Time isn`t healing... (гет)

Прошло три часа с тех пор, как он проводил ее до дверей номера, пожелав спокойной ночи. Они ушли из бильярдной последними, далеко за полночь, но разве могли они думать о времени?

Том лежал на постели, привычно уставившись в потолок. Хотя почему привычно? Раньше он не мог уснуть из-за того, что безответная, давняя любовь терзала его месяц за месяцем, заставляя думать, мечтать, фантазировать…

Теперь же ему ни к чему были фантазии, потому что внезапно он получил то, к чему стремился. Она была рядом – только протяни руку, только позови. И после сегодняшнего вечера ему казалось, что все, что было раньше, просто не существовало. И завтра тоже не будет, потому что он хотел, чтобы это мгновение, это безграничное счастье, когда ты вдруг осознаешь, что в ответ на твои чувства ты получишь не усмешку или равнодушие, а горящий взгляд и горячие губы на твоих губах, никогда не заканчивалось. Это мгновение было прекрасным…

Он не спал, боясь уснуть и проснуться снова в том, другом мире, мире его бесконечно несчастной любви… Он лежал и улыбался потолку, закинув за голову руки…

Тихий стук в дверь заставил его вздрогнуть.

Она вошла, осторожно прикрыв дверь.

Том сел на постели, с легким испугом глядя на то, как она подошла и села рядом.

— Ты почему не спишь? — спросила она, чуть улыбаясь.

— Так получилось, — пожал он плечами. Она забралась на кровать, подогнув ноги. — А ты?

— Не спится, — Эмма теребила в руке листок. — Я все думаю о том, что происходит между нами… Никогда не предполагала, что ты все еще что-то чувствуешь ко мне …

Том не знал, что ответить на это, так неожиданно она появилась со своим разговором.

— Ты ведь сам тогда ушел, — заметила она. — Я была готова тебя убить, честно…

— Я не заметил…

— А ты и не должен был, — хмыкнула она. — Ты сам так решил, что же мне нужно было тебя останавливать? У тебя была такая замечательная подружка…

— Только потому, что у тебя был замечательный друг, — с намеком на усмешку ответил Том.

— Твоя ревность меня просто убивала. Но я была готова ее терпеть, потому что у тебя была самая добрая и обаятельная улыбка…

Том рассмеялся.

— Нет, правда, а еще у тебя были самые лучшие галстуки, я часто в пример Дэну ставила тебя… А еще ты был не таким, как остальные…

— Почему это?

— Во-первых, ты играл отрицательного персонажа, а это всегда притягивает, — Эмма взяла его за руку. — Во-вторых, ты совсем не стремился к звездности, к популярности, что ли? Даже Дэн с Рупертом вначале нет-нет, да считали, кто дал больше автографов и получил писем… Тебя же волновало, сколько килограммов весила та рыба, что ты поймал в последний раз…

— Зато ты громче всех смеялась и больше всех подначивала Дэна к разным проделкам, — заметил Том. — А твой смех над Тревором меня всегда просто поражал… и твое заявление, что ты бы хотела учиться на Слизерине…

Они вместе рассмеялись. Потом сидели в тишине…

— Я знаю, что тоже была виновата, не ощутив ту грань, когда ты уже не выдержал, но меня просто бесило, что ты ревнуешь меня ко всем… А потом эта твоя фанатка, которой хотелось волосы выдрать и глаза выколоть, чтобы не смотрела на тебя… А тебе я хотела врезать хорошенько, и не аккуратно, за тридцать дублей, а раз – но чтобы ты прочувствовал…

— Почему же не сделала так? Я бы тогда понял, что тебе не все равно…

Эмма пожала плечами.

— Откуда я должна была знать, что ты всего лишь пытаешься показать мне меня саму со стороны… Правда, ты перестарался…

Они молчали, каждый вспоминая свое.

— Надеюсь, теперь мы оба будем умнее, — проговорила она.

— Ага, — усмехнулся Том, — вспоминая недавние спагетти…

Эмма рассмеялась.

