На крыльях (гет)

Флер Делакур терпеть не могла холод.

Жирную пищу.

Каменные стены.

Жесткие сиденья.

Безвкусицу.

…В общем, Флер Делакур ненавидела Англию. Варварскую страну с населяющими ее варварами.

Подумать только, здешние ученики даже не сподобились встать, когда вошли директора! А сам директор Хогвартса посмел предположить, что они оценят «удобства» этого каменного убожества. Услышав подобное, Флер не сумела сдержать презрительного смешка.

‒ Делакур, сделай лицо попроще, не хочу, чтобы мой салат скис, ‒ сидевшая рядом миниатюрная брюнетка мило улыбнулась Флер, но в серых глазах ее тлела застарелая ненависть.

Их общие «товарищи» радостно рассмеялись, охотно поддерживая Феличе Жаме, самозваную королеву Шармбатона. Когда-то давно ‒ шесть лет назад ‒ Флер была уверена в том, что это звание всегда будет принадлежать ей.

Разве она не достойна быть королевой? Красивая, умная, талантливая — идеальная девушка. И поначалу все действительно было так. Она быстро обзавелась верными подругами и поклонниками, ловящими каждое ее слово и искренне ею восхищающимися. Но продолжалось подобное недолго. Девочки очень скоро начали завидовать ей, а точнее — вейловскому притяжению,а мальчики — ненавидеть за многочисленные отказы. Флер долго не понимала, в чем ее вина. В красоте? В очаровании, которое она еще не могла контролировать? Тогда ей было грустно. Обидно. Одиноко. Особенно когда бывшие подруги, объединившись с обиженными бывшими же поклонниками, начали устраивать разные забавные развлечения. За ее счет. Нет, она, конечно, не давала себя в обиду. Да, Флер плакала ночами, обняв подушку и бесконечно спрашивая себя: за что? А вот днем… днем она была, спокойна, улыбчива и… высокомерна.

Высокомерное презрение стало ее щитом, а мягкая улыбка на полных губах ‒ оружием. Ведь видя ее, мальчишки недолго могли сохранять боевой настрой.

Флер изменилась.

Теперь ей ничего не стоило шутки ради «построить глазки» очередному парню, а после насмешливо наблюдать за его заливающейся слезами уже бывшей девушкой.

Ее считали дрянью. Стервой. Сукой.

Но почему-то никто не вспоминал, как такая жалкая сейчас Сюзанна три года назад наложила на мантию и скрывающиеся под ней юбки Флер заклинание невесомости. И весело хохотала, наблюдая за ее унижением.

Хотя и самой Флер скоро стало на это плевать.

Она расточала улыбки и взмахивала волосами, носила мантию распахнутой, демонстрируя отличную фигуру в обтягивающих блузках и коротких юбках, и смеялась над злостью и завистью в глазах сокурсниц.

Она научилась получать удовольствие от всего этого.

Чужая зависть, со временем превратившаяся в ненависть, больше не задевала ее.

Когда-то Феличе была ее лучшей подругой, той, с которой они подолгу шептались в темноте спальни и трогательно клялись друг другу оставаться подругами, несмотря ни на что.

‒ Уверена, скисшая пища пойдет тебе на пользу, милая, ‒ Флер изогнула губы в мягкой улыбке и, склонив голову к плечу, проворковала: ‒ А пара дней в клозете существенно улучшит твою фигуру.

И дождавшись, пока в глазах Феличе разгорится пламя, а сама она откроет рот для достойного ответа, легонько качнула тоненьким пальчиком с неброским, но идеальные выполненным маникюром:

‒ Нет-нет, Фелли, не стоит благодарности, мне ничего не стоило сделать это для тебя, дорогая.

Еще раз улыбнувшись, Флер сосредоточилась на убранном разнообразными «яствами» столе ‒ ей требовалось хотя бы чуть-чуть подправить отвратительное настроение. Хотелось горячего.

Ей было холодно. Не спасали ни тонкая мантия, ни такой же легкий шарф на голове.

