Недетские игры (джен)

Наверное, это была плохая идея — сунуться в Пограничную зону на ночь глядя и в одиночку. Но отступать уже было поздно, тем более, Г'Кар сдуру похвастался, что сможет добраться туда, перед всеми своими друзьями — детьми соседей. Они упорно не верили, что у него хватит храбрости это сделать, и пришлось поклясться, что такие прогулки для него — сущая безделица.

— Я уже взрослый и могу бродить, где хочу! — запальчиво сказал Г'Кар одному из мальчишек, когда тот выразил сомнение в том, что его родители одобрят такую вылазку. — А маме с папой об этом знать и необязательно!

Взрослым он был, конечно, весьма условно, ибо прошел церемонию Обретения Имени всего несколько дней назад, как только ему исполнилось десять лет. Но Г'Кара это особо не волновало. Куда больше интриговала мысль о том, что любой нарн, получивший настоящее имя, должен пройти Испытание, чтобы доказать свою храбрость. Прогулка по Пограничной зоне показалась ему вполне достойным выбором. Тем более, он давно хотел там побывать, чтобы увидеть все, что там творится, собственными глазами.

— А как же ты туда попадешь, без пропуска? — наивно поинтересовался Ло’Тар, никогда не отличавшийся особой сообразительностью. — Там же повсюду центаврианские солдаты… и вообще… туда никому нельзя…

— Если идти через катакомбы, пропуска и не нужно, — терпеливо пояснил Г'Кар, удерживая себя от искушения дать дураку по лбу.

— А мне отец запрещает спускаться в катакомбы одному… — протянул Ло’Тар.

— Ну, раз так, оставайся тут! — фыркнул Г'Кар презрительно.

— А если заблудишься? — Ло’Тар не унимался, вызывая у него раздражение.

— Не заблужусь. Я катакомбы знаю хорошо.

Тут Г'Кар немного прихвастнул, но он считал, что имеет на это право. В конце концов, он действительно лазил по подземным ходам Г'Камазада чаще остальных.

Мосты были сожжены, клятва произнесена, и вот теперь он, чихая и кашляя от вездесущей пыли, выполз из узкой щели в нагромождении камней, оглядываясь по сторонам и щурясь от лучей неяркого вечернего солнца. Сумерки здесь, на поверхности огромного каньона, в глубине которого располагался сам город, наступали чуть позже. И Г'Кар поблагодарил Г'Квана за то, что успел выбраться из-под земли вовремя. Бродить по незнакомой местности в темноте было бы не очень приятно.

Проморгавшись и немного привыкнув к постепенно тускнеющему свету, Г'Кар осторожно двинулся вперед, отряхивая перепачканные штаны. Пока он продирался по узким лазам катакомб, штаны и рубашка пришли в почти полную негодность. Дома его будет ждать суровый нагоняй, но сейчас лучше не думать об этом.

Мальчик прижался к выщербленным валунам, жадно разглядывая окружавшую его местность. Открывшийся его взору унылый и пустынный пейзаж вызвал легкое разочарование. Совсем не такого ожидал Г'Кар от легендарной Пограничной зоны.

Когда-то, еще до начала войны, здесь стояли дома, в которых ютились те жалкие отщепенцы, которые по разным причинам оказались недостойны жить в городе, бок о бок с почтенными гражданами. Преступники разного рода, нищие, калеки, воры и прочие потерянные — Пограничная зона стала для них последним пристанищем.

Но всё, что сейчас мог видеть Г'Кар, — это бесформенные груды камней, разбросанные тут и там. Значит, верны были рассказы взрослых о том, что центавриане решили всерьез покончить с Сопротивлением. Совсем недавно здесь шли жестокие бои, и бомбардировки были столь яростными, что почти вся Пограничная зона превратилась в руины.

