Тень войны (гет)

Вырез на груди формы бросал вызов гравитации.

У Алины было много слабостей, но физика в их число не входила, и все-таки она не могла понять, как парадная форма, разработанная Женей, все еще на ней держится. Подруге удалось не пересечь тонкую грань между соблазнительностью и пошлостью.

Алина нахмурилась и вновь потеребила ворот, оглядывая бальный зал. Оркестр взял перерыв, и гости направились к бару; некоторые осмелились выйти на балкон.

Чьи-то пальцы легли ей на ладонь.

— Перестань теребить ворот — и все будет хорошо, — посоветовала Женя.

— Тебе легко говорить, — проворчала Алина и машинально потерла шрам.

— Поскольку форму разработала я, то моему мнению можно доверять.

Зоя пересекла зал и присоединилась к группе людей, стоящей неподалеку.

— Стоило погоде немного улучшиться, как все потеряли голову, — посетовала она, кратко взглянув в их сторону.

Алина не знала, говорила Зоя про них или с ними.

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, Зоя, — улыбнулась Женя.

Зоя смерила их хмурым взглядом и ушла, так и не дождавшись колкости в свой адрес.

— Иногда лучше просто быть милой, — пожала плечами Женя.

Оркестр снова заиграл.

— Алина.

Алина мысленно похвалила себя за то, что не вздрогнула. За вечер генерал уже танцевал с майорами и лейтенантами, и Алина надеялась, что он пригласит и ее. И только когда они встали в позицию, Алина осознала, что ему открывается неплохой вид на ее декольте. И хотя он не воспользовался возможностью, Алина зареклась надевать парадную форму, разработанную подругой. Они танцевали в тишине.

— Этой осенью состоится демонстрация «Солнышка».

— Я ничего об этом не знала, — вздрогнула Алина.

— Теперь знаешь. В лагере дивизионников в конце сентября устроят праздник, — с отвращением объяснил генерал. — «Солнышко» обеспечит мероприятие электричеством.

Алина прикусила щеку.

— Если я правильно помню расположение лагеря, то это не самое удачное место.

Лагерь стоял близ Ос Альты, далеко от гор.

— «Солнышку» достаточно показать себя хорошо, — генерал кивнул на Зою, которая стояла, скрестив руки, и свирепо глядя на них. — Назяленская поможет тебе все организовать.

«Она ревнует», — поняла Алина.

— И что я за это получу?

— Гарантию работы.

Алина фыркнула, и генерал слегка улыбнулся.

— Возможно, нам удастся заинтересовать местные власти, и они посодействуют установке батарей в селах. Покажем президенту, что мы оправдали его доверие.

Мы. Сердце Алины забилось чаще, но она постаралась не подать виду. Генерал неправильно растолковал ее выражение.

— Это политика; если все сделать правильно, каждый получит то, что хочет. Президент. Ты, — генерал помолчал и скользнул взглядом по ее шее. — Я.

Алине почудился намек в словах генерала и отвела взгляд, чувствуя, как алеют щеки.

— Не забывай о Равке.

Губы генерала тронула улыбка.

— Я никогда не забываю о Равке.

✵✵✵

— Как там твоя затея с полупроводником?

Алина оторвалась от экрана, который вот уже несколько минут буравила взглядом. Анна по обыкновению вертела в руках складной нож, и Алина на всякий случай откинулась на спинку кресла.

— Лучше, чем я ожидала, но не так хорошо, как надеялась. У тебя есть, что обсудить?

— Магнитные токи.

— Магнитные токи?

— Давай покажу.

Вдвоем они подошли к столу Анны, где расположилась сложная система магнитов, некоторые из которых были заклеены клейкой лентой. Алина могла поклясться, что еще утром установки не было.

— Поступающие фотоны выбивают электроны из атомов, но многие из них рекомбинируются с атомами, прежде чем достигнут края полупроводника, где преобразуются в электроэнергию. Причина заключается в том, что они притягиваются к противоположному заряду. Значит, нам нужно создать нечто такое, что будет сильнее притягивать электроны.

