Гарри Поттер и на самом деле (джен)

Топ-топ-топ… Топ-топ-топ!

Вялая утренняя мысль медленно выползла из какой-то дальней извилины:

«Вот какая скотина по потолку бегает с утра пораньше?»

Вообще-то мысль эта начала сгущаться сквозь дрему и тупую головную боль секунд десять назад, и время я прикинул именно по её ранне-утренней неспешности.

Так всегда у меня бывает, когда успевал урвать у ночи лишь пару часов для сна. В таком случае лучше вообще не ложиться, поскольку просыпаешься совершенно разбитым. Но похоже вчера что-то пошло не так... Что?

Топот же продолжался мешая соображать, к тому же в груди зашевелился гнев, а заодно и недоумение. Ведь вообще-то живу я на втором этаже собственного коттеджа, и до ближайшего трехметрового забора моего участка — двести пятьдесят метров сада… А звук идет ещё как-то под углом. В коттедже у меня мансарда, на которой я в принципе мог задремать, но черепичная крыша коттеджа стоит под углом 60 градусов. Слишком круто, чтобы вообще по ней было возможно бегать. Похоже я заснул на каком-то левом тёмном чердаке?

Нет, ну жизнь меня изрядно помотала, где только не приходилось ночевать. Но уже пятнадцать лет я богат, успешен, не привлекался и не употреблял… гм да, последние пятнадцать лет моей пятидесятидвухлетней жизни.

— Топ-топ-ТОП!

И высокий дебильный смешок сверху… Похоже топают намеренно, чтобы мне досадить, а еще на голову сыплется пыль. В носу засвербело, я прижал палец к носу и глухо чихнул. Сверху еще громче расхохотались. Топ-топ-ТОП!!! Хрусть!

— А-а-а-а !!!

Мои попытки собраться с мыслями просто прекратились, оставив лишь простые и быстрые реакции, поскольку

вместе с потоком света, сверху ворвались клубы пыли, обломки доски, мерзкий вопль и… коричневый ботинок, что чуть-чуть не достал рубчатой подошвой до моего носа! В углублении протектора ярко блеснула заклиненная пивная крышка, от которой пахнуло кислятиной.

Я резко отшатнулся и в глазах вспыхнули искры, потому как особо отшатываться было некуда и мой затылок встретился с близкой стенкой.

Не нокаут, но нокдаун точно. По многолетней привычке стрессовых ситуаций тут же поискал взглядом, что бы схватить подходящее для драки. Лыжи, швабра, грабли, мусорный совок на гвозде... Гм, полосатый матрас? (вот что за пружинистый скрип подо мной!), куча газетных подшивок в углу. Я в какой-то кладовке?

Владелец же ноги на миг закончил вопль, а потом заорал еще громче да еще с визжащими интонациями бензопилы, которой подсунули лом. Я же снова чихнул и потер глаза, а в следующий миг понял, что орет этот провалившийся придурок не только от испуга. Сломанная доска, не выдержавшая его топота, как пилой распахала ему правую икру, а из разорванной штанины в ритме пульса брызжет кровь, расползаясь по матрасу внушительным красным пятном.

— Твою же мать!

В экстремальных ситуациях, восприятие мира сужается до молниеносных конкретных мыслей, требующих действий. Это конечно тоже наработано с возрастом, в юности я бы как любой человек растерялся бы. Сейчас же, всё лишнее автоматически оставил «за кадром»;

Кувырок в сторону, распахнул плечом дверь, скошенную под угол, одновременно понимая, что это не чердак, а кладовка под лестницей. Так значит, орущая кровавая проблема провалилась сквозь ступеньку. И судя по напору струи крови, ее надо решать первой.

Одним движением выдернул из своих штанов тонкий ремень и метнулся вверх по лестнице ведущей оказывается на второй этаж. Жирный круглолицый парнишка, внушительных размеров, поднял на меня страдающие глаза в которых плескалось море ужаса. Похоже он и боли то никогда в жизни не испытывал, а тут сразу и столько! Того гляди в истерику сорвется. Нечего было топать идиоту… Но ладно:

— Так, братец, смотри сюда, — я пощелкал пальцами у него перед носом, привлекая внимание. — Доставай свою ногу из дыры. Я помогу.

Сломанную доску в сторону, потом шагнуть ступенькой выше, а юного здоровяка под мышки и вверх.

— Теперь давай аккуратненько…

Он всхлипнул, и вяло повис у меня в руках. Я покосился вниз в дыру, и с удивлением понял, что вообще-то его нога свободно висит, ничто не держит. Странно… Да я восемьдесят килограмм без читинга на бицепсы десять раз беру в одном подходе, а эта расслабленная туша какая-то неподъемная. Плеснуло раздражение, впрочем пока разбираться некогда, я рявкнул:

— Помогай!

Только тогда он вспомнил о своей второй ноге стоящей на ступеньки и наконец отжался ею с моей помощью от пола, доставая раненую из дыры.

Теперь разорванную штанину вверх. Ну не так уж и плохо, рана до середины икроножной. Ремень захлестнуть ниже колена, пропустить через пряжку и туго подтянуть.

— Бо-ольно, — простонал парень и всхлипнул. По лицу побежали две дорожки слез, а глаза начали закатываться. Я затянул ремень еще туже и пару раз еще дополнительно обернул кожаную ленту внахлест. Потом шлепнул парня по щеке, привлекая внимание, и ухватил его пухлую широкую ладонь, заставив положить её на ремень.

— Не спать! Прижимай вот тут, чтоб не размотался! Сейчас нормальный жгут поищу и принесу пероксид… Кровь надежно остановим. Потом вызову врача и все будет в порядке. Прижимай крепче. Не спать! Твоя жизнь в твоих руках! —

Снова рявкнул я, потому что у мальчишки от моих слов отвисла челюсть, и он забыл нажимать на ремень. Окинув его строгим взглядом, я удостоверился, что он делает нужное и метнулся в комнату.

Черный чемоданчик с красным крестом в белом круге, висит над большим креслом у стены. Всегда удивляло его расположение… (Всегда?! Не важно…) И висит, зараза, высоко. Ну, ничего, кресло тяжелое не шатается. Наступить на сиденье потом на подлокотник и на спинку. Так что аптечка оказалась как раз на уровне груди.

Повернуть маленький латунный вертушек (вертушка, на аптечке, как на двери уличного сортира?! Не важно…), открыть дверцу и заглянуть внутрь.

Так… Жгута нет. Есть куча пузырьков, ампул… все латиницей подписанных. Но вот, как я знаю, с синей крышкой, точно пироксид гидрогена (то есть перекись водорода! Что за пироксид такой в голову лезет?) Бинт, вата, йод для дезинфекции пальцев и обработки краев раны.

Пацан уныло прислонился к стенке, на середине лестницы, но не сомлел и, то хорошо. Смотрит с ожиданием. Я подмигнул и встряхнул пузырьком:

—  Эта штука прикольно шипит и пузыриться. А главное кровь останавливает и не больно. Отрывисто командую:

—  Вытяни ногу. Придержи штанину. Сейчас мы эту царапину обработаем…

Пацан держит ремень добросовестно. Кровь уже почти не сочится. Повредил пару крупных сосудов, но не оборвал слава богу. Пирокс… тьфу ты перекись! Прилежно пошипела, реагируя с гемоглобином, ускоряя сворачивание.

Теперь йод на пальцы, йод на вату. Рисуем желтый ободок вокруг шрама. Дуем, а то, судя по взгляду, мальчуган йода боится больше чем крови. Ладно, обойдемся без жгута. Следующий шаг. Нужно позвать… (кого?!) И надо позвонить 999. (что за?) Основная проблема в том, что я еще никогда и никуда не звонил, только видел как это делают (что?!!)…

Разобрать внезапно хлынувший в голову сумбур не успел. Быстрый цокот каблуков, и на нижней ступеньке лестницы замерла женщина с наверченными на высоте баскетбольного роста бигуди. Глаза у неё мгновенно выпучились, будто в череп щедро качнули воздуха из насоса, но рассмотреть подробности не удалось — она открыла рот и издала настолько мощный вопль, что звуковая волна заставила скорчиться зажав уши.

Был когда-то певец такой — Витас. Ходил везде с загадочно с замотанной шеей. Что пел никто не помнит, но как он орал запрокидывая голову в припеве одной из песен, сделавшей его знаменитостью, помнят все. Вот вышло один к одному, да как бы не мощней!… Твою мать! Раненный пацан с перепуга подхватил этот вопль, попытался вскочить, и кровь от движения вновь брызнула из под кипящей пены. Женщина закатила глаза и плавно, как кукла у которой отрезали веревочки сложилась под лестницей. Только вывалившийся из ладони половник загремел по полу.

Я ткнул кулаком в живот пацана набравшего воздуха для нового вопля и буркнул:

— Не ори!

— Что с мамой?

— Мама кровь не переносит, как многие женщины. Они от этого орут и сознание теряют. Но ты же мужчина! Ты то зачем орешь?

— Я… я не знаю! Оно само!.

— Ремень держи. Сейчас матери аммоний принесу, нюхнет и очнется. Нажимай на ремень, а то снова кровь потечет. Она очнется, увидит и снова отключится. Так и замкнетесь в бесконечном цикле, пока один из вас не умрет. Понял? Пацан, пока я говорил, судорожно открывал рот, как рыбка попавшая на берег.

Хехе. Жевал белиберду, которую я ему скармливаю. Я же тем временем доливал в рану перекиси, и своего добился — недоумение прекрасно перебивает панику, так что накатывающая на толстячка истерика исчезла.

Значит, мне пора делать следующий шаг. И заключается он в добыче нашатыря из той же аптечки. Я промчался мимо к уже знакомому креслу. Аккуратно. Шаг. Коричневая пробка — вот он хлористый аммоний…. (тьфу ты, да нашатырь же!) Щипнуть ваты, открутить крышку, пропитать… фу какая гадость, аж глаза заслезились. Закрыть крышку, поставить на место, закрыть дверцу на вертушку… (латунную вертушку на аптечке!)

Возвращаемся. Приподнять мокрую голову женщины, усыпанную парящими бигуди. Вату под нос. Она шарахнулась, судорожно вдыхая, распахнула слезящиеся бледно-голубые глаза. А теперь кроткий доклад:

— Братец провалился ногой в ступеньку, сильно оцарапал ногу, надо срочно позвонить…

Женщина привстала на локте и отстраняясь всем телом воскликнула:

— Ну так звони, идиот! Почему ты еще здесь?!

Я поперхнулся, и по нервам вдруг резанула мощнейшая обида: Как не справедливо! И тут же сам факт возникновения обиды по этому поводу потряс. «Какая еще нахрен справедливость?» О чем это я?

Только в детстве, кажется, что мир обязан быть таким, каким тебе сказали или каким ты сам себе его придумал. Несоответствие и ощущается этой самой «несправедливостью». Но детство осталось сорок лет назад! Однако ощущение несправедливости оказалось прямо физическим — мысли в голове вскипели, руки похолодели, а в солнечном сплетении напротив словно зажглось солнце…

Хлоп! — женщина уже не просто возвышалась надо мной на две головы, а больно хлыстнула полотенцем! Полотенцем! (откуда только взяла) И половник еще так сжимает в левой руке словно прикидывает не добавить ли.

Хлоп! — еще раз. Действительно добавила, но опять полотенцем. Сбивая эту идиотскую ситуацию и хлам ощущений к вполне себе понятной физической боли в плече, на которое пришлись оба удара. Огненная волна разрядилась каким-то странным неудовлетворенным чувством, горло перехватило, пищевод судорожно задергался и в желудке кольнуло.

Я скрежетнул зубами, но вновь сфокусировался на действии. Подумаем, «что это такое вообще сейчас было», после. Сейчас важно врачей этому балбесу малолетнему вызвать.

Мигом шмыгнул в прихожую, цапнул широкую прямоугольную трубку, прижал ее плечом к уху. Затем выдернул обеими руками плотно прихваченную настольным зажимом металлическую карточку с цифрами, буквами и гравировкой.

Теперь нужно вставить ее в прорезь сбоку телефонной коробки, до щелчка. Похоже на прародителя магнитных карточек с абонементом на количество звонков или на количество минут. Застал их в юности.

Теперь набрать на круглом старинном телефонном диске в центре латунной коробки натертой до блеска, три девятки. 9-9-9. С некоторым любопытством наблюдая, как диск с рычанием возвращается после каждого оборота на место. (надо же, какое старинное и редкое говно, но ещё работает) После пары гудков вызова, со стороны больницы доложили номер учреждения и имя дежурного врача. Я же выдал, автоматически добавив в голос напора и беспокойства:

— Здравствуйте. Тисовая улица, дом четыре. Бытовая травма. Мальчик десяти лет, провалился ногой в ступеньку лестницы. Обломок доски разорвал икроножную мышцу, рана одна, но судя по сильному кровотечению, повреждена артерия. Жгут наложен, пероксидом обработано. Фамилия для регистрации? Пострадавший Дадли Дурсль. Звонит его кузен Гарри Поттер.

Последняя моя фраза прозвучала, и словно переключатель в голове щелкнул, поставив последний фрагмент в мозаику. Я медленно положил громоздкую трубку на аппарат, отметив что это не трубка велика, а моя ладонь маленькая — детская. И это понимание вдруг по нарастающей начало расшифровывать все, что до этого момента сознание отбрасывало как несущественное.

И женщина казалась запредельной баскетболисткой потому что я автоматически ориентировался по своему 187 см росту, так что видеть человека на две головы выше было удивительно. И на кресло приходилось залезать, чтоб добраться до аптечки, потому что я сам такой маленький и щуплый, а не потому что она под потолком. И сто процентов, если гляну сейчас в зеркало, то увижу малыша со шрамом на лбу в виде молнии.

По идее надо воскликнуть «как же так!» или «что за бред!» Или что-то там еще эмоционально восклицают попаданцы, внезапно в кого-то или куда-то попавшие. Но у меня наоборот раздрай в сознании пропал и фоновое недоумение «в скобочках» что так странно и неприятно свербело за кадром, обрело причину и перестало мешаться. Я глубоко вдохнул и вновь осмотрел комнату, которую знаю всю жизнь и вместе с тем вижу впервые. Похоже новые данные начали синхронизацию.

С концепцией попаданства я знаком, приходилось читать романы на эту тему. Впрочем, знаком и с исследованиями сумасшествия. Допускаю даже что являюсь каким-то экспериментальным дублем сознания давно умершего человека, который некий любопытствующий индивид, занимающийся человеческими воскрешениями, решил забросить в детскую книжку. Я потер переносицу, отмечая что очков на носу у меня нет и шепотом пробормотал, внимательно вслушиваясь в звучание слов: — Всё может быть на этом свете…

После того как в самой демократической стране мира один претендент на президентское кресло, в прямом эфире саблей отрубил голову другому претенденту, после чего получил пост главы государства при всеобщем демократическом одобрении избирателей, меня уже ничто не удивляет.

Живем все здесь и сейчас. Сумасшествие, попаданство или я вообще картинка в компьютерной игре, не важно. Мыслю, значит существую. И делать это как я привык делать — на всю катушку. Что тут у нас? Англия, магия, Хогвардс? Почему бы и нет? Не самый плохой расклад. Если же есть какая-то особая цель у высшей сущности, полагаю мне о ней сообщат. Ломать голову не имеет смысла.

Так, теперь доклад этой длинной магле, что моя тётя. Гм как уж ее зовут? Цветочное, помню какое-то имя. В голове крутится «донна Роза», но определенно это из другой истории. Ладно, по ходу пойму. Сидит на ступеньке, обнимает Дадлика, хлюпающего носом. Испортила пацана, глупая женщина:

— Тётя, в больницу позвонил. Травму описал, адрес сказал. Доктор к пострадавшему подъедет в течении полутора часов.

Сказал и прислушался к звучанию слов. Реально по-английски говорю, надо же. Тетка с неведомым цветочным именем, зыркнула исподлобья, и сделала смахивающее движение, мол убирайся с глаз моих.

Она помогла моему двоюродному братцу подняться и увела вверх по лестнице. (ага там его комната) В памяти возникла светлая дверь, и как я чуть приоткрыв, подглядывал, урывая куски фильмов, которые Дадли смотрел у себя в комнате. «Видосы» кассеты на видеомагнитофоне… Мужик с обгоревшим лицом и длинными когтями Фредди Крюгер, ага…

О как! Похоже память паренька мне доступна.

Вряд ли в голове Гарри было слово «пострадавший», это из моей собственной памяти. Хотя… а знал ли я на английском это слово?

Вообще-то вряд ли… В прошлой жизни, речь понимал через пень колоду, да мог читать со словарем. Страницу в час, когда же изобрели практически синхронный переводчик со всех языков, то и вовсе забросил. Так что непонятно откуда слово взялось, но ладно разберемся постепенно.

И да, когда выслушал вежливое сообщение скорой помощи «ожидайте прибытия в течении полутора часов», был спокоен как если бы для Гарри это было само собой разумеющимся. А вот собственным сознанием испытал шок. Не помню, как назывался городок, где жили Дурсли, хотя точно он располагался где-то пригороде Лондона. Но полтора часа на скорую помощь!? Это удивило едва ли не сильнее чем само попаданство, поскольку российскую скорую в те времена начинали ругать за медлительность уже через двадцать минут.

Насколько помню, у избранного со шрамом, были какие-то нехилые проблемы с родственниками. Авторша давала расклады гнобящих зачем-то бедного главного героя родичей, по злобе своей какой-то мутной. Ну описывалось все как ребенок может воспринимать жизнь, не понимая причинно-следственных связей, видимо потому и зашла миллионам маленьких читателей.

Но без причины ничего не бывает. Стоит разобраться что происходит на самом деле, как отношения можно наладить с кем угодно. Тем более я четко знаю, что здесь мне вот-вот исполнится десять лет. А значит в запасе как минимум год до столкновений-противостояний уготованных персонажу Роулинг. Если конечно меня впихнули ради интереса в книжку, где канон и все такое.

А причины неприязни… взгляд уже третий раз остановился на сломанной ступеньке, и я поймал себя на том что неудержимо-довольно поднимаются уголки губ в торжествующей усмешке. Похоже, ступенька не просто так сломалась.

Я вытащил обломок и с любопытством посмотрел на полуторадюймовую доску ступени. (это без малого три сантиметра толщиной) Доска сломалась в аккурат по длинному сучку, ну да возможно. А вот память подсказывает, как Гарри день за днем ковырял этот сучок гвоздём, мечтая о дне, когда тупой братец что любил стряхивать на него пыль топотом по лестнице, провалится.

Довольно опасно ковырял, прямо считай над своей головой, но других сучковатых досок не было, так что этот коварный тип решил рискнуть в своей мести.

— Похоже, паренек, проблем ты Дурслям все-таки доставлял реальных, — пробормотал я и в подтверждение ощутил от тела волну гордости по этому поводу.

— А вот гордиться этим, глупо. На этот раз никакого отклика. Ну что ж, похоже интеллектуальной части в этой голове не осталось, только память и реакции. Которые определенно надо будет скорректировать.

Досочка длиной ярд… (девяносто один сантиметр по нашему), сломалась наискось, древесина… хрен знает какого дерева. Рачительность у англичан вроде бы «в крови», но память молчит. Может припрятать? Продать? Выкинуть? Ладно я в шкурке ребенка, так что не будем мудрить с инициативой:

— Тётя! (как же её зовут то цветочек эдакий!?) Что с дыркой на лестнице делать?

Женщина что сидела на кровати, поглаживая голову прикрывшего глаза Дадли, что несколько преувеличенно постанывал, бросила на меня гневный взгляд. А я развел руками:

— Доктора когда придут провалятся еще. Дядя уставший приедет ему ремонтировать на ночь глядя. Сделает плохо да и скандалить будет.

Женщина подняла взгляд к потолку, типа «за что мне такое наказание», но глянула остро и добавила ехидно:

— Ну и конечно, мальчишка, тебе будет допоздна не заснуть. Не думай что мне не понятен твой план!.

Я хмыкнул, дернул плечом:

— Ну да, тётя, вас не проведёшь. Видите насквозь. И это конечно тоже.

Тётка как то по-лошадиному фыркнула, каким то образом вложив в звук презрение, негодование и злость, но словами обозначила вполне внятно:

— Джека Стоуна позови, он, насколько я знаю, столярничает. Будет артачиться напомни, что за ним должок за то, что заехал на два ярда на мой цветник неделю назад. Думал никто не заметит, а я всего лишь решила не заявлять в полицию.

В памяти сразу возник точно такой же домик на Тисовой аллее, но с номером 17. Гараж с красными воротами… и большой синий валун, обложенный булыжниками с претензией на икебану. Да рядом несколько выложенных камнем круглых клумб похожих на кострища древних людей, поросших невзрачными цветочками. (что тут за мода обходиться без заборов?)

— Будет сделано, мэм! — крикнул я и умчался на улицу.

Ишь ты, тётка то по ходу в авторитете. Какого то чувака с хода напрячь решила.

А воспоминания «носителя» тут же выдали моменты, когда она холодно на кого-то наезжает, поджимая тонкие губы. И моменты когда противно и визгливо кричит, размахивая руками. И когда вкрадчиво что-то говорит, словно положив оппоненту на лицо подушку и давит, постепенно лишая воздуха, так что тот начинает белеть и тяжело дышать… Петунья! Вот как её зовут! Цветочек блин!

* * *

Джек меланхолично пускал в открытое окно кольца табачного дыма, который высасывал из трубки с кривым мундштуком. Левой же рукой, он лениво дирижировал в такт едва доносящейся на улицу мелодии. Прекратил в тот момент, когда я остановился отдышаться прямо под его окном. Спринтерский рывок показал, что бегать я оказывается могу очень быстро, но не долго. Сердце после забега колотилось как у испуганного бурундука.

Я помахал этому столяру рукой, привлекая внимание. Он сделал удивленные глаза, но спустился сразу. Поинтересоваться причиной быстрого забега знакомого мальчишки.

После изложения лестничной проблемы, Джек захватил ящик с инструментами и без разговоров поспешил следом.

Попрекать даже не пришлось, похоже дядька себя и так чувствовал неуютно за то недельной давности «цветочное» происшествие, а тут все разрешилось в лучшем для него виде.

Тётя умудрилась за пятиминутный разговор «о погоде» мимикой, недомолвками, жестами и многозначительными взглядами сказать все что хотела.

Воочию было очень любопытно наблюдать это знаменитое английское общение. Ничего не говорить прямо, но вместе с тем собеседники всё прекрасно понимают. Классическое: он знает, что я знаю. К чему в данном случае добавилось: «и по этой причине вопрос о деньгах неуместен».

Я попытался было вякнуть о помощи, но тетя величественно повела пальцем безапелляционно объявив, что у Гарри есть дела на кухне, после чего одним взглядом меня туда отправила.

Хехе, умеет тётка, да. На кухню так на кухню, тем более память подсказывает что сейчас время готовить завтрак. Но для начала я все таки загляну в ванную, где как помнится, висит большое зеркало. … Мельком посмотрев на что-то вроде зеленого брезента на кольцах (прародителя пленки от брызг) прикрывающего чугунную мойку, я уставился в зеркало...

Ну что же. Классика. Маленький рост, копна черных блестящих волос, торчащих в разные стороны. Мелкие черты лица, тонкие губы, по-детски большие глаза. Да, цвет зеленый, что видно даже в полутьме ванной, свет в которую с трудом пробивается сквозь матовое стекло узкого окошка под самым потолком. И молния шрама на месте. От авады вроде бы, или чего-то еще, как подсказывает смутная память наложившихся на подзабытый канон читанных давным-давно фанфиков. Тоже, к слову, подзабытых и перемешавшихся а памяти.

Одежда: зеленая выцветшая футболко-майка из которой торчат по цыплячьи тонкие кости ключиц, да серые «треники» с пузырями на коленках. Гм, весьма похожие на те что носил в советском детстве, только они синие были. Разве в Англии тоже была мода на трикотаж… или это не трикотаж? И не понятно зачем по поясу петли-шлёвки для ремня, ведь достаточно вполне резинки. Причем Гарри в этом спит и ходит?

Ручки тоненькие, ребра торчат, жертва недоедания… гм к слову, о еде. Тетка же отправила готовить утреннюю картошку.

Желания восставать особого нет. Как минимум, надо разобраться, что к чему. Книжка же пишется по самым ярким моментам, а вот жизнь состоит как раз из повседневности. Хотя автор и яркие моменты вычеркнет, если не укладываются в сюжет. Вопрос: «а книжка ли база этого всего что вокруг», оставим пока за скобками. Поживем увидим.

Кухня встретила стерильной чистотой и пока я пытался вспомнить подсказки из поттерианы, рука на автомате открыла дверцу «раковинной» тумбы, извлекла оттуда скамейку. Два шага вправо, поставить скамейку в место, что на линолеуме отметилось двумя четкими вмятинами словно нарисованными на коричневой шахматке линолеума. Вздрогнул от подброшенной памятью визгливом вопле Петуньи, требующей ставить скамейку только тут и нигде иначе.

«Мальчишка!» и полотенцем по спине! Впрочем, взрослому то понятно, что иначе тут белая бы полоса была, и вмятины дорожкой, где попало. А так даже повреждение в строго отмеченном месте — выглядит аккуратно. О, кстати рядом с газовой плитой две точно таких же вмятины.

Четвертина капусты, две луковицы на столешницу слева. Разделочную доску, исчерканную следами ножа, перед собой ручкой вправо.

Десять картофелин в бумажном пакете на пол.

На скамейку сесть.

Картошку чистить.

Тело само работало по какому-то четко надрессированному алгоритму. А я словно смотрел со стороны и удивлялся. Кожура сползала с картофелины сплошной, просвечивающейся спиралью.

Четкие, хирургически точные повороты кончика ножа удаляли глазки. Похоже, такие алгоритмы именно самому Гарри нравились. Я ощутил, как лицо дважды поморщилось недовольно, когда кожура рвалась раньше чем заканчивалась картофелина. А еще я время от времени по два-три раза коротко вдыхал, принюхиваясь. Не особо понятно зачем, но похоже этому телу просто нравятся запахи.

С любопытством отметил, что даже жгучий лук, что вызвал слезы, не отвлек ни на шаг, от разрезания луковицы идеально круглыми дисками. Гарри, похоже, привык воспринимать эту слезливую помеху, как интересное препятствие, и да запах лука тоже прямо восхищает… (похоже своим двойным эффектом).

Лук и капусту нарезать полагалось на столешнице, стоя на скамейке. Память подкинула, что продукты из магазина требовалось тщательно перемыть. Что тоже проделывал Гарри, прежде чем загрузить в самый низ холодильного короба, причем с той же четкостью и педантичностью автомата.

Воспоминаний о внушениях тетки как именно и что делать, не было. То есть эта дрессировка его собственное изобретение. Тетка лишь требовала соблюдать неочевидные для ребенка правила, вроде установки скамейки в определенном месте, закрытых дверцах, контроле брызг и очистков. Да с неприятным взвизгиванием, да на повышенных тонах, от которых хотелось морщиться.

Но тут уж ничего не поделать, жесткие интонации и громкий голос стимулируют страх. Самую сильную эмоцию которыми и пишется память. Сильная и экономящая время. Где терпеливо и ласково требуется внушать десятками повторов, преодолевая рассеяние внимания и плавающую фантазию ребёнка, срабатывал один гневный выкрик. Впрочем, вторую часть воспитательного процесса — объяснение, тётка почему то игнорировала. У англичан считается, что ребенок должен сам изыскивать объяснение?

Странно, ведь дети не могут сделать это в принципе, лет до двенадцати-тринадцати из-за общей неразвитости растущего мозга. Обязательно впишут самые простые и глупые объяснения «злой», «страшный», «жестокий». Из чего следует набор реакций «бежать», «прятаться», «не обращаться». С другой стороны местные британцы могут это просто и не знать. Сам в свое время интуитивно понял, при выращивании своих пацанов, объяснения же нашел гораздо позже... Трое погодков. Три богатыря. Успешные взрослые люди к моменту... Ладно, сопли не жуём, а то вон в глубине организма Поттера какое-то нелепое сочувствие даже зарождается. И опять кожура неровно отрезалась!

Пара минут внимания чисто сосредоточиться на процессе не мешая ловким пальцам делать свое дело и... Снова шевельнулась память, заставив удивленно приподнять бровь. Поттера оказывается наказывали запретом готовить! Гм, что-то тут наблюдаем сильно альтернативное. Впрочем Гарри на большого любителя пожрать не похож — кожа да кости. Может он гурман крайней степени, что без правильной сервировки есть не может или пролетающая мимо муха напрочь портит аппетит? Встречал я таких странных людей.

Ладно... Так, разделенная на отдельные листки капуста отправляется обратно в холодильник. Обрезки же покрошены в размер «спичечной головки». Память подсказывает что тетка будет готовить из них сама, что-то вроде голубцов… блюдо что называется здесь «поросята в одеяле». (разве это в капусте, а не в тесте?)

Гм. Общий когнитивный диссонанс ещё подергивает, но уже слегка. Ну попал и попал, ну периодически накладываются памяти, но терпимо в целом.

Я позволил автоматизированным пальцам действовать свободно, когда в разогретое масло веером легла картошка, сразу заскворчала начав схватываться золотистой корочкой. Соль…

Недоуменно уставился на внушительную коробку мелкой соли, рядом с которой на спецподставке выстроился целый ряд разнокалиберных наперстков. Они определенно собирались в одну, словно разобранная матрёшка. Похоже это какие то мерные солонки?

Как выяснилось тело прекрасно знало, что для десяти средних картофелин требовался один третий слева наперсток без горки. Пока я дивился такой странной определенности, быстро черпнул и движением фокусника распределил соль равномерно перекрещивающимися волнами.

Сковородка массивная чугунная, без антипригарных покрытий, не помню использовали ли их вообще? В России то помню появились тефлоновые в девяностых. Еще приходилось постоянно вспоминать что царапать ложкой их нельзя, а то все это антипригарное счастье быстро отваливалось. Или тут уже объявили тефлон вредным и начали бороться? Бог весть. Но ладно, потом разберемся. А так работаем по старинке, картошка соломкой, плавает в соленом масле. Её надлежит быстро переворачивать стальной ложко-лопаткой с щелями. Огонь сильный, картошка скворчит и стреляет каплями масла, что довольно болезненно… Ах да черт, вот же специальная рукавица висит на крючке пришпиленном к столешнице. Похоже, Гарри тоже постоянно забывал ее надеть, раз нет автоматизма или, гм специально не надевал? Тут память помалкивает.

Ощущать себя одновременно и управляющим, что в любой момент может перехватить руль, и пассажиром было странно. Но ощущение в целом нравилось. Готовка никогда меня не интересовала, а вот мальчик похоже реально наслаждался самим процессом и запахами. Масла и лука, картошки и даже соли? (вот не думал что у соли тоже какой то аромат есть). Странноватый набор, у меня было иное представление о классическом английском завтраке. Хотя… Петунья, как подсказывает визуальными образами память, постоянно читает журналы по домоводству, а там рецепты. Впрочем… этот рецепт, как подсказывает молчаливое знание носителя, согласован с главой семьи на утро четверга для семьи. Самому Вернону Дурслю тетя готовит завтрак сама, чтобы подать перед его отъездом в 7.20 утра… Ишь ты, как тут у них все по часам.

Сейчас пятнадцатое июня тысяча девятьсот девяностого года, как докладывает настенный календарь с картинкой улыбчивой женщины с раскрытым зонтиком на плече. Неделю пересекает прозрачная пластиковая полоска, по которой двигается красная кайма выделяющая число.

Память Гарри, при виде календаря, подсказывает, что сам он родился 31 июля 1980 года. Я же пытаюсь припомнить фильмы и книги, но машу рукой. Посмотрим, в общем, что да как. Лишь хмыкаю внезапно вспомнив в тему что по восточному календарю восьмидесятый — год белой обезьяны. «Не думай о белой обезьяне…(с)»

Аромат жареной в масле картофельной «соломки» восхитителен. Я вылавливаю их тем же дырявым кухонным инструментом, правильное название которого не знал ни в прошлой ни в этой жизни. Лишнее масло стекает в щели, но остается его изрядно. Поэтому готовую картошку положено перебросить в странный дуршлаг, который похож на огромное чайное ситечко. И подождать полминуты, чтоб еще больше масла стекло. Но не всё. Тогда картошка будет слишком сухой, а «Дадлик такую не любит» и начинает капризничать. Хе-хе.

Золотистая картошка похожа на макдональскую соломку, но аромат обалденный. Я цапнул пучок, сунул в рот и…

Странно. В меру горячая, ароматная, но… совершенно безвкусная. Я поерзал во рту языком, размазывая картошку по зубам, но ничего. Как это возможно то вообще?

Нюхнул — пахнет… еще «соломину» съел — ни малейшего вкуса. К сумбуру в мыслях, присоединилось постороннее недоумение, которое я расшифровал как неоформленный словами сигнал тела: «а что такого то? Еда она вся такая».

— Да нет, Гаррик, не такая. У тебя вкус по ходу совершенно отсутствует. Мертвые эти… вкусовые сосочки. Или другие какие-то нарушения, как при ковиде.

Я схватил щепотку соли и высыпал на язык. Почмокал даже. Ну да, едва уловимый намек на соленость. Потом щепотку из сахарницы. Гм, и с сахаром то же самое. Мда-а... Опять нахлынуло ощущение сюрреализма. Может я умираю, а постепенно отключающиеся участки мозга предоставляют мне вот такую причудливую картинку попаданства?

Хотя, если вспомнить подзабытую поттериану, меня всегда там удивляли недоедающие волшебники. Как вообще возможно едва сводить концы с концами, владея магией? Голодать, носить тряпье в каком- нибудь Лютном переулке. Уизли опять же, Люпин обшарпанный оборотень… Но если предположить что магам банально не подходит обычная пища. Как минимум — безвкусная… А как максимум? Может быть она должна быть магической?

Гм, мысли думались, а руки привычно накладывали тарелки. Как только понял это — сразу рука дрогнула и золотистые круговые «солнышки» на второй тарелке сбились. Память подбросила недовольно надутую физиономию Дадли, и на душе потеплело. Братец любил красивые фигурки, которые Гарри выкладывал на тарелке. И как выяснилось, делал это чтоб время от времени разрушать, когда подавал, создавая легкую пакость.

— Господи, да ты коварный злодей, Гаррик, — невольно фыркнул я. — Может быть ты даже настолько злобен, что шепотом под одеялом ругал тётю «бякой?» — Хотя ладно, признаю подковырять ступеньку было довольно жёстко.

Бормотание под нос несколько успокаивало и отвлекало, пока я нес картошку наверх, легко держа поднос с двумя тарелками. Надо же, проломленной ступеньки уже как не бывало. Похоже мастер даже по оттенку нашел подходящую древесину или… я потянул носом, и сквозь аромат картошки пробился резкий запах морилки. Да точно, просто пропитал доску морилкой несколько раз, добившись тёмно коричневого цвета.

— Тетя, все готово, — сказал я, открывая плечом дверь.

Так, не совсем понятное движение бровей. Недоумение с легким возмущением? Надо похоже пояснить:

— Картошка вкусна только горячая, а Дадли слишком тяжёл, чтобы нести его в столовую. Да и кровь может опять потечь.

Петунья поджала губы и без выражения повторила:

— Вкусна…

Зато Дадли сразу оживился и радостно сгреб тарелку, на которой как раз нормально вышли «солнышки». Я же заметил рядом свой ремень, свернутый в рулон. Все правильно, долго держать перетянутой ногу не стоило. Кровь запеклась и достаточно. Но забирать рано, вдруг откроется снова от неудачного движения. Ну а эти непонятные штаны, как выяснилось, прекрасно держатся и без ремня, лишь резинкой пояса. Тетка же после пары секунд молчания приказала:

— И чаю принеси, мальчишка. С сахаром. Дадлику нужно будет запить, — и уже возмущенно, — почему ты об этом сам не подумал?

— Простите, тётя. И вправду, как же я об этом не подумал? Ах, я ж плохой, ц-ц-ц, — я пощелкал языком и самоукоризненно покачал головой. Мне показалось, или у Петуньи дрогнули уголки губ? Как-то она наигранно злится. Словно по обязанности. А она скомкала ладонью нарождающуюся улыбку и продолжила, добавив в голос визгливых ноток:

— И забери себе вторую тарелку. Да чтоб всё съел! Я же вижу, что опять себе ничего не отложил! Кожа да кости!

— А вам, тётя? — проговорил я с недоумением.

— Без разговоров! — отрезала Петунья и отвернулась к Дадли, улыбнулась с умилением, начала нервно наглаживать ему голову так что у парнишки брови при каждом движении вползали чуть ли не на макушку. И едва я вышел, как услышал оттуда вполне ожидаемый вопль кузена:

— Мама! Заведи наконец себе кота! Сколько можно!

Чай заварился очень ароматный. Бергамот... Жасмин... и собственно сам листовой чай: ровные отрезанные специальными ножницами кончики листов, где концентрируется вся чайная польза. Приходилось пивать такие элитные, которые сами чаеводы для себя сушат, а тут вроде бы обычная английская семья и такая элитка. Впрочем если он у англичан весь такой, то понятно почему вообще появился обычай чаёвничать.

А вот вкус подкачал... Мой вкус само собой разумеется. Заварка ощущается как просто горячая вода. Гм, конечно настроение от такой ерунды не портится, но краем сознания отмечаю неприятность. Не такую, как скажем вывихнутое плечо или простреленная нога, от которых трудно абстрагироваться, но и пяти процентная ущербность — ущербность. И понятно хроническое отсутствие аппетита у этого тела.

За окном скрипнули тормоза и коротко взвыла сирена, сообщая что приехали врачи. На улицах движения практически нет, очевидно поэтому и не гоняют с включенной сиреной. Жёлтый микроавтобус с большими синими квадратам на бортах. Из отъехавшей в сторону двери деловито шагнула полная женщина в очках, а со стороны водителя хлопнуло и появился высокий худощавый парень с заклеенной пластырем скулой. В некоторое недоумение меня ввела эмблема — синий шестиконечный крест. Впрочем по центру что-то вроде змеи обвивающей жезл так что все ж таки медицина тут видимо такая...

Мимо процокали каблуки тетки, она на миг заглянула и выдохнула:

— Чай, три порции наверх, мальчишка.

После чего рассыпалась за дверью в любезнейших приветствиях. Прямо мёд с сахаром политый вареньем...

В душе вновь ворохнулась неприязнь, смешанная с неприятием подобострастности и двуличности. Я с любопытством сфокусировал внимание, но эмоциональный фон паренька едва показался, как вновь исчез, словно голова улитки в раковину. Привычка пояснять все непонятное детям, сработала и тут:

— Делаем чаёк, малой. Неприязнь же, ко всяким надуманным словам засунь поглубже. Да-да, туда. Женщина хочет чтоб врачи сделали что полагается по самому лучшему разряду, так что у нее это на автопилоте происходит. Хотя возможно есть и реальные резоны. Черт их знает этих англичан с их обычаями. Шестиугольный синий крест, надо же. Помню у нас во времена нищенской зарплаты врачей, многие не брезговали подношениями медикам, надеясь что сделают лучше... Таблетки дадут покруче, обезболивающие или дополнительные процедуры. Хоть такого практически и не было, но тема подобных подношений была всегда. Так что чего не понимаешь, лучше не критиковать вообще. Помалкивать, да присматриваться, стараясь понять как можно больше.

Тётка не похожа на типаж унижающихся, которым потом просто необходимо кого-то тоже унизить, чтобы чувствовать себя нормально. Так что это она не срывается на ребенке. Тут что-то тут другое.

Чайные ложки берем серебряные, чашки фарфоровые, щипчики, ситечко. Сахарница с крошечными кубиками рафинада.

— И к слову, себя Петунья опять обошла с порцией. И да, мне картошку съесть придется. (эмоциональная улитка вновь шевельнулась и даже кажется сделала бровки домиком) — Подумаешь, вкуса нет. Калории то есть, витамины и все что надо. Будешь кормиться, тело, никуда не денешься. Мышцы там укрепить надо, кости да жилы. У меня большие планы. А для этого нужна энергия. Появление чая было принято молчаливо, мне же поглазеть не дали, отправив прочь командным жестом кисти. Ну не очень то и хотелось хе-хе.

Картошка была съедена. Правда отметил несколько странностей — после того как тело перестало с отвращением сопротивляться, оно постаралось проглотить все быстро, ощущая какую-то заведомую тоску... Быстро глотать я не стал, все перетирал тщательно разжевывая. Аккуратно запивая чаем, каждый глоток которого тоже тщательно смешивал со слюной. Постарался увлечь эмоциональные останки ребенка с его любимыми схемами и алгоритмами, чтоб не сопротивлялся. Память же в благодарность подсказала как он после таких обязывающих завтраков мучался болями в желудке.

— А ты что хотел, парень? В кишках зубов нет, а ты все закидывал как неприятные лекарства. Как бы еще с таким питанием язву то не заработал к своим десяти то годикам. Ну гастрит то судя по воспоминаниям точно в наличии.

Тарелку мыть, и на место... Да после приема пищи, обычно на час—полтора забивался в свой чулан под лестницей и читал, отвлекаясь от болей в желудке.

О, да веревочка тут за выключатель, понял я когда ладонь привычно дернула и сбоку зажглась мутная таблетка плафона с какой-то слабой лампочкой. Ватт на сорок, но для крошечного помещения под лестницей вполне хватает. Хотя... Не такого уж и крошечного. Изнутри к ярдовой ширине добавилось еще сантиметров по двадцать с каждой стороны перильно-боковинные. Да еще выемка в стене коммуникационная видимо, глубиной сантиметров тридцать, трубы, провода, счетчик воды, электричества, газовая труба. Видимо газовый счетчик где-то в другом месте. Матрас похоже от взрослой односпальной кровати. И дальше вниз и вглубь уходит еще пустое пространство уголок под лестницей. Прилично в общем для десятилетнего пацана.

Так полосатую простыню с кровавым пятном в грязное бельё. Которого вот прямо целая куча оказалась, причем в основном скомканные одинаковые халаты тётки. Шевельнулась какая-то мысль оценочная на грани понимания, но как-то она не состыковалась с памятью. Потом додумаю. Вспомнилось лишь что в пятницу Вернон отвозит узел с биркой «Тисовая 4. Дурсли» в прачечную. И точно такой же забирает. Стиральной машины у них нет. Не принято как то дома стирать. И тетя сама всегда развешивает его по шкафам, никогда Гарри к этому не привлекала.

Наугад выдернул из под матраса журнал: «Недвижимость Лондона»... Апрель, 1924 год. Обложка потёрта, страницы пожелтевшие. Определенно он тут десятки лет. В журнале черно-белые картинки всевозможных домов. Но интересно не это, а то что оказывается матрас лежит на нескольких стопках газет и журналов. И память не подсказывает почему прижимистые Дурсли их не сдали в макулатуру. Ведь матрас вполне можно положить и на досчатый пол.

Кстати, вот здесь в углу поднимается половинка доски. Её нужно всего лишь подцепить гвоздем. Тем самым сучкоковыряльным... Вопрос зачем?

Доска поднялась, но вместо предполагаемого тайника, оттуда пахнуло сыростью и плесенью. Плафон отразился в подпольной луже, непонятных размеров, что уходит куда-то вбок. И память с удовлетворением подсказывает что совершенно верно, надо бы втихаря еще туда воды подлить...

Гарри оказывается частенько ночью таскал с кухни ковшики воды.

— Что ты тут за нездоровую сырость развел? Лягушек что ли выращиваешь, начинающий французский кулинар? ... (недоумение) и память подсказывает что Гарика дразнят в школе «жабёнком», но он даже не предполагал что лягушек можно выращивать и есть (отвращение) и дразнят по какому-то другому поводу. Лягушек под полом отродясь не было. Впрочем и от змей память категорически отмахнулась.

Зато, пока я раздумывал над этими загадками, ладонь мимоходом пошарила на полке и нащупала очки.

Очки… Охренеть. Натурально гаррипотеровские круглые очки. Уродливые, коричневая оправа, толстое стекло. Странно, зрение то нормальное тогда зачем? Но по ощущениям Гарри реально их носил сколько себя помнит и очень любил.

Я нацепил их на нос и прищурившись сунул длинные дужки за уши. Любопытно — вообще без диоптрий что ли очочки? И вдруг память вновь раскрылась. Откуда взялись, не знает, но да, поначалу видел без них очень плохо, но когда рос, вместе с ним росли и очки, причем он воспринимал это совершенно естественно. Так чем они ему так нравятся то? О! Я сделал какое то привычное внутреннее усилие и поверхность доски приблизилась, словно я смотрел в десятикратную лупу. Точно! А вдаль как бинокль работает, тоже примерно десятикратный. Причем кратность увеличения можно в этом диапазоне менять по желанию. Видно артефакт подстраивается под хрусталик.

А черно-белые фотографии домов в журнале, на которые глянул мельком, вдруг приобрели четкость и объемность. Ишь ты... Причем это не какие-то волшебные журналы. Похоже псевдотрехмерность добавлялась любым плоским картинкам. Фонарям, рекламным постерам, какой-то женщине в старомодном платье и шляпке. Правда какого-то особенного волшебного эффекта не было. Прикольно просто. Так, а может... Нет, болото под полом никак не изменилось, заставило лишь чихнуть и вернуть доску на место.

Я снял очки и погладил кончиками пальцев. Надо же, а с вида совершенно никакие.

Ах да, они и падали, их швыряли, на них наступали, но похоже парень понятия не имеет что стекло вообще-то штука хрупкая. Всегда поднимал надевал и все в порядке. Похоже даже грязь к ним не липнет. Не запотевают опять же. Действительно интересная вещь. Артефакт определенно, причем очень крутой. Откуда только взялся то? Дамблдор может подогнал, который тут не дамбигад? Сомнительное что-то меня тут окружает чтоб четко определить.

У тетки спрашивать пока рано, отношения не очень. Ну да постепенно выясню что тут на самом деле.

Ладно. Надо обследовать окрестности. Память Гарри как-то избирательно выдает информацию. И просто так напрячь её чтоб вспомнить хотя бы расположение улиц да скверов, а также имена знакомых, не удается. По крайней мере пока. Предполагаю что включится, когда попадётся на глаза. Такое значит ощущение.

Где школа в которой он учится? Где обычно играют дети? Чем вообще занимается летом английский мальчишка пригорода Лондона начала девяностых? Опять же на прямые запросы память молчит и о наличии друзей и хотя бы приятелей. Возможно как и в романе мальчишка был изрядным интровертом... По крайней мере у маглов. Гм, а в магическом мире разве нет? Приобретенное это или природное свойство? Может легкая форма аутизма, а может и действительно проклятие какое действует...

Ладно, гадать не имеет смысла... Ах чёрт! Мне же десять лет, а родственники суровы, очевидно надо же отпрашиваться!

А вот, судя по осторожным шагам по лестнице, женщина наконец решилась отойти от своего ненаглядного сыночка.

Я привстал на локте, прислонился ухом к трубе уходящей в стену. Затаил дыхание, привычно заткнул пальцем другое ухо и и услышал легкий храп. «Дадли заснул», видно снотворное дали врачи перед уходом.

Гм, а мелкий Поттер то значит отсюда подслушать мог что угодно. Память выдала гордость смешанную со стыдом, а также стало ясно что да, подслушать можно было многое, и об этом Дурсли не знали.

Кухня. Ну да, любимое место домохозяйки. Предписанное местными обычаями.

— Тётя Петунья, позвольте погулять, подышать свежим воздухом.

Тетка пронзила взглядом, словно подозревающий во всех грехах сканер. И поджала губы, как-то требовательно. Память подсказывала, что Гарри в таких случаях просто опускал взгляд и молча сверлил им пол, ожидая высочайшего решения. Но судя по мимике, женщина сознательно или подсознательно ждет доклад, обоснование, дополнительной информации. Даже забавно. Я кашлянул в кулак и вопросительно поднял брови. Точно. Чуть кивнула и шевельнула ладонью мол позволяю, «излагай». Хех, похоже так тут и обучают тому самому английскому стилю, который вообще-то универсален.

— Дадли я помог чем смог. Завтрак приготовил. Продукты для обеда в холодильнике. Картошку съел, живот не болит. Машину дядя не ремонтировал, значит инструменты все на месте, разбирать не надо. Самой машины тоже нет пока мыть нечего. Генеральная уборка по дому была позавчера, еще рано. Газон подстрижен, цветы прополоты, живая изгородь выровнена. Лето, а я все ещё совершенно бледный. Могут в школе глупые разговоры пойти о том что меня несчастного запирают и не пускают гулять...

Петунья поморщилась и криво усмехнулась:

— Неплохо. А ты не совсем безнадежен, Поттер. И почему же до сегодняшнего дня всегда изображал молчаливого тупицу?

Опа. Косяк? Ну хуже не сделал, определенно. Поэтому глазки в пол, в голос смущения:

— Мне казалось так будет удобнее всем. Но... я подумал что бы сегодня стало с Дадли, если бы я как обычно промолчал и ничего бы не сделал?

Тётка вновь пронзила меня острым взглядом, и отвернулась помешать в кастрюльке на плите какой-то пахучий соус (прикусила губы?) и объявила:

— Свободен до вечера. Ремень у Дадли на столе лежит. Прицепи к нему полную фляжку и разведи с водой десять чайных ложек сахара. И не вздумай «забыть» у себя в каморке. Не хватало снова раскошеливаться на такси, да объясняться с соседями, если ты снова где-нибудь шлепнешься из-за своей гипогликемии. Напоминаю: чуть ощутил слабость или потемнело в глазах, открутил крышку, глотнул. И не морщись!

«Фляжка... ага не полке. Так а нос я действительно сморщил. И почему же? О, какая вспомнилась серия ощущений!»

— Тётя, крышка у фляжки протекает. Я постоянно с липкой штаниной хожу. Ткань к ноге пристаёт, и к ней всякая дрянь липнет...

— О боже, что за наказание! — вспылила тетка. — Два термоса ты разбил! Бутылки мигом теряешь! И...

— Я понял, тётя. Решу эту проблему сам. Уплотнитель какой-нибудь сделаю...

— Возьми две новых резинки для волос у зеркала, — выдохнула тётка и сделала сметающее движение, мол аудиенция закончена.

Отлично. В целом тетка нормально идет на контакт. Попозже посмотрим что там с Верноном. Нус-с, ждите меня окрестности!

Резинки же оказались широкими резиновыми кольцами, ничего не имеющих общего с цветными девичьими "держалками волос" из моего времени. А тайна ремня раскрылась несколько неожиданно. Чтоб фляжку пристёгивать. Гипогликемия, надо же. Ну судя по тому с какой неохотой юный волшебник вообще ест впихивая в себя безвкусную пищу, причина понятна. А липкая тяжелая протекающая сахарная вода вообще воспринималась изощренным садизмом, причины которого он приписывал природной злобности тетки, закрываясь все сильнее.

Впрочем сейчас начало девяностых, и начали делать лишь первые робкие попытки изучать детскую психологию. Для большинства же семей мира: обут, одет, накормлен, в тепле — уже потрясающий результат. Хотя я могу быть и не правым в этом отношении. С историей у меня не очень.

Улица, словно прочерчена по линейке. Двухэтажные небольшие домики, похоже создавала одна архитектурная контора. Какие-то все... Пряничные близнецы. Клумбы разве что засажены разными цветами, да разной формы настенные висят корзины с цветами. Где то есть плющ, где то нет. Некоторые окна застеклены разноцветным панно. Флюгеры: чайки, черти, аисты, стрелки, шуты. Медные и крашеные в разные цвета. Телевизионные антенны разных форм, ага еще каминные трубы разные. Цвет черепицы, сплошь красноватой, разве что оттенками немного отличается.

Стоп... Снова ворохнулась память. Не оформленное словами раздраженное понимание, что вообще весь пригород таков. Улицы отличаются лишь длинной, везде подъезды ведущие к стреле четырехлинейного автобана на севере города, ежедневно отправляющий сотни неспешно выруливающих машин местных жителей в Лондон. Ах да, около десятка мостов через узкую реку (Гарри знает её как просто Речка, без названия), с набережной закованной в бетон, очень этому способствуют.

Дальше мозаика полей огороженных лабиринтами заборов, в которых легко потеряться. А запутанные дорожки меж ними по любому упираются в чьи то владения. Там запросто можно наткнуться на злобных собак, горластых сторожей или ещё на какую дрянь. В общем в ухоженном Литтл-Уиннинге детям туда ходить запрещают. Да и очень далеко это. Миль пять-шесть...

Пока я обрабатывал пакет данных внезапно выданных памятью, ноги продолжали неспешно нести меня вдоль одинаковых домов, сворачивая на какие-то улицы, и вот впереди появилось длинное здание, явно выделяющееся из общей архитектуры. Трехэтажностью, небесно голубой краской стен и декоративными белоснежными колоннами, что по сути являлись барельефами, торча из стен как бы наполовину. Вдруг пронзительный мальчишеский голос, вырвал из мыслей:

— Эй, ты чего здесь забыл, Поттер? Тебе надо пояснять, что возле школы территория Стрельной, или сам свалишь на свою паршивую Тиссовую?

Рыжий пацан, чуть выше ростом, огрызки белесых бровей, светлые глаза, клетчатая рубаха с закатанными рукавами...

Боже... Прямо глаза повлажнели от умиления. Дети такие дети. С какова раёна, тут наша территория... Прелесть какая.

— А ты её купил что ли, Стайл? (Бобби Стайл, сын констебля, мать умерла два года назад. Малознакомый ребенок из параллельного класса. Каких-то тёрок с ним никогда не было...) Гм, а в общем есть что-то такое в «запросной памяти».

— Присматриваю, чтоб посторонние не шарахались летом... Стоп, а ты не обнаглел ли, Поттер?

