Медальон (гет)

Очнувшись, Гермиона удивилась, что лежит на шикарной кровати. И чувствовала она себя надо сказать великолепно, будто и не было никакого нападения. Но незнакомая обстановка и нехватка медальона на шее, говорили о том, что ей это всё же не приснилось. Вопрос: почему же не убили, да еще и разместили в спальне, а ни какой-нибудь там темнице. Неужели, после того, как Волдеморт покопался у нее в голове, он все еще думает использовать ее как приманку?

Присев на постели, Гермиона огляделась. И вздрогнула, увидев возле окна высокого человека. Он не слышал её пробуждения или только делал вид. В страхе она попыталась найти что-нибудь полезное, что сможет помочь ей против Пожирателя, ведь в том, что это именно один из слуг Волдеморта Гермиона не сомневалась. И тут же обнаружила на прикроватной тумбочки свою палочку. Не веря в такую удачу, она метнулась и схватила её, направив на незнакомца.

— Не думаешь же ты, что сможешь причинить мне хоть какой-то вред! — к ней повернулся Темный Лорд, едва уловимым взмахом руки он заставил палочку Гермионы выскользнуть из руки. С ироничной ухмылкой мужчина взирал на ошалевшую пленницу, — И чему вас только учат...

Такого Гермиона не ожидала. Инстинктивно рука потянулась к медальону, но украшения, дарившего ей покой, не было. Взгляд метнулся в сторону окна, на нее все так же усмехаясь, смотрел Волдеморт. Страх пропал, оставляя место только безудержной злости, он забрал единственную дорогую ей вещь, единственное напоминание о матери.

— Зачем я Вам? — голос почти не дрожал, — Если хотите заманить сюда Гарри, то у вас ничего не выйдет! Наша дружба закончилась!

— Да, Демельза Робин этому поспособствовала. Я знаю! Ты здесь... — мужчина обвел рукой спальню, — ...не из-за Гарри Поттера!

— Тогда почему? Вы ведь узнали все, что хотели! — забывая, кто стоит перед ней распалялась Гермиона, вконец переходя на крик. — Какое Вам дело до обычной грязнокровки?

— Не смей! — яростный голос Темного Лорда, как показалось Гермионе, не только ее заставил дрожать от страха, но и оконные стекла, а с картин, находящихся в помещении, исчезли все их обитатели.

Она пятилась назад, пока не уперлась в стену, от столкновения с которой в очередной раз вздрогнула. И направила свой взгляд в пол, лишь бы только не смотреть на Волдеморта, чьи глаза от ярости полыхали красным огнем. Он, все это время наблюдавший за ней, продолжил, но уже более спокойно:

— Не смей произносить это! В тебе нет и капли грязной крови маггловских выродков! Тот медальон, что был у тебя, принадлежит мне!

— Это не правда! Медальон мне достался от матери, его ей подарил...

— Твой отец, как предсвадебный подарок! Да, все именно так!

— Ложь! Этого не может быть... нет... — как мантру повторяла шокированная девушка, мотая головой, будто от этого что-то изменится, — Я не верю! Это не правда!..

— Ты должна смириться.

— Смириться? Я ничего Вам не должна! — она перешла на крик. Его это лишь позабавило.

— Возможно! — снисходительный тон, только подзадоривал ярость, бушующую внутри неё, — Ты жаждешь мести, хочешь отомстить людям, убившим твою мать и приемных родителей? Я могу помочь тебе!

— Да как вы смеете говорить о них? Это все из-за Вас! Вы виноваты в смерти моей матери и отдали приказ убить родителей!

