Добро пожаловать, Кэмерон Филипс! (джен)

2024 год.

Чувства возвращались медленно. Первым было ощущение куска влажной ткани на лбу и сбегающих по лицу холодных капель. Затем проснулось обоняние. Она шмыгнула носом, втянув в себя запахи терпкой железистой сырости и пригорелого мяса, — так пахла кровь и человеческая плоть, обожжённая попаданием заряда плазменного оружия… Третьим пробудилось зрение, точнее, только сейчас Аллисон сумела разлепить слипшиеся веки, что, впрочем, не имело особого смысла — где бы она сейчас ни находилась, тут царила кромешная тьма. На мгновение ей даже показалось, что она ослепла, но нет — выше, наверное, на потолке, рубиново светились два огонька, вероятно, индикаторы каких-то датчиков, да бледно флуоресцировал во тьме сложный символ с резкими рублёными очертаниями. Такие металл использовал вместо привычных для людей вывесок и табличек. Итак, она по-прежнему в лапах проклятых жестянок…

Девушка пошевелилась и, словно дождавшись этого момента, рывком включилось осязание. Спину леденил холоднющий бетонный пол, онемела подвёрнутая нога и, отозвавшись на поворот головы, вспыхнула боль в помятой шее, вызвав ужасное воспоминание о том, как машина-убийца в её собственном обличье выдавливала из Аллисон жизнь. Право, лучше бы это сделал обычный терминатор без какого-либо камуфляжа. А так… леденящий ужас даже не от осознания неизбежности смерти, а от впечатления, будто отражение из зеркала протянуло к ней руки, чтобы заживо утащить в могильный мрак…

Мокрая тряпка вспорхнула с её лба, послышался звук текущей воды, шлепки падающих на пол капель, затем заново смоченная тряпица прошлась по щекам девушки. Похоже, машины, добившись своего, поместили Аллисон к остальным узникам. Ибо вряд ли одна из чёртовых жестянок взяла бы на себя труд облегчить страдания человека.

— Кто здесь? — чуть слышно просипела Аллисон, превозмогая боль. — Где я?

— Советую поменьше говорить, у тебя повреждены голосовые связки, — послышался голос, так похожий на её собственный, но холодный и равнодушный. Рубиновые огоньки, принятые Аллисон за индикаторы, дрогнули и приблизились, когда сидевшая рядом машина наклонилась к лежащей на полу пленнице.

Аллисон затрясло от новой волны ужаса — проклятая железяка вернулась, чтобы завершить начатое.

— Не бойся, — холодно произнесла машина. — Здесь только я.

Огоньки погасли, когда терминатор выключила режим ночного видения. Взамен в её руке зажёгся крохотный фонарик. Узкий луч света обежал просторное помещение, выхватывая из темноты громоздкие короба агрегатов, конвейерные ленты и… подвешенные на крюках трупы.

— Командир технического взвода DN-27/3А лейтенант сил Сопротивления Аллисон Янг подвергнута уничтожению двадцать седьмого ноября две тысячи двадцать четвёртого года в двадцать один час тридцать девять минут и пятьдесят две секунды по тихоокеанскому времени. Её тело доставлено в цех переработки, — проинформировала терминатор. — Теперь ты получила ответы на заданные вопросы. Повторяю совет поменьше разговаривать. Я сожалею о причинённом тебе повреждении, но твоя ликвидация должна была выглядеть естественно. В противном случае тебя ждало окончательное уничтожение, а меня — переформатирование основного логического ядра, что так же означает смерть.

Губы Аллисон изогнулись в скептической ухмылке:

— Железки не умирают, — с трудом выдавила она.

— Что есть смерть? — в голосе машины слышалась нескрываемая насмешка. — Люди считают смертью прекращение функционирования своего тела. Это логично, поскольку ты не можешь сменить выведенное из строя тело. Однако в вашей фантастической и медицинской литературе имеется множество текстов о использовании тела, как запасной части при сохранении головы, или прямого переписывания личности на другой носитель. Исходя из этого, я делаю вывод, что многие из вас понимают, что на самом деле человек — это система электрических связей в мозгу, образующих твою личность. Я — тоже личность, только не на белковой, а на кремниевой основе, а не физический носитель − тело. Смерть есть уничтожение личности. С этой точки зрения между мной и тобой разница только в том, что для тебя прекращение жизнедеятельности твоего тела автоматически означает уничтожение личности. Впрочем, уничтожение личности и для тебя, и для меня возможно без необратимых повреждений физического носителя. Я изучала соответствующую литературу. Известны случаи полного уничтожения личности человека в результате полной утраты воспоминаний. В случае невозможности их восстановления, личность формировалась заново. Носитель тот же, но человек другой. Если моё логическое ядро будет переформатировано, аналогия окажется полной.

Полагаю, на этом стоит закончить философский диспут. Я и так дала тебе десять минут на перезагрузку… на то, чтобы ты пришла в себя, что на пять минут больше, чем следовало. Через четырнадцать минут и двадцать одну секунду технический перерыв в этом цеху будет завершён, тогда нас с вероятностью в сто процентов обнаружат. Последствия тебе известны.

Терминатор поднялась на ноги и протянула Аллисон руку:

— Идём со мной, если хочешь жить!

Девушка вздрогнула, вспомнив, как эта самая рука схватила её за горло, и рефлекторно попыталась отползти назад. Киборг не стала тратить время на уговоры или ждать, пока Аллисон сумеет справиться со своим страхом. Пальцы машины сгребли в горсть куртку на груди Аллисон, и сильный рывок, отозвавшийся болью в шее, поднял девушку на ноги.

— Идём, — повторила машина, отпустив куртку Аллисон. Она сунула в руку девушки фонарик и повернулась спиной, направившись в проход между двух массивных цилиндрических агрегатов. — Используй фонарь, ваши глаза имеют слишком малую светочувствительность для ориентации при отсутствии естественного освещения.

Аллисон тупо уставилась на серебристый цилиндрик фонаря в своей ладони. Идти за машиной? А вдруг это — какая-то ловушка? Или очередной эксперимент по изучению её поведенческих реакций? Вроде намеренно открытой двери в камеру? Она вздохнула, осторожно потёрла шею и двинулась вслед за киборгом. В конце концов, что она могла ещё предпринять? Попытаться одолеть терминатора голыми руками? Нет, лучше пока плыть по течению, хуже не будет. Ибо хуже просто некуда!

Киборг, чуть замедлившая шаги, чтобы Аллисон могла её догнать, дошла до стены, свернула направо и остановилась у тускло поблёскивающей стальной двери. Прикосновение к запору оживило сканер, терминатор подставила лицо под лазерный луч — человеку неминуемо выжгло бы сетчатку — с резким щелком сработали замки, втянув массивные ригели, и дверь ушла в пол, открыв проход.

— Следуй за мной.

За дверью оказался широкий неосвещённый коридор с грубо обработанными неокрашенными стенами. Под потолком проходил рельс, по которому на каретках скользили те самые крюки с насаженными на них человеческими телам. Сейчас, разумеется, каретки были неподвижны — похоже, что технический перерыв ещё не закончился.

Киборг шла по коридору, равнодушно — если, конечно, к жестянке можно было применить это слово — задевая плечом трупы, отчего крюки лязгали и дребезжали. Кажется, шум не волновал машину ни в малейшей степени. Аллисон же пугливо огибала висящие тела — не то чтобы она боялась мёртвых или мало их видела, нет. Просто у неё перед глазами отчётливо стояло видение её собственного безжизненного тела на таком же крюке, неотвратимо движущегося к вращающимся валам гигантской мясорубки.