Голос у парня дрогнул от негодования и неуверенности. А брови поехали к переносице. Ему самому не понравилась эта самая неуверенность, а ещё ведь ощущение что он в своём праве.

Ссориться не имеет смысла, детских разборок мне только ещё не хватало. Я дёрнул плечом и буркнул:

— Мне к примеру реально было бы пофиг, появись ты на Тисовой. Хоть два раза пройди её из конца в конец.

Ловким движением я отстегнул фляжку, крутанул крышку и запрокинув, как завзятый пропойца бутылку, сделал три глотка. Поморщился безвкусной тягучей дряни и застегнул на место.

Бобби слегка выпучил глаза и несколько замедлено спросил: — А... Почему два то раза? Из конца в конец... Я задумчиво пожевал губами и протянул:

— Не, ну три уже перебор, согласись. Слишком дерзко.

Ну да, мальчишка ожидаемо в ответ на мою ухмылку, тоже хохотнул.

— Ну ты вроде ничо пацан, Поттер, хоть и очки эти твои дурацкие... Но я не такой пофигист. У меня же отец полицейский и я значит тоже... Отвечаю. Мало ли забредет кто, украдет, нагадит.

— Зачем нагадит, Бобби?

— Ну всякое бывает, отец рассказывал. Хотя бы выбить наших из соревнования на лучшую клумбу города, на лучший участок, за звание самой чистой в этом году. Кто знает когда проверяющий пройдутся, вдруг попадут на порчу. Призовые по пятьсот, тысяче, две тысячи фунтов. Конечно и так можно проиграть, но не хотелось бы по чьей то вине.

Вот оно как. На всё есть причины, и вот пожалуйста вроде бы детско-инстинктивная хрень «моя территория», ан имеет какую-то подоплеку.

— Ясно. Ну наверное у кого-то есть такой резон, согласен. Правда меня подобное не интересует. А очки уж извини, какие уж купили. Родителей у меня нет, а дядя на новые не расщедрится. Вижу в них хорошо, а что уродские, так и я не картинка чтоб красоту вокруг себя распространять.

Бобби фыркнул и покраснел:

— Да это к слову как-то пришлось. Не знал что у тебя нет... А что ты пьёшь?

— Чай сладкий. Он для меня типа как лекарство.

— А морщишься будто джин с перцем, — расхохотался паренёк.

— Приторный, бе, — поморщился я, с натугой вытаскивая из памяти понятие «сладкое».

Пару часов мы бродили вокруг школы, покачивались на качелях, висели на лесенках, бросали палки кто дальше. Несколько раз видел вдали других детей, бросавших внимательные взгляды, но похоже когда посторонний был под присмотром местного авторитетного «на раёне» паренька, претензий и опасений ни у кого ни возникало. Пару часов, потому что вернулся отец парня и зычно позвал его домой, глянув на меня цепко, но кивнул приветственно. За это время я выяснил большую часть нюансов летней жизни детей в этом городишке. Точнее его можно назвать «спальным районом северо-запада Лондона».

Развлечения для детей тут попросту были не предусмотрены.

Единственный парк, с немудреным названием Литтл-Сквер, состоял из пары сотен разнокалиберных деревьев, некоторые из которых были огорожены маленькими заборчиками, чтоб значит не допустить потенциальных вандалов до древесины. Живописно-кривые дорожки, кустарники, клумбы, множество скамеечек и запрещающих табличек больше чем деревьев.

По одним участкам нельзя ходить в обуви, на другие пускать собак, на третьи вообще наступать. Эти таблички, по рассказам нового знакомого, постоянно менялись и пожалуй были основным интересом этого парка. Но за неимением лучшего народ там толпился постоянно, пожирая мороженое и гамбургеры, которыми тут же торговали, в промышленных масштабах.

Неподалеку от парка раскинулась ярмарочная площадь, оживающая дважды в месяц, когда её заполняли торговцы приезжающие со всей страны. Остальное время её использовали как перевалочную стоянку для фур. И там можно было играть в догонялки со сторожами. Развлечение для самых отмороженных, потому что иногда раздраженные сторожа спускали собак. В намордниках, но от этого не менее опасных жилистых и когтистых ротвейлеров.

Несколько баров, пара бассейнов и на окраине клуб гребли на байдарках и каноэ. Но это уже развлечения детям не доступные.

Бобби восторгался Лондонскими аттракционами, зоопарками, детскими магазинами куда его изредка вывозили родители, и рассказывали другие счастливчики посещавшие Столицу. В Литтл-Уиннинг же были лишь маленькие универсальные магазинчики «у дома», с практически одинаковым ширпотребным ассортиментом.

Где-то ещё здесь находятся музей, библиотека и телевышка, но о них Бобби упомянул вскользь.

Каких то секций или кружков, тут не существовало в принципе. Были лишь домашние учителя и репетиторы, натаскивающие по заказу родителей ребенка на то что по их мнению ему пригодится. Это в общем-то весьма дорогое мероприятие, и соответственно мне как Гарри ничего не светило. В общем, английским детишкам этого времени предполагалось развлекать себя самим, как впрочем и большинству ребят в СССР этого же времени.

На вопросы о самостоятельном заработке, Бобби дёргал плечами и смотрел с недоумением. Странно, мне почему-то казалось что считай на родине предпринимательства это должно быть само собой разумеющимся. Но нет, по обмолвкам парня создалось впечатление что это отнюдь не приветствуется. Даже как-то мутновато порицается. Очень странно, надо потихоньку выяснить подробности у Петуньи.

Укладывающиеся в голове мысли и прикидки, не мешали подмечать максимум мелочей вокруг. От стаи грачей, целеустремлённо куда-то несущейся. (спасибо очкам с десятикратным приближением, выяснилось к тому же что они позволяют «прицепиться» взглядом даже к отдельной особи, при желании и свободно вести её несколько секунд. Мне всё больше нравится этот артефакт!) До растёкшегося мордой на подоконнике второго этажа, бульдога с красными глазками.

Но уже когда входил в дом, понял что кое что забыл. В глазах как-то знакомо-незнакомо потемнело.

— Так вот ты какая... Гипогликемия, — пробормотал я, ощущая что вообще-то отключение не мгновенное, с ним можно бороться. По крайней мере успел отхлебнуть пару глотков из фляжки. Потом видимо всё же потерял сознание на пару секунд, выронил её, но тут же вновь поднял, почти ничего не успело вылиться.

Мда, такого «полуотключенного» состояния в жизни никогда не испытывал. Рухнул на матрас, мельком отметив что крышку фляжки выронил. Сделал еще несколько глотков, и прислонил флягу к подушке, ожидая когда вязкая сахарная водица подействует на доставшийся организм.

На это же «сумерки сознания» списал поначалу и вспыхнувшее сияние в дальнем углу чулана, меж лестницей и полом. Впрочем внимание оно к себе привлекло.

— Обалдеть, такое разве бывает? — выдохнул я, не особо понимая даже на каком языке сказал. Там в центре круглой паутины, растопырился внушительный паук, сверкая в полутьме мягким зелёным светом, алые же пояски ярко сияли на каждом сочленении лапы.

Я так то пауков терпеть не могу, но похоже Гарри он был очень даже знаком. Кисть руки сложилась щепоткой и как-то приглашающе махнула. (странный жест, но я понял его как приглашение, как впрочем и паук). Странное создание быстро перебирая конечностями, пробежало надо мной по краю ступенек, бодро махнуло брюшком, прилепляя золотистую нить, а потом плавно спустилось в подставленную лодочкой ладонь.

Мой некоторый антипаучий шок, прямо смыло волной детской радости и приязни. Мизинцем погладил брюшко, гладкое, словно из полированного дерева. А потом требовательно сложил несколько раз щепотью пальцы перед пауком. (понял что требовательно, надо же... Стоп главное тут автопилот не спугнуть). Паук прекрасно понял, присел, и быстро перебирая лапками вытянул из брюшка паутину, прилепив её мне к указательному пальцу.

После чего, как мне показалось одобряюще, постучал правой передней лапкой по костяшкам ладони и умчался обратно в угол, причём не забыв как-то забрать и нитку паутины. Экономный какой. Впрочем далеко он не ушел, замер в центре паутины, которая правда прекратила свою иллюминацию.

Меж тем, пальцы как раньше нарезали лук и срезали кожуру с картофелины, так же ловко сложили сейчас из как оказалось весьма прочной ниточки две петли, потянули натягивая меж указательным и средним другой руки. Тренькнули извлекая какой-то тихий, потусторонний звон. И я понимал главное каким он должен быть! Регулируя натяжение пальцами. Указательным, средним, указательным, средним... Тихий и какой-то медитативный удавался звон, чем-то напоминающий варган, как если бы он звучал как колокольчик.

Через полминуты к звону паутины, добавился звон комаров! Из щелей под полом одна за другой, стали появляться оправляя крылья, крошечные тени. (очки-велосипеды я вас люблю! Без них я чёрта с два рассмотрел бы что-то в полутьме чулана без включения лампы. Свет еле пробивается в несколько крошечных щелей).

— Так вот оно что, значит, Гарри. Комаров для питомца под полом выращиваешь?

Внутри шелохнулось некоторое недовольство которое я расшифровал как «смотри, не мешай...» Я хмыкнул, да самому любопытно. Надо же...

А комары то кусаются, не просто так танцуют в воздухе. И в общем то хлипкая рубашонка для них не помеха. А тело вроде бы как и не возражает. Что за мазохизм, Гарри? Ну ладно, потерпим, не сбивать же «автопилот». Ради любопытства присмотрелся к самой наглой комарихе, что села на запястье и без всяких обычных топтаний и прелюдий с хода вонзила в кожу хоботок одним топорным движением. Как то зачесалось в особенности сразу это место. Чтоб отвлечься сфокусировал взгляд сквозь очки на раздувающемся от крови брюшке. И вскоре подметил внутри разгорающуюся искорку. Вскоре отяжелевшая комариха отвалилась, отлетела и уселась над головой.

— Та-ак, вот оно как значит...

Искра в брюшке кровопийцы разгоралась всё сильнее. Сквозь очки было видно, как огонёк уменьшается, но вместе с тем становится ярче.

Комаров которым было позволено (насколько я понял мелодию паутины) попить кровушки оказалось десятка три. Треньканье сменило тональность и лишние с явным недовольством убрались под щели половиц. Тех же что были в подпитии, мелодия гоняла и кружила хоть в хоровод, хоть посидеть, хоть налево, хоть направо... Чего добивался «автопилот Гарри» стало ясно минут через десять. То в одном то в другом брюшке насыщенный малиновый цвет огонька магии, становился алым. Видимым даже без очков. А вот дальше я испытал шок.

Шлёп! — с чавкающим звуком изо рта выскочил язык, и один из комаров, зависших сантиметрах в тридцати над головой, исчез. Я даже «блядь!» подумать не успел, как во рту разлился насыщенный солёный вкус, от которого нёбо и язык прямо пронзили восторг и удовольствие. Смакование и причавкивание комариным тельцем, заняло некоторое время. И да: «блядь, Гарри!» мне подумать всё таки удалось. И не раз.

— Куда у тебя укладывается полметра языка?

Не то чтобы этот вопрос был главнейшим, но вот намеренно вываленный на максимум язык вроде бы как был вполне обычных размеров. Гм. До подбородка только доставал. Но не комаров же сшибать в полёте?

На этот вопрос похоже у мальчишки ответа не было, лишь внутреннее недовольство мол «какую то херню спрашиваю. Так выходит просто...» — Магия ага... Ну в целом понятно. Комар кусает, подхватывает кусочек магии из твоей крови, та в нём усиливается и разгорается, концентрируется. Потом готова к употреблению... Ага... Память подкидывает эксперименты парня. Значит если не съесть замагиченного комарика, то он через некоторое время рассыпается в прах. Экзотичненько... Ну понятно почему тебя жабёнком в школе кличут, по меньшей мере. Где-то язычком помахал при посторонних. Любопытно, как это со стороны выглядит?

Под эти размышления, я продолжал сшибать комаров и примерно на десятом, уже не испытывал культурного шока.

Ну пацан выживает как может без, магии видно хреново совсем. И со вкусом подтвердилось. Нет в пище магии — нет вкуса. Да, ещё пауку надо тоже комарика одного отогнать. Не на пустом месте он тут такой сияющий. Иногда дикие комары залетают кусают во сне, их тоже паучок подбирает, да вроде и обычных мошек испить не брезгует. Ну а Дурслей кусать позволено и без контроля, иначе возобновления ресурса бы не получилось. Зеркала в чулане не было, так что разгадать загадку жабьего языка не удалось. Но определённо, подпитка «комариной магией» унесла даже малейшую усталость.

— Словно несколько банок Редбула или Адреналин раша выпил.

Хотелось прыгать, бегать и танцевать. Но нет, пока остановимся на приседаниях, отжиманиях и сгибах туловища в положении лёжа.

Через десять минут я выяснил, что могу сделать пятьдесят-шестьдесят плавных приседаний, затратив на каждое три секунды и не разгибая до конца ноги, чтоб оставлять напряжение. На последнем десятке, мышцы начинало сводить и непроизвольно подёргиваться, что говорит о достаточной нагрузке.

Пресс у паренька оказался хлипкий, сокращения с согнутыми коленями, да максимальным намеренным напряжением удалось сделать свободно едва десяток, потом еле выжал ещё три, ощущая словно в животе зажгли огонь. Ну а отжиманий вовсе не удалось сделать ни одного нормального, пришлось ограничиться десятком «отжимательных телодвижений», сгибаясь буквой «гэ» как солдат экономящий усилия на зарядке. Когда служил, рота из «упора лёжа» не выходила, сержанты понятия не имели ни о каких физкультурных нормах, командуя после "упорёжаприять": рэ-эз, двы-а-а... пока язык не устанет. Поэтому приходилось за день делать по 600-700 таких вот отжимательных сокращений. Впрочем нагрузка не 65% а 45% от веса тела, всё равно является нагрузкой.

Повредить себе таким цыплячьим собственным весом было не возможно, поэтому осилил аж четыре круга тройных упражнений, впрочем тщательно контролируя правильность движений.

По ходу выяснил, что комариная магия хоть и работает как бодрящий допинг, глюкозу «сахарной воды» не заменяет. Сознания правда не теряешь, но мышцы словно превращаются в вату, вообще пошевелиться не можешь, даже глазные яблоки как жернова проворачиваются тяжеленные. И пока организм не синтезирует что-то (определённо спалив какие то крохи мышц жира и магии) шевельнуться не возможно. А вот если перед каждым упражнением, сделать три-четыре глотка из фляжки, то не вырубало.

Ещё я выяснил, что писать пацан умел, но категорически не любил. Возможно причина в плохих, царапающих бумагу карандашах, которые он использовал для записей, возможно в том что слабые пальцы очень быстро уставали. Но тем не менее, тетради исписанные детскими каракулями домашних заданий и классных упражнений, были. Как и немалая стопка чистых. Одну толстую тетрадь в клетку, с простой картонной обложкой, я отвел под ежедневник, тщательно записав упражнения, ну и часть мыслей которых можно было доверить дневнику.

Карандаши правда прямо требовали всё проклясть. Постоянно ломались, то и дело выпадали кусочки грифеля. Но я не мог сказать то ли они сами по себе были такой дешёвкой отстойной, то ли проблема в «постановке руки» детской, что толком не контролировала ещё мелкую моторику.

— Но факт, Гаррик, это необходимо. Мозг развивает понимаешь у ребёнка. А я хоть и взрослый, но вряд ли из прошлой жизни притащил в твою голову наработанные нейронные связи. Так что будем нарабатывать...

Память с некоторой ехидцей выдала ещё кусочек информации, о местных школах. Школьники писали карандашом черновики оказывается, потом проверяли, потом стирали резинкой неправильные буквы или знаки, потом вписывали правильные. И после этого только писали уже набело шариковыми ручками. Собственно это и называлось «конспект». А «черновая тетрадь» всегда была с собой, там лишь бы самому понятно было. И да, всегда учитель мог её потребовать в подтверждении личного авторства записей.

— Любопытная система. У нас таких сложностей не было. Впрочем, возможно это отголоски времён когда писали чернилами по пергаменту?

Я потряс уставшими пальцами в воздухе, мимоходом подумав, что в Хогвардсе вообще перьями пишут и надо бы видимо научиться заранее...

Мысли прервал громкий стук ладонью в дверь и визгливый голос Петуньи:

— Бегом ужинать, мальчишка! И не вздумай таиться! Я знаю что ты вернулся!

Молчать не стоит, поскольку первый внутренний порыв был забиться в глубину коморки, накрыться одеялом и прикинуться ветошью.

— Сейчас иду, тётя!

— Не сей час, а сию минуту!

Ещё шлепок в дверь (к слову не запертую, соблюдает приватность?) и шаги прочь.

Так... А чего это мы прячемся и так недовольны, Гарри? Выяснили же что еда нужна, а если её хорошо жевать то и живот не болит. Ну безвкусная и ладно, зато у нас есть МАГИЯ и язык в полметра!

Вернон Дурсль выглядел... Классически. Вспомнить каким он был в фильме я не мог, но вот увидев тут же узнал. Светлые волосы зачёсаны направо. Пышные усы, широкое налитое кровью лицо, внушительный второй подбородок. Прищуренные серые глазки сканируют газету, сложенную четвертью чтоб легко было держать в одной руке, в другой маленькая чашка чая.

Я проигнорировал нервную реакцию тела, подкинувшего в память несколько агрессивных моментов, когда дядька раздражался и кричал, по разным поводам. В основном пытаясь заставить неблагодарного племянника принимать пищу. Тот же всегда сопротивлялся как мог, категорически не желая мучаться болью. Плевался, переворачивал, швырял бифштексы...

Сам же ощутил мимолётное раздражение, «вспомнив» как этот бестолковый взрослый пару раз даже пытался заставить есть племянника, потыкав его носом в тарелку, как кутёнка.

Впрочем, малыш-волшебник ничуть не облегчал ему жизнь, даже близко не пытаясь ничего объяснить. Ну а Дурсль похоже был как никто далёк от понимания детей. Впрочем, в его присутствии смирившийся со временем племянник, хоть что-то ел, хоть это вечернее сидение за столом было обоим неприятно.

Этот человек из категории любителей навешивать на людей ярлыки. Так и на племяннике он судя по всему навесил бирку: «капризный умственно отсталый». Гарри по своей интровертной натуре предпочитал отмалчиваться, игнорировать оскорбления и не реагировал на любые попытки вызвать на разговор, лишь бросал невпопад слова и междометия, постоянно находясь в негодовании. Вот же ж придумал защиту чтоб отстали... Дурацкая, но дети к ней прибегают. Информация всплыла в памяти «как своя», но конечно полной не была. И мне такой расклад совершенно не понравился. Будем исправлять:

— Добрый вечер, дядя. Я слышал что северной части Лондона сегодня был дождь, не заносило ли на дороге?

— Вечер добрый, нет, шоссе на Литтл-Уиннинг сухое, тучи прошли стороной. Да если бы даже и намочило, у меня стоит универсальная летняя резина...

Автоматически начав отвечать, Вернон понёс чашку ко рту, но внезапно замер, поняв КТО сейчас с ним говорит. Я же ловко перебросил на тарелку оставленную порцию яичницы с беконом «треть сковороды!» И спокойно сказал:

— Хорошо. У вас сохранился рекламный буклет этих шин? Мне любопытно почитать какими слоганами их рекламировали.

Дурсль икнул, глаз у него дёрнулся, потом икнул снова. Гм, экстраверта для начала нормального общения всегда нужно разговорить, потом немного поспорить, дать победить в споре... Но похоже трудновато пошла у него ломка шаблонов, не учёл.

Хорошо в следующее мгновение появилась Петунья, грозно глянула на меня, потом заботливо на мужа. Положила руку на его ладонь и мягко заставила поставить чашку на стол. А Вернон сипло сказал:

— Этот... Этому любопытно почитать рекламные слоганы шиномонтажной мастерской...

(Прозвучало это как: «передо мной вынырнула лошадь и спросила сколько времени»)

— Всё просто, милый. Поттер решил наконец перестать изображать умственно отсталого. Ему раньше видишь ли, казалось что «так будет всем проще!»

Пока она говорила, я невозмутимо покромсал ножом бекон и яичницу. Даже успел кусочек прожевать — кивнул согласно, когда тётка потребовала взглядом подтверждения:

— Дадли поранился сегодня, пришлось действовать и оставить игры в дурачка в прошлом. А ведь получалось же, дядя. Согласитесь!

В лицо Вернону ударила кровь, пальцы судорожно сжались комкая газету:

— Ах ты, гадёныш! Ты значит всё это время...

— Не всё время. Маленький же был совсем, постепенно осознавал. Но простите, извините, был не прав, — поспешно перебил разгневанного мужчину изобразив «котика из Шрека» что определённо должно с внешностью Гарри получиться.

Вернон шумно выдохнул и его моржовые усы дрогнули. В невольной усмешке? Он прищурился, как бы оценивая и взвешивая все мои грехи, после чего фыркнул и погладил ладонь Петуньи, которую она ненавязчиво положила ему на плечо. Для тех кто понимает, ей достаточно было слегка нажать, чтоб не дать мужу вскочить в гневе.

И, пока я тщательно пережёвывал пищу, тётка перемещалась по столовой, наводя мысли об акуле, контролирующей жертву. Она ловко вставляла в наш натянутый разговор правильные фразы, блокирующие раздражительность мужа. Вернон же определенно пытался принять новый стиль «прозревшего» племянника, хотя получалось пока слабо. Ну ничего, поработаем над этим. Постепенно. Я тоже не гений общения, по ходу определюсь.

Мужик холеричный, взрывной, но отходчивый. Да и фирма у него вроде бы как своя, значит априори не дурак. На исчадие ада не похож, вполне обычный.

Родственников не выбирают, но они же являются везде и всегда базой, основой. Командой которая исторически твоя. И дураком надо быть, чтоб игнорировать такой ресурс. Магия-шмагия, оно хорошо, но пока не понятно что от неё ждать и как вообще магический мир взаимодействует с реальным.

Ноги после тренировки гудели. Натурально если прислушаться то повышенный кровоток ощущается как некое гудение, завтра мышцы болеть будут и это хорошо... А вот попытка отжаться, тут же прекратилась резким жжением в трицепсах и животе, да так резко что руки подкосились и чуть носом в пол не уткнулся.

— Ну что же, логично. Что ещё от таких «спагеттин» ждать, —пробормотал я, потрогав бицепс, который мог почти полностью обхватить собственными пальцами. Так что дальше?

Тело испустило тяжкий вздох и подкинуло волну уныния, как-то связанную с ванной комнатой.

— Не понял, Гарри, ты так не любишь мыться? Но ладно, примем душ перед сном.

Вода у Дурслей была едва тёплой, но всё таки не холодной. У Гарри оказывается отдельная персональная полка, на ней губка — коричневая и неприглядная, которую тот сильно не любил, завидуя ярким разноцветным мочалкам разных сортов, что висели в стороне. И кусок серого мыла рядом с губкой, с резким противным запахом. Никаких шампуней, дезодорантов, жидких мыл и прочего, которыми изобиловала «сторона дурслей».

Я хмыкнул:

— Ну да, малыш, похоже на отношение к «неграм» и «слугам» недостойным и всё такое. Но не будем пока делать поспешных выводов...

Память вновь колыхнулась негодованием, подкидывая требования Петуньи у племянника чтоб тот ежедневно мылся, словно он свинья что в грязи постоянно купается. Дадли же если пару раз в душ зайдёт в неделю и то хорошо, постоянно воняет старым потом. В отличии от самого Гарри. Да ещё категорический запрет брать что-то из красивого и приятно пахнущего. Ложь, враньё и придирки...

— И ежедневная смена белья, паренёк, — пробормотал я, обнаружив сложенные и отглаженные трусы и футболку точно такие же что на мне. Размер чуть больше чем нужно, но вряд ли бельё после Дадли. Скорее похоже на закупку под вырост.

— О, записка ещё!

«Не вздумай спать в верхней одежде, Поттер!»

— Так, а что за злорадство? Постоянно пишет и ты постоянно игнорируешь? Ну может и пишет чтоб ты как то компенсировать мог втихаря? Хе-хе, рост личности ребёнка требует преодолевать хоть что-то. Хотя я всё же думаю тут реальные причины есть.

А... Ну и да, конечно же ты никогда не жаловался на то что под одним пледом прохладно. Попросить же... Гарри, слово «просить» вообще похоже не знал, предпочитая думать об этом как об издевательстве, а не банальном незнании. Впрочем посмотрим, возможно у него и были реальные резоны.

Так, бельё отнести в узел для белья... (вновь удивиться куче одинаковых халатов Петуньи) Взять из гардероба два пледа взамен одного окровавленного. (завтра скажу тётке). Похоже мания какая то у неё на закупку одинакового. Вот и пледов целая стопка. Колючих шерстяных... Вот ещё почему Гарри не любит без верхней одежды спать. Но сегодня обойдёмся без демаршей. Футболку сложить, штаны тоже... Стоп! Дырка на коленке.

— Ну ёжь твою налево!

Надо сказать в прошлой своей жизни к своему «полтиннику» у меня в голове было немало тараканов. Собственно и личностью человеческой является эта самая сумма тараканов в голове, что бегают по оригинальным маршрутам. Тем люди и отличаются, чем взрослей тем друг от друга сильнее.

И вот одним из «крупных чёрных шестилапок» было неприятие рваной одежды. Даже намёк на потёртость выбешивал и цеплял внимание. Отчего даже носки всегда были только высшего качества, которым износа не было. А уж об одежде и вовсе речь не идёт. Взгляд привык цепляться за любое неплановое повреждение ткани и привычно захлёстывающий негатив не давал пропустить подобное. Какой-то из краешков сознания всегда автоматически контролировал целостность одежды, а также любые действия предположительно могущих привести к их порче.

Так вот, на колено я не падал, и не цеплялся ни за что. За весь день. Мог поручиться... Однако едва так подумал, как тут же мысленно дал себе подзатыльник:

— Другое тело, мир, магия... Автопилот, чужая память и эмоции, а ты дёргаешься! Завязываем с бредом, проблему изучаем...

Эмоциональная часть паренька словно притаилась и с интересом наблюдала пожалуй за первой более-менее резкой эмоцией, которая исходила не от него. Тем более, как подсказывала память, сам мальчишка совершенно не обращал внимания на подобное и помнит лишь противные крики тётки насчёт «чтоб не смел надевать подобную рванину».

Коленка оказалась совершенно целой. Ни синяка, ни царапины. Причём на правом бедре как раз синяк присутствовал, но я прекрасно помнил что остался от качелей. А значит это никак не связано с потенциально хорошей регенерацией волшебника. Которая похоже для этого тела самая обычная.

Дырка при ближайшем рассмотрении оказалась странной словно ткань лопнула по шву, хотя шва там не было... Сорокаваттная лампочка и приближающие очки, ничего особенного рассмотреть не дали. Разве что ткань на коленках была светлей. Но может она так и должна быть? А вот наощупь... Под пальцами от ткани просто отломился кусочек, как от мешковины что пролежала бог весть сколько времени в земле и истлела.

— Ага-а... Вот оно что...

Часть пазлов встала на нужное место и картинка стала ясней. Захотелось затянуться табаком из трубки и хрипло заявить: «это элементарно, Ватсон». Жаль Гарри на Ватсона не тянул, ввиду отсутствия интеллектуальной части. Впрочем проговаривая вслух, я надеялся что как-то все же поймёт и хоть эмоциями дёргать не будет, получив объяснение.

— Магия, Гарри. Из тебя прёт магия. И похоже одежду она банально портит. Видимо во сне тоже фонит, отсюда и требование не спать в одежде — быстрей так изнашивается. А одинаковое видимо тётка покупает чтоб внимание не привлекать.

Видимо с этим же и обязательное омовение связано. Снижает как-то заряд. И заметь, твоё вонючее мыло — натуральное разве что без приятных ароматизаторов. Не синтетика, как на цветастых полках, а та коричневая губка — ведь натуральная губка. Морское такое существо. И стоит оно возможно ничуть не дешевле разноцветных синтетических мочалок Дурслей.

И судя по всему вся одежда парня из натуральных тканей. Видимо относительно синтетических они лучше держатся при магическом воздействии. И... Да, судя по количеству одинаковых халатов в стирке, у Петуньи подобная же проблема. Что наводит на определённые мысли... О, да! Солонки мерные! Точные дозировки продуктов для приготовления. Отсутствие аппетита, общая худоба... Точно те же самые проблемы со вкусом.

Похоже одеваться волшебникам нужно в одежду которая их магию может выдержать. Ну может заклинания есть какие или ещё что. Вышивки, руны? Факт что всё не простое и скорее всего ручное. Паутина акромантула, грива единорога, волос из ноздри фестрала? Бог весть из чего прядут тут ткани. Может оттого и мимоходом в творениях Роулинг и присутствовали волшебники в старье или даже лохмотьях. Словно она видела, но сама была то ли ребёнком, то ли не поняла что к чему. Какая-нибудь маглорожденная недоучка. Надо аккуратно попытать Петунью на предмет магии. Она в этом варианте розы реальности колдунья? Тогда почему живём в мире маглов? Гм-гм. Постепенно выясним что тут на самом деле.

Спать не особо хотелось, так что я попытался лучше разобраться с памятью. Удачней распределить собственную и Гарри Поттера по извилинам.

По крайней мере сосредоточение и расслабление аутотренинга, которое всегда помогало лучше отдохнуть — получилось прекрасно. Фокусируясь на дыхании, я вспоминал фрагменты своей прошлой жизни, затем фрагменты сегодняшних событий, затем в том же стиле попробовал посмотреть память Гарри.

Но не вышло — она похоже действительно работала на другом принципе.

— Принудительных вопросов и случайных озарений?

Я хмыкнул и хлебнул воды из фляжки, которую уже практически опустела.

Паук вместе со своей паутиной никуда из угла под лестницей не делся, разве что стал почти невидимкой, я едва видел его контуры, что чётче проявлялись в очках. Значит всё же действительно магическая зверушка, а не анимаг, как та журналистка-жук. Вряд ли у человека терпения бы и желания хватило торчать безвылазно в каморке под лестницей.

— Может ещё перекусить комариками? — подумал было, но в ответ получил довольно эмоциональное отрицание, которое пришло наконец с пакетом воспоминаний:

Гарри не просто так ограничивал себя в комариной диете. Если вечером потребить эти магические искры, то заснуть будет невозможно. Грудь начинает распирать от желания что-то сделать, бежать, прыгать, метаться. Начнутся скачки эмоций, и это ещё бы ладно... Память подбросила летающие ботинки, липнущие к голове штаны что пытаются завязаться на шее, прыгающие журналы...

— Понял, понял, парень. Но ты тоже пойми, с магией надо учиться ладить. А то прорывами в самый неподходящий момент, можно чёрте что учинить.

Так, что там у Роулинг было? Отрастали волосы остриженные вечером? Не было такого? Телепортировался на крышу от компании «загонщиков во главе с Дадли?» Эм-м... Нет? Вообще недоумение «что за загонщики?»

Так-так, какой-то специальной травли Поттера в этой реальности похоже вообще нет. Да, толстый кузен иногда распускал руки. Дадли покупали всякие красивые вещи, дарили подарки, а главное с ним ласково говорили, тогда как на Гарри только покрикивали. Прямо таки пестуя в маленьком зеленоглазом мальчишке чувство зависти и негодования. Особенно неприятном потому что он всё таки считал Дурслей «своей семьёй». В школе... Обособлен, одиночка, всегда читающий на переменах в углу какой-нибудь журнал, а то и вовсе прятался в библиотеке. От шумных игр сторонится. Да и вообще практически не замечают, что его вполне устраивает. Голос тихий, сам спокойный, эмоций минимум... Что эмоции нельзя проявлять он сам знает.

Когда в груди вот такое стеснение появляется, как сегодня «на несправедливость» — может что угодно произойти. Полыхнуть занавеска, лопнуть крышка стола, разбиться окно...

Ага, вот почему Петунья всегда полотенце с собой носит. Разряжает боль магию, или как-то отключает её взрыв что ли. Определенно с тёткой надо потолковать... И что это у нас там ещё в памяти такое стыдливо-задумчивое? О... О!

А раскочегарившаяся память подкинула что он вообще-то впервые комара с искрой заметил на тётке. Даже не помнит сколько было лет. И первого съел как-то случайно, узнав что такое вообще вкус еды во рту. После чего собственно и начались «фокусы», на которые та всегда нервно кричала и возмущалась. А ещё Гарри терпеть не мог оконные стёкла, которые в доме запирались на ключ. Он любил движение свежего воздуха, даже если холодный. И разбивал их просто желанием подышать, из-за чего попадал на скандалы и наказания. Поэтому собственно после нескольких случаев, когда тётка видимо поняла что разбивает магией, а не просто так — его под лестницу и переселили.

— Да, проблемный племянник у Дурслей был, вот реально, — пробормотал я.

Паук значит сначала маленький был и обычный, потом значит рос и навыки приобретал. А для мальчишки это само собой разумелось. И к тётке ночью прокрадывался, подманивал звоном паутины комаров, потихоньку накручивал одеяло на дядьку, чтоб его не кусали поскольку искры в таких комарах не появлялось. Ну а с тётки значит одеяло стаскивал, подставляя насекомым под покусание её руку, а чаще длинную белую ногу...

Вот так однажды его тётка и поймала, проснувшись не вовремя. Бр-р. Визга было!.. Я сам как представил, его поблескивающие в темноте очочки и предвкушающе высунутый язык, так вздрогнул.

— Удивительно что не пришибла. Святая женщина на самом деле. Но да, «ненормальным» с тех пор вроде стала называть. И дверь в спальню с тех пор всегда запирала.

Конечно, пацан на все вопли лишь испуганно отмалчивался, не понимая причин нервозности. Лишь давило смутное ощущение что он сам плохой и сделал что-то очень-очень плохое. Что там себе Петунья примерно себе надумала представить не сложно.

Ну а рассадник комаров под полом он уже гораздо позже сотворил, вычитав в библиотеке об их жизненном цикле. Так то они в Литтл Уининге были редкостью, но он их поголовье повысил.

— Украл значит черпак мотыля в магазине рыболовецком, вычитав что это личинки комаров.

Какие трудности ёма... Ладно, потом что-нибудь придумаю получше, а пока пожалуй не мудрствовать, а сходить набрать пару черпаков воды да плеснуть под половицы. Там хоть похоже и бетонная основа, испарение всё же идёт.

За полночь уже, но в очках, удивительно легко и невесомо примостившихся на переносице, дома лишь серая полутьма, в которой прекрасно различаются предметы. Так что один ковш я налил (пуская струю по стеночке и малым напором, чтоб неслышно) и отнёс без приключений. А вот пока нёс второй, услышал осторожные шаги — прижался к стене и слился с тенью. В свет фонаря, светящего в окно с улицы, шагнула Петунья. Штаны, синяя кофта, на шее шаль. Миг и входная дверь скрипнула выпуская тётку наружу. А я метнулся под лестницу, выплеснул черпак, закрыл половицу. На миг прижался ухом к нужной трубе, тут же узнав храп Вернона. После чего на цыпочках шмыгнул следом за тёткой. Но... На ярко освещенной фонарями Тиссовой никого не было. А ведь и полминуты не прошло.

— Опа... Трансгрессировала? Ну не под землю же провалилась? Хотя есть мантии невидимки же, чары опять же дезилюминационные. Я прищурившись вновь всмотрелся в улицу, пытаясь обнаружить прозрачную «хищницу», но даже в своих суперочках ничего не заметил.

Где-то на соседней улице завелась машина, нарушив тарахтением тишину и стрекот кузнечиков. Звук двигателя лениво облаял какой-то пёс, а на дереве у дома недовольно завозились перекаркиваясь потревоженные вороны.

Слышимость в ночном городке прекрасная, впрочем может дело в хорошем слухе этого тела. Чётко разделял и определял направления и даже расстояния. О, опять начал принюхиваться, как было уже на кухне. Но тут же пришло понимание что бесполезно. От тётки пахнет только едой, да и то только когда она готовит. В другое время совершенно никак. Тогда как скажем тех же Дадли и Вернона запахов Гарри навскидку сразу вспомнил по восемь-десять.

— Любопытно, Гарри. Так выходит Петунья никогда не пользуется теми красивыми шампунями в ванной? И духов у неё никаких нет? И косметики видимо тоже? Странно, не находишь? И ведь ты же всегда это знал, правда знал носом, мозгами почему-то не понимал.

Внутри качнулось смущение, на что я махнул рукой:

— Впрочем ребёнок, всё нормально. Разберёмся что тут на самом деле. Мне даже уже любопытно самому стало.

Я вытянулся на матрасе, прислушиваясь к болезненным ощущениям в мышцах. Очки я оставил на полке, потому окутывала полная темнота. В трубах побулькивала вода, видимо остывающие потоки гоняли попавшие в систему пузырьки воздуха. Пахло старыми газетами, пылью и слегка сыростью. Запах не нравился, но был привычным и домашним, потому успокаивал. Немного выделялся запах свежей ступеньки, пропитанной антисептиком, но он то как раз вполне устраивал.

Мысли текли плавно: с прикидки не могла ли Петунья запрыгнуть на крышу, провалиться в канализационный люк или просто уехать с любовником, машину которого я и слышал, когда вышел... Перетекали на необходимость пошерстить ванную комнату на предмет поиска ещё одного комплекта простого мыла и природной губки принадлежащей тетке, которая возможно прятала их где-то среди разноцветья химии, которой пользовались наши домашние маглы.

Ах да, для подтверждения магичности Петуньи, надо ещё поискать похожую на мою зубную щетку и коробку порошка для чистки зубов. Щеткой с деревянной ручкой и какой-то угрожающе выглядящей щетиной (как бы не со спины кабана) я воспользоваться не рискнул. Тем более что и не очень понимал как пользоваться зубным порошком. Его на щётку надо сыпать? В рот закидывать? Жевать? Может пальцем растирать на зубах, а потом излишки смахивать этой жуткой хренью из позапрошлого века? Никогда порошком не приходилось пользоваться, тем более слышал о его вредности. Эмаль вроде бы повреждает...

Бам-бам-бам-бам!

От энергичных шлепков ладонью в дверь чулана, я аж подскочил.

— Поттер! Подъём! Завтрак на тебе! Если через пятнадцать минут не явишься на кухню, есть будешь то что приготовлю я!

Чёрт возьми, даже и не заметил как заснул. И это минус. Да, и похоже поттериана мне не привиделась. Это определённо теперь новая реальность. И к этому пока не понял как относиться. Если альтернатива смерти то плюс, а вот относительно своей взрослой жизни скорее минус.

Ага, а вот и возмущение поднявшееся изнутри на страшшную угрозу «запрет готовки» в стиле «не честно!» — от эмоционального куска паренька. Заставило хмыкнуть и прекратить выделение адреналина:

— С ума сойти... Не честно, надо же. Нечестная тётка может нечестно запретить... Ну тогда надо честно вставать, ничего не поделать, Гарри, нас загнали в ловушку, хе-хе.

В ванной с некоторым недоумением вновь увидел на привычном для Поттера месте, смену белья. Я в целом за чистоту, но утренний душ для меня никогда не был обязательным ритуалом. Разве что после бурной ночи с женщиной, или надо взбодриться контрастным после короткого сна. Но пацану то зачем? Умылся, почистился и порядок!

Как подсказывает память — обязательное требование тётки к утреннему омовению попроще вечернего тщательного намыливания и всё такое. Утром достаточно просто постоять под струями воды несколько минут.

В отличии от вечерней — утренняя водица в душевой была очень горячей. Когда кожи коснулись струи я покрутил холодный кран и с раздражением понял, что нормального смесителя у Дурслей нет, отчего потоки холодной и горячей воды боролись за отверстия лейки и выплёскивались отдельными разнотемпературными струйками. И отрегулировать эту дрянь оказалось не возможно, только выбрать один из двух режимов.

Впрочем чисто горячий душ оказался все таки не обжигающим, перетерпев немного — привык. А через пару минут вода и вовсе расслабила мышцы и словно смыла боль которая осталась после вчерашней тренировки. Я даже недоверчиво помял пальцами плечи и шею, ведь по идее, болевые ощущения должны были оставаться до вечера, даже если выгнать из мышц молочную кислоту гимнастикой. А тут словно действительно смыл. Магия не иначе хе-хе... А может и не «хехе» и тётка специально нагрела воду ровно настолько сколько нужно для этого.

Я машинально провел пальцами по выдающимся ребрам.

— Удивительно костлявое существо. Ну да ничего, Гарри, были бы кости, мясо нарастим.

Так, а теперь неспешно на кухню, благо время отведенное теткой на сборы ещё есть. Не то чтоб я жаждал что-то там готовить, но в домашних делах постараемся не делать резких пируэтов. Из приоткрытой двери дробным цокотом щелкал нож, как это делают повара быстро нарезающие овощи, не отрывая кончика от доски. Я бросил взгляд на часы, до окончания отпущенных на сборы 15 минут было еще семь минут. Хех, не утерпела что ли тётушка... Однако в груди вдруг колыхнулся тяжелый гнев и застарелая ненависть:

«Обманула!»

Вослед потянулась целая гирлянда воспоминаний подобных ерундовых «неправд», что оказывается копились и заботливо откладывались в памяти.

Я снова аж обалдел от концентрации негатива которым оказывается оперировал этот очкастый паренёк. Словно какое то чёрное пламя заколыхалось в груди. Чувствуя что еще миг, и намагичу какую-нибудь эпическую хрень, я быстро присел и ударил кулаком по стене. В панике понял что вышло слабовато, по наитию шлёпнул по щеке ладонью. Раз и ещё раз... Звонко и довольно болезненно. Огненный пузырь распиравший рёбра лопнул и рассосался, а почувствовал как разом по всему телу выступил пот, а со лба и вовсе слился щекочущей струйкой по виску. Я сполз спиной по стене, присев на корточки.

— Так... Так. Вот же блин не повезло попасть похоже в самый страшный психотип человеческий — в меланхолика. Слабого, чудовищно эмоционального, и с эпичными тараканами, что подселяются сразу с рождения.

Огрызок Гарри колыхнулся усталым недоумением, на что я проговорил под нос тихонько но жестко:

— Любые непонятки надо разруливать сразу. Не закрывать крышкой, не запирать в памяти — иначе все это начинает бродить и разлагаться и в конечном итоге приводит к взрыву, по какому-нибудь пустяковому поводу.

Сколько раз ты подобную пробудку игнорировал? Да в половине случаев не выходил. Кроме того, реагируешь словно клялись на крови да скрепляли непреложным обетом. Тогда как тётка просто мимоходом бросила примерную цифру. Что-то сделала быстрее и потому быстрее принялась за следующее, даже и не вспомнив сколько она тебе там минут отвела.

Что у вас вообще за нелепые перетягивания приготовления пищи? Приходи, садись в уголок и нюхай что она там готовит... Не в том дело? В принципе дело? ... Ну охренеть какой ты у нас принципиальный пацан. Не путай божий дар с яичницей...

— Поттер? — раздалось вопросительное над головой. Я поднял взгляд и увидел обеспокоенные глаза Петуньи. Впрочем в следующий миг ойкнул, получив по шее хлёсткий удар полотенцем. Выставил руку с растопыренными пальцами и буркнул:

— Всё нормально, тётя. Прошёл уже этот... ЭТО в общем. Против чего так хорошо помогает полотенце. Получилось на этот раз сдержаться.

Я осторожно выглянул из под ладони, и заметил как с ресниц тётки сорвалась слезинка. Она резко отвернулась и из кухни донёсся её поначалу неуверенно-хрипловатый, а потом уже привычно-визгливый голос:

— На тебе нарезка лука. Осторожней не порежься... Противный мальчишка! Чтоб тебе пусто было, тупой болван. Ненормальный!

Я вытер пот со лба и окинул взглядом кухню. Так помню нарезка лука одно из самых любимых занятий по готовке у Поттера. Двойной эффект аромата. Тогда для кого внезапный переход на негодование? Какое-нибудь магическое подслушивающее устройство? Или не магическое? Блин тогда нужно завязывать бормотать под нос...

Я стиснул зубы и быстро посканировал кухню через свои суперочки. Всему должна быть причина. И тут вдруг словно зрачки зацепились за что-то невидимое, взгляд дёрнулся и сфокусировался на... Доме напротив, видневшемся в окне. А точнее на внушительном чёрном коте, что сидел на почтовом ящике. В отличии от домашнего надверного, этот устроился на отдельной стойке, эдакий зелёный скворечник для газет. И этот самый участок напротив прикрывает зелёная изгородь, что несколько выдавалась из общего открытого — беззаборного ряда. Странно что не обращал как-то даже на неё внимание, хотя она точно там была.

Кот? Может анимаг какой? Передние лапки рядышком и на них «белые гольфы» правый до половины, левый вдвое короче. Смотрит внимательно, уши как локаторы развернул, поэтому говорим тихо и обречённо:

— Да, тётя Петунья...

— И нарезай потоньше, Поттер!

— Как скажете, тётя...

Тело Поттера охотно перешло на автопилот, доставая и раскладывая луковицы, выдвигая знакомую скамейку. Мне же оставались размышления. Похоже так через ощущение «удержание зрачков» — очки передают чей-то луч пристального внимания. Причем видимо внимание именно магического существа, потому что обнаружил это впервые. Что же это за анимаг такой, неужели профессор трансфигурации Хогвардса?

Чёткое похрустывание луковицы и слёзы полились из глаз струями, действительно едкая штука. Но вот на ощущении это никак не сказалось. К зрачкам словно прилипли упругие нитки и подергивали подсказывая смотреть на кота. Да понимаю я понимаю, очочки мои артефактные, но также понимаю что прямо пялиться совершенно не нужно. Поймите и вы. Тем более Гарри Поттер хоть и раскрывал свойства очков постепенно, но вот такого ощущения никогда не испытывал. По крайней мере ощущение недоумения от остатков трактуется однозначно. Может где-то я прокололся, привлёк ненужное внимание? Гм, да вообще-то и не знал что нужно скрываться, а вот тётка похоже в этом уверена. Другого объяснения её поведению не вижу. Пока.

Или это не анимаг, а существо магическое... Книзл? Стоп, вроде бы как за Гарри наблюдала старуха Фигг и у неё были книзлы, низлы или эм-м вообще жмыры (почти как жмуры, но только живые и коты хе-хе). Но вроде бы как по канону она жила за два квартала от Дурслей? Или я не правильно помню канон этот? Действительно, как ей вообще наблюдать за мальчишкой, обитая в двух кварталах? Что она там нанаблюдать то вообще может? А вот так, из дома напротив вполне.

Оп! Ощущение пропало, и словно в подтверждении я обнаружил что кот с ящика исчез. Влив в голос максимум покорности и трепета я промямлил:

— Тётя Петунья, лук порезан.

Тетка помешивала длинной ложкой варево в кастрюльке и лишь презрительно фыркнула. Так, ага, еще через десяток помешиваний... (она их считала что ли? Может и зельварение знает?) резко повернулась, грозно упирая кулаки в талию и нависла надо мной:

— Хм!

Громкое презрительно недовольное междометие и да, прежде чем привычно понуриться, стараясь чтоб от окна был наилучший обзор, я заметил как она... Бросила краем глаза быстрый острожный взгляд на улицу. И гаркнула:

— В угол, Поттер!

Впрочем пальцем показала на мягкую седушку притулившуюся между шкафами.

Тётка похоже прекрасно знает почему племяннику нравится готовить — ощущать ароматы пищи. Недосягаемой и безвкусной, что хоть запахами вознаграждают органы чувств.

И да, она же видимо не ощущает направленного внимания как я, зато знает что у котов острый слух. Тот ведь вполне может и у нас под окном сидеть выслушивая всякое. Что же тут чёрт возьми происходит то вообще? Ага. Петунья распахнула форточку, делая вид что надо проветрить. А сама точно мгновенно просканировала невидимые участки. Хмыкнула и тут же её захлопнула, буркнув:

— Впрочем нечего холод пускать...

Варево в кастрюльке влажно булькало и пузырилось, пахло овощами и мясом, а по консистенции напоминало довольно густую гороховую кашу. Так что понятно зачем постоянно помешивать, просто чтоб не пригорало.

— Тётя Петунья, а зачем вы заставляете меня так часто мыться?

Ложка в руке женщины на миг замерла, она покосилась недовольно, но всё же ответила незамедлительно:

— От тебя у всех аллергия, Поттер. Поэтому нужно чаще мыться и не приближаться к людям.

Чтобы получить дополнительную информацию, не обязательно придумывать вопросы. Обычно достаточно повторять часть сказанных собеседником слов.

— Значит аллергия...

— Да, — тётка, как отрезала, чётко показав что «просто» не будет.

— А эта аллергия связана с... ЭТИМ, за что я получаю постоянно полотенцем?

— Связана.

— И с моей гипогликемией тоже?

Тетка вновь фыркнула и всплеснула руками, забыв что держит ложку, отчего по стене трассерами брызнули жирные капли, которые она похоже не заметила:

— Поттер, я с детства тебе твержу что ты ненормальный. Думаешь просто так?

— Нет конечно, не просто так... Раньше думал потому что вы просто злобный неприятный человек, получающий удовольствие от унижения ребёнка. Но теперь думаю есть какая то другая причина.

Лицо женщины пошло пятнами, взгляд стал удивлённо-беспомощным, словно у бабушки что сказала внуку с добрым утром, а вместо ответа получила пощёчину.

— Ты просто не понимаешь!.. — воскликнула она, и в сердцах швырнула ложку на пол.

По хорошему надо бы её обнять, и впику говорить тихо и спокойно. Но пожалуй не стоит, тактильных контактов она действительно избегает, не знаю из за гипотетической аллергии или ещё почему. А вот успокаивающий тон не помешает:

— Тётя, мы же вчера договорились. Я перестал дурака валять, решил говорить нормально. Вы расскажите что можете и как можете. Я же не могу прекратить думать. Поэтому точно придумаю какую-нибудь ерунду неправильную, опять же действия неправильные начну совершать.

Тон ли подействовал или слова, но выражение лица тетки вновь стало непроницаемым. Она выключила плиту, отправила ложку в мойку, небрежным жестом поправила волосы. И под всё это сложилось странное ощущение что она видит вообще всё вокруг, не только на кухне, но во всем доме.

Ещё через пару минут передвижений и молчания, которое я и не пытался прервать, она остановилась в противоположном углу кухни сложив руки на груди и произнесла:

— Да, кое что ты можешь узнать. Судя по твоим обмолвкам, ты где-то в школьной библиотеке вычитал о экстрасенсорике. Провел параллели между своими «этими» которые называются «выбросы», и начал размышлять. Так вот, экстрасенсорика действительно есть. Это опасное и неприятное свойство, которое приносит окружающим вред, горе и болезни. В старые времена её называли «колдовство» и экстрасенсов повсеместно уничтожали. Пока почти всех не уничтожили. И нет, организации которые этим занимались никуда не исчезли. Они продолжают свою охоту на ведьм. Продолжают искать и уничтожать. Ты это понял?

Я почувствовал как невольно пересохло во рту. Тётка говорила чётко и внушительно. Как неприлежную истину. А может она и сама в это верит? Гм, а может так это тут и есть?

— Это понял. Но... Тётя, раз я такой вредный, может и правильно будет меня... Того. В расход?

На скулах тётки сыграли желваки, она прошлась по кухне и вновь пристально просканировала вид за окном после чего вернулась на прежнее место:

— Твои родители были ненормальными... то есть экстрасенсами. И их уничтожили. На Дурслей взгляд карателей не пал, тебя также не заметили. Пока... Но если заметят, то могут «зачистить» и нас.

— Тётя, повторяю. Раз я такой проблемный, да опасный для вашей семьи, зачем я вам? Сдали бы в детдом, а проще придавили бы где-нибудь в уголке, ну не знаю. Наняли бы этого... киллера что ли?

Петунья хмыкнула:

— Всё таки как то умудряешься смотреть дурацкие фильмы, хоть телевизоры и перестали сгорать. Так вот, заруби себе на носу, живем не в фильмах — я не могу так поступить. Причин много, скажу позже. Но ты должен мне подыгрывать, как сегодня. Да-да, вот именно такое непонимающее выражение, самое подходящее...

— Дадли и дядя не знают?

— Не знают. И не должны узнать! И никаких дурных мыслей о киллерах и чём то подобном. Ты меня хорошо понял?

Я сделал «покорное выражение лица» и печально вздохнул:

— Да, тётя Петунья...

Углы рта тётки дёрнулись, но она успела прикусить нижнюю губу чтоб не дать появиться улыбке. Тем не менее кончик носа смешно дёрнулся, а на щеках на миг появились ямки.

— Балбес!

Через полминуты передо мной появилась глубокая тарелка с рагу, а тостер звонко щелкнув выбросил два ровно прожаренных хлебца. Властный жест рослой женщины отправил меня всё это съесть.

Сама же Петунья начала сыпать ложки сахара в широкую банку с водой. Поймав мой вопросительный взгляд, щёлкнула по ней ногтем и лаконично выдала:

— Старую из фляжки выльешь. Эту перельёшь. К пяти чтоб был.

Вот как. То ли разрешают погулять, то ли вообще отправляют? Так жевать тщательно, никуда не спешим. Думаем. Байка о экстрасенсах и охотящихся на них инквизиторах понятна. Раз уж перестал бояться страшную тётку — разгадав её игру, пусть боится гипотетических злодеев. Аллергия? Ну возможно выплески магии действительно негативно могут действовать. Память тут же подкинула какие-то красные полоски и волдыри, что остаются на руках и лицах людей что пытаются хватать его, ругаются или просто громко кричат. (Вот почему жабёнок то! Поверье есть что кожа у жаб ядовитая. Не показывал никому Гарри свою ловлю комаров. хе-хе)

Может десятилетнему ребёнку и впрямь вполне было бы её достаточно. Но она совершенно не объясняет странного показного негатива, которому тетка предлагает «подыгрывать». Они для Вернона и Дадли? Возможно. Ещё и определенно для старухи Фигг, что все таки да живет в доме напротив.

