Разбуди меня (гет)

Они вошли в покосившуюся телефонную будку, и Тео закрыл дверцу. На холодной, продуваемой зимними ветрами лондонской улице не было ни души. Гермиона набрала на диске привычные цифры 62442, и откуда-то из самой будки зазвучал прохладный женский голос:

— Добро пожаловать в Министерство магии. Назовите, пожалуйста, ваше имя и цель посещения.

— Падма Патил и Драко Малфой, — отчеканила Гермиона. — Практические занятия для будущих невыразимцев.

— Благодарю вас, — произнёс голос. — Посетители, возьмите, пожалуйста, значки и прикрепите их к мантии спереди.

В углубление для возврата неиспользованных монет выпали два блестящих значка. Гермиона, не видя собственной руки, скрытой Хамелеонскими чарами, протянула один из них такому же невидимому Нотту.

— Уважаемые посетители, вам необходимо пройти досмотр и зарегистрировать ваши палочки у дежурного колдуна, чей пост находится в дальнем конце Атриума.

Как только голос умолк, пол будки содрогнулся, и вся эта сомнительная конструкция ухнула куда-то вниз. Над головами Тео и Гермионы сомкнулась тьма, и будка с глухим скрежетом помчалась в подземные глубины Министерства магии.

Они неслись вниз уже несколько минут, и вдруг среди окутавшей их черноты раздался высокий голос, на этот раз мужской и ещё более холодный, чем тот, что они слышали наверху. Голос был негромким, но с лёгкостью перекрыл лязганье будки; его звук будто покалывал кожу ледяными иглами, и казалось, что он исходит сразу отовсюду.

— Ты наконец-то пришёл ко мне, Теодор. Я ждал тебя.

Тео словно заранее знал, что это случится, и среагировал мгновенно... но, как он ни спешил, всё происходило ужасно медленно, будто он двигался под водой. Руки обмякли и не хотели слушаться, ноги почти невозможно было сдвинуть с места, и только мозг работал с удвоенной силой, сконцентрированный на том, чтобы поскорее сразиться с опасной хитрой тварью. Наконец ему кое-как удалось вооружиться палочкой, и он нацелил её на дверь кабинки, откуда на его невидимые ноги упал тонкий луч золотистого света и, расширяясь, пополз вверх по мантии, под Дезиллюминационным заклинанием принявшей облик задней стены телефонной будки.

Внезапно ледяной голос зазвучал где-то совсем рядом.

— Я вижу, ты ещё и грязнокровку прихватил! — злорадно хохотал Волан-де-Морт. — Тогда с неё и начнём. Авада Кедавра!

Луч из золотистого превратился в ядовито-зелёный и, вильнув мимо Тео, с трудом успевшего заслонить собой Гермиону, поразил её прямо в сердце...

— Я не допущу этого.

Тео вскочил с постели ни свет ни заря и ходил из угла в угол, меряя шагами комнату и с нетерпением, переходящим в раздражение, ожидая, когда наступит рассвет и весь замок проснётся.

Никогда, блять, никогда в жизни я так не ждал этого идиотского Валентинова дня! А сейчас счёт идёт уже на минуты, ведь сегодня всё закончится. Эта проклятая злость, ставшая моим извечным спутником и сжигающая меня изнутри, жажда мести за родителей, страх за Гермиону и эти бредовые сны, которые мотают мне нервы на протяжении чёрт знает скольких месяцев...

После совместного урока зельеварения прошло около трёх недель, и жажда ускорить ход времени с каждым днём росла в Тео наряду с неприятным, въедливым чувством тревоги за ту, которая вызвалась идти в Отдел тайн вместе с ним. Пару раз его охватывало острое желание пренебречь их уговором во имя безопасности Гермионы и всё-таки пробраться в Комнату смерти самому... но в такие минуты включался голос разума, приводящий неоспоримые доводы в защиту первоначального плана. Да, у него была подробная схема Отдела тайн; да, он мог почти без проблем попасть в Атриум благодаря учившемуся на невыразимца Малфою, который в сам праздник гарантированно оставался в Хогвартсе; да, он был первоклассным волшебником и сумел бы сориентироваться как в крутящейся Первой комнате с множеством дверей, так и в Комнате смерти...

Но это всё могло занять много времени, а вылазка в Министерство магии с учётом графика работы планировалась быстрой и результативной. Во-первых, Тео и Гермиону не должны были увидеть, иначе опасности подвергались не только они сами, но и те двое студентов, чьи имена они собирались назвать. Во-вторых, незамеченным должно оставаться и само вторжение в Отдел тайн. Если что-то пойдёт не по плану, останки Волан-де-Морта могут перепрятать, да так, что никакой Малфой или Патил с их связями уже не помогут. Тео чётко осознавал, что тогда на новые поиски могут уйти годы: Гермиона как-то рассказывала ему, что Отдел тайн не ограничивается тринадцатью комнатами; к примеру, в Комнате ума расположены ещё несколько дверей по всему периметру, и никто не мог поручиться, что и за каждой из них не было следующей комнаты, из которой, в свою очередь, вели всё новые и новые двери. Отдел тайн, огромный, жуткий, совсем не знакомый Тео, пугал, но в то же время очень сильно его притягивал, побуждая без конца взвешивать все «за» и «против» — как касательно этой аферы в целом, так и касательно девушки, которой он дорожил.

