Огни чужих кораблей (гет)

Аккуратно поставив парня на землю и не убирая руки с его плеча, Нардалл повернулся ко мне. Золотистые глаза искрились.

— Вы уже знакомы, эрхеи Зайцева? Алим Нардалл, мой сын.

— Она меня из рабства выкупила! — мальчишка подпрыгнул на одной ноге. — Триста восемьдесят тэнхе заплатила. Она потрясающая.

— Из рабства, значит, — пробормотал Нардалл и неожиданно встряхнул сына за шкирку. — Ты какого к’хадасса, дурень, из интерната удрал? Я тебя искал по всей Галактике.

— Прости, отец, — обветренные губы разъехались в радостной улыбке. — Я не хотел там оставаться, а ты сказал…

— Я помню, что я сказал, — буркнул он. — Впредь, будь добр, без фокусов. Знаешь, как тебе повезло, что эрхеи Зайцева на тебя наткнулась?

— Знаю, — кивнул Алим. Подскочил ко мне и крепко-крепко обнял — у меня аж в плече что-то хрустнуло.

Я улыбнулась, чувствуя, как начинает щипать в глазах:

— Ты заходи, если что. Знаешь, где Посольский дом? Просто так заходи, поболтаем.

— Обязательно, — он энергично кивнул. Сине-чёрные пряди вновь упали ему на глаза.

Нардалл подошёл ко мне.

— Благодарю вас, эрхеи.

— Да что там… — я отвела взгляд к блестящей крыше шаттла. — Я даже не знала ничего.

— Тем более.

Стиснув мои пальцы, он на земной манер тряхнул меня за руку.

— Всего вам хорошего.

— И вам. До встречи, Алим!

Кивнув им на прощание, я поспешно зашагала к стоянке флаеров.

— Просыпайся, соня, — прохладные пальцы скользнули вдоль моей щеки. — Это ж надо, так дрыхнуть… Даже я уже успела проснуться и умыться.

Разлепив ресницы, я приподнялась на локте, покосилась на таймер.

— Ого… А ты давно вернулась?

— На рассвете.

Лениво поведя плечами, Валька опустилась в кресло.

— Внесла данные в компьютер — и сразу спать, спать. Умаялась я, надо сказать, порядочно.

— Ну, и как всё прошло? — я вгляделась в её довольное лицо.

— Честно говоря… — перегнувшись через подлокотник, она заговорщически шепнула:

— Давно у меня такого не было. Не знаю, все лар-лассы на голову двинутые или это Нелиту крышу снесло по полной.

Прикрыв глаза, она блаженно улыбнулась.

— Короче, эксперимент завершён, и мы решили встречаться просто так.

— Рада за вас, — я придвинулась ближе. — Но, знаешь, на твоём месте я бы ему особенно не доверяла. Мне кажется, он ведёт какую-то игру.

— Не боись, мы с ним о посольских делах не разговариваем. Собственно, зачем нам теперь вообще разговаривать? Есть много других приятных занятий.

Не выдержав, я рассмеялась:

— Ну, Валька, ну, учёный! Можешь теперь хоть методичку писать по прикладной ксенофилии.

— Может, и напишу, — ни мало не смутилась подруга. — Ты-то как вчера ночь провела?

— Весело.

Убрав в шкаф ночнушку, я накинула халат.

— Ты умчалась, и мне пришлось без тебя десятерых землян вызволять. А вместе с ним — сына Нардалла. Кстати, совсем забыла… Я ж обещала Вульфу два наряда вне очереди.

— Что натворил?

— Оспорил мой приказ и улетел со мной. А вообще, — я провела ладонью по лбу, — хорошо он справился.

Валька кивнула:

— Пожалей Вульфа, ему и так, бедолаге, несладко.

— Ладно. В первый и в последний раз.

Потянувшись, я включила компьютер.

— Валь, а ты могла бы встречаться с человеком, зная, что это нарушает субординацию?

— А почему нет? Если он выше меня, он меня прикроет. Если выше я, значит, буду водить за нос командование.

Она придвинула к столу табурет, уселась сбоку.

— Что новенького?

— Колотов нам благодарность объявляет. Пишет, что отлично сработали, — я довольно улыбнулась.

На карточку пришёл перевод с неизвестного счёта: триста восемьдесят тэнхе. Похоже, лар-лассы не любят быть перед кем-то в долгу.

Тем лучше.

Красное солнце в окно так и хлещет, пришлось даже штору завесить. Похоже, вот она, смена цикла, о которой говорил Наамо. Прежний, зелёный, мне больше нравился: от этой жары дышать трудно. Хорошо ещё, вентиляция работает исправно.