Если «экстрасенсорика» вредна, почему я спокойно хожу в школу? Ведь там точно высока вероятность проявления. Да и злодеям вычислить проще. И таких «если» с хода ещё куча появляется. Впрочем тётка ловко все скрыла под обещаниями раскрыть позже, да и в целом старалась особо не врать. Экстрасенсы значит. Ну ладно, будем набирать информацию для выяснения подробностей.

Обильный завтрак всё ж таки оказался для непривыкшего к таким объёмам желудку, тяжеловат. Ощущение «живот набок перекосился» странно и неприятно. Кажется съел бы ещё несколько ложек и пришлось бы тащить его по полу, как мешок картошки. Но хоть обошлось без болей. Пока обошлось, бог весть что там будет через полчаса.

Подволакивая ноги я потащился в свой чулан, какое уж тут гуляние. На фоне сознания зудело поттеровское удивление мол зачем вообще всё съел то? И память подкидывала, что он никогда не доедал, несмотря на негодование Дурслей, да ещё вычерпывал то что пожиже.

Ну что же, буду знать. Как-то под разговор не учел этот момент. Да и в моей прошлой жизни тарелка была вполне употребимой. Не привык ещё что здесь организм мелкого пацана.

Но вот что мне действительно инстинктивно захотелось, так это «комарятины». Вспомнились вчерашние ощущения, и теперь казалось что магия должна как то то ли взбодрить, то ли компенсировать переедание.

Паук подозвался без проблем. Надо всего лишь всмотреться в угол, вытянуть руку и сложить несколько раз пальцы требовательной щепотью.

Комары тоже не подвели, при первых же звонах паутинки полезли из щелей. Интересно, а что их вообще держит то там? Ведь без команды не показываются. Может паук их как-то пасёт? По крайней мере звенеть паутиной именно он меня научил... Точно! Он так и подманивает обычных мошек, а Гарри уж вослед сообразил подражать. Непродолжительная охота и жадно насосавшиеся крови комары, расселись над головой.

Пиу-ууу, — звон паутинки с пристальным вниманием на одном комаре, и именно этот комар взлетает. Отлично. Чавканье языка движение которого взгляд едва успевает ухватить и магический вкус растекается по нёбу, вызывая мощное слюноотделение. Расстояние стрельбы языком навскидку оценил как 35-45 см... Гм, далеко за пределами длины нормального языка, но вот для чего вообще нужна такая радость, пока ума приложить не могу. Что это вообще? Частичная трансфигурация? Частичная анимагия? Какой-то специальный родовой дар Поттеров? Детская магия создавшая какую-то неведомую хрень? Ох ладно. Накапливаем сведения. Пока катастрофически мало данных.

Пять солёных комаров зашли на ура, тяжесть в желудке разом отступила, но после этого в недрах пищеварения как-то подозрительно заурчало, заставив насторожиться. Появилось инстинктивное понимание «достаточно».

— Ну ёлки! А что с остальными то комариками делать? Рассыплются же сейчас, да развеются... Пауку отдать?

— Ну что, Джонни, устроишь пир горой? ...Э? «Джонни»

Да имечко конечно мальчишка пауку дал «уникальное». С воображением у парня так себе, а вот эксперименты уже ставил. Больше одного магического комара в сутки паук просто не усваивает. Нет, если отправлять в паутину, хватает всех, вот только через десять минут они осыпаются пылью, как и просто брошенные.

— Это значит всего лишь, что у Джонни яда магоконсервирующего всего на один укус. Чтобы прикинуть скорость возобновления его ядовитой субстанции, отправлять будем намагиченных комаров не скопом, а с паузами. Скажем через два часа, через три, четыре. Посмотрим в общем. Записать надо будет и засечь время. Вот только сейчас этих куда деть?

О! Идея. Сахар хороший консервант, может он и магию как-нибудь удержит? А тётка как раз приготовила хорошую порцию.

Я схватил фляжку где ещё побулькивали остатки вчерашнего сиропа и метнулся на кухню. Вылить, сполоснуть, поставить. Крышку рядом. Ага зеленца какая-то в сладости или кажется? Ладно потом разберусь. Ещё пожалуй прозрачный стакан взять для эксперимента.

Фляжка повисла на поясе, стакан в карман, хватаем банку, и в чулан.

Дверь закрыть, крючок накинуть, свет включить. Так, комаров осталось раз-два... восемнадцать. Сидят неподвижно и не реагируют на движение. Чёрт уже семнадцать! Последний в ряду комар пыхнул словно крошечный гриб трутовик и рассыпался золотыми пылинками. Ну хоть расселись они по времени поимки, не перепутаешь какой раньше развалится какой позже.

Первый комар отправился мелодией... Но топиться категорически не захотел, мало того, едва коснулся сладкой водицы, шарахнулся прочь и унёсся в дальний угол, перестав подчиняться. Вот же ж зараза!

В общем нужно добыть пинцет. Всё таки пальцами брать хрупкое существо неудобно.

— Чёрт, а пальцами не только брать неудобно, но и топить неудобно.

Второе насекомое раскинуло крылышки и упрямо не желало тонуть, прилипнув к пленке натяжения. Через несколько мгновений ему видимо вышел срок. Пыхнуло, и на поверхности сахарной водицы расплылось желтое пятнышко. Поиграло оттенками и плавно исчезло.

— Так, попытка два...

Третий комар был жестоко притоплен пальцем, и сквозь очки удалось отследить ещё одну вспышку. На этот раз пятно превратилось в жёлтую каплю зависшую в толще жидкости.

— Вот оно! — возрадовался я и начал топить одного комара за другим, да простят меня боги членистоногих.

Через пять минут получил стакан с несколькими неспешно плавающими внутри желтыми каплями, словно подсолнечное масло. В следующий раз надо сделать подлинней паузы меж покусаниями, а то часть комаров всё таки пропала.

— Не тускнеют, это раз. При встрече отталкиваются друг от друга, что довольно странно, но это два. И... Чёрт, если оказываются у поверхности, прилипают к пленке натяжения, превращаются в пятно и быстро исчезают. Значит сахарная водица их удерживает, но не очень хорошо. И без очков своих волшебных я их вижу, как прозрачные туманные клочки, которые просто так и не заметишь. Это определённо именно магия так выглядит.

— Если вырезать стеклянный кругляш и прижать им сверху, да залить сверху, чтоб получился сахарный водяной замок поверх стекла этого, то по идее деваться магии будет некуда? А плёнка поверхностного натяжения блокируется стеклом? И в ней ли вообще дело? Гм, надо записать и экспериментировать. Впрочем нужно больше данных, а пока попробуем испить такую капелюшку...

Пластиковые соломинки для сока, стояли на полке сколько Гарри себя здесь помнил. Стояли в треснувшем стакане на полке, вперемешку с карандашами, старыми ручками и заколками. Так что одной из них я прицелился в болтающуюся поверх стакана магическую «амёбку». Но... всосать не успел. Едва трубка коснулась желтого пятна, как из неё раздалось пузырящееся шипение, кончик почернел и съёжился, словно её подпалили зажигалкой, а кусочек комариной магии исчез.

— Гм... Похоже волшебство не переносит синтетику, или синтетика волшебство... А может наоборот друг друга любят так сильно, что тут же вступают в реакцию. Но факт — предметы разрушаются.

Натуральных соломинок поблизости тут конечно не найдёшь — со стогами в окрестностях Лондона напряжёнка, но на газоне заднего двора растут одуванчики.

Постриженные конечно большей частью, но и у лежачих, что не захватила газонокосилка такие же длинные пустотелые стебли, как и у дерзко торчащих.

Горький белый сок одуванчика, оказался как и почти всё здесь — безвкусным. Но я всё таки тщательно продул получившуюся трубочку и промыл, чтоб удалить белые пузырьки. Нужен более менее чистый эксперимент. И вот «комариная капля» которую всё же удалось подхватить, оказалась, как я и предположил, сладкой.

Эмоциональная часть пацана, потрясённо-удивлённо колыхнулась.

— Да, да, Гаррик. Такой вкус называется «сладкое». Это то что по идее наливает тётка когда размешивает сахар. Понравилось? Это вкус глюкозы дающей телу и главное мозгу энергию — потому организм так положительно и реагирует. Проблема лишь в том что похоже организм мага требует глюкозы смешанной с порцией магии. Где бы её ещё раздобыть...

По идее надо продолжать пытать Петунью, но пока думаю рановато. Ещё тема «экстрасенсов и инквизиции» по идее должна меня устраивать.

Я достал тетрадку и, стараясь чётко выводить буквы карандашом, начал записывать результаты, а заодно придумывать новые вопросы и предположения. Когда заполнил пару страниц ощутимо заныли пальцы, определённо не привычные к длительной писанине, прерываемой лишь скрипом "чинилки", правящей постоянно заканчивающиеся и ломающиеся грифели. И плечи затекли. Всё таки согнувшись на диване, да положив тетрадь на собранные в жесткую поверхность «три журнала», писать не удобно.

Зря время не заметил, но похоже прошло порядком. Уехал Вернон, куда-то опять исчезла Петунья. А со второго этажа раздавались азартные вопли Дадли и грохот «пиу-пиу» приставки к телевизору, по которому тот гонял инопланетян. Гм, точно в девяностых еще не было засилья персональных компьютеров набитых всевозможными играми. Зато для игровых настал как раз расцвет. Вроде бы. У меня в детстве не было ни того ни другого так то.

Впрочем перепутать невозможно. Невозможно было и не распознать разочарованный рев слетевшего с какого-то уровня игрока. Который тут же подтвердил ехидно-противный бас безжалостно грянувший: «гейм овер». Но конец игры означал что можно хотя бы поинтересоваться самочувствием Дадли.

— Какой уровень, Дад?

— Семнадцатый никак не могу пройти! — пожаловался парень, но тут же настороженно притих.

— Пройдёшь. Главное продолжать пробовать, — продолжил я с порога. Подходить к электронике близко точно не стоит,

— Нога то как, болит?

— Так, побаливает слегонца, но зато весь день разрешили играть. И не пугала мать сегодня что стану как ты очкариком если много буду в телевизор смотреть.

— Да, уж, странную пугалку тётя изобрела. Я очкарик точно не от телевизора. Ну ты хоть вид делай что веришь, а то взрослые глупости говорят, а когда не веришь, потом ещё виноватым и сделают

Дадли фыркнул:

— Это у тебя с ними проблемы, Поттер. Мне то плевать... Слышь, держи джойстик, постреляй зелёных. Мне интересно, ты с хода хоть пару уровней пройдёшь?

Вот как значит. Нет, у пацанов никогда не были популярны извинения, благодарствия, сожаления и прочие экивоки. Но вот такой способ сказать «спасибо», — очень даже. Я покачал головой:

— Не смогу, Дад. Боюсь просто сломаю. Сам же знаешь, барахлит техника у меня в руках, как не пойми что. Издали разве что только телевизор посмотреть.

Пацан растерянно покрутил приставку, собрав на лбу морщины, потом вскинулся и в приливе щедрости сказал:

— Ну ты тогда велосипед возьми погонять. Я все равно с неделю еще не смогу. Это же не телевизор, да и на уроке у тебя получалось нормально, ничего не сломалось.

О как... Урок езды на велосипеде? А... Ну да действительно на уроке физкультуры тут оказывается давали разную практику. Бассейн, сноуборд, ролики. В старших классов вроде бы даже скачки, мотогонки. Вообще раскручивающаяся память подсказала что физкультура одна из трех обязательных предметов, вместе с математикой и английским. Часов на неё отводится много. Пять-шесть уроков в неделю с теорией и практикой. Серьёзный подход.

Поттер на физкультурах не блистал, но вот на велосипеде ему удалось поехать буквально сразу. Мигом ухватил равновесие и принцип вращения педалей, чем собственно и запомнился.

Я несколько озадаченно кивнул, а Дадли тут же включил приставку и гаркнул:

— Забирай. И не мешать! — вновь вывел на экран заставку щупальцастых инопланетян.

Смотри ка, у местного Дадлика вполне пацанские понятия. Впрочем Роулинг персонаж точно был намеренно карикатурным. Художественное так сказать преувеличение противности.

Память перебирала моменты «гадостей» двоюродного толстяка, но у меня они разве что усмешку вызывали. Была и зависть у него, и вспышки злости, и излишняя активность, нравилось ему что сильнее и выделяют. Но всё оно какое-то мелко-детское, сиюминутное. Холерический темперамент в сборе. Парень определенно в отца пошел. Но ничего серьёзного, наподобие моей намедни колыхнувшейся в душе злобы.

И нет, никаких подколов не обнаружилось. Гараж открыт, велосипед вот он, колёса накачаны...

А и используем! И тренировка, и весь город объеду без проблем. Докопаться же из малолеток «за территорию» никто не успеет, так что много где побывать можно свободно. Фляжку безвкусной сахарной водицы на ремень. Стакан с магическими каплями пока припрячем в темном уголке чулана.

Но не успел я сделать и пару шагов из гаража, как из дома старухи Фигг появилась Петунья. Причём как и вчера внимание сфокусировалось лишь когда она шагнула за колышущуюся зелёную изгородь... Гм, тонкая какая-то и да колышется, как вьюнки натянутые на сетку. Но ни столбов не видно, ни сетки. Может иллюзия или так работают какие-то чары отталкивающие? Не понятно. А Петунья совершенно не обратив внимания на распахнутую дверь гаража, быстро зашагала прочь. Губы поджаты, глаза зло прищурены, шаг широкий.

Я не понял, она со старой сквибкой имела неприятный разговор? И куда это она так ломанулась? Стоп, а не маг ли это какой-то под оборотным зельем? Взял волос тётки и помчался творить в городе какую-нибудь дичь, обеспечив себе алиби... Или подставить её зачем-то?

Да что же тут у них делается то блин вообще? Похоже свободные покатушки отменяются. Надо узнать что с тёткой, или кто ей пытается подгадить. Я посмотрел замочек на цепочке захлёстнутой за раму, выдернул из него ключ и крутанул на пальце. Хотя... Кто говорит что нельзя совместить? Очки приближают примерно десятикратно, а преимущество ускользания от берегущих территорию детей и для слежки пригодится. Так спина уверенно шагающей прочь тётки уже ярдах в двухстах.

Пора!

Велосипед управлению сопротивлялся. Я много лет ездил на спортивных. А у этого косая рамка, универсально-семейный, почти дамский, отчего навыки привычного к нему Поттера, наложились на мои. Совершенно другая посадка, иначе держится равновесие, здесь на педалях нет туклипсов... Даже обычных стреп нет — простые как изначальная древность! Гм, и передач нет. Две банальные звёздочки. Единственное отличие от велосипеда на котором ездил ещё мой дед — ручной тормоз-скобочка на руле, причем под левую руку. А! Точно, Дадлик же левша у нас, так что правильно. И в общем-то как подсказывает память такой велосипед считается серьёзной покупкой, совершенно как и в моём детстве. У меня разве что обязательного замка не было, которым положено пристегивать велосипед чтоб не украли.

Ну да ничего, повилял неуверенно по обочине, но приноровился довольно быстро. Едва за борьбой с двухколесным конём не упустил тётку, чей брючный костюм исчез в одном из немногочисленных переулков Тисовой. Я поднажал было, но память Поттера подкинула спокойствие, знанием что там стоянка для машин в тупике и спрятавшийся за деревьями коттедж женского клуба, в котором тётка частенько зависает.

Сплетничает с другими тётками всякие женские сплетни. Там у них вроде бы спортзал какой то, каминная, курильня и бог весть что ещё. Клуб в общем...

Ага «Синий кофр» на вывеске.

— Синячат видимо там взрослые девочки, судя по названию, хе-хе. Кофр же... Хрен знает что это такое. Может чулок раз синий? Хотя нет, судя по рисунку кофр это какая-то коробка.

Но настороженность осталась. Собираются членши клуба вообще-то по вечерам, а сейчас полдень. Не собрались и сейчас внепланово поскольку машин на стоянке нет. Это Петунье до него считай два шага, а многие приезжают за много миль с другого конца пригорода. Так что у неё там встреча с кем-то конкретным? Если опять же это действительно тетка, а не то что я подозреваю.

Под вывеской приоткрытая дверь на пружине, подпёртая стулом. Почему то возникла ассоциация со снаряженной мышеловкой. Интуиции я доверяю, поэтому свернул в сторону и спрятал велосипед в кустах, под глухой кирпичной стеной.

Я поёжился, но вроде бы привела не детская жажда приключений, а вполне себе обоснованный страх, который требуется немедленно разрешить, чтоб не грыз.

А стена высокая, интересно, что за ней? С улицы коттедж выглядит красиво и трёхэтажно, но вот в сторону уходит внушительное несимметричное крыло.

Вокруг тишина, над узкими газонами порхают бабочки, в висящих на стене ящиках с фиолетовыми колокольчиками копошатся шмели. Под крышей пищат птенцы и суетятся птахи похожие на чёрных воробьев.

Всё это подчеркивает тишину, как на каком-то далеком хуторе в средние века.

Камер слежения не видно, да и не распространены они ещё в начале девяностых нигде в мире. Охранников тоже не заметно, как и собак...

Впрочем день, и здесь нет высоких заборов, тем более грезящихся колючек. Все говорит о том что ничего особенного в этом клубе нет. Чуйка же не рекомендующая заходить в сущности объясняется тем что в чужой дом вообще заходить не стоит. Как минимум не хорошо.

Я обошел здание и хмыкнул. С этой стороны у крыла есть окна. Узкие длинные до самой крыши, правда начинаются они со второго этажа, первый же этаж занимает ступенька подсобных помещений. Интереса они не вызвали, надо по идее обойти весь дом для начала... Но вдруг из-за стены послышался глухой всплеск будто там опрокинули огромную бочку.

— Гм, что за хрень? Надо посмотреть.

Я поднял взгляд на водосточную трубу, но оценил свою способность взобраться очень скептически. Прошел дальше и обнаружил в нише пожарную лестницу на крышу с которой прекрасно можно было шагнуть к приметным стёклам.

Через минуту я уже крался к окну, осторожно ступая по листовому железу. Главное при ходьбе наступать туда где видны шляпки саморезов, иначе можно шагнуть на отгибающийся «пузырь» что сыграет под ногой и загрохочет. Шум же здесь мне определённо ни к чему. Со стороны городских зданий прикрывают высокие раскидистые деревья, сплетающие ветви сплошной стеной. А чтоб в окне не появился силуэт, присядем на корточки. Выглянем на полголовы (до глаз больше и не надо). Заметить не просто, тем более если высунуться плавно... Навыки штурмовика давно прошедших войн всплыли автоматически.

Раз-два-три... Голову обратно.

За три секунды можно многое увидеть, а вот рассчитывать дальнейшие действия можно и в укромном месте. Следуя автоматизмам прошлой жизни, довернул корпус за угол, под «толстую часть» кладки.

Здесь смысла в этом нет, но пусть тело усваивает правильные положения. Потому как если бы внутри оказался враг просто не успевший поймать за три секунды мои полголовы на мушку, очередь пошла бы в стену ниже окна, которая автоматную пулю не удержит. Она хоть и ослабнет, но все равно способна клюнуть до смерти.

Бассейн. В этом странном здании расположен бассейн. В нём кто-то плавает. Конструкция с лестницей, похожа на...

Раз-два-три...

Это вышка для прыжков в воду. Навскидку семиметровая. И похоже громкий всплеск как раз и донёсся после такого прыжка. Вот тебе и «синий кофр».

Раз-два-три...

В зале ни одной горящей лампы. Если смотрю поверх очков — там сумрак, дневного света через узкие окна маловато. Да и отсвечивают они отбрасывая часть. А вот через очки чётко видно, что в бассейне рассекает воду единственный пловец.

Раз-два-три-четыре... Коварные оборотни не целятся палочками, автоматами, арбалетами и огнемётами. Очевидно отстреливать голову мне никто не собирается, так что спокойно рассматриваем. А поттеровская то мальчишечья часть испытывает азарт и жгучий интерес. Интересно ему ишь ты... Приключенец.

Пловец схватился за лесенку, шапочка черная, очки плавательные. Рывок и в два шага выпрямился на краю бассейна. Черный закрытый купальник, знакомо поджатые губы. Всё таки тётя Петунья? Шагает широко и как-то нервозно. (поскользнёшься же!) Вообще тётка у меня не грациозная, худая высокая и жилистая. Похожа на хищную цаплю, высматривающую лягушек. И шагает похоже.

На вышку она буквально взлетела. Ступила на край трамплина, вытянула руки над головой. Пружинистый прыжок. Сальто! Оборот-оборот-оборот... охренеть закрутилась! И не вписывается же! Прямо перед водой, вместо того чтобы сгруппироваться, наоборот раскрылась, руками и ногами изобразив букву Х, после чего со всей дури грянулась плашмя о воду. Бубух!!! Фонтан воды и из-за стены донесся мощный шлепок от которого аж скулы свело. Твою же мать!

Я аж подскочил от прилива адреналина. Срабатывают стандартные мужские инстинкты — вытащить, откачать, спасти. Но похоже Петунья сознание не теряла, поскольку замерла лишь на несколько секунд, после чего неспешно загребая подплыла к лесенке. Правда на этот раз не выскочила дёргано, а покачивалась в воде держась за поручни, стараясь видимо восстановить дыхание.

Я же вновь присел, терзаясь вопросом «это что я только что видел?» Но определенно надо досмотреть до какого-то логического завершения.

Вокруг ничего не изменилось, птички чирикают, солнце светит, шелестят деревья которые трогают порывы легкого ветра, поблёскивает рукоятка руля велосипеда из кустов. А тётка вновь шагает вдоль бассейна. На этот раз без рывков, значительно спокойней. И снова на вышку. Надо досмотреть этот мазохизм.

Вспомнил о встроенной фокусировке внимания в моих очках-артефактах, и «зацепился» взглядом за пловчиху, отмечая все детали. Выбившаяся из под шапочки тёмная прядь, тёмно красный ободок плавательных очков, синяя вена на шее, морщины в уголках рта и сеточка под нижней губой. Странно, тётке по идее должно быть немного за тридцать, а подобные появляются лишь ближе к пятидесяти. Хотя может проблема в том что не может ухаживать за собой всякими магловскими кремами? Ладно, для домыслов еще рано.

Забралась, встала совершенно так же, вскинув соединенные ладони над головой. Прыжок и сальто назад, на этот раз всего один оборот. Тело вытянуто струной, вход в воду идеальный. Вообще бесшумно, даже всплеска на поверхности не было, но как только тело скрылось под водой, как поверхность озарила зелёная вспышка. Неяркая, но очень хорошо видимая в очках. А если глянуть поверх артефактных стёкол... Ничего. Магия осталась пятном, которое медленно расплывалось, бледнея и исчезая. Петунья же двигалась размытой фигурой под водой, вроде бы и не собираясь всплывать. Голову тут же наполнил рой мыслей:

Может она оборотень? Анимаг превращающийся в русалку? О, в русских же сказках чтоб превратиться в волка там или ещё кого, нужно обязательно «грянуться» оземь. А если русалка значит об воду? Или как они уж тут называются в поттериане гриндилоу? Им пальцы ещё вроде зачем то ломают обороняясь. Или гриндилоу эти что-то другое?

Но тут тётка вынырнула и рывком уселась на краю бассейна. Ни хвоста, ни жабр. И плавать она похоже больше не собирается. Стянула шапочку, встряхнула волосами, рассыпавшимися по плечам. И плавательные очки положила рядом. Затем выпрямилась и непринуждённо закинула ступни на бёдра в позе лотоса. Ладони на коленях, глаза закрыты. Глубокий медленный вдох... Выдох. Обычное йоговское дыхание на успокоение.

Ничего не складывалось. «Грянулась» она о воду, как минимум дважды, причём похоже вполне намеренно. Ныряет она явно отлично. Магический выплеск же был напротив при хорошем вхождении в воду. Но зачем он вообще? Может ритуал сейчас какой-нибудь проведёт? Вытащит из подсобки чёрного козла и зарежет. Нарисует его кровью пентаграмму и... Хз что нибудь зловещее наколдует? Водяного призовет? Ждём...

Петунья подышала еще немного потом встала и удалилась в неприметную дверь.

Я подождал пять минут, потом десять, и ещё немного... После чего понял что никакого ритуала не дождусь.

Поттер внутри вознегодовал, словно поманили ребёнка конфеткой, а потом выбросили её в окно. Я лишь отметил закрытую дверь клуба, когда вывозил велосипед за руль и хмыкнул:

— Видно ушла рыбка. Побилась понимаешь об воду, пшикнула магией и исчезла. Ничего не ясно. Есть, понимаешь, в каждой женщине какая-то загадка, Гарик. Вот по ходу и в тётке твоей есть. Будем разгадывать, чтоб засоюзить её. С магией она определённо связана, так что так что.

Мне категорически необходимо было избавиться от навязчивой мысли про оборотничество, благо прокатиться до дома дело нескольких минут.

И не дай бог Петунья не вернулась. Засвербело жесткое желание прокрасться к старухе Фигг, да поинтересоваться на предмет наличия моей тётки. И не дай бог она посмела удерживать МОЮ собственную тётку! Ух ты, Гаррик то прямо очень так эмоционально согласен, аж срезонировало. Несмотря на то что терпеть не может Петунью — собственнический инстинкт у малОго очень конкретен. Видимо специфическая порода лордов-аристократов прописана генетически, и вполне работает даже без разума. Моя собс-ственность! хе-хе.

Ну смех смехом, а пальцы руль сжимают очень даже зло. Так, а у дома осторожно... Велосипед прислонить к забору изнутри, да на цыпочках пробраться домой. Проверить надо, но могут ведь и загнать, да и велосипед отобрать... Пока в детском теле, надо постоянно напоминать себе, что ребёнок существо подневольное и зависимое. Необходимо соблюдать правильные ритуалы поневоле.

Со второго этажа продолжает грохотать стрельба приставки и доносятся вопли Дадли, воюющего за всё хорошее против всего плохого. Где эта прыгунья с трамплина? Кухня? Комнаты? О! Из ванной доносится шипение душа и плеск воды о занавеску-брезент. Гм, из бассейна под душ? Лезть уточнять конечно не стоит. Пришибёт ещё голая женщина, не посмотрит что маленький. Да и можно будет распрощаться с хорошим отношением надолго. Ага, вот в грязном белье валяется тот самый брючный костюм. Фух, отлегло наконец! Всё таки это действительно Петунья была в бассейне. О смысле же её действий погадаем потом.

Идея поездить по городку, найти укромный уголок возле речки, вновь вышла на передний план. Тем более времени до вечера ещё полно. Главное не забывать попивать сахарную воду, не хватало ещё на полном ходу с велосипеда загреметь.

Чтобы добраться до воды, нужно крутить педали в другую сторону от Синего Кофра, ведь буквально через три дома шла перпендикулярная Тисовой улица Глициний, что ведёт как раз куда-то туда. (память Гарри помалкивает, но не возражает определённо)

Улица Глициний двухполосная — значительно шире родной улочки. На ней даже предусмотрен тротуар для пешеходов. Велосипедной дорожки конечно нет, ведь всё в этом тесном городке дышит борьбой за метры, но в целом упаковка достаточно продумана. Пешеходов немного, как впрочем и машин. А главное отличие от Тисовой, на которой вообще нет тисов, эта улица вполне соответствует своему названию здесь действительно растёт множество глициний. Из-за экономии площади, все они высажены в лианном виде вдоль стен домов. Но видов и цветов их огромное разнообразие. Как подсказывает память, когда бы Гарри не проходил по ней с середины весны до середины осени, всегда на ней где-нибудь да цвели глицинии. Гроздья от тёмно синего до светло розового, размером от ладони, до метровых гирлянд. Вот и сейчас, видимо время какого-то июньского светло-фиолетового сорта, и редкого красновато-синего, что мелькали то тут то там разливая по окрестностям сладкий аромат. А улица в общем-то длиннющая, но для меня главное, что она должна привести к речке, где по идее можно найти достаточно укромное место в этой сплошной застройке. Поттер похоже никогда её полностью не проходил, поэтому что там в конце память молчала, а натура подкидывала искры любопытства, которое я отслеживал вполне благосклонно.

Интерес прекрасно фокусирует внимание, соответственно запоминается все очень хорошо. Не помешает география родного горда по любому. Память ребёнка работает автоматически, в отличии от памяти взрослого, которая напоминает истёртый дневник, в который чтоб записать новое, необходимо стереть старое. Причём специальных ластиков нет, просто всё новое пишется сверху. Чем становишься старше, тем сложнее отслеживать записи, что перемешиваются по времени и актуальности, как спагетти в супе. Приходится, чтоб запомнить новое, много раз повторять, что работает как будто выдавливаешь новые фразы нажатием ручки, отличая потом по яркости и глубине.

Можешь даже сфокусировать внимание и прищурившись разобрать в памяти и более ранние записи, иногда даже целые страницы. Но чем больше новых слов поверх, тем сложнее рассмотреть ранние.

Да, когда-то тоже вёлся на темы что дескать память безгранична, а знаний можно в голову запихать бездну. Но с возрастом понял что это увы лишь приятная чепуха, чтоб тешить свое эго. «Оперативный дневник» — имеет ограниченное количество страниц. Возможно его объём зависит от генетики, тогда всё печально. Хочется верить что всё таки зависит от тренировки, и по меньшей мере в детстве, пока мозг растёт и усложняется, можно нарастить объём.

С другой стороны, память наверняка также поглощает ресурсы разума, которые в принципе не могут работать активнее — по простой физиологической причине. Работает мозг на глюкозе... Кстати!

Я притормозил и основательно приложился к фляжке с безвкусной сахарной водой. Усталости не чувствую, опять же дорога под уклон, но забывать не стоит.

Так вот, к теме соображаловки: мозг работает на глюкозе , а её количество в крови ограничено, как ограничено и количество кровеносных сосудов доставляющих питание нейронам. Будет подпитывать нейроны памяти, атрофируется часть незадействованных нейронов, пространственного воображения к примеру, цветоощущений или логики, или ещё каких то. Ну а кровь несёт питание туда куда нейроны активно работают. Автоматический процесс...

Колесо подпрыгнуло на выбоине и я вцепился в руль, выпучив глаза. Скачок адреналина тут же вышиб лишние мысли, заставил резко нажать на ручной тормоз, который сработал слишком чётко. Рывок и я слетел с сиденья оседлав раму. Впрочем даже не упал, в последний момент инстинктивно довернул таз, чтоб не удариться яйцами. Кобчику тоже не понравилась встреча с железкой, но оно все равно терпимей. Хотя зашипел я наверное практически на парселтанге:

— Сссс! Фух... К чёрту старческие знания из прошлой жизни! Тут вообще магия! К тому же как то умудрился перенестись в персонажа книжки. Так что отставить это всё!

Что кстати за кочка? До этого момента ехал как по шёлку.

Кочка оказалась ямой из-под старого дорожного знака, который и лежал под высоким забором неведомого здания. Деревянный столб ощерившийся гнилым изломом, порвавший свежую ещё не высохшую краску, показывал причину. На синем квадрате нарисована белая стрелка влево с подписью «Ясельная», что должна указывать видимо на узкую улочку пересекающую Глициниевую. Белая линия прямо утыкалась в поперечный красный прямоугольник, похожий на навершие молотка.

— Тупик однозначно. И цифра 280 означает видимо сколько до этого самого тупика ярдов. Гм, да в Великобритании не метры точно. А вот над тупиком волнистый зигзаг с подписью Ривер-Чесс. Река значит Чесс. Шахматная значит, в переводе, ишь ты. Подобных комбинированных дорожных знаков не помню, но довольно удобно. Видимо какая-то местная вариация.

Позади громко бибикнуло, я вздрогнул, но обернулся неспешно, встретив недовольный взгляд рослого мужчины в канареечно-желтой спецовке. Руки в резиновых рабочих перчатках лежат на руле желтого же мотороллера, сбоку которого приторочен металлическая труба. На усатой физиономии недовольство, которое тут же вылилось в слова:

— Ну чего ты тут встал, пацан? Уйди, не мешай.

Я придавил взъерошившегося было эмоционально Поттера, и отодвинулся к забору, где приподнял переднее колесо велосипеда. Пнул чтоб крутилось. Восьмерки не наблюдается, значит не погнулось. Пока ещё нормальная английская сталь идёт на изделия, до времен засилья китайского ширпотреба ещё лет пятнадцать-двадцать.

— Эй, пацан, ты не понял что ли? Иди отсюда тебе сказано!

А вот это уже наглость! Стоп-стоп-стоп никаких магических вскипаний! За недовольством зашевелилась следующая за эмоциями магия. Ой-ё-о-о, обо что бы стукнуться... Стоп, а давай ка словами, а тональность в едкий сарказм:

— Разумеется, сэр. Мне совершенно не понятно чем именно я вам мешаю. А вот чем мешаете мне вы, понятно совершенно определённо. Мешаете тестировать колесо, которое я повредил попав в дурацкую яму посреди тротуара. И не будете ли вы, как работник определённо ответственный за этот казус, столь любезны пояснить высочайший смысл установки дорожного знака не на дорожном полотне, не возле забора вот этого вот здания, а вот тут вот! — я притопнул по асфальту и сделал приглашающий жест, втайне радуясь что кажется нашёл ещё один способ успокоить магию.

Мужик в начале моей речи нахмурился было, в середине зашевелил усами прищурившись, а в конечном итоге хлопнул ладонями по коленям и расхохотался:

— Красиво, разрази меня гром! Чешешь как по писаному. Вот прямо вижу судебный иск шефу от малолетки за сплющенное колесо.

— Это я ещё в больницу не съездил — синяки зафиксировать от падения, — проворчал я, вызвав новый взрыв веселья. Впрочем и у самого раздражение разрядилось, уж больно заразительно здоровяк хохотал. А мужик уже сгрузил трубу и помахивая кривулиной типа гвоздодера, направился к старому знаку, по ходу снизойдя до ответа:

— Старушка Англия не просто так стоит на традициях. Все решения так или иначе замешаны на прецедентах. Поэтому всегда эффективнее следовать прежнему решению, даже если с первого взгляда оно смотрится идиотским.

Мужик насадил на кончик «монтировки» короткий гаечный ключ, сунул его в паз крепления знака, и примерившись начал поворачивать, характерно перецепляя инструмент, явно откручивая невидимую гайку. Определенно человек не прочь поболтать, поэтому немного подтолкнём:

— Идиотского решения?

— Можно даже не лезть разбираться, гарантированно что и у этого есть прочное и давнее обоснование. Скажем земля вот этого детского сада, что за забором, принадлежит министерству образования, за дорогу отвечает подразделение участкового дорожного строительства. А вот дорожные знаки находятся в введении муниципалитета, которое отвечает и за тротуары. Вот и выходит, что проще всего без судов-рядов и проволочек воткнуть знак именно на тротуаре, тем более что и прежний торчал тут же с давних пор. Вон даже стояк успел сгнить. Это как минимум лет двадцать-тридцать прошло. Рабочий сделал хитрое движение своим инструментом и небрежно извлек гайку из насадки:

— Я удовлетворил ваше любопытство, молодой человек?

— Благодарю. Очень информативно.

— А теперь, если вы позволите, я вернусь к амплуа работника гаечного ключа и...

— Прежде чем выдадите приличествующую профессии вращателя гаек жёсткую фразу о излишне наглом мальчишке, может быть дадите свою визитку? — по наитию сказал я.

И мужчина выдохнул, усы одобрительно шевельнулись. Он стянул перчатку, залез в кармашек спецовки и выудил белую тисненую золотом визитку:

«Адвокатская контора «Конор и К».

Адвокат Конор Сэмплтон, эсквайр.

Тел. 55-440...»

— Гарри Поттер, школьник, — церемонно поклонился я в ответ и вопросительно поднял бровь, ровно как давеча Петунья. Видимо всё сделал по-английски верно, поскольку мужчина вновь вздохнул и ответил на невысказанный вопрос:

— Моё почтение, молодой человек... Только учтите, практиковать я более не имею право, в конторе не работаю. Мои «и К» оказался слишком... непростыми. Но имя действительно, как и звание, как и телефон.

Я усмехнулся оценив игру слов. (Сэмплтон все равно что Простаков в переводе на русский)

— Запрет практики, не лишает профильных знаний. Тем более трудные времена не длятся вечно. Всего хорошего, сэр Конор.

Дальше уклон дороги стал видимым и я покатился к реке практически не вращая педали. Ниже муниципального детсада, где я получил лекцию и визитку, похоже жилых зданий не было. Судя по мелькающим за высокими заборами горках, качелях и прочих разноцветных сооружений — этот угол города изобилует детскими учреждениями детсадовского типа, ну и возможно частные школы и школки тут тоже в наличии.

По мне так подобная концентрация нелепа, рациональнее было бы распределить по районам, но... Вспоминая выкладки адвоката-ремонтника, махнул рукой. Всему есть причины. Поскольку привычку объяснять всё глупостью я оставил еще в прошлой жизни, и оставил очень давно, тема легла на душу как родная. Эмоциональное же шевеление поттеровского кусочка легко игнорировалось. Как и во время разговора с адвокатом, оно ощущалось лишь как тень недовольства: «отвратительной двуличностью» или «приросшей маске» — точно не определил; десятилетий мальчик еще не формулировал инстинктивное недовольство в слова даже для себя.

Когда впереди блеснула полоска воды, я удовлетворенно хмыкнул. Расчет оказался верным, место для уединения тут определённо найдётся. Река Чесс здесь похожа на прямой искусственный канал с незаметным течением. Ширина метров сто пятьдесят, берег укреплен квадратными бетонными плитами под крутым углом. Видимо намекая на название, часть плит окрашена в белый цвет в шахматном порядке, создавая эдакие ряды десяти метровых досок, выстроенных для сеанса одновременной игры для так и не приехавшего в заштатный городок гроссмейстера.

Комбинация белого и серого не самая удачная, особенно когда тень очередного облака, которых сегодня куда больше чем неба, обращает воду в стального цвета зеркало. Тем более по краю идёт сплошное металлическое ограждение из сварных труб и металлических столбов фигурной ковки. Тут цвета белые и черные, словно призваны отпугивать. Ну детей по крайней мере, взрослому то вполне удобно облокотиться на верхнюю трубу и задумчиво покуривать размышляя о бренном. Это ребёнку подошедшему вплотную — смотреть туда как сквозь решетку, впрочем для детей эта ограда видимо и сделана.

Конструкция набережной не подразумевает даже намёка на возможность купания, рыбалки, отдыха и даже простого просмотра воды. Хотя поминутно прерывающее штиль дыхание легкого ветерка несёт влажную свежесть чистой воды. Значит как минимум канализационных и промышленных стоков эта речка избежала.

Вдоль реки узкая пешеходная дорожка, с рядом разлапистых трехрожковых фонарей, которые вероятно вечером обеспечивают достаточно света. Яркая зелень газонной травы по краю немного компенсирует унылое странноцветие берега.

Зато слева зелёные изгороди, усыпанные цветами образуют лабиринты из которых кое где торчат как ориентиры разноцветные макушки беседок. Там очевидно и скамейки есть, и яркие цвета.

— Так, домики дальше все похоже частные детские сады. А на этом пространстве 80-100 ярдовом видимо зона отдыха и прогулок. Вроде бы запрещающих знаков частных владений нет, так что посмотрим. Ну прогонят так прокатимся дальше.

Я вошел в один из коридорчиков местного микролабиринта и вскоре удовлетворенно хмыкнул обнаружив аккуратную скамейку. В беседку просвечивающую сквозь ветки и листву зеленых изгородей, соваться не стал, но отметил её закрытое удобство на случай дождя.

— Ну что же, займёмся экспериментами, — я развернул кусочек ткани и прицепил к пальцам припасённую с прошлой охоты за комарами, золотую паутинку. Петли обхватили пальцы, а над кустарником поплыл звон потустороннего варгана, который как я уже понял люди не слышали.

________________________________________

Народ, я сам очень не люблю всевозможных сносок с циферками, пояснениями. Но может быть всё таки кое-где нужно? Кое что в текст вписывается, кое что не лезет. И может действительно вместо вписывания в ткань произведения, просто давать сноску ниже?

Мелодия плыла в стороны, ласкала слух, ворожила... Я даже умудрился увидеть её сквозь очки, на фоне неба как расходящиеся в стороны круги разной толщины, похожие на волны от брошенного в пруд камня.

Вот только не было ощущения «правильности», которое возникало под лестницей. И проносящиеся над головой мухи, и копошащиеся в мелких белых цветках мошки и осы, и целеустремленно волокущие былинку муравьи — категорически игнорировали мою магическую музыку.

Как не печально мне это признавать, по всем признакам выходит, что основа темы магического подманивания не моя, а паука Джонни, который работает целеуказателем. Я же служу лишь магическим усилителем, да кровавым сырьём.

Или может вот непосредственно эта паутинка заточена исключительно для управления комарами, которых нет поблизости?

Хотя нет. Само звучание мелодии, что естественно лилась под лестницей, иное. Пропало само понимание какие именно переливы управляли движениями комаров. Словно напрочь забыл управляющие комбинации.

Раз так это значит что я их в действительности и не помнил, не знал. Просто проголодавшийся паук мне их транслировал магически-телепатически. О, Гарри? Может поавтопилотишь? Комбинация внутреннего смущения с удивлением поступившим от поттеровской части сознания, показали что «он пытался, но нет...»

Я потёр зачесавшийся нос и фыркнул:

— Эксперимента-атор, размечтался... Гарри Поттер повелитель мух! Му-ха-ха-ха-ха... в общем. Кстати, демонический смех через «мух» не потому ли пишут? Или наоборот кто-то реально услышал смех повелителя тьмы и сдуру решил что он как-то связан с мухами? ))

Ну по крайней мере если волшебный паук необходимая часть, подманивающей конструкции, тогда возьму ка его в следующий раз на прогулку. А то всю жизнь сидит под лестницей, как хикикимори японский. Коробочку только ему надо сотворить, с вентиляцией, окошечком, может и дверцей. Хотя ящик-домик привлечет лишнее внимание. И как здоровенного разноцветного паука уговорить не показываться? Хотя он умеет прозрачным становиться, может и сам понимает что к чему? Гм-гм, я как-то пока так толком и не постиг, как Гарри с ним общается. Вот где детская непосредственность рулит.

Ладно, пораскинем ещё мозгами. Если есть прямая зависимость от характеристики паутины... Диаметра ли, или нашептываний паучьих заклинаний в процессе изготовления, то можно попробовать переключить паука скажем на мошек или тех же мух. Может у них другая магия, больше её, или сладкая там или кислая...

Вот только местные мошки похоже кровь не пьют больше на подёнок похожи, а мухам надо... Гм. Что-то мне с мухами расхотелось экспериментировать на предмет попробовать. Хе-хе.

Джона конечно можно выгулять и без домика, так просто в кармане. Блин, Гарри, даже Хагрид своему пауку придумал личное имя покруче Арагог. Или Арадог? Ну что-то типа того. Хотя что я собственно на пацана ополчился? Он назвал, я переименую. Например Зелендей. Зелёный, и делает паутину — дей, деятель, делатель в общем. Или назвать Симбионт? Нет, это какое-то безличное слово.

С другой стороны может проще наловить всяких мух, ос и жуков в разные баночки, да принести моему паутинному хиккимори под лестницу на пробу и не тягать везде? Вот как я его назову Хикки!

Всё что мне приходило в голову, я записывал в тетрадь. Причём паутинка меж пальцев ничуть этому не мешала, а также ни к чему не липла. Вот ещё один пожалуй довод за то что паук выдаёт мне специальную ниточку — остальная то его паутина липкая. Ну и эта прочную весьма.

Дёргать её ногтями не надоедало, бессистемные звуки несмотря на всю их асинхронность тем не менее звучали оригинально и приятно.

Жаль конечно что не всё оказалось просто с насекомыми... О!

На запястье вдруг четко приземлилась внушительная стрекоза. Словно материализовалась, настолько быстро спикировала. Коричневая с синими полосками на груди и глазами. Стрекозы в отличии от пауков мне всегда нравились.

— И что тебе нужно, синеглазка? Музыку прилетела послушать, или просто удобный насест для ловли мух нашла?

Я вновь дёрнул паутинку, стрекоза в ответ потопталась по рукаву и как магнитная стрелка уставилась на мой магический манок. Больше никакой реакции? А... есть: под звуки у неё мелко дрожат усики. Гм, ну слух у стрекоз отсутствует, однако они ощущают колебания воздуха, вот видимо звуки сдобренные чуток магией её и привлекли. Почему то.

Так то стрекозы часто бесстрашно рассаживаются на людях в палатках, на охоте или рыбалке. Но это абсолютно прагматичное использование, поскольку вокруг людей постоянно роятся комары, мухи и слепни. И стрекозы их пожирают сотнями.

Но тут явно далековато от воды, да и мухи почему-то категорически меня избегают. Я вообще уже думал что их в Англии вообще практически нет, но вижу мелькают везде постоянно, так что возможно это свойство Поттера их отпугивать, а может вообще всех магов?

О, а кто это там за шествие? Я невольно навострил уши. Сквозь ветки я заметил лишь перемещения светлых одеяний, да фрагменты зонтиков. А вот слух быстро пояснил что это приближаются девочки с воспитательницей. Инстинктивное поттеровское стремление уйти я задавил. Не гонят, так зачем уходить то? А слух у меня оказался интересным, удавалось по обрывкам слов и фраз сосчитать голоса. Десять детских, одиннадцать. Ага второй взрослый молодой женщины. Ага вот ещё два детских. Щебет сконцентрировался в беседке, как я и предполагал.

Частные детские сады работают и летом, в отличии от муниципальных. А вот работают ли частные школы не знаю. Или может типа скаутов у них тут есть что-то? В детских то садах, очень дорогих в Англии, воспитателей обычно целая толпа. Один взрослый на двух-четырёх детей. Эдакая псевдосемейная микрогруппа. А тут вон сколько всего на двух взрослых.

В душе шевельнулось поттеровское недовольство с недоумением, мол «а мне какое дело до них?» Пожалуй надо проговорить ему шепотом. Может конечно это и бессмысленно, раз разумной части у парня не осталось, но может всё таки как-то он понимает:

— Информация, Гарри, очень ценная штука. Вот сейчас я обнаружил интересное свойство своего слуха. Ты им возможно пользовался, но понятия не имел что оно вообще-то уникально. Кстати, чем-то оно похоже на то как взгляд цепляется за быстрыми объектами, так что тут видимо заслуга не только артефактных очков, но и личное свойство организма. Вот к примеру, в беседке можно сфокусироваться на шёпоте любой девочки. А можно произвольно отсечь все мешающие и... Ох, что?

Стрекоза вытянула свою колючую лапу и требовательно потрогала палец.

— Ну ты наглая вообще! — с усмешкой возмутился я, — а не желаешь изволить свалить с моей руки. Полетать, мух покушать, меломанка?

Стрекозы, это акулы насекомого мира, страх у них в принципе не прописан в инстинктах. Правда существа специализированные. Летать могут, а вот ползать не могут. Но вот так вытянуть лапу и потрогать зубчатыми коготками — запросто. Вот как снова! — Ай. Ладно, ладно, — я вновь заиграл на паутинке.

Стрекозы очень прагматичные существа, а раз сидит, да ещё настаивает может магия ей пищу заменяет?

Мелодия к слову ничуть не мешала слышать, рассказ этой учительницы? Воспитательницы? Возраст девочек в беседке я по голосу прикинуть не смог. От четырех до десяти, он практически не меняется. А взрослый голос журчащий, проникновенный, каким рассказывают детям сказки, играя выражением лица и интонациями. Вот только рассказывает она не сказки:

— Река, пересекающая наш город, носит название «Шахматная». Конечно, любой историк и географ на вопрос отчего же так, скажет официальную версию. Мол ниже по течению стоит город Чешам, что построили ещё римляне, оттого и название Ривер-Чесс. И абсолютное большинство чужаков примет это объяснение за чистую монету. А для самых въедливых и настойчивых есть специальные люди — лингвисты, этимологи, что объясняют так скучно и нудно, что в конечном итоге убивают любой посторонний интерес. Заговорят так ловко, что глаза остекленеют в попытках понять, как именно «шам» превратился в «сс» да наконец махнут рукой, мол пусть себе.

Это наша народная традиция — путать чужаков, и эта грань нашей цивилизации всегда помогала выживать.

Но вы, как коренные жители Великобритании, не должны обращать внимание на путаницу объяснений. Потому что главное правило реальной информации: как слово звучит, то оно и означает.

— Так значит всё таки название от шахмат? — пискнул бойкий голос.

— Да, Джулия. Истинно так. Во времена римского правления этой реки ещё не было. По всей местности раскидывало свои вязкие щупальца болото Чолси, поросшее мрачным кривым лесом. Осталось ли оно после таяния великих льдов, образовалось ли после многолетних дождей, не известно, об этом история умалчивает.

Известно лишь что упоминаться Шахматная начала после ухода римских владык, когда здесь на много столетий воцарила война. Так вот один из тогдашних королей, после поражения, отступал через это болото с войском. И единственное что разгоняло его мрачное настроение, отвлекало от ноющих ран и вечного напряжения которое требует власть, так это прекрасный набор шахмат, в кои он умел играть воистину мастерски.

И вот, как то ночью, во время грозы, когда невозможно было даже встать ночлегом из-за потоков воды с неба и чавкающей у коленей болотной хляби, эти шахматы исчезли.

С этого момента сюжет легенды ветвится на волшебный, в котором болотным духам так понравилось играть в новую для них игру, что они забыли о том что надо пакостить людям создавая болото, в результате чего оно иссякло, дав дорогу новой реке.

И второй более прозаичный вариант, король в ярости заставил своих воинов перекопать и перетрясти болото до последней лягушки. А тысячи роющихся в грязи солдат открыли затянутые болотом родники, что ранее растекались по низине. Нашли шахматы или нет, история умалчивает, но упоминает ещё один факт. Этот король позже продолжил копать уже целенаправленно открывая новые и новые родники, так что вскоре река стала судоходной. Вода ушла из болот в реку, земли превратились в прекрасные пастбища, а уродливые деревья вырубили. Поскольку земли окрест были ничейные, этот король объявил их своими. Так потерпев поражение и потеряв драгоценные шахматы в конечном итоге всё равно обрёл новые земли.

Я хмыкнул про себя «а мораль, дети мои здесь в том что... Делай хоть что-нибудь и будет вам. Хе-хе. Что-нибудь. Вроде бы. В общем хрен этих англичан поймёшь. Кирпичик воспитания ухватил мимоходом, а сколько их таких в каждую голову укладывается с младенчества? Ишь ты, а чужакам значит по ушам ездят, надо же.»

...на протяжении столетий, берега реки укрепляли плитами, и по традиции Баккингемшира на всём протяжении красят их в шахматном порядке в разные цвета... Да, Шарлота, можешь спросить.

Руку чтоли подняла или зонтик покрутила? Как тут вообще дети просят слова? Гм... Да наверное руку тянут, аки Гермиона Грейнджер в фильме хехе... А голосок этой девочки низкий и с какими то презрительными интонациями:

— Почему вы называете наше графство по старинке? Везде сейчас, по радио и телевизору нормально сокращают. Звонко и чётко. Бакс. Графство Бакс. И не приходится ломать язык.

Что? Разве Литтл-Уингинг, не в графстве Суррей тут? Что ещё за Баккин... бакс какой то? Баксами доллары вообще-то называли. Уж не помню почему. А вот и тётка отвечает. Холодно, чопорно. Так и видятся поджатые недовольно губы:

— Мадемуазель. Пренебрежительное сокращение исторических названий не допустимо в нашей державе. Это лишает их смыслового звучания, хранящегося в самих словах. Не уподобляйтесь глупым варварам, меняющих курс, как пьянчуга заснувший на штурвале.

Женщина вздохнула и заговорила мягче:

— Объявление слов и значений «устаревшими» это ещё одна бутылка виски в глотку вражеского капитана. Собственные же слова и значения трогать нельзя. Помните как я сказала только что: слова значат именно то, как звучат. Баккингемшир — звучит. А «Бакс», это бессмысленная кличка. То ли пса, то ли американца...

Дети, похоже непривычные к жесткому тону наставницы, с нервным облегчением рассмеялись. О как, запомним. Это значит специфическая шутка такая у томми. Всё запомним. Я вдруг понял что скрипнул зубами. А мадам продолжала развивать мысль:

— Итак, оставим клички собакам. Баккингемшир же — как на первый взгляд представляется элементарным районом вокруг дома некоего англичанина Буки, что занял его после ухода римлян и создал столицу Буккингем. Но... Как вы уже все поняли, это очередная ерунда для чужаков. Истина же зашифрована в слове.

Итак, часть «шир», сейчас используется как: округ, территория. Так же использовался и в древние времена, за исключением того что весь наш остров был сплошь покрыт лесами. В лесах же обитали кельты — друиды, наши давние предки. И любой округ для них был лесом. Причём конкретным лесом определённого дома. Домом же называлось племя родичей. Так что дом Букки это не четыре стены с крышей не отдельное семейство, а внушительный род, целое племя вождём которого был друид Букка. Нет, о дворянских титулах тогда ничего не было известно, потому вы никогда не услышите о короле или герцоге Букка, которым он обязательно бы являлся будь он англосаксом пришедшим после римлян. Титулы принесли римляне, когда в начале тысячелетия пришли установить своих гербовых орлов и принести на острова свой порядок. Поначалу их четырехсотлетний приход не был завоеванием. Кельты жили в лесах, а немногочисленные римляне обосновались вдоль рек, где активно добывали в россыпях олово. Но со временем проблемы обострились.

