"Сдавленные смешки, несколько завистливых взглядов в спину — я сделал вид, что ничего не слышу. Однако каждое злое слово падало на раскалённую плиту моего гнева."

И внезапно вырезание юнлингов предстало совершенно в другом свете. Энакин, который владел собой куда хуже, чем Волдеморт, ничего не забыл. И ничего не простил.