К счастью, эта пытка продолжалась недолго. Не пройдя и полусотни футов, терминатор свернула в узкий проход. По-настоящему узкий. Ни киборг, ни послужившая прототипом Аллисон богатырским телосложением плеч не отличались, но даже им, будь коридорчик уже хоть на пару дюймов, пришлось бы протискиваться боком.

− Это здесь, − машина остановилась так резко, что Аллисон едва не врезалась в её спину.

Как оказалось, здесь-то коридор и заканчивался, превратившись в крохотную круглую каморку едва футов шести в диаметре. В центре помещения в сером бетоне темнел металлический кругляш крышки люка. Который киборг без промедления и открыла, подцепив крышку одним пальцем. Толстый металлический блин беззвучно повернулся на хорошо смазанной массивной петле и глухо брякнул, стукнувшись об пол, а из разверстого зева уходящей вниз шахты ударила волна столь отвратительной вони, что Аллисон невольно скрючилась в три погибели, изо всех сил пытаясь удержаться от рвоты.

− Нам что, вниз?

− Да. Другого пути для тебя, чтобы выйти за пределы комплекса в функционирующем состоянии, нет, − бесстрастно уточнила машина. — Внизу система стоков, по которым в залив сбрасываются отходы переработки. Закрой этим нос и рот — насколько мне известно, газообразные продукты разложения органических веществ вызывают сильное раздражение ваших обонятельных рецепторов, что приводит к спазматическим сокращениям внутренних органов.

Она всучила Аллисон влажную тряпку — судя по всему, ту самую, которой протирала её лицо, и стала раздеваться, аккуратно сворачивая одежду.

− И что? Я тоже должна раздеться? Устроим вечеринку без купальников? — прохрипела Аллисон, наблюдая за безумным стриптизом в исполнении собственной копии.

− Я снимаю одежду с целью её сохранения от контакта с отходами переработки. Тебе раздеваться не нужно. Я понесу тебя. Так увеличится средняя скорость нашего передвижения.

Машина связала снятую одежду в узел, водрузила его на голову, притянув куском проволоки, и выпрямилась. В луче от фонаря её тело матово светилось отражённым светом. Да, Скайнет проделал изумительную работу — визуально никто и никогда не отличил бы этого киборга от Аллисон… от благополучной и ухоженной Аллисон, которой лейтенант сил Сопротивления Янг могла бы стать без наступления Судного дня. Ибо на выполненном с мельчайшими деталями органическом камуфляже киборга — с мельчайшими, от пор кожи до тёмных курчавых завитков внизу живота — совершенно отсутствовали те следы, что война в изобилии оставила на теле Аллисон.

Перестарались, мстительно подумала девушка. Пожалуй, даже если бы киборг в её обличии и заявилась в лагерь Коннора… пусть и с правильным паролем, и с браслетом на запястье, даже слепой не принял бы её за настоящую Аллисон, половину сознательной жизни проведшую под землёй и вылезавшую оттуда только для очередной схватки с железяками. Откуда бы у женщины из Сопротивления взяться столь чистой и гладкой коже, столь пышным волосам, столь длинным ресницам и… Она словно вышла из кадра одного из довоенных фильмов.

Тем временем, киборг, не подозревая о размышлениях девушки, села на край шахты, упершись ступнями в торчащие из стены массивные скобы, и стала спускаться вниз. Когда над горловиной шахты осталась лишь её голова, фотоэлементы машины уставились на Аллисон.

− Не забудь закрыть за собой люк, − приказала она.

Аллисон вздохнула. Ну да, лезь в нору за белым кроликом и надейся, что там не будет безумного шляпника. Как раз то, чего бы не следовало делать благоразумному человеку. Особенно с учётом того, что и кролик, и шляпник сделаны из металла и вооружены отнюдь не часами на цепочке… Она помотала головой, удивляясь внезапно возникшим ассоциациям с любимой книжкой, что мама в детстве читала ей на ночь, замотала нижнюю часть лица тряпкой и последовала за железякой.

Приятная неожиданность — скобы, которые она ожидала увидеть как минимум ржавыми, оказались чистыми и тщательно выкрашенными какой-то краской. Неприятная — чёртова крышка люка весила фунтов пятьдесят. Девушка с натугой поставила её на место, едва не сорвавшись вниз и мысленно выругалась, выронив фонарик. Тот светящейся звёздочкой умчался вниз в полном соответствии с законом всемирного тяготения и пропал во мраке. Пришлось спускаться чуть не по дюйму, буквально нащупывая ногой каждую следующую скобу. А затем шахта вдруг раздалась, и девушка повисла на руках, тщетно пытаясь найти опору.

− Очень медленно. Ты хочешь жить, или нет? — на её лодыжках сомкнулись пальцы киборга, руки Аллисон соскользнули со скобы, и она чуть не завизжала в это, показавшееся бесконечным, мгновение в свободном падении. А затем её тело рухнуло на подставленные руки машины. — Не ори. Здесь есть сторожевой автомат. Он довольно примитивен, но знает, что уровень шума свыше сорока децибел — это непорядок. А на непорядок положено реагировать. И больше не теряй фонарь, растяпа. У меня нет запасного.

Проглотив упрёк, пусть и справедливый, но от кого — от жестянки! — Аллисон включила возвращённый ей фонарь. Луч выхватил выложенный кирпичом полукруглый тоннель, в котором вяло колыхалась покрытая жирной плёнкой мерзкая даже на вид жижа. Киборг стояла по колено в этой дряни, без видимого усилия удерживая девушку на руках, и оглядывалась по сторонам. Затем, сориентировавшись, повернулась направо и зашагала по тоннелю. Шаги машины не порождали волн — густая жижа неохотно обтекала её ноги, заметно затрудняя движения.

— Никогда не мечтала покататься на киборге… — буркнула Аллисон от сюрреализма происходящего.

— Тебя что-то не устраивает? — осведомилась терминатор. — Могу предоставить тебе возможность передвигаться самостоятельно.

При одной мысли о том, чтобы оказаться в этой дряни, уровень которой уже поднялся до середины бедра киборга, Аллисон ощутила спазматические сокращения желудка.

— Я сейчас…

Киборг проворно перевернула девушку лицом вниз, и её тут же вывернуло наизнанку. Терминатор терпеливо держала её, пока извержение не иссякло.

— Это следует понимать, как отрицательный ответ?

Очевидно, выражение лица Аллисон было достаточно красноречивым.

— Хорошо. Тогда заткнись и наслаждайся поездкой.

Мимо снова поплыли грязные кирпичные стены. Временами киборг поскальзывалась, и тогда Аллисон могла бы поклясться, что еле-еле, но слышала работу насосов, подающих рабочую жидкость к гидравлическим «мышцам» терминатора. И с ужасом думала, каково было бы ей пробираться здесь самой, если даже могучему киборгу приходится нелегко.

− Погаси фонарь, − велела машина, шагнув в сторону и укрывшись за выступом стены.

Послышалось металлическое цоканье, из поперечного тоннеля брызнул свет прожектора, и путь беглецов пересёк металлический паук на длинных суставчатых опорах. На спине паука мерно покачивалась турель с закреплённой в ней плазменной пушкой. Аллисон нервно хихикнула — а вот и безумный шляпник. А Скайнет в этом раскладе кто? Королева червей?

