Вдоль берега (джен)

Зачем Океану человек?

У Океана вольный нрав. Каким еще ему быть, когда для него нет преград. Он, необъятный, в широком объятии раскинул все свои руки. Маленький полубог мог поднять из глубин сколько угодно земель, но между ними — руки Океана.

Вспыльчивый, яростный, но отходчивый. Ярость его разрушительна, но коротка. Только и недолгих её всплесков хватало, чтобы осиротить не одно племя. Всё человечество могло проливать слезы, падая на колени во всех землях вдоль плавной линии Океана. Только их всех было мало, чтобы Океан мог заметить. В его глубине без труда можно было бы растворить слёзы десятков поколений. Но ярость одной Те Ка куда заметнее слёз сотен племён.

Океану больно касаться Те Ка. Это первый раз, и ему не нравится. Не нравится боль, не нравится ограничение его воли. Нрав его противится этому. В голосе Те Ка тоже мука, когда она случайно касается Океана. Она кричит яростно и потерянно, как маленькие дети людских племен, теряющие мать. Океан видел это много раз.

Он знал их печали и знал их желания. Но замечать их до этого не было нужды. Теперь она появилась.

И он приманивает, он зовёт человеческое дитя. Он манит перламутром раковин, блеском волны и шепотом тайны. Океан терпелив, когда цель того требует. Капли жемчужин в раковинах в его глубине растут небыстро. Теперь Океану нужно вырастить жемчужину на суше. И он вкладывает в маленькие створки ладоней мягко сияющее сердце.

Иди, дитя, займи место в истории этой земли. Гибкие руки Океана пишут её на песке берегов. Пишут, чтобы смыть и написать новую. Но до следующего прилива твоя история будет жить. Иди. И плыви.

Люди — создания земли. И в землю возвращаются. А жемчуг — создание Океана. Туда и возвратится.