Мастер Рун (гет)

— С меня довольно этой чепухи! Возможно моя аура и бледная, но она намного более четкая, чем ваши предсказания!

После такого громкого заявления Гермиона Грейнджер, студентка третьего курса факультета Гриффиндор в Хогвартсе, встала, схватила свою сумку и направилась к выходу. Рональд Уизли и Гарри Поттер остолбенели от изумления. Гермиона только что буквально послала учителя! Куда только катится этот мир? Гарри искоса взглянул на профессора Трелони и, заметив знакомый фанатичный блеск в ее глазах, сразу же принял решение.

— Подожди меня, Гермиона! Я с тобой!

Он также быстро собрал свои вещи и выбежал из комнаты. Рон, все это время сидевший с открытым ртом, без всяких слов последовал примеру своих друзей. Гермиона, была вне себя от ярости и даже не заметила появившейся у нее компании, пока ее не нагнали за углом.

— Гарри? Рон? Вы что здесь делаете? — спросила она, уже немного успокоившись и придя в себя.

— Если ты не припоминаешь... — медленно начал Рон, — ...ты только что хлопнула дверью прямо перед носом Трелони.

— О, да! Эта несносная всезнайка...

Ее друзья не смогли удержаться от смеха при этих словах.

— Что? — спросила Гермиона, не осознавая, что только что сказала.

— Ничего, — сказал Гарри, пряча улыбку. — Отвечая на твой вопрос, мы тоже бросили прорицания.

— Что? Нет! Вы не можете! Не нужно из-за меня... — в ее глазах была ясно видна паника, из-за того, что ее поспешные действия заставили друзей бросить предмет.

Гарри прямо посмотрел на нее.

— В прошлом году вы вместе с Роном были рядом, когда вся школа ополчилась против меня. Теперь — наша очередь поддержать тебя. Ты абсолютно правильно поступила. Она оскорбляла тебя.

Гермиона потерянно посмотрела не него. Она не ожидала от них такой поддержки. Отвернувшись, она прошла немного вперед по коридору и попыталась незаметно вытереть слезы.

— Признайся, Гарри, — сказал Рон с ухмылкой, — ты просто не настроен умирать мучительной смертью в который уже раз за сегодняшний день.

о-О-о

Тем же вечером трое гриффиндорцев устроилось в общей гостиной, пытаясь оценить свои возможности. Профессор МакГонагалл не могла быть пристрастной, однако улыбка, промелькнувшая на ее лице, когда они заявили о своем желании бросить курс прорицаний, говорила сама за себя. Она молча передала им пергаменты с описанием альтернативных дисциплин.

— Мне не очень нравится Арифмантика, — сказал Рон, взглянув на список. — Мне бы какой-нибудь легкий предмет, не требующий больших усилий, но... мама будет просто вне себя.

— У нее и так уже хватает забот... — сказала Гермина, бросив взгляд на близнецов, которые были заняты разрушением окружающей обстановки, запуская в комнате фейерверки.

Гарри посмотрел на них, покачал головой и вернулся к своему списку.

— Я выбрал! — громко заявил Рон, — возьму маггловедение. Хотя бы начну понимать, о чем, не переставая, говорит папа, и даже смогу удивить его чем-то. Гарри, давай со мной. Ты же вырос среди магглов! Это будет так просто, мы легко справимся!

— Всегда нужно выбирать все самое простое, да Рональд? — хмуро сказала Гермиона, не поднимая взгляда с книги.

— А что такого? Хотя бы с этим уроком не буду просить у тебя помощи!

— Конечно, нет! Вместо этого будешь просить Гарри! Какая разница?

— Ну... нам хотя бы не придется ничего выдумывать, чтобы выполнить домашнее задание, — ответил Рон, уверенный в своем аргументе.

Гарри уже устал от этого спора.

— В любом случае, мы не такие умники, как ты! И мы не пытаемся выпендриться перед учителями!

Как всегда, Рон слишком поздно осознал, что он только что ляпнул. Глаза Гарри сузились от злости. Совершенно очевидно, ему это не понравилось. Гермиона собиралась что-то сказать, или может быть закричать, но не успела. Ее опередил холодный голос Гарри.

— Гм, Древние руны. Должно быть интересно.

Оба друга уставились на него в изумлении.

— Дружище... с тобой все в порядке? — обеспокоенно спросил Рон.

— В чем дело, Рональд? Думаешь, я не смогу? — прошипел Гарри, бросив на рыжеволосого друга сердитый взгляд.

Рон не был идиотом...

Хорошо, был, но не в этот раз.

— Нет! То есть, да! Я хотел сказать... я ничего не имею против Рун, дружище! Я не сомневаюсь в тебе или что-то в этом роде! Просто... я просто подумал...

— Рон, заткнись! — перебила его Гермиона. Потом обдумала услышанное. — Руны... Ты серьезно, Гарри?

— Да. Точно. Почему бы нет? — сказал он, вначале немного неуверенно, а потом более твердо.

Гермиона радостно завизжала и бросилась обнимать его.

Гарри удивленно посмотрел через ее плечо на Рона.

— Нам нужно срочно найти профессора Бабблинга! Ты пропустил вступительный курс в прошлом году, поэтому нам нужно найти способ, чтобы ты смог присоединиться к остальным третьекурсникам в этом году. Конечно, я помогу тебе, чем смогу.

С этими словами Гермиона потащила его к выходу из общей гостиной. Гарри бросил грустный взгляд на Рона, который, ехидно ухмыляясь, помахал ему рукой на прощание.

«Кто меня только за язык тянул?» — удрученно подумал Гарри.

о-О-о

Гарри вышел из кабинета профессора Бабблинга со списком книг в руках в сопровождении возбужденно болтающей Гермионы. Глубоко в душе он был рад, что Рон решил не брать Руны, потому что книги были довольно дорогими. Несмотря на то, что для него это не являлось проблемой, они с Гермионой согласились, что будет лучше присмотреть использованные книги. Нет никакого смысла лишний раз напоминать Рону о трудном финансовом положении его семьи, разгуливая с кипой новых дорогих вещей.

Профессор рун был очень рад тому, что Гарри решил посещать его занятия. По его словам, среди желающих посещать этот курс лишь единицам удается достигнуть результатов, и многие бросают этот предмет, когда понимают, что у них нет никаких перспектив. Если у Гарри обнаружится талант, профессор с радостью поможет ему нагнать остальных студентов, даже если это займет целый год. Гарри мог использовать время, освободившееся от занятий по Прорицаниям, чтобы нагнать остальную группу. Он также может посещать вступительный курс Рун со студентами второго курса. Если все пойдет нормально, и он разумно использует дополнительные занятия с второкурсниками и свое свободное время, то к концу года сможет присоединиться к классу Гермионы.

Гарри не слишком воодушевила перспектива посещения занятий со студентами на год младше его, но все же он согласился на это. Профессор даже одолжил ему книги вступительного курса, пока он купит свои собственные. Этим вечером Гермиона убедила его начать вводную часть курса. Рон, надувшись, убрал шахматную доску, поняв, что сегодня им не суждено сыграть. Гарри заметил это, но промолчал — ему совсем не хотелось своими словами дать начало новой ссоре между едва успокоившимися друзьями. Заметив, что Гермиона начинает раскладывать по всему столу книги, он заявил с серьезным тоном:

— Хорошо, Гермиона. Я согласен начать заниматься сегодня. Но это первый и последний вечер, который я уделяю «Классу Рун». Давай не делать из этого привычку.

Она сердито посмотрела на него. Как кто-то может отказаться уделять свое свободное время изучению чего-то нового? Но потом она заметила бледную улыбку на лице Рона, который старался не смотреть на нее. Гермиона осознала, для чего было сделано это заявление, молча кивнула, и присела рядом с Гарри.

— По рукам. Давай просмотрим сам курс. При сдаче СОВ от тебя потребуется знание каждой руны, с которой мы работаем, и ее действий. Тебе также нужно будет знать их действия при нахождении рядом с другими рунами. Это как выучить новый алфавит и научиться составлять слова из трех букв. На самом деле, все очень просто.

Рон, читавший в это время «Взлет и Падение «Пушки Педдл», не мог не оставить это заявление без внимания.

— Так это, как изучение нового языка? Прости, но это, вроде, сложно. Вдобавок, тебе придется выучить новый алфавит, при этом, не зная слов, которые можно составить из него. Может это легко для тебя, Гермион, но...

— Ой, да заткнись ты! Если хочешь обсудить руны, запишись на курс и возвращайся сюда, чтобы присоединиться к нашим занятиям.

Рон, надувшись, снова уткнулся в свою книгу.

— Но он прав, Гермиона, — сказал Гарри. — Это совершенно новый язык, цель которого донести не мысли и сообщения, а суть и необходимые действия.

Гермиона опустила взгляд, не найдя что сказать.

— Но... — продолжил Гарри, снова посмотрев в свои книги, — не думаю, что это что-то недостижимое. Если хорошенько позаниматься, то вполне возможно выучить их.

Она слегка улыбнулась. Рон тяжело вздохнул и захлопнул свою книгу, затем вытащил из своей сумки свиток чистого пергамента, перо и чернильницу. Гермиона заинтересованно следила за его действиями.

— Что? Если вы собираетесь говорить об учебе весь вечер, я тоже начну выполнять свое задание по Маггловедению.

Гермиона смерила его недоверчивым взглядом. Рон и делает домашнее задание? И его никто не заставлял, к тому же? Она повернулась к Гарри с расширившимися от удивления глазами.

— Давай вернемся к Рунам, хорошо? — сказал позабавленный Гарри.

— Хорошо, давай, — ответила она, все еще потрясенная этим исключительным событием. — Так, на чем я остановилась? Ах, да. Для ТРИТОН-ов...

— До них еще несколько лет, — прервал ее Гарри, — давай остановимся на более актуальных вопросах, например на СОВ-ах.

К их обоюдному удивлению они смогли добиться чего-то этим же вечером. Даже учитывая тот факт, что Гермиона часто чересчур увлекалась. Они смогли выучить две руны. Гарри придумал для себя легкий способ классификации особенностей рун, сравнивая их с древними богами викингов и греков, о которых он когда-то читал. Не то, чтобы он многое помнил о них, он только имел о них общее представление. Каждый из них имел какую-то специализацию, территорию. У каждого из них была личность, которая соответствовала их специализации. Рон был так поглощен своей собственной работой, что не обращал на них никакого внимания. Гермиона, с другой стороны, была ошарашена. Она никогда не думала о рунах в таком ключе. Для нее руны были просто рунами! Они не были живыми! Но она подумала, что если для Гарри так легче запоминать их, то, почему бы и нет?

Нечто особенное произошло этим вечером. Но пройдет, по крайней мере, несколько недель, прежде чем Гермиона осознает это.

о-О-о

Проходило время. Гарри участвовал в тренировках по Квиддичу, но не мог посещать Хогсмид, потому что у него все еще не было письменного разрешения Дурслей. Конечно, это легко объяснялось тем неоспоримым фактом, что он устроил своей тетушке аттракцион. Гарри некоторое время обдумывал возможность прошмыгнуть мимо Дементоров под своей мантией-невидимкой, но близнецы отговорили его. Они отдали ему свою бесценную карту. Гарри, уже в который раз, подумал, как хорошо, что он подружился со всеми Уизли. Сопровождая своего друга, он отлично повеселился, изобразив из себя привидение и напугав до икоты Драко и его шестерок. Его просто достали постоянные ничем не провоцируемые подначки белобрысого.

К сожалению, небольшое приключение в Хогсмиде не ограничилось играми и развлечениями. Подслушав личный разговор своих учителей, он узнал о Сириусе Блэке, осужденном беглеце, о котором его предупреждал отец Рона в начале года. Вспомнив язвительные замечания Драко в поезде, он осознал, что эта история была хорошо известна в волшебном мире, но ее намеренно скрывали от него. Ради его собственного блага, конечно же. В этот момент он решил, что если ему представиться удобная возможность, он отомстит за своих родителей. Гарри не мог нарушить свое обещание, самому не искать Блэка. Он слишком уважал Артура Уизли и не хотел предавать его доверие, но, обдумав ситуацию, понял, что ему и не придется. Блэк сам ищет встречи с ним. Если ему удалось сбежать из тюрьмы, кишащей Дементорами, всего лишь несколько из них не смогут удержать его, и он найдет Гарри. А когда он появится, Гарри будет готов.

о-О-о

— Ты точно понял это? Я знаю, «Эрзац» — довольно сложная руна, но...

— Все в порядке, Гермиона, — сказал Гарри, не поднимая голову, — на самом деле, все предельно просто. Похоже, мы закончили с ними.

— Да. Теперь мы начнем повторение, — сказала она уверенно.

— Для чего? — озадаченно спросил Гарри.

Гермиона посмотрела на потолок, как будто моля богов помочь ей. Любой, кто плохо ее знал, подумал бы, что она в отчаянии. Для Гарри и Рона это была всего лишь привычка, которую она приобрела за время занятий с ними.

— Ну, честное слово, Гарри. Ты что, помнишь все руны? Наверняка, ты уже забыл первую.

— Исключено, — спокойно ответил Гарри.

— Да? Тогда, почему бы тебе не сказать мне, какие руны мы прошли... в первые две недели? — скептически спросила она, скрестив перед собой руки.

И он ответил ей. В подробностях, с указанием всех мельчайших значений, известном происхождении и возможных способах использования. После первой руны, Гермиона подозрительно осмотрелась вокруг, чтобы убедиться, что нигде поблизости нет открытой книги, из которой он читает ответы. После третьей, она прекратила поиски, заметив, что он смотрит прямо ей в глаза, но на самом деле — сквозь нее. Казалось, он видит руны прямо перед своими глазами. После десятой он остановился. Гермиона не могла найти слов, целые две минуты. Наступившую тишину нарушил Рон.

— Ну надо же... Гарри! Это просто потрясающе...

— Действительно, — согласилась Гермиона. — Я никогда не слышала, чтобы кто-нибудь выучил первую группу рун настолько быстро.

— Я не об этом! — с энтузиазмом возразил Рон. — Ему удалось заткнуть тебя на целых две минуты!

Гарри расхохотался, Гермиона смерила Рона разъяренным взглядом, а он тем временем вернулся к своей книге, с преувеличенным вниманием изучая описание маггловской денежной системы.

— Ты уверен, что не хочешь повторить, Гарри, — неуверенно спросила Гермиона.

— Давай повторим, если ты настаиваешь. Это не займет слишком много времени, — покладисто сказал Гарри, пожав плечами.

Через час они закончили толстую книгу, описывающую рунический алфавит. Гермиона выглядела еще более ошарашенной.

— Ну и ну! Это просто невероятно, Гарри. Ты полностью готов, чтобы присоединиться к занятиям второго курса. На самом деле, ты далеко обогнал их! Я скажу профессору Бабблингу, что ты уже можешь присоединиться к занятиям на следующей неделе.

Гермиона принялась убирать свои собственные учебники, а Гарри, потянувшись, подошел к Рону.

— Ну, магглы уже приняли тебя в тайное общество? — спросил Гарри, присев рядом на стул.

— У них есть тайное общество? — недоверчиво спросил Рон.

Гарри рассмеялся, на что Рон нахмурился. Не имея никакого желания сердить его, Гарри принялся рассказывать ему то, что наверняка заинтересовало бы того.

— Извини. На самом деле, у них больше одного тайного общества. Об их существовании известно, или известно, что они существовали в прошлом, но личности членов, их цели и способы их достижения, в основном, являются тайной, покрытой мраком. Могу рассказать тебе то немногое, что мне известно. К примеру... о Вольных Каменщиках.

К концу рассказа Рон уже верил, что магглы, даже при отсутствии у них магии, могли делать много разных крутых вещей. В следующие дни он пытался найти книги о тайных маггловских обществах, но, к большому шоку местного книжного червя, таких книг не было в огромной библиотеке Хогвартса.

о-О-о

Несколько дней спустя Гарри начал изучать учебники второго года обучения. Его очень заинтересовало то, каким образом некоторые руны влияют друг на друга. Но при всем при этом, учебники были настолько... сухими. Придется поискать книги других авторов, чтобы убедиться, все ли они такие неудобоваримые. Гарри подумал, что если его успехи в изучении рун продолжатся такими же темпами, то это станет еще одной возможной будущей карьерой. Конечно, после профессионального игрока в Квиддич. Когда он обсуждал с профессором МакГонагалл свое новое расписание, то спросил у нее, как много зарабатывает специалист по рунам. Ответ профессора удивил его. Редкость мастеров рун означала, что даже наименее одаренные из них получали намного больше опытного аврора. Заработок же одаренных мастеров рун возрастал сообразно степени их таланта. По-настоящему талантливые мастера могли заработать намного больше звезды Квиддича, при этом без риска для жизни и травм. Гарри никогда еще не был так рад тому, что бросил Прорицания.

В данный момент он был в пустой общей гостиной, наслаждаясь свободным временем в своем расписании. Рон был на маггловедении, а Гермиона... Да, ему на самом деле было интересно, где она, потому что, определенно, ее не было на Прорицаниях. У нее было очень странное расписание, в котором было по два занятия в одно и то же время! Хотя в настоящий момент его беспокоило не это. Теперь он был не один в гостиной, которая уже не была такой тихой и мирной. Здесь устроились близнецы Уизли, которые шепотом обсуждали какое-то странное устройство, то и дело испускающее лучи света и облака дыма. Судя по выражению их лиц, оно работало не так как надо.

Его беспокоило то, что он точно знал — у близнецов сегодня не было «окна». Они прогуливали урок. Опять. Чтобы создать какой-то фейерверк. По крайней мере, он надеялся, что это только фейерверк. Это просто взбесило Гарри. Он, конечно, сам далеко не образцовый студент. Его зелья всего лишь сносные, в лучшем случае, и он часто засыпает на уроках Истории магии. Но он все же присутствует на них. Он посещает занятия. А сейчас, в свободное время, более или менее добровольно занимается, чтобы нагнать однокурсников по новому предмету. Ему на самом деле нравятся близнецы, они прикольные и все такое, но в этот момент он не смог сдержаться:

— Вы двое, наверное, по-настоящему ненавидите свою маму, — громко сказал он, все еще не поднимая голову от книги.

— О чем это ты? — нахмурившись, спросил Фред.

— Вы либо не любите свою маму, либо вам плевать на нее, — повторил Гарри.

— Ты напрашиваешься на трепку, Поттер, или на розыгрыш длиною в жизнь? — с угрозой в голосе спросил Джордж.

— Ни то, ни другое, — спокойно ответил Гарри, хотя с трудом смог скрыть дрожь ужаса при мысли о подобной перспективе. При наличии выбора, он, определенно, без всяких сомнений и колебаний, выбрал бы трепку — последствий меньше. — Просто, это единственное, что приходит мне на ум в данный момент при взгляде на вас двоих. Я знаю, что на пятом курсе мы все будем сдавать СОВ, а вы ведь на пятом курсе? При этом, вы здесь, заняты розыгрышем во время урока, и я точно знаю, у вас сегодня нет «окна». Рискну быть обвиненным в том, что похож на Гермиону в данный момент, но разве результаты СОВ не определяют курсы, которые мы сможем взять на последних двух годах обучения? Разве они не определяют, какую работу мы сможем получить в дальнейшем?

— И где же в этом уравнении наша мама, умник ты наш? — спросил Фред с сарказмом.

— Ну, не знаю. Может, она попала в это уравнение, потому что она ВАША мама? Потому что ей не безразлична ваша судьба? Потому что она беспокоится о вас двоих? Все, что она может видеть, глядя на вас, это отвратительные оценки и путь к неудаче.

— И где это сказано, что то, что мы делаем, мы делаем только для забавы? Что мы не сможем зарабатывать этим на жизнь? — непривычно серьезно спросил Джордж.

Гарри молча посмотрел на него, прежде чем тихо ответить.

— Тогда, это еще хуже.

— Проклятье, Гарри! Хотя бы немного веры в нас не помешало бы! Мы думали, что ты наш друг! Ты сейчас говоришь прямо как наша мама, которая думает, что мы ничего не можем и ничего не добьемся! Но наш бизнес будет успешным!

— Я понятия не имею, будет или не будет он успешным. Я просто говорю, что это еще хуже... для вашей мамы. Поставьте себя на ее место, хотя бы на секунду. Твои сыновья постоянно получают отвратительные оценки, и ты постоянно кричишь на них, чтобы заставить их заниматься больше, стараться лучше. Каким-то образом, у них что-то не получается и заканчивается неудачей. Как бы вы смогли простить себя? Я точно знаю, что она себя не простит. Она постоянно будет терзать и спрашивать себя, в чем она ошиблась, что сделала не так.

— Но... — начал Джордж.

— Хорошо, — прервал его Гарри, — давайте рассмотрим возможность того, что вы добьетесь успеха. Ваш бизнес будет процветать, и вы будете зарабатывать больше денег в месяц, чем ваш отец зарабатывает в год. Она постоянно будет корить себя, что не поддерживала вас и не верила в ваш успех, что никогда не помогала вам добиться своей цели, наказывала вас за то, что привело вас к успеху. Она будет думать, что была очень плохой матерью для вас.

Фред и Джордж посмотрели на то, над чем они так много работали. Эта поделка больше на казалась им такой забавной.

— А если хотите знать, когда я стал таким умным засранцем, я просто отвечу — когда я поменял Прорицания на Руны, подумав, что она будет гордиться мной. Ее обрадует, если я смогу чего-то добиться.

Гарри повернулся к ним спиной, вернувшись к своей книге, прежде чем понял, что больше не может сосредоточиться на ней. Он забросил книгу в свою сумку и вышел из общей гостиной, медленно двигаясь к классу, в котором должен был проходить последний урок в этот день.

Близнецы откинулись на спинку дивана и посмотрели друг на друга.

— Знаешь, мне кажется, проблема с этим фейерверком лежит в области трансфигурации. Нам следует попросить у профессора МакГонагалл несколько дополнительных уроков, чтобы нагнать пропущенные занятия.

— Абсолютно согласен с тобой, брат мой. Думаю, неплохо будет также повторить чары. Исключительно ради улучшения цвета, конечно.

о-О-о

Как только близнецы вышли из ее кабинета, Минерва МакГонагалл позволила себе легкую улыбку. Что нашло на этих двоих? Они извинились за пропущенный урок и попросили о дополнительных занятиях, чтобы нагнать однокурсников. Обязательно нужно припомнить им, что они прогуляли урок. И это не единственный такой случай. Она назначила им отработки длительностью в час на каждый понедельник, до тех пор, пока она не сочтет нужным отменить их. Они выглядели очень разочарованными, но даже не пытались спорить. Если бы они только знали... Она проверит их знания с первого курса вплоть до пятого, заставит их понять весь материал. «Это научит их. В буквальном слысле!» — с улыбкой подумала Минерва.

о-О-о

Со следующей недели у Гарри больше не было «окна» вместо Прорицаний. Теперь у него в это время были занятия по Рунам. Поначалу на него смотрели с удивлением, потому что появление нового ученика после начала учебного года, даже если прошло всего лишь два месяца, было необычным явлением. При этом он даже не был с их курса! Профессор Бабблинг объяснил всем, что Гарри решил сменить факультативный курс, и что из-за своего расписания ему пришлось посещать занятия Рейвенкло/Хаффлпафф, вместо занятий факультетов Гриффиндор/Слизерин. Гарри не очень хорошо был знаком с ними, но помахал всем рукой в конце объяснений профессора. Пристальные взгляды нервировали, но Гарри давно научился не обращать на них внимания. Занятие началось. Они работали над руной «Аз». Гарри с пристальным вниманием следил за объяснениями, в ходе которых у него промелькнула пара новых интересных и перпективных идей. Потом началась практика в нанесении руны на лист пергамента. Профессор напомнил им о точности, потому что совсем скоро, через две недели, они начнут наносить руны на деревянные дощечки. «Вероятно, это будет труднее» — подумал Гарри. Он вытащил из сумки рулон пергамента и вывел на ней несколько рун «Аз», проделав это, как если бы делал простые записи. Заметив это, учитель подошел к нему и посмотрел на его работу.

— О, нет, нет! Гарри! Ты же не использовал Квадрантную Базу! Я хочу, чтобы ты нанес руны с ее использованием. Чтобы руна работала, она должна подчиняться определенным правилам пропорции и размеров.

— Извините, профессор. Мне неизвестен этот метод, — с удивлением ответил Гарри.

Он услышал смешки нескольких студентов.

— Не о чем беспокоиться, Гарри. Разве ты не прочитал учебник «Квадрант, первое издание»? Ту, которую я тебе дал изучить?

Гарри нервно улыбнулся, открыл свою сумку и вытащил все учебники, которые профессор одолжил ему во время их первой встречи. Профессор рун выглядел удивленным.

— Я не давал ее тебе? Тогда это моя ошибка. Я покажу тебе основу метода на рунах, нанесенных тобой, а потом дам книгу, чтобы ты мог нагнать остальных. Тем не менее, тебе придется поработать над этим самостоятельно в свободное время, потому что...

— Это не проблема, профессор. И я могу вернуть вам ваши книги. Мои доставят уже завтра.

— Отлично!

Учитель придвинул стул, взял в руки перо и начал показывать Гарри, где проводить линии на первых рунах, которые он нанес.

— Теперь, смотри. Эти линии, которые я велел тебе провести, являются касательной линией кривых руны. Они должны соединяться таким образом. Гм. На первый взгляд, руна нанесена не так уж и плохо. Затем, пройдя по ним, пересекаются... да, вот так. А затем точки пересечения принимаются в качестве исходной точки для новых линий... да, правильно. Они должны стать касательными для внутренних кривых. Теперь возьми свой циркуль и проведи окружность с диаметром первых линий. Она должна включать в себя границы руны. Да! Именно так! Точно... так...

Теперь профессор выглядел озадаченным и до крайности удивленным. Гарри вгляделся в линии и круги и увидел четкую геометрию, идеальную симметрию, которую обеспечивала данная техника. Завершающим штрихом было то, как руна поместилась точно в середине этой фигуры. Она создавала ощущение идеальности и завершенности.

— Благодарю вас, профессор! Этот способ проверки верности начертания рун просто фантастический! — с восторгом поблагодарил его Гарри.

Когда Гарри поднял взгляд с пергамента, он увидел, что его окружили все ученики, находившиеся в классе. Профессор рун тоже оглянулся и улыбнулся.

— Да, несомненно это привлекло внимание. Квадрантная База не является способом проверки верности начертания рун, Гарри. Это единственный известный способ начертания рун.

Профессор снова взял в руки пергамент, изучая идеально ровные линии, которые начертал его новый ученик без использования линейки. Он взял свою собственную линейку и начал чертить линии вокруг второй руны, выведенной Гарри. Его щеки слегка покраснели, потому что проведенные им линии, хотя и были такими же прямыми как у Гарри, но в них отсутствовала некоторая... элегантность, если можно так выразиться. Он начертил основу на всех рунах, выведенных Гарри. Они все были выведены абсолютно верно. Некоторые отличались друг от друга, но все равно четко соответствовали строгим законам симметрии. Во всех чувствовалась некая гармония.

— Ну, тогда. Гм... Ты бы мог...

— Книга? — предложил Гарри, желая как можно быстрее покончить с этой смущающей ситуацией.

— Да. Я принесу ее тебе. Теперь, внимание класс! Возвращайтесь к работе. Тренируйтесь в начертании этой руны, пока не сможете нарисовать ее даже во сне, — с энтузиазмом сказал учитель.

