Истинные чувства (гет)

— Рук не чувствую, ног не чувствую... Кто-нибудь добейте меня веником!.. — простонала Кагоме, с большим трудом перекинув через бортик колодца хоть и значительно опустевший, но от этого не менее тяжёлый рюкзак. — Господи, и чего это мне в голову стукнуло, из себя амазонку корчить? — Кое-как выбравшись из трухлявого портала, обессиленная девушка рухнула прямо на пыльный пол святилища, понимая, что сил у неё не осталось даже на самом донышке. — Надо было его просто усадить, и дело с концом, — надув губы, пробубнила она, устраивая подбородок на подтянутых к груди коленях, — а я... — не смогла сдержать она тяжёлый вздох, мысленно дёрнув своего обидчика за белое бархатистое ушко. — А я тоже хороша — как последняя идиотка повелась на его подначки...

Мысли о глупой браваде, которую Хигураши устроила после очередной ссоры с Инуяшей, заставили вымотанную своей же глупостью школьницу почувствовать себя ещё большей дурочкой. Ну, подумаешь, обозвал её этот несносный нахал рохлей криворукой, но не в первый же раз! Ну да — неприятно, но ведь не смертельно! К тому же, если подумать, его в какой-то степени и понять можно — кому понравится, когда, вместо помощи в сражении, тебя ещё и подстрелить пытаются?! И тот факт, что это вышло совершенно случайно, парня, ясное дело, не очень-то успокоил.

— Инуяша всегда такой, — еле слышно прошептала Кагоме, словно уговаривая ту обиженную глупышку, которой она сама была ещё совсем недавно. — Не привык он показывать свою слабость, и всё тут. Ему легче нагрубить, чем признаться, что испугался. — Ещё раз тяжело вздохнув, Кагоме покосилась через плечо на деревянные доски колодца Костоглота за своей спиной. — Наверное, всё же стоит вернуться и помириться с ним, — пришла она к внутреннему соглашению с самой собой, медленно приподнимаясь на корточки, — отвести в сторонку, чтобы ему не перед кем было хорохориться, и поговорить... Вот только...

Легко сказать, да нелегко сделать — явилось неожиданное откровение, после первой же попытки подняться на ноги. Всё же отмахать такое расстояние, пусть даже на своём двухколёсном транспорте, для девушки из будущего оказалось не абы каким испытанием, если учесть, что при этом она старательно делала вид, что ни капельки не устала, и может с лёгкость проделать такой же путь без какой-либо полудемонической помощи.

— Дурная голова ногам покоя не даёт, — простонала она любимую Инуяшину поговорку и, мысленно махнув рукой на рюкзак, принялась, прихрамывая, подниматься по скрипучей лестнице святилища, ведомая одним единственным желанием — поскорее добраться до мягкой кроватки. — Завтра к нему схожу. Пусть сегодня немного поостынет, — вынесла она окончательный вердикт, прежде чем закрыть за собой дверные створки.

* * *

— Фу ты ну ты обидчивая какая, — фыркнул Инуяша, сунув нос в уже давно опустевший колодец. — Не хочет, чтобы её всякие хамы на закорках возили... Кхе! Больно надо! Трясись и дальше на своей колымаге! — гаркнул он в тёмные недра, будто всерьёз веря, что таким образом сможет докричаться до Кагоме. — А меня больше не проси, понятно?!

Выпалив всё своё возмущение, полудемон вдруг умолк. Собачьи уши на его макушке встали торчком, словно пытаясь расслышать звучащий сквозь века ответ, но кроме свиста ветра, гуляющего в шахте пересохшего колодца, так ничего и не уловили.

— Подумаешь, — в конце концов пробубнил он, прижимая уши к голове. — Тоже мне великосветская фифа — и слова при ней лишнего не скажи... А чего я такого сказал-то?! Палишь куда ни попадя, а я ещё и виноват!.. — Очередная вспышка обиды так же быстро утонула во внезапно нахлынувшей тоске, как и все предыдущие, заставив полудемона свернуть речь на полуслове. — Лучше бы и правда усадила, — совершенно другим тоном добавил он, полностью пряча свои белые треугольнички в волосах.

Инуяшу почему-то совершенно не удивляло собственное желание услышать набившее ему немало шишек слово, хотя, казалось, ещё совсем недавно он предпочёл оглохнуть, лишь бы больше не подчиняться этой опостылевшей собачьей команде. Но вот теперь, глядя в тёмный провал временного портала, он совершенно чётко осознавал, что уж лучше быть усаженным этой глупой девчонкой, чем оказаться абсолютно ей ненужным.

— Значит, теперь без меня обойдёшься? — пробормотал он в пустоту, предварительно отправив туда ещё один глубокий вздох.

