Где находится нофелет? (джен)

Гарри не любил опаздывать, а потому списал свою неудачу на поспешно названный адрес. Не стоило Джинни переползать с утра пораньше через него вместо того, чтобы спокойно соскочить с кровати со своей стороны и направиться готовить завтрак. В результате, Гарри так и не позавтракал, впрочем, он даже расчесаться не успел; хотя последний факт вряд ли кого бы смутил — Гарри и так всё время ходил лохматым, побывала ли расчёска в его руках или нет.

Он совсем недавно поступил в аврорат под начало самого Робардса, поэтому опаздывать не любил теперь вдвойне. Ну что это за аврор, который вовремя не появляется в отделе? Не для того Гарри потратил почти четыре года своей жизни, чтобы ему мягко пеняли на нерадивость. Он не ждал поблажек к своей персоне, а наоборот, всячески подчёркивал тот факт, что он обычный студент. К собранности Гарри был приучен с детства (спасибо Дурслям), так что и опаздывал всего пару раз, да и то на это имелись веские причины.

Сегодня же опоздание заставило бы его покраснеть. Поэтому Гарри спешно поцеловал Джинни (такую же лохматую и опаздывающую), кинул горстку летучего пороха и назвал адрес Министерства Магии.

То, что это не Атриум, Гарри понял сразу. Он оказался в гостиной совершенно незнакомого дома и по виду хозяев понял, что они точно его визита не ждали. Пока Гарри торопливо стряхивал каминную сажу на ковёр, хозяйка дома, молодая женщина в атласном белом халатике, пыталась одновременно выбраться из глубокого кресла, куда свалилась от неожиданно прибывшего Гарри, и одёрнуть злополучный халатик, который так некстати открыл взору кружевное нижнее бельё.

В яркости оттенка лицо Гарри могло посоперничать с лицом хозяина дома, только Гарри был красным от смущения и неловкости, а хозяин дома, временно потерявший дар речи, пунцовым от ярости.

Гарри справился с мантией, намотавшейся на шею, поправил очки и уже хотел принести свои извинения, как хозяин дома, наконец, отмер:

— Это же Гарри Поттер! Мистер Поттер, какая честь для нас. Чем обязаны вашему неожиданному визиту?

Нельзя сказать, что сарказм и иронию хозяину дома удалось прикрыть полностью.

— Простите, — только и смог пролепетать Гарри. — Я не знаю, как это получилось. Мистер?

— Мистер Стакер.

Гарри шагнул из камина и угодил ногой в невесть зачем тут поставленную миску с молоком, отчего сконфузился ещё больше.

— Очень приятно, мистер Стакер, — Гарри пожал руку гостеприимному хозяину, стараясь не смотреть на барахтающуюся миссис Стакер, ноги которой выделывали в воздухе акробатические этюды.

Мистер Стакер, наверное, намеревался подойти к креслу и помочь встать супруге. Миссис Стакер, возможно, и сама уже вполне справилась со своим вестибулярным аппаратом, но в это время в приоткрытое окно комнаты влетела казённая сипуха (Гарри узнал её по характерному кольцу на лапке). Сова приземлилась на плечо Гарри, протягивая ему лапу с письмом, миссис Стакер от неожиданности вновь приняла исходное положение — ноги вверх, а мистер Стакер с претензией на сдерживаемое неудовольствие воскликнул:

— Да что же это такое!

Гарри развернул пергамент и узнал почерк Шеклболта.

«Гарри, надеюсь, я успею до твоего отбытия из дома. Не пользуйся камином! Встречаемся возле входа для посетителей в Министерство Магии. Подробности при встрече. Кингсли».

— Простите, — во второй раз произнёс Гарри, глядя, как мистер Стакер достаёт из кресла свою жену. — Что-то случилось с каминной сетью. Если вы не возражаете, я пойду. Ещё раз извините.

Стакеры не возражали. Их семейный камин был подключен к общественным местам и некоторым другим каминам в одностороннем порядке. То есть они сами могли переместиться в выбранное место. К ним, без их личного согласия и разрешения, никто сунуться не мог. Особые Считывающие чары раскрывали проход для Стакеров и, по их разрешению, для их друзей, но просто так к ним попасть никто не мог. Сегодняшнее утреннее происшествие ставило под сомнение надёжность охранной системы. И мистеру Стакеру, и Гарри было над чем подумать, после того как Гарри попрощался и вышел из особняка.

Поместье Стакеров находилось в черте Лондона, так что Гарри без проблем трансгрессировал прямо на заброшенную улочку с обшарпанными домами и парой офисных зданий. Именно здесь находился вход для посетителей в Министерство Магии, которым Гарри давно уже не пользовался.

Телефонную будку, а именно под будку был замаскирован вход, Гарри впервые увидел, когда учился на пятом курсе Хогвартса. После школы он пользовался, как и многие сотрудники министерства, сетью каминов, расположенных в Атриуме.

Сейчас возле будки толпились десятка два человек, которые всячески делали вид, что прогуливаются здесь случайно. Гарри разглядел Шеклболта и направился прямо к нему. Лицо министра выражало тревогу.

— Доброе утро, Гарри, — прогудел Шеклболт, пожимая его руку. — Ума не приложу, что нам теперь делать и, главное, как укрыться от глаз маглов.

— Что случилось, Кингсли? — удивлённо спросил Гарри, оглядываясь на Уилки Двукреста, который за последние годы стал ещё прозрачнее.

— Не здесь, Гарри. Скажи, мы можем воспользоваться твоей квартирой на Гриммо? Пока ничего другого в голову не идёт. А там достаточно места.

— Да, конечно, — ответил Гарри, совершенно не представляя, с чем он соглашается.

— Давай так. Я отдам распоряжения, Стирателям и так уже пришлось с утра поработать, через полчаса встречаемся на кухне на Гриммо. Идёт? И вот ещё что. На доме по-прежнему ведь действуют чары доверия? Гарри, мне нужно срочно разместить где-то временно людей. Проклятое любопытство! Мы всё утро рассылали сов, что сегодня выходной и в министерство приходить не нужно, но этим только подогрели интерес. Не удивлюсь, если Скитер уже наставила своё перо в ближайшем переулке.

Гарри так ничего и не понял. Но учёба в аврорате научила его одной важной вещи — никогда ничего не спрашивать, если не дали на то разрешения. Со временем он во всём разберётся. По совету Шеклболта Гарри подошёл к телефонной будке и вывел палочкой на стекле буквы, которые могли прочитать только волшебники: «Министерство Магии временно размещено по адресу: Лондон, площадь Гриммо, 12». Когда последняя буква объявления была написана и Гарри уже хотел убрать палочку в карман, внезапно он увидел, что телефонного аппарата с диском, на котором необходимо было набрать цифры 62442, попросту нет. Вместо него за стеклом Гарри разглядел только выдранный крюк.

Он вопросительно посмотрел на Шеклболта.

— Ты всё правильно понял, Гарри. Вход в Министерство заблокирован. Это случилось ночью, все сотрудники благополучно находились дома. Ну, или не дома. И не все… Охрана, дежурный по Атриуму… И ещё, — тут Кингсли внимательно посмотрел на Гарри, словно собираясь с духом: — Я не стал посылать сову Рону. Давай ты уж как-нибудь сам ему обо всём расскажешь после собрания.

— Мистер Уизли?

— Нет, — вздохнул Бруствер. — Гермиона. Она вчера задержалась на работе, лично подписывал ей пропуск-разрешение в Отдел Тайн.

