Львы и львята (гет)

– Джеймс, я не могу поверить! — потомок Благороднейшего и Древнейшего семейства Блеков — Сириус — расположился на любимом кресле своего лучшего друга, Джеймса Поттера. В гостиной Гриффиндора было как всегда весело и шумно, что, однако, не мешало двум молодым людям не замечать никого вокруг, кроме друг друга. Сириус явно был все еще обескуражен случившимся и никак не мог привыкнуть к ситуации.

– А что тебя так удивляет, Сири? — поправил съехавшие на нос очки Поттер.

– Ну, я никогда раньше не задумывался о том, чтобы с корнями сбежать из этого сумасшедшего дома, — Сириус казался растерянным.

– Да простит меня твоя почтенная, благороднейшая и древнейшая матушка, но для меня это было так же очевидно, что «Торнадос» даже не выйдут из своей группы в начале сезона, — съязвил Джим. — В конце концов, все к этому и шло. С самого Распределения, заметь.

– Ну, Поттер, понимаешь, тебе не приходилось болеть за «Торнадос». В этом вся и проблема, — мрачно отчеканил шестнадцатилетний Сириус Блек.

– Сириус. — Джеймс переместился ближе к другу, усевшись на подлокотник кресла, приютившего Блека. — Скажи мне, разве ты не рад, что «Торнадос» все-таки отбросили коньки в этом турнире?

– В принципе, — Сириус немного помолчал, — я все же рад. Но душой я болею за «Торнадос». Поттер, это стремно, — скривил красивое лицо наследник Благороднейшего и Древнейшего.

– Да, удовольствие ниже среднего, не могу не согласиться. А знаешь почему, Бродяга? — подмигнул он другу. Сириус бросил на него вымученный взгляд. — Да потому что я ненавижу «Торнадос».

– Неплохой аргумент, — кивнул мародер. — Но вот что мне скажи, Джим: если «Торнадос» производит замену, и капитан меняется с Блека на Поттера, то что тогда?

– Блек, это стремно. — Сириус молчал в ответ, уничижительно глядя на Джеймса. — Ну не смотри на меня так!

– Как? — поднял брови Сириус.

– Своим аристократическим холодным уничтожающе-испепеляющим взглядом, от которого хочется забрать биту у Вебба и использовать ее по прямому назначению к своей голове вместе бладжера! — выпалил Джеймс на одном дыхании.

– Сохатый, ты чего разошелся-то?

– Ты что, специально это делаешь, Блек? Выруби этот свой ироничный тон! — ворчал Поттер, медленно сползая с подлокотника кресла на пол.

– Туда тебе и дорога, плебей несчастный, — высокопарно произнес Сириус, удобнее устраиваясь в кресле и попутно спихивая Джеймса все дальше на пол.

– Бродяга, — неожиданно серьезно произнес Поттер, осев на пол от резкого толчка Сириуса.

– Я внимаю тебе. Часы приема с 14 до 19 каждый второй четверг, приходящийся на 20 число летних месяцев. Тебе повезло, так что не упускай свой шанс. Тем более, уже вечереет, — Сириус посмотрел в окно-солнце потихоньку начинало закатываться за едва шевелящиеся от теплого ветерка верхушки деревьев Запретного леса.

– Я серьезно, Сириус, — поднял голову Джеймс.

– Хорошо, — поначалу нахмурился Блек, но потом черты его лица разгладились по мере того, как он слушал друга.

– Сириус, ты ведь прекрасно знаешь, что в Годриковой Лощине ты всегда желанный гость. В моем доме есть три гостевые комнаты, причем одна из них находится через ванную от моей. Вдобавок ко всему, на большую часть этого лета мои родители уезжают к родственникам отца, и я буду совсем один, если не считать кошки и соседей — Эдди и Белинду. Но они же магглы. Я не смогу так долго не разговаривать ни с кем о квиддиче. И пусть они уже привыкли к тому, что к нашим окнам хотя бы три-четыре раза в неделю прилетают огромные совы с письмами в руках, мне этого мало, и ты это знаешь. Тем более, мне уже семнадцать стукнет через пару часов, — отвлекся Джеймс на циферблат. — А это означает магию в Годриковой Лощине. Позовем кого угодно. Будет волшебное время: чудесные девочки и море огневиски, вокруг — никого.

– Волшебные девочки? Эванс, что ли, придет к нам? Да ты издеваешься, Джим! — Сириус запустил пятерню в свои волнистые волосы, прокладывая путь к уху.

– Блек, ты скоро совсем станешь собакой, — с улыбкой произнес Джеймс, глядя на Сириуса. — Тебе только хвоста не хватает.

– Буду породистым кобелем, — хрипло рассмеялся Сириус собственной шутке.

– Ты только кошечек вокруг не распугай, — подхватил Джеймс его заразительный смех.

– Да брось, это не самая страшная проблема, Джим. Блохи, — со страдальческим выражением на лице пронял Сириус, — убивают, — в финал покачал головой породистый мародер.

– Вы что тут по полу катаетесь? Опять на кухне заправились усладелем? Или чем-то крепче? — потянула носом воздух Лили Эванс. — Нельзя распивать спиртные напитки в гостиной в вечернее время!

– О, Эванс. Стало быть, не в вечернее время можно? Джим, нам предлагают "утренний опохмел", как говорит мой кузен из Болгарии. Пойдем?

