Разбуди меня (гет)

В воскресенье прошёл матч между Когтевраном и Пуффендуем: Когтевран выиграл с минимальным перевесом, и Падму, которая провела всю игру на ногах, размахивая бело-синим шарфом и болея за свой факультет, не могло это не радовать.

Дин остался в замке, сославшись на кучу несделанных уроков, поэтому компанию Падме составили Луна и, как ни странно, Гермиона, которая тоже хотела провести этот день в библиотеке, но в итоге пришла сюда, признавшись, что совершенно не может сосредоточиться из-за доносящихся с поля криков.

Преподаватели доверили комментировать этот матч Несси Кауфман, несмотря на то, что она сама была с Пуффендуя — и не прогадали. Девочка не только была беспристрастна, но и продемонстрировала потрясающие знания в сфере квиддича, поэтому было само собой разумеющимся, что на матче Гриффиндор-Слизерин, назначенном на вторую субботу октября, комментатором будет она.

После Дня рождения, отмеченного с таким размахом и количеством подарков, которого Гермиона действительно не ожидала, сюрпризы не закончились. Больше всего ей не давал покоя шикарный букет, на который Виктор по дороге из Хогсмида в замок смотрел с огромным подозрением. На всякий случай он даже проверил букет на содержание Тёмной магии, но ничего не выявил, однако Гермиону удивляло то, что утром в понедельник цветы были так же свежи и ароматны, как и полтора суток назад.

— Экскуро, — прошептала она, в одной руке держа направленную на вазу палочку, а другой пытаясь расчесать непослушные волосы. Вода в вазе исчезла, и Гермиона произнесла другое заклинание: — Агуаменти!

Убедившись, что ёмкость наполнилась водой, она тихо собралась, стараясь не разбудить соседок по комнате, и спустилась в гостиную. Было всего без четверти восемь, но через пятнадцать минут начиналась нумерология, которую специально поставили нулевым уроком, чтобы все желающие успевали её посещать. А перед тем, как погрузиться в мир чисел, Гермиона должна была заглянуть к эльфам: ранним утром Винки всегда готовила ей что-нибудь вкусненькое на завтрак.

Ещё не дойдя до кухонь, она издалека увидела Дафну; та болтала с Винки и другими эльфами, время от времени потирая глаза и зевая. Похоже, тоже не выспалась.

— Привет! — поздоровалась Гермиона сразу со всеми и оглядела эльфов в крохотных передниках. В глаза ей моментально бросилось безобразное пятно на маленькой ручке домовика, стоящего слева от Винки. Это был ожог.

— Что случилось? — обеспокоенно спросила гриффиндорка.

— Я нечаянно пролил мясной бульон... — залепетал домовик, но Дафна его перебила:

— Дерек, ты должен дать мне это вылечить! — она посмотрела на Гермиону, ища поддержки. — Ну зачем ты мучаешься?

— Дерек плохо сказал о погибшем директоре Хогвартса, Дерек ужасно виноват!

Эльф повернулся к Дафне и Гермионе спиной, схватил с рабочего стола половник и начал бить себя по лбу.

— Перестань сейчас же! — они выхватили у него половник, и Гермиона, осторожно взяв домовика за плечико, спросила:

— О ком ты сказал плохо?

— О профессоре Снегге, — всхлипнул эльф, потирая ушибленный лоб, где уже назревала шишка. Винки приложила к его лбу смоченную в холодной воде тряпку, а Дафна, улучив момент, невербальным заклинанием залечила его ожог на руке.

Эльф даже ничего не заметил, заливаясь слезами:

— Нельзя так говорить о человеке, который столько сделал для школы... Ох! Ужасный Дерек, невоспитанный Дерек!

Он дёрнулся в сторону, очевидно, за новым оружием собственного истязания, но девушки совместными усилиями удержали его.

— Дерек, в конце концов, что произошло? — взмолилась Гермиона, которая была против любого насилия над этими маленькими трудолюбивыми существами и уже давно отпустила бы домовика, если бы не его попытки ударить себя чем-нибудь потяжелее.

— В школу вернулся очень плохой человек, очень плохой! И Дерек сказал, что он вернулся по воле профессора Снегга... Ох, Дерек так виноват!

— Но кто? Кто вернулся? — Гермиона была не на шутку встревожена, а Дафна резко выпрямилась и скрестила руки на груди.

— Я догадываюсь, о ком ты говоришь, Дерек. Но в чём-то ты прав. Профессор Снегг, а с ним и профессор Дамблдор настаивали на его возвращении в Хогвартс. Поэтому, прошу тебя, больше не причиняй себе боли. Ты не виноват.

