Девушка с красным зонтом (гет)

Ты свой выбор сделал, и всё происшедшее лишь следствие этого выбора. Что бы теперь с тобой ни случилось, случится лишь то, что ты сам себе избрал.

Э.Берджесс "Заводной апельсин"

— Так, с чего начнем, цитирую: « Последнее в вашей жизни интервью»?

Парень лет двадцати пяти включил диктофон и трясущимися, от нервов, руками сделал первую пометку в своем черном блокноте. Являясь молодым и неопытным журналистом, который практически никто не брал профессиональных и значимых интервью, он заметно нервничал. Хотя, что уж там, даже специалист, находящийся в деле более десяти-двадцати лет, хотя бы немного нервничал, при таком значимом событием: интервью с самым знаменитым в мире писателем, который взбудоражил миллиарды человек.

Это индивидуальное интервью было первым и последним в жизни писателя.

А писателем был мужчина, которому сегодня исполнится 97 лет.

Он сидел напротив молодого журналиста в своем излюбленном кресле и был заботливо укутан в тонкий плед. В последнее время, он неимоверно сильно мерз и поэтому все возможное время проводил около камина. Его седые волосы были зачесаны назад, а губы, как и 70 лет назад, растягивались в легкой усмешке, которая была предназначена для всего остального мира. А глаза были полны жизни. Смотря в них, можно было с уверенностью сказать: этот человек видел что-то настолько прекрасное и невероятное, чего другие даже не могли представить.

Вот только сегодня, в его глазах не было радости или подобного. Сегодня, в его глазах была усталость. Та самая, которая появляется, когда уже пора уходить из жизни.

— Мы начнем, мальчишка, с самого начала истории, — уверенно и с какой-то грустью произнес дед.

— Какой именно истории?

— Истории, о девушке с красным зонтом.

* * *

Жизнь чертовски сложная штука. В детстве, мы все время что-то планируем. Мы будем теми, поедем туда, будем делать все так и никак иначе. Думаем, что первая любовь будет самой последней. Решаем, что выйдем замуж до двадцати, а в сорок уже покорим весь мир. Алкоголь? Фи. Смерть? Не хочу думать об этом.

У нас будет дом. Хорошая работа, которая будет приносить одно удовольствие и никакого напряжения! Никаких головных болей, стрессов, боли… Все прекрасно! Жизнь прекрасна и удивительна!

А ближе к шестнадцати, мы все, практически поголовно, задумывались над тем, чтобы умереть, лишь бы не решать эти тупые задачи, чертить схемы, разруливать все ситуации со своими очередными симпатиями и ждать звонков от любимых. Ждать моментов. Ждать счастья. Ждать. Ждать. Ждать. Алкоголь?! Да! Да! Да! А давайте я попробую это… И это… Эй! И вот это налей мне тоже.

К двадцати-двадцати пяти… Ну там, уже полностью во всем разочаровавшись, многие начинают понимать, что им ничего не изменить. И если что-то менять, то в первую очередь себя. Мы начинаем действовать. Если так можно выразиться… Погружаясь в мир безумства, который для одних значит тишина и оставление наедине с самим собой, а для других шумная компания с бутылкой водки. А хотя постойте! Водка не подходит. Это слишком грубо. Нужна текила! Самбука! Мартини! Бурбон!

К тридцати мы вдруг осознаем, что текила — хрень, и лучшее решение — виски. А водка… Ну, ее пить можно. Нам вдруг приходит понимание, что безумие это что-то лишнее… Необходимое, но при этом оно не должно длиться долго. Нам почему-то начинает больше нравиться стабильность. Весь гламур надоедает и нам хочется чего-то уютного… Хотим ли мы умереть? Ну, умереть мы хотим всегда. И где-то в глубине души сидит черт, который все время повторяет: «Достало! Достало! Достало!». Только в этот период, мы принимаем то, что смерть все равно придет… А может все-таки водка более привлекательна чем виски? Хм. нужно подумать над этим.

А в сорок. Водка?! Несите две!

Что я хочу? Танцевать! Веселиться! Свободу мне дайте, свободу!!! Умереть? Что за бред?! Я жить хочу!!! ЖИТЬ! Я не хочу побыстрее умереть, я хочу побыстрее начать жить! И стабильность, и безумие…

В пятьдесят начинается период, когда мы начинаем думать о том, что лучше? Самогон, который гонит в подвале сосед? Или бутылка водки? А хотя, все равно… Одно и тоже! Вредно! Да и с сердцем уже проблемы… И где мои годы? Эх, а все равно хочу танцевать… И жить хочу. Достало всё, конечно, но все равно хочу…

Именно эти размышления проскакивали в голове у молодого мужчины, который выпивал уже десятый бокал виски. Хотя, обжигающее тепло уже не разливалось по его телу, а напиток не приносил никакого наслаждения. Он был пьян. Пьян до такой степени, что виски напоминало воду. А сам он был похож на моллюска, который всем телом «присосался» к барной стойке.