Студенты вернулись на свои места. При этом некоторые ворчали, что это несправедливо, а другие были просто удивлены до крайности. Гарри вернул взгляд на свой пергамент и почувствовал на своей щеке чей-то длинный локон. От неожиданности он слегка вздрогнул и отпрянул, заметив наклонившуюся над его работой девочку. Она внимательно изучала его работу, потом перевела на него свой мечтательный взгляд и искренне улыбнулась.

— У тебя настоящий дар, Гарри Поттер, — сказала она тихо.

— Мм, спасибо... ммм?

— Луна Лавгуд. Второй курс Рейвенкло. Можешь без всяких стеснений обращаться за помощью, в любое время, хотя... — потом она снова перевела взгляд на идеально выведенную руну «Аз».

— ...наверное, все будет в точности наоборот, — наконец закончила она.

— Гм. Конечно! В любое время! — сказал Гарри.

Девочка немного удивленно посмотрела на него, потом одарила его сияющей улыбкой и вернулась на свое место, теребя свое ожерелье из бутылочных крышек из-под сливочного пива. Гарри также заметил, что ее палочка была заткнута за одно ухо. В ушах висели сережки-редиски.

— Не разговаривай слишком много с ней, — прошептал парень слева от него, — а то наберешься у нее странностей.

Несколько рейвенкловцев вокруг него захихикали. Злая шутка вызвала у Гарри только ярость. Он знал, каково это, когда тебя обзывают странным. Он прошел через это еще в прошлом году, когда все узнали, что герой магического мира владеет парселтонгом. Бросив взгляд на заговорившего с ним рейвенкловца, он постарался выглядеть удивленным.

— Странностей? — спросил довольно громко. — Ты не понимаешь этого, не так ли? Хотя ты еще слишком мал, для того чтобы понять...

— Ты это о чем? — обиженно спросил он.

— Это называется не странность! — медленно объяснил Гарри, улыбаясь про себя. — Это называется стиль! У нее есть свой собственный стиль! Ладно, не обращай внимание. Ты слишком мал, чтобы понять.

Разговор прекратился, когда учитель подошел к Гарри, чтобы передать ему обещанную книгу. Все студенты вернулись к своей работе, не желая, чтобы их поймали на болтовне во время урока. Профессор Бабблинг был приятным человеком, но не терпел лодырей и бездельников на своих уроках. Окинув Гарри довольным взглядом, он отметил:

— Кстати, Гарри, поздравляю. Тебе удалось то, что удавалось совсем немногим до тебя.

Гарри не знал, относилось ли это замечание к начертанию рун или к защите Луны. Возможно — и к тому, и к другому.

о-О-о

После этого все вошло в привычное русло. Гермиона, выглядевшая такой же уставшей как всегда, постоянно извинялась за то, что забыла о Квадрантной Базе. Когда он сказал ей, что ему эта техника особо не нужна, но пригодится как дополнительная информация, она молчала целых три минуты. Рон даже на минуту отвлекся от своей книги о немагических замках Англии.

— Ну и ну. Никогда не думал, что увижу Гермиону молчаливой в течение целой вечности. Похоже, руны не единственный твой талант.

С этими словами оба друга покатились со смеху, а Гермиона топнула ногой, пытаясь выглядеть разъяренной, но быстро сдалась и засмеялась.

Спустя несколько недель у Гарри был свободный вечер, и он проводил его в исследовании библиотеки. Несколько дней назад он с сожалением прекратил посещать занятия второго курса. Познакомившись с Луной немного ближе, он начал понимать ее лучше. Его восхищало нестандартное мышление юной ведьмы. У нее возникали самые безумные идеи использования рун. Он только недавно присоединился к занятиям третьего курса, и учитель заметил, что его прогресс замедлился до нормальной скорости. Это вызвало у профессора некоторые подозрения, но он воздержался от комментариев. Подозревал он не напрасно. Гарри заметил в глазах Гермионы — впервые за все время знакомства с ней — зеленого демона зависти, которого он уже не раз мог видеть в глазах Рона. Она завидовала его врожденному таланту понимания рун. Поэтому он решил не демонстрировать явно свои успехи и, казалось, изучал те же самые темы, для их лучшего понимания.

В действительности он только что закончил программу рун за третий курс. Ему не нужно было изучать, какой результат имеют комбинации двух рун. Он угадывал их смысл, только думая о стоящих рядом рунах. Рисовать их на дереве было весело, но он с большим нетерпением ждал момента, когда они наконец начнут вырезать их. Поэтому Гарри решил не останавливаться на достигнутом и расширить сферу изучения. У него в банковском хранилище пылится целая куча золота, пора ее использовать по назначению. Он решил купить нужные книги. У Гарри заняло почти целый час, чтобы выписать названия всех книг о рунах, которые, на первый взгляд, не выглядели написанными «закостенелыми, заучившими материал наизусть» мастерами рун. Его коллекция вызвала бы искреннюю, ничем не замутненную зависть у Гермионы. Он убедился, чтобы заказы прибывали вечером, чтобы их не заметили во время завтрака.

Следующее утро началось, как и многие до него. Гарри полностью ушел в книгу, которую вчера взял в библиотеке, Гермиона увлеченно изучала арифмантику, а Рон, как обычно, объедался. Но всему хорошему приходит конец. Хотя на этот раз это произошле не благодаря усилиям профессора зельеварения, настроение все равно было испорчено явлением белобрысого мерзавца.

— Пытаешься сойти за умного, Поттер? — манерно растягивая слова, спросил Малфой, — возможно, хочешь произвести впечатление на грязнокровку рядом с тобой?

Гарри резко вынырнул из глубокого транса, в который погружался каждый раз, когда работал над своими рунами. Переход от сосредоточенности к ярости был резким. Но Малфой еще не закончил.

— Может быть, ты хочешь найти себе маленькую дыру, в которую сможешь забиться от Сириуса Блэка? Или Дементоров! Возможно, они смогут добраться до тебя в Квиддичной раздевалке, чтобы подарить тебе страстный поцелуй! Будет просто здорово, если они сразу позаботятся и о твоей маленькой растрепанной грязнокровной подружке...

— Малфой, — начал Гарри, едва сдерживая гнев, — убирайся, прежде чем я обеспечу тебе стойкие, неснимаемые повреждения.

Малфой собирался что-то сказать, но заметил, как напряглась правая рука Гарри, вполне вероятно, в этот момент направлявшая палочку в его сторону из-под стола.

— Ты не посмеешь. Даже для того, чтобы защитить свою гразн...

У Гарри кончилось терпение. Несмотря на свою угрозу, он осознавал, что наслать на Малфоя проклятие в центре Большого зала и в присутствии большинства студентов не очень хорошая идея. Но ему было плевать на последствия. И он решил использовать нечто, что однажды подсказала ему Луна, что и подало ему занятную идею.

— Ридикулус!

Заклятие ударило Драко в ногу, а результат был... неожиданным. Его одежда почти полностью исчезла, оставив на нем лишь узкий откровенный кожаный костюм. По крайней мере, именно таким Гарри представлял узкий откровенный кожаный костюм. На нем была черная блестящая кожаная упряжь, с узкими кожаными шортами, с металлическими заклепками по всей поверхности и хлыстом на боку. Венчала все это великолепие черная кожаная маска с застегнутой молнией на месте рта. Если бы Драко был боггартом, он немедленно испарился бы от силы истерического хохота, который поднялся в Большом зале.

— Прости, Малфой. Я не играю в такие игры. Пожалуйста, сдерживай свои порывы, — сказал Гарри, холодно улыбаясь, в то время как у Рона от смеха вывалилась изо рта еда. Гермиона придвинула поближе свою книгу, чтобы закрыть лицо.

Драко отчаянно хотел сказать хоть что-то, но вместо этого просто отвернулся и выбежал из Большого зала. Гарри встал со стула и шепнул близнецам, которые исступленно смеялись и свистели вслед убегающему Малфою:

— Нам нужно поговорить. Перед ужином, за воротами.

Близнецы бросили на него странный взгляд. У Гарри были чересчур серьезные глаза. Кому-то будет больно. И они не завидовали бедолаге.

о-О-о

— Чего ты хочешь? — спросил Фред, как только они добрались до Гарри, который подпирал стену у входа в Хогвартс.

— Мне нужны... розыгрыши, — сказал он.

— Розыгрыши? — в два голоса спросили близнецы.

— Да. Я хочу, чтобы вы разыграли Малфоя. Не один и не два раза. Каждый день. Несколько раз в день, если возможно. Я помогу вам. Я куплю все, что вам будет нужно, в разумных пределах. И я профинансирую ваши исследования, если вы будете испытывать все свои новинки на нем. Я хочу, чтобы он очутился в аду.

Близнецы переглянулась, прежде чем ответить.

— Почему, вдруг... — начал Фред.

— ...прямо сейчас? — закончил за него Джордж.

У Гарри на лице была написана решимость.

— Он назвал Гермиону грязнокровкой. Снова. Он делал это на протяжении последних трех лет. Он продолжает заявлять, что мечтает о нашей смерти, и говорит об этом достаточно громко, чтобы все это слышали, но никто не собирается ничего делать по этому поводу. А теперь он пытается помешать моим занятиям?! Сколько еще моего времени я позволю ему тратить? Меня уже достало это. Он начал войну на нашем первом курсе, и меня уже тошнит от наших стычек. Я только сейчас понял, насколько это задевало меня. Пришло время платить по счетам!

Близнецы ухмыльнулись и с двух сторон обняли его за плечи.

— Гарри, дружище, ты... — начал Джордж.

— ...наконец-то... — продолжил Фред.

— ...стал вести себя...

— ...как мужчина. Для нас это будет...

— ...одно удовольствие...

— ...даже за бесплатно. Но с твоим...

— ...финансированием, это будет просто фантастикой!

Заключив соглашение, близнецы вернулись к своей работе, окрыленные открывающимися перспективами. Позднее некоторые утверждали, что дым, исходивший из общежития пятикурсников, можно было легко спутать с призраками, настолько он был плотным.

За две недели до Рождественских каникул настоящий ад разверзся над наследником Малфоев.

Близнецы Уизли подсели к Гарри за завтраком.

— Ну, как, начинаем сегодня? — уточнил Гарри.

— Сегодня, — хором ответили они.

— Нам нужно...

— ...найти способ...

— ...кое-что подбросить в его вещи, — наконец вместе закончили они.

— Я и сам кое-что придумал, — тихо сказал Гарри. — За прошедшие недели я переложил на практику кое-что из изученного по рунам. Это работает. Я бы даже сказал, чертовски здорово работает. Не беспокойтесь об остальных розыгрышах. У меня есть идея. Все закончу во время Рождественских каникул. Как раз успею к моменту, когда нужно будет проникнуть в Слизеринскую гостиную.

Они бросили на него благоговейный взгляд.

— Проникнуть? — недоверчиво переспросили близнецы.

— Не в первой... — ухмыляясь, подтвердил Гарри.

Гарри вспомнил день, когда он попросил близнецов помочь с розыгрышами. Он решил привлечь к делу и Гермиону с Роном.

— Думаю, пришло время для очередного похода в Слизеринскую гостиную, — тихо сказал он, в то время как Флитвик объяснял механизм новых чар.

— Что? — возмущенно вскинулась Гермиона.

— Давно пора. Нам нужно поквитаться с Драко, раз и навсегда. Нужно прервать этот порочный круг. Я уже устал от его оскорблений, ловушек и издевательств. Хочу привлечь братьев Рона для тотальной войны с ним. Некоторые удары необходимо нанести непосредственно в его комнате. Нам понадобится оборотное зелье и понадобится немало. Что останется, сохраним на потом.

— Мы не можем! Это не... то, что произошло сегодня... подумаешь, большое дело, Гарри, — попыталась найти слова Гермиона. — Очень мило с твоей стороны, что ты так защищаешь меня... На самом деле, я уже перестала обращать внимание на все эти оскорбления.

— Если это так, то тебе должно быть стыдно, Гермиона, — серьезно сказал Гарри. Эти слова были очень неожиданными для девушки. Они очень задели ее, хотя Гермиона и не поняла в полной мере, что он хотел сказать.

— Он называет тебя грязнокровкой, — медленно проговорил Гарри, пытаясь не привлекать внимание Флитвика к их разговору. — Грязнокровкой. Утверждая, что твоя кровь полна грязи. Ты можешь жить с этим? Хорошо. А как насчет твоих родителей?

— Моих родителей? — непонимающе переспросила она.

— Да. «Кровь» также включает в себя твое происхождение. Твоих родителей. Твоих сестер и братьев. Твоих дедушек, бабушек, дядей и теть. Он утверждает, что они — куча грязи, и что твоя кровь полна этой грязи. Твоим родителям понравится, если они узнают, что являются причиной предрассудков по отношению к тебе? Что, если они узнают об этом? Они начнут стыдиться того, что не являются магами? Как они будут смотреть на тебя, храбрую Гриффиндорку, которая даже отказывается бороться?

Гермиона слушала его слова с низко опущенной головой. Они на самом деле задели ее за живое. Её трясло от ярости. Полное осознание того, что на самом деле значили все эти оскорбления, которые она чересчур долго терпела, задело ее намного сильнее, чем когда она впервые услышала их в отношении себя.

— Этот червяк заплатит за все, — буквально прошипела она. — Не могу поверить, что я позволяла себе быть настолько слепой всего лишь ради того, чтобы избежать неприятностей. Ты прав. Это дело гриффиндорской гордости. Семейной гордости. И это не пустой звук. Она основана на любви к нашей семье. Я в деле. Хотя и не испытываю особого восторга от необходимости снова красть у профессора Снейпа...

— В этом нет необходимости, — заверил ее Гарри. — Я собираюсь сделать крупный заказ в аптеке на Косой Алее, где мы покупаем ингредиенты для школьных занятий. Список будет довольно большим, так что никто и не заподозрит нас в желании приготовить оборотное зелье.

— Эта война... Гарри, мы же не будем наносить серьезный вред? — спросила Гермиона, когда немного пришла в себя и смогла взять под контроль свои эмоции.

— Ничего... постоянного, скажем так, — нейтрально ответил Гарри. — Рон, когда придет время, мне нужно будет, чтобы ты пробрался в гостиную Слизерина, пока я буду немного занят. Бери мою мантию-невидимку и следи за входом в их гостиную, когда сможешь. Узнай пароли, расписание и время, когда входом пользуется самое большое количество слизеринцев. Если сможешь, узнай, где находится вход в спальню третьекурсников. Если хотим выдать себя за них и не вызывать подозрений, нужно, чтобы мы хорошо ориентировались там.

Рон кивнул. Он был рад, что сможет помочь чем-то. Как на это ни смотри, это на самом деле важно. И он приложит все усилия, чтобы не подвести друзей.

Гарри вернулся в настоящее, к близнецам, сидящим по бокам от него в Большом зале. Он с нетерпением ждал, когда Драко появится к завтраку.

— Хотя бы намекните, что произойдет, — тихо попросил Гарри, слегка ударив под столом Гермиону по ноге, чтобы привлечь ее внимание. Рон уже был весь во внимании. Он даже замедлил процесс поглощения завтрака и выпил немного апельсинового сока.

Фред посмотрел наверх и, к удивлению Гарри, начал насвистывать мелодию старой маггловской песни. Как там она называлась? Что-то о любви...

Наконец Драко зашел в Большой Зал. Фред начал свистеть немного громче, и волосы Драко перекрасились в розовый цвет. «Точно! Любовь витает в воздухе (п.п. “LoveIsInTheAir”), в волосах, везде!» — вспомнил Гарри.

Их группа проводила Драко сдавленным хихиканьем, когда тот проходил мимо их стола, еще не зная о резких переменах в своем имидже. Например, о том, что его довольно длинные волосы приняли форму сердца. Когда он подошел к столу своего факультета, его встретили ошарашенные взгляды студентов.

— Что? У меня что-то на мантии? — спросил Драко, оглядывая себя. Учитывая цвет волос, его вопрос прозвучал настолько жеманно, что Золотое трио и Дьявольский дуэт не смогли сдержаться от оглушительного хохота. Всего через мгновение Драко поймал отражение в надраенной до блеска посуде и все понял.

— ПОТТЕР!

Гарри посмотрел на него, не прекращая смяться, и поднял руки вверх, всем своим видом показывая: «Это не я! Как жаль, что это не я!».

Драко хотел что-то сказать, но не смог найти слов и выбежал из зала, провожаемый смехом и свистом остальных учеников.

— Месть, мир и спокойствие на завтрак. Фред, Джордж, вы меня очень порадовали, — сказал Гарри.

— В любое время, дружище. Потому что, теперь подобное... — начал Фред.

— ...может произойти в любой момент! — закончил Джордж.

о-О-о

У Гарри было отличное настроение. Следующая неделя прошла весело. Очень весело. Теперь Гарри экспериментировал с использованием рун на обыденных предметах. По объему знаний он практически сравнился с шестикурсниками, но для него это было всего лишь развлечением. Гермиона давно уже избавилась от своих приступов зависти. И теперь он почти не скрывал от нее свой уровень знаний. Он показал ей свою новую коллекцию книг, и Гермиона умудрилась вырвать у него обещание одалживать их ей по одной. Его коллекция росла с каждым днем. Гермиона даже смогла заставить себя попросить у него помощи. Иногда она совершенно не понимала ответ Гарри на свой вопрос, но всегда находила что-то новое, что помогало ей двигаться вперед.

Рон часто исчезал и возвращался в гостиную прямо перед комендантским часом. Он всегда держал при себе небольшой блокнот и ручку. Гарри чувствовал, что к тому моменту, когда они доберутся до гостиной Слизерина, им станут известны все ее секреты.

Гермиона снова использовала туалет плаксы Миртл для приготовления оборотного зелья, нужно отметить, к большому удовольствию привидения. Гарри время от времени присоединялся к Гермионе, чтобы передать ей ингредиенты или, просто, чтобы составить ей компанию. Иногда к ним присоединялся и окоченевший от постоянного сидения на холодных камнях подземелий Рон.

А в это время Драко проходил все круги ада. Теперь розыгрыши, буквально, преследовали его с завидным (для кого-то, но явно не для Драко) постоянством — по меньшей мере, дважды в день. Инцидент с розовыми волосами повторялся неоднократно. Наверное, в качестве рекламы в преддверии Дня Святого Валентина. Также как и выход в кожаном костюме, с которого началась эпопея с розыгрышами. Иногда они совмещались. Драко приобрел весьма нездоровую привычку спотыкаться при ходьбе по траве. Через каждые десять шагов. То, что трава была покрыта сугробами, ничего не меняло.

Наконец наступили Рождественские каникулы, и Драко смог перевести дух от непрекращающейся череды розыгрышей. До того, как зелье будет готово, оставалась еще неделя, и Рон проверял всех, кто входит и выходит из гостиной Слизерина. Рон и Гермиона решили остаться еще на одну неделю, потом добраться до Хогсмида, откуда их заберет старший брат Рона Билл и аппарирует с ними домой. Гарри же проводил время в создании арсенала для войны с Драко. Когда тот вернется с каникул, наверняка, прежние приключения позабудутся, и он вернется к своей привычке задирать нос. Что ж, тем жестче будет ему падать.

Гарри думал, что после отъезда Рона и Гермионы, оставшиеся каникулы будут немного скучными без Драко, столь любезно развлекавшего его на протяжении всего этого времени. Теперь, когда он весь день занимался древними рунами, его знания и навыки росли с пугающей скоростью. Он повторил также множество заклинаний и трансфигурационных формул, потому что они отлично сочетались с рунами. Эти навыки было намного сложнее наработать, но он помнил свою клятву быть готовым к тому моменту, когда Блэк найдет его. Рождество могло предоставить убийце блестящую возможность для этого.

При поиске атакующих способов использования рун и защитных заклятий он вспомнил, что договаривался с профессором Люпином о занятиях для изучения чар Патронуса. Он вполне мог воспользоваться возможностью и выспросить подсказки по использованию некоторых заклинаний и проклятий, например разоруживающего, щитового и оглушающего. Он медленно, но верно прогрессировал в этих сферах. Особенно хорошо ему удавалось заклятие разоружения. «Может, даже чересчур хорошо» — подумал он, когда, направив палочку на доспехи, вырвал у них меч, который чуть ни обезглавил его. Гарри (очень кстати) вспомнил, что заклинание было предусмотрено для того, чтобы вырывать палочку у соперника. Гарри принял на заметку, что следует быть осторожнее, если оно направлено на колюще-режущий предмет.

С заклинанием Патронуса все обстояло не так гладко. Он перебрал разные счастливые воспоминания, которые могли бы дать силу для его заклинания, начиная от того, как он впервые сел на метлу, и заканчивая тем, когда он понял, что с Джинни все будет в порядке в Тайной комнате. К несчастью, ему было слишком плохо тогда, и он не помнил четко свои ощущения. К своему удивлению он понял, что самые сильные эмоции у него вызывают воспоминания о том, как он смотрел на фотографию родителей в своем фотоальбоме. Он часто вспоминал этот момент, концентрируясь на своих чувствах. Это отрывало его от занятий по рунам, но оно того стоило.

Затем наступил вечер, который перевернул с ног на голову все, что, как думал Гарри, ему было известно о Сириусе Блэке.

Все произошло, когда он возвращался как-то ночью из кухни, после того как основательно подкрепился. Невероятно, но Добби смог найти там работу. Приятно было видеть, что тот наконец-то смог найти занятие, доставляющее ему удовольствие. Гарри на ходу хрустел печеньями и изучал карту, чтобы избежать нежелательных встреч с учителями. То, что он увидел на карте, заставило его поперхнуться. Питер Петтигрю. Тот самый, который сражался с Сириусом Блэком, когда выяснилось, что тот предал родителей Гарри. Гарри было известно, что карта никогда раньше не ошибалась. Она показывала даже его, скрытого под мантией-невидимкой. Даже если кто-то знал о нынешнем местонахождении Гарри и хотел заманить его в ловушку, ему пришлось бы заколдовать карту, чтобы что-то поменять в ней. Но она была при нем весь вечер. Интересно, а оборотное зелье на нее действует? Нужно будет обязательно проверить это после каникул.

Гарри торопливо подошел к месту, указанному на карте флажком с именем мертвеца. Завернув за угол, он остановился. Точка указывала на это место! Где же он? Наверное, он тоже невидимый. Паника Гарри немного улеглась, и он смог задержать дыхание на несколько мгновений, вслушиваясь в звуки, которые могли выдать скрытого заклятием невидимости человека. Наконец он смог уловить тихие звуки... очень тихие, скребущие звуки, похожие на скрип кошачьих когтей по деревянному полу. Только намного тише. Посмотрев вниз, он увидел крысу Рона. Потом перевел взгляд на карту. Точка на карте идеально повторяла движения крысы. Крыса была Питером Петтигрю! Этот факт уже нельзя было отрицать. Он вспомнил, что Рон потерял свою крысу за день до того, как они разъехались по домам, и оставил на своей кровати коробку с кормом для нее.

Гарри молча, вернулся в гостиную факультета без единой мысли в голове. Прошептав пароль, он прошел в гостиную мимо дремавшей Полной дамы, которая, не раскрывая глаз, просто пропустила его, услышав сквозь сон правильный пароль. Гарри сел на широкий подоконник, слушая звук дождя в эту необыкновенно теплую зимнюю ночь.

Постепенно он пришел в себя. Его развившиеся за время работы над рунами аналитические способности взяли верх над паникой и позволили взять себя в руки и проанализировать ситуацию. Его разум метался в поисках логики произошедшего. «Питер Петтигрю жив. Сириус Блэк не убивал его. Если это так, тогда, какого Мордреда, Питер не убил его, если так уж хотел отомстить за своих друзей? В таком случае, Сириус сбежал из Азкабана для того, чтобы убить Питера, а не меня. Тогда, почему именно сейчас? Каким образом он выяснил, что Питер здесь, в Хогвартсе? Газеты! Он увидел фотографию Уизли в Египте. Короста была на ней. Пока все выглядит логично. Непонятно другое. Сириус Блэк был отправлен в Азкабан — самую страшную тюрьму магического мира. Предполагается, что Питер боролся с ним, во всяком случае, смог продержаться до прибытия Авроров, которые арестовали Блэка. Почему тогда Питер не появился, когда все закончилось? Он же был героем! Он мог занять место моего крестного! Вместо этого, он оставил там палец, инсценировав свою смерть. Значит, ему было, что скрывать. Что-то настолько ужасное, из-за чего его могла постичь участь моего крестного!».

Гарри встал с постели и тепло оделся. Дождь почти прекратился. Взяв карту, он внимательно осмотрел всю территорию замка, начиная от башен, до самых подземелий. Ничего. Два часа спустя он выбрался из тайного прохода наружу и, пройдя довольно большое расстояние, начал громко звать, звать предполагаемого убийцу своих родителей. Продолжая двигаться в направлении хижины Хагрида, он тщательно вглядывался в карту. Даже дойдя до края Запретного леса, он ничего не нашел. Несмотря на усталость, он продолжал искать, пока не заметил движение рядом с Дракучей Ивой. Продолжая звать, он пошел в направлении стадиона, когда темная тень выскользнула из-под корней Ивы. Посмотрев на карту, Гарри увидел, что оттуда вел ход, который выходил далеко за пределы территории школы. Насколько он смог разглядеть в тусклом ночном свете, темная фигура была крупной черной собакой. Очень знакомой собакой. Он уже видел ее, когда проклял свою тетку и случайно вызвал автобус Ночной рыцарь. Питер Петтигрю был крысой. Тогда Сириус Блэк вполне мог оказаться собакой. Когда собака села неподалеку от него, он посмотрел на карту. Имя Сириуса Блэка было отчетливо видно напротив имени Гарри Поттера.

— Сириус Блэк? Это же вы? — спросил Гарри прерывающимся от волнения голосом.

Фигура шевельнулась, и через мгновение перед ним стоял довольно страшно выглядящий человек. Как ни странно, Гарри совсем не боялся. К лучшему, или к худшему — это еще предстояло выяснить.

— Питер Петтигрю... вы же пришли за ним, да? Он — анимаг. Крыса. Крыса моего друга — Рона Уизли.

Глаза мужчины яростно вспыхнули, но он просто молча, кивнул.

— Вы... вы мой крестный, да? — спросил Гарри.

Ярость в глазах Сириуса немного улеглась, его взгляд приобрел неожиданную мягкость и теплоту. Он снова кивнул. В это мгновение в уме Гарри все сошлось. Он смог увидеть полную, логичную картину произошедшего. Все разрозненные кусочки мозаики, скрепленные его умозаключениями, сошлись в единую картину и приобрели завершенность.

— Вы не были хранителем тайны. Это был Питер. Это он предал родителей. Он заманил вас в ловушку. Вы провели двенадцать лет в Азкабане... из-за него.

Лицо его крестного разгладилось. Испытываемое им облегчение было очевидным. Казалось, он стал немного выше, как будто только что с его плеч упал огромный груз.

— Мы очистим ваше имя! — начал Гарри. — Мы схватим его и заставим признаться во всем! Мы добьемся справедливости для вас! Я поговорю с профессором Дамблдором. Дайте мне один день, самое большее, два дня! Будьте готовы! Я помогу вам выбраться из всего этого! У меня... я так многое хотел спросить у вас...

Его пробрала сильная дрожь. Холодный пронизывающий ветер проник сквозь мокрую одежду. Промокший с головы до пят Гарри неуверенно повернулся к замку, не зная, что делать. В этот момент его окликнул хриплый от долгого молчания голос.

— Гарри... ты... ты так похож на своего отца, Джеймса. Рад, наконец, встретиться с тобой.

Мужчина снова исчез. В темноте промелькнул силуэт черной собаки, проскользнувший к толстым корням огромного дерева.