Больше всех обрадовалась неожиданному нашествию многочисленных гостей Вальбурга Блэк. Часа через два она, однако, слегка охрипла, и её гневные тирады уже не так радовали слух. Гарри в отчаянии носился по этажам, пытаясь разместить прибывающих волшебников, и думал о том, что скажет Джинни, когда вернётся вечером домой. Они совсем недавно поженились, подумывали, конечно, о собственном доме, и пристанище на Гриммо служило им временным домом. Компанию Кикимера ещё можно было вытерпеть, но медовый месяц с министерскими сотрудниками уж точно не вписывался в планы молодожёнов. Гарри оставалось надеяться, что недоразумение с телефонной будкой, то есть с входом в Министерство Магии для посетителей, разрешится быстро.

Кингсли собрал экстренное совещание прямо на кухне, как в старые добрые времена, когда Орден Феникса проводил здесь свои собрания. Без лишних предисловий он ввёл в курс дела тех, кто пока не совсем разобрался, что же произошло:

— Сегодня ночью по неизвестным причинам исчез телефонный аппарат из будки, маскирующей вход для посетителей в Министерство Магии. Как это случилось, мы пока не знаем. Возможно, это всего лишь шалости подростков, но дело в том, что маглы в принципе не могли нанести вред входу. Сразу отвечу на вопросы о других способах проникновения в здание. Некоторые из вас лично могли убедиться, что каминная сеть утром дала сбой. Миссис Эджком, — обратился Шеклболт к волшебнице средних лет, — что вы скажете?

— Камины заблокированы только в Министерстве. Вся остальная сеть работает в привычном режиме. К сожалению, пульт сети находится в Министерстве Магии, и я не могу с точностью сказать, что там происходит. Сотрудники Министерства, которые сегодня утром пытались попасть на работу привычным способом, оказывались в самых неожиданных местах. Хорошо ещё, что никто не пострадал. Только мистер Бэзил немножко, но ему уже оказана помощь.

Все дружно посмотрели на Бэзила с огромным синяком под глазом. Сотрудник портального управления Бэзил поспешил заверить присутствующих, что с ним всё в порядке:

— Ничего страшного, не стоит беспокоиться. Просто волшебник, в доме которого я оказался случайно, немного вышел из себя. Я не виню его. Обидно, что он запустил в меня статуэткой с каминной полки, но, если бы ко мне в дом за утро три раза вваливались непрошенные гости, я бы тоже вышел из себя.

— Как его фамилия? — спросил Шеклболт, хмурясь.

— Мистер Стакер. Его жене стало немного нехорошо, когда я приземлился на их ковре.

Гарри хрюкнул, сразу уткнувшись взглядом в стол, чтобы никто не заметил его неуместного веселья.

Однако положение вещей было совсем не радостным. Выяснилось, что, как только закрылся вход для посетителей, неведомая сила заблокировала все входы и выходы в Министерство Магии. Восьмиэтажное здание, спрятанное от глаз маглов под землёй, просто-напросто оказалось отрезанным от всего внешнего мира. В Министерстве остались люди. По последним данным их насчитывалось семнадцать человек. Среди них была Гермиона Грейнджер, которая задержалась после работы. О количестве заложников и их самочувствии Шеклболт узнал от Минервы МакГонагалл, в кабинете которой висел портрет Эдварда Эверарда. Второй портрет прославленного некогда директора Хогвартса находился в коридоре Министерства Магии. Таким образом, связь с вынужденными пленниками удавалось поддерживать только при помощи сообщений через портреты. Люди внизу не сидели сложа руки и всячески пытались справиться с проблемой самостоятельно, когда поняли, что по каким-то причинам не могут покинуть здание Министерства. Но пока все попытки были тщетны. Ни один камин не работал. Самочувствие волшебников было хорошим, если не считать того факта, что никто не представлял, когда они смогут выйти из заточения.

Гарри понял, почему на собрании присутствуют Бэзил, Уилки Двукрест и миссис Эджком. Каждый из них работал в разных подразделениях отдела магического транспорта. Мистер Бэзил поведал собравшимся, что создание портала для перемещения из здания невозможно. А трансгрессировать и раньше из Министерства было нельзя. Похоже, магия перехитрила саму себя. Пытаясь обезопасить Министерство Магии от ненужного вторжения, волшебники защитили подземное здание от нежелательной трансгрессии. Теперь под землёй находилось недоступное для проникновения здание. С живыми людьми.

Шеклболта всегда отличало умение быстро находить пути решения для возникших экстренных ситуаций. Вот и сейчас, после того, как картина произошедшего более-менее стала понятна, он начал задавать вопросы, тормошил людей, пытаясь быстро найти зацепку.

Во временном штабе на площади Гриммо расположились лишь некоторые отделы Министерства Магии. Шеклболту пришлось успокаивать общественность, давать ответы на вопросы встревоженных волшебников и при этом ни разу не дать усомниться в том, что вся ситуация под контролем. Гарри не представлял, с каким соперником они имеют на этот раз дело. Тревога всё нарастала.

После собрания Гавейн Робардс отпустил Гарри к Рону. Шеклболт пытался избежать шумихи вокруг закрытого входа, но информация уже могла просочиться. Гарри должен был подготовить Рона. Ничего. Они что-нибудь придумают. Не может же Гермиона и ещё шестнадцать человек остаться под землёй. Сейчас Гарри совсем не считал, что упрятать Министерство под землю было хорошей идеей. Волшебники обезопасили себя от маглов. И оказались беззащитными перед вот такими непредвиденными обстоятельствами.

Через два часа Гарри стоял в общественном подземном туалете на улице Уайтхолл и наблюдал, как Рон, оставляя повсюду мокрые следы, с ворчанием выходит из кабинки.

— Чёрт, ты оказался прав, Гарри. Это всего лишь туалет. Но попробовать ведь стоило?

Гарри постарался не расхохотаться, хотя ситуация и не была весёлой. Но вид Рона, накладывающего на себя осушающее заклинание, всё-таки заставил рот растянуться в улыбке.

— Гарри, чего ты ржёшь? Если бы там оказалась Джинни, ты бы и в канализацию залез, если нужно бы было!

— Прости. Это нервное. Этот вход закрыли сразу после того, ну… ты понял. Шансов было мало, что он сработает.

Рон всё продолжал бурчать, разглядывая в руке оторванную от смывного бачка верёвку с набалдашником.

— Не люблю туалеты. Со второго курса не люблю.

Гарри так и представил, что сейчас из кабинки выплывет Миртл и радостно засеребрится. Миртл всегда приводили в радужное настроение неудачи других.

— Что делать-то будем? — спросил Рон, от всей души пнув створку кабинки.

— Давай вернёмся на Гриммо. Шеклболт наверняка ещё там. Может, есть новости.

— Как только Гермиона выползет из подземелья, привяжу её ремнями к кровати, чтобы ни на какую работу не ходила.

— Ну… некоторым девушкам это даже нравится, когда их привязывают.

— Пошёл ты знаешь куда, Гарри? Нашёл время шутить.

— Не переживай. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Главное, что Гермиона цела-здорова.

— Ну да. Только сидит в заточении.

Рон вздохнул и первым направился к выходу. Поднявшись наверх и оглядевшись, друзья трансгрессировали на площадь Гриммо, чтобы узнать последние новости.

Новости были нерадостные. Вернее, новостей не было. Гарри с Роном застали на кухне Кингсли Шеклболта, разговаривающего с Уилки Двукрестом. Рон не питал особого расположения к Двукресту с его тремя «Н», но сейчас любая помощь не была лишней.