Алина кивнула.

Анна весьма точно окрестила задумку — «магнитные токи». Созданное ими электрическое поле притянет электроны по нужным траекториям, не давая им отскакивать друг от друга, а значит, меньшее их количество будет потеряно при рекомбинации с атомами. В доказательство своих слов Анна сняла ленту с некоторых магнитов, и те быстро стянулись к краю стола.

В теории звучало великолепно.

— Но как мы это сделаем?

— Предоставь это Давне.

— Задачка непростая.

— Ты сама знаешь, что она справится, — отметила Анна. — Ты веришь в нас, хотя мы познакомились пару месяцев назад.

— А разве не должна?

Анна пожала плечами и улыбнулась.

— Почему ты меня спрашиваешь? Я раньше танки водила.

— А после?

Анна пробежала пальцами по лезвию.

— Делала все, что хотела, — расплывчато ответила она и ушла искать Давну.

✵✵✵

В классе стояла невыносимая жара. Зима уступила место весне, и Алина надеялась, что наставница перестанет топить камин. Но ее чаяния не оправдались. Впрочем, тоже самое можно было сказать и об успехах в изучении равкианского. Вот и сейчас она, спотыкаясь, в сотый раз повторяла непонятные слова. По спине градом катился пот.

«Хватит! Я так ничему не научусь!»

Но Багра продолжала в упор смотреть на нее, и пришлось читать дальше.

Вдруг в сознании всплыло очередное воспоминание из детства: ей, наверное, лет пять или шесть, и родители уложили ее в кровать. Алина узнала свое детское одеялко. Чья-то ладонь погладила ее по голове. Алина повернулась и увидела расплывчатое лицо отца.

Скорее всего, подсознательно она пыталась так себя защитить: легче не вспоминать лица родителей; не думать о том, что с ними случилось. Стиснув зубы, Алина отвернулась и стала ждать, когда воспоминание оборвется.

Но этого не случилось. Отец заговорил, и неразборчивый ранее голос зазвучал яснее, теперь Алина могла различить слова. Краешком глаза она видела рисунки на страницах книги сказок. Открыв страницу с нарисованными деревьями, отец начитал читать стишок про лес. Алина почувствовала, как он нежно гладит ее по волосам, и когда подняла взгляд, то отчетливо увидела его… Она запрещала себе вспоминать с тех пор, как… боже….

~ Хватит! ~ Алина хлопнула ладонями по столу и встала. ~ Довольно!

По щекам текли слезы. Воспоминания и горе обрушились сокрушительной волной.

— Ну наконец-то, — проворчала Багра и откинулась на спинку стула.

Алина задохнулась от возмущения.

~ Вы говорите по-английски! Вы… вы…

Она осеклась и прислушалась к себе. А затем потрясенно рухнула в кресло, не в силах унять слез.

~ Ты вспомнила равкианский, ~ медленно выговаривая каждое слово произнесла Багра.

~ Да, ~ впервые за четырнадцать лет ответила на родном языке Алина. ~ Кажется, да.

Оставшаяся часть урока прошла быстро. Алина все еще пребывала в шоке. Текст, который они прочитали (как позже выяснилось, это был тот самый стишок из книги) всколыхнул воспоминания, и Алина уже не могла подавить их.

Багра разговаривала с ней простыми, короткими фразами. Алина снова расплакалась, когда вспомнила, что у родителей была подруга с таким же именем. Багра встала, опираясь на трость, и сходила за салфетками.

После того, как Алина успокоилась, наставница кивнула на дверь.

~ Иди, скажи мальчишке, чтобы перестал болтаться в коридоре и вошел, ~ велела она.

Значит, она знала и, что удивительней, называла генерала мальчишкой. Но у Алины уже не осталось сил на эмоции. Она встала и послушно открыла дверь.