— Я виноват лишь в том, что пошел на поводу у твоей матери и разрешил остаться со мной. Мне следовало бы оставить Катарину в Германии. И сейчас всё было бы иначе! Этот старикашка — Дамблдор, узнал о ней, узнал о Катарине! Его ищейки получили приказ об убийстве наследницы Винклер. Тогда ведь еще не было войны. Я стремился занять пост министра магии, что бы продвигать свою политику, но Дамблдор постоянно ставил мне преграды, естественно, ему нужен был министр, которым можно было бы управлять. Я не годился на эту роль и угроз не боялся. Тогда он и стал искать во мне слабые места. Я думал, мне ничего не грозит, пока во время одной из поездок в Германию не встретил твою мать. В Англию я хотел уехать без нее, чтобы не подвергать опасности, но Катарина меня не хотела отпускать и уговорила взять с собой. Перед отъездом мы с ней отметили помолвку. Через несколько месяцев Дамблдор узнал о ней. Шпионы мне донесли об этом за день до свадьбы, и я сразу же отправил Катарину к родителям, подарив ей медальон, а она наложила заклинание «spiritualis nexu» на наши обручальные кольца. Мы могли чувствовать друг друга, где бы ни находились. Дамблдор был в ярости, его длинные руки не дотягивали до магического правительства в Германии. Он стал уничтожать моих сторонников, подделывая все под несчастные случаи, в этом ему помогали так любимые директором грязнокровки. В открытую войну мы не вступали, но потери с обеих сторон были ощутимы. В Англии стояла напряженная атмосфера, у меня почти не оставалось времени, чтобы навещать Катарину, но те дни, что мы проводили вдвоем, были самыми лучшими для меня. Уже год, как я был Темным лордом, а на предплечьях моих сторонников красовались черные метки. Потом было рождество с Катариной. Свадьба должна была быть четырнадцатого февраля, так хотела твоя мать, с ней невозможно было спорить! — мужчина грустно улыбнулся, — Десятого февраля произошла небольшая стычка с Орденом Феникса через кольцо я ощутил страх Катарины и списал это на то, что она чувствует меня, чуть позже страх сменила ужасная боль, а через мгновенье — пустота. Не раздумывая, я аппарировал к поместью, но увидел лишь руины. В первый раз в жизни мне стало жутко, я отыскал тела родителей своей невесты, но не мог найти саму Катарину, наткнулся только на ее кольцо, которое было все в крови. Я стал мстить, послал Снейпа следить за Хогвартсом в надежде, что Катарина там и Дамблдор прячет ее от меня, но нет, ее не было нигде. Мне только удалось узнать, что в нападении на замок Винклер участвовала чета Поттеров. Шпионя за директором, Северус узнал о пророчестве, но только первую его часть, благодаря тебе, Гермиона, теперь я знаю и вторую. А дальше, думаю, тебе известно! До вчерашнего вечера я был уверен, что Катарине не удалось спастись...

Гермиона неверяще смотрела на Темного Лорда. У нее не укладывалось в голове: ее мать была волшебницей, а отец беспощадный тиран магической Англии. «Нет! Этого просто не может быть — думала она, — а если это правда! Если Виктор прав и моих родителей убил Орден Феникса по приказу Дамблдора, человека, которому я доверяла, в чьи благие дела во имя добра непоколебимо верила? А Поттеры... неужели Джеймс и Лили могли пойти на зверское убийство моих родственников, которые повинны были лишь в том, что их дочь полюбила Тома Риддла? Мир сошел с ума или я? Нет, я просто не могу в это поверить!»

На протяжении всего рассказа Темный Лорд неподвижно стоял у окна, его невидящий взгляд был устремлен в непроглядную тьму. Сейчас же он внимательно смотрел на девушку, жмущуюся к стене, будто желая просочиться сквозь нее.

— Я Вам не верю! Если бы моя мать была волшебницей, она не погибла бы от банального пожара! — нарушила звенящую тишину Гермиона.

— Я предполагаю, что Катарина на момент пожара была уже мертва! — грустная улыбка коснулась губ мужчины.

— Просто не могу поверить в это!

— У тебя нет выбора, Гермиона!

— Выбор есть всегда!

— Смотря, какой он — этот выбор! Если шакалы Дамблдора узнают кто ты, они уничтожат тебя, не задумываясь. Или попытаются использовать, а потом убьют!

— Нет! Они не могут! Это пожиратели убивают без разбора!