— Это правда? — всхлипнул эльф, изумлённо глядя на слизеринку огромными, с теннисные мячи, глазами.

Дафна кивнула:

— Разве я когда-нибудь говорила вам неправду?

Дерек потупился и тихо проговорил:

— Дерек обещает обеим мисс, что не сделает себе больно.

Гермиона отпустила костлявое плечо домовика, а Винки сразу вручила ей и Дафне по бутерброду и стакану какао. Поблагодарив Винки и убедившись, что Дерек в порядке, семикурсницы вышли из кухонь и направились в сторону лестниц.

— Дафна, хоть ты мне объяснишь, кто приехал в школу? Судя по вашему разговору, это по меньшей мере должен быть наследник Волан-де-Морта.

— Ты недалека от истины, — вздохнула та и добавила без лишних слов: — Это Теодор Нотт.

Всю нумерологию Гермиона просидела как на иголках, готовая в любую секунду сорваться с места, проникнуть в подземелья и поразить каким-нибудь заклинанием помощнее этого подлеца, посмевшего заявиться в школу. Поэтому, когда прозвенел звонок, она пулей вылетела из класса и помчалась на четвёртый этаж, где должна была состояться защита от Тёмных искусств со Слизерином.

— Мерлиновы кальсоны! Что вообще происходит? — ворчала она себе под нос, спеша так, что перепрыгивала через ступеньку, а иногда и через две. — Это мир сошёл с ума или я? Как можно одобрять возвращение в Хогвартс того, кто... кто...

Она уже свернула в нужный коридор, и все мысли уступили место слепому праведному гневу, когда её глаза встретились с его — тёмными, холодными, полными насмешливого ожидания. Похоже, он хотел увидеть именно её реакцию, а Гермиона, и без того взбешённая, не заставила себя ждать.

— Какого чёрта!.. — завопила она, на ходу доставая палочку, но Тео давно был готов: одно неторопливое движение, и его палочка была нацелена на гриффиндорку.

— Гермиона, не надо! — крикнула Джинни откуда-то сзади, но та её не слышала.

— Остолбеней!

Заклятие пролетело в дюйме от плеча Нотта, но он даже не шелохнулся, заранее просчитав траекторию и продолжая выжидающе смотреть на противницу.

— Как ты смеешь переступать порог этого замка?! — выпалила Гермиона, отбиваясь от чьих-то рук, пытающихся удержать её. — Да отстаньте же! — крикнула она, обернувшись на секунду. — Перед вами стоит сторонник Пожирателей смерти, а вы... Левикорпус!

Теперь Тео наконец сдвинулся с места, но лишь для того, чтобы с лёгкостью блокировать заклинание Гермионы.

— Я смотрю, в ход пошла малоизвестная магия, — ухмыльнулся он. — Ты всё такая же, Грейнджер. Знаешь все заклинания, но вот на практике применить эти знания не можешь.

— Замолчи сейчас же! — взорвалась Гермиона, продолжая отбиваться от друзей и пытаясь как следует прицелиться: — Экспеллиармус!

— Петрификус Тоталус, — вяло отозвался Тео, как будто ему было лень произносить заклинание вслух. Однако от его точно посланной зелёной вспышки Гермиона не успела уклониться.

Всё тело застыло, будто его заковали в лёд. Руки прижались к бокам, ноги словно приросли друг к другу, дыхание перехватило, и, зажатая в этих тисках, не способная шевельнуться, Гермиона чувствовала лишь, как бешено бьётся сердце.

— Ты что делаешь, придурок? — закричал Симус, выскочив из-за угла: к классу защиты от Тёмных искусств начали подтягиваться остальные ученики. — Тебе позавчера мало было? Немедленно отмени заклятие!

— Я отменю, — подоспевшая Дафна на бегу вынула палочку. — Финита!

Но Гермиона, уже готовая вздохнуть свободно, вдруг с ужасом поняла, что по-прежнему остаётся в оковах заклятия.

— Да что такое... — Дафна подошла совсем близко, промахнуться она просто не могла: — Финита Инкантатем!

Заклинание попало точно в цель, но ничего не изменилось. Гермиона изо всех сил пыталась сохранить равновесие на склеившихся ногах; не хватало ещё упасть здесь, перед всеми, перед этим негодяем... Её сердцебиение вновь участилось, но теперь от беспокойства: она ведь слышала, как Нотт применил простое замораживающее заклятие, так почему же на него не действует Финита?

— Дайте-ка я! — Симус наконец прорвался к Гермионе через толпу.