Генерал стоял у противоположной стены и читал папки. Подняв голову, он вопросительно вздернул бровь при виде ее заплаканного лица. Алина облизнула губы и заговорила по-английски.

— Она… Багра говорит, что ты можешь войти.

Генерал улыбнулся, как волк, подкрадывающийся к добыче.

~ Скажи ей, что мне и здесь хорошо.

Алина кивнула, но Багра, слышавшая их разговор, выкрикнула парочку незнакомых слов, о сути которых Алина смутно догадывалась.

Генерал усмехнулся и жестом пригласил Алину выйти. Как только за ней закрылась дверь, он широко улыбнулся; возможно, ее лицо, искаженное эмоциями, которые она подавляла, побудило его самого открыться.

~ Добро пожаловать в Равку, Алина.

✵✵✵

Понимание равкианского открыло для Алины совершенно новый мир. Она разбирала обрывки разговоров, а Зоя стала меньше замечаний отпускать себе под нос. И хотя Алина по-прежнему говорила на английском, некоторые коллеги теперь общались с ней на отвлеченные темы на равкианском, а Иван так и вовсе не проронил больше ни слова на английском.

Однако словарный запас оставался маленьким, а акцент ужасным, поэтому они с Багрой перешли к изучению новых слов и составлению предложений. И Алина чувствовала, как с каждым разом у нее получается все лучше и лучше.

Изучить равкианский будет непросто. Но впервые эта мысль вызывала азарт.

✵✵✵

Женя закончила маскировать шрам и теперь делала себе прическу перед зеркалом. Побродив по скупо обставленному жилью подруги, Алина взяла одну из золотых шпилек, лежащих на трюмо. Но не успела она восхититься искусно оправленной в золото жемчужиной, как, ахнув, выронила шпильку.

— Осторожнее! — крикнула Женя.

Порез остался глубокий и точный, как от скальпеля. Женя порылась в ящиках стола, откуда достала платок и приложила его к ранке.

— Что это за шпильки для волос такие? — охнула Алина.

— Острые.

Убедившись, что кровь перестала течь, Женя заклеила палец пластырем и, взяв шпильку в зубы, продолжила как ни в чем ни бывало укладывать волосы.

— Где ты вообще их взяла?

Женя ловко накрутила и заколола локон.

— Я их заказала.

— Зачем?

— Ты можешь быть красавицей, — твердо произнесла Женя. — И в то же время солдатом.

Закончили собираться они в молчании. И когда вышли в коридор, подруга сжала ее руку.

✵✵✵

Лучший способ отомстить — прожить хорошую жизнь.

Лучший способ отомстить — прожить хорошую жизнь.

Лучший способ отомстить — прожить хорошую жизнь.

Лучший способ отомстить — прожить хорошую жизнь.

Она как мантру повторяла про себя совет Жени, пытаясь поверить в него.

✵✵✵

Алина нервно постукивала карандашом по столу, напоминавшем школьную парту. Иван стоял за массивным деревянным столом и изучал синюю брошюру с таким видом, словно видел ее в первый раз. Наверное, так и было. Он положил брошюру перед Алиной, а затем вернулся на место.

— На сдачу экзамена отводится три часа, — по-английски прочитал он с листка.

Алина оценила, что ей не пришлось напоминать генералу организовать дистанционную сдачу экзаменов. Осталось несколько предметов, и за воскресенье она должна была управиться. Профессор разрешил Алине использовать «Солнышко» для дипломного проекта, и за два дня Алина все подготовила. Университет настаивал, чтобы она сдавала на одинаковых со всеми условиями: стол, карандаш и проверяющий. Но ей не было нужды жульничать.

Алина надеялась, что проверяющим назначат Женю, но зато наблюдать за Иваном в роли преподавателя было просто уморительно.