А еще она никак не могла найти среди уймы отвратительно выглядящих и пахнущих кушаний хоть что-то, вызывающее аппетит.

Подавив вздох и вспомнив парочку подходящих к случаю ругательств, Флер наконец-то заметила то, что ей было нужно. Но блюдо находилось на соседнем столе, принадлежавшем другому факультету. Коротко и зло выдохнув, Флер аккуратно и медленно сняла шарф и сияюще улыбнулась, отметив мгновенную реакцию многочисленных парней. Все-таки они везде одинаковы: что во Франции, что в Англии.

Удерживая на лице самое милое выражение, Флер грациозно поднялась с места и направилась туда, где заприметила объект своих изысканий.

‒ Будьте добры, передайте, пожалуйста, буйабес, ‒ довольно громко попросила она

Высокий рыжеволосый парень, обернувшийся на ее просьбу, резко покраснел и издал пару невнятных звуков. Ничего нового. Или хотя бы забавного. Похож на идиота.

Интересно, она вообще поест сегодня?!

‒ Пожалуйста, леди, ‒ произнес на безупречном французским его сосед: светловолосый, сероглазый и довольно симпатичный парень, легко придвинув к ней блюдо.

‒ Вы уже поели? ‒ Флер улыбнулась почти искренне — было приятно узнать, что хоть кто-то здесь говорит на ее родном языке.

‒ Д-да, о-очень вкусно, ‒ заикаясь, проговорил рыжий.

Флер протянула руку, желая перехватить миниатюрную, однако довольно тяжелую чашу, но не успела.

‒ Малфой, когда ты успел растерять свою галантность? ‒ весело спросил мужской голос, и ее вожделенный буйабес оказался в руках еще одного англичанина. Но прежде чем Флер успела возмутиться его вопиющей наглости, он обернулся к ней и также весело продолжил: ‒ Простите моего брата, леди, и позвольте мне облегчить вашу задачу и донести чашу до стола. Обещаю, не дотронусь до содержимого и кончиком языка, ‒ незнакомый темноволосый парень широко улыбался ей.

Его брат, тот самый блондин, любезно подвинувший ей буйабес, закатил глаза и с насмешливым презрением покосился на продолжающего поедать ее глазами рыжего. Флер рефлекторно отметила, что отношения между этими двумя оставляют желать лучшего. И перевела взгляд на нежданного помощника: не слишком высокий, худощавый, волосы торчат во все стороны, однако парня это совсем не портило, скорее, придавало дополнительный шарм. И, судя по выражению зеленых глаз, он отлично об этом знал.

Флер собиралась резко отказаться ‒ она была не в настроении, и очередной ручной бабуин точно не являлся тем, без кого она сейчас не могла прожить, но поняла, что странное выражение красивых глаз не имеет ничего общего с пошлой самоуверенностью или маниакальным «восхищением» рыжего.

Брюнет не находился под действием ее чар и не считал, что она будет рада его вниманию, нет, он просто хотел помочь ей. Он был… дружелюбен? Да, с удивлением поняла девушка, стоящий напротив нее парень был настроен исключительно дружески.

‒ Леди? ‒ напомнил он о себе, видимо, порядком удивленный продолжительным молчанием. И Флер неожиданно понравилось, что в голосе его она не услышала ни злости, ни растерянности.

‒ Спасибо, ‒ поблагодарила она и слегка взмахнула рукой, ‒ я сижу там.

‒ Стол Равенкло, ‒ резюмировал парень, уверенно шагая рядом с ней. Чашу с буйабесом он удерживал без малейшего напряжения. ‒ Как тебе Хогвартс? ‒ непринуждённо перешел он на ты, и Флер не стала возражать.

‒ Довольно… неплохо, ‒ осторожно ответила Флер.

Парень неожиданно рассмеялся. У него оказался приятный негромкий смех с бархатистыми нотами.

‒ Я сказала… что-то смешное? ‒ Флер и сама чувствовала, как похолодел ее голос.

