Драко и Турнир Трех Баронов (гет)

Август 1994 года, финал мирового чемпионата по квиддичу

 

— Подходи, налетай, листовки разбирай! — покрикивал Драко. — Голосуя за меня, ты получишь в приз коня! Самый молодой барон, как красив он и умен! Будут равные права, зеленей станет трава! Рекой польется огневиски, если попаду я в списки!

Многие маги, привлеченные выкриками, подходили, слушали и посмеивались, но Драко невозмутимо продолжал гнуть свою рифмованную линию. Показать товар лицом — первейшее дело, и Драко показывал товар, то есть себя, старался изо всех сил. Атласная рубаха, вышитая золотом, намокла от пота, горло охрипло, но Драко не сдавался и продолжал горланить рифмованные кричалки.

— Налетай, подходи, зелья ты скорей цеди, — мрачно цедил через губу Снейп неподалеку. — Наш барон всех угощает, за базар он отвечает.

Северусу очень не хотелось выступать, но возвращаться под власть Волдеморта ему хотелось еще меньше. Исходя из примерно той же мотивации, рядом с Северусом отплясывала его почти жена — Беллатриса. Многие останавливались и завороженно наблюдали за цыганской пляской, двигая глазами вверх-вниз, в такт прыжкам декольте Беллатрисы.

— Кто это? — спросил один из зрителей.

— Она у нас Маггловедение преподает, в Хогвартсе! — горделиво ответил какой-то ученик.

— Ох, повезло вам, — раздалось в ответ одобрительное, — я бы тоже не отказался пару уроков взять.

— А по какому поводу танцы? Это какой-то ритуал магглов?

— Позвольте рассказать вам о бароне нашем, — мягко вклинился в толпу Люциус, раздавая красивые брошюрки с изображенной на них башней Хогвартса.

В толпе в облике пса шнырял Сириус, вынюхивая сторонников Волдемортов.

 

Таков был план, принятый на совете табора: Волдемортов послать нахрен, а самим выбрать себе барона — Драко, и стоять за него стеной, а также продвигать его в бароны всея Британии. То есть в министры. Пока что получалось не очень, конкуренты были слишком сильны.

Локхарт скалился с обложек журналов под заголовками: «Темный Лорд с самой обаятельной улыбкой!» Его противник не мог похвастаться красивой внешностью и обаятельной улыбкой и поэтому выбрал другую тактику: страх и ужас, Метки в небе и запугивания. Министерство пыталось запретить и того, и другого Темного Лорда, Орден Феникса почти раскололся, не зная, с кем из врагов сражаться первым. Часть Ордена и «вольные Пожиратели», как полюбил называть себя Люциус, сплотились вокруг Драко, продвигая его на роль барона магического табора. Финал мирового чемпионата по квиддичу был хорошим поводом рассказать о новом бароне общественности, и табор Драко старался.

 

Чуть позже, перед началом матча

 

На поле выплыла сотня вейл, и Драко ощутил, что его разум уплывает вслед за ними. Божественно прекрасная кожа, пестрые наряды, отливающие золотом волосы, разнузданный и дикий танец огня — о да, это было то, чего так не хватало Драко в мире магов. Цыганки с танцами!

— Драко! Драко! — вырвали его из глубин мечтаний возгласы Гермионы. — Очнись!

— У нас будет свой табор, с боями без правил и вейлами, — пробормотал Драко, улыбаясь во весь рот.

— Какие еще вейлы?! — закричала Гермиона.

— На подтанцовке-е-е-е, — продолжая глупо улыбаться, протянул Драко. — В перерывах между боями, таким любой маг ручку позолотит!

Только это и спасло его от парочки ударов разозлившейся Гермионы. Но все равно она мстительно растолкала Драко, вырвав его из мира танцевальных грёз, и тот очень огорчился, увидев, что вейлы покидают поле. Но упадок духа Драко был недолгим, ведь потом вылетели лепреконы и начали разбрасывать золото.

— Ату его, ату! — азартно кричал Драко, натравливая ручного нюхлера Хватайку (переименованного так из Таскать-Копать) и загребая сам золото двумя руками.

В сверкающей дымке будущего ему виделась картина, как он на горячем коне, в атласной рубахе и мантии, выезжает из кабинета министра, и все приветствуют его, кричат: «Да здравствует барон Драко!», а сзади сотня вейл залихватски отплясывает «Цыганочку».

Не жизнь, а сказка!

 

Драко так замечтался, что едва не пропустил самое главное событие. Нет, не матч по квиддичу, в котором, кстати, победила Ирландия (Драко в ходе матча раздирало противоречивыми чувствами, за кого болеть, лепреконов с золотом или вейл), а то, что случилось потом. Провокация сторонников прежнего барона, решивших нагнать ужаса и страха на магов и всех остальных.

Но Драко не растерялся и радостно заорал:

— Бои без правил! Стенка на стенку! Проигравший ставит выпивку всем остальным!

Разбегавшаяся толпа остановилась, развернулась и помчалась обратно — на неизвестных в балахонах и масках, пытавшихся изображать Пожирателей Смерти. Самый смелый из них еще попробовал что-то наколдовать, но был моментально затоптан. Остальные разбегались кто куда, роняя балахоны и выпуская в небо Метки, с призывами к своему Повелителю и просьбами спасти их.

— Кого-нельзя-нам-называть трусливо убежал опять! — заорал им вслед Драко, которому не досталось хорошей драки. — Недаром бывший он барон, раз в драке вовсе не силён!

После этого Драко поправил атласную рубаху, сплюнул и умчался, не заметив, что за ним внимательно наблюдал глава департамента магических игр и спорта, Людо Бэгмен.

 

1 сентября 1994 года, Хогвартс-экспресс

 

— Их была целая толпа, в балахонах и с палочками, — размахивая руками, возбужденно рассказывал Рон о потасовке после финала мирового чемпионата по квиддичу. — Один на меня, а я его ногой в живот, и потом палочкой! А потом толпа как набежала! Но я не растерялся и еще одного метлой приложил!

Драко слегка завидовал — вся драка досталась Рону и Гарри, — но утешал себя мыслью о боях без правил в Тайной Комнате.

— Да эти сторонники старого барона просто трусы! — горячо заявил он. — Нет бы драться, раз пришли, так они сбежали! Вот когда я стану бароном, такого точно не будет!

В купе воцарилась тишина.

— Ты... станешь бароном? — переспросила Гермиона. — Как Тот-кого-нельзя-называть?

— Почему «как»?! — возмутился Драко. — Лучше, намного лучше! У каждого мага будут золотые зубы, конь и атласная алая мантия! Никто не посмеет запрещать кентаврам носиться где угодно, а в школьной программе будут Гадания вместо Прорицаний! Каждый табор получит по мэнору, а вейлам выделят отдельный дворец!

— Вейлам? — и без того холодный голос Гермионы превратился в ледяной.

— Ну да! — простодушно воскликнул Драко. — Кто лучше них сможет танцевать при выходе магического барона всея Британии, то есть меня?!

— Ну и танцуй со своими вейлами! — непонятно чему разозлилась Гермиона и встала.

— Постой, лошадушка моя! — попытался воззвать к ней Драко.

— Я тебе не кобыла! — заорала Гермиона и так хлопнула дверью, что чуть не свернула Драко нос.

В купе воцарилась тишина, потом раздался робкий голос Гарри:

— А можно без коня, я на них ездить не умею?

— Как это без коня?! — возмутился Драко. — Никак нельзя нам без коней! Я открою... нет, переделаю курсы, УЗМС теперь будет уходом за магическими скакунами, чтобы каждый маг Британии знал, как заботиться о своем коне! Главное, чтобы меня выбрали бароном, а уж там я развернусь, просто ух!

Большую часть дороги до Хогвартса Драко разглагольствовал и живописал картины своего баронства, скромно замалчивая тот факт, что ему еще как-то надо победить и обойти двух предыдущих баронов. Волдеморт был могуч, но стар и лыс, а слуги его трусливы. Больше опасений внушал второй барон, Локхарт, с его обаятельной улыбкой, красотой, золотыми костюмами и мантиями, но его Драко собирался нейтрализовать массовым танцем вейл.

 

1 сентября 1994 года, Хогвартс

 

Драко сидел, приоткрыв рот и мечтательно внимая Дамблдору. Тысяча галлеонов! Всемирная слава! Да-а-а, это были деяния, достойные будущего барона! Правда, слегка очнувшись от грёз, Драко оглянулся и понял, что не он один метит в Чемпионы Хогвартса.

— Эврика!! — закричал он.

— Мистер Малфой, сядьте, — раздался усталый голос Снейпа.

Драко перестал хлопать себя по коленкам и груди, и вообще прекратил танцевать. Даже сел послушно, не переставая про себя радоваться. Он искал способ и нашел! Стать Чемпионом — и все поймут, что он самый лучший, самый достойный в Хогвартсе, а потом выиграть Турнир, и тогда все во всем мире узнают, что Драко — лучший Барон! Слава, кони, поклонники, золото, вейлы, баронство, Министерство — оно все само упадет к нему в руки, словно золотая монета из дырявого кармана.

— Пф-ф, — сказала Гермиона и отвернулась от Драко.

Настроение Драко сразу упало, и он переключился на мелодию «Недолго музыка играла, недолго пони гарцевал», впав в легкую меланхолию. Гермиона — это Гермиона, но вейлы — это вейлы! Драко снова раздирало противоречивыми чувствами, как на матче Ирландии против Болгарии.