Гарри бегом добрался до своей гостиной. К счастью, ему совершенно не хотелось спать. Он раздул почти погасший огонь в камине и, практически, опустил руки в огонь. Через какое-то время он, наконец, согрелся. Обернувшись в теплое полотенце, он сидел рядом с камином, впитывая в себя тепло пламени. Его влажная одежда лежала у кровати. После долгого горячего душа он одел нагретую у камина одежду. Юноша ощущал сильную усталость, как будто мог проспать целую неделю. Но в, то, же время в нем бурлила энергия. Не раздеваясь, Гарри забрался в постель, обдумывая свои следующие шаги. Потом вдруг замер. Вот он. Питер в своей крысиной форме спал на постели Рона. Если он сейчас попытается схватить его, то тот его укусит и сбежит. Если Питер поймет, что Гарри известна его тайна, то может поменять форму и попытаться убить его. Гарри нужно все подготовить и устроить крысе ловушку. Заманить его туда, откуда тот не сможет выбраться.

Гарри не были известны чары неразрушимости. Наверняка, Гермиона знала их, но ее здесь не было. С другой стороны, ему было отлично известно, как добиться того же эффекта с помощью рун. Гарри открыл свой сундук и начал искать что-нибудь подходящее. Наконец он нашел среди ингредиентов для зелий небольшую коробку от семян белладонны с замочком. Заметив на тумбочке рядом с кроватью Рона коробку от шоколадных лягушек, он опорожнил туда семена белладонны, устроился на кровати и принялся осторожно выводить на деревянной коробке руны. Закончив с этим, он взял инструмент для резьбы по дереву и довел работу до конца. Таким образом, руны не сотрутся случайно. Потворствуя своей возросшей паранойе, внутри коробки он вырезал руны, запрещающие любой вид трансформации. Тщательно проверил правильность рун и только после этого перешел к следующему этапу. Приложив кончик своей палочки к каждой руне, он напитал их энергией. Гарри был очень доволен результатом свой работы. У него все отлично получилось.

Гарри встал, осторожно подкрался к постели Рона и поднял крысу за хвост, резко вырывая предателя из сладкого сна. Сердце Гарри так сильно билось, что ему казалось, оно вот-вот вырвется из груди. Бросив крысу в коробку, он захлопнул крышку. Крыса пыталась просунуть лапу, чтобы помешать ему, но Гарри довольно грубо толкнул ее, заставив крысу с писком втянуть лапу внутрь, и закрыл ее хрупким на первый взгляд замком, который, тем не менее, теперь было довольно затруднительно сломать из-за рун, нанесенных на коробку. Он услышал как крыса шебуршится и скребется в коробке, пытаясь вырваться. «А что, если Питер не появится, когда я покажу крысу Дамблдору? Нужно... да! Это наверняка сработает!».

— Все кончено, Питер. Я принял форму Гарри и теперь убью тебя. Но не здесь. Не хочу, чтобы ученики обнаружили твой труп. Я притащу тебя на могилы Джеймса и Лили и убью тебя там. Достойный конец для предателя. Ты так не считаешь?

Звуки из коробки сразу прекратились. Гарри знал, что его слова достигли цели. Он только надеялся, что крыса не сдохнет от страха на месте.

Гарри направился к кабинету Директора, надеясь, что, хотя бы в этот раз, Директор будет на месте, когда он нужен. Был уже восьмой час. Интересно, он уже на ногах? Или скажет Гарри, вернуться попозже? Гарри понимал, что глупо так сильно волноваться, но ничего не мог поделать с собой. Он уже собирался начать упрашивать горгулью пропустить его в кабинет Директора, когда неожиданно вспомнил, какой сегодня день. Рождество наступило и прошло, но сегодня был Новый Год! Гарри громко рассмеялся, наверное, до смерти напугав крысу. Он знал, где сможет найти Директора! Повеселевший Гарри направился в Большой зал, неожиданно ощутив волчий голод. Спрятав коробку в карман, он зашел в празднично украшенный зал.

Гарри заставил себя есть не торопясь. Иногда время летит стремительно, а иногда плетется как черепаха, переползая от одной минуты к другой. Гарри испытал всю гамму этих ощущений, пока ожидал появления Директора. Он занимал себя мыслями о том, что произойдет, когда рядом с ним будет его крестный. Наконец Директор появился, когда стрелка часов перевалила за восемь. Гарри вскочил на ноги, с грохотом уронив свой стул. Нервничая, он поднял его, поставил на место и, напряженно улыбаясь, направился к директору.

— Гарри? Что-то случилось? — обеспокоено спросил Дамблдор.

— Мы... мы можем пройти в Ваш кабинет, сэр? Мне нужно рассказать вам кое-что очень важное. Я знаю, что отвлекаю вас от завтрака... но... но это очень важно, и... и...

Дамблдор сжал плечо Гарри.

— Гарри, успокойся. Все в порядке. Не беспокойся об этом.

В подтверждение своих слов, он взял с тарелки тост и кусок бекона.

— Видишь? Этого будет вполне достаточно, чтобы продержать это старое тело до обеда. Давай выясним, что привело тебя в такое состояние.

Дорога к кабинету не заняла много времени. Гарри постоянно проверял содержимое своего кармана, просто не мог удержаться от этого. Дамблдор был обеспокоен. После прошлогоднего происшествия с дневником он постоянно беспокоился о пареньке. Как только они поднялись по лестницам, прошли через проход, охраняемый горгульей, и зашли в кабинет, Альбус сел за стол, в то время как Гарри устроился напротив него.

Гарри перевел дыхание и начал рассказывать о произошедшем. Вначале, Дамблдора позабавило смущение Гарри, когда тот рассказывал о своем полуночном походе за едой. Создатель свидетель, ему действительно нужно хорошо питаться, учитывая, что ему приходится переживать в доме своих родственников. Затем его ошарашило известие об обнаружении Питера Петтигрю. Может, карта ошиблась? Он никогда не слышал о таком артефакте в Хогвартсе. Когда же мальчик добрался до рассказа о своем ночном походе и встрече с Сириусом Блэком, Директор с трудом удержался от немедленной проверки состояния Гарри.

Потом, Гарри рассказал о создании неразрушимой коробки, и Альбус начал против собственной воли сомневаться в словах мальчика. Но потом Гарри достал из кармана упомянутый предмет, тот самый предмет, который он постоянно проверял по дороге к кабинету. Все сомнения сразу исчезли, стоило только взглянуть на коробку, которая пульсировала мягким свечением. Только бросив на нее взгляд, Дамблдор понял, что эта коробка переживет их всех и останется неповрежденной, даже если на нее встанет великан. Эта работа была достойна сокровищницы королей! И только подумать, на ней было название аптеки в Косой алее! Какая ирония!

Взяв себя в руки, он сосредоточился на более актуальных в данный момент мыслях. В коробке была заключена крыса — убийца в анимагической форме. Дамблдор медленно забрал коробку. Затем четко и громко произнес:

— Хогвартс, запечатай эту комнату.

Послышался легкий гул, и Гарри осознал, что ничто и никто не сможет зайти в эту комнату или вырваться из нее без согласия Директора. Дамблдор открыл коробку, и из нее молниеносно выпрыгнула крыса. Хотя эта молниеносность ее не спасла. Дамблдор поймал ее заклинанием еще в полете. Крыса превратилась в человека в потрепанной старой одежде с выдающимися передними зубами. Выглядел он отвратительно. Под воздействием инерции он ударился о стену и в полубессознательном состоянии рухнул на пол.

Дамблдор спокойно встал и связал его веревками и некоторыми другими заклинаниями.

— Если ты только попытаешься сменить форму, Питер, поверь мне, тебе будет больно, очень больно. К тому же, у тебя ничего не получится.

По лицу предателя было видно, что он попытался, и ему совершенно не понравился результат. Он скорчился от боли, веревки натянулись, глубоко впиваясь в тело. Наконец боль отпустила, он упал на стул и посмотрел на них своими слезящимися глазами.

— Вы не понимаете! — крикнул он писклявым голосом.

— Если бы ты был невиновен, то не пытался бы сбежать от меня. Гарри, давай оставим его здесь ненадолго. Я думаю, самое время привести кое-кого в теплый замок.

Гарри бездумно кивнул и направился к выходу. Чрезвычайно обеспокоенная профессор МакГонагалл ждала их у входа в кабинет.

— Альбус! Что происходит? Горгулья отказалась впустить меня, даже с паролем.

— Успокойся, Минерва. Я запечатал комнату. Она останется в таком виде, пока я не вернусь. Нам необходимо прогуляться ненадолго. Почему бы тебе не взять пальто и не составить нам компанию? Мистер Поттер только что поведал мне историю, которая стоит того, чтобы ее пересказали.

По пути к выходу из школы он рассказал ей всю историю, время от времени уточняя у Гарри те или иные подробности. Гарри в ответ только кивал или бормотал что-то, слишком взвинченный, чтобы связно говорить. «Что если Сириуса не будет там? Что если он недостаточно доверяет мне, чтобы появится, когда там будут учителя?». Скоро они добрались до агрессивного дерева, и страхи Гарри достигли своего апогея.

— Мистер Блэк! Я вернулся! Профессор МакГонагалл и директор Дамблдор со мной! Мы схватили Петтигрю и увидели его отвратительное лицо! Вы можете выйти!

Гарри не пришлось ждать и нервничать слишком долго. Из-под корней дерева выбежала огромная собака.

Сириус весь извелся от беспокойства за мальчика, который спас его, сделал его свободным. Было довольно глупо соглашаться на то, чтобы тринадцатилетний паренек отправился ловить матерого Пожирателя. Но он был слишком шокирован встречей с Гарри, который, к тому же, уже знал всю правду о нем! Почти добежав до Гарри, он замедлился, чтобы Дамблдор и МакГонагалл не расценили его поспешность за нападение. Остановившись на расстоянии нескольких метров от Гарри, он поменял свою форму, затем посмотрел на Дамблдора и задал все один вопрос:

— Я могу обнять моего крестника, Директор?

Глаза старого волшебника задорно сверкнули, и он оставил палочку в рукаве мантии.

— Можешь.

Сириус обнял Гарри и начал смеяться как ненормальный.

— Я знал, что у тебя все получится! Я никогда не смогу отблагодарить тебя! Это стоит намного больше, чем одна несчастная Молния! Мерлин, да я куплю тебе всю компанию на следующее Рождество!

Гарри рассмеялся и подумал, что Гермиона будет просто счастлива. Она была права! Молнию ему действительно подарил Сириус! Ее письмо содержало множество угроз и предупреждений не пользоваться ею, пока учителя не проверят ее на наличие разных проклятий.

Сириус, наконец, отпустил Гарри и пожал руку Дамблдору и Минерве, которая сразу обняла его. Она была счастлива, что один из ее потерянных львят вернулся. Вспомнив о крысе, Сириус повернулся к Дамблдору и спросил, с трудом сдерживая ярость:

— Где он? Где эта мерзкая крыса?

— Заперт в моем кабинете, вне твоей досягаемости. Тебе придется потерпеть и побыть домашним питомцем Гарри несколько дней, потому что Министерство не работает во время праздников. Ты можешь остаться здесь. Отдыхай. Кушай. Выспись. Наберись сил. Тебя ждет суд — настоящий, справедливый. Тебе нужно привести себя в порядок и выглядеть презентабельно, чтобы привлечь на свою сторону и очаровать судей. Будем надеяться на то, что большинство из них будут женщинами, и ты не растерял свое обаяние, — подмигнув, закончил Директор.

Сириус издал лающий смех и снова сменил форму, прыгая вокруг Гарри, как щенок. Гарри подумал, что в замке будет намного уютнее теперь, когда он будет праздновать Рождество со своей семьей.

Последние дни каникул пролетели для Гарри очень весело. Он не прекращал свои занятия, но теперь рядом с ним всегда был его новый друг. Несколько гриффиндорцев, оставшихся на каникулы в школе, спрашивали о нем Гарри, на что тот отвечал, что это бродячий пес, которого Гарри нашел и собирается забрать домой.

Сириус много ел, много спал и выглядел намного лучше, после того как принял душ и побрился в ванной. Сириус никогда не забывал о крысе, но наслаждался этими спокойными днями в гостиной своего бывшего факультета со своим вновь обретенным крестником. Это было намного лучше мести, которая вполне могла отправить его обратно в тюрьму. Он мог подождать с ней. Особенно после того, как Гарри рассказал о том, каким образом смог поймать Петтигрю. Его позабавило то, каким образом Гарри смог заставить крысу выдать себя. Только подумать — убить предателя на могиле родителей Гарри! Хотя, с другой стороны, идея была не лишена привлекательности...

Гарри рассказал ему немного о своей жизни, своих друзьях, своей ненавистной семье. Мысль о последних вызвала ярость у Сириуса. Скоро наступят перемены...

Наблюдая за Гарри, который занимался чарами и трансфигурацией, он давал ему подсказки, которые могли помочь ему, когда они были одни в комнате. То, как Гарри работал с рунами, завораживало. Сириус не проходил Древние руны, но все еще помнил одну девушку, которая работала над своим сочинением... в чем мать родила, в одной кровати с ним.... И он помнил, насколько сложным выглядело нанесение хотя бы одной руны. Гарри же наносил их, как будто просто делал записи.

Дамблдор, наконец, вернулся с новостями по поводу суда. Он пройдет перед полным составом Визенгамота на внеочередном заседании. Директор показал ему созданную в течение нескольких минут коробку, в которой был заключен Питер в своей крысиной форме. Это было что-то потрясающее. Альбус попросил его не говорить Гарри о том, что его умения настолько уникальны.

— Мальчик не знает границ своих возможностей. Позволь ему познать их самому. Будет грустно, если он остановится в своем развитии, лишь подумав, что это лучшее, на что он способен, — сказал Дамблдор.

В этом был весь Дамблдор. Кто-то может сказать, что ему наплевать, что он не хочет признавать заслуги Гарри, его труд и природные способности. Сириус же знал, что директор просто пытается дать стимул к саморазвитию.

Последняя неделя каникул подошла к концу, и Сириус улучил момент, чтобы поменять форму и поговорить с Гарри, прежде чем студенты вернутся в школу. Он выглядел одновременно радостным и грустным.

— Гарри, мне придется уйти на время. Я отправляюсь в дом, в котором будет безопасно. Не знаю, в каком состоянии он будет после стольких лет, но я смогу привести его в порядок и сделать безопасным для тебя. Может, мне удастся убедить Дамблдора позволить тебе жить со мной летом. Из того, что я слышал от тебя, это будет намного лучше, чем жизнь у Дурслей.

Гарри улыбнулся. Было грустно оттого, что Сириусу придется уйти сейчас, но в, то, же время душу переполняла надежда на лучшее в будущем.

— Было бы здорово! Если нужна будет помощь в уборке, дай знать. Неважно — магическим или маггловским способом. Я привык.

Сириус улыбнулся и обнял его.

— Моя жизнь возвращается в нужное русло, приятель. Все благодаря твоему уму. Продолжай работать со своими рунами. Я слышал, они помогают развивать дедуктивные способности. Похоже, это правда. Не забывай писать мне. Нам нужно многое наверстать и узнать друг друга.

На следующий день Гермиона и Рон нашли Гарри таким откровенно счастливым, что вначале подумали, что его задело веселящими чарами во время каникул. Его рассказ ошеломил обоих.

— Дружище, это, по твоему, каникулы? — ошарашено спросил Рон.

На взгляд Гарри, это замечание было довольно забавным, потому что... ну, так вышло, что пока это у него были самые спокойные и мирные каникулы. Он рассмеялся от чистого сердца, а друзья были счастливы видеть, что постоянно витающая вокруг него дымка грусти, наконец, испарилась. Он нашел свое место. Семья из двух человек — все равно семья.

— А теперь, — с хитрой улыбкой начал Гарри, — кто за небольшую охоту на Малфоя? У него были целые каникулы для отдыха. Пора вернуться к розыгрышам!

Оба друга с нетерпением ждали представления. Хорошее настроение Гарри оказалось заразительным. Настало время для выступления Золотого трио и Дьявольского дуэта.

Гарри и Рон легко смогли выследить двух первокурсников из Слизерина, которых Рон нашел самыми подходящими для подмены. Они были одними из наиболее незаметных на своем факультете. Гриффиндорцы крепко связали двух бедолаг и спрятали их в чулан для метел. Проделали они все это, не показываясь на глаза своим невольным жертвам. Как только те оказались в чулане, заговорщики отрезали у каждого по небольшому локону волос и заверили, что не забудут освободить их, когда все закончится. Они не имели ничего против этих двух слизеринцев, просто так совпали звезды.

Затем двое друзей отправились в ванную для девочек, превращенную в лабораторию зелий, и передали свою добычу Гермионе, которая, не говоря ни слова, закончила зелье. Она вручила каждому по одному флакону с оборотным зельем, отчаянно пытаясь побороть свою чрезмерную сознательность. Ребята зашли каждый в свою кабинку и выпили зелья. Странно, но на вкус они были намного лучше того, для которого в прошлый раз так любезно предоставили волосы Крэбб и Гойл. Мысль о том, что одни слизеринцы на вкус могут быть лучше других, вызывала беспокойство, и они предпочли не думать об этом. Сам процесс преобразования был таким же болезненным, как и в прошлый раз. Даже еще болезненнее, потому что их невольные жертвы были намного младше, что привело к большему объему изменений. Юные заговорщики сохранили оставшееся в котле зелье в своих флаконах на тот случай, если на выполнение задуманного потребуется больше одного часа. Гермиона смогла уменьшить их школьные мантии до нужного размера, поменяла герб факультета и цвет галстуков.

Наконец Рон и Гарри взяли свои туго набитые рюкзаки и отправились в подземелья, чтобы подготовить приветственные сюрпризы для Драко после Рождественских каникул.

о-О-о

Новый год начался очень плохо для Драко. На самом деле, это был худший год во всей его жизни. Даже позднее, оглядываясь на этот период, он все еще считал его худшим в своей жизни. Драко стал ходячим проклятием. Стоило ему появиться в любом помещении, как он сразу становился объектом внимания всех находящихся там на тот момент людей, в глазах которых было явно видно ожидание новых происшествий с его участием. Неважно, происходило это ночью или днем, их ожидания всегда оправдывались.

Каждое утро его волосы принимали новый, случайный цвет. В первое время изменения сохранялись в цветовой гамме слизеринского факультета. Серебристые, зеленые... змеи. О, да, не раз и не два он выглядел как Медуза Горгона, и первокурсники с воплями разбегались, старательно избегая его прямого взгляда. Однажды у него затеплилась надежда, что в этот день его волосы сохранят свой натуральный цвет, так как они перекрасились в белый. Похоже, заклинания постепенно истощались, и он был готов вздохнуть с облегчением. По крайней мере, цвет был не таким страшным. В любом случае, он опаздывал на чары, и у него не было времени, чтобы беспокоиться о цвете волос.

К сожалению, во время урока профессор Флитвик пристально посмотрел на него и попросил подойти к нему. Пока Драко спускался к профессору по проходу между рядами, за его спиной волной расходились сдавленные смешки и хихиканье. Мысленно он начал гадать, какой цвет его волосы приняли на этот раз, и был искренне благодарен профессору, который собирался разобраться с этим без промедлений. Профессор взмахнул палочкой, в результате чего послышался зевок.

«Зевок?» — спросил про себя Драко.

Создав маленькое зеркало, чтобы Драко мог видеть все, что происходит с его волосами, Флитвик вернулся к изучению необычной прически. Драко удивленно моргнул на изображение, отразившееся в зеркале. Хорек. Белый хорек. Его волосы превратились в белого хорька. Двигающегося белого хорька. Флитвик провел оставшуюся часть урока, пытаясь изучить чары, использованные для достижения такого удивительного эффекта, и выяснить все возможности заклинания, прежде чем убрал его сразу после того, как прозвенел звонок.

Была также небольшая проблема с огнем. Каждый раз, стоило ему подойти слишком близко к пламени, его интенсивность усиливалась вдвое. Так много испорченных зелий...

Он также не мог спокойно спать. К утру его постель становилась холодной как лед. К полуночи он просыпался от дикого зуда на лице, как будто его всего обсыпали чесоточным порошком. Когда это произошло впервые, он подбежал к зеркалу, ожидая увидеть толпы муравьев, устроивших у него на голове муравейник. Вместо этого он увидел, что его лицо гнило на глазах, прямо как у инфернала. После этого он так и не смог заставить себя снова подойти к этому зеркалу. Он уже почти привык к каждодневному полуночному душу, чтобы избавиться от того, что вызывало такой сильный зуд.

Однажды, когда он открыл свой сундук, в нем начали взрываться навозные бомбы.

Его книги отказывались открываться.

Его сумка по весу всегда была полной и тяжелой, хотя в ней почти ничего не было.

Однажды за ужином, Крэб и Гойл указали на его лицо и волосы, невнятно промычав что-то. Он вздохнул, вытащил карманное зеркало, которое всегда держал при себе, и увидел самое страшное, что с ним до сих пор происходило. Его волосы стали рыжими, а на лице появились веснушки. От гриффиндорского стола раздался один из ненавистных голосов:

— О, мой потерянный брат! Где же ты пропадал так долго? — патетически закричал Фред.

В этот момент Драко ужасно ненавидел близнецов. Он подошел к ним и потребовал, чтобы они прекратили все это, но, по их словам, инициатором розыгрышей были не они — они всего лишь исполнители некоторых из них. В том числе и авторы авангардной прически «Хорек». Они ни за что не признавали за собой авторство розыгрыша «Полуночный Зуд». По крайней мере, не они нанесли его на подушку Драко... Драко нашел Гарри и пригрозил ему, что, если все не прекратится, его недавно освобожденный крестный может не успеть насладиться свободой.

Неделя после этой угрозы стала настоящей пыткой.

Все средства для ухода за волосами слизеринцев неожиданно оказались в сундуке Драко. Учитывая его постоянные проблемы с прической в последнее время и то, что он всегда вел себя, так как, будто весь мир принадлежит ему, его без всяких затей признали виновным. На протяжении всей недели он настолько громко пукал, что ему приходилось постоянно накладывать вокруг себя чары тишины. Ситуация усугубилась во время занятий по зельям... у котлов на открытом огне.... Две пары новых брюк не поддавались восстановлению...

Его постоянно ударяло статическим электричеством, стоило ему коснуться кого-то или чего-то. Все сторонились его. С ним никто не хотел общаться. Его пергаменты становились чистыми, неважно, сколько раз он менял перья или чернила в чернильнице. Кстати о перьях, они время от времени взрывались, превращаясь в перышки канареечно-желтого цвета.

За месяц до каникул на Драко нельзя было взглянуть без содрогания. Он похудел. Ему пришлось носить мантии Крэба и Гойла, из-за чего он выглядел еще худее и несчастнее. Теперь он не доверял ничему на своей тарелке, и, до того как приняться за еду самому, давал ее попробовать двум своим оставшимся прилипалам. У Снейпа были связаны руки, потому что не было никаких доказательств причастности Поттера ко всем этим происшествиям. Ни близнецов, ни Поттера не было поблизости, когда со слизеренцом происходили все эти неприятности.

Волосы Драко были грязными. Под глазами лежали мешки, как у Гермионы, в самые напряженные дни занятий. Наконец, терпение Драко исчерпалось. Однажды вечером он дожидался, когда его заклятый враг направится к своей факультетской гостиной. Драко заметил, как Гарри беззаботно болтает с Уизелом о шахматах. В последнее время он стал неожиданно лучше играть, иногда даже выигрывая у Рона партии. Хотя преимущество все еще оставалось за Роном. Они сразу замолчали, стоило им заметить поджидающего их слизеринца.

— Иди за мной, Поттер, — сухо сказал Малфой.

— Скажи «пожалуйста», — ответил Гарри, скрестив руки на груди.

Глаза Драко расширились, но он смог заставить себя выдавить это слово, после чего они зашли в заброшенный класс. Гарри без слов передал Рону свою мантию-невидимку. Его друг все понял правильно. Он надел мантию и остался на страже снаружи. Глаза Драко снова расширились, в этот раз от удивления. Он впервые своими глазами видел знаменитую мантию, хотя ему было давно известно о ее наличии у Поттера. Он быстро взял себя в руки, пока Поттер закрывал дверь за Уизли. В конце концов, он Малфой.

— Нам нужно разобраться со всем этим, Поттер. Как мужчина с мужчиной. Чего ты хочешь? — гордо спросил он, высоко задрав нос.

— Во-первых, веди себя поскромнее, Малфой. Ты пришел сюда умолять меня о чем-то, — сказал Гарри, перехватывая контроль над разговором.

Драко выругался вполголоса, но послушал его, переведя взгляд в сторону.

— Мне нужен непреложный обет о том, что все, сказанное здесь, останется между нами. Никто не должен узнать об этом.

— Что? — крик Драко перешел в визг.

— Обет на твоей магии, — предельно серьезно добавил Гарри.

— Но... ты не можешь так поступить! Это слишком опасно!

— Это значит, ты не искренен. Тогда, я пошел. Мне больше не о чем с тобой разговаривать.

— Подожди! Постой!

Драко, казалось, разрывался от противоречивых эмоций. Наконец он решился. Он вытащил из кармана маленькое зеркальце и, бросив его на пол, разбил его, в результате чего лицо Северуса Снейпа мелкими осколками разлетелось по всей комнате, прежде чем исчезнуть.

Гарри повернулся к Драко.

— Мы обсудим все завтра в шесть утра за пределами замка, у озера. Приходи один, если хочешь исправить все, — сказал Гарри, быстро выходя из класса, куда, без всяких сомнений, уже через несколько секунд примчится Снейп.

Рон и Гарри бегом вернулись в свою гостиную. Конечно, Снейп сможет добраться до них и там — в конце концов, он профессор — но у него нет, пока нет, достаточных оснований для того, чтобы обвинить их в чем-то. Им обоим известно, что он будет ждать чего-то крупного. Поэтому им нужно быть предельно осторожными. Они легли рано, чтобы рано встать и опередить Драко, когда тот появится завтра на их встрече.

о-О-о

Гарри и Рон рано встали утром и выбрались из замка через главные ворота, свободно бродя по землям Хогвартса теперь, когда исчезла опасность, что дементоры выпьют их души прямо на пороге школы. Этих ужасных созданий отозвали в тот же день, когда Сириуса объявили невиновным. Самое смешное было, когда Малфой пытался напугать его во время урока УЗМС, вырядившись в костюм дементора и взобравшись на плечи одного из своих прилипал. Патронус, которого рефлекторно вызвал на них Гарри, опрокинул их обоих. Забавно, что эту ловушку Драко устроил себе сам.

Сегодня воздух был прохладным. Весна еще не вошла в полную силу. На пороге был уже март месяц, но на земле все еще было много снега, также как и льда в озере. Гарри протянул Рону кусочки кожи для его ботинок, прежде чем они покинули территорию замка, и вышли во двор. Руны, выведенные на этих кусочках кожи, препятствовали возникновению следов на снегу. Друзья ждали, скрытые под мантией. Солнце еще не взошло, но на горизонте была видна полоска загоравшегося рассвета. Наконец, послышался звук шагов. Посмотрев на карту, Рон увидел, что это Драко. Один.

