Злюка + Зануда = ? (джен)

— Грейнджер, он снова ко мне придирается! — высокий, слегка визгливый голос Панси Паркинсон рашпилем прошелся по натянутым нервам.

Я вздохнула. Не иначе, бес меня попутал, когда я решила помочь Панси устроиться к нам на работу. Хвала Мерлину, её взяли в другой отдел, а то я бы сошла с ума от её бесконечных жалоб.

— Паркинсон, не ной. Он твой начальник и придираться к тебе — его прямая и непосредственная обязанность.

Панси взвилась как ошпаренная:

— Да?! Он мой начальник, но это не даёт ему права критиковать меня по любому поводу! Дня не прошло, чтобы он не отпустил в мой адрес какое-нибудь ядовитое замечание. То кофе холодный, то мантия у меня слишком короткая, то цветы полить забыла... А сегодня сказал, что своими когтями я пугаю посетителей! — и она протянула руки, чтобы я смогла оценить двухдюймовые наманикюренные ноготки, покрытые кроваво-красным лаком.

— Не мешают стенографировать? — поинтересовалась я осторожно.

— Недавно купила специально разработанное перо, — похвасталась Панси, демонстрируя приобретение.

Перо было странной изогнутой формы, но оказалось неожиданно удобным. Может, мне тоже стоит маникюр сделать? А то руки как у школьницы, пальцы вечно в чернильных пятнах... Надоело выслушивать мамино: “Гермиона, ты взрослая девушка, которая стоит на пороге замужества, поэтому должна следить за своим внешним видом...” — и так далее в том же духе.

От размышлений меня отвлекло недовольное ворчание:

— Эй, Грейнджер, в каких облаках ты витаешь?

Панси уже успокоилась и теперь пыталась привести в порядок потёкший макияж, запудривая красные пятна от слёз. До недавнего времени я даже не подозревала, что она умеет плакать.

— Прости, Панси, что ты сказала?..

Паркинсон спрыгнула с моего стола, нервным движением поправила смявшуюся юбку и произнесла:

— Мне очень нужна эта работа, ты же знаешь…

Я едва подавила нарастающее раздражение.

— Панси, у меня мало времени. Не могла бы ты выражаться яснее?

Панси понизила голос до шёпота и продолжила:

— Мама запретила мне говорить об этом кому-либо, но у меня нет другого выхода. Папа... слегка не в себе. Он три года пробыл в этом ужасном месте... — она поёжилась, словно ей стало холодно.

Я криво улыбнулась. Три года в Азкабане из возможных семи — слишком недолгий срок, чтобы искупить свою вину перед магическим сообществом. Впрочем, это было мое личное мнение, которое я предпочла оставить при себе.

— Панси, не тяни кота за хвост, — сказала я, испытывая досаду и нетерпение. Это был неприятный разговор, поэтому мне хотелось покончить с ним как можно скорее. — Чего ты хочешь от меня?

Потупив глаза, Панси заговорила:

— Мой испытательный срок заканчивается через неделю. Этот... ясно дал понять, что у меня нет ни единого шанса занять должность его личного секретаря, а нам очень нужны деньги, понимаешь? Отдельная палата в Мунго стоит очень дорого. Грейнджер... Гермиона, пожалуйста...

— Что “пожалуйста”, Паркинсон? — спросила я обманчиво-мягким тоном. — Я сделала всё, что было в моих силах. Теперь всё зависит только от тебя. Тебя взяли на испытательный срок...

— Который я уже провалила! — выкрикнула Панси с отчаянием. Вся её напускная бравада куда-то исчезла, и передо мной стояла всего лишь напуганная и несчастная девушка. — Гермиона, поговори с ним. Всё-таки ты ему не чужая…

Я покачала головой.

— Панси, я не использую служебное положение в личных целях, тем более, Перси вряд ли меня послушает. Он очень щепетилен в этих вопросах.

Глаза Панси вновь наполнились слезами, и она прошептала:

— Ты моя последняя надежда, Грейнджер. Пожалуйста, поговори с Уизли. Дай мне шанс. Умоляю...

Я уставилась на Паркинсон, не веря ушам. В школе она кичилась своим происхождением и была изрядной занозой, а её родители во время войны поддержали сторону Волдеморта. Когда она пришла ко мне по поводу работы в первый раз, то вела себя так нагло и вызывающе, что я едва не выставила её за дверь. Позже я поняла, что это была лишь маска, её способ казаться гордой и независимой. Панси всегда ненавидела о чём-либо просить — и вот теперь она умоляет…

Я тяжело вздохнула. Мы в ответе за тех, кого приручили, — так, кажется, когда-то сказал бессмертный писатель?