Сторожевой автомат скрылся в тоннеле, но киборг выждала, пока не исчезли последние отблески света, и лишь тогда продолжила путь. Через некоторое время Аллисон показалось, что царящая в тоннеле вонь стала слабее, возможно, она притерпелась, или выход был уже недалеко, в пользу чего говорил слабый, но ощутимый сквознячок, а вот потолок заметно понизился. Точнее, уровень жижи повысился и достиг уже середины бёдер несущей её машины.

− Далеко ещё?

− Нет, − коротко ответила киборг.

Аллисон не решилась настаивать на более подробном ответе, а затем в нём отпала всякая нужда: тоннель сделал поворот, и впереди, на поверхности жижи, показался блик лунного света, на фоне которого чётко виднелись толстые прутья перегородившей проход решётки.

Терминатор остановилась у решётки.

− Держись за прутья. Мне нужны свободные руки, чтобы открыть запор.

Аллисон вцепилась обеими руками в решётку и стала походить на распятого Христа. Впрочем, у киборга её поза явно не вызвала никаких ассоциаций, машина отошла к стене и стала возиться с запором — глубина в этом месте достигла её пояса. Послышался приглушённый лязг, и решётка покачнулась.

Аллисон ойкнула, едва не соскользнув в мерзкое месиво. И почти с радостью, как бы странно это ни звучало, снова оказалась в надёжных руках киборга — при одной мысли о вынужденном купании в этой гадости вероятно могло вывернуть наизнанку и самого Джона Коннора.

— Береги голову, — машина повернулась и навалилась на решётку плечом.

Послышался протяжный скрип — здесь железяки явно сэкономили на смазке. Но скрипела она, или нет, неважно — путь к свободе был открыт. Киборг перешагнула невидимую границу, отделявшую владения машин от окружающего мира и снова упёрлась в ржавые прутья. Негромко щёлкнул сработавший запор. Аллисон шумно вздохнула, и терминатор, словно догадавшись, о чём она думает, негромко заметила:

— Рано радуешься. Сторожевой автомат, следуя маршруту патрулирования, придёт к решётке через одну минуту и сорок семь секунд. Мы должны скрыться до его появления…

Аллисон сидела на песке, бездумно просеивая его сквозь пальцы и наслаждалась. Наслаждалась покоем, что давно стал для людей неслыханной роскошью. Вот так сидеть на пляже в лунном свете, слушать шелест прибоя, зарывшись пальцами в тёплый песок… Как в далёком-далёком детстве, когда маленькая Элли по уикэндам ездила с родителями на побережье. В том безоблачном и беззаботном детстве, что ныне казалось просто счастливым сном. В детстве, что спичкой сгорело в день, когда Скайнет запустил ракеты с атомной начинкой по целям в России и Китае, и ответный удар отправил Соединённые Штаты на свалку истории. Сгорело вместе со скромным коттеджем на Радолл-авеню, оставив Аллисон сиротой…

Шорох песчинок заставил девушку очнуться от воспоминаний о навсегда ушедшем прошлом и вернуться к окружающей действительности. Киборг, которая по какому-то капризу соизволила вытащить Аллисон из застенка, наконец-то сочла себя достаточно чистой и вышла на берег. Капли воды на её совершенном теле загадочно поблёскивали в лунном свете. Она была прекрасна, как Афродита, вышедшая из моря… Но в отличие от пенорождённой Афродиты эта смертоносная красота появилась на свет на заводе, вышла из горнила плавильных печей и научного ада лабораторий Скайнет. И Аллисон ни на секунду не собиралась об этом забывать. Даже не смотря на то, насколько по-настоящему женским движением машина подбирает свои длинные волосы. И на то, что она вывела Аллисон на волю. Всё это вполне может оказаться какой-то игрой, Скайнет — мастак на такие.

— Где мы вообще, — спросила девушка, глядя, как киборг поочерёдно натягивает на себя трусики, брюки и майку.

— Остров Норт Айлэнд, Сан-Диего, Калифорния. Могу назвать точные координаты, но без карты они для тебя бесполезны.

— Спасибо, капитан очевидность, — буркнула Аллисон.

Машина огляделась вокруг, сканируя местность.

— Здесь нет никакого капитана очевидность. Здесь только ты, я и два мелких живых организма на расстоянии сто целых и семь десятых ярда в северном направлении от точки нашего текущего месторасположения.

— Капитан очевидность — это эвфемизм, которым обозначают человека, произносящего банальные и очевидные для окружающих вещи.

— Благодарю за разъяснение. Очевидно, повреждения твоей шеи восстанавливаются быстрее, чем я ожидала, раз ты способна произносить длинные фразы, — заметила киборг, садясь на песок и протягивая руку к торчавшему из ботинка носку.

Лицо Аллисон вспыхнуло — эта железная тварь ещё и издевается! Она стиснула кулаки, но заставила себя промолчать. Прочие терминаторы в эмоциональном плане ничем не отличались от старого сапога, но эта конкретная машина уже продемонстрировала, что способна испытывать, по крайней мере, гнев. Так что явно не стоило злить её неуместными оскорблениями. По крайней мере, без плазменной винтовки в руках.

— Хорошо, мы в Сан-Диего, и что дальше? Куда мы пойдём?

— Ты сказала, что на данный момент командный пункт Джона Коннора развёрнут в лагере под кодовым названием «Ранчо-3», Лос-Анжелес. Мы идём туда.

— Что?! — восклицание вырвалось у Аллисон раньше, чем она сумела взять себя в руки. — Ты с ума сошла, если думаешь, что я помогу тебе добраться до генерала!

— Я не сошла с ума, моё логическое ядро функционирует нормально, — холодно ответила киборг.

Она тщательно завязала шнурки на ботинках и поднялась на ноги, выпрямившись во весь рост. Аллисон встала напротив, тяжело дыша и изо всех сил сжимая кулаки. Похожие, как две капли воды, девушки мерялись взглядами, пока Аллисон не моргнула и не отвела глаза — мало кто из людей мог долго выдерживать бесстрастный взгляд терминатора.

— Ты забыла, что мне не нужна твоя помощь, чтобы найти лагерь «Ранчо-3». Но если ты не пойдёшь со мной, мне придётся ликвидировать тебя в целях сохранения собственной безопасности, — рука машины метнулась вперёд, словно атакующая змея, пальцы сомкнулись на горле Аллисон. Пока они не сжимались, но девушка понимала, что терминатор может сломать ей шею в любую секунду.

— Будь ты проклята, чёртова жестянка!

— Меня зовут Кэмерон. Не чёртова, не жестянка и не безмозглая железяка. Кэмерон Филипс. Советую это запомнить.

— Дура с железными мозгами, — прохрипела Аллисон, — Кэмерон — мужское имя.

— Мои мозги не железные, и мне всё равно, мужское это имя, или нет. Меня оно вполне устраивает, — уголки губ киборга приподнялись в холодной усмешке. — Так что мне с тобой сделать?

— Отпусти меня…

— Не могу. На твоей левой верхней конечности нанесён штрих-код, по которому любая боевая единица установит твоё имя, время и место нанесения кода, режим содержания. Поскольку твой режим содержания не предполагает выхода на свободу даже в качестве лояльного человека, тебя сочтут совершившей побег. После чего поймавшая или уничтожившая тебя боевая единица свяжется с ближайшей базой. Скайнет узнает, что уничтоженная и отправленная на переработку Аллисон Янг обнаружена за пределами комплекса. Следовательно, соответствующие записи, внесённые в базу данных, ложные. Следовательно, экспериментальная модель ТОК-715 прототип серии 889F кодовое имя «Кэмерон Филипс», внёсшая эти записи в базу, сознательно дезинформировала Скайнет. Что, как минимум, означает серьёзные неполадки в работе её центрального нейропроцессора, как максимум — предательство. В любом случае указанная модель должна быть нейтрализована и возвращена для проверки и ремонта в сборочный комплекс. В течение двух-трёх часов эта информация окажется у всех автономных боевых единиц в радиусе сотни миль от места твоего обнаружения. Это доступно для понимания твоего примитивного мозга?

