"П" (джен)

«Мистер Поттер, в вашем случае «Тролль» — это и есть «Выше ожидаемого».

«Выше ожидаемого» было наивысшей оценкой. «П» — «Превосходно» — Снейп не ставил никогда.

* * *

Снейп был редактором «Ежедневного Пророка». И он бесил.

Горло после укуса змеи восстанавливалось долго, и место Снейпа в Хогвартсе занял сначала один временный преподаватель, потом другой, а потом бывший декан Слизерина молча кивнул на осторожный вопрос Макгонагал о поиске нового постоянного учителя зельеварения.

Говорить Снейп мог. Но только минут десять и негромко, что для усмирения толпы малолетних идиотов и бездарей было явно недостаточно.

Новая аудитория вполне взрослых идиотов и бездарей открылась ему после предложения о должности главного редактора «Ежедневного Пророка». Напрягать голосовые связки на них было необязательно, да уже и бесполезно, а вот навыки проверки сочинений никаким ядом не вытравишь.

Легендарного голоса главреда новые подопытные почти не слышали, однако недостатка в оценках от Снейпа не испытывали.

Поговаривали, что маг-редактор изобрели специально для него, потому что сарказм в пергаменте с правками от нового главреда сходу отравил парочку не слишком опытных репортеров.

* * *

Молодой аврор Гарри Поттер успевал быть и ловцом квиддичной сборной, и начальником отдела по связям с магглами, и вот теперь еще и по связям с общественностью. Общественность должна была получать правдивую информацию о том, что у нее, у общественности, происходит внутри.

Он был Гарри Поттером, всегда ГП. «Г» — героически, «П» — превосходно. Никаких других букв от его биографии не ожидалось.

Гарри хотел освещать работу аврората и события в магмире свежим взглядом, не доверяя такую ответственность посторонним. Шрамы от «искаженной информации» бороздили душу и тело, Поттер помнил каждый из них и не хотел повторения. Никаких Скитер, никаких Дамблдоров. Даже насчет Криви стоило всегда следить, какой стороной повернуться.

В общем, Гарри точно знал, как не надо рассказывать о событиях.

Оставалась лишь одна — крошечная — проблема: он не знал, как надо.

Молча выслушав причины интереса Поттера к журналистской деятельности и взглянув на образец первой заметки «нашей новой акулы пера» о недавнем рейде авроров, Снейп первым делом поинтересовался, нет ли у Поттера на примете хорошего художника. Желательно — комиксов. На неконтролируемый вопрос Гарри «А причем тут…» Снейп флегматично пояснил, что качество подаваемой информации будет лучше, а занятому Поттеру легче.

Вспылив, Поттер схватил со стола блокнот и хлопнул дверью.

На следующий день Снейп получил в своем маг-редакторе исправленную заметку.

Через десять минут Поттеру прилетел ответ с редакторской правкой и жирным «Т» внизу. С тех пор никаких других букв от Снейпа под своими статьями он не видел.

Иногда, после десяти «Т» подряд, статья просто не возвращалась, а на следующий день оказывалась напечатанной в «Пророке». Поттер специально сверял каждую букву и каждый раз удивлялся: как замена всего пары слов, перестановка фразы и три запятых могут так изменить текст и сделать его веским, ярким, ироничным.

Колонка «Мальчика-который-выжил-чтобы-убивать-косноязычием» стала пользоваться успехом.

Гарри перепроверял по десять раз каждый свой опус и, натыкаясь на неудачную фразу, слышал в своей голове бархатный голос, струящийся сочувственным ядом.

«… из его головы родилась идея…» — перечитывал он свой вчерашний черновик.

«Браво, Поттер. Вы в первом же абзаце тонко намекнули читателям, что роды были мучительными и неудачными и дальнейшее чтение вашей статьи не принесет ни новых открытий, ни эстетического удовольствия».

Бровь выгибалась сама собой, и Гарри, однажды случайно взглянув на себя в зеркало во время вычитки статьи, вздрогнул, увидев собственное выражение. С тех пор он работал в библиотеке и без зеркал.

Рон предлагал забить и пойти выпить в баре. Гермиона осторожно отмечала, что статьи у Гарри все интереснее. Хорек, пару раз с ухмылкой прослушав поток сознания Поттера после очередного «тролля», трансфигурировал пустой бокал в деревянную куклу Снейпа и предложил как настольное пособие для снятия стресса. Поттер огрызнулся, почему, мол, сразу не резиновую. Малфой посмотрел на него с интересом, хмыкнул и перевел взгляд на Джинни. Та лишь загадочно прищурилась и пожала плечами. Мудрая женщина.

Луна, уже несколько лет как подменившая отца в должности редактора «Придиры», с улыбкой кивала на его возмущения: «Тебе так повезло с учителем, Гарри».

После этого Снейп почему-то бесил еще больше.

* * *

Статья получилась идеальной. Ее хотелось перечитывать, она поражала точностью фраз и сияла в воображаемом портфолио молодого журналиста Поттера как Сириус. В смысле, звезда.

Даже жалко было отправлять ее на растерзание Снейпу.

Через двадцать три минуты — «почему так долго?!» — Гарри, едва попадая пальцами, открыл ответ в маг-редакторе, ожидая красных зачеркиваний и примечаний, но нашел лишь две упущенные и пойманные главредом запятые.

В конце текста твердой рукой была выведена «П».

Гарри втайне ждал этого — и все же это оказалось неожиданным. Неужели мучения не прошли даром?...

Рядом с «П» он вдруг заметил предательски выглядывающую из-за нее «звездочку». В радостную волну, захлестнувшую сознание, просочилась уже привычная ледяная струйка беспокойства.

Со смутным нежеланием портить себе праздник Гарри глянул в примечание:

« *«П» = Приемлемо.

Не обольщайтесь, Поттер.

К следующей пятнице жду 2 страницы ваших попыток проанализировать последний указ Министерства об оборотнях».

Это было Признание.