С одной стороны, Гермиона была превосходной колдуньей и в этом рискованном мероприятии могла оказать ему неоценимую помощь; к тому же она хоть немного знала место, куда они направлялись и где сам Тео не был никогда. Но, с другой, Гермиона была же и его самым слабым, самым уязвимым местом. Картины, где Волан-де-Морт кощунственно убивал её, преследовали Тео всё чаще: Гермиона взяла с него обещание спать хотя бы через сутки, но каждый раз, когда он проваливался в сон, ничем хорошим это не заканчивалось. Поутру, встречаясь в Большом зале взглядами, она моментально определяла его состояние по свирепому сосредоточенному выражению лица и кругам под глазами, всё больше укрепляясь в своих подозрениях, высказанных вечером накануне Дня святого Валентина.

— С Гарри было подобное, — произнесла она, отрешённо глядя со смотровой площадки Астрономической башни вниз, на заснеженный школьный двор с обледенелым фонтаном. — Эти кошмарные сны... скорее, даже один и тот же сон, повторяющийся, как заевшая пластинка. Между ним и Волан-де-Мортом была связь, природу которой мы не понимали до самого конца, пока не выяснилось, что часть души Волан-де-Морта случайно попала в Гарри той ночью, когда были убиты его родители. Таким образом, был создан ещё один крестраж, который Волан-де-Морт создавать не собирался. Ты же знаешь про... крестражи?

— После вашей победы об этом только ленивый не писал, — Тео поджал губы и облокотился о парапет, встав к Гермионе полубоком. — Так что это за связь?

— Волан-де-Морт имел доступ к сознанию Гарри, а потому нарочно подсовывал угодные ему образы и видения, тем самым мучая Гарри, вытягивая из него все силы и заставляя его испытывать невероятную злобу, совершенно ему не присущую, но из-за этой связи заполняющую его до краёв. Что, если и с тобой происходит то же самое?

— Хм... — Тео нахмурился, покачав головой. — Я так не думаю. Я не Мальчик-Который-Выжил и даже не Пожиратель смерти, чтобы эта тварь обратила на меня столь пристальное внимание, связав своё сознание с моим. Вариант о подслушивании и передаче с моей помощью каких-то ценных сведений тоже отметается: легилименция не мой конёк, я никогда особо не лазил другим в головы, и поэтому через мой мозг Волан-де-Морту вряд ли удалось бы выведать что-то существенное. Обо всех передвижениях Отряда Дамблдора в годы его активности я тоже имел весьма смутное представление... — он потёр лоб, напряжённо думая. — А, ещё эта фишка с палочками-близнецами. У моей сердцевина из волоса единорога, а у Поттера, насколько я помню, из пера феникса. Так что, исходя из всего вышесказанного, эта версия вряд ли верна.

Гермиона, выпрямившись, отстранилась от холодных перил. Потом задумчиво посмотрела на Тео.

— Возможно. Но тогда что это? Просто навязчивая идея, преследующая тебя во сне, когда всё, что хранится в твоём подсознании, вылезает наружу?

— Мерлин его знает... Ладно, довольно об этом. Осталось потерпеть один день, а завтра я убью его.

Праздник был в самом разгаре. Гермиона, дабы не вызывать подозрений, спустилась в Большой зал вместе с подругами и сейчас, стоя у столика с десертами, смотрела, как Джинни с Деннисом Криви отплясывают нечто весьма оригинальное, отдалённо напоминающее польку, а Малфой ведёт Асторию в традиционном вальсе. По всему залу, украшенному невесомыми атласными лентами и пышными букетами белых, розовых и красных роз, кружилось множество пар. Одни просто молчали, прилипнув друг к дружке и почти топчась на месте, другие тихо переговаривались, танцуя в обнимку, а третьи откровенно шумели: парни отпускали шутки одну за другой, а девушки покатывались со смеху. Со звёздного потолка сыпались разноцветные конфетти, а над расставленными вдоль стен столами, обрамляющими танцплощадку, летали маленькие золотистые купидончики с луком и стрелами, трепеща крохотными крылышками и то и дело пуская стрелы с марципановым сердечком на конце в того или иного студента.

Находясь в центре всеобщего оживления и глядя на радостных друзей, Гермиона практически перестала мандражировать, заставив себя временно забыть о предстоящей им с Ноттом авантюре, и старалась веселиться от души. В этом ей как нельзя лучше помогал Дин, пригласив её на танец, едва зазвучала новая песня. Падму же закружил в подобии вальса невесть откуда взявшийся Хагрид. Увидев старого друга, Гермиона вспомнила, что когда-то давно он говорил ей об умении справляться с трудностями, особенно эмоционального характера, и о том, насколько это умение важно по жизни.