— Привет, Рон, — поздоровался Шеклболт. — Мы тут обсуждаем, можно ли найти способы обойти запрет на трансгрессию в Министерство Магии.

— Я так понимаю, что этих способов нет, — проворчал Рон, не поздоровавшись.

— Для волшебников нет. Но магия волшебников не единственная.

— Домовые эльфы? — догадался Гарри, вспомнив, как Добби запросто мог трансгрессировать в места, недоступные для проникновения волшебников, и Кикимера, который однажды поздним вечером неожиданно появился в их закрытой спальне, чтобы узнать, не желают ли хозяева отпить чаю.

— Да. Но, к сожалению, наша попытка оказалась неудачной. Мистер Двукрест считает, что здание Министерства надёжно защищено от нежелательного вторжения.

— Идиоты, — непонятно кому выдал характеристику Рон и пояснил: — Идиоты упрятали здание под землю.

Поздно вечером в кухне на Гриммо состоялось уже другое собрание, стихийное и незапланированное. Шеклболт и министерские чиновники ушли, зато к вернувшейся с тренировки Джинни присоединились Джордж и Артур Уизли. Почти семейный совет. Рон, который так и сидел у Гарри с Джинни, и сам Гарри по десятому кругу пересказывали все тонкости и нюансы произошедшего. Рон был сильно не в духе и в очередной раз обругал последними словами древних магов, так удачно упрятавших здание Министерства.

— Надо было додуматься! — всё сокрушался он. — Да ведь эта телефонная будка когда-нибудь обязательно бы вышла из строя. Чем они думали?

— На самом деле, сынок, — ответил Артур Уизли, — будка как вход появилась сравнительно недавно по историческим меркам.

Рон даже перестал сердиться:

— Как это?

— Подумай сам. Сколько лет, по-твоему, телефонной связи? Первый таксофон появился в Париже, на выставке, в 1890 году. А наши знаменитые красные будки вошли в обиход где-то в 20-е годы двадцатого столетия. Так что до этого времени вход в Министерство был другим.

Джинни, Джордж и Рон дружно посмотрели на мистера Уизли так, словно он только что признался, что он магл в пятом поколении. А Гарри, несмотря на своё магловское происхождение, с уважением подумал, что он не знал истории таксофонов, хотя привык к ним с детства.

Уши Артура покраснели. Он, желая объяснить детям, откуда у него такие глубокие знания, пояснил:

— Ну нельзя же совсем не интересоваться историей. И историей магловской техники в том числе. Я знаю точно, что раньше на месте таксофона стояла обычная сапожная будка. Маглы видели её и просто проходили мимо. А волшебники, которым необходимо было попасть в Министерство, заходили внутрь, брали с полки определённую щётку с ваксой и натирали ботинки. Кажется, было достаточно три раза провести по правому.

— Офигеть! — подытожил Рон. — А потом?

— Когда красные телефонные будки появились повсеместно во всей Британии, отдел магловедения предложил использовать таксофон в качестве входа в Министерство. Сапожная будка смотрелась нелепо на улице города, а телефонная не вызывала вопросов. Тогда и создали новый вход.

— Ну ты, па, даёшь, — уважительно присвистнул Джордж. — А я и не знал. Привык, что…

Артур улыбнулся:

— Люди быстро привыкают к окружающим вещам. То, что сначала кажется диким и новомодным, через какое-то время выглядит привычным и само собой разумеющимся. Это нормально для прогресса. Жаль, что волшебники не всегда интересуются жизнью маглов.

— Мистер Уизли, — спросил Гарри, — я вот подумал. А может, трубка от телефонного аппарата не пропала? Ну, то есть её никто не брал, не отвинчивал и всё такое. Может, пора на месте входа поставить что-то новое? Ну, банкомат или ещё что… Мало ли.

Теперь все дружно посмотрели на Гарри.

— Не знаю, Гарри, что тебе ответить. Конечно, телефонными будками в наше время маглы уже не пользуются так часто, как раньше. В век мобильных телефонов необходимость в них просто отпала. Но красные телефонные будки на улицах Лондона охраняются даже просто как символ страны. Вряд ли таким образом магия нам даёт понять, что пора сменить вход. Но ты натолкнул меня на одну мысль. Всё не уходит в никуда, верно? Может, вход где-нибудь рядом? Нужно обнаружить его и активировать.

— Па, ты о чём вообще? — спросил Рон, принимая из рук Кикимера очередную чашку с чаем.

— А вдруг вход переместился в другое небольшое сооружение? В Мунго мы проходим через витрину универмага. Вот и в Министерство, возможно, можно попасть похожим путём.

— Да, но даже если ты прав, что ты предлагаешь? Тыкаться во все мусорные бачки, пытаясь попасть в Министерство Магии?

— Рон, магия всегда оставляет свои следы. Вход в Министерство был заколдован таким образом, что простые маглы не могли войти в будку, хоть и видели её. Значит, если вход по каким-то причинам переместился, это место будет закрытым от маглов. Ну, в любом случае, это не будет обычный мусорный бачок.

— Не знаю, — печально сказал Рон. — Я готов забраться в каждый бачок, лишь бы Гермиона побыстрее вышла оттуда.

Джордж хлопнул брата по плечу:

— Тогда чего сидишь? Вперёд!

— Сейчас?

— Ну а что. Возьмём кое-какие изделия из Вредилок, они нам пригодятся, и попробуем для начала исследовать улицу с телефонной будкой. Вдруг папа прав.

— Я с вами! — вскочил Гарри. — Джинни, нет. Ты, пожалуйста, останься. Мало ли, какое срочное сообщение от Кингсли. Миссис Блэк и так уже охрипла. Ты её хоть успокоишь.

— Так, мальчики, — подал голос мистер Уизли. — В некоторых вопросах я разбираюсь лучше вашего, да и лишняя пара глаз и рук не помешает. Молли предупредит Джинни. Я с вами.

Через двадцать минут на заброшенной улице с обшарпанными обветшалыми домами появилась четвёрка расследователей, которые, оглядываясь по сторонам, прошли прямо к телефонной будке с выдранным аппаратом.

— Ну, с чего начнём? — спросил Рон, нервно посматривая на сгущающиеся сумерки.

— Я думаю, надо разделиться на пары, — предложил Гарри. — И пойти в разные стороны.

— Нет, делиться не будем, — покачал головой мистер Уизли. — Тут, перед входом, и без нас утром всё исследовали. Одна голова хорошо — а четыре лучше. Давайте пройдём по этому переулку, он тупиковый. А потом вернёмся и попробуем поискать в другой стороне.

И мистер Уизли показал рукой вправо от будки, где в нескольких ярдах виднелся проулок между домами.

Джордж согласно кивнул, Рон и Гарри, не возражая, двинулись в выбранном направлении.

Ничего примечательного, однако, в переулке не обнаружилось. Возле одного дома находился старый киоск, который, судя по заколоченному окну, давно не работал. Рон на всякий случай подёргал дверь, а Джордж залез в рюкзак, прихваченный с собой по дороге, и достал кроссовки с «Липучками Уизли». Присоски позволяли ходить по стенам, а специальные чары поддерживали корпус ходящего в горизонтальном положении. Джордж промаршировал на крышу киоска и крикнул, что ничего не обнаружил. Хотя, честно говоря, все были почти уверены, что это простой киоск.

Проулок закончился глухой кирпичной стеной с мусорными баками. Рон заглянул в первые два и предложил поискать в другом месте.

Вернулись в начало улицы. Теперь пошли в другую сторону, стараясь подмечать любые мелочи. Оказалось, за обшарпанными домами находились заброшенные дворы, заросшие давно не стриженными кустами. Гарри подумал, что им недели не хватит, чтобы обследовать все укромные уголки этого района.