Он, Дин, Парвати, Астория, несколько раз Джинни — как только они ни пробовали отменить заклинание, какие только чары ни применяли, ничего не выходило.

Парализованная Гермиона лишь краем глаза следила за их стараниями, потому что, не способная ни отвести взгляд, ни даже моргнуть, была вынуждена смотреть лишь в одну точку, и именно в этой точке расположился весьма довольный собой Тео. Он стоял прямо напротив неё, изредка поглядывая на бесплодные попытки гриффиндорцев её освободить, но неизменно возвращаясь к её глазам — единственному источнику и отражению её эмоций.

Как же она ненавидела его в этот момент, но как восхищалась его магией и молниеносной реакцией! Она не была бы Гермионой Грейнджер, если бы не подметила все эти качества, и ей пришлось признать, что на этот раз Нотт проявил более искусное волшебство, чем она...

— Отпусти её, ублюдок! — заорал Симус, вконец рассвирепев и бросаясь на Тео с кулаками, но, не добежав до врага нескольких шагов, вдруг наткнулся на невидимый барьер.

— Серьёзно, Нотт, — послышался с конца коридора голос Забини; они с Малфоем ещё издалека поняли, что к чему. — Ты меня, видимо, слишком буквально понял тогда. Отпусти старосту, не ухудшай свою и без того не самую блестящую репутацию.

— Идите к чёрту! — оскалился тот.

Вдруг Малфой сделал замысловатое движение палочкой, и барьер, защищавший Тео, растворился в воздухе.

— О, значит твоя супер-пупер усовершенствованная магия работает! — Блейз так и подпрыгнул, а стоявший рядом с Симусом Дин хлопнул кулаком по своей ладони, явно намереваясь сделать то же самое с челюстью Нотта.

— Неплохо! — одобрительно сказал он и оглянулся на Гермиону. — Малфой, может, ты и заклятие сумеешь отменить? Это Петрификус Тоталус, но какой-то необычный.

— Попробую, — Малфой направил палочку на Гермиону, а Тео тем временем создал вокруг себя новый барьер. — Приори Инкантатем!

Послышался тихий хлопок, после чего Малфой внимательно осмотрел свою палочку. Все замерли, ожидая от него положительного ответа. Но он лишь покачал головой.

— Я не сталкивался с такой магией.

— Какой — «такой»? Тёмной? — спросил Симус, которого на всякий случай удерживал подоспевший Невилл во избежание нападения на Нотта.

— Нет, не тёмной, но очень мощной.

Если бы Гермиона могла досадливо поморщиться, то обязательно сделала бы это; её негодование на миг уступило место восторгу — надо же, Нотт применил такую магию, которая была не знакома даже будущему невыразимцу!

— Слушай, Тео, — Малфой повернулся к однокурснику, — отмени заклятие по-хорошему. Ты же видишь, — он обвёл глазами всех присутствующих, — тут дюжина человек просто мечтает начистить тебе физиономию.

— Я смогу отбивать любые их атаки. Магловский мордобой меня тоже не пугает.

— Мерлин, ну Грейнджер-то тут при чём? — не вытерпел Блейз. — Сними ты заклинание, в конце концов!

— И не подумаю, — Тео расплылся в торжествующей улыбке, а Гермиона в новом приступе гнева дёрнулась с места.

Равновесие исчезло мгновенно, и она рухнула, как подкошенная, не в состоянии даже зажмуриться, уже готовая ощутить затылком неминуемый удар о каменный пол... Но вдруг в самый последний момент её бережно подхватили чьи-то руки.

Сила замораживающего заклятия не позволяла ей улыбнуться в знак благодарности, но Гермиона сразу передумала улыбаться, лишь взглянув на своего «спасителя».

Всё с той же наглой ухмылкой Тео смотрел на неё сверху вниз, без всякого труда держа её на весу. Несколько секунд его лицо было так близко, что дыхание щекотало её кожу, но вот он резко поднял Гермиону, вновь придав её окаменевшему телу вертикальное положение, и отошёл назад.

Тот факт, что ей помог именно он, а теперь ещё и стоит за её спиной, только сильнее раздражал Гермиону. Чувствуя на себе его пристальный взгляд, она уже готова была провалиться сквозь землю, как вдруг послышались быстрые шаги, и из смежного коридора вышел Крам, сосредоточенный и насупленный. Его появление так воодушевило Гермиону, что она снова еле устояла на ногах.

Виктор, ты сможешь справиться с этой магией, я знаю!

Крам, быстро оценив обстановку, прошёлся строгим взглядом по всем собравшимся.