 

Сентябрь — октябрь 1994 года, Хогвартс

 

Два месяца пролетели под знаком «Грюма». Во-первых, у Драко было угрюмое настроение из-за того, что Гермиона на него по-прежнему дулась. Попытка Драко зайти с позиции «освободим вейл!» внезапно привела к тому, что Гермиона зарядила ему кулаком в нос и еще сильнее обиделась. Во-вторых, новый профессор ЗОТИ — Аластор Грюм — стал новым кумиром Драко. Аластор твердил о постоянной бдительности, и это было правильно — чуть зазеваешься, и все, нет коня, золота и табора.

И самое главное — Грюм был не дурак подраться, причем без правил. А волшебный всевидящий глаз? Деревянная нога с птичьими когтями? То, что Грюм гонял Пожирателей и сажал их в тюрьму? Все это находило отклик в Драко, и, будь его воля, он уже зачислил бы Аластора в свой табор. Но «Белладонна ле Квир» и Северус Снейп были против, да и родители что-то мялись и стеснялись, не хотели разрешить былые обиды в дружеской драке с Грюмом.

 

Отчасти погружению в учебу и «уГрюмость» способствовало и затишье на политическом фронте. Волдеморт по привычке прятался и копил силы, Локхарт куда-то исчез, сверкнув напоследок с обложек белозубой улыбкой, ну а половина табора Драко сидела в Хогвартсе. Единственный, кто развивал активность, — Люциус Малфой, и то скорее в качестве оправдания, почему он отсутствует дома (просто у маленькой Цецилии резались зубки).

 

31 октября 1994 года, Хогвартс

 

— Ого! — восхищенно выдохнул Драко, глядя на карету делегации Бобатона.

— Ого! — восхищенно выдохнули рядом десятки учеников Хогвартса.

Завороженный неземной красотой, Драко сделал шаг вперед, затем еще один и  коснулся иностранных красоток. Летающие кони фыркали, косились, но все же не возражали, чуя в Драко своего. Остальные ученики Хогвартса глазели на девушек из делегации Бобатона, но что бы они понимали в настоящей красоте? Даже Хагрид глазел не на коней, а на главу делегации — мадам Максим.

— Вы мои красавицы, — нежно причмокнул губами Драко, потом полез в карманы искать сахар.

До него донеслось сердитое фырканье злой кобылы... да, неподалеку стояла сердитая Гермиона. Для полного сходства ей оставалось только укусить Драко за круп и лягнуть прямо в селезенку, и Драко невольно умилился. После чего на автомате протянул вкусный сахарок Гермионе вместо лошадей мадам Максим. Свою ошибку он понял слишком поздно, когда Гермиона уже скрылась.

Живоглот, одарив Драко взглядом «ой, дура-а-а-а-ак», удалился вслед за хозяйкой, задрав хвост.

 

Делегация Дурмштранга не произвела на Драко особого впечатления — корабль и парни в шубах или скучных, темных одеждах. Как говорится, ни украсть, ни оседлать. Вот Кубок Огня — это да, здесь Драко восхитился до глубины души и долго любовался им, прикидывая, как выиграет Турнир и будет держать драгоценную вещь в руках. Конечно, Драко знал, что Кубок ему не отдадут навсегда (он все-таки готовился к Турниру), но главное — взять в руки, а дальше будет ясно, чья магия сильнее!

Объявление Дамблдора о возрастной черте немного озадачило Драко.

— Даже не пробуй, — тут же сказал Снейп, моментально поняв невысказанный вопрос. — Не тебе тягаться с Дамблдором.

— А тебе... дядя? — забросил удочку Драко.

— Нет, — отрезал Северус. — В таких делах родственников нет!

— Но я могу побыть рядом?

— Можешь, не переходя черту, — нахмурился Северус.

Снейп ощущал подвох, но в чем он заключался, было неясно. Драко, впрочем, и не собирался что-то скрывать. Он моментально развернул столик и начал выкладывать на него «продукцию» — красивые, аккуратно вырезанные кусочки пергамента с золотым тиснением и гербами, в цветах Домов.

— Один кнат ты заплатил — и в Чемпионы угодил! У кого красивый цвет, того любит целый свет! Красиво имя написал — и в Чемпионы ты попал! Вложил всего кнат — и сразу стал богат!

Вначале ученики не поняли, в чем дело, но затем на Драко обрушился буквально дождь из кнатов. Каждый хотел бросить свое имя в Кубок на красивом пергаменте, в цветах своего факультета, и даже иностранные делегации поддались этому поветрию.

— Ты — вейла! — воскликнул Драко, ощутив знакомое воздействие, исходящее от одной из учениц Бобатона.

— Лишь на четверть, — с легким акцентом ответила та.

— Все равно! — воодушевленно заявил Драко. — Есть отличное предложение!

Где-то в толпе мелькнуло разъяренное лицо Гермионы, но Драко уже несло. Он продавал, и одновременно с этим уговаривал Флёр Делакур написать другим вейлам, чтобы те перебирались в Британию, «землю свобод и возможностей». Ученики, купившие красивый пергамент со своим именем, бросали купленное в Кубок, сменялись другими, а Драко тараторил:

— Танец Огня! Одежды, расшитые золотом, и юбки такие… широкие, и чтобы взлетали веером! Вот так вот будет! — и тряс руками, пытаясь изобразить, как именно.

Флёр тихо хихикала, потом сказала Драко, что тот очень забавный, и пригласила в гости, чтобы еще раз обсудить перспективы.

 

— Мистер Малфой, вы любите деньги? — раздался вкрадчивый голос.

— Кто же их не любит? — машинально ответил Драко, а потом повернул голову.

Болело горло от выкриков, ломило руки от написанных имен. К счастью, Северус Снейп не стал ограничивать «бизнес» Драко, здраво рассудив, что если запретить, то тогда Малфой-младший возьмется за что-то другое. А так — продает он пергамент и продает, всего-то один кнат. Так что теперь Драко ощущал приятную усталость от успешной торговли.

— Да, все их любят, — согласился незнакомец — маг могучего телосложения, начавший слегка полнеть, чем немного напоминал Хагрида. — Людо Бэгмен, глава Департамента магических игр и спорта, — представился он.

— Драко Малфой, кандидат в бароны, — не уступил Драко.

— Что ты скажешь, Драко, насчет включения боев без правил в список магического спорта? — тут же перешел к делу Бэгмен.

— Интересная мысль, мне нравится, — признал Драко.

— Но для включения боев в список, — продолжал вкрадчивым голосом Людо, — мне надо посмотреть на них вживую, оценить атмосферу, чтобы я мог потом все это отразить в отчете для Министерства.

— Это возможно.

— А с поддержкой Министерства тебе легче будет стать бароном, — продолжал развивать мысль Бэгмен, словно гипнотизируя своим голосом Драко. — И знаешь, что еще может помочь в этом вопросе?

— Что?

— Деньги, которые любят все. В боях без правил можно делать ставки, а мне для отчета Министерству как раз нужно будет сделать несколько ставок. Ведь вы, мистер Малфой, хотите, чтобы бои без правил включили в официальный перечень магического спорта? Думаю, пара выигрышей на ставках весьма поспособствуют этому процессу.

Бэгмен работал безошибочно, любой другой ученик Хогвартса уже завороженно следовал бы за Людо-искусителем, продавшись за такую возможность. Любой другой, но не Драко.

— Жулить на боях без правил?! — заорал Драко на весь зал.

Увы, крик его пропал втуне — все ученики уже разошлись, и в Большом Зале находились только Людо и сам Драко.

— Это бои без правил, и вы все равно предлагаете нарушать правила?! — кричал Драко. — Подставные бои?! А ну пойдемте в круг, вы же хотели увидеть бои? Увидите их с ринга! Против Хагрида! И бой будет без обмана, слово рома, ибо жулить на боях без правил — это еще хуже, чем воровать коней у табора!

— Послушай...

— Хагрид вас уложит без всякого обмана!

— Слушай, — рявкнул Людо, — не хочешь денег и делиться, так я вашу лавочку прикрою!

— Это нарушение нашей свободы и права на поединок! — рявкнул в ответ Драко.

Людо слегка сбледнул с лица и отступил, ушел, оставив разъяренного Драко одного. Сам Драко был так зол, что какое-то время не мог собрать мысли и вещи, потом плюнул на все и тоже ушел, махнув рукой на кусочки пергамента, валяющиеся посреди Большого Зала.

 

Ночь с 31 октября на 1 ноября 1994 года, Хогвартс, Большой Зал

 

Дверь тихо приоткрылась, и внутрь просочился один из «учеников» делегации Дурмштранга. Томаш Реддловичек, он же Том Реддл, он же Волдеморт, прибыл в Хогвартс, дабы разобраться с Гарри Поттером и освободить себя от влияния пророчества. Он учел ошибки прошлых лет и притворился учеником Дурмштранга, благо найти Каркарова по Метке не составило труда, а уж подчинить его себе — тем более. Ловко, незаметно, под самым носом Дамблдора и не вызвав ни у кого подозрений Том проник в Хогвартс.

Сам он, разумеется, сразу заметил и раскусил подлого врага, затесавшегося в ряды делегации Бобатона под видом «ученика». Если врага и не раскрыли, то только благодаря тупости магов Хогвартса и Министерства Британии — единственный парень в делегации не вызвал ни у кого подозрений. Ни у кого, кроме «Томаша», и теперь Волдеморт, тихо хихикая под нос, шел устранять конкурента.

Не физически, о нет, зачем так грубо, когда можно сделать гораздо изящнее? Например, подбросить имя конкурента, да еще заколдовать так, чтобы Кубок точно выбрал именно его? Продолжая хихикать, Волдеморт пересек черту и бросил заранее заготовленный кусочек пергамента с именем «Бокль д`Амбр, Бобатон» в Кубок. Затем ему пришла в голову еще одна мысль, и Волдеморт оглянулся.

— Идеально, — одобрил он красивый пергамент, изукрашенный позолотой.

