Пятьдесят шесть пенсов - повод, чтобы узнать друг друга поближе (гет)

Пушистые белоснежные облака были повсюду: внизу, по сторонам, на потолке — всё так и сквозило ослепительно-белым светом. Но, как ни странно, это не раздражало, не вызывало сильного желания беспрестанно тереть глаза и часто-часто смаргивать набегающие слёзы. Белый — естественный для нас. Ведь это не только цвет кабинета Аннабель, в котором я сейчас нахожусь, но и главный цвет того мира, где мы обитаем. Если это вообще можно назвать миром.

Анабель появляется, как всегда, бесшумно, но я сразу улавливаю то, что теперь я уже не одна. Начальница, как всегда, ослепительна — она и сама вся в белом: распущенные белоснежные волосы, длинное простого кроя платье, с небольшим разрезом, перетянутое на талии серебристым ремнём. Да, иногда в нашем мире мелькают и не белые оттенки.

Анабель приближается к своему столу, лишь легонько мне кивнув. Крылья за её спиной двигаются плавно. Мне кажется, что у меня никогда не получится так изящно махать крылышками. Но, может быть, это всё приходит с опытом?

А опыта у меня пока немного — с моей последней смерти прошло всего десять дней. Не то, чтобы совсем мало, как вам может показаться, но просто именно десять дней назад я впервые умерла, будучи человеком. До этого же моя душа, не имея такой высокой "душевной степени", обитала в существах более низших. Теперь же всё по-другому.

В прошлый раз мне страшно повезло — я впервые родилась человеком. Да-да, самым настоящим человеческим ребёнком. С двумя руками и ногами.

Правда, счастье моё длилось недолго. Первая миссия была в достаточной степени провальной — моя жизнь длилась всего четыре года.

Кто-то из вас скажет, что четыре года — это совсем ерунда, и я плохо справилась со своей ролью, но в своё оправдание хочу заметить, что мало у кого первая попытка заканчивается весьма удачно — в подавляющем большинстве случаев земная жизнь длится всего несколько лет. Кто-то вообще умудряется погибнуть всего через несколько часов после своего рождения. Нет, ну бывают же такие несчастные — им впервые выпадает удачный шанс, а они не могут как следует им воспользоваться. Возвращаясь, они подвергаются множественным насмешкам. По правде говоря, раньше я тоже хихикала и потешалась над теми, кто не смог продержаться слишком долго, и думала, что уж я-то, в отличие от этих несчастных, проживу не менее десяти человеческих лет. К моей глубокой печали, этого не произошло, и через четыре года мне пришлось вернуться назад. По возвращению я узнала, что Тэмми, тот, кто дразнил меня и говорил, что уж точно продержится дольше меня, вернулся на целых полтора года раньше и теперь отбывал свой новый человеческий цикл.

Поэтому я ужасно горжусь своими четырьмя годами, зная, как порой непросто начинающему человеку. Да и вообще редко кто в первый раз живёт слишком долго. Много лет назад Пэт, крупный и пухленький ангелочек, с маленькими немного розоватыми крылышками, впервые став человеком, прожил на земле целых семнадцать лет. До сих пор его рекорд не был никем побит. Сейчас он проживает свой двенадцатый человеческий цикл — и, по-моему, он уже достаточно стар, чтобы скоро снова вернуться к нам. Готова поспорить на что угодно, что для Пэта этот цикл последний — Анабель обязательно сделает его архангелом.

Почему-то мне кажется, что Пэт захочет принять образ женщины, а не мужчины. Очень многие хотят принять именно женский образ, даже если большую часть жизни они были мужчинами. Лично я пока ещё не знаю, чей образ я захочу принять. Глупо рассуждать об этом лишь после первого человеческого цикла, тем более, что он был таким коротким и я мало что успела понять. В свой первый человеческий цикл я была маленькой девочкой, надеюсь, что в следующий я стану мальчиком, чтобы сравнить, кем же всё-таки лучше быть.

Анабель пристально на меня смотрит, и мне ничего не остаётся, как отвлечься от своих мыслей, чтобы внимательно её выслушать. Сомневаюсь, что она скажет мне что-то новое — думаю, что всё будет точно так же, как и четыре года назад, но вдруг второй цикл кардинально отличается от первого? И, чтобы ничего не упустить и прожить в этот раз как минимум в два раза больше (да, теперь я стала реальнее смотреть на вещи) я вся обращаюсь в слух.

