Эффект Пилота (гет)

Он что-то нажал на своем инструметроне, и техника, находящаяся вокруг, ожила.

Стена, к которой было повернуто пилотское кресло, оказалась гигантским экраном. Ритайли сказал:

— Сейчас ты мне покажешь, что ты умеешь на практике. Диспозиция такова: Ты находишься в стандартном челноке, против тебя три атмосферных истребителя. Место действия – Хэллзар. Планета почти полностью покрыта горами и действующими вулканами. Учти, на таких планетах датчик тепла растет очень быстро.

Экран превратился в смотровое окно челнока, а я как-будто вновь оказался на Мендуаре. Снова три истребителя, только местность несколько другая.

Привычными движениями я проверил состояние щита, датчик тепла и двигатели. Все было в норме.

Я оказался в воздухе над гористой местностью, испещренной трещинами и гигантскими провалами, в которых сияла багровым пламенем магма.

Меня нагоняли истребители с ракетами под крыльями. Я с удивлением узнал в них старые земные самолеты. Точнее, меня преследовали три F-15, оставляя за собой трассерный след.

Самолеты шли тройкой – стандартным построением для истребителей — что атмосферных, что космических.

В какой-то момент эта тройка разделилась, и два из истребителей ушли вверх, а последний стал приближаться еще быстрее, заходя мне за спину.

Я понимал, что медлить нельзя. У меня было преимущество в наличии щита, но и его можно было пробить ракетами.

И тут я понял, что мне дали чуть ли не легчайшее по своей сути задание. Противник – три уязвимых, несовершенных, устаревших истребителя без щитов, у меня – преимущество в лимите высоты и маневренности. А местность вокруг крайне опасна для моего противника.

Я улыбнулся своей неизменной улыбкой и усмехнулся.

Заприметив в дали высокий вулкан с острыми склонами, я повел свой челнок к нему, а следом за мной шли мои преследователи. Противник за мной пытался прицелиться. Но местность для него была крайне неудобная. Как и сейчас, древние самонаводящиеся ракеты наводились по тепловой сигнатуре, а сейчас температура воздуха за бортом составляла градусов 95, так что толку от таких ракет тоже не было. Так что противник мог только бессильно стрелять из пулеметов, снаряды которого бессильно разбивались о щит. Для того, чтобы иметь шансы пробить мой щит, они должны попасть в меня НУРС-ами. Во избежание таких событий, я постоянно маневрировал, что не давало противнику прицелиться.

Тем временем, выбранная гора все приближалась. Когда до нее оставалось всего километров десять, я ускорился до максимальной возможной для челнока скорости и рванул к одной из выступавших вверх скал. Я специально начал двигаться прямолинейно, чтобы противник мог подумать, что может навести НУРС.

А выбранная скала все приближалась. Для меня время замедлило свой бег, а секунды начали тянуться невыразимо долго...

Семь…

Подаю немного мощности на передние нижние двигатели. Начинает пиликать датчик перегрева, черт! Это плохо.

Шесть…

Резко взмываю вверх, буквально перед самой скалой.

Пять..

Два истребителя противника разбились, остался один, который я не вижу.

Четыре…

Противник показался на радаре, быстро приближается. Мой датчик перегрева показывает перегрев в 87%, поэтому приходится свернуть щит, чтобы не свариться.

Три…

Противник приближается, надеясь на свою невидимость и эффект неожиданности. Я выровнял челнок и развернул ПОИСК.

Две…

Противник выныривает из плотных черных облаков и несется на меня на всей доступной скорости. Конфигурирую ПОИСК.

Один..

Залп ПОИСК рвет истребитель на куски. Я замедляю машину, сворачиваю ПОИСК и начинаю подниматься вверх.

Ноль…

Стена-экран гаснет, оставляя нас с инструктором в комнате с затихающим оборудованием. Я поворачиваюсь к Эллисону и жду его комментариев.

Инструктор медленно поднимает голову и задумчиво глядит на меня. Спустя еще десяток секунд он начинает говорить.