— Не могут? — в комнате раздался смех Темного Лорда, в царящей тишине он казался зловещим, — Они убили Катарину и твоих приемных родителей! Ты думаешь, орденовцы оставят дочь Темного Лорда в живых? — слова, словно сотня кинжалов, впились в сердце, — только глупцы закрывают глаза на правду! А ты, насколько я осведомлен, не страдаешь подобным недугом!

— Я не хочу подчиняться, кому бы то ни было, не желаю быть пожирателем! — воскликнула Гермиона, на что Темный Лорд только хмыкнул.

— Мне нужно уехать на некоторое время! Замок в полном твоем распоряжении, через неделю я вернусь и мы поговорим. Надеюсь, этого времени тебе хватит, что бы все обдумать! — в ответ Гермиона только кивнула.

— Тот медальон, что Вы забрали...— робко начала она, — он мне очень дорог! Не могли бы Вы его вернуть... пожалуйста!

— Это невозможно, Гермиона! Но я дам тебе больше, чем какая-то побрякушка! — Темный Лорд достал из под складок мантии маленький пузырек, светящийся голубым светом, внутри, переплетаясь между собой, находились белые нити, — Они почти все о Катарине. Есть еще колдографии, но их не много, альбом найдешь в библиотеке.

Гермиона заворожено смотрела на светящуюся емкость. Слова Волдеморта до нее доносились, будто через вакуум, весь ее мир сузился до размера склянки, в которой сверкали воспоминания о ее маме. Ей так хотелось поскорее посмотреть воспоминания, и одновременно было ужасно страшно даже подходить к пузырьку.

— У тебя будет свой эльф! Как только что-нибудь понадобится, зови Герти. Когда будешь готова, домовик тебя проводит к думоотводу.

— Что будет с Гарри? — Гермиона заставила себя отвести взгляд от заветного пузырька и посмотреть на мужчину.

— Он отвернулся от тебя, его родители напали на твою мать, а ты все равно волнуешься за судьбу этого мальчишки! — в его голосе слышались нотки не скрываемого гнева.

— Дети не в ответе за своих родителей! — гордо заявила Гермиона.

— Он будет жить, если ты об этом! — Не обратил внимания на ее высказывание Лорд, — нет смысла убивать его сейчас, пусть поиграет в героя!

— Смысл? Вам нужен смысл, чтобы убивать?

Темный Лорд медленно подошел к девушке, та дернулась от него как от огня, споткнулась и упала в, рядом стоящее, кресло.

— Мы с тобой похожи, Гермиона, намного больше, чем ты думаешь! — С этими словами Темный Лорд покинул комнату, оставляя девушку одну со своими противоречивыми чувствами.

После ухода Темного Лорда, Гермиона еще долго сидела неподвижно в кресле, уставившись на склянку и зачарованно следя за переплетением воспоминаний.

* * *

POV Гермионы

Уже второй день я нахожусь в замке Волдеморта, и все никак не могу решиться выйти из комнаты. Отец... как можно в это поверить! Еще несколько дней назад я была грязнокровкой Грейнджер, сиротой, а сейчас я дочь самого темного волшебника современности — Лорда Волдеморта. Мой мир перевернулся с ног на голову, все во что я верила оказалось обманом, а люди, которым доверяла, предателями и убийцами. Теперь сижу в четырех стенах и жалею саму себя. Так больше нельзя, в конце концов, от правды не скрыться. Как же страшно смотреть его воспоминания: одно дело слышать, и надеется, что все ложь, и совсем другое увидеть собственными глазами. Я гриффиндорка, черт возьми, не пристало мне бегать от самой себя!

— Герти! — через секунду передо мной появился эльф и склонился в почтительном поклоне.

— Что молодая госпожа желает? Герти все сделает!

— Проводи меня в библиотеку, пожалуйста! И прекрати меня называть госпожой! — может быть, последняя фраза прозвучала слишком грубо, но меня сильно нервировало, все, что напоминало мне о моем теперешнем статусе.

— Как пожелаете молодая хозяйка! — глаза Герти сияли от возможности услужить мне.

