Это мой друг... с работы (джен)

Кто-то орал. Утро раннее, вон, солнце даже не занялось, а кто-то уже орал, там, в конце коридора. Вопил так, будто матушку в постели с соседом застукал, а не в тюрягу попал. Очередной новичок.

Бруз вздохнул.

Крик приблизился. Жаль, что новенького не определили в камеру у входа, подальше отсюда.

Бруз перевернулся на другой бок.

Новичок, похоже, отчаянно сопротивлялся. Видать, крепкий такой парень.

Бруз дважды обернул голову линялым матрасом, но и это не помогло. Теперь будто кричали над самым ухом.

— Эй! Еще раз предупреждаю — меня нельзя сажать за решетку! Я важная шишка! Эй, вернитесь!

Да твою же мать.

Бруз сел на койке, аккуратно свернув и пригладив матрас — пригодится еще, вполне чистенький и целый.

О, он ведь не сказал это вслух, да? Бруз — суровый парень с Синих гор, а суровые парни не бросают лишних слов. Сохраняя свой образ, он предпочел даже глаза не открывать. Нет, один глаз все же можно. Как сел глыбой в темном углу и уцелевшим ухом не повел, так оттуда и стал пялиться одним открытым глазом на новичка, которого зачем-то закинули в его, Бруза, личную камеру.

Это что, новая форма психологического воздействия — мучить приличного тролля соседством с этим… детенышем Илуватара?

Как только стихли шаги невозмутимого — а Бруз подозревал, что и глухого, — стражника, новенький сразу замолк. Замолк, но почему-то вовсе не опечалился, не сел на пол, не сполз по стенке, причитая о несправедливости. Напротив, он по-хозяйски встал посреди камеры и вперился взглядом в Бруза.

И, о, лысые гхульские ляжки, дожили: это был эльф.

Да вы шутите? В паучью жопу такое соседство!

— Эй, он правда серьезная шишка, ему нельзя здесь быть! Слышите? Кто-нибудь!.. Помогите!

* * *

— Успокоился?

Нахальный эльф развалился на узкой койке Бруза и светился ярче солнца, скаля белые зубы и даже разложив свои патлы на его матрасе. Как ему удавалось выглядеть одновременно таким мерзким и таким… милым, что аж противно?

Нет, нельзя было впадать в панику, братва бы не одобрила. Бруз стиснул зубы и отошел в угол, туда, где особенно живописно раскинулась отсвечивающая серебром паутинка. Кажется, пришло время сваливать отсюда — жить в такой близости от эльфа было просто возмутительно.

— Звать-то тебя как?

Прекрасно, он еще и познакомиться хочет. Так, нет, стена наружная, долго не выдержит, ну и славненько…

— А я слышал, будто орки не выносят дневного света.

— Ага, так и есть. — Бруз невозмутимо передвинулся ближе к решетчатому окну, прощупывая кладку под тем, что строитель назвал бы подоконником. Нет, Бруз строителем не был, он в жизни своей и шалаша-то не сделал, но знания у него кое-какие имелись. В основном, чтобы производить впечатление на других. Может быть, даже на эльфов. Да, почему бы и не на эльфов?

— А ты стоишь прямо в его лучах, — не унимался засранец.

— Вот верное наблюдение, парень. Прямо в точку! А ты глазастый, даже для эльфа, — Бруз подмигнул, оторвавшись от своего занятия.

— Тогда почему?..

— Может, потому что я не орк? О-лог-хай? — произнес он как для тупого, по слогам и нараспев, и сделал многозначительную паузу, надеясь увидеть просветление в глазах эльфа, но тот Бруза не порадовал. — Хотя какая вам, детишкам Эру, разница, правда? Вот вы как видите орка или тролля, сразу такие: «О, вот же урод! Давайте его убьем?» Знаешь, как это бесит? Или тащите нашего брата в тюрьму за просто так. О, погоди, знаешь, в чем меня обвинили? «А ты че в мою сторону ломанулся?» А я, может, вообще собачку погладил хотел…

На мгновение эльфу показалось, что Бруз улыбается. А нет, даже не показалось — тролль и правда стоял и лыбился в его сторону. Выглядело это жутковато, но чего еще было ожидать от такого создания? Эльфы долго живут и видят много всякого. Но обижать сокамерника вообще-то было попросту низко. Тем более для эльфа — воплощения Добра и всякого такого, что предписывало ему быть умничкой и вызывать зависть у тех, кто не столь хорош.

— Так что же, здоровенный любитель щеночков, имя у тебя есть?

Вторая попытка, язвит. Ну что же, парень забавный, может, и скрасит последние часы ожидания.

— Бруз. Бруз Рубитель. Фамилия такая. Все мы Рубители: дед был Рубитель, отец был Рубитель, мать была Рубитель, но ей че-т не понравилось, и она потом девичью фамилию вернула, — тролль сделал пару удачных тычков ложкой в шов слева от окна — и на пол посыпалась цементная крошка. — Ну, а ты?..

Эльф вроде бы что-то ответил, но вывалившийся прямо на мизинчик кирпич помешал Брузу четко расслышать его слова.

— Улюлиэль? Серьезно? — недоверчиво оглянулся на него Бруз. — Да что это за имя? Тебя мама не любила?

— Не-е-ет! — и эльф прочирикал что-то еще раз.

— Гулялиил?

— Да нет же! — уже взвыл эльф и зачем-то оттянул ворот рубахи: — Вот, прочитай, если со слухом плохо!

У этого идиота была подписана одежда. Нет, серьезно? Бруз не очень хорошо читал эти эльфийские вензеля, но, кажется, там правда было написано что-то похожее.

— Слушай, парень, имя у тебя какое-то дурацкое, да и закорючки эти… там… стерлись, так что я буду звать тебя Гришей.

— Да ты охренел? Какой я тебе Гриша?!

Ха! Патлатый засранец чуть не рыдал от отчаяния. Но Бруз же не виноват, что птичья речь эльдар ускользала от его слуха и не ложилась на язык. Физиология, магия, метафизика — все дела. То ли дело Черное наречие — строгое, четкое, звучное!

— Да погоди ты орать. Гриша был героем, ты что, не знаешь? Вы там в своих лесах совсем одичали, историю не учите? У Гриши была собственная крепость, ну, до того, как его порешил кто-то из ваших. И он был… м-м-м… мы-м-м…

Слово не давалось.

— М-м-м…

Эльф заинтересовался. Потом занервничал. Мычащий Бруз раздражал, хотелось врезать ему по башке. Но жить хотелось еще больше, так что благоразумнее было ему помочь.

— Мудрый? Как я?

— Нет! М-м-м…

— Могучий? Я напоминаю тебе его?

— М-м-милый, — выплюнул наконец противное слово тролль, — милый, как ты.

— О.

— Ага. А теперь свали с моей койки, Гриша.

— Сам ты Гриша! — возмутился оттиснутый к самой стене эльф. — Камера на двоих — значит, все здесь общее.

— А я слышал, будто эльфы не спят, — ехидно заметил Бруз, вытягивая похрустывающие ноги и зевая, — так что тебе кровать ни к чему. Вот тебе окно, вот тебе и луна со звездами — наслаждайся, эльф.