Сердце Гриффиндорца (гет)

Гарри шёл по давно знакомому ему коридору в Отделе Тайн, но в этот раз все двери были закрыты. Он дёргал за их ручки, ломился в них, в ярости долбил по дверям ногами...

Внезапно, когда он уже отчаялся попасть внутрь, одна дверь распахнулась сама собой.

Гарри остановился у порога, перед ним стеной стояла тьма, он собрался развернуться, но всё же сумел собрать всю свою волю в кулак, и шагнул в неизвестность, закрыв глаза и как слепой, выставив вперёд руки...

Всё его тело обожгло невидимым огнём, как будто в каждый миллиметр кожи воткнули раскалённую иглу. Он закричал от боли, но не услышал своего голоса. И вдруг всё оборвалось. Гарри встал с пола и огляделся. Он оказался в комнате Смерти: вот она эта проклятая платформа, с проклятой аркой и проклятой вуалью. Гарри подошёл чуть ближе к арке. Его ушей достиг шёпот. Голоса людей, что находились за вуалью, разрезали тишину, раня слух. Внезапно затихали и раздавались вновь. Парень сделал ещё два шага в сторону вуали. Казалось, говорящие приблизились к нему вплотную. Он чётко расслышал, как какой-то тоненький голосок крикнул ему.

— Не подходи ближе!

Он сделал ещё один шаг.

— Не стоит, мальчик. Послушай Элли — остановись. Эта дорога не для тебя. Он знал, что ты придёшь. Он не хочет этого. Остановись! — произнёс кто-то неведомый хриплым голосом, похожим на голос Хмури. Гарри остановился.

— Кто Он? Волан-де-Морт?

Гарри смотрел на колышущуюся потрепанную вуаль. Никто не отвечал.

"Может мне это привиделось?" — подумалось парню, он провёл рукой по и без того растрёпанным волосам. Ещё шаг. "Показалось..."

— Он — это... Сириус Блэк. Остановись! — почти пропищала девочка.

Гарри дёрнулся, но с места не сошёл.

— С-Сириус? Он, он там с вами?

— Он не хочет чтобы ты был здесь. — он услышал эти слова настолько отчётливо, что невольно обернулся. Никого. Взгляд гриффиндорца вновь остановился на арке.

Ещё на шаг ближе.

— Я хочу поговорить с ним!

Он смело преодолел оставшееся до арки расстояние и отдёрнул полог. Гарри ослепила яркая вспышка света, он дёрнул руками, чтобы заслонить лицо от ослепляющего света, что просто ударил себя по лицу, да так сильно, что не удержался на ногах и упал навзничь. Боль ушла также внезапно, как появилась. Гарри открыл глаза и пелена, застилавшая их, рассеялась.

На постели Рона, застеленной в отсутствие хозяина, подтянув ноги к груди и обхватив их руками, сидела Парвати, на ней были новенькие расклешённые голубые джинсы и белый свитер с замысловатым узором. Увидев, что Гарри проснулся, она обезоруживающе улыбнулась ему. На Гарри нахлынула волна холода — очередной сквозняк, только тогда он понял. в чём дело, спал он в одних трусах, осознав этот факт, он быстро набросил на себя одеяло, съехавшее на пол Парвати засмеялась.

— И давно ты здесь сидишь? — покраснев от смущения, спросил Гарри.

— Достаточно! — сквозь смех ответила Парвати. — Не буду мешать! Я подожду тебя в гостиной.

Не успел Гарри и глазом моргнуть, как она мигом соскочила с кровати, и выбежала из комнаты. Пожав плечами — делать нечего, он направился в ванную комнату.

Движение руки и из крана полилась холодная вода. Гарри умылся и, опершись на раковину, взглянул на своё отражение в зеркале.

— Да не изменился, не изменился, — сонно сказало зеркало. Процесс умывания занял примерно пятнадцать минут, но когда он вышел из спальни шестикурсников Гриффиндора, то был полностью готов к прогулке в Хогсмид на которую собирался пригласить Парвати.

