Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая (гет)

Тренировка длилась недолго, но заметно отличалась от предыдущих. Седрика и Невилла Чжоу попросила отойти в конец зала и позаниматься фехтованием на посохах; Гарри и Гермиону заставила отрабатывать приемы с мечом, посоветовав, к их полному недоумению: «Постарайтесь услышать свои мечи и понять их!» Гарри она еще попросила, выполняя упражнения, наблюдать за остальными, как в свое время на первых занятиях ОД. Сама же больше всего внимания уделила Джинни; показав технику фехтования коротким клинком, она сразу перешла к луку и заставила ее выпускать в мишень стрелу за стрелой — через весь зал.

Луна в наставлениях не нуждалась — найдя удобное место, она принялась жонглировать своими саями. Гермиона, кажется, уловила смысл — вытянув руку с мечом, она рисовала кончиком клинка широкие круги и что-то шептала. Гарри, крутя вокруг себя «Тройной веер Тайбо», медленно ходил кругами по залу. До него пока не дошло, но он чувствовал, что это дело времени. Как же все-таки «услышать» меч? Его звон? И что значит «понять» его? Понять, что с ним делать? Это он уже знал.

* * *

— Не зря Постижение — Высшая тайна, Гарри, — сказала перед тренировкой Чжоу. — За какой-то час ты узнаешь то, на что уходят годы. Но ты представляешь, что было бы, если бы Волдеморт научился Постигать?

— Он бы всех уничтожил!

— И в том числе — себя! Постижение дает знание и умение, но не разум. Надо осознать то, что ты знаешь, и надо осознать, что ты осознал… Это и есть разум, Гарри, это и есть подлинная мудрость.

— Похоже на то, как сейчас рассуждает Дамблдор, — заметила Джинни.

Чжоу коротко засмеялась:

— Хотите — верьте, хотите — нет, но он услышал это от меня! После Битвы… Он пригласил меня в кабинет и попросил рассказать немного о моей магии. И я вдруг поняла, что ему можно доверять. Нет, саму тайну — чары Постижения — я ему не открыла, просто рассказала о сути. И оказалось, что он не нуждается в чарах. Он молчал… не знаю, как долго, но это было не тягостно. И вдруг улыбнулся… и я поняла, что он понял. Что он нашел в этом какую-ту зацепку, которой ему много лет не хватало.

— Чжоу, — спросил Рон, — но ведь если все так просто, зачем тогда тренировки? Ты применяешь чары — и мы все знаем, все умеем…

— Все, что знаю и умею я, — поправила Чжоу, — потому что я их применяю. Для того, чтобы узнать больше, ты сам должен Постигать, а этому я не могу тебя научить. Мое Искусство Постижения — это дар Гуаньинь, и я получила его с одно мгновение, когда Гуаньинь решила, что я достойна.

— А почему ты тогда держала это в тайне от Дамблдора? — удивился Гарри.

— Он так же могуществен, как и Гуаньинь, Гарри… Он мог бы овладеть им. Но тут уж Гуаньинь должна решать. Ты знаешь, она уже приглашала его на Двенадцать Небес!

— И что?

— Он ответил: «Я и Хогвартс неделимы, почтенная Гуаньинь, и я покину его лишь в том случае, если перестану быть здесь нужен. Так что предложите это истинному Дамблдору, если нам удастся вырвать его из Страны Мертвых. Я ведь всего лишь призрак, его воплощение… аватара, как говорят у вас. Раньше он ответил бы вам то же самое, но теперь, когда у него есть я и он свободен — возможно, он согласится».

Рон потрясенно вздохнул.

— А если вернуться к тренировкам, — продолжила Чжоу, — нужны они для того, чтобы ты осознал Постигнутое.

— Чтобы понять, зачем оно тебе, — вставила Луна.

— Да! — Чжоу вскочила на ноги. — Так что начнем!

* * *

— Ну я не понимаю! — жалобно и сердито заявила Джинни. — Я попала десять раз из десяти! Почему я не должна смотреть на мишень?

— Потому что она — не главное, — терпеливо объясняла Чжоу. — Ты знаешь, куда и зачем должна попасть, этого достаточно. Не отвлекайся на мишень!

Остановившись поблизости, Гарри присел на правую ногу, перехватил меч рукояткой вперед и закрутил «обратный веер». О мече он не думал — руки сами знали, что делать. Он с интересом прислушивался к наставлениям Чжоу.

— Тетива — вот что главное, — объясняла Чжоу, — только о ней и надо помнить. Тетива — это душа лука. Если ты будешь знать, когда спустить тетиву, ты попадешь в цель, даже если стреляешь в дождь, туман и тьму… Попробуй!

С недовольным лицом Джинни наложила на тетиву новую стрелу, натянула.

— Не целься! — напомнила Чжоу. — Думай о тетиве!