Как только Драко поравнялся с ними, Рон вышел из-под мантии, поднимая ее край высоко над их головами. Гарри вытянул руки, зажал слизеринцу рот и втащил его под мантию. Приказав ему заткнуться, он отпустил его. Блондин резко повернулся и уставился на двух гриффиндорцев, которые находились чересчур близко к нему, чтобы он мог чувствовать себя в безопасности. Гарри протянул ему две кожаные ленты и знаками показал привязать их к ботинкам. Они были не слишком удобными, но очень полезными для сохранения своих секретов. После этого троица медленно тронулась с места. Драко не был привычен к ходьбе под одной мантией с двумя другими людьми, в то время как Гарри и Рон давно научились нехитрому искусству не наступать друг другу на ноги. Для Драко это был совершенно новый опыт. Не успели они пройти и двадцати шагов, когда мимо них стремительно промчался Снейп, направляясь к точке, которую они только что покинули. Гарри молча окинул Драко хмурым взглядом, но все же повел всю процессию к стадиону. Они зашли в одну их раздевалок и сняли мантию — каждый чувствовал облегчение, что, наконец, сможет отдалиться на какое-то расстояние от остальных. Драко заговорил первым, чувствуя необходимость объясниться:

— Профессору Снейпу невозможно солгать. Можно лишь немного исказить правду. Я сказал ему, что встреча назначена на семь.

Гарри саркастично улыбнулся.

— Что и следовало ожидать от слова слизеринца? Давай обет.

Рон протянул палочку над их вытянутыми руками. Обет не давал никаких лазеек. Драко попросту превратится в маггла, если раскроет кому-то хоть что-то, что они будут обсуждать сегодня, или хотя бы упомянет об их соглашении без разрешения на то Гарри. После этого Рон вышел за дверь, снова встав на страже с накинутой на себя мантией-невидимкой.

— Надеюсь, — начал Гарри, — ты осознаешь, что вот уже второй раз за этот год сталкиваешься с последствиями своих оскорбительных слов по отношению к другим.

— Что? Кто? — спросил откровенно огорошенный Драко.

— Клювокрыл. Твоя рука, помнишь?

Драко фыркнул на это. Воспоминания были довольно болезненными. Но ему нужно вернуться к теме их сегодняшнего разговора. Ему необходимо знать...

— Как ты это делаешь?

— Это мой секрет. Мы здесь, чтобы провести переговоры о твоей капитуляции. Ты согласен с этим? — спросил Гарри.

Драко пропыхтел и отвернулся. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с силами и выдавить из себя простое «да».

— В некотором роде, ты можешь гордиться собой, Драко. Тебе удалось довести меня до того, что я предпринял подобные меры. Когда дергаешь льва за хвост, нужно быть готовым столкнуться с ним лицом к лицу.

Драко продолжал стоять спиной к нему, не произнося ни слова.

— Скоро наступит Пасха, — продолжил Гарри светским тоном.

Драко, наконец, повернулся лицом к гриффиндорцу.

— Какое это имеет отношение к нашему разговору?

— Желающие смогут отправиться домой на короткие пасхальные каникулы. Большинство не делают этого, в отличие от тебя. До Рождества я собирался попросить тебя привлечь твоего отца к решению вопроса Сириуса Блэка. Теперь, это немного бессмысленно, не находишь? Вместо этого, ты заявишь ему, что предложил мне сделку для прекращения розыгрышей, что он откажется от обвинений против Клювокрыла, если я немедленно прекращу розыгрыши, и что ты не оставил мне выбора.

— И все? — скептически спросил Драко. Его недоверие было вполне оправданно.

— Мечтать не вредно. Это только начало. Ты прекратишь называть Гермиону или кого-то другого этими отвратительными прозвищами: грязнокровка, предатель крови, полукровка или любыми другими, затрагивающими родителей. Хочешь с кем-то поговорить? Попробуй использовать для этого его имя, для разнообразия. Тебе нужно спустить пар? Поддержать свой имидж? Хорошо. Попытайся испытать свои способности на мне, как ты это делал раньше. Но любой намек на моих родителей запрещен. Да, и, кстати, только, то, что ты будешь нападать только на меня, не заставит меня воздержаться то ответного удара, если ты перейдешь черту.

Гарри посмотрел на него, ожидая его решения.

— Что-то еще? — со вздохом спросил Драко.

— На этом все. По крайней мере, пока, — спокойно ответил Гарри.

— На самом деле все? — недоверчиво переспросил Драко, — никакого последнего шоу? Никакого унижения на потеху публике?

— Я не слизеринец, даже если и могу придумать хорошую месть. Я сделал это не ради развлечения, хотя, признаюсь, это и доставило мне удовольствие. Я хотел заявить о своей позиции. Прекрати постоянно нападать на всех. Выполни эти условия, и для меня этого будет достаточно. Договорились?

Драко медленно кивнул.

— Хорошо, тогда... — начал Гарри с глубоким вздохом, — посмотри на задней стороне зеркала рядом с твоей кроватью. Там небольшая полоска кожи с чарами незаметности на ней. Мы еще не зачаровывали твой шампунь на этой неделе. Спокойно можешь использовать его. У тебя в сумке все еще есть два взрывающихся пера. В третьем маленьком кармашке этой сумки есть кусочек дерева. Из-за него она кажется такой тяжелой. Твои чернила исчезают из-за чернильницы. Выкинь ее. В твоем сундуке еще две навозные бомбы, одна из них выглядит как пачка жвачки.

По мере того, как Гарри вываливал на него все это, глаза Драко все больше расширялись.

— Как...

— Я тебе уже говорил. Я не собираюсь рассказывать тебе о своих методах. Это наш уговор. Если ты примешься за старое, я все начну сначала. Только на этот раз не жди пощады.

о-О-о

Клювокрыла освободили. Люциус Малфой просто заявил прессе, что он уже достаточно денег и времени потратил на это глупое животное. Было принято решение выпустить его в лесу, чтобы он никогда больше не показывался на глаза цивилизованным волшебникам. Хагрид даже не надеялся на такой исход. Когда он узнал новость, то даже заплакал и громко высморкался в платок, больше похожий на простыню. Его скатерти были уже все влажные от всех переживаний, которые были у него за последние недели из-за «ангельской птички». Хагрид от души поблагодарил Гарри, когда Гермиона рассказала ему о роли своего друга в подобном исходе. За свои титанические усилия в деле торжества справедливости Гарри получил огромную коробку с каменными кексами. «Интересно, какой ущерб они смогут нанести в качестве метательного оружия, — задумался Гарри, — возможно, если заострить их с одного конца и нанести на них руны... хотя, для того, чтобы обработать их нужно будет найти что-то более прочное... Мда... Жаль, но ничего не получится».

Драко стал почти «невидимкой». Факультет Гриффиндор, наконец, получил передышку. Так как крестовый поход Драко против «полукровок» и «грязнокровок» закончился, большинство его лакеев прекратили свои постоянные попытки задеть самые легкие мишени — учеников младших курсов. Даже Слизеринский факультет, в своем большинстве, вздохнул с облегчением — довольно большой процент учащихся этого факультета состоял из представителей не таких уж и «чистокровных» родов, их представители считались стоящими на более низкой ступени социальной лестницы. В результате уменьшения количества оскорблений, издевательств и жестоких шуток заметно уменьшилась и неприязнь к слизеринцам. Близнецы же считали, что в этом году достаточно повеселились за счет Драко и практически свели к минимуму количество своих розыгрышей, сконцентрировавшись на приближающихся экзаменах, уроках и новой линии своей продукции, каталог которой они представили в книге «Уизли Продакшнс». Они сердечно поблагодарили Гарри за предоставленную уникальную возможность испытать новую продукцию, которая до этого находилась в стадии разработки.

— Нам очень помогут твои способности...

— ...для разработки новых типов продукции...

— ...незаметных розыгрышей, как те, которые ты сделал...

— ...с этими своими полосками кожи с рунами на них.

— Они великолепны, — закончили они вместе.

— Я слышал, что нанесение рун — очень прибыльный бизнес, — сказал Гарри, с преувеличенным вниманием изучая свои ногти, — моя работа вам недешево обойдется...

Он не хотел проводить все свое время за нанесением рун, для шуток и розыгрышей. У него были свои планы. Впереди так много исследований...

Близнецы переглянулись, повернулись спиной к Гарри, чтобы шепотом обсудить ситуацию. Шепот быстро прекратился, и они повернулись обратно, судя по всему, придя к какому-то соглашению.

— Добро пожаловать в «Уизли Продакшнс», партнер!

Их выходка вызвала искренний смех у Гарри. Никому не повредит, если у него будут разные варианты, так? Это может стать... скажем, работой по совместительству, отдушиной от рутинной работы. Он пожал им руки, не подозревая, что только что, таким своеобразным способом, согласился стать третьим равноправным партнером в одной очень прибыльной в ближайшем будущем компании.

о-О-о

Экзамены нагрянули очень скоро, но у Золотого Трио все было в порядке. По крайней мере, у Гарри и Рона. Гермиона же... это был особый случай. Она обложилась таким количеством книг, что Гарри обдумывал идею нанять специального работника, который занимался бы классификацией этих книг по полкам. Ее состояние вызывало нешуточную тревогу у друзей. Они терялись в догадках, каким образом можно успевать заниматься с таким количеством курсов.

— Нужно что-то делать, дружище, — однажды вечером заявил Рон Гарри, — такими темпами она сойдет с ума еще до экзаменов. А до них еще две недели.

Гарри кивнул, приходя к тому же выводу.

— Она не согласится притормозить. Даже не думай об этом. Все, что мы можем сделать... постараться чуть-чуть ослабить напряжение последних дней. Заставить ее смеяться и самим хорошо заниматься. По крайней мере, она перестанет беспокоиться хотя бы о наших оценках.

— Ага, — согласился Рон, — это с ней часто происходит, да?

Они ненадолго вышли из гостиной и скоро вернулись, нагруженные разными вкусностями из кухни. Гарри никогда еще не был настолько рад тому, что в начале года узнал у близнецов о ее местонахождении.

Они поставили перед Гермионой кружку горячего крепкого черного кофе и тарелку с шоколадными печеньями. Им удалось разместить все это перед ней, вытащив у нее из-под носа две книги, которые она лихорадочно читала.

— Эй! Это вам не игрушки! Я... Это для меня? — наконец заметила она восхитительный аромат печений и кофе.

— Да! — сказал Рон, бросив взгляд на книгу в своих руках, — Фу-у-у, Арифмантика! Что у тебя, Гарри?

— Зелья, — ответил тот.

— Махнемся?

Они обменялись книгами, потом притащили стулья и, под непонимающих взглядом Гермионы, поставили их рядом с ее стулом. Некоторое время она не произносила ни слова, потому что печенья загадочным образом исчезали у нее во рту.

— Так, — начал Рон, — значит, ты смотрела зелье от головной боли.

— Эй! Хорошенько опрости ее по этому вопросу, мне он тоже не повредит! Видит Бог, это зелье было ох как нужно мне в этом году!

— Опросить меня? — еле слышно пискнула Гермиона, после того как сделала большой глоток горячего кофе.

— Ну, да! Ты же не можешь постоянно повторять все в уме! Такими темпами все закончится тем, что тебе начнут мерещиться голоса, как Гарри в прошлом году! — ухмыляясь, сказал Рон.

— Эй! По крайней мере, в моей голове хоть что-то слышно! В отличие от некоторых, не будем указывать пальцем, у кого, если вслушаться внимательно, в голове можно услышать только шум моря! — не остался в долгу Гарри.

На время, отложив пререкания, они начали тщательно изучать свои книги, чтобы начать опрос Гермионы, которая с трудом сдерживалась от смеха, наблюдая за их пикировкой. В то же время, их внимание и забота о ней настолько тронули ее, что она чуть ни заплакала. Наконец, справившись со своими чувствами и пару раз глубоко вздохнув, она потянулась, взяла еще одно печенье и посмотрела на них с вызовом.

— Собираетесь опросить меня? Выкладывайте свои вопросы!

Они недоверчиво посмотрели на нее, затем расплылись в улыбке.

— Сейчас тебе достанется... — заявил раззадоренный Рон.

Последовавшее стало легендой для всех третьекурсников. Заметив, как Гермиона уверенно отвечает на любые заданные ей вопросы, студенты их потока начали собираться вокруг их стола и тоже задавать вопросы. Гарри и Рон, конечно, старались задавать очень каверзные вопросы. Например, какой объем сил требуется для заклинания Ридикулус? Какова длина движения в дюймах для заклинания подушки? Каков уровень сложности при превращении тыквенного сока в кофе? После этого вопроса Гермиона неуверенно посмотрела на содержимое своей кружки. Комната потонула в общем смехе.

Этим вечером Гермиона выглядела намного более расслабленной... и более уверенной в себе. Она, наконец, поняла, что готова к экзаменам. После этого она прекратила обкладываться горами книг.

Рон и Гарри также многому научились за время такого плодотворного повторения пройденного. У них все отлично получалось. Хотя зелья им дались нелегко. Снейп был в своем амплуа — подкрадывался и в самый неподходящий момент незаметно оказывался за твоей спиной, пристально следя за каждым твоим движением. После этого экзамена Гарри обреченно вздохнул.

— Знаю, это прозвучит немного по-детски, но я на самом деле понял это зелье! Я смог заменить в уме ингредиенты рунами, и окончательный результат стал кристально ясным для меня! Почему у меня не получилось лучше?

Гермиона и Рон странно посмотрели на него.

— Что? Это мой способ понимать сложные вещи, — сказал он, защищаясь.

— Заменить нечто сложное чем-то запредельно сложным? — неуверенно спросил Рон.

Гарри только отмахнулся.

— Дело не в этом! Я не забыл ни одного ингредиента! Я добавлял их всех в правильном порядке! Что я сделал не так? — раздраженно спросил он.

— Ну, — нервничая начала Гермиона, — ...огонь под котлом был слишком слабым, чтобы Кора Полинезийского Редиса смогла раствориться, и ты помешал зелье по часовой, вместо того, чтобы помешать против часовой стрелки... поэтому... ты не смог достигнуть полноценного результата.

Гермиона испытывала противоречивые чувства. Она не хотела давить на Гарри своими обширными познаниями в зельях, после всех его усилий. Она почти ожидала, что он сердито взорвется или пробурчит что-то о разных несущественных мелочах. Чего она не ожидала, так это того, что он задумчиво уставится в пустоту, тщательно обдумывая что-то.

— Полноценный... результат. Да! Все правильно! Спасибо, Гермиона!

— Эм-м... пожалуйста, Гарри.

Он больше не заговаривал о зельях после этого. Только очень часто задумчиво смотрел на рекламные брошюры по доставке ингредиентов.

Совсем скоро настало время расставания. Рон пригласил Гарри и Гермиону на Кубок по Квиддичу, который в этом году будет проходить в Англии. Гарри быстро согласился и добавил, что после этого он, скорее всего, поедет к Сириусу, чтобы помочь с уборкой в доме. Если, конечно, к тому времени тот не закончит все сам. В конце концов, прошло уже несколько месяцев. Гарри очень нравилась Нора, но он соскучился по своему крестному. Друзья поняли его, они еще помнили, каким счастливым он был, когда они вернулись после Рождественских каникул.

Поездка в Хогвартс-экспрессе прошла весело. Этому также способствовало то, что они были уверены в скорой встрече.

Машина Дурслей ждала его у вокзала. Гарри разместил свой сундук в багажнике и забрался в машину под ненавидящим взглядом своего дяди. Вернон, не теряя времени, указал своим толстым как сарделька пальцем на Гарри.

— Теперь, послушай меня, мальчишка...

— Дядя, люди смотрят. Предполагается, что это счастливое воссоединение двух членов одной дружной семьи, которые довольно долго не видели друг друга, не так ли? — с невинной улыбкой прервал его Гарри.

Вернон незаметно огляделся и убедился в правоте мальчика. Люди действительно смотрели. Они смотрели на них... как будто им было известно... Он неловко потрепал Гарри по плечу и наградил натянутой улыбкой, которая не обманула бы самого наивного человека.

— Хорошо. Теперь послушай меня, мальчишка. Будешь сидеть в своей комнате все время, свободное от заданий по дому. И завтрак тоже на тебе. Ты понял?

— Я бы согласился... Но что подумают соседи?

— Что? — озадаченно спросил Вернон, не в состоянии проследить за логикой юного волшебника.

— Предполагается, что я — трудный подросток, который вернулся из исправительной школы. Либо я должен весь день шататься во дворе, доставляя неприятности, либо демонстрировать чудеса нашей системы перевоспитания. Если я весь день буду сидеть в своей комнате, они не будут знать, чего ожидать. Потом пойдут сплетни...

Вернон смотрел прямо перед собой, воочию представляя описанную Гарри картину.

— Не беспокойтесь, дядя Вернон. Я буду хорошо себя вести. И не перестараюсь с этим. Начните распространять слух, что в качестве курсов перевоспитания я проходил обучение садоводству.

Вернон повернулся и окинул его подозрительным взглядом.

— С чего это?

— Потому что я собираюсь превратить вашу лужайку, цветочные клумбы и деревья в самые роскошные на Тисовой улице.

Он повернулся к дяде, который на глазах наливался краской гнева.

— Без палочки, — поспешно добавил Гарри.

— Без твоей дьявольской палки? — с подозрением спросил Вернон.

— Точно. Вы увидите, и не пожалеете о моем кратком присутствии в вашем доме этим летом. Совсем не пожалеете.

Гарри устало вытер пот со лба. Работать в маленькой душной комнате было нелегко. Многие вещи требовали его незамедлительной реакции. Занавески были задвинуты — не настолько, чтобы скрывать свет луны, но достаточно, чтобы со двора не был виден отсвет небольшого пламени, который также требовал к себе особого внимания — температура должна была оставаться одинаковой. Для этой цели он приобрел набор для приготовления фондю. Топливо в горелке поддерживало более стабильную температуру, чем дерево, хотя и было более опасным в эксплуатации.

Гарри принял все возможные в его условиях меры предосторожности: засыпал пол песком, который толстым слоем покрывал деревянное покрытие. После использования, он сметал весь песок в один угол. Над пламенем в специальном держателе медленно томилась жидкость в огнеупорном флаконе. На потолке он развесил одеяло, которое закрепил на специально установленных им на стенах опорах. В течение дня он прятал их за простыми настенными плакатами. На одеяле была выведена группа рун, которые фильтровали дым в чистый воздух и поглощали посторонние запахи. Остальное было делом техники. Всего-то и нужно было, соблюдать абсолютную тишину — никаких звуков дребезжания стеклянных флаконов, тихого бормотания под нос.... Стоит ему побеспокоить родственников, и перемирие будет нарушено — его снова запрут в комнате. Он еле убедил дядю позволить держать сундук в комнате.

Но зато Гарри отлично проводил время! Сделанное им открытие навсегда изменит представление о зельеварении! По крайней мере, это внесет изменения в успехи самого Гарри в этом предмете. Хотя, Гарри еще не решил, стоит ли распространять это изобретение, или же результаты его работы станут доступны лишь узкому кругу близких друзей. Теперь он понимал, что то, что ему дается настолько легко и естественно, недоступно большинству других волшебников. Только он мог создать инструменты для такой тонкой работы. А их потребуется ох как много, поэтому, пока не стоит об этом беспокоиться. Эти второстепенные мелочи только помешают его исследованиям.

Поймав себя на этой мысли, Гарри застыл как вкопанный. Его исследованиям? С каких это пор он заделался каким-то ученным? Однако, подумав секунду, он отбросил в сторону свои размышления. Неважно! Чем бы это ни являлось, ему нравиться и точка! После второй недели на Тисовой улице обещания Гарри начали претворяться в жизнь. Вернон не раз уже хвастал перед соседями, что ему уже дважды пришлось чинить газонокосилку, которая портилась из-за слишком густой травы в саду. Яркие цветы распространяли аромат лета. Кусты, служившие оградой, были толщиной с каменную стену. Вернон даже наступил на горло своей жадности и купил два саженца фруктовых деревьев, «для полноты картины». Он трепал «мальчишку» за плечо каждый раз, когда Гарри выбирался в сад, чтобы полить растения из своей садовой лейки. Так соседи стали свидетелями чудесного перевоспитания отъявленного хулигана, каким в их глазах был Гарри, благодаря усилиям своих родственников.

Некоторые даже подходили к нему, чтобы узнать секрет его успехов в садоводстве.

— Уход, любовь и понимание потребностей природы. Природа требует к себе внимания и заботы.

Таким был его неизменный ответ. В такие моменты у Гарри был отвлеченный взгляд, наводивший на мысли, что, либо он нашел свое призвание, либо совсем слетел с катушек.

Конечно, Гарри никогда не распространялся о небольших добавках в садовой лейке. Взяв образцы деревьев, растений, трав и цветов, он смог вывести их эссенцию.

Он заказал просто чудовищное количество флаконов из толстого стекла и специальное металлическое перо, используемое мастерами рун. Перо обошлось ему в довольно круглую сумму, так как было сделано многослойным, из разных типов металлов, и было насажено на деревянную ручку, для большего удобства. С помощью этого пера он мог выжигать руны на стеклянных флаконах. Ему требовались отдельные флаконы для всех видов деревьев, цветов или растений, даже для травы.

Гарри отобрал множество образцов во время первых дней на Тисовой. А по ночам разворачивал свою походную лабораторию и, вложив образцы во флаконы с рунами, ставил их готовиться на огонь. Растения, цветы или трава, помещенные во флаконы, исчезали с легким дымком, оставляя после себя однородную, немного жидкую субстанцию. Это была сама сущность растения, которая отличала его от других и делала единственным в своем роде. Эссенция, лишенная любых примесей. Оставалось лишь добавить ее в воду и получалось великолепное средство для полива сада. А результаты были ошеломляющими.

Он даже попытался использовать их в приготовлении зелья. Поставив котел на медленный огонь, в правильной последовательности добавил эссенции необходимых ингредиентов, хорошо все смешав. На данном этапе он решил не оставлять зелье томиться на огне и не обращать внимание на уровень пламени. Результат был безупречным. Даже на неискушенный взгляд Гарри, это было зелье первого класса, без каких-либо лишних примесей и осадков. Выбор ингредиентов и их обработка — это ведь часть науки зельеварения, так?

Многие спросили бы, как ему это удалось. Чтобы руны работали, их нужно напитать энергией. Каким образом ему удалось добиться этого без использования палочки, что непременно привело бы к неприятностям с Министерством?

Все просто. Он не использовал палочку. Она все еще была заперта в чулане под лестницей, в качестве доказательства его доброй воли и соблюдения соглашения между ним и дядей, который обещал вернуть ее Гарри в конце лета, если тот будет себя хорошо вести. Вернону пришлось перешагнуть через себя, чтобы дать такое обещание, но он считал, что добровольная сдача палочки со стороны мальчишки стоила таких жертв.

Таким образом, Гарри заряжал руны беспалочковой магией. Вначале было очень трудно, но со временем у него стало получаться все легче и легче, а сейчас, он производил эти нехитрые манипуляции, даже не задумываясь. Начал он с того, что тщательно вспомнил свои ощущения при произнесении заклинания. Почувствовав источник этих ощущений, он попытался провести силу к указательному пальцу, которым прикасался к руне.

Конечно, при первой попытке результатом был довольно сильный ожог на кончике пальца и сломанный флакон. Он не смог проконтролировать выброс силы, который был чересчур мощным. После долгих часов практики, он смог выдавать строго дозированный объем силы для подпитки каждой руны. Теперь, Гарри просто проводил указательным пальцем по цепочке рун, последовательно напитывая их магией. Вслед за движением его пальца, руны наливались энергией и светились. Гарри очень нравился этот фокус.

Такие успехи навели его на мысль полностью заменить имеющийся у него набор ингредиентов для зелий соответствующими эссенциями. Некоторые из них давали больший объем конечной продукции, некоторые меньший. Гарри заметил, что объем, который получался во флаконе из каждого ингредиента, был достаточен для приготовления зелья из него. Все указывало на то, что Гарри нужно обязательно поговорить с Невиллом. Этот парень — настоящий гений в гербологии. Застенчивый гриффиндорец сможет обеспечить его растениями лучшего качества, которые будут давать больше эссенции. В обмен на это Гарри покажет ему, что эссенция может сделать с растениями.

Он работал допоздна. Приближался день его отбытия из дома на Тисовой. Гарри хотел закончить со своими исследованиями до отъезда — скорее из принципа, чем из какой-то реальной необходимости. Вдобавок, ему хотелось сконцентрироваться на изучении рун и связанных с ними исследованиях, когда он окажется в доме Сириуса.

Мордред! Опять эти мысли об исследованиях! Может ему уже стоить купить белый халат, раз уж его так привлекают исследования?

Завтра его ждет небольшая поездка. Гарри понимал, что ему не следует делать этого... Хотя, с другой стороны, ему никто не запрещал выходить из дома, не так ли? Все дело в том, что совсем недавно, в порыве вдохновения, Гарри написал гоблинам. Ему требовалось нечто особенное. Что-то, что можно попросить только у них. Золото.

Не просто обычное золото. Сырое золото. Сразу с рудника, все еще в виде руды, не проходившей плавку и обработку. Это было весьма неординарное требование, и Гарри вполне осознавал это.

Гоблины тщательно следили за событиями в волшебном мире и за самими волшебниками. Его просьбу не посчитали странной. Она была необычной, редкой. Но такие просьбы им время от времени предъявляли. Например, Николас Фламель, когда работал над своим Философским камнем. Как и Альбус Дамблдор, для своих секретных исследований в трансфигурации. Большинство великих волшебников, в конце концов, обращались к гоблинам за сырыми минералами. В таком состоянии те обладали большим потенциалом, могуществом. Гоблины знали это. Поэтому их оружие всегда создавалось из сырой руды, вместо слитков металла, из которых изготавливали оружие люди. Это был один из важнейших секретов гоблинов, которым они ни с кем не делились.

Но если человек самостоятельно приходил к этому, гоблины помогали ему и следили за его успехами. Тот, кто достигает подобного понимания, постижения сути предмета, по их мнению, находится в гармонии с природой, землей, миром.

Если они когда-нибудь узнают о коллекции эссенций Гарри, то попросту захотят усыновить его. Гарри также додумался попросить у них информацию о том, как плавить золото из сырых материалов, придавать ему форму. Гоблины были немного... разочарованы, добравшись до этой части в его послании. Ему нужна помощь, чтобы придать форму металлу? Если бы он был великим волшебником, разве бы уже не знал этого?

Предрассудки способны пустить глубокие корни в обществе, даже среди гоблинов. Особенно среди гоблинов. Следует отдать должное юному волшебнику — ему всего лишь четырнадцать, или скоро будет четырнадцать. К счастью, в пользу Гарри высказался один старый и мудрый гоблин: «Если этот великий волшебник не знает, как плавить метал, гоблины научат его, и сделают его еще более великим волшебником!».

Поэтому они выбрали одного гоблина с лучшими художественными данными — этот гоблин по какой-то необъяснимой причине раскрасил стены своей пещеры — и велели ему написать книгу, которая научит четырнадцатилетнего волшебника плавить золото. Задача нетривиальная — у гоблинов не было никаких справочников. У них были регистрационные книги, но не было никаких справочников, пособий, учебников. Знания передавались от старших мастеров непосредственно ученикам. А плавка металла... это как часть их самих! Как обрабатывать золото? Они знали это с того момента, как взрослый гоблин вручал им впервые лопату... в возрасте пяти лет!

Несчастный гоблин заполучил стойкую головную боль и депрессию, время от времени на него находили приступы истерики... Это был приказ, и его нужно было выполнить. Потом у него появилась идея. Он будет действовать так, как будто юный волшебник стоит прямо перед ним. Но вместо того, чтобы произносить слова, будет записывать их на пергаменте! Это просто гениально! Приняв решение, гоблин с энтузиазмом принялся исполнять его, время от времени издавая одержимый хохот. Гоблины, проходящие в то время мимо его кабинета, были рады видеть такой образец ментальной стабильности в представителе своего вида.

Гарри так и не узнал о переполохе, который произвела его просьба в Гринготтсе. Гоблины были бизнесменами, в конце концов. Гарри появился в банке на следующий день, вернее вечер. Когда жители их улицы уже разошлись по домам, собравшись у своих телевизоров, он воспользовался автобусом Ночной Рыцарь, чтобы добраться до Косой Аллеи. Выбравшись из бешеного автобуса у Дырявого Котла, он, никуда не сворачивая, сразу же направился в Гринготтс.

