Просто сон (джен)

Костюм огненного феникса, висящий на стене, все еще сыплет искрами, а глаза Альбуса уже слипаются от усталости. Длинный-длинный день, полный смеха, радости, веселых розыгрышей и шуток в духе «сладости или жизнь» подошел к концу. Альбусу даже жаль, что следующий такой же великолепный день будет лишь через год, а до него еще куча дней. Зевок удается подавить с трудом, но Альбус держится, ведь папа обещал к нему зайти и что-нибудь рассказать на ночь. И он ждет, терпеливо борясь со сном и усталостью.

Переворачиваясь на бок и крепче прижимая к себе игрушечного гиппогрифа, Альбус вспоминает, сколько замечательных вещей случилось с ним сегодня. Мама наколдовала ему совершенно потрясающий костюм, в котором он однозначно затмил Джима в его развевающихся одеждах дементора. Альбус не знает, как выглядят дементоры, да, если честно, и не хочет знать, но Роза авторитетно заявила, что костюм Джима весьма ау-тен-ти-чен. Столь мудреное слово удается выговорить только по слогам, и пусть он не совсем понимает, что оно значит, а Роза лишь задрала нос и сказала, что позор не знать столь распространенных выражений, Альбус на нее не обижается. Роза добрая, просто чуточку зазнайка.

В обед бабушка Молли испекла изумительно вкусные тыквенные кексы, украсив их марципановыми летучими мышами с подрагивающими мохнатыми брюшками, отчего казалось, что мыши вот-вот взлетят и закружат по кухне Норы. Дед Артур, в пику бабушке, притащил из маггловского мира вставные клыки и утверждал, что придуманные вампиры намного симпатичнее настоящих. А потом, завернувшись в широкую черную мантию с алой подкладкой, гонялся за визжащими внуками, пока они не снесли выходящую на улицу тетю Одри. И лишь только после получасовой лекции о вреде баловства их отпустили со строгим наказом не бедокурить.

А вечером, когда зажглись свечи в развешанных в воздухе тыквах, началось самое настоящее волшебство. Тедди с Виктуар, взяв на себя заботу о малышах, повели всех в маггловскую деревню Оттери-Сэнт-Кэтчпоул, пообещав показать настоящее веселье. Деревня произвела на Альбуса неизгладимое впечатление. Сколько бы раз они ни проходили деревушку при свете дня, в ней не было ни капли волшебства, и лишь с наступлением темноты, когда на улицы высыпали дети в разноцветных костюмах, а на окнах разноцветными огнями зажглась иллюминация, он увидел чудо.

Всем этим Альбусу страшно хочется поделиться с отцом, который последние три дня ночует на работе. Ему жаль, что отцу приходится так много работать, но Альбус точно знает, что работа отца гораздо важнее, чем любой праздник, будь то Рождество или Новый год, или, быть может, его день рождения… ведь благодаря папе плохие волшебники не смогут прийти в чей-то дом и причинить зло его обитателям. А значит, Альбус готов ждать, сколько нужно…

— Дорогой, ты почему не спишь? — присаживается около него мама.

— Я жду, — серьезно отзывается Альбус. — Папа обещал, что сегодня непременно посидит со мной и расскажет историю.

Альбусу не нравится, как звучит слово «сказка», словно, произнеся его, он снова станет несмышленышем, как Лили.

— Тогда ложись удобнее и закрывай глаза, — говорит она, укрывая его одеялом и поправляя абажур на лампе.

— А я не засну? — зевает он.

— Нет, Альбус, — успокаивающе гладит его по волосам мама. — Как только папа придет, ты сразу же об этом узнаешь.

Альбус кивает, закрывает глаза, крепче прижимая к себе гиппогрифа, и совершенно не чувствует, как мама невесомо целует его в лоб. Он проваливается в сон, как кэрроловская Алиса в кроличью нору, в мгновение ока. И, кувыркаясь, летит навстречу красочным сновидениям.