— Ну, думаю! — почти закричала Джинни, скользя по тетиве взглядом. — И что…

Щелчок — и тетива зазвенела. Джинни аж подпрыгнула и перевела взгляд на мишень.

— Я попала!!!

Гарри и сам это видел. Мишень в противоположном конце зала уже напоминала дикобраза, причем большая часть стрел сосредоточились в красном круге. Но последняя, еще дрожащая, торчала в самом центре!

— Еще раз! — воскликнула Чжоу. — И закрой глаза!

Джинни, чье лицо пылало от возбуждения, подчинилась. Натянув тетиву, она крепко зажмурилась и для верности отвернулась. Тетива снова щелкнула; короткий свист стрелы… и треск ломающегося дерева. Она посмотрела и, приоткрыв рот, уставилась на мишень:

— Не может быть!

Ее последняя стрела расщепила предыдущую вдоль всего древка!

— Да! — кричала Джинни, прыгая и потрясая луком над головой. — Да! Да!!! Я поняла!

В зале, до сих пор наполненном деревянным перестуком посохов, глухими ударами саев, которые Луна метала в одну из колонн, и звоном клинков (это Рон и Гермиона увлеченно фехтовали в европейском стиле), воцарилась тишина, все повернулись к Джинни. Кроме Луны, которая сосредоточенно крутила сай вокруг пальца.

— Сестренка, ты что? — крикнул Рон.

Сияющая Джинни молча показала на мишень.

— Луна, а ты видела?

— Нет, — отозвалась Луна, одним движением послав сай в основание колонны. — Зачем? Я и так знала, что у тебя получится.

Теперь уже все смотрели на нее и на колонну, утыканную стилетами от верха до основания. Ошеломленный, Рон даже подбежал ближе:

— Ничего себе! Да сколько их у тебя?

— Один, конечно, — с недоумением ответила Луна и достала палочку из-за уха. — Акцио!

Один за другим саи вырвались из колонны и, выстроившись в цепочку, полетели к ней. На лету цепочка сокращалась — и Луна ловко поймала за клинок единственный сай.

— Ну да, — пояснила она в ответ на изумленные взгляды, — он такой. Его столько, сколько мне надо. Колчан у тебя такой же, Джинни.

— Как — «такой же»? В смысле — в нем стрелы не кончаются?

— Он же магический, не так ли? — ответила Луна. Она наконец посмотрела на мишень с расщепленной стрелой. — А у тебя здорово получилось!

Чжоу с большим трудом заставила их возобновить тренировку.

— Ну как, Гарри? — тихо спросила она.

Он покачал головой:

— Похоже, Постижение меня не берет.

— Да нет, как это «не берет»? Приемы у тебя получаются прекрасно. Ты просто еще чего-то не понял, — настойчиво сказала Чжоу.

— Но что я должен понять?

— Поймешь, как только услышишь.

Не дожидаясь ответа, она отошла. Гарри расстроено проводил ее взглядом и уставился на молчащий клинок.

— Услышать свой меч… — с горечью пробормотал он. — И как?

— Как себя, — сказала Луна.

Он поднял голову — девочка сочувственно смотрела на него своими огромными серебристыми глазами.

— Если ты будешь прислушиваться к нему, ты ничего не услышишь, — добавила она. — Это ведь твое оружие.

— Мое, и что? — с легким раздражением спросил Гарри; от этого взгляда ему было несколько не по себе. — К чему я должен прислушаться, если не к нему?

— К себе, — просто ответила Луна. — Давай пофехтуем.

Гарри заколебался, но Луна уже встала в боевую позицию, в ее руках снова были два сая. Кивнув, он взял Экскалибур двумя руками и присел, держа его, на манер Чжоу, справа от себя.

Атаковал он сначала осторожно, прощупывая защиту Луны, и быстро убедился, что эта хрупкая девочка — нелегкий противник! Стилеты в ее руках вертелись с непостижимой скоростью, раз за разом отбрасывая клинок. Раза два Луна поднырнула под меч, и Гарри с большим трудом отбивал удары остро заточенных стилетов. Он ускорил темп, пытаясь заставить ее уйти в защиту, тогда она применила свой коронный прием — метнула саи, а когда Гарри поймал их на клинок, достала палочку и крикнула: «Акцио!»

— Протего! — выкрикнул в ответ Гарри, и стилеты, рванувшиеся было вместе с его мечом к Луне, остановились и со звоном упали к его ногам.

Приоткрыв рот, Луна ошеломленно смотрела на него.

— Что? — усмехнулся Гарри, опуская меч. — Не ты одна можешь нарушить канон!

— Как ты это сделал?!

— Что «сделал»? — теперь он был в недоумении. — Обычные чары Защиты, ты же сама ими владеешь!

— Да, но… без палочки?..

— Как — без палочки?!

До него только сейчас дошло, что его собственная палочка по-прежнему находится в кармане. Но ведь он почувствовал ее в руке… в руке, которой держал меч?!