На нём была зелёная рубашка под цвет глаз, которую ему Гермиона подарила ему на день рожденье. Поверх рубашки он надел ещё один подарок, на этот раз от Фреда и Джорджа — стильную куртку черной драконовой кожи, в довершение картины, Гарри надел чёрные брюки с такими же чёрными ботинками на низком каблуке. Когда он вышел, Парвати подняла голову от свежего номера "Ведьмополитена", который читала, пока ждала Гарри, она отложила его в сторону и улыбнулась. К этому моменту Гарри поравнялся с диваном, на котором сидела девушка.

— Куда так разоделся красавчик?

— На прогулку... в Хогсмид, и я надеялся, что ты составишь мне компанию.

— Ты же мой парень — конечно!

Парвати поднялась с дивана, и её лицо оказалось напротив лица Гарри, он ласково чмокнул её в губы, и как обычно называет это Драко Малфой, одарив её "фирменной улыбкой Поттера", галантно взял девушку под руку. Вместе они направились в Хогсмид...

День пролетел незаметно, провели его Гарри и Парвати вместе: сначала они посидели в "Трёх мётлах" за бутылочкой сливочного пива, прошлись по магазинам и завершили день долгой прогулкой вначале по окрестностям Хогсмида и опушке Запретного леса, а потом вокруг озера, находящегося рядом с Хогвартсом.

Шли они, не разговаривая, и у Гарри было время поразмыслить о том, что случилось с ним прошлой ночью. Гарри решил пока не рассказывать о случившемся ни Рону, ни Гермионе.

Он посмотрел на Парвати. К моменту, когда Гарри оторвался от своих размышлений, они уже сидели на стволе поваленного векового дуба, причём Парвати, как не без удивления отметил парень — сидела у него на коленях. Её руки обнимали его шею, девушка вопросительно смотрела на него.

— Гарри с тобой всё в порядке?

— Да! — встрепенулся Гарри — Всё... всё нормально!

— Но меня интересует одна вещь, Парвати. Ты можешь объяснить мне, что это? — Гарри запустил руку в один из многочисленных карманов своей новой куртки, и достал обрывок листа, что подобрал в старом кабинете профессора Трелони, после разговора с питоном...

"Питоном... хм, он сказал, что сам меня найдёт — что-то не торопится, ну да ладно, об этом потом. В конце концов, не мне же в самом деле его искать... хотя, почему бы и нет?"

— Откуда оно у тебя? — Парвати протянула руку к листку, Гарри позволил ей взять его.

— Обнаружил в старом кабинете нашей стрекозы, у каминной решётки, — чуть помедлив, ответил Гарри.

— Не смей так её называть!

"Чёрт, совсем забыл, что ты боготворишь эту шарлатанку!" — подумал Гарри, но не сказал этого вслух, слишком уж его заинтриговало содержание послания. Теперь он намеревался услышать объяснение Парвати, поэтому нельзя было позволить, чтобы разговор превратился из мирной беседы в конфликт из-за пустяка.

Прости! Я знаю, она твой любимый учитель, да и вообще много для тебя значит.

— Хорошо! И что же ты хочешь узнать? — с сомнением поглядывая на него, спросила сбитая с толку Парвати.

— Например, почему адресованное мне послание, я нашёл практически сгоревшим дотла? От кого оно было? И почему...

— Это я! Я написала тебе письмо! Я люблю тебя, Гарри!

Вот уж чего Гарри не мог предположить, так это то, что его таинственной незнакомкой окажется Парвати Патил, девушка, на которую он не обращал внимания все предыдущие годы обучения в Хогвартсе. На четвёртом курсе они вместе ходили на Святочный бал, танцевали... но Гарри пошёл на тот бал только потому, что этого нельзя было избежать.

Получив письмо, он терялся в догадках, кто мог его прислать. Гарри хотел было спросить: "Почему ты не рассказала обо всём раньше?", — но не успел он и рта раскрыть, когда Парвати вскочила с его колен, в уголках её прекрасных глаз выступили слёзы, а руки проняла мелкая дрожь, видимо признаться в своих чувствах к парню стало для неё тяжким испытанием...