— Если возникнут вопросы по формулировке заданий, ты можешь… — Иван пробежался глазами по остальному тексту, затем многозначительно посмотрел на нее и перешел на равкианский. ~ Я не стану отвечать на вопросы.

— Все будет хорошо, — улыбнулась Алина.

Иван хмыкнул и протянул билет.

— Можешь начинать.

Алина взяла билет и приступила к последнему экзамену в своей жизни.

✵✵✵

Генерал говорил по телефону, когда Алина вышла с урока равкианского, и жестом показал следовать за ним. Время от времени он что-то спрашивал. Трудно было догадаться, о чем идет разговор: он мог обсуждать детали засады или химчистку костюма. Хотя в последнем Алина сомневалась.

Как только генерал достаточно вник в проект «Солнышка», они перестали встречаться в его кабинете и обсуждали дела по дороге к казарме, где его ждала машина на подземной парковке. Хотя погода была достаточно мягкой, они по привычке передвигались по туннелям.

— Что-то случилось?

Генерал пожал плечами, давая понять, что отвечать не собирается и вообще это не имеет значения.

— Наверное дело важное, раз ты оторвался от папок, генерал, — Алина усвоила, что если обращаться к нему по званию, то он с меньшей вероятностью проигнорирует вопрос. — Кстати, зачем ты носишь с собой папки? Ноутбук гораздо удобнее. Если хочешь, я могу объяснить, как им пользоваться. Генерал.

— Обычно люди более уважительно общаются с человеком, который им платит и обеспечивает безопасность их семьи.

— У меня нет семьи, — парировала Алина.

— Х-м-м.

— Кроме того, думаю дело не в зарплате, а в том, что люди либо боятся, либо очарованы тобой.

Генерал упрямо держал невозмутимый вид.

— Как ты.

— Что я?

— Очарована мной.

Алина закатила глаза и порадовалась, что в полумраке туннеля не видно румянец. Она сказала больше, чем собиралась. Возможно, не так уж она хороша в силовых играх, как думала. Поздно бояться перегнуть палку.

— Иногда ты бываешь таким несносным. Красивый, но несносный…

Генерал вдруг схватил ее за плечи и развернул к себе. Алина испугалась, что он ее ударит, но когда она взглянула в его глаза, то увидела гнев на самого себя и желание. Они стояли так близко, что она кожей ощущала его дрожащее дыхание, видела паутинку тонких, как бумага, шрамов на лице. Хватка на ее плечах стала сильнее.

«Он собирается меня поцеловать».

Но генерал также внезапно отпустил ее.

— Хорошего вечера, Алина, — отстраненно кивнул он после паузы и зашагал к парковке.

Хлопнула дверца, водитель завел двигатель, и машина сорвалась с места.

✵✵✵

Алина вышла из кафе и подставила лицо солнцу. Мысли так и роились в голове. Она не сомневалась, что генерал хотел ее поцеловать. Предпримет ли он еще одну попытку? Хочет ли она этого? Уже два дня она задавала себе эти вопросы и не находила ответов.

Она знала, что ответит на поцелуй, хотя голос разума предупреждал, что завязывать служебный роман — не лучшая затея. Накануне за завтраком Женя упомянула, что генерала вызвали на северную границу — там произошла стычка. Возможно, даже к лучшему, что он уехал: так у нее будет время все обдумать.

Завибрировал телефон.

«Сфотографируй, где ты сейчас», — просил Николай.

Алина отправила в ответ фото цветущего дерева перед библиотекой. Они давно играли с Николаем в эту игру. И обычно Николай всегда находился в более интересном месте. Он присылал фото со знаменитостями, фото перед прыжком из самолета и даже фото с президентом («спроси у него, почему крупные нефтяные компании до сих пор руководят Конгрессом»).

Сообщение задерживалось. Возможно из-за сбоя в сети. Но вот телефон снова завибрировал. Алина открыла фотографию и замерла. А потом подняла голову.