Гоблин, принявший его, выглядел... странно. И он был более вежливым. Скорее не вежливым, а... как бы это сказать, более искренним, менее напряженным и формальным. Гарри тепло поблагодарил его, забрав у него большую шкатулку с золотой рудой и книгу. Он уже собирался выйти из банка, когда почувствовал, что гоблин хочет ему что-то сказать. Гарри притормозил, заметив, что гоблин перегнулся через конторку, поэтому вернулся к нему и приблизился, чтобы услышать его тихий шепот.

— Мистер Поттер. Просто к вашему... сведению. Гм... мы добываем и... другие виды металлов. Например, серебро, медь и... иные... особые металлы.

Гарри сразу же начал анализировать ситуацию. Возможности, идеи, модели и проекты закрутились в его голове с бешеной скоростью. Казалось, гоблин видит его насквозь, судя по тому, как тот улыбался. А гоблин был доволен, он поступил верно, когда сообщил юному волшебнику об их возможностях. Гарри Поттер был великим волшебником, или скоро станет им.

— Ну, в таком случае... — медленно начал Гарри, нервно облизнув губы, — ...возможно, вы могли бы, не поднимая лишнего шума, отправить мне... некоторые образцы в Хогвартс... чтобы я мог кое-что проверить. Я уверен, вы сможете предоставить мне эту услугу за разумное вознаграждение. Я доверяю вам. Могу также предложить вам связаться с профессором Бабблингом в Хогвартсе и узнать о моих успехах в рунах. Возможно, пройдет совсем немного времени, и я смогу оказаться полезным вам.

Гоблин медленно кивнул и откинулся на высокую спинку своего стула. Когда Гарри Поттер вышел из банка, гоблин поспешно покинул свой пост, бросившись в офис Управляющего банка. Быстро постучавшись в дверь и не дожидаясь ответа, он зашел в кабинет. Все равно его там ждали. Управляющий нетерпеливо поинтересовался о том, как все прошло.

— Мистер Риплок, я намекнул ему о том, что вы предложили. Его лицо и глаза показали жажду не наживы и золота, это была жажда знаний. Он чуть ли не дрожал от нетерпения!

Мастер довольно откинулся в кресле.

— Но это еще не все, — добавил взбудораженный клерк.

— Рассказывай! — коротко приказал глава.

— Он сказал, что может быть полезен нам в будущем! И предложил узнать у его учителя о его талантах в Древних рунах.

— РУНЫ! — воскликнул обычно такой невозмутимый управляющий.

Клерк с готовностью кивнул.

— Если он упомянул о них, тогда это его наиболее сильный талант. В его возрасте... люди любят прихвастнуть. Но, если он великий волшебник, к тому, же мастер рун... Мы должны тщательно следить за ним. Мы ДОЛЖНЫ! Позор, имевший место два года назад, никогда не должен повториться. Только подумать, позволить взломать сейф и уйти преступнику.... Это неприемлемо. Нам нужно обновить систему безопасности, которой уже больше ста лет. Драконы и замки уже недостаточны. Древние же руны вечны, пока их не уничтожат. Хороших ликвидаторов проклятий сложно найти, почти также сложно, как хороших рунных мастеров. Чтобы сломать защиту Древних рун, нужен знаток рун, превосходящий в мастерстве их создателя. Юный мистер Поттер был прав, он вполне может оказаться нам полезен в будущем.

о-О-о

В этот раз было совсем нетрудно притвориться одной большой счастливой семьей. Петунья искренне обняла Гарри. Хотя, внимательный наблюдатель заметил бы, что, обняв племянника, она через его плечо окинула довольным взглядом предмет зависти всех без исключения соседей — свой сад. Это, и то, что Гарри оставил «удобрения» для каждого растения с подробными инструкциями к их применению, что поддержит сад в отличном состоянии до самой зимы. Гарри жалел, что не увидит, как его детище будет выглядеть поздней осенью. Ну да ладно. Если он не будет зевать, то сможет успеть добиться нужного эффекта и в Хогвартсе.

Вернон был также рад, потому что мальчишка уезжал на остаток лета и потому что в этом году не было ни одного инцидента со странностями. А Дадли... за все лето у него так и не появилось возможности выбить пыль из своего кузена, поэтому он решил воспользоваться случаем и «дружески» хлопнул Гарри по плечу с такой силой, что тот чуть ни повалился на землю. Гарри же слегка толкнул кузена в плечо и прошептал ему на ухо:

— Поосторожнее, Большой Дэ. В следующем году плющ может пробраться в твою спальню, пока ты спишь...

Это обещание утихомирило Дадли. Гарри помахал рукой на прощание и взвалил свой сундук в багажник машины. Они договорились, что будет разумно, если он уедет с Тисовой улицы, как «нормальные люди». Вернон подбросит его в Лондон, неподалеку от Дырявого котла, откуда Гарри планировал воспользоваться камином до Норы. Чемпионат по Квиддичу состоится всего через несколько дней. Он переберется в Блэк-Хаус после матча и останется там до конца каникул. За последний месяц через активную переписку по совинной почте Гарри успел договориться об очередности своего пребывания в Норе и доме Блэков. Новый совенок Рона — подарок от Сириуса — был маленьким комком перьев, фонтанирующим энтузиазмом.

Поездка с дядей прошла гладко. Вернон даже напевал что-то под нос. Поэтому, прощаясь, Гарри пожелал дяде хорошего года и бросил на прощание: «увидимся через десять месяцев». Вернон серьезно кивнул. Это было самое теплое прощание за всю его жизнь у родственников. Это даже, можно сказать, немного тронуло Гарри.

Гарри закатил свой сундук на роликах в бар, поприветствовал Тома и бросил на прилавок один сикль за пользование камином. Наконец-то он вернулся в мир, которому принадлежит.

о-О-о

Матч был великолепен. Болгары, ирландцы, сливочное пиво, лес палаток, вейлы, Людо Бэгмен... все отпечаталось в сознании отдельными картинками, как во сне. А вот агрессия против магглов, скрытые масками Пожиратели смерти, временное исчезновение его палочки, незнакомец в черном, Темная метка и почти полученное проклятие от порядка двадцати Авроров — все это промелькнуло стремительно...

По крайней мере, весь этот дурдом не был запланирован, чтобы поймать Гарри. Он оказался всего лишь одним из многих, кого затянуло в это безумие. Именно поэтому его лучшие друзья не пытались отговорить его, когда он, все равно, решил отправиться в дом на Площади Гриммо. Гарри велел Рону и Гермионе забыть на время о Пожирателях смерти. Без своего лорда те были всего лишь разрозненной кучкой хулиганов. Он отправит Драко шпионить за ними, когда они вернуться в школу. Друзья нашли довольно забавным тот факт, что у Гарри уже есть свой шпион во вражеском лагере. Даже, несмотря на утверждения Гермионы о том, что Слизеринцы — не «враги», они просто немного другие.

Дом на Площади Гриммо совершенно не соответствовал представлениям Гарри о нем. У Сириуса было восемь месяцев на то, чтобы привести его в порядок. Однако дом приветствовал своего нового жильца оглушительными воплями, агрессивными доспехами и полетом летучих мышей. Летучие мыши? В доме? Какого Мордреда?

— Я что, оказался в летней резиденции Дракулы или просто разминулся со Снейпом? — саркастично спросил Гарри, прислонив свой сундук к стене.

Его замечание вызвало лающий смех у Сириуса. «Определенно, он провел чересчур много времени в своей анимагической форме» — подумал Гарри.

— Мерлин, ты унаследовал чувство юмора своего отца! Мы тоже терпеть не могли этого сальноволосого мерзавца.

— Похоже, большая удача, что я решил навестить тебя, — сказал Гарри, оглядываясь, — судя по всему, тебе не помешает любая помощь.

— Да... ну... я пытался нанять прислугу, но никто не хочет работать у бывшего осужденного.

— Может, все-таки, не стоило давать объявление, типа: «Требуется молодая ведьма для уборки в моем доме. Инструменты и униформа предоставляются»?

— Что? — почти с возмущением закричал Сириус

Гарри не смог удержаться от смеха.

— Из всего сказанного тобой единственным моим условием было: «молодая ведьма», — высоко задрав нос, с искренним возмущением заявил Сириус.

Это еще больше развеселило Гарри. В ответ на его громкий смех снова раздались вопли. Ругнувшись, Сириус бросился закрывать шторами портрет, но его остановил Гарри, который принялся внимательно изучать шумный предмет интерьера. Это был портрет благородной леди, которая выглядела очень строго в красивой классической мантии. Портрет был бы настоящим произведением искусства, если бы изображенная на нем леди не выплескивала из себя потоки ругани и расистских оскорблений.

— Познакомься с миссис Блэк, Гарри. Моя дражайшая матушка, — громко сказал Сириус, как будто не его поливали грязью и угрозами.

Гарри внимательно присмотрелся к портрету.

— Даже не пытайся, Гарри. Я уже все перепробовал. Этот портрет прикреплен к стене дома чарами вечного приклеивания. Если бы это не была опорная стена, я бы взорвал к Мордреду эту проклятую вещь.

Но Гарри нашел то, что искал.

— ПРЕДАТЕЛИ КРОВИ! МАГГЛОЛЮБЦЫ!

Гарри широко ухмыльнулся и посмотрел прямо в глаза нарисованной леди. Затем тихо сказал:

— У вас находится ключ контроля над Блэк-Хаусом, не так ли?

Это сразу же заткнуло портрет. Она даже начала выглядеть испуганной. Сириус был впечатлен. Единственный раз, когда ему самому удался этот подвиг, был, когда он обозвал ее «недостойной матерью», это заставило ее замолкнуть на долгих две секунды.

— Да... Забавно, — продолжил Гарри, — вижу, спотыкательное проклятье на той подставка для зонтов из ноги тролля, чары принуждения на темных существах.... Хм, покров ночи на всем доме, приглушающий любой источник света. Наверно, для сохранения цвета кожи? Так, что тут у нас еще? Контроль за окружающей средой для... змей? Пауков? Ну, это же необязательно. Теперь, вернемся к вам. Кинетическая функция и чары Сонорус, встроенные в структуры портрета. И кое-что еще...

Гарри подошел к своему сундуку и спокойно под заинтригованным взглядом Сириуса принялся разворачивать свою походную лабораторию рун. Что собирался сделать его крестник? К чему это приведет? Тем не менее, портрет его дражайшей матушки был напуган до икоты.

— Что... ты что делаешь? ПРЕДАТЕЛЬ КРОВИ!

Гарри поморщился от громкости вопля.

— Прошу вас, потише... под таким шумом я могу допустить ошибку и уничтожить вас.

— Чт-т-то? — заикаясь, переспросила она. Он выглядел таким уверенным в себе. Она была все лишь бледным отражением настоящей миссис Блэк, но у нее все еще осталось основа сознания и определенное чувство самосохранения.

Гарри установил маленькую горелку, пламя которой сразу приняло сильный синеватый оттенок. Он поместил кончик своего рунического пера в пламя, терпеливо поворачивая его и следя за тем, как тот постепенно меняет свой цвет.

— Было довольно умно нанести руны на раму своего портрета. Притом сделать так, чтобы они выглядели, как элементы декорации. Изменение их внешнего вида просто блестящая идея. Но вырезанные руны все равно остаются вырезанными рунами. Вырезанная часть всегда выдаст их присутствие. Так. Я не собираюсь уничтожать вас, я лишь изменю некоторые нежелательные элементы. Блок, отвечающий за энергию, довольно грубый, но эффективный. Вообще-то, мы можем использовать его для чего-то более полезного. Например, для чар уборки пыли или чар освещения. Ну, что же, приступим к уборке?

Леди на портрете вздрогнула, как будто ощутила произошедшие изменения. Контроль за средой для темных существ был отключен.

— И вот это... — пробормотал Гарри, выжигая на раме кончиком своего пера линию, которая просто отрезала связь руны к основному кластеру, сделав его всего лишь еще одним простым орнаментом.

Еще один элемент ее власти был удален. Исчезли чары принуждения над темными существами.

— Глупец! Эти существа теперь расползутся по всему дому, — закричала миссис Блэк.

— Тем хуже для них. Мы уже большие мальчики. Я справился с Василиском. Вы можете придумать что-нибудь хуже этого? — спокойно спросил Гарри, снова накаливая перо в пламени.

— С Василиском? Не шутишь? — шокировано спросил Сириус. Шансы встретить хотя бы одного в течение жизни были равны практически нулю, даже если бы он провел всю жизнь в путешествиях по самым темным лесам в мире. Его шансы выжить, если бы ему все-таки удалось найти хотя бы одного василиска, оценивались еще ниже.

Гарри отрешенно кивнул, вернувшись к работе.

— На втором курсе. Его контролировал дневник Тома Реддла, который пытался вернуться к жизни или несмерти.

— Кто?

— Том Реддл, он же лорд Волдеморт.

От этой новости у Сириуса кровь застыла в жилах. Волдеморт пытался вернуться с помощью какой-то книги. И Гарри один остановил его и его любимца Василиска?

— Минус еще один, — сказал Гарри, а миссис Блэк начала по-настоящему паниковать. Он только что отрезал ее от возможности контролировать тяжелые шторы, и, вообще, от контроля чего-либо. Они могли навсегда запереть ее.

— Молодой человек, пожалуйста, даже если вы и грязнокровка, вы не можете так поступить со мной.

— Конечно, могу и сделаю. Ну-ну, потерпите, я почти закончил. Осталось последнее... — с этими словами Гарри изменил еще одну руну, прежде чем отложить в сторону свое перо. Миссис Блэк, закрыв глаза, почувствовала легкую дрожь. Через несколько секунд она сначала открыла один глаз, потом другой. Она все еще была там. Облегченно вздохнув, она обратилась к юному волшебнику:

— Что вы сделали? — спросила она мягким голосом, которого Сириус никогда не слышал от нее. Она замолчала, казалось, внутренне проверяя изменения. Результат ее крайне удивил, похоже, ее избавили отчего-то чужеродного. Она впервые почувствовала себя целой.

— Все просто. В портрет включили не просто ваше отражение. Это была... как бы это правильнее объяснить... там была руна, которая все показывает в темном свете. Она заставляла вас все видеть с отрицательной стороны. Поэтому, вы все воспринимали с искаженной точки зрения. Тот, кто сделал это, решил не мелочиться. Это ли не лучший способ осквернить память о ком то? У всех есть темные и светлые стороны, я лишь освободил вашу светлую сторону.

Гарри снял шторы.

— Они нам больше не понадобятся. Вы — часть этого дома, гордость благородного и древнего рода Блэк. Теперь, когда над вами не довлеет темное принуждение, вы можете принять, что быть Блэком не значит обязательно быть убийцей и постоянно рисковать получением убивающего проклятия от своего хозяина.

— Конечно! — воскликнула леди на портрете. Казалось, она пыталась понять, что еще темная руна изменила в ней.

Гарри посмотрел на нее, затем на Сириуса.

— Она была любящей матерью тебе? — тихо спросил он.

— Нет, только не для меня. Она была больше похожа на то, каким был портрет раньше... только, была более разумной. Сейчас передо мной совершенно новая леди Блэк. Думаю, будь она такой, я был бы рад называть ее мамой, — закончил он задумчиво.

Леди на портрете ничего не пропустила из сказанного и отвернулась к стене. Гарри, как он уже привык поступать, когда сталкивался с загадкой, представил данную ситуацию в виде рун. Разгадка была почти в его руках. Возможно...

— Из того немного, что мне известно о портретах, они являются точным отражением человека, каким тот был при жизни. Здесь не может быть обмана. Такой твоя мать была при жизни. Она действовала так, как ты помнишь... возможно была какая-то причина для такого поведения. Может быть, она сделала твою жизнь здесь невыносимой, чтобы ты ушел из дома, в котором мог стать убийцей, который мог испортить или убить тебя. Они, наверное, поняли это, когда был сделан портрет твоей матери. Вероятно, они симулировали ее злое поведение. Как... как умерла твоя мама, Сириус?

Сириус задумался.

— Не могу вспомнить. Но это было... вскоре после его создания, — закончил Сириус, изучая портрет.

Гарри краем заметил что-то, что заставило его побледнеть. Он закрыл глаза, поднял палочку, сосредоточился и выкрикнул:

— ЭКСПЕКТО ПАТРОНУМ!

Из его палочки вырвался серебряный олень, который поддел на рога двух дементоров, приближающихся с другого конца коридора. Те запутались в своих длинных драных плащах и сплетенным кулем тряпок упали на пол. Гарри чуть не засмеялся от облегчения, но сдержался и произнес еще одно простое заклинание.

— Ридикулус.

Темные существа превратились в двух близнецов, изображавших Драко Малфоя в незабвенном кожаном костюме. Гарри так хохотал, что не смог удержаться на ногах и свалился на колени, прямо, где стоял. Этого было достаточно, чтобы превратить двух темных существ в облачка дыма. После того, как они исчезли, все еще смеющийся Гарри, смог, наконец, встать на ноги. Он повернулся к все еще бледному крестному. Гарри осознал, что у Сириуса тоже дементоры являются олицетворением страха — двенадцать лет в их «теплом», «дружеском» обществе не могли пройти даром. Только благодаря своим тренировкам в прошлое Рождество, Гарри смог так быстро отреагировать на них.

— Отличная реакция, Гарри! Моя палочка все еще в кармане. Телесный Патронус? Олень? Он выглядел, прямо как твой отец! Сохатый снова в деле... — сказал Сириус со странной улыбкой на лице.

Гарри нахмурился. Это был довольно милый комплимент, но...

— Нет, Сириус. Сохатый умер вместе с моим отцом, — решительно сказал Гарри. Это было очень больно, но с того времени, как он начал понимать то, что ему говорили, он знал, что его родители умерли. Он смирился с этим. Даже если это всегда будет причинять ему боль.

— Я — Гарри. Вполне естественно, что я похож на своего отца — я его сын. На этом все. Если я когда-нибудь дам имя своему Патронусу, это будет не Сохатый. У него будет свое собственное имя. Прошу тебя, Сириус. Воспринимай меня как меня, а не кого-то, кто... напоминает тебе о Джеймсе.

По лицу Сириуса прошла легкая тень. Он кивнул. Это было трудно. Сразу после смерти Лили и Джеймса его отправили в ад, из которого он выбрался, ослепленный жаждой мести. Это чувство, хоть и помогло ему тогда сбежать из тюрьмы, но вытащило наружу все темное, что было в его душе. Сейчас он, наконец, мог продолжать жить. Эти двенадцать лет просто выпали из его жизни. Хотя испытания закалили его, но он еще не совсем вырос, он все еще ощущал себя двадцатилетним парнем. Сириус, наконец, мог оплакать своих друзей, продолжить свою жизнь, но это было так непросто. То, что Гарри с ним, одновременно и благословение и проклятие. Он постоянно напоминал Сириусу о потерянном друге, бередя не успевшие зарубцеваться раны.

Ему придется выкинуть это из своей головы. Гарри, несмотря на всю свою самостоятельность, находится на его ответственности, а не наоборот. В то же время, то, что Гарри сделал для него, превышало все, что Сириус когда-либо делал для своего крестника. Из них двоих — взрослый Сириус, ему срочно нужно встать на ноги. Это не значит, что они не могут быть... друзьями. В конце концов, Сириус не отец Гарри! Ему не нужно пытаться играть роль отца! Он решил, что будет для Гарри, скорее, веселым крестным, подбивающим того на разные глупости, которые оставят после себя приятные воспоминания. «Интересно, Гарри когда-нибудь пробовал Огневиски?»

— Хорошо, Гарри. Извини. Ладно, теперь, убедившись в том, что ты достойно владеешь палочкой, мы можем тщательно осмотреть дом, чтобы избавиться от незваных жильцов. Интересно, можно будет использовать Кричера, как приманку...

— Кричер?

— Домовой эльф. Совершенно чокнутый. Чересчур много влияния старой миссис Блэк.

— Так он слушается миссис Блэк? — задумчиво переспросил Гарри.

— Слушается? Да он боготворит ее! — язвительно ответил Сириус.

— Отлично. Вызови его. И, если ты не против... ну... ты можешь велеть ему слушаться меня?

Сириус искренне рассмеялся на неожиданную застенчивость Гарри и завопил во весь голос:

— КРИЧЕР!

Домовой эльф, без всякого сомнения, безумный, появился, бормоча под нос о предателях крови и полукровках, заполонивших дом.

— Заткнись и слушай, глупый эльф! Гарри является хозяином этого дома, как и я. Он — мой наследник. Будешь слушаться его, и подчиняться ему, как мне!

— Конечно, мистер Блэк. Как прикажете, мистер Блэк, — после чего, совершенно не скрываясь, пробормотал, — магглолюбец привел с собой полукровку. Если бы только госпожа знала...

Сириус уже собирался врезать наглому эльфу, когда его руку остановил Гарри, у которого появилась идея. Он присел на корточки и крепко обнял сжавшегося эльфа.

— Слава всем богам, Кричер, ты здесь! Ты знаешь, а я кузен по линии Блэков.

Мелкое создание неуверенно посмотрело на него, казалось, безумие на миг покинуло его.

— Да, Кричер! Я Поттер! Я никогда не знал своих родителей, меня вырастили магглы, и это было так ужасно!

Гарри даже не пришлось притворяться. Когда эльф услышал от него фамилию Поттеров, то бросил на него злой взгляд, но, после того, как услышал о его ужасной судьбе, неуловимо изменился. Немного исчезло напряжение, его глаза наполнились сочувствием и грустью.

— Магглы.... Какой ужас... бедный молодой Хозяин.

Гарри кивнул, вытерев воображаемую слезу.

— Да! Но все стало еще хуже, когда я добрался сюда! Я думал, что вернулся в дом своих предков, в богатый Блэк-Хаус, жемчужину нашей семьи! Колыбель лидеров магического общества! Но... вот, что я нашел...

И Гарри показал на окружающую их обстановку. Кричер тоже оглянулся, как будто впервые осознав запустение дома. Не веря своим глазам, он начал выворачивать себе уши.

— Даже за леди Блэк не было должного ухода... — при этих словах эльфа, как будто, подменили. Он подпрыгнул на месте и завопил:

— Я ПОЛИРОВАЛ РАМУ КАЖДЫЙ ДЕНЬ!

Гарри чуть ни подпрыгнул на месте, но остался рядом с задыхающимся эльфом, жестами пытаясь утихомирить его.

— Некоторые вещи должны быть сделаны волшебниками, Кричер. Она превратилась в темную копию себя самой, — терпеливо объяснил Гарри.

Бедное создание неуверенно оглянулось на портрет, ища у него поддержки, но леди Блэк лишь кивнула, подтверждая слова Гарри, что совершенно добило бедолагу. Он начал рыдать, захлебываясь слезами. Он подвел свою семью! Подвел во всем!

Гарри снова обнял его, потрепав по плечу. Сириус был ошарашен. Куда делся агрессивный темный слуга?

— Тихо, тихо, Кричер, успокойся. Вытри слезы. Дом Блэков скоро вернет себе прежнее могущество.

Домовой эльф икнул и посмотрел на Гарри широко открытыми глазами.

— Все так и будет?

Гарри немного сжал его плечо, чтобы передать свою уверенность.

— Так будет. Хозяин вернулся домой, наследник... тоже. К миссис Блэк вернулся ее разум — это все, что нам нужно. Мы вернем дому его прежнее великолепие.

— Но... хозяин — плохой хозяин! — ответил запутавшийся эльф.

Прежде чем Гарри смог найти подходящий ответ, послышался мягкий голос миссис Блэк.

— Нет, Кричер. Сириус — хороший хозяин. Такой, о котором можно только мечтать. Род совершил ошибку, Кричер. Нам нужно многое сделать, чтобы вернуть свое достоинство и положение. Помогай хозяину Сириусу, он вознаградит тебя своим доверием, как хорошего домового эльфа, которым ты станешь.

Эльф высвободился из несильной хватки Гарри и медленно подошел к портрету. Леди Блэк опустила руку вниз, и Кричер прижался к ней щекой — незамысловатая ласка, казалось, пробила плотину, Кричер расплакался, в то время как миссис Блэк говорила ему нежные, утешающие слова.

Сириус, с трудом переведя взгляд со своей матери, подал знак Гарри, и они вдвоем оставили их наедине. Сириус был необычайно задумчив, но спокоен.

— Гарри... я никогда не смогу отблагодарить тебя за все это. Никогда, — мягко сказал он.

Они вытащили палочки. Пришло время очистить это место от застоявшейся грязи и темноты.

Работа была довольно сложной и требовала выносливости и мастерства. Они в достатке обладали и тем, и другим. Немалую роль сыграла также небольшая речь Гарри о возвращении величия роду Блэк. Оно начиналось здесь и сейчас. У Сириуса было больше опыта борьбы с темными существами, а также знаний о них, а Гарри обладал поразительной для его возраста силой и способностью легко подстраиваться под противника, невзирая на кажущуюся силу и мощь последнего. Сириус никогда не думал, что такой юный волшебник может быть настолько могущественным. Его сила превосходила даже силу Сириуса, а парнишке еще не было и четырнадцати! Гарри выучил немало заклинаний в прошлом году и тщательно тренировался в их использовании.

Когда Гарри только перебрался в дом Блэков, он сразу, не задумываясь, начал активно пользоваться палочкой. В первый момент, когда он поймал себя на этом действии, то ужаснулся, но его быстро успокоил Сириус. Крестный заверил его, что он может свободно применять магию, пока находится в доме, так как дом скрыт под заклятием Фиделиус. Этим охранные чары дома не ограничивались. Гарри решил проверить всю охранную сеть, на случай, если сможет дополнить ее какой-нибудь рунической защитой. Он так много практиковался в выполнении заклинания Араниа Экзэми, выученном на втором курсе, что теперь мог как пастух гонять пауков в любом направлении по своему желанию. Сириус смеялся как сумасшедший, когда Гарри нашел целое гнездо пауков, наложил массовое заклинание, разлетевшееся целым пучком лучей, и заставил их, разделившись на группы, дружно выступить в сложном хореографическом представлении, под конец, собравшись в высокую пирамиду. Некоторые из этих пауков были такими большими, что больше походили на близкую родню Арагога.

Со змеями было намного легче договориться. Он просто приказал им убраться из дома и патрулировать двор от пауков и врагов дома. Сириус был немного выбит из колеи всем этим.

— Парселтонг?

Гарри пожал плечами:

— Ну, да.

— И когда ты выяснил, что владеешь им?

— У меня был очень нескучный второй год.

— О, — только и смог произнести Сириус, и на этом они закончили обсуждать эту, довольно нетривиальную способность Гарри.

Более серьезная угроза ждала их при встрече с двумя упырями. Они не были такими же дружелюбными как упырь на чердаке Уизли. Эта парочка была частью охранной системы дома Блэков, но вырвалась на свободу, когда Гарри отрезал миссис Блэк от управляющих рун. Они предоставили Гарри отличную возможность попрактиковаться в заклинании Протего. Вначале оно не очень хорошо получалось, и ему пришлось приложить немало усилий для улучшения результатов, потому, что монстры были намного быстрее и подвижнее, чем можно было подумать, судя по тому, что их давно не кормили. Наверное, на них были наложены заклятия ускорения. «Слава Мерлину, Блэки не включили в охранную сеть драконов» — саркастично подумал Гарри. Он поделился своими мыслями с крестным, который нашел их довольно забавными.