Вокруг пляшут разноцветные тыквы, пряничные человечки верхом на тыквенных кексах нарезают около Альбуса круги, и ему, как в глубоком детстве, хочется непременно ухватить хоть одного. Взмахивая длинными рукавами, мимо пролетает балахон дементора с пушистым кроликом на загривке. Альбус удивленно смотрит на это чудо, ведь кролик почему-то в шляпе и грозно помахивает посохом, задавая направление балахону. Цветная круговерть мешает Альбусу внимательнее рассмотреть окружающее пространство, и, наверное, именно из-за этого он вздрагивает, когда незнакомый мужской голос насмешливо тянет:

— Лили, ты только посмотри, какая буйная фантазия у нашего внука!

Альбус стремительно оборачивается, переворачиваясь от неожиданности в воздухе, да так и замирает вниз головой, удивленно рассматривая появившихся среди безумной круговерти людей.

— Привет, Альбус, — нежно улыбается ему рыжеволосая женщина и крепко обнимает. — Ты не будешь против, если мы немного уберем здесь?

Альбус только озадаченно качает головой, и от удивления даже не протестует, когда женщина подхватывает его на руки.

— Джеймс, — кивает она черноволосому мужчине, и тот стремительными взмахами палочки очищает пространство от скопившихся вещей. — Вот так-то лучше, — одобрительно улыбается женщина.

Альбус переводит взгляд с мужчины на женщину, и чем больше он на них смотрит, тем больше знакомых черт ему чудится в их облике. У мужчины волосы такие же темные и торчащие в разные стороны, как и у папы по утрам, а глаза женщины…

— Вы же родители папы, верно? — спрашивает он, опускаясь на стул у накрытого скатертью стола.

— А ты догадливый, Альбус, — улыбается Лили Поттер.

— Еще бы, — самодовольно хмыкает ее муж, — мой внук просто не мог бы быть посредственностью.

Альбусу приятно слышать его слова, но любопытство толкает его на бесконечные вопросы, которыми он и засыпает бабушку с дедушкой.

Почему они здесь?

А как вообще может существовать место, подобное этому?

Это сон, или они на самом деле сейчас находятся в каком-то странном месте?

И если сон, то снились ли они Джеймсу с Лили?

А папе?

А можно ли увидеть их, когда захочется?

Альбус спрашивает и спрашивает, чувствуя себя любопытной Розой, которая успевает задать сто и один вопрос за неполных пять минут.

— Малыш, погоди, — смеется Джеймс, взмахом палочки создавая воздушные гирлянды из миниатюрных единорогов, гиппогрифов, мантикор… — Ох, Лили, как же я по всему этому соскучился…

Лили согласно кивает и приманивает стоящий на буфете чайник, из носика которого поднимается ароматный пар, принимающий то форму горы, то, наоборот, рассыпается звездной пылью, оседающей на чашках. Вслед за взмахом палочки в ряд выстраиваются чашки и клином слетают на стол, аккуратно занимая свои места на узорных блюдцах. Сахарница планирует по воздуху и замирает около Альбуса, а вслед за ней на столе появляются и воздушные пирожные, к которым так и тянется рука.

— Угощайся, Альбус, — придвигает к нему поближе чашку Лили. — Джеймс, тебе надо особое приглашение? — сердито смотрит она на мужа, который как ребенок забавляется с создаваемыми иллюзиями. Альбус даже смеется, когда одна из призрачных фигур отвешивает бабушке шутовской поклон и рассыпается на сотню маленьких мыльных пузырей, переливающихся в лучах проникающего в окна солнечного света.

— Ох, Джеймс Поттер, ну что с тебя взять, — улыбается она, с нежностью смотря на мужа, и Альбус видит в ее улыбке отражение улыбки мамы, когда та смотрит на отца.

— Альбус, расскажи нам что-нибудь о себе, о брате, маленькой Лили? — просит бабушка и с надеждой смотрит на него.

Альбус не знает, с чего начать, и растерянно разглядывает перепачканные в шоколадной крошке пальцы. В глазах бабушки и дедушки молчаливый вопрос и живейший интерес ко всему, что он расскажет.

— Этим летом мы с родителями ездили в Румынию к дяде Чарли… — начинает он.

Альбус говорит и сам не замечает, как увлекается рассказываемой историей. Перед глазами снова оживают зеленые Карпатские леса, деревянные домики, где живут драконоводы, и огромные вольеры с гордыми существами, которым покоряются и огонь, и воздух. Рассказывает о дяде Билле, который брал их с Розой на нижние ярусы Гринготтса, чтобы показать знаменитые гоблинские подземелья. Рассказывает об отце, о том, как гордится им, как мечтает, что наступит время, и папе больше не придется так надолго задерживаться на работе, и он станет больше времени проводить с семьей.