Да, Хагрид, ты прав. Не стоит так трястись. У нас всё получится. В конце концов, мне нечего бояться, когда Тео рядом.

Но сейчас его рядом не было, и от этого Гермионе было немного не по себе. А ещё ей не давала покоя мысль о том, что Тео сейчас находится в кабинете защиты от Тёмных искусств, проверяя работоспособность камина, с помощью которого они намеревались попасть в Лондон. Виктор уехал из школы на несколько дней (предстоял матч со сборной Ирландии), о чём простодушно сообщил своим ученикам на последнем перед отъездом уроке. Таким образом, вопрос по поводу того, какой камин в Хогвартсе задействовать для перемещения в Лондон, разрешился сам собой. Тео это радовало, поскольку не пришлось забивать голову, и без того занятую продумыванием всех нюансов, ещё одной проблемой. Гермиону же, напротив, такой быстрый выход из ситуации немного обескуражил, что подтвердило мнение Тео о её тяге к поиску трудных путей.

Конечно, нет ничего преступного в том, что мы воспользуемся одним из школьных каминов для того, чтобы выбраться из замка. С тем же успехом мы могли воспользоваться любым другим, хотя бы тем, что находится в гриффиндорской гостиной, но там почти никогда не бывает пусто, а Зелье невидимости и магические силы для чар высшей категории нам ещё понадобятся.

Но, Мерлинова борода... Мы проникаем в кабинет Виктора, не заручившись его согласием — это раз, да ещё и в его отсутствие, как какие-нибудь воришки — это два. До чего же стыдно!

Гермиона тряхнула головой, в который раз поймав себя на том, что не улавливает нить разговора с Дином, а потому мысленно воздала хвалу небесам и Макгонагалл, объявившей долгожданный перерыв. Музыка на время стихла, танцы прекратились, а золотые блюда на столах, приготовленных к пиру, в мгновение ока наполнились самыми разными яствами, да так, что яблоку негде было упасть. Гермиона бросила взгляд на часы, расположенные над входом в Большой зал: доходила половина двенадцатого.

Пора.

Пока Джинни, Дин и остальные были увлечены провозглашением какого-то тоста, она выскользнула в коридор, где прохладный свежий воздух чуть унял её вновь всколыхнувшееся волнение. Дойдя до третьего этажа, она отвела в сторону гобелен, чтобы подняться в башню Гриффиндора напрямик по потайной лестнице, но не успела преодолеть и десяток ступеней, как чуть не налетела на целующихся за первым же спиралеобразным поворотом Ричи Кута и Ромильду Вейн. Ступая осторожно, чтобы не стучали каблуки босоножек, Гермиона стремительно развернулась, пока увлечённые друг другом шестикурсники её не заметили, тихо выбралась за гобелен и быстро зашагала к основной лестнице.

Оказавшись в спальне, она наспех переоделась в тонкий шерстяной свитер и удобные джинсы. Стараясь не прислушиваться к тревожному биению сердца, колотящегося уже где-то в горле, она на минутку присела на край кровати, чтобы ещё раз проверить содержимое своей неизменной спутницы — расшитой бисером сумочки. Убедившись, что всё необходимое на месте, Гермиона положила палочку в карман, схватила верхнюю одежду и поспешила снова на третий этаж, в кабинет защиты от Тёмных искусств.

— Чтобы всё прошло как надо, мы должны действовать согласованно, — шепнул ей Тео, когда они вылетели из камина в «Дырявом котле». Народу здесь было столько, что на их появление, кажется, никто не обратил ни малейшего внимания. — Ты должна меня слушаться. Ясно?

— Нотт, это я была в Комнате смерти, а не ты, — запальчиво возразила Гермиона, отряхивая пуховик от каминной золы по пути к выходу из маленького паба. — Не лучше ли будет, если ты будешь слушаться меня?

Тео лишь усмехнулся, выбираясь из тесного помещения на задний двор, а оттуда — на морозный, запорошенный снегом Косой переулок. Несмотря на то, что время перевалило за полночь, улица кишела людьми и светилась как днём. Вывески магазинов — тех, что в честь праздника работали так поздно — были сплошь увешаны гирляндами огоньков, выполненных в форме сердечек, в воздухе стоял стойкий аромат разлитой где-то Амортенции (это Тео понял, учуяв любимый запах морского бриза), туда-сюда сновали хихикающие парочки и летали совы с валентинками в клювах.

— Отвратительный праздник, — скривился он, едва ли не сплёвывая на землю. — Кто его только придумал... Дай мне руку.

Гермиона молча вложила в его ладонь свою, и, улучив удобный момент, они трансгрессировали. Их словно затянуло куда-то в чёрную дыру, где не воспринималось ни времени, ни пространства и ощущалось лишь сдавливание в висках и желудке. Но примерно через полминуты они почувствовали твёрдую землю под ногами и открыли глаза, увидев перед собой красную телефонную будку, в которой не хватало нескольких стёкол.

Дальше всё происходило, как во вчерашнем сне. Они назвали чужие имена, прикрепили к одежде значки, и будка с механическим скрежетом стала опускаться в недра Министерства.