Начертив на нем имя Гарри Поттера и заколдовав пергамент, чтобы тот обязательно вылетел из Кубка, Волдеморт удалился, все еще тихо посмеиваясь.

 

Там же, полчаса спустя

 

Дверь тихо приоткрылась, и внутрь просочился один из «учеников» делегации Бобатона. Бокль д’Амбр, он же Гилдерой Локхарт, он же Том Реддл, прибыл в Хогвартс, дабы разобраться с Гарри Поттером и освободить себя от влияния пророчества. После чего можно будет подумать над тем, как прибить свою плохую, старую, некрасивую и лысую копию.

Если, конечно, ее не прибьют на Турнире.

От этой мысли Бокль залился звонким, красивым смехом и, словно танцуя, прошествовал к Кубку и изящно бросил туда красивый кусочек пергамента. Уж он-то сразу раскусил конкурента, затесавшегося в делегацию Дурмштранга. Ха, думал скрыться за шубами и посохами, но не тут-то было! Тупые маги Хогвартса и Министерства Британии ничего и не заметили, но вот он сразу все понял.

После чего моментально составил коварный план.

— Вот так, — улыбнулся Гилдерой, кидая пергамент с именем Томаша в Кубок, — теперь посмотрим, кто из нас настоящий Темный Лорд!

Тут ему пришла в голову еще одна мысль, и он оглянулся.

— О! Идеально, — одобрил он красивый пергамент с позолотой.

Начертив на нем имя Гарри Поттера и заколдовав пергамент, чтобы тот обязательно вылетел из Кубка, Темный Лорд с самой обаятельной улыбкой удалился, все еще тихо посмеиваясь.

 

1 ноября 1994 года, Хогвартс

 

Драко угрюмо наблюдал за церемонией выбора Чемпионов Кубком, бросая злые взгляды на сидящего за столом преподавателей Бэгмена. Тот улыбался с самым невинным видом. Ничего, злорадно думал Драко, сейчас тебе станет не до смеха, когда я выиграю Турнир до его начала!

Кубок огня вспыхнул и выплюнул первый кусочек пергамента, моментально заставивший Драко насторожиться. Кусочек был серым, невзрачным — в общем, Драко вчера такого не продавал.

— Томаш Реддловичек, Дурмштранг! — провозгласил громко Дамблдор.

Молодой парень из делегации Дурмштранга, со смутно знакомой Драко внешностью, растерянно встал, поклонился и проследовал в комнату Чемпионов за Большим Залом. Драко покрутил головой, но вскакивать и кричать о своей проделке было как-то не с руки. Кубок Огня снова вспыхнул, и в этот раз Драко выдохнул облегченно: красивый пергамент, украшенный золотом, — точно его работа! Все проданные Драко кусочки пергамента были заранее обработаны так, чтобы в прошлую полночь всё на них написанное исчезло, а проявилось совсем другое: «Драко Малфой, Хогвартс».

Таким нехитрым образом Драко собирался стать единственным Чемпионом и сразу выиграть Турнир.

— Бокль д’Амбр, Бобатон! — выкрикнул Дамблдор, прочитав имя на втором пергаменте.

Драко спал с лица. Что еще за ле Букля? В делегации Бобатона поднялся парень, единственный парень во всей делегации, не иначе как взятый туда за свою красоту. Многие в Хогвартсе даже поначалу спутали его с девушкой, по правде говоря. Довольное выражение на его лице сменилось кислой миной, и он ушел.

Кубок Огня снова вспыхнул.

— Драко Малфой, Хогвартс! — выкрикнул Дамблдор в третий раз.

Драко уже поднимался, горделиво улыбаясь, но тут Кубок Огня вспыхнул еще раз. Все замерли, Дамблдор поймал клочок пергамента и с небольшой запинкой прочитал:

— Драко Малфой, Хогвартс.

— Я дважды Чемпион! — не растерялся Драко, рассеяв напряженную тишину своим звонким возгласом.

Он собирался помахать рукой, но тут Кубок загудел на низкой ноте, завибрировал и выплюнул еще одну бумажку. В мертвой тишине кто-то нервно хихикнул, пока Дамблдор зачитывал растерянно:

— Драко Малфой, Хогвартс.

— Хо-хо, да я трижды Чемпион! — хлопнул себя по коленкам Драко и принял эффектную позу. — Еще разок, и я смогу стать Чемпионом за каждый из Домов Хогвартса!

Словно услышав его, Кубок завибрировал и затрясся, а Дамблдор громко закричал:

— Он сейчас разрушится!

Драко встревоженно застыл, но Дамблдор, Грюм и остальные сумели как-то укротить Кубок, не дав ему развалиться на части. Напоследок Кубок изрыгнул из себя поток красивых квадратиков пергамента, но здесь Драко даже встревожиться не успел — Аластор Грюм моментально испепелил их на месте, рявкнув:

— Постоянная бдительность!

За что Драко преисполнился к нему чувством благодарности. Оставалось только закрепить успех и не дать всем опомниться. Поэтому он помчался к столу преподавателей, выкрикивая на ходу:

— Я трижды выбран Кубком в Чемпионы, поэтому достоин сразу я короны!

Но Дамблдор, посмеиваясь, ласково сказал, что в Турнире участвовать все же придется.

 

Первым, что он услышал, войдя в комнату Чемпионов, было:

— Ты кто такой?

— Да ты сам кто такой?

Потом оба Чемпиона развернулись к Драко и хором спросили:

— А где Гарри Поттер?

Потом подозрительно посмотрели друг на друга и опять же синхронно задали следующий вопрос:

— А ты кто такой?

— Драко Малфой, укротитель магических скакунов и золотоносных котов, красавец, умница и будущий барон всея Британии.

Ошарашив Чемпионов этим заявлением, Драко уселся в кресло, достал верного Хватайку и начал его почесывать. Заявившиеся следом директора школ, а также Людо Бэгмен и Барти Крауч, первым делом попытались обвинить Драко в нарушении правил.

— Я не пересекал черты, зуб даю, — отрезал Драко.

— Что? — воскликнул Крауч.

— Мало зуба? Могу еще дать подкову от коня, — недовольно скривился Драко, думая о том, что маги все-таки жадины — золотого зуба им, видите ли, мало!

Дамблдор вмешался и прекратил спор, после чего сообщил Чемпионам, что первое испытание их ждет 24 ноября, а какое именно — он не скажет.

* * *

— Мистер Малфой, — голос Бэгмена был вкрадчив, — а ведь вы нарушили правила. И вам еще нет семнадцати.

— Это не помешает мне победить и стать бароном, — отозвался Драко, думающий о своем.

— Даже если я сообщу, что вы еще раз нарушили правила?

— Где это я их нарушил?

— А вы обманом узнали, что в первом испытании будут драконы! — припечатал Бэгмен.

— Драконы? — переспросил Драко машинально.

— Драконы, — радостно подтвердил Людо.

— Это такие большие и огнедышащие?

— Ага.

— Их еще все боятся?

— Точно.

— Не катался, — со вздохом признал Драко.

— У вас еще будет шанс. Или не будет, если я сообщу о нарушении вами правил, — опять взялся за свое Бэгмен.

Но Драко его уже не слышал, занятый своими мыслями. Бэгмен проводил Малфоя недовольным взглядом, засопел, а потом неожиданно захихикал.

— Бои без правил, — Людо потер руки, — и кто же у нас победит в первом туре? Ставки, ставки, обязательно нужно сделать ставки!

После чего помчался прочь, не переставая потирать руки.

* * *

— Мне нужен летающий конь для первого испытания! — объявил Драко табору.

— Фестрал! — тут же предложила Луна.

— Но он же невидимый!

— Но он же конь! — не уступила Лавгуд, и Драко задумался.

Также, узнав, что в первом туре будут драконы, табор заволновался, но Драко заверил всех, что у него уже есть план. Увы, Гермионы среди волнующихся не было, и это печалило Драко. Даже за сто тысяч галлеонов он не согласился бы расстаться с ней, но и вейл бросать не хотелось. Драко думал-думал, аж вспотел, но так почти ничего толкового не придумал. Почти, потому что он придумал покрасить фестрала в ало-золотой цвет (вначале он еще хотел написать на нем имя Гермионы).

* * *

— Вам может помочь место силы, — раздался над ухом Гермионы голос с непередаваемым акцентом.

Гермиона, искавшая в книгах способы борьбы с драконами, подняла голову. Около нее стоял Чемпион Дурмштранга и мило ей улыбался.

— Какое еще место силы? — нахмурилась Гермиона. — Это выдумка!

— Так же, как и родовые алтари, — кивнул Томаш и сел рядом.

— И зачем вы мне это рассказываете? — насторожилась Гермиона.

— Вам не справиться одной с драконом, прелестная незнакомка, и жаль будет, если такая красота пропадет, — улыбнулся Реддловичек, и Гермиона ощутила, что краснеет.

Томаш наклонился чуть ближе, прошептал доверительно (но не интимно), словно Гермиона была его подругой на протяжении многих лет:

— Вы же знаете, что у нас, в Дурмштранге, больше времени уделяют боевой магии и более вольно смотрят на темную магию?

— Да, я читала об этом, — машинально ответила Гермиона, невольно тоже понижая голос.

Потом до нее дошло, и она нахмурилась.

— Так места силы относятся к темной магии?

— Те, кто ее запрещал, хотели, чтобы все думали именно так, — сообщил Томаш. — Но это же глупость, все равно что силу делить на темную и светлую! Ты стукнул кого-то, и твоя сила темная, а помог — светлая, хотя это одна и та же сила!

— Но все равно, темная магия...

— И ритуалистика, — добавил Томаш. — Увы, нельзя по щелчку пальцев стать всемогущим, надо что-то вкладывать, копить силу в особых местах, проводить ритуалы.