Ветер дул почти непрерывно, с силой ударяясь о камни, и издавал завывание, более похожее на крик какого-то диковинного и страшного зверя. Г'Кару пришлось несколько раз отворачиваться, чтобы перевести дух и вытереть лицо от налипшей пыли. Но, кроме этого заунывного звука, Г'Кар не слышал ничего. И это вызывало тревогу.

Тишина и пустота действовали на нервы.

Г'Кар еще некоторое время бродил среди камней, периодически наклоняясь, чтобы порыться среди щебня в поисках хоть чего-нибудь интересного. Мусор тут и впрямь валялся самый разный: от осколков костей, до пуговиц с мундиров центаврианских солдат. Они поблескивали в алых лучах заходящего солнца, подобно крошечным уголькам в песке. Некоторые валуны явно были оплавлены выстрелами из плазменных орудий. Совсем недавно здесь царил сущий ад.

Г'Кар наклонился за очередной искоркой-пуговицей, решив, что они послужат отличным доказательством того, что он действительно побывал в Пограничной зоне. На сей раз она оказалась прикреплена к обрывку мундира, присыпанного гравием и песком. Г'Кар потянул ткань на себя, пытаясь открутить свой трофей. Но пуговица была крепко пришита. Мальчик отошел назад, дергая обрывок. Наконец, ткань уперлась, видимо, придавленная слишком большим и тяжелым камнем. Г'Кар наклонился, попробовав подкопать. Пальцы уперлись во что-то твердое, холодное и гладкое. Здесь, в тени от валунов, он почти не видел, что это такое. Г'Кар попытался понять это на ощупь. Предмет был угловатым и явно сделанным из металла. После непродолжительной возни мальчику удалось выдернуть его из каменистой земли.

Г'Кар восхищенно разинул рот, уставившись на то, что держал в руке. Вот это действительно находка так находка! Пистолет! Самый настоящий центаврианский плазменный пистолет! Он много раз видел такие на поясе у солдат.

Мальчишка некоторое время сдувал пыль с оружия, пытаясь оттереть длинный и тонкий ствол. Пистолет был приятно тяжелым, серебристый металл тускло поблескивал в полутьме. Пожалуй, такого доказательства будет вполне достаточно, чтобы убедить всех ребят в том, что он держит свое слово и способен пройти Испытание. Г'Кар улыбнулся, представив, как они будут ему завидовать. А потом сник, вспомнив, что никому-то он его не покажет, потому что по последним центаврианским законам нарнам было запрещено носить любое огнестрельное оружие. Если он заявится домой с такой штукой, точно посыплются расспросы: откуда, как и почему. Придется рассказать о своей самовольной вылазке в Пограничную зону, мама наверняка придет в ярость… Нет, родителям об этом знать точно не стоит. Они в последнее время стали какие-то дерганные, всего боятся и постоянно на него орут. Да и друзья тоже вряд ли удержатся от искушения проболтаться.

«Лучше припрячу в укромном месте и никому о нем не скажу», — решил он, заворачивая свою добычу в обрывок ткани. Пуговицы по сравнению с пистолетом показались ему сущей безделицей. Но выбрасывать их мальчик все же не стал.

Он сунул пистолет за пазуху, убедившись, что пистолет не выпадет оттуда. А потом огляделся по сторонам, осознав, что солнце уже скрылось за горами на горизонте. Небо еще пылало всеми оттенками алого и оранжевого, но эти всполохи скоро погаснут, и тогда ему придется искать дорогу обратно в полнейшей тьме.

Решив поторопиться, Г'Кар попятился, выбираясь на открытое пространство. Под ногами вдруг что-то хрустнуло, да так громко, что он вскрикнул и подпрыгнул вверх. Щебенка проскользнула под подошвами, и мальчишка с размаху грохнулся на землю, чувствуя, как тяжелый пистолет больно впился ему в ребра. Шипя от боли в ушибленной спине, Г'Кар перевернулся и замер, уставившись на полуистлевший череп, наполовину торчавший из земли. Взвизгнув, мальчик попятился назад. Пограничная зона внезапно перестала казаться ему привлекательным местом.