— Ну, я же говорила, что это очень необычный меч! — задумчиво сказала Чжоу, разглядывая Экскалибур. — Значит, им можно колдовать, он — как волшебная палочка!.. Люмос!

Ничего не произошло.

— Или я ошибаюсь… Может, он работает только у тебя, Гарри? Попробуй!

Гарри подчинился.

— Люмос!

Лезвие вспыхнуло — да так ярко, что все зажмурились, кое-кто охнул. Гарри быстро поднял меч над головой, озаряя весь зал.

— Нокс!

Сияние угасло; казалось, Выручай-комната погрузилась в мрак. В глазах у всех плавали синие и зеленые полосы.

— Ничего себе! — почти что хором воскликнули девочки.

Гарри чувствовал себя не только ослепленным, но и слегка оглушенным, словно только что выкарабкался из глубокого сна. Когда меч вспыхнул, он и правда что-то услышал! Что-то внутри себя… Он прислушался — и пробормотал:

— Мне снился сон…

— Что-что? — спросил кто-то из друзей, он даже и не понял, кто.

— О чем ты, Гарри? — это сказала Гермиона; голос у нее был неспокойным, но Гарри почти не обратил на это внимание.

— Не я… — ответил он, все так же прислушиваясь. — Это сказал он. Экскалибур…

— Гарри услышал его, — без особой необходимости объяснила Луна.

— Подождите…

Все молча смотрели на него. А Гарри, не отрываясь, смотрел на зеркально отполированный клинок. В глазах все еще мерцали синие и зеленые искры.

— Мне снился сон. Спроси — о чем? Отвечу — ни о чем.

Мне снился сон. Я был мечом. Я был твоим мечом… (Г. Л. Олди, с изменениями)

— Что? — спросил Рон. — О чем ты, Гарри? Что с тобой?

Гарри вздрогнул и невидящим взглядом уставился на друга.

— Сейчас… — ответил он. — Сейчас…

Он крепко зажмурился, вдохнул, усилием воли разгоняя наваждение.

— Да, я его услышал, — он посмотрел на Чжоу, улыбнулся, — Ты была права! Теперь бы еще понять его…

— Дело времени, — она обвела всех взглядом. — Как у вас?

Гермиона серьезно кивнула. А Джинни засмеялась.

— Ты была права, — повторила она слова Гарри. — Тетива! Душа и сердце лука, и его голос! Я слышала его каждый раз, когда выпускала стрелу — он тогда поет от восторга!

Невилл посмотрел на свой посох, пожал плечами:

— Ну… дуб — он дуб и есть! Глуповатый, но крепкий и верный.

— А мне тоже понадобится время, чтобы понять его, — сказал Рон, разглядывая свой эспадрон. — Понять и вспомнить. Такое впечатление, что мы очень-очень давно знакомы, и нам нужно только вспомнить друг друга.

— А ты не ошибаешься? — недоверчиво спросила Гермиона. — Это не могло быть оружием Ланселота, эспадоны появились намного позже.

— Ну, и что? — возразил Рон. — Ланселот жил полторы тысячи лет назад! За такое время можно прожить не одну жизнь, верно! Как правильно, кстати? «Эспадон» или «эспадрон»?

Гермиона задумалась:

— По-моему, и так, и так… Пусть будет «эспадрон». Красивей звучит. Да, верно… Я заметила, когда мы упражнялись — у тебя стиль, скорее, семнадцатого века.

— Ладно! — усмехнулся Рон. — Не подавляй меня своей эрудицией, а то закомплексую.

— Посмей только! — сурово пригрозила Гермиона, и оба рассмеялись.

— Ну как? — спросил Гарри у Чжоу.

— Все замечательно, — задумчиво отозвалась девушка. — Луна, у тебя с твоим оружием не должно быть проблем, верно?

Луна рассеянно кивнула и убрала сай в широкий рукав своей мантии.

— Значит, тренировка закончена, — подытожила Чжоу. — Я вам дам еще несколько наставлений, а потом… мы с вами прощаемся.

От ее слов повеяло далеким холодом, и все вспомнили, что предстоит ей и Седрику.

— Не навсегда, — твердо сказала Луна.

Чжоу бледно улыбнулась:

— Ну, надеюсь…

— А я знаю.

Чжоу некоторое время смотрела на нее.

— Спасибо, Луна, — серьезно сказала она. — Ты умеешь придать уверенность.

— Конечно. На что мы подруги?

— Разве эта разведка так обязательна, Чжоу? — внимательно спросила Гермиона. — И не слишком ли рано отправлять вас туда?

— Мы вызвались сами, и это была наша идея. Так… вот что — вам надо продолжать тренировки.

— Ну, это само собой.

— И в том числе — обычные, — продолжила Чжоу. — Тренировать тело. Вы сейчас умеете многое, благодаря Постижению, но ваши тела не ко всему готовы. Смотри.

