Картина из Муландира (джен)

Зима на Фиаре принимает сотни обличий — континент большой, и погода на западе совсем не похожа на ту, что царит на востоке. В стране темных эльфов холод, какого не знали в последние пятьдесят лет — падает снег, укрывая обитые блестящим металлом крыши городских башен белой невесомой вуалью. Скерги мерзнут, ежатся в своих скудных лохмотьях, но быстро снуют по улицам, выполняя многочисленные поручения, не смея ослушаться хозяев. Дети выбегают во дворы, забыв о приличном поведении, изумленно протягивают руки к небу, пытаются поймать, как им кажется, осколки звезд — они еще ни разу не видели снега. Но на бледных ручках остаются лишь капли воды — первое разочарование юных Норкейн — да и родители строго окликают своих чад, зовя домой, и снежинки беспрепятственно падают наземь, чтобы исчезнуть потом под чьими-то равнодушными ногами. Молодой Архонт недовольно морщится, кутаясь в тонкую мантию, продуваемую ветром, и ускоряет шаг — побыстрей бы дойти до жарко натопленного храма… Кто там из Светлых богов-предателей отвечает за погоду, кого ругнуть лишний раз? Как же все-таки плохо без солнечного тепла.

* * *

Люди Хаймарка на суровую зиму не жалуются — у них климат не такой теплый, как на восточном побережье, где живут темные эльфы, но и не такой холодный, как на севере. Снег сыплет с небес щедро, но он мокрый и липкий, как нельзя лучше подходящий для строительства игрушечных крепостей, и по всей стране идет нешуточная война — к счастью, вместо стрел на этот раз летают снежки. Даже взрослые принимают участие в этой нехитрой забаве, отвлекшись ненадолго от повседневных забот. Кто знает, сколько еще продлится это безмятежное время, и как долго эти дети не узнают настоящей войны?

Ближе к вечеру дороги покрываются коркой льда, ходить по ним становится опасно — неловкое движение, и ты на земле, да поблагодари богов, если руки и ноги остались целыми… Жрецы и лекари заранее готовятся принимать страждущих с переломами. Но самые смелые — в основном дети и молодежь — катаются, кто на коньках, кто и просто так, чудом удерживая равновесие, всем своим видом показывая, что и лед им нипочем. Другие осторожно передвигаются мелкими шажочками, ступая как можно устойчивее, изощряются в выдумках, прилаживая к обуви шипы или натирая подошвы песком. Люди на то и люди, чтобы справляться с любыми трудностями, свет Аонира никогда не позволит им опустить руки. А уж такую-то малость, как лед, и замечать не стоит.

* * *

А в Тирганахе зима не кончается никогда. Метели и вьюги здесь частые гостьи, но здешним обитательницам они не причиняют никакого вреда. Прекрасные, похожие на ожившие ледяные статуи, беловолосые и синеглазые эльфийки ступают легкими сандалиями, а то и вовсе босыми ногами, прямо на снег; их одеяния так тонки и прозрачны, что вызывали бы у теплолюбивых людей озноб одним своим видом, если бы людям позволялось приходить в город. Служительницы Эйрина не слишком-то радуются гостям, и предпочитают уединение. Незачем смертным переступать границу этих земель — высоко в горах спит ледяной дракон, а эльфийская королева, пожертвовавшая собой ради жизни на земле, поет ему свои лучшие песни. Так было всегда и так будет — можно ли позволить, чтобы любопытные и неуемные люди потревожили Несущего Холод и погрузили весь мир в вечную зиму, как это случилось однажды? Да и самим эльфийкам чужое внимание не по вкусу — нрав их так же суров и жесток, как морозные северные ночи. Но на упреки в холодности и надменности они не обращают внимания — что могут понимать слуги огня, легко говорить о фанатизме служительниц Эйрина, отсиживаясь самим в теплых землях… Те, кто видел сердце зимы, облекают свое собственное в ледяную броню.

* * *

Винтерлайт, Зимний Свет. Гномы неслучайно дали своей крепости такое название — для них зима тоже нескончаема, здесь ее исконные владения. Но беспощадные порывы ветра бессильны перед каменной цитаделью, и холода ее жителям не страшны и без драконьего колдовства. Трудолюбивые неутомимые дети Ниетальфа работают глубоко под землей, где снежные бури и подавно не могут их достать. Пусть беснуются наверху, разбиваясь со злобы о неприступные стены… А гномам даже жарко от усердного труда, пот катится с них градом, как от лучей летнего солнца. В их руках стучат кирки, добывая руду, молоты бьют по наковальне, давая жизнь очередному шедевру кузнечного искусства; горны раскалены добела, в печах плавится металл, и уж здесь жар становится почти невыносимым — даже дыхание Эйрина его едва ли погасит. О холоде тут и не слыхали… После славно проведенного дня мастера вернутся в свои уютные дома, к пылающим очагам и сытному ужину, и будут слушать завывания метелей, усмехаясь и покуривая трубочку — как ни могущественна зима, а все-таки гномы ей не кланяются. Много чести будет.