Ликорис (гет)

Едва целительница покинула палату, Гермиона протянула руку к принесённому зелью. Но прежде, чем сделать первый глоток, колдунья оценила его цвет и запах. Хотя Хобс и говорила весьма убедительно, но жизненный опыт подсказывал Гермионе, что не стоит доверять едва знакомому человеку. Кто знает, может, целительница её провела, сочинив про то, что она — член Ордена Феникса, чтобы пациентка стала более покладистой. Не обнаружив внешних подозрительных признаков у зелья, Гермиона сделала маленький глоток. Во вкусе зелья она тоже не почувствовала ничего странного и сделала ещё глоток, а затем другой и, в итоге, выпила содержимое кружки полностью. Вскоре девушка почувствовала приток силы и вновь встала с постели. Она подошла к окну — на этот раз она не ощущала слабости в ногах — устремила внимание вниз, где по тротуару перед больницей проходили люди, в тайне надеясь заметить среди них Дамблдора. Пока Гермиона вела своё наблюдение, то пыталась проиграть в голове предстоящую с ним беседу: что скажет, когда увидит его, о чём стоит рассказать, а о чём — если удастся — она умолчит. Девушка настолько погрузилась в свои размышления, что пропустила момент, когда дверь в палату отворилась и в неё вошёл тот кого она так ждала.

— С пробуждением, мисс Грейнджер, — привлекая её внимание, произнёс он. — Я давно ждал нашей встречи.

Услышав его голос, Гермионе едва удалось удержать свои эмоции и подступившие к глазам слёзы. Профессор Дамблдор стоял перед ней во плоти, живой. Он выглядел почти также как в те дни, когда она впервые перешагнула порог Хогвартса. Может быть, чуточку моложе, да и седины поменьше., но его глаза излучали тот самый свет мудрости. Встретившись с ним взглядом, Гермиона почувствовала себя вновь ребёнком. Ведь для неё детство окончательно умерло в тот день, когда жизнь покинула тело директора Хогвартса.

— Ох, профессор Дамблдор, — только и смогла произнести она. На кончиках её ресниц заблестели слёзы.

— Кто бы мог подумать, что я могу расстроить столь юное создание всего двумя фразами, — покачав головой, сказал он и ловким движением, которое бы вызвало зависть у любого иллюзиониста, вынул из складок мантии носовой платок. — Думаю, вы найдёте его достаточно чистым, чтобы вытереть ваши слёзы.

— Спасибо, профессор Дамблдор, — она приняла платок и промокнула им глаза. — И вы меня не расстроили, а наоборот… Я так рада вас видеть, что расклеилась…

— Судя по вашим словам, мы знакомы, но, к своему огорчению, я не могу вспомнить день нашего знакомства.

— Потому что он ещё не настал. Через десять лет я буду среди первокурсников Хогвартса…

— О как! Догадываюсь, мисс Грейнджер, что наша беседа будет долгой и нам стоит устроиться с большим комфортом, — колдун взмахнул волшебной палочкой, и два стула, которые стояли у стены, превратились в удобные плетёные кресла. Ещё одно заклинание и пасс палочкой — и между ними появился столик, на котором стоял фарфоровый чайник с двумя чайными чашками и этажерка с разнообразными десертами. — Присаживайтесь, — галантным жестом пригласил он сесть Гермиону. Когда они заняли места, Дамблдор коснулся кончиком палочки чайника, и из носика пошёл душистый пар. Разливая чай по чашкам, колдун сказал: — Ну, а теперь я хочу услышать о ваших приключениях, мисс Грейнджер, и особенно о том, как вы оказались здесь.

Гермиона начала свой рассказ. Дамблдор внимательно её слушал, лишь изредка перебивая собеседницу, чтоб уточнить некоторые моменты и узнать интересующие его подробности. Рассказ Гермионы постепенно перешёл к части о маховике времени, найденном в хижине контрабандистов, и о последующих событиях.

— Вы ведь поможете мне получить другой маховик, чтобы я могла вернуться в своё время, профессор Дамблдор?! — с замирающим от волнения в груди сердцем спросила Гермиона.

— Конечно, я помогу вам, мисс Грейнджер, особенно после того, как вы мне рассказали столько важной информации. Но я бы хотел посмотреть на оставленный вашим маховиком отпечаток.

— Хорошо, — испытав приступ смущения, ответила колдунья

Гермиона расстегнула первые пуговицы и приспустила ткань пижамной куртки, обнажая левое плечо и место, где она совсем недавно обнаружила маховик-татуировку. Дамблдор вынул из складок мантии предмет, который представлял собой лупу с семью подвижными разноцветными линзами. Отрегулировав магический прибор, колдун пристально осмотрел татуировку, затем поправил некоторые линзы и посмотрел на Гермиону. Окончив свой осмотр, он с сочувствием в голосе произнёс:

— У маховика, при помощи которого вы переместились в наше время, есть серьёзные недостаток.

— Какой? — нахмурилась девушка. Что-то подсказывало ей, что ответ Дамблдора не придётся ей по душе.

— Вы, мисс Грейнджер, забрали всё своё время существования. Неспроста вы оказались в декабре семьдесят восьмого года.

— Профессор Дамблдор, неужели вы хотите сказать… — она запнулась, догадка озарила её. — Я не родилась?!

Старый колдун только кивнул в ответ.

— Но как?.. — поражённо выдохнула Гермиона.

— Смею предположить, тут замешана тёмная магия, которую использовали для создания маховика.

— Плюс удар заклинания, пришедшийся по нему, — глухим голосом произнесла колдунья. Осознание того, что с ней произошло и в каком она сейчас положении, свинцовой змеёй оплело её разум и сердце. Паника своими мерзкими щупальцами охватывало её душу. — Я не родилась… меня не существует, но я-то есть! Я — живая!.. — дрожащим голосом произнесла Гермиона. — Я могу вернуться в две тысячи второй год?

— Теоретически — да, но практически… — он многозначительно замолчал.

— С практикой всегда так, — с горечью усмехнулась девушка. — Что ж мне делать?!

— Я могу предложить вам свою поддержку, а так же стать членом Ордена Феникса.

«А почему бы и нет? Пути назад у меня нет», — подумала Гермиона. Вслух она произнесла коротко и твёрдо:

—Я согласна.