Деревенская проза автора, всегда очень личная. Детская память крепко нас держит в своих тёплых варежках, в маминой ласке, в каждой знакомой щели старого забора. Помнится каждая мелочь: щербинка на камне, около дома, даже слегка измятая страница детской книжки с картинками, любимая юбка, которая порвалась, когда вдруг случайно зацепилась за дурацкий металлический прут, который всегда был не на месте. И еще, всё такое БОЛЬШОЕ и ВАЖНОЕ. Каждая полочка, гвоздик или большая бабушкина красная сумка, в которой всегда был вкусный кекс "Свердловский". Сейчас ТАКОГО не делают.
История Дома, погружает нас всех в детство, которое не вернёшь, как и дом после пожара. Но наша память-волшебница как и автор ЭТО сделали. И хочется пойти и обнять маму, которая, Слава Богу, пока со мной.
Шеф улетает на пять дней в командировку, ему не с кем оставить кота. Предложила привезти ко мне. Одним животным больше, одним меньше - одинаково приятно. Да и люблю я этого старичка по кличке Грызлик, знаю его с младенчества, т.е. больше десяти лет.
Лежим вчера с Мусей на кровати (я читаю Гофмана, она батонится).
- Мусь, к тебе скоро жених приедет, - говорю я.
А она мне в ответ вот такое лицо лица: "Мать, ты сдурела, что ли? Это тебе жених нужен, это у тебя часики тикают, а у меня с этим все окей".
Ясное дело. И Муся, и "жених" по воле безжалостных ветеринаров к романтике давным-давно равнодушны.
В общем, единственное, что меня беспокоит в преддверии Грызликового визита, - лишь бы не подрались и не разнесли квартиру в мое отсутствие. А еще, по словам шефа, Грызлика нужно держать как можно дальше от черепашьего дома - иначе моя черепаха Порпентина Голдштейн рискует обнаружить среди полюбившихся ей гальки и песка кошачьи какашки.