— В целом у тебя неплохой результат, Анастасия, но ты же понимаешь, что всегда нужно стремиться к большему. Ты была недостаточно осторожна и не слишком точно соблюдала все предписанные тебе инструкции, — Анабель смотрит осуждающим строгим взглядом, и мне становится немного стыдно. — Но для первого раза я и не ожидала ничего большего. Не всем быть таким самородками, как Пэт или Элис 1012.

Про Пэт я вам уже рассказывала. А вот Элис 1012 та ещё штучка. Не так давно она вернулась со своего семнадцатого человеческого цикла, прожив ровно пятьдесят лет. Но всё дело в том, что прожить она могла и гораздо больше, но уже пятый цикл подряд Элис заканчивает жизнь самоубийством. Когда она впервые попала на землю в своём первом человеческом цикле, то прожила там аж двенадцать лет. Во втором же продолжительность жизни увеличилась до четырнадцати лет. Зато все последующие десять циклов она спокойно доживала до восьмидесяти лет и умирала от какой-нибудь старческой болезни, внезапно её одолевшей.

Но всё дело в том, что у Элис всегда были большие планы восхождения по карьерной лестнице. Уже вернувшись после пятого цикла, она решила, что может надеяться на то, чтобы стать архангелом. А надо вам сказать, что никто не становится архангелом раньше, чем через девять человеческих циклов. В итоге Элис раз за разом отправляли обратно. В какой-то момент ей это надоело, и она решила, что нельзя на земле задерживаться слишком надолго, и запрограммировала себя так, что все последние пять человек, которыми она была, кончали свою жизнь самоубийством ровнехонько в тот день, когда им исполнялось пятьдесят.

Анабель ужасно сердилась такому неповиновению. И вот сейчас Элис готовится к своему восемнадцатому циклу, там как ей в очередной раз было отказано в должности архангела. Разумеется, никто не сомневается, что ровно через пятьдесят лет после своего рождения Элис выбросится с огромной многоэтажки или вспорет себе живот ножом, или просто кинется под летящий на всех парах поезд. Правда, такие штуки она уже проделывала, поэтому, скорее всего, она придумает что-нибудь новенькое. Элис не терпит однообразия.

Чёрт, я, кажется, снова слегка отвлеклась. Я ловлю раздражённый взгляд Анабель и делаю ужасно виноватый вид. И почему я не могу сосредотачиваться на чём-то слишком долго?

— Как ты знаешь, в первый цикл родительскую пару подбирают архангелы, но, так как первый цикл ты уже прошла и теперь вступаешь во второй, то эта ответственная миссия ложится на тебя саму. Ты должна подойти к этому вопросу со всей серьёзностью и понимать, что именно с этими людьми тебе придётся провести около десяти лет. И это не шутки, — Анабель делает жест рукой, и к ней подплывает маленькое пушистое облачко. Просунув в него руку, Анабель достаёт белый, почти прозрачный лист и баночку с серебристыми чернилами.

Я узнаю в этом листочке договор. Такой же я подписывала пять лет назад. Небывалое волнение охватывает меня. Не то, чтобы я не была взволнована раньше, но сейчас волнение приобретает особую форму, и я уж совсем не могу найти себе места.

— Вот, прочитай, Анастасия, только внимательно, пожалуйста, и распишись вот здесь, — Анабель указывает острием пера куда-то вниз страницы. — Если есть вопросы, то задавай сразу.

Но какие тут могут быть вопросы? Серебристые буквы маленькими мерцающими звёздочками скачут перед моими глазами, намеренно мешая мне сосредоточиться. Но, по правде говоря, я и не особо пытаюсь — и еле-еле выдержав тридцать секунд, дрожащей рукой подписываю договор.

Анабель, видя всё это, тяжело вздыхает, но ничего не говорит. Наверное, она привыкла к подобному. Она молча забирает протянутый ей бланк и возвращает его обратно в маленькое облачко. Туда же отправляются и чернила.

— Ну всё — можешь готовиться. Завтра отправишься со мной, и я покажу тебе то место, в котором ты начнёшь свою миссию.

И я, не в силах больше находиться на одном месте, вспархиваю к потолку, заливаясь радостным смехом.