Для добычи олова Риму нужны были рабы, которых везти на острова было хлопотно, а для плавки руды нужно было много древесины. Кельты же к своим деревьям относились как эльфы из сказок, плюс имели невероятное свободолюбие и категорическое неприятие рабства, на котором стояло римское общество. И особенно ярко противостояние проявилось с домом Букки, рядом с которым и были самые богатые россыпи олова и серебра, соответственно и поселения римлян.

Общество лесных охотников и собирателей, коим являлся дом Букки конечно не могло воевать с легионами Рима на равных. Но в своих лесах кельты были дома. И чем сильнее их притесняли и меньше их оставалось тем сильней они цеплялись за деревья и разгорались в сердцах местью. Ради мести рождались, ради мести жили, местью дышали. Десятилетие за десятилетием месть стала культом дома Букки. Смыслом жизни целых поколений стал поиск и убийство римлян и их добровольных помощников. Сюда под сень деревьев шира Букки со всех островов стекались лесные кельты жаждущие мести.

Особым шиком были убийства изощрённые. Чтобы как можно больше вызвать ужаса и страха. Кельты дома Букки покрывались татуировками, раскрашивали и резали тела, уродовали лица стремясь сделать внешность как можно ужаснее, создавали кошмарные одежды и маски. С младенчества учились красться, таиться и издавать жуткие звуки. Ну и разумеется убивать, калечить и ещё раз убивать. По сути современные сказки о фейри — буках, которые рассказывают до сих пор бабушки, имеют корни как раз в тех временах.

"Ишь ты как элитность взращивают у них оказывается. Натурально корректируют детишек, под видом таинственных сакральных знаний. Мол вы не хухры-мухры, а ого-го! Не удивительно что англо-саксонский сплав местных народов имеет самомнение необычайных размеров."

Блин! ... Мысли о лекции прервались видом стрекозы, которая каким то непонятным способом сгрызла паутину с моих пальцев, оставив на фалангах лишь невзрачные колечки петелек. Теперь это насекомое по прежнему сидело на запястье имея флегматичный вид козы доедающей верёвку, что уже почти скрылась в пасти.

— Эй, ты как это? — довольно нелепо возмутился я, а чёртово насекомое словно только этих слов и ждало. Резко толкнулось лапами, да молниеносно утрещало вдаль, только крылья сверкнули на солнце.

— Мда, планы по приручению стрекозы накрылись рыжей пи... Гм, то есть, медным тазом. Взяла и сожрала, как итальянец спагеттину. Вот ведь коза эта стрекоза! Ну да ладно, лишь бы не сдохла от порции магии. Завтра снова попробую подманить.

Детишки тем временем под предводительством рассказчицы весело переговариваясь ушли вглубь лабиринта. Видимо подышали свежим воздухом и удалились на ланч или типа того. В животе забурчало, заставив приложиться к фляжке.

— Так интересно, есть ли тут помойки? Потому что где ещё набрать баночек для отлова насекомых на пробу моему Хикки, других идей нет.

В животе вновь заурчало, заставив хмыкнуть:

— То есть судя по всему сахара уже недостаточно? Надо бы ещё кусок пресной но сытной еды закинуть, верно?

Желудок согласно квакнул.

— Ну раз ква, значит крутим педали домой.

Мечты сдобрить магией остатки рагу , которые я утащил под лестницу, разбились сразу же как только я заглянул в оставленный в уголке стакан. Вода в нём колыхнулась, и этого вполне хватило, чтобы последний уже почти всплывший пузырек магии, коснувшись поверхности, растёкся пятном исчезнувшим через несколько мгновений. И да, поспешный глоток подтвердил, что ни малейшего вкуса у жидкости не осталось.

— Эх, ну почему всё так не просто? — вздохнул я с досадой поколыхав опустевшую водицу, прежде чем поставить стакан на полку. После чего начал жевать холодное рагу, подкрепиться все же требовалось.

Паук в уголке, после моих слов замигал серией быстрых вспышек, что поттеровская часть расшифровала, как проявление сочувствия. Я дожевал безвкусную еду и вновь почувствовал интерес:

«А не морзянкой ли Хикки вспыхивает?» О азбуке морзе я знал только то что буквы из точек и тире состоят, коротких и длинных вспышек или звуков.

Память работала как часы, и оказывается запросто фиксировала сотни колебаний в секунду, числа и длительность отдельных сигналов... Потрясающе. То есть и 24 кадра в секунду смотрится в фильмах вполне себе слитно, но вообще-то при надобности и «за сотню» фиксирует глаз мага? С ума сойти, кратковременная память у людей вообще в среднем лишь 7 символов держит, да полминуты, а там либо перевод в долгосрочную, либо пропадает. А тут вспышки визуальные все еще держатся, но записывать, всё надо записывать...

Несколько мгновений вспышек, которыми паук предположительно сигналил, заполнили половину тетрадной страницы. Писал их я минут пять, не забывая отправлять в рот ложку за ложкой еду, благо язык и челюсти «автоматики поттера» работали по заданной программе тщательного пережёвывания уже без контроля.

Надо будет в библиотеке поискать подтверждение или опровержение говорит ли со мной паук морзянкой или нет. Да и ещё может и со словарями придется посидеть, может не по-английски восьмилапый вообще сигналит если сигналит. Чёрт, и саму библиотеку Литл-Уиннинг найти, школьная то сейчас закрыта.

Эх жаль интернет пока ещё только зарождается и мало кто вообще о нём в Соединённом королевстве слышал. И ещё одно дело:

— Так, паук Джонни, теперь я буду звать тебя Хикки. Хикки твоё новое имя. Если это знание вообще тебе конечно нужно.

Гм, может и язык глухонемых придется подучить? Вот о чём он там лапами своими шевелит? А эмоционально ощущается как... Вежливый интерес? Типа «Да? Ладно, но мне в целом пофиг?»

— Хикки, это такие затворники, что из комнаты готовы всю жизнь не вылазать. Прямо как пауки под лестницей. Впрочем они появятся лишь когда появятся компьютеры и интернет...

Эмоциональный фон паука в ответ на эту речь ничуть не изменился. Впрочем может быть я все слишком усложняю, этот фон в принципе можно расшифровать просто как понимание что обращаюсь к нему.

Вообще вряд ли паук человеческие слова и эмоции воспринимает. Скорее всего я его цепляю лучом своего внимания, как магический кот соседки цеплял мой взгляд.

Интересно, а это магическое ощущение взгляда можно как-то заблокировать? Ведь если это распространенная практика среди магов, то скрываться в принципе сложно. Или это родовое свойство что пауку как то через подкармливание комарами напившимися поттеровской крови передалось?

Охо-хох. Канон о подобном молчит. Да, если уж на то пошло, он обо всем помалкивает. Выдает лишь цепочку книжных приключений. В сущности что еще от художественного то произведения ждать? Жизнь же, буквально на каждый шагу, подкидывает новый вопрос.

Ладно, и это записать... Иносказательно конечно для конспирации, главное самому понимать. Хорошо язык подвешен в прошлой жизни был неплохо, а иносказания подбираются с лёгкостью. Так что понять что ребенок в тетрадке накарябал, не просто. Тем не менее, первым делом надо будет узнать, как скрывать записи. Ох как пальцы то устают от этого карандаша. И почему Поттер практически не пользуется шариковыми ручками? Гм, гм... На этот запрос пока ответа нет.

В общем я понял что оперативная память у этого тела прекрасна. Но вот долгосрочная похоже вполне обычна. Или нет? Сложно считать обычной объединенную память мужчины из другого мира и ребенка из этого. Судя по остальным обнаруженным дарам, похоже я подпортил собой мальчишке природную талантливость.

Ну извиняйте ваше магичество, авось компенсирую опытом и подходом.

Тётка с умиротворенным видом смотрит телевизор, Дадли продолжает грохотать приставкой, сотрясая второй этаж пиу-пиу, бдыщь-бдыщь.

А я решил попробовать подкормить паука другими насекомыми. К сожалению участок оказался не богат на живность. Мухи категорически не подпускали меня ближе трех метров, хотя охотно суетились на двери нагретой солнцем. Оставляли черные точки погадок, твари такие. Почти невидимые на темно-зеленой краске, но всё таки...

Кольнуло воспоминание из прошлой жизни, как я в детстве охотился на мух с резинкой, воображая себя пограничником отбивающимся от вражеских солдат. Подбивал сотнями, поражая со стопроцентной гарантией. Без всяких прицеливаний из любых положений. Но прежде чем превратиться в лепёшку насекомые из моего детства по крайней мере не улетали. Максимальная дальнобойность резинки-мухобойки была не больше метра, получалось шлёпать и на потолке. Но здесь вот пугаются почему-то. Изловить мелких пестрых бабочек, макающих хоботки в розы, не получилось, очень ловко уворачиваются. А совсем крошечные крылатые летуны неизвестных видов просто дохли и давились пальцами.

Появилась мысль попробовать наловить чешуйчато-прямокрылых своим супержабьим языком, вот только сколько я им не болтал в воздухе, удлиняться он и не думал.

— Только высох зараза и,.. — я скосил глаза вниз разглядывая кончик, и фыркнул, — возможно чуточку загорел.

Но охоту я продолжил и минут через десять радовался, рассматривая жуков нескольких видов, что недовольно скользили по стенкам стакана, накрытого листом бумаги. Впрочем накрыл я его чтоб удержать быстрых муравьев которым стекло препятствием не было.

Вот только Хикки меня разочаровал. К муравью тряхнувшему паутину сунулся было, но тут же отскочил да подальше, вообще за пределы ловчей сети, совершенно проигнорировав его довольно таки долгое выпутывание и поход через клейкую паутину к стене, добравшись до которой он умчался прочь.

И категорически игнорировал все мои подбадривания в стиле «ну что же ты за паук такой магический что муравьёв боишься? Не слабО только комариков кушать?» Впрочем когда у него коротко подсветилась огоньками одна передняя лапа, я поперхнулся вдруг поняв что таким образом он выдал мне комбинацию вроде: «да пошёл ты и что за детский сад».

Может ему пояснить надо что я не просто так балуюсь?

— Хикки, мне нужны другие виды магии. Не только «солёно-комариная». Я думаю что это ты управляешь процессом, как целеуказатель, а также формируешь своими паучьими заклятиями перекачку жизненной силы насекомого в магию. Так что для того чтобы указать новую цель, думаю тебе надо сначала попробовать новую пищу. Попробуй, потом я найду способ накормить муравья своей кровью... Ну или даже кусочек мяса ему подарю, едят же они вроде мясо? И жукам тоже как-нибудь... О, жуки!

Еле успел подхватить с края стакана чуть не сбежавшего. Самого мелкого, серого с длинным носом возле кончика которого шевелились короткие усы. Впрочем муравьев в стакане уже не было.

Долгоносик влип в паутину и замер. Миллионы лет инстинкта видимо сказали ему что пипец какая появится проблема если потревожить клейкую нить. Впрочем Хикки рванулся к неподвижному, ловко схватил его длинными лапами и... уронил куда-то в темноту под кровать. Что это не случайность подтвердили следующие два жука отправленных из паутины прочь.

— Хикки, ну вот какого чёрта то вообще? Ты почему их выбрасываешь? Гм, помню вроде бы как что мало кто из пауков человечью то кожу могут прокусить. Так что может проблема в жучином панцире? Ну сейчас я тебе приготовлю эту устрицу.

Мгновение и жучок с ноготь размером, лишился зелёных надкрыльев.

— Вот, держи вкусняшку, друг.

Недовольно сокращающийся жук отправился в паутину и... Просто начал драть её в клочья! Прочнейшую магическую паутину! Впрочем может ловчая сеть у Хикки и не настолько прочна, как нити которые он мне выдаёт для вызова комаров. Но кажется я понял в чём проблема. Может быть и в бронированных надкрыльях, но ещё в том что жуки оказывается чудовищно мощные твари насекомого мира, а зубчики на их лапах, словно предназначены самой природой чтоб драть паутину. Хикки же заполошно пометался вокруг, протягивая и тут же отдёргивая лапки, но коснуться уродующего ловчую сеть шестилапого калеку так и не посмел. Спохватился я только когда он жалобно замигал брюшком.

— Да понял, я понял, прости, — сказал я и мигом помог жуку выпутаться, после чего выбросил его в стакан. Хикки же потрогал края дыры, как мне показалось горестно вздохнул и улез в щель, даже и не попытавшись начать ремонт.

— Ох, ну ё-окарный бабай! Паучьих обидок мне только и не хватало. Да понял я уже понял, что жуки это опасно и вредно. Всё больше не буду тебе их совать.

Из щели показалась голова и четыре передних лапы, подмигнувшие вспышкой зелени на кончиках:

— И муравьёв не буду кидать, — согласился я.

За радостью того что тот хоть и неохотно, но вылез после этих моих слов целиком, не успел удивиться что понял сигнал.

Я потёр подбородок, посмотрел на затаившегося в стакане бескрылого жука, и вздохнул:

— Или я всё-таки переоцениваю паучье влияние, и начинать надо именно с попыток накормить насекомых своими магиесодержащими частями организма?

Мда, инфа, что впервые увидел магию в комарах покусавших Петунью в памяти есть, а вот был ли где рядом руководящий процессом паучок, хоть убей не помню. Ну да, может быть и не знаю вообще. Ну для того чтоб узнать и нужно экспериментировать, тут уж ничего не поделать.

Я вздохнул. Ладно, пока этот вариант по нулям. Теперь попробуем сохранение комариной магии в разных растворах. Что-то мне не понравилось что в сахарной водице всё в конечном итоге улетучилось. Паук выдал комариную паутину без проблем, как обычно жест щепотью и требование. Что характерно, дырку так и не заделывает, может ему магия для этого нужна?

Потом я заготовил целую пригоршню стеблей одуванчика (для каждой жидкости персональные, да с запасом), промыл их от сока и выложил рядком на освобожденной от хлама полке.

В общем, кому полка, а кому столик для экспериментов. Ну а что, я прекрасно умещаюсь в чулане стоя на матрасе, голова в это месте коморки до ступенек не достаёт.

От потенциальной пыли стаканы прикроются четвертушками тетрадных листов, подписанных где что налито. Потом всё накрою старым, но чистым полотенцем, оставив сбоку полоску для наблюдения.

От хождений по лестнице эта полка не сотрясается, поскольку приделана к внутренней стене. Ну и что на ней стоит в дверь не видно и взрослому, слишком высоко. Саму же посуду в ближайшее время не хватятся: это комплект на двенадцать персон из дальней нижней тумбы, на моей памяти доставали только чтобы протереть от пыли и поставить обратно.

Итак, жидкости наливаем везде одинаково, до выемки. Стакан с чистой водой, стакан с лимонной кислотой. С пищевой содой, солью, чаем. Так, ладно чуть отступим от стандарта и нальём оливковое масло в маленькую рюмку, а то слишком заметно убудет в бутылке. Ещё стакан с холодным чаем, и ещё в один растёр и размешал кусочек мела. Стакан молока, стакан... (я нюхнул красную жидкость) похоже с клюквенным морсом кисло-сладким. Да кстати потом надо будет комбинации попробовать содо-сольные, масло-кислые... Если отличаться значит будут достаточно интересно.

Последним я унёс стакан с кипятком. Еле донёс — пальцы очень слабы, чуть не отпустили, держа за краешек, а наспех намотанный на ладонь подол майки быстро нагрелся... Обжёгся, но ладно.

Кипяток встал последним в ряду стаканов, с него и начну...

Часть опытов разочаровала. Вода ни горячая ни холодная магию вообще не держала. Содовая взбурлила изобразив какую-то непонятную реакцию и тоже осталась без магии, в большинстве остальных капли магии повисли, как и в сахарной, что чётко было видно в очки, а вот дальше процессы какие то шли, но неспешные. Сразу и не поймёшь какие. А вот солёная водица показала реакцию интересную.

— Хех, да мог бы и догадаться. Подобное к подобному. Солёная на вкус комариная магия, прекрасно легла на раствор обычной поваренной соли.

Я взболтал жидкость и вновь прищурившись всмотрелся сквозь очки. Действительно весь объем стакана заполнился очень лёгким почти призрачным свечением и на вкус водица была чуть солоновата.

— Как бы намекает что свободно примет ещё энное количество комаров, да, Хикки?

Паук не отреагировал, он навис над укушенным магическим комариком которого я отправил в паутину сразу после первого утопленного в кипятке. И ждал, когда наконец его пищеварительный укус превратит добычу в приготовленную к высасыванию пищу.

— Сложно как всё у вас пауков, — протянул я и увлечённо продолжил насыщение соленой водицы магией.

Пытаясь контролировать время, постоянно бегал смотреть на часы в прихожей, стремясь угадать выбранные для фиксации этапов изменения пятнадцатиминутки, и вскоре обнаружил что достаточно сконцентрировать внимание на нужном временнОм интервале, чтобы внутри словно включался таймер, отсчитывая ровно столько минут сколько надо. Причём не нужно было ни малейшего внимания тратить. Оп, и вдруг понимаешь что прошло три минуты или тринадцать, что тут же подтверждали часы.

В прошлой жизни нечто похожее было лишь с утренним пробуждением, при необходимости мог проснуться если загадаю с вечера, хоть в четыре утра, хоть в половине седьмого, хоть в два пятнадцать...

— Но вот эта фишка магическая определённо ступень выше. Ведь даже колдовать для этого не надо.

Я как раз макал в солёную водицу двадцатого комара, когда в дверь очень характерно забарабанили ладонью:

— Поттер! Быстро вымой посуду!

Вопль Петуньи как обычно, децибеллов на столько, чтобы услышали все соседи на два дома выше и два ниже Тиссовой. Ну а уж кошатница напротив наверняка услышит даже если дремлет у камина.

Даём максимум уныния в голос и тянем:

— Да-а, тётя... Сию минуту.

Котов не видно, но... Чёрт опять вслух бормотал под лестницей. Но может и пускай? Бормотал ведь не «убить и расчленить же Дамблдора», в конце концов? Что там коты разумеют вообще, да и кошатница эта тоже?

Кухня полнится комбинацией причудливых, но гармоничных запахов. Тётка сейчас как никогда похожа на настоящую ведьму, длинная рукоятка крошечного на три ложки черпачка, вращает жидкую массу. «Фитнескорм» — подсказала память. Так его сама Петунья называет и кроме неё «эту дрянь» есть никто не рискует хе-хе.

А посуды в мойке действительно дофига, какие то кастрюли, огромные мешалки с с засохшим тестом, кремом и прочем. Похоже торты-пирожные-пироги готовила, прежде чем посмотреть сериальчик.

— Ах ну что за наказание! — вдруг донеслось от Петуньи, рассматривающей сломанный ноготь. Я понял что она попыталось открыть новую пачку соли пальцами и похоже неудачно. Впрочем протянутый нож взяла спокойно, мельком зыркнув на улицу. Да, отмывать посуду приходится посыпая каким-то порошком и ёрзая тряпкой. Ни жидкостей противожировых, ни одноразовых посудных губок, пока ещё не придумали.

А тётка вскоре уцокала из кухни. Доварила похоже своё варево и поставила на стол остывать. Ага, стоило навострить уши, как стало ясно что пошла наверх. Судя по всему попытается забрать у братца приставку с мотиваций «хватит», которая ниочём, а вот «тортик дам» пожалуй может сработать. Я вновь посмотрел на пачку соли и вдруг захлестнуло резкое желание то ли схулиганить, то ли наоборот сделать приятно. Не прошло и нескольких секунд, как я сгонял в чулан за солёной магической водичкой. Моего соображения хватило чтоб шлёпнуть в миску пробную ложку тёткиного варева, после чего плеснуть и перемешать.

Разговор на повышенных тонах (Дадли) и просящих (тётя) похоже приближался к середине. С вида пробник не изменился никак, а вот вкус... Бинго! Определённо появился. Нормальный такой солёный, шибающий в нёбо струйками магии. В общем на кастрюльку фитнес-корма заготовленного солёного стакана вполне должно хватить, чтоб значит тётке подарить дозу магии.

Ага, Дэ клянётся что добьёт уровень до сохранения через две минуты и придёт питаться, мол расставляй всё да чтоб Поттер красиво нарезал...

Привычное поттеровское негодование колыхнулось, а я... Стиснул очередную грязную тарелку в лёгком охренении от собственного поступка, как-то даже до конца не понимая с чего учудил такой совершенно не свойственный моей расчётливой натуре экспромт.

А Петунья уже вплывала королевской походкой в кухню, после чего пошли команды со словами «скатерть», «стол», «торт». А сама она определённо прицелилась склевать пару ложек корма, до прихода сына, чтоб потом со всей полнотой счастья насладиться его чавканьем.

«Так, спокойно. Ну учудил и учудил. Смотрим что выйдет... Шалун, б...ь! Тельце всё таки влияет на голову, определённо.

Долго ждать реакции не пришлось, правда она вышла совершенно для меня неожиданной. Представьте что вместо банальной овсянки, что выглядит как овсянка и пахнет как овсянка, вы внезапно ощутили во рту вкус переперченной рвоты... Вот примерно так перекосилось лицо Петуньи после первой же ложки, которая вылетела у неё изо рта как из пульверизатора. Мелкокапельным таким фонтаном накрывшим кухонную тумбу, стену и даже часть оконного стекла.

В следующее мгновение как мне показалось она ринулась на меня чтобы затоптать как носорог, таким безумным было выражение лица. Я шарахнулся в угол кухни, как суслик от горящей бочки бензина, катящейся под откос со скоростью восемьдесят семь километров в час. В этот миг мне показалось что я могу пройти стену насквозь, на одном адреналине. По крайней мере магия, колыхнувшаяся в груди, кажется просигналила мне об этом вполне однозначно, но... Разгореться моему магическому движку не позволил вид тётки жадно хватающей губами из под крана воду. Правда не жажда её мучала поскольку она яростно отплёвывалась. Полоскала рот и умывалась.

Не то чтобы я ждал удовольствия там, удивления и радости. Но вот точно не такой реакции на дозу магии. Петунья же через пару минут тщательного умывания похоже успокоилась, окинула суровым взглядом кухню, после чего начала действовать быстро, чётко и не понятно.

Женщина ножницами в четыре щелчка вырезала кусок бумажной оболочки пачки соли, отложила его в сторону. Соль же швырнула в мусорное ведро. Туда же полетели и две нераспечатанных пачки снятых с полки. Каша же отправилась в бумажный пакет, который тетка сунула в другой пакет, после чего полетела в то же ведро.

Затем тётка вручила мне красочную вырезку с пачки и сурово отчеканила:

— Изучи фирму, герб, рекламу, адрес и запомни. Никогда. Не покупай такую соль.

Вот как... Сурово. Но вроде она не бесится. И сама начала оттирать отовсюду то чем прыснула. Поэтому можно осторожненько поинтересоваться:

— А в чём дело, тётя?

— Испорченная соль попалась.

— Испорченная соль?

... ... Блин, ну почему не действуют на Дурслей простые подталкивания. Ладно, добавим ещё:

— Разве соль может испортиться? Она же вроде бы как сама консервирует? Солят там овощи всякие. Огурцы, помидоры.

Аха-ха, ну да, делать взгляд «ты что, идиот?» у неё выходит просто потрясающе. Как же вывести то её на откровенность? Попробуем комбинацией. Восторженно простодушно восклицаем:

— А! Точно, просто собачка могла пописать да?

О как глаза то засверкали. Гнев и возмущение, грудь поднялась наполненная воздухом, вот-вот последует негодующий вопль. Так сейчас!

— Или... Та самая экстрасенсорика испортила?

Фух! Тётка выдохнула так и не завопив. И лицо не удержала, и похоже поняла что не удержала. Что видимо отразилось уже на моих мимических мышцах. Она свирепо свела брови и рявкнула:

— Так это ты?

Я возмущённо удивился:

— Нет! Да и как это вообще? От «этого» только летает всё, липнет да ломается...

— И загорается.

— Ну я же учусь чувствовать когда оно начинается, и сдерживаюсь. Тётя! Я ничего не понимаю, и мне кажется те объяснения, что я сам придумываю это какая-то ерунда. А ты мне ничего не говоришь!

Отвернулась. Сосредоточенно натирает столешницу, которая уже блестит. Молчит. Я шевельнул ухом прислушавшись ко второму этажу, братец похоже забил на торт и таки вновь пытается пройти уровень. Хорошо. Он сейчас в разговоре лишний.

О, Петунья достала ультрафиолетовую лампу! Удлинитель в розетку и теперь, сосредоточенно водит по сторонам описывая в воздухе кресты? Причём водя совсем рядом с поверхностями?

Любопытно, память подкидывает факт, что вообще-то это совершенно обычное завершение стандартной генеральной уборки в доме Дурслей, которая проходит самое редкое раз в неделю. Гермофобия средней тяжести? Или боязнь микробов все таки сильная, поскольку лампу охватывают внушительные металлические кольца серебряного цвета. А судя по чеканным крестам, перемежающимся какими-то латинскими буквами, это реально серебро. Причём массивное, не какая-то серебрянка.

Кто не спрашивает, тому не отвечают. Как бы покорявей спросить... О!

— Тётя, ты изгоняешь экстрасенсорику светом лампы?

— Ох, Поттер. Ну и скажешь же... Хоть стой, хоть падай. Микробов я уничтожаю, которые от колдовства очень быстро множатся. Ну и да, надеюсь христианские символы рассеивают богомерзкую магию.

— Значит соль эта была проклята богомерзким колдуном?

Тётка выключила лампу и вздохнула:

— Нет. Вряд ли. Просто иногда встречаются продукты заражённые магией. Особенно природные, вот как каменная соль например.

Я потёр нос и задумчиво сказал:

— У меня значит родители были экстрасенсами, я получается тоже. От богомерзкой магии размножаются микробы... Тогда почему мы всегда тщательно убираемся во всем доме, но никогда у меня в коморке под лестницей?

У Петуньи дернулся глаз, она вновь нервно потёрла тряпкой столешницу, но видя что я так и ожидаю, вздохнула:

— У тебя другая магия.

— Не богомерзкая? — радостно вскинулся я.

— Богомерзкая, — отрезала тётка, — но от неё не множатся микробы.

— Если от моей магии не множатся микробы то?.. — я вопросительно поднял бровь, видимо очень неплохо сымитировав саму Петунью, поскольку она прожгла меня взглядом, но все же ответила:

— То да. Я ведьма. Зараженная магией.

— А я значит ведьм? Ведьмак? Ведьмук? Как правильно называется человек зараженный магией?

Тётка вздохнула, прошлась по комнате, мимоходом глянув в коридор и в окно. Потом оценивающе всмотрелась мне в глаза и вновь вздохнула:

— Ну да, меня предупреждали, что ребёнок старого рода не по годам быстро взрослеет... Я ведьма, мужчины такие как я — ведьмаки. Но ты не ведьмак, а будущий маг.

Я сел в угол и скрестил руки на груди, причём на этот раз особо и не играл, недоумевая вполне серьёзно. В голове крутилось «Маг или ведьмаг? Геральд серый? Или Гендальф белый? Два весёлых гуся, ага»

Но сейчас слова не нужны, нужно просто ждать формулировок. Сейчас тетка похоже даст более полный расклад. Петунья поставила свой стул так чтобы краем глаза видеть вход на кухню. Явно страховка от внезапного появления Дадли, присела на край стула выпрямившись, заговорила четко и размеренно, наводя мысли о тикающем метрономе:

— Забудь дурацкое слово «экстрасенс» — его придумали люди, что сталкивались с рассказами и фантазиями о магии. Оно прижилось и культивируется потому что нейтрально, и вызывает лишь любопытство и недоверие. Но главное оно хорошо перекрывает страх, который люди инстинктивно чувствуют от слова колдовство.

Испокон веков у людей рождались дети, которые каким-то образом заражались магией. Большинству не везло и они умирали ещё в детстве. Но некоторым удавалось выжить и вырасти. Иногда зараженным удавалось собраться даже в отдельное селение, куда впоследствии и отправляли всех кто имел похожие проблемы.

Ведьм и ведьмаков, называли лесным народом... Да по-всякому называли в разные времена.

В таких поселках и начали появляться маги. Первыми были рождённые от ведьмы и ведьмака дети. Лишь некоторые обретали способность магией управлять...

Тётка замолчала и ушла в себя, вздыхая шевелила губами словно прикидывая что сказать, а о чём умолчать. Надо помочь сформулировать более связно:

— Ведьмы и ведьмаки значит магией заражены, но использовать её не могут. А судя по неприятному слову сравнивающему магию с болезнью, проявляется она у них как-то не очень хорошо, да?

— Магия в теле похожа на яйцо в скорлупе. Она невидима, но вполне ощущается. Оболочка её удерживает, и в обычном состоянии излишки просачиваются, равномерно, при легком давлении. Но у ведьм и ведьмаков эта оболочка слабая, хрупкая или мягкая. В общем рано или поздно она ломается или рвётся. И тогда магия начинает из неё свободно вытекать, как вода из лопнувшей банки.

У всех ведьм она одинаковая — это магия жизни. Изначальная магия Земли. Но не надо так удивлённо поднимать брови. Вытекая, она первым делом множит микробы, бациллы и бактерии, роящиеся вокруг каждого человека.

Стоит ведьме постоять минуту-другую рядом с человеком который чихнул, как тысяча вылетевших с чихом микробов что так и висят неподалёку, превратятся в миллион. Который этот человек вдохнет и обязательно заболеет. А если подойти к уже болеющему, то микробов станет столько, что ему не помогут никакие антибиотики.

Ещё один бич ведьм — споры всевозможных грибов, лишайников и мхов, очень любящие магию жизни. Так что при неправильной жизни, ведьмы быстро превращаются в бородавчатых чудовищ, насквозь проросшие мхом и лишайником.

Магия жизни позволяет ведьмам не болеть инфекциями, быстро заживляет раны и порезы. Но это не значит что ведьмы долго живут — кроме накожной дряни, тело быстро становится средоточием всевозможных опухолей, в том числе раковых.

Если ядро пробивается в детстве, то ребёнок не выживает, если дожил лет до 11-14 то ещё лет тридцать у него есть.

Тётка умолкла. Решила что порция достаточна? Нет... Взглядом сверлит, значит нужно задать ожидаемый вопрос:

— Неправильная жизнь ведьмы... В чём заключается неправильность?

О, кажется угадал. Точно, Петунья по своему обыкновению (как я сейчас понимаю) учит задавать вопросы и строить диалог.

— Чтобы свободно вытекающая магия не убивала всех вокруг, нужно либо жить исключительно с ведьмами и ведьмаками, либо удалять магию из тела сразу по мере возникновения. Это правильно.

— А как она удаляется?

— Постоянным напряжением эмоций. Страх, радость, гнев, восторг. Всё по максимуму, намеренно преувеличивая, «делая». Даже если это выглядит неестественно, эмоции всё равно усиливаются. Так скажем настойчивая попытка растягивать губы в улыбке, в конечном итоге всегда вызывает улыбку настоящую. Такой стиль жизни заставляет магию уходить едва она появляется. Разряженной тонкой струйкой.

Любопытно, пока она говорила я заметил кривое пятно светло-коричневого цвета у неё на халате. И память подкинула информацию о том что вообще-то Поттер не единожды видел теткин халат «облитый на груди кофе». Злорадствовал что эта чистюля с манией уборщицы, не может нормально пить без слюнявчика и постоянно обливается. Вот только я уже начал понимать в чём дело, а также почему она покупает одинаковые дешевые домашние халаты.

— Тётя... Но избавляться от магии выбросом эмоций получается не всегда? — сказал я взглядом показывая на кривое темнеющее прямо на глазах пятно по центру грудины.

Она глянула и тут же накрыла ладонью, в глазах метнулись страх и беспомощность:

— Мне надо срочно уйти...

— Не беспокойся. Проветрю тут как следует, пройдусь с лампой.

— Дадли...

— Торт нарежу, всё оформлю красиво. Торопить не буду, может вернёшься раньше чем он спустится.

Похоже пошатнувшееся на мгновение самообладание ведьмы, восстановилось. Она царственно кивнула, забрала ведро, набросила плащ и открывая дверь сказала:

— Мне нужно минут пятнадцать-двадцать.

Рассказ тётки о проблемных микробах, жирующих на природной магии ведьм я воспринял вполне серьёзно, поэтому первым делом включил ультрафиолетовую лампу. Минут пять тщательно водил крестами на разных уровнях, прежде чем догадался передать управление телом «автоматике поттера», что охотно освободила голову для размышлений.

Эх, надо было глянуть хоть куда тётка умчалась. В бассейн с вышки прыгать? Но она точно не успела бы обернуться за срок который озвучила. Ну да ладно, подсеку тогда хоть её возвращение...

Ну что же, её второй рассказ многое поясняет. Если в каноне поттерианы, у маглов просто время от времени рождались маги-маглорожденные, то здесь выходит существует внушительное сообщество ведьм-ведьмаков. Гм, сквибов по канонному? И Петунья очень так конкретно отделила от них магов, как «управляющих магией».

Да, собственно и активная неприязнь к магии тоже объясняется. Для неё магия определённо не благословение, а изрядно мешающая жить зараза.

И ещё. Одна единственная ложечка моей «солёной» магии, даже почти сразу выплюнутая, выдала такую дозу, что потоком засквозила из пробитого ядра сквибки... Гм, то есть ведьмы. Не стоит пользоваться словами которые она не произносила. Может у них это оскорбление похуже «грязнокровки», а мне ссориться с тёткой совершенно не хочется.

Да, доза магии засифонила так, что очень быстро ткань халата истлела на её пути. Эх, надо было присмотреться аккуратно, может быть удалось бы увидеть как это выглядит. Хотя сомневаюсь что тетка позволит пристально пялиться.

Из торта я вырезал четвертину, которую покромсал на восемь тонких частей. Каждую на отдельное блюдце, с долькой пирожного. На всякий случай протестировал на «отсутствие вкуса» а то мало ли...

Теперь расставим всё «цветочком», заняв сладостями половину стола. Дадлик все равно не на объемы смотрит, а на количество. А вот если целый торт поставить, всё равно сожрёт полностью, хоть и будет потом ему плохо. Тормозов у него в пожирании сладкого нет никаких, приходится изгаляться. Ну и разумеется заварить свежий чай... Так, прошло десять минут, вякнул мой «нацеленный отследить тётку внутренний таймер». Я сунулся было к окну узнать откуда вернется «залечившая» поток магии женщина, но шарахнулся прочь, внезапно обнаружив по ту сторону стекла замершего на подоконнике здоровенного серого кота. Один глаз жёлтый, второй же сверкает жутким зелёным бельмом. Не сразу и понял что просто так в нём отсвечивает уличный фонарь.

Я выругался от прилива адреналина, но кот даже не шелохнулся. Смотрел только презрительно и высокомерно. Эта вредная тварь, тоже соседкин книзл. Днём он вообще-то белый, только кисточки на кончиках настороженных ушей черные. И ещё память подсказывает, что эти магические коты могут крутить головой, как совы, свободно на 180 градусов. Что Поттера никогда не удивляло. Он вообще любую подобную хрень принимал как должное. То ли любопытства у пацана минимум, то ли волшебникам так и положено.

Под бдительным оком мохнатого соглядатая высунуться на улицу я не решился. Маловато пока данных, но настораживает поведение тётки говорящее о внешней угрозе.

Петунья не заставила себя долго ждать, появилась на пороге минут через десять, хмыкнула оценив мои кулинарные приготовления и шмыгнула мимо, прикрывая ладонью дырку в ткани на груди. Меняла она халат на такой же, как выяснилось, всего за одиннадцать секунд. Не удивительно что Поттер никогда этого и не замечал, для мальчишки и просто переодеться целое мероприятие, а тут даёт фору солдату поднятому по тревоге.

Вскоре от лестницы понеслось приторное сюсюканье, в стиле: «Дадличек, сладенький мой, всё пригото-овлено, спускайся... Настолько пронзительно и противно, что даже у бесстрастного кота-соглядатая морду перекосило и он исчез с подоконника.

— Поттер, ты ещё здесь? — возмущенно прошипела тётка оборачиваясь. Я молча мяукнул и показал взглядом пустой подоконник. Она зыркнула туда краем глаза, выдохнула и мелко перекрестилась. Я сделал большие глаза и прижал ладони к груди. Тётка правильно поняла мою просьбу продолжить рассказ, но пробормотала:

— Потом-потом...

Ещё бы, большой Дэ все таки соизволил показаться на лестнице и его нужно было свести вниз, аккуратно придерживая за ручку...

Ну да, в общем-то можно было и в комнату отнести сладости, но тогда бы он от приставки своей не оторвался.

Чулан под лестницей встретил меня приятным ощущением защищённости, словно окутывал одеялом. И едва взглянув на экспериментальные стаканы, я вдруг сразу понял что прошли пятьдесят две минуты, с момента моего ухода. Где-то внутри очевидно так и тикал таймер заряженный на контроль экспериментов.

Хикки на миг показался на привычном месте, убрав обычную прозрачность и от его лап по паутине разлилось сияние. Похоже так паук доложил, что заделал дырку.

Я откинул полотенце с экспериментальных стаканов и пристально всмотрелся внутрь. В большинстве интересных изменений не обнаружил, почти во всех жидкостях капли магии просто подвсплыли повыше, кроме пожалуй масла, в котором капля вроде бы держалась на том же уровне.

— Похоже удержание магии зависит от вязкости жидкости, а не от её состава. Гм, а это у нас что?

В стакане с меловой водой капля исчезла. Я хотел было это отметить, однако возле дна увидел белый шарик, похожий то ли на бусину, то ли на жемчужину. И от него кажется чуточку фонило магией. Не долго думая, я закинул его в рот и раскусил как конфетку. Наградой был резкий насыщенный вкус мела.

— Вот как оно значит, — пробормотал я. — Мел стянулся вокруг капли магии скорлупой толщиной с яичную, и заблокировал её внутри. Прекрасно. Интересно, сколько времени такая скорлупка сможет удерживать магию без воды? И если скажем подсыпать мела в сладкую водицу, получатся ли магические карамельки? По любому удобней чем фляжку с собой таскать, а!? Хрупкость же можно преодолеть если поверх укрепить добавочной оболочкой из мармелада какого-нибудь упругого или типа того.

Эх, знать бы точно ещё численность комариного поголовья под полом, а то не напасёшься их на эксперименты. И поискать в окрестностях какие-нибудь болотца что ли. Не может быть такого чтоб не было на болоте комаров!

Гм, кусочек ткани, в которую я завернул новую комариную нитку оказался развернутым и пустым. Я хмыкнул, когда в памяти возник обычный поттеровский ритуал возврата использованной паутинки. Он просто её отправлял в ловчую сеть, где паук её постепенно съедал как длинную спагеттину.

— А тут значит сам нашёл, сам забрал, да? Ну ладно. Завтра новую тогда дашь. Или попозже что ли сходить натравить пару комариков на Дадли, для дальнейшего поддержания поголовья?

Раздумывал, записывал, чинил карандаши, рассматривал стаканы без света и при свете, да под разными углами. Между делом сделал больше сотни приседаний, да аж штук сорок отжимательных телодвижений, из которых первые пять штук были даже похожи на настоящие отжимания. Когда подрагивающие руки начало сводить судорогой даже от намёка на попытку согнуть, просто стоял в упоре лёжа, ощущая как деревенеют мышцы трапеций и спины. Ещё разбирался с возможностями своего слуха. Прижиматься ушами к трубам конечно было проще, но и так, устремив внимание «вверх по лестнице», удалось вычленить на втором этаже усталые препирательства брата в ответ на сюсюканье Петуньи. Дадли наелся сластей так что вроде и спать уже хотел, но и приставку тоже хотел... Так за этими наблюдениями я сам не заметил как заснул.

* * *

Проснулся от традиционных утренних воплей Петуньи, впрочем на них на этот раз эмоционально не отреагировала даже «поттеровская» часть меня. Определённо каким-то образом все же информация до неё доходит. И откровение тетки, о намеренном преувеличении эмоций, им усвоились.

А вот на изрядно болящие мышцы отозвался недовольством, поскольку концепцию тренировок паренек еще определенно не усвоил. Пояснять не стал, сейчас значительно интересней было узнать, почему ведьма орёт на этот раз. Но едва я навострил уши, как услышал тихое дребезжащее сопрано от которого почему-то продирало морозом по коже:

— Конечно, дорогая. Я присмотрю за Гарричкой.

Память тут же подкинула бледно-голубые глаза на морщинистом лице, да мечтательную полуулыбку. Старая кошатница Фигг. И спрашивается какого чёрта за мной вообще нужно присматривать? Чтобы это выяснить я тут же выбрался на кухню.

Вскоре выяснилось, что Дадлик изволил расчесать свою царапину так, что распустил нить которой врачи прихватили кожу. Края несросшейся раны в свою очередь начали расползаться, выделяя сукровицу. Поскольку зуд оказался сильней боли, глупый парнишка ещё добавил расчёс прежде чем это обнаружила его мать. В обморок на этот раз вроде не хлопалась, но разнервничалась изрядно, подняв всю семью на уши.

В общем хотелось материться в адрес медикусов скорой помощи, не оставивших элементарной мази снимающей зуд, да рекомендаций по смене повязок. Гневающемуся в трубку телефона Вернону пояснили, что «так положено», и врачи действовали по инструкции. Умело, в процессе разговора задавили в зародыше желание судиться, а заодно предложили приехать в больницу, где повторят операцию с 50% скидкой. Пойдут навстречу (благодетели такие) хоть страховой полис и не подразумевает подобное... бла-бла-бла.

Я слушал и восхищался, мотая на ус, как работают с обывателем местные спецы. Впрочем услышав о скидке, Вернон махнул рукой, видимо посчитав что «сбил ценник, значит победил». Хех, так и гасят «победительных» клиентов. Потом правда выяснится что мази всякие, примочки и припарки с перевязочным материалом покупаются отдельно. Но берут безропотно. А по ходу впарят ещё витамины, и чай для похудения, и паровозик-пилюльницу синего цвета.

Дадли похныкивал, не забывая потреблять тортик. И кажется немного переигрывал, как бы невзначай протягивая руку к ноге, чтоб Петунья коршуном её перехватывала и подавала новую порцию сладости...

Фигг же с отсутствующим видом сидела в уголке, ожидая когда этот бедлам закончится. Мне конечно никто слова не давал, а как себя вести с этой подозрительной кошатницей я ещё не решил. Потому после отбытия шумящего, как цыганский табор семейства Дурслей, безропотно последовал за кошатницей.

Зелёная изгородь, пока я следовал за шаркающей по дороге шлёпанцами старухой, вела себя вполне прилично, делая вид что всегда тут была, и никакого соскальзывания взгляда не требовала. Но стоило шагнуть в сторону, как листья зашевелились и поплыли...

— Гарричка, проходи пожалуйста, — тут же обернулась старуха Фигг и, не давая рассмотреть метаморфозы изгороди, собрала внимание на своем фиолетовом... Пальто? Халате? Странном одеянии из толстой материи, застёгнутое на четыре огромных перламутровых пуговицы о четырех отверстиях.

Я увернулся от её морщинистой лапки и скользнул мимо. Фигг дребезжаще рассмеялась, а промчавшийся мимо кот «в одном чулке» — мистер Лапка, которого я увидел самым первым в этом мире, с разбега толкнул дверь, что распахнулась совершенно бесшумно.

Хозяйка дома напротив так и не дала рассмотреть забор, шаркала за спиной шлепанцами, подгоняя этими неприятными звуками.

Прямо за дверью на стене раскинулись огромные рога. Ветвистые, чёрные, но взгляд тут же притянуло внушительное овальное зеркало. Но я вздрогнул, вновь увидев свое новое отражение. Если тело ощущалось вполне привычно, то внешность щуплого мальчишки со шрамом на лбу, вместо бритого амбала, была всё ещё в новинку.

Мистер Лапка, повадкой опытного пастушьего пса, загоняющего нерешительного барана, толкнул меня плечом в правое бедро, сделав вид что так погладился, в действительности заставляя свернуть влево. Вообще-то да, там была внушительная гостиная, с камином, где собственно Гарри всегда и пребывал, когда сидел у соседки. Направо от входа дверь в которую он никогда не заходил, да в общем никогда и не рвался узнать что там.

— Чайку, Гаричка, хочешь? — продребезжала старуха приветливо сощурившись, — я как раз заварила с мятой, когда твоя тётя меня вызвала.

С утра во рту ощущалась сухость, поэтому я кивнул, буркнув нечленораздельное согласие, как это всегда делал мальчишка.

Почему-то парень эту женщину побаивается, хотя она никогда ему не вредила.

Мятой в гостиной действительно пахло, а ещё пахло почему-то маринованными грибами, которые насколько я помню англичане не жаловали. Хотя я не слышал чтоб они и картошку на завтрак ели. Впрочем возможно все эти «слухи» — стандартные стереотипы, как наши медведи с водкой в сознаниях тех же англичан.

Я попивал напиток, рассматривая помещение, которое содержалось в памяти как некое совершенно неинтересное место, в котором парень молча изнывал от скуки.

В отличии от мальчугана, что такое скука я не знал в принципе. Времени всегда мало, где его люди вообще находят чтоб скучать? Вот например почему бы не подумать о том почему соседку называют «старухой»?

Да лицо у неё лет на сорок-пятьдесят, в девяностые этот возраст уже считался «старушестью». Предки разделяли возраста жестко, по фертильности. Вышла женщина из детородного возраста, всё значит старуха. Однако опытный мужской взгляд под бесформенным одеянием легко угадывал очертания вполне себе нормального женского тела не тронутого гормональными изменениями. Грудь ещё не сползла к пояснице обвиснув, живота нет, жира объемного тоже. Так что морщины на лице не обязательный показатель возраста...

Женщина мерно покачивается в кресле качалке перед погасшим камином. В ладони синяя книжка, а вот кожа на руке без единой морщинки, даже и вен не видно что у стариков обычно пучат тыльную сторону ладони. Отсюда становится ясно, что мелкие морщины лица всего лишь от постоянного воздействия солнца, ветра, мороза на тонкую сухую кельтскую кожу, характерную для рыжих и веснушчатых. Ну волосы, свернутые в узел каштановые с сединой, веснушек нет, но и у кельтов бывают исключения. Шаркающая же походка у Фигг очевидно происходит из-за плоских шлепанцев, что похоже являются единственной обувью которую женщина признаёт. Гм... Странно, а зимой? Память Гарри помалкивает, Фигг и всё находящееся рядом с ней его никогда не интересовало, словно внимание соскальзывало, как с её странного забора. Впрочем парня почти ничего вокруг не интересовало.

А зря. Вот еще к примеру эти странные коты, которых в комнате сейчас лишь три.

Свернулись каждый в уютной коробке с подушечкой внутри. И места эти личные-персональные о чем гласят готическим шрифтом прописанные на коробках клички.

Хохолок — рыжий кот с явно виднеющимся шрамом на черепе, отчего часть шерсти на ней всегда дыбом.

Снежок — это тот белый кот что пялился вчера в окно, как раз его и нет сейчас.

Мр. Лапка тут похоже главный, бегает насколько памяти хватает постоянно за Фигг, как собака.

И мистер Тибблс... Серый, с широкими черными полосами, что хочется назвать его «Матроскин», если бы не гипнотизирующие оранжевые глазищи со зрачками сузившимися до иголок. Жуткий взгляд, ощущение что это амбразуры за которыми скрывается то ли стрела, то ли дуло револьвера...

— Тебя заинтересовал мистер Тибблс, мой мальчик? — проскрипела Фигг внезапно, отвлекшись от чтения.

Я вздрогнул от неожиданности. «Мой мальчик», а не Дамблдор ли это под обороткой? Или женщина просто с ним переобщалась в своё время? Ну что ж, надо отвечать:

— Да. Это единственный кот смысла имени которого я не смог разгадать, — сказал я, с досадой понимая что палюсь, как мотылёк на свечке, ведь это наверное самое длинное предложение которое Гарри произнес в своей жизни при соседке.

Но та качнулась в кресле, как ни в чём не бывало, и с поясняющими очевидную вещь интонациями произнесла:

— Он потомок миссис Тибблс. Той самой.

Я хмыкнул. Со странностями старушка. Ну реально чтоб вникнуть, надо очень по-английски завернуть ум за разум. А тестом успешности этого должно быть полное признание шедевром той сомнительной хрени, зовущейся сказкой про Алису в кроличьей норе. Но я пока на такой подвиг не готов. Поэтому подтолкнем к пояснениям интонациями:

— А. Той самой...

— Что уничтожила сотню лет назад целый вид птиц на острове близ Новой Зеландии. Бедные птички не умели летать. Ну что поделать, такова природа — слабые не выживают.

Фигг вздохнула, но посмотрев на кота, улыбнулась. Во рту сверкнул стальным отблеском вставной правый клык.

Меня вновь пробрал озноб. Впрочем я не Гарри, так что расспросы продолжил и через некоторое время получил занятную историю о маленьком островке, смотрителе маяка и его беременной кошке, развлекающейся пожиранием эндемичной фауны нелетающих птичек, совершенно не готовой к пришествию такого совершенного хищника, как кошка домашняя. Гм. Породы «книзл», что выдала Фигг глазом не моргнув.

Всё это время хищный птицеед, не отрывал от меня взгляда. Впрочем хоть и покрупнее обычной кошки раза в полтора, эта скотина, но вряд ли опасна человеку.

Вскоре громко задребезжавший древний телефонный аппарат с вычурной медной ручкой, заставил «старуху Фигг» куда-то очень бодро засобираться. Её озабоченный щебет, да настойчивые рекомендации «скоро буду и никуда не уходи», минут на пять заполнил мои уши полностью. А она успела, мечась по комнатам, насобирать кучу вещей, что она бодро метала в средних размеров сумку. Я успел рассмотреть только как она пихает туда широкополую шляпу, словно так и должно быть. Колыхнулся интерес. Неужели с расширением объема сумочка?

«Никуда не уходи» очевидно была риторическая рекомендация, поскольку дверь после ухода хозяйки оказалась закрытой на ключ.Вместе с хозяйкой ушел её бессменный телохранитель мистер Лапка.

В общем-то бродить по комнатам мне не запрещалось, поэтому я прошелся по дому, заново с ним знакомясь. Выяснил что комната справа по коридору, заперта на серьёзный замок, который проволочкой не открыть. А более серьезных навыков медвежатника у меня нет. Три двери из гостиной вели на кухню, туалет и ванну.

Внушительный черный холодильник, наполнен замороженными окорочками, яйцами, морковью... В буфете рис и семь сортов хлопьев для овсянки. Гм, странно но на кухне как раз грибами почти не пахнет.

Потренировать чутьё что ли. Как там Гарри нюхает воздух? Тело тут же отозвалось короткими частыми вдохами, да чётким желанием зачерпнуть воду... Воду зачерпнуть?

Автопилот ровно это и сделал, открыл в ванной кран наполнил ладонь водой и... Сунул в неё нос, чуточку вдохнув, позволив воде дойти до переносицы.

И снова часто подышать... Ух ты! Смоченная водой носоглотка, словно включила дополнительные обонятельные мощности! Впрочем состав ароматов особо не изменился. Добавились «нотки чего-то», но чего конкретно, память молчала. Любопытно откуда тянет этим соленьем вообще. Помнится в книжке упоминалось что «дом Фигг провонял капустой».

Но чего нет того нет, я прекрасно помню как пахнет гнилая капуста на складах по весне, когда в юности черпали её расползшиеся остатки совковой лопатой. Хотя возможно это всего лишь домыслы канона, а то и вовсе переводчика...

Стоп! В голове шевельнулось поттеровское недоумение, вместе с кусочком памяти. Парень реально думал что именно это так пахнет прокисшая капуста. Наиболее близким запахом квашенья, который вообще знал.

— Понятненько, хотя и не так чтоб очень... Он что самолично диктовал авторше? — сказал я и осекся, глянув на так и следивших за мной взглядами котов. — Слушайте, вы бы хоть вели себя по-кошачьи, а то пялитесь, как надсмотрщики!

Мистер Тибблс с презрением на усатой морде отвернулся на 180 градусов явив мне полосатый затылок, впрочем уши тут же развернул ко мне. Прямо трансформер какой-то.

Хохолок же в ответ резко задрал заднюю лапу вверх и скорчившись начал так активно вылизывать брюхо... Гм, да наверное брюхо, что я фыркнул:

— Ну да-да, как-то так. Можно даже снизить накал энтузиазма.

Кот не опуская лапу уставился на меня, так и не втянув язык. И клянусь, в глазах у рыжего книзла прыгали смешинки. И ещё, я вновь ощутил «магический взгляд», что словно цеплял зрачки. Впрочем лишь на миг. Хохолок потянулся выгнув спину и прижмурил глаза. Ага. То есть, находясь рядом они могут наблюдать и не фокусируя взгляд. Ну что же, отметим и этот нюанс. Сколько их тут оказывается всяких...

Я поиграл ещё в гляделки с книзлами, запоминая как именно ощущается «зацеп внимания», лучше всего получалось при ровном глубоком дыхании. Я немало позанимался йогой в прошлой жизни. Навык релаксации всегда помогал очистить голову от мыслей, да и нервы успокаивались. А перед нормальной получасовой медитацией, самое то было всегда так минут пять подышать.

Но вот ни о каких лучах внимания я никогда не знал, поэтому сконцентрировался на отличиях опыта из прошлой жизни и опыта мага в теле которого пребывал. И действительно, вскоре поймал новое ощущение: на вдохе район грудины сотрясала какая-то мелкая вибрация.

Я закрыл глаза и сделал неопределенное усилие, всмотрелся внутрь что ли? И обнаружил в районе грудины узкую длинную полоску белого свечения, вибрирующую в такт вдоха и туманящуюся краями на выдохе.