Я шла за эльфом по мрачным коридорам замка, после нескольких поворотов, пришлось оставить попытку запомнить путь. С картин на стенах за мной пристально следили их обитатели. И наконец, мы подошли к большим резным дверям, ручки которых были в виде извивающихся змей. Отпустив эльфа, я зашла в помещение и обомлела, такого количества книг я еще не видела, библиотека была невероятно огромной. Пройдя мимо стеллажей, я направилась прямиком к маленькому столику, где обнаружила альбом, он выглядел старым и слегка потрепанным, было видно, что его очень часто просматривают. Присев в кресло, я уже потянулась к заветной вещи, но остановилась, не решаясь открыть. Посидев так около минуты, я все же его открыла: с колдографии на меня смотрела мама и заливисто смеялась, раскачиваясь на качели, наследующей она стояла возле небольшого озера и мечтательно смотрела вдаль. Перевернув страницу, я обнаружила знакомую обстановку: мама с ногами сидела в кресле, где сейчас нахожусь я и увлеченно читала какую-то книгу, напротив нее был молодой Темный Лорд и наблюдал за Катариной, его взгляд был теплым и полный обожания. Если бы я не видела, никогда бы не поверила, что Темный Лорд может испытывать подобные чувства. Я жадно впивалась взглядом в каждую колдографию, пытаясь запомнить все до мелочей. Весь мой мир сузился до размеров этого альбома, за просмотром я забыла обо всем, снова и снова я просматривала колдографии и не могла остановиться. Кто знает, может быть, отец неоднократно так и делал. Кода Герти появился и спросил, куда подавать ужин, неимоверным усилием я заставила себя оторваться от просмотра и отправилась в комнату, попросив принести еду туда. Я еще не готова есть в столовой замка.

На следующий день я решила для себя, что просмотрю все воспоминания, какими бы они не были. Открыла тумбочку и взяла оттуда спрятанный флакончик.

— Герти!

— Что угодно молодой хозяйке?

— Отведи меня к думоотводу!

— Прошу, следуйте за мной, хозяйка!

И опять бесконечные коридоры. В этот раз дверь, к которой мы подошли, была меньше, войдя, я поняла, что попала в кабинет. В углу на специальной подставке стояла большая чаша с руническими символами по кромке. Чтобы не спасовать, я сразу приступила к делу: вылив содержание флакона в думоотвод, наклонилась над ним, как описывал Гарри, и провалилась в воспоминания.

«Оглянувшись, я поняла, что нахожусь в Министерстве Магии. Около прохода в отдел тайн перед ней стоял Том Риддл, такой же, как и на колдографиях. Из-за угла вывернул Дамблдор и подошел Тому, в его волосах слегка серебрилась седина, и борода не была такой длинной, какой я ее помнила.

— Здравствуй, Том! Рад, что ты пришел!

— Профессор! Не ожидал, что это будете именно Вы! Посылание анонимных записок не Ваше клише!

— Прими мои поздравления! Ты один из главных кандидатов в министры!

— О, будет вам, профессор! Вы же не дифирамбы мне пришли петь! Зачем Вы просили о встрече?

Можно было почувствовать то напряжение, возникшее между волшебниками. Я знала: ни один из них не питает теплых чувств к другому.

— Хочу предупредить тебя, Том, Корнелиус очень обеспокоен такой конкуренцией! Борьба за министерское место неимоверно трудна и опасна! Поэтому прошу тебя снять твою кандидатуру, не хотелось бы, что бы такой волшебник как ты пострадал! — я вздрогнула от тихого смеха Тома.

— Я думаю, что не Фаджа я беспокою, а Вас! Если выиграю я, то все Ваши манипуляторские планы пойдут под откос, не так ли? И поэтому решили воздействовать на меня при помощи завуалированных угроз, что бы отчистить путь своей марионетки!

— Конечно нет, мой мальчик! Это всего лишь дружеский совет!

— Дружеский совет? Мне? — этот разговор лишь забавлял моего отца, но я видела, как глаза Дамблдора опасно блеснули, в них уже не было той снисходительной доброты.