Из груди девушки вырвался всхлип, и по щеке скатилась первая слеза, за ней вторая... Гарри никогда не мог оставаться хладнокровным, как Драко Малфой, особенно, когда находился рядом с плачущей девушкой. В нём начала просыпаться ярость, всё это стало напоминать ему прошлогодние истерики Чжоу. Но в этот раз Гарри не хотел опростоволоситься, больше не будет повода, для того чтобы Гермиона могла назвать его бесчувственным. Он осторожно приблизился к Парвати, казалось, что ещё немного, и она

бросится бежать, он хотел обнять её, сказать какие-то нежные ласковые слова, чтобы успокоить её. Он подошёл настолько близко, что чувствовал неровное дыхание девушки. Он взял её за руку ... Он взял её за руку, но Парвати вырвалась и второй раз за неделю убежала от парня, которого любила. Гарри бросился было за ней, но в этой гонке, преимущество была явно на стороне представительницы прекрасной половины человечества. Парвати умчалась в замок со скоростью "Молнии", и к тому моменту, когда Гарри преодолел от силы четверть расстояния от озера до замка, то и дело, поскальзываясь и спотыкаясь, в мягком снегу — Парвати уже была в гостиной своего факультета.

Поскальзнувшись в очередной раз, Гарри не удержался на ногах и, взмахнув руками, как раненый гиппогриф крыльями, нырнул в ближайший сугроб. Поднявшись с земли, он вытряхнул из-за ворота куртки, забившийся туда снег:

— C такой скоростью убегать только от Пожирателей смерти! — раздражённо пробормотал Гарри, снимая, залепленные снежинками очки. Достав из кармана куртки волшебную палочку, он направил её на очки.

— Импервиус! — в один миг поверхность стёкол стала кристально чистой. Едва зрение юноши приобрело, благодаря очкам прежнюю чёткость, Гарри направился в школу, вслед за Парвати.

А снег продолжал падать с неба, застилая округу пушистым белым ковром...

* * *

Заплаканная Парвати ворвалась в спальню шестикурсниц Гриффиндора и сразу же направилась в ванную комнату. Сев на высокий табурет, и взяв со столика расчёску, она начала медленно расчёсывать свои великолепные чёрные, как ночь, волосы — проверенный способ снять напряжение. Парвати любила свои волосы, любила ухаживать за ними,

иногда она украдкой касалась их, чтобы успокоится, например перед сложной контрольной, даже Умиротворяющий бальзам не действовал на неё с подобной силой. Отложив расчёску, она поправила назойливую прядь и, умывшись, девушка закрыла глаза, пытаясь отыскать в памяти момент поцелуя с Гарри: приятное тепло его рук на своей талии, сладость его губ и два неповторимых изумруда его чарующих глаз, смотрящих только на неё...

Гарри открыл глаза.

— Получилось! — ему удалось настроится на волну мыслей Парвати, впрочем, как он полагал, только из-за того, что сейчас она думала о нём.

"Так, а теперь сконцентрируйся, Гарри!" — мысленно приказал он себе...

Внезапно Парвати почувствовала, как по её телу пробежали мурашки. Она покрепче зажмурилась и... и увидела лицо Гарри: он ласково ей улыбался, его взгляд говорил: "Я люблю тебя!" Видение начало рассеиваться, и уже через минуту исчезло

(Напоследок Гарри весело подмигнул ей). Открыв глаза, девушка увидела в зеркале, что на её лице играет мечтательная улыбка...

Парвати соскочила с табурета, и неглядя кинув расчёску на столик, бодрым шагом (печаль её исчезла словно её и не было) вышла в спальню. "Теперь только нужно найти Гарри и на этот раз уже спокойно с ним поговорить" — думала Парвати, открывая дверь в общую комнату,

едва она это сделала перед её глазами предстала следующаю картина: в кресле у самого камина сидел Гарри, в одной руке он держал трепыхающийся снитч, другой же отчаянно теребил волосы, взлохмачивая их ещё сильнее, хотя казалось сделать это невозможно.

Увидев девушку, он немного нервно улыбнулся и, поднявшись из кресла, спрятал вырывающийся снитч в карман брюк. С минуту они молча стояли, смотря друг на друга.

Наконец Гарри не выдержал.