— Если ты когда-либо столкнешься с драконом, брось заклятие Коньюктивитус в его глаза и удирай со всех ног, если еще не аппариривал оттуда.

Гарри был счастлив, что у него такой заботливый крестный. Даже отважные Гриффиндорцы знают, когда нужно отступать.

Когда они, наконец, избавили дом от нечисти, то столкнулись с Кричером, который был весь в пыли. Он мыл и скреб дом, как будто, если он сегодня все не вычистит, наступит конец света. Даже Сириус испытал жалость к этому созданию.

— Кричер! Притормози! Не нужно мучить себя! Ты еще нужен нам, — сказал он.

Домовой эльф посмотрел на него с уважением.

— Хозяин... беспокоится о Кричере? После всего, что Кричер говорил хозяину? Кричер... недостоин... КРИЧЕР НЕ ПОДВЕДЕТ ХОЗЯИНА!

Полубезумный эльф принялся с удвоившейся энергией драить стену. Сириус был ошарашен, он же просил его об обратном!

— Не волнуйся, Сири. Думаю... часть магии домового эльфа исходит от его хозяина. Чем лучше между ними отношения, тем сильнее он будет, — сказал Гарри, пожав плечами.

Сириус улыбнулся и полушутя сказал:

— Тогда, надеюсь, он не истощит меня!

Гарри и Сириус отправились на Косую Алею за ежегодными покупками к школе, где и встретились с семейством Уизли и Гермионой. Странно, но на Алее все было спокойно. Даже чересчур спокойно. Аллею патрулировало больше Авроров, чем когда-либо.

— Нападение Пожирателей Смерти после Квиддичного матча, — просто объяснил Артур Уизли.

Гарри был в ярости. Впервые у него в жизни намечались улучшения, а эти тупицы в масках смогли и тут подпортить ему жизнь. В этот момент к нему обратился Сириус.

— Кстати, не волнуйся о Хогсмиде. Я дал разрешение Минерве.

— Спасибо, Сириус, — новость вызвала у него искреннюю радость и развеяла злость, охватившую его при упоминании об упиванцах. «Больше не придется проскальзывать туда под мантией-невидимкой» — про себя подумал он.

— Даже, несмотря на то, что не знаю, пригодиться ли оно тебе. В этом году в школе будет интересно и без этого, — с улыбкой добавил крестный.

— Сириус! — возмущенно прервал его Артур, хотя было видно, что возмущение напускное, и он старается скрыть улыбку.

— Интересно? — заинтригованно спросил Гарри.

— Не беспокойся, Гарри. Дамблдор, вероятно, объявит обо всем во время Праздничного пира, — ухмыляясь, сказал Сириус.

— Не дразни их, Сириус, — строго сказала Молли Уизли.

— О! Так вот ты о чем! Я уже все знаю об этом, — сказал Гарри, отмахнувшись.

Сириус удивленно посмотрел на него.

— Каким это образом?

— Ты часто разговариваешь во сне, не знал этого? Хогвартс... Он в Хогвартсе... — поддразнил его Гарри.

С каждым, словом Сириус краснел все больше. Взрослые улыбались, качая головами, в то время как подростки не скрывали смеха.

— Это будет здорово. Интересно, как долго все это будет длитЬся, — протянул Гарри, задумчиво смотря наверх.

— По словам Директора, в течение всего года. В Турнире Трех Волшебников всегда было три задания, растянутые на весь год, — как само собой разумеющееся сказал Сириус.

Рон, Гермиона, Джинни и близнецы Уизли дружно замолчали и уставились на него. Сириус побледнел.

— Не говорите, что еще не знали об этом. Гарри разве не сказал вам?

— Конечно, нет! — проказливо ухмыляясь, ответил Гарри, — Ты спишь с закрытой дверью, помнишь? Как я мог что-то услышать?

Бледность на лице Сириуса сменила краска стыда. Он закрыл лицо руками, в то время как остальные дружно рассмеялись, все, за исключением миссис Уизли, которая мерила его хмурым взглядом.

— Меня провел четырнадцатилетний пацан! Как низко пали Мародеры... — сказал Сириус, притворно рыдая.

— И что такое, этот Турнире Трех Волшебников? — спросил Гарри.

— Ну... — начала Гермиона.

о-О-о

Праздничный пир был торжественным. Объявление о проведении турнира было встречено с воодушевлением, но Гарри нахмурился. Совсем без Квиддича? Это несправедливо! Он вздохнул. Можно будет использовать освободившееся время на новые проекты, но... Ему придется время от времени выходить полетать, потому что это всегда помогает развеяться, успокоиться. Гарри чувствовал, что никогда не устанет от полетов.

У него не было времени изучить странную книгу, написанную гоблинами. Слишком много дел было в доме Блэков. По крайней мере, там уже можно жить. Ему также нужно поговорить с Невиллом. Гарри хотел успеть воспользоваться этим временем года, чтобы создать эссенции спелых фруктов и не только.

Гермиона опять вернулась к нормальному расписанию. Она, наконец, поняла, что не является супер девочкой. Гарри все еще не смог выяснить, каким образом ей удавалось успевать на всех уроках. Его новые аналитические способности говорили, что она могла добиться этого, только будучи в двух, иногда даже в трех местах одновременно, что, конечно же, невозможно даже для волшебника.

Гарри начал обдумывать возможности. Может клон... который мог самостоятельно действовать и набираться опыта... затем воссоединяться с оригиналом, передавая ему все приобретенные знания и навыки...

Не-е-т! Не вариант!

о-О-о

Это было лучшее начало года из всех, которые только можно представить — Гарри, наконец, не был в центе внимания! Казалось, что после трех лет обучения рядом с Мальчиком-Который-Выжил люди начали привыкать к нему. Конечно, не нужно забывать о первокурсниках, но нельзя всерьез рассчитывать на получение всего и сразу. Кроме того, Турнир перетянул на себя львиную долю пересудов школы. Некоторая свобода от пристального внимания окружающих благотворно сказалась на его успехах. Даже профессор Флитвик заметил, что ему начала легче удаваться работа с палочкой. Он поздравил Гарри с тем, что тот освоил заклинание «Акцио» в течение одного урока, и сказал, что если бы в этом году в школе действовала балловая система, он присудил бы Гарри сразу десять баллов. Сказанное было достаточно редким явлением, чтобы можно было гордиться этим. Рон только закатил глаза на широченную улыбку Гарри. У него-то, как всегда с результатами было туго.

Гарри не рассказывал своим друзьям о своих летных проектах. Какое-то внутреннее ощущение... мешало ему рассказать им. Он не знал почему. Некий тихий голос внутри нашептывал ему, что это не очень удачная идея. Тот самый тихий голос, к которому он почти никогда не прислушивался раньше, просто потому что, зачастую у него не было времени подумать. На этот раз он попытается прислушаться к нему. Последует совету этого голоса, инстинкта, подсознания... чем бы оно ни было.

А Невилл был в восторге. Всего через несколько часов после того, как Гарри распылил над простым цветком эссенцию, собранную из сада на Тисовой улице, Невилл поймал своего однофакультетчика и принялся взволнованно тыкать ему в нос этим цветком. Сам Гарри не заметил в цветке никаких особых изменений и спросил, а что такого он должен увидеть в цветке.

— Что? Неужели не видишь? Посмотри на лепестки, они как будто только что раскрылись! Они стали толще, плотнее, хотя раньше были уже немного увядшими, показывая, что им уже два с половиной дня! И, ты только посмотри, эти два листка почти лоснятся! — непрерывно, ни разу не заикнувшись, с нетипичным для него энтузиазмом бормотал Невилл.

Гарри посмотрел на него с понимающей улыбкой. «О, да, садоводство — действительно его дар». Стеснительный Гриффиндорец почувствовал пристальный взгляд и искоса взглянул на своего однокашника, после чего сразу же ссутулился, казалось, мгновенно уменьшился в размере.

— П-прости, друг, п-похоже, я опять увлекся. На самом деле, это не так уж и важно. П-почти незаметно...

Улыбка Гарри исчезла. За что он извиняется? Ему потребовалась целая минута, чтобы внезапно понять все.

У Невилла был настоящий дар. Он был очень талантлив в Гербологии, что, вполне очевидно, вызывало зависть у многих. Будучи сам весьма одаренным в Рунах, Гарри часто чувствовал, что другим кажется, будто он хочет их унизить, и это, естественно, вызывало у них злость. Они не дразнили его из-за его известности, но легко могли отыграться на безобидном Невилле. Наверняка, они чувствовали себя намного лучше, самоутверждаясь за счет застенчивого Гриффиндорца. Именно по этой причине подсознание Гарри так не хотело, чтобы он рассказывал Рону и Гермионе о своих проектах. Чересчур часто у Рона возникала зависть по разным поводам, чтобы Гарри мог позволить себе продемонстрировать еще какие-то новые способности. И будет довольно сложно рассказать все Гермионе, оставив в неведении рыжеволосого друга. Похоже, именно зависть окружающих была причиной одиночества многих великих волшебников.

— Поверю тебе на слово, Невилл, но не очень-то суетись по поводу этих первых результатов. Омоложение двухдневного цветка неплохо, но потерпи только пару дней! Говорю тебе, я превратил простой сад у нашего маггловского дома в маленький королевский парк!

Невилл с облегчением и улыбкой посмотрел на него. Гарри не собирался дразнить его по поводу его «единственного таланта», как говорили многие.

— Правда? Хотелось бы увидеть это!

— Еще увидишь, Невилл. Обязательно. Для этого тебе не придется далеко идти. Только мне нужна будет твоя помощь.

— Помощь? От меня? — ошарашено спросил тот.

— Конечно! Ты же лучший по Гербологии. Лучший на всех курсах, а мне нужен лучший.

Смущенный до предела Невилл, вдруг, серьезно посмотрел на него:

— Что я должен сделать?

— Мне нужны образцы. Чем больше ты мне дашь, тем лучше. Эссенции не занимают много места. Пригодятся образцы зрелых, здоровых деревьев всех видов. Образцы спелых фруктов, лучших, готовых к употреблению в пищу. Созревающих фруктов, овощей, магических растений и ингредиентов для зелий в необработанном состоянии. То, что я показал тебе... — добавил он под конец, указав на цветок, — всего лишь тень от верхушки айсберга. Я на пороге грандиозного открытия и за твою помощь я раскрою тебе эту тайну, когда придет время. И это действительно тайна — о ней не знают даже Рон с Гермионой. Я не собираюсь пока раскрывать им ее.

Невилл задержал дыхание. Неужели все настолько серьезно? Он раньше только мог мечтать о чем-то подобном, что потребует от него большого количества сил и способностей. Его навыки все еще развивались, но эта новая цель... Невилла почти трясло от волнения.

— Я с тобой, Гарри. Даже если это хотя бы вполовину настолько серьезно, как ты описываешь, это будет...

Гарри улыбнулся и молча, протянул Невиллу руку, который, впервые на памяти Гарри, был настолько уверенным и пожал ее, без каких-либо колебаний.

— Так, — деловито начал Гарри, — мы же не можем позволить себе испортить свой эксперимент влиянием других растений в теплицах. Поэтому, нам нужна своя собственная теплица, в которой будет достаточно места для всех наших экспериментов. Думаю, в ближайшее время «Фонд Поттера» преподнесет в дар Хогвартсу новую теплицу.

о-О-о

Директор был в восторге от идеи, что у профессора Спраут появится новое место для выращивания зимой дополнительного количества таких необходимых для нужд школы растений. Единственным условием «дара» было то, что помещение будет находиться в личном пользовании Гарри до конца его обучения в Хогвартсе. Условие было вполне приемлемым, учитывая то, как долго они смогут использовать новые теплицы после этого. Профессор Спраут еле сдержалась, чтобы не расцеловать своего ученика, но ограничилась простым объятием. Она связалась с подрядчиками и договорилась об изготовлении магического стекла для средней теплицы. Узнав об этом, Гарри попросил показать ему чертежи. Он сразу же потребовал увеличить размер теплицы вдвое. Нет никакого смысла его деньгам бесцельно пылиться в хранилище. Гарри не был самым богатым в магическом мире, но, подсчитав свои финансы, нашел, что их хватит на то, чтобы трижды окончить полный курс обучения в Хогвартсе.

Во время одного из своих посещений Гринготтса, он поинтересовался у поверенного — раз у него в распоряжении находится «Детский сейф», то, может, есть еще и «Родовой сейф»? На что ему ответили, что после смерти его родителей все их средства были объединены в трастовый фонд, который перевели в его детский сейф. Услышанная новость, в какой-то мере, обрадовала Гарри. Это означало, что Гарри не богат. Если он разбогатеет, то только благодаря своим усилиям. «Это меньшее, что я могу сделать ради своих родителей, — подумал он, — воспользоваться шансом на жизнь, который они мне дали, самому добиться чего-то в этой жизни».

Все шло своим чередом. Его время было поделено между общением с друзьями, работой в теплице, которую построили в течение всего лишь нескольких дней, и изучением своих талантов в рунах, в процессе которого он открывал в себе новые способности и потрясающие возможности.

Гарри установил горелку в углу, в котором была расположена небольшая лаборатория рун. Она вызывала неприкрытое любопытство Невилла, но он не задал ни единого вопроса. Гарри пообещал, что, когда придет время, он все расскажет.

А потом... произошло ЭТО!

«Ох, уж, эти гоблины», — уже в который раз подумал Гарри. Он просил у них образцы, так? Вот, он их и получил...

Однажды, совсем обычным утром, двери Большого Зала распахнулись, и внутрь влетел... гиппогриф, самый настоящий гиппогриф! Он просто влетел внутрь, как будто это было в порядке вещей, и приземлился напротив Гарри, с другой стороны от его стола. Гарри был в шоке, как и все, кто в тот момент находились в зале. Наконец, собравшись с мыслями, он встал, обошел стол и остановился напротив экзотической почтовой «птицы», затем низко поклонился, не отводя пристального взгляда от благородного создания.

Создание подождало пару секунд и поклонилось в ответ. Только после этого Гарри подошел к нему и отвязал посылку (скорее даже целый контейнер), привязанный к одному боку. Он не знал, следует ли угощать гиппогрифа, как обычную почтовую сову, но решил, что угощение не помешает. Взяв большое блюдо с горячим беконом со стола, он поднес его к голове существа, которое довольно быстро справилось с угощением. Затем гиппогриф снова поклонился и направился к выходу, оставив позади, ошарашенного Мальчика-Который-Выжил с пустым блюдом в руках и огромным, даже на взгляд тяжелым контейнером у его ног. Удивительно, но воцарившуюся в зале мертвую тишину нарушил Хагрид.

— Вот так и нужно обращаться с гиппогрифами! Молодец, Гарри, так держать!

И начал громко хлопать! Позабавленный Директор первым последовал его примеру. Скоро все в Большом Зале присоединились к дружным овациям, ну, за исключением одного стола, конечно. В конце концов, до Армагеддона еще далеко, чтобы Слизерин мог позволить себе приветствовать овациями Гарри Поттера. В течение следующих дней Гарри постоянно поддразнивали, упоминая «перекормленных сов» и спрашивая, не планирует ли он в ближайшее время нанять великанов в качестве домашних эльфов. Гарри смеялся вместе со всеми. В конце концов, действительно забавно вышло, и в кои-то веки над ним подтрунивали по-доброму, без злобы, по крайней мере, большинство...

Контейнер оказался заполненным камнями, вернее рудой. Потребовалась помощь нескольких домовых эльфов, только чтобы оттащить их в теплицу — единственное место, где Гарри мог спокойно работать. Сам контейнер был в виде шкафа, что облегчало доступ к различным группам образцов, размещенных в разных отделениях. Они были выложены рядами с небольшими карточками, в которых приводились их названия, магические и механические свойства, наиболее частые и наиболее редкие способы использования. Там было порядка двух дюжин различных металлов и некоторые кристаллы. Гарри знал, что это будет довольно интересный, но долгосрочный проект.

Гарри решил, что наступил подходящий момент, чтобы попытаться прочитать книгу, написанную гоблином. Это было... познавательно и в то же время... незабываемо. Неизвестный автор написал книгу так, как будто он все объясняет сидящему напротив него ученику — в буквальном смысле — включив в урок даже список вопросов для проверки степени усвоения материала и «вагон и маленькую тележку» оскорблений за то, что ученик не смог ответить ни на один из них (из-за банального отсутствия ученика при опросе)! К счастью, там же приводились и верные ответы. Некоторые понятия были довольно странными, например «удар». Кажется, он имел в виду нечто особенное под этим словом, например, что, ударив по руде, ты сразу можешь понять все о ней. Как будто он мог это сделать! Хотя следует отдать должное гоблину, он изо всех сил старался объяснить все.

Выплавка золота казалась довольно простым процессом... в теории. Берешь руду, помещаешь ее в плавильный котел, нагреваешь до высокой, точно определенной температуры, избавляешься от всплывших на поверхность примесей, а затем осторожно выливаешь горячий металл в нужную форму. Гоблин не поленился указать лучшие сорта песка для форм, виды инструментов, а также необходимую смесь порошков для достижения нужной температуры огня. Вся информация приводилась довольно скрупулезно. Единственный вопрос был в том, хватит ли у него сил и упрямства взяться за это дело? Оно было, по меньшей мере, опасным. Выплавка металла на горелке... здесь этому не обучали. Ни один из учителей, насколько он знал, не имел и отдаленного представления, как это делать. Если им было что-то нужно, они просто трансфигурировали этот предмет. Но Гарри этот вариант не устраивал.

К счастью, он не планировал изготовлять из этого металла тяжелый меч или доспехи. Гарри решил снова написать гоблинам. В их посылке было также указано имя гоблина, с которым он может непосредственно связаться для дальнейших заказов подобного рода. На этот раз он отдельно попросил, чтобы гоблины организовали доставку не таким публичным способом и просто отправили ее в самую большую теплицу Хогвартса, при этом в часы, когда он свободен от занятий.

Теперь заниматься рунами для него стало настоящим удовольствием. Он посещал занятия вместе с Гермионой. Гарри был крайне внимательным на уроках, но... чувствовал себя предателем. Они так много работали, тщательно выводя руны в Квадрантных Базах. Группа уменьшилась вдвое с начала занятий. Этот предмет занимал первое место по количеству отказавшихся от него студентов. Оставшись однажды после урока, он показал учителю одну из своих многочисленных работ — слово из пяти рун, которое он использовал для своих розыгрышей в прошлом году. Та самая рунная цепочка, которая уменьшала размер сумки Драко. На его взгляд рунный ряд был довольно грубым и простым, на взгляд учителя он имел неплохие перспективы. Руны не совсем идеально совмещались друг с другом, но от этого ничуть не ухудшалась степень их взаимодействия. Только одна эта цепочка позволила бы ему получить проходной балл «У» при сдаче ТРИТОН-ов. С некоторой грустью в голосе учитель поинтересовался у Гарри, собирается ли он отказаться от занятий и сразу сдать экзамен за выпускной курс по рунам. Гарри категорически отказался. Профессор Бабблинг нервно рассмеялся и сказал, что, только продемонстрировав ему эту рунную цепочку, он сдал экзамен за этот год. Гарри решил заключить с профессором сделку. Он разработает какой-нибудь проект, что-то очень крупное и значительное, над которым будет работать во время уроков. Это будет его проектом уровня СОВ, который он сдаст на год раньше. Если все хорошо получится, то аналогичным образом они поступят и для экзаменов уровня ТРИТОН. Тему же проектов они пока будут держать в тайне, так же как и его уровень в рунах. Профессор, недолго думая, согласился.

— Ну, и что за проект ты собираешься разработать? — поинтересовался учитель.

— Понятия не имею! Я только что все придумал! — откровенно ответил Гарри.

Профессор только рассмеялся и дал ему месяц времени, чтобы представить идею проекта вместе с планом и целями.

Рон и Гермиона начали активно интересоваться, на что Гарри тратит все свое свободное время. Он просто отвечак, что у него «индивидуальный проект», нечто «совершенно скучное и неинтересное». Рон продолжал время от времени бросать на него странные взгляды. Гарри и раньше многое скрывал, но на этот раз всё выглядело иначе. Почему он скрывает это от него? От Гермионы? Именно из-за подобных мыслей он однажды так остро отреагировал на простую просьбу своего друга.

Как-то во время ужина Гарри подошел к нему:

— Рон, постоишь на стреме, как в прошлом году? Пора нанести визит Малфою.

— О, теперь тебе нужна моя помощь, да? — язвительно пробормотал в ответ Рон.

— Что? — непонимающе переспросил Гарри.

— Снова собираешься заключать тайные сделки? И даже не расскажешь мне, о чем они, заставишь ждать меня снаружи, как какого-то Крэбба или Гойла?

— Что с тобой, Рон? Если хочешь знать, что я собираюсь сказать Малфою, просто спроси! Разве я не рассказал тебе все о розыгрышах? Ты же знаешь, что у меня ничего бы не получилось в общей гостиной Слизерина без тебя! — шепотом начал уверять его Гарри.

— Угум... ну, тогда расскажи, чем ты занимаешься, все эти дни напролёт? — недовольно спросил Рон, — что за книги с обложками без названий ты постоянно читаешь? Получаешь разные посылки, которые доставляют гиппогрифы? Наверняка от гоблинов! Все... все твои... все эти неизвестные вещи в теплице? Невилл сказал, что это как-то связано с растениями, но он тоже не знает, что это. С каких это пор ты интересуешься Гербологией? Настолько, чтобы построить собственную теплицу? Для чего тебе помощь Невилла?

К счастью у Рона хватило сообразительности не повышать голос, но Гарри все хорошо услышал. Не голос Рона, а зеленного монстра за ним. Гарри до сих пор прилагал все усилия, чтобы избегать обсуждения своих исследований, держать их в тайне. Он очень старался! Но, судя по всему, недостаточно хорошо. Стоило ему самостоятельно добиться чего-то, в чем-то превзойти Рона...

— Рон... мы должны поговорить с Малфоем. Мне нужно, чтобы ты постоял на стреме. Это связано с нападением Пожирателей смерти этим летом. После этого мы поговорим. Хорошо?

Рон все еще выглядел хмурым, но все, же согласно кивнул. Поэтому, после ужина они отправились на поиски Малфоя, сохраняя напряженное молчание. Гарри не знал, что сказать ему. Рон был неисправимым завистливым идиотом, но все равно был его другом. Чтобы помочь ему, Рон преодолел свой самый большой страх, оправившись с ним к Арагогу. В трудные моменты он всегда был рядом. Но в остальное время...

Они нагнали Драко, когда тот направлялся в ванную. К счастью, тот был без своего обычного сопровождения. Они зашли за ним, закрыв за собой дверь. Драко не был слепым, он отлично заметил их слежку. После того, как Рон проверил кабинки на наличие нежелательных свидетелей, кивнул Гарри и вышел, не сказав ни слова. Гарри запер за ним дверь на ключ, на всякий случай.

— У Уизли, похоже, какие-то проблемы, Поттер. Неприятности в раю?

— Заучил пару язвительных фраз за лето, Малфой? Не боишься, что в твоей прическе снова заведутся хорьки? Не стоит беспокоиться о нем, с ним все в порядке, — ответил Гарри.

Драко лишь закатил глаза.

— Похоже, за лето ты вырастил себе мозги. Мозги птицы, судя по тому, что мы все видели совсем недавно, за завтраком. Скажи, неужели тебя вскармливала пережеванной пищей твоя пернатая мамаша? Надеюсь, культурный шок был не слишком сильным на первом курсе?

Драко довольно серьезно принял прошлогоднее предупреждение Гарри. Ни слова о грязнокровках, полукровках или его настоящих родителях, хотя последние высказывания слишком близко подошли к установленной границе. Похоже, Драко удалось найти слабое место в их соглашении. В нем не говорилось, что нельзя оскорблять воображаемых родителей Гарри. Следовало отдать должное слизеринцу, у него был довольно острый ум... когда ему нужно было оскорбить кого-то.

— Один-один, — отметил Гарри без улыбки, — думаю тперь, когда с формальностями покончено, мы можем перейти к делу. Я хотел узнать у тебя, что на самом деле произошло этим летом.

Драко прислонился к умывальнику.

— Не скажу, что не ожидал этого. Следует отдать тебе должное, тебе удалось выждать, пока волнения первых дней улягутся. Два-один.

Гарри рассмеялся и принялся вышагивать вдоль кабинок.

— Вообще-то, я просто был очень занят. Скоро на зельях ты, возможно, узнаешь чем, — улыбаясь, ответил он.

Драко вздернул бровь.

— Только не говори мне, что ты понял разницу между помешиванием по часовой и против часовой? Мои поздравления.

— Прекрати переводить тему разговора. Что тебе известно о нападении? Почему оно состоялось именно тогда и именно в то время? Последует ли за этим что-то более серьезное? — без перерыва выстреливал вопросы Гарри.

— Вообще-то, — демонстративно зевая, ответил Драко, — не буду скрывать тот очевидный факт, что кое-кто очень близкий нашей семье был там. Это было... своеобразным заявлением. Без Темного Лорда. Оно было вызвано желанием вспомнить былую славу, золотую эру, когда они свободно могли убивать. Тебе уже известно, что в тот день никого не убили. Не было произнесено даже одного убивающего проклятия. Просто унижение недостойных, ущерб имуществу... Это была просто небольшая вечеринка. Папа... отец казался... весьма... взволнованным, взбудораженным. Даже если учитывать тот факт, что их поступок был совершенно нелогичным. Это была всего лишь акция против, прошу прощения за грубость выражений, «магглов, полукровок и грязнокровок». Хотя, в своем нападении они не делали больших различий между указанными лицами и остальными чистокровными. Идиоты!

Гарри заметил в Драко видимые изменения. Оставаясь чистокровным мерзавцем, тот стал более логичным в своих высказываниях. Драко начал думать о том, что говорит. Гарри оставил свои мысли при себе. Отчасти потому, что он не мог представить себе мир, в котором мог бы выносить рядом с собой этого прилизанного блондинчика.

— Ты прав. А затем они разбежались. Сразу перед тем, как туда добрались работники Министерства. У них есть свой человек в Министерстве? — предположил Гарри, заложив руки за спину.

— Ты, в самом деле, нашел применение тому, что у тебя расположено между ушами. К сожалению, не в этом дело. По крайней мере, не в этот раз. Все дело в Темной Метке. Когда отец вернулся домой, он весь дрожал. Он проверил несколько артефактов вокруг Мэнора, и провел где-то час, проверяя свою метку и накладывая на нее разные заклинания. Сказал, что она горит... неудивительно после такого количества разных чар. По его словам, она потемнела... Это может быть плохим знаком для тебя, Поттер. Это явно указывает на то, что ОН все еще где-то там. ОН вернется, и ты будешь... его целью номер один.

Гарри кивнул, не прекращая мерить шагами комнату. Именно на это намекал Дамблдор в конце его первого года обучения в Хогвартсе, об этом говорил Хагрид, когда Гарри спросил его об имени Темного Лорда. Волдеморт не умер, но и не был живым. Он найдет способ вернуться. Скоро. Как можно быть готовым к этому? Гарри понял, что никогда не будет готовым к этому. Он только может стать умнее, сильнее, чтобы преодолеть предстоящие испытания. Гарри поднял голову и посмотрел прямо в глаза Драко. Этот парень был даже менее надежным, чем Снейп для Дамблдора. Гарри совершенно не доверял ему. Если он хочет изменить эту ситуацию, то уже сейчас нужно подготовить почву для этого.

— Как насчет тебя, Драко? Серьезно. Что ты думаешь о... НЕМ? О том, что он совершил во время прошлой войны? О его идеях, целях? — предельно серьезно спросил Гарри.