Это я так магическое ядро вижу? Или это чакры о которых йоги говорят? Хотя чакры вроде бы разноцветные и побольше их должно быть, а концентрируют внимание на точке ниже пупка. Вроде бы. Впрочем, дыхание с вот таким взглядом обращенным «в себя» прокатывается бодрящими волнами, и в целом приятно. Я открыл глаза и вздрогнул. Оба книзла сидели на диване рядом, буквально в паре сантиметров, да всматривались полуприкрытыми глазами мне в лицо. На кошачьих мордах же читается настоящее блаженство. Хохолок включил «мурчалку» и боднул меня рыжей головой в плечо, погладившись. Мистер Тибблс вытянулся и уперся мне в колено передними лапами.

— Вот как значит? И что это вы вдруг снизошли до меня, котейки?

Похоже бодрящее упражнение которое я только что проделал, активировали излучение магии. Гм, лишь бы одежда от этого не развалилась. А книзлы существа магические и очевидно получив дозу, конкретно так воспряли. Настроение у них явно улучшилось, да и отношение изменилось. Гроза птичек мистер Тибблс, еще сдержан, а вот Хохолка прямо таки «прёт», помурлыкав, он метнулся к камину, прошелся несколько раз отираясь боком и мордой о решетку, словно она валерианой намазана.

Потом кот наступил двумя лапами на низенькую решетку-ограждение и она вдруг нырнула в пазы. Так... Камин. Транспортный? Ну ёмкость этого камина крошечная. Любопытно это что у Фигг специальный камин для книзлов что ли? Хе-хе...

Смех впрочем получился нервный. Хохолок покрутился внутри и смотрит как-то требовательно. Словно я должен что-то знать абсолютно очевидное и простое.

— Так что конкретно ты от меня хочешь? Мне подбросить дров, чиркнуть спичкой и устроить тебе кремацию?

Определенно как-то книзлы человеческую речь понимают, хотя не очень понятно насколько умны. Хохолок хрипло мявкнул, брезгливо потряс задней лапой выбрасывая забившийся в подушечки стопы уголек, после чего метнулся длинным прыжком на каминную полку. Тем же жестом что утопил решетку, топнул по полированной древесине. На полке щелкнуло и возникла узорчатая банка на поллитра.

В банке оказалось серое гранулированное вещество. Довольно тяжелое. Похоже тот самый «дымолётный порох» из канона. Кот же всё так же с ожиданием смотрит из камина. Достаточно просто сказать адрес и бросить горсть для отправки книзла? Ещё бы знать список этих самых адресов... Похоже старуха время от времени отправляет котиков куда-то напитаться магией да поохотиться. А может они ей что добывают? Факт в том что я понятия не имею куда, ушлю ценного кота бог знает куда. Ну бы нафиг. Да и не могу я сообразить не зная всё это.

— Вижу банку с порошком. Вижу тебя в камине. Ты хочешь чтобы я насыпал этого порошка?

— Мяв.

— На тебя?

— Мя-ав!

— Тебе под лапы?

— Мяв.

— Больше от меня ничего не требуется?

— Мя-ав!

— Вот мы и зашли в тупик, котик. Потому что понятия не имею что делать дальше.

Мимических мышц у кота нет, но клянусь, выражение его морды я понял. На ней прямо словно крупными буквами проступила досада «как так то?»

Вот так, книзл. Очевидно камин активируется лишь говорящим человеком. Кот явно хочет куда-то свалить, но сам не может. Вот если притащит список адресов, а нужный к прочтению укажет когтем, то можно и сообразить. Хотя и не нужно, ещё ничего с этой Фигг не понятно. А вот запомнить и записать было бы не плохо.

А морда у Хохолка вдруг стала какой-то очень решительной. (да как я читаю то кошачьи эмоции? Или это элементарное свойство магов?) И эта решительность товарища похоже очень не понравилась истребителю птичек. Мистер Тибблс выскочил из своей коробки, пошел боком и с угрожающими завываниями что-то отчетливо ему замямувил.

Но его товарищ решительно ткнул носом мне ногу, и побежал в коридор, требовательно оглядываясь. Столь однозначное приглашение игнорировать я не смог, потопал следом. Полосатый же книзл остался нервно дергать хвостом в гостиной.

Хохолок дожидался моего появления, увидев, привстал на задние лапы и ткнул передними стену под зеркалом. Клацнул невидимый механизм и оленьи рога плавно повернулись, опускаясь на 90 градусов, после чего щелкнули обрамляя зеркало, словно костяная рама. Затем по обе стороны зеркала появились два прохода, с закругляющимися вниз ступенями.

— Так вот откуда несёт квашенными грибами, — пробормотал я, потянув носом. — Ты предлагаешь спуститься... И по какой стороне нужно это сделать?

Кошак потряс головой и пробежался сначала в сторону правой лесенки, потом левой.

— То бишь без разницы?

— Мяв!

— И с чего ты думаешь, что это хорошая идея приглашать постороннего в хозяйский явно тайный подвал?

Книзл фыркнул и сбежал вниз. А меня тряхнуло резкое любопытство поттеровской части. Я аж стиснул зубы, настолько у мальчишки контрастным оказался переход от полнейшего равнодушия и скуки к резкому авантюристичному интересу. Чёртов странный темперамент, свойственный этому телу. Мне всегда нужны были причины, расчет, прикидки. А этому похоже достаточно показать странную хрень, чтоб полез. Ну да, может и возраст ещё влияет, я то изрядно подзабыл как оно в детстве бывает.

Зубы скрипнули в безмолвной борьбе личности с телом, но тут я обратил внимание, что вместе с волнами запахов квашенных грибов, из подвала клубится серовато-зеленоватое марево, что видно лишь через очки. Еле видимое, чуть светящееся. Как дымок или пар...

Похоже внизу источник магии. Я судорожно сглотнул, так захотелось ринуться вниз, окутаться ею. Впитать. Так должно быть чувствует себя губка выброшенная на берег. Лежит, сохнет под солнцем, но жаждет воды всем существом. Ей бы ноги, да вихрем сбежать вниз...

— Стоп. Стоп, да схожу, только изучу окружение чуть лучше, — пробормотал я опускаясь на корточки.

При ближайшем рассмотрении, квадрат клавиши на стене оказался вполне видимым. На уровне моего пояса. Погрязнее штукатурка, да поцарапанная. Похоже коты постоянно таким образом шастают в этот подвал. Главное знать на что обращать внимание. И да, ступени спускаются метра на три до пола и у основания видны такие же исцарапанные нажимные квадраты. Эти очевидно работают на выход. И да струящаяся дымка магии создаёт псевдоосвещенность, видимую лишь в очках. Если просто глянуть то в подвале лежит тьма.

В общем, загородим на всякий случай каждый проход тяжелым стулом. Авось помешает закрыться если что местной механике или магии.

Книзл с недоумением наблюдал за моими действиями снизу, когда наконец шагнул на ступеньки вздохнув:

— Надеюсь там нет лабиринта...

Недоумение на морде Хохолка сменилось насмешливым презрением. Он фыркнул и вновь убежал вниз.

Похоже предосторожности оказались лишними. Зеленовато-туманная магия ощущалась как сырой туман во влажном лесу, пронизанном запахом прелых листьев и грибов. И вызывал он лишь жгучее желание как-то его вобрать, впитать... По ощущениям же словно оголодавшему бродяге подсунули овсянку с подгоревшими кусочками сала и кусочками луковицы. С голодухи готов сожрать вместе с тарелкой, хотя яство и сомнительно. Вот только рот заклеили и ложку не дали. А струилась магия от неровно срезанного пня в центре которого уселся довольно щурящийся книзл. Прямо в пятне светящемся зеленоватым светом фосфоресцирующих гнилушек, видимых уже и без очков. По краю пня же же кустятся целые гирлянды разнообразных грибов. Вперемешку несколько видов, цветов и форм. И судя по упитанности они прекрасно чувствовали себя в этой атмосфере. Часть притулилась на отслаивающейся коре сбоку, часть на мощных корнях, похожих на щупальца осьминога.

Света от открытых дверей хватало даже чтоб различать цвет шляпок. Белые, красноватые, чёрные, зелёные...

Вдоль стены стеллажи и полки, на которых ряды стеклянных банок разных размеров, в которых угадываются грибочки разной нарезки.

Что нужно делать я прямо таки ощущаю всем своим естеством. Нужно дотронуться до этого пня, а ещё лучше вообще лечь на него... Вон кот каким довольным выглядит. Но следовать порывам терпеть не могу. Поэтому поиграем ка ещё в мяв\мя-ав с Хохолком. Надо же хоть предполагать какая должна быть по его мнению реакция. Я взял с полки литровую банку, стёр пыль с рукописной этикетки и прочёл вслух:

— Amanita phalloides. Урожай 1985 год, третья луна октября. Насыщенность 55%, печать Дедалус Дингл. Очень интересно... В общем бабуля Фигг выращивает в подвале какие-то грибы. Прости, кот, словосочетание Аманита бхалодес ни о чем мне не говорит. Вижу что гриб и только. Насыщенность это соли чтоли сколько насыпано? Хотя для количества соли многовато. Печать Дедалус Дингл, то ли название печати, то ли имя с фамилией. Ну что уставился? Ты же меня сюда позвал. Вот поясняй теперь. Ты хочешь чтоб я открыл эту банку и попробовал соленье?

— Мя-ав!!! — кот аж взвыл, выгнувшись дугой и встопорщив шерсть.

— Ой-ё-ой, ничего себе ты разорался, я чуть вообще это не уронил! Да понял ладно, ставлю на место, не кормить ты меня сюда привёл...

Я прищурился и осмотрел стену, после чего буркнул:

— Ну от пня этого я смотрю идут два каких-то медных кабеля? Или это трубки медные, а то полтора дюйма для кабеля толстовато? Идут вверх, и насколько понимаю куда-то в район камина, да?

— Мяв.

— И что-то мне нужно с этим пеньком сделать, чтобы камин заработал?

— Мяв. Мя-ав!

— Сделать что-то, что камину пригодится, но не сейчас?

— Мяв!

— Дотронуться?

— Мяв!!!

Ну да-да, ишь, разорался. Но и отошел в сторону определённо освобождая магический центр пня. Чую что правую руку туда тянет как магнитом. Причём при приближении, расплывчатое пятно магии сжимается принимая форму ладони. Ишь ты!

Я поигрался с расстояниями, наблюдая неизменный эффект. Заодно ощутил что подавления воли нет. Да тянет магнетизм, плюс тянет желание прикоснуться к магии. Но в голову никто не лезет. Гм, отчего-то я прекрасно понимаю какой набор ощущений должен быть при магическом воздействии на разум. Поттеровская авантюрная составляющая тоже притихла, впитывая странные для себя идеи «не действовать нахрапом»

— Ну что же, раз вы настаиваете, господин кот...

Я выпрямился над поверхностью. Почему-то показалось очень правильным преодолеть желание улечься распластавшись. А именно плавно и властно возложить на срез длань. Смиряя сильной рукой как пса которому кладешь руку на загривок, как коня рукой на холку, как любое существо что ощущает мощь пальцев хозяина непреклонно транслирующими через руку свою волю. Через пальцы, что могут приласкать, но могут и мгновенно сломать. И первое прикосновение ощутил бестрепетно, хотя по ощущениям под ладонью появилось что-то вроде липкого корня кальмара... Странная ассоциация ничуть не помешала ухватить этот самый невидимый корень, что шевельнулся вяло и медленно, пытаясь отодвинуться, а потом вдруг резко шарахнул током так, что едва устоял. Но изнутри в ответ поднялась волна гнева в стиле: «как смеет этот ничтожный... Препятствовать МНЕ. Своему природному ХОЗЯИНУ! И в ответ на удар током я лишь подогнул пальцы хищными крючьями и вонзил их в податливую поверхность пня, как в труху. Нажал сильней, и словно под ногти загнали раскаленные спицы, что с шипением тёмной зелени, стали ввинчиваться в руку. Сквозь очки я видел это воочию, как и туман магии, что закрутился вокруг пня водоворотом, заставив трепетать грибы, а расположенные по краю пня и вовсе стали лишаться шляпок, что начали разлетаться по всему подвалу.

И отвлечься от этого мазохизма мне казалось совершенно невозможным. Естественно всплыло странное словечко «невместно» и какое-то лютое, абсолютно мне не свойственное презрение к боли и страху.

А «спицы» прожгли ладонь, соединились в запястье и, с пузырящимся шипением, достигли локтя. В локте же словно ударились по нервному узлу, заставив руку дёрнуться. И в этот момент включился ряд картинок-воспоминаний:

Вот я кладу ладонь на округлый серый булыжник, исписанный пиктограммами...

Вот я кладу ладонь на бронзовый диск, слова на котором идут кругами...

Вот я кладу ладонь на монолитный кусок обсидиана топорщащийся острыми сколами...

Вот я...

Да это по ходу какое-то вполне известное ритуальное действие, которое... Единственную связную мысль прорвавшуюся сквозь поток этих данных, словно лосось, поднимающийся на нерест перепрыгнул метровый порог горной речки, смело новым потоком ощущений, поскольку «спицы» достигли грудины. Той самой «белой полоски» что теперь ещё и ощущалась. Ощущалась как насос соединенный с какой-то ёмкостью куда из подрагивающего пня хлынула вожделенная туманная зелень. Жизнь, магия, сама суть мира... Захотелось заорать от восторга, как дорвавшийся до воды верблюд. Поганки сорвались с пня и с завыванием от которого заложило уши закружились вокруг меня хороводом. Банки на стеллажах закачались тревожно перезваниваясь боками, после чего то одна то другая начали падать и разбиваться...

Книзл прижался к стене со встопорщенным мехом и выпученными глазами вплёл в общую какофонию паникёрский мяв. Я захохотал было, но поперхнулся, вдруг почувствовав как удар какой-то предел. Рёбра что распирало до этого момента, как воздушный шар вдруг колыхнулись и качнулись обратно. Вот... Это момент, когда пора убрать ладонь.

Я выпрямился расправив плечи, а за грудиной нарастало жжение чем то напоминающее избыток углекислоты в лёгких когда они начинают настоятельно просить выдоха. И я знал что делать! Левая рука уверенно хлопнула центр пня и тут жахнуло так что потемнело в глазах. Я едва успел отследить ту молнию что вышла на этот раз из меня, от грудины и пронзила до самых пальцев левой руки в мгновение ока.

Пень же аж подскочил, с жутким скрипом вывернув наполовину глубоко погруженные корни. Остатки же грибов грибов веером отлетели прочь, а потом и начали отслаиваться куски коры. Цвет пятна магии стал черно-красно-оранжевым, как раз под цвет вырвавшейся из меня молнии.

Безумие «возложений рук» отступило, я расслышал наконец вопящего благим матом книзла. В ноздрях застрял мощнейший запах грибов из разбитых банок, смешавшийся с размазанными шляпками отвалившихся поганок.

— Так, блин... Похоже, Хохолок, ты ожидал какого-то другого эффекта?

— Чёрт бы тебя побрал, Поттер! — заверещало сверху. Фигг теряя шлёпанцы сбежала по лестнице. Она с лестницы прыгнула на пень распластавшись, то тут же соскочила, выплёвывая ругательства. Заметалась вокруг не обращая внимания на хрустящие под ногами осколки. Ухватила обиженно мявкнувшего Хохолка за шкирку. Вперилась взглядом в его глаза, на несколько мгновений, после чего зашипела ещё громче:

— Чёртовы маги, да почему вы всё всегда портите!

В ладони откуда ни возьмись появился чёрный кривой нож, в то же мгновение она полоснула им грудину книзла из которой хлынул фонтан крови. Старуха взмахнула котом, так и держа его за шкирку, проговорив:

— Крест, накрест, накрест крест!

Пень дрогнул и осел ниже, погрузив корни. Старуха отшвырнула кота который с виноватым видом улегся в углу зализывая рану. Докуда доставал — разрез был довольно длинным, да видимо напротив магического ядра. Сознание отмечает детали, складывая информацию в хранилище знаний.

А Фигг вновь потрогала поверхность пня и пожевала сжатыми губами сморщившимися как печёная кожура.

— Ты здесь ещё, мальчишка? А ну прочь наверх! — рявкнула соседка так как я от Петуньи то никогда не слышал. Впрочем какой-то особой вины я не ощущал, несмотря на весь разгром. Преобладал фатализм в стиле «ну что же, на этот раз получилось так...» что именно получилось, я пока с хода разобраться не мог. Но и упустить повернувшуюся «этой гранью» соседку не мог, не выжав побольше информации.

— Я хотел бы помочь прибраться...

— Ты уже «помог», болван! Сотворил алтарь из ковенского пня! Это же додуматься только!

— Из ковенского пня...

— Да, а это как из яйца молоток! И почему ты ещё здесь? Велено же тебе убираться наверх. Попытаюсь оживить... В общем не твоего ума дело. И этого безмозглого книзла забери, от него теперь недели три толка никакого не будет. Твари бестолковой. Быстро!

Последний визг буквально вынес меня наверх лестницы, с Хохолком в охапке.

— Вот ведь... Бабка баньши, да? Ну извини, кот, я же не знал что так выйдет.

Книзл болезненно мявкнул, когда я положил его на его лежанку. Я мельком глянул на его рану, кровь из которой кровь течь перестала и пробормотал:

— Да нет, добрая старушка так-то. Могла ведь и по горлу чиркнуть да? Ножичком то каменным. То ли кремень, то ли обсидиан.

Я бормотал, а ноги сами несли обратно. Надо побольше узнать, а и поттеровское любопытство продолжало прямо словно шилом тыкать пониже спины.

Кресла перегораживавшие выходы, валялись в коридоре, уличная дверь не просто на замок была закрыта, а ещё заложена массивным засовом. Стена же с зеркалом и рогами опять выглядела монолитной. Ну так мы знаем где нажать.

Клавиша сработала штатно — одно нажатие и вновь в коридоре появилась пара дверных проёмов. Но внизу за пару минут моего отсутствия изменилось многое.

Подвал теперь заливал колышущийся зелёный свет. Он лился от фигурно кривых факелов... То есть то что я поначалу принял за факелы было скорее жезлами в локоть длинной, так он выглядел в ладони Фигг, но она тут же поколебала эту ассоциацию, резко ударив-чиркнув им по стене, словно гигантской спичкой.

Кончик полыхнул магниевой вспышкой, после чего «жезл» добавил в общее освещение еще толику яркой колышущейся зелени.

Похоже этот светящийся инструмент был последним, он успешно занял место в настенном держателе. Десятом, как я автоматически подсчитал.

Следующее резкое движение хозяйки, застало врасплох. Я аж моргнул и ощутил инстинктивный позыв стеснительного мальчика отвернуться. Этим движением хозяйка одним махом сбросила свое фиолетовое пальто, и по её тёмной коже запрыгали зелёные отблески.

Фигг воздела к потолку какую то кривую палку, и вторую руку сжимавшую нечто вроде маленького кулачкового щита-баклера, что возник словно по волшебству. Стоп, кажется инстинктивный порыв мальчишки имел под собой основание... Тёмной коже? То что показалось с первого взгляда кожей было сплошной вязью чёрно-синих кельтских татуировок, сплошь покрывшие тело женщины. Рисунки расплывались, не давая четко зафиксировать взгляд, а линии походили на глотающих самих себя змей. Они двигались, подчёркивая движения мышц из которых тело «старухи» оказывается было буквально свито. Я, в отличии от поттеровской основы, не сразу понял что соседка обнажена, настолько она выглядела как плетёная из змей плеть. Без татуировок были лишь лицо, шея и руки до середины локтя, что выглядели как светлые перчатки. Впрочем, обнажена все таки не совсем — талию охватывает широкий ремень, перекосившийся из-за веса внушительной бутыли торчащей наполовину из кожаного подсумка.

А Фигг мелко пробарабанила кривулиной по «щиту», отозвавшемуся звонкой дробью. Затем, странно откинувшись назад всем телом, пнула стену, так что татуировки спереди мощно колыхнулись, поясняя что там вообще-то немалых размеров грудь.

Выглядит не сексуально, но внушает... Почтение? Это поттеровская детская составляющая резонирует что ли, не пойму? Почтение от сисек, надо же. Палеолитом каким-то дремучим дохнуло и мелькнули в памяти жопогрудые женские статуэтки древних людей. Ох, обязательно надо разобраться с этими непонятными глюками, наложенными на знания прошлой жизни. Костяная фигурка-оберег «венера палеолита», насколько помню. Но в этой магически-художественной истории нечто другое. Наверное.

Часть стены от пинка крутанулась, явив высокое овальное зеркало, похожее на то что висит в коридоре. Я аж прижался к стене, впрочем не сбежал, мигом поняв что под этим углом ведьма меня не заметит.

Затем Фигг одним слитным не прекращающимся движением выхватила бутыль, запрокинула-сделала большой глоток и сунула обратно в подсумок. Ух! Аж плечами передёрнула, я тоже невольно поморщился и выдохнул. Сработали рефлексы прежнего тела, так это выглядело словно она хлебнула водки из горла.

Но похоже это была не водка, хоть и не менее забористая штука. По татуировкам ведьмы хаотично заметались яркие искры, как маленькие искрящиеся солнца сквозь очки, а без очков как белёсые световые пятна.

А Фигг склонилась над пнём, забарабанила палкой в «щит» и альтом затянула:

— Га-эл-лха-ман. Га-эл-лха-ма-ан!

И эти протяжные напевы упорядочили, придали некий дёргающийся ритм движению «искр» по узорам. Похоже наблюдаю ритуал оживления «ковенского пня», который гадкий маг Поттер, превратил в свой алтарь, хотя объект этот очень мало для этого приспособлен. Ну да, если вспомнить глюки-воспоминаний, что накрыли меня в процессе, штуковиной куда следует возлагать ладонь для... чего-то, являются металлы или камни. Ну никак не полуживой магический пенёк. Какая-то часть меня ощущалась как работающая видеокамера, создавая подспудное знание, что запоминается всё.

И что у нас происходит? Тётка стоит вполоборота, напевает смутно узнаваемые слова. Не могу даже с ходу уяснить в какой части памяти они у меня находятся. Магниевые сполохи мечущиеся по лабиринту татуировок, постепенно тускнеют. Я смотрю сверху и сбоку, поэтому видна левая покачивающаяся грудь женщины, что отвлекает. Но, да разряженный зеленоватый туман, что окутывал изначально местную магию, очевидно выходит из грудины заклинаторши. Гм... Ведьмы в общем. Валит из груди прямо в срез пня, которые тот всасывает словно пылесос клубы дыма.

Вот она ещё хлебнула из бутылки, восстанавливая яркость и продолжила напевы.

В целом понятно. В бутылке какой-то пополняющий магию напиток, которым нельзя «просто побрызгать» на капризный пенёк, привыкший очевидно поглощать исключительно диетическую ведьминскую магию, зелёного цвета. Вот Фигг и перерабатывает. И процесс похоже требует серьёзной самоотдачи и сосредоточения. Для этого она не отрывает взгляд от зеркала, что видимо помогает отслеживать движения магии по её татуировкам и перемещение в пенёк. Я вижу и так, но с очками значительно лучше. Оторваться от ритуала нельзя видимо, ведь одного взгляда наверх, чтоб заметить как минимум что двери открыты. Ну и еще через мгновение засечь присевшего у верхней ступеньки мальчишку.

Хотя, может быть мне позволено видеть? Что, у неё нет какого-нибудь аналога засова изнутри? Забыла впопыхах? Эм-м... Обливиэйты же только маги могут колдовать, да?

Поттериана Роулинг мне кажется всё менее достоверной базой. А может у бабки какой-нибудь артефакт-обливиатор есть, поэтому Фигг и пофиг? Посох забвения типа. Хряп по башке и порядок? Или какое-нибудь зелье забывчивости со вкусом дёгтя и мяты... Так, стоп! Сейчас накручу столько страхов, что на адреналине метну в хозяйку едва появится, утюг.

Как показывает опыт — абсолютное большинство страхов является созданием разума «порождающем чудовищ». Придерживать поэтому надо всегда разум, на предмет испуга. И экономить адреналин, для реальных опасностей. Это вещество вообще-то не мгновенно создаётся надпочечниками. Удивительно, но подзабыл этот момент, ведь последние двадцать лет взрослой жизни, отбрасывать интеллектуальные страхи, стало само собой разумеющимся рефлексом. И место им определялось соответствующее: как «список вероятностей», куда стоит посматривать одним глазом, но руль эмоций никогда не доверять. Ну вот, дыхание успокоилось, сердце замедлило стук. Ковенский же пень похоже от песнопений оживает, погружается в земляной пол, едва уловимо шевеля корнями-щупальцами. А чёрно-красное пятно в центре поблекло и уже кажется начало возвращать зелень. А это в свою очередь, говорит о том что подглядывать надо прекращать.

* * *

— Успокоиться надо, хоть обстановка и не способствует, — пробормотал я, мимоходом коснувшись загривка свернувшегося клубком Хохолка. Пальцы ударило будто схватился за оголенный провод, ладонь подпрыгнула. Книзл же напротив, распрямился, удивлённо распахнул глаза и потянулся головой к руке.

— Гм, и что это было? Как током дёрнуло.

«Это он типа магией хочет подпитаться для лечения пореза? Ну попробуем. »

Я выдохнул, сосредотачиваясь на визуализации «белой полоски» в грудине. Удивительно, но на этот раз удалось её увидеть буквально за десять секунд, после чего я медленно, фиксируя ощущения, потянулся прикоснуться к раненому книзлу.

И теперь ощутил очень конкретное изменение. На расстоянии примерно ярда до его шерсти в груди потеплело и в правой руке с легкой дрожью проявилась белёсая линия? Трубка? Провод? «Канал» — наконец подобрался синоним, давший ощущение правильности термина.

Ещё пара дюймов ниже и зачесались кончики указательного среднего и большого пальцев, канал стал ярче и разошелся по пальцам трезубцем.

— Такое ощущение что чего-то руке не хватает, — пробормотал я, всматриваясь в глаза Хохолка, который не двигался, похоже понимая что я исследую какой-то эффект.

«Волшебной палочки не хватает. Догадаться не сложно. Левая рука выдаёт такой же канал-трезубец и на том же расстоянии. 75-80 см. И работает похоже магическая автоматика методом перетекания сосуда с большей заполненностью, к меньшей. Ах да, и этот самый сосуд не должен быть поврежденным. Гм, ну и ещё возможно роль играет необходимость. Вон как лихо удалось высосать магию из пенька, хотя в нём магии было куда больше чем во мне... Впрочем пока это всего лишь общие домыслы, которые выдает разум. Не стоит их жестко фиксировать в памяти, просто иметь ввиду.

Похоже от возложений рук прорезались у меня магические каналы. И это видимо известная практика, судя по ощущениям и воспоминаниям. Но не факт что Фигг это знает, хотя что-то знает — возмущение о всё портящих магах было искренним. Теперь вообще не понятно как себя вести и что делать. Впрочем, не буду изобретать заготовки. Просто последую стандартно-успешной тактики: помалкиваем, смотрим и реагируем на события, а не фантазии. Ну и ещё поэкспериментируем.

На расстоянии полметра от раненого книзла, кончики пальцев начало щипать , я интуитивно сложил их вместе словно собрался крестить кота троеперстием и увидел как из них вытянулся колеблющийся луч красновато-чёрного цвета. Причём в отличии от «зелёных» я видел его и без очков. Любопытно его вижу лишь я или не только лишь я? Хе-хе. Мда. Цветовая гамма не ассоциировалась с лечением, но похоже порезанному книзлу было плевать какой магией «догоняться». Он хрипло замурлыкал впитывая «лучик» нырнувший ему в шерсть. Секунд десять я выдержал, но потом с шипением отдернул руку, дунув на кончики пальцев.

— Вот как значит, — пробормотал я рассматривая на вздувшиеся на подушечках волдыри ожогов.

Болезненно, но в целом терпимо. Ну хотя бы стала понятней надобность волшебной палочки, что видимо позволяет проще оперировать энергией. Хотя это тоже пока лишь предположение.

Через несколько минут я услышал знакомое шарканье шлепанцев, и в дверях появилась фиолетовое пальто хозяйки. Она встретила мой пытливый взгляд, вздохнула и продребезжала:

— Гарри, мальчик мой... Может быть сделаем вид что ничего не было, а?

Так, начало диалога хорошее, похоже женщине тоже не нужны проблемы, да и докладывать об аварии и её причинах выше по инстанциям она похоже не горит желанием. Но с другой стороны, тогда я и не узнаю ничего. И да, ещё один момент.

— Я бы с радостью согласился, миссис Фигг, но... У вас за левым ухом выросла поганка. Как минимум поэтому в искренность моей забывчивости вы не поверите. Опять же я мальчик, и окружает меня слишком много непонятного, чтобы я не проявлял любопытство. Простите, оставаться в полном неведении, выше моих сил. Расскажите мне то что вы можете рассказать. То что не запрещено.

Арабелла как-то по кошачьи фыркнула, со звучным чпоком, словно выбила из бутылки пробку, выдернула гриб и повертев в руках, сунула в карман.

— Мне никто не вправе запрещать рассказывать тебе что-либо, — сказала ведьма, выпрямившись.

Я улыбнулся и подпустил поттеровских эмоций:

— Отлично. А... Вам не больно было выдёргивать, это?

Фигг дёрнула уголками рта:

— Нет. Как щипок кожи. Ерунда. Грибы питаются лимфой, тщательно обходя кровеносное русло, и грибницу пускают в обход нервов. Вид конечно придают уродливый, но до последнего стараются сохранять носителя даже если он полностью теряет человеческий облик.

— Жуть какая, — сказал я с естественным мальчишеским восторгом, заставив «старушку» ещё немного расслабиться.

— А что это вообще было в подвале? Ковенский пень, маги портят и всё остальное? Вам ведь действительно никто ничего не может запретить?

Женщина хмыкнула, сжав губы в «куриную гузку»:

— Запретить не может, но есть уже данные обещания, опять же лишней информацией ты сам себе можешь навредить. Ты уверен что хочешь знать? Есть такое выражение во многих знаниях...

— ...многие печали, — договорил я. — Ну, поплачу, миссис Фигг, что поделать. От печали.

Хозяйка вновь фыркнула и со скептицизмом во взгляде, пробормотала:

— Мда, видимо пораньше у Поттера становление началось, кто бы мог подумать, в таких условиях и... Хорошо, я расскажу кое что.

Собираясь с мыслями, женщина прошлась по комнате, приласкала книзлов, осмотрела все цепким взглядом. Утопила в полку банку дымолетного порошка нажатием ладони. Подцепила кочергой и достала решетку камина. Похоже на фоне подвального происшествия, эти комнатные эпизоды уже не требовали отдельного расследования.

Наконец она выпрямилась и повернулась ко мне сложив руки на груди:

— Итак, магия существует, существуют ведьмы, колдовство, заклинания и магические существа.

Я, Арабелла Фигг — глава ковена ведьм Литтл Уининг графства Баккингемшир.

Быть главой ковена, не значит руководить ведьмами. Ведьмы объединены общей бедой, которой для нас является магия, что вырабатывается нашими телами. Я присматриваю за ковенским пнём — магическим существом, которые используют со времён друидов, как наиболее подходящие объекты для избавления от излишков магии. Взамен пни позволяют использовать себя для выращивания магических грибов, идущих на продажу. Глава ковена выполняет некоторые судейские и шерифские функции, связанные с магией.

— Если магия для ведьм беда, то кому вы продаёте магические грибы?

Арабелла вздохнула:

— Да, это ты пожалуй тоже должен знать. Для ведьм магия проблема. А вот для магов, являющихся семьями ведьмаков сумевшими подчинить себе магию — она благословение. Маги творят всевозможное волшебство, посредством магии. Они и покупают эти ингредиенты для собственных нужд.

— А я маг, ведьмак или... Сквиб? — закинул я пробный камушек, испытующе прищурившись. Глава ковена, как я и предполагал сдвинула брови:

— Где ты слышал это слово?

— Не помню точно, столкнулись однажды с каким-то белобрысым мальчишкой, он и обозвал так странно. Но почему-то запомнилось, и показалось очень оскорбительным. Я долго гадал, но спросить был не у кого.

— Глупый мальчишка не понимал что говорит, просто повторял как оскорбление. Сквиб это маг с пробитым ядром. В отличии от ведьм, для которых подобное привычно и естественно, для мага это регресс. Который как правило «лечится» смертью на жертвенном камне. Но ребёнок не может быть сквибом. Только взрослый в результате перенапряжения магических сил, что приводит к пробою недостаточно прочного ядра. В детстве пробой магии бывает только у ведьмы или ведьмака. Ну и возможно маги рассказывают своим детям страшилки не имеющие под собой оснований.

Я поёжился:

— А что это за «лечение» смертью то? Какое-то оно, знаете ли...

— Суровое? — понимающе хмыкнула Фигг. — Дело в том, что маги живут в магическом мире, а не в нашем. А жить там с пробитым ядром, всё равно что плыть с распоротой ногой в океане кишащей акулами, оставляя за собой облака крови. Ежечасно, ежеминутно сражаться с магическими и духовными паразитами, сопротивляться мириадам магических насекомых и сущностей бездумно тянущихся на хлещущую из пробоины магию. Жизнь сквиба в магическом мире это ад. Ну и производят они магии в объемах таких что ведьмам и не снились.

— А почему тогда сквибам не жить в обычном мире? Что им там в магическом то, мёдом что ли намазано? — буркнул я. На что «старуха» звонко расхохоталась.

— Прости, дорогой. Я просто представила... Ох, да. Понимаешь, ведьмам магия вредит. Но простых людей она просто убивает. И не только людей, вообще всё живое. Даже наша обычная природная, на которой вообще вся жизнь существует на нашей планете, опасна. В ведьмах она просто сконцентрирована. Её в сто-двести раз больше, нежели в обычном человеке. А в маге же её больше в тысячи и тысячи раз.

Маг жизни, что по сути самый слабый изначальный маг, с той же магией что и ведьмы, может обратить обычного человека в слизь одним лишь злым взглядом просто пожелав тому сгинуть.

Но маг может контролировать намерение, а сквиб нет. Сквиб в обычном мире будет просто идти как непрестанно работающий огнемёт перед которым все живые существа нашего мира за пятьдесят шагов гибнут. Ну и без внешней подпитки магией, сквиб очень плохо себя чувствует. Постепенно в магию перерабатывается его кровь, плоть, мозг, прана... Сквибы в нашем мире это серьёзная проблема для инквизиторов. Особенно сквибы потерявших знания семейств магов проявляющие слабость или ложную доброту. Впрочем, тебе рано ещё это знать.

— Для инквизиторов? Разве инквизиторы не с ведьмами борются?

Фигг презрительно хмыкнула:

— Господи, ну и хлам в головах у современной молодёжи... Что, в магловских школах действительно этому сейчас учат?

Инквизиторы это ведьмы и ведьмаки, следящие за порядком. Держащие щит между маглами, ведьмами и магами. Я — инквизитор, твоя тётя Петунья — инквизитор. Гхм... Пожалуй это лишнее знание.

«Инквизитор Арабелла Фигг, глава ковена ведьм Литтл-Уингинг». Обалдеть как звучит. И Петунья Дурсль — инквизитор, звучит вообще удивительно.

— По глазам вижу, что ты чему-то не веришь, — сказала Фигг, прервав короткую паузу, во время которой она потирала бровь костяшками пальцев сжатых в кулак.

— Не могу представить свою постоянно вопящую тётку — инквизитором. Она же совершенно не набожна, а главное крови боится — просто падает в обморок. А инквизиторы насколько я знаю, это религиозные палачи... что? Нет?

Выражение лица соседки стало таким странным, что я понял пора замолчать. И поймать себя на мысли, что вообще-то понятия не имею кем были инквизиторы в этом книжном(?) мире.

— Вообще-то «инквизиция» означает исследование. Так что инквизитор в первоначальной форме это дознаватель, следователь. Слово «святая» инквизиция, это скорее дань благодарности маглов, за избавление от всевозможных магических проблем. И я впервые слышу чтоб лучший оперативник ковена падал в обморок от крови.

— Недавно Дадли поранился, она завизжала и упала без сознания. Потом была очень недовольна и озабочена, — сказал я. Правда говорил не очень уверенно. С одной стороны конечно надо бы помалкивать, но с другой уже такой пакет информации мне тут вывалили, что для продолжения нужно тоже что-то рассказать.

— Кровь члена семьи, — задумчиво пробормотала Арабелла. — Похоже на какое-то кривое проклятие. Семья приоритетный объект защиты, а падать в обморок от вида родственной крови это прямое отключение такой защиты.

— Она ещё завопила, так что думал уши лопнут.

— Ладно, это нужно обдумать.

Женщина нахмурилась, явно уходя в мысли. Боясь что на этом поток откровений прекратится, я быстро спросил:

— Так что, святая инквизиция разве не от церкви работает?

Взгляд прозрачных глаз Фигг вновь сконцентрировался на мне и в них мелькнула насмешка:

— От церкви конечно. Все церкви институты управления маглами, ядром которых являются ведьмы.

— Обалдеть. А тогда что такое охота за ведьмами в средние века?

— Широкомасштабное противодействие распространению магии в мире, с целью защиты маглов. Тогда было доказано, что маглы это просто отдельный вид разумных существ, со своими самобытными умениями и навыками, некоторые представители которых превосходят иных ведьм или даже магов. Тогда же и был изобретен термин маглы, люди без магии. Ведьмагов, к слову говоря, специально не признавали — было изначально ясно что мы суть питательная среда из которой произрастают все «семейные» маги.

У меня аж во рту пересохло от откровений и закружилась голова. Так, а вот не откровения в этом виноваты, а потраченная глюкоза. А фляжечку то я не прихватил. Ну ничего, чай хоть и остыл, но сахар на столе то имеется. Наливаем и спрашиваем:

— Маглы значит, ведьмаги — кратко ведьмы, и собственно маги. Виды по степени намагиченности. А животные магические считались выше маглов или как их там тогда называли?

Фигг дёрнула плечом:

— С тех пор не так уж много сведений осталось. Да и не слишком охотно маги делятся информацией. Насколько знаю, людей обычных и всех живых существ земного мира называли «тени», ну и относились соответственно. Впрочем маги тут появляются редко. Нечего им делать в обычном мире, здесь вотчина ведьм.

— А маги в каком мире живут? На другой планете? И я тогда что тут делаю, раз маг?

— Нет, владения магов тоже земные, но если так можно сказать эти территории похожи на архипелаг островов. Есть крупные, естественные. А есть рукотворные, с центрами в мэнорах родов. Предположительно они находятся в своеобразных «карманах» расширяющих магическим образом площадь планеты. Подробностей я не знаю, краем уха лишь слышала об искусственном происхождении этих карманов. Некогда был единый магический мир, теперь же островки меж которыми бездны тьмы, оставленной ушедшими сидами, у которой маги постоянно вынуждены отвоевывать место для жизни.

Тут в камине вспыхнули угли, защёлкали пуская дымы. Память Гарри подсказала что сейчас Фигг отправит мальчика в другую комнату ибо из старого камина опять пошли вредные газы. (что за бред ведьма парню скармливала?) Но сейчас смотрит испытующе что-то решает.

— Присядь вот здесь и молчи, что бы ты не увидел, — сказала она наконец и шагнула к камину. Я же спешно отхлебнул тягучего безвкусного чая, в который бухнул несколько ложек сахара, и присел за спинкой дивана.

Арабелла двинула рукой словно нажимая какой-то невидимый рычаг, и угли стрельнули, шевельнулись складываясь в чью-то огненную физиономию.

— Белла, тьфу ты,.. — физиономия выплюнула струйку огня, — почему подходишь не сразу?

— И тебе здоровья, Дедалус. Полагаю ты встал на четвереньки перед камином вовсе не для того чтоб заплевать мне гостиную углями?

— Упырь у тебя новый отметился. Второй за неделю! Что-то ты совсем свой ковен контролировать перестала.

Тетка нахмурилась, деловито уточнила:

— Дислокация?

— Район старого кладбища.

— Всё ясно в таком случае, — кивнула Фигг.

Физиономия из горящих углей фыркнула:

— Ясно ей. По-моему ты просто надуваешь щёки, Белла. Мне Дамблдору так и доложить, мол «ведьме ясно?» Из тебя клещами надо уточнения тянуть? Ты одна там? — физиономия попыталась повернуться, но очевидно осмотреть комнату ей поля зрения не хватало. Арабелла поджала губы и заговорила прохладней:

— Посторонний старик из амишей, почивший три дня назад оказался ведьмаком. Амиши всегда были упёрты в своих верованиях, в том числе и в отношении кремации мертвецов. К слову, докладную с требованием проверить этого приезжего на предмет магии, я подавала месяц назад, поскольку подозревала. И ко второму слову, ты, Дедалус, и должен был его проверить, ведь пятиминутное дело для мага. А ты всё отговаривался: «Уедет-уедет...» Вот он и уехал, на кладбище упырить.

Угольное лицо перекосилось, неприятный скрипучий голос собеседника добавил просящих ноток:

— Ну так совпало, Арабелла. Ладно, что-нибудь придумаю...

— Врать только не пробуй старцу. Просто покайся, да попроси ещё один шанс, — фыркнула хозяйка. — По хорошему надо бы тебя отправить этого упыря выслеживать...

— Должен буду. Удачи, — вздохнул искрами переговорщик и камин мгновенно потух, только облачко дыма втянулось в трубу.

Мистер Лапка прыгнул к жаровне, принюхался недоверчиво, после чего подёргал хвостом и застыл у края, гипнотизируя внутреннее пространство.

Арабелла кивнула:

— Молодец котик, встал так что загородил весь сектор обзора. Не подсмотреть не прослушать. Естественное умение магической глушилки. Ну что же, Гарри, спрашивай, по глазам вижу вопросов у тебя возникло много.

— Кто такой Дамблдор?

— Альбус Дамблдор лорд магического Баккингемшира. Он сильный маг, поэтому контролирует и другие земли. Кроме того он глава Визенгамота и директор школы магии Хогвардс.

Я вздохнул, встретив насмешливый взгляд ведьмы, и буркнул:

— То самое чувство, когда ответы порождают кучу новых вопросов. В общем, как я понял, он самый главный раз требует отчета. И тот... Угольная рожа из камина, похоже его побаивается. А что это за упырь — амиш? Разве упыри бывают вообще?

— Бывают, Гарри. И желательно их уничтожать сразу после появления. В общем-то это и ведьме не сложно, магу же вообще на один щелчок. Как правило, проблема его найти. Артефакты наблюдения за обычным миром у лорда площадные, контролируют большие территории, а вот локализовать проблему это уже задача ведьмака-оперативника. Но не в этом случае, сейчас место известно, всё под контролем.

— Понятно. А чем упыри вообще страшны? И как появляются?

— Ну основная проблема — нарушение статута секретности, соблюдаемого магическим миром. Недавно похороненный мертвец отличающийся от трупа наличием крепких когтей и подвижностью, всегда вызывает у маглов лишние вопросы.

Я потёр лоб и хохотнул от путающихся мыслей. Наконец справился с когнитивным диссонансом и решил просто спрашивать, благо Арабелла охотно начала делиться информацией. Пришлось выбросить из головы её возможные цели, и махнуть рукой на гипотетические объяснения с тёткой, а также отслеживания стыковок знания художественного канона и собственное попаданство. Не реально подобрать истинно правильное поведение. По мере поступления проблем будем их решать. Чтобы не возникло паузы я пробормотал:

— Наличием крепких когтей значит отличается, дедушка амиш...

— Просто приезжий ведьмак, который возможно и суть свою ведьмачью отрицал из религиозных соображений. Но как-то справлялся, раз дожил до преклонных лет. Нюансы жизни подобных сообществ мне неведомы. Я, Гарри, плохая рассказчица. Но вкратце проговорю общие положения, чтобы тебе стало ясней. Ведьмы и ведьмаки, это люди в которых вырабатывается магия. Пользоваться они ею практически не могут, и она свободно истекает по мере накопления из пробитого в детстве магического ядра. Есть способы удалить её не дожидаясь накопления, например отдав ковенскому пню, в подвале. Когда магия удаляется практически в ноль, ведьмы могут жить почти как обычные маглы.

После смерти ведьму положено кремировать, потому что если у неё осталось в ядре достаточное количество магии, она может не согласиться с окончанием жизни носителя и будет поддерживать труп нетленным.

— Ух ты... А что в этом плохого?

— Если магия заперта и направлена специальным ритуалом некромантии, плохого ничего нет. Напротив, такой труп становится полезным артефактом. Даже может проявлять некоторые чудесные свойства. Другое дело что специалистов-некромантов сейчас по многим причинам очень мало. Да и забыто многое.

Магловские же обряды погребения с ритуалами не имеют ничего общего. Магла впрочем можно хоронить как угодно, фантазия общества ничем не ограничена. Вон даже паталогоанатомы постоянно резвятся выясняя причину смерти. А вот душа умершего ведьмака, хоть и уходит на перерождение, но его остаточная магия становится центром притяжения всевозможных живых существ. И нет, магическое ядро находится в магической оболочке и паталогоанатом её никак не вырежет.

Так вот, притяжении магии действует, поэтому через некоторое время в мертвеца вползает какой-нибудь ужик. Проникает мышь, ящерица, а чаще всего забивается лягушка и через некоторое время тело обретает их разум и инстинкты. Основным инстинктом является голод, которое живое существо пойманное трупом постоянно испытывает не имея возможности обычного насыщения.

Эта змейка или лягушка «прописавшись» в мертвеце автоматически образуют замкнутый магический контур не давая магическому ядру распасться естественным образом. Провоцирует продолжение выработки магии.

Поначалу тело упыря очень неуклюже, но через некоторое время «водитель» обучается пользоваться новым огромным и мощным для него устройством. А упырь соответственно выходит на охоту.

— Мрачно звучит. Не только в статуте этом секретном значит дело?

— Пока упырь новорожденный, уничтожается он очень легко. Я сообщу Петунье, когда она приедет. Та сходит ночью на кладбище откопает упырька и быстренько упокоит. После чего закопает. Часа не пройдёт.

— Эй, миссис Фигг! А когти этого трупака! Сами же сказали! Вы что даже не подстрахуете мою тётку?

Ведьма мелко расхихикалась, даже слезы проступили:

— Надо же, беспокоишься что ли? Несмотря на её отношение?

— Отношение отношениями, а когти когтями! — буркнул я, отметив что начал кажется злиться. Но Фигг успокаивающе похлопала меня ладонью по плечу:

— Когти упыря отрастают только когда труп начинает пробиваться к поверхности, ведомый голодом. Инстинктивно отрастают, чтоб доски гроба проковырять. Закапывали бы как в древности в мешковине, со связанными руками и стопами, отрастали бы костяные браслеты-шипы на запястьях. А просто зарытые без ящиков упыри обходятся и без всяких выростов. Но, хоть обнаруживается контролирующими артефактами упырь сразу, то голод у зверька появляется постепенно. Некоторое время он сливается с телом и плывет в волнах магии. Так что дня два-три как правило в запасе есть.

Хлопнула наружная дверь, потом в коридоре раздались шаги, но в комнату никто не вошел. Мистер Лапка так и стоял у камина, Тибблс же шмыгнул в коридор, но через несколько секунд как ни в чем не бывало прыгнул обратно в свою корзинку. Хохолок же лишь плотнее свернулся прикрыл морду пушистым хвостом.

Фигг, как ни в чем не бывало налила чашку чая и проговорила:

— В Литтл Уингинг зарегистрировано двести тридцать семь ведьм и ведьмаков, а ковенский пень всего один. Все ходят сюда, с разной регулярностью. Кому то нужно раз в неделю сбросить магию, а кому-то каждый день, а то и не по разу. Доступ свободный, здороваться со мной не обязательно. Отмечаются магически в журнале, к тому же на сам пень установлен регулятор сбора магии. Ну и камин у меня работает на магии, как и еще некоторые магические приспособления, которыми мне приходится пользоваться.

— Вы сказали, что магию можно сбрасывать не только через пень?

— Да, есть и другие способы. Но тебе, как будущему магу, о них знать не обязательно.

— То есть маги запрещают ведьмам пользоваться какими то иными методами?

— Не могут маги нам ничего запрещать! — рявкнула Арабелла. — Не приветствуются, потому что не всегда гарантируют результат, не все могут, не у всех получается, труднее, сложнее опять же, магия просто рассеивается без пользы.

— А. Ну если без пользы. Действительно, удобрения для грибов может не хватить, — понимающе покивал я. Ведьма хмыкнула и добавила уже спокойнее:

— Скидывают всё равно и вхолостую, когда очередь тут. Или далеко, или не хочется с неприятным человеком сталкиваться ожидая. Тебе же эти методы не нужны, поскольку могут навредить, да и ты сам можешь навредить миру. Мало тебе почти убитого ковенского пня?

— Кстати, а почем это произошло?

— Потому что старая осина живёт на магии жизни. Твоя же магия родовая Поттеров. Я понятия не имею какова у неё суть. Но она точно сильно изменена, усилена и отличается от магии жизни, как какой-нибудь красный или фиолетовый от белого.

— Старая осина?

— Да, ковенские пни создают друиды из осины, — проговорила Арабелла и вздохнула, — кстати надо бы запас проверить.

— Запас чего?

— Осиновых кольев, разумеется. Чем по твоему Петунье упыря упокоить?

— Мисс Арабелла! Я с утра ещё о магии только догадывался. И знаю о ней лишь из сказок, книжек и фильмов что краем глаза посмотрел.

Уличная дверь хлопнула и женщина на миг замерла, шевельнув ухом:

— Посетитель ушел... Конечно, прости, Гарри. Я толком не знаю как маги проходят инициацию. По слухам получают знания предков своего рода, опять же меняется поведение, быстро взрослеют. Вообще-то обычно обряд активируют в одиннадцать лет, но иногда он происходит внепланово. Как вот у тебя сегодня. Считается в таких случаях, что человека ведёт сама магия. Но может и просто случай, удача, неудача, любопытство, безалаберность...

Но маг становится магом именно после инициации, без всяких скидок на возраст. А она произошла, потому что ты жив и функционируешь, несмотря на отсутствие компонентов правильного родового ритуала.

Так что имей ввиду; больше как к ребёнку никто из знающих к тебе относиться не будет. Твое неведение, наивность, слабость или чувства больше не являются оправданием. Если напортачишь, никто не будет это всё рассматривать как смягчающие обстоятельства.

«Мда. Ну как минимум не нужно теперь озадачиваться всякими стыковками\нестыковками. Знания предков, а чего там предки навкладывали никто не подловит, даже если захочет. Ну а что не сказали, значит спрашивай и ответят тебе».

— Ну что, пригорюнился, юный маг? Здесь посидишь или пойдём осиновые колья смотреть? О, встрепенулся хе-хе. Можешь не отвечать, пошли.

Вечно закрытая комната «старухи» Фигг, оказалась настоящим арсеналом. Едва шагнув внутрь я разинул рот уставившись на огромную секиру висящую на стене. Чудовищная, похожая на огромный бердыш которыми пользовались русские стрельцы, но вот только само лезвие словно перекочевало из фэнтези. Толстое, зубчатое — совершенное в своей нелепости, так и просится в лапы какого-нибудь клыкастого орка.

— Смотрю тебе понравилась секира берсерка? — с любопытством спросила Фигг. — Прости мальчик, но это оружие не для мага.

Я потёр внезапно зачесавшийся нос, скользнув взглядом дальше. Вся стена завешана всевозможным холодным оружием. Сверкающие драгоценностями, рунами и с причудливыми кожаными оплетками да кистями сабли, клевцы, ятаганы, сулицы. Выглядят дорого-богато, но определённо эта настенная коллекция вполне боевая.

Внизу полка со специальными выемками, в которой рядком, как в автоматной пирамиде стоят одинаковые мечи. Холодные штамповки извлеченные из ножен, которые как кобуры стоят позади них. Почему эти мечи обнажены, можно было предположить — через очки я видел что их лезвия светятся тусклой магией, причём отличающейся, а так видно что смазаны какими-то маслами.

Луки со снятыми тетивами, обвивающими рукоятку, монструозный с неудобным прикладом арбалет. Полки заставленные разномастными колбами. Приоткрытый шкаф в котором виднеются кожаные корешки книг и торчит шестопёр, положенный явно так, чтобы дверь не закрылась.

Хозяйка сдвинула ширму что сложилась в сторону — за ней открылось небольшое помещение где центр заняла широкая кадка с угольно чёрной землёй. Из неё торчит целый сноп кольев, на которые изливается солнечный свет, из большой линзы в потолке. Я ткнул в неё пальцем:

— Видимо такое специфическое освещение нужно чтобы поддерживать осиновые колья в?... — вопросительно указал подбородком на составленные вязанкой ровные зеленые колышки в локоть размером, с белыми четырехгранными остриями.

— Не сами колья, а их оплётки, — сказала Фигг, ловко вытянув один из пачки, — вот, видишь, эта зелень осиновая кора. Она распущена на полоски и сплетена кельтским плетением наполовину длины. Сам осиновый кол работает на всасывание магии, но ведьмак магическое существо и через голую древесину, обязательно получит разряд магии упыря. Непредсказуемый разряд. Оплётка же блокирует враждебную магию. Кора живая, поэтому ей нужен свет и корни.

— А кельтское плетение...

— Я и плету. Изоляция лучше выходит раз в десять относительно обычной коры.

— А как?

— Ну, провожу ритуал выращивания подходящих веток из ковенского пня. При достаточном количестве магии в пне это очень быстро. В процессе роста снимаю кору полосками, оставляя часть у основания недоснятой, чтоб не отсохла. На побеге же нарастает ещё и ещё. Три слоя коры как раз и хватает на такую плетёнку.

— Надо же сколько возни, — буркнул я, представив процесс. — Значит главный смысл битвы с упырём это лишить его магии посредством уколов осиновыми кольями?

— Совершенно верно, Гарри. Ну а обессиленного уже потом поражают в грудину — центр магического ядра, где обосновалась лягушка управляющего контура. Осина вбирает остатки магии и упырь погибает.

— Осиновый кол в сердце, значит.

— Не знаю кто из маглов пустил эту легенду, но да, похоже.

