Вообще вот после раскрытия сюжета, я даж увожением и сочувствием к Саргару проникся, даром что мы врагами были, и мой лучший друг – его сын – папашу ой как не любил и при первой возможности ко мне примкнул. Дядька вообще то был компетентный и умный, в общем-то никаких зашкваров сам не делал, и кажется он даже этот поджог расследовать велел, хотя я думаю ничего не нашёл, иначе бы наверное написал, хз. Ну строгий и несколько деспотичный, но бывает в конце концов, его сын вообще то был тем ещё долбаёбом, это Родерик хоть как то с юных лет странствий по межам и бунта против семьи, сумел повзрослеть – да и то потому что после смерти дяди-курфюрста, его, дяди, жена, собственно сестра Родерика (да, родственные связи фон Шелов и фон Эйго были запутаны), уговорила его как то позаботиться об её сыне и протащила в регенты, а там всё таки ответственность и работать надо, и вообще тогда же Родерик женился (а во второй итерации сюжета и сыном обзавёлся). А вот Николас как был золотым мальчиком долбаёбом, так и остался
Послала двоих семиклассников (мальчиков) к плотнику за стульями. Приходят пустые.
— Мы не нашли.
— Плотника не нашли?
— Стульев. Он сказал: ищите. Но мы наших не нашли. Там были из 23-го… такие же, как у нас.
— А как вы поняли, что они из 23-го?
— На них написано. И были еще на которых не написано.
— Так это наши, может?
— Мы не знаем. Но похожие. Нет, секунду… [осматривают стулья в классе] такие же!
— То есть, вы на них просто посмотрели?
— Да.
— Но не принесли…?
— А вдруг не наши.