Она встала, вытянула руки вверх и выгнулась назад так, что ее ладони коснулись пола. Постояла так, встала на руки, снова ступила на пол и выпрямилась. Мальчики зааплодировали.

— Спасибо, — Чжоу улыбнулась, — но это я сделала в качестве предупреждения. Ты, Гермиона, возможно, и сможешь, раз занималась балетом…

— Ой, это же когда было!

— Ну, тогда тем более. А для мальчиков это может кончиться и переломами! Так что — тренируйте гибкость, силу мышц, выносливость… Луна, это и к тебе относится. Я заметила — ты быстро выдыхаешься.

Луна кивнула:

— Мы будем заниматься, не беспокойся. Хотя у мальчиков хорошая форма.

— Только не у меня, — возразил Невилл.

— Будет, — с улыбкой и зловещим голосом пообещала Луна.

Невилл картинно содрогнулся.

Седрик подошел, подал Чжоу руку. Она встала. Все встали.

— Как вы собираетесь туда проникнуть? — спросил Гарри. — Через Арку в Министерстве?

Чжоу и Седрик кивнули.

— Мы собираемся разведать все проходы, — сказала Чжоу. — И связаться с Сириусом, узнать, удалось ли ему собрать наших. Мы ему поможем, если надо.

— И с Дамблдором тоже, — добавил Седрик. — Много чего надо сделать, подготовить… — он нахмурился. — Неохота снова туда, конечно!

— Но мы должны знать, — сказала Чжоу. — Не беспокойтесь за нас. Мы входим туда живыми. И мы — Золотой луч. Сейчас мы дементорам не по зубам! Да — Гарри! Существует по меньшей мере еще одна Арка. В Азкабане. Пойдем, Седрик? Совещание скоро должно закончиться.

— Думаю, они согласятся, — все так же хмуро сказал Седрик. — Иди ты, а я пойду за нашим багажом. Одно меня утешает — какая будет физиономия у Скриджмера!

— А ведь он может вас и не пропустить! — предупредила Гермиона.

— Мы не одни идем! — усмехнулась Чжоу.

Друзья проводили ее до директорского кабинета; они постояли молча, потом Чжоу сказала:

— Думаю, скоро вы получите от нас весточку.

— А как вы собираетесь связаться с нами? — спросил Гарри. — Вы ведь Золотой луч — сами по себе, а не часть Круга. У нас не будет магической связи.

— Да, это так, — согласилась Чжоу. — Но в Стране Мертвых уже есть один разведчик, и он способен вернуться оттуда — смерть над ним не властна. Мы пришлем информацию с ним.

В ответ на вопросительные взгляды она загадочно улыбнулась; потом улыбка сменилась разочарованным выражением — потому что Гарри спросил:

— Фоукс, да? Так вот где он!

Несколько сердито кивнув, она объяснила, каким паролем заставить Выручай-комнату открыться в качестве тренировочного зала. Потом, улыбаясь, пожала всем руки, обнялась напоследок с Луной и молча вошла в кабинет.

— Ну что ты такой догадливый, Гарри! — полушутя упрекнула его Гермиона.

Он смущенно улыбнулся.

— Пойдем? — предложила Джинни.

— А вы с нами? — спросила Гермиона. — Мы собирались в Косой переулок.

— Еще с утра, — с усмешкой добавил Гарри.

— Мы, вообще-то, хотели заскочить к нам, — сказала Джинни, посмотрев сначала на Невилла, потом на брата. — Рон, может, вы с нами? Мама очень по Луне соскучилась!

Рон и Луна переглянулись. Девочка кивнула.

— К Фреду и Джорджу я как-нибудь потом загляну, — сказала она, когда все направились к выходу. — А ты эспадрон с собой берешь?

— Да, — Рон надел через голову перевязь, — хочу показать его папе.

Они направились к выходу; кое-кто оглянулся на дверь кабинета.

— Все будет в порядке, — спокойно сказала Луна. — Я за них не боюсь. А миссис Уизли опять будет меня кормить, — не то с досадой, не то мечтательно добавила она.

Все невольно засмеялись, а Невилл сказал:

— И будет ставить меня тебе в пример!

— А ты будь поумеренней, — посоветовала Джинни.

— Легко сказать, — вздохнул Невилл. — Готовит она безумно вкусно!

Гарри внимательно глянул на Луну. Ее глаза, как обычно, блуждали по сторонам, словно высматривал что-то видимое ей одной. И вдруг она, поймав взгляд Гарри, улыбнулась одними уголками губ и слегка кивнула. «Так и есть, — подумал он. — Она сделала это сознательно. Отвлекла нас от тревоги за Чжоу и Седрика. Успокоила»… И еще он подумал, что у этой девочки, при ее столь необычной для англичанки прямолинейности, невероятное чувство такта!