— Я сразу понял, что ты подслушивала, но так и не понял, почему…

— О, — она села ближе, улыбаясь, — это Дэниэл Редклифф заронил сомнение в мою душу. Одно время он все выводил наши с ним душевные беседы на тебя и наши с тобой отношения в прошлом и настоящем. Я никак понять не могла, чего это Дэну стукнуло в голову… Но он потом раскололся: он рассказал о том, как ты ушел с вечеринки… — Эмма отвела глаза, — и о том, какое впечатление произвело на окружающих наше с ним общение тогда… Потом он показал мне запись твоего интервью, где ты…

— Я понял, — прервал ее Том.

— Так вот, Дэн попросил меня понаблюдать за тобой и сделать вывод о том, кто же та девушка в «Гарри Поттере», которая в тебя не влюблена… Я почти сразу поняла, что Дэн затеял… Тогда-то он и произнес монолог о том, что всему нужно давать второй шанс…

— А ты?

— Я от него отмахнулась, но забыть уже не смогла. И действительно наблюдала за тобой, когда ты не видел… Но не была уверена, что все это – не плод моей фантазии, подкормленной неуемной фантазией Редклиффа… Не была уверена, пока ты не запел…

Эмма подняла руку, в которой был зажат лист бумаги. Тот самый, на котором он набросал ей слова песни.

— Что?

— Знаешь, тогда, у костра, я была просто напугана этой песней, даже удивлена… Ты так пел… Я никогда раньше не видела тебя таким…

— Каким?

— Уязвимым, — прошептала она. — Я закрываю глаза и вижу тебя, с гитарой, и твои глаза, когда ты смотрел на огонь, и слышу твой голос… Никогда не представляла, что ты можешь быть вот таким… Совсем другим…

Том молчал, глядя на нее.

— Ты обычно улыбаешься, говоришь что-то малозначимое… А сам такой далекий, чуть замкнутый, даже таинственный… И вдруг – вот ты, весь, как на ладони, с душой нараспашку… и гитара, будто недостающая часть твоего тела… и песня, которая, казалось, для тебя естественнее слов…

Том чуть улыбнулся, слушая ее. Раньше он никогда не слышал ничего подобного от Эммы.

— Да, знаю, говорю глупости, но я просто ошеломлена всем этим… Мне кажется, что я тебя совсем раньше не знала… Почему ты опять молчишь все время? — она чуть хлопнула его по руке. — Ты хоть меня слушаешь?

— Да, — улыбнулся он, — потому и молчу. Мне нравится тебя слушать… Все это так невероятно…

— Ух, ну, слава богу, хоть какое-то проявление эмоций, — фыркнула Эмма. — Ты стал таким замкнутым, раньше ты все-таки был немного другим… Знаю, это моя вина частично. Но я буду над этим работать… Помнишь, как мы ходили на вручение приза «Диснея»?

Том кивнул, но она все равно смотрела на него. Тогда он рассмеялся и произнес:

— Да, помню… — еще бы он не помнил, это был чуть ли не последние дни их счастья вместе.

— Ты там так говорил, так рассказывал…

— А ты только смеялась и поглядывала на меня с выражением: «говори-говори, все ведь врешь»… А потом уронила статуэтку мне на ногу…

— Я нечаянно, я тебе еще тогда сказала…

— А мне показалось, что ты пыталась закончить мой разговор с очаровательной ведущей…

— Еще чего, — фыркнула она, откидываясь на подушку и улыбаясь.

В комнате повисла тишина, Том слышал лишь еле уловимое дыхание Эммы. Он боялся пошевелиться, чтобы не нарушить волшебства этого мгновения. Как давно он мечтал, что однажды ночью, когда он будет снова мучиться бесконечными мгновениями бессонницы, она придет к нему и скрасит эти часы, стянув до короткой вспышки между закатом и рассветом…

— Эмма…

Она не ответила. В светлеющем сумраке комнаты Том видел, что она уснула, голова ее бессильно склонилась к плечу, волосы рассыпались по подушке. Он улыбнулся, встал и укрыл ее пледом.

Том не заметил, как сам заснул, сидя рядом и глядя на нее, спящую, такую необычно тихую, робкую, умиротворенную. Он впервые видел ее спящей. И впервые спал рядом с ней…

Они одновременно вздрогнули, когда на тумбочке завибрировал телефон Тома. Он нащупал трубку, не открывая глаз, чувствуя, что вторая его рука затекла и совершенно не подвластна его желаниям.

— Умс, — промычал он в трубку, приложив ее к уху.

— Доброе утро, Фелтон, ты не видел Эмму, случайно? — жизнерадостно оглушил Тома Дэниэл.