Тео нахмурился. Ему было одновременно весело и жутковато. Конечно, он испытал огромное облегчение сегодня утром, когда обнаружил Гермиону, целую и невредимую, за завтраком в Большом зале. Кроме того, ему почти удалось убедить себя, что в Отделе тайн без неё делать нечего: придётся потратить уйму времени, чтобы найти нужную комнату, а на счету была каждая секунда. И, тем не менее, всё это не могло перекрыть его страх за неё, страх воплощения ночного кошмара в реальность. Но заставить её отступить было невозможно. В кромешной тьме и под только что наведёнными Хамелеонскими чарами он мог лишь представить выражение непокорности на её лице, но это было как никогда легко: Гермиона рвалась в бой, будто тоже увидела во сне что-то такое, что пробудило в ней неуёмный, типично гриффиндорский дух сражения.

Вот показался золотистый луч, прорезавший темноту своим ослепляющим сиянием, и Тео, напряжённо всматриваясь в нижние стёкла будки, так крепко сжал палочку в руке, что побелели костяшки невидимых пальцев. Второй рукой он машинально коснулся стоящей позади Гермионы.

— Ты готова?

— Да, — тихо, но уверенно ответила она.

— Будь осторожна.

На языке так и вертелось «пожалуйста», это странное слово, которое крайне редко появлялось в его лексиконе, но золотистый свет уже заполнил телефонную будку сверху донизу, и сопровождаемое лязганьем движение прекратилось.

— Министерство магии желает вам приятного вечера, — произнёс прохладный женский голос, и дверца будки распахнулась.

Тео ступил на мраморный пол, держа палочку наготове, однако Атриум был абсолютно пуст, и в звенящей тишине его шаги отразились от стен гулким эхом. Резко остановившись, он наложил шумоизоляционное заклятие на себя и идущую следом Гермиону — частично, чтобы заглушить лишь звук шагов и шорох одежды, но не речь; затем они двинулись дальше. Камины вдоль стен выглядели безжизненными — по ночам в них не вспыхивал зелёный огонь Летучего пороха, и тишину, царящую сейчас в Атриуме, нарушал только ровный шум воды в золотом фонтане, который восстановили ещё в мае, сразу после победы светлых сил над тёмными...

Миновав фонтан, Тео и Гермиона подошли к столу, за которым должен был сидеть дежурный колдун. Сейчас там никого не было.

— Тогда здесь тоже было пусто, — многозначительно прошептала Гермиона.

— Думаю, нам не следует останавливаться. Пойдём, — он нащупал её невидимый локоть и потянул за собой к лифтам.

При их приближении золотые решётки одного из лифтов разъехались в стороны. Они вошли в кабину, и Гермиона нажала кнопку с цифрой девять. Пока лифт, лязгая и грохоча (к слову, гораздо громче, нежели телефонная будка), спускался вниз, Тео вынул из-за пазухи схему Отдела тайн и, наверное, в сотый раз пробежал её глазами. Вдруг его внимание привлекла одна деталь, и едва он собрался задать Гермионе по этому поводу вопрос, как лифт круто затормозил, знакомый женский голос проинформировал их о том, что это Отдел тайн, и решётки разошлись в стороны. Ребятам даже не нужно было сверяться с картой: как только они вышли в коридор, то сразу увидели в его дальнем конце чёрную дверь.

— Она, — сказала Гермиона.

— Знаю, — отозвался Тео и, держа палочку на изготовку, решительно двинулся вперёд.

Ну что, дорогой Лорд, ты чувствуешь, что скоро сдохнешь?

Подгоняемый стремлением воплотить в жизнь план, не дающий ему покоя уже несколько недель, желая избавить себя и волшебный мир от самого беспощадного злодея, он шёл всё быстрее, едва не переходя на бег. Гермиона старалась не отставать: не видя её и не слыша шагов, Тео чувствовал лишь лёгкий ветерок от её движения и понимал, что, будь он один, давно бы уже помчался вперёд сломя голову.

Только она могла сдержать кипевшую в нём слепую жажду мести. Мести этому уроду за потерянных родителей, разрушенную семью и душу, искалеченную жестокостью, насилием и Непростительными заклятиями. Ослеплённый гневом, сейчас он был уверен, что его не могло исцелить ничто другое, и всем своим существом требовал справедливого возмездия.

Вот и дверь. Тео невербальным заклинанием распахнул её и, даже не подумав замедлить шаг, на полном ходу наткнулся на невидимый барьер, подобный тому, что возникает после возведения Щитовых чар. Наобум метнув режущее заклинание, он неожиданно для себя прошил преграду насквозь и по инерции проскочил вперёд, но, чуя неладное, тут же остановился как вкопанный и настороженно осмотрелся.

Он находился в просторном круглом помещении, где за исключением синего пламени, который источали свечи в канделябрах, развешанных через равные промежутки вдоль стен, всё было черным: стены, пол, потолок и уже знакомые по схемам двери без ручек.

Первая комната.

Тео обернулся на Гермиону и вдруг заметил, что его рука с зажатой в пальцах волшебной палочкой стала видимой.