В одном таком дворе висела бельевая верёвка с болтающимися на ней простынями, а рядом стоял турник. Значит, кто-то здесь ещё жил, район не совсем заброшенный. За турником и квадратом песка, представлявшего, по-видимому, игровую площадку, находилась трансформаторная будка. Рон во все глаза уставился на изображение черепа и скрещенных костей.

— Чёрная Метка? — не веря самому себе, спросил он.

— Это трансформаторная будка, — пояснил Гарри. — Здесь распределяется электрический ток, очень высокое напряжение.

— В самом деле? — живо отозвался мистер Уизли. — И как она работает?

— Лучше не проверять, — усмехнувшись, ответил Гарри. — Это опасно.

— Рон, я знаю, какую новинку мы запустим в этом месяце, — подключился к разговору Джордж. — Это будет «Встряска электрическим током».

Рон ещё не успел ответить брату, как вдруг из-за верёвки с бельём показалась старушка с мелкой собачкой на повадке. Какая это порода, Гарри, например, не знал, но уж очень визгливая порода. Собачка просто зашлась в лае, отчего сразу заложило уши. Старушка же шустро подскочила к Рону, стоящему ближе всех к ней, и замахнулась на него клюкой. Ну чисто карга из сказки!

— Бесстыдники! Опять безобразничаете? Вчера нагадили прямо на площадке, сегодня снова за старое?

Мистер Уизли хотел было объяснить, что они не гадят на площадках, но старушка успела спустить с повадка свою собачонку, которая, судя по всему, намеревалась вцепиться мистеру Уизли в лодыжку. Джордж молниеносно выхватил из рюкзака Отвлекающую обманку и кинул рядом с собакой. Обманка не подвела. Пару раз пискнув, она покатилась в сторону от будки, подпрыгивая и подавая сигналы. Собачонка, истошно лая, кинулась за ней, а старушка, огрев Рона тростью, понеслась вслед за своей подопечной, на ходу костеря нынешнюю молодёжь.

Рон охнул и схватился за коленку. Мистер Уизли с тревогой оглядывался по сторонам.

— Надо было наложить маглоотталкивающие чары, — качая головой, сказал он. — Хороши детективы. Давайте вернёмся к телефону.

Рон, прихрамывая, сделал пару шагов. Джордж вновь покопался в своём рюкзаке и протянул брату баночку с кремом.

— Что это? — пригляделся Рон к жёлтой массе.

— «Паста для удаления ушибов», — откликнулся Джордж. — Не узнал что ли?

— Темно, — ответил Рон, натирая коленку. — Что-то она странно пахнет.

— Идти можешь? — спросил Гарри, прислушиваясь к звукам с той стороны, куда убежала старушка.

— Давайте-ка побыстрее уйдём отсюда, — вновь предложил мистер Уизли.

Вся компания двинулась мимо бельевой верёвки в начало переулка. Гарри подумывал, куда бы им теперь направиться, да и темнело уже, как вдруг Рон, шагающий за ним сзади, произнёс:

— Гарри, у тебя такая сексуальная походка!

Гарри словно налетел на столб. Артур Уизли растерянно поглядел на младшего сына, а Джордж секунду недоуменно смотрел на всех по очереди, а потом согнулся пополам от смеха.

— Чёрт, Рон, а я тебе говорил, что любовные зелья надо поместить в отдельный отдел. Эта паста стояла рядом с «Бедовым лосьоном», наверное, крышка плохо была завинчена.

Гарри не знал, улыбаться ему вместе со всеми или дать Рону пинка, чтобы он пришёл в чувство. Рон проморгался, сказал Джорджу всё, что думает о его фокусах, и молча побрёл вперёд

Возле телефонной будки остановились, не зная, стоит ли обследовать ещё один переулок. Мистер Уизли заметил, что уже всё равно темно, да и утро вечера мудренее.

— Надо выспаться. День был трудный. А завтра подумаем, что делать дальше.

Гарри смотрел себе под ноги и пытался представить, что где-то там под землёй, ровно под ними, находятся волшебники, которые вторую ночь вынуждены будут провести в Министерстве.

Артур попрощался со всеми и отправился в Нору, Джордж в свою квартиру при магазине, а Рон сказал, что всё равно ещё не уснёт и хочет немного развеяться. Гарри с тревогой посмотрел на друга, но возражать не стал.

— Если что, приходи к нам, — сказал он, хлопая Рона по плечу перед тем как трансгрессировать на площадь Гриммо.

Рон взглянул на телефонную будку, вздохнул и побрёл вперёд пешком.

Рон сам не мог сказать, сколько времени прошло с тех пор, как он попрощался с Гарри. Фонари вдоль тротуаров убегали вдаль ровными светящимися рядами, и постепенно их становилось всё больше. Рон шёл уже не по заброшенной улице, а по оживлённой дороге, которая в этот вечерний час совсем не думала о сне. Поток машин проносился мимо бредущего Рона; шагали прохожие, не с озабоченными лицами, как в утренние часы, а в полном умиротворении. Может, Рону так только казалось. Он поглядывал на парочки, держащиеся за руки и вспоминал Гермиону. Не так-то часто у них получалось выбраться на вечернюю прогулку. Да что там! Гермиона вечно задерживалась на работе, Рон частенько по вечерам помогал Джорджу испытывать новинки, когда уже не мешали покупатели…

«Как только выкрутимся из этой истории, — думал Рон, — обязательно утащу Гермиону погулять по вечернему Лондону. А то так и жизнь пройдёт...»

На этой философской ноте Рон обнаружил себя возле небольшого уютного кафе, призывно сверкающего неоновыми огнями вывески.

«А почему бы не зайти?» — вновь подумал Рон и переступил порог заведения.

На него никто не обратил внимания, разве что секьюрити на входе окинул взглядом с головы до ног; видимо, остался доволен его видом и сразу потерял интерес, уткнувшись в журнал.

Рон прошёл мимо центральных столиков, решив занять неприметное место где-нибудь в углу. За большой кадкой с цветком, название которого Рон, разумеется, не знал, стоял как раз такой столик. Рон уже облегчённо плюхнулся на сидение, когда понял, что он здесь не один. За столом сидела девушка, потягивающая коктейль из трубочки.

Вскочить было бы глупо, поэтому Рон спросил:

— Не занято?

— Нет, Рон, не занято. Тоже искал неприметный угол?

Рон пригляделся повнимательнее.

— Лаванда! Извини, не узнал.

Очень хорошо. Просто замечательно. Гермиона сидит в темнице, а он тут развлекается с Лавандой Браун. Ситуация была, мягко говоря, пикантной.

— Значит, буду долго жить, — улыбнулась Лаванда и добавила, заметив напрягшееся лицо Рона: — Да не переживай. Что такого в том, чтобы случайно оказаться в кафе за одним столиком с давним знакомым? Даже если это бывшая девушка.

Рон порадовался, что в полутёмном помещении не видно, как вспыхнули его уши. Он поёрзал, потом решил, что пока ничего страшного не произошло, и немного расслабился.

Лаванда потягивала свой коктейль, а Рон в ожидании официанта посматривал по сторонам. Почти весь обзор занимала кадка с цветком, поэтому Рон вскоре уткнулся взглядом в Лаванду. Оказалась, она всё это время следила за ним. Лаванда улыбнулась. Рон, чувствуя себя дураком, улыбнулся в ответ. Да и попробуй скорчить гримасу, когда тебе улыбаются.