— Неплохо, лучше, чем почти все пилоты Альянса, но все равно еще работать и работать. Первое – ты не использовал все преимущества местности. Как минимум одного можно было утопить в лаве, пролетев над вулканом. Во вторых, ты дал им в себя стрелять, пусть их устаревшие патроны не могли пробить щиты, но ты дал им в себе стрелять. Это недопустимо. Третье – ты не развернул ПОИСК, так бы ты смог прибить еще одного уже в самом начале. Четвертое – забыл про датчики тепла. Пятое – ты все делаешь в последние секунды. Шестое – ты слишком надеешься на тупость вражеских пилотов или ВИ. Нормальный пилот давно бы разглядел ту скалу и увел бы машину вверх. Мой вердикт – для рядового пилота Альянса – отлично, для пилота Альянса с уровнем N – из рук вон плохо. Вам ясно, курсант?

— Так точно, сэр!

Мда, давно меня так не распекали… Впрочем, оно и к лучшему, а то я уже возомнил из себя невесть что, так и помереть недолго. Будем работать.

Инструктор посмотрел на часы и пожевал губами.

— Что-то мы засиделись. Давай, курсант, иди на обед, а потом ко мне на другие дисциплины. Что это такое, я тебе не скажу. Но уверен, тебе понравится. Что стоишь? БЕГОМ!

Я вышел из комнаты, провожаемый довольным взглядом Эллисона. Я так и не услышал его задумчиво-тихий голос.

— Ну наконец-то здесь есть кого учить. Не волнуйся, Джефф, я сделаю из тебя аса…

Я не стану описывать мой путь в столовую, поскольку ничего интересного за время моей прогулки не произошло.

Когда я вошел, столовая уже была битком набита курсантами. Я оглянулся и заметил машущую мне из-за углового стола Шепард. Набрав еды (Слава богу это было простое пюре с котлетой), я умостился на занятое для меня Шепард место.

За нашим столом также сидели несколько человек. Две девушки и один парень. Я посмотрел на Кассандру, которая не преминула представить их:

— Джефф, знакомься. Это мои однокурсники из команды биотиков. Девушки это – Эмили Крайт и Кандида Робсон, а парня зовут Самаэль Брут.

По мере называния имен, народ поднимал голову и здоровался. После произнесения фамилии парня, я беззлобно пошутил:

— И ты, Брут?

Самаэль улыбнулся.

— Если бы ты знал, как меня достали этой фразой в школе…

— Извини, больше не буду.

— А этот улыбчивый придурок без чувства такта и юмора – Джефф Моро.

— Можно просто Красавчик.

Наш стол потонул в нестерпимом ржаче. Девушки смеялись ну очень заразительно. Самаэль хохотал как псих, а я просто не сдержался.

Наконец наш смех утих, а на его место ступила серьезность. Я очень удивился, когда увидел три протянутые ко мне руки.

На мой недоуменный взгляд Эмили сказала.

— Мы за завтраком просмотрели ту статью про Мендуар. Да и записи твоего боя в сети есть, так что мы сочтем за честь быть знакомыми с тобой.

Я пожал поочередно все три руки, после чего проворчал:

— Вы бы слышали, что думает о моих навыках пилотирования мой куратор.

Ответом мне послужил смех. Кассандра отсмеявшись сказала.

— Ты бы слышал, что думает наш куратор, о моих биотических способностях. Поверь, цензурного в ее монологе было мало.

Как оказалось, Шепард тоже весело провела время. Ее куратор попросила Кассандру продемонстрировать все, что она умеет. После показа куратор долго материлась, после чего сказала, что на нашу колонию напали самые большие дегенераты в галактике. Иначе она проста не могла объяснить, как там нас всех не положили. С таким-то уровнем.

В общем, все весело проводили время. Во время рассказа я поглощал свой обед, запивая его морсом.

Так, общаясь и смеясь вместе с новыми знакомыми, мы и провели все время отведенное на обед и послеобеденный перерыв.

Разойтись нас заставили одновременно запиликавшие инструметроны, сообщавшие нам о том, что послеобеденное время истекает через пять минут. Я распрощался с Шепард и остальными и поспешил на свои занятия. В этот раз лекция проходила на втором этаже того же здания.

