Реабилитация (джен)

Этот день должен был стать самым знаменательным для Гермионы. Ее триумфом. Ее праздником. Ей казалось, что с того момента, как она получила письмо из Хогвартса, не было ни дня, чтобы она не мечтала о нем, не предвкушала, как однажды проснется и поймет — вот он, этот день, настал!

Она проснулась ни свет, ни заря, и долго лежала в кровати, пытаясь упиться ощущением собственной значимости. Гермиона никогда не была тщеславной, но сейчас испытываемые ею чувства напоминали ей о Малфое — ее распирало от гордости, что она осуществила свою давнюю мечту — с сегодняшнего дня она официально работник Министерства магии.

После победы на Волдемортом они втроем вернулись на седьмой курс Хогвартса, а, окончив школу, поступили на министерский факультет Университета Чародейства и Волшебства. Пять лет учебы Гермиона не вылезала из книг, пытаясь стать — и небезуспешно — первой студенткой курса, с перспективой получить лучшее место работы в Министерстве. Стать незаменимым сотрудником, маленькой шестеренкой для идеальной и безостановочной работы такого огромного и справедливого — под началом Кингсли — оплота, являлось для Гермионы пунктом номер один для осуществления успешной карьеры.

Каждый год на министерский факультет выстраивалась очередь из нескольких десятков отличников Хогвартса и иностранных школ, но набор туда был очень ограниченным — не более десятка лучших из лучших. Гермионе хотелось верить, что они с Роном и Гарри попали на курс все же благодаря своей успеваемости, а не заслугам перед магическим народом. Вспомнив оценки Рональда за ЖАБА, она вздохнула. Но ничего, главное они справились.

После обучения последовал невероятно трудный год учебной практики. Им предстояло потратить некоторое время на каждый из отделов, чтобы понять, что именно им больше по душе, а заодно позволяло работникам Министерства достойно оценить их и предложить лучшее из имеющихся рабочее место.

Гермиону манила бумажная рутина. Она достаточно набегалась, наколдовалась, насражалась за время борьбы с Волдемортом, помогая Гарри. Сидеть по уши в документах, писать подробные отчеты о расследованиях и отлове несанкционированных волшебников и магических существ, сортировать важные бумаги, направлять деятельность целого отдела, а может, и всего министерства… Ее дипломной работой для получения места в отделе магической документации было написать как можно более подробный отчет о любом интересующем ее вопросе — Муфалда Хмелкирк желала проверить, насколько хорошо бывшая героиня умеет составлять доклады и подмечать детали. Гермиона хотела написать о возмутительном порабощении эльфов, но в последний момент ее отговорил Гарри, и она составила объемный отчет о наблюдении и контроле за популяцией острохвостых драконов в Румынии. Чтобы он получился наиболее достоверным, она дважды отправляла сову Чарли Уизли. К сожалению, за сбором информации у нее оставалось всего восемь часов на написание, и свиток вышел только семь футов длиной.

Гарри хотелось работать в Аврорате, в группе отлова нарушителей и раскрытия преступлений. Работа чем-то напоминала маггловскую полицию, разве что с использованием магии, но Поттеру, привыкшему лететь с шашкой наголо, это было по душе.

Рон грезил отделом магических экспертиз и разработки новых заклинаний. Говорил, что хочет в кои-то веки сделать и изобрести что-то свое, не подсмотренное у братьев. Гермиона не сомневалась, что их мечты осуществятся как нельзя лучше. Интересно, какое количество начальников минотделов сейчас спорят между собой за ее кандидатуру? А уж Гарри то и вовсе, небось, придется работать без выходных в каждой из отраслей понемногу. Он только вчера на выпускном экзамене сразил трех авроров фирменным Экспеллиармусом.

В прекраснейшем настроении, даже чуть напевая под нос, Гермиона поднялась с постели. Она умылась и приняла душ, сделала прическу, выбрала строгое, но очень подходящее ей платье, позавтракала сытной и полезной английской овсянкой — пусть в этот идеальный день идеальным будет даже завтрак — и направилась через каминную сеть в Нору. Гарри вчера остался ночевать там по приглашению миссис Уизли. Сегодня они планировали отпраздновать сдачу экзаменов, а в пять вечера у них была назначена встреча в кабинете Кингсли, который должен был выдать им листы направления в выбранные для них (ну, мягко говоря, ими) отделы Министерства для последующей работы.