— Поругались? — спросила Лаванда.

— С кем? — опешил Рон.

— С Гермионой, конечно.

— Нет, c чего ты решила?

Лаванда накрутила белокурый локон на палец и театральным голосом ответила:

— Ну, как тебе сказать… Ты появляешься поздним вечером в магловском кафе с таким видом, словно потерялся и забыл то место, с которого потерялся; ищешь укромный столик с явным намерением остаться без свидетелей… Продолжать?

— Слушай, Лаванда, не хочу быть невежливым, но…

— Если не хочешь, то лучше подумай, прежде чем нагрубить, — мило улыбнулась Лаванда.

— Прости… — выдавил Рон. — Правда, прости. Всё не так, как ты подумала, но у меня на самом деле проблемы.

Рон секунду раздумывал, стоит ли использовать в качестве жилетки именно Лаванду, а потом понял, что просто взорвётся, если с кем-нибудь не поделится — так ему было паршиво.

— Ты слышала про вход в Министерство Магии?

— Нет. А что случилось? Сегодня днём я краем уха слышала, что там какие-то проблемы, но не придала значения.

— Вход заблокировался. Для посетителей.

— Какой вход?

Рон закатил глаза. Всё же Лаванда никогда не отличалась умением быстро соображать.

— Для посетителей, — повторил Рон. — Ну, тот, который размещён в телефонной будке.

— Правда? А что случилось?

— Если бы я знал…

Тут в глазах Лаванды засквозило понимание:

— Гермиона? Она осталась там, внизу, и не может выбраться?

Рон с удивлением посмотрел на Лаванду и просто кивнул. Теперь, когда он вслух сказал про свою проблему, почему-то пропало всяческое желание выслушивать бесполезные слова поддержки в духе того, что вход обязательно откроют, что Гермиона не пострадает и всё закончится хорошо. Но Лаванда не спешила с дежурными подбадриваниями.

— Знаешь, Рон, я думаю, для тебя это даже полезно.

— Что? — опешил Рон.

— Я не желаю зла Гермионе и всячески ей сочувствую, но мне кажется, иногда полезно пережить какое-то потрясение, чтобы понять, как относишься к человеку.

— Не понял… У нас с Гермионой всё хорошо.

— Ну да, кто бы спорил. Ты любишь её, и всё такое… Почему вы до сих пор не поженились?

Рон от неожиданности сломал палочку коктейля, которую как раз держал в руках.

— Лаванда, а тебе не кажется, что это немного не твоё дело?

— Я не сержусь на тебя, Рон. Я слишком хорошо успела тебя узнать, чтобы обижаться на твою резкость. Любой девушке очень важно, чтобы мужчина, который несколько лет находится с ней рядом, сказал ей те самые слова. Ты думаешь, что у вас всё хорошо, ты считаешь, что сопли и высокие слова совсем ни к чему; вы просто живёте вместе, привыкаете к привычкам друг друга, всё реже устраиваете романтические вечера, потому что у обоих много работы и потому что вы и так вместе; а потом откуда-то приходит ощущение, что человек, с которым ты живёшь, тебе совсем чужой. Давно вы с Гермионой, допустим, гуляли по вечернему Лондону?

Рон, забыв про сломанную соломинку, хорошенько дунул в бокал, и на столе появилась лужица.

— Лаванда… Блин, кто бы мне сказал, что я буду сидеть обсуждать свои личные дела с посторонним человеком…

— Всё нормально, Рон. Я прекрасно знаю о такой вещи как личное пространство. И поверь, я бы не стала тебе этого всего говорить, если бы ты был мне безразличен.

Рон напрягся, а Лаванда спокойно посмотрела ему прямо в глаза.

— Мы тогда были молодыми и глупыми. Но я на самом деле любила тебя. Это очень тяжело, когда тебя в ответ не любят. Я не могу забыть тебя, но я научилась жить без тебя. Нельзя себя настолько не ценить, чтобы вешаться на шею человеку, который смотрит сквозь тебя. И я желаю тебе только счастья. Вам. Тебе и Гермионе.

Рон почему-то чувствовал себя виноватым. Он всегда считал, что их мимолётный роман на шестом курсе был глупостью. Лаванда воспринималась им как головная боль, от которой трудно было избавиться. Сейчас он видел перед собой уверенную в себе женщину. Красивую женщину.

— Прости… — только и смог вымолвить Рон.

— Тебе не за что извиняться, — с достоинством ответила Лаванда. — И всё же хорошо, что мы сегодня случайно тут встретились. Я иногда захожу в магловские кафе, потому что меня тут никто не знает. Иногда просто хочется побыть наедине со своими мыслями.

Они неловко помолчали, а потом Рон спросил первое, что пришло в голову:

— А как ты сама? Чем занимаешься?

— Да я нормально, Рон. Хочу открыть магический салон. Уже и здание присмотрела недалеко от Гринготтса.

— Уроки Трелони не прошли даром? — пошутил Рон.

— Ты зря смеёшься. Маги слишком тщеславны, чтобы признавать существование иных сил, вмешивающихся в волшебство. Магия — не единственная сила, и далеко не главная. Вот тот же вход в Министерство. Я уверена, что Шеклболт перевернул всё вверх дном возле будки и размышляет о том, какая коварная магия закрыла вход. На деле же всё может оказаться гораздо проще. И помощи можно ждать оттуда, откуда и в головы не придёт министерским чиновникам.

— Но входа на самом деле нет, Лаванда. И камины не работают. У кого ты предлагаешь просить помощи?

— Есть много волшебных существ, которых волшебники игнорируют. Однако они существуют. Гномов, пикси, боггартов ты видел, поэтому согласишься, что они есть. А вот про других, которых встречал только в сказках, ты, скорее всего, скажешь, что это плод чьего-то воображения. Дай подумать… Министерство находится под землёй… Брауни! Вот кто точно знает все подземные входы и выходы.

— Брауни? Ты их только что придумала? Брауни — детище Лаванды Браун.

— Брауни, Рон, это домовые.

— Домовые эльфы? Ну так я видел их сто раз. Что-то не слышал, чтобы они жили под землёй.

— Домовые эльфы — ближайшие родственники брауни, но они тут совсем не при чём. Ты что, никогда не читал наших легенд и сказок? Да о брауни знает каждый ребёнок!

— Видимо, нам в детстве читали разные сказки, Лаванда. Прости, всё это очень интересно, но я даже не хочу забивать голову. И пожалуй, мне пора.

— Ну, как знаешь. Я всего лишь хотела помочь. Я тоже уже пойду.

Лаванда достала небольшой ридикюль и стала искать в нём кошелёк. Рон в порыве нахлынувшего джентльменства положил свою ладонь на тоненькую руку Лаванды.

— Я заплачу…

Лаванда удивлённо посмотрела на Рона, хотела возразить, но затем улыбнулась:

— Спасибо.

Рон расплатился с официантом, и они вышли на улицу.

— Тебя проводить? — спросил Рон, в душе костеря Джорджа с его «Бедовым лосьоном», который ещё не совсем выветрился.

— Не надо. Не хочу поддаваться искушению, — просто ответила Лаванда. — Спасибо тебе. Ещё увидимся, надеюсь…

И Лаванда, цокая каблучками по асфальту, направилась вверх по улице, оставив Рона гадать, почему он забрёл сегодня именно в это кафе.

Рон не хотел возвращаться в пустую квартиру, а потому, зайдя в подворотню, трансгрессировал домой к Гарри и Джинни.

На приветственные крики миссис Блэк выскочил Гарри. Заметив у порога Рона, он взмахнул палочкой, занавешивая портьеры с картиной.