Все еще не поднимаясь с четверенек, он выбрался из нагромождения камней, пытаясь успокоиться.

— Подумаешь, череп, — дрожащим голосом пробормотал он, одергивая одежду и поправляя пистолет. — Много черепов… — повторил Г'Кар, вглядевшись в землю вокруг.

В голове вертелись туманные рассказы, услышанные от взрослых, о том, что центаврианские солдаты расправлялись с пленными воинами Сопротивления и теми, кого подозревали в пособничестве, прямо там, где ловили.

«Если что, я вооружен», — подумал Г'Кар, торопливо шагая подальше от жутковатого места.

Вскоре, однако, ему пришлось снова остановиться, чтобы понять, в какую сторону надо идти. Привычный к блужданиям по катакомбам, он считал, что хорошо запоминает особенности местности и различные приметы. Но сейчас, в сгущающихся сумерках, Г'Кар осознал, что не может найти ни одного ориентира.

Чтобы не заплутать окончательно, мальчик остановился и, покусывая ноготь на пальце, принялся озираться по сторонам.

Ветер усилился, и вой его стал совсем сумасшедшим. Периодически Г'Кару казалось, что какое-то демоническое существо ехидно хохочет над ним, прячась за развалинами, поджидая его.

Камни и земля мелко подрагивали, добавляя неприятных ощущений. Г'Кар полагал, что это из-за ветра.

Ему показалось, что он вспомнил нужное направление. В любом случае, оставаться здесь на долгую ночь совершенно не хотелось. Мальчик начал пробираться между валунами, в поисках входа в катакомбы, по которым пришел сюда. Этот лаз был слишком узким, вот почему Г'Кару удавалось пользоваться им беспрепятственно. Все подземные ходы в городе и Пограничной зоне, которые так или иначе были проходимы для взрослых, центавриане старались брать под надзор, минировали или просто заваливали. Таким образом они пытались покончить с отрядами Сопротивления, которые особенно яростно орудовали именно в Г'Камазаде. Война, которая многие годы велась скрытно, партизанскими методами, в последнее время выливалась в открытые кровопролитные сражения. И каждая сторона действовала все жестче и безжалостнее.

— …иииии! — напевал ветер свою жуткую песнь.

Г'Кар поежился, шмыгнув носом. Ничего, он сумеет выбраться отсюда. И ему совсем не страшно. Разве что чуть-чуть. Совсем немножко. В конце концов, в катакомбах плутать гораздо опаснее.

— ииииии! — ветер не унимался.

Земля снова ощутимо дрогнула под его ногами. Как будто исполинский зверь пытался встряхнуться. Интересно, здесь всегда так?

Небо стало темно-красным, потом лиловым. Г'Кар поднял голову, разглядывая первые звезды. Там, внизу, в самом городе, их никогда не было видно.

Вот одна яркая точка. Вот вторая.

— аааааак! — вскрикивал ветер, совсем как живой.

Г'Кар запрокинул голову, наблюдая, как сияющие точки становятся все ярче и ярче, а небо продолжает темнеть. Три звезды начали расти, а потом внезапно поплыли в сторону.

Мальчик вздрогнул, моргая. И попятился, не сводя с них завороженного взгляда.

— Беги, дурак! — рявкнул за его спиной сердитый звонкий голос.

Прежде чем Г'Кар успел испугаться, кто-то толкнул его в спину, да так сильно, что он едва не полетел на землю.

— Беги, быстро! — повторил голос прямо над его ухом.

Точки-огни становились все больше, и краем глаза Г'Кар увидел сероватую треугольную тень, закрывшую остальные звезды.

— Слишком поздно, ложись! — продолжал командовать голос. Мальчик рухнул на землю, ничком, не дожидаясь еще одного тычка от невидимого спутника.

