В моей голове, или Как сделать из муд... Саске человека (гет)

Он лежал там, куда упал после её последнего удара, и не мог ни найти слов, чтобы ответить на такую глупую ложь, ни понять, чего она ей добивалась. Если даже поверить, что это действительно была Сакура, в прошлый раз она предлагала пойти с ним, так что изменилось? Сбылась, казалось бы, мечта идиотки, а ей всё равно мало. Как до неё не дойдёт, что он никак не мог оставаться в Конохе, если хотел спасти брата. Если вообще хотел хоть что-то изменить.

— Ты просто не понимаешь…

— Но я понимаю, — она не дала ему договорить. — Как я могу не понять, если я точно знаю, что ты чувствуешь?

— Тогда не останавливай меня.

— Не могу.

— И какой в этом смысл?

Может быть, Сакура просто сумасшедшая. Это многое объяснило бы. Он закрыл глаза.

— Я не отпущу тебя на поиски нукенинов S-ранга с голой задницей и одним кунаем.

Его глаза сами собой распахнулись и нашли её. То есть… то есть она устроила всё это только потому, что он недостаточно подготовился?! Серьёзно?!

Саске потянулся было к ней, чтобы попытаться придушить, но она предусмотрительно сидела от него на расстоянии чуть большем, чем могли достать его руки, а совершить подвиг и встать он пока готов не был.

— Почему ты такая сука? Почему ты не могла мне сразу нормально сказать?

— Потому что ты самодовольный, заносчивый и упёртый сукин сын? Я пыталась.

— Я…

— Идиот?

— Сама дура.

Но если это всё, что она могла возразить, если это не какая-то уловка… Саске соберёт чёртов походный рюкзак со всем, что покажется ей необходимым. Или даже лучше: он мог бы раздобыть специальных чернил, чтобы восстановить печати для хранения вещей на его предплечьях. Это гораздо удобнее, собственно, он к ним так привык, что только потому и не взял с собой ничего.

— Только поэтому, конечно, — передразнила его Сакура, но как-то устало, без огонька. — Но это не совсем все мои возражения.

— Что ещё? — напрягся Саске.

— Ты совсем не думал о том, как и где ты будешь искать, — она снова говорила этим своим раздражающим сочувственным тоном, — или что будет после. Ты даже собственных возможностей в бою не знаешь, Саске! Или ты не заметил, как сильно полагался на шаринган в последнее время? Ты просто... — Сакура поморщилась и закончила с куда большим жаром: — просто следуешь импульсу, как обычно, творишь любую хрень, которая придёт тебе в голову и даже на секунду не останавливаешься, чтобы действительно подумать.

— Так вот что ты делала каждый раз, когда тупо стояла в стороне, пока остальные сражались? Думала? От тебя никогда не было никакого толку.

— Это была не я — назовём её другой Сакурой для ясности? — но именно её удар сделал вашу последнюю атаку успешной. Без него Кагуя ускользнула бы. Снова.

Возможно — только возможно — в её словах был некоторый — самую чуточку — смысл, но Саске никогда на самом деле не нуждался в том, чтобы заранее продумывать все детали. Он предпочитал действовать по ситуации, и при необходимости ему хватало сил и сообразительности на успешную импровизацию.

— Скорее везения, — фыркнула Сакура. — Никто из тех, кто действительно мог тебя убить на самом деле не хотел этого.

С её словами можно было бы поспорить…

— А можно было бы потратить время с большей пользой.

Ладно, чёрт с ней. План.

— Я помню, где было то убежище, в которое меня привёл лже-Мадара.

— Даже если мы каким-то чудом сумеем туда добраться, кто, как ты думаешь, нас там встретит? Члены организации не сидят на месте, так что в лучшем случае это будет заскочивший проверить, всё ли в порядке, Зецу. Или Обито. И ни один из них нам не обрадуется. Повезёт, если просто убьют.