На другой стороне улицы ей махал не кто иной, как Николай Ланцов собственной персоной. Он перебежал дорогу, сопровождаемый гудками автомобилей, и обнял ошеломленную Алину.

— Что ты здесь делаешь?!

Николай отпустил ее и повернулся к запыхавшемуся мужчине, который перебежал дорогу вслед за ним.

— Я же говорил, что она скажет именно это!

Мужчина оперся руками на колени, пытаясь отдышаться.

— В Равке нельзя… вот так… перебегать дорогу…

— Конечно, это больше не повторится, — с улыбкой заверил Николай.

— Подожди, что ты здесь делаешь?

— Доставляю кое-что, — с этими словами Николай вытащил из барсетки (или, как он говорил, портмоне) прямоугольный предмет.

— Ты приехал в Равку только для того, чтобы доставить мой диплом?

Николай ухмыльнулся.

— Это часть моего турне. Некоторые люди путешествуют по Европе после окончания учебы, но яхтинг в раздираемой конфликтами Азии подходит мне больше. Говорят, Равка вовлечена в несколько наземных войн? Звучит ужасно.

— Без шуток, — ухмыльнулась Алина. Она испытала невероятно облегчение, увидев друга.

— Меня удивило то, как трудно получить визу. Вы, равкианцы, не торопитесь раскрывать карты.

Вы, равкианцы.

— Твоя мама не могла помочь?

— Могла. Если бы знала, что я сюда приеду.

Алина удивленно подняла брови.

— В любом случае, все получилось. Я здесь по однодневной визе и должен постоянно находится рядом с гидом. Ох, где мои манеры? Это Антон, — Николай указал на мужчину, который кивнул Алине. — Мой переводчик на время пребывания в этой прекрасной стране. Не то, чтобы я жалуюсь. Вы очаровательны.

Взгляд, который Антон бросил на Николая, говорил, что гид этих чувств не разделяет. Но Николай лишь шире улыбнулся и хлопнул его по спине.

— Я умираю с голода, Антон. Где здесь можно поесть?

Они пошли в ближайший ресторан, и Николай пересказал ей все сплетни в лаборатории за последние четыре месяца, уплетая за обе щеки селедку. Пока он расправлялся с блюдами, Алине немного рассказала о своих впечатлениях от Ос Альты.

— Какие у тебя планы по возвращении домой?

Проглотив последний кусочек рыбы, Николай довольно откинулся на спинку стула.

— Буду работать на маму.

— Уверена, сенатор будет рада, если ты пополнишь ее штат.

— На самом деле, слушания по утверждению были на прошлой неделе, — Николай аккуратно сложил салфетку и положил рядом с ножом. — Я буду работать на секретаря Ланцову.

— Ух ты. — Алина не следила за американской политикой, и новость стала для нее сюрпризом. — Поздравляю.

— Прошлый госсекретарь был… ну, моя мама справится лучше, — Николая вздохнул. — Я приехал в Равку не для того, чтобы обсуждать ее назначение.

— Тогда зачем?

— Я… — Николай провел рукой по волосам. — Просто хотел убедиться, что с тобой все в порядке.

— Чего ты ожидал? Что найдешь меня закованной в цепи в каком-нибудь подвале?

— Я читал равкианский фольклор, такое вполне возможно, — Николай посмотрел на нее тем же изучающим взглядом, что и генерал. Но миг прошел, и друг снова стал самим собой. — Я скучаю по тебе.

Алина улыбнулась и потянулась к его руке.

— Я тоже по тебе скучаю.

Николай сжал ее пальцы. Затем драматично вздохнул и встал из-за стола.

— Антон! Отведи меня и госпожу Старкову к лучшему портному. Мне нужна одна из тех шляп, которые все носят.

✵✵✵

Прошло больше недели с тех пор, как Алина в последний раз виделась с генералом. Он занимал все ее мысли, чему Алина даже была рада: так не оставалось время на мысли о мести. Она много размышляла о том, чего хочет от этих отношений.