— Кто это сделал?

Ученики загомонили все разом, но холодный спокойный голос Тео перекрыл общий шум.

— Я. А что? С каких это пор ловец сборной Болгарии интересуется тем, что происходит в британской школе волшебства?

— Мерлин... он наш новый преподаватель! — шикнула на него Дафна, но Крам не дал ей договорить.

— Не утруждайте себя, Дафна. Меня предупредили, что этот молодой человек вернётся в Хогвартс на дополнительный год обучения. И, кроме того, я в курсе, что появление мистера Нотта должно было вызвать некоторые осложнения. Как я понимаю, эти осложнения не заставили себя ждать.

Виктор повернулся к Гермионе, и она успела заметить, как в его почти чёрных глазах мелькнуло беспокойство. Конечно, он волновался за неё, конечно, сейчас он её освободит...

Он вынул волшебную палочку и быстро произнёс несколько заклинаний. Из кончика палочки вырвался золотистый луч и, попав прямиком в Гермиону, разбил созданные Ноттом оковы.

— О! — воскликнула она, поднимая одну руку, а затем и вторую. Радость от способности двигаться и говорить была невообразимой. — Виктор, спасибо большое!

Забыв про всё, она подбежала к Краму и уже почти обняла его, но в воздухе чиркнула новая зелёная вспышка... как в замедленной съёмке, рассекла воздух перед лицом Гермионы... и угодила прямо в грудь Виктора.

Девушки охнули, кто-то из парней гневно выругался. Гермиона и ещё несколько человек повернулись к Нотту; в эту секунду Гермиона хотела просто разорвать его в клочья. Она готова была сама подвергнуться его заклинанию ещё десятки раз, чем видеть, как он мучает кого-то из её друзей и близких.

— Ты совсем спятил, идиот? — спросил Блейз, перекрикивая остальных. — Ты напал на преподавателя!

— Совсем с головой не дружишь?! — Джинни покрутила пальцем у виска.

— На кой чёрт ты припёрся в школу, урод, если делаешь всё для того, чтобы вылететь в первую же неделю? — прошипел Симус, пытаясь вырваться из рук Невилла, по-прежнему удерживающего его.

— Знаешь, что Виктор с тобой сделает, когда придёт в себя! — сверкая глазами, выкрикнула Гермиона громче всех.

Всё это время Тео смотрел только на неё одну, ожидая реакции и упиваясь её бешенством. Наконец услышав её срывающийся голос, увидев пламя ярости в карих глазах, он лишь усмехнулся; при всей не самой хорошей для него ситуации выглядел он ужасно довольным.

— И как же он придёт в себя? — спросил Тео, медленно покручивая в ладонях палочку. — Кто из вас ему поможет? Я наложил заклятие посильнее, чем на тебя, Грейнджер. Конечно, сам профессор Крам знает контрзаклятие. Но вот проблема, — он прищёлкнул языком, — бедный профессор не может даже пошевелиться, чтобы применить его.

— Чего ты добиваешься? — тихо, но гневно спросила оказавшаяся рядом Джинни, непроизвольно сжимая руки в кулаки. — К чему весь этот спектакль?

— Ну, так... — Тео сделал вид, что раздумывает о причинах и последствиях своих поступков, а потом вдруг посерьёзнел. — Чтобы вы все знали, с кем имеете дело. Чтобы ни один из вас не посмел идти со мной в лобовую атаку, — он зло посмотрел на гриффиндорцев, — а тем более нападать из-за спины, — он переметнулся на своих сокурсников.

— Ты всё сказал, Нотт? — не вытерпел Дин. — Или, может, тебе ещё что-то нужно?

— Да пожалуй ничего, — хмыкнул Тео и, демонстративно повернувшись ко всем спиной, открыл дверь класса.

Все замерли в недоумении, и первой пришла в себя Гермиона.

— Нотт! Подожди! — она рванулась за ним, успев ухватить его за рукав мантии. — Ты же не думаешь, что тебя оставят в школе после такого?

— Какого, Грейнджер? — насмешливо отозвался он, останавливаясь на пороге. — Если ты ещё не поняла: я ничего не боюсь, а уж тем более — исключения из Хогвартса.

— Но Виктора кто-то должен освободить, и лучше, если ты сделаешь это сам. Иначе я буду вынуждена позвать Макгонагалл и Флитвика: они-то уж справятся, будь спокоен, но и тебя ждёт наказание похлеще Круциатуса.