Слова Сакуры заставили Саске нахмуриться.

— У тебя странное понимание лучшего и удачи.

— Там может быть вообще пусто: месяцами, даже годами, — она пожала плечами. — И смерть действительно кажется лучшей альтернативой, чем рассказать Акацуки то, что мы знаем. Спорим, они заинтересуется, зачем нам нужен один из них и как мы нашли то место.

— Я скажу, что хочу вступить.

Сакура расхохоталась, и он понял, какую глупость сморозил: скандально известный нукенин, ученик Орочимару, убивший своего учителя — и брата, который был, между прочим, одним из членов Акацуки, — носитель вечного мангекё шарингана и реинкарнация Индры совсем не то же самое, что безвестная ученица академии гражданского происхождения без всяких талантов.

— Генин с поразительным контролем, — поправила Сакура всё ещё с улыбкой, — но в остальном верно. Они хотели тебя, они не захотят нас.

И вновь Саске пожалел, что ему досталось именно её тело. Хуже, полжалуй, был бы только не шиноби.

— Не обольщайся, твоя личинка их тоже не особенно заинтересовала бы, — фыркнула она.

Ну… на самом деле да, но тогда у него была бы хоть какая-то перспектива стать достаточно сильным, не то что сейчас.

— Но мы смогли применить чидори.

Действительно, Саске совсем забыл об этом. Что ещё, интересно, доступно ему из прошлых навыков?

— Это был один из моих аргументов против твоего немедленного ухода, если помнишь. Нам нужно знать свои возможности, чтобы применять их максимально эффективно: от этого зависит не только наше выживание, о чём ты тоже забываешь. Если мы убьёмся по твоей глупости, всё пройдёт по прежнему сценарию, может, даже хуже. Тебе надо научиться смотреть на вещи менее однобоко, иначе мы обречены на провал, а наш драгоценный старший брат снова умрёт, — хмурая Сакура говорила быстро, почти горячечно, сверлила его блестящими глазами и была в этот момент столь же пугающе убедительной, сколь и искренней. В ней не было фальши, ни намёка на издёвку или веселье, её «наш драгоценный старший брат» прозвучало с той же любовью, с тем же восхищением, с той же горьковатой нежностью, какие чувствовал он сам, и Саске на секунду увидел в ней собственное идеальное отражение, как в зеркале.

Может быть, она говорила правду, может быть, она действительно кое-что пережила и понимала некоторые вещи.

Может быть, она была права.

Но он столько времени был одиноким мстителем, он не привык оглядываться на других, именно поэтому он разорвал все связи… Саске не знал в своей жизни ничего, кроме разрушения, своего привычного и единственного инструмента, он не знал, как быть тем, кто кого-то спасает. А если для этого нужно что-то большее, чем даже самое искреннее желание, что-то, чего у нет просто нет? Может, он от природы просто не такой человек, какой нужен? Неподходящий? Ущербный.

Но Сакура другая. Она ведь стала целителем, тем, кто всё время спасает жизни, кто умеет это делать. В ней есть то самое, недоступное ему, что необходимо. Саске вдруг осознал, что оно было в ней всегда, и он видел это, когда она раз за разом вставала между опасностью и тем, кого она защищала. Тазуна, Наруто, он сам — особенно он сам, — даже Карин… а теперь и Итачи со всем миром в придачу.

Пусть ей часто не хватало сил, но, может быть, благодаря ему она получила нечто большее: знания. Знания, которые Сакура, как она успела доказать за время их разговора, сможет использовать гораздо лучше него. Что-то наподобие того удара по Кагуе точно в нужный момент.

Может быть, этого хватит. Может быть, старик не наказывал его, может быть, он давал ему шанс увидеть, как она их всех спасёт. Спасёт Итачи.

— Нет.

— Нет? — Саске не поверил своим ушам.

— Мы сделаем это, — Сакура пододвинулась к нему и положила руку ему на плечо. — Вместе.