— Я думал, ты уже не придёшь. Джинни спит. Где ты был?

— Да так, гулял, — неопределённо взмахнул рукой Рон, проходя на кухню. — Новости есть?

— Да пока нет. Ты как? Нормально?

Рон вместо ответа спросил:

— Чаю нальёшь?

Пока Гарри возился с чашками, Рон сел за стол, сложил голову на руки и закрыл глаза. Говорок чайника убаюкивал, и Рон даже не заметил, как заснул. То есть, он думал, что просто сидит на кухне и ждёт, когда Гарри ему нальёт чаю, когда услышал, как тоненький сердитый голосок произнёс:

— Воду заперли! Воду заперли!

Рон поднял голову и увидел маленького человечка с голубыми глазами и коричневыми вихрами, торчащими во все стороны. Человечек подошёл к каминной решётке, заглянул в ведёрко, которого Рон раньше тут не видел, и повторил:

— Воду заперли!

Рон подскочил и проснулся.

— Где он?

— Кто? — удивлённо спросил Гарри, чуть не пролив на себя чай.

— Ну этот. Лохматый такой.

— Наверное, ты задремал. Давай пей чай, и пойдём спать.

Рон всё таращился в угол, где располагался камин, а в ушах стоял тоненький голосок.

Утром в доме Поттеров вновь сталкивались люди, доносился топот на лестницах и периодически здоровалась с вновь прибывшими Вальбурга Блэк. Джинни, перед тем как отправиться на тренировку Гарпий, грустно сказала Гарри, что жить в общежитии не самый лучший вариант. Гарри поцеловал Джинни и уверил, что это временные трудности, скоро всё закончится и их оставят в покое.

Хотя, когда наступит это скоро, Гарри не знал.

Утреннее совещание во главе с Шеклболтом не прояснило ситуацию. Он всерьёз предлагал отделу портального перемещения подумать над разработкой нового входа в Министерство. Как вариант предлагалось замаскировать его под банкомат. Банкомат банка Гринготтс. По легенде, простые маглы, видя банкомат, сразу бы теряли к нему интерес, поскольку никогда не пользовались услугами банка с таким названием. А вот сотрудники Министерства, у каждого из которых были специальные пропуски, должны были вставлять свой пропуск в то место, куда обычно помещалась банковская карточка. Но как быть с обычными посетителями? Нельзя же всем волшебникам повесить бирки на руки или ноги. Да и главная проблема по-прежнему заключалась в том, что, пока не откроется прежний вход, в Министерство вообще было попасть невозможно. Эверард со своего портрета передал, что люди внизу держатся и чувствуют себя нормально. Но это известие, скорее, нагнетало тревогу. Ведь понятное дело, волшебники в Министерстве просто верили, что их вызволят из заточения.

Гарри слушал внимательно всё, что говорили Бэзил, Шеклболт и другие, изредка посматривая на Рона, который с утра был зеленоватым от переживаний. Ему разрешили присутствовать на совещании как почти родственнику одного из оказавшихся внизу, то есть Гермионы.

Слово взяла миссис Эджком:

— Господин министр, я вынуждена просить вас издать указ о временном запрете пользоваться каминной сетью без специального разрешения. Сегодня утром некоторые сотрудники Министерства решили вновь попробовать проникнуть на работу привычным способом. Если мы не наведём порядок, то дело дойдёт до несчастного случая. Кстати, трое сегодня вновь оказались в гостиной Стакеров, и я не удивлюсь, если мистер Стакер подаст жалобу. Нарушение личного пространства никому не может нравиться, даже если оно не умышленное.

Шеклболт нахмурился.

— Чем занимается этот Стакер?

Ответил Арнольд Миргурд, член группы аннулирования случайного волшебства:

— Мы навели справки по всем косвенно пострадавшим вчера волшебникам, в камины которых попали наши сотрудники. Джереми Стакер, сорок пять лет, занимается поставками волшебной древесины, сотрудничает с крупнейшими производителями волшебных палочек. Имеет репутацию честного предпринимателя. Его жена, Энн Стакер, тридцать восемь лет, изучает английскую мифологию, тесно сотрудничает с некоторыми магловскими изданиями специальной направленности, где имеет публикации. Основной тематикой является обработка мифов и сказок с такими существами, как брауни, гомозули и вуивры.

— Брауни? — на всю кухню, где проходило совещание, спросил Рон.

Мистер Миргурд пожал плечами, сверяясь со своими записями. Гарри вопросительно посмотрел на Рона, а тот кивком головы указал на дверь. Но окончания собрания пришлось дождаться. Шеклболт раздал указания, просмотрел пару пергаментов и, извинившись, сказал, что ему нужно обсудить с Бэзилом некоторые вопросы наедине. Гарри, воспользовавшись паузой в действиях, потащил Рона в одну из комнат.

— Ну? Что случилось?

— Гарри, кто такие брауни?

— Мерлин их знает, какие-нибудь неведомые зверушки. А что?

— Вчера мне уже рассказывали про брауни. Совпадение?

— Кто?

— Лаванда. Лаванда Браун.

— Ты был вчера у Лаванды?

— Да ну тебя! Мы случайно встретились. Так, поболтали. Вот она-то мне про этих брауни и рассказала. Я подумал, что это очередной бред, знаешь ведь девчонок, но тут эта престарелая миссис Стакер.

Гарри задумался.

— Интересно. Надо узнать бы поподробнее. Жаль, Гермионы нет, она точно про них что-нибудь знает.

Рон так посмотрел на Гарри, что тот поперхнулся на полуслове. Стараясь замять неловкость, Гарри поскорее сказал:

— И, кстати, миссис Стакер совсем не престарелая. Очень даже ничего.

Рон отвесил Гарри подзатыльник:

— Совсем стыд потерял! И такое говорить брату собственной жены!

Гарри спокойно парировал:

— Ну да, и это сказал без пяти минут жених, который по вечерам встречается с бывшими девушками.

— Да ни с кем я не встречался! — Рон мигом покраснел.

— Ладно, остынь, — примирительно сказал Гарри. — Какие планы? Что будем делать?

— Я не могу тут находиться, — ответил Рон. — Тоска берёт от этих бесполезных отчётов и видимости того, что что-то делается. Пойду во «Вредилки», отвлекусь немного. Если будут новости, ты же сообщишь?

— Конечно! Привет Джорджу, — хлопнул Гарри друга по плечу.

Так что Рон отправился в магазин, а Гарри… А Гарри трансгрессировал прямо к банку Гринготтс, надеясь отыскать здание, в котором Лаванда собралась открыть магический салон, и ещё больше надеясь обнаружить внутри Лаванду.

Гарри постоял немного у белоснежного здания банка, наблюдая, как гоблин на входе тыкает детектором в посетителя. Затем посмотрел по сторонам. Лаванда сказала Рону, что здание, которое она арендовала, находится рядом, на углу с банком. Справа располагались лавка «Волшебный зверинец» и две аптеки, Малпеппера и «Слизень и Джиггер». Слева — лавка Олливандера и магазин подержанных мётел. Никаких магических салонов Гарри не разглядел. Он обошёл Гринготтс по кругу и обнаружил неприметный проулок, втиснутый между двумя лавками. На одной висело объявление о скупке сломанных волшебных палочек, прохудившихся котлов и вышедших из строя весов. Другой магазинчик был без вывески и щеголял новенькой дверью с ажурной ручкой. Гарри толкнул дверь, которая открылась бесшумно, и зашёл внутрь.