Они шли не торопясь по коридору, залитому светом низкого солнца — уже золотисто-красноватым. Надолго же их задержал «любимый Хогвартс»! Мелькнула мысль, не отложить ли поход в Косой переулок на завтра, потом он решил, что времени все равно достаточно, и они успеют туда задолго до закрытия лавок Оливандера и близнецов. «А заодно поужинаем у Фортескью!» — подумал напоследок Гарри и улыбнулся. Тревога и напряжение и правда растаяли. Спасибо Луне… Гермиона оглянулась на него, и он ускорил шаг, догоняя группу.

Однако на лестнице их ждала еще одна задержка — в лице Блеза Забини. Он сидел на каменных перилах, поглаживая рукоять своей изысканной шпаги и словно их не замечая. В некоторой растерянности друзья замедлили шаг, гадая, что он тут делает — возможно, ждал их? Забини на них даже не глянул, в конце концов они прошли мимо него — и тогда он сказал им вслед:

— Вы заставляете себя ждать.

Все остановились и повернулись.

— Что-то не припомню, чтобы ты назначал нам встречу! — раздраженно ответила Джинни.

Красивое лицо нового преподавателя слегка перекосилось. Он отделился от перил и, поняв, что никто не собирается подниматься назад, начал с демонстративной неторопливостью спускаться по ступенькам к ним.

— Вам следовало бы обращаться ко мне «сэр», мисс Уизли, — заметил он, начисто проигнорировав взгляд, которым она его наградила. — Я видел вас всех в Большом Зале — значит, вы в курсе, что я теперь ваш преподаватель.

— Мы все сейчас преподаватели, Забини, — резко возразил Гарри.

Забини усмехнулся:

— Только что касается вашего Особого курса. А в пределах обычной учебной программы вы остаетесь студентами! И если я сейчас сниму… скажем, баллов по пятьдесят с каждого из вас, в часах Гриффиндора камушки посыплются реально!

— А потом поднимутся назад, — усмехнулся Гарри, — когда мы назначим Гриффиндору по пятьдесят баллов каждый. Что ты от нас хотел?

— Чтобы вы не усложняли мне жизнь, — раздраженно бросил Забини. — Я должен решить, принять или нет это сумасшедшее предложение Дамблдора, но если вы будете мне дерзить…

— Мы пока тоже не решили, принять ли нам тебя, Забини.

Тот замолчал, явно растерявшись. Потом скользнул взглядом по оружию в их руках.

— Мне бы следовало вызвать вас на поединок, — задумчиво сказал он и презрительно сощурился в ответ на насмешливые взгляды. — Чистокровные волшебники относятся с почтением к традициям, господа! А владение холодным оружием — это священная традиция… пускай и не для всех, — он искоса глянул на Рона. — Может, так и сделаем? Если вы докажете мне, что владеете им и то, что в ваших руках — и правда оружие, а не железки, с которыми не знаете, что делать… Тогда я, пожалуй, соглашусь.

— Ты вызываешь меня? — с усмешкой спросил Рон.

Забини кивнул.

— Ты чистокровный, хоть и предатель, — сказал он, смерив его высокомерным взглядом. — И у нас достаточно равное оружие. Мне неохота калечить свою шпагу об эти тесаки, — он глянул на мечи и короткий клинок Джинни, перевел взгляд на Невилла, — или отбиваться от мужицкой дубины. Восточные штучки я тоже не признаю, — бросил он Луне, и та, пожав плечами, убрала сай в рукав. — Так что выбора у меня особого нет, Уизли. Я предлагаю — до первой крови.

Рон извлек эспадрон из ножен и внимательно посмотрел на решетчатую гарду:

— Пожалуй, обойдемся без крови.

Гермиона молча потянула Гарри за руку. Все расступились. Рон насмешливо отсалютовал, встал в позицию. Некоторое время противники сохраняли неподвижность, лишь Забини постукивал шпагой по клинку Рона — то ли побуждая его к атаке, то ли пытаясь раздразнить и вывести из равновесия. Потом атаковал сам. Рон принял выпад на гарду и резко повернул эспадрон. Раздался звонкий щелчок — и отломленный кончик шпаги зазвенел на мраморном полу. С коротким «вжик» острие эспадрона мелькнул у горла Забини; золотая пряжка отлетела, и плащ скользнул с его плеч. Отступил, Рон вновь отсалютовал и убрал эспадрон в ножны.

На этом поединок и закончился. Забини молча подобрал плащ, заколку и отломленный кончик и, ни на кого не глядя, скрылся за поворотом коридора.

То, что одновременно со звонким щелчком сломанной шпаги в пальцах Руфуса Скриджмера хрустнуло его любимое перо, было, разумеется, простым совпадением.