Тео бессильно прислонился плечом к дверному косяку, и в то же мгновение Симус, улучив момент, выстрелил в него невербальным заклинанием. Однако это была лишь очередная уловка, и слизеринец с лёгкостью блокировал пущенное заклятие — он снова как будто заранее знал, что Симус предпримет такую попытку.

— Катись ко всем чертям, Финниган, — сказал он сквозь смех и одним взмахом выбил у Симуса его оружие. Волшебная палочка влетела в руку Тео, и он зашвырнул её в глубь класса. Захлопнув дверь, он повернулся к ошеломлённому Симусу: — Ты меня достал уже, никчёмный полукровка. Выдохни пару раз, успокойся, подумай о своём поведении, а не то, — он бросил беглый взгляд на парализованного Крама, — тебя постигнет участь звезды мирового квиддича.

— Заткнись, сволочь, — прошипел Симус, но Тео и ухом не повёл, возвращаясь к «беседе» с Гермионой:

— А про Круциатус мне лучше не напоминать, а то могу и применить его невзначай...

— Ну давай, положи здесь всех! — перебила Гермиона, глядя на него снизу вверх — Нотт был на голову выше её — и дрожа от негодования. — Что ты получишь, поразив своими тёмными заклинаниями половину курса?

— Тебя, — одними губами произнёс Тео, так что расслышала только она.

— Что?! — опешила Гермиона.

— Ничего, Грейнджер, — сказал он громко, — беги за Макгонагалл, за Флитвиком, нажалуйся хоть Визенгамоту и портрету Дамблдора заодно. Неужели, — вдруг он схватил её за запястье, — ты, маленькая заучка, думаешь, что это меня испугает?

Увидев это, Виктор дёрнулся, но никакая физическая сила не могла противиться силе чёртового заклятия.

— Тогда чего же ты хочешь? — выпалила она сквозь зубы, глядя в эти тёмные, поражающие своим холодом глаза.

— Я всё сказал, — Нотт отпустил её руку. — Для глухих не повторяю.

Он уже собирался перешагнуть порог класса, когда Гермиона заставила себя выговорить:

— И что мне сделать, чтобы ты освободил Виктора?

Он медленно повернулся, и она увидела самодовольную усмешку на его губах.

— Попроси.

Гермиона покраснела — то ли от гнева, то ли от стыда, и в этот момент Тео с удивлением ощутил, что где-то глубоко в груди, там, где, вероятно, у нормальных людей находится душа, сладко заныло.

— Прошу тебя, отпусти Виктора, — быстро произнесла гриффиндорка, не глядя на него.

— А как же волшебное слово? — возмутился Тео.

— Пожалуйста, — так же быстро сказала она, теребя подол своей мантии. — Ну, этого достаточно?

— Неа, недостаточно. В глаза мне смотри, Грейнджер.

Гермиона задохнулась от вновь обуревающей её ярости, но была вынуждена поднять глаза на этого нахала.

А он смеялся ей в лицо, явно пользуясь своим положением и получая от этого удовольствие, но внезапно за насмешкой и презрительностью Гермиона разглядела на миг мелькнувшее отчаяние. И её гнев сразу пересилило любопытство.

Что же заставило его вернуться в школу? Почему он так себя ведёт, почему вынужден искать убежища здесь, в Хогвартсе, где большинство учеников его терпеть не может...

Гермиона знала, что обязательно всё выяснит. Она не могла иначе. А Тео в это время смотрел на неё не отрываясь, думая о том же самом: Грейнджер слишком дотошна и скрупулёзна, чтобы оставить всё как есть. Он успел увидеть в её глазах искорку любопытства — значит, он вызвал у неё интерес к себе, а значит, он добился своего.

Быстрое движение палочкой, и Крам был освобождён от сковывающего тело заклинания. Гермиона сразу поспешила к нему, даже не оборачиваясь на Нотта. Остальные зашептались между собой, ожидая, очевидно, выяснения отношений между преподавателем и напавшим на него учеником.

Но Виктор, спокойно взглянув на по-прежнему стоящего на пороге класса слизеринца, сказал лишь одно:

— Мистер Нотт, подойдите ко мне после урока. А нам, — обратился он ко всем остальным, — пора начинать. Прошу за мной.

Весь урок Виктор держался очень достойно, ни словом, ни действием не напоминая о случившемся на перемене. Тео, расположившийся на задней парте по соседству с Эдрианом Пьюси, тоже был до странного молчалив и безучастен. Гермиона один раз украдкой оглянулась на него, но, тут же поймав на себе его холодный хищный взгляд, решила больше этого не делать. Тем не менее, при всём царящем в классе показном спокойствии чувствовалось, что в воздухе витает напряжение. И когда прозвенел звонок, Гермиона нарочно собирала вещи как можно медленнее, надеясь определить степень неприязни, возникшей между Виктором и Ноттом, и, если что, как-то разрешить проблему. Но Крам, увидев, что она слишком долго копается, всё понял и вежливо попросил её покинуть класс.