В глазах бабушки Лили блестят слезы, и Альбусу становится искренне жаль, что он ее расстроил.

— Бабуль, не плачь, — просит он, легонько касаясь ее руки, безвольно замершей около чашки. — Мой папа самый сильный волшебник в мире, и он точно однажды справится со всеми злыми волшебниками, и тогда ты сможешь присниться и ему. Я уверен, что он будет очень рад вас увидеть…

— Будет, Альбус, будет, — утирает слезы Лили.

— Дед Артур говорит, что Джеймс с Фредом будут достойными продолжателями славных традиций Мародеров, и что Хогвартс еще наплачется, когда этот сумасшедший дуэт отправится на учебу.

Альбус переводит взгляд на Джеймса, мечтательно улыбающегося своим мыслям, и спрашивает:

— Я не совсем понимаю, о чем он говорит, но эти слова означают что-то важное, да?

— Когда мы были школьниками, — поясняет Джеймс, закидывая в рот миниатюрное пирожное, — мы с друзьями совершали разные розыгрыши, не всегда безобидные для окружающих и их собственности. Но знаешь, Альбус, это было весело, пусть твоя бабушка и никогда не одобряла наши шалости.

— Пакости, дорогой. Сколько раз я тебе говорила, вещи стоит называть своими именами, а не маскировать их под безобидные глупости, — хмыкает Лили, улыбаясь. — Я до сих пор с дрожью вспоминаю все ваши шутки.

— Но ведь было весело, — не соглашается Джеймс, и между ними завязывается шутливая перепалка.

Альбус с интересом наблюдает за ними, пытаясь представить, на что была бы похожа его жизнь, жизнь папы, если бы бабушка с дедушкой были живы? И понимает, что одними чудачествами деда Артура дело бы не обошлось.

За окнами гостиной солнечный свет плавно сменяется сумерками, и Лили, проследив взгляд Альбуса, тяжело вздыхает.

— Наше время подходит к концу, Альбус, — и в ее голосе отчетливо слышна грусть.

— Вы уходите? — удивляется он. — Но мы были вместе так мало…

— Ничего, Альбус, еще встретимся, — подмигивает Джеймс, ероша ему волосы на голове, отчего Альбусу хочется отодвинуться в сторону.

В гостиной воцаряется молчание. Яркие гирлянды практически исчезли, контуры комнаты начинают расплываться по углам, и Альбус спешит задать самый важный вопрос.

— А почему вы никогда не снились мне раньше?

Лили с Джеймсом переглядываются.

— Мы снились, — поясняет Джеймс, знакомым жестом склоняя голову набок, отчего Альбусу снова чудится, что рядом с ним находится папа, — просто ты не запомнил нас.

— И Альбус, знаешь, передай от нас привет Гарри. Мы его очень любим и скучаем, пусть он помнит об этом, — просит Лили, присаживаясь около него на корточки и беря Альбуса за руку. В ее зеленых глазах стынут слезы, и Альбус только кивает, борясь с подкатившим к горлу комом. Он обязательно передаст, обязательно…

Альбус еще чувствует руку Джеймса на плече, но стоит ему моргнуть, как он вновь оказывается в своей комнате. На прикроватной тумбочке неярко горит ночник, а рядом стоит отец.

— Прости, что разбудил, — шепчет папа, присаживаясь на кровать и легонько касаясь его волос, а Альбусу вдруг на мгновение кажется, что на месте отца сейчас сидит дед Джеймс, и он вспоминает просьбу бабушки Лили.

— Я видел твоих родителей, — хриплым от сна голосом говорит Альбус. — Мы пили чай, а дед Джеймс создавал такие удивительные иллюзии …

Его голос становится едва слышным, а глаза вновь закрываются, сон подкрадывается к Альбусу, но он еще успевает услышать, как отец говорит:

— Это просто сон, сынок.

— Нет, папа, — тихонько отвечает он. — Они попросили передать, что любят тебя и скучают…