Я взглядом попросил разрешения и получив кивок с прикрытыми глазами, осторожно потянул из пучка колышек. Почувствовал некоторое сопротивление, присмотрелся и увидел червячки белых корней, что втягиваются в торец, стряхивая комочки земли. Колышек ощущался живым и сильным. Под рукой хваткая шершавая оплетка, и гудящий ток магии, словно взялся за водопроводную трубу по которой насосом качается вода. Арабелла же взяла с полки прозрачный кристалл и начала водить им вдоль своего колышка, пристально всматриваясь внутрь. Удовлетворенно хмыкнула и взяла второй.

— А сколько кольев нужно обычно на одного упыря? И как определить что достаточно? — спросил я крутанув свой колышек как барабанную палочку между пальцев.

— Сколько воткнешь, столько и надо. У заполненного до отказа колышка обугливается торец. Но скорость заполнения, сам понимаешь, не мгновенная. Да и от места вонзания многое зависит. Чем ближе к ядру тем быстрее высасывание магии происходит. Ну опять же упырь может выдернуть раздражающую занозу. Лягушка и змея не понимают, а вот ящерица и мышь уже вполне.

— А мага можно так вот заколоть осиновыми кольями?

Фигг отложила проверенный колышек и взяла следующий, посмотрев насмешливо:

— Не забывай, это во первых магическая осина. Абы из какой колышек не сотворить. А во вторых, даже у самого слабого мага столько магии что его даже если как ежа иголками утыкать этими кольями, все равно суммы их не не хватит высосать всю. Болезненно будет, это да. Ну и каждая ранка заживать будет как от поражения иголкой. Но ничего для мага серьёзного. Максимум со сквибом-колдуном так можно справиться и то не такими вот деревяшками.

Так то колдунов ведунами в древности называли. Колдунами то стали кликать как раз из-за повсеместного уничтожения путём насаживания на осиновый кол. Причем созданный из специально выращенной для этого магической осины. Непростое дело, и место не просто найти.

Этим церковные ритуалисты занимались, с целью сотворения из колдуна магических батареек для каких-то своих таинств. Ну и опасность и риск были конечно большими, потому как и сам ведун не кроткая овечка. Да и родичи из настоящих магов могли обнаружить и страшно покарать.

Впрочем, для «осинового поглощения» подходит далеко не любая магия. Базовая магия жизни да воды. Земляная ещё худо-бедно тоже подходит, а вот огня скажем или воздуха — не очень. Впрочем, стихийные оттенки это лишь сравнения. Что там семьи магов реально накрутили знают лишь только свои. О! Брак попался.

Арабелла отложила один колышек, в сторону и встряхнула кристаллом, словно сбрасывала у градусника ртуть.

С вида колышек ничем не отличается... Ага, отличается. Женщина потыкала пальцем в кусок оплетки коричневатого цвета и пояснила:

— Нарушена изоляция. Позже переплету фрагмент.

В этой комнатке ещё стояло несколько горшков с какими-то травами, но выглядят они невзрачно, магии от них не ощущается, поэтому я ушел рассматривать оружие.

— Миссис Арабелла, а что здесь делает топор берсеркера? Это ведь викинги, насколько знаю, злобные. Они пили напиток из мухоморов, грызли щиты, пускали пену, бесились и яростно кидались в битву так, что каждый мог сотню врагов забить топором. Но разве это не обычные легенды?

Из «комнатки кольев» донеслось хихиканье, после чего вышла и сама хозяйка, держа колья в охапке. Ссыпала их довольно небрежно возле низкой табуретки и вновь начала водить проверочным кристаллом, рассказывая:

— Легенды появились в новейшее время, когда сражения холодным оружием уже канули в лету. По словам предков маглов видевших сражавшегося берсерка эти легенды и переписывались. Ну а в действительности берсерки те же ведьмаки, что во времена когда наличие холодного боевого оружия было обязательным атрибутом свободного человека, также носили мечи, секиры, копья и луки.

Хоть и в те времена от вредной магии старались избавляться, но в некоторых жизненных ситуациях она всё же использовалась. Как к примеру в бою, в котором стрела в спину или меч в почке вредили значительно больше дозы магии. Вот перед боем или непосредственно в бою ведьмаки и пили разнообразные зелья, магией насыщенные. Смертельные для маглов, очень слабые и лёгкие для магов — для ведьм и ведьмаков же являющиеся мощными наполнителями, позволяющих на несколько минут пользоваться магией, пока она вытекает из ядра, окутывая тело.

У ведьмаков магия работает на регенерацию носителя. Шрамы мгновенно зарастают, кровь не вытекает, отсутствие воздуха мучительно, но не смертельно, яды неприятны, но нейтрализуются, магия даёт недостающее и энергию мышцам тела.

Соответственно ведьмак, и так умелый воин, да ещё глотнувший зелья с концентрацией магии достаточной для заполнения ядра, бросался в толпу врагов в которой сражался, пользуясь некоторое время неуязвимостью. Его могли бить, колоть, резать и протыкать. Дозы магии, что не успела вытечь из ядра, расходовались на регенерацию.

— Так что, всё таки ведьмаки и колдовать могут?

— Нет, для колдовства нужно не только магическое ядро, но и магические каналы, проходящие как правило через руки. «Дырка» в груди, из которой истекает магия ведьмы, на магический канал совершенно не похожа. Нет, теоретически то многие пробовали, но, насколько знаю, безуспешно. Это всё равно что пробовать написать слово ручкой превратившейся в червя. Червя, ещё и хаотично брызгающего чернилами.

— Ручка червяк... Надо же.

— С пробитым ядром творить слабую магию могут только колдуны. Те самые, почему-то не уничтоженные сквибы старых семей. Пробой ядра у них всегда приобретенный, магические каналы что проросли при становлении, никуда у них не исчезают. Так что потребляя зелья, прикрыв кое-как артефактами дыру в ядре для сокращения ухода магии. Находясь в месте силы, имея в достатке магическую пищу... Они в общем-то неплохо могут жить и в обычном мире, да пользоваться магией. Но это редкая, очень индивидуальная и болезненная тема, сведениями о которой маги делятся очень неохотно.

— Миссис Фигг, у вас телефон звонит. Уже восьмой сигнал пошёл. И книзл царапает дверь, пытается похоже открыть за край, но не может.

Женщина всплеснула руками:

— Конечно не может, защёлка же! Минутку, Гарри. Узнаю кто такой настойчивый. А ты если хочешь можешь сам колышки попроверять. Понял же как я делаю да? Кристалл проявляет дефекты и оставляет иллюзорные метки видимые и без магии.

Я хмыкнул:

— Вот теперь да, окончательно понял. Попробую.

Кристалл похоже природный хрусталь. Отломленный от друзы, практически правильный «карандашик» с палец взрослого человека. Прозрачный у острия и мутный почти белый у основания. На широкой грани незамысловато-каллиграфически выгравировано «аспен» (осина).

— Ты смотри, какой специализированный инструмент...

Но предвкушение исследователя, было напрочь снесено вихрем ворвавшуюся хозяйку. Она даже шаркать по полу забыла, где-то отшвырнув свои шлепанцы. Я замер, разглядывая как она набивает в широкий ремень, словно в пулемётную ленту осиновые колья. Следом из шкафа появилась хитрая сбруя с разнокалиберными кармашками, куда видимо в определенной последовательности застегивались крошечные бутылочки, которые так и хотелось назвать «фиал», мешочки с чем-то, непонятные кругляши...

— Проблемы с упырём? Он вылез днём и оказался не столь безобидным?

Женщина, не прекращая быстрые сборы, ответила, и куда из голоса делось «тётушкино добродушие». Теперь она выглядела как смесь сержанта Токарева, державшего в страхе роту кавказцев и Кеши Волкова, авторитетного вора, которому отдавали кошелёк, даже когда он просто просил в автобусе передать билетик:

— Верно, парень. Сейчас ты перейдёшь в гостиную, где часик-другой посидишь с Хохолком. Я переоденусь, потом мы с мистером Тибблсом и Лапкой пойдём на кладбище решать трудности.

Едва женщина заговорила я ощутил зуд в кончике носа, который ощущал совсем недавно. И вместе с этим появилось резкое нежелание отпускать ведьму одну. Это не была эмоция Поттера, мальчишке судя по ощущению совершенно не хотелось такого приключения. И это не было решение «меня взрослого», потому что рационализм заявлял что ведьме, да целой главе ковена по любому виднее чем час назад активированному малышу, хоть и магу. Но пока она говорила, это ощущение нарастало не поддаваясь анализу, пока я не сказал:

— Я иду с вами.

И в груди разлилось ощущение правильности. Да, так и должно быть. Я маг. Я лорд. Я воин. Твою мать... интеллект с любопытством изучает «это». Но внутренняя суть личности никакого негодования не испытывает, напротив подтверждает и сливается, приняв как должное. Но Арабелла отмахнулась, отрубив:

— Нет.

Ничего, продавим. Подпустим в голос загадочности, да поиграем бровями так что о «знаниях предков» она сама додумает:

— Я хорошо вижу, слышу и чую запахи. И хорошо ощущаю магию. И главное, как вы сами сказали, Гарольд Поттер прошел инициацию и теперь имеет право совершать поступки и отвечать за них.

Хорошо, остановилась. Смотрит и хмурится:

— Я не в курсе договоренностей Петуньи, но точно ей не поздоровится если с тобой что-то случится.

— Ну что вы, глава ковена. Я не собираюсь рисковать. Настоящим риском будет оставить меня здесь, когда я хочу быть ТАМ. Белла.

Чтобы набросить выбранное обмундирование хозяйке хватило двух минут, через которые она вынырнула из соседней комнате и выдала мне узкий «колчан» на лямке, из которой торчит пачка осиновых кольев. Пока я закидывал его за плечо сказала:

— Не выпадают. Чтоб кол достать, его надо повернуть вокруг оси.

Я тут же успешно продемонстрировал извлечение, крутнув один по часовой, второй против часовой стрелки, после чего лихо защелкнул пробники на место. Ведьма же одобрительно хмыкнула и протянула, удерживая за середину ножен, небольшой кинжал:

— Серебряная бронза. Просто держи рукоятку двумя руками перед собой, если что. Вперёд не лезь, маг. И вообще не лезь.

Женщина одним глотком осушила мутную склянку, передёрнула плечами и зыркнула разлившимися по всей радужке зрачками:

— Идём.

В памяти у меня было расположение этого самого кладбища. Гаррик там бывал, поэтому неплохо представлял улицы и повороты на которых нужно было свернуть чтоб дойти. Но... Я не учёл стиля перемещения ведьм и, что такое «не делать скидок» по мажески, я понял очень быстро. К сожалению. Миссис Фигг ринулась через город напрямик и совершенно не собираясь медлить из-за моего слабого мальчишеского тела.

Её расстёгнутое фиолетовое пальто развевалось как плащ за плечами, и его колыхание заставляло соскальзывать взгляд. Похоже в этом и было его главное предназначение. Видимо активируется именно наброшенным, поскольку застёгнутое как обычно на все пуговицы — вызывает лишь мысли «что за дурацкое пальто». Но это предположение, сейчас его застегнуть не возможно в принципе — под фиолетовым одеянием кожаная ведьмачья сбруя из сплетения ремней, кармашков и пузырьков. Ремни с кармашками охватывают даже кожаные чешуйчатые леггинсы ведьмы. Когда только успела затянуть и на бёдрах и на икрах. Хотя наверное одеваться за несколько секунд, вспоминая Петунью, это норма для ведьм.

Рукоятка меча торчала аккуратно по центру узла волос так нелепо всегда выглядевшим на затылке «старухи». А вот когда этот самый узел обнял рубчатую зелёную рукоять, да изогнутую полумесяцем гарду, причёска стала смотреться вполне органично. Хотя, с хода понять не возможно зачем такие сложности, ведь ножны меча укрывались «пальто», а рукоять торчит из-за ворота. Неудобно же чёрт возьми?

К сожалению, толком рассмотреть, тем более поразмыслить я не успел. Стелющиеся у земли как тени призрака книзлы просочились сквозь высокий забор следующего по Тисовой дома семейства Смит. Сама же ведьма молниеносно шмыгнула за животными следом в какую-то дыру. Не зацепившись ничем из своего оборудования и совершенно бесшумно. Хоть я сразу нащупал взглядом отодвигающуюся штакетину, но так же быстро и ловко проникнуть следом не смог, так что когда оказался в чужом дворе, её и след простыл. Я покрутил головой, пытаясь сориентироваться и тут же получил из памяти подсказку-знание что делать, которую применил не задумываясь.

Прищурился и быстро подёргал головой влево-вправо, расфокусировав взгляд. Это позволило увидеть в воздухе след зеленовато-серой магии уходящей... Прямо в дверь балкона второго этажа!

— Вот это срезала тётка, так срезала! Через очки виднелись два сопутствующих тонких следа отличающихся цветом зелени. Из которых следовало что коты вовсе перемахнули через крышу.

Ну по крайней мере я понял как Петунья буквально исчезла на улице недавней ночью. Для торопящейся ведьмы оказывается в принципе не существует в городе улиц.

К тому же средь бела дня! Но и мы не лыком шиты, я навострил органы чувств и понял что чета Смитов смотрит телевизор на первом этаже, значит можно спокойно пройти через коридор их дома на заднюю террасу, а там оценив след оставленный промчавшейся по краю стены ведьмой, проследовать в том же направлении хотя и значительно банальней — через калитку отодвинув внутреннюю щеколду. И да, осматриваясь чтоб не попасть на глаза соседям.

Паркурщик из меня получился плохой. Тельце маленькое и чрезвычайно слабое физически. Поэтому пришлось пользоваться чем можем: его повышенной ловкостью, координацией и мелкими размерами. Что позволяли просочиться в почти незаметные щели в заборах или пробежать через подвал очередного дома, угадывая каким-то образом по касанию лица сквознякам, что на противоположной стороне будет достаточных размеров выход.

Выскакивал на следующую улицу, где ловил тающий след магии ведьмы, и мчался дальше, не обращая внимание на горящие лёгкие с сипением выбрасывающие порции отработанного воздуха.

Помехи и недостатки отмечал лишь мельком. Сводящие судорогой мышцы, отбитый мизинец на правой стопе, ушиб коленки, что заставил метров двести прихрамывать. Привычка отстраняться от физических неудобств, выработанная в моей прошлой-взрослой жизни, прекрасно сработала и в этом детском теле.

Концентрируешь внимание на задаче, после чего просто игнорируешь помехи мешающие достижению. Таким образом включается инстинктивная рациональность. Правда этому я научился только когда возраст съел основную массу эмоций. Впрочем до сих пор мне это представляется хорошим разменом.

На прямом видимом участке добавить скорость, перед забором скинуть, сканируя его на предмет прохода. И вскидывать голову периодически крутя ею, так легче ощутить взгляд наблюдателя, как говорила мне «чуйка предков» дозу которой я похоже хапнул при инициации.

В общем, когда я увидел высокий забор кладбища из оцинкованного железа, прошло совсем не много времени. Точнее я одолел 1138 ярдов по чрезвычайно пересеченной местности, за десять минут девятнадцать секунд, что для десятилетнего ребёнка неплохой показатель. О, похоже ещё и дар точно ощущать расстояния, этому телу прилагается. Причём если к дару присмотреться, сконцентрировать внимание, то возникало ощущение что это умение может разворачиваться весьма любопытно, как впрочем и тема внутренних таймеров. К сожалению пока не до исследований, а записывать некогда. Выложился я в этом забеге серьёзно. До дрожи в ногах и сиплого дыхания, которое впрочем быстро выравнивалось. Очевидно результат действительно показал неплохой поскольку встречающий меня на столбе кладбищенских ворот мистер Тибблс, окинул одобрительным взглядом. Коротко мявкунул, и бодро побежал по дорожке, явно приглашая идти следом. Я, стараясь не отставать, поправил «колчан» с кольями на плече, затем сунул ножны с кинжалом в рукав так чтобы рукоятка упёрлась яблоком в ладонь.

Английское кладбище пригорода Лондона, по моему мнению антуражем совершенно не подходит месту появления упыря. Откуда бы ему вообще взяться среди ровненьких прямоугольных участков и безликих стандартных камней с одинаково-шрифтными надписями каких-то родившихся да умерших граждан? Даже зная что на этом кладбище реально закапывают останки в гробах, а не просто урны с прахом, ничего потустороннего, магического и мистического не ощущалось. Загадочности не добавилось и в старой части, но хоть камни отличались формой и размером. Тут даже попадались барельефы, бюсты и отдельные статуи. Но всё равно, и эти все камни словно проектировал местный городской архитектор, в «едином стиле», так же как и весь городок. Очень странно. В бытность мою жителем России, а до того СССР, помнится всегда превозносили западную индивидуальность. И плевали в «унылый совок», что пытался вроде бы стандартизировать население привести к какому-то социалистическому идеалу. Но действительность выходит прямо противоположной. На словах то в СССР был коллективизм, на деле же процветал махровый индивидуализм, который, к слову никто и не гнобил, напротив восхищались.

А вот в Англии похоже наоборот. На словах превозносят индивида, в реале же всё стандартно, побрито, причёсано, завито и выставлено в рядок. Шаг влево-шаг вправо извольте получить остракизм и порицание. Что особенно ярко проявляется на этом причёсанном месте рядков безликих камней, знаменующих итоги жизни местных обывателей. Гм, или я англичан с американцами путаю?

В городке моего детства на кладбище можно было легко заблудиться. Самые разнообразные кресты, памятники, фотографии в овалах и прямоугольниках, поблескивали стеклом и гравировкой, латунными, медными и стальными буквами или высеченными на камнях эпитафиях. Кресты всех форм и размеров, перемежались звёздами воинских обелисков и мусульманских полумесяцев. Всё за кованным стальным или чугунными изгородями, что топорщились в небо угрожающими пиками, витыми и узорчатыми. Да на каждой могиле свой цветник: от анютиных глазок до роз. И везде разнообразные деревья склоняются к надгробьям, превращая кладбище в сумрачный лес. А под ними обязательные лавочки со столиками, на которых полагалось выпить за упокой души, и на поминках оставить рюмку накрытую хлебом. Ночами же на кладбище было реально жутко и надо было обладать немалой смелостью чтоб на спор там заночевать.

Тем удивительней было наблюдать здесь зияющую воронку могилы, на краю которой стояла сложив руки на груди миссис Фиг. Я перевёл дыхание и сказал:

— Словно мина противотанковая взорвалась. Упыри всегда вылезают из-под земли, расшвыривая её на два десятка шагов?

Ведьма хмуро зыркнула на меня чёрным от зелья глазом и покачала головой:

— Нет, парень. Первый раз такое вижу. Обычно раскоп незначительный, а стиль появления одинаков. Появляется одна рука, потом вторая, потом упырь выжимает тело по пояс, после чего несколько минут просто торчит и крутит головой, прикидывая куда направиться. Потом, если у него лягушачья основа, скачет на четвереньках прочь. Если мышиная или ящерицы, то бежит опять же на четвереньках, змеиная — соответственно ползёт и катится. Да, пока ты сюда дошёл, я могильщика и сторожа опросила, они очистили кладбище от посетителей и закрыли дальние ворота. Наверное теперь ближние, через которые ты появился, тоже закрыли. Поставили как обычно таблички «ремонтные работы», Дингл их заколдовал на отвод маглов. Каждого дисциплинированно развернут домой. После чего по моей настоятельной рекомендации кладбищенские работники пошли глушить стресс вермутом. Они до вечера теперь из конторы своей не вылезут.

Упыри если выкапываются днём, обычно уползают приходить в себя и учиться управлять новым телом вон туда, в лабиринт живых изгородей, где сыро, темно и сумрачно.

Я прищурившись посмотрел куда она указывала и обнаружил небольшой садик с деревцами и кустарниками. Хмыкнул:

— Это что, стандартная «упырница» на стандартном кладбище?

Старуха Фигг фыркнула:

— Тоже претит эта одинаковость? Ну у маглов это вроде бы как норма. И не обижай их — стадность это в целом не плохо и энергетически выгодно.

Я кивнул и указал подбородком в ту сторону:

— Ну что, пойдём тогда упокаивать этого взрывного необычника?

Фигг вздохнула:

— Нет, не пойдём. Нет его там. Мистер Лапка делает сейчас круг по территории, пытаясь его обнаружить. В теории упырь может закопаться в новом месте. Надо проверить склепную часть.

Последняя фраза видимо была командой книзлу, поскольку птицелов рванулся задрав хвост в указанную сторону.

Кладбище оказалось обширным, и несмотря на свою относительную пустоту, просматривалось плохо, поскольку занимало весма сложной конфигурации холм. Овраги и изгибы его маскировало окультуривание, а группировки камней и памятников а также отдельных деревьев прикрывали изрядные участки. Миссис Фигг прищурившись посмотрела в сторону склепов и скептически на меня, определенно решая что со мной делать. Я вопросительно поднял бровь требуя озвучить мысли и женщина это прекрасно поняла:

— Гарри, ты мне очень поможешь, если пробежишься по часовой стрелке вокруг кладбища, куда пошел мистер Лапка. Он что-то не спешит, ну да я отправила его вынюхивать не закопался ли упырь там. Вот тебе фейерверк, — она положила мне в ладонь трубку с нитью.

— Если обнаружишь упыря, направляешь вверх, дергаешь нитку. Вероятность того что «базовый зверёк» уже сильно проголодался, не велика. Так что инстинкт ещё будет требовать скорее спрятаться чем напасть. Но всё равно держись от монстра подальше. Благо это не сложно — он ещё не может быть хорошо скоординированным. Утробные звуки трупа напоминающие кваканье, странные позы, ёрзанье по земле. В общем не ошибёшься. Но геройствовать не надо.

Я фыркнул:

— Ну я в целом не рвусь потыкать мертвеца колышком. Только по необходимости, подстраховать на всякий случай. Кстати вы тоже, миссис Фиг пускайте фейерверк. Я не могу пропустить зрелище упокоения твари.

Ведьма проворчала:

— Вот же ж защитничек... Ну да ладно, чего уж теперь. Мистер Лапка поймёт что я нашла и без салюта. Держись книзла, он полвека упырей вынюхивает. Если упыря потянет перезакопаться, он инстинктивно постарается сделать это в рыхлую землю. То есть в свежую могилу. Так что, присматривайся к надгробьям без травы, будь там острожней.

Я кивнул и устремился в указанном направлении. Мисс Фигг же, скинула пальто, взяла в руки по колу и крадучись двинулась к склепам.

Мистера Лапку я увидел буквально сразу же, как преодолел по тропке бугор. Книзл щурился в выровненном овраге и нюхал воздух, потом делал несколько шагов и повторял. На меня глянул мельком и раздраженно дёрнул хвостом. Пародия на охотничью собаку была довольно забавной, но смешок я подавил. Все таки полвека на службе внушали к котику почтение.

Я же каким-то внутренним усилием активировал свое новое свойство «чутьё расстояний» и с любопытством разобрал, что оно так и тянется в пассивном режиме, отмечая в памяти каждый поворот отрезком, ощущением угла до градуса. С интересом покрутился на месте и вскоре понял что привязано это ощущение к центру грудины.

Ну кто бы сомневался, разумеется к магическому ядру. И наверное тратит магию? Пока не понятно. А что если ещё и ощущение времени наложить? Фиксируется ли время на преодоление каждого отрезка? И когда обнуляется всё это чтоб память не забивать?

Тут книзл ускорился и привлек внимание, я проследил взглядом за тем как он нырнул в следующий обихоженный овражек, что и вовсе выложен синими и черными плитками и замер принюхиваясь на его противоположном конце. Прищурился глянул через очки и понял по следу, что мистер Лапка делает это уже третий раз. Сам насторожился, поворотом выдернул колышек и спросил:

— Что-то учуяли, мистер Лапка?

Книзл брезгливо встряхнул лапой и побежал дальше. Я пожал плечами:

— Ну что же, отбой. Упс.

Я побежал за следующую мини-возвышенность, а «упс» это быстро спрятал осиновое оружие за спину, увидев мужчину в черном костюме, печально склонившегося над одним из надгробий. В руке букет разноцветных астр. Взгляд печальный и затуманенный. Книзл же промчался мимо, всматриваясь в сторону памятной плиты метрах в пятидесяти с прямоугольником серой безтравной земли.

Ну прекрасно, вот и возможная «свежая могила». Не хватало ещё тут жертв гражданских. Вот только послушает ли грустящий тут взрослый человек мальчишку? Похоже выгонявших на технический перерыв местных работников он послал. Или Фигг просто вызовет обливиаторов? А они тут вообще бывают или это придумка Роулинг?

— Мистер! На кладбище идут технические работы по исследованию карстовых пустот. Просадка грунтов и вероятность провалиться значительно возросла! Так что следуйте на выход, не задерживайте развертывание электротехнического оборудования.

Мужчина вздрогнул, очнувшись от тяжелых мыслей и удивлённо произнёс:

— Мальчик?

— Отец бригадир каротажников, попросил проверить территорию. Скоро здесь наставят электродов, начнут пускать в землю импульсы тока. Это обычная работа геофизиков. Но людей во время исследований удаляют. Опасность электрического разряда.

Пока я болтал, мужчина положил букет возле надгробья, тяжело пожал плечами и холодно буркнул:

— Удаляюсь.

Я проводил джентльмена взглядом и с облегчением выдохнул:

«Ну по крайней мере убрал постороннего магла. Теперь выясним что там книзл делает.

Мистер Лапка, вышагивал вокруг подозрительного надгробья треугольником. Прицепив к нему своё новое умение, я с любопытством понял, что первоначальная оценка оказалась совершенно верной. Книзл совершенно определенно выписывал равносторонний треугольник, да время от времени замирал над вершинами, подняв ту самую «лапку в чулке» благодаря которой получил своё имя. Минута... Вторая...

— Мистер Лапка, а вам не кажется, что прежде чем искать потусторонние сущности, необходимо было проверить кладбище на предмет наличия посторонних маглов?

Книзл прервал своё непонятное мероприятие и сел, обвив лапы хвостом.

— Мяв?

И так это подозрительно недоуменно прозвучало, что у меня невольно участился пульс и на лбу выступили капли пота. Я ещё не понял реакции организма, но она мне уже не нравилась.

— Так, короткий «мяв» это да, длинный «нет». По твоему на кладбище не было маглов?

— Мяв.

— Мяв?!!! Да в смысле не было? Так с кем я по твоему разговаривал только что? Я махнул рукой в направлении могилы с букетом.

Книзл не стал размениваться на звуки, а стрелой рванулся туда, после чего дёргая усами и хвостом начал крутиться вокруг с раздраженным видом. Я взял букет с надгробья и показал ищейке. Тот с видом полного недоумения уставился на меня, потом на букет, дёргая зрачками...

— Ты не видишь букет? — наконец догадался я.

— Мяв! — в голосе кота ощущалось изрядное раздражение. Он прыгнул ближе и махнул лапой с выпущенными когтями у меня над ладонью, срезал один цветок как бритвой. Фыркнул и шерсть над загривком поднялась дыбом с ужасом глядя на валяющийся на земле белый махровый цветок астры. А я ощутил как на шее и спине похолодело ощущением что и у меня тоже была бы шерсть то поднялась бы.

Вот тебе и джентльмен в костюме. Чёрт, но он совершенно не похож на описанных упырей. Может это какой-нибудь некромант-управляющий, что под чарами пришёл сюда понаблюдать за упокоением своего изделия? Его не видят книзлы, скорее всего и ведьмы тоже. Да и я случайно обратил на него внимание, и магии от него не ощущается совсем. Отвод глаз какой-нибудь? А вызову Фигг не упустит ли она упыря? Ладно, тут у нас книзл с полувековым опытом упокоения упырей. Нечего изобретать велосипед. — Так, Лапа. Тут был невидимый для тебя мужчина. Магии от него не чувствовалось, я отправил его на выход. Он говорил, стоял, ходил нормально. С вида 50-60 лет. Одет в чёрный костюм, рубашка белая, галстук синий. Брюнет, с сединой. Под глазами мешки... Эй!

Книзл дослушивать меня не стал, а ринулся в сторону ворот. Я ругнулся и помчался следом.

Господин в черном костюме, сложив руки на груди, рассматривал створки раздвижных ворот. Выход с кладбища преграждал обычный оцинкованный гофр на стальном каркасе из уголков, два ярда десять дюймов высотой, заложенный невзрачным засовом. Справа в заборе калитка закрытая на шпингалет. Покинуть кладбище изнутри на мой взгляд элементарно. Книзл замер в десятке шагов от меня — крутит головой, озабоченно нюхает воздух. Определённо, магический кот так и не видит этого подозрительного типа.

А мужчина стоит на асфальтовой площадке перед воротами, так что и по вмятинам на земле тоже не сориентироваться. Ну что же, на безумного вурдалака, которым Фигг описала местных упырей, он не похож. Попробуем диалог. Я сжал пальцами навершие рукоятки кинжала спрятанного в рукав и поправил колчан с кольями чтоб удобней было выхватывать. Придал голосу максимум светской непринужденности:— Сэр, погода сегодня для прогулок не самая лучшая, вы не находите?

Человек вздрогнул и тяжело вдохнув сказал:

— Мальчик.

Де-жа-вю какое-то, совершенно такая же реакция что и на кладбище.

— Мне казалось что вы уже успешно провели мою возрастно-половую идентификацию в нашу предыдущую встречу. Несколько минут назад.

Ни малейшей магии вокруг него не вижу. Книзл, если прищуриться и расфокусировать взгляд сквозь очки, да покачать головой, сияет светло-зелёным комком. Опять же зрачки магическое внимание не цепляет. И нет от фигуры ни малейшего запаха, хотя отчётливо различаю запах пустой канистры из под бензина в ящике у ворот, свежей земли на лопате прислонившейся к стене у пожарного щита, выхлопа мотоцикла долетевшего извне, цветочного смешанного... Даже легчайший специфический аромат присущий мистеру Лапке доносится, но только не этого сэра в костюме.

И книзл тоже не чует, как яростно ни раздувает ноздри и похоже не слышит, как говорит моё автоматическое понимание (кот развернул уши на угол 67 и 74 градуса, точка пересечения воображаемых линий слуха выше и левее относительно фигуры на ярд и семь дюймов, там где он предполагает нахождение подозрительного типа ориентируясь на разговор). Призрак? Может некромант отправил отвлекающего призрака, а сам разделывается сейчас с миссис Фигг? Или это всё таки тот самый некромант попавшийся случайно?

— Сэр, вы кого-то здесь ожидаете?

Опять тяжелый вдох и отрицательное покачивание головой:

— Нет.

— Тогда почему не уходите? Электромагнитный каротаж...

— Открой.

Тяжёлый вдох с сипением и краткое:

— Уйду.

Весьма односложно говорит. Но осмысленно. Не может выйти? Но выйти хочет. Дамблдор установил какую-то защиту своего города от магической дряни что может вылезти с кладбища? А как выходит так что я его слышу, а книзл нет? За этими мыслями я замолчал на несколько секунд, после чего события понеслись вскачь.

«Мистер одно слово», вдруг молниеносно метнулся ко мне вытянув руку с явным намерением схватить за плечо. Надо сказать, возрастная привычка решать проблемы обсуждениями сейчас сыграла в минус. Инстинкт нагло промолчал, заблокированный старческим бесстрашием принесённым из прошлой жизни.

Но вот магическое детское тельце все же попыталось отреагировать. Одним движением присело на корточки, скручиваясь, выхватило из рукава кинжал и взмахнуло им, чиркнув по растопыренным пальцам левой руки монстра. Следующим в инстинктивной связке был кувырок вправо через левое плечо для разрыва дистанции. Вот только скорости мне не хватило. «Не призрак» резко согнувшись цапнул уже правой рукой и я ощутил как щиколотка, перехваченная в момент кувырка, словно попала в стальной капкан. После чего он резко вздернул меня в воздух вниз головой. В животе от рывка ёкнуло, и в тот же миг до асфальта долетели три срезанных как бритвой пальца существа, из которых я заметил истекающий иссиня-серебристой магией след.

И настолько он был красив, насколько отвратен был запах «прокисшего супа» от бескровных обрубков. Я тут же начал яростно махать оружием, увидев его эффективность. Вот только достать никак не мог ни до чего, поскольку монстр просто вытянул руку, легко удерживая меня подальше от тела, и мои рывки вызывали лишь лёгкое её подрагивание. Сам же он вытянул поврежденную кисть в сторону обрубков и я аж на секунду забыл дёргаться увидев как они бойкими гусеничками поползли к телу. В магическом же зрении было видно вытянувшиеся серебристые нити соединяющие места среза с обрубками.

В следующий миг в бой вступил «мистер Лапка» — эти пять секунд сражения он сидел неподвижно лишь хищно высматривая цель. И выждав известный только ему удобный момент, прыгнул метров на десять, как выпущенный из рогатки пушистый ком. С когтями. Которыми он начал активно драть противника. Впрочем существо от удара кота лишь чуть качнулось, а костюм похоже был слишком прочен для когтей, чтоб продрать серьёзно, лишь вонь прокисшего супа усилилась.

Пора звать подмогу, не до раздумий. Я выхватил из кармана фейерверк и дернул за нить. Монстр на красную вспышку над головой не обратил внимания, которое было похоже приковано к приращиванию пальцев. Теперь подтянуть повыше болтающуюся сумку... Поворот, выдернуть осиновый кол. Тьфу ты чёрт, бедро судорогой свело, я зашипел сквозь зубы, но сдержал желание ткнуть в сведённую мышцу кончиком кинжала. Слишком острый, вон как кости фаланг этому монстру разрезал, да и заразу можно какую то внести недаром так воняет эта тварь. Кстати, а почему я молчу то? Нужно обозначить ведьме место пребывания!

— А-а-а! Спасите, помогите! Невидимки ноги вырывают! — заверещал я на пределе мощности что первое в голову взбрело.

Книзл же тем временем, наощупь определил где находится голова монстра, и полоснул когтями так что сразу с половины лица сползла кожа, лапа же кота застряла в кости глазницы. Это заставило монстра махнуть свободной рукой одним ударом отправив магического кота, кувыркаться двадцать метров по асфальту. Вырванное глазное яблоко задёргалось на каком то мышечном жгутике возле груди. А так и не успевший приростки мизинец, запрыгал по асфальту словно досадуя что не может занять нужное место.

Мистер Лапка же уже извернулся и хоть прихрамывал, но уже крался обратно, похоже собираясь повторить свой бросок. Я же орать не прекращал, вместе с тем быстро анализируя меняющуюся обстановку. Левая нога зафиксирована и бедро сведено судорогой. Это болезненно-неприятно, но в общем-то абстрагироваться от рефлексов не сложно.

Так, заплетём правую ногу за в данный момент не подчиняющуюся левую. Пресс у тела слабоват, но его сил должно хватить чтоб на рывке достать осиновым остриём до удерживающей руки.

— А-а-абля! — призыв богини удачи очень помог рывку, и кол смачно чавкнув, глубоко вонзился в трицепс монстра. Едва зафиксировав успех, я выдернул следующий не думая что одного хватит. И правильно не думал, поскольку и так едва успел убрать голову от встречи с асфальтом. Монстр от моего выпада присел на корточки и трепеща куском кожи у рта что еще не приросла хоть и наползала на свое место окутавшись серебряной дымкой, с явным удивлением выдохнул:

— Магнето?

Я понёс первое что взбрело в голову:

— Да, я Магнето, великий и могучий повелитель чугуна и стали! Отпусти ногу, тварь!!!

Гм, вопли мои к сожалению монстра не напугали. Похоже главный антипод «хороших» людей икс тут ни при чём. Монстра всего лишь заинтересовал осиновый кол, который он так странно обозвал.

Он в ответ только мою ногу повернул как-то особенно болезненно, удерживая на излом так что я вновь стиснув дыхание зашипел по давно въевшейся привычки молчать от боли. И придавил меня на этот раз к асфальту коленом, тяжелым как чугунный мост. Кинжал и второй кол я выронил в тот момент когда он вывернул мне ногу, и как они оказались метрах в трех от меня я не понял. Рефлекторно дёрнул от боли разжавшейся ладонью?

Привычка фиксировать мысли, и никогда не терять голову заставляла запоминать, откладывая размышления на потом. Краем глаза я увидел как монстр зубами выдернул осиновый кол из своей руки и с интересом его рассматривает поднося зачем-то к самому носу. Проблемы со зрением? Гм ну да, вырванный глаз ещё до конца не втянулся. Нюхает? Чертовски неудобно смотреть снизу вверх.

Мистер Лапка выбрал этот момент чтоб повторить бросок, вот только на этот раз был со змеиной ловкостью перехвачен прямо в воздухе за шею. Монстр привстал и сунул книзла туловищем в сгиб того самого колена придавившего мои лопатки, а когда тот попытался вырваться, раздирая ногу когтями, на миг присел пониже показывая что легко может и раздавить. Мистер Лапка захрипел и понятливо замер, только оскалившись скосил взгляд на меня, с выражением «мол что дальше делать будем»?

— А-а-а! — продолжил я орать и книзл понятливо вторил хриплым мявом, постаравшись перекрыть мощность моего вопля. Чёрт, и сумка с остальными колышками где-то в стороне, какой не вижу.

Тварь же... Откусывала и расплетала оплётку колышка, сплёвывая лохмотья «кельтского изолирующего плетения». И мне это уже очень не нравилось.

Идей как отвлечь какого-то слишком умного потустороннего монстра, как то не появлялось, в голове лишь крутилась дурацкая фраза попавшего в засаду Джека Воробья: «парле-порле-порше-прламелантёр... переговоры?»

Внутренний счётчик, который так и тикал оказывается внутри, скользнул едва уловимой цепочкой серых цифр, похоже отмечающих какие-то события "по умолчанию" (клянусь разберусь когда смогу!) вдруг вспыхнул алыми 9 минут 26 секунд... 27... 28... И нахлынуло понимание «Сейчас!» Что именно "сейчас", я не понял, но затаил дыхание и сжался в комок напрягая все мышцы.

Сбоку раздалось шипение и меня окутала белая тьма заставив зажмуриться. Мгновение и рывок за ногу дал понять что я вновь повис вверх тормашками. Еще рывок, удар и хриплый удаляющийся мяв, пояснил что зафиксированного книзла отправили прочь футбольным пинком. А монстр просипел:

— Ведьма.

Ну конечно, инстинктивная расчетливость прикинула время прибытия подмоги! Я тут же осторожно открыл один глаз и вздрогнул, от металлического лязганья, что сопровождал катящийся по асфальту огнетушитель, почти заглушившее короткий посвист выхваченного миссис Фигг из ножен меча. Гм. Ясно. Пожарный щит на выходе и невидимка для неё стал видимым. Порошок тушащий оказывается довольно липкая штука. Даже обошлось без ведьмачьих примочек. Ах да, книзл монстра не слышит, вероятно и предводительница ковена тоже? Ну что ж, поясним вслух:

— Он сказал «ведьма». Рвётся наружу. Чрезвычайно быстр и ловок. Отрубленные пальцы приросли... Эх!

Монстр энергично встряхнул меня, так что я лязгнул зубами чуть не откусив язык. Однозначно это настоятельная рекомендация «заткнуться». Женщина мелким скользящим шагом пошла по кругу, перетекая в какие-то непонятные мне промежуточные стойки, которые объединяло одно — остриё меча указывало на заляпанную белым фигуру, а ищущие движения лезвием при каждом положении были готовы перехватить бросок или выпад. И да, в левой ладони аж три осиновых кола, торчащие меж пальцев как диковинные когти.

— Я слышу его, — сказала ведьма, меняя направление.

В фехтовании не разбираюсь, а вот монстр похоже вполне в теме. Переступал, так и держа меня за ногу как щит, подняв к груди кулак другой руки с торчащим из него, как шип кастета, остриём кола. Через несколько секунд движения, противники видимо пришли к каким-то своим фехтовальным выводам и замерли.

И странный мертвяк начал поштучно выдыхать слова, сотрясаясь всем телом:

— Ведьма. Маг. Книзл. Ненужны. Открой. Мне. Ворота. Отпущу.

В голове закрутилась какая-то хрень вроде: «мы не разговариваем с террористами», но озвучивать я это конечно не стал. Я же не гордо заявляющий эту фразу агент спецслужб, а заложник, лицо очень пристрастное... Чёрт возьми, ну почему мобильные телефоны ещё не изобрели? Ну или там зеркало какое-нибудь сквозное для срочной связи с Дамблдором. Почему ведьма вообще не вызвала магов для разборок с этим кладбищенским чудом? Ну или хотя бы отправила работников погоста не мирно бухать во внезапно выдавшийся мистический выходной, а по адресам других ведьмаков для вызова поддержки. Или все таки как то сообщила? Но похоже этот дохлый, но толковый монстр тоже этого опасается. Вон злобно как выдохнул вновь обдав вонью прокисшего супа (а ведь до схватки не было от него никаких запахов):

— Быстро! Ворота!

Ведьма прошипела:

— Хорошо. Сейчас открою.

И действительно, за спиной стукнула железяка откинутого засова и заскрипели металлические ворота. А вот следующий миг шаблон захвата заложников порвался. Вместо требования сложить оружие, меня мощным движением перевернули, притянули за грудки. Удар! И в груди вспыхнула боль, сопровождаемая мерзким хрустом, что отозвался болью пронзившей все тело. Я неверяще глянул вниз и обнаружил что шип, торчавший из кулака мертвеца погрузился мне куда-то в район левого лёгкого. Толщина кола с большой палец мужчины, глубина... Насквозь?

Кровь плеснула на землю, запузырилась воздухом из пробитого лёгкого, обволакивая красной пенной бородой сжатый кулак. Это что, сука, всё что ли, попаданец в Гарри Поттера? Так разве бывает? Навалилась обида, переходящая в ярость когда вдруг стало ещё больнее (хотя куда уж больше) когда чертов вурдалак вздернул меня повыше, так и загораживаясь от мечницы и понёс надетым как жука на иголку, к воротам.

Я хрипло взвыл от захлестнувшего с головой адреналина, и желание порвать врага смело вообще всё. Мои руки словно зажили своей жизнью и скрюченные пальцы ловко вцепились в физиономию монстра, да так что большие чётко чавкнули погружаясь в глазницы. В памяти было мелькнула картинка вырывающего глаз книзла, пытаясь сказать что «это действие бесполезно», но в этот же миг меня затрясло, словно я подключился к оголённым проводам. И как затрясло! Даже боль от ёрзающей в ране деревяшки отступила. Не сразу и понял, что ощущения были знакомы... И нет, не электрический ток, а то что по пальцам в меня прямо таки под напором врывалась МАГИЯ.

И монстра затрясло так же! Он же шевельнуться не может! В МОЕЙ ВЛАСТИ! Ахахаха-ха! Кожа на его серой физиономии и насколько видно на шее вспучилась волдырями и сквозь неё проглянуло другое лицо прозрачно-призрачное, беззвучно разевающее рот. Но мне было плевать, я ощущал что вот-вот и череп твари лопнет в моих вроде бы тонких детских ручонках... Миг, другой, третий... Череп не лопается. А ощущения, блин, я словно вдыхаю и вдыхаю, и вдыхаю воздух так что начало звенеть в ушах. И сам оторваться не могу от трясущей лохмотьями рожи.

Ш-ш-шух! — свистнул меч, и голова в моих руках резко потяжелела чисто срезанная у шеи. Я тут же отшвырнул её прочь, с облегчением избавившись от ощущения продолжающегося заполнения. На месте срезанной головы повисла та самая мутно-призрачная что высовывалась мечась из трупа.

Кончик меча скользнул мимо меня и поднялся вверх, а по его лезвию просвистел к гарде цепочкой какой-то массивный медальон. В следующий миг я ощутил что падаю, спружинил ногами, но торчащий кол резко стрельнул болью так что рухнул на колени. Обезглавленное же тело вдруг резко откинулось назад и встало на мостик, начав тыкаться обрубком шеи пытаясь похоже из такой странной позиции нащупать отрубленную голову, что злобно пялилась на меня с земли.

Магия монстра похоже заключалась в амулете, миссис Фигг дернула его на мече словно подсечку блесной сделала и из обрубка вылетел белёсый призрак, одним махом всосавшийся в медальон. Тело "на мостике" же сразу прекратило поиск головы, но неожиданно бойко перебирая руками и ногами побежало в приоткрытые ворота.

Опять без единой мысли я выбросил руки перед собой и выдохнул. То есть по ощущениям выдохнул, в действительности же из пальцев хлынула переполнявшая меня магия и... Это было куда больнее кола в лёгком. Хлынувшая сила одним махом вырвали все ногти, да похоже прихватив кончики пальцев, от чего я взвыл, срывая голос, как прищемивший хвост крокодил. Черно красная магия, и где там магия, а где кровь и не очень то понятно. Но оно клубящейся струёй формировала на лету капли крови в алые иглы, что впились в убегающее безголовое тело, заставив его кувыркнуться на подкосившихся руках и ногах.

— Стоять! — рявкнула ведьма и в прыжке вбила остриё меча куда-то в центр руконогого туловища. Однако чтоб оно окончательно остановилось ей пришлось отрубить конечности и вонзить несколько кольев. После чего утомлённо вздохнула, закрывая ворота:

— Сложный конструкт. Вурдалак на паучьей основе. Только у пауков первая реакция управления человеческим телом такая странная "на мостик". А в дополнении вполне разумный призрак маги или ведьмака в магическом медальоне. Опять же трахеи и гортань в наличии, потому автоматического наполнения пустот в грудной клетке и без легких на одно слово хватало. Паук подсажен непосредственно при закрытии гроба. Или?... У меня появились вопросы к нашему городскому патологоанатому...

Я выразительно покосился на торчащий из груди кусок дерева и просипел удивительно длинное для своего состояния предложение:

— Миссис Фиг, вы не находите свою лекцию несколько неуместной перед умирающим ребёнком?

Брови старухи удивлённо подпрыгнули, но потом в глазах сверкнуло понимание.

— А!

После чего она небрежным жестом выдернула у меня из груди окровавленный кол и присмотрелась к нему с досадой проговорив:

— Вот тупой конструкт. Содрал изоляцию, да хотел магией от книзла и от тебя подпитаться. Но от живого к мёртвому магия в принципе поступать не может...

Я вцепился в пробитую грудь и прошипел от боли и от тупизны старухи, что так небрежно обращается с моими потрохами. Кол же закрывал пробитые кровеносные сосуды, я же истеку сейчас кровью:

— Вызови скорую! Внутреннее повреждения...

Но та небрежно помахала рукой, продолжая уделять больше внимания оторванной оплетке "магнето".

— Заживёт. Ты же у этого упыря магии явно хватил столько что чуть своё ядро не порвал. Вон смотри, ногти уже восстановились почти. Я посмотрел на появляющиеся прямо на глазах и твердеющие пленки на кончиках пальцев, поднял пораженный взгляд на ухмыляющуюся ведьму.

— Пока в тебе есть магия, Гарри, магловский мир мало что может тебе сделать. Видел как на конструкте этом всё зарастает? Вот так и у магов, а то и получше.

Я вновь недоверчиво потрогал залитую кровью рубашку, но да действительно уже не больно, только воспоминание о скрежещущем по рёбрам дереве заставляют кривиться. Да хочется пить. Мою гипогликемию тоже магия компенсирует? Не хотелось бы хлопнуться в обморок некстати.

Ведьма же тем временем закинула отрубленные конечности в мешок что-то с усилием резала в теле, я же посматривал на превратившийся в осклизлый череп голове, собрал обрезки тканей отрезанных от штанин и рукавов, потом черпнул лопатой песок из противопожарного ящика и засыпал свою кровь и пятна слизи из этого «конструкта». Ведьма же довольно прощебетала закончив хрустеть костями:

— Ох посмотри, Гарри, какой красавец! Определённо какой-то южный, крупный из птицеядов, что в старушке Англии не водятся. Однозначно это акция...

«Красавцем» оказался паук с ладонь, расплющенные полосатые лапы которого похоже приросли магическим образом к рёбрам. И аж слёзы навернулись, паука было определенно жалко.

— И зачем его так?.. — я скомкал вопрос потому что ощутит — тело готово расплакаться от комплекта обрушившихся переживаний. Пауков Поттер определённо любил. Да и понятно единственные друзья всю его маленькую жизнь.

«Тихо, Гаррик, мы оказывается маг, да почти неуязвимый. И вообще-то эта сцена подозрительно напоминает финальный фрагмент фильма уничтожения бедолаги Квирела. Надо бы побольше узнать у предводительницы дворянства Литл-Уингинг. Тобишь ковенства. Пока она словоохотлива. »

— А что тут вообще произошло, миссис Фигг?

Ведьма задумчиво обтёрла нож и ответила:

— Ну судя по созданию сложного конструкта, очередная диверсия против Дамблдора. Понимаешь, маг контролирует столько территории сколько может. Если накапливается некое критическое количество жалоб на магические проблемы у того или иного ковена, в Визенгамот могут вынести требование о пересмотре принадлежности этой территории, в пользу других магов. Обычно соседей. А рядом здесь владения кланов Лестрейнджей и Малфоев.

Причем Малфои и Дамблдоры уже пару десятков лет спорят из-за ковенов Баккингемшира. Исконные то территории Альбуса в Шотландии. Он собственно и имеет это имя первым поскольку является герцогом Альбы, магической Шотландии. Здесь же для местных он чужак. поскольку места заселены потомками норманнов. Двадцать же лет владения для магов ничего не значат. Первое поколение. Но и Дамблдор в своём праве. Баккингемшир был сотни лет самым лютым очагом сопротивления захватчикам, куда столетиями стекались кельты мстители со всей страны. И поскольку род Дамблдоров кельтский, корня Гриффиндора, сама магия Баккингемского леса до сих пор благоволит старине Альбусу.

— То есть ковены тут в каждом городе?

— Да, одна из самых высоких концентраций ведьмаков на острове. Но у соседей давно уже тихо, а вот наше сегодняшнее происшествие уже безоговорочно тянет на целевую диверсию. Самому ли лорду Малфою понадобился наш городок, или кому-то из его вассалов... Я только в теории знаю о возможностях создания подобного.

Ведьма похлопала по мешку с останками.

— Привязать призрака к накачанному магией амулету, это в принципе очень сложная некромантия. А заставить его действовать, ещё сложнее. Не учел только создатель возможности защиты магловского кладбища от призраков. Так что конструкт и столкнулся с дилеммой приказа\невозможности его выполнить. То есть выйти то может и мог, но пришлось бы спрятаться в амулет и отдать контроль паучьему вурдалаку. Но того бы понесло, ведомого голодом, к ближайшим вписанным на смерть целям — кладбищенским работникам. Вот и выбрал шантаж, да тебя ещё наткнул добавив крови мага и его клубящейся в панике магии для нейтрализации призрачной защиты. Могло и сработать. Он же не мог знать что ты ничего не знаешь и так испугаешься простого протыкания деревяшкой.

— А что этот призрак вообще хотел?

— Ну власть над владениями лучше всего портят многочисленные смерти местных и нарушения статута секретности, охраняющий ведьм от маглов. О мелочах то маглы за сотни лет дрессировок научились держать язык за зубами, да сторониться всевозможной необычности. Но вот о таком чудище, начавшем крушить всех направо и налево, умолчать уже не получится.

— А как в таком случае действуют. Э... группы удерживающие статут секретности?

Ведьма вздохнула, посмотрела прищурившись. Ну да, в её глазах десятилетний мальчишка ведь, хоть и маг. Поэтому я нахмурился и буркнул:

— Без скидок и вранья только пожалуйста.

— Сложно действуют. Тут не скажешь заклинание и всё. Маглы вообще не держат заклинания. Умирают попросту от их воздействия не сразу так позже. Поэтому приходится изгаляться ведьминскими зельями, да ведовскими техниками. Могут быть и крайние случаи... Отнюдь не просто так маглы этих территорий умеют держать язык за зубами. Болтуны «о странностях» в Туманном Альбионе не выживают.

«Ох ты ж ёкарный бабай!» Да наверное я в лице изменился, поскольку женщина ободряюще улыбнулась и потрепала меня за плечо:

— Ну ладно, Гарри. Потом поговорим. А пока возьми куртку, чтоб пятна скрыть. Так штаны тёмные, не заметно почти. Колья и кинжал я забираю. Кстати...

Женщина вытянула два пальца и осторожно дернула ткань рубашки. И в пальцах остался маленький лоскуток, который она потерев раскатала в пыль.

— Да придется выбросить. Все магловское увы жутко хлипкое, надо все таки будет решить этот вопрос, раз ты уже инициировался. Мне же тут ещё нужно будет закончить дела. Ступай быстрее пока штаны не развалились на ходу. Давай, давай скоро здесь Дамблдор будет с соратниками. Не надо им тебя видеть.

Услышав о местном властителе с белой бородой, я пробкой выскочил на улицу. Действительно "нунафиг" Ну и да "разбирайся с тёткой за уничтоженную одежду сам" Хотя бы намекнула Фигг, что можно говорить, а что нет. Ах да, я же теперь "инициированный маг" и что хочу то ворочу. Ну и если наворочу неверно, не сносить головы. Тебе целых десять лет, Гарри! Здравствуй волшебный мир магии, мать её за ногу. И до Хогвартса, ещё почти год.

Что идея отправиться домой обычным кружным путём по улицам оказалась в корне не верной, я понял примерно минут через пять ходьбы. Сначала навалилась усталость, и почти сразу в глазах знакомо потемнело. Определённо, это чёртова гипогликемия заявляет что магия магией, а у организма свои идеи правильности бытия.