Едва дверь за ней закрылась, Тео подошёл к первой парте и, присев на неё, в выжидающем жесте скрестил руки на груди. Виктор бросил на него быстрый, прощупывающий взгляд, и заговорил:

— Мистер Нотт, я не собираюсь наказывать конкретно вас или снимать баллы с вашего факультета за то, что произошло перед уроком. Моя собственная невнимательность и оплошность тому виной. Но я хотел бы узнать: где вам удалось научиться такой сложной магии?

— Лучше вам этого не знать, профессор, — ответил Тео с нажимом на последнее слово. — Не думаю, что мой ответ вам понравится.

— Я прекрасно осведомлён в том, что ваш отец — Пожиратель смерти.

При этих словах Нотт болезненно поморщился и сжал край парты так, что с хрустом отломил маленький кусочек дерева.

— Чёрт... Репаро! — сказал он быстро, и парта вернулась к своему первоначальному состоянию. — Если вы так хотите это знать, то — да, отчасти дело в отце. Пожиратели смерти владели некоторыми видами магии, не знакомыми вам, хорошим волшебникам.

— Постойте, — Виктор прислонился спиной к преподавательскому столу, — но та магия, которую вы использовали, не из раздела тёмной.

— Потому что я ещё не настолько выжил из ума, чтобы разбрасываться запрещёнными заклятиями в Хогвартсе, этой обители света и добра, — Тео ухмыльнулся, и Крам не выдержал:

— Не нужно оскорблять место, которое стало для вас вторым домом. Или даже первым. Ведь, насколько мне известно, ваше имение конфисковало Министерство Магии.

— Подонки... — почти неслышно прошипел Тео, а вслух сказал: — Я смотрю, вы неплохо проинформированы. Связи?

— Это не ваше дело, — невозмутимо ответил Крам.

— Тогда и не ваше дело знать, где я научился такой сложной магии.

— Я всё равно это выясню, но если не хотите отвечать — ваше право. Однако, скажите мне, для чего вы всё это устроили? Хотели показать однокурсникам, какой вы превосходный волшебник?

— Хотел дать им понять, что не стоит со мной связываться, — хмыкнул Тео.

— Ладно, допустим. Но зачем вы применили заклятие против девушки? Это низкий поступок.

— Потому что, если бы я её не успокоил, она порвала бы меня на мелкие кусочки, — тут Нотт снова рассмеялся, правда теперь над своими словами. — Грейнджер же у нас борец за добро и справедливость, поэтому она была, мягко говоря, возмущена появлением в школе самого преданного исполнителя наказаний, назначаемых Кэрроу.

— Я сам удивлён, почему вас вернули в Хогвартс после всего, что случилось в прошлом году... Но опустим это. Вы можете быть свободны, мистер Нотт, но при одном условии.

Тео прищурился.

— Каком же?

— Вы больше не тронете мисс Грейнджер.

Тео еле сдержался, чтобы не расхохотаться на весь класс.

Вот всё и выяснилось.

— А у вас что, до сих пор есть виды на неё?

— Что вы себе позволяете?! — вскипел Крам, выпрямляясь.

Тео тоже встал с места, смело глядя болгарину в глаза.

— Это моё личное дело, буду я трогать Грейнджер или нет, — с тихой угрозой в голосе сказал он.

Ещё несколько секунд они испепеляли друг друга взглядами, а потом Нотт схватил сумку и пошёл к выходу.

— Ты не посмеешь! — крикнул ему вдогонку Крам, сжав руку в кулак.

— Ещё как посмею, — ухмыльнулся Тео и скрылся за дверью.

Следующие две недели только и было разговоров, что о предстоящем квиддичном матче. Джинни, Дин, Невилл и вся остальная гриффиндорская команда в любую свободную минутку тренировалась, Парвати с Лавандой безвылазно торчали на трибунах, поэтому Гермиона часто бывала в гостиной или одна, или с Асторией, которая вдоль и поперёк штудировала всевозможные учебники по трансфигурации и защите от Тёмных искусств.

— Почему ты всё время их читаешь? — спросила Гермиона в один из дождливых вечеров, когда команда, несмотря на непогоду, всё равно вышла на поле. — У тебя же хорошие оценки по этим предметам.

