Предназначенные (гет)

Ладно, наверное, Энджи всё-таки не стоило следить за Сакурой. Ну что такого в том, что после их обязательных шести часов вместе та бодро упорхнула в неизвестном направлении? В который раз. Старатель, честно говоря, по некоторым причинам и в прошлой жизни Айзаву недолюбливал. И в этой вообще не обрадовался, увидев его рядом с Харуно. Она ещё и бенто ему притащила. Тодороки-то она так ни разу ничего и не приготовила. Но ведь Сакура и не должна была этого делать. Энджи сразу ей сказал, что отношения его не интересуют, а Сакура даже не возмутилась по этому поводу. Все же ведь нормально, да?

«Я просто совмещаю приятное с полезным».

Так она сказала? В этом не было ничего о моногамии.

Старатель бессознательно скривился. Идея делиться с кем-то своей женщиной совершенно его не прельщала. Стоп! Вообще-то, Харуно не была его женщиной. Они просто проводили время вместе. В офисе, за работой, на футоне. Или не только на футоне. Сакура, к его великой радости, обладала прекрасным воображением и полным отсутствием скромности. Ками, это так отличалось от того, к чему он привык… Наверное, было бы жаль отказываться от их «общения». А может, и не нужно было?

Но если он не готов женится на ней, что можно было бы сделать?

«Люди же не всегда женятся, да? Можно и просто встречаться. Для многих такое вполне приемлемо. Это ещё не семья, но уже эксклюзивность в отношениях. Отличная идея. Вопрос только в том, а зачем бы это понадобилось Харуно? Если шанс, что он может предложить ей что-нибудь более интересное, чем молодой Айзава?»

* * *

Сакура удивлённо уставилась на еду перед собой.

— Что происходит? — настороженно уточнила она.

Тодороки тут же недовольно поморщился.

— Это просто еда. Какой по-твоему скрытый смысл может быть в этом?

Не впечатлённая Сакура только подняла бровь.

— Я допускаю, что это отравлено, но, определённо, не вижу мотива. Последнее время я была просто паинькой. У тебя не должно быть объективных причин травить меня.

Старатель ожидаемо зарычал.

— А тебе не приходило в голову, глупая ты женщина, что дело как раз в том, что последнее время ты действительно была паинькой?

Харуно, видимо, задумалась.

— Тебя это раздражает?

Звук удара ладонью о лоб разнёсся по кабинету.

— Это безнадежно… — простонал Старатель. — Я действительно настолько ужасно ухаживаю, что ты так и не поняла в чем дело?

Сакура удивлённо захлопала глазами.

— Прости, ты делаешь что?

— Ухаживаю! Черт тебя побери, Харуно! У-ха-жи-ва-ю!

— Но зачем? — искренне удивляясь, спросила она.

Тодороки вдруг невольно покраснел.

— Возможно, я хочу эксклюзивности в наших отношениях…

Сакура явно что-то обдумывала, а затем ошарашенно произнесла:

— Так значит, те цветы были от тебя?

Энджи утвердительно кивнул.

— И те книги тоже?

Опять кивок.

— И всё остальное тоже не было случайностью. Ты сознательно оказывал знаки внимания…

Старатель вновь тяжело вздохнул.

— Очевидно.

Харуно встала со своего привычного кресла и отправилась в сторону Тодороки.

— Значит, ты хочешь эксклюзивности в отношениях? — лукаво протянула она, усаживаясь на чужие колени. — Хочешь встречаться со мной?

Ловкие пальчики привычно скользнули по накачанной груди, а затем вниз. Губы скользнули к пульсирующей венке на шее, а девичьи бедра плотно прижались к мужским. Но Энджи вдруг остановил Сакуру.

— Я не хочу тебя делить с тем парнем.

Харуно нахмурилась.

— Каким парнем?

— С Шотой Айзава. Я знаю, что ты постоянно переписываешься с ним и носишь ему бенто.

Она недоуменно подняла бровь, а затем внезапно рассмеялась.

— Энджи, ему же семнадцать! Этот ребенок на год младше моей дочери и выглядит и рассуждает почти так же, как сын одного из моих близких друзей. Одно бенто ещё ни о чем не говорит. Никаких романтических отношений между нами никогда не было и быть не может.

Тодороки на секунду завис.

— И все равно я настаиваю на эксклюзивности наших отношений, — продолжал настаивать он.— И готов на разумный бартер в этом вопросе.

Сакура лукаво улыбнулась.

— Бартер, говоришь, — томным голосом протянула она, сменив колени Энджи на удобный письменный стол. — А ты попробуй уговори меня, Старатель-сан.

Тот только возмущённо зарычал, и уже через несколько минут Сакура лежала на столе, громко и чувственно радуясь методам, которыми Тодороки активно её уговаривал.