— Какого Мерлина? — не понял он, быстро осматривая себя с ног до головы: было совершенно ясно, что Хамелеонские чары перестали действовать.

— Вероятно, на входе установлено что-то вроде «Гибели воров», — заключила всё ещё невидимая Гермиона. Судя по голосу, она стояла у самого входа с другой стороны, решив пока не переступать порог.

— Заклятие, отменяющее любую магическую маскировку?

— Да.

— К чёрту! Сотворим новое Дез... Хотя, может, так даже лучше. Проще будет прикрывать друг друга, если доведётся сражаться.

На самом деле, мне гораздо спокойнее, когда ты у меня на глазах.

— Идём.

Он протянул ей руку, и с его помощью Гермиона прошла через плотный, как вода, барьер. Её защитные чары тоже мигом улетучились. Она задумчиво оглядела комнату, будто что-то припоминала. Потом обернулась на дверь.

— Когда мы её закрыли, комната начала вращаться как карусель. Мы оказались в полной темноте, а это пламя, — она указала на канделябр, — слилось в одну полосу...

— Ну как ты и говорила. Комната создана для того, чтобы дезориентировать посетителей.

— Да, — кивнула Гермиона; было видно, что ей не по себе. — Чтобы они забыли, в какую из дверей вошли.

— Оставим её открытой, — решил Тео и, не медля больше ни секунды, направил палочку на ту дверь, что была напротив входной. — Алохомора!

Дверь не поддалась.

— Бомбарда! Редукто!

Он попробовал ещё несколько заклинаний разной сложности, но всё было безрезультатно. Тогда он подошёл к двери и протянул руку, чтобы толкнуть её... и сразу отдёрнул.

— Что такое? — обеспокоенно спросила Гермиона, делая шаг вперёд, но Тео жестом приказал ей оставаться на месте.

— Стой. Тут что-то вроде Адского огня: от двери так и веет жаром. Не пойму, почему её не берёт ни одно заклятие... Ты не помнишь, была тут какая-нибудь комната, за которой скрывался огонь?

— Нет... кажется, нет.

— Ладно. Пропустим её.

Он проделал то же самое со следующей дверью, и снова безуспешно. После нескольких попыток открыть её с помощью магии он зло пнул дверь ногой.

— Что за чёрт! — с досадой прошипел Тео, но не оставлял попыток, пробуя теперь навалиться на дверь плечом. — Так мы ничего не найдём.

— В прошлый раз тоже одна из дверей не поддавалась никакому воздействию, — сказала Гермиона, наблюдая за ним; взбешённый неудачным началом, он выхватил из кармана короткий стальной кортик, намереваясь, по-видимому, взломать дверь, но Гермиона успела вовремя его остановить: — Подожди! У Гарри был специальный нож, который открывал любые двери и замки, но даже он был бессилен! К тому же, в Комнату смерти мы попали легко, значит это, скорее всего, не она.

— Проклятье... — Тео шумно выдохнул, пряча кортик обратно в карман. — Кажется, я чересчур увлёкся.

Гермиона скользнула по нему взглядом.

— У нас получится.

Тео ухмыльнулся.

Что ж, ради этого «у нас» стоит немного помучиться.

— Я думал, что как-то почувствую Волан-де-Морта, — сказал он вслух. — В снах я всегда интуитивно понимал, в какой момент он появится и что произойдёт.

— Кстати, я тоже так думала... насчёт себя, — отозвалась Гермиона, отходя к следующей двери и пробуя отпирающие заклинания на ней. — Всё-таки столько лет борьбы. Но рядом всегда был Гарри, а у него была особая связь с...

Тео невербально добавил к заклятиям Гермионы своё, и дверь вдруг распахнулась с таким стуком, что оба отскочили.

Комната, скрытая за ней, представляла собой тёмное звёздное небо без конца и края, в котором волшебным образом летали все планеты Солнечной системы со своими спутниками.

— Это комната Вселенной, — негромко сказала Гермиона, заглядывая внутрь.

— Неплохо, — присвистнул Тео. Если бы не обстоятельства, в которых они находились, он был бы по меньшей мере восхищён. — Но это опять не то.

Он с размаху захлопнул дверь и сразу же пожалел об этом.

Его резкое движение вызвало вибрацию во всех стенах круглой комнаты. Входная дверь, ведущая к лифтам, с треском закрылась, пол задрожал, а вся комната закачалась, да так, что Гермиону сбило с ног и отбросило к другой стене. Тео едва успел в кромешной тьме пробраться к ней и накрыть собой, прежде чем всё загрохотало, и комната закружилась с такой силой, что они полностью потеряли ориентацию в пространстве. Пол и потолок спутались друг с другом, ребят швыряло о стены как тряпичных кукол, но Тео боялся отпустить сжавшуюся в комочек Гермиону хоть на миг, чтобы вытащить из кармана палочку.

Их снова ударило о стену, и Гермиона вскрикнула, прикрывая голову. Тянуть дальше было нельзя. Сжав зубы и придерживая Гермиону одной рукой, другой Тео кое-как нашёл палочку — она как назло оказалась не в том кармане — и, изловчившись, потянул вверх.