Министр невидящим взглядом уставился на обломки. Достал палочку, намереваясь починить перо, но почему-то раздумал и с раздражением кинул то, что от него осталось, в мусорную корзину. Он сам не понимал, почему отчет Отдела Мракоборцев вызвал у него такую реакцию. Согласно отчету, все было в порядке. Освобожденные в порядке амнистии бывшие Пожиратели Смерти никак себя не проявляли. За ними, конечно, следили — Министр был не дурак, чтобы оставить их без всякого контроля. Но никаких тревожных сигналов не поступало — и это его тревожило. Он понимал, что полугодичное заключение не может сделать из подонков — а тем более из Темных волшебников — порядочных граждан волшебного сообщества.

Порой Скриджмера охватывало граничащее с безумием желание посоветоваться со своим коллегой-маглом. Но что мог посоветовать премьер-министр маглов Министру Магии?

«Я не понимаю, зачем это было вам нужно».

«Понимаете ли, премьер… если честно — казна Министерства почти пуста. А у этих типов есть деньги».

«Так что, ваше Министерство существует только за счет пожертвований? У вас нет налогов?»

«У нас это не принято, премьер».

«Гм… Кое-кому из наших очень понравилось бы в вашем мире! Но разве среди порядочных волшебников нет богатых людей?»

«Не очень-то много. Да, если взять попечителей Хогвартса… но они предпочитают поддерживать Хогвартс».

«А что вам мешало конфисковать имущество заключенных вместо того, чтобы отпускать их на свободу?»

«Вы не представляете, что такое магический мир, премьер. Их имущество заколдовано. Нам от него будет немного пользы. Деньги же они хранят в банках гоблинов».

«Ну, я не знаю, что вам посоветовать, Министр. Разве что попробовать взять кредит у этих ваших гоблинов!»

— Попробовали бы сами, коллега! — с раздражением сказа вслух Скриджмер, на мгновение забыв, что весь этот разговор — всего лишь плод воображения.

Вздохнув, он свернул пергамент и, повернувшись, положил на стойку. Лучше бы он этого не делал. Под отчетом лежал небольшой листок со списком из шести имен.

«Гарри Джеймс Поттер.

Гермиона Эльза Джейн Грейнджер.

Рональд Билиус Уизли.

Джиневра Молли Уизли.

Невилл Френк Лонгботтом.

Луна Летиция Лавгуд.»

Имена были заключены в неровно очерченный кружок. Рядом — одно слово: «Изолировать?» Знак вопроса был дважды жирно подчеркнут.

Ниже было приписано еще два имени: «Седрик Амос Диггори — Чжоу Чанг» — тоже с подчеркнутым знаком вопроса.

— С этим надо что-то делать, — снова сказал он вслух. — Да только — что?

Слова в тиши кабинета прозвучали неожиданно громко, и он невольно оглянулся — не слышал ли кто-нибудь, как Министр Магии разговаривает сам с собой? Услышать, разумеется, было некому. Сегодня короткий день, все уже разошлись. Оттого и стояла такая неуютная тишина. И ощущение пустоты.

Еще какое-то время он смотрел на листок — в надежде, что появится хоть какая-то идея. Но было только чувство отдаленного страха. И он снова вспомнил, как у него обмякли ноги, когда в кабинет трансфигурации вошли четверо из тех, чьи имена были в списке. И одной из них была Гермиона Грейнджер. Лучшая студентка Хогвартса, героически погибшая в Великой Битве, вошла в кабинет, живая и невредимая, и у Руфуса Скриджмера предательски обмякли ноги, и ему пришлось сесть. Минерва, похоже, так и не поняла — он отдал ей кольцо Мерлина потому что появление Грейнджер испугало его.

Светлый круг — ужас Темных магов и надежда порядочных волшебников… оказался реальностью. Реальностью, с которой он не знал, что делать — потому что она была неподконтрольна ему. И Министерству. Подумав об этом, он вдруг позавидовал способности Фаджа закрывать глаза на реальность и прятать голову в песок при появлении неизвестного. Скриджмер так не умел.

— Сам-то я тоже хорош! — со злостью произнес он.

Да, он привык смотреть реальности в глаза!.. но с тех пор, как стал Министром, ему все чаще хотелось отвести взгляд.

Скриджмер пытался убедить (обмануть?) самого себя, заявив МакГонагалл, что Светлый круг — пустая выдумка. И поверил, что кольцо скоро вернется назад вместе с признанием его правоты. А вместо этого Долиш принес ему волшебные фотографии, которые так и лучились счастьем.

Амос Диггори и его супруга обнимают сына и ведут его в дом…

Роберт Лавгуд и Рон Уизли вместе несут на руках хохочущую Луну…

Невилл Лонгботтом в объятиях своих родителей…

Еще трое воскресших; и на пальце каждого из них — кольцо Мерлина!

Причем два из этих колец — золотые. Чжоу и Седрик — они в Круге или?.. Из тех обрывков текста, которые с большим трудом удалось извлечь из книги Мерлина, Скриджмер знал — Светлый круг должен состоять из шестерых человек. Почему их оказалось восемь?