— За СОВ я получила лишь «выше ожидаемого», а мне нужны «превосходно».

— Но зачем?

Астория улыбнулась.

— Я хочу стать мракоборцем.

Гермиона удивлённо посмотрела на неё и даже отложила книгу.

— Мракоборцем? И давно ты это решила?

— Ещё на пятом курсе. Макгонагалл одобрила мой выбор, и Гарри недавно писал, что им в Отдел нужны «люди с Гриффиндора», — Астория рассмеялась.

— Да, сам-то он попал в группу Эдди Кармайкла, бывшего когтевранца, и, похоже, они никак не могут сработаться... А ты и с Гарри поддерживаешь связь? Он мне не говорил.

— Чаще через Джинни, — сказала Астория, понижая голос до шёпота.

— А, ну да, — улыбнулась Гермиона, — а я решила пойти на пятый уровень, в Отдел магического правопорядка.

— Правда? Здорово! Мой отец там работает, я могу расспросить его, что нужно сдавать... ой, о чём это я? Наверняка тебя возьмут вне всякого конкурса.

— Не знаю, — Гермиона смутилась, — я буду очень благодарна, если ты всё же с ним поговоришь. Никакая информация о будущей профессии не может быть лишней.

— Хорошо, я напишу ему на днях.

Астория закрыла учебник по трансфигурации и взялась за защиту. Гермиона уселась поудобнее, поджав под себя ноги и задумчиво глядя на огонь в камине. Он приятно потрескивал, перебивая шум дождя за окном, где сейчас, мокрые с головы до ног, летали на мётлах их сокурсники.

— В субботу будешь болеть за Слизерин? — спросила Гермиона с лукавой улыбкой, вновь нарушая тишину.

— Нет, с чего ты взяла? — ровным голосом ответила Астория, но на её щеках мгновенно проступил румянец.

— Ходят слухи, что кое-кого видели целующимися возле «Дэрвиш и Бэнгз»...

— Гермиона, — она опустила голову, пряча смущение, и прижала руки к горящему лицу, — какие ещё слухи?

— Ладно, я сама вас видела.

— Ох...

— Да брось, Астория, война прошла, и можно больше не скрываться.

Астория подняла наконец голову; в её синих глазах читалось искреннее удивление.

— Неужели ты... я думала, ты воспримешь это примерно так же, как Джинни год назад.

— Объявлю тебе бойкот? — рассмеялась Гермиона. — Нет, правда, у меня не такой взрывной характер, как у Джинни — это во-первых. Во-вторых, не моё дело — лезть в ваши отношения. А в-третьих, Малфой всё мне объяснил.

— Да, я знаю, — тихо сказала Астория. — Он всегда к тебе хорошо относился, просто эти дурацкие предрассудки... На самом деле, он переживал, что не смог помочь, когда тебя мучила Беллатриса...

Воспоминание больно кольнуло куда-то в живот, и Гермиона поморщилась.

— Слава богу, это всё в прошлом... А Малфой сильно изменился, благодаря тебе! В лучшую сторону, конечно.

От этих слов глаза Астории заблестели.

— Спасибо, Гермиона, так приятно это слышать! И что касается матча — я мечтаю, чтобы выиграл Гриффиндор, но снитч поймал Драко. Знаю, это несправедливо по отношению к Джинни, но, думаю, она меня поймёт.

— Если мы выиграем, думаю, ей не будет сильно принципиально, какой счёт.

Астория кивнула, но потом внезапно нахмурилась.

— Мы выиграем, только если Нотт не перебьёт нам всю команду...

Звук этой фамилии полоснул Гермиону точно ножом.

— Что?! Этот... этот мерзавец ещё и в команде по квиддичу?!

— К сожалению.

Гермиона вскочила с места и зашагала по гостиной.

— Это подло. Это так подло. Он вернулся в школу, он, этот моральный урод, это жестокое беспощадное существо... так мало того! Он ещё и будет играть против нас!

— Да, и самое ужасное: он загонщик, — сказала Астория.

— Загонщик? — Гермиона на миг остановилась, но тут же сорвалась с места, меряя гостиную ещё более широкими и быстрыми шагами. — Мерлин! Неужели всем наплевать? Неужели Макгонагалл не знает, на что он способен?! Он же покалечит ребят! Джинни, Демельза... Невилл! А что, если он бросит бладжер в Невилла? Это вполне в духе слизеринцев — вывести вратаря из строя.

— Тише, тише, есть же ещё Блейз...

Гермиона снова резко остановилась посреди комнаты и уставилась на собеседницу.