Когда я вошел, Эллисон уже ждал меня. Осмотревшись, я понял, что эта комната напоминает мне мою школьную. Те же парты, та же электронная доска. Вот только из учеников – я один, а учитель – сын одного из самых известных человеческих пилотов.

— Тебе уже интересно, что мы с тобой будем изучать, Джефф? Я удовлетворю твое любопытство. По результатам анализа твоих действий на Мендуаре, мы решили, что одной из оптимальных для тебя дисциплин является программирование.

Программирование? Никогда бы не подумал. Хотя-я… полезный навык. Я так или иначе собираюсь связать свою жизнь с электроникой и различной машинерией на этой электронике работающей. Так что мне будет полезно знать, как эти чертовы системы работают.

Меж тем Эллисон продолжал:

— Давай тогда начнем. Но начнем мы с тобой с небольшого экскурса в историю. Как ты уже наверное знаешь, первые компьютеры появились в 70 годах 20 столетия. Тогда их размеры достигали гигантских величин, а их производительность была ничтожной…

Мда, этот экскурс в историю несколько затянулся. Зато теперь я знаю, что Эллисон фанат всего электронного. Об этом я могу судить по его горящим глазам, когда он об этом рассказывает. А ведь уже третий час пошел уже…

— И вот, после обнаружения нами нулевого элемента, компьютерные технологии перешли на новый уровень. А после подключения к Экстранету необходимость в собственной глобальной паутине отпала. Уни-инструменты теперь заменяют нам смартфоны и ноутбуки, а планшеты стали настолько обыденной вещью, что вытеснили даже бумагу.

Ну, думаю, хоть что-то из этого ты уяснил, теперь перейдем непосредственно к теории. Как я уже ранее говорил, язык Z++ развился под влиянием новых технологий из ветки «буквенных языков». Язык «зэт» принадлежит к средней группе программных кодов, стоя выше чем машинные языки и ниже чем языки для ИИ…

Практической части у меня так сегодня и не получилось, потому как в программировании я, оказывается, понимал чуть больше, чем ничего. Впрочем, дисциплина мне понравилось, программные коды, они… успокаивали. Давали настроится на нужный лад. Думаю, что с этим проблем не будет.

И потекли дни учебы в этом странном заведении. Распорядок дня практически не менялся. Встать в 6 утра, потом на построение, где Демидов доводил до нас, салаг, важные новости. Затем завтрак вместе с Кассандрой (Я только за). Следующее — это пилотирование. Эллисон реально казался либо садистом, либо извращенцем, либо психом.

Я реально шизел от заданий типа: «У тебя есть горнопроходный лазер, против тебя три отделения противника. Задача: выжить». После его занятий я понимал, что не знал о пилотировании НИ-ЧЕ-ГО. Только на челноке, пилотирование и конструкцию которого я, как мне казалось, выучил на зубок, оказалось два десятка мест, при попадании в которые противнику резко становилось грустно и печально.

Но, если честно, мне это нравилось. Приятно было впитывать все эти новые знания. А Эллисон делился не только знаниями, но и опытом. Это мне реально нравилось.

Но иногда этот «учитель» (в такие моменты мне хотелось добавить одну буковку к этой должности), перегибал палку.

Одним из таких перегибов стал мой первый практикум по программированию.

Я очнулся в тесной, запертой комнате. Выходом из нее служил запертый сейчас шлюз. Но мало того, позади меня обнаружился контейнер с каким-то газом, вместе с распылителем.

Попытавшись активировать расположенный на стене сенсор, я получил уведомление от Эллисона, что у меня есть два часа, чтобы выбраться из этой комнаты, иначе я умру от действия нервно-паралитического газа, находящегося в контейнере.

Как оказалось, мне всего лишь надо открыть шлюз, но вот в чем проблема. Из памяти сенсора удалена микропрограмма открытия дверей. Удалена ПОЛНОСТЬЮ. И мне надо ее заново написать.