— Я считаю, нам нужно серьёзно поговорить!

Парвати только кивнула. И подошла к Гарри на расстояние вытянутой руки,

всё так же не сводя с него глаз.

"Ну же Гарри скажи ей что-нибудь, давай же!"

— Ты хотел поговорить "о нас"? — напрямую спросила Парвати.

— Да, о нас, о тебе и мне... Ты... будешь моей девушкой? — выпалил Гарри на одном дыхании.

— Я ведь и так твоя девушка. Разве нет? — улыбнулась Парвати.

— Нет, я имею ввиду по-настоящему быть моей девушкой: вместе ходить в Хогсмид,

проводить больше времени вместе... целоваться, — произнося последнее, Гарри опустил взгляд на мыски своих ботинок, но стоило Парвати заговорить, он моментально поднял на неё глаза, в глубине которых горели лукавые огоньки.

— Дай подумать... — она изобразила задумчивость. — Согласна! — радостно возвестила Парвати.

Вдруг раздался такой громкий хлопок, что оба подскочили от неожиданности,

и Парвати оказалась в обьятиях Гарри. Вдруг раздался такой громкий хлопок, что оба подскочили от неожиданности, и Парвати оказалась в обьятиях Гарри. Они машинально повернулся на звук.

На полпути в гостиную замер Рон, в руках у него была использованная хлопушка, на лице застыло выражение недоумения. Наверное, он так бы и стоял с открытым ртом, но за ним столпились остальные гриффиндорцы, возвращающиеся с каникул и Рону пришлось таки пройти внутрь. Следом поспешили и Джинни держащая под руку, Дина Томаса, Гермиона с Живоглотом на руках, Кэти Бэлл со спортивной сумкой за плечом, братья Криви, Лаванда, Симус и прочие...

Вновь прибывшие стали расходиться по своим комнатам: надо же переодеться с дороги, и через некоторое время в общей комнате остались лишь трое: Гарри, Рон и Гермиона (В суматохе Парвати чмокнула Гарри в щёку и быстро ретировалась вслед за Лавандой).

Троица заняла свои обычные места.

— Вижу ты не терял тут времени даром! — весело подмигнул Рон Гарри.

— Ты это о чём? — делая вид, что не понимает его, спросил Гарри.

— Видимо о помаде, которая осталась у тебя на щеке и губах, — вмешалась в их

разговор Гермиона, почёсывая за ухом Живоглота, отчего кот блаженно мурлыкал.

Гарри густо покраснел, и попытался стереть остатки помады с лица.

— Не утруждайся, там ничего нет, — спокойно заметила Гермиона, не смотря на Гарри.

— Тогда как...

— Господи, Гарри, мы же не слепые, — всё ещё улыбаясь проговорил Рон.

Гарри решил сменить тему, пока всё не зашло слишком далеко.

— Ну, рассказывайте, как провели каникулы?

Насмешливая улыбка моментально слетела с лица Уизли-младшего, её место

заняла виновато-смущённая, прикусив губу, Рон опасливо покосился на Гермиону.

— Что-то случилось?

— Понимаешь... — начал было Рон.

— Всё было просто прекрасно, пока я не услышала его разговор с Джорджем, — перебила его Гермиона.

...

— Что за разговор? — Гарри повернулся к всё ещё смущённому Рону, который был готов

провалиться сквозь землю лишь бы не отвечать.

Рон умоляюще посмотрел на Гермиону:

— Герми, ну, пожалуйста!

Гермиона демонстративно отвернулась от него:

— Мне отнести Живоглота в спальню, — небрежно бросила она Гарри, поднявшись из кресла и, даже не взглянув на Рона, направилась к лестнице ведущей в спальни девушек.

Как только дверь в комнату старосты Гриффиндора захлопнулась, Гарри возобновил допрос:

— Ну же Рон, рассказывай!

На лицо Рона возвратились привычные краски. Приподнявшись в кресле он нехотя заговорил, понимая что Гарри не отстанет:

— Ну... я... в общем...

— Просто скажи! — не выдержал Гарри.

— Я... мы с Джорджем...

— РОН!

