Сохранивший жизнь (джен)

К удивлению Люциуса, когда они с Темным Лордом аппарировали к двухэтажному дому, их никто не встретил. Вокруг стояла тишина: не виднелось ни огней, ни метки в воздухе, ни хаоса, не слышались крики маглов, подвергнувшихся нападению. Наоборот! Ночь казалась совершенно спокойной и мирной.

Люциус огляделся. Возле дома не было видно никого, кроме него и Повелителя.

«Где же остальные? Ведь он сказал мне, что сегодня будет рейд».

С невысказанным вопросом в глазах глянул на Темного Лорда.

— Сегодня ночью будет персональный рейд, Люциус, — пояснил тот. — Исключительно для тебя. Мы просто атакуем этот дом, поскольку в последний раз ты на редкость разочаровал меня своей слабостью.

Люциус отвернул лицо в сторону. О последнем разе думать не хотелось совершенно, хотя воспоминания казались все еще свежими и никак не хотели убираться из головы прочь. В конце концов, все это произошло не так давно: всего около месяца назад.

«Тот рейд до сих пор у меня перед глазами: горящие дома, крики, хаос, паника, страх», — вздрагивая, он вспомнил, как Темный Лорд подвел его к семье из трех человек, отцу с матерью и подростку приблизительно его возраста.

У всех из них были светлые волосы, почти как у него.

Люциус помнил, как Темный Лорд приказал ему мучить эту магловскую семью, а самое главное, он до сих пор не мог забыть тот взгляд, полный брезгливой жалости, который бросила на него мать семейства, когда он послушно кивнул Повелителю.

Даже потом, когда Люциус отправлял в них заклятье за заклятьем, эта магла по-прежнему смотрела на него со своей отвратительной жалостью. О… жалость была отнюдь не той эмоцией, к которой привык наследник Малфоев. Его с детства учили тому, что жалость — это, прежде всего, слабость.

А получалось так, что именно она (незнакомая ему магла!) стала первым человеком, кто жалел его.

Люциус не знал, что думать. Ужасно хотелось ненавидеть эту отвратительную грязь, осмелившуюся пожалеть его.

«Проклятье! Я не нуждаюсь в ее мерзкой жалости. Я — чистокровный маг! Я — Малфой, и уже этим превосхожу всех остальных».

И всё же… Какая-то частичка была тронута поведением этой женщины. Ее кажущейся неуместной добротой…

Вообще доброта являлась еще одной эмоцией, к которой Люциус не привык. Доброта тоже была слабостью.

В тот вечер он просто стиснул зубы. Происходящее казалось ему чем-то невероятным. За короткий и трагический для нее промежуток времени какая-то жалеющая магла подарила ему больше доброты, чем собственный отец продемонстрировал за всю свою жизнь.

Но убить ее он так и не смог. Просто стоял и смотрел, как Темный Лорд расправляется с ней и со всей ее семьей.

Потому что был слишком слаб, чтобы делать это самому.

— Посмотри на этот дом, Люциус, — воспоминания оказались прерваны Темным Лордом. — Ты только глянь, как хорошо они живут. Лучше, чем многие волшебные семьи.

Его голос почти звенел от нескрываемого гнева.

Люциус поднял взгляд на особняк. Тот был далеко не так велик, как Малфой-мэнор, но было понятно, что его обитатели и впрямь люди не бедные.

— Эта мерзость осмеливается оскорблять нас самим фактом своего существования, — прошипел Темный Лорд, явно пребывая в смертельной ярости. — Они должны понять, что их место под нашими ногами. И ты поможешь мне преподать этот изящный урок. Надеюсь, что больше не разочаруешь.

Не в силах ответить, Люциус лишь судорожно сглотнул.

— Ты готов доказать, что достоин своей благородной крови? — требовательно поинтересовался Темный Лорд.

— Да, Повелитель, — стараясь не выдать свою слабость, отозвался юный Малфой.

Темный Лорд вытащил волшебную палочку и жестом предложил Люциусу сделать то же самое.

Тот вытащил палочку семейства Малфоев, которой пользовались все наследники рода, поскольку личную палочку использовали обычно только для школы.