Еще одним веселым условием служило то, что при подаче команды на открытие, и если открытия не происходило, газ начал выходить быстрее, и время, как следствие, сокращалось.

Такой подлянки я от препода не ожидал. Он меня, что, убить захотел? Похоже на то.

Ладно, не об этом надо сейчас думать. А думать надо, в первую очередь о том, как открыть этот шлюз.

Я включил свой инструметрон и дал ему задание на сканирование расположения электрокабелей в комнате.

Как я и ожидал, дверь оказалась еще с тем подвохом. Одна из линий передачи сигнала, которая отвечала за открытие одного из поршней, оказалась перерезана. А без нее, дверь не открыть.

Я посмотрел на планировку электросети.

Так, вот четыре линии идущие к сенсору, что отвечает за открытие. Одна из них перерезана. Вот линии, что проверяют открылась дверь или нет, и передают сигнал на датчик управления газом…

Хмм… Насколько я понял из отсканированной сети кабелей, датчики открытия проверяют, подан ли сигнал на каждый из поршней. А что если послать сигнал на открытие через проверку на это самое открытие?

А ведь должно сработать…

Составив примерный план действия, я принялся за подборку нужного языка программирования. На одной только земле этих самых языков бессчетно количество, я молчу про всю галактику в целом. Но пожалуй в данной ситуации воспользуемся старыми, добрыми Assembler и C++.

Размяв пальцы, я приступил к написанию.

Правила написания кода, так безжалостно вбиваемые в меня инструктором, осели в голове на уровне инстинктов, поэтому код получался быстрый и ровный.

Минут через двадцать работа была завершена и даже, в принципе, протестирована. У меня оставалась ровно одна проблема. Как послать сигнал?

Конечно в 25 столетии технологии беспроводной передачи данных достигли такого уровня, что кабельными сетями почти не пользуются, а вся информация буквально «витает» в воздухе. Практически к любому электронному устройству нашего времени можно найти удаленный доступ.

Но мне попался самый неприятный вариант возможный в данном случае. Отсутствие удаленного доступа и беспроводного подключения к этой сетке.

Но, хвала всем существующим или не очень богам, в комплект армейского уни инструмента входили такие вещи, как нано-кабеля, для передачи данных напрямую, а также передатчие тепла, который позволял совершать сварочные работы, на невысоких (инструметрон выдавал 4-5 тысяч градусов нагрева) температурах.

Я, предварительно сверившись с разводкой кабелей по комнате, активировал резак и проплавил оболочки кабелей в двух местах.

Один разрез я сделал на том месте, где находился кабель передававший сигнал на открытие, а второй недалеко от четвертого поршня, там, где проходил кабель системы контроля.

Подсоединив кабеля, я активировал программу и стал с удовольствием наблюдать за медленно открывавшейся дверью.

За дверью меня ждал Ритайли, на лице которого блуждала довольная улыбка. Я подошел к нему вплотную и спросил:

— Газ был настоящим ?

— Не совсем. Там внутри действительно был нервно-паралитичсекий газ, но этого газа там было одна сотая баллона.

— Ну вы…

— Но действенно же !

Я не мог с ним не согласиться. Я первый раз в жизни написал нечто подобное, причем, судя по времени, я сделал это за тридцать семь минут. Быстро однако…

Но как оказалось, подобные тесты на выживание устраивали не только мне. Через пару дней Шепард не пришла на построение и последующие занятия.

Когда она показалась за ужином, мне рассказали, что ее заперли в комнате с четырьмя ускорителями массы, стреляющими различного рода снарядами. Такой вот стресс резко повысил время, которое она могла держать кинетический барьер.

Как она мне потом призналась (когда мы остались наедине, и это не то, о чем вы подумали), ей было дико страшно, что ее убьют. Хотя оказалось, что ускорители вообще не стреляли опасными патронами, но я понимал, что это дико страшно.

Такими вот темпами мы учились, дружили и просто наслаждались жизнью.

Но и этому пришел конец. Настала пора для установки имплантантов. А для меня, еще и попытка излечения от моего недуга...