Теперь он услышал это. Противный и вибрирующий гул, низкий, монотонный, нарастающий.

— Замри! — шикнул голос, и Г'Кар уткнулся носом в каменистую почву, оставив попытку поднять глаза.

Что-то огромное пролетело совсем низко над ними, заставляя дрожать землю.

— Тихо… — шипел голос справа от него. — Лежи!

— Что… — пробормотал Г'Кар, пытаясь разглядеть своего неведомого спасителя.

— Заткнись, у них очень хорошие сенсоры! — одернул его голос.

Вибрация стихла.

— Улетел, — прошептал Г'Кар, оставаясь неподвижным.

— Он вернется, — ответил голос. — Нам надо срочно уходить!

Г'Кар приподнялся и посмотрел на того, кто лежал рядом. В темноте было трудно разглядеть лицо, даже с его тренированным в катакомбах сумеречным зрением. Но он сумел увидеть, что спутник его не отличается особо крупным ростом.

— Это был «Шиват», да? — спросил Г'Кар, подняв глаза вверх.

Он видел эти центаврианские истребители и раньше, но никогда — так близко. Они обычно проносились над городом высоко-высоко в небе, стремительные и опасные, силуэтами напоминающие хищных птиц.

— Откуда ты здесь взялся? — спросил его спутник, нахмурившись. — Впрочем, сейчас это неважно, нам надо спрятаться получше. Они никогда не летают просто так. Идем же!

Он потянул его за рукав, подталкивая вперед. Г'Кар поднялся на ноги и обнаружил с удивлением, что перед ним стоит тощая девчонка, чуть выше его, грязная и оборванная.

— Здесь неподалеку есть укрытие, но я не уверена, что мы оба туда поместимся, — сказала она недовольно.

Спотыкаясь, он побежал за ней, стараясь не отставать. Судя по всему, девочка прекрасно знала этот район, и темнота не мешала ей.

— Какой же ты неуклюжий! — сердито буркнула она, когда Г'Кар в очередной раз едва не растянулся, запнувшись о камень. — Не хватало еще с тобой тут возиться!

— А ты не возись! — обиженно огрызнулся он. — Я и сам могу о себе позаботиться. Уже не маленький! Ишь, раскомандовалась!

— Помолчи, — оборвала она его, резко остановившись.

— А ты мне рот не затыкай! — Г'Кар продолжал возмущаться.

— Тихо! — она дернула его за рукав, и мальчик замолчал, опомнившись.

Земля снова мелко подрагивала.

— Я же говорила… — простонала девочка и побежала вперед, мгновенно исчезнув из его поля зрения.

— Эй, а как же я?! — охнул Г'Кар, устремившись следом.

Звук обрушился на них разом, как будто ударила невидимая волна. Г'Кар почувствовал, как земля ушла из-под ног, а темнота вокруг взорвалась оглушительным воем, надрывным, безжалостным. Он кубарем полетел вниз, оглушенный, врезался в мягкое тело девочки и, пытаясь удержать равновесие, вцепился в нее обеими руками.

Ярко полыхнул свет, а потом раздался тяжелый удар, и земля, застонав, содрогнулась снова.

Девочка дернулась, двигаясь куда-то, и Г'Кар пополз следом, не в силах открыть глаза.

— Г-Г'Кван… — пробормотал он в ужасе.

Адские звуки продолжались, и по земле и камням как будто били огромным молотом.

— Сюда! — девочка потянула его за собой, и они некоторое время продирались по узкому лазу, усиленно работая локтями и ногами.

Неожиданно она остановилась и замерла, дрожа всем телом. Дальше ход сужался так сильно, что двигаться стало опасно.

Г'Кар подполз ближе, нащупав ее руку.

Земля тряслась, терзаемая выстрелами центаврианского бомбардировщика, и двое нарнских детей, лязгая зубами и беззвучно молясь, лежали в темноте жалкого укрытия, вцепившись друг в друга…