— Да какая разница!

Скриджмер выдвинул ящик стола, швырнул туда листок и со злостью закрыл. Поколебавшись, наложил Запечатывающее заклинание, сунул палочку в карман и принялся ходить по кабинету. Обычно это помогало совладать с нервами, но не сегодня. Каждый раз, когда на глаза попадалась пустота между двумя картинами, в нем поднималась глухая злость. На этом месте какое-то время назад висел портрет Поттера.

Мальчик-Который-Выжил, юноша, на которого все молились, Гарри Поттер — надежда всего волшебного сообщества… И ведь он оправдал эту надежду! Но почему Поттер не захотел поддержать Министерство? Почему он не захотел подчиниться человеку, который хотел ему только добра? И не только он. Спесь Гарри Поттера в полной мере передалась его портрету.

Но временами хотелось приказать снова вернуть портрет на место!

Повернувшись спиной к пустующей стене, Скриджмер стал смотреть в волшебное окно. Окно позволяло забыть о том, что Министерство на самом деле находится глубоко под землей. А Скриджмер, как Министр Магии, обладал привилегией выбирать пейзаж за окном по своему усмотрению. И сейчас вдали, подернутый легким туманом, на фоне горных вершин возвышался Хогвартс.

Он долго, ни о чем не думая, смотрел на древний замок, понемногу успокаиваясь. Нащупав палочку в кармане, шепнул заклинание, и замок стремительно начал увеличиваться, будто рванулся навстречу, заполнив все видимое пространство. А потом остановился. Ворота словно были у самого окна. Министр повторил заклинание, увеличивающее изображение — безрезультатно. Хогвартс по-прежнему был охвачен магической защитой, и не давал заглянуть внутрь. Вздохнув, Скриджмер направился к двери, на полпути вернулся, достал из корзины сломанное перо и легким взмахом палочки починил его. Как-никак, оно был его любимое. Вышел из кабинета, тщательно запер дверь и повернулся, ожидая увидеть совершенно пустую (все уже разошлись) обширную приемную. Но то, что он увидел, приковало его к месту.

На него смотрел дракон.

Скриджмеру стоило громадных сил удержаться на обмякших ногах. Огромные, чуть ли не размером с квоффл, золотистые глаза чудовища приковывали взгляд. Лишь отведя глаза, Министр смог рассмотреть все остальное. Таких драконов он в жизни не видал! Или это вообще не дракон? У чудовища не было крыльев! Длинное, как у василиска, туловище опиралось на четырех коротких лапах, похожих на львиные и покрытых такой же красно-золотой чешуей. А длинномордая голова немного напоминала собачью. Еще у него были усы — длинные, как у сома, отростки серебристого цвета.

Скриджмер рассмотрел все это меньше чем за секунду. Палочка, которой он запечатал дверь, по-прежнему была в руке, но он даже не попытался ее поднять. Драконы почти неуязвимы для магии. Если даже повезет поразить чудовище в глаз, это его не убьет — только озвереет от боли. И что-то во взгляде чудовища подсказывало, что это не простой дракон. Это был слишком разумный взгляд. А значит, если Скриджмер поднимет палочку, он может и понять, что это значит! «Глупости! — одернул себя Скриджмер. — Разумных драконов не бывает!»

— Для меня честь познакомиться с вами, министр Скриджмер, — сказал дракон.

Мощный гулкий бас, похожий на раскаты грома, обрушился на Скриджмера, и у того в глазах потемнело. Он попытался было все же поднять палочку, но дракон раскрыл пасть, и оттуда полыхнул огонь. Не характерное для драконов пламя, а короткий, добела раскаленный факел, пышущий невыносимым жаром. Пламя тут же погасло, и дракон закрыл пасть — предупреждение было более чем достаточным. Скриджмер разжал пальцы, и палочка бесшумно упала на ковер.

— Мы пришли с миром, — сказал другой голос.

Только сейчас Скриджмер понял, что дракон не один в вестибюле. Однако, хоть голос и прозвучал вполне по-человечески, его обладатель тоже не был человеком. Перед Министром стояла большая обезьяна в вычурном шелковом халате и такой же шелковой шапочкой. Она опиралась о стальной посох длиной в человеческий рост, схваченный у концов золотыми кольцами. Одежда обезьяны очень напоминала виденную когда-то на китайских рисунках, и Скриджмер напряг память. Вот где он видел таких драконов! И тут прозвучал третий голос — девичий и звонкий:

— Позвольте, я вам объясню, Министр!

Скриджмер повернулся, гадая, кого он увидит на сей раз. Но это была просто девушка — на редкость красивая, но все же девушка, и к тому же… Он узнал Чжоу Чанг. А рядом с ней стоял Седрик Диггори.