Гермиона кивнула, законы сохранения энергии и массы были ей знакомы.

— Красивые девушки — моя слабость, а вы здесь прелестнее всех, незнакомка, — повторил Томаш, поднимаясь. — Берегите себя!

Раскрасневшаяся, взволнованная Гермиона еще минуту думала не о деле, а о словах Реддловичека. Потом встряхнулась, собралась и сразу сообразила. Гарри! Вот уж кто эксперт по темной магии, точнее противодействию таковой! Взять с собой Гарри, проверить «место силы»... нет, вначале же его надо найти? Впрочем, Томаш оставил достаточно подсказок, чтобы было понятно, где искать: место для ритуалов, место для накопления силы. А потом эту силу надо передать Драко. Желательно так, чтобы он не знал, что ему помогла Гермиона; да, Гарри и тут подойдет!

Определив для себя очередную цель, Гермиона побежала за новыми книгами.

 

24 ноября 1994 года, Хогвартс

 

Выйдя из палатки, Драко смерил взглядом дракона, после чего засунул руки в карманы мантии и засвистел — громко, протяжно и с расстановкой. На трибунах засмеялись, захлопали, дракон настороженно наблюдал.

— Вот летит он, мой скакун, будет здесь сейчас тайфун! — продекламировал Драко, запрыгивая на фестрала в полете.

Тот, разукрашенный как зебра, алыми и золотыми полосками, был виден всем.

— Свое золотое яйцо я посвящаю даме сердца, Гермионе Грейнджер!

— Мистер Малфой, здесь не рыцарский турнир! — донесся сквозь смех и улюлюканье возмущенный голос МакГонагалл.

— Ты его добудь сначала! — послышался еще чей-то выкрик.

— Барон может все! — заорал в ответ Драко.

Но докричать пассаж про яйца дракона не удалось — снизу раздался гулкий, басовитый звук, словно лопнула струна. Толстая металлическая струна-цепь, сдерживавшая дракона. Злого и разъяренного дракона, сразу ринувшегося на Драко.

— Эй, сейчас я тебе настоящий джигитовка покажу! — крикнул Драко насмешливо, вскакивая ногами на спину фестрала.

Внутри у него все замирало и обливалось холодным потом, но разве мог будущий барон потерять лицо и струсить перед другими рома и своим табором? Дракон выдохнул струю огня, фестрал ушел вбок, а Драко взмахнул алой мантией, сдернутой с плеч.

— Торро! — закричал Драко.

Дракон отреагировал, устремился к алому пятну, и Драко, счастливо захохотав, швырнул в его сторону огромный шмат мяса, заготовленный заранее. Дракон раскрыл пасть — то ли затем, чтобы возмущенно заорать, то ли чтобы дохнуть огнем и пожарить себе мяска, но это было неважно для Драко. Взмахнув палочкой, он заклинанием резко оттолкнул от себя мясо, и то вбилось в глотку дракона, перекрыв ее начисто.

— Хэй-я! — выкрикнул Драко, устремляя фестрала к дракону.

Уздечку в пасть, мантию на глаза, и Драко в великолепном прыжке перемахнул на голову дракона, оседлав его.

— Драко, берегись! — донесся пронзительный девичий голосок.

— Нет таких коней и драконов, которых не смог бы укротить настоящий цыган и барон! — крикнул в ответ Драко, свято следуя наставлениям старого Гаспара.

«У людей плохо с памятью, — всегда говорил тот, — если ты не будешь им постоянно напоминать, что они должны дать тебе денег, то они их тебе никогда и не дадут!»

— Не балуй! — прикрикнул он на дракона, ударяя его пятками.

Вышло не очень, дракон был большой, а Драко маленький, но все же этого оказалось достаточно. Дракон начал метаться, кидаться и биться, дышать огнем, пытаясь избавиться от уздечки, но Драко держался крепко и даже успевал сочинять кричалки и вопилки, рифмуя «Драко», «дракон» и «барон» на все лады. Трибуны внизу аплодировали и бесновались, а Драко сумел пару раз помахать всем рукой, представляя, что он на коне вместо дракона.

— И вот так! — крикнул Драко.

Дракон, не видевший, куда летит, врезался в стену арены и упал вниз, вернувшись таким образом на исходную позицию.

— Вы не добыли яйцо, мистер Малфой! — яростно закричал Бэгмен, вскакивая с места.

— Но он победиль дракон, — заметила мадам Максим.

— Правила... — начал Барти Крауч, но не договорил.

Драко протянул руку, и нюхлер Хватайка подбежал, вложил туда золотое яйцо, после чего уселся на задние лапы и  преданно задышал. Драко поднял яйцо и продемонстрировал его всем.

— Ему помогали два живых существа, — холодным тоном обронил Каркаров.

— И яйца у него раздавлены, — задумалась мадам Максим.

— Зато смотрите какого он дракона завалил! В одиночку! — весело воскликнул Дамблдор.

 

За спиной Дамблдора Бэгмен незаметно рвал на себе волосы, предчувствуя неладное, и точно: по итогам первого тура Драко досталось меньше всего очков. А это значило, что Людо проиграл свои ставки, да еще и остался должен. Опять.

Спасти его могли только подставные бои.

* * *

Объявление о Святочном Бале стало неожиданностью, заставшей учеников врасплох. Объявление о том, что Чемпионы и их партнёры будут открывать Бал танцем, застало врасплох уже самого Драко. Разумеется, он знал, кого хотел бы пригласить — Гермиону, но... согласится ли она? Ведь она обижена на Драко? Он так сильно погрузился в размышления, что пропустил всю остальную часть объяснений насчет Бала мимо ушей, а намекающие взгляды однокурсниц мимо глаз.

Тут следовало посоветоваться с табором, и Драко помчался искать друзей Гермионы.

 

— Место силы? — недоверчиво переспросил Драко, почесав лоб.

— Ну да! — воскликнул Гарри. — Гермиона просила не говорить тебе, а, да что теперь — она хотела тебе силы магической передать, чтобы ты дракона одолел, но не успела. В смысле, место нашла, а разобраться с ним не успела, сидела-переживала за тебя, вон, смотри.

— Ого, — Драко оценил синяки на руке Гарри.

Теперь он почесал в затылке, потом подпрыгнул и радостно заорал. Гермиона беспокоилась за него! Все огорчение из-за маленького количества баллов сразу ушло, Драко хотелось петь, кричать и рвать на груди рубаху, а также танцевать, выкидывая коленца и хлопая себя по груди и рукам.

— Так что с местом силы? — спросил Гарри, когда Драко наскакался и наорался.

— А что с ним? — осоловело посмотрел на него Драко. — А! Да пусть забирает кто хочет, где оно там?

— У старого дуба на третьей поляне от хижины...

Но Драко уже не слушал. Издав еще один счастливый вопль, он сделал «колесо», подпрыгнул, вытащил из кустов Сириуса в образе пса и заплясал с ним, выкрикивая:

— Черныш! Черныш! Черныш!

— Да хватит! — гавкнул Сириус, превращаясь обратно в человека. — Тут был чемпион Бобатона, этот ля Букля де Амбрэ, все нос морщил, а потом ушел!

— Да и плевать! Пусть все знают, что я... — и тут Драко осекся.

Да, Гермиона его жалела, но и только. Жалость не гарантировала «да» в ответ на приглашение на Святочный Бал. Нет, такой риск был неприемлем для Драко, но и вейл бросать не годилось, тем более что там все развивалось гладко и хорошо.

— Дядя Сириус! — взвыл Драко. — Только ты можешь спасти меня!

— Я?

— У дя... кана Снейпа любовь с тетей Беллой, ну не родителей же мне просить? Ты взрослый, серьезный, и тут все должно быть серьезно! Чтобы она увидела, что у нас с ней ничего нет, а все только ради танцев!

— Вот теперь я верю, что ты влюблен, — рассмеялся Сириус, — ничего не понятно, но эмоциями прямо с ног сбивает!

— Ай-нанэ! Сейчас все расскажу!

Драко начал говорить взахлёб о Флёр, вейлах, танцах Огня, Святочном Бале, и таборе, и танцах, и Гермионе, и вейлах в пестрых юбках, и снова о Гермионе, стучал словами, словно конь копытами в галопе. И сам Драко напоминал сейчас этого коня, несущегося неистово, вспотевшего и загнанного.

— Хорош-хорошо, — отозвался Сириус. — Посмотрю я на эту вашу Флёр, вспомню молодость, тряхну стариной.

— Главное, сильно не тряси, а то спугнёшь! — тут же встревожился Драко.

Сириус захохотал и снова превратился в собаку, после чего скрылся в кустах. Но еще долго оттуда доносилось гавканье, очень подозрительно похожее на заливистый хохот.

 

— Хорошо ему, — вздохнул Гарри, когда Сириус убежал.

— Да, уж у него точно не будет проблемы, как пригласить девушку на бал, — поддержал со вздохом Рон.

В голове Драко забрезжила идея, смутный зародыш идеи.

— А может, только Чемпионам нужны партнёры? — вздохнул подошедший Невилл с надеждой в голосе.

— А некоторым без приглашения на Бал вообще не попасть, — съязвила (но тоже со вздохом) Джинни. — Даже за деньги.

Драко заинтересованно посмотрел на нее, ощущая, как в голове рождается новая идея.

— Хотите попасть на бал с девушками? — спросил он и добавил, глянув на Джинни: — И с парнями?

Табор оживился и заинтересованно уставился на своего барона. Драко, ощущая, как его распирает изнутри величием и гениальностью идеи, надулся и важно сказал:

— Напишите, с кем бы вы хотели пойти на Бал и сколько готовы заплатить за это.

— Заплатить? — растерялся Невилл.