Драко, на мгновение, утратил притворное веселье. Это было его настоящее лицо, без всяких масок. Гарри не сомневался в этом. Этот парень все еще ищет себя, он еще не решил на какую сторону встанет в предстоящем противостоянии.

— Я... мне кажется, он прав. Не перебивай меня, Поттер, или наш разговор закончится на этом.

Гарри кивнул. Он выслушает, неважно согласен ли он с мнением слизеринца или нет.

— Попробуй представить, что было бы, если бы мы оставляли исключительно сильнейших в нашем обществе. Это происходило раньше, даже в маггловском мире. Взять, например, линию наследования основателей, Мерлина, Морганы ЛеФей, и всех других могущественных волшебников и ведьм в нашей истории. Мы смогли бы совместить эти линии, создать новых, более могущественных, более сильных волшебников! Ты не можешь отрицать, что магглы слабее! У нас есть то, что им недоступно! МАГИЯ! Один лишь этот факт делает нас лучше. Хорошо. Убивать гряз... гм... магглорожденных и полу... гм... скажем гибридов, наверное, чересчур. Пусть живут. Но не нужно обучать их магии. Они не хотят быть слугами? Пускай уходят в маггловский мир! Посмотри на гоблинов, на кентавров, великанов! Признай это! Посмотри на своего огромного друга, ведь он не из умных!

Это озадачило и немного шокировало Гарри.

— Минуточку. Ты хочешь сказать, что Хагрид... он... что? Он... полувеликан? — спросил Гарри, наклонившись вперед.

Драко был удивлен.

— Ты не знал этого? Разве это не очевидно?

Гарри покачал головой.

— Наверное,... Я должен был понять это. Просто он первый, с кем я познакомился в магическом мире, поэтому,... наверное, я тогда думал, что... иногда такое случается.... Никогда не задумывался об этом потом.

Драко сухо рассмеялся.

— Это же основа основ. Когда у кого-то такие явные черты, сразу же можно догадаться об экзотических предках. Хорошо, готов признать, что начал задумываться об этом только после нашей прошлогодней сделки. Но я только утвердился в своем мнении относительно мотивов Темного Лорда — они верны и благородны. Ведь он — истинный чистокровный, из рода самого Салазара Слизерина.

Гарри покачал головой.

— Я выслушал тебя. Выслушаешь ли ты меня? Обещаю, что не буду оскорблять тебя или твою точку зрения.

Драко поколебался, но кивнул. Все равно, он в любой момент мог прервать своего визави и убраться отсюда.

— Думаю, шансы того что у сильного волшебника родятся магически сильные дети довольно велики... но это недолго продлится. Это как... естественный отбор. Как разведение животных. Не смотри на меня так, ты знаешь, что это правда. По сути, все сводится к этому. Не пойми меня неправильно, я не осуждаю твою точку зрения, просто реальность состоит в том, что на свете нет такого количества чистокровных, чтобы это долго продолжалось. Ты знаешь это. Именно поэтому некоторые обзывают вас «вырожденцами». Я не оскорбляю тебя! Просто подумай! Ручаюсь, можно отследить каждую чистокровную линию в Британии на гигантском семейном древе! Посмотри на Крэбба и Гойла. Разве их отцы намного умнее своих сыновей?

Выражение лица Драко говорило само за себя.

— Кроме того.... Придерживаясь линии чистокровности, вы сохраняете не только потенциал могущества, но и слабости. Идеальных людей нет, это невозможно. Если вы хотите подойти как можно ближе к идеалу, вам нужно отдаться на волю природы и позволить ей решать. Именно это делает мир интересным. Многообразие. Посмотри на нас — мы физические копии своих отцов. Я не хочу, чтобы меня вспоминали, и часто путали с тем, что делал мой отец. С меня и Снейпа хватит.

— Вот в этом ты прав, Поттер.

— Спасибо. И... не хочу тебя разочаровывать.... но он не чистокровный.

— Что? — хрипло переспросил Драко.

— Что слышал. Я узнал об этом в Тайной Комнате на втором курсе.

Драко скрестил на груди руки и подошел к нему.

— Подожди, подожди. Так эта история о тебе и Тайной Комнате — правда?

Гарри кивнул.

— А Василиск?

Еще один кивок.

— Я тебе не верю, — прямо сказал Драко.

— Дай мне закончить. Там, внизу я узнал от Его тени, которая была в дневнике, захватившем одну из учениц, о том, кем он был.

— Это ты о девчонке Уизли? — спросил Драко, припоминая события второго курса. Какая-то мысль промелькнула в его глазах. Гарри вспомнил, что именно Люциус Малфой подкинул дневник в учебники Джинни. Наверняка, Драко было известно что-то об этом.

— Когда он учился в Хогвартсе, его звали Том Марволо Реддл, — закончил Гарри.

Драко принялся судорожно копаться в памяти и почти автоматически ответил.

— Нет такого древнего и благородного рода как Реддл. Я их все знаю.

— Конечно, нет. Он сын маггловского дворянина, семья которого не приняла его мать. Том Реддл — это имя его отца. Он ненавидит это имя. Поэтому и придумал себе другое. Его мать была прямой наследницей Слизерина. Это все, что мне известно.

— Ты лжешь, — сказал Драко.

— Тогда, следуй за мной, — ответил Гарри.

Драко взял себя в руки.

— Не сейчас. Занятия начнутся через десять минут. Сегодня вечером, после ужина, в девять.

— Хорошо, — согласился Гарри, — ванная для девочек на втором этаже.

— Ванна Плаксы Миртл? Зачем? — с подозрением спросил Драко.

— Увидишь. Я просто покажу тебе, вместо того, чтобы только рассказывать.

Гарри направился к двери и открыл ее. К его удивлению там была и Гермиона, которая яростно спорила с Роном, пытаясь заставить впустить ее. Гарри понимающе улыбнулся Рону.

— Прости, Гермиона. Может, в другой раз? Сейчас нам пора на уроки.

Это заставило ее замолчать. Но выражение ее лица сказало ему, что она выпотрошит его позднее. Драко незаметно проскользнул мимо них. На пути к классу ЗОТИ, к вящему раздражению Гермионы, Гарри сказал Рону:

— Я не забыл о своем обещании.

Она ненавидела такие секреты! Она должна все знать!

о-О-о

У них сегодня были ЗОТИ и Трансфигурация. Гарри спросил у знаменитого своей параноидальностью профессора Хмури о лучшем способе связать какого-то.

— Магической веревкой, конечно!

Поэтому на этом уроке они практиковались в наложении этого заклятия. Гарри шепотом посоветовал Рону хорошо выучить его потому, что этим вечером оно им очень понадобится. Во время Трансфигурации Гарри спросил у профессора Макгонагалл о создании веревок. Могут ли они быть использованы для чего-то еще, помимо связывания кого-то? Как долго сохранится созданная таким образом веревка? Насколько она крепкая? Если бы это было в начале прошлого года, старая кошка наверняка что-то заподозрила бы. Тем не менее, сейчас Гарри уже продемонстрировал явную тягу к знаниям. Поэтому она подробно и исчерпывающе ответила на все его вопросы.

Наконец, они добрались до места встречи. Гермиона настояла на том, чтобы присоединится к ним. Гарри поставил ей несколько условий, на которых согласен был взять ее с собой.

— Хорошо. Ты можешь задавать мне вопросы, но не постоянно. Ни слова Драко, и воздержись от своих неодобрительных взглядов. Я пытаюсь как-то сблизиться с ним. Поэтому, сейчас твоя очередь вести себя хорошо.

Гермиона смерила Гарри возмущенным взглядом при мысли о том, что она может себя плохо вести, но сдалась под его пристальным взглядом. В последнее время ему очень часто удавалось ставить ее в тупик и приводить в замешательство.

— Ну, хорошо, — просто ответила она.

Так, препираясь, они добрались до знаменитой ванной комнаты и принялись создавать веревки. Гермиона трансфигурировала один из камней в лебедку. Они намотали на нее веревку, затем Гермиона прикрепила веревку к этой лебедке и зачаровала ее так, чтобы она начинала работать по кодовому слову — так они смогут выбраться обратно. Рон и Гарри только удивленно наблюдали за ней. Откуда она все это знает? Как ей удается все запоминать?

В этот момент в комнату зашел Драко и замер при виде друзей Гарри.

— Не беспокойся, Драко. Они просто испытывают такое же любопытство, что и ты. Это не ловушка, — поспешно уверил его Гарри.

Гермиона, даже не взглянув на слизеринца, зашла за его спину и наложила на дверь три разных запирающих заклинания. Теперь, ее невозможно открыть простой «Алохоморой». Это совершенно не улучшило настроения Драко. Гарри подошел к умывальнику с изображением змеи и приказал открыться на Парселтонге. Летом у него была хорошая практика в этом, пока они с Сириусом вычищали дом на Гриммо. Так же как и два года назад, умывальник провалился вниз, и за ним открылся проход. Не колеблясь, Гарри скинул в него конец веревки.

— Падение может быть довольно болезненным. Поверьте мне. Лучше будет с веревкой, — с этими словами он начал спускаться вниз. За ним сразу же полезли Рон и Гермиона. Драко, чувствуя себя глупо, нехотя последовал за ними.

Во время спуска все молчали. Они добрались до дна без происшествий и смогли проскользнуть через проход, проделанный Роном в обвале два года назад. На самом деле, они с трудом протиснулись через него. Гермиона восстановила одежду, которую они довольно сильно порвали, протискиваясь сквозь узкий проход. Не обошла она вниманием и высокомерно фыркнувшего Малфоя.

Гермиона сдержала свое обещание, и не бросила на Драко даже малейшего раздраженного взгляда. Через минуту или две неспешной прогулки они были на месте. Прошло уже почти два года с тех пор, как древний Василиск нашел свою смерть от рук Гарри. Непонятно, откуда здесь взялись черви, но они почти полностью съели Василиска. Ну и вонял же он. Гарри показал Драко пятно на полу.

— Яд василиска. Продырявил дневник насквозь, — лаконично отметил он.

Рон и Гермиона просто осматривали все вокруг, освежая в памяти краткий рассказ Гарри о событиях двухлетней давности. Драко подошел к Гарри и прошептал:

— Ты смог победить ЭТО?

— Ага. Прилетел феникс Дамблдора, Фоукс, ослепил его и бросил мне Сортировочную шляпу. Я вытащил из нее меч Гриффиндора и смог проткнуть его мозг через пасть.

— И не отравился?

— Отравился. Но Фоукс немного поплакал над раной. Его слезы смогли вылечить меня.

Драко прошептал, качая головой:

— Так, это правда. Ты победил Василиска.

Он снова повернулся к Гарри.

— А Темный Лорд... полукровка. Поэтому... он хочет мести. Всему магическому миру. Поэтому он убил так много магов. Он использует неприязнь чистокровных к... магглорожденным, превращает ее в ненависть и провоцирует начало новой войны, вендетты. Даже если он сможет избавиться от всех полукровок, он не остановится на этом. Он повернется против чистокровных. Ему даже не придется ждать своей победы. Кто осмелится пойти против него?

— Угадай, кто? — спросил Гарри с кривой улыбкой.

Драко кивнул.

— Кто-то, кто и так является его мишенью, — как само собой разумеющееся сказал Драко.

— У кого нет другого выбора, хочешь сказать, — сухо поправил его Гарри.

— Хорошо, хорошо! Я в деле. Я совершенно не разделяю твоих взглядов на мир, Поттер. Даже, несмотря на то, что ты смог привести несколько интересных аргументов. Но если Темный Лорд когда-нибудь вернется, я буду на твоей стороне. Он просто... неправ.

Гарри улыбнулся. Наконец-то этому слизеринцу можно хоть немного доверять. По крайней мере, Гарри надеялся на это. Хотя, пока это были всего лишь слова. Гарри только надеялся, что у Драко сильная воля, и, когда придет время, тот сдержит свое слово.

— Даже не думай, что мы станем приятелями, Поттер, — с фирменной усмешкой на лице заявил Драко.

— Я и не мечтал об этом, хорек. Это стало бы кошмаром наяву, — не остался в долгу Гарри.

Мимолетная тень настоящей улыбки промелькнула сквозь презрительную ухмылку слизеринца, прежде чем тот направился подальше от разлагающейся туши гигантского змея.

— Ладно, пошли отсюда, Золотой Мальчик! Я не собираюсь здесь ночевать. Здесь воняет как изо рта маггла.

Рон и Гермиона уставились на слизеринца, не веря своим ушам. Ну и как им отвечать на ЭТО? Хотя, оскорбление не было направлено против них...

— Не знал, что ты потерпишь маггла так близко от себя без чар головного пузыря и будешь дышать одним воздухом с ним, — ответил Гарри, выныривая из-за туши поверженного гиганта.

— Ха! — воскликнул Драко, направляясь к выходу.

Два гриффиндорца посмотрели на своего друга с нескрываемым изумлением.

— У нас появился союзник, — просто сказал Гарри. И никто из них не заметил флакон с темной жидкостью, который он опустил в один из своих карманов вместе с парой защитных перчаток из драконьей кожи.

В течение следующих нескольких дней, Гарри замечал признаки нервозности в поведении Рона. Он знал, что из этой ситуации есть единственный выход, который мог все исправить, либо окончательно разрушить их дружбу.

«Сначала Малфой, теперь Рон, — подумал Гарри, — я смог превратить врага в союзника. Надеюсь, мой лучший друг не станет врагом».

Гарри попросил Рона встретиться с ним в субботу утром в теплицах. Направляясь в теплицы с полным рюкзаком за плечом, Гарри слышал шаги следующего за ним Рона, который, тем не менее, по какой-то причине не спешил нагонять его, чтобы идти рядом с Гарри.

«Плохой знак», — грустно подумал Гарри.

Когда он открыл дверь, Рон как раз поравнялся с ним. Гарри пропустил его вперед, махнув рукой в сторону дальнего угла теплиц, где была расположена его лаборатория. Они были одни. Гарри предупредил Невилла о том, что, возможно, они будут говорить на повышенных тонах. Невилл все понял. Он достаточно хорошо знал Рона, чтобы предположить, что все может закончиться потасовкой, но это было личным делом Гарри и Рона. Гарри в этот момент как никогда был рад тому, что настоял на зачарованном стекле для теплиц, сквозь матовые стенки которого ничего нельзя было разглядеть, или услышать.

— Я здесь, как ты и просил, Поттер. В чем дело?

«Совсем нехорошее начало.... Надо собраться...»

Гарри открыл две стандартные деревянные коробки наборов растительных ингредиентов для зелий. Рон заглянул в них, но увидел только флаконы. Все они были наполнены какими-то субстанциями ярких сверкающих цветов. Гарри вытащил один флакон нежно-голубого цвета.

— Что это? — спросил Рон, не сдержав своего любопытства.

— Эссенция каштана. Я думал, она будет коричневого цвета. Результат оказался сюрпризом, — объяснил Гарри.

— Эссенция?

— Да. Я придумал способ выделения экстракта чистой магической эссенции природных веществ в жидкую субстанцию, которую я просто решил назвать «эссенция». Я использую их в изготовлении зелий. Я смог избавить эти ингредиенты от всех примесей, и поэтому из них выходят идеальные зелья, при этом во время изготовления мне не приходится выполнять сложные манипуляции для достижения результата. Если поливать растения того же вида водой с раствором такой эссенции, то оно станет лучше и быстрее расти, давать великолепные плоды. Невилл еще никогда и нигде не видел таких потрясающих результатов. Он помогал мне собирать образцы растений для моей коллекции эссенций. Мы готовимся начать работу над гибридами растений. Все это стало возможным благодаря моим навыкам в Древних рунах, — спокойно объяснил Гарри, смотря прямо в глаза Рону.

Гарри не дал ему много времени на то, чтобы переварить сказанное. Он подошел к деревянному контейнеру в углу. Тому самому, который он с такой помпой получил в Большом Зале. Он открыл несколько ящиков. Ошеломленный Рон подошел к нему, чтобы взглянуть на содержимое.

— Здесь образцы металлов и кристаллов, которые по моей просьбе прислали гоблины. Я собираюсь из них тоже выделить эссенцию, но это будет намного сложнее. А здесь все необходимые мне инструменты, которые помогут выковать из купленного мной сырого золота то, что мне нужно. Я пытаюсь научиться этому из книги, написанной гоблином.

К этому моменту степень изумления Рона достигла предела. Он стоял с широко раскрытым ртом и глазами, и, похоже, не собирался в ближайшее время менять выражение своего лица.

— Невилл все еще намного лучше меня разбирается в Гербологии, но я тоже уже не такой неуч в этом. Сейчас я изучаю книги о продвинутом использовании рун. Я могу наносить и вырезать их, так как никто другой. Я получил от профессора Бабблинга проходной балл за этот год всего лишь за одну группу рун, которую я использовал в одной из наших прошлогодних розыгрышей. Мы с профессором договорились, что в этом году я буду работать над одним проектом для экзамена по Древним Рунам уровня СОВ, который сдам на год раньше срока.

Рон смотрел на него с нечитаемым выражением на лице. Молча, смотрел.

— Я не так богат, Рон. Но сбережения моих погибших родителей в моем полном распоряжении. Я купил все эти образцы, инструменты и теплицу на эти деньги. У меня все еще осталось достаточно средств, чтобы спокойно окончить обучение.

Гарри встал напротив Рона, опустив руки.

— Я, упомянут во многих книгах. Я — Мальчик-Который-Выжил. Я — мишень самого ужасного и сильнейшего за последние столетия и, можно сказать, бессмертного Темного Лорда. Я лучший в Защите от темных искусств на своем курсе. Эти заклинания получаются у меня очень легко. В прошлом году профессор Люпин сказал, что мой телесный патронус превосходит патронусы большинства взрослых волшебников. Сириус сказал, что я уже сильнее его, а он не самый слабый маг.

Гарри остановился. Ему не пришлось долго ждать ожидаемой реакции.

— НА КОЙ ТЫ МНЕ ВСЕ ЭТО ГОВОРИШЬ? Ты что, хвастаешься? Хочешь сказать, что я тупой? Что я ни на что ни годен? Что, все, на что я способен, это все время быть в твоей тени? Что? Почему? Почему у тебя есть все, а у меня ничего?

Рон тяжело дышал. Его лицо покраснело, в глазах стояли злые слезы.

— Почему? Может, ты мне скажешь? — спокойно сказал на это Гарри, — ты знаешь это, также как и я. Почему? Мне тоже интересно. Насколько я знаю, я не сказал ни слова о тебе на протяжении всего этого разговора. То, что я говорил... я говорил о том, кто я, что я могу делать. Это не изменится со временем. Это то, с чем я родился. Над чем работал. Что я могу делать, что мне дано, — Гарри вздохнул, — ты просто завидуешь. Эй, не смотри на меня так и не отрицай этого. Просто вспомни свои недавние слова. «Почему у тебя есть все, а у меня ничего» — не твои ли это слова? Я не говорю, что они необоснованны. У меня есть то, чего нет и никогда не будет у тебя, но у тебя тоже есть то, чего никогда не будет у меня, например, у тебя, есть отец, мать, сестра и пятеро братьев. Ты всегда выигрываешь у меня в шахматы — сколько бы я ни применял свои новые способности и не пытался представить, что это руны, ты всегда выигрываешь у меня. В квиддиче ты лучше играешь за вратаря, чем я. Знаю, что тебе все это кажется несопоставимым. Но я больше всего завидую тебе из-за твоей семьи.

Переведя дыхание, чтобы успокоиться, он продолжил:

— Послушай. Ты — мой лучший друг. Когда все плохо, страшно и смертельно опасно — ты всегда рядом со мной. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за это. Но большую часть остального времени ты ведешь себя как завистливый, надутый придурок. Тебе придется решить это для себя. Я не изменюсь. Ни ради тебя, ни ради Гермионы, ни ради кого-то другого. Я не смогу. Вполне вероятно, подобные вещи будут все время происходить со мной. Поэтому, сам решай — примешь ли ты меня таким, какой я есть, или решишь, что сохранение нашей дружбы не стоит твоих усилий.

Рон был странно спокоен. Он бесстрастно посмотрел на Гарри, затем закрыл глаза, вздохнул, повернулся и вышел из теплицы. Гарри опустился на табурет и окинул взглядом свою лабораторию. В голове царила полная пустота. Определенно, сегодня у него ничего не выйдет. Он отправился на квиддичное поле, взял из кладовки свою метлу и бросился в небо. Да, кстати. Он забыл сказать Рону, что всегда будет быстрее него на метле.

о-О-о

Гарри вернулся в гостиную факультета поздно. Он даже не заметил, как прошел день. Он много летал, много гулял... Вот и все. Он чувствовал, как будто зря потратил целый день. Это было довольно неприятное чувство.

Гермиона с беспокойством смотрела на читающего книгу Рона. Она повернулась к Гарри с молчаливым вопросом во взгляде. Рон даже не поднял головы. Гарри закрыл глаза и направился в свою спальню, желая поскорее закончить этот потраченный впустую день. Он был на второй ступеньке, когда его окликнул Рон.

— Гарри?

— Да?

— В этой книге написано, что для движения машины сжигают что-то называемое «топливом». Я никогда в замке не видел двигающийся огонь. Может, объяснишь это?

Гарри не знал плакать ему или смеяться. Он просто улыбнулся и сел рядом с Роном.

— Это еще что, приятель. Я слышал, раньше двигатели машин называли «взрывающимися двигателями».

Рон повернулся к нему, думая, что над ним подшучивают.

о-О-о

Будучи занятым своими переживаниями, Гарри едва мог вспомнить прибытие представителей двух школ-участников Турнира. Конечно, на землях Хогвартса теперь располагалась гигантская карета прекрасных французских ведьмочек, а на озере расположился потрепанно выгладивший корабль студентов Дурмстранга. Иностранных студентов можно было часто встретить в коридорах Школы. Все это было странно и непривычно, но, учитывая все, что произошло недавно в его жизни и тот факт, что все свое свободное время он проводил в уединении теплицы, полностью погруженный в свои эксперименты, все эти события промелькнули для Гарри как в тумане. Конечно же, Кубок Огня был очень интересным артефактом, и запечатленные на нем руны влекли Гарри как огонь мотылька. Но его интерес ограничивался лишь этим.

Все в одночасье изменилось в вечер Хэллоуина.

Они с Роном наблюдали за близнецами, пытавшимися добавить свое имя в кубок накануне Хэллоуина, и хорошо повеселились вместе с остальной школой. У них не было фаворита на место чемпиона Хогвартса, и они решили, что с таким же успехом могут поболеть за Седрика Диггори. Он, вроде, неплохой парень. Следующим вечером они с удобством устроились на скамейках в ожидании выбора чемпионов. Кубок по очереди выбрасывал в воздух куски пергамента с обугленными краями, на которых были написаны имена чемпионов. Ожидаемо, участниками стали Виктор Крам и Флер Делакур. На самом деле, они были фаворитами с самого начала. Скорее, было удивительным, для чего эти школы привезли с собой остальных учеников. Затем чаша выбросила в воздух пергамент с именем Седрика Диггори. Они приветствовали чемпиона Хогвартса вместе с остальными школьниками. Бедные иностранцы. Они явно оказались в меньшинстве.

Директор уже готовился начать свою речь, а Гарри вернулся к гоблинскому учебнику. Его крайне занимал вопрос о том, что произойдет, если он начнет ковать свои инструменты во время полнолуния? Результат получиться лучше или хуже? Наверное, нужно будет отправить сову гоблинам. Внезапно, по его спине пробежал мороз. Его шрам не болел, но все его тело вдруг покрыл холодный пот и глубоко в душе его пробрала дрожь... а гробовая тишина в Большом зале только усугубила ощущение неотвратимого. Он поднял голову и столкнулся взглядом с Альбусом Дамблдором.

— Гарри... Поттер.

В руках Директор держал кусок обожженного пергамента. Гарри начал отрицательно качать головой.

— Нет... нет! Это невозможно... нет...

— Гарри ПОТТЕР! — громко, почти сердито повторил Дамблдор.

Гарри вскочил, захлопнул свою книгу и направился в сторону директора, который указал ему на дверь. Гарри прошел туда, куда ему указали, все еще отказываясь принять то, что произошло. Он зашел в комнату и захлопнул за собой дверь. Три остальных чемпиона с любопытством посмотрели на него. Француженка начала что-то напыщенно говорить:

— Ты пришьёл сюда, чтобы...

В этот момент Гарри не выдержал. Он схватил подсвечник и швырнул его в большое зеркало, сломав его на мелкие кусочки. В ярости закричал, потом магическим выбросом швырнул маленький диванчик на шкаф, расколошматив и его. Остальные чемпионы в испуге отпрянули подальше от взбесившегося подростка.

В этот момент в комнату зашли Дамблдор и остальные официальные лица, сразу же заметившие царивший там хаос.

— Гарри? — с беспокойством окликнул его Дамблдор.

— ПОЧЕМУ? — в ярости закричал Гарри, повернувшись к нему, — ПОЧЕМУ у меня не может быть хотя бы одного года? — хрипло закончил он, — всего лишь... одного нормального года? Без всего этого... всех этих странностей... смертельных опасностей, которые все время преследуют меня? — закончил он почти с мольбой в голосе.

Мадам Максим хотела что-то сказать, но ее опередила ее любимая студентка.

— В самом деле? Подумаешь, какая трагедия? Люди многое бы отдали, чтобы попасть на этот турнир! Это большая честь, даже если ты и не должен был участвовать, потому что это несправедливо!

Такую реакцию Гарри никто не мог предугадать. Хотя и должны были.

— ВИДИТЕ! Послушайте эту принцесску! Я НЕ ДОЛЖЕН участвовать! Я не достоин! Я слишком молод, у меня нет жизненного опыта, и я недостаточно силен для этого! Это просто большая ошибка!

— Это не ошибка, сынок! — из-за спины Каркарова послышался хриплый голос Аластора Хмури, грубо оттолкнувшего со своего пути препятствие, — кому-то очень нужно, чтобы ты попал на этот турнир, — продолжил учитель, — кому-то, кто явно хочет, чтобы ты пострадал... или хуже. Только сильное заклятие Конфундус могло убедить настолько древний артефакт в наличии четвертой школы в Турнире и выбрать тебя как единственного представителя этой школы.

— Похоже, вы подозрительно много знаете о том, как все это было проделано, — попытался съязвить Каркаров.

Хмури неожиданно резво для своего возраста и состояния здоровья повернулся к нему.

— Знание о методах таких темных отбросов является частью моей работы, не так ли профессор Каркаров? — спросил он, подходя к растерявшему львиную долю своей самоуверенности болгарину.

— ДОВОЛЬНО! — повысил голос Дамблдор, — так мы ни к чему не придем! Думаю, мы теперь точно выяснили, что мистер Поттер не бросал свое имя в Кубок. Что там с правилами, мистер Крауч?

Мужчина, задумавшись, закрыл глаза, затем снова открыл их.

— У нас нет выбора. Кубок выбросил его имя. Он магически связан этим контрактом. Ему придется участвовать. Кубку неважен его возраст, возрастное ограничение не заложено в нем. К тому же, он не будет первым несовершеннолетним участником Турнира, — ответил Барти Крауч.

Гарри сжал кулаки, еле сдерживая желание снова закричать. Мистер Бэгмен, заметив, что присутствующим больше нечего добавить, поспешно объяснил — по мнению Гарри даже чересчур жизнерадостно в данных обстоятельствах — что первое задание будет сюрпризом, и его целью будет испытание их сообразительности и отваги. Он сообщил им дату проведения первого задания и напоследок пожелал всем удачи. Гарри проводил сердитым взглядом выходящего из комнаты организатора, который чуть ни пританцовывал от предвкушения. Тому явно было наплевать на то, что может произойти с юными участниками. Все, что его заботило — это возможность посмаковать пикантные подробности скандала, разразившегося в самом начале турнира.