— Очень сильно в этом сомневаюсь, — раздавшийся совсем рядом голос, заставил застывшего у деревянного сруба полудемона заметно дёрнуться.

Рыкнув невнятное ругательство, Инуяша резко вскочил на на ноги и с величайшей неприязнью уставился на застывшего совсем рядом монаха, появление которого, углубившись в свои переживания, умудрился благополучно проморгать.

— В чём ты там сомневаешься?! — скрестив руки на груди, хмыкнул он, всеми силами стараясь скрыть от друга эту свою оплошность, а вместе с ней и интерес к магическому колодцу.

— Сомневаюсь, что Кагоме-сама более не нуждается в нашей помощи, — игнорируя явное недовольство полудемона, спокойно произнёс Мироку, после чего, улыбнувшись, с лёгкой хитрецой добавил: — И уж тем более в твоей... Так что не стоит тебе здесь понапрасну киснуть — просто сходи и помирись с ней. — Сказав это, буддист замолчал, выразительно глядя на всё ещё смурного Инуяшу, на лице которого стремительно расцветал яркий румянец, что никак не вязался с его хмурым видом.

— Кхе! — проведя безуспешную борьбу с накатившим на него смущением, выдал полудемон своё верное восклицание, которое всегда приходилось кстати при абсолютно любых обстоятельствах. — Вот ещё!

Глядя на своего надутого друга, явно не собирающегося прислушиваться к умным советам, монах обречённо покачал головой. Зная характер Инуяши, который бывал порой упрямей любого осла, можно было не сомневаться, что тот сделает всё в точности до наоборот, а именно: вместо того, чтобы отправиться в мир будущего, засядет на каком-нибудь дереве и даже смотреть не будет в сторону деревянного портала.

— Ну, как хочешь, — пожал плечами Мироку, решив не доводить дело до подобного сценария. — В конце концов, Кагоме-сама ведь тоже не железная. — Сказав это, монах развернулся и, к большому полудемоническому удивлению, зашагал прочь, даже не взглянув на своего никак не ожидавшего подобной развязки собеседника.

— Эй, — растерянно пробормотал вслед неспешно удаляющемуся монаху Инуяша, который никак не был готов к тому, что буддист возьмёт и так просто уйдёт, предварительно не промыв ему мозги целой кучей нравоучений. — В каком это смысле?

— А? — наигранно удивлённо кинул через плечо Мироку, словно уже позабыл, о чём они только что беседовали.

— Я спрашиваю: в каком это смысле Кагоме «не железная»?! — зарычал Инуяша, начиная уже злиться всерьёз.

— Ну как же, — вскинул бровь монах, никак не реагируя на взвинченное состояние своего друга, — ведь у Кагоме-сама в том мире есть и другая жизнь — с другими симпатиями и привязанностями... Там есть люди, которые её любят, и друзья, которые её ждут... Она наверняка уже устала от бесконечных ссор и размолвок, так что ей будет очень полезно иное общение...

— Какое там, на хрен, иное общение?!! — взвыл Инуяша, даже не дослушав. — С кем?!!

— Я же сказал: со своими друзьями, — терпеливо пояснил свою точку зрения Мироку стремительно синеющему полудемону. — Раз уж тебя нет рядом, то вполне логично, что Кагоме-сама захочет...

— Я ща ей захочу! — зарычал Инуяша и так глянул на несчастный колодец, будто в нём засел сам Нараку. — Мало не покажется! Пусть только попробует куда-нибудь слинять! — Не теряя больше ни секунды, полудемон сорвался с места, чтобы уже через мгновение лететь сквозь окутанный магическим сиянием портал.

— Вот ведь, — вздохнул Мироку, едва успев уловить взглядом кончики белых волос, мелькнувшие за деревянными бортиками. — Вечно ему ревность глаза застит, — покачал он головой и, заглянув в опустевший колодец, устало добавил: — Куда она в таком состоянии денется — благо, если до дома дойти сможет!.. Воистину, вы друг друга стоите — таких упрямцев ещё поискать надобно...

* * *

Приоткрыв створки святилища, Инуяша аккуратно выглянул наружу, к своему облегчению обнаружив, что солнце уже почти село, и на территории храма нет ни души, включая и пожилого смотрителя, который, казалось, в любую погоду бродил по идеально чистому дворику со своей неизменной метлой, рассказывая не успевшим вовремя скрыться прихожанам бесконечные легенды древнейшего храма Хигураши.

В два прыжка перемахнув пару храмовых построек и тем самым значительно сократив себе путь, полудемон уже буквально через минуту стоял на вымощенной гладкими камнями дорожке, ведущей к сравнительно небольшому, по сравнению с окружающими его многоэтажками, домик, где собственно и жила со своей семьёй та самая противная девчонка, которая, не иначе, как по какому-то неведомому волшебству, стала ему дороже даже больше, чем собственная жизнь.