Но тут грохот усилился, комната завертелась ещё быстрее, и их отбросило к потолку, а потом опять к стене. Не найдя другого выхода, Тео стал вслепую молотить кулаком, попадая то в воздух, то в стену, но вот наконец его выпад пришёлся по какой-то из дверей.

Та неожиданно легко отворилась, Тео с Гермионой со всей скорости влетели в неё и, сильно ударившись о пол, в то же мгновение отключились.

Когда Тео пришёл в себя, то первым, что он увидел, был яркий, нестерпимо белый свет, бьющий прямо в лицо.

Прикрыв глаза рукой, он быстро осмотрелся, ища Гермиону. Она лежала на боку, в нескольких ярдах от него, совершенно неподвижная. Он бросился к ней и осторожно перевернул на спину. Спутавшиеся волосы закрывали лицо, и Тео вдруг понял, что ему страшно убрать их, чтобы взглянуть правде в глаза. Это он подверг её риску, хотя обещал, что ни за что на свете не допустит этого. Это из-за него в Отделе тайн произошло крушение, о последствиях которого он пока не хотел думать...

Он не хотел думать даже о Волан-де-Морте. Сейчас самым важным была она.

— Гермиона... — он наклонился и провёл рукой по её щеке. От нежной кожи исходило тепло, которое вызвало в нём такую бурю эмоций, что он еле сдержался, чтобы не заорать на все министерские подземелья. — Ты жива, давай же, очнись!

Он прикоснулся к жилке на её шее и отчётливо ощутил пульс.

Она всего лишь потеряла сознание. Дьявол...

— Гермиона, — уже требовательнее повторил он и, поддавшись порыву, коснулся губами её губ.

Она вдруг глубоко вздохнула и открыла глаза, но тут же зажмурилась и машинально полезла в карман за палочкой.

— Тихо, тихо, — рассмеялся Тео, больше с облегчением, чем с ехидством. — Мерлинова борода, Грейнджер, ты заставила меня поволноваться.

Гермиона сощурилась, глядя на него сквозь ресницы, и на её лице промелькнуло выражение благодарности, тут же сменившееся скептицизмом.

— Да ну? А не ты ли растряс Отдел тайн так, что он ходуном ходил, и мы провалились неизвестно куда? — с этими словами она медленно поднялась на ноги и, по-прежнему щурясь, оглядела комнату, в которой они очутились. — Кстати, что это за место?

Тео не смог сдержать улыбки. Типичная любознательность Гермионы, граничащая с любопытством, говорила о том, что с ней точно всё в порядке.

После мрака, который царил в круглой комнате, белоснежные стены здесь казались ослепительными до боли в глазах. Комната была абсолютно пуста и, как выяснилось, представляла собой правильный куб — все её стены, пол и потолок являлись равными по отношению друг к другу квадратами.

— Странно, — тихо сказала Гермиона, — ни аквариумов, ни арок, ни стеллажей с пророчествами. Я не была в этой комнате раньше, и... если честно, меня настораживает эта пустота.

— Поэтому нам лучше убраться отсюда поскорее, — заключил Тео, глядя на закрытую дверь прямо перед собой.

Гермиона обхватила себя руками и начала ходить туда-сюда.

— Постой, давай рассуждать логически. Раз мы попали сюда из Первой комнаты, то одна из этих дверей должна вести обратно.

— Это так, но ты не учла одного. Там наверняка всё обрушилось, и вход не просто завалило, а заблокировало. Магией.

— Ну и что нам делать?

— Пробовать, — он поднял палочку. — Бомбарда!

Вспышка от заклинания, громкий хлопок, больше напоминающий взрыв... Дверь на миг распахнулась, но сразу же со стуком захлопнулась.

— Что за дерьмо здесь творится? — опешил Тео, подлетая к наглухо запечатанной двери и ощупывая то место, где она сходилась со стеной. — Я же видел, как она открылась!

Он применил ещё несколько заклятий, но всё было бесполезно — дверь словно окаменела.

— Вашу же мать... — выругался он, пробуя заклятия на других дверях, расположенных по периметру комнаты, но и там повторилось то же самое.

— Нужно на всякий случай отметить их, — сказала Гермиона. — Посмотри, здесь же всё одинаковое!

— Да ладно? — саркастически усмехнулся Тео, продолжая пытать двери заклинаниями.

Гермиона недовольно передёрнула плечами.

— Слушай, если комната начнёт двигаться, то мы сразу потеряемся. Любая стена может оказаться потолком, пол — стеной и наоборот. Ты хочешь повторения того, что случилось в Первой комнате?

Тео приглашающе развёл руки.

— Ну тогда приступай.

Гермиона решительно направила палочку на дверь:

— Флагрейт!

Огненный крест появился, но тут же исчез. Гриффиндорка попробовала ещё раз, впрочем, уже уверенная в том, что это не сработает.

Тео задумчиво посмотрел на дверь.

