Я сама была против феминитивов несколько лет назад — до того, как изучила предмет глубже. Сейчас я их люблю и использую. Самое первое образование у меня историко-лингвистическое, плюс имеется солидный стаж личного интереса в этой области. Феминитивы изучала с академической точки зрения, писала исследовательские работы. Рассматриваю возможность делать докторскую на эту тему. Скажу очень кратко (ну ладно, не кратко, а просто в разы короче, чем могла бы), почему я позиционирую себя именно авторкой. Не привожу много доводов, просто по вершкам. И поясню заранее: я не пишу это ради срача, доказывания кому-то чего-то или пустой полемики – на такое у меня нет ни ресурса, ни желания. Но не написать не могу – придерживаюсь позиции, что в этом вопросе молчание с моей стороны недопустимо по многим причинам. Вся предоставленная ниже информация – это компилляция моих знаний, составленная на основе академической литературы и собственных исследований.

Феминитивы естественны для русского языка, являющегося по сути своей языком с грамматической категорией рода. Точно так же, как и маскулятивы - гендерные маркеры, обозначающие мужской род. Исторически, феминитивы употреблялись в русском языке повсеместно всегда, как употребляются они и сегодня (учительница, студентка, работница). Всякий раз, когда женщины осваивали новую профессию или вид деятельности, язык естественным образом формировал феминную пару к мужскому аналогу (если мужчины были в профессии раньше), либо изначально создавались и феминитив и маскулятив сразу (если профессия или социальный статус были сами по себе новыми). Уравниловка по мужскому роду, которую сегодня многие по инерции воспринимают, как норму, на самом деле искусственна и внедрена в язык на уровне политического решения меньше ста лет назад. Практических причин у этого нововведения несколько и тема эта – на целое эссе, да и речь не о нем, но суть такова, что для языка такие изменения были довольно калечащими, ровно, как и для статуса женщины-работницы и деятельницы. Так что к вопросу о «неестественности и неблагозвучии» я отношусь довольно скептично – вся неестественность в этом вопросе – дело привычки, ибо в лингвистической структуре русского языка феминитивы исторически так же натуральны, как… ну не знаю. Наличие печени у человека.

Ситуация с уравниловкой по мужскому образу и подобию создала очень интересную с точки зрения социолингвистики коллизию: еще долго (включая и настоящее время, в том числе) после упомянутого акта языкового «кенселлинга» женских словоформ, народ упорно продолжал пользоваться феминитивами, в то время, как на официальном письме такая практика начала, мягко говоря, пресекаться. Оттого и появилось заблуждение, что феминитивы (та же «учительница») – это просторечье. Однако же, полностью исключить феминитивы из языка не вышло. Оттого, пусть и нелюбимые в профессионально-официальной среде, но «библиотекарши» и «студентки» никуда не делись. Зато вот новые профессии и статусы или же профессии и статусы, в которых женщины только начинали появляться, феминитивами обрастать переставали. Тандем постепенно выработанной привычки и официального языкового курса (пусть и люди, и причины, почему такой курс вообще был принят, уже остались в далеком прошлом) давали свои плоды. То же, со временем, стало и с профессиональными областями, в которых феминитивы исторически употреблялись, но женщин было сильно меньше, либо со статусами, особенно ценными в социуме, в которых, в виду патриархального дискурса, отношение к женщинам было стереотипно-негативным.

Почему же это плохо? В языке, в котором существует действительно нейтральная категория рода (средний), и в котором маскулятивы ассоциируются ровно с тем, с чем и должны – с мужчинами и мужским родом, называние женщины а-ля «нейтральным» мужским титулом закономерно ведет к тому, что в лингвистической парадигме женщины просто… перестают быть видными как деятельницы и профессионалки. А в том, что язык формирует сознание, думаю, согласимся мы все. Поэтому, чисто на подсознательном уровне, когда речь заходит, предположим, о неких исследователях, которые нашли вакцину от, скажем, деменции – профессиональные лавры зачастую по умолчанию приписываются неким абстрактным мужчинам в вакууме, даже если имелась в виду группа исследователей в чисто женском составе. Мы, кстати, на базе университета, проводили эксперимент в этой области с очень забавным эффектом – когда просишь людей нарисовать людей по ассоциациям со словами, обозначающими титулы и профессии, к примеру, «президент», «руководитель», «преступник», «ученый», «лидер», «танцовщик», и даже «учитель», «уборщик», «бухгалтер» («даже» – потому что женщин в этих сферах существенно больше) – практически никто (почему-то, ага) не нарисовал женщин. Если не ошибаюсь, в эксперименте поучаствовало около 200 человек, что является репрезентативным для небольшого исследования.