Пришлось признаться себе, что она хочет его. Хотя ей нравилась ее независимость, и она даже не была уверена, что это не просто физическое влечение. Но с того вечера она не могла выбросить генерала из головы. Казалось, он открыл в ней новую грань.

Все было нормально. Просто прекрасно. Правда вот, Алина понятия не имела, как вести себя, когда снова увидит его. Хотя собственное тело подкидывало интересные варианты.

Но…

Когда вечером они с Женей вошли в бальный зал президентского дворца, Алина не ожидала увидеть там генерала. Она весь день пыталась убедить себя, что ее не волнует вернулся он или нет, и чтобы доказать это самой себе, она несколько минут провела на балконе, прежде чем отправится на поиски.

Заметить генерала было легко — как обычно он был окружен толпой, а рядом маячил Иван. Алина неторопливо рассматривала гостей, прежде чем обратить взор на генерала. Их глаза встретились.

От неприкрытого желания в его взгляде Алину бросило в жар.

Заиграл оркестр и начались танцы. Генерал с кем-то беседовал, не сводя с Алины глаз. Воздух казался густым. Алина облизнула губы.

Генерал извинился, коротко переговорил с Иваном и покинул бальный зал. Алина последовала за ним, стараясь держаться на расстоянии, чтобы не вызвать подозрений. Миновав несколько поворотов, они оказались одни в полутемном коридоре. Генерал обернулся и выжидательно взглянул на нее потемневшими глазами.

Алина заставила его ждать: неспешно подошла, любуясь тем, как ладно на нем сидит черный костюм. У нее был шанс вернуться на празднование и забыть обо всем.

— Алина.

Она поднялась на цыпочки и поцеловала его. Генерал обнял ее и крепко поцеловал в ответ. Он не сомневался, что она сделает первый шаг, но не успела Алина обдумать эту мысль, как ее прижали спиной к стене. Одной рукой генерал обхватил ее за талию, другой зарылся в волосы. Медленно, дразнящее целовал шею. Алина вздрогнула и запустила руку под рубашку униформы, ощутив, как под пальцами напряглись мышцы. Генерал провел зубами по впадинке у горла.

— Ты, — прошептал он, — ужасно отвлекаешь.

Алина рассмеялась и поцеловала его. Голова шла кругом, желание сводила с ума. Генерал развел коленом ей ноги, и у Алины перехватило дыхание.

Едва слышные звуки оркестра стихли. В зале полным ходом шла вечеринка. Они должны были развлекаться вместе с остальными, а вместо этого целовались в темном коридоре. Генерал нежно прикусил мочку уха, скользнул рукой ниже по спине. Алина тихонько застонала.

— Возвращайся со мной, — предложил он и провел языком по горлу.

— Вечеринка только началась.

Генерал нежно и жадно поцеловал ее за ухом.

— Мы можем уехать через полчаса, — прошелестел он, едва касаясь кожи губами. — Возвращайся со мной. Прошу.

Она никогда не видела генерала таким: он позволил чувствам взять над собою верх и скорее просил, чем приказывал. И казался почти потерянным при мысли об отказе.

— Хорошо, — прошептала Алина, не осознавая, что задержала дыхание.

Генерал крепко ее поцеловал и отступил. Выражение его лица вдруг стало бесстрастным, и он оценивающе оглядел ее.

Такого генерала она хорошо знала.

Он кивнул в конец коридора.

— Уборная в той стороне. Приведи себя в порядок и возвращайся в зал, — его глаза потемнели. — Я найду тебя через полчаса.

✵✵✵

Они провели всю дорогу в молчании, и Алина заволновалась. Возможно, следует пересмотреть свое решение? Она хотела сожалеть о согласии, но ничего такого не чувствовала.

Как раз в тот момент, когда молчание стало напряженным, машина остановилась и генерал открыл дверцу. Алина вышла на дорожку перед большим темным домом в стиле минимализм. Генерал взял ее руку и повел за собой.