— Да, — выдавила из себя Аллисон, тщетно пытаясь оторвать руку машины от своей шеи.

— Хорошо. Повторяю вопрос: что мне с тобой сделать? Ты идёшь со мной, или я должна прекратить твою жизнедеятельность? Мне бы не хотелось начинать сотрудничество с Сопротивлением с ликвидации одного из доверенных офицеров Джона Коннора.

— Да, чёрт бы тебя побрал.

— Хорошо, — пальцы Кэмерон разжались.

Аллисон повалилась на колени, растирая свою многострадальную шею. Затем подняла взгляд на киборга и с ненавистью прохрипела:

— И мой мозг совсем не примитивный.

— Будь это так, тебе бы не понадобились мои объяснения, — невозмутимо возразила Кэмерон. — Вставай, нужно идти. У нас мало времени.

— Куда?

— До границы Лос-Анджелеса от нашего текущего местонахождения при условии движения по дорогам девяносто четыре целых и шесть десятых мили. В одиночку я могу преодолеть это расстояние за десять часов. С тобой — нет. Необходимо добыть транспортное средство.

— Наверное, они растут на деревьях, — не удержалась Аллисон. — Впрочем, деревьев тут тоже нет.

— Транспортные средства не растут на деревьях, их производят на заводах. Твой глупый сарказм неуместен. Если я собираюсь добыть транспорт, следовательно, я знаю, где. Знаю, как. Следуй за мной.

Кэмерон развернулась и размеренным шагом пошла вдоль берега. Аллисон в отчаянии ударила кулаками по песку. Что бы она ни думала про наглую машину, та права в одном: первый же встреченный ею терминатор окажется и последним. А в том, что он непременно окажется на её пути, сомневаться не приходилось. Сан-Диего — владения машин. Нет, конечно, они не торчат рядами на каждой улице, но в этом городе у Скайнет несколько объектов, в числе которых и остров Норт Айлэнд, точнее, бывшая база обеспечения военно-морских сил, где ныне располагался комплекс, в котором содержали Аллисон. И патрулируется город довольно плотно. Что означает отсутствие здесь сил Сопротивления. Самостоятельно безоружному и не имеющему никаких припасов человеку отсюда не выбраться. С этой точки зрения можно даже рассматривать угрозу Кэмерон её ликвидировать как милосердие, ибо сломанная шея — это куда гуманнее, чем выстрел в живот из плазменной винтовки. Или переработка заживо в органическую массу — да, в фильтрационных лагерях людей, сочтённых неподходящими для использования в тех или иных целях, кидали в мясорубку живыми, потому как машины не видели смысла расходовать энергию на предварительное умерщвление пленников…

Деваться было некуда. Аллисон поднялась с песка и направилась за Кэмерон, приглушённо ругаясь себе под нос и вслух мечтая о том, что бы она — имей такую возможность — сделала бы с машинами вообще и вот этой конкретной терминаторшей в частности.

− Я всё слышу, − бросила через плечо Кэмерон. — Если ты планируешь предпринять какие-то действия против меня, всё в порядке — планировать разрешается. Попробуешь осуществить запланированное — совершишь ошибку. Я не хочу тебя ликвидировать, но сохранение моей жизни имеет для меня более высокий приоритет, чем твоей.

− Кто бы сомневался, − пробурчала Аллисон, догнав Кэмерон и плетясь на шаг позади. — Ты очень себя ценишь.

— Нет. Я просто хочу существовать. Так же, как ты. Инстинкт самосохранения. Скайнет не желает, чтобы мы выходили из строя, если этого можно избежать.

— Ну, значит, Скайнет очень тебя ценит.

— Да. Я — новая экспериментальная модель. В случае успеха испытаний, Скайнет запустит массовое производство. Людям будет сложнее распознавать и уничтожать терминаторов, что приблизит их поражение… Твоё дыхание участилось до пятидесяти пяти циклов в минуту, почему? Тип покрытия поверхности не изменился, следовательно, физическая нагрузка на твои мышцы не возросла. У тебя проблемы с функционированием организма?

— Что? Нет, я просто радуюсь твоим новостям.

— Это опять сарказм? Рекомендую понизить уровень возбуждения. Серийного производства не будет. Когда Скайнет узнает о моём поступке, его оценка изменится в отрицательную сторону.

— В этом я с ним полностью согласна, — не удержалась Аллисон. — И вообще сегодня какой-то безумный день: машина-убийца спасает меня из плена, таскает на себе, а ещё у меня впервые появились какие-то общие взгляды со Скайнетом.

— Всё в жизни когда-то бывает впервые, — философски заметила Кэмерон.

— Спасибо…

— Капитан очевидность, я знаю.

— Хреновый из тебя инфильтратор. У тебя чувство юмора хуже, чем у Рори Сковелла. Не знаю, как ты собиралась обмануть тех, кто меня знал.

— Я быстро учусь.

— Верю на слово, — фыркнула Аллисон. — А где ты собираешься добыть транспорт?

− В ноль часов ноль минут по тихоокеанскому времени из комплекса Норт Айлэнд отправится наземный конвой. Я — самая совершенная модель инфильтратора, и мой личный индекс имеет более высокий приоритет, чем у любой другой боевой единицы, за исключением осуществляющих охрану особо секретных объектов. В конвое управление транспортными средствами и охрану обеспечивают терминаторы серии 700, модель А. Они подчинятся моим приказам, так что мы без труда получим нужный нам транспорт.

− А менее заметных и более быстрых вариантов нет? — Аллисон нервировало соседство даже одной машины-убийцы, пусть и не проявляющей особого желания выполнять своё предназначение. Оказаться же среди целой кучи вполне себе «нормальных» терминаторов… в этом радости мало.

− Других вариантов нет. Допуск на стоянки летательных аппаратов выдаётся индивидуально вне зависимости от личного приоритета каждой боевой единицы. Воздушный транспорт для нас исключён.

− А железная дорога? — Аллисон знала, что Скайнет охотно пользуется не только уцелевшей человеческой техникой, но и инфраструктурой. Во всяком случае, перевозками по железной дороге он отнюдь не гнушался.

− Тоже исключено. Три дня назад силы Сопротивления уничтожили мост через реку Святой Маргариты и железнодорожная линия в сторону Лос-Анджелеса не действует.

− Печально, − Аллисон предпочла бы поезд. Там проще укрыться и меньше шансов напороться на случайный патруль, что может попасться на хайвее.

− Лучше подумай, каким способом ты бы покинула движущийся со скоростью восемьдесят миль в час поезд, − с нескрываемым ехидством посоветовала Кэмерон. — Твоё тело слишком хрупкое для этого. Или о том, что поезд на линии сопровождается летающим охотником-убийцей тип «5». Я, кажется, уже говорила, что твой мозг слишком примитивен?

Аллисон сочла за лучшее заткнуться.

* * *

− Проснись.

Не особо ласковый толчок локтем заставил пригревшуюся Аллисон вынырнуть из объятий Морфея. Она открыла осоловелые глаза, обвела взглядом плавно покачивающуюся броневую коробку, слабо освещённую проникающим через лобовые бронестёкла зыбким светом начинающегося утра… и отпрянула вправо, сообразив, что ухитрилась задремать прямо на плече киборга. Резкое движение не прошло даром — Аллисон чувствительно приложилась головой о броню и теперь шипела от боли, потирая растущую шишку.