‒ Нет, прости, просто это в самом деле забавно ‒ видеть, как ты пытаешься не обидеть меня, ‒ парень легко перешел на французский, и хотя в его речи проскальзывал легкий акцент, говорил он более чем неплохо. ‒ Все в порядке, незнакомые и непривычные места часто вызывают раздражение. В этом нет ничего плохого.

‒ Уверена, на самом деле ты так не думаешь, ‒ также на французском ответила девушка.

‒ А ты хочешь узнать, о чем я думаю? ‒ он снова рассмеялся и поспешно добавил: ‒ И пока ты не подумала, что я с тобой флиртую, — я просто пошутил.

Она ничего не могла с собой поделать: с ее губ слетел ответный смешок.

‒ А если я хочу, чтобы ты со мной флиртовал?

‒ Не думаю, ‒ он категорично качнул головой, ‒ не уверен, но, кажется, что мужское внимание давно тебе надоело.

Флер окинула его пристальным взглядом: открытое загорелое лицо с тонкими чертами, растрепанные черные волосы, необычные, очень яркие глаза, легкая улыбка и бездна обаяния, исходящего ото всей его худощавой фигуры в брюках и светлой рубашке ‒ мантией новый знакомый пренебрег. Он оказался непрост, очень непрост, этот по-мальчишески обаятельный паренек, если так просто понял то, о чем не догадывался ни один шармбатонец. Или она так только думала?

‒ Ты ошибаешься.

‒ Как скажешь. Кстати, на всякий случай, просто если ты захочешь знать, о чьем флирте будешь мечтать сегодня ночью, меня зовут Гарри.

‒ Сомневаюсь, что ты оказал на меня столь сильное впечатление, Арри, ‒ выговорить его имя было непросто, но она справилась. А еще она понимала, что его возмутительное замечание ее ничуть не задело: Флер чувствовала, что он не вкладывает в свои слова ни капли серьёзности.

‒ Мое имя Флер.

‒ Флер, ‒ повторил Гарри, ‒ красивое имя, хотя тебе, наверняка, сотни раз говорили об этом.

‒ Пять тысяч триста тридцать шесть раз, ‒ с преувеличенной серьезностью кивнула Флер, и они вместе рассмеялись.

‒ Ты забавный, Гарри из Хогвартса,

‒ Ты тоже, Флер из Шармбатона, ‒ парень хулигански подмигнул ей, поставил буйабес на стол, ‒ и Флер только тут поняла, что последние несколько минут они просто стояли и болтали, и как-то разом ощутила внимание сотен глаз, направленных на них.

‒ Привет всем, ‒ Гарри широко улыбнулся сидящим за столом Равенкло, отвесил пару комплиментов девушкам, пожелал отличного вечера парням, выслушал ответные исключительно дружелюбные реплики и, галантно поцеловав ладонь Флер, вернулся к своему столу. Неосознанно проводившая его взглядом девушка заметила, как он дружески хлопнул по плечу брата, ответил улыбкой на недовольную реплику рыжего и в компании первого направился к столу, левый край которого оккупировали высокие широкоплечие парни в кроваво-красной форме военного покроя. Дурмстранг.

‒ Целеустремленно идут, ‒ пробормотала Феличе, и ее тут же поддержала Жанна:

‒ Неужели драться будут?

‒ Не будут, ‒ неожиданно услышали они тонкий голосок. Сказано было по-английски, но сказанное Жанной говорящая явно поняла.

Флер с любопытством посмотрела нее: светлые волосы, которых пару дней не касалась расческа, большие голубые глаза чуть навыкате, спокойное, даже несколько отрешенное лицо, странные серьги в форме овоща, название которого Флер забыла, и не менее странное ожерелье из… неужели это пробки от бутылок?

‒ Почему ты так думаешь? ‒ не утерпела Мари Нуаре, известная сплетница. Именно ее болтливому рту Флер была обязана непрекращающимся слухам о своей «развратной» натуре.