— Простите за это вторжение, Министр, — заговорила Чжоу, — но у нас и у наших гостей с Двенадцати Небес очень важное дело, и оно не терпит отлагательств.

Скриджмер наконец-то обрел дар речи.

— Настолько важное, что вы пренебрегли официальными каналами? — с иронией спросил он. — У Министерства нет дипломатических отношений с Двенадцатью Небесами.

— Мы это понимаем, Министр, — сказал дракон, — и приносим свои глубочайшие извинения. Кстати, если наш истинный облик вас пугает, мы можем принять человеческий.

— Не обязательно, — холодно сказал Скриджмер (хотя на самом деле этого ему и хотелось — разговаривать с обычными людьми, а не с чудовищами!). — Я вас слушаю.

— Нам нужен доступ в Комнату Смерти.

— Зачем? — ошеломленно спросил Скриджмер. — И…

Он чуть не сказал «Откуда вы вообще о ней знаете?» — но вовремя вспомнил о трехлетней давности сражении Поттера с Волдемортом и Пожирателями в Министерстве. Как раз в Комнате Смерти погиб Сириус Блек.

— Нам нужно пройти в Арку, — спокойно объяснила Чжоу. — Это все, что мы хотим, Министр, и больше мы вас не собираемся беспокоить.

«Они что, сумасшедшие?»

— Конечно, после этого вы не будете меня беспокоить, — с издевкой и некоторой растерянностью сказал он. — Вы что, решили совершить коллективное самоубийство? Но к чему такая спешка?

— Мы не собираемся умирать, Министр, — вмешался молчавший до сих пор Седрик. — К вашему сведению, человек, вошедший живым в Арку, остается живым.

— Откуда такие сведения?

Чжоу и Седрик переглянулись.

— Я думаю, это мы можем сказать, — заметила Чжоу. — Это открыл Гарри. Ему пришлось отчасти проникнуть туда, чтобы вернуть к жизни Гермиону Грейнджер.

Скриджмер молчал. Поттер, думал он, конечно же, Поттер! Почему он не хочет успокоиться, просто насладиться заслуженной славой?! Ладно, Грейнджер его подруга, он не мог смириться с такой потерей. Нашел способ ее воскресить — что ж, честь ему и хвала, уже памятник заслужил при жизни! Но теперь-то — что он задумал? Ясно, что в появлении посланцев с Двенадцати Небес без него не обошлось!

— Я полагаю, у меня нет выбора, — сказал он наконец.

— Да, Министр, — серьезно подтвердила Чжоу, — и мне очень жаль, что приходится так поступать. Поверьте, мне крайне неудобно.

Говорила она вполне искренне.

— Я бы на вашем месте не был так уверен в том, что говорит Поттер, мисс Чанг, — Скриджмер старался говорить увещевающее. — Где доказательства того, что вы останетесь там живы?

— Там Сириус Блек, — снова вмешался Седрик. — И он там живой.

«Вот так новость!»

— Вы его видели… там? — Скриджмер запнулся. Тема Страны мертвых у многих вызывала бессознательный ужас. Но ведь Седрик — один из воскресших. Похоже, он знает, что говорит… — Почему же тогда он не вернулся?

— Потому что это невозможно.

— Тогда это все равно самоубийство! — взорвался Скриджмер. — Какая разница, останетесь вы там живы или нет, если вы не вернетесь оттуда?! Вы подумали о своих родителях, о близких?

— Они в курсе, — возразил Седрик.

— И они согласились, — добавила Чжоу, — потому что мы вернемся. У нас нет времени на споры, Министр. Я вас очень прошу — проведите нас в Комнату Смерти.

— Вы и сами можете туда пройти, — пожал плечами Скриджмер, — она открыта. Нет необходимости ее запирать — только сумасшедший может захотеть туда войти. Как Снейп на позапрошлой неделе. Что может гарантировать ваше возвращение?

Чжоу молча показала руку с кольцом. Скриджмер пожал плечами:

— Ладно, раз вы надеетесь на неизученную магию… Вообще-то это кольцо — собственность Министерства, но я это переживу. Можете идти. Вы знаете, где Комната?

Чжоу и Седрик коротко кивнули.

— Мы вам бесконечно благодарны, Министр, — сказала, церемонно поклонившись, обезьяна. — В ее голосе звучала неприкрытая насмешка.

Поджав лапы, дракон взмыл в воздух и стремительно поплыл к двери; его красно-золотистое туловище извивалось, как у плывущего против течения угря, и по чешуе скользили маслянистые блики. Ни слова больше не говоря, остальные трое быстрым шагом последовали за ним.

Скриджмер еще какое-то время смотрел им вслед, потом шагнул к двери и чуть не наступил на брошенную палочку. Подобрал, сунул в карман и выглянул в коридор. Нежданные гости уже исчезли за поворотом.

К атриуму он шел с навязчивым ощущением, что все это ему приснилось.