Я сделал ещё несколько покачивающихся шагов, судорожно пытаясь обуздать взбунтовавшееся тело. И тут словно в подтверждении «беда не приходит одна» при очередном шаге отвалилась левая штанина совсем отгнившая от переизбытка магического воздействия на уровне колена. Ну и вся остальная ткань, судя по всему, тоже вскоре прикажет долго жить. Дольше всех целой по ходу будет лишь брезентовая куртка заляпанная краской, которую миссис Фигг сняла с гвоздя вбитого в пожарный щит. Зеркала у меня конечно нет, но полагаю выгляжу весьма... авангардистски. Мысли путаются, нужен чёртов сахар, а то рухну прямо тут посреди улицы... Но надо убраться подальше от вероятности попасть на глаза Дамблдору... Вот как раз какой то кривой переулок ведущий вниз...

Инстинкт повёл затуманенное сознание забиться куда-то подальше и поглубже. А переулок уперся в незапертую калитку, свернул вниз, где я открыл ещё одну узкую и почти не видимую дверцу, и внезапно вывел в глубокий тёмный овраг над которым склонились кривые деревья и нависли крепостными стенами высоченные заборы заляпанные какой-то дрянью. В нос шибанула вонь, под ногами зачавкали мусорные пакеты, заросшие чертополохом и лопухами. Твою мать! Походу этот скрытый овражек соседи молчком используют как бесплатную помойку. Просто швыряя пакеты с мусором через забор. На подгибающихся ногах я проследовал к торчащим из глины корням дерева и рухнул в разлапистые лопухи привалившись спиной к откосу.

Что дальше? На пониженных всё-таки, но соображение продолжает работать. Похоже магия всё таки как-то помогает, оттягивая момент выключения. Я сделал внутреннее усилие концентрации внимания на грудине и вздрогнул. Белая полоска магического ядра, которое я обнаружил совсем недавно, раздулась наверное втрое с момента обнаружения в доме Фигг. Ядро подрагивало от напряжения в такт колотящемуся сердцу, а вокруг заворачивалась клубящаяся туча магии: тошнотворно переливающаяся вспыхивающие в серой дымной массе черным, красным, зеленым и серебряным.

И главное родовых идей-подсказок что с этим делать категорически не было. Что это? Надо как-то выбросить из ядра излишек магии чтоб не разорвалось? Но она же снаружи кружится? Что это вообще такое?Взгляд замер уперевшись в лист лопуха, который медленно бурел и скручивался. И соседние листья тоже... Что за черт возьми?

* * *

Петунья.

Вернон выдержал больницу не больше получаса. Не тот характер у мужа, чтобы вникать в обязательные форсмажоры врачей, входить в положение, ждать и всё такое. Увидев надувающиеся на его висках жилы и становящиеся все более порывистыми движения, Петунья услала мужа от греха подальше. Сначала в машину, а потом он сам прибежал рассказывая о внезапно организовавшемя в «Граникс» мероприятии. Разумеется она отпустила его фразой:— Телефон фирмы я знаю, дорогой. Ты прав, вдвоем нам здесь делать нечего.

Да, вот так. Удерживая лицо и рассуждая, хотя в действительности хотелось чтоб муж сидел рядом, чтобы ей можно было вцепиться обеими руками в его мощный кулак, который успокаивал женщину своей суровой монолитностью. Ну да ничего. Ей не привыкать сдерживать эмоции, а проявлять их в строго определенные моменты, да ещё резко и на максимуме, выбрасывая их прочь вместе... С магией.

Дадли немного поныл, покапризничал, но успокаивать сына Петунья научилась давно. В конечном итоге освободился другой хирург. После чего они, переговорив с менеджером, сошлись на полноценной операции с наложением шва ещё и на мышечную ткань. Да еще квалификация у этого врача оказалась выше чем у дежурных. Он еще занозу внушительную нашёл хитро загнанную в соединительную ткань, на которую «скорые» не обратили внимания. В общем ранка оказалась серьезней нежели предполагалось. Очередь, ожидание, стандартный наркоз не действует, поиск вариантов, но вот нашли нужный и вот снова ожидание.

Петунья выдохнула, убирая крутящиеся мысли, погрузилась в привычную медитацию ежедневного перебора событий. Но в этот раз воспоминания ушли в далекое прошлое. Которое тщательно постоянно стиралось, притупляло эмоции, но как феникс раз за разом вновь вспыхивало и восстанавливалось, напоминая что некоторые моменты жизни нельзя забывать принципиально.

Перед внутренним взглядом возник младенец со шрамом на половину лба. Он беззубо улыбается и тянется к её груди, тараща лучистые зеленые глазищи, ровно такие же как у ее сестры в детстве. Свет от лампы на потолке светит словно солнечный. Петунья прижимает его к груди и ее окутывает кокон сияющей магии, словно сотня котят прижались со всех сторон…

И вдруг резкая, как щелчок кнута пощёчина, вышибла из этого состояния. Хмурая горбоносая физиономия, сальные длинные волосы…

— Снейп! — выплюнула она. От ярости и неожиданности даже не подумав заправить в халат обнаженную грудь. А тот вырвал у нее из рук младенца, недовольно скривившегося и явно собирающегося заплакать. После чего длинноволосый знакомый профессионально нажал на щечки ребенка заставив сложить рот в удивленное «О» и капнул что-то ему на язык из длинногорлого фиала, появившегося в пальцах в мгновении ока.

Гарри порывисто вздохнул и закрыл глаза, после чего был мгновенно уложен в люльку.

Старый друг-недруг метнул недовольный взгляд и повелительно повел подбородком приказывая спрятать грудь. Петунья скрипнула зубами и поправила халат. Тот же скрестил руки на груди и едко процедил:

— Петунья... Что тебе не понятно в слове «инструкция»? Ты понимаешь, ущербное ты существо, что шаг вправо-шаг влево при общении с магом для ведьмы это смерть? Что с магией не шутят даже самые сильные волшебники. Тебе же… от инструкции отходить нельзя ни на шаг! Ни. На. Шаг!

— Ты… тварь, Снейп! Ты думаешь я не поняла из-за кого я не стала магом?

Длинноволосый волшебник поджал губы и процедил:

— Это был несчастный случай. Ты совершенно не уникальна с этой проблемой, Петунья. Не попытайся тогда наколдовать люмус палочкой, которую я-глупый мальчишка не понимающий нюансов магии стащил у матери чтоб порадовать подруг, всё равно нечто подобное произошло бы позже. Потенциал твоей природной магии хоть и внушителен, но оболочка ядра слишком слаба. Она все равно рано или поздно не выдержала бы напора какого-нибудь простого заклинания. Так что не нужно на меня вешать обвинения.

Таких как ты свеже формирующихся природных магов в магловском мире миллионы. Вы как пузыри в кипящем супе. И лишь доли процента дотягивают до того чтобы стать обретенным. Ваша участь, стать ведьмой или ведьмаком. И это в лучшем случае, ведь вы все страдаете от странных и неведомых проблем, аллергий, странных уродств, мутных болезней, психических отклонений, странных перверсии, раннего рака... Суть всего этого одна — пробитое магическое ядро, которое никак не исправить в этой жизни.

Но ты словно сама торопишься на тот свет! Сама отходишь от инструкции, сама стремишься погибнуть!

Сказано. Покормила мальчишку, положила в люльку и не подходи пока он не обгадится. Обгадился, быстро убрала, помыла, перепеленала и снова отошла. Как можно дальше отошла!

— Ты бездушная скотина, Снейп. А Дамблдор ваш еще хуже! Как это не подходить к ребенку? Не брать на руки, не…

— Он младенец маг, идиотка! Не человек. Маг! Пойми ты разницу между тёплой рукавичкой и щукой! Маг младенец тянет всю доступную магию в себя. В магловском же мире ее чертовски мало. Гарри не просто выпивает твое материнское молоко, но и вытягивает из твоего беззащитного дырявого ядра всю вырабатываемую тобой магию. Это для тебя даже полезно, жить становится проще. Почти как маглам. Но когда магия заканчивается, не успевая выработаться, он все равно тянет. Тянет уже прану. Тянет даже просто когда прижимается к груди. Прану, которая для голодного младенца за неимением магии тоже пойдет.

Но прана это не обычная восполняемая магия. Прана это твоя суть. Теряя прану ты теряешь жизнь. Годами теряешь! Ты уже сейчас постарела на несколько лет, идиотка! И не дрожи тут губами. Прана изымается незаметно и даже приятно. Вот только стоит забыться, как отвалишься от младенца высохшей мумией. А он ведь даже не поймет что сделал, поскольку совершенно не соображает! Да что тебе говорить…

Снейп выхватил чёрную блестящую палочку и сделал несколько росчерков в воздухе, четко отбарабанив: Силенцио! Мануали Петунья-Гарри. Обливейт!

Во рту появился мерзкий железистый привкус. На миг лицо Снейпа расплылось, но тут же сфокусировалось снова. Ногти впились в ладони и Петунья услышала, как скрипит её зубы. Физиономия зельевара с потрясённо поднятыми бровями была бесценна. Он удивлённо-возмущенно воскликнул:

— Что? Вновь взмахнул было палочкой, но за его спиной возник хмурый длиннобородый старец с колокольчиками в бороде. Он гулко произнес, не озаботившись ни жестами, ни палочкой:

— Конфундус, — после чего внимательно всмотрелся поверх очков-половинок в широко раскрытые глаза замершей женщины. Петунья чувствовала что не может пошевелиться, но понимала абсолютно всё. Что похоже в свою очередь понял и Дамблдор. Он вздохнул и проговорил:

— Бесполезно, мой мальчик. Похоже мы прозевали жесткий раппорт младенца-лорда, присвоившего себе эту ведьму. Плюс родственница, да кровная привязка... Боюсь чары посторонних будут постоянно слетать да и работать будут слабо и вредно. А стирание памяти и так то на ведьмах не рекомендуется, а тут и вовсе будут разум женщины уничтожать. Она нас услышала, проблему уяснила... Или уяснит позже. Пусть докармливает младенца, как сможет.

В крайнем случае расплатится годами десятью-пятнадцатью. Это все же не смертельно. Маглы все равно имеют природную тягу убивать себя причудливо и разнообразно. А так Петунья бросила курить и выпивать, когда окунулась в магию маленького Поттера. Как раз на эти десять-пятнадцать лет бы выпивкой и куревом и сократила бы свою жизнь.

Закончит кормление, установим артефакт отвращения, который компенсирует раппорт, чтобы тётка Гарри могла по крайней мере спокойно жить...

Ох и не надо делать такие глаза, Северус. Эмоциональная «погода в доме» это меньшее зло. Ты же сам знаешь почему необходимо держать малыша подальше от магии до Хогвардса.

Петунья тяжело вздохнула, выныривая из воспоминаний. Контроль и порядок… Эмоции включить, эмоции выключить. Разозлиться — строго в отведенном месте. У «ведьминого пня» в подвале ковена.

Впрочем Гарри изменился. Неужели так подействовала опасность? Угроза жизни родственнику заставила разом преодолеть все слои ненависти и неприязни, которые Петунья старательно громоздила вокруг племянника? И ведь получалось почти по настоящему. А сколько стоило нервов униженное упрашивание Снейпа заблокировать артефакт ненависти, о котором проговорился Дамблдор? О да, она очень хорошо запомнила его появление.

Когда через год молоко иссякло, она вдруг стала ощущать гнев даже когда просто останавливала взгляд на Гарри. А когда тот начинал кривиться и реветь, появлялась удовлетворенность как от хорошо проделанной работы. Она тогда быстро все поняла и вспомнила. Потребовала его убрать у Снейпа, который часто поначалу навещал дом на Тиссовой, тестируя и проверяя. Ох ладно... Потребовала... Упросила. И Снейпу это далось очень не просто, от чего она до сих пор чувствует что должна ему. Маг тогда скрипя зубами и с трудом выдавливая формулировки окольно-завуалированными фразами, рассказал ей об обетах и откатах. Пояснил что ему необходимо подумать как их обойти. И принес засаленный рукописный дневник, озаглавленный:

«Пособие по выживанию для сквибов». Очень пригодившийся впоследствии.

И почему-то только сейчас начало нарастать понимание, что «по прежнему» уже никогда не будет. Что-то очень сильно изменилось. Бесформенно, расплывчато, но совершенно всеобъемлюще.

Черно-серебристая муть, застилавшая взгляд, схлынула как-то разом. Я одновременно ощутил комок земли за шиворотом, что оторвавшись от стенки оврага в которую я с силой вжался спиной словно пытаясь отстраниться от пустого пространства. Ощутил струйки пота щекочущие виски. А также вонь мокрых перьев забивающих все другие запахи вокруг. Но главное внимание сфокусировалось на зрении. Что не удивительно, передо мной оказалось то еще зрелище.

Примерно в метре расселись рядками десятки лягушек и жаб, серых, черных, зеленых пятнистых. Сидят неподвижно, разве что раздувавшиеся от дыхания горла показывали что живы. За ними, меж расползающимися пакетами с мусором, виднелись мыши. Эти то вставали на задние лапки, то опускались на четвереньки начиная было суетиться, но в следующий миг вновь замирали. Метрах в трех крупная крыса целенаправленно бежала прочь, даже прыгала... Не сходя с места. А еще дальше на неё посматривала черно-белая дворняга, неуверенно помахивающая хвостом.

— Гав! — сказала псина, и мое внимание переключилось на то что я держал в ладони. «Поттеровская» часть колыхнулась отвращением, призывая желудок вывернуться наизнанку, но я эту брезгливую часть сжал уже привычным движением воли. Хотя надо сказать и мне явление безголового голубя избавленного от перьев, да с выдранными грудными мышцами со следами зубов, приятными не показались.

От всякой внезапной, крышесносной дичи в жизни очень помогает интеллектуальный анализ, поэтому его защитный механизм включился сам по себе рассуждениями вслух:

— Похоже, уважаемые слушатели, моя магия пригласила вас к обеду, — я обвел широким жестом мышей и лягушек, обнаружив заодно что сжимаю в пальцах вырванное бедро голубя на тонкой косточке. Рефлекс выбросить перехватил, хоть и с трудом.

— К обеду... В качестве нескольких блюд. Гм. Плюс этой инстинктивной реакции заключается в том, что ем я всё-таки голубя, а не жабу. Значит какое-то понимание ценности пищи магия разбирает. А вот минус в том что поварскими качествами она не блещет от слова совсем. Хотя...

Я задумчиво куснул окорочок голубя, с удивлением заметив как легко резцы отделили сырое и наверняка жесткое и жилистое мясо. Пожевал и продолжил:

— Хотя вероятно она права, и неприготовленная пища без магической составляющей также совершенно безвкусна как и готовая. Разве что неэстетичный запах сырого мяса, крови и главное грязных перьев довольно таки неприятен.

Ну и да, пригласили вас уважаемые жабы-мыши-и прочие очевидно насильно-принудительно, поскольку вряд ли вы так уж сильно желаете быть съеденными. Отсюда вопрос, почему вы всё еще тут слушаете мой бред и не разбежались, хотя разум ко мне уже кажется вернулся?

Впрочем, еще не успев договорить, я уже прищурился и покачал головой, настраиваясь на видение магии. И конечно все встало на свои места когда я обнаружил нити похожие на тонкие щупальца, исходящие из моей грудной клетки, что опутывали каждого зверька. Желание оборвать эти нити и втянуть магию обратно, отпустив животных, наткнулось на внутреннее противодействие, обратившее внимание к недоеденной тушке. Я хмыкнул:

— Так значит магия мага разговаривает с его интеллектом? То есть маловато по твоему мнению сжевал голубятины и её надолго не хватит?

Но мы сделаем иначе. Во первых, судя по внутреннему счетчику, мероприятие отлова и сыроедения заняло пятнадцать минут активного употребления инстинктивной магии. От этого моя магловская одёжка окончательно превратилась в трухлявый хлам. Поэтому мы потянемся всеми органами чувств, фибрами и жабрами, исследуя два соседних дома жители которых превратили этот овраг в помойку. На бОльших расстояния мои «ощущалки» пока сбоят. Ага, вот как раз дом у меня за спиной, как я ощущаю, пуст. Поэтому там я и найду какую-нибудь одежду. И душ чтобы смыть вонь и магию с кожи. И наверняка жители не впадут в голод от займа нескольких ложек сахара размешанного в воде, что и даст одному малолетнему недомагу достаточно энергии спокойно дойти до Дурслей... Гм, то есть до кошатницы что разбирается сейчас с Дамблдором. Хотя может быть вообще имеет смысл задержаться и подождать её здесь? Книзлы же найдут меня, верно?

Похоже правильные разъяснения дают магии знать, что соображения включилось, поэтому автопилот инстинктов вернулся под контроль разума, то ли просто удается таким образом сосредоточиться. Но после этого бормочущего монолога удалось «вернуть нити» практически без усилий. Мыши сразу прыснули во все стороны скрываясь с глаз, лягушки часть осталась равнодушно сидеть, часть попрыгала прочь. Собака повиляла хвостом и никуда не ушла, явно собираясь увязаться следом. Как исчезла крыса я даже не заметил — поднял взгляд на хлопанье крыльев над головой. Оказывается на ветках поверх тихонько сидели вороны, скворцы и еще какие-то птахи, которых как бы не больше было чем наземной живности.

Я еще окинул взглядом пятно напрочь пожухших сорняков и расползшегося пластика пакетов вокруг, с досадой понял что одежда на мне вот-вот совсем осыплется, так что пробежать по улицам не вариант. Так что придётся лезть напрямую по склону, цепляясь за корни. Впрочем, после доеденных самых мясистых кусков голубятины, я ощущал себя полным сил. Магия так и продолжала меня распирать и похоже не так уж чтоб очень много я её потратил на зов живности. К сожалению очень скоро понял что ощущение силы вещь далекая от силы физической.

С большим трудом влез по склону к забору наверху, а вот что хорошо так это то что он оказался невысоким, хоть и смотрелся снизу практически крепостной стеной. Пара ярдов не больше. Подтянулся не обращая внимания на пораненные об острую кромку тонкого железа ладони, кое как перевалился царапая в добавок живот да теряя остатки одежды.

И наконец рухнул в крапиву сдобренную какими-то пакостными колючками, вонзивших мне в тело иглы вдобавок ядовитым укусам стрекательных клеток. Шипя от этого безобразия, выкатился на травянистую стежку, после чего наступила белая полоса перемещений. Забор и ветер избавили от преследовавшей меня вони. И практически сразу обнаружилось узкое подвальное окно без стекла. Так что мое телосложение форточника позволило легко туда проникнуть, предварительно выяснив что запросто могу вылезти назад. Подполье неглубокое выдолблено прямо в известковой скале и как хранилище похоже давно не использовалось. Ну а следующим плюсом была лесенка и не запертая крышка под столом гостинной, прикрытая лишь пыльным половиком.

Сахар я нашел быстро, а десять ложек в большую чашку насыпал ещё быстрее. Залил тёплой водой из чайника и помешивая обошел помещения. Немудреное обследование территории пояснило что здесь живет семейная пара «за сорок», и два пацана. То ли внук, то ли сын — на ярких фотографиях завесивших стену, он то со скейтбордом, то на доске для плавания на фоне красиво изгибающейся волны гм... Сидней. Кубки какие-то грамоты... И еще мальчишка помладше с темными зализанными вправо волосами и угрюмым носом. Явно «нелюбимый младший брат», судя по вечно недовольному выражению на всех фотографиях которых на стенах не меньше.

Недолгий поиск и этот паренёк вскоре лишился некоторого количества одежды, которая насколько я смог определить, не содержала синтетики. А вот кожанку я притырил похоже старшего брата. Должна же кожа лучше магию держать чем ткань, верно?

Дальше вздрагивая от прохладной воды сполоснулся под душем, так и не разобравшись как включается нагрев. И попивая мелкими глотками сахарок выделил полчаса на ожидание книзла от Фигг. Дверь люка погреба оставил приоткрытой, авось для умного магического кота не составит труда влезть по лестнице.

Запасной план, сделать лицо кирпичом и уйти прочь. Гм, правда куртка больно приметная, а оставлять её вот вообще не хочется. А вообще-то как-то не хорошо выходит. И не чувствуется ни малейших угрызений. Похоже та самая «магическая накладка» даёт знать. Потребительское отношение к маглам. Зашёл козырь такой, взял что захотел и свалил. И курточку прихватил.

Гм... Отголосок чувства вины ощутил лишь от поттеровской ребячьей части. «Магическинаследная» даже не ворохнулась, а «моястариковская» лишь цинично усмехнулась, после чего потребовала найти ещё кожаные ботинки и не трахать себе мозг ерундой. Вон, водичку сахарную попивать. Большими глотками.

Это я и делал, вновь обходя помещения, высматривая в окна пути отхода, автоматически их запоминая и строя схемы бегства. На всякий случай. Подходящие ботинки я обнаружил на чердаке, заваленном всяким хламом. Стояли такие прямо у входа, старенькие да исцарапанные на пару размеров больше моей ступни. Из толстой коричневой кожи. Нормальные такие древние рабочие боты начала века. В подобных детей показывали эксплуатируемых капиталистами на фабриках и заводах. Обувки уродливой, но крепкой настолько что пережила целые поколения владельцев.

— Что дальше делать, попаданец «во что-то похожее на поттериану?» От магии тебя тётка предостерегала, а уж тот вихрь во время отключки от которого растения сворачиваются прямо на глазах, как бы намекают что предостережения вполне серьёзны. Вот ты конечно оттуда ушёл, птиц, мышей да жаб не трогая, но вот вопрос, не получили ли они в процессе призыва дозу магии с жизнью не совместимую? Вроде упрыгали, но эта же хрень похоже как радиация работает?

Я задумчиво отхлебнул ещё липкой безвкусной водицы, и почувствовал как на скулах сыграли желваки:

— Ага. А вот это уже не кража каких-то шмоток. В каноне то маглорожденные детишки в каникулы жили у родителей без проблем. Вроде бы. Им всего лишь запрещали колдовать. Но там и магия показывается всего лишь как некий навык волшебства. Кто-то танцует, у кого-то голос красивый, кто-то умножает в уме десятизначные числа, а у кого-то магия. Ряд талантов понимаешь человеческих. А тут вот выходит каждый маг эдакий ходячий чернобыль, что от элементарного голода может устроить целое шоу радиоактивного смерча. И, к слову говоря, я ведь понятия не имею как магическое сканирование к примеру или та фишка с фиксацией зрачков... Да даже звон магической паутины манящей комаров, действует на обычных живых существ.

— Ну да, пока маленький, видимо воздействие пренебрежительно мало. Проблема только в том что я похоже инициировался, каким-то образом причастился к родовой магии, и вообще с её точки зрения стал совершеннолетним.

Блин, без обучения совершеннолетним, так что фонить магией буду как вполне себе взрослый "реактор". Кстати, запрет на магию летом для маглорожденных учеников всем оптом не потому ли активирован, хоть никак и не объясняется? И вообще не потому ли в Поттериане молодые маги уходили из магловского мира, бывая там лишь мимоходом? Обрывая все контакты с родителями, как та же незабвенная Лили Поттер-Эванс? К слову в романе вроде бы её родители очень быстро умерли? Может причина как раз в непреднамеренном магическом облучении по незнанию? Или всё таки когда не колдуешь через оболочку магического ядра магия не просачивается?

Не хватает информации, одни догадки. А возможностей экспериментировать у меня не богато. И вообще информацию «сколько люмусов, на расстоянии одного метра может выдержать мышь обыкновенная прежде чем магия начнет его убивать» лучше брать готовую, опираясь на формулы тёмных садистов, что наверняка исследовали за тысячелетия существования магического общества.

Рассуждения к сожалению оптимизма не прибавляют, что ж теперь Дамблдору идти сдаваться? А белобородый светлый дедушка накинет какой-нибудь магический ограничитель намордником, заобливиэйтит и бог весть что ещё может сделать вообще с фактически беззащитным мажонком, который де-факто уже инициирован. А значит с ним можно обращаться как со взрослым. Так... панику не нагоняем. Напридумывать то хоть пришествие Ктулху можно. Опираться нужно лишь на факты. А их маловато...

К счастью размышления прервались вопросительным:

— Мяв?

— Я здесь, мистер Лапка. Вы же покажете мне путь без посторонних взглядов?

В чем книзл был действительно сильно лучше мага, так это в способности не попадаться людям на глаза. Я, как выяснилось, ощущал обычного человека с расстояния примерно в пятьдесят-шестьдесят метров. Если он находился возле окна или дверного проема, старался держаться вне его поля зрения. (Куртку то я все таки прихватил, после чего потребовал книзла скрытности и скорости). Опытным путём понял что если мистер Лапка нагло бежит прямо посреди улицы или через чужой двор, то сейчас точно в эту сторону никто не смотрит. Он лишь пару раз за весь путь остановился, причем определенно не потому что меня дожидался, а как раз пропустить взгляд. Ну и кратчайшие пути похоже само собой разумелись. Впрочем чтобы поспевать, мне понадобилось все мое внимание и максимальная скорость.

Что пришли куда нужно, понял лишь через несколько секунд, поскольку магический кот уселся там где заметить нас никто не мог. Толстые стволы раскидистых клёнов обнявшихся кронами блокировали вероятно даже взгляды со спутника. Под ними затаилась какая-то ажурная арка и белые скамейки... Небольшая трибуна?

Смутно вспомнились веселые и торжественные кадры европейских свадеб, которые некогда видел в фильмах прошлой жизни. Поискал взглядом, в попытке найти где-то рядом церквушку, но увидел лишь башню из красного кирпича, перевитую плющом.

«Водонапорная башня в конце улицы Магнолий» — и пакет Поттеровской памяти о том как в шестилетнем возрасте залезал на карниз первого этажа забитых фанерой окон башни, досадуя что не может залезть выше... Серьёзно, Гарри? Ты хотел посмотреть на пищащих на самой верхотуре птенцов? Вот уже реально кажется что не так уж и плохо что ты такой слабый. По крайней мере не разбился до сих пор. И да, судя по воспоминаниям, это был писк и возня мышей, а не птенцов.

Башня с редкими технологичными окнами «через этаж». Не жилая, да вроде бы и не работающая. И никакой жизни от неё не ощущается, не то что взгляда.

— И зачем, мистер Лапка, ты меня привел на эту свадебную площадку? Ждём твою хозяйку? Гм. Ладно, а что ты в арку то эту пялишься? Сквозная ерунда, магии никакой не чувствую, не вижу...

— Гарри, идём!

Я аж моргнул, настолько неожиданно появилась миссис Фигг. Из-под привычного фиолетового её пальто, виднелись ноги всё еще облаченные в темные чешуйчатые леггинсы в которых она билась с монстром. Совершенно бесшумно шагает без своих вечных шлёпанцев, устремляясь как раз в эту безмажную арку. Ещё требовательно так мимоходом вытянула руку, что чуть не уцепился машинально, как потерявшийся в толпе ребёнок...

А не уцепился, поскольку внутри вскипело «да как смеет какая-то ведьма, приказывать МНЕ! Мимоходом! Да, ещё таким наглым тоном!...»

Да что за!? Я эту наследственную хрень еле перехватил стиснув волей, хоть сжатую в кулак руку и отдернул. Выдавил лишь:

— Минуту!

Видимо так изменился в лице, что ведьма остановилась приподняв бровь. Ну вот мало мне было эмоциональной реакции детского тела, как теперь еще подключилась родовая «лордовская хрень» названия которого я пока не знал. Шизофрения в кубе можно сказать. Миссис Фигг же решила что мне нужны объяснения:

— Ведьминым путем удобней идти касаясь ведьмы. Маг тоже может пройти, но будет долго блуждать без знания примет оставленных создателями. Петунья уже там. И говорить нам нужно там, где можно не опасаться всплесков магии, подслушивания или стороннего наблюдения. Гарри?

— Понятно, миссис Фигг. Я после инициации, чувствую не свойственные мне эмоции высокомерия, презрения к «низшим», гнева... В общем, комплект некоей лордской придурковатости, появившийся после инициации. Комплект эмоций с которым ничего не хочу иметь общего. Тем не менее, пока что с этим делать не пойму. Поэтому постарайтесь... Воздержаться от командного тона и всё такое...

Женщина хмыкнула и прищурившись всмотрелась мне в глаза:

— Лордская придурковатость? Не уверена что правильно поняла, но попробую не провоцировать. Так входим?

Совместный шаг в арку изменил немногое, наверное если бы не мимолетное указание пальцем сопровождающей ведьмы, то и не заметил бы. Всё осталось таким же, как если бы я просто прошел мимо. Всего лишь появилась пара крошечных мухоморов, практически потерявшихся в траве. Ещё несколько шагов, и появились еще мухоморы и ещё... Мы шагали по кругу вокруг арки, петляя между скамеек, обходя деревья снова и снова. Раз, другой, третий... Я помалкивал фиксируя изменения и вскоре понял что солнечный свет тускнеет, а после очередного круга словно наступили сумерки. Ведьма время от времени бросала на меня заинтересованные взгляды и наконец не выдержала первой:

— Спрашивай, Гарольд.

— Ну я слышал что-то где-то о «грибных ведьминских кругах», мол если человек в них попадает то не может выйти, но подробностей конечно не знаю. Могу лишь предположить что здесь какая то их разновидность. Хотя если честно раньше думал что речь о употреблении этих самых грибов.

Миссис Фигг фыркнула, совершенно по-книзловски. Неспешно трусящий в двух шагах перед нами Мистер Лапка даже бросил через плечо укоризненный взгляд, как на невоспитанно матюкнувшегося гражданина. Ведьма же сказала:

— Магл пройдет ведьминский круг насквозь, даже не заметив. Правда не заметит и что в нем спрятано. Это разновидность магии жизни — магия грибов, раздел геометрия пространства. Впрочем, магам это не нужно. Вам для создания чар приватности достаточно взмахнуть палочкой, да провозгласить фразу. Намного быстрее, удобней и не так громоздко.

Силуэты деревьев, башни, травы размывались все сильнее пока мы наворачивали круги, пройдя по внутреннему счетчику уже километра полтора. К счастью сумеречное освещение больше не менялось. Зато мухоморы пошли чаще, стали крупнее и ярче. Мой внутренний автоматический «разметчик пути» же старательно отмечал шаги, повороты и углы, скрупулезно внося в базу. Похоже маги рода Поттера принципиально не могли заблудиться в лабиринте, хе-хе.

Но вот после еще нескольких шагов из полутьмы выступила ажурная беседка из толстых зеленых и коричневых лиан, усыпанная темно красными цветами. Я потянул воздух носом уловил запах горчицы, с уксусом и... Запах печенья?

Как оказалось печеньем пахло не от цветов. С низкого синего диванчика пружиной вскочила Петунья. Она выпрямилась и замерла медленно сложив руки на груди. В этой колдовской полутьме она выглядела как-то очень уместно в своем темно-синем дорожном костюме и брюках клёш. Она походила на оживший посох какого-то жестокого мага. Ага и бровь подняла вопросительно. Снейп да и только...

— Арабелла... Что случилось? Наша светлость вновь решил поразить всех вокруг лучами добра? Что ты сегодня разыграла с подачи нашего великого старца?

Нет ну тётку точно Снейп покусал, сарказм так и сочится. Еще немного и закапает зелеными ядовитыми каплями на землю, выжигая пятна кипящие лавой хехе. Конечно есть ли тут вообще Снейп мне неизвестно, но вот его женский аналог определенно передо мной.

— Петунья... Наш великий старец, имя которого мы не вправе вслух мазать ядом во избежании, здесь ни при чём. Случился у нас всего лишь лорд Поттер из рода потомственных артефакторов. И просто счастье что ему подвернулся под руку наш ковенский пень, а не какой-нибудь живой волшебник череп которого приглянулся бы его магии для создания алтаря.

— Что ты мелешь, ведьма?! — качнулась вперед и прошипела тетка сжав скрючившиеся на собственных плечах пальцы, наглядно показывая что значит «держать себя в руках».

— То что чудом мы не остались без разрядника, ведьма! И тогда точно пришлось бы молить нашу с-светлость о замене! И знать не знаю, получилось бы скорчить козью морду невинности, дабы он не вызвонил своими бубенцами все последние нюансы о инициации Гарри! Что у тебя с Альбусом за договор?! Почему Поттер живёт среди маглов? Почему их светло бородатая светлость света ежемесячно требует доклад о мальчишке?

Бурно дышавшая тетка от ее обвиняющих фраз напротив словно успокоилась:

— Ах ты не знаешь?

Петунья прошлась по беседке, поджимая губы и бросая на нас оценивающие взгляды. Глава же ковена уселась на диван и положив ноги на столик пошевелила стопами. С чешуек на подошве леггинсов посыпались забившиеся в них кусочки земли. Я же с любопытством запоминал странноватый диалог ведьм «козья морда невинности», «вызвонил бубенцами», «череп для алтаря?»

— Не знаю и я, — продолжила наконец Петунья и дождавшись когда Арабелла из своей делано-небрежной позы аж выпрыгнула вскидываясь и скрючивая пальцы так что аж воздух вокруг заискрил, спокойно продолжила

— ...всего. Лишь кое что.

— Так, уважаемые ведьмы, не ругайтесь. Я понимаю что это у вас что-то вроде обязательной дружеской пикировки, но давайте ближе к делу.

Петунья искоса глянула на Арабеллу игравшую желваками на скулах и усмехнулась:

— Да... Пожалуй. Твой Дамблдор, уважаемая, десять лет назад в одну общеизвестную ночь с октября на ноябрь, поставил мне на порог корзинку с ребёнком. Всё было прекрасно рассчитано, открытая поутру дверь видимо зацепила заклинание-ловушку вроде легкого жалящего, и ребенок всю ночь спокойно проспавший на улице, открыл глаза и заревел. Разумеется я тут же внесла корзинку домой. И что ты закатываешь глаза, Арабелла!? Я мало тогда что знала и понимала!

— Вряд ли ловушку тронула. Скорее всего кто-то поблизости сторожил под невидимостью. Отводил глаза прохожим — ведьмаков то на Самайн у нас немало ночью гуляет, опять же могли и маги потрясенные новостью о падении Тёмного мимо проходить заметить ауру волшебника. Отводил всю ночь глаза и обновлял греющие чары, возможно даже щит подколдовывал — все таки дождь, снег и холодный ветер вещи очень способствовавшие пробуждению ребенка. Ну а когда ты внесла ребенка через порог, это все равно что лично пригласила, активировав защиту гостя. На то видимо и расчет был.

Петунья вздохнула:

— Да, я уже задним числом это и поняла. Ну и его светлость, шёлковая борода, чуть позже заявился с инструкциями. Осчастливил фактом смерти Лилии и Поттера, пояснил что перед смертью сестра наложила на сына какую-то совершенно невообразимую защиту, об которую убился темный лорд. Но из-за этой же защиты теперь никто из магов с чужой кровью в принципе не может с младенцем справиться. И что теперь именно мне необходимо будет его вырастить. А чтоб думалось лучше, озвучил цифру содержания мальчишки 30 тыс фунтов в год, с ежемесячным поступлением наличными.

Арабелла удивленно дернула бровью:

— Видимо действительно очень нужно стало. Обычно у Альбуса и воды посреди озера не допросишься. И Вернон согласился? Впрочем о чём это я... Кризис же тогда был, наверняка схватился обеими руками лишь услышав сумму двух неплохих лондонских зарплат. Кстати, Гарри, неплохо держишься, получив столько информации.

Петунья хмыкнула:

— Ну что его подбросили он давно знал, как и то что родителей убили преступники. А остальное он уже сам похоже вычислил, как на днях мне сообщил. Теперь твоя очередь, ведьма. Ведь не просто так ты поселилась напротив моего дома, затянула в подвал пень, обложила книзлами и зовешь меня то и дело своей преемницей. Каким боком ты к этой истории?

Арабелла прошлась по беседке, потрогала пальцем завернувшийся внутрь цветок:

— Мое дело присматривать и докладывать о любых проявлениях магии у Гарри. По возможности осторожно пресекать угрозы и провокации в его сторону, ведущие к нарушению статуса секретности. Ну и кто он такой я конечно же знала. Ну а преемницей зову во всеуслышание, потому как ты действительно главный кандидат и повторы позволяют другим ведьмам свыкнуться с этой мыслью.

Книзлы же в основном за тобой следят и охраняют, потому как есть непримиримые ведьмаки, которым магические защиты не писаны, что не прочь были бы тебя убрать. Но ты важна и магам, потому что именно на тебя завязана та самая кровная защита Лилии. Так что как минимум до совершеннолетия Гарольда ты необходима ему живой и здоровой.

— Так не лучше ли было не толкать тётю на сомнительной ценности должность преемника главы ковена? — буркнул я.

Арабелла кивнула:

— Может быть и лучше. Но тут гирьку весомости твоей тетки подкинул лорд Альбус. И в этом есть резон. Иначе после твоего совершеннолетия, Гарри, Петунья резко теряет свою ценность, как впрочем и вся семья Дурслей. Лорд похоже хочет все таки обеспечить ей достаточно весомый статус в своих местных владениях, чтоб Баккингемширские пограничники туманов не рискнули навредить, когда почуют слабину. Старик не чужд благодарности.

— Так, уважаемые, я конечно очень рад что стал катализатором разговора начистоту, да постижения нескольких недостающих в картине мира фактов. Но к своему сожалению понимаю, что создал проблему которую надо решать.

Насколько понял, проблема заключается в пробуждении моей магии, что вышла на другой уровень и в мире маглов вероятно является источником серьезной опасности. Ага, судя по тому как вы переглядываетесь, так оно и есть. Вероятно магия должна была пробудиться через год, как раз к поступлению в Хогвардс, школа волшебства в которую я должен поступить, как сказала миссис Фигг?

Арабелла сделала отрицающий жест:

— Нет. Насколько я знаю, Гарольд, традиция пробуждения магии на алтаре — семейные, быстрые и жестокие. В Хогвардсе развитие магии идет постепенно, в щадящем режиме. Инициация на алтаре проводилась лишь в крайнем случае, когда была угроза уничтожения рода. Это как швырнуть в реку чтоб научить плавать. Или утонет или поплывет. Причем делалось это на родовом алтаре, наполненного специфической магией рода. Универсальные природные подходят всем, но они одновременно ещё жестче.

Я кивнул:

— Так. В общем проблема в том, что я стал очень магически токсичен, причём даже не знаю откуда может хлестнуть да?

— Не совсем... Откуда может хлестнуть то ясно, также как и раньше, от сильных эмоций пожелаешь что-то вроде «чтоб ты сдох». Но если раньше человек разве что прыщами покроется, то теперь может и превратиться в прах, в зависимости от силы и расстояния. И ещё момент, сейчас ты полон магии после битвы на кладбище... Петунья, расскажу чуть позже. Но через некоторое время тебе её начнёт не хватать. Детям то учащимся в Хогвардсе оно ничего, но ты по развитию ядра сейчас одним махом перескочил во взрослые маги. А при недостатке магии, при недостаточном контроле, маг начинает тянуть из окрестностей прану, убивая все до чего дотянется. Растения, животные, насекомые, рыбы, люди — всё живое.

— Что-то ты, Гарри приуныл. Не думай что все что я тебе сказала это истина. Маги все таки знания ведьмам не преподносят, а верно ли мы додумались до того или иного, кто же знает. Может вырастешь расскажешь потом хе-хе.

Хм... На эмоциях. Это хорошо что в основном я старик почти ко всему относящийся ровно. Тем не менее тело то поттеровское-детское, так что надо присматривать за гарриком, ну и третья составляющая шизофрении это «лодрдовость» тоже с эмоциями сильными, и причудливыми сразу не поймешь как сдерживать.

— Что я конкретно понял так это то что мне нужно посидеть где-то в укромном магическом месте, да разобраться что к чему. Эта беседка подойдёт?

Ведьмы переглянулись и Петунья вздохнула:

— Это не магическое место. Просто затуманенный фрагмент обычного мира. Сюда входить грибными тропами долго, и со стороны трудно. Выйти же очень легко, достаточно шагнуть с тропы в сторону. Это место скрывает и звуки, и запахи, и образы. Магию тоже рассеивает. Но только непродолжительное время. Маг в центре исторгающий магию будет повышать весь магический фон территории. И появившейся аномалией наверняка кто-нибудь заинтересуется. Подобное в магловских землях как фонарь в темноте. А войти под «ведьмин полог» может даже самый слабый маг, ему хоть и придется поплутать, но середину найдет по любому.

Арабелла кивнула и добавила:

— А ещё сюда доходит та же температура что и снаружи, а также дождь и частично ветер. И если идет снег, то вовсе пока он покрывает землю слоем — вся защита исчезает.

Я потер затылок, вздохнул и сказал:

— Ну я вреда все равно никому не хочу причинить. Предъявлять же меня вашему светосветному лорду вы явно не спешите как минимум до Хогвардса так ведь? Поэтому, дамы, видимо у вас есть какое-то решение этой проблемы?

Тут синий диван у дальней стенки с кряхтением распрямился и прогудел довольным человеческим голосом:

— Парень вполне, вполне...

Обшивка треснула явив бледное лицо с длинной рыжей бородой в которой сверкала зубастая улыбка с двумя крупными «бобровыми» передними зубами. А затем развернувшаяся обшивка оказалась мантией, а валик остроконечной коричневой шляпой. Петунья очевидно была не в курсе приглашенных лиц, суматошной птицей метнулась ко мне загораживая от нового персонажа. Что тут же успокаивающе поднял руки вверх показывая что не собирается угрожать.

Глава ковена же простерла руку, явно довольная произведенным эффектом:

— Знакомьтесь, Петунья, Гарольд. Это Флоримон Уэлсли. Уважаемый колдун.

— Всего лишь сквиб, дорогая. Хранитель никому сейчас не нужного рода.

Дальнейший диалог пошел на очень повышенных тонах, что как я понял для ведьм вполне характерно. Мужчинам и в обычные то женские споры не имеет смысла встревать, а с ведьмами похоже и подавно. Постоянно подавляемые, из боязни случайно плеснуть магией, характеры отводили душу в безопасном месте. Спорили вроде бы и по делу, но и с самым что ни на есть неистовым наслаждением. Петунья категорически не желала отпускать племянника в «какую-то закрытую магическую дыру, в которой в принципе не могла присматривать», Арабелла же напирала на опасность необученного мага для её собственной семьи да и вообще всех людей вокруг. Чрезвычайная жестикуляция и игра словами щедро сдобренными взвизгами выглядели странно в исполнении женщин классически-английского облика, и не менее странно выглядела живейшая мимика на их обычно спокойных лицах.

Ища аналогии, я припоминал что примерно в такое же недоумение приходил от азиатских фильмов, в которых актеры намеренно-преувеличенно изображали эмоции, что в противоположность бытовой сдержанности выглядело подделкой. Это уже значительно позже начал различать японцев и китайцев, корейцев и якутов эмоциональные реакции которых могут быть совершенно противоположными. Но, в отличии от фильмов, от препирающихся ведьм не чувствовалось фальши.

Рыжебородый колдун ухмылялся, полностью отдав инициативу переговоров женщинам. Лишь время от времени кратко отвечал на вопросы. Сам я видимо за выражением лица следить пока еще не мог, а детская мимика читалась элементарно, поскольку вскоре колдун шагнул ближе и кивнул на спорщиц:

— У пикси крошечный рот, но когда им нужно как следует пискнуть, он открывается так что кажется голова пополам лопнула.

Завязка разговора с ребенком обитавшем всю жизнь у маглов так себе. Или он пытается узнать, какие сведения я получил при инициации?

— Не знаю кто такие пикси, но картинку представляю. Впрочем, больше опасаюсь что еще пять минут разговора в такой тональности и на женщинах начнет осыпаться одежда.

Колдун спрятал улыбку бородой сжатой у рта в кулак:

— Не то чтоб я был против... Ты я смотрю сталкивался уже с проблемой контакта магии с магловскими вещами? Но не беспокойся, они обе пустые сейчас, так что свободно могут отпустить вожжи самоконтроля. Была бы магия, они тут же начали бы обрастать грибами, покрываться плесенью и лишайником. Тут, — он помахал рукой словно разгоняя комаров, — место полнится спорами этого царства недорастений. Однако сконструирована беседка так чтобы быстро развеивать магию, так что остаток от моих иллюзий мигом развеялся, не воздействовав на ведьм. Расскажешь каким образом столкнулся с проблемой магловской одежды, Гарри? Гарольд? Какую форму имени предпочитаешь?

Я пожал плечами:

— Обе нормально, можно и по фамилии. Главное без сюсюканья чем грешила до последнего времени миссис Фигг. Возможно и расскажу. Потом. Когда-нибудь. Не думаю что подобную тему стоит обсуждать с незнакомцами. Возможно, для завязки разговора, сэр Уэлсли, вы лучше раскроете некоторые нюансы спора уважаемых ведьм, которые от меня ускользают?

Колдун дернул себя за бороду, словно наказывая за неудачное начало разговора:

— Мне негде было оттачивать навыки общения, поскольку жизнь сквиба-отшельника, этому совершенно не способствует. И не нужно обращаться так официально, Гарри. Зови меня Флоримон или просто Рим, если кратко. В магическом мире встречается достаточно ситуаций когда выговаривать длинное имя слишком опасно.

Я покачал головой:

— Видимо тетя Петунья и хочет оградить меня от этих опасностей, раз даже взрослому опасно?

Колдун похлопал по сиденью дивана:

— Давай присядем. А то стоим как два ковбоя перед салуном...

— То ли войти и выпить за знакомство, то ли выхватить револьверы и палить?

— Бдыщь, фьють! — Флоримон изобразил мой выстрел и свистнувшую у его виска пулю.

Я хмыкнул и присел, пригласив жестом продолжать. Колдун глянул в сторону самозабвенно спорящих ведьм уже уперших руки в бока и неторопливо продолжил:

— Магический мир несомненно опасней обычного. Но не уметь в нем жить, магу еще опасней. Как скажем дельфину не уметь плавать... Ты же знаешь что дельфины дышат обычным воздухом?

— Да, знаю, понятно. И альтернативы у мага я так понимаю нет?

— Есть, но она не завидная. Быть постоянным беглецом ото всех, везде и всегда. Некоторые конечно пытались так делать, но жили плохо и не долго. В общем, за остаток лета тебе нужно научиться контролировать и удерживать выбросы магии, а также научиться ощущать её объемы и направление. Это минимальная техника безопасности для нахождения в обычном мире. Если конечно не хочешь чтобы маглы гибли просто от того что ты решил помедитировать или просто задумался о форме кубического коня в вакууме.

— Кубический конь это что-то из породы единорогов или пегасов? А... Образ неведомой хрени приходящей в грёзах. Понял. Что-то подобное насчет магических выбросов говорила тетя Петунья.

Колдун пристально всмотрелся мне в глаза, а я тут же опустил взгляд. Бывает чтение мыслей или это придумка мамы Ро? А Флоримон продолжил:

— Инициированный маг получает сжатый пакет знаний предков, который активируется по ситуативной надобности. Мозг ребенка может не вместить объем, и попросту гибнет, поэтому такое устраивали редко. Но очевидно у Поттеров подобная передача была в порядке вещей, и жизнь от жизни душа формировалась под успешность этого мероприятия. Нюансы родовой магии всегда таят, но общее сходство прослеживается — человек при такой инициации очень резко взрослеет.

Поэтому сюсюкать с тобой глупо, я принял стиль Арабеллы, которая просто тебя включила в разряд «взрослых». Но это чревато тем что будут упускать само собой разумеющиеся для взрослых вещи при объяснениях. Не стесняйся спрашивать. Я же вижу что у тебя есть какой-то совершенно определенный вопрос? И нет, мысли я не читаю. Поверхностной легелименцией владеют некоторые маги, но пользуются ею редко, поскольку главная там сложность не прочесть, а верно интерпретировать.

— Да вопрос есть. Почему глава ковена и её заместительница по... боевой части, так категорично не желают докладывать о моей инициации лорду Дамблдору?

Обе ведьмы, которым спор ничуть оказывается не мешал нас слушать, синхронно повернулись и хором произнесли:

— Потому что до Хогвардса ты не должен был знать о магии!

Они недоуменно переглянулись, явно ошарашенные такой дословной реакцией. Петунья насупилась, Арабелла же нервно ударила кулаком в ладонь:

— Вот жеж... Светлейший! Похоже имеет место быть дословное внушение.

Петунья вновь сжала пальцы на своих плечах и хмуро проговорила:

— Скорее Снейп по заданию лорда, инструктировал с элементами внушения не только меня, но и тебя. Гипноз при поддержке магией штука мощная.

Я почувствовал как мурашки пробежали по телу, жестко у них тут однако. Стараясь не дрожать голосом проговорил:— И что это меняет?

— Директору Хогвардса важно чтоб ты не знал о магии до самого поступления. Видимо подготовка какого-то варианта импринтинга для ребенка. Причем настолько важного что заставил на одиннадцать лет существовать в среде без магии и без сведений.

— Намеренное ослабление в безмажной среде? — поинтересовался Флоримон выгнув бровь. — Такое практиковали с отпрысками врагов семейств, или конкурентами на титул.

— Строить догадки можно сколько угодно, но без фактов которыми нас никто не снабдит, они не имеют смысла, — махнула рукой Петунья.

Миссис Фигг же продолжила:

— В общем раз это для Дамблдора настолько важно, то узнав он попросту наложит на тебя, Гарри, обливиэйт. Это заклинание стирания памяти. И мастера могут четко удалять целые блоки за определенное время. Хоть за неделю, хоть за месяц. Ради высшего блага. Ну и нам всем заодно тоже. А потом Северус матерясь, поставит заплатки чтоб не травмировать личность «фрагментами прерывания», вписав в них какую-нибудь банальщину.

— А вы многое об этом знаете, Арабелла.

— Конечно многое, ведь среди пограничников туманов немало обливиэйтеров. Не магам же работать с маглами. Это для инициированного мага, отрезать кусок памяти практически безболезненное дело. А вот маглы значительно менее прочные существа. Дело ведьм это распыление зелий и гипноз, но и то с магловскими рыхлыми неструктурированными мозгами работать сложно. Это примерно как вышивать крестиком на студне.

— А маги...

— Работают с ведьмами, колдунами, всевозможными фейри и собственно с магами...

Тут вмешался Флоримон:

— Уважаемые, заметьте, это вам больше нужно чем мне. Я то вообще случайно сегодня здесь появился. Поэтому настоятельно рекомендую решать побыстрее. Для начала предлагаю наследнику Поттеру посетить в течении недели домен Уэлсли. Гостевой договор входит в обязательный стандарт знаний волшебника, поэтому я его помню наизусть дословно. Формулировки отточены предками во времена значительно более беспокойные, поэтому идеальны. И парню ничего не грозит, даже если бы он был врагом. В общем посмотрит на один из углов мира магии, прочувствует всё на себе. И заодно весь наш узкий круг из четырех знающих получит недельный тайм-аут, чтобы собраться с мыслями, да избежать поспешных решений.

Ну что сказать, колдуну вполне получилось повернуть двух ведьм в русло более конструктивного обсуждения. Из безразмерной похоже сумочки миссис Фигг появился рулон светло коричневого пергамента, который развернулся на журнальном столике в лист стоило его коснуться длинным черным пером. Текст владелиц пера доверила писать мужчине, невразумительно буркнув что-то о магии.

Непричинение вреда, запрет в течении этой недели на расширение списка знающих, форс мажоры и пути решения в случае внезапного появления магов-контролеров. Связь договорились держать через камин Арабеллы. Через него в принципе можно было только разговаривать, транспортной функции для людей он лишен. Что вполне устраивало Флоримона, который похоже магов совсем не жаловал. Ну и еще несколько нюансов, вроде «совы в закрытый домен не прилетят», для отправки небольших грузов, можно использовать книзла. И по ходу пришлось вздохнул о заметках и записях оставленных под лестницей, поскольку мне практически гарантировали уничтожение тетрадок из обычного мира, в магическом домене. Остальное же обещал обеспечить гостю хозяин.

Четыре подписи завершились несколькими мгновениями сияния букв красновато-золотистым светом, после чего запястье на миг обожгло тонким как волос браслетом появившимся на мгновение.

Поскольку взрослые и глазом не моргнули, решил промолчать и я. Мало кто любит необдуманные расспросы, так что всё позже.

Флоримон достал из чехла на поясе короткий молоток, а-ля крошечный «молот Тора», встряхнул его изящным жестом и из бойка появилась еще одна рукоятка. Колдун пояснил что это порт-ключ ко входу в Уэлсли-домен, и для перемещения нужно за него взяться. Я попрощался с тетей, что несмотря на подписание договора все так и продолжала нервно поджимать губы, кивнул Арабелле, которая как раз была спокойна как танк и уже мысленно далеко и взялся за рукоятку. Вспышка, рывок... впрочем вполне терпимый, заставивший лишь напрячь пресс, ноги и спину как будто спрыгнул с трехметровой высоты на батут. Гм, никаких «рывков за пупок», «прохождения через кольцо» и прочих падений с высоты. Хотя с другой стороны использовался какой-то древний артефакт, а не старый ботинок, верёвка и прочий мусор фигурирующий в классической поттериане.

— Осмотрись, Гарри. Но крепко запоминать не рекомендую, в это место не возможно аппартировать по памяти. Предки настроили его так что этот «шиповник» постоянно перемещается по Коэд-Гвенту.

(Чувствительным к мату людям предупреждение. Его немного есть в этой главе, под соответствующие эмоции. В данном случае не обойтись заменами)

Под ногами круглая площадка из туго сплетенных зеленых лиан метров двадцать в диаметре. Вокруг внушительный купол через который кое-как пробивается дневной свет. Он похоже из таких же лиан, но разобрать это сложно, полутьма, не в фокусе, да еще как-то всё подрагивает и колышется. Видимо что-то для скрытности намагичили. А вот что в фокусе так это насаженные на колья разнообразные черепа, с багровыми глазницам. От них разливается свет, выделяющий кривую полусферу в центре. Эдакий бугор усыпанный цветами шиповника тревожно оранжевого цвета, наполняющие окрестности розовым ароматом. В центре бугра угадывается круглая дверь границы которой можно определить по отсутствию цветов.

Я вопросительно глянул на сопровождающего и сказал:

— Ну, я осмотрелся. Впечатляет. Жилище хоббита-некроманта не иначе. Нужно ахать, возмущаться или восторгаться?