‒ Вокруг них нет ни одного мозгошмыга, ‒ загадочная девочка взмахнула тонкой бледной рукой, и француженки любопытными глазами проследили за ее движением.

Парни тем временем дошагали до дурмстранговцев, а дальше случилось то, чего Флер точно не могла предположить. Гарри и его брат обменялись со студентами Дурмстранга крепкими рукопожатиями, ‒ а Гарри, как машинально отметила она, еще и обнял двух девиц, что присутствовали в делегации северян, ‒ уселись на услужливо освобожденные дня них места, и разросшаяся компания принялась о чем-то оживлённо переговариваться, начисто потеряв интерес к окружающим.

Продолжающая с интересом наблюдать за Гарри Флер отмечала его резкие, порывистые жесты, время от времени он взлохмачивал свою шевелюру, ‒ понятно, почему она находится в таком беспорядке. На пятый раз ‒ Флер считала ‒ его брат, не выдержав, легко ударил Гарри по ладони, вызвал взрыв негодования с его стороны и смех дурмстранговцев. И отчего-то, несмотря на бурное возмущение Гарри и его попытки отомстить брату, Флер поняла, что на самом деле он ни капли не злится, а скорее искренне веселится вместе со всеми. Блондин, кстати, оставался абсолютно невозмутимым, ‒ и у Флер тут же появилось стойкое подозрение, что Гарри ведет себя подобным образом далеко не впервые.

‒ Они такие милые, ‒ услышала она голос еще одной студентки Хогвартса, сидевшей напротив длинноволосой индианки.

‒ Согласна, ‒ вторила ей пухлая блондинка, с обожанием глядя на парней.

‒ Популярные парни? ‒ с улыбкой поинтересовалась у них Феличе, и Флер, хмыкнув, признала, что предположение ее на сей раз не лишено истины ‒ на Гарри и его брата, казалось, была обращена, по меньшей мере, треть взглядов в зале.

‒ Слизеринский принц и гриффиндорский золотой мальчик, ‒ пояснил голубоглазый шатен, сидящий рядом со странной блондинкой, но, несмотря на бездну иронии в его голосе, без какой-либо неприязни. А в глазах его Флер и вовсе увидела неподдельное уважение.

‒ Студенты разных факультетов могут сидеть вместе? ‒ удивилась Флер, одновременно со словами парня вспоминая, что галстук Гарри пылал ало-золотыми оттенками, а мантия его брата была оторочена серебристо-зелеными цветами. Гриффиндор и Слизерин. И подходила она к столу Гриффиндора, а сейчас парни обретались за столом Слизерина.

‒ Не могут, ‒ хмыкнула индианка, откидывая за спину тяжелые косы, ‒ но, как все знают, правила существуют как раз для того, чтобы были те, кто нарушал их. А все мы восхищались их крутостью.

‒ Высокомерные идиоты, ‒ вступил в беседу еще один парень, кидая на Флер жадные взгляды. Она с трудом удержалась от брезгливой гримасы.

‒ Ты просто завидуешь, ‒ фыркнула в ответ индианка, ‒ тем более, что Гарри абсолютно не высокомерный.

‒ Зато в его братце надменности хватит на двоих!

‒ Это ничуть не мешает ему оставаться самой желанной мечтой половины девчонок Хогвартса.

‒ Да потому, что вы дуры!

‒ Эдди, Лайза бросила бы тебя, даже если бы Малфой не пригласил ее на свидание. Тем более, что он все равно не пришел, ‒ со смешком закончила индианка.

‒ Заткнись, Падма, ‒ резко велел покрасневший Эдд, на которого мгновенно обрушился град угроз со стороны однокурсников. Похоже, грубость в адрес девушек англичане не одобряли.

‒ Почему? ‒ поинтересовалась Флер, прерывая безобразную склоку. Англичане! Похоже, им незнакомы даже азы изящного искусства словесных конфликтов ‒ и дождавшись относительной тишины, невозмутимо продолжила мысль: ‒ Почему они так популярны?