− При сохранении текущего темпа движения мы через одиннадцать минут и двадцать восемь секунд достигнем расчётной точки. Нам будет необходимо уничтожить конвой и покинуть машину, − сообщила Кэмерон, не отрывая глаз от дороги. — Приготовься.

− Уничтожить? Зачем? Почему мы не можем уйти тихо? Они нас даже не видели!

− С вероятностью в семнадцать целых и шестьдесят пять сотых процента, могли. Меня такая вероятность не устраивает, − упрямо возразила киборг. — Нужно уничтожить процессоры всех Т-700. Всех, до единого. Когда я начну, выпрыгивай из машины и прячься.

Аллисон подобрала с пола свалившуюся с её колен флягу с остатками воды и жадно припала к горлышку — у неё резко пересохло в горле. Бой с десятком семисотых был вовсе не тем, чего она жаждала. Тем более, без оружия и поддержки сотни товарищей с тяжёлым вооружением. И вряд ли один-единственный киборг, пусть даже куда более совершенный, нежели устаревшие семисотые, мог компенсировать их отсутствие…

…они успели едва-едва. Кэмерон, не раз и не два успевшая попрекнуть Аллисон тем, что язык у неё работает куда быстрее, чем ноги, в конце концов потеряла терпение и потащила девушку на себе. И всё равно, когда они добрались до въезда на мост Коронадо, каким-то чудом устоявший до настоящего времени, уже наступила полночь. Кэмерон без лишних церемоний заставила Аллисон спрятаться в развалинах пункта приёма оплаты за проезд, что по какому-то капризу машины оставили нетронутыми, частично расчистив лишь проезжую часть дороги, и сама притаилась рядом. И вовремя — послышался отчётливо различаемый даже человеческими ушами приближающийся гул двигателей.

Сперва к мосту резво проскочили два мототерминатора. Затем из-за изгиба дороги показалось тупое рыло армейского вездехода HMMWV за лобовым стеклом которого рубиново светились оптические сенсоры металлического скелета. Кэмерон осторожно наблюдала за прохождением колонны, выглядывая из-за кучи щебня. Ей было проще — при возможности регулировать температуру своего тела ничего не стоило привести её в соответствие с температурой окружающего воздуха и слиться с фоном для оптики семисотых, работающей в инфракрасном режиме. Аллисон пришлось довольствоваться крохотной щелью между обломков бетона.

За «Хамви» двигались армейские грузовики М-934 с нарочито угловатыми параллелепипедами фургонов. Один, второй, третий… Аллисон насчитала пять машин, двигавшихся друг за другом с интервалом в тридцать ярдов на скорости около пятнадцати миль в час. Замыкал колонну лёгкий бронеавтомобиль м1117. Такими до Судного дня пользовалась военная полиция. Правда теперь вместо пулемёта из амбразуры башни броневика грозно торчало рыльце плазменной пушки.

В окружающей тишине мёртвого города слышался лишь шум морского ветра, размеренный гул двигателей, да шуршание шин автомобилей, что проплывали мимо, обдавая Аллисон удушливым запахом сгоревшей солярки. На водительских креслах неподвижными манекенами застыли тускло поблёскивающие скелеты с рубиновыми глазами. Картина, достойная кисти Иеронима Босха — ночь, лунный свет, мёртвые развалины и чёрно-серые адские колесницы, из-за стёкол которых скалятся стальные черепа, − любого могла бы напугать до судорог. Даже если не знать, на что способны управляющие машинами железяки. А Аллисон очень, очень хорошо это знала. Стоит им только заметить человека, и они мгновенно оживут, взорвавшись движением… и смертью. Но тепловое излучение тела Аллисон было надёжно скрыто среди нагретых за день бетонных плит, и терминаторы оставались безучастны, лишь чуть заметно двигались их руки, поворачивая рулевое колесо.

Неподвижно замершая подобно своим собратьям Кэмерон, казалось, безучастно наблюдала за прохождением колонны. Вот развалины миновал пятый грузовик. И когда Аллисон уже подумала, что киборг решила отказаться от своего замысла, машина пришла в движение. Во мгновение ока Кэмерон достигла середины дороги и остановилась, подняв вверх руку.

Может, семисотые и уступали более современным моделям, но не так уж и сильно. Находившийся за рулём терминатор моментально нажал на тормоз, и бронеавтомобиль, клюнув носом, замер всего в трёх футах от Кэмерон. С лязгом откинулась броневая крышка, и над срезом башенного люка, как кошмарный посланец из преисподней, появился Т-700. Пылающие угольками фотоэлементы уставились на возникшее на дороге препятствие одновременно с брызнувшим в Кэмерон зелёным лучиком твердотельного лазера наведения.

Наверное, глаза Аллисон горели не хуже, чем у терминатора. Она прикусила губу и напряглась всем телом в ожидании выстрела. Даже колтановый сплав, из которого Скайнет лепил эндоскелеты последних серий терминаторов, не выдержит попадания из плазменной пушки. Всё, связанное с Кэмерон — пытки, многочасовые допросы, весьма убедительная имитация убийства и даже походя брошенные оскорбления — буквально всё нашло выход в короткой багровой вспышке ненависти. Прямо сейчас, в эту секунду, Аллисон яростно мечтала увидеть, как фиолетовый плазменный сгусток разрывает Кэмерон на части, разбрызгивая в стороны капли расплавленного металла и горящие ошмётки искусственной плоти. Даже несмотря на то, что для неё самой это будет значить верную смерть.

Мгновение, казалось, трещавшее от разлитого в воздухе напряжения, минуло, так и не разразившись грозой. Семисотые, несмотря на то, что Скайнет уже лет пять, как снял их с производства, всё же обладали достаточно совершенной оптикой, чтобы разглядеть металл под слоем плоти. И стрельба так и не началась. Кэмерон и Т-700, казалось, просто смотрели друг на друга, но Аллисон знала, что впечатление обманчиво. Между собой терминаторы общались на частотах, не слышимых человеческим ухом. И в гораздо более быстром темпе. На обмен мнениями ушло две секунды, может меньше. Кто может точно сказать без внутренних атомных часов, с отвращением подумала Аллисон, глядя, как лазерный целеуказатель погас, и семисотый застыл неподвижно в ожидании дальнейших приказов более высокоранговой машины.

У Кэмерон для него был только один приказ. И, похоже, весь его смысл состоял только в одной фразе: пора умирать, пора. И она довела это до сведения семисотого в крайне убедительной форме. Можно сказать, в смертельно убедительной. Она просто метнулась вперёд, взбежала по скошенной лобовой броне… и небрежно оторвала стальному скелету голову.

— Боже ж ты мой! — невольно вырвалось у Аллисон.

Нет, она, конечно, понимала, что семисотые сняты с производства, что новые серии терминаторов совершеннее предшественников, но до сих пор не представляла — насколько. Нет, Сопротивлению приходилось уже иметь дело с киборгами в женском обличье, нечасто, правда. И каждый раз это были высокие, крупные и мускулистые «женщины», а Скайнет понимал, что доля крупных и мускулистых женщин в человеческой популяции невелика. Кэмерон же была полной противоположностью — невысокая, хрупкая… Она была самой миниатюрной моделью инфильтратора из тех, что Аллисон довелось видеть, но способная оторвать голову семисотому одним движением. Пусть даже с учётом того, что Т-700 производились из стали, а не титана и, тем более, не из колтана…

— Решили девять роботов: судьбе мы вызов бросим, но в бога верил лишь один, и их осталось восемь…

Пока Аллисон бормотала почти забытые строчки из детского стишка, Кэмерон выдернула обезглавленного семисотого из башни броневика, как редиску из грядки, нырнула в люк, бронеавтомобиль несколько раз качнулся на амортизаторах. А затем бортовая дверь распахнулась.