Хозяин явно ждал иную реакцию — поморщился. Гм, как-то я расслабился и обнаглел. По-взрослому «слишком» все-таки вести себя нельзя. Но как скорректировать поведение с хода не понял, он сделал приглашающий жест мол «пойдем», поэтому просто топаем куда зовут. Тем более рукоятка по центру прекрасно видна хоть и заплетена веточками шиповника каким-то магическим образом превращенного в лиану. Причем видно как вглубь уходит их толстый слой. Объемный даже... Я машинально присмотрелся сквозь очки: дверь вдруг дрогнула и обрела вид толстенного стекла пронизанного вмонтированными в его толщу колючками. Причем чем глубже тем гуще, так что дальняя часть того стекла просто терялась в глубине. Только рукоятка висела в магическом зрении вообще без опоры, настойчиво предлагая схватиться.

— Это ещё что за... — пробормотал я сквозь зубы, волевым усилием останавливая хватательное движение. Тут, словно в ответ на моё нежелание поддаваться порывам, в глубине пошло какое то быстрое движение шевелящее игольчатые кусты. Миг, рукоятка с хрустом лопнула распавшись на две половинки, после неё как чертика на пружине вынесло какую-то мохнатую тварь, заверещавшую как кошка, распятая на андреевском флаге. И второе не фигура речи, реально рыжая тварь повисла Х-иксом на колючках пронзивших её конечности. Она пронзительно орала рвалась и сучила когтистыми лапами, дергаясь словно пытаясь спрыгнуть и перед последним издыханием изодрать мне лицо в клочья. А выпученные бельма глаз и вскипающая пена на клацающих зубах, казалось способными передать бешенство воздушно-капельным путем.

Все эти её ужимки и нюансы я разглядывал в прыжке с места назад, инстинктивно замедлив движение взгляда сквозь очки, тем самым приемом что цеплялся за пролетающих мимо птиц. А вот вопил в прыжке я уже по собственной инициативе. Причем децибел выдал столько что мигом сорвал глотку не привыкшую к такому обращению. Впрочем пролетел не далеко, шедший позади хозяин меня поймал. И судя по его хохоту, вот на такую реакцию он вполне рассчитывал. Я ощутил натуральный прилив злости, невольно вспоминая давным-давно забытую реакцию на чужой злорадный смех, вывернулся, отскочил ещё дальше, заорав:

— Что это за гнилая белка, мать твою за ногу, Флоримон? Что за отрыжка некроманта животновода? Я, блядь сука искренне думал что такая в принципе может придти только если лет десять бухать не просыхая! Но, чудо блядь магия меня реально удивляет, подослав такую трезвому и ни разу не пробовавшему алкоголь!

Все таки ругань, да с постепенным переводом эмоциональных междометий в многоэтажный мат, помогает быстро переключиться с эмоций на мозги. Соответственно поуспокоиться, хотя тварь продолжала верещать и корчиться в дверных ветвях как проклятая, а хозяину местности мой гневный спитч писклявым голосом определенно добавил ещё забавы.

— Прости, Гарри, не удержался, — наконец уже внятно проговорил колдун, утирая слёзы. — Просто ты так уверенно проигнорировал охранные черепа и попёр ко входу в чужой домен как к себе, что я невольно подумал: «а чем Локки не шутит, вдруг ты действительно каким-то образом в родстве с Уэлсли. Настолько что сама магия организовала нам встречу, и вот действительно сейчас прямо с ноги зайдёшь в родовой мэнор. Но нет, магия есть, но чудеса штука редкая. Аха-ха-ха...»

— Флоримон, да заглуши ты эту свою верещалку наконец, прямо рвёт уши зараза! — рявкнул я, помотав головой.

Колдун взмахнул мгновенно появившейся в ладони палочкой:

— Силенцио! — и продолжил, — да, чудес не бывает. На хозяев и реакции такой нет, и визг как ты говоришь, мы слышим как птичий щебет. Кстати этот страж не белка а гигантская ласка. Уэльсский мегалитис. Так то они вымерли давно, но магические ещё встречаются кое где.

Я подавил остатки раздражения, пока он говорил, выдохнул и посжимал кулаки за спиной, поэтому проговорил уже почти спокойно:

— Да понял я понял. Не лезть первым туда куда не знаешь. Просто магии в черепах почти не почувствовал, крохи разве что да и те на освещение уходят. Ну и похожи они на антураж современных ужастиков, которых я много по телевизору пересмотрел. А вот дверца к себе потянула, заставив насторожиться.

Флоримон с досадой цыкнул:

— Ну да, от черепов охраны уже только на одно название осталось. Магии только и хватает что рунную трансфигурацию защитных оболочек поддерживать, да на рунку самого экономичного зеленого люмуса.

Реальная магия начинается от двери. Предки колдовать умели. Рукоятка охранная считай рычаг и вместилище трансфигурированного мегалитиса, его хоть уничтожь хоть развей, через некоторое время восстановится все равно. Это древняя традиция вешать на дверь родового зверька замешанного на чарах трансфигурации и иллюзиях. Сигнал подает что какое-то существо с магией у двери. Не случайные дождутся, а случайных что смогли грибные круги пройти, могут и отпугнуть.

— Тут тоже ведьминская защита стоит? Или ты это про общие традиции?

— Да, стоит ведьминская, как же без них. И да, круги движутся вместе с «шиповником». Магия Уэлсли родовая в принципе на призрачных субстанциях замешана. Так что вот так вот. Ну что, пойдём?

Флоримон сунул клацающей рыжей бестии палец в рот, я аж вздрогнул, но он мне с усмешкой продемонстрировал едва видимые уколы мгновенно заросшие и щелкнул охранника по носу, отчего тот мгновенно исчез в недрах колючек. После чего не очень понятно проговорил:

— Тебе не нужно, а выход изнутри я могу открыть в любой действующий камин. Это снаружи ко мне попасть невозможно никому.

Затем он повернул ручку на девяносто градусов против часовой стрелки (автоматика поттера отмечает и запоминает) и она полетела перед нами как деревянная птица, после чего я почувствовал нарастающее скольжение. Флоримон согнул ноги в коленях как лыжник и расставил руки в стороны. Принцип «делай как я», подкрепленный армейкой включается инстинктивно. Ну и «предки инициации» отозвались изнутри легким одобрением. Мол «свой человек». Еще немного и я понял что вестибулярный аппарат начинает шалить как в детском аттракционе «комната страха в которой начинают вращаться стены, и судорожно хватаешься страшась упасть, раскачивая сиденье, что еще сильней дезориентирует. Я просто напряг все мышцы, перенеся на них внимание, а взгляд сфокусировал на воздухе перед собой, так что запрокидывающиеся и свивающиеся в спираль стенки практически пропали. Краем глаза увидел косящегося на меня колдуна, что удивленно ухмылялся.

— Удивительно хорошо сориентировался, Гарри. Похоже такие переходы у тебя в крови.

Я хмыкнул:

— Ага, в ней, само собой. В чём же ещё...

Тут в ноги мягко но сильно толкнуло и я ощутил инерцию, невольно пробежал несколько шагов вперед по звонко цокающим плитам. Флоримон же встал как влитой. Он взмахнул палочкой и провозгласил:

— Добро пожаловать, Гарольд, в Уэлсли домен.

Если под ногами я видел вполне себе внятный каменный пол из кривых серых булыжников, материалом которым похоже служили колотые валуны принесенные сюда когда-то великим ледником, то что видел перед собой, вокруг и позади моё сознание просто не понимало. Какая-то дрожащая хмарь...

«Словно я попал в желудок призрака...»

Озвучивать конечно не стал, ощущение было на грани вспышек «почти появляющегося вокруг мира», и внутренней убежденности что ещё чуть-чуть, «что-то дожмётся» и всё что нужно появится. Общее же ощущение походило на то главное, которое возникло когда-то в детстве по приезду в Беловежскую пущу. Я по приезду тогда буквально пил воздух насыщенный кислородом, что на контрасте с пропитанным пылью и бензином атмосферой города казался изысканным яством. Нигде и никогда впоследствии такого не ощущал, тамошний воздух казалось расправлял каждую клетку тела, открывал какие-то не работающие никогда внутренние органы. И эти ощущения впитывания кислорода оттесняли на задний план и чудовищных зубров в «естественной среде», и чучело огромного волка голова которого была на уровне лица взрослого человека, и причудливые деревянные скульптуры...

И вот сейчас было нечто похожее. С каждым вдохом я ощущал магию. Нет... МАГИЮ! Она наполняла меня, а я пытался подобрать слова которые наконец оформились. Я обернулся к с любопытством разглядывающего меня хозяина и сказал дрогнувшим голосом:

— Как будто выравнивается внешнее и внутреннее давление.

Флоримон всплеснул руками закатывая глаза:

— Мерлин всемогущий... Это наверное самая прагматичная фраза которую я услышал за всю жизнь от ребенка впервые входящего в магический мир!

Ощущение «выравнивания» совпало с появлением наконец окружающего мира. Площадка мощеная камнем оказалась в тесной пещере с низким потолком, а в паре десятков шагов развернулся огромный выход, с резкими каменными изломами похожими на то словно гора распахнула пасть, или некто могучий вырвался из сковывающей его пещеры в мир.

Зрительно же я удивленно понял что вижу каждую грань каменного излома, каждую чешуйку слюды в камне, вижу каждый миллиметровый кристаллик кварца затаившегося в крошечном занорыше у самого пола. Тени, травинки у входа, да и сам Флоримон словно обрели дополнительный объем, какое-то наложившееся сверху измерение, превращающее каждый предмет в произведение искусства вырезанное резцом талантливого скульптора. Ветер дунувший в лицо принес туманную сырость пропитанную запахами трав, чётко различаемых нюхом, но не имеющих названия. Колыхнувшиеся волосы пощекотали лоб и шрам-молния на лбу «охладился как-то иначе» Снаружи неслись трудные древесные скрипы и шелест, которые будили ощущение чего-то очень знакомого, понятного, а внутри продолжало что-то разворачиваться и укладываться, как я ощущал «должным образом».

«Да уж, если Роулинговский Гарри Поттер почувствовал все это шагнув на Косую аллею, расчет Дамблдора на комплект правильных привязок, был стопроцентен.

Нахлынул восторг, похоже моим ощущениям добавились и природные гарриковские, захотелось чтоб мир засиял ещё сильнее. Я поправил очки и сконцентрировал внимание на магии...

В глаза полыхнуло такое болезненное многоцветье что было сродни удару в переносицу. Я отшатнулся прикрывая глаза ладонью, а подбородок защекотала струйка крови хлынувшей из носа.

Колдун издал удивленно озадаченный возглас и подхватил меня под руку:

— Что такое?

Я выдавил:

— Очки. Артефакт. Посмотрел на магию...

Перед глазами так и прыгали разнообразные световые пятна, но сквозь них было видно как Флоримон разглядывает стёкла моих кругляшей, ставших совершенно чёрными. Он выдохнул и уже без всякой веселой бодрости назидательно проговорил:

— Похоже предохранители все-таки какие-то встроены. Повезло. Добро пожаловать в наш мир, Гарри. Будь осторожен, потому что мы магические существа и магия же может как помочь так и вполне реально навредить. Посмотреть без навыков в такое устройство это все равно что маглу глянуть в телескоп на Солнце. Выжжет глаза ко всем пиксям бесячьим! И маглу так же трудно будет вылечить глаза, как и магу коли их выжжет магией. Сними очки аккуратненько, да припрячь пока. Пойдём пока в обитель, с неё проще начинать знакомство.

Узкая каменная тропа, что вилась вокруг отвесной скалы, имела форму глубокого желоба. Где шла под малым углом — просто бурый твердый камень, покрытый тонкими трещинами. Где она вскидывалась круче, под ногами появлялись плоские плиты ступеней. Процесс переноса ног шаг за шагом полностью занял мое внимание минут на десять. Как раз через этот промежуток времени, болезненная пятнисто-магическая круговерть в глазах наконец полностью прекратилась, позволив рассмотреть, кроме того что под ногами, высокие ворота распахнувшиеся при касании палочки хозяина. Гулкий скрип несмазанных петель прокатился эхом в глубину коридора и словно дал сигнал вспыхнуть на стенах факелам.

— Проходи, Гарольд.

Я потёр глаза и пробормотал:

— Только после вас.

— О том что ты гость, я возвестил на входе в домен. Для замка дополнительные фразы не требуются. Но я понимаю, что моё маленькое тестирование на входе будет еще долго аукаться недоверием.

Я почувствовал как губы растянулись в ухмылке и проговорил:

— Думаю недоверие и настороженность значительно полезней, доверчивости и беззаботности.

— Гриффиндорцы бы с тобой поспорили, — хмыкнул колдун шагнув вперед, — не отставай только. Мне удобнее было бы тебя охранять находясь позади, но ладно...

— От кого охранять?

— Ну к примеру,..— он вдруг остановился подняв левую руку с открытой ладонью. «Это такое требование остановиться или он что-то сейчас сделает ею?» Я присмотрелся к участку стены что он разглядывает и обнаружил легкое колебание воздуха словно там висело что-то почти прозрачное. Через пару мгновений прозрачность помутнела и с леденящим воплем из стены вынырнула зубастая пасть сотканная из тумана. Хозяин не дрогнув бровью, шагнул вперед и рассек страшную морду невесть откуда взявшейся короткой саблей с лезвием длинной в локоть.

Вопль захлебнулся, половинки морды истаяли в воздухе, а на пол шлепнулась лепешка какой-то прозрачной дымящейся субстанции. А хозяин наконец договорил:

—...к примеру от таких призраков. Они в общем-то не опасны, но достаточно неприятны.

Он присел на корточки, подцепил лепешку лезвием и сунул в маленький горшок с широким горлом, тут же закрытую крышкой по периметру которой пронеслась искра выписывающая замысловатые руны. Заметив мой озадаченный взгляд хозяин пояснил:

— Оставленная на открытом воздухе протоплазма минут через десять испаряется, а в зачарованном фиале да в Уэлсли домене, может храниться месяцами.

Дипломат из хозяина был плохой, но рассказывая о практических вещах, он преображался. И прежде чем мы добрались до главного зала, выдал многое. В коридорах нам еще трижды попадались призраки, на которых я реагировал все слабее. Да в общем то и не было особого смысла их пугаться. Все эти леденящие вопли, как объяснил Флоримон, были всего лишь ментальными атаками с целью добиться всплеска эмоции страха сдобренного магией. Именно этот диапазон является лучшим питанием для призраков местных химер. Существо на которого атака не направлена, не услышит ни звука, поскольку призраки в принципе не могут создавать звуковые колебания. Еще я узнал что хозяин призраков этих не уничтожает, а всего лишь развоплощает, лишая магии. Если этого не делать регулярно, они могут стать боггартами, что сущности значительно более неприятные и менее полезные.

И еще я выяснил, что на Флоримона в отличии от моей суровой тёти ведьмы, «повтор концовок предложений» прекрасно работают как вопросы.

— Местных химер?

— Да, призраки Уэлсли домена большей частью происходят из уничтоженных некогда местных химер. Химеры порождения магии, её неосознанные эксперименты можно сказать. Природа создает мутантов под воздействием разных факторов. Магия же создает химер, по сути магических мутантов.

— Неосознанные эксперименты?

— Да. Есть маги занимающиеся химерологией, что проводят эксперименты вполне осознанные. И в стародавние времена удавалось создать весьма интересные экземпляры. До сих пор кое где встречаются мантикоры, василиски, фениксы и прочая редкая самородная экзотика.

— Самородная экзотика?

— Да. Большая часть химер беспола, но некоторые творения самородны. Тобишь являются гермафродитами и при определенных условиях могут произвести потомство.

— Определенных условиях?

— Получении избыточного количества необходимой химере магии, получаемой из магического источника, пищи, артефактов, алтарей, ритуалов, жертв и прочих вариантов, коим несть числа. Стоп... Минуту. По моим расчетам здесь должен был появиться четвертый призрак, но его здесь нет. Гм, нужно будет пересчитать прогнозы. Ну ладно бывает. Неурожайный день, хе-хе. Проходи.

Большой круглый зал встретил шелестом ветра и скрипом цепей огромной погашенной люстры едва видимой под потолком. В центре зала раскинулось нечто вроде круглой печи с жерлами трех топок. Огонь впрочем горел лишь в ближайшей. И судя по креслам подвинутым ближе, кочерге и дымящемся на столике восточном кувшине-чайнике с длинным горлышком, эта печь играет роль камина. А большие зеркала на ножках, расположенные рядом... Бог весть, может увеличивают одинокому хозяину визуально компанию?

От огня веяло приятным теплом, языки пламени прыгали по углям как живые существа, очередной раз показывая магическую объемность местного пламени. И тут я понял одну вещь:

— Флоримон, этот зал ведь в двух шагах у входа, но мы обошли весь замок прежде чем добраться?

— Ты прав, Гарри. Похоже у Поттеров все в порядке с чутьем расстояний и направлений. Но нет, не для выяснения этого я вел тебя кружным путем. Есть предположения зачем я это сделал? Данных я тебе по ходу движения выложил достаточно для понимания смысла.

Не могу сказать что мне нравиться подобный стиль обучения. Но он действительно требует шевелить мозгами.

— Обход периметра, резка призраков, сбор протоплазмы, появление их по исчисляемому расписанию, опасения что могут превратиться в боггартов, что видимо более опасные призраки... Ты просто собрал специфический урожай, пока он не разозлился и не решил убрать гостя?

Флоримон расхохотался, аж пару раз хлопнул в ладоши:

— Попадание в девятку!

Смеялся он заразительно и тощая борода уже не казалась такой козлиной. Всё таки похвалы и признание действуют на плюс к приязни. Причем инстинктивно требует добавки. Бороться с этим желанием я не стал, обвел рукой зеркала и добавил с энтузиазмом:

— А эти большие зеркала возле камина в центре, работают для кругового обзора да? Как я заметил призраки выползают прямо из стен, да и вообще любят вдоль них перемещаться?

— Точно, парень. Уютнее конечно каждому человеку в уголочке у стеночки, да чтоб лицом ко входу. Но когда несколько раз сквозь тебя в самый неподходящий момент проходит холодный мокрый призрак, глушащий мерзким воплем приходится пересмотреть приоритеты.

Повинуясь жесту руки хозяина, столик с дымящимся кувшином подкатился ближе. Что удивительно совершенно бесшумно. Краем глаза я отметил как соприкасающиеся с плитами пола кончики изогнутых ножек во время движения стали прозрачными. Не успел я поинтересоваться на этот счет, как возникли новые вопросы. Флоримон щелкнул пальцами:

— Милли, ланч! ... Не спеши морщиться, Гарри, попробуй!

Так, похоже неприязнь к словам обозначающим приём пищи придется искоренять шаг за шагом, как некогда привычку курить. Вроде и бросил, ломка никотиновая прошла, но сядешь в кресло в котором постоянно дымил, встретишь коллегу с которым общались в основном на перекурах, выпьешь бутылку пива, которую привык сопровождать сигаретой и... Раз за разом возникают резкое рефлекторные желания закурить. Нужно просто «передавить» эту память, закрепив уже «бессигаретный» вариант.Тут похоже тот же механизм ассоциации пищи с болью, даже если уже разобрался в причинах, рефлексы продолжают включаться. Магии в детстве у мальчишки похоже было настолько мало, что она даже дефекты желудка вылечить не могла. И вот результат — кнопка нажата, рефлекторно поморщился... Все это промелькнуло в сознании в мгновении ока. И в то же мгновение, на столе появилось несколько тарелок. Парящие разогретым дымком булочки расточающие аромат ванили. Полукругом выложенный прозрачно нарезанный хлеб (чёрный! Впервые вообще его вижу в Англии). Так же прозрачно нарезанные ломтики ветчины. Неведомая рыба похоже с полностью удаленными костями... Всё это сопровождается ароматами невольно вызвавшими слюноотделение.

Внутри даже дёрнулось недоумение Поттера от этого факта. И я наблюдая взлетающий чайник разливающий какой-то красноватый напиток, прокомментировал:«Всё верно, Гаррик, пища и должна вызывать слюноотделение когда голоден. И похоже пир этот неспроста, а кушанья определенно из продуктов насыщенных магией. Но Флоримон смотрит с ожиданием и предвкушением. Не стоит его разочаровывать.»

Ну что же... Ломтик ветчины на кусочке черного хлеба буквально смыл вспышкой эмоций гариковской составляющей мой непозволительно расслабившийся разум. Так наверное себя ощущали верующие вкусившие причастие из рук Христа. Я хоть и ожидал этого, и в памяти все эти вкусы сохранялись, но вот телесная реакция тряхнула реально. Стекла зеркал мелко задрожали, пламя в камине завернулось кольцом словно там поселился вихрь, факелы в держателях по стенам начали стрелять искрами. Я ощутил как спёрло дыхание, а по щекам полились слёзы. Флоримон озирался озадаченно на разбушевавшуюся магию, явно не понимая что делать, зато с хлопком рядом появилось лопоухое существо, что с воплем: «Простите, хозяин, но Милли не может остаться в стороне», начало выкручивать себе левое ухо длинными тонкими пальцами. Что нисколько не помешало сунуть мне правой рукой пачку салфеток, погладить по волосам распространяя волну спокойствия и щелкнуть пальцами заставив зеркала прекратить дребезжание.

Комплект этих мероприятий вернул мою крышу на место, как и констатацию «так вот ты какой, домовой эльф»...

— Всё в порядке. Оставь ты уже в покое своё ухо... Прости, Гарри. Это Милли. Замковый эльф домена Уэлсли. Обычно эльфам запрещено проявляться, но... Прости, я не ожидал что обычная магическая пища произведет такой эффект. Предполагал что никогда не знавшему вкуса будет необычно, но что ТАК? У маглорожденных в Хогвардсе я в свое время наблюдал реакцию на первый прием пищи, и она была всегда очень даже положительной.

Я откусил ещё от бутерброда и подвинул ближе чашку с чаем натурально пахнувшем брусникой и мёдом. И сказал не совсем то что хотел. Похоже магия этого места и ситуации заставила слиться огрызкам личности плотней.

— Сам не ожидал. Но ощутил не впервые. Я с детства поил комаров своей кровью, после чего ловил их и ел. Так что немного знаком со вкусом... Железа и соли.

Домовик взвыл заливаясь слезами, пару раз ударился головой о стол, после чего с хлопком пропал. Флоримон же нервно теребил рукав, смахивая с него несуществующие пылинки.

Похоже я не только сам вылетел из колеи, а ещё и выдернул всех вокруг, хе-хе. Ну и добавлю пояснение раз пошла такая пьянка:

— Я вдруг понял чего был лишён. И... Огорчился. Теперь мне сильно захотелось выяснить причину.

Колдун развел руками показывая всем своим видом, что не имеет на этот счет ни малейших предположений и перевёл разговор на обсуждение нюансов вкуса. Парой скупых жестов палочкой, он выстроил в ряд маленькие разноцветные тарелки, на которых начали появляться небольшие порции разной снеди. Которые начал активно приносить домовик. Когда отрезал, в воздухе просто появлялся нож, а вот когда нужно было что-то разогреть или переместить, на миг появлялась длиннопалая кисть, щелкающая пальцами. Магопамятливый мозг волшебника тут же фиксировал все нюансы и способы, заботливо откладывая в памяти на предмет «подумать». Хозяин же домена, пододвигал тарелку за тарелкой, прдлагая попробовать очередной кусочек, и пока я его жевал, проникаясь вкусово-магическим кайфом, забрасывал прилагательными их обозначающими. Сладкий, кислый, приторный, горьковатый, капусный, жареная говядина, сметана с красным перцем, и прочие комбинации. Мне то они были большей частью и так известны, но в целом быстрый ликбез оценил. А главное оценил скорость познания, как и способы щелчков пальцев домовика, так и вкусы словно четко раскладывались с первого раза в какие-то давным-давно отлитые формы воспоминаний. А Флоримон вместе с тем продолжал говорить:

— Я не ожидал гостей, поэтому Милли расширил по моему заказу количество блюд из продуктов длительного хранения. К сожалению эта длительность довольно относительна. Маглы, по моим сведениям, конечно могут хранить свою пищу в виде консервов десятилетиями. Но вот с продуктами насыщенными магией консерванты не работают. Магия, можно сказать, держится за живое. Если же растение сорвать, животное или птицу забить, магия из них начинает испаряться практически сразу. Конечно, у плодов, семян, корней и кусков мяса, сердца или печени — совершенно разные условия заготовки.

Соответственно, как ты понял, для приготовления кушаний длительного хранения нужно брать магических существ насыщенных магией. Они же встречаются не часто. Ну ветчина из драконьей вырезки, если не поскупиться на чары стазиса, может храниться до полугода. А вот магические версии фазана к примеру или овцы засолить и закоптить для хранения не получится.

— То есть магия из них просто уйдет, и останутся лишь обычные безвкусные магловские продукты?

Флоримон покачал головой:

— Если их оставить в магловском мире то да. В магическом же, увы они очень быстро разлагаются в слизь. Магия для безмажного продукта очень агрессивная среда.

— А разве нельзя их повторно накачать магией для сохранности?

— Насколько я знаю нет. Кстати, напомни мне взять пакетик всевкусных драже Берти Ботт. Незаменимая в общем-то штука для знакомства со вкусом.

— Эм-м, напомню... А каким образом происходит это знакомство?

— Методом поедания разумеется. Съел, ощутил и услышал что это было: «мята», «жгучий перец», «костная мука» или «варёный мозг свиньи». Хе-хе, да не морщись так. В общем-то очень полезно знать вкусы. Многие ингредиенты на зельеварении к примеру, только на вкус и возможно разобрать. Сажа там, угольная пыль, или истёртые клыки трубкозуба — всё выглядит как чёрный порошок без запаха. Свойства же диаметрально противоположны.

— Так можно и без этих драже же пробовать? Уже прямо счастье испытываю, представляя как жую какой-нибудь крысиный глаз, чтобы значит знать отличие от глаза летучей мыши.

Флоримон расхохотался:

— Гарри, не забывай что так или иначе все эти ингредиенты насыщены магией. И именно магия будет преобладать над инстинктивными ощущениями странности и невкусности.

— Да понял я уже понял. Сырое копыто единорога всё равно вкуснее любого магловского пирога, просто от того что у него есть для мага хоть какой-то вкус.

Хозяин подвинул очередную тарелочку и хитрым жестом палочки превратил белёсую массу в небольшое такое копытце с подковой, изогнутое в короткой конской щиколотке с суставом перехода бабки в пясть. Наверное глаза я вытаращил прилично, рассматривая торчащий кусок голубоватой кости прикрытой белой короткой шерстью, больше подходящей какому-нибудь горностаю, но кажется уже начал привыкать к странному юмору этого рыжебородого колдуна. Наверное мало развлечений — вон как искренне хохочет:

— Не удержался, Гарри. Когда-то трансфигурация мне хорошо давалась. Но не обращай внимания на вид, по вкусу это то же сливочное безе, несмотря на вид.

Я с подозрением двинул ложечкой, и действительно «кость» с легкостью отделилась, после чего копыто вновь превратилось в сладкий дрожащий студень. А Флоримон как ни в чем не бывало продолжал:

— Всевкусные драже к сожалению тоже долго не хранятся, поэтому с запасом не взять. Но вот их как раз и можно представить как чисто магическое создание. Вкус в них есть, калорий нет. Весь заряд магии что заключен в каждой конфетке как раз и уходит на создание вкуса и ментальное сообщение его значения.

Видимо количество испробованной пищи в какой-то момент перешло в качество. Я почувствовал что сыт, причём не просто физиологически наполнен из-за растяжения желудка, а каким-то образом наполнен и магически. Пока хозяин рассказывал о драже, я всмотрелся вглубь себя, в ядро. И обнаружил изменения. Магия что до того клубилась как некий смерч притянутый к магниту, очистилась от посторонних цветов и сияла белизной. Кроме того она уплотнилась и сжалась вокруг ядра, напоминая не рваный туман, а плотное такое подрагивающее в такт стука сердца образование. Гм, любопытно, оказывается у мага хранится магия не только внутри, но и снаружи ядра. Я прищурившись глянул на Флоримона, но без очков рассмотреть ничего не удалось. Но он договорил, поэтому кивнём:

— Понятно. А не пора ли перейти к следующему этапу, уважаемый хозяин? Знакомству с доменом и разъяснением мне обязанностей которые вы желаете на меня возложить?

Хозяин сделал резкий отрицающий жест и поперхнувшись в сердцах воздухом закашлялся. Впрочем когда приступ прошел заговорил не сразу, на лице же отразилось смущение:

— Гарри, ну что ты сразу так вот в лоб то! Как викинг какой-то первобытный! Поясняю на всякий случай — так в обществе не принято! И я не враг, чтобы давить в таком стиле.

Я поднял бровь и указал на выход, заставив хозяина закатить глаза и тяжко вздохнуть. Впрочем прежде чем отправиться, хозяин выдал мне серую мантию. Мантией я его впрочем называю это облачение по инерции «как в книжке», так то скорее смесь рясы с веригами.

Накинуть этот балахон было легко, но хоть он и был рассчитан на низкорослого человека, но все же на взрослого. Флоримон подтянул ремни на плечах и рукава собрались гармошкой словно наплечники диковинной брони. На широком же поясе достаточно было покрутить круглую медную бляху по часовой стрелке чтобы подол подтянулся до щиколоток. Ну и обувь похожая на грубо сшитые кожаные калоши на шнуровке, легко приняли ногу вместе с кедами. Несколько необычно было наблюдать как кожаный шнур, повинуясь жесту палочки обматывается вокруг щиколотки, стягивая верх обувки странным узлом, который я без магии вряд ли развяжу. Ну да ладно, не слетят зато точно. По комментариям колдуна, придирчиво осмотревшего меня с ног до головы: «сойдёт для начала», я понял что дополнительных удобств для магической спецодежды не предусмотрено. Сам хозяин облачился в такую же, разве что сверху еще накинул стёганую безрукавку, поверх которой лег ремень внушительного арбалета, судя по натяжению тетивы уже снаряженного болтом, а накрест еще один ремень уже от потертых ножен полуторного меча, практически без гарды.

Без разноцветных пятен, прыгающих в глазах как дорвавшиеся до батута дети, магический мир выглядел: глубоко, чётко и мрачно. Именно эти три слова лучше всего описывают «домен Уэлсли».

Глубоко пасмурное небо видимое в широком ущелье, клубится тысячами оттенков серого. Отвесные каменные скалы коричневого и бурого камня, несмотря на свою тёмную неприглядность также буквально пестрят и играют мрачными красками.

Сто оттенков коричневого. Гм. Пожалуй это похоже на магические ингредиенты, о вкусах которых я только что рассуждал сравнивая с магловскими. Вкус может быть и гадостным, но это всё таки вкус. Цвета могут быть мрачными, но они... Какие-то настоящие.

Счетчик шагов и здесь прекрасно измеряет расстояние, вот реально радует меня этот встроенный в Поттера джипиэс. Фокусируешь внимание на нем и моральное давление непривычного мира отступает.

Когда прошли две тысячи ярдов от ворот замка, в направлении почти противоположном от места входа в домен (168 градусов, не 180, но близко) — впереди замаячила чаща древнего леса. С корявых толстенных ветвей свисают бороды лишайников. Если бы не зеленоватый оттенок в его лохмах, они походили бы на комья старой паутины покрытой инеем. Бурые листья, клочьями и вразнобой торчащие из ветвей, пронизаны ярко красными издалека видными прожилками. Словно кровеносная система каких-то растительных ланцетников. Гм, а может и правда кровеносная... Кто этот магмир знает. Всё это замерло неподвижно, как лазерная гравировка в глубине хрусталя, ведь здесь внизу не ощущается ни малейшего движения воздуха.

Запахи влажной прелой листвы стали привычными еще на пути к обиталищу, на температуре тоже внимание не заостряется поскольку она вполне комфортна 17 градусов цельсия, что я тоже «просто знал», как по всей видимости и все маги с «родовой прошивкой». Вообще, если подобные сведения «по умолчанию» есть у большинства детей волшебников то вполне понятно брезгливое недоумение канонного Снейпа категорически не понимающего что «по умолчанию» такое бывает не у всех. Впрочем, до зельевара с оригинальной татуировкой от Волдеморта еще дожить нужно. Радует что он вообще тут хотя бы есть, судя по комментариям ведьм, выслушанных намедни.

Каменная тропа-углубление повела меж деревьями, под которыми виднелись впотёмках под пологом высокие заросли тёмно-зеленой травы и каких-то кривых кустов. Но главное что притягивало взгляд это странное при полном безветрии «кипение облаков» и чем дальше мы продвигались, тем оно словно опускалось ниже? Нечто подобное я видел горах, и помнится поначалу удивлялся насколько они со стороны кажутся плотными, и настолько походят стоит в них войти на обычный туман.

— Если судить по деревьям, в этом домене глубокая осень, — сказал я чтобы наконец дать понять хозяину что отмалчиваться не собираюсь.

Флоримон дёрнул плечом, скидывая ремень арбалета, и буркнул:

— Так то листва должна быть зелёной, но не хватает света. На магии считай деревья держатся... — он постоял пристально всматриваясь под деревья и наконец выдохнул с облегчением. — Ага! Ну вроде бы всё спокойно.

Прикосновением палочки к корявому придорожному валуну он вызвал короткую молнию, и громкий хруст лопающегося камня сопроводил метаморфозу обычного булыгана в полутораметровую дипирамиду из дымчатого кварца. Она подпрыгнула и с гудением трансформатора повисла в полуметре над кругом каменного основания.

— Это, граничный мегалит внутреннего тригона. Он накапливает магию и удерживает границы домена от схлопывания.

Недоумение я сдерживать даже и не попытался. До этого мелькали мысли о некоем «магическом кармане», «свёрнутом измерении» и вроде того, но местная реальность оказалась посложнее. Флоримон потёр лоб и со вздохом начал излагать «всё с начала». Толкать длинные речи и учительствовать он явно не умел, поэтому очень помогали мои вопросы. В общем полчаса на лекцию у него ушло из которой я кое что уяснил о строении местной "поттерианы". А может быть и Роулинговской, просто она этого не касалась, представляя как данность. О приключениях мальчика со шрамом на лбу серия то. Подробности излишни, как перечень химических элементов ресторанного блюда. А вот попаданцу это очень даже нужно.

Итак, в том же объеме пространства что и планета Земля, существует магическая планета Пангея. Она лишь на 80 километров меньше Земли и находится «как бы» внутри неё. Это «как-бы» взято в кавычки, потому что магия словно добавляет ещё одно измерение. И земная твердь обычного магловского мира не мешает ни смотреть на небо, ни получать солнечный свет. Происходит это по одной простой для этого мира причине — все объекты вселенной имеют дополнительное магическое измерение.

Таким образом, известная маглам Земля, является лишь внешней оболочкой настоящей, магической планеты. Как туман над поверхностью. В принятых магами терминах её называют «тень», отсюда и все что на ней также интерпретируются как структуры теней. Магам они практически не интересны, как и всё не имеющее магической составляющей. Соответственно «теневые» существа попасть в мир магии не могут в принципе, а вот магические в обычный — совершенно свободно.

Однако во времена древние произошло некое глобальное катастрофическое действие, отраженное в историях множества эпох как легенды о «уходе эльфов», «исходе альвов», «сокрытии подгорного народа» В результате чего Пангея скрылась в клубах «зеркальной магии». Предки же современных магов были выброшены в «тень» обычной планеты.

Разумеется это им очень не понравилось. Точек перехода с Земли в Пангею существует немало. Так что, несмотря на то что они двигаются, появляются и исчезают — в целом были известны. Соответственно маги, очень быстро собрались и вломились обратно. Отодвинуть зеркальную магию, особенно в своих прежних владениях, оказалось не слишком сложно. Но вот большим сюрпризом для магов прошлого стало, что с нею приходилось постоянно бороться. Зеркальная магия Пангеи походила на вечно прибывающую в дырявом трюме воду. Едва перестаешь откачивать, как она тут же начинает заполнять владения.

Поэтому для стабилизации территорий создали ритуальные фигуры, закрепленные граничными мегалитами, являющимися элементами питания для работы ритуала удерживающего зеркальную магию.

— А почему магия именно зеркальная? Не облачная к примеру? — наконец спросил я, покосившись на гудящий в воздухе кристалл. На что Флоримон хмыкнул и зашагал к клубящейся серой массе. Сделал в него пару шагов, потом еще, и еще уже с явным усилием, потом снова и... Вдруг только что была видна его спина, как мгновенно появилось его лицо и он упал так словно стена в которую он упирался, вела не наружу а внутрь и вдруг исчезла. Он поднялся отряхнул штаны и развел руками:

— Поэтому. Причём, насколько знаю, никто так и не смог преодолеть это препятствие. За все времена его существования.

— Интересный... Экскурс. Но для чего нужен я, все еще не очень понимаю.

Колдун погладил бороду и, поднял палец вверх, со значением произнёс:

«Охранный тригон!» — поскольку я не отреагировал, он вздохнул: — Ладно. Тригон самая простая магическая фигура. Равносторонний треугольник. Самый маленький базовый элемент домена Уэлсли. Всего три мегалита в его вершинах. Простейшей магии родовых окрестностей хватает чтоб их подпитывать бесконечное число лет, поскольку здесь в принципе минимальное давление зеркальной магии. Поэтому даже единственному жалкому сквибу, что не способен заполнять мегалиты быстрее чем они разряжаются, есть где обитать.

Но так было не всегда. На пике могущества Уэлсли имели домен границы которого держали до тридцати шести ритуальных фигур, каждая из которых отодвигала зеркальную магию на милю-полторы. Конечно в среднем обычно силы рода хватало на 11-12 ритуальных границ, но и это не мало.

— Насколько я понял, я нужен как батарейка для подзарядки артефактов?

— Ну... Не так грубо, но в целом да. Если заполнить три, граница отодвинется и откроет следующую тройку. Все эти круги созданные предками никуда не делись, так и существуют где-то там в целости и сохранности. Гм, надеюсь что в целости и сохранности.

— А что там за этим самыми зеркальными стенами?

— Там тот самый вожделенный магический мир Пангеи, который никуда не делся. Растения, животные, вода... А главное солнечный свет. Не знаю как «с той стороны» выглядят наши домены, но оттуда льёт дождь, падает град, бьют молнии. Дует опять же ветер, не всегда тут так тихо. Оттуда иногда забредают животные, залетают птицы, насекомые или семена растений. Домен Уэлсли славился всегда призраками, поэтому их то тут больше всего.

— Кстати, Флоримон, я смотрю ты вполне нормально колдуешь палочкой. В чем же вообще сквибство твое выражается?

— Разве это колдовство? Так, родовые дары кое-как работают, даже у такого сквиба как я. Опять же несколько слабых заклинаний подходящих местной магии. Вне своего домена колдовать получается очень слабо. Мало у колдуна магии для серьезных действий.

— А какие у тебя дары?

— Ну в общем-то не слишком полезные. К примеру, Уэлсли могут рубить призраков чем угодно. Даже руками могут рвать и соответственно манипулировать их частями.

— Ну... Круто ведь?

— Да не особо. Не слишком сложная рунная вязь на оружии и любой маг может рубить призраков точно так же. Опять же масса не слишком сложных чар, самых разных магий позволяют справляться с призраками. Это вообще одни из самых простых и вместе с тем малополезных магических существ. Это как скажем дар очень изящно и красиво убивать кроликов.

Призраки... Были не похожи на призраки от слова совсем. И на первый и на второй взгляд они так и выглядят бесформенными кусками тумана которые притягивает кристалл — магнит. Какой-то магии я в них не рассмотрел, а очки надевать пока опасался.

Флоримон же казалось просто упражняется с мечом, делая чёткие выверенные взмахи, передвижения, используя инерцию меча, грамотно выдыхая в нужный момент. А туманные куски вроде бы как сами попадают под лезвие, после чего распадаются оставляя, как я отметил, комочки протоплазмы. Она где-то растекается лужицами на камнях, где-то медленно вязко проходит сквозь травины, а где-то клейко стекает с листьев.

Через несколько минут, свиста меча, колдун недовольно буркнул:

— Что-то многовато сегодня этих... сновидений магии. Гарри, не зевай, собирай протоплазму.

Я хмыкнул. Вот любят местные взрослые активировать детскую соображалку такими вот неконкретными задачами. Дать команду на выполнение и смотреть как бедолага будет справляться. Иногда конечно таким образом молодёжь придумывает и новые способы. Што-ш... Придётся, я ж теперь как раз эта самая «молодёжь» и есть, да ещё вообще детского уровня.

Первым делом, я отсоединил от своей робы капюшон, который всё равно просто так за спиной болтается. Не сложно, поскольку он крепится на первобытных пуговицах — коротких палочках к центру которой привязана бечёвка. Палочку в петлю поворот и всё работает. Поскольку ткань зачарована вероятность того что сквозь нее этот призрачный ингредиент просочится не велика.

Ну не руками же брать эту подозрительную субстанцию! Поэтому вторым делом, сотворил «две китайских палочки» из росшей у тропинки лебеды. (вид и запах) Но чёрт возьми, определённо лебеды магической, поскольку небрежно счищенные вместе с листками неспелые семена вдруг взлетели, собравшись в комок и подпрыгивая покатились куда-то по воздуху. Гм. Но хоть инструмент не изменился. Мда, и лебеду эту руками зря. Хотя вроде на первый взгляд обошлось без урона.

Я крутанул палочки между пальцев и понял что вполне могу применить навыки управления с китайскими столовыми аксессуарами из прошлой жизни. Попытка... Ещё одна и ещё попытка ухватить дымящуюся каплю протоплазмы импровизированным инструментом, успехом не увенчались. Палочки просто проходят насквозь. Почему же тогда на листьях кое как, но держатся? Ага! Потому что они живые, да с магией. Из сорванного же растения магия похоже куда то унеслась вместе с семенами и листьями.

Несколько безуспешных вариаций и удалось подцепить пару капель протоплазмы уголком капюшона. Чертовски неудобно, поэтому всё же попробовал пальцами. Ну что же... На ощупь как холодная слизь, как я и предполагал. А вот то что протоплазма испарилась из ладоней не успел я её донести до капюшона, было досадно.

— Гарри, в сумке черпак протоплазмы, похожий на ложку на длинной ручке исписанной рунами. Там же набор пустых фиалов, плоская чёрная коробка в боковом отделении.

И продолжает себе равномерно посвистывать мечом.

В душе шевельнулось было негодование, я же хмыкнул — «да-да, Гарри, такой вот он гад. А теперь обязательно поморщиться, ведь это естественная реакция ребенка. Но вместе с тем промолчать, создавая типа слизеринскую реакцию, что позволит повесить колдуну на меня определенный ярлычок и успокоиться наконец со своими шляпными тестами.

С «ложкой», что по размерам походила скорее на шумовку для снятия накипи с супа, дело пошло куда легче. Да ещё фиалы оказались очень даже приспособленными ёмкостями для сбора. На горлышках каждой медные ободки, на которых, если прищуриться, видны рунные резы. И они похоже работают на притяжение протоплазмы. Призрачный материал даже если попадает на горлышко снаружи — непринужденно втягивается через пару мгновений. Так что не промахнешься даже если мимо её шлёпнешь. И зачем спрашивается тогда вообще нужна ложка? Можно ведь просто подносить горлышко поближе?

Через пару экспериментов, понял что руны на фиале протоплазмой не ограничены и втягивают всё мало-мальски магическое отделенное от целого, примерно с полудюймового расстояния. Так же охотно как и протоплазма, в фиал шмыгнул отрезанный кусочек листа, крошечный зелёный жучок и потянулся шлейф пыльцы цветка, в чашечку которой умостился кусочек порубленного привидения.

Да, фиальчики непростые. Присмотревшись, я обнаружил, как за мутноватым стеклом комочки протоплазмы оседают, сливаются, двигаясь в медленном водовороте, приобретают равномерный бледно-серый цвет и похоже уплотняются...

— Гарри! — по ушам хлестнул испуганный возглас Флоримона. Я вскочил и обнаружил, что колдун уже не наступает тесня орду призраков, а напротив отступает. По искаженному от усилий лицу струится пот, меч вообще практически не видим, порхает как пропеллер, свистя чуть ли не в ультразвуке. И между ним и границей дымится целая масса комьев протоплазмы. Призраки же уже не те безвольные клочки тумана, а новые налетают, похожие на плотные белесые кометы с довольно таки выраженными зубастыми безглазыми мордами. Двигаются хаотично, хоть и в пределах «магнитного сектора» стремясь прорваться избегая грозного лезвия. И веет оттуда угрозой и исходит волнами страх.

Учитывая то что до меня доносятся лишь ненаправленные отголоски их давления сконцентрированного на Флоримоне, он ощущает себя наверняка в центре ада. А выкрикнул обращая внимание на призрака, как-то миновавшем меча.

— Не дай ему прорваться к мегалиту!

Столько ужаса было в его крике, что меня подбросило с корточек как пинком. Я помчался за проскользнувшей тварью, особо не понимая что с ней делать. Главное не допустить!

Призрачная комета с зубами резко ускорилась и акулой заходила вокруг висящей в воздухе дипирамиды мегалита. Воздух внутри полукольца задрожал маревом магии, а призрак прямо на глазах начал увеличиваться и приобретать более чёткие контуры.

За четыре секунды которых мне хватило чтоб добежать, зубастая тварь увеличилась на четверть, а я успел провести параллели между ложкой для протоплазмы, которая определенно может взаимодействовать с подобными сущностями и вероятным оружием. Всё таки сорок два сантиметра... (спасибо глазомер, и воспоминание правильной меры длины «локоть») сойдут за короткий меч для мелкого десятилетнего парнишки.

Взмах параллельно земле, так чтобы вращающийся призрак как можно большей частью попал под потенциальный разрез. Легкое сопротивление, какое бывает когда рубишь жезлом медузу под водой (что? Это ещё что за ассоциации?) В результате отлетел в сторону внушительный клок тумана, а сам призрак мгновенно скакнул выше моей головы. Тут же последовал разворот кольца и пронзительный вой, что словно взорвался у меня в ушах. Секундой же позже, последовал бросок — призрак ударил меня оскаленной пастью в грудную клетку. Словно массивной подушкой ударил, из разорвавшегося шва которой выскочила ледяная жаба, сквозным прыжком проморозившая мне сердце, желудок и заставила захрустеть ледяными пузырьками лёгкие... Удар был тяжел, так что я с размаха шмякнулся копчиком о землю. И то что нанёс ещё какой-то урон призраку, судя по отлетевшим от него клочкам, успокаивало мало. Его совершенно не задержала протоплазменная ложка, которую я обеими руками сжимал перед собой как меч, пытаясь загородиться от атаки.

Промороженные внутренности подёргивались, требовали тепла, жара, настоятельной разморозки. А вой предваряющий атаку призрака повторился и зубастая комета описав круг пошла обратно. Страх который как я знал, является ментальной атакой, превратился в ужас. Появилось ощущение что замерзшие внутренности второго удара не выдержат, расколются как ледяные сосульки, которые уже никакой магией не собрать.

И на леденящий холод, умноженный на вспышку ужаса отреагировала моя магия, встретив атакующего призрака потоками алого пламени, что вначале словно полыхнуло в груди, уничтожая холод, а потом через доли мгновения сорвалось с кончиков пальцев навстречу призраку. Пламя проходило сквозь его туманное тело, но как-то всё таки действовало. Тот начал быстро увеличиваться, но вместе с тем замедлился. И не дойдя пару метров, отвернул в сторону, виляя хвостом выросшим метров на десять.

Ещё через пару секунд, рядом с ним возник Флоримон и взмахом меча отделил голову от хвоста, после чего призрак с шипением словно провалился сам в себя, съёжившись до внушительного шматка протоплазмы. Колдун же подцепил кончиком лезвия боевую ложку, которую я не заметил даже как отбросил в сторону. И стряхнул мне на колени многозначительно указав подбородком на добычу:

— Возьми. Тебе скоро понадобится много протоплазмы.

Сам же взмахнул возникшей в руке палочкой, повернув висящий в воздухе мегалит на 180 градусов, после чего целенаправленный поток призраков тут же иссяк, а оставшиеся были порублены быстрее чем я заполнил оставшиеся фиалы.

Я собрался с мыслями, чему очень поспособствовали быстро сдувающиеся волдыри от ожогов на кончиках пальцев. Очень интересно так остаются через полминуты лишь белёсые пятна омертвевшей кожи, а ещё через полминуты и она оживает, прирастая обратно. Наконец встретил улыбающегося в бороду колдуна вопросительно поднятой бровью и словами:

— То есть у мегалитов домена Уэлсли, кроме удержания зеркальной магии есть и дополнительные функции. В частности такая как манок для призраков, верно? И ведь ничего этот «прорвавшийся» страхолюдного вида фантом сделать с этим красивым магическим артефактом не мог, да? Но вот как вам удалось столь искренне-пугливо меня отправить на бессмысленную битву, понять не могу. Ведь ни заклятий, не проклятий... Гм.

Флоримон кивал на каждое предложение, но прервал меня подняв палец.

— Призрак напитался бы магией, после чего уплыл бы в лес, где вполне мог переродиться через некоторое время в нечто более опасное. Впрочем, ты сам его загрузил магическим выбросом пламени, забив его вместилища под завязку. Ну и заодно познакомился с контактными ощущениями от этих тварей. Касательно искреннего страха... Это навык управления движением призраков, и не только. Отнюдь не просто так они летели именно через меня. Позволь я себе отключить инстинктивную реакцию на неприятную эмоцию, как фантомы тут же хаотичным образом понеслись искать источники магии. Опять же, насколько я понял, ты не знал что вызов огня тебе также присущ. Кровь, тьма, огонь... Мерлин всеблагой, что Поттеры в своем роду намешали?

— Что ты имеешь ввиду?

— Ну я не великий специалист по сочетаниям базовой родовой магии, но старые рода как правило сочетают магические основы дополняющие друг друга, а не противоречащие. Как сказала миссис Фигг, вурдалака ты отработал кровью. Простая и массивная древняя магия. Как удар дубиной из берцовой кости мамонта. Её ни с чем не перепутать. Тьма... Тут сложнее, что-то судя по твоему рассказу комбинированное родовое что-то, но не факт, да. А огонь вышел — абсолютно чистейший, инстинктивный. Сама стихия уничтожения. Наиболее распространенная рефлекторная реакция на атаку фантомных сущностей, что методом забора магии создают ощущения холода. Конечно только у тех магов в природе которых в принципе есть огонь. Проблема в том что все три эти направления отдельны, не плюсуются, не сочетаются. Насколько мне известно конечно. Ну а информация о том что Поттеры потомственные артефакторы с вкраплениями зельеваров, вовсе вгоняет в недоумение, поскольку для развития этих профессий нужна вообще другая магическая база.

Я пожал плечами:

— С хода напрашиваются несколько выводов, — Поттеры род не настолько старый, либо утерявший эм-м спецификации. Либо позже откроются у меня ещё какие-нибудь дополнительные магические дары, придающие смысл такому набору. Пока рано судить. Кстати, зачем мне понадобится «много протоплазмы»?

Флоримон задумчиво огладил бороду:

— Возможно, возможно... А из протоплазмы я научу тебя делать грунтовку для холстов. Ты же упоминал о своем намерении делать записи? Да? Так вот пергамент довольно дорогой материал, ведь для его создания используется кожа магических животных. Даже под заклятием максимального растяжения, позволяющим делать лишь простые записи, один свиток один на два фута стоит в среднем галеон.

Нет, в обширных доменах где выращивают домашних или охотятся на диких животных, пергамент могут производить для личного использования вообще бесплатно. Но домен Уэлсли наличием животных похвастаться не может. Нам только покупать. Впрочем давно уже найдено местное оптимальное решение. Уэлсли испокон веков используют комбинацию необходимую для рисования живых картин, только используемая для записей.

Крапивный холст и призрачная грунтовка. Только вместо красок используют обычные чернила, впрочем сойдёт и отсечённая кровь. Наносится закрепитель и запечатывается корректором. Закрепитель это специальная комбинация рун, не дающая расплыться шрифту по призрачной основе. А корректор это магическая печать позволяющая подновлять подачей магии четкость шрифта, либо напротив шифровать информацию. Впрочем для обычных записей он не обязателен.

— А что такое отсечённая кровь?

— Кровь самого волшебника, отсечённая ритуалом от личности, для избежания возможности воздействия на него через записи. Это не сложный универсальный ритуал, которым необходимо пользоваться постоянно, внеся его в полезные привычки. Он отсекает не только кровь, но и выпавшие или отрезанные волосы, остриженные ногти и прочие отвалившиеся от волшебника куски.

— И какой смысл использовать тогда кровь вместо чернил, когда она отсекается?

— Отсекается от личности. Магическая составляющая то никуда не исчезает. Так же как и родовая привязка к слову говоря и возрастная. На этом кстати завязано множество библиотечных чар, корректирующих родовые фолианты давая членам рода именно ту информацию к которой он готов.

— В смысле если я прочту одну и ту же родовую книгу в десять лет и в пятьдесят, это будет всё равно что две разных?

— Совершенно верно. По малолетству конкретики из книг получишь очень мало. Потому что по мнению магов дело ребенка это в первую очередь развивать собственный мыслительный аппарат. Размышлять о прочитанном, строить собственные версии, причем совершенно не важна их верность, правильность и подтверждение. Важно лишь развитие мозга. Позже родовые фолианты дадут более полные версии, со специфическими рецептами, заклинаниями, схемами, расчетами, уловками и ухватками.

— А в хогвардской библиотеке как тогда... Там же есть библиотека?

— А об этом подумай сам, — хмыкнул колдун, и сделал приглашающий жест, добавив:

— Пока же, давай попробуем узнать насколько ты сможешь зарядить хотя бы один мегалит.