На пороге пришлось подождать, пока глаза привыкнут к полумраку после дневного света. Комната освещалась лишь тусклой лампой под абажуром. Ни мебели, ни витрин с товарами здесь не было, если не считать пары пуфиков, на одном из которых сидела Лаванда Браун.

— Гарри? — удивилась Лаванда. — Что ты тут делаешь?

— Привет, Лаванда, — ответил Гарри. — Вообще-то я искал тебя. Мне нужно тебя кое о чём спросить.

Лаванда легко соскочила с пуфика, вытащила волшебную палочку и сделала ей круговое движение. На стенах мягким светом зажглись фонарики, и оказалось, что помещение не совсем пустующее. В углу обнаружился шкаф, стол на коротеньких кривых ножках и большой стеллаж с книгами. Лаванда, заметив интерес Гарри к обстановке, указала ему рукой на пуфик, предлагая сесть, и сказала:

— Я ещё не закончила с интерьером. Планирую открыться на следующей неделе. Тебе Рон сказал?

— Да, — подтвердил Гарри.

— И ты, конечно, считаешь, что магический салон — это полная ерунда.

— Вовсе нет, — обескуражено ответил Гарри. — Это здорово, когда занимаешься тем, что по душе. Наверное. Я никогда не блистал на прорицаниях, но ты — молодец.

Лаванда несколько секунд рассматривала Гарри, пытаясь понять, с какой целью он так топорно льстит. Но Гарри спокойно выдержал её взгляд, и Лаванда с большим теплом сказала:

— Я знаю, что многие считают прорицателей шарлатанами, а всё то, что находится за чертогами разума, полным бредом. И я даже не буду доказывать, что это не так.

— Лаванда, я разве сказал, что ты шарлатанка? Я за помощью пришёл, — просто ответил Гарри.

— Я тебя слушаю.

— Расскажи мне о брауни. Кто это?

— Ты серьёзно?

— Я не слышал про них, правда. А идти в библиотеку нет времени. Боюсь, запутаюсь. Почему ты вчера про них сказала Рону?

— Да так, к слову пришлось. Вход в Министерство под землёй. А всем известно, что брауни живут сами по себе, часто в норах, недалеко от людского жилища и знают каждый укромный уголок и каждую трещинку в земле, где живут.

— Лаванда, а ты случайно не общаешься с Луной Лавгуд? — изумлённо подняв брови, спросил Гарри.

— Луна верит в созданий, существование которых не доказано. Я тебе рассказываю о тех, кто занимает прочную нишу в мифах и сказках. Многие не верят в русалок и гриндилоу. Но это не значит, что они не существуют.

— Прости. Просто… Как-то всё это чудно. Домовых эльфов я видел, а вот брауни…

— Так они почти не показываются людям на глаза, — просто ответила Лаванда. — Все хозяйственные заботы они стараются выполнять ночью.

— Какие хозяйственные заботы? — Гарри совсем был сбит с толку.

— Брауни, — терпеливо разъяснила Лаванда, — привязываются к людям, если те хорошо к ним относятся. И наоборот, могут строить всяческие козни, если их обижают. Хорошая хозяйка всегда оставит возле камина миску с молоком для маленьких человечков.

Гарри вспомнил гостиную Стакеров и чуть не присвистнул. Если Лаванда и говорит чушь, то она точно не единственная, кто верит во всё это.

А Лаванда тем временем продолжала:

— Брауни особенно популярны всегда были в Девоншире. Есть много легенд и сказаний об этом народце. Например, история про двух подружек, которые всегда оставляли для брауни на ночь бадью с водой. Однажды девушки забыли налить воду. Ночью они услышали шум и крики: «Воду забрали!» Одна встала, чтобы исправить оплошность, а другая поленилась. Брауни наказали вторую, и та семь лет хромала.

— Семь лет? — переспросил Гарри, хотя с языка так и срывалась пара сомнительных фраз.

— Ну да. Потом они её простили и избавили от хромоты при помощи травы.

Гарри потёр виски. Он уже и сам был не рад, что пришёл к Лаванде. Он ещё немного послушал легенды о жизни брауни, потом поблагодарил Лаванду и в задумчивости вышел на улицу.

Что он узнал? То, что существуют маленькие человечки, примерно двух футов роста, с коричневой шевелюрой и голубыми глазами. Ещё то, что эти человечки отличные проводники, но служить станут не всякому человеку.

— Бред какой-то, — подытожил Гарри и направился вверх по улице, чтобы зайти в магазин братьев Уизли.

Джордж занимался с покупателями, а Рон обнаружился в подсобном помещении, где старательно отбирал Любовные зелья, отделяя их от остальной продукции.

— Привет, — поздоровался он, увидев Гарри.

— Занят? — спросил Гарри, усаживаясь на коробку с наборами для начинающих негодяев.

— Да чем я занят? — ответил Рон. — Всё из рук валится. Сколько люди продержатся под землёй без пищи, как ты думаешь?

— Ну, Эверард сказал, что пока в буфете остались запасы. Без пищи продержатся. Главное, чтобы вода была. Плохо, что фонтан закрыли на реконструкцию.

— Воду забрали, — пробурчал Рон.

— Что? — Гарри уставился на Рона.

— Да так, не обращай внимания. Вчера, когда задремал на кухне, фигня всякая привиделась. Какие-то человечки в зелёных камзолах гремели пустым ведром и кричали: «Воду забрали!»

— Рон… Мне срочно нужна книга с английскими сказками. А точнее, легенда о брауни и двух подружках.

— Гарри, ты себя хорошо чувствуешь? — Рон от неожиданности выронил из рук коробку, из которой вывалилась деревянная фигурка Долорес Амбридж на моноцикле. Фигурка по инерции проехала по полу несколько дюймов и завопила: «Я наведу здесь порядок! Ненавижу детей!»

— Заглохни, — посоветовал фигурке Рон и подопнул её под стеллаж. — Так что ты там сказал про сказки, Гарри?

— Ничего. Надо проверить. Мне надо вернуться в одно место. Потом расскажу.

Гарри выскочил из магазина братьев Уизли и понёсся обратно в сторону банка Гринготтс, надеясь, что Лаванда ещё не ушла.

— Лаванда, у тебя есть книги со сказками? — с порога закричал Гарри, едва ворвавшись в будущий магический салон.

Лаванда, хвала Мерлину, была ещё здесь. Она удивлённо посмотрела на Гарри, потом подошла к полке с книгами.

— Конечно, к оккультной тематике мифы и сказания имеют отдалённое отношение, но иногда поиски путей приходится искать в далёком прошлом, дошедших до наших дней в виде сказаний и легенд, — поясняла Лаванда, перебирая книги.

— Вот, держи. Ты же хотел прочитать про брауни? — уточнила она.

— Да. Слушай, где та историй про двух подруг и хромую ногу?

Лаванда посмотрела оглавление и открыла Гарри нужную страницу.

Гарри сел на пуфик под одним из настенных фонариков и углубился в чтение.

«Давным-давно на ферме возле Тавистока работали две девушки, Бет и Молли. А вы, наверное, знаете, что в давние времена во всем Девонширском графстве вряд ли нашелся бы хоть один дом без своего домового, или, как их еще звали, брауни.

Встречались еще разные паки, эльфы и водяные, но они не очень-то походили на домовых. А помните хилтонского брауни? Вот вроде него!

Бет и Молли были девушки прехорошенькие, и обе очень любили потанцевать. Но вот что было странно: у других девушек, например, частенько не хватало денег даже на цветную тесьму или на новые ленты и гребешки для волос. Бывало, они из-за этого нет-нет да и всплакнут украдкой. А у Бет и у Молли всегда находился лишний пенни, и они что хотели, то и покупали у деревенского коробейника.