Темный Лорд разблокировал входную дверь. Люциус последовал за ним, и они вошли в темный дом. Несмотря на свет только двух Люмусов, он обратил внимание, как красиво обставлен особняк. Нет, в нем не было бьющего в глаза богатства Малфой-мэнора, но Люциусу стало абсолютно понятно, что деньги у этих маглов есть, и это заставило Повелителя еще раз зашипеть от гнева.

В комнатах первого этажа никого не оказалось. И понятно почему: было уже поздно, так что все обитатели, скорее всего, уже находились наверху, в своих спальнях.

Коварная, хотя и трусливая частичка души Люциуса тихонько радовалась, почувствовав слабенькую надежду, что в доме вообще никого нет.

— Пойдем наверх, — велел Темный Лорд.

Ничего не ответив, Люциус кивнул головой и последовал за ним. Наверху было так же темно, за исключением слабой полоски света, виднеющейся под одной из закрытых дверей.

— Хочешь оказать им честь? — насмешливо поинтересовался Повелитель. И фраза его звучала отнюдь не предложением.

Воспользовавшись палочкой, Малфой открыл дверь, и, к его облегчению, Темный Лорд вошел в комнату первым, отодвинув Люциуса в сторону. Мгновение помедлив, тот вошел следом.

Это была ванная комната, в которой находился средних лет магл, обернувшийся на звук открывающейся двери. Он был одет в пижаму, волосы были взъерошены, а в руках виднелась зубная щетка. Люциусу стало понятно, что ничего не подозревающий простак чистил зубы, готовясь лечь спать. При виде Темного Лорда глаза магла расширились.

— В чем дело? Кто вы та… — начал мужчина, но договорить не успел: из волшебной палочки Повелителя выстрелил луч зеленого света, ударивший его в грудь.

Малфой слегка вздрогнул, когда магл тяжело рухнул на пол, а Темный Лорд усмехнулся в каком-то ненормальном, противоестественном восторге. Но не думая об этом, Люциус вдруг обнаружил, что не может отвести взгляда от широко распахнутых, остановившихся глаз магла. Они были совершенно пустыми и безжизненными. Люциус словно бы онемел.

— Вероятно, его жена уже лежит в постели, — заговорил Темный Лорд, — и скорее всего, у них есть хотя бы один ребенок. Разделимся. Убей всех, кого тебе удастся найти. И будь готов к тому, что у них больше одного ребенка. Не позволяй этому остановить тебя. Убей их. Ты должен сделать это сам, один. И запомнить свои ощущения.

Оцепеневший Малфой широко раскрыл глаза.

— Конечно, если ты не собираешься снова разочаровать меня, Люциус, — угрожающе напомнил ему Темный Лорд.

— Н-нет, поверьте, нет! — ахнул тот.

— Когда закончим, встретимся у входной двери, — это Повелитель приказал уже почти лениво.

Быстро поклонившись, Люциус оставил ванную, спиной чувствуя внимательный взгляд своего господина.

Наконец он завернул за угол. Теперь можно было пойти в две разные стороны, и он пошел направо. А спустя несколько мгновений услышал, как шаги Темного Лорда удаляются в противоположном направлении.

Пытаясь контролировать дыхание, юный Малфой осторожно пробирался через темный дом и смутно надеялся, что в этой стороне никого не окажется.

«Мерлин и Моргана, пусть здесь не будет ни единой души… Пожалуйста!» — про себя попросил он… и наткнулся на прикрытую дверь.

Перед тем, как отворить ее, несколько раз Люциус глубоко вдохнул, а потом тихонько закрыл за собой, удивляясь дрожащим рукам.

В комнате, которая явно была детской, он увидел лишь молоденькую девушку, почти ребенка, чуть младше его по возрасту, которая мирно спала в белоснежно-кружевной постели.

«По крайней мере, у нее нет светлых волос…» — подумал он, сдерживая желание нервно рассмеяться и медленно приблизившись к кровати, взглянул на спящее дитя маглов.

Коричневые волосы обрамляли небольшое личико.

Люциус наставил на девушку волшебную палочку.

«Ты сможешь сделать это, — сказал он себе. — Заклинание ты знаешь. Все, что тебе нужно, это произнести его слова. Это заставит Темного Лорда гордиться тобой. И отца это тоже заставит гордиться. Ты же не хочешь снова разочаровать их? Ты не хочешь всю свою жизнь оставаться таким же слабым? В конце концов, ты — Люциус Малфой!»