Внутри повсюду встречались признаки наличия домашней прислуги — горящие лампы, вода и фрукты на столе — но Алина никого не заметила, пока они поднимались на второй этаж.

Генерал распахнул двойные двери и завел Алину в комнату с огромным панорамным окном, выходящем на Ос Альту. Алина ахнула от открывшегося перед ней вида. Свет мерцал, и город выглядел как никогда спокойным и мирным. Легко представить, что Равка не находится в состоянии войны; что она сама не служит в армии. Что рядом нет генерала.

В отражении Алина увидела, как он встал у нее за спиной и начал одну за другой вытаскивать шпильки из прически. Волосы рассыпались по плечам, а шпильки блеснули в отражении словно падающие над городом звезды.

Генерал сжал ее плечи и развернул к себе лицом. В свете лампы серые глаза мерцали. Он медленно расстегнул верхнюю пуговицу на парадной форме. Алина заставила себя стоять неподвижно и не отводить взгляд, пока генерал расправлялся с остальными пуговицами. У нее пересохло во рту. Генерал развязал пояс и стянул рубашку. Пальцы скользнули вниз по спине и потянули застежку юбки, и та упала у ног Алины.

Генерал отступил и окинул Алину жадным взглядом. Ей даже стало немного неловко от такого пристального внимания. Несколько мгновений генерал наблюдал за ней, пока у Алины не кончилось терпение.

— Ты так и собираешься там стоять или…

Не успела Алина закончить предложение, как генерал впился в ее губы поцелуем. Длинные пальцы запутались в ее волосах, заставляя откинуть голову назад и открыв шею горячему языку. Алине удалось снять с генерала пиджак; он стянул с нее майку и толкнул на кровать.

Генерал навис сверху.

— Скажи мне, что хочешь этого, — прошептал он, борясь с самим собой.

Ах, Алина хотела. Тело изнывало от желания, сердце бешено колотилось. Генерал выглядел так, словно стоял на краю пропасти и боялся, что его утянет в пучину.

— Да, — прошелестела Алина. Глаза генерала блеснули, и она повторила громче. — Да.

Генерал начал отчаянно целовать ее губы, плечи, грудь, живот. На мгновение она увидела мужчину, который боялся утонуть.

Алина притянула его ближе, и они упали в бездну вместе.

✵✵✵

Алина открыла глаза в полумраке и запаниковала, потому как не сразу вспомнила, где находится. Но темные простыни напомнили.

Она перевернулась набок и увидела генерала: он сидел в кресле, подперев голову рукой, и читал документы в папках. На нем были только мягкие домашние штаны, и тени, отбрасываемые стоящей рядом лампой, очерчивали мышцы груди и живота. Алина вспомнила, как сплетались их тела и тяжело сглотнула.

Генерал поднял голову.

— Ты проснулась.

Алина села, прикрывшись простыней. В постели было неуютно без него, но, похоже, генерал не собирался возвращаться.

— Который час?

— Еще рано. У тебя есть пара часов.

— Ты плохо спал?

Генерал приподнял уголки губ.

— Я провел всю жизнь на войне, Алина. Я уже много лет плохо сплю.

Алина провела рукой по лицу. Легкая беседа и в лучшие времена не была ее коньком, а недостаток сна сделал ее беспечной.

— Над чем ты работаешь?

Генерал закрыл папки.

— А что?

— Просто любопытно, что тебя так интересует.

Генерал задумчиво постучал по уголку папки. Выражение его лица стало иным, а может, так просто легла тень.

— У тебя есть идеи, на что мне следует обратить пристальное внимание?

Алина рассмеялась.

— Ты собираешься заставить меня умолять?

— Может быть, — генерал отложил папки, подошел к изножью кровати и сбросил простыни на пол. Его взгляд почти обжигал. — Но не сегодня.