И никто не мог у них выпытать, откуда они берут на это денежки. Это был их секрет! А выдать секрет — значит вспугнуть удачу; уж кто-кто, а они хорошо это знали.

Каждый вечер, перед тем как идти наверх спать, они ставили перед каминной решеткой в кухне низкое деревянное ведро с водой. Наутро ведро оказывалось пустое, а вместо воды на дне его лежала серебряная монетка. Только, конечно, никто, кроме них, не знал про это.

Как-то раз девушки вернулись с танцев очень поздно и сразу легли спать. Вдруг Бет услыхала шум, словно кто-то колотил маленькими кулачками в кухонную дверь. Она села на кровати и прислушалась. Стук раздался снова, и она различила громкие высокие голоса:

— Воду заперли! Воду заперли!

— Проснись, Молли! — зашептала Бет, тряся Молли за плечо. — Это, наверное, наши брауни. Мы забыли оставить им воду.

Но Молли в ответ только повыше натянула на голову одеяло и сказала, что ни за что на свете не вылезет из теплой постели даже ради всех брауни со всего Девоншира.

Бет посидела, послушала, как брауни стучат в дверь и кричат, и наконец сама встала с постели и спустилась вниз.

В кухне она никого не увидела, но по углам кто-то шуршал и шептался тоненькими голосками. Она сняла крышку с большой бочки и стала переливать из нее воду в низкое деревянное ведерко. А пока переливала, все время прислушивалась, о чем шепчутся по углам брауни. Оказывается, речь шла о том, как наказать Молли за то, что она не захотела вылезать из теплой постели «даже ради всех брауни со всего Девоншира».

Один сказал, что ее надо за это несколько раз ущипнуть побольней. Другой захотел, чтобы она ослепла на один глаз. Брауни долго спорили, и наконец сошлись на том, что самое худшее для Молли наказание — чтобы она больше не могла танцевать!

И они решили сделать ее хромоножкой на семь лет. Через семь лет с нее можно будет снять это наказание, но для этого потребуется трава со странным названием «кискиласкибрысь».

Так все и сказали, громко и по слогам:

— Киски-ласки-брысь!

Услышав, какое ужасное наказание грозит Молли и какое длинное название у травы, которая поможет снять это наказание, Бет очень испугалась. Она испугалась, что тут же забудет это длинное и странное слово и тогда не сумеет помочь бедной Молли.

Поэтому она скорее побежала наверх, в спальню, все время повторяя про себя это слово, и стала будить Молли, чтобы сказать это слово ей. Но Молли не хотела просыпаться. И чем больше Бет трясла ее за плечо, тем выше Молли натягивала себе на нос одеяло.

А когда утром Бет проснулась, она не могла вспомнить ни одной буквы из этого слова.

Так бедная Молли стала хромоножкой.

Прошли семь лет, и однажды Молли гуляла одна далеко от дома в поле. Вдруг она увидела посреди поля большой гриб. Она наклонилась, чтобы сорвать его, но гриб подпрыгнул и обернулся чудным маленьким человечком. Человечек выкрикнул какое-то чудное длинное слово, которое Молли никогда раньше не слыхала, и стегнул ее по больной ноге какой-то чудной длинной травой.

— Кискиласкибрысь! — выкрикнул человечек, и Молли тут же перестала хромать и побежала домой бегом».

Гарри отложил книгу, переваривая только что прочитанное. Почему-то он вспомнил сказки Барда Бидля. Их многие считали легендами, вымыслом. Но ведь любая легенда основана на фактах. Кто знает?

Фонтан в Министерстве Магии закрыли как раз накануне происшествия. Раньше, во времена его прежних реконструкций, воду никогда не убирали. В этот раз хотели почистить дно бассейна от накопившейся зелени. Всё это походило на полный абсурд, но, но…

— Слушай, Лаванда, а что это за трава такая — кискиласкибрысь?

— Я могу ошибаться, но, скорее всего, речь идёт об обычном гиацинтодисе. У них длинные листья и фиолетовые соцветия, похожие на колокольчики.

— А где можно достать этот гиациан… гипоцин… Чёрт! Ну, короче, где он растёт?

— Да на пустошах его полно. Он бывает и декоративный, но часто дичает. Хочешь, я могу показать.

— Хочу, Лаванда. Очень хочу.

Парной трансгрессией Гарри пользовался всего пару раз в жизни. Пришлось полностью положиться на Лаванду, надеясь, что она перенесёт их, куда следует.

Гарри с Лавандой оказались на обширной вересковой пустоши, простиравшейся до самого горизонта. С другой стороны виднелись небольшие уютные домики.

— Где это мы? — спросил Гарри.

— Мы в Дартмуре.

— Девоншир? — удивился Гарри.

— Ну, я подумала, что тут он точно есть. Вот, смотри! — Лаванда наклонилась к кусту с разросшимися фиолетовыми соцветиями. — Выбирай любой.

Гарри аккуратно заклинанием ножниц отрезал стебель у самого основания, всё ещё не веря, что он на самом деле позволил себе поверить во всю эту ерунду. Хотя, разве верить в чудо — ерунда?

Спрятав цветок под мантию, Гарри взглянул на Лаванду.

— Я не знаю, что из всего этого получится, но спасибо тебе, Лаванда.

— Да не за что, Гарри. Как там Рон, кстати? — не удержалась она от вопроса.

— Надеюсь, что вскоре будет лучше, чем сейчас. Так, мне нужно ко входу для посетителей.

— Можно, я с тобой? — спросила Лаванда.

Гарри кивнул и покрепче схватился за Лаванду.

Может, Гарри с Лавандой оказались возле телефонной будки в подходящей момент, но никого рядом не было. Гарри это устраивало, не больно-то хотелось у всех на виду прослыть дураком.

— Гарри, а что ты хочешь сделать? — шёпотом спросила Лаванда.

— Да есть одна идея, — неопределённо ответил Гарри и открыл дверцу таксофона.

Лаванда осталась стоять снаружи — внутри им вдвоём было бы тесновато.

Гарри сосредоточился. Он подумал о Гермионе, о тех людях, которые томились визу; представил брауни, у которых по незнанию отобрали воду; пообещал себе обязательно восполнить все пробелы в области знаний о маленьких народцах; обязательно уговорить Джинни присутствовать на открытии магического салона Лаванды Браун; взмахнул цветком с длинными листьями, наотмашь ударил по одиноко торчащему крюку и крикнул:

— Киски-ласки-брысь!

Он понял, что куда-то проваливается и зажмурился, но через несколько секунд распахнул глаза от того, что внезапно оказался мокрым с головы до ног. Гарри стоял посреди Атриума Министерства Магии, в Фонтане Магического Братства под струями воды, хлеставшей из палочек статуй чародея и волшебницы, стрелы кентавра, шляпы гоблина и ушей домового эльфа. Причём последняя струя била прямо в лицо, так что Гарри не сразу разглядел людей, сидящих прямо на полу возле золотых ворот дежурного.

Первой к нему кинулась Гермиона.

— Господи, Гарри, я знала, что у тебя обязательно получится. Но как ты это сделал?

В это время в Артиум сверху спустился лифт. Тот самый лифт, который находился в телефонной будке. Внутри кабинки стояла Лаванда, прижимая к груди трубку от телефонного аппарата, висевшего на своём привычном месте.

— Мне помогли, — улыбаясь, ответил Гермионе Гарри. — Лаванда Браун и брауни.