Гарри почти выбежал из комнаты, не став дожидаться сочувствующих слов от Дамблдора, который совсем недавно с такой легкостью был готов обвинить его в обмане. Ему, как и всем остальным, было плевать на Гарри. Гарри знал это. Глубоко в душе он осознавал, что произошедшее еще цветочки. Дальше все будет намного хуже. Так всегда было.

Когда он добрался в гостиную, он застал там только ожидавшего его Рона. Было уже довольно поздно. Рон сидел с опущенной низко головой. Гарри не видел его лица, но подозревал, что сейчас произойдет.

— Ну, давай, скажи это, Рон! Я готов!

— Как ты мог, Гарри? Неужели, тебе всего мало? Тебе хочется еще и еще? Когда же ты остановишься? Ты действительно такого высокого мнения о себе и своих способностях? Ты даже не подумал поделиться со мной лазейкой, с помощью которой смог добавить свое имя в кубок!

Гарри даже не пытался возражать. События этого тяжелого дня навалились на него неподъемной тяжестью.

— Похоже, все, о чем ты говорил в теплицах, действительно, было обычным хвастовством. Забудь все это, Гарри. Я уже устал все это терпеть.

С этими словами он оставил своего бывшего друга одного. Гарри чувствовал себя таким опустошенным. Он больше не знал, что делать, что думать, куда идти. Внезапно, он осознал, что все еще держит в руках гоблинский учебник. Он настолько сильно сжимал книгу, что следы его рук буквально отпечатались на его толстой обложке. Гарри поднялся в спальню, спрятал книгу в сундук, переоделся в пижаму и лег спать. Такой неудачный день и закончился предсказуемо неудачно, напоследок «осчастливив» его ночным кошмаром с участием Волдеморта.

о-О-о

Сердитые взгляды буквально преследовали его на протяжении следующих дней. Рон не был зол на него, он просто игнорировал его, обращался с ним, как с незнакомцем. Гермиона несколько раз пыталась поговорить с ним о Гарри, пока он однажды не прервал ее:

— Гермиона, ты все еще мой друг. Я не хочу терять тебя, но заклинаю тебя, больше не говори со мной о нем! Даже не упоминай о нем! Я не заставляю тебя прекращать общаться с ним. Я просто не хочу больше слушать не единого слова о нем. Не испытывай мое терпение. Это твой единственный шанс!

Гермиона еще никогда... не видела Рона в такой холодной ярости. За все время их знакомства... Рон всегда был похож на тропический ураган. Всегда громогласный, с обжигающе горячим ветром, который, побушевав, успокаивался, оставляя за собой обгорелые обломки. После этого, можно было начинать снова застраивать все. Но не в этот раз. Это была ледяная ярость, после которой дружба осталась навеки погребенной под обломками замерзшего льда. Она кивнула и осталась рядом с ним, бросив на Гарри извиняющийся взгляд. Гарри только понятливо кивнул ей. Они поговорят. Позже.

Гарри направился в теплицы, подумав, что работа там сможет отвлечь его немного от окружающей действительности, пока он не решит, что ему делать дальше. Невилл был там, занимаясь одним из их совместных проектов и разговаривая с... Луной?

— Наконец-то ты пришел, Гарри Поттер! — сказала она в своей мечтательной, отрешенной манере. Невилл, казалось, вздохнул с облегчением, повернувшись к ним спиной и занявшись своими делами. Он постепенно все дальше и дальше отходил от них, отступая вглубь теплиц. Гарри улыбнулся. Стеснительный парень не был достаточно подготовлен для общения с таким неординарным человеком как Луна.

— Привет, Луна! Как приятно видеть твое дружелюбное лицо! Ты хотела поговорить со мной?

— Да, Гарри Поттер! Я...

— Гарри.

— Что? — смущенно спросила Луна (в кои-то веки кому-то удалось смутить ее).

— Ну, мы же друзья, верно? А мои друзья зовут меня Гарри. Большинство людей, которые недолюбливают меня, называют меня Поттер. Ты делаешь и то, и другое. Ну, так кем ты считаешь меня.

— Ясно... Гарри. Я хотела спросить тебя о проекте по рунам! Профессор Бабблинг сказал, что ты будешь работать над проектом для СОВ по Древним рунам. Хотя, теперь, когда ты стал участником Турнира, возможно, ты и не сможешь этим заниматься! Я захотела принять участие в этом проекте, как только узнала о нем! Похоже, мне крупно не повезло, потому, что я узнала о нем лишь тогда, когда тебе придется отказаться от него. Может, ты все-таки не передумал, и будешь готовить проект, Гарри?

Проект! Проклятье! Она права! К сожалению, также как и профессор Бабблинг. У него не будет времени заниматься и тем, и другим. Ему придется тренироваться для подготовки к заданиям Турнира.

— Думаю, он был прав, Луна, — огорченно вздохнул Гарри, — я не смогу одновременно быть в двух местах.

— Я смогу помочь тебе с этим.

Гарри повернулся к входу в теплицы и увидел серьезно настроенную Гермиону. Она деловито подошла к нему.

— Я разговаривала с профессором Дамблдором. Он также как и я знает, насколько ты занят, и насколько несправедливо будет, если тебе придется отказаться от своей работы из-за того, на что ты даже не подписывался. Поэтому я смогла убедить его одолжить тебе то, что поможет тебе тренироваться и не забрасывать свои проекты.

— И что это? — спросил по-настоящему заинтригованный Гарри.

— Время, — улыбаясь, ответила Гермиона и передала ему крохотные песочные часы на длинной золотой цепочке.

— Время? — озадаченно повторил Гарри. У него не было «времени», чтобы попросить разъяснить все, так как из-за спины послышался восторженный визг Луны.

«Так, это там Луна только что визжала?» — отстраненно подумал Гарри.

Луна принялась взволнованно (конечно же, мечтательно-взволнованно) объяснять.

— Гарри! Это же маховик времени! Всего один поворот песочных часов и ты окажешься на один час в прошлом! Это так удобно! У тебя будет время, чтобы заняться и своим проектом, и тренировками. Одновременно!

После этого продолжила Гермиона.

— Я сказала Директору, что несправедливо, что у остальных участников Турнира такая фора в несколько лет. Они должны дать тебе, по меньшей мере, несколько недель лишнего времени, чтобы ты хотя бы смог избежать серьезных ранений.

Гарри знал, что она, скорее всего, подумала: «остался в живых», а не «избежал ранений», но все равно не смог удержаться и крепко обнял ее.

— Спасибо, Гермиона. Это на самом деле много значит для меня. Мне нужна будет твоя помощь для изучения и отработки новых заклинаний. Я могу рассчитывать на тебя?

— Конечно, можешь! — ответила покрасневшая от смущения Гермиона.

— Эй! Не забудь меня, Гарри. Мы же тоже друзья, в конце концов! — важно заявила Луна.

— И... меня... тоже... Я... я тоже хочу помочь. Если смогу... — смущенно вмешался Невилл.

Гарри улыбнулся, но его хриплый голос показывал, насколько его тронула такая поддержка.

— С вашей помощью, ребята, остальным чемпионом придется очень постараться, чтобы победить. Плевать на раздутую славу Мальчика-Который-Выжил! ЭТОТ Поттер так легко не сдастся!

о-О-о

«Определенно, когда тебе весело, время пролетает очень быстро» — саркастично подумал Гарри.

Гарри вспомнил состояние Гермионы в прошлом году. Маховик времени реально может сбить биологические часы своего пользователя. В первое время он постоянно ощущал недостаток сна. Именно поэтому он решил, по возможности, сократить использование этого артефакта. В конце концов, ему нужно быть в хорошей форме для участия в Турнире.

Помощь Гермионы и Луны было трудно недооценить. Они вдвоем находили полезные заклинания и чары, которые могли пригодиться ему в различных ситуациях. И не только боевые. Конечно же, эти заклинания занимали все больше места в списке вещей, которые ему нужно изучить. С разрешения декана, они приспособили свободный класс для тренировок. Гарри вскоре на собственном опыте выяснил, что щит легче удерживать при объемных атаках, чем при заклинаниях точечной атаки. Он выяснил это в первый же раз, как в него попало ватноножное проклятие.

«Нужно не забыть в следующий раз перед тренировкой наложить на пол класса чары смягчения».

Он добился неплохих результатов, но девчонки решили, что будут тренироваться, пока он не сможет блокировать, по меньшей мере, два заклятия одновременно. Рабовладельцы! У Невилла были трудности с атакующими заклинаниями, поэтому, он, в основном, помогал Гарри с небоевыми чарами и заклинаниями.

Это было все, что мог пока сделать Гарри, не зная, в чем будет заключаться первое задание. Он постоянно работал над собой и пытался оставаться занятым, чтобы не задумываться о том, что его ждет впереди. Основным способом отвлечься был его проект по рунам. Довольно легко отвлечься от посторонних мыслей, когда не можешь придумать достаточно хорошую тему для проекта, в то время как сроки уже поджимают. К его удивлению подсказку он получил от Уизли.

Однажды вечером Гарри сидел у камина в гостиной, в который раз пытаясь придумать тему для своего проекта. Он сидел перед камином, уставившись пустым взглядом в пламя. Таким же пустым был кусок пергамента на его коленях. Ему нужно было что-то! Какая-то идея! Хоть что-нибудь!

— O чем задумался? — спросила Джинни, устраиваясь на диване рядом с его креслом. Гарри коротко взглянул на нее, прежде чем снова перевести взгляд на пламя в камине.

— Осторожнее, Джинни. Я не хочу, чтобы мое раздутое эго и жажда славы запятнали тебя. В конце концов, я придерживаю все это для себя!

— Рон — настоящий придурок! Я верю тебе. Скорее всего, он тоже знает, что ты не врешь. И когда он, наконец, высунет свою голову из задницы, где она перманентно находится, то, возможно, сможет наскрести там немного мозгов и использовать их для чего-то большего, чем игра в квиддич.

Гарри негромко рассмеялся на ее выбор выражений. Довольно образно получилось.

— Может быть, он эволюционирует, как в тех японских мультиках по телевизору, — сказал Гарри, припоминая несколько смешных историй, которые его тупой кузен обычно смотрел по субботам.

— Теливизтор? Это такой ящик с подвижными картинками? Рон часто рассказывает о них, когда отвлекается от своих маггловских книжек. О них и о тайных организациях.

Гарри грустно улыбнулся, думая о своем потерянном друге. Он взял блокнот и изобразил маленький рисунок на углу каждой странички блокнота. Джинни с любопытством следила за его манипуляциями. Через некоторое время он повернул блокнот к Джинни и быстро пролистал страницы так, чтобы был виден только уголок с рисунками. Маленький человечек на рисунке прошел два шага и упал вперед, как будто выпадая за пределы блокнота.

— Как тебе это удалось! Я специально следила, ты не использовал никаких заклинаний, чтобы оживить картинку! — удивленно воскликнула Джинни.

Гарри вспомнил время, когда сам впервые узнал об этом фокусе еще в младшей школе.

— На самом деле, все очень просто. Когда ты очень быстро заменяешь один рисунок другим, очень похожим на него, твой мозг сам соединяет расстояние между ними и показывает их как движение. Если поставить множество похожих картинок друг за другом, то получишь одну картинку, показывающую слитное движение. Это основа того, как магглы кодируют изображения и показывают их по телевизору. Он рассылает такое большое количество изображений в течение секунды, что ты не различаешь их отдельно, а только как непрерывное движение. Как-то так.

— Теливизтор, наверное, очень дорого стоит, — задумчиво протянула она.

— ТЕЛЕВИЗОР, — также задумчиво поправил Гарри ее, — не совсем дешево, но он очень распространен. Большинство маггловских семей в Британии имеют хотя бы один телевизор, — ответил он недоверчиво слушающей его Джинни.

— Зачем иметь больше одного? Разве они не одинаковые?

— Не совсем. Ты можешь заставить телевизор менять то, что называется каналами. Это как... ну, как если ты решаешь, откуда принимать изображения, где смотреть их. Конечно же, это делается из специального места. Ты не можешь принять изображение в режиме реального времени из места, где нет специальной машины, с помощью которой можно получить это изображение.

Джинни медленно покачала головой.

— С этими телевизорами довольно сложно разобраться.

Она встала и сжала плечо Гарри.

— Не сдавайся, Гарри. Я уверена, маггловский мир поможет тебе решить задания, так, как никто не мог и предположить! Это им всем покажет!

В то время как Джинни отошла к своим одноклассникам, Гарри продолжал задумчиво перелистывать свой блокнот с картинками. Никто так и не заметил, как на его губах мелькнула довольная улыбка.

о-О-о

Гарри представил свою идею профессору Бабблингу, который с большим воодушевлением принял ее. Луна также будет участвовать в проекте. Хотя ей и приходилось постоянно чертить квадрантную базу для начертания рун и все время сверяться с учебниками, чтобы проверить верное начертание той или иной руны для получения нужного результата, в то же время у нее было чрезвычайно развито чутье на уникальное использование разных рун. То как она их располагала, иногда вызывало у него головную боль. Но, внимательно всмотревшись, он находил неординарные решения, которые применял в своей работе. Луна была очень сильна в теории рун. Ее уникальное мышление гарантировало это.

Именно поэтому Гарри занимался той частью проекта, которая относилась к изображению. Он знал, с чего нужно начать. Конечно же, для этого потребуется просто сумасшедшее количество рун. Луна сказала, что если бы ей пришлось делать все самой, она не успела бы даже к окончанию Хогвартса. Она же займется частью, связанной со звуком. Здесь он понятия не имел с чего начать, так как в Волшебном мире не было аналогов микрофонам. Имелось что-то вроде фонографа, но даже самая маленькая его версия была ненадежной. Поэтому, впереди их ждали очень серьезные исследования.

Их часто видели вместе на завтраке или в библиотеке, погрузившимися в океан символов на клочках пергамента, окруженными стопками различных талмудов. Некоторые студенты даже поговаривали, что при таком количестве рун вокруг них, они в один день могут внезапно переместиться в другое измерение. Гермиона уже даже не пыталась вникать в их обсуждения. У нее была собственная работа. Ей оставалось только время от времени напоминать Гарри, что у него помимо Древних рун и ЗОТИ имеются и другие предметы. Гарри соглашался, но все равно оставался при мнении, что большую часть времени будет отдавать тем навыкам и умениям, которые с наибольшей вероятностью помогут ему пережить этот год. Конечно же, он сможет дополнить свои знания позже. Ну и что можно было возразить на это?

Гарри и Гермиона стали ближе, даже с таким сумасшедшим объемом работы. Позже, Гарри думал, что факт их сближения неудивителен, учитывая, что они оба работали как трудолюбивые пчелки. Все это явно проявилось однажды вечером, в гостиной, когда Гарри там не было. Рон занимался. Конечно же, маггловедением. Похоже, это был единственный предмет, в отношении которого он был готов прилагать усилия без всяких напоминаний со стороны.

— Эй, Гермиона! Ты знаешь разницу между моторами для самолетов и для машин, которые позволяют летать? — неожиданно спросил он.

— Почему бы тебе не поискать самому, Рональд? Похоже, тебе нравится этот предмет, — ответила Гермиона, которую он отвлек от написания эссе по зельеварению.

— Да, но ты же уже знаешь это.

— Ты знал, что тебя ждет, когда записывался на этот предмет. Поэтому, разбирайся сам.

— Я знаю, но тогда у меня был Гар...

— НЕ... упоминай его имени! — громко прервала его она, привлекая всеобщее внимание к их разговору.

Это заткнуло его. Неужели она тоже поссорилась с Гарри? Эта мысль заставила его почувствовать некоторую вину. Хотя Гермиона не оставила его долго ждать разъяснений.

— Ты сам просил не упоминать его имени. То же самое касается и тебя. Не хочу, чтобы ты марал его имя своим завистливым ртом. Если еще хоть раз примешь меня как некую замену Гарри, можешь также забыть и мое имя.

Она встала и направилась к выходу под взглядами удивленных львят, присутствовавших в гостиной.

— Да, и не испытывай меня. Это твой единственный шанс! — добавила она перед уходом.

Таким вот образом Рон оказался совершенно один. Он чувствовал, что уже упустил свой единственный шанс, и что потерял своего последнего лучшего друга. По какой-то причине он ощущал глухую боль, которой не было, когда он поссорился с Гарри.

о-О-о

Тем вечером, когда Гермиона добралась до класса, который они использовали для отработки боевых заклинаний, она все еще пыталась стереть слезы, которые, не переставая, текли из ее глаз. Ее глаза и щеки покраснели. Она зашла в класс, закрыла за собой дверь, бросила сумку на стол и принялась активно искать список дел. Она дышала ртом, пытаясь взять под контроль свои чувства. Гарри и Луна удивленно смотрели на нее.

— Н-ну, посмотрим, что у н-нас запланировано на сегодня, — сказала Гермиона, вытирая слезы и пытаясь сохранить ровный тон. Гарри посмотрел на Луну. Луна вернула ему взгляд. Он приподнял брови, но она закрыла глаза и отрицательно помотала головой, затем махнула ему на дверь. Следующее, что ощутила Гермиона, это утешительные объятия Луны и то, что они остались в классе одни. Этого было достаточно, чтобы она, наконец, дала волю своим чувствам и разрыдалась.

о-О-о

— Он такой придурок! — практически закричала Гермиона.

После того, как она вволю наплакалась, они оказались сидящими на полу у одной из стен, а Гермиона вытирала лицо созданным Луной платком из сатина с вышитыми готическим шрифтом инициалами Гермионы.

— Ну, и что он наделал на этот раз? — спросила Луна.

— Вообще-то... ничего особенного. Просто, наверное, тот факт, что он постоянно поворачивался спиной к Гарри, и то, что он завистливый упрямый придурок! А потом, когда Гарри не бывает рядом, он начинает занимать мое время, чтобы удержать меня далеко от Гарри! Проклятье! Нет, ты можешь представить это? Так озлобиться и из-за каких-то незначительных мелочей!

Луна сидела, слегка прислонившись к Гермионе, утешая ее самим своим присутствием. Было так много сказано... и так много осталось недосказанным.

— Так, значит, ты поссорилась с ним из-за его отношения к Гарри? — мягко спросила Луна.

— Ага... то есть, да. В основном, из-за этого. Мне кажется, — неуверенно ответила она нахмурившись.

— Гарри очень много значит для тебя. Знаешь, он тоже очень беспокоится о тебе, — продолжала Луна, удерживая и мягко сжимая руку Гермионы, — тебе нужно обдумать все и быть честной с самой собой, Гермиона. Я думаю, что твои чувства к одному из этих двух парней намного больше дружеских.

— К которому из них? — спросила запутавшаяся Гермиона.

— Именно это... тебе и нужно понять! — мечтательно протянула Луна.

— Ах ты, маленькая...!

Гермиона набросилась на свою подругу с намерением защекотать ее до потери сознания. Опытным путем выяснилась, что Луна, очень боится щекотки.

о-О-о

Гарри не огорчился, когда его так бесцеремонно выгнали из класса, но, в то, же время, хотел узнать, что случилось с Гермионой. Он бесцельно бродил по школе, так как этот вечер был запланирован для подготовки к Первому испытанию. Проходя мимо одних доспехов, он чуть не потерял свой ботинок. Посмотрев на обувь, он заметил, что шнурки на его ботинках практически полностью развязались. Было странно, что это произошло совершенно незаметно для него. Он нагнулся, чтобы затянуть шнурки.

— Не вставай, Поттер. Не показывай вида, что слышишь меня. Когда закончишь, выйди из школы и иди, повидайся со своим дружком-великаном. Поторопись! И не оглядывайся!

Гарри, затягивая шнурки, думал, что на этот раз затеял Драко. Сделка между ними пока еще в силе. Поэтому, ему можно довериться... наверное... Он встал и поспешно направился к выходу из замка. Хагрид встретил его в странном костюме, при этом вел себя довольно необычно, как будто чего-то опасался и очень торопился.

— Поспеши, Гарри! Ты опоздал! Разве Рон не сказал, чтобы ты был здесь еще полчаса назад?

Гарри покачал головой, в то время как Хагрид беспокойно оглядывался, пока не заметил, что Гарри не сдвинулся с места.

— Гарри! Быстрее надевай свою мантию-невидимку!

— У меня ее нет!

— Что? Разве Рон не сказал тебе...

— Рон ни хрена мне не сказал! Я узнал об этом всего несколько минут назад от... другого человека!

Его заявление застало Хагрида врасплох, и тот принялся беспокойно переминаться с ноги на ногу.

— Хагрид... — сказал внезапно успокоившийся Гарри, — если тебе так нужно, чтобы меня не было видно, покажи мне дезилюминационные чары. Я спрячусь за твоей хижиной и попробую применить их.

Хагрид был вынужден подчиниться.

— Хотя, я никогда их не пробовал. Они не действуют на... ну, в общем, на меня. Быстрее! Прячься! Пойдешь за мной на расстоянии.

С этими словами полувеликан затолкал Гарри за две громадные тыквы, которые легко скрыли его.

— Мадам Максим! — почти закричал Хагрид, — Вы как раз вовремя! Вы так грациозны!

Гарри старался совершенно не двигаться и даже дышал через раз. Было уже довольно темно, но он не хотел рисковать. Как только они повернулись к нему спиной и отдалились на некоторое расстояние, Гарри перевел дыхание и присел. Ему показалось, или он действительно увидел вдали зарево огня?

Он отмахнулся от лишних в данный момент мыслей и попытался наложить на себя чары. Они были намного сложнее, чем казались на первый взгляд, но у Гарри не было нескольких часов в запасе для практики. Вскоре он заметил осторожно оглядывающегося Каркарова. За мгновение до того, как взгляд директора Дурмстрага упал на Гарри, он снова попытался наложить на себя чары, сконцентрировавшись на тех ощущениях, которые возникали у него при использовании мантии-невидимки. Когда Гарри открыл глаза, то увидел как пытливый взгляд Каркарова, не замечая, скользнул мимо него, а сам Каркаров проследовал в том же направлении, куда ушли Хагрид с Мадам Максим.

Гарри встал и осмотрелся, чтобы наиболее оптимальным путем проследовать за Хагридом. К счастью, он был достаточно далеко от директора Дурмстранга, чтобы пуститься в путь бегом. Гарри надеялся, что не пожалеет о своем решении. Он был прав. Несмотря на свою кажущуюся осторожность, Хагрид и Мадам Максим заметно выделялись на фоне довольно ярко освещенной лесной поляны. К счастью, все присутствующие здесь волшебники были заняты разглядыванием представшей перед ними картины.

Драконы. Четыре громадных дракона. Проклятье! У него меньше недели чтобы подготовиться к встрече с драконом.

о-О-о

На следующий день Гарри проснулся и спустился на завтрак, приправленный уже привычными ненавидящими взглядами студентов Хогвартса. Его собственный факультет не был исключением. Конечно же, у Гарри было достаточно собственных, более важных проблем, чтобы не обращать на это внимания. Внезапно он замер. Рядом с ним сидела Гермиона, которая по какой-то причине все еще была напряжена. Возможно, по той же причине, которая заставила ее плакать вчера.

— Миона, извини, что вчера не остался. Мне показалось, что вчера ты больше нуждалась в подруге, чем в друге. Но если я хоть чем-то могу помочь тебе, ты только скажи. Ты так много для меня сделала. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты всегда была рядом со мной.

Гермиона покраснела, но улыбнулась.

— Спасибо, Гарри. Приятно, когда тебя ценят. За этот год ты заметно повзрослел. В отличие от некоторых... — с грустью закончила она.

— Ага, рыжая, веснушчатая проблема. Ну, и что он сделал, или скорее, ляпнул на этот раз?

Гермиона покачала головой.

— Как я вчера сказала Луне, ничего особенного, на самом деле. Просто... я, возможно... чересчур сильно отреагировала. Просто... ну ты понимаешь... последняя капля...

Гарри кивнул и вздохнул.

— Ну, по крайней мере, я точно знаю, как отвлечь тебя от этих мыслей. Что ты знаешь о драконах?

о-О-о

В тот вечер они были очень заняты. Гермиона пришла в их класс с огромной стопкой книг, выдав каждому из них минимум по три книги. Гарри тщательно просмотрел все книги, изучил их заголовки, затем сразу же отложил в сторону четыре из них. Гермиона посмотрела на него, молча требуя объяснений.

— Там приведены более сложные заклинания и проклятия. Ты знаешь, что все драконы, в той или иной мере, имеют иммунитет к магии. Я не смогу за три дня выучить полезное заклинание, которое будет достаточно мощным, чтобы победить дракона. Если бы даже такое заклинание существовало. Я думаю, в этом случае, оно уже давно стало бы широко известно, и для усмирения одного дракона не пришлось бы использовать дюжину драконоведов, постоянно бросающих в него оглушающие заклинания.

Гермиона смутилась.

— А вот эти книги, смогут подсказать мне какую-нибудь стратегию, с помощью которой я смогу скомбинировать уже известные мне заклинания, чтобы добиться результата. Нужно какое-то оригинальное решение. Мы прочитаем все о драконах, а затем устроим мозговой штурм и попытаемся придумать что-нибудь. Мне нужна стратегия, реальный план.

Ни Гарри, ни Гермиона даже под самыми страшными пытками не признались бы, насколько им не хватает лучшего стратега их Золотого Трио. Гарри подумал, что по иронии судьбы именно в тот момент, когда Рон мог проявить свои лучшие качества, они в ссоре.

Они провели бездну времени, читая книги и обсуждая варианты. Луна предложила превратить зубы дракона в гигантские кусочки пастилы, чтобы он не смог выдыхать пламя, а если даже вдруг сделает это, то запах печеной пастилы надолго отвлечет его от Гарри. Это вызвало искренний смех у оставшихся двух участников мозгового штурма, но Гарри решил оставить этот вариант в памяти с пометкой «на крайний случай».

После пары часов, проведенных таким образом Гермиона, раздраженно фыркнув, уронила на колени книгу, которую читала в этот момент, Гарри хмыкнул. Гермионе придется привыкнуть к мысли, что не все ответы можно найти в книгах.

— Это бесполезно! Против драконов не поможет ни одно заклинание! Я знаю, Гарри, есть заклинание Коньюктивитус. Сириус рассказывал тебе о нем. Но ты сам сказал, что у дракона отличный нюх, и он учует тебя по запаху, если ты подберешься к нему слишком близко. И вообще, тебе будет очень сложно попасть этим заклинанием точно в глаза довольно подвижному дракону. Мы оба знаем, что дракон не будет стоять на месте и ждать твоего заклинания. Его может ранить только убивающее проклятие от очень сильного волшебника. Это... это просто безумие...

— Должно же быть, заклинание или комбинация известных мне заклинаний, которые помогут справиться с драконом! В конце концов, мы волшебники или кто! — это был крик души.

Гермиона фыркнула.

— Ну, конечно же! Почему ты сразу не сказал? Просто брось в него заклятие магических пут! Ах-ах! Тут он вырвется и превратит тебя в поджаренную сосиску из Мальчика-Который-Выжил, поданную дракону на блюде! Этим и закончится Первое испытание!

Она вздохнула, выпустив немного свое раздражение. Затем снова посмотрела на Гарри, немного стыдясь своего срыва. А Гарри в это время сидел, запрокинув голову, с совершенно отсутствующим выражением на лице. Луна закрыла свою книгу и потянулась.

— Ну, похоже, ты подала ему какую-то хорошую идею, Гермиона. Он снова ушел в себя и вернется, судя по всему, нескоро. Давай, дождемся его и посмотрим, чем сможем ему помочь, — сказала она, беззаботно сделав глоток воды из бутылки.