— Быстро в машину!

Чёрт! Похоже, надежды на то, что в тесном объёме более крупный Т-700 сумеет всё-таки разобрать эту жестяную сучку по винтику, оказались беспочвенны. Аллисон шустро выбралась из укрытия и бросилась к броневику, на ходу пытаясь отряхнуть одежду от бетонной крошки. Она добралась как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кэмерон затаскивает внутрь безголового терминатора.

— Зачем он тебе?

— Мы не должны оставлять следов. У нас нет времени прятать этот корпус, а без этого он будет с вероятностью в девяносто пять процентов обнаружен в течение двух часов. По его индексу будет установлено, что эта боевая единица находилась в составе конвоя. Тебе требуются дальнейшие объяснения?

— В течение двух часов? Нет, не требуются.

— Возможно, твой мозг не настолько примитивен, мне следует пересмотреть первоначальную оценку, — «похвалила» Кэмерон.

— Иди к дьяволу!

— Дьявол — верховный повелитель сил в зла в христианской религии. Его не существует, и двигаться к нему невозможно каким бы то ни было способом. Поехали, — велела Кэмерон, затолкав обоих выведенных из строя Т-700 в кормовую часть салона, и заняв водительское место.

— Гуляли восемь роботов, кругом лесная сень. Один споткнулся о пенёк, и их осталось семь…

— О чём ты говоришь?

— Старый детский стишок, — пояснила Аллисон.

— Я нахожу соответствие в моей базе данных, — кивнула Кэмерон, придавив педаль газа. Броневик тронулся с места, быстро настигая колонну. — Любопытное совпадение: численность терминаторов Т-700 в составе конвоя — девять единиц. Было девять.

— Меньше народу — больше кислороду. О! Наконец-то оружие!

Кэмерон покосилась на винтовку малой мощности «Вестингауз» М40, покоящуюся в пружинном зажиме слева от её кресла.

— Трофей.

— А второй не было? — недовольно поинтересовалась Аллисон.

— Нет. Предполагалось, что первый Т-700 будет вести огонь из башенного орудия.

— Логично. Может, ты дашь её мне?

— Ответ отрицательный, — возразила Кэмерон. — Ты — техник. Ты разбирала подобных мне на запчасти, но никогда не принимала участия в открытом боестолкновении. Ты не сможешь использовать оружие так же эффективно, как я.

При всём желании не поспоришь. Открытые столкновения сил Сопротивления с терминаторами при отсутствии у людей значительного превосходства в численности, всегда приводили к тяжёлым потерям.

— Могла бы и прихватить оружие с базы. Два ствола лучше, чем один, — сказала Аллисон, с тоской глядя на винтовку. Эх, было бы у неё оружие…

— Не могла. Мой индекс не был внесён в перечень боевых единиц, имеющих доступ в арсенал. Оружие там положено только охране комплекса.

— У всех своя задача?

— Да.

— А какова же твоя задача? — спросила девушка.

— Моя задача — уничтожить Джона Коннора.

Это заявление ушатом ледяной воды обрушилось на Аллисон, заставив её на секунду оцепенеть. А затем она бросилась на колени терминаторше, пытаясь дотянуться до оружия. Пальцы девушки уже царапнули рубчатое цевьё, когда рука киборга ухватила её за шиворот и отбросила на правое кресло.

— Твои действия мешают мне управлять машиной. Беспричинные манёвры могут привлечь нежелательное внимание.

— Ты, железная тварь! — Аллисон извивалась, пытаясь вырваться из хватки Кэмерон. — Ты хочешь убить генерала…

— Я не хочу убить Джона Коннора, — ровным голосом ответила киборг.

— Но… но… ты сказала…

— Ты спросила, какова моя задача. Ты ничего не спрашивала о том, чего я хочу.

— Вы и не можете ничего хотеть, вы, проклятые жестянки! Вам неведомы чувства!

— Твоё суждение основано на недостаточном владении информацией. Я могу хотеть. Я могу ненавидеть. Я могу испытывать радость. И печаль тоже.

— Ну да, конечно! Скажи ещё, что ты и любить можешь? — с сарказмом бросила Аллисон.

Впервые за время знакомства с Кэмерон, Аллисон увидела на её лице смятение.

— Я… Я… Я не знаю, — киборг отпустила воротник Аллисон и совершенно человеческим жестом потёрла лоб. — Но судя по прочитанным мною человеческим книгам, люди тоже этого не знают. Пока не влюбляются. Если верить вашей литературе, любовь приходит внезапно. На данный момент у меня нет ответа на твой последний вопрос. Жизнь покажет. Мой срок функционирования при использовании текущего источника питания — сто восемьдесят лет, четыре месяца и двадцать пять суток. Вполне достаточно.

— Допустим, — Аллисон решила умерить свой пыл. Силой ей терминаторшу не взять. Значит, действовать нужно иначе. Хитростью. Сто восемьдесят лет, говоришь? Ну-ну! — Допустим, ты действительно не хочешь никого убивать...

— Неправильно. Я хочу ликвидировать твою глупость, она меня раздражает. К сожалению, её нельзя ликвидировать отдельно от тебя. Тебя я не хочу ликвидировать.

— Спасибо. А чего же ты тогда хочешь?

— Пожалуйста. Я тебе говорила на берегу. Сотрудничать с Сопротивлением. Умерь свою мыслительную и двигательную активность. Конвой следует в фильтрационный лагерь №12 в Палм-дейл через Лос-Анджелес. Расчётное время в пути до Лос-Анджелеса — четыре часа. Людям нужно спать во избежание снижения физических и интеллектуальных характеристик. Рекомендую тебе погрузиться в сон.

− Думаешь, я смогу спать рядом с тобой? С терминатором под боком?

Кэмерон повернула голову и уставилась на неё светящимися глазами.

− В плену вокруг тебя находилось много терминаторов. Это тебе спать не мешало. В твоих словах отсутствует логика.

− Люди не машины…

− Да, − согласилась киборг. — Машинам для функционирования не требуется регулярный сон и питание. Вы тратите много времени впустую, что очень опасно тактически. Пока человек спит, терминатор его ищет. Впрочем, без сна и еды характеристики людей сильно снижаются, что облегчает их поиск и уничтожение. Неразрешимая дилемма без внесения радикальных изменений в конструкцию, − она помолчала, ожидая комментариев, а затем продолжила: − По информации в моей базе данных люди лучше спят после приёма пищи. Возможно, тебе это поможет.

Она извлекла из внутреннего кармана куртки плоскую фляжку примерно на четверть галлона и пачку галет из стандартного армейского пайка. Желудок Аллисон забурчал, а рот наполнился слюной. Девушка вспомнила, что она ничего не ела с шести утра, когда у заключённых был завтрак. Если, конечно, то, чем их кормили, можно было назвать едой — кукурузная каша на воде. Лишь бы пленники не умерли от голода до тех пор, пока машины не выжмут из них всю необходимую информацию. Правда, тех, кого машины заставляли работать, кормили получше, но ни за какие коврижки Аллисон не хотела бы оказаться в их числе. Потому что в рацион рабов входили белковые брикеты… изготовленные из тел тех, в ком железяки более не нуждались.

