Бенефис сумасшедшего (гет)

Иногда принцесса Жвачка действительно тоскует по детству, по тому времени, когда всё было просто и понятно: Финн герой, она хорошая принцесса, Снежный король плохой. Плохие похищают принцесс и получают люлей от хороших, у плохих нет чувств, плохим в итоге не достается девушка… А затем все поменялось. Лич, принцесса Пламя, Марси и… Бетти. У Снежного была невеста, которую он не помнит. Плохой ли Снежный? Однозначного ответа нет.

Снежный вновь похитил её и держит в своей клетке, надеясь, что она, подумать только, ответит ему взаимностью. Его безумные глаза широко распахнуты, он бессвязно бормочет что-то о принцессе, и Жвачка не понимает, что с ним такое. Она не чувствует к нему былой ненависти, только жалость, жалость к тому, кто ее похитил. Это так… противоестественно.

— Зачем, зачем ты запираешь принцесс в клетках, Снежный король? Для чего?.. — кричит она, вцепившись в ледяные прутья. — Кто ты, черт возьми, такой?

— Я… — Снежный начинает что-то бормотать, бессвязный бред. Дневник. Кассеты. Чулан прошлого. Бетти принцесса. — Я принесу. Принесу и пойму, кто я такой, Бетти, и она полюбит меня снова!

Он приносит какие-то кассеты и сует ей в руки, кричит на нее, падает на колени. Жвачке страшно, страшно по-настоящему, ведь Снежный безумен, он похитил её, он сможет сделать с ней все, что угодно…

— Отойди от принцессы, Снежный! — врываются Финн и Джейк, и Снежный с кассетами в руках даже не дерется, он пытается что-то им сказать, но напрасно. Финн ударяет его кулаком под дых и сбивает корону. Кассеты падают на пол с безжизненным стуком, и Снежный, зажатый в угол, смотрит на Жвачку с мольбой, с болью и непонятной обидой. * * *

Финн берет её под руку и ведет за собой. Вместе они сидят на Джейке, и Финн со смехом пересказывает ей в лицах какую-то историю. У него чистый, кристальный смех, и с каждым его звонким переливом Жвачке чудится Снежный король, зажатый в угол, молящий, беззащитный.

— Помнишь, Джейк, как Снежный визжал, когда я ударил его кулаком в нос?

Жвачка понимает, что эта история рассказывается специально для неё, и натужно улыбается, а Финн как бы невзначай берет её руку в свою. Ох, Финн. Ты добрый, смелый и такой наивный мальчик! Ты ещё ребенок, и ты всё ещё делишь мир на черное и белое. В твоем мире все легко и понятно: Снежный плохой, он, Джейк и принцесса — хорошие… Хотела бы она хоть раз поменяться с ним местами и взглянуть на мир его глазами. Однако реальность куда хуже, Финн. Плохой не всегда будет ужасным, равно как и хороший не всегда будет безупречным. Но ты такой глупышка…

Жвачка чувствует его горячее прикосновение, и ей опять некстати вспоминается загнанный в угол Снежный. Черт возьми, из-за него она чувствует себя такой… жестокой.

— Полегче, Финн, — она отдергивает руку, и Финн грустнеет на глазах, словно из него выпустили воздух. Жвачка с неясным злорадством отодвигается ещё дальше: теперь она не жестока, теперь Снежный отомщен… Стоп, что?

Приди в чувство, Бонни, ты сходишь с ума! Снежный просто старый психопат, который живет тем, что похищает тебя. Жертва не должна жалеть мучителя!

Она прислушивается к здравому смыслу, вслушивается в поток своего сознания. Жвачка признает, что мысль правильна, что она всё сделала правильно, но неясное чувство вины гложет ее, как волк-обнимоборотень гложет кость.

* * *

— Я… должна извиниться перед ним, просто для успокоения совести, это поможет… — Жвачка крадется по ледяному полу, подходит к дверному проему и нерешительно застывает.

Снежный в его дурацком голубом халате сидит на полу и перебирает какие-то карточки. Заинтересованная, Жвачка подходит ближе. Везде, на фотокарточках, чуть выцветших от времени, молодая рыжеволосая женщина. Она то улыбается, то хмурится, то со смешком выбрасывает руку вперед, то с нахмуренными бровями читает газету… Рядом с ней почти всегда мужчина в очках.