— Ну хорошо-хорошо! Мы с Джорджем обсуждали... э-э... фигуру Гермионы!

— Что? И всё?

— Как видишь ей показалось, что этого достаточно... Хотя было ещё кое-что из-за чего

она вспылила.

— Я жду!

— Я предложил ей заняться сексом, — еле слышно прошептал Рон.

— Как я понимаю она отказала... — Гарри еле сдерживал смех.

— Причём в резкой форме! Видишь вот это? — Рон указал пальцем на своё лицо.

Только сейчас Гарри заметил глубокие царапины на лице лучшего друга.

— Она что... исцарапала тебя? — стараясь сохранить серьёзное лицо, спросил Гарри, но не удержавшись звонко засмеялся.

— Нет! Да перестань ты смеяться! Она швырнула в меня Живоглота!

На секунду Гарри перестал смеяться и сочувственно посмотрел на Рона, но смех захлестнул его с новой силой.

— Интересно: кто больше испугался ты или кот?

— Спроси у моего зеркала, — невесело усмехнулся Рон.

* * *

Рон уговорил Гарри поговорить с Гермионой, уговорить чтобы она простила его.

На следующий день Гарри пытался отловить Гермиону для разговора, но на сдвоенных зельях это было просто невозможно, Снейп был предельно строг с наказаниями, даже то, что теперь зелье у гриффиндорцев проходили с пуффендуйцами, легче не стало.

Бедный Невилл получил двадцать штрафных баллов только за то, что пролил остатки, в кои-то веке правильно приготовленного им зелья.

Не удалось им поговорить и на травологии: в этот раз они работали с Огнепорыми флаунами, Ханна Эббот случайно зацепила ножницами один из отростков этого опасного растения ипоплатилась за это ожогом лица, слава Мерлину, несерьёзным. Гермиона уже управившаяся со своим экземпляром флауна, вызвалась отвести несчастную Ханну в больничное крыло.

Гарри ничего не оставалось, как вернуться работе. Он не замечал ни хихикающих пуффендуек,то и дело бросающих на него мечтательные взгляды, ни буквально кипевшую от ревности Парвати.Поймать Гермиону ему удалось лишь ближе к вечеру, когда он сумел-таки подкараулить её в библиотеке.

— Герми, мне нужно поговорить с тобой о Роне, — не стал таиться Гарри, и

сдерживавшаяся весь день Гермиона расплакалась, было уже одиннадцать вечера, поэтому никто из учеников и преподавателей не мог этого увидеть.

Гарри растерялся, он не расчитывал на такую бурную реакцию Гермионы.

"Может это я так на девчонок действую? Может одно моё присутствие доводит

их до слёз?" — не к месту подумалось Гарри.

— Герми, не надо. Не плачь, — он подошёл к всхлипывающей девушке и, неловко

обняв, стал поглаживать её по спине.

Гермиона положила голову ему на плечо и порывисто вздохнула.

Лишь она одна знала причину своих слёз.

Мысли роились в голове девушки, но лишь одна не давала ей покоя весь этот день.

"А ведь если бы подобное предложение мне сделал Гарри, я наверное согласилась бы."

Она открыла глаза и встретилась взглядом с Гарри, его глаза излучали беспокойство, девушка чувствовала как по его телу проходят волны напряжённости.

Лицо Гарри находилось в "опасной" близости от лица Гермионы.

"Опасной" для Гермионы, эти изумрудно-зелёные глаза всегда гипнотезировали её, но в этот раз она не могла отвести взгляд, не могла сдержать свои эмоции...

Она вдыхала запах его кожи — дурманящий аромат ванили...

Гермиона мысленно плюнула на всё: на свою любовь к Рону, на их с Гарри дружбу, на своё самолюбие...

Она поднялась на мыски и закрыла губы Гарри долгожданным поцелуем, о котором мечтала с третьего курса...

Целуя Гарри, Гермиона закрыла глаза, поэтому она не видела как широко открылись его глаза, едва их губы соприкоснулись.

"Гермиона меня поцеловала?! Она до сих пор меня целует!

Вот уж воистину, как гром среди ясного неба! Рон меня убъёт!