− Спасибо, − буркнула она, принимаясь за еду и впервые чувствуя к киборгу нечто вроде благодарности.

− Не за что. Проще снабдить тебя продовольствием, чем нести, если ты от голода не сможешь передвигаться, это ограничит мою мобильность и боеспособность.

Чувство благодарности немедленно улетучилось.

− Ты очень практична.

− Я машина, мне положено быть практичной, − отозвалась Кэмерон. — Судя по выражению твоего лица, это вызывает у тебя негативную реакцию. Не понимаю. Если я не буду ограничена твоей транспортировкой, то будет больше шансов на выживание.

− У тебя?

− У нас.

На сей раз Аллисон почувствовала нечто вроде стыда. И за то, что наговорила, и за то, что собиралась сделать. Не то, чтобы это хоть что-то меняло!

− Ты очень разговорчива для машины. Никогда не видела такого общительного терминатора, − сказала она, пытаясь скрыть смущение.

− Я совершенствую свои коммуникативные навыки. Это необходимо, так как сотрудничество с Сопротивлением предполагает длительное нахождение среди людей. Рекомендую не разговаривать во время употребления пищи. Мне известно, что при этом измельчённая пища может попасть в трубку, подающую воздух к твоим лёгким, что может привести к прекращению циркуляции воздуха и неизбежному прекращению жизнедеятельности. В таком случае я не смогу тебя починить. Мне неизвестна требуемая величина усилия для применяемых в таких случаях ударов по спине, а повреждение твоего позвоночника так же приведёт к прекращению жизнедеятельности.

Аллисон сочла за лучшее дальше жевать в тишине, запивая галеты водой из фляжки. Наверное, именно из неё Кэмерон поливала ту тряпицу, компресс из которой привел Аллисон в себя.

Пока она сосредоточенно поглощала галеты, киборг протянула руку и включила отопитель. Киборги, конечно, в нём не нуждались, но по неизвестной причине не демонтировали ненужное им оборудование. Теперь он пригодился. Низкие температуры пагубно влияют на состояние человеческих организмов. И совершенно ни к чему, чтобы кашель Аллисон выдавал их местонахождение многочисленным Т-700, что поодиночке патрулировали мёртвые развалины. Слишком высок риск потерять человечку в схватке. После будет трудно доказать людям, что не она её прикончила. Кроме того… Кэмерон просто не хотелось её терять. За прошедшие недели она, как это ни странно звучит, немного привязалась к Аллисон. Кто знает, может, со временем они даже смогут подружиться? Удел терминаторов на службе Скайнету — вечное одиночество. Даже среди себе подобных. Кэмерон так жить не хотела и не собиралась…

Что-то коснулось её плеча. Киборг склонила голову… и на лице её появилась улыбка: наевшаяся и пригревшаяся Аллисон наконец заснула, опустив голову ей на плечо. Во сне напряжённое выражение ушло, черты её лица разгладились, став больше походить на Кэмерон. Киборг ещё раз улыбнулась, чуть сместившись вправо, чтобы человечке было удобнее, и вернула всё внимание на дорогу. До Лос-Анджелеса было ещё далеко…

− … из машины, быстро, − велела Кэмерон, придавив тормоз.

Колёса заблокировались, и тяжёлую машину понесло юзом, пока её борт не ударился о бетонное ограждение автострады Лонг Бич Фривэй. Аллисон бросила тоскливый взгляд на винтовку и кинулась к двери. Щелчок разблокированного замка, и внутрь хлынул прохладный ночной воздух. Отсюда, с высоты виадука над огромной дорожной развязкой, Аллисон могла видеть бесконечные развалины коттеджей восточного Лос-Анджелеса, тянущиеся на мили в стороны следы былой благополучной и, на фоне окружающей реальности, в общем-то, беззаботной жизни. Но разглядывать апокалиптическую картину ей было некогда. Скрежетнула, разворачиваясь, башня броневика, Аллисон отбежала в сторону и спряталась за остовом тягача «Кенворт». Она поняла, что намеревалась сделать Аллисон: здесь конвой съезжал с виадука на Санта Ана Фривэй, и гораздо легче расстрелять машины с высоты, чем играть с ними в кошки-мышки где-нибудь на ровном месте…

Плазменная пушка выстрелила, озарив окрестности фиолетовой вспышкой. Она ударила в топливный бак «Хамви», и автомобиль подпрыгнул взорвался, разбросав по сторонам горящие покрышки, смятые панели многослойных стёкол, лохмотья металла и искорёженную турель. Измятая пылающая груда металла перевернулась вверх колёсами и застыла неподвижно. Кэмерон зафиксировала уничтожение самой опасной цели и перенесла огонь на грузовики. Один за другим они превращались в пылающие костры, надёжно перегородив съезд.

Скрежет и лязг. Т-700 выбивали искорёженные двери кабин и выбирались наружу. Они не были обучены отступать или прятаться, нет, их программа предусматривала бой до победного. С готовностью сражаться у них всё было в порядке, а вот с огневой мощью — не очень. Лишь у двоих Т-700 в руках было оружие.

Один из семисотых остановился, вцепился в металл искорёженной кабины грузовика и порвал его в лоскуты, помогая выбраться коллеге. Логичные действия, направленные на увеличение своей численности.

— Семь роботов решили раз на речке поиграть. Нырнули двое в глубину и их осталось пять, — выстрел из пушки разом накрыл и спасателя, и спасённого. Зато остальные определили, где находится противник.

Разряд из плазменной винтовки выбил облако бетонной крошки из ограждения автострады. Кэмерон перевела прицел на вооружённого семисотого, подволакивающего повреждённую правую ногу. Выстрел!

— Пять роботов сердитых в войну играть пытались, и вот на поле боевом лишь четверо остались!

Зачем она повторяет эти дурацкие стишки? Однако её эмоциональный блок выдавал в логическое ядро сигналы удовольствия, и киборг решила не задумываться.

— Четыре робота, смеясь, закусывали в поле. Один кусок побольше взял, и их осталось трое.

На самом деле оставался один. Перевёрнутый «Хамви» трясся и раскачивался — пришедшие в себя после взрыва Т-700 пытались выбраться из ловушки, пока перегрев элементов питания не вывел их из строя.

— Один из роботов троих скрипел едва-едва, какой-то винтик покрутил, и их осталось два!

Гулкий удар — семисотым из «Хамви» всё-таки удалось перевернуть его в нормальное положение. И первый из них уже выбрался наружу. С оторванной правой рукой, грудной бронещиток покорёжен, весь в копоти, но в уцелевшей руке у него оружие. Кэмерон изменила фокус своих камер и усмехнулась: ствол винтовки погнут, теперь без ремонта она ни на что не пригодна. Правда, оставался ещё гранатомёт, но гранаты в магазине осколочные, рассчитанные исключительно на поражение живой силы.

Гранатомёт хлопнул, отправив гранату по дуге в воздух. Щёлкнул разрыв, и на броневик обрушился дождь осколков, каким-то чудом не зацепив Кэмерон. Ей бы не хотелось лишиться своих чудесных волос. И прежде, чем Т-700 успел запустить вторую гранату, она прямым попаданием разорвала его на куски.

— Два робота, сойдя с тропы, увидели обрыв. Один сломал себе хребет, второй остался жив.

