Регулус Блэк и Орден Феникса (джен)

Раньше я думал...

А, впрочем, в этом месте можно смело ставить точку.

Раньше я думал.

И когда отправился за хоркруксом, и когда пришел в Орден, и когда собирал для него информацию, и даже сегодня, когда отправлялся к Петтигрю вместе с Сириусом. Все это время я думал. Мне всегда удобнее всего было сначала спокойно все рассчитать, и только потом действовать. Я даже в квиддич играл по этому же принципу, хотя, казалось бы, что для ловца может быть нелогичнее, чем пользоваться логикой?

А сейчас... когда Сириус упал на пол, мне показалось, что внутри меня рушится с треском что-то огромное и незыблемое, как Хогвартс.

Логично было бы немедленно аппарировать из дома Петтигрю, связаться с Орденом и все им сообщить. Или сначала отправить патронуса нашим аврорам, а потом пытаться задержать «гостей» до их прибытия. Или воспользоваться тем, что за спиной рванувшегося в бой Сириуса меня толком никто не разглядел, тем, что Белла сейчас совершенно пьяна от восторга и мало что замечает, и ударить в спину. Или броситься парой заклинаний из тех, что мне преподали Алиса с Фрэнком, в середину комнаты, и предоставить прибывшему патрулю авроров самостоятельно выковыривать из получившейся воронки отдельные крупные фрагменты Лестрейнджей...

А я шагнул вперед, крикнул «Эй, Белла, добрый вечер!» — и, когда она обернулась, от души влепил в нее Круциатус.

Получилось.

Как никогда раньше.

Вернее, раньше у меня никак не получалось. Единственное Непростительное заклинание, которое мне не давалось. Помнится, Лейстренджи надо мной смеялись, называли неженкой и белоручкой.

А сейчас Белла вскрикнула и стекла по стене, как капля чернил.

Наверное, я бы так и не убил ее. Мне слишком хотелось вывернуть ее наизнанку, и так несколько раз. Кажется, я даже понял, что такого находила в пытках она сама. Действительно, пьянит. До полной потери соображения.

Спасибо Рабастану, кинувшемуся в меня какой-то дрянью из числа своих любимых режущих заклятий. Нет, без шуток, действительно спасибо. Во-первых, мог бы и насмерть. Во-вторых, меня как головой в холодную воду окунули.

Выстоять в одиночку против троих Пожирателей (оглушенный Крауч не в счет), из которых двое, к тому же, меня самого в свое время учили, и так шансов было... ну, скажем, один к десяти. Это если очень оптимистично.

Но они были. А у пьяного от крови, радующегося чужим мучениям — ни малейших. Я был настолько невменяем, что собственной смерти бы не заметил.

А если бы я умер, они бы ушли. Совершенно безнаказанными.

И вот этого я допустить ни в коем случае не мог.

— Прости, Белла, — прошептал я заплетающимся языком, — на все, чего я от тебя сейчас хочу, времени не хватит.

Как же я отвык от зеленых вспышек.

Особенно в собственном исполнении.

Отвратительно слепит.

Красивая, наверное, была картинка со стороны — три человека замерли, как статуи. Я — от того, что все вышло так легко и быстро. Лестрейнджи... насколько я их знаю — от того, что у меня вообще что-то получилось.

Опомнились они, к сожалению, быстрее меня.

Но, на мое счастье, привычки убивать легко и быстро у них никогда не было.

Когда меня после расспрашивали, как мне удалось хотя бы выжить, мне проще было поделиться воспоминаниями через думосбор, чем что-то связно рассказать. помню три вещи — мысль, что я не имею права, ни в коем случае не должен умереть; зеркало, брызнувшее осколками во все стороны, когда я увернулся от Родольфуса; и два оглушающих заклинания, прилетевших из-за моей спины.

Не в меня. В Рабастана.

Когда я говорил, что авроры вечно прибывают на место, когда там уже остается только осмотреть трупы и засвидетельствовать смерть, я ошибался.

Ну, или это лично мне крупно повезло.

А еще пожалуй, крупно повезло братьям Лейстренджам. Грозный Глаз никогда не убивал тех, кого мог взять живым. Хотя вряд ли Лейстренджи согласились бы, что это везение.

Пара секунд, и все кончилось. И бой, и силы, и способность что-то понимать...

Когда я очнулся, я сидел у стенки среди осколков зеркала и на меня смотрели три пары глаз.

— Регулус, как ты? Ты ранен? — Алиса убрала руку с моего лба. — Ты так рухнул, что я испугалась...

Я поднял руку, посмотрел на пальцы, машинально попытался слизнуть кровь. Фрэнк стукнул меня по пальцам.

— Куда?! Стекла наглотаться захотел?

— Агументи! — Алиса отреагировала мгновенно. — Ой, Регулус, извини, кажется, я тебе мантию забрызгала. Зато крови больше нет, и стекла тоже.

— Хорошо поработал, сынок, — прохрипел Грюм. — Прикончить Беллатрикс, помочь с арестом еще троих... думаю, если Визенгамоту взбредет в голову тебя обвинить в применении Непростительных, Дамблдор уступит мне место защитника.

— Я был не один, — покачал я головой, пытаясь встать.

— Нет уж, сиди, пожалуйста, — возмутилась Алиса. — Руки в крови, лицо в крови, сам в полуобмороке, а туда же. Если ты продолжишь в том же стиле — я скоро начну вас с Сириусом путать!

Раньше я думал, что фраза «сердце сжалось» — это художественное преувеличение.

Как много глупостей я раньше думал.

А сейчас Алиса и сама проследила за моим взглядом до дальней стены. Раньше даже, чем я договорил «уже не начнешь...»