– Да еще и, судя по всему, не в гостиной. Сири, как насчет Большого Зала?

– Неплохо. Преподавательский стол? — стукнул приятеля по плечу Сириус.

– МакГонагал? — с ухмылкой предложил Джеймс.

– Дамблдор! — с горящими глазами утвердил кандидатуру собутыльника Сириус.

– Издеваешься? Я не буду выпивать с этим великим старым чудаком, ни за что! — поморщился Джеймс. — Послушать, что он несет, когда трезвый, — Джим махнул рукой, — так что станет, будь он пьян?

– Не оскорбляйте профессора Дамблдора! — запричитала Эванс.

– Стоит выпить с ним только для того, чтобы посмотреть на это, — хищно прищурился Сириус. — Представляешь, какое зрелище, а, Сохатый?

– Ну конечно, сможете вы двое напоить профессора Дамблдора. Как же, — скрестила руки на груди Лили, невольно прислушавшись к разговору молодых людей.

– А что, ты сомневаешься? — подвигал бровями вверх-вниз Поттер.

– Да, сомневаюсь. Сильно сомневаюсь, — вздернула носик Лили. Сириус молчал, не участвуя в перебранке, и только улыбался, наблюдая за Джеймсом и Лили.

– Ну что ж, — подошел к ней ближе Джим, — давай поспорим!

– А давай, — не отступала Лили.

– Отлично, Эванс, — проскандировал Джеймс на всю гостиную, схватив Лили за талию, — если я напою Дамблдора, то ты будешь носить фамилию Поттер!

– Поттер! — убрав его руки, закричала на него Лили, — ни за что! Слышишь, ни за что и никогда!

– Это мы еще посмотрим, Лили будущая-Поттер! — рассмеялся Джеймс, глядя прямо в ее разъяренное, красное личико.

– Оставь меня в покое, Поттер, — уже холодно процедила Лили и ушла, застучав каблучками по направлению к спальням девушек шестого курса.

– Что мне с ней делать? — развел руками Джеймс.

– Ждать, — просто ответил Сириус. — Ты дождешься, Джим, я уверен в этом. Я еще шафером у тебя буду. Обещаю.

– Спасибо, Бродяга, но, думаю, еще немного рановато. Но она станет Лили Поттер, я даже не сомневаюсь! — почему-то грустно улыбнулся Джеймс.

– Конечно, станет, — хлопнул друга по плечу Блек. — Сохатый! Мы забыли!

– Годриковы подтяжки! — Джеймс кинулся к спальне юношей и секунду спустя уже стоял рядом с Сириусом, держа в руках волшебное радио.

– Включайся, давай, милая! — пыхтел Поттер над радио, тыкая во все кнопки подряд. Однако, оно так и не включалось.

– Такого не может быть, — отрешенно сказал Сириус. — ВРВ* никогда не подводит!

– Репаро! — в отчаянии крикнул Джеймс, направив палочку на радио. То только потрещало в ответ и затихло, на прощание выпустив фиолетовую искорку с кончика антенны.

– И что теперь? — опустил голову Сириус. — Не могу поверить, что останусь без результатов игры. Сам матч мы уж точно пропустили, судя по времени.

– Джеймс, Сириус! — к ним подбежал Питер, взявшись неизвестно откуда.

– Не сейчас, Пит, ладно? — предостерегающе поднял ладонь вверх Сириус.

– Ладно, но только...это... — замялся Петтигрю, — Ремус велел сказать вам, что вы бы не ныли в ответ.

– Ну, раз Люпин сказал, значит, мы сделаем. Ты только быстрее, Хвост, — мягко ответил ему все еще расстроенный Джеймс.

– Германия победила Испанию со счетом 170:20, — выпалил Петтигрю и добавил: — Ну, я пошел. Надо сказать все Ремусу и сдать книги в библиотеку, — Питер ушел, бурча себе под нос.

С минуту Сириус и Джеймс молчали, непонимающе смотря друг на друга.

– Да! — наконец оба взорвались криками и порывисто обнялись, мгновенно вскочив с пола запрыгав на месте. Они предавались восторгам еще несколько минут, и только потом два мародера разомкнули свои крепкие дружеские объятия.

– Немцы-ыыыы! Джим, 170:20! Не могу поверить, такой разрыв в счете! — никак не мог отойти Сириус.

– Я тоже, Сири. Так ты согласен? — неожиданно перевел тему Джеймс.

– Безусловно, — улыбнулся Сириус.

– Здорово. Ты настоящий гриффиндорец, Сири, ты знаешь.

– Да ну?

– Еще бы. Ты не побоялся пойти против своей семьи, своей крови. И ты так же не побоялся войти в новую жизнь, оставив все ненужное позади. Это действительно смело, Бродяга. Не зря Шляпа отправила тебя в Гриффиндор, — восхищенно проговорил Джеймс.

– А ты что, когда-то сомневался, Сохатый? Я смеюсь трудностям в лицо! Они меня боятся, я им попросту не по зубам! — засмеялся Сириус.

– Я никогда не сомневался в тебе, — поправил очки Джеймс с серьезным лицом. Но глаза его улыбались. — Очевидно, я никогда не сомневался в том, что ты хвастун, Блек.

* * *

Храни в памяти:

– "Вечно помни подвиг мародера! — расхохотался Сириус, глядя на Лили в подвенечном платье. — Ты проспорила, Эванс!

– Поттер, — с улыбкой поправила Лили".