При этом, феминитивы вымарываются довольно выборочно. При массовых фуканьях на «руководительниц» и «врачинь», они широко употребляются в наименовании профессий и статусов, либо находящихся ниже по профессиональной или экономической иерархии, либо несущих явно негативный оттенок – причем даже в тех случаях, когда речь идет о мужчине. (Вообще вся история с тем, что, если ты хочешь «оскорбить» мужчину, назови его в женском роде – заслуживает отдельного блока рассуждений по объему целой книги.) Забавно, но обсуждая «мужчин легкого поведения», люди, не любящие «авторок», зачастую почему-то говорят не «проститут», а «проститутка». Или вот уборщицами женщинам быть можно, а президентками – никак нет. Этот момент, кстати, в свое время и натолкнул меня на понимание, что вся эта ситуация – очень нездоровая штука. Язык, а точнее – конкретный искусственный языковой конструкт, как бы намекает: туда не ходи, сюда ходи, снег башка попадет, бери лучше тряпку в зубы, а страной вон, мужчины пусть правят. Такая языковая практика буквально создаёт послание «знай, баба свое место».

По поводу последнего, кстати, теоретики языка и социологи склонны считать, что подобная лингвистическая закономерность действительно способствует ослаблению так называемой женской «самоэффективности» (self-efficacy). То есть, простыми словам, уверенность в себе женщин действительно во многом зависит от того, насколько она, как женщина, чувствует «естественность» своего присутствия в той или иной сфере. А язык в этом плане служит инскрипцией определенных посланий, причем на тонком, подсознательном уровне. К примеру, об уместности тебя, как женщины, в определенной профессии. И вымарывание феминитивов тут развернулось во всей красе: камуфлирование женских ролевых моделей и, соотеветсвенно, отрицание женского вклада, а так же подсознательный месседж о том, что «серьезный профессионал» – это поэт, а не поэтесса, автор, а не авторка напрямую и негативно влияет и на самоощущение женщины в определенной деятельности или роли, и на ее восприятие в данной роли окружающими. Конечно, язык в этом плане – далеко не единственный фактор, но очень важный.

И вот, что получается на выходе: в андроцентричном и во многом патриархальном обществе, где языковая структура предполагает соотношение «грамматический род = биологический род», подавление феминитивов – это еще один элемент обесценивания женского вклада и демотивации женщин. Особенно это становится заметным, когда, обсуждая очередного «ученого», не называется «его» пол или фамилия – ученый же, значит дяденька с белой бородой. Ну можно и без бороды, ладно. А если у фамилии нет пресловутого гендерного идентификатора (те же феминитивы, только по отношению к именам собственным), то получается на выходе «шкала АпгарА», когда надо не «АпгарА», а «Апгар» (Вирджиния Апгар, придумавшая этот метод для начальной оценки состояния новорожденного ребёнка с целью выявления необходимости реанимационных процедур, спасла тем самым сотни деток от смерти), учебник «БонкА» (написала его Наталья Бонк, ага) или «ПетерсонА» (который так-то Людмила) – эти примеры вот прям наглядно демонстрируют как работает человеческое восприятие для носителей языка с гендерной языковой структурой, как только они слышат мужской идентификатор.

Ладно. Я пока это писала, очень сильно выдохлась. Поэтому, пусть и сказала выше, но повторюсь. Ничего никому доказывать и спорить у меня сил и желания нет. Мой комментарий несет сугубо информативный посыл из серии «тут примелькалось несколько приятных мне людей, поэтому поделиться с ними данной информацией мне кажется правильным и приятным». В связи с чем сразу оговорюсь: если провокационные ответы последуют, комментировать их я просто не буду. Но, если моих знаний в области хватит, могу постараться ответить на уточняющие вопросы для людей, которые действительно хотят чуть больше узнать о сути феномена. Лучше в ЛС. Всем бобра.

П.С. Свой грамматический род есть даже у ложки, Карл, а женщины, не поверишь, ничем не хуже ложек.