Ассамблею пока не созывают, и Колотов молчит. В новостях каждый день сводки о сбитых ниффийских кораблях, об отражённых атаках. Верховный стратег явно сдаёт. Говорят, он может оставить пост ещё до конца срока, и тогда…

Впрочем, вряд ли мне как представителю Земли важны кадровые перестановки.

Безделье дурно на меня влияет, валяюсь с утра до ночи с планшетом в обнимку. Затеяла даже старые фотки пересматривать: наш с Сашкой медовый месяц на корабле.

Вон мы у иллюминатора в обнимку с розовым плюшевым медведем. Этого медведя Сашка мне на космической станции заказал, а доставили по ошибке в каюту капитана. Шуму было… А как мы целовались за переборкой и хихикали: не услышит ли старпом?

Хорошо мы жили. Сами же всё и профукали. Та блондинка в спальне оказалась последней каплей: мы давно уже вместо смеха стали пускать в ход огрызательства, хитрить друг с другом, недоговаривать…

Может, разлюбили?

— Мисс Зайцева? — кто-то окликает меня, и я поспешно закрываю фотографию, оборачиваюсь. Вульф стоит передо мной в форме Западного сектора, и на рукаве у него, похоже, прибавилась лишняя полоска.

— Добрый день, Эдвин. Мне есть с чем вас поздравить?

— Меня в звании повысили, — кивает он. — Я теперь первый лейтенант. Мы с вами равны.

— Рада за вас, — протягиваю ему руку, и он осторожно пожимает её, точно касаясь сверххрупкого робота, которого можно очень легко сломать. — Надеюсь, вы помните, что как начальник охраны по-прежнему должны выполнять мои распоряжения?

Едва ли он понимает, что я над ним подшучиваю: кивает с непроницаемым выражением лица.

— Я помню, мисс Зайцева. Более того, я должен вам сказать: в случае, если между Восточным и Западным сектором всё-таки начнётся военный конфликт, я уйду со службы в отставку. Найду способ.

— Но…

— Почему? — его губ касается слабая улыбка. — Потому что я не хочу сражаться против вас.

Козырнув, он выходит. Дверь остаётся открытой, и ветерок из вентиляционных отверстий шелестит бумагами на столе.

— Эрхеи Зайцева, к вам посетитель. Представился как Нардалл из Первого института при войсках Звёздной обороны.

Я не сразу даже сообразила, кто это.

— Зови.

Свернула в компьютере все рабочие окна, поднялась.

— Алим! Тебя не узнать.

В блестящем синем мундире с белой полосой, в высоких сапогах до колена он казался уже совсем взрослым офицером. Тёмные волосы, тщательно зализанные назад, открывали высокие скулы и придавали бледному личику невозможно серьёзный вид.

— Тээре, эрхеи, — он выжидательно взглянул на меня. Я тряхнула головой:

— Бабушек на улице будешь называть «эрхеи». Я — Маша.

Золотистые глаза весело блеснули, на лице расплылась улыбка:

— Славно. Я боялся, что в этих стенах ты превратишься в чопорную посольшу.

Словно извиняясь, Алим развёл руками:

— Такое бывает.

— Сама знаю. Ну, садись, рассказывай, как жизнь. Ух, неужели ты ещё семью потами не изошёл в этом костюме?

— Термоизолирующая ткань, специально для нашего института заказывали.

— Значит, ты готовишься на военного?

Алим кивнул:

— В интернат я больше не поеду, а на самом Лар-Лассе только наш институт звёздных офицеров готовит.

— И ты хочешь быть офицером?

Задумавшись на пару секунд, он передёрнул плечами:

— В служители Света меня точно не тянет, и наукой заниматься неохота. А больше нет достойных профессий.

Да, друг, не повезло тебе с планетой.

— А вообще, я люблю со зверьми всякими возиться. Приходи как-нибудь к нам, я покажу тебе моего хоффа. Он такой забавный: круглый, как мячик, и урчит всё время.

— Я не уверена, что это будет удобно, — улыбнулась я. — Лучше приноси своего хоффа ко мне. Он любит бегать? Здесь как раз много места.

— Бегать он обожает, — кивнул Алим. — А когда видит, что кто-то быстрее него, сразу сворачивается в шар и начинает катиться. Так его нипочём не обогнать.

Помолчав, он добавил:

— Ты зря стесняешься. Приходи. Отец часто про тебя говорит.

Я не сдержала удивлённого смешка:

— Правда? И что же он говорит?

Под чёрными ресницами блеснули смешинки:

— Что он не отказался бы служить с тобой на одном корабле. Кстати, ты на флот возвращаться не собираешься?

— Да не зовут пока. Мне, в принципе, и здесь неплохо… А что такое?