Типичный неудачник, который справляет свой день рождения. Ему только двадцать семь, но, он уже полностью разочаровался в жизни. Работа? Обычный журналист, колонки и статьи которого никому не интересны. И даже самые актуальные, банальные темы в его руках превращались во что-то оригинальное. Их могли понять и принять не многие. Большинству пустоголовых, они были не интересны. Им нужно было знать о том, как красиво накрасить губы, как выбирать правильный шампунь и какую позу лучше принять во время полового акта.

Любовь? Есть такая девушка, которая в данный момент разносит выпивку по столикам. Как же он в нее влюблен! И лишь мимолетный взгляд на неё дает ему наслаждение. Вот только проблема, она и не знает о его существовании. Её светлые волосы больше были похожи на солнечные лучики, в его бесконечно грустные и серые будни. А её улыбка! Она всегда улыбалась искренне даже самым грубым и нахальным клиентам.

Она для него принцесса. Идеал. Совершенство. Ангел спустившийся с небес.

Любая девушка меркнет рядом с ней. А её душа! Он видел сияние вокруг неё. Настолько хорошей она была. И он бы все отдал, за то, чтобы она просто прогулялась с ним по парку. Он помнил цвет её глаз. И если бы небо заменилось этим серым цветом, с потрясающим серебряным отблеском… Он бы часами смотрел вверх. Ввысь.

Он видит её каждый вечер, с восьми до девяти. Видит ли она его? Увы, у неё в расписании совершенно не вписывается столик, в самом углу помещения. И, разумеется, не входит барная стойка, за которой мужчина уже был готов уснуть.

Он был симпатичным мужчиной. Обеспеченным? Статьи хоть и не востребованы, но журнал, в котором он работает, вполне. Он работает лишь потому, что нравится своей начальнице. А она, как типичная женщина, ждет от него первого шага. Разумеется, все время уделяет ему знаки внимания, щеголяет перед ним в красивых нарядах и очень часто вызывает к себе. Ей плевать на его статьи, на его положение как подчиненного. Ей неважно это все. Она типичная особа женского пола, которая влюблена. А Генрих этого яро не замечает. Возможно, он и догадывается о симпатии, но он слишком часто думает о милой блондинке — официантке, чтобы видеть симпатию со стороны красавицы босса — Арен.

Какая несправедливость! Две великих любви, смотря на которые, становилось тепло на душе… Не взаимны. Одна любит одного, а тот любит другую. Один любит, а другой позволяет. Хоть и не знает об этой любви.

Он пытался отвлечься.

Генри общался со многими девушками, с множеством интересных личностей. Он хотел принести в жизнь красок с помощью этих людей! Но каждое знакомство угнетало его все больше и больше. Каждый человек заставлял его задумываться о том, что он ничто и звать его никак. Он пытался заменить Кейси, его злосчастную любовь, которая десятки раз проходила мимо, но никогда не останавливалась, но безрезультатно. Каждая из них просто меркла на фоне Кейси, что заставляло Генри влюбляться в неё ещё больше.

И сейчас, когда алкоголь превышал все допустимые нормы, а боль в его груди уменьшилась, Генри в очередной раз посмотрел на ту, кто покоилась в его сердце и кто приносил нестерпимую боль своим безразличием. Вот так человек приносит боль своим бездействием и незнанием.

Перед ним, кроме нескольких пустых бокалов, стоял маленький кекс. Без шоколада, который он так ненавидит. Без каких-либо украшений, кроме одной уже давно зажженной свечки, которая почти полностью догорела и покрыла воском его праздничный десерт.

Посмотрев на свечку, он грустно усмехнулся. Маленький Генрих любил загадывать желания и всегда искренне верил, что оно сбудется. На протяжении последних пары лет он загадывал одно и тоже, причем всегда! На Новый год, Рождество, День рождения, даже когда часы показывали 11:11 и тому подобное. Но сейчас, смотря на догорающую свечку, Генри просто надеялся на чудо.

— Я просто хочу быть счастливым, — еле внятно и тихо произнес он.

В этот момент за окном подул холодный ветер и раздался гром молний. Всего за несколько часов погода изменилась до неузнаваемости. Но Генриха это не волновало.

— Просто хочу быть счастливым и хочу увидеть чудо!

Сказал человек, по его мнению, глупый тост и задул свечку, не забыв при этом сделать последний глоток виски. Правда, никто этого не услышал. Ведь он говорил слишком тихо, а в баре для его слов было слишком громко.

Не было ничего особенного, только именно в этот момент с неба упала ещё одна звезда.