— Не видел, — честно ответил Том, потому что он еще не открыл глаз, хотя чувствовал, что именно Эмма стала причиной его вынужденной однорукости. — А должен был?

— Ты мне ничего не должен, а вот Эмма должна была двадцать минут назад быть на интервью, но ее телефон не отвечает… Ты еще в гостинице?

— Вроде да, — Тому пришлось открыть глаза, на мгновение оторвать трубку от уха и взглянуть на наручные часы.

— …заглянуть и узнать, чего это она не явилась, — услышал Том конец фразы Дэниэла. Он прикрыл трубку рукой и повернулся к Эмме, которая пыталась проснуться. — Тебя ищут для интервью какого-то…

— Черт! — девушка тут же вскочила с постели, открывая глаза. Потом буквально выдернула телефон из руки Тома: — Дэн, скажи, что я через полчаса буду…

Том с легкой улыбкой наблюдал, как Эмма отключает его телефон. Наверное, она действительно еще наполовину спала, если могла совершить такой опрометчивый поступок. Что ж, Редклифф, радуйся…

Эмма в панике смотрела на Тома, пытаясь решить, за что схватиться сначала. Он поднялся и улыбнулся:

— Иди, собирайся, я пока возьму в кафе что-нибудь поесть и буду ждать тебя в машине.

— Ты прелесть, — она быстро поцеловала его в уголок губ и устремилась прочь из комнаты.

Когда за ней закрылась дверь, Том осознал, как адски колет руку, которая еще пару минут назад вообще не ощущалась. Он увидел свое отражение в зеркале и усмехнулся – такого прибалдевшего и довольного выражения лица у него давно не было…

И такого суматошного утра тоже. Они уложились в те полчаса, что отвела себе Эмма, и подъехали к собору минута в минуту. Эмма кинулась к гримерам, а Том, съемки у которого должны были начаться только после обеда, побрел во внутренний дворик, где готовились снимать сцену увольнения Трелони.

— Ну-ка посмотри на меня своими честными глазами…

Том обернулся, понимая, что просто обязан был нарваться на Дэна.

— Ты не на интервью? — спросил Том, складывая на груди руки.

— Так, зарой своего Малфоя поглубже, мне с ним разговаривать не о чем, — Дэниэл встал рядом с Томом, разглядывая того с серьезным выражением лица. Но потом не выдержал и расплылся в широкой, довольной улыбке. — Все-таки я гений, как считаешь?

— Сомнительное заявление…

— Ну, ладно, не гений, хотя в проницательности мне не откажешь…

— Редклифф, тебе скучно?

— Мне? Нет, — ухмыльнулся Дэн, облокотившись спиной о стену. — После содержательного разговора сегодня утром мне теперь еще неделю не будет скучно. Всегда считал, что ты не умеешь врать…

— Ну, и продолжай так считать…

— Ага, а ты будешь улыбаться и смотреть на меня честными глазами… Что у тебя с рукой?

Том и забыл, что вчера на него два раза напал особо опасный кот.

— Издержки спасательной операции, — хмыкнул Том.

— Я уж испугался, что это тебя Эмма так…

— Да я еще вчера с бинтом ходил…

— Неужели? Да я стеснялся смотреть то в вашу сторону, чтобы, не дай бог, не заразиться… — ухмыльнулся Дэниэл. — Я даже один раз попросил Эванну закрыть глаза, она еще маленькая…

Том поднял брови, пытаясь вспомнить, что же такого нельзя было вчера видеть Эванне. Пока они с Эммой не остались в бильярдной одни, они не позволяли себе никаких вольностей в поведении.

— Кстати, ты знаешь, что у нас грядут целых два выходных, когда мы здесь закончим? — Дэн потянулся, предвкушая. — Приеду домой, возьму удочку, сяду на берегу озера и буду думать о вечном…

Том толкнул друга в плечо и рассмеялся.

— Ой, Фелтон, я не верю, — изумился Дэниэл. — Ты смеешься над моей шуткой? Дайте мне Эмму, я ее расцелую…

— Только под моим присмотром, — усмехнулся Том.

— Ага, а может тебе еще подписку о невыезде дать? Смотри под ноги, иначе наступишь на те же грабли…

Дэн развернулся и прогулочным шагом отправился прочь по коридору, оставляя Тома в легком смятении…