— Ну, я слышал, что у вас творится. Ниффины два ваших гражданских корабля обстреляли.

— Уже три, — вздохнула я. — И ещё один захватить пытались. К счастью, капитан до базы добраться успел.

— Будет война, — уверенно сказал Алим.

— Разве война уже не идёт?

— Нет, я про вас, про землян. Вы же не останетесь в стороне.

Я покачала головой:

— В Объединённом совете вчера объявили о начале переговоров. Надеюсь, удастся кончить дело миром.

Гладкий лоб Алима прорезала морщинка:

— Не удастся, Маша. Поверь. Я на ниффинов насмотрелся.

Недели через две меня разбудил посреди ночи вызов от Колотова. Ещё не придя в себя со сна, я добросовестно записала всё, что он продиктовал, и лишь прочтя в третий раз, уяснила смысл.

Получается, повезло мне, что меня сюда отослали. Вот уж забавно: думала, это мне придётся сложнее всех. А что, в сущности, такого уж опасного в дипломатической службе? Это вам не голову под ультралазеры подставлять.

Только бы обратно на корабль не отозвали. Если предложат, откажусь без колебаний: я уже к Лар-Лассу привыкла.

На чрезвычайном заседании Ассамблеи негде было яблоку упасть: явились все делегаты, и их пришлось рассаживать в маленьком зале. Потолок и стены Белой палаты давно починили, но Верховный стратег Халиас из какого-то суеверия отказывался возвращаться туда. Председательствовал сегодня именно он, так что возражать смысла не было.

— Эрхеи Зайцева, сегодня утром вы сообщили мне, что хотите сделать заявление от лица объединённого совета Земли.

— Да, эрхес, — я поднялась. Выждала несколько секунд, обводя взглядом сосредоточенные лар-лассийские лица и пытаясь собраться с мыслями. — Сегодня, в один час тридцать минут по Гринвичскому меридиану, Земля официально объявила войну Ниффии. Это решение было вызвано постоянными атаками на наши военные и гражданские суда, а так же неспособностью ниффийского правительства к продуктивным переговорам и решению вопроса мирным путём.

— Давно пора, — донёсся до меня слабый шепот со второго ряда. Прочистив горло, я продолжала:

— Поскольку Лар-Ласс также ведёт войну с Ниффией, я уполномочена сообщить, что Земля готова рассмотреть любые предложения о создании военной коалиции.

Нардалл поднялся со своего места:

— Разрешите вопрос?

Верховный стратег глянул на меня, и я кивнула.

— Пожалуйста.

— Эрхеи, разъясните нам: Земля предлагает нам союз или она готова рассмотреть наши предложения?

Я сцепила руки за спиной.

— Я выразилась именно так, как сформулировал своё обращение Объединённый Совет.

— Стало быть, инициатива должна исходить от нас… или не исходить.

Обернувшись, Нардалл окинул взглядом зал.

— Эрхеарте и господа служители, предлагаю поставить на голосование вопрос: будем ли мы вести с Землёй переговоры об образовании коалиции?

— А чего тут голосовать-то? — буркнул его сосед, пожилой офицер с чёрно-фиолетовыми прядями. На его мундире, как и на мундире Нардалла, алели три косые полосы. — Союзники на дороге не валяются.

Верховный стратег хрипло откашлялся в кулак.

— Я с вами согласен. Однако формальную процедуру необходимо соблюсти. Итак, господа, прошу вас открыть устройства для голосования.

Они проголосовали «за» — единогласно.

Торопиться мне было некуда, выныривать из тщательно вентилируемого здания в полуденный зной не очень хотелось. Напевая про себя, я собирала вещи в сумочку и не расслышала лёгкие шаги за спиной.

— Вы довольны итогами, Мария Сергеевна?

— Вполне, — я с улыбкой повернулась к Высокому служителю. — Спасибо за поддержку.

— У меня не было выбора, — светло-янтарные глаза с грустью скользнули по моему лицу. — Не ожидал я, что так случится. Я видел в вас посланницу мира, а с вашим прибытием началась война.

— Вы, что же, видите здесь причинно-следственную связь?

— Конечно, нет, Мария Сергеевна. Просто… я слишком положился на старые сказания.

Я покачала головой.

— Вообще-то, я давно уже смыла краску с волос. Странно, что этого почти никто не замечает.

Сухих губ Наамо коснулась тень улыбки.

— Дело ведь не в волосах. И я сам заблуждался так же, как вы: не следует толковать Песню Жизни слишком буквально.

Мне осталось только плечами пожать:

— Как бы там ни было, я желаю вам удачи.

Наамо наклонил голову:

— Всё ещё будет хорошо, Мария Сергеевна. Я верю.