Гарри и Рон, как это ни странно, давно встали и уже привели себя в порядок. Рон в выглаженной миссис Уизли рубашке допивал кофе, Гарри повязывал галстук, стоя перед зеркалом, но, увидев в отражении Гермиону, ослепительно улыбнулся ей. Миссис Уизли, давно любящая Гермиону, как родную дочь, распахнула объятия.

— Гермиона, моя дорогая девочка! — она крепко обняла ее. — Волнуешься? Садись скорее завтракать! — и силой усадила за стол.

— Я только что позавтракала, — испугалась та, вспомнив, как любит угощать миссис Уизли.

— Ничего страшного, лишний тост с джемом тебе не помешает, — матушка Рона поспешно захлопотала у плиты, — да и яичницу можно... Я так тобой горжусь, ты просто умница!

— Почему ей? — пробубнил Рональд. — Это же я твой сын!

— Ты сын, а она протащила вас через пять лет университета, год практики, и сделала настоящими аврорами, — миссис Уизли грохнула перед Гермионой полный кофейник и тарелку с тостами, — без нее ты бы и Хогвартс, наверное, не закончил.

Через десять минут, булькая двумя чашками кофе, влитого в нее матерью Рона, Гермиона вытащила парней из дома.

— Куда мы пойдем? — спросила она, когда компания оказалась в Косом переулке.

— Я заказал нам столик в ресторане, — сообщил Гарри, — сегодня я угощаю. Все-таки мы вместе шли к этому дню, и, если бы не ваша поддержка, я вообще не дожил бы до этого дня.

— Да ладно, Гарри, — отмахнулся Рон, — если бы не ты, мы все бы не дожили. Весь этот ужас позади, а впереди у нас интересная работа, умопомрачительная карьера и, самое главное, никакой учебы.

— А во сколько у нас ресторан? — поинтересовалась Гермиона.

— На час дня, — Гарри взглянул на часы, — еще два часа в запасе. А что?

— Тогда я загляну в магазин мадам Малкин, — ответила она, — хочется купить строгий костюм для офиса. У меня никогда такого не было, и я всегда завидовала маме.

— А мне не помешает крутой рабочий портфель, — тут же подхватил Рон, — черный, из натуральной драконьей кожи, и самое главное — новый! Не от Перси, не от Фреда, а свой собственный.

Спустя десять минут компания будущих сотрудников Министерства разбрелась по Косому переулку. Гермиона не спеша шла к магазину мантий, когда на углу напротив лавки Олливандера увидела новый, недавно открывшийся магазин одежды. В витрине, одетый на манекен, красовался роскошный брючный костюм цвета морской, даже скорее штормовой, волны. Плотная ткань с отливом, двубортный пиджак… Гермиона задохнулась от восторга при мысли, как завтра появится в этом костюме в Министерстве, пройдет по всему отделу до своего кабинета и скроется внутри. Она спешно вошла в магазин, и из-за стойки тотчас показалась молодая продавщица.

— О… — растерялась она, сразу узнав Гермиону, — что вы хотели, мисс Грейнджер?

— Вот этот костюм! — та решительно ткнула пальцем.

— Конечно!

Спустя пять минут Гермиона с восхищением крутилась перед зеркалом. В конце концов, разве она не своими трудами достигла всего этого триумфа? Она заслужила немного заботы о себе. За годы учебы у нее не всегда и причесаться-то время находилось… Так пусть этот костюм станет символом начала новой эры для нее и ее карьеры.

Крайне довольная покупкой, она вышла из магазина, чтобы, пройдя три лавки, скрыться в обувном. На этот раз добычей оказались туфли на высоком каблуке такого же цвета, как и платье, но чуть темнее оттенком. Довершила экипировку объемная серая сумка для рабочих бумаг, и Гермиона поспешила на встречу с друзьями.

Те ждали ее у выхода из "Дырявого котла". Поделившись эмоциями от покупок, ребята быстро добрались до заказанного Гарри ресторана и устроились за небольшим круглым столиком.