— Вы платите мне, — объяснил Драко, на ходу достраивая идею, — я обеспечиваю все остальное: приглашение, девушку и Бал. Оплата по факту.

— О! — оживились парни и полезли за свитками.

Драко поймал заинтересованный взгляд Джинни, гикнул, свистнул и помчался к Хогвартсу. Вначале он хотел найти Сириуса, но потом подумал, что не стоит отвлекать того от наблюдения за Флёр. Поэтому Драко отправился к любимой «тете Белле».

 

— Значит, превратить свиток в магический контракт… интересно, — кивнула Беллатриса. — Ты уже решил, кого пригласишь на бал?

— Гермиону конечно!

— Кого... ах да, эту кудрявенькую, которая уверена, что лучше меня знает, что о магглах знают маги, — рассмеялась тетя Белла. — Хочешь, я сама с ней поговорю? Хотя и не слишком приятно, но она так забавно кривится... знаешь, я начинаю понимать Севушку.

— Мы говорим о Турнире, — вскинул руки Драко, — и рома на скаку меняют только коней, но не девушек! Я пойду с Гермионой, и ты мне в этом поможешь!

— За десять процентов от твоей задумки.

— Десять процентов?

— Я тоже хочу ходить в яркой одежде с золотом, — рассмеялась Беллатриса.

Это Драко мог понять, и они заключили соглашение.

 

Декабрь 1994 года, Хогвартс, неподалеку от Черного Озера

 

Все было рассчитано по секундам, и Невилл ухнул филином, едва Гермиона появилась.

— Дорогая мисс Делакур, — сказал Сириус, — разрешите пригласить вас на Святочный Бал.

— Я не знаю, — игриво смутилась Флёр, — это же Бал для учеников.

— Я тоже ученик Хогвартса, — заявил Сириус, — только бывший. И преподаватель Хогвартса.

— Тоже бывший?

— Конечно.

— Тогда я согласна, — улыбнулась Флёр.

Драко, выглядывавший из-за кареты Бобатона, незаметно показал оттопыренный большой палец. Гермиона все услышала, теперь был его выход. Драко, помахивая щеткой и насвистывая: «Мыли, мыли мы коня, а-ня-ня, а-ня-ня», вышел и словно невзначай столкнулся с Гермионой.

— Что ты тут делаешь? — нахмурилась она.

— Коней чищу, — показал Драко щетку.

— Коней? — Гермиона метнула подозрительный взгляд на Флёр, которая заигрывала с Сириусом.

— Я вообще коней люблю, — ответил Драко и, набравшись храбрости, бухнул: — Но еще больше я люблю тебя!

— Что?..

— Гермиона, я люблю тебя! — закричал Драко на все озеро, решив, что Грейнджер не расслышала.

Гермиона стремительно заливалась краской.

— Ты пойдешь со мной на Бал? — заорал еще громче Драко.

— Нет! Дурак!

Драко чуть не вспыхнул, грудь его прогнулась, и он, выхватив из-за пазухи золотое яйцо, одним стремительным движением метнул его в Озеро. Яйцо, полученное в результате победы в первом туре Турнира, очень нравилось Драко, ведь оно было золотое! Пускай и пищало противно, но Драко, знатока песиков и скрипучих трейлеров, таким писком было не испугать. Он даже пытался пищать в ответ, упрашивая яйцо дать ему ответ на загадку, что же будет во втором туре. Нет яйца — нет отгадки, но какое это имело значение по сравнению с отказом Гермионы?

— Дурак! Нет! — заорала Гермиона, но было поздно.

Яйцо мелькнуло, сверкнуло и, пробив первый лед, ушло под воду.

— Дурак! Да!

— Так да или нет? — растерянно всхлипнул Драко и вытер нос рукавом.

— Да, я пойду с тобой!

— Ура!!! — закричал Драко.

Он сделал «колесо», скатился вниз по склону и нырнул за яйцом.

— Нет! Дурак! — донеслось привычное в спину.

— Ты сказала «да»! — крикнул в ответ Драко.

Удар об лед оказался сильнее, а вода холоднее, чем он ожидал, но рефлекс сработал безошибочно, и Драко схватил блестящее яйцо; но тут его пальцы дернулись, сжали не там, и яйцо начало раскрываться. Оттуда донеслась песня, и Драко закричал от радости, забыв, что он под водой.

* * *

— Дурак! — уже не сердито сказала Гермиона.

— Тише, — шикнула мадам Помфри, указывая на соседнюю койку, где лежал Бокль, Чемпион Бобатона.

Еще она проворчала под нос, мол, третьего Чемпиона тут только не хватает, и можно устраивать Турнир прямо в медпункте.

— Я разгадал, яйцо надо слушать под водой! — радостно заявил Драко Гермионе и чихнул.

— Да тихо вы! — повторила Помфри.

— А что с ним? — шмыгнул носом Драко.

— Приспичило ему вдохновиться красотами природы и полетать, причем в лесу. Долетался, налетел на старый дуб, что неподалеку от хижины Хагрида, и разнес его в клочья своей дубовой головой! — еще ворчливее заявила Помфри.

Потом она увела Гермиону, обещав напоследок:

— Успеете на Балу пообщаться и пообжиматься!

Драко, вспыхнувший от радости, что Гермиона согласилась пойти с ним на Бал, тут же опечалился, вспомнив, что его операция «два сердца — два золота» простаивает. Но он зря беспокоился, мадам Помфри знала свое дело, и уже к вечеру Драко, так и не успевшего толком заболеть, выпустили из медпункта.

* * *

— Так-так-так, — напевал под нос Драко. — Три галлеона на Невилла, это хорошо, а кого у нас хотел Невилл?

Он окинул взглядом огромный, с четверть Тайной Комнаты, свиток, на котором были записаны имена всех учеников Хогвартса. Дважды, сверху вниз и слева направо. Драко нашел Невилла в списке и пробежал взглядом вдоль отведенной ему в таблице строчки.

— Ага, Дафна Гринграсс, шесть сиклей, отлично, есть совпадение.

Он сделал отдельную пометку в свитке с надписью «совпавшие парочки». Популярность Драко резко выросла — мало того, что он был Чемпионом Хогвартса, так еще и помогал школьникам и школьницам не покладая рук и свитков! Сведенные вместе парочки не уставали радоваться, а Драко не успевал считать и складировать галлеоны и сикли.

— Двадцать галлеонов на Поттера! — раздался голос сзади.

— По рукам! — машинально ответил Драко и только потом обернулся.

Джинни протянула деньги.

— Где это ты столько взяла? — поинтересовался он.

— Выиграла, в боях без правил, — мрачно-удовлетворенно улыбнулась Джинни.

— Ого, кто-то полез с тобой драться?

Драко вздохнул, в этом новогодне-бальном угаре ему было не до боев без правил, и вившийся вокруг него Бэгмен весь извелся. Все его намеки — на помощь со вторым заданием, на помощь с Балом, на помощь с баллами — Драко пропускал мимо ушей или делал вид, что не понимает.

— Не кто-то, а целый Рон, — продолжала улыбаться Джинни, — всего-то и надо было, что в ходе шахматной партии сообщить ему, что на бал я пойду с Гарри. И партию проиграл, и на вызов нарвался, отомстила глупому старшему брату, настучала по его глупой рыжей голове, а мне еще и денег за это дали!

— Есть только одна проблемка, — задумчиво изрек Драко, принимая деньги, — но я разберусь.

* * *

— Пойти на бал с двумя? — изумился Рон. — А так можно?

— Конечно, если обе выглядят одинаково, то всегда сойдут за одну! — заверил Драко. — А если кто прикопается, говори ему, что он слишком много выпил и у него в глазах двоится!

Рон задумался.

 

— Пойти на бал с Джинни? — изумился Гарри. — Но она же сестра Рона!

— Слушай, Рон же твой лучший друг, практически как брат, да? — доверительно спросил Драко.

— Да, поэтому я...

— А ведь Джинни похожа на брата, и тоже рыжая. Если он твой лучший друг, то почему бы Джинни не быть твоим почти лучшим другом?

— Ну, возможно, — пробормотал Гарри, сраженный такой логикой. — А как же сестры Патил?

— Твой лучший друг Рон взял их на себя, как и подобает другу.

Гарри просиял.

 

— Пойти на Бал только с Роном? — изумились близняшки Патил.

— Вы не смотрите, что он такой, рыжий конь — всегда огонь, бежит — земля дрожит, встанет — гром грянет! И сестра у него такая же, не девка — рыжий огонь в юбке! Собственного брата в бою без правил побила, за то, что тот ей с Гарри на Бал идти не разрешал!

Сестры Патил задумчиво переглянулись.

* * *

Людо Бэгмен крался по холодным коридорам Хогвартса, обливаясь потом. Если он в ближайшее время не отдаст долг гоблинам, то участь Людо будет страшна. Раньше можно было прижать коротышек, за счет Министерства и связей в нем, но теперь, когда все получили равные права, такое не прошло бы. Но шанс выкрутиться еще оставался. Пускай мелкий Малфой упорно не соглашался на подставные бои, но у него накопилась куча денег.

И Людо крался к ней, собираясь сорвать большой куш.

 

Гермиона пребывала в сомнениях. Ей хотелось помочь Драко, особенно теперь, когда она согласилась пойти с ним на Бал, но для этого следовало попросить другого Чемпиона — соперника Драко. Будет ли это этично? Первый раз не в счет, там Реддловичек сам подошел, добровольно все сказал. И место силы показало себя ненадежным — взорвалось самопроизвольно.

Нужна ли Драко такая помощь?

— Вы опять вздохнули, Гермивонна, — заметил Томаш.

— Я в сомнениях, — призналась та.

— Я согласен.

— А я нет.