— А чем нам поможет Блейз?

— Он второй загонщик, но, думаю, бладжеры он будет посылать как раз таки в Нотта, ну или хотя бы не давать тому бить по нашим.

— Как мило с его стороны! — воскликнула Гермиона, заламывая руки. — Да зачем Нотта вообще взяли в команду? Кто у них капитан?

— Монтегю, — ответила Астория удручённо.

— Теперь всё ясно! Набрал в команду таких же жёстких силовиков, как он... Нужно что-то делать!

Гермиона схватила с кресла учебники и волшебную палочку и ринулась к лестнице.

— Ты куда? — окликнула её Астория.

Гермиона обернулась, уже подняв ногу на первую ступеньку.

— Не знаю... сейчас решу по ситуации. Всё-таки я староста школы, есть же у меня какие-то полномочия? Попробую убрать его из команды!

Первым делом она направилась к кабинету Макгонагалл, но, не пройдя и полпути, случайно столкнулась с ней в коридоре. Время было вечернее, и по этажу туда-сюда слонялись группы учеников, поэтому Макгонагалл, едва завидев Гермиону и поняв, что та явно настроена что-то ей сообщить, жестом пригласила её в один из классов.

— Добрый вечер, профессор! — сказала Гермиона, залетая в кабинет.

— Добрый, мисс Грейнджер, — спокойно ответила Макгонагалл, видя, что та еле сдерживает бьющие через край эмоции. — Я вижу, что-то произошло. Надеюсь, ничего плохого?

— Пока нет! — выпалила Гермиона, не в силах устоять на месте. — Профессор, у нас же матч в субботу.

— Да, и я приду болеть за свой родной факультет. Но в чём, собственно, проблема?

— В сборной Слизерина новый загонщик, и это Теодор Нотт.

Вопреки её ожиданиям, Макгонагалл даже не изменилась в лице.

— Ну да, так и есть. Капитаны уже принесли мне списки игроков.

— Но, профессор, — Гермиона попыталась унять свой пыл и подобрать нужные слова, — как же можно разрешать ему играть, если он травмирует нам всю команду?

— С чего вы это взяли, мисс? — строго спросила Макгонагалл.

Гермиона глубоко вдохнула и постаралась ответить как можно спокойнее:

— Вы наверняка знаете, что Нотт творил с наказуемыми в прошлом году. Это жестокий человек, не имеющий ни малейшего понятия о морали! Он уничтожит нашу команду, это точно...

— Мисс Грейнджер, — Макгонагалл чуть повысила голос, призывая тем самым Гермиону к молчанию. — Во-первых, не в моей власти назначать игроков или исключать их. По сути, этим занимаются лишь капитаны факультетских команд, но если вы настаиваете, то можете попробовать обратиться к профессору Слизнорту. Хотя, честно говоря, я более чем уверена, что он не имеет никакого отношения к формированию квиддичной команды. А во-вторых, если говорить в общем, — тут она стала ещё серьёзнее, хотя казалось, что это невозможно, — о возвращении мистера Нотта в школу меня лично попросили профессор Дамблдор и профессор Снегг. Да, я в курсе, чтó этот мальчик делал в прошлом году, при власти Кэрроу, и должна признаться, что меня это ужасает. Но я доверяю Альбусу и Северусу и не могу предать их память, вы же понимаете. А раз они решили вернуть Нотта в школу, у них были на то свои причины.

— Ясно... — сказала гриффиндорка, опуская плечи. Может, поговорить с Монтегю? Хотя она прекрасно знала, что из этого «разговора» ничего хорошего не выйдет.

— Гермиона, — окликнула её Макгонагалл, снимая с двери класса заклятие недосягаемости, — не думаете же вы, что человек, который был на стороне Пожирателей смерти, который сейчас рискует стать самым настоящим изгоем, станет провоцировать на это остальных ребят?

— Он уже... — начала было та, но осеклась. Видимо, Макгонагалл ничего не знала о случае, произошедшем перед уроком защиты две недели назад, а Гермиона не хотела представить Виктора в невыгодном для него свете. Тем более, она понятия не имела, о чём они с Ноттом тогда разговаривали.

— Что, прошу прощения?

— Нет, нет, ничего, — Гермиона улыбнулась и первая открыла дверь, пропуская пожилую волшебницу вперёд. — Я всё поняла.

— Вот и хорошо, — улыбнулась Макгонагалл уголком рта. — Обязательно приходите на матч, развейтесь, отвлекитесь от уроков.

— Конечно, приду! До свиданья, профессор.