Достигнув входных дверей, Инуяша остановился. Его собачьи уши, вынырнув из густых белых прядей, встали торчком, невольно прислушиваясь к приглушённым голосам, доносящимся изнутри. Почему-то простые, ничего не значащие фразы, которыми обитатели дома перекидывались между собой, заставляли застывшего снаружи незваного гостя чувствовать себя каким-то лишним и неуместным в этой семейной идиллии, от чего его полудемоническая решимость, подогретая словами Мироку, стремительно таяла с каждым ударом взволнованного сердца.

Переминаясь с ноги на ногу, Инуяша всё никак не мог решиться войти в дом. Сомнения насчёт побега Кагоме по-прежнему терзали его, удерживая от того, чтобы развернуться и, так и не попавшись никому на глаза, по-тихому уйти в своё время, к чему он с каждой секундой был всё более близок.

— Сестрёнка, — вдруг раздался совсем рядом знакомый писклявый возглас, заставивший уже было поникшие уши полудемона моментально встать торчком. — Сестрёнка, ну скажи: почему ты Ушастика с собой не взяла?!

— Да, да, да, — затараторила в ответ Кагоме, сама того не зная, вызвав на лице засевшего под окном парня довольную ухмылку. — Именно так — я его там оставила... Да не нужен он мне больше — правда!..

На мгновение Инуяше показалось, что над его головой разверзлись небеса, а в груди полыхнула настоящая боль, будто эти простые слова, произнесённые таким небрежным или даже безразличным тоном, острыми стрелами вонзились в самое его застывшее сердце.

— Точно! Без него даже лучше!.. — слегка посмеиваясь, продолжала Кагоме, будто говорила о совершенно ненужном барахле, которое и выбросить не жалко.

Инуяша стиснул зубы, чувствуя, как жгучая обида разрывает его душу на части. Парню захотелось завыть, закричать, а ещё разнести что-нибудь на мелкие щепки, лишь бы навсегда избавиться от этого гадкого чувства... Чувства, что его снова предали, причём сделали это столь гнусно, исподтишка, даже не сочтя нужным высказать ему это прямо в лицо.

Поддавшись сиюминутному порыву, полудемон решительно повернулся в сторону окна, откуда звучали эти безжалостные речи, но в последний момент остановился. Сжавшиеся к кулак пальцы вонзили в ладонь острые когти, причиняя ему теперь уже физическую боль и при этом немного отрезвляя. Инуяша прекрасно осознавал, к чему может привести эта вспышка ярости — слишком хорошо осознавал... Нет!.. Нельзя!.. Нельзя причинить Кагоме вред, даже после того, как она плюнула в самую его душу. Пусть уж лучше будет так, как она хочет... Он больше не будет навязываться, раз уж действительно ей не нужен.

* * *

— И не говори, Юка-чян, — хихикнула Кагоме, прислонив телефонную трубку к другому уху, — не справочник, а убожество какое-то. Он же совершенно не помогает, а уж скорее наоборот — ещё больше запутывает!

— Сестрёнка! — топнул ногой Сота, устав ждать, пока эта болтушка наконец наговорится с подружкой и ответит-таки на давно заданный им вопрос. — А Ушастик?..

— Тш-ш! — шикнула на него Кагоме и, прикрыв микрофон ладонью, вполголоса добавила: — Завтра за ним схожу — обещаю!.. И ты тоже свой в библиотеке оставила?.. У нас прямо мысли сходятся!..

Глядя на свою энергично болтающую по телефону сестру, так и не получивший желаемой информации мальчик лишь покачал головой. Кто теперь скажет, что ещё какой-то час назад она, еле переставляя ноги, буквально вползла в дом, объявив, что даже дышать у неё едва хватает сил.

Понимая, что ничего больше не дождётся от поражающей своей жизненной энергией неугомонной родственницы, Сота, глубоко вздохнув, сделал шаг в сторону лестницы и вдруг странно дёрнулся.

— Опа! — вскрикнул он и со всех ног кинулся к окну.

— Ты чего, Сота? — вздрогнув от неожиданности, пискнула Кагоме, наконец оторвавшись от телефона.

— Там Ушастик был! Я его вроде видел.

— Так видел или нет? — нахмурилась Кагоме, так же, как и брат, присматриваясь к освещённому уличным фонарём дворику.

Боясь показаться вруном, Сота ещё некоторое время исправно шарил взглядом по окружающей их дом местности, и только потом, в очередной раз вздохнув, с лёгким сожалением произнёс:

— Показалось.