Они уставились друг на друга, сообразив, что каждый говорит о чем-то своем.

— Там какой-то шум! — обрадовалась Гермиона возможности отвлечься от разговора.

 

— Это все мое, мое, — бормотал Бэгмен, рухнув на кучу золота. — Моя прелес-с-с-сть.

— Это не ваше золото, неуважаемый сэр! — донесся голос Добби.

— Оно мое! Мое! — закричал Бэгмен отчаянно.

— А вот и нет! Сэр Малфой так трудился, ночей не спал!

Драко щелкнул пальцами, и Бэгмена отбросило вспышкой.

— Эльфы наших бьют! — заорал Реддловичек, вбегая в зал.

Добби получил заклинанием в спину и покатился вниз по куче золота.

— Ах ты гад заморский! — заорала разъяренная Гермиона.

Томаш успел отбить ее заклинание, но пропустил стремительный бросок. Золотое яйцо (Гермиона взяла его у Драко, чтобы послушать песню отдельно) врезалось ему в лоб, и Томаш упал.

— Не для того я столько трудилась над ГАВНЭ, чтобы какой-то иностранец мне все портил! — горделиво и зло заявила Гермиона лежащим без сознания.

Потом она вздохнула:

— Эх, придется все же поработать транспортной, хм, хм, кобылкой, — и потащила всех в медпункт.

* * *

Оказавшиеся в медпункте на соседних койках Волдеморты вначале настороженно поглядывали друг на друга, но затем быстро нашли общий язык. Стоило только завести разговор о ранениях, как из Бокля полился бесконечный поток жалоб на «коварного Малфоя, заманившего его в ловушку под видом места силы». Томаш кивал и поддакивал, не собираясь рассказывать, что это именно он расставил ловушку «под видом места силы», и расставил ее на Гарри Поттера.

Кто же Локхарту виноват, что он сам полез в чужую ловушку?

Затем пришел черед Томаша рассказывать, и он пожаловался, как Грейнджер, под видом расспросов о местах силы (о том, что он сам и подал эту мысль, Томаш умолчал), заманила его в ловушку, подставила под домового эльфа, да еще и внезапно ударила в спину золотым яйцом. Бокль кивал сочувствующе и соглашался, что такое коварство никак нельзя оставлять безнаказанным.

— Кстати, — сказал Бокль, — они же тут были! Малфой и Грейнджер! И собирались вместе идти на Бал!

— О, Бал и двое влюбленных, — протянул насмешливо Томаш. — Отомстим им за их ловушку с местом силы.

— Гнездышко влюбленных, — подхватил Бокль, — с любовью до самой смерти!

Они обменялись понимающими взглядами.

— Клянемся.

— Клянемся.

— Зуб за зуб.

— Глаз за глаз.

— Вначале уберем Малфоя.

— И Грейнджер.

— Потом прибьем Гарри Поттера!

Вот так два Волдеморта-Чемпиона и заключили союз.

* * *

Драко обвел взглядом собравшихся учеников — толпа вышла не слишком большая, но и не маленькая. Те, у кого не было совпадений в свитках или кто надеялся обойтись своими силами, но так и не обошелся.

— Внимание! — повысил голос Драко. — Я обещал найти вам пару на Бал, и сейчас вы недовольны и думаете, что вас обманули, но это не так! Я, будущий барон Малфой, всегда держу свои обещания, и сейчас вы найдете себе пару. Продолжение беспроигрышного аукциона, всего за сикль, один только сикль, и вы можете пойти на Бал с кем-то, кто находится в этом классе!

Собравшиеся внезапно разделились: девчонки, словно невзначай, повернули головы в сторону Седрика Диггори, а парни — в сторону Флёр Делакур.

— С кем именно можно пойти? — спросил кто-то из задних рядов.

Драко незаметно улыбнулся — уловка с Седриком и Флёр удалась, хотя собравшимся об этом знать было необязательно. Диггори и Делакур не остались внакладе, в общем, все довольны.

— Согласитесь, это же только справедливо, если выбор будет случайным! — провозгласил Драко.

— Случайным?

— Да-да! В этом списке имена всех, кто собрался здесь и кто не нашел себе пары для Бала!

Даже тут Драко оставил себе лазейку: Седрик и Флёр уже нашли пары для Бала.

— Всего за один сикль я ткну пальцем наугад, и вы получите партнера для Бала!

— Но все же, случайно это как-то... — неуверенно протянул Кормак Маклагген.

— Это как драже Берти Боттс, никогда не знаешь, какой именно вкус тебе попадется, — снисходительно объяснил Драко. — Всего за сикль!

Собравшиеся начали кивать, сравнение с драже Боттс все им сразу объяснило.

— Идет! — крикнул Кормак, решившись.

Драко взял сикль, ткнул наугад в списки, продиктовал выпавшее имя и крикнул:

— Следующий!

* * *

— Нам бы еще местечко укромное подобрать, чтобы было где посидеть без лишних глаз после Бала или во время, — деловито заметила Джинни.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Драко.

Затем он залез в карман и достал обнаруженный там ранее лист с рекламой, невесть как туда попавшей.

— «Гнездышко влюбленных, — прочитала Джинни, — откроется только перед чистыми сердцами и помыслами». Приписка мелким шрифтом — «нужна кровь девственницы».

Драко немного смутился и взъерошил волосы. Собственно, приписка и была причиной того, что он так и не показал этот лист Гермионе.

— Годится, — кивнула Джинни и спрятала листок. — Что ты так смотришь? Я — девственница, порежу палец — будет кровь, а выглядит гнездышко неплохо.

— О-о-о, — уважительно протянул Драко. — Далеко пойдешь!

— Не дальше гнездышка, — улыбнулась Джинни, и они разошлись, довольные друг другом.

 

25 декабря 1994 года, Хогвартс, Святочный Бал

 

Драко купался в лучах славы и наслаждался красотой Гермионы. Все было идеально на этом Балу, особенно коллектив «Веселые Вейлы», прибывший по приглашению Сириуса. Тот, под ручку с Флёр Делакур, как раз весело общался с вейлами.

— Видишь, как все замечательно складывается, — заметил Драко.

Его то и дело благодарили, кидали взгляды, исполненные признательности, и Драко ощущал себя в эту минуту настоящим бароном. В конце концов, чем Хогвартс не Британия в миниатюре?

— Только я что-то не вижу Гарри, — оглянулась Гермиона.

— А, — отмахнулся Драко, — я Джинни одну штучку отдал, про гнездышко влюбленных, наверное, она там с Гарри.

— Что ты наделал?! — воскликнула Гермиона.

— А что? — удивился Драко.

— Я отдала такую же рекламу Невиллу!

Драко озадаченно почесал макушку, но спросить, откуда у Гермионы такая же реклама, не успел. Бухнуло и ахнуло, Хогвартс затрясся.

 

— Все установил? — спросил Томаш у Бокля.

— А то! Тройной заряд!

— Как тройной? Да тут же весь Хогвартс разнесет!

— Пф-ф, не жалко, — фыркнул Бокль.

— И нас вместе с ним! — рассердился Томаш.

— Да мы успеем убежать!

— Не успеем, вон уже сюда идут! Быстрее давай!

Они вдвоем начали торопливо ослаблять заклинания, потом столкнулись, и Томаш порезал палец об одно из украшений, которыми Бокль был увешан, словно Рождественская елка. Порез оказался сильным, и кровь закапала вниз, прямо на печать-активатор.

— Как?! — заорал Бокль, глядя на засветившийся рисунок.

— Этому телу всего полгода! — взвизгнул Томаш. — Бежим!!!

Но убежать они не успели, так как все вокруг взорвалось. Невилл с Дафной и Гарри с Джинни, столкнувшиеся неподалеку от «Гнездышка влюбленных», остановились обменяться приветствиями и поэтому почти не пострадали. Почти.

* * *

— Это загьовор! — кричала мадам Максим.

— Подыгрывание своим! — стучал посохом Каркаров.

— Наши Чемпионы уже второй раз попадают в медпункт!

— А ваш Малфой пролез в обход правил!

— И на нем ни царапинки!

— Это особая, цыганская магия, — улыбнулся в бороду Дамблдор.

— Что? — синхронно воскликнули Максим и Каркаров.

— Ничего, мысли вслух, мысли вслух. Вы же не отказываетесь от участия в Турнире?

— Ньет, но я буду пристально следить за вашим Чемпионом, Амбльдор!

— И я!

— Разумеется, разумеется, я только «за», — тут же одобрил Альбус.

Огладив бороду, он добавил:

— А чтобы такого не повторялось, предлагаю пристально присматривать и за вашими Чемпионами.

На этом три Директора и сошлись.

* * *

Весь декабрь у Драко ушел на Бал и подготовку к нему, но оно того стоило. Теперь ему предстояло погрузиться, во всех смыслах, в тренировки, готовясь ко второму испытанию, но Драко хотелось развить успех уже на более высоком уровне. Поэтому он вызвал через камин родителей.

 

— Государственная программа помощи вейлам? — озадаченно переспросил Люциус.

— Я тебе покажу вейл! — донесся крик Нарциссы.

— Вечером, дорогая, охотно гляну! — крикнул в ответ Люциус и зашептал Драко: — Сын, сейчас неподходящий момент.

— Он у тебя всегда неподходящий, третий раз уже!

— Так затишье везде, — начал оправдываться Люциус. — Пожиратели попрятались, Меток в небо никто не пускает, Локхарт с обложек не улыбается, вот твоя мама и не верит в мои служебные поездки!

— Так бери ее с собой, — небрежно отмахнулся Драко.

— Так она же с твоей сестренкой возится, — растерялся Люциус.