— Бетти, моя Бетти, Бетти-принцесса, прости меня… — он гладит фотографию и захлебывается словами. — Я не помню, кто я, не помню, кто я такой, о, Бетти, я не виноват, спаси меня, мне плохо, мне так плохо…

Бетти… Жвачка не знает, кто это, но это имя кажется ей знакомым. Очевидно, это невеста Снежного, но кто тогда этот счастливый мужчина рядом с ней? Ее… брат? Друг? Отец? Она переводит взгляд с него на Снежного, на Снежного и обратно, и её разум пронзает страшная догадка. Она, не в силах сдержаться, охает, прижав руку ко рту, и Снежный оборачивается: в его безумных глазах в мгновение ока разгорается огонь ненависти.

— Убирайся. Убирайся отсюда!

— Снежный, я… — Жвачка пытается что-то сказать, объяснить, но в порыве гнева Снежный не слышит ее.

— Убирайся прочь! Ты такая же, как все, принцесса! Как Финн и Джейк, как Гюнтер, как.. Бетти! Вон!

Снежный бросает в неё всё, что попадает ему под руку, пингвинов, кресло, лампу, стол, и, пригнувшись от очередного снаряда, Жвачка в страхе убегает.

После она сидит на балкончике, пьет чай с Финном и задумчиво улыбается ему. Снежный сравнил её с Бетти, сравнил со своей невестой, которая наверняка разбила ему сердце… Что с ней, к черту, происходит?

От сравнения с невестой Снежного в груди появляется странное чувство, а на щеках выступает легкий румянец — Финн, глупышка, записывает это на свой счет.

Что за тайну скрывает Снежный? Бонни должна это вычислить — или она не принцесса.

* * *

С того самого дня Снежный словно избегает ее. Бонни видит, как он летит домой с принцессой Ягодой под мышкой, и Жвачка как будто бы испытывает ревность. Поэтому, когда Финн напоказ бьет Снежного по лицу, вымещая на нём всю свою ярость, Жвачка злорадно улыбается.

Однако она словно ждет, чтобы Снежный её похитил, и это ожидание давит на нее, медленное и тягучее, словно страшный сон. На третий день Жвачка устает терпеть и отправляется к нему сама.

Снежный с отсутствующим видом сидит на диване и читает книгу, уже третий час вглядываясь в одну и ту же страницу.

— Снежный, — Жвачка набирается смелости и подходит к нему ближе. — Снежный, я пришла извиниться перед тобой, за Финна с Джейком, за всё… Ты должен меня понять.

Снежный поднимает на неё свои воспаленные глаза, и Жвачка понимает, что сейчас что-то будет.

— Бетти? Бетти-принцесса, это ты пришла ко мне?

— Нет, Снежный, я не… — он хватает её, заключает в объятия и жадно покрывает поцелуями лицо, шею, плечи. Его старческие губы трясутся и противно хлюпают, но она не отталкивает его, более того, ей отчего-то приятно...

* * *

— Можешь приходить, когда захочешь, — Снежный сидит рядом с ней на диване и задумчиво переключает каналы. — Бетти, дорогая, ради тебя я готов на всё…

— Снежный, я не… — Жвачке жаль его, но она должна это сделать, должна развеять его мечту, чтобы потом ему не было ещё больнее…

— Саймон, — негромко перебивает её Снежный.

— Что, прости?

— Кажется, я вспомнил. Моё настоящее имя — Саймон. Я… вроде бы, я носил очки.

* * *

Это очень странные отношения, тяжелые, солёные, как волна, то накатывающие, то отступающие. Жвачка знает историю Саймона-Снежного, она может помочь ему попытаться вспомнить все… Может, но не хочет. Саймон, в отличие от Снежного, не полюбит её, ведь он будет любить свою давно умершую невесту. Со Снежным все иначе. Он упорно видит в ней Бетти, и он наконец счастлив. Жвачка всё же решила, что не будет разбивать и этот мостик хрупкого благополучия и старается поддерживать эту иллюзию.

Она держит эти странные отношения в тайне, говоря, что занимается наукой. Эти тайные встречи, случайные переглядывания, неумелые свидания… её это устраивает, устраивает и без всяких наивно-наигранных «они поженились и жили долго и счастливо».

Снежный не помнит себя, но помнит ее, и на большее она не претендует.

* * *

Жвачка сидит в теплом кресле, укутанная пледом, и пьет горячий чай. Внутри неё бьётся новая жизнь, и ей страшно.