— Наконец-то можно никуда не спешить, — сказал Гарри, глядя, как официант разливает по бокалам белое вино.

— И ничего не бояться, — согласна кивнула Гермиона, тепло сжав руку друга.

— А просто наслаждаться вкусной едой, лучшими друзьями и сбывшимися мечтами! — торжественно провозгласил Рон.

— За нас, друзья! — в голос выкрикнули ребята, со звоном соединяя наполненные бокалы.

* * *

Кингсли Шелкболт задумчиво перебирал бумаги на своем столе, размышляя, как устроить новых сотрудников соответственно их предпочтениям и наличию рабочих мест, когда в его кабинет, яростно постучав, ворвались Муфалда Хмелкирк, Перси Уизли и Долорес Бербидж. Лица начальников отделов, прежде спокойные и уравновешенные, сейчас выражали решительность и готовность отстаивать собственное мнение.

— В чем дело? — удивленно спросил министр, глядя на стискивающих зубы подчиненных.

— Министр Шелкболт, я против назначения Поттера в свой отдел, — начал Перси Уизли.

— Мы все против их назначения! — хором добавили Муфалда и Долорес.

— Э… извините… — Кингсли от удивления уронил со стола объемную папку личного дела Поттера, — что-то я не понимаю… а с чем, собственно, это связано? Перси, Рональд же твой брат?

— И он, к счастью, назначен не в мое подчинение, — кивнул Уизли, — но мне и Поттера не надо.

— Но почему? — удивился министр. — Он же герой войны, победитель Темного мага…

— Министр, я абсолютно согласен, — кивнул Перси, — именно такую информацию я прочел в его личном деле, также, как и вы. Но, в отличии от вас, я лично отбираю себе работников и не пропустил ни одного практического занятия будущих авроров. Поттер не годен для этой работы!

— Объяснитесь, Уизли! — вскинулся Шелкболт. — Что еще за клевета на знаменитого…

— Сэр, разве в нашей работе главное — знаменитость? — тихо спросил Перси. — Я очень хорошо отношусь к Гарри, но тут… Вот, я принес для сравнения, — он положил на стол перед министром два личных дела, — это Финч-Флетчли и Макмиллан. Они тоже претендуют на место, предназначенное Поттеру.

— Продолжай… — Кингсли раскрыл верхнюю папку и начал перелистывать страницы.

— Финч-Флетчли — шестьсот заклинаний в свободном использовании, — быстро заговорил Перси, — из них триста боевых. Макмиллан — пятьсот и двести пятьдесят соответственно. А Поттер? Экспеллиармус! Экспеллиармус! Экспеллиармус! Его что — заклинило со дня победы?

— Но он Волдеморта сразил этим заклинанием, — пробормотал министр.

— И что? — хмыкнул Уизли. — Его давно нет, а мы работает каждый день с серьезными преступниками и опасными магическими животными. Ладно — волшебник, ну а если мантикора? Дракону и вовсе этот Экспеллиармус как плевок василиску. Если Поттер погибнет, кто будет отвечать?

— Хорошо, мы это позже обсудим, — кивнул явно задумавшийся Кингсли, — ну а с другими что не так?

— Грейнджер, при всех ее мозгах, у меня работать не будет, — резко и бескомпромиссно заявила Муфалда, — иначе я увольняюсь.

— Миссис Хмелкирк, вы в своем уме? — не выдержал министр. — Вы занимаете эту должность сорок лет! Что вас не устроило в мисс Грейнджер?

— Я впервые встречаю среди своих кандидатов столь умную и вместе с тем столь бестолковую девушку, — горячо сказала Муфалда, — такой острый ум, необычайная проницательность, тяга к знаниям — и что? Растрачивает их на всякие глупости. На первой неделе практики подошла ко мне с вопросом, не можем ли мы организовать кампанию по защите домовых эльфов от рабского труда с возможностью в дальнейшем ввести это как законопроект. Когда я предложила ей написать трактат на интересную ей тему, она принесла мне это! — Хмелкирк раскатала по полу перед министром многофутовый свиток, исписанный микроскопическим почерком: свиток докатился до ног Кингсли и остановился, так и не размотавшись до конца. — Я думала, она напишет что-то о законах, правопорядке, правильных решениях Министерства… а тут вопрос о сдерживании популяции драконов, да еще три мили!!! Ну и кто это будет читать? А вот это? — она взмахнула палочкой, и на стол Кингсли посыпались бесконечные свитки, один другого толще, испещренные такой же мелкой вязью. — Вы мне скажите, министр, вы будете это все читать? Я не декан факультета, у меня ни минуты лишнего времени нет!