— Если Флагрейт её не берёт... Грейнджер, отойди-ка немного назад, — он взмахнул палочкой: — Вердимилиус!

Из кончика палочки вырвалась молния и ударила в дверь с такой силой, что ребятам пришлось пригнуться. Но когда всполох погас, и в лёгкой дымке они разглядели дверь, их снова ждало разочарование. Та не только не была повреждена, но, кажется, блестела ещё ярче, будто смеясь над ними.

Тео, рассвирепев, снова вытащил из кармана кортик и со всей силы всадил в другую дверь, которая была в полу. Гермиона, замерев, смотрела на него во все глаза: в эту секунду он был невероятно сосредоточен, зол и так... привлекателен.

Он ведь спас меня там, в круглой комнате. А я только сейчас это поняла.

Господи, сейчас не время рассматривать его, дурочка! Нужно выбираться отсюда.

— Надо же, — цинично протянул Тео, вытаскивая глубоко всаженный клинок из деревянной двери. — Магловские штуки здесь работают явно лучше, чем заклинания.

Внезапно он перехватил заинтересованный взгляд Гермионы, и та смущённо отвернулась. Тео едва подавил мгновенную вспышку желания.

— Я займусь тобой, когда вернёмся.

Она не успела даже возмутиться, как вдруг взломанная дверь наконец поддалась, и Тео открыл её.

— Твою мать...

За дверью была абсолютно такая же комната с белыми стенами и дверьми в каждой из них.

— Это лабиринт... — ахнула Гермиона, заглядывая через плечо Тео. — Мерлин, как же нам выбраться...

— Без паники, — он посмотрел вверх, на последнюю непроверенную дверь в потолке. — У нас ещё есть шанс. А ну-ка, подними меня.

Несколько секунд Гермиона в недоумении смотрела на него, но потом сообразила и направила на него палочку:

— Левикорпус!

Тео поднялся к самому потолку и, не медля, с размаху вонзил кортик в середину двери.

В следующее мгновение из стен, дверей, потолка — отовсюду раздался жуткий, режущий слух звук, напоминающий Воющие чары, только в несколько раз громче. Он бил по барабанным перепонкам с такой силой, что рябило в глазах, но Гермиона не растерялась и моментально применила заклятие Оглохни к себе и Нотту, который, паря под потолком, раз за разом с остервенением вгонял кортик в покалеченную дверь.

— Чёртово... Министерство... Понастроят... лабиринтов! — ругался он после каждого удара, забыв о том, что Гермиона его не слышит, и наконец с треском выбил дверь. — Есть!

Не слыша радостного вопля Гермионы, он подтянулся на руках и выбрался на холодный каменный пол незнакомого коридора, тускло освещённого несколькими факелами вдоль стен.

— Финита! Эй, Грейнджер, теперь моя очередь! — крикнул он стоящей внизу Гермионе. — Готова? Левикорпус!

Под действием его заклинания Гермиона взлетела вверх. Тео подхватил её на руки, чтобы отнести подальше от опасного проёма.

— Ты вытащил нас! — воскликнула Гермиона, держась одной рукой за его шею. Её голос чуть дрожал, сердце — Тео чувствовал это даже сквозь одежду — неистово билось, а в глазах было ликование, смешанное со страхом от всего пережитого.

— Вообще-то ещё не вытащил, — возразил он, опуская Гермиону на пол, но мысленно уже праздновал победу: никогда раньше она не смотрела на него так... как на героя. — Я, конечно, понимаю, что у меня на руках ты забываешь обо всём на свете, поэтому напомню, что мы всё ещё в Министерстве.

— Я не забываю обо всём на свете! — вспыхнула Гермиона. Долго он ещё будет дразнить её?

Тео тем временем вывернул карманы, чтобы достать из них уцелевшие обрывки схем Министерства. Сопоставив несколько кусочков пергамента, он склеил их заклинанием и зажёг яркий свет на конце палочки.

— Так, посмотрим... Если круглая комната была здесь, — он указал пальцем на соответствующий кружок на карте, — а куб примерно здесь, то... Мы вылезли тут.

— Нет, вот тут, — поправила его Гермиона, присмотревшись к рисунку. — Получается, теперь мы находимся этажом выше.

— На первом уровне, — подытожил Тео и мельком взглянул на наручные часы, которые не носил чёрт знает сколько, но сегодня взял с собой, чтобы знать точное время. Циферблат был заколдован от любых механических воздействий, поэтому обвал в Первой комнате ничуть его не повредил. — Сейчас...

Охренеть, сколько же мы провалялись в отключке?

— Ну? — поторопила Гермиона, не отрываясь от карты.

— Половина шестого. Во сколько Министерство начинает работать?

Гермиона медленно перевела взгляд на него, силясь вспомнить расписание работы самых ранних отделов, и в задумчивости закусила губу.

Тео с трудом сохранял самообладание.

Ну какого Мерлина она так делает? Неужели не знает, насколько соблазнительна!

— Ладно, нам в любом случае нельзя медлить, — сказал он с излишней твёрдостью и вновь навёл на себя и Гермиону Хамелеонские чары. — Пошли!