А что со мной Парвати сделает?! Подумать страшно. ЧТО ДЕЛАТЬ?!!" ...

...

Гарри не оттолкнул её, и Гермиона посчитала это неким разрешением на продолжение...

Девушка осмелела, и её язык проник в рот Гарри...

...

Гарри всё ещё не мог поверить, что всё это происходит наяву.

Мозг отказывался верить в происходящее, но глаза и остальные органы чувств

упрямо доказывали, что этот сон — реальность.

Внезапно Гарри почувствовал как нежный язычок Гермионы "постучался и вошёл" в его рот, и как умелый спелеолог начал исследовать полость его рта...

Гарри открыл глаза, которые предательски, помимо его воли, закрылись от

удовольствия, которое приносил ему поцелуй.

"Что делать?!"

Между тем он заметил, что Герми не прерывая поцелуя, начала расстёгивать

свою блузку...

"Да о чём же, чёрт возьми, ты думаешь?!"

— Герми, не нужно этого делать! — наконец Гарри набрался сил, чтобы отстранится от девушки.

Гермиона непонимающе смотрела на него, глотая воздух ртом, словно остановив поцелуй, Гарри отнял у неё источник живительного кислорода.

— Это не правильно Герми, ты же понимаешь...

— Неправильно, Гарри? Неправильной была моя жизнь всё это время! Я как-нибудь

с этим смирюсь! Но сейчас я уверена, что поступаю верно, потому что я люблю тебя!

— Герми, ты любишь МЕНЯ? Меня, не Рона? Но если это так, почему ты не сказала

этого раньше? Почему тогда ты морочишь голову Рону? — с явным недоверием спрашивал и спрашивал Гарри, он не мог поверить словам Гермионы, слишком уж

фантастически они звучали. И Гермиона поняла это.

— Знаешь Гарри, сейчас ты смотришь на меня так же, как два года назад Фадж смотрел на Дамблдора, когда тот уверял его, что Тот-Кого-Нельзя-Называть

возродился... — произнесла девушка севшим голосом. — Но ты должен мне

поверить — Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

— Герми, — сказал он, подойдя к ней чуть ближе. — Ты знаешь, ты для меня очень

много значишь, но пойми для меня ты просто друг, самый лучший, но лишь друг.

И потом это просто мой очередной сумашедший сон...

— Тогда, если это сон, поцелуй меня так, как если бы любил меня. Это ведь лишь сон! — Гермиона нежно смотрела в его изумрудные глаза. "Он не сможет мне отказать".

"Сон. Это сон!" — единственное объяснение всего этого дурдома. "Просто очень реалистичный сон!"

Гарри притянул её за талию, девушка не сопротивлялась.

Одна его рука блуждала в пышных волосах Гермионы, другая же медленно и осторожно спускалась с талии девушки на бедро. Тело девушки захлестнуло

непередаваемое тепла, дыхание становилось горячим. Гермиона прижалась к нему всем телом, так что Гарри чувствовал как часто бъётся сердце в её груди.

Утопая в этом поцелуе, в его тепле, не понимая, что делает, она расстегнула последнюю пуговицу своей блузки, которую уже готовилась бросить на пол.

В это момент Гарри тактично отодвинулся от неё, вновь прерывая поцелуй.

— Теперь я знаю, КАКИМ ты можешь быть, Гарри Поттер, — холодным голосом

тихо проговорила Гермиона, когда Гарри не говоря ни слова, вышел из библиотеки и плотно прикрыл за собой дверь.

Через пять минут из библиотеки вышла красивая рыжеволосая девушка в короткой юбке чуть выше колена и дорогой шёлковой зелёной кофте, держа в руках пустой стакан с остатками вязкой на вид жидкости. По пустынным слабо освещаемым коридорам она направилась в гостиную своего факультета, провожаемая двумя жёлтыми огоньками, следящими за ней из темноты.

Шаги стихли в отдалении, и миссис Норрис продолжила патрулирование,

до девушки ей не было никакого дела. Этой ночью умудрённая годами кошка учуяла запах одного из тех, кто находился в красном списке её хозяина, а именно заядлого нарушителя правил, Гарри Поттера...