Каждая строчка пропитана болью. Болью того, кто не может спасти. Болью несправедливости. Каждая строчка пропитана смертью. Свершившейся и ждущей. Это было немного слишком больно. И жаль больше всего Хауса, потому что Эмбер и Уилсон уже не здесь, недостижимы для жалости, а он тут, совсем один и с кровоточащей раной в сердце. Не мог он остаться (и оставить) равнодушным.