— А из Уизли такой же изобретатель заклинаний, как из меня профессор арифмантики, — пока Шелкбот не успел собраться с мыслями, заявила ненавидевшая руны Бербидж.

— А с ним что не так… — простонал вконец дезориентированный Кингсли.

— Да какие ему новые заклинания, если он старые не выучил еще? — резко сказала Долорес. — Было практическое занятие, Макмиллан сбил Бомбардой чугунную колонну, та ударила его по лицу и сломала нос. Рональду было поручено оказать ему первую помощь.

— И что, МакМиллан в порядке? — затаив дыхание поинтересовался министр.

— Относительно, — кивнула Бербидж, — нос я ему сама вылечила. Уизли перепутал Эпискеи с Экскуро и… — она сердито взглянула на трясущуюся от смеха Муфалду, — вместо того, чтобы срастить перелом, вычистил ему сопли.

— Понятно… понятно… — Кингсли схватился за голову, — и что прикажете с ними делать? Мы обязаны предоставить им рабочие места…

— И желательно такие, где они не напортачат, — согласно кивнула Муфалда.

— Но… у нас нет таких мест… — министр в растерянности взглянул на Перси.

— Сэр, а что если… — тот хитро прищурился, — тот отдел… может…

— Что?!! — Кингсли едва не подпрыгнул. — Новый отдел? Ты о реабилитации?

— Да, министр, — Перси был явно в восторге от своей идеи, — вы только подумайте! Отдел пуст — никто еще не согласился там работать, а людей найти нужно срочно. И потом, магглопосвященным, таким, как Гарри и Гермиона, будет проще и понятнее работать там. Жалованье положим максимально высокое. И им будет лестно — целый отдел и только для них…

* * *

Перси оказался совершенно прав.

— Целый отдел — и только для нас? — неверяще спросил Рональд, когда министр объявил им о новом назначении.

— Не совсем для вас… — уклончиво ответил Кингсли, — вы будете заведовать им и работать вместе. Мы не рискнули отправить посторонних на эту должность, она сопряжена с некими трудностями... которые, я уверен, будут по плечу только лучшим.

— И что это за отдел? — спросила сияющая от счастья Гермиона.

— Это абсолютно новый отдел в Министерстве, открыт только две недели тому назад, — объяснил Шелкбот, — называется он Отдел реабилитации.

— И в чем будет заключаться наша работа? — спросил более недоверчивый, чем его наивные друзья, Поттер.

— Вам нужно будет курировать неких существ, совершенно особенных, — заюлил министр, — стараться адаптировать их к реальной жизни, снять агрессию, словом, перевоспитывать. Их привезут в отдел через два дня.

— И кто же они? — уточнила Гермиона.

— Сейчас Муфалда принесет их личные дела, — обрадовался Кингсли.

— А она не обидится, ведь я собиралась в ее отдел? — встревожилась Грейнджер.

— Я поговорю с ней, — успокоил ее Шелкбот, — уверен, она поймет и примет твое решение.

— Интересно, что за существа? — вслух начал размышлять Рон. — Может, дети Пожирателей? Ну, раз их надо перевоспитывать?

— Дети — не существа! — отрезала Гермиона. — И потом, какая у них там агрессия… Может, детеныши драконов или мантикоры.

— Мантикорки! — захихикал Рон.

Их размышления прервал тихий стук в дверь и на пороге возникла Муфалда с тремя объемными папками в руках. Гермиона, опередив друзей, взяла у нее документы и раздала Гарри и Рону, оставив одну себе. Присев на стул, она открыла первую папку и тут же порадовалась, что успела присесть.

— Ой! — она подпрыгнула, листы высыпались из папки и разлетелись по кабинету.

— Это чего такое? — раздалось со стороны Рона. — Что за чучело?

— Мэм… — прорезался и Поттер, медленно поднимая голову, — вы что… серьезно?