Нравится это тебе или нет… (джен)

Чарли и Билл сидят рядышком, разглядывая разложенные на кровати школьные принадлежности Билла. Оба молчат, и только взгляды скользят по книгам, и весам, и мантиям, но к одному предмету их взгляды просто прикипели — к волшебной палочке Билла. Чарли смотрит на брата: тот пристально разглядывает палочку. Тогда и Чарли с удвоенным вниманием принимается ее рассматривать. Его сердечко тревожно сжимается, и он поспешно прижимается к Биллу.

Билл смаргивает, словно приходя в себя, и с любопытством косится на брата — сложно не заметить, насколько тот расстроен. Билл обнимает его и закрывает глаза. Не надо быть ясновидящим, чтобы догадаться, что с ним не так. Два часа назад они от радостного возбуждения чуть на стены не лезли, перетрогали и изучили все поверхности и впадинки на купленных для Билла вещах, а теперь сидят и молчат — до них наконец дошел смысл всех этих приготовлений и каждый боится заговорить первым.

Вот они и сидят, обнимая друг друга и смаргивая непрошенные слезы — оба слишком горды, чтобы позволить себе расплакаться словно маленьким. Школьные принадлежности позабыты, Биллу отчаянно хочется собрать их и спрятать — он не хочет отпускать Чарли, он знает, что Чарли точно так же не смог бы отпустить его. Впервые им придется разлучиться не на пару часов, а намного дольше. А ведь до сих пор, насколько себя помнят, они были неразлучны.

— Тебе и правда нужно ехать? — тихо бормочет Чарли, в оглушительной тишине его голос почти не различим.

Билл крепко обнимает брата. «Да», — думает он, не в силах произнести ни слова. Сглатывает. — Да, — повторяет уже вслух.

Он делает вид, будто не слышит печального шмыганья и не чувствует, как капают на плечо прохладные слезинки. Билл не хочет запоминать Чарли вот таким, цепляющимся за него и еле сдерживающим рыдания. Не хочет признавать, что дорог младшему брату, потому что тот значит для него не меньше и он будет скучать по Чарли больше, чем готов признаться.

— Я приеду домой на Рождество, — обещает Билл, хотя и знает, что зима наступит еще не скоро. Он размышляет, сможет ли вынести столь долгую разлуку. Чарли обхватывает его еще сильнее и плачет. Билл крепко обнимает брата и принимается его покачивать, издавая те же мягкие звуки, которыми мама успокаивает капризничающего Рона.

— Обещай мне… — произносит Чарли, — обещай, что будешь писать. — Чарли никак не может заставить себя посмотреть брату в глаза. Впрочем, Билл и сам не уверен, смог бы он взглянуть на Чарли или нет.

— Ко… — начинает Билл, и его голос прерывается. — Конечно, буду…

Чарли чуть заметно кивает — Билл даже не видит, скорее чувствует это. Оба понимают, что писем будет недостаточно, но признают, что это лучше чем ничего. К тому времени, как они достаточно успокоились, чтобы расцепить объятия и собрать разложенные по кровати вещи, подходит время обеда — но мальчики лишь вяло ковыряются в тарелках.

Последнюю для Билла ночь под родной крышей они проводят вместе; сон все не идет, но заговорить ни один не решается. Они лежат лицом друг к другу, крепко держась за руки. Оба словно забыли о сне, хотя и помнят, что должны спать, потому что утром их разбудят. Чарли собирается завтра отправиться на платформу 9¾ вместе с родителями.

На вокзале Билл обнимает мать с отцом, обещает писать так часто, как только сможет, и все им рассказывать. Обнимает Чарли и никак не хочет отпускать его, потом заходит в вагон, помахав на прощание рукой. Чарли бежит вслед за набирающим скорость поездом, выкрикивая имя брата, клянясь, что, если тот не напишет, он заколдует его и погонит до луны и обратно. Заставляет пообещать, что Билл вернется домой на Рождество.

Когда поезд исчезает за поворотом, Чарли позволяет наконец родителям отвести себя домой, вот только не произносит за всю дорогу ни словечка.

Конец