Падма кашлянула, обернулась на одногруппников и, сделав глоток тыквенного сока ‒ той еще дряни, откровенно говоря, ‒ заговорила с легкой иронией в приятном низком голосе:

‒ Парень, который помог тебе, из-за чего тебя, кстати, сейчас ненавидит сорок восемь процентов девушек Хогвартса.… Предупреждая возможные вопросы, сразу поясню: оставшиеся сорок восемь страдают по его брату, а еще четырем наплевать на обоих. Так вот, ты знаешь, как его зовут?

‒ Гарри, ‒ Флер мило улыбнулась, она терпеть не могла чувствовать себя идиоткой, и в любой другой ситуации сделала бы все, чтобы девица это поняла, но сейчас ей нужно было, чтобы Падма продолжала говорить. Мама всегда говорила, что излишнее любопытство — ее главный порок.

‒ Гарри, ‒ с немного нервным смешком согласилась Падма, любуясь своими ногтями, ‒ Гарри Поттер.

Флер почувствовала, как в легком удивлении приподнимаются ее брови, перевела взгляд на одноклассниц и со злорадством заметила, что они владеют своими лицами куда хуже.

‒ Гарри Поттер? ‒ излишне громко переспросила Феличе. ‒ Гарри Поттер, который уничтожил вашего Темного Лорда, будучи младенцем?

На континенте ‒ а тем более в благополучной Франции — об этом знали немногое, но отголоски о славе мальчика, что пережил смертельное проклятье и спас свою страну, докатились и до нее. Но сколько Флер ни старалась, она никак не могла припомнить слухов о том, где же находится знаменитый ребенок сейчас. По крайней мере, о том, что сейчас он учится в Хогвартсе, она ничего не слышала, а ведь перед поездкой сюда она постаралась найти всю известную информацию об этом отвратительным месте. А еще у того Гарри точно не было брата.

‒ Да, он тот самый Гарри Поттер. Вообще-то в Хогвартсе Драко и Гарри проучились только последний год, первые пять курсов они окончили в Дурмстранге.

Флер кивнула сама себе: теперь становилось понятно, почему парни так дружелюбно общались с северянами.

‒ Гарри сказал, что у него есть брат… ‒ она не закончила реплику, давая понять, что ждет объяснений.

‒ Драко Малфой, разумеется, не родной брат Гарри, ‒ слова индианки сопровождались множественными хмыками разной степени неодобрения из уст мужской части факультета Равенкло, что могла слышать их разговор. ‒ Но так получилось, что после гибели Того-кого-нельзя-называть оба остались сиротами, а опекуном их стал один и тот же человек, Сириус Блэк, ‒ Падма кивнула на сидящего за преподавательским столом довольно молодого темноволосого мужчину с красивым и немного надменным лицом. ‒ Год назад он вернулся в Англию и стал преподавателем ЗОТИ в Хогвартсе. Его сыновья приехали с ним, вот так Драко и Гарри оказались у нас.

‒ А девочкам так нравится экзотика с печатью трагедии, ‒ на этот раз сарказм в голосе шатена ощущался весьма отчетливо.

‒ Бут! ‒ одернула его блондинка.

‒ Что-то не так? ‒ в глазах Жанны застыло жадное любопытство.

‒ Все нормально, ‒ несколько искусственно на искушенный взгляд Флер улыбнулась Падма, бросая на Бута недовольный взгляд.

‒ Ну что, Делакур, сумеешь окрутить местную знаменитость? ‒ с насмешливым снисхождением обратилась к задумавшейся Флер Феличе, вызвав прилив почти физически ощущаемой ярости в груди первой. Но, привычно пересилив себя, та широко улыбнулась:

‒ В отличие от тебя, Фелли, я не бросаюсь на первого попавшегося парня, оказавшегося чуть более интересным, чем остальные.

Остаток вечера она провела, старательно отгоняя от себя мысли о том, что было бы очень интересно узнать, что же еще скрывается за широкой улыбкой зеленоглазого героя.