— И Цецилию бери, способ проверенный! На маленького ребенка знаешь как клюют? А если еще грудью начать кормить, так клиенты — ух, вообще по сторонам не смотрят!

Драко вывалил опешившему отцу залежи вековой мудрости цыган на этот счет и напоследок добавил:

— А будешь про вейл говорить — напоминай о ГАВНЭ и свободах, которые она принесла. Министр наверняка не захочет еще раз сталкиваться с силой ГАВНЭ и пригласит всех вейл мира в Британию!

— Да, ГАВНЭ — это сила, — признал Люциус.

* * *

Успокоившийся на этот счет, Драко взялся было за нелегкие тренировки и дрессировку, но столкнулся с новой проблемой. Или старой, смотря как к ней относиться.

— Мистер Малфой, — ныл Людо Бэгмен, — ну это же выгодное дело!

— Вон Гермиона вам золотое яйцо вручила — выгодное дело, а вам почему-то не понравилось, — парировал Драко.

— Всего-то пара подставных боев, ляжешь в третьем раунде, а деньги пополам!

— Может, сами и ляжете? — рявкнул Драко.

Остановился, пораженный новой идеей, потом посмотрел задумчиво на Бэгмена.

— Нет, мистер Бэгмен, — сказал он, — так вы коня не продадите.

— Коня? — растерянно протянул Людо.

— Да, на коня вы, пожалуй, не тянете, — задумчиво кивнул Драко.

Договаривать про измученного старого ослика он не стал.

— Поэтому договариваться буду я.

— А я?

— А вы драться.

— Как драться?

— Без правил, конечно же! И ставьте все на себя!

— А если я проиграю? — спросил Бэгмен.

— Нет, с таким настроем вы точно коня не продадите, — покачал головой Драко.

— Какого еще коня?

— Боевого! Я с ним на дракона ходил! И окрас, окрас-то какой! Ручной работы!

Вот так вот, окончательно задурив Бэгмену голову, Драко договорился с ним о легализации боев без правил как разновидности магического спорта и о поддержке в Министерстве в целом, взамен пообещав уладить вопрос с гоблинами, но не просто так.

— Нет, «Людо» не пойдет, — отверг Драко. — Что это за прозвище — Людо?

Он смерил могучего Бэгмена взглядом и заявил:

— Роскошный Джордж, вот! Сила, мощь, уверенность! Могучий удар правой, добивающий — левой!

— А если быстро? — спросил Бэгмен. — Я выйду против нынешнего чемпиона, два раунда — и он лежит, деньги пополам!

— Трехкратный чемпион боев без правил — Рубеус Хагрид, — доверительно сообщил Драко. — Да, тут ставки, пожалуй, будут один к ста, причем не в пользу Роскошного Джорджа!

— Хагри-и-и-ид, — протянул Бэгмен. — Слушай, а может, мне того, против гоблинов лучше выступать?

— А они выставят Флитвика! — парировал Драко. — И там Роскошный Джордж точно проиграет, поверьте моему опыту!

Людо вздохнул и повесил голову.

— Не волнуйтесь, мистер Бэгмен, — подбодрил его Драко. — На моих боях подстав не бывает, все это знают! Так что если вы победили — то победили честно, и заработали денег своими руками!

Будущий чемпион Британии просиял и помчался к чемпиону нынешнему, просить его о тренировках и уроках.

 

24 февраля 1995 года, Хогвартс

 

Томаш Реддловичек просто и без затей нырнул в холодную воду черного озера, в прыжке превращаясь в какое-то зубастое существо. Бокль д`Амбр повел палочкой, и воды озера расступились перед ним. Чемпион Бобатона вначале подобрал полы мантии, потом просто чуть взлетел, дабы не наступать ногами в ил и грязь на дне озера, и так и скрылся в толще воды.

— Я люблю свою лошадку! — закричал Драко громко, швыряя яйцо в воду. — Причешу ей шерстку гладко!

К счастью, Гермиона отсутствовала, поэтому никто не принял слова насчет лошадки на свой счет. Вслед за яйцом Драко начал швырять в воду кусочки какой-то съедобной смеси.

— Гребешком расправлю хвостик и верхом поеду в гости! — продолжил он декламацию.

Зрители зааплодировали, Каркаров и Максим не сводили пристальных взглядов с Драко, Дамблдор тихо посмеивался и что-то писал в свитке.

— Эгей, а вот и мой конек! — заявил Драко, залезая на гигантского кальмара, вынырнувшего из глубин озера.

— К-конек? — икнул Крауч.

— Морской, морской, им копыта не нужны, — помахал Драко щупальцем кальмара и с тем и скрылся в глубинах озера.

 

Кальмар на реактивной тяге мчался в толще воды, Драко зорко поглядывал вокруг, ища Гермиону. У всех Чемпионов забрали что-то ценное и дали час, чтобы вернуть. Ха!

— Если где-то чего-то убыло, то, значит, в кармане цыгана прибавилось, — повторил Драко закон сохранения массы драгоценностей.

Он обогнал Бокль д’Амбра, важно шествующего по дну озера в пузыре из воздуха. Драко не заметил, как замаскированный Локхарт-Волдеморт кинул ему в спину злобный взгляд и оскалился самой обаятельной улыбкой во всей Британии. На суше за Томашем и Боклем непрерывно присматривали, да и Гарри Поттера охраняли так, что не подобраться, и параноик Грюм с каждым днем все наращивал бдительность.

Но здесь, под водой, были только они — Чемпионы.

— Ха-ха-ха-ха-ха! — залился злодейским смехом Локхарт.

Драко обернулся посмотреть, что это там так ужасно булькает, и ткнул пятками в бока кальмара.

— Н-но! — закричал он.

Кальмар с перепугу выпустил облако чернил и рванул вперед на огромной скорости. Драко восторженно закричал и еще ударил пятками по бокам, потому что любил хорошую, быструю скачку на конях, даже морских.

— Хэйя! Но! Веселей, залетная! — кричал он, понукая кальмара.

 

— Быстрей! Быстрей! Еще быстрей! — кричал Бокль, подстегивая Томаша, который преобразился в акулу.

Малфой, словно слыша их, подстегивал и подстегивал кальмара, кричал что-то. Томаш взвыл и прибавил скорости, еще и еще, и неожиданно у него словно открылось второе дыхание: плыть стало легче и все вокруг замелькало быстрее. Но на следующем круге он понял причину — просто Бокля снесло сопротивлением воды, и теперь Чемпион Бобатона, пуская красивые пузыри, опускался на дно.

— Не уйдешь! — взвыл Томаш, наддавая и не жалея сил.

Смертельная усталость навалилась на него неожиданно, и Томаш понял, что даже расколдоваться обратно не может. Покачиваясь, он начал опускаться на дно, к лежащему там и пускающему пузыри Боклю.

— Помогите, — прохрипел Томаш, но никто его не услышал.

— Помогите, — прохрипел Бокль, но уплыть не успел, и его придавило человеком-акулой.

 

— Че-то я увлекся, — очнулся Драко, выходя из транса скачки. — Хорошая лошадка, хорошая, на, держи сахарок.

Кальмар, загнанный почти до смерти, вяло шевелил щупальцами, не в силах их поднять.

— Так, что там надо было? Ах да, спасти Гермиону!

 

Прибыв на место, Драко обнаружил, что все «заложники» по-прежнему привязаны к столбам, а час, отведенный на их спасение, уже на исходе. Недолго думая, он направил верного конька-кальмара, и тот тремя щупальцами выдернул три столба, а еще пятью отбивался от недовольных русалов под заклинания и задорные выкрики Драко.

— Подходи, налетай, от кальмара пострадай! Прибыл в гости к вам барон, всех девчонок спасет он! Вы напали на меня, прилетит вам от коня!

Кальмар как раз шлепнул щупальцем, отгоняя очередного русала с трезубцем. Вообще, технически говоря, не все заложники были девчонками, раз уж среди них присутствовал Гарри Поттер, но Драко решил не портить рифму такими незначительными подробностями.

— Скачу, скачу, скачу, как птица скачу, сквозь воду, воду, воду, воду лечу! — запел от избытка чувств Драко. — Спешу, спешу, спешу на коне всем принести скорей ГАВНЭ!

Русалки и русалы начали отставать, видимо, покоренные красотой голоса. Драко с гиканьем и уханьем вырвался на поверхность и предъявил спасенных заложников: Гермиону, Гарри и Флёр.

— Простите, мистер Малфой, а где остальные Чемпионы? — настороженно спросила мадам Максим.

— Чемпионы? Да где-то там, на дне, — отмахнулся в сторону озера Драко, которого больше интересовала Гермиона, чем другие Чемпионы.

— На дне?! — повысил голос Каркаров.

— Эй, каждый имеет право отдохнуть! — перешел в ответную атаку Драко. — Даже Чемпион!

— А ты, значит, выбрался.

— Эй, барон не знает отдыха и всегда трудится на благо табора! Вон, я целых трех красоток спас вместо одной, цените, все на благо табора!

— Какого еще табора? — изумленно спросила мадам Максим.

— Магического! С вейлами и боями без правил! — горделиво ответил Драко.

* * *

Разумеется, в этом туре Драко выиграл, и слава будущего барона стала еще больше. Ученики Хогвартса наперебой желали ему победы, отношения с Гермионой наладились, все шло, как по маслу. Драко был счастлив, и ему казалось, что все вокруг счастливы. Флер Делакур и Сириус Блэк. Мадам Максим и Рубеус Хагрид. Тетя Белла и Северус Снейп. Невилл Лонгботтом и Дафна Гринграсс. Гарри Поттер и Джинни Уизли.

Происшествие с «гнездышком влюбленных» хотя и отправило две последние пары по койкам в медпункте, но временно, а общение стало постоянным. В общем, табор ширился, к радости Драко, и полку магических скакунов тоже прибывало: единороги, фестралы и гиппогрифы вовсю радовались весне.