— Ты умен, но пост министра не для тебя!

— Я не боюсь, профессор! — в мгновение Том стал серьезным, — Я не так слаб, как Вам кажется!

— Ты бесспорно силен, но у каждого есть слабости...

— У меня их нет!

— Пока нет, Том! — на первом слове Дамблдор сделал ударение.

— Я не отступлюсь, профессор!»

Волшебники передо мной стали расплываться, и я почувствовала рывок, словно при аппорации, через секунду мне предстало другое воспоминание:

«Я оказалась на поляне, где под единственным деревом стояли два прекрасных вороных коня, я не сразу заметила крылья. Осознание меня ошеломило — пегасы, очень редкие, черных практически не существует из-за целебных свойств сердца, способного вернуть даже с того света, их истребили. За деревом раздавались голоса, и я поспешила туда. Там на пледе сидели мои родители.

— Том, не хочу, чтобы ты уезжал! Я боюсь за тебя! Останься!

— Не могу! Я должен, хоть и желаю быть здесь, с тобой больше всего на свете!

— Тогда я поеду с тобой!

— Нет! — жестко возразил Том. Но, увидев, как слезятся глаза девушки, смягчился, — Кети, милая, там опасно! Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. У меня много врагов. Твоя жизнь очень важна для меня...

— Не говори глупостей, я могу постоять за себя! Прошу тебя, не оставляй меня! — в глазах Катарины стояла такая мольба, что Том не смог противиться...

— Ладно! Но при первой же опасности ты возвращаешься в Германию! — Катарина кинулась в его объятья.

— Я так люблю тебя, Том!— прошептала она»

Уже знакомое чувство окутало меня, и я оказалась в своей спальне, где безвылазно провела несколько дней:

«Дверь резко распахнулась, и на пороге появился Том Риддл.

— Том выйди сейчас же, ты не должен меня видеть накануне свадьбы! Потерпи до завтра! — наигранно грозно раздался мелодичный голос из-за ширмы, скрывающий хозяйку комнаты.

— Катарина, собирай все необходимое, ты сейчас же возвращаешься в Германию!

— Том, нет! — выходя из-за ширмы проговорила Катарина, — Я не оставлю тебя, любимый, я останусь с тобой.

— Кети, мы говорили уже с тобой об этом, помнишь!? При первой же опасности... Прошу тебя, уезжай! — целуя невесту, уговаривал Том, — Я приеду к тебе, как только появится возможность! Клянусь!

— Я так сильно люблю тебя!

— Я знаю, милая, знаю! Это ненадолго! — ласково шептал Том, стирая пальцем слезы со щек Катарины.

— Обещаешь?

— Обещаю!»

Вновь все расплылось перед глазами.

«Косой переулок был в небольшой дымке от утреннего тумана. Вся улица пестрела от разноцветных лучей заклинаний, крики сопровождали их.

Стычка пожирателей смерти и Ордена Феникса, поняла я, глазами выискивая отца в толпе.

— Уходим! Громогласный выкрик Темного Лорда разнесся по переулку, вслед за ним послышались множественные хлопки аппарации.

Спустя секунду обстановка поменялась и передо мной возвышались когда то могучие кованые ворота, а теперь превратившиеся в металлолом. Одна створка еле держалась на петлях, когда как другая валялась неподалеку вся искореженная, разрушившая при падении несколько декоративных скульптур. От дверей в замок ничего не осталось, внутри была полная разруха. Пройдя дальше, я увидела его...

Мой отец сидел на коленях, его руки были все в крови. Перед ним лежало два тела: «Родители моей матери» — отстраненно подумала я. Подойдя ближе к отцу, увидела в его руках маленькое платиновое колечко обагренное кровью. Его взгляд был безумен, так смотрит человек, который одномоментно лишился всего...

— Катарина... — тихий шепот сорвался с губ мужчины, но он был настолько отчаянным, столько боли было в нем, что резал слух...»

Оказавшись в кабинете, я не сразу поняла, что плачу, мое тело сотрясала дрожь, я не могла успокоиться:

— Мерлин, как они могли!