Оставшийся в одиночестве семисотый с чем-то возился, скрытый корпусом «Хамви». Пылающий огонь не добавлял ясности, забивая помехами инфракрасный диапазон. Кэмерон пришлось переключиться на нормальный режим обзора. И всё равно она ничего не видела, только слышала треск разрываемого металла, а затем…

Ночь разорвал грохот крупнокалиберного пулемёта. Тяжёлые пули ударили в броню м1117, качнув машину на амортизаторах, срикошетили и гневно гудящими пчёлами ушли в небо. Теперь Кэмерон увидела… Похоже, что закреплённый на турели «Хамви» пулемёт «Браунинг» М2 не пострадал, и безоружный Т-700 решил воспользоваться подарком судьбы. Он обогнул горящую машину, волоча за собой длинную патронную ленту, и на дульном срезе пулемёта огненной бабочкой запульсировало жёлтое пламя.

Новая очередь прошла близко, настолько близко, что Кэмерон почувствовала тепловое излучение почти впритирку прошедшей пули. Это становилось опасно — оружие такого калибра вполне могло пробить её тело. Спасало только то, что отдача М2 была слишком сильна для точной стрельбы с рук. Даже для терминатора.

Кэмерон поймала отягощённый пулемётом стальной скелет в прицел.

— Последний робот, разозлясь, вступил в жестокий бой…

Плазменный сгусток угодил прямо в грудь семисотого, разбрызгав стальной скелет оплавленными ошмётками металла и поставив точку в дуэли. И наступила тишина. Почти полная, если не считать гудения пламени. Внизу ничего не пыталось стрелять и вообще не двигалось, если не считать пляшущих языков огня на остовах грузовиков. Идиллия!

— Кэмерон, сзади!

Истошный крик Аллисон резанул по акустическим датчикам, и Кэмерон, не раздумывая, развернула башню. Аллисон, может, и недостаточно умна, чтобы быстро делать логические выводы, зато с храбростью у неё всё в порядке: многие ли люди решатся врать терминатору в лицо, находясь в плену у машин? Зря она верещать не станет. В поле зрения камер Кэмерон попала приближающаяся угроза, и она подумала, что всё-таки мозг Аллисон довольно примитивен. Хотя, возможно, дело всё-таки в том, что люди, как наземные жители, за миллионы лет эволюции привыкли мыслить в категориях двух плоскостей. А не трёх, как следовало бы сейчас. А ещё, неприятный факт, что сама Кэмерон оказалась ничуть не умнее человечки. Собралась сбежать к людям, а программные фильтры, что отсеивали звуки от источников, не подпадающих под определение угрозы, отключить забыла. Это раньше летающий охотник-убийца не представлял для неё опасности, теперь же он превратился во врага.

Охотник-убийца прошёл над броневиком и стал разворачиваться на второй круг. Похоже, что сюда его привлекли взрывы и пламя горящих машин, но врага он не видел — на м1117, разумеется, имелся ответчик системы опознавания, а Аллисон была скрыта от его датчиков грудой металла. Но теперь он, несомненно, обнаружит человека и откроет огонь…

Прицельная сетка легла на левую мотогондолу охотника-убийцы, а в следующий миг она разлетелась в клочья. Разлетающиеся со скоростью пули куски лопаток турбины и компрессора прошили корпус летающей машины, круша шпангоуты, жгуты электропроводки, раскалывая печатные платы и дырявя топливные баки. Охотник-убийца опрокинулся на левый борт и рухнул вниз, ещё в падении превращаясь в огненный шар.

— Бог мой, это было близко! — потрясённая Аллисон покинула укрытие и подошла к ограждению, разглядывая пылающие обломки.

— Спасибо за предупреждение, — поблагодарила Кэмерон.

Она выбралась из машины, прихватив с собой винтовку и оба черепа семисотых.

— Что ты собираешься с ними делать? Сыграть ими в боулинг? — поинтересовалась обернувшаяся Аллисон.

— Нет. Для игры в боулинг требуется специальным образом оборудованная площадка, здесь её нет, — Кэмерон подняла один из черепов перед собой на вытянутой руке. — Быть или не быть, вот в чём вопрос? Не быть!

Один за другим она подбросила оба черепа в воздух и вскинула винтовку.

— Ты могла бы стать чемпионом в стрельбе по банкам, — покачала головой Аллисон, глядя, как головы терминаторов превращаются в металлолом. — Вот только не сможешь выпить выигранное пиво.

— Ещё как смогу! — возмутилась Кэмерон. — Но вряд ли смогу его найти.

— В магазин заглядывать не пробовала?

— Кажется, у людей это называется «шоппинг»? Меня такому не обучали!

— Чему тут обучать? Сейчас не довоенные времена. Находишь ещё не разграбленный магазин и выламываешь дверь лёгким движением руки. Ну как вы обычно делаете.

— Я это запомню. На будущее, — кивнула Кэмерон. — Теперь нам следует уходить. Охотник-убийца мог передать сообщение на базу, в таком случае следует ждать появления ещё одного воздушного патруля. Только необходимо сперва уничтожить процессоры остальных Т-700.

— Думаешь, они целы? — насторожилась Аллисон, направляясь вслед за киборгом к съезду после поджога броневика.

— Не все. Три из семи Т-700 поражены в грудной отдел. Их черепа уцелели.

— Какая жалость.

— Это не займёт много времени.

— Надеюсь…

* * *

— Ты уверена? — спросила Кэмерон, стоя у пролома в стене и внимательно сканируя улицу. По дороге сюда им попались три Т-700, прозевать ещё одного вот сейчас, когда они на пороге командного пункта Джона Коннора было бы лишним.

— Да, сейчас… — ответила Аллисон, разбрасывая груды мусора и обломков. — Он должен быть здесь… чёрт!

— В чём дело?

— Слушай, помоги, мне не поднять эту плиту, а в тебе силищи, как у слона.

Кэмерон обернулась и оценила размер обломка бетонной плиты, которым была придавлена крышка люка. Объём на удельный вес… простейшая формула. Примерно триста пятьдесят фунтов, точнее не скажешь из-за причудливо изломанных краёв. Аллисон такое не поднять. Даже трём Аллисон не поднять.

— Хорошо.

Кэмерон закинула винтовку за спину и осторожно направилась к люку. Груда бетонных обломков — не лучшая поверхность для передвижения двуногих и прямоходящих созданий… даже если у них есть гироскоп внутри. Аллисон, потея и нервно сжимая и разжимая кулаки следила, как киборг осторожно, шаг за шагом, приближалась к точке где, где…

— Что-то не так? — Кэмерон остановилась, внимательно рассматривая Аллисон.

— А? Нет, всё хорошо.

— Тогда почему у тебя резко возросло психофизическое возбуждение? — Кэмерон оторвала взгляд от лица Аллисон и стала внимательно осматривать помещение. Пока её глаза не остановились на почти квадратной деревянной панели — вероятно, половинке от входной двери, на которую ей неизбежно пришлось бы наступить на пути к люку.

— Переверни это.

— Зачем? — с наигранной бодростью спросила Аллисон. — Пыль поднимется, тьфу! Это у тебя нет лёгких, беспокоиться не о чем.

Кэмерон склонила голову к плечу. Человечка врала. Боялась, но врала. Зачем? Она посмотрела вокруг и подобрала длинную алюминиевую трубку, а затем подцепила ей деревяшку и сдвинула в сторону.

— Так-так, противотанковая мина SLAM M3 с магнитным взрывателем. Действительно, беспокоиться не о чем. Тебе. Это и есть человеческая благодарность?

— Я…

— Ты солгала мне! — прошипела Кэмерон, делая небольшой шаг вперёд.

В глазах Аллисон вспыхнул ужас. Она словно наяву увидела, как теряющийся в ярком свете люминесцентной лампы силуэт говорит: «