Они погасили палочки и направились в ту сторону, где по их предположениям находились лифты.

— Это этаж обслуживающего персонала, — шепнула Гермиона на ходу, то и дело озираясь вокруг. — А они приходят на работу раньше вс...

И словно в подтверждение её слов раздался скрежет спускающегося лифта, а затем — звук раздвигаемых решёток. Спрятанные под Дезиллюминационным заклинанием, они могли идти дальше, но после ночи, полной непредсказуемых опасностей, предпочли подстраховаться, скрывшись в ближайшем проёме между стенами.

И не зря. Едва они замерли и затаили дыхание, как совсем рядом послышались чьи-то шаги, и из-за поворота вышла целая бригада волшебников в тёмно-синих мантиях. Небольшой группой в семь или восемь человек они, сонные и неразговорчивые, прошли совсем близко от вторженцев и скрылись за поворотом.

— Скорее!

Тео и Гермиона бросились к лифтам и как раз успели запрыгнуть в тот, на котором спустилась группа волшебников. Скрипя и громыхая, металлическая конструкция поползла вверх.

Тео был уверен, что лифт, на котором они поднимались, своим грохотом уже успел перебудить ту половину Лондона, которая ещё не проснулась после обвала в Первой комнате, и мысленно материл всё Министерство с его древними устройствами. Кроме того, лифт ехал нестерпимо медленно, и когда прохладный женский голос наконец произнёс «Атриум», Тео пулей выскочил из кабинки и помчался вперёд, не отпуская спешащую следом Гермиону и ловко маневрируя между первыми министерскими работниками, прибывшими на службу.

Они уже почти добежали до золотых ворот, как вдруг Тео резко сбавил шаг.

— Грейнджер, смотри, — шепнул он, наклонившись к самому её уху. Справа от ворот, за столом, спиной к ним сидел волшебник в переливчато-синей мантии и проверял волшебные палочки подходивших один за другим посетителей. — Нужно незаметно пробраться мимо них. Хочу услышать твои варианты.

— Может, по воздуху? — предложила Гермиона, мозг которой заработал с утроенной силой. — Потому что я не представляю, как мы втиснемся в эти узкие ворота, где непрерывный поток людей. Мы обязательно кого-нибудь заденем...

— По воздуху не выйдет, — отрезал Тео.

— Почему?

— Детектор чувствует любое заклинание, — ответил он, глядя на длинный гибкий золотой прут, которым дежурный волшебник проводил вдоль тела каждого проходившего.

— Тогда... мы что, всё-таки пойдём через ворота? — изумилась Гермиона.

— Схватываешь на лету.

Деваться было некуда. Они осторожно подкрались к золотым воротам, где дежурный колдун-охранник проверял волшебную палочку очередного посетителя, и замерли, выжидая подходящий момент.

Высокая волшебница в блестящей мантии протянула охраннику свою палочку. Тот опустил её на латунные весы с одной чашкой. Весы тут же завибрировали, и из щели в их основании выползла узкая полоска пергамента. Охранник оторвал её и принялся читать вслух написанный на ней текст, а Тео с Гермионой решили воспользоваться этой паузой, чтобы прошмыгнуть мимо.

— Одиннадцать с половиной дюймов, внутри сердечная жила дракона... Это ещё что такое?

Ворота, едва их миновали беглецы, замигали сигнальным огнём, и снова раздался звук, до ужаса похожий на Воющие чары. Отовсюду послышались вопли «Охрана! Охрана!», и в ту же секунду откуда ни возьмись возле ворот появились другие волшебники, вооружённые палочками. На невидимых ребят посыпался град заклинаний.

— Как же быстро они нас вычислили! — с досадой прошипел Тео, таща Гермиону к ближайшему камину и попутно отбиваясь от атак охранников, которые никак не могли понять, откуда сыпятся вспышки заклятий, пока один из них не догадался:

— Финита Инкантатем!

Заклинание летело прямо в Гермиону, но Тео успел как раз вовремя.

— Отвратись! - рявкнул он, делая рывок в сторону.

— Конфундус! - выкрикнула Гермиона, собираясь прыгнуть в камин с Летучим порохом, но тот внезапно закрылся прямо у них перед носом. Она рванулась в соседний: — Скорее, сюда!

— Уроды! — выплюнул Тео, резко тормозя: все камины заблокировались, а их уже окружали. — Протего! Оглохни!

Посланные им вдогонку заклятия охранников разбились о щит, который наспех воздвиг Тео, но эта защита была ненадёжной.

— Придётся трансгрессировать! — крикнул он, с трудом удерживая дрожащий под напором заклятий щит.

— Вряд ли получится! — ответила Гермиона голосом, который был на тон выше обычного. — Боже!..

— У нас нет другого выхода, давай попробуем!

Он крепко схватил её за руку и, взмахом палочки сняв щит, сразу же кувыркнулся в воздухе, увлекая за собой Гермиону...

Их привычно сдавило со всех сторон, в глазах потемнело, уши заложило, и они понеслись куда-то в бесконечное пространство, а вслед им летели искры десятков заклятий...