Единственные, кто его огорчал, были две девушки: Нимфадора Тонкс и Луна Лавгуд.

Первая была помощницей Грюма и, не встреть Драко Гермиону, обязательно женился бы на Нимфадоре! Не девушка — мечта! Просто мечта любого рома, ведь ее после кражи коня никто не смог бы найти. Но она всерьез собиралась стать аврором, и это печалило Драко. Он даже как-то потратил целое утро, размышляя о том, как изменит авроров, когда станет самым главным бароном, но так ничего и не придумал. Идея объявить всех магических скакунов общими после длительных раздумий тоже была отброшена Драко.

Вторая обещала стать украшением табора, самой главной гадалкой, и в глазах Драко она затмевала даже мадам Зизи, настолько Луна была убедительна в своих туманных фразах. Но носить платок Лавгуд отказывалась, смотреть в хрустальный шар и держать у себя попугая — тоже. Разве что на пестрые юбки соглашалась, но на одних пестрых юбках главной гадалкой ее было не сделать, и это печалило Драко.

А в остальном все было просто превосходно, даже противники — два прошлых барона — куда-то делись.

 

24 июня 1995 года, Хогвартс

 

— Чемпионы! — повысил голос Людо Бэгмен. — Перед вами лабиринт, полный ловушек и опасностей! В центре его расположен Кубок Огня, и тот, кто коснется его первым, станет победителем Турнира! Чемпион Хогвартса, Драко Малфой, заходит туда первым. Мистер Малфой, подойдите, пожалуйста, ко мне.

Драко, пожав плечами, подошел. Лабиринт, выращенный Хагридом на поле для квиддича и вокруг него, он видел и даже собирался тренировать летающего коня, благо ало-золотой фестрал все еще был при нем. Но тут выяснилось, что в лабиринт не пускают коней, фестралов, единорогов и домовиков. Даже метлу нельзя было взять с собой. В общем, верный способ победить — при помощи коня — срывался, и Драко некоторое время грустил и страдал, забыв обо всем.

— Драко — Чемпион! Драко наш барон! Он силен, умен и смел, кто еще бы так сумел? — танцевал дружный коллектив вейл.

Да, семья, друзья и Гермиона смогли вывести его из ступора, но какой ценой! Вейлы за это выступление запросили оплату по тройной цене, и Драко, когда услышал, от возмущения перестал грустить. С удвоенной энергией взялся за тренировки, вспомнив о баронстве и надеющемся на него таборе.

— Ну что, может, все же ляжешь в третьем раунде? — тихо спросил Бэгмен.

— Я должен победить, — тихо процедил Драко.

— Все ставят на тебя, если ляжешь — можно поднять большие деньги, — опять взялся за старое Людо.

— Я должен, — повторил Драко сквозь стиснутые зубы.

Родители Драко — сейчас тоже присутствовавшие на трибуне — все же уломали Министерство, Люциус своим обаянием вольного рома, Нарцисса при помощи Цецилии. Победит Драко на Турнире — и Министерство его поддержит против бывших баронов. Те как раз очень удачно попрятались и не проявляли себя в этом году, в общем, дело складывалось.

Но вначале надо было победить на Турнире.

 

Драко, войдя в лабиринт, немедленно рванул вперед, сшибая ветки, оставляя глубокие следы в земле и для верности разбрасывая золотые монеты. Бокль д’Амбр любил все блестящее, он наверняка последует за монетами и там — не прямо по пути, это будет слишком подозрительно — обнаружит один маленький сюрприз производства Драко.

Решив, что пробежал достаточно, Драко остановился, достал из кармана шарик, быстро надул его, и тот принял форму Кубка Огня — грубую, но этого было достаточно. Легкая трансфигурация — для придания достоверности, — и Драко отлевитировал «Кубок» в сторону. Бокль увидит его, схватит и потащит обратно, в общем, потеряет время, да еще и лишится возможности колдовать — для гарантии Драко намазал «Кубок» волшебным клеем, требующим специального растворителя, которого в Хогвартсе точно не было.

— А теперь задачка сложнее, — пробормотал Драко под нос.

Он верил в себя и что чутье на драгоценности приведет его к Кубку, но кто сказал, что у противников нет такого же чутья? Томаша надо было тоже как-то отвлечь, и Драко вспомнилось зеркало с первого курса. Если туда поместить танцующую в вольном, свободном наряде Гермиону, то... в общем, ничего не вышло, проект оказался слишком сложным, а Дамблдор так и не дал зеркало ЕИНАЛЕЖ, даже за обещание вечного бесплатного прохода на бои без правил.

— Ничего, на каждого Чемпиона найдется свой Гарри Поттер, — пробормотал Драко, роясь в карманах мантии.

Нельзя было использовать ничего, кроме палочки, но какой цыган не владеет искусством маскировки, без всякой Трансфигурации и зелий? Драко вытащил парик, краску и начал преображаться в Гарри Поттера. Раз уж тот был так дорог Томашу, что Гарри выбрали на второй тур Турнира, то на этом можно было сыграть.

 

— Томаш, беги, — прохрипел «окровавленный Гарри».

Драко подволакивал ногу и весьма натурально играл голосом.

— На нас напали, — продолжал хрипеть он, изображая раненого, — беги, пока не поздно!

Нехитрый, но весьма надежный план: Томаш убежит, Бокль с приклеенным Кубком тоже далеко — и у Драко будет масса времени обшарить лабиринт и найти Кубок (на всякий случай оставляя за собой ложные надувные Кубки). Но чего Драко не ожидал, так это реакции Реддловичека.

— Ага, напали! — заорал Томаш. — Поздно бежать! Авада Кедавра!

Драко резво отпрыгнул, и зеленый луч пролетел мимо. Непростительное Заклинание — это вам не шуточки, и Драко не стал останавливаться и выяснять, что же такое случилось с Томашем. Вместо этого он развернулся и помчался прочь зигзагом, виляя и пригибая голову.

— А ну стой! Стой! — доносился рёв Томаша.

Драко мчался к выходу, так как слова Томаша «Ага, напали!» прямо жгли ему голову. Что такое там могло случиться? Он так отчаянно пытался прислушиваться к тому, что происходит за спиной, и к тому, что происходит за пределами Лабиринта, что чуть не сбил с ног Бокля.

— Гарри Поттер! — заорал тот. — А ну стой!

Драко метнулся обратно, и, в общем, вышло все по-глупому. Томаш вылетел из-за угла и швырнул Аваду в Драко. И Бокль метнул Аваду в Драко. А Драко, не будь дурак, взял и отскочил, и два Чемпиона взяли и убили друг друга на месте.

— А вот был бы у меня конь, такой фигни не вышло бы, — утер пот Драко, пытаясь унять бешено стучащее сердце.

Снаружи и правда доносился шум большой драки, и Драко, поколебавшись несколько секунд — тащить с собой Чемпионов или нет? — махнул рукой и помчался к выходу.

 

— Как я мог? — рвал он на себе волосы в отчаянии. — Ну почему я не подоспел сюда раньше? Как я мог пропустить такую грандиозную драку без правил?

Сторонники двух бывших баронов — притворявшихся, как выяснилось, Чемпионами — пробрались на трибуны и устроили грандиозную потасовку. Дело могло бы обернуться худо, но Дамблдор, как выяснилось, тоже позвал своих сторонников — то есть Орден Феникса — и устроил ловушку в ловушке. На пару с табором Драко они дали славный отпор врагам, пока тот расправлялся сразу с двумя Волдемортами.

 

— Разумеется, я подозревал, — объяснял чуть поодаль Дамблдор старшим Малфоям, — они не слишком-то и маскировались. Том Реддл стал Томашем Реддловичеком, Гилдерой Локхарт стал Бокль д’Амбром — «золотистый локон» по-французски, — в общем, когда начались эти странные «происшествия», я пригляделся пристальнее и принял меры.

— Наш ребенок был в опасности! — воскликнула Нарцисса, и Цецилия поддержала ее криком.

Правда, больше потому, что ей не дали подергать Дамблдора за бороду.

— За ними присматривали маги Ордена, и пока оба Волдеморта были прикованы к Хогвартсу, мы нашли и уничтожили все крестражи, в чем мне оказали неоценимую помощь ваша сестра, Беллатриса Снейп, и ваш муж, Люциус Малфой, — любезно пояснил Дамблдор.

Нарцисса посмотрела на Люциуса, тот развел руками.

— Я пытался тебе сказать, но Цецилия решила переорать павлинов, и как-то не сложилось. Зато, под это дело, мы договорились с Министерством, помнишь?

— Не помню, — отрезала Нарцисса.

— Ничего, главное, что теперь Британия может вздохнуть свободно, — улыбнулся Дамблдор, — и благодарить за это нужно в первую очередь вашего сына.

Малфои синхронно посмотрели в сторону Драко.

 

— Ничего, — ободряюще сказала Гермиона повесившему было нос Драко, — зато теперь ты Чемпион!

— И Барон, точно! — хлопнул он себя по коленям и груди. — Ха-ха, я победил в турнире Трех Баронов!!! Всем коней и танцев за мой счет! Гермиона, ты станешь моей женой, чтобы править табором и Британией вместе?

— Я согласна, но только при одном условии — ты перестанешь называть меня лошадью.

В глазах Драко стояли боль и страдание, а язык не поворачивался, но все же он произнес:

— Ради тебя я готов на все!

Они поцеловались, кто-то закричал «ура», Дамблдор запустил в небо фейерверк, а Цецилия все же дотянулась и дернула его за бороду.

 

И все у них было хорошо, по крайней мере, пока Драко не проиграл Британию на скачках, но это уже совсем другая история.