— Ладно, Панси, вытри слёзы и приведи себя в порядок. Я поговорю с твоим начальником. Конечно, ничего не обещаю…

— Спасибо, Гермиона, — Панси благодарно сжала мою руку. — Можно, я пока у тебя посижу?

— Чувствуй себя как дома, — хмыкнула я и отправилась на прием к будущему родственнику.

* * *

— Гермиона, она снова надо мной издевается! — воскликнул Перси Уизли, едва я вошла в его кабинет. — Ты только посмотри…

Вечное занудство Перси я ещё могла переносить, но вот выслушивать его жалобы на Панси — это было выше моих сил.

— Перси, она такая, какая есть. Её не переделаешь.

Перси беспомощно кивнул и окинул взглядом царивший в кабинете беспорядок. Это настолько не вязалось с педантичным чистюлей, что я невольно задумалась о причинах его возникновения. Судя по всему, тут не обошлось без урагана локального масштаба.

— Это Панси натворила? — спросила я и начала подбирать разбросанные по полу пергаменты.

— Я всего лишь попросил её сложить бумаги в алфавитном порядке, — ответил Перси, присоединяясь ко мне. — Мисс Паркинсон в ответ швырнула в меня каким-то заклинанием и громко хлопнула дверью.

— Как именно ты об этом попросил?

Перси раздражённо пробурчал:

— Это имеет значение?

— С Панси, — подчеркнула я, — имеет значение абсолютно всё. Скорее всего, ты её чем-то обидел. Что ты ей сказал?

— Возможно, я был немного… резок, — ответил Перси неохотно. — Мисс Паркинсон показала себя далеко не с лучшей стороны за то время, пока она исполняет обязанности моего личного секретаря, и мне это порядком надоело. Кажется, я упомянул, что ей недолго осталось испытывать моё терпение, и попросил хотя бы в последнюю неделю делать свою работу сносно.

Я присвистнула. Перси мог дальше не продолжать, картина и без того была ясна как божий день.

— Неудивительно, что Панси вспылила, — сказала я, качая головой. — Ты дал ей понять, что она фактически уволена, а потом приказал сложить бумаги.

Перси нахмурился и открыл было рот, чтобы что-то сказать, но я его опередила.

— Дай ей ещё один шанс. Панси исправится. Ей необходима эта работа.

Перси наградил меня изумлённым взглядом.

— Гермиона, ты просишь меня дать шанс мисс Паркинсон? Ты?! — выговорил он наконец.

Я кивнула.

— Пойми, Перси, я люблю Паркинсон не больше твоего. В школе мы не ладили — и это ещё мягко сказано. Временами она просто невыносима. Но… мне жаль её, Перси. Она оказалась в незавидном положении: ни друзей, ни работы... Она в отчаянии. Один шанс, Перси, о большем я не прошу.

Перси какое-то время сосредоточенно собирал бумаги. Молчание несколько затянулось, и я подумала, что он мне откажет. По крайней мере, я бы этому не удивилась.

— Хорошо, Гермиона, — сказал он тихо. — Я дам мисс Паркинсон ещё один шанс, но при одном условии: я составлю список требований к тому, как она должна выглядеть, что она должна говорить, какой длины мантии она должна носить и прочее. У неё есть неделя, чтобы начать соответствовать этим требованиям, иначе…

Перси не закончил фразу и махнул рукой, словно отгоняя от себя надоедливую муху.

— Спасибо, Перси, — ответила я, едва удержавшись от облегчённого вздоха. — Панси может вернуться? Ты её не выгонишь?

Перси нехотя кивнул.

— И ещё, Гермиона, — произнёс он вдогонку.

Я обернулась и вопросительно приподняла бровь.

— Прежде чем мисс Паркинсон вернётся и приступит к выполнению своих обязанностей, проследи, чтобы она смыла с лица краску и убрала эти ужасные ногти.

Ох, не верю я, что Панси продержится хотя бы день. После её безумной выходки Перси будет драконить её еще больше.

— Хорошо, Перси, я обязательно за этим прослежу, — ответила я и направилась в свой кабинет, чтобы осчастливить Панси хорошей новостью.

Вот только хорошей ли?..