Но волшебная палочка по-прежнему ходила ходуном в его дрожащей руке, когда глаза девушки внезапно открылись. Она увидела Люциуса и испуганно уставилась на него.

— Ни звука! — быстро предупредил ее Люциус, чей голос казался более уверенным, чем сам он. — Я не один.

Все еще испуганным взглядом девушка оглядела спальню.

— Он не со мной, — быстро пояснил. — Сейчас он в другой части дома.

— Мои папа с мамой, — ахнула девушка.

Малфой не мог заставить себя сказать ей прямо, что отец уже мертв, а мать, скорей всего, вот-вот последует за ним.

— Им уже ничем не помочь… — поэтому бесстрастно произнес он.

Девушка в ужасе перевела на него взгляд.

— Значит, меня ты тоже убьешь? — к чести молоденькой маглы, голос ее дрогнул совсем чуть-чуть.

Люциус поднял палочку и направил ее на лицо девушки.

Девушка удивленно уставилась на ту. Затем перевела взгляд на Люциуса, и в ее глазах мелькнуло сомнение.

Из нервно подрагивающей палочки посыпались сердитые красные искры. Не решаясь, ее хозяин продолжал молчать.

И вдруг глаза молоденькой маглы расширились от страха. Стало ясно: теперь она поняла, что длинная деревяшка, указывающая на нее, была действительно оружием. А следовательно, и угрозой для жизни. От страха она зажмурилась, но не издала ни единого звука, кроме легкого всхлипа.

«Просто произнеси эти слова! — повторил себе Люциус. — Все, что тебе нужно сделать, это проговорить их вслух».

Не получалось. Он снова не смог. Люциус опустил палочку.

— Открой глаза, — велел он девушке. — Я не собираюсь тебя убивать.

Та послушалась, и несколько мгновений они просто смотрели друг на друга.

— Твои родители, вероятно, уже мертвы, — вдруг резко бросил Малфой.

От этой жестокой фразы девушка вздрогнула, но ничего не сказала.

— Кто-нибудь еще есть в доме? — спросил Люциус.

Она покачала головой. Было ясно, что изо всех сил она пытается не заплакать.

— Теперь он придет за мной, да? — несколько мгновений спустя молоденькая магла словно бы нашла в себе силы.

— Вряд ли, он же не знает о твоем присутствии здесь, — машинально отозвался Люциус.

Ее глаза снова расширились, но на этот раз уже не с ужасом, а с надеждой.

— Тебе есть куда убежать? — судорожно пытаясь найти выход из этой нелепой ситуации, негромко спросил Малфой.

— Здесь неподалеку живут наши родственники. Я могу спрятаться у них…

— Тогда… тогда мы должны вытащить тебя из этого дома, беги со всех ног и не приходи сюда до самого утра, — теперь Люциус говорил сухо и собранно. Казалось, он слышит сейчас своего отца (Абраксаса Малфоя), когда тот разговаривает с кем-то другим.

— Но как? — девушка поежилась. — Если мы попытаемся спуститься к входной двери, то кто бы ты ни был, нас обязательно увидят.

Люциус посмотрел в окно, а она, глазами проследив за его взглядом, испуганно выдохнула:

— Нет… Я не смогу, нет.

— Учти, мой Повелитель в конце концов начнет искать меня, — сказал Люциус. — Хочешь, чтобы он пришел сюда и нашел тебя?

— Но как я выберусь из окна? — дрожащим голосом спросила она.

— Я помогу, — буркнул Малфой. — У меня, знаешь ли, богатый опыт по вылезанию из окон.

Именно по этой причине отец начал запирать его в подземельях, а не в спальне, когда Люциус подвергался наказаниям.

Он сдернул с кровати одеяло, а затем и простынь, сворачивая ее наподобие веревки.

— Под нами есть окна? — деловито спросил он. Так он всегда спрашивал, когда был чем-то занят.

Возможно, Темный Лорд уже покончил с ее матерью и возвращался вниз. А Люциусу совсем не хотелось рисковать тем, что он увидит, как в темноте со второго этажа спускается маленькая фигурка.

— Нет.

— Вот и хорошо.

Он обвязал один конец своей самодельной веревки вокруг талии девушки.

Помнится, всякий раз, убегая по ночам из своей комнаты, Люциус привязывал один конец веревки к одному из кроватных столбиков, а другой конец бросал в окно, чтобы можно было спуститься вниз.

Жаль, что в конце концов отец обнаружил сбегающего по ночам наследника, который должен был смиренно отбывать в своей спальне наказание, объявленное родителем.

«Ничего… на этот раз все будет иначе. Сегодня я не собираюсь никуда выбираться, поэтому мне ничего не нужно, чтобы подняться обратно. Кроме того, я вообще не собираюсь оставлять никаких доказательств, что из этой комнаты кто-то убежал. Этот урок я выучил. А я никогда не совершаю одних и тех же ошибок дважды».

— Послушай, сейчас я спущу тебя вниз, — Люциус старался говорить так успокаивающе, как только мог. — Не бойся. Обещаю, что не дам тебе упасть.

Какое-то мгновение девушка испытующе смотрела ему в глаза, но потом кивнула.

— Давай я открою окно, — еле слышно прошелестела она. — Я знаю, как его открывать, чтобы никто не услышал.

И с простыней, крепко обвязанной вокруг талии, подошла к оконной раме.

Как только окно оказалось открытым, Люциус помог ей встать на подоконник.

— Чтобы чувствовать себя спокойней, крепко держись за простыню, — напутствовал ее Люциус. — Остальное я сделаю сам.

Магла кивнула, крепко схватилась за импровизированную веревку и начала вылезать из окна.

Люциус быстро, но осторожно опускал ее, а уже высунувшись из окна, увидел, что девушка стоит на земле. Она с трудом развязала крепко завязанную простынь, и Малфой сразу же втянул ту обратно. А потом подняла глаза наверх и несколько мгновений благодарно смотрела на него.

— Беги уже, — тихонько приказал Малфой, думая, что она не услышит.

Но она, будто услышав, бросила на него последний взгляд, кивнула и бесшумно побежала в темноту ночи.

Развязав и раскрутив простынь, Малфой аккуратно уложил ее обратно на кровать. Набросил одеяло, убедился, что следов чьего-то пребывания в комнате не осталось, вышел и плотно прикрыл за собою дверь.

Теперь перед ним стояла еще одна задача — скрыть свои действия. Люциус спокойно спустился вниз и вздохнул с облегчением: Темного Лорда у входной двери еще не было.

Однако это продолжалось недолго, совсем скоро он увидел приближающегося Волдеморта.

— Неужели ты закончил быстрей меня? — вопрос прозвучал несколько озадаченно. — Ты нашел кого-нибудь?

— Нет, Повелитель, — Люциусу удалось ответить совершенно спокойно.

— Какая жалость, — разочарованно протянул Темный Лорд. — Учитывая величину дома, я так надеялся, что у них будет хотя бы один ребенок.

Он внимательно посмотрел прямо в глаза Люциуса.

«Ты не узнаешь, что я вру, — мысленно сказал он себе. — Я не дам тебе понять это».

— Я наткнулся на спальню, — только заметил вслух, зная, что полуправду легче скормить собеседнику, чем полную ложь, — но она оказалась пустой. Возможно, это была гостевая спальня.

— Какая жалость, что сегодня у них не было гостей, — мрачно улыбнулся Темный Лорд.

— Действительно, какая жалость… — эхом отозвался Люциус.

— Надеюсь, в следующий раз тебе повезет. Твое первое убийство должно стать для тебя запоминающимся.

Каким-то невероятным образом Люциусу удалось справиться с улыбкой.

Тем временем Темный Лорд открыл входную дверь, и юный Малфой последовал за ним.

Оказавшись снаружи, Темный Лорд выстрелил в воздух Морсмодре. И над домом появилась знакомая метка. Усилием воли Люциус подавил дрожь.

«Интересно, увидела ли она это странное и зловещее явление в небе над своим домом, где только что убили ее родителей? Обратила ли на это внимание? Будет ли она помнить и поймет ли, насколько близко подобралась к ней этой ночью смерть?» — неожиданно для себя подумал он.

— Возвращаемся в Малфой-мэнор! — велел Темный Лорд, прерывая мысли сдержавшего облегченный выдох Люциуса.

«Что ж… по крайней мере сегодня мы больше никуда не отправимся…»

Но вернувшись домой, он так и не уснул… Не смог.

«Почему я спас ее? В конце концов, она — просто грязная магла… И ничем не заслужила этой жизни. Может потому, что она оказалась почти моей ровесницей? Или… из-за другой, прошлой женщины, которая осмелилась смотреть на меня с жалостью, пока я мучил всю ее семью по приказу Темного Лорда? Мерлин, о чем я только думал? В конце концов, мне просто велели убить маглов, и я должен был выполнить повеление… Нет, конечно, я не собираюсь становиться маглолюбцем и спасать их направо и налево! — он нахмурился, навлечь на себя гнев отца или Темного Лорда очень не хотелось. — Я уже и так рисковал сегодня... Кроме того, ведь маглы ничего не значат для меня. Они просто пыль под моими ногами».

Теперь ему казалось, что он не должен был щадить девчонку. Не должен был вести себя как… слабак.

«Просто забудь об этом, Люциус, — закончил мысленный монолог. — Это была всего лишь одна маленькая никчемная магла. И спасение ее жизни не изменит ничего… ни для тебя, ни для всего мира».

* * *

Пробираясь к выходу в город по Дырявому Котлу, Гермиона заметила, что родители, особенно мать, необычайно молчаливы. Сегодня она устроила им экскурсию в Косой переулок, а заодно и купила все необходимое для начинающихся совсем скоро занятий.

Скорее всего, мама с папой до сих пор не могли прийти в себя от потрясения в магазинчике «Флориш и Блоттс».

«Неудивительно, что Драко такой… Весь в своего папочку! Достаточно один раз взглянуть на того, как все становиться понятно».

— О чем ты задумалась, дорогая? — вдруг спросил мистер Грейнджер жену.

Миссис Грейнджер испуганно вздрогнула, вопрос мужа застал ее врасплох. Мысли ее и впрямь блуждали где-то далеко-далеко.

— Так, ни о чем… — она натянуто улыбнулась. — Просто подумала о том неприятном волшебнике из книжного магазина. Надеюсь, ты нечасто встречаешь таких, как он, Гермиона?

— Нет, мам, — Гермиона попыталась успокоить ее. — В Хогвартсе вообще в большинстве своем очень приятные люди.

— Это хорошо, — повеселела миссис Грейнджер. — Рада это слышать, милая.

Однако было понятно, что мысли миссис Грейнджер где-то витают. Просто и Гермиона и ее отец вопросов предпочли больше не задавать.

«Его волосы... Они такие запоминающиеся. Неужели в волшебном мире так много людей с этими волосами?»

Миссис Грейнджер покачала головой. Вероятность, что этот высокомерный чванливый маг и есть тот юноша, что спас ее много лет назад, была почти нулевой. Нет! Ее практически не существовало.

«В глазах того юноши светилось милосердие. В нем бились нормальные человеческие эмоции. А в глазах этого волшебника я не увидела ничего, кроме холода и пустоты. Просто… у них почти одинаковые волосы. Но это ничего не значит! Может быть, такие светлые, почти платиновые локоны распространены в мире магов. Нет-нет… Это был не он, не тот парень. В книжном магазине я видела совершенно другого человека».

* * *

Вернувшись в Малфой-мэнор, Люциус поприветствовал Нарциссу и оставил Драко с ней. С семьей он собирался теперь увидеться только за обедом. Сам же Люциус направился в кабинет, по дороге не переставая думать о мальчишке Поттере и обо всех Уизли.

О ком он даже не вспомнил, это о родителях Гермионы Грейнджер, которые явно были маглами. С чего бы Люциусу помнить о них? Маглы вообще не были для него важны и ничего для него не значили. Так, кучка грязи, ошибочно думающая, что имеет право жить в его мире.

Однако что-то в этой девчонке Грейнджер было... Что-то, очень давнее и смутно знакомое, что слегка тревожило его. Она кого-то напомнила Люциусу. Словно какое-то давно забытое воспоминание пыталось выбраться наружу, но не получалось. Никак не получалось.

Люциус покачал головой.

«Хм… Гермиона Грейнджер — не более чем грязнокровка, которая даже не имеет права находиться в Хогвартсе вместе с моим сыном. И нет в ней ничего особенного или значительного».

Отмахнувшись от этих (непонятно почему беспокоящих его) неприятных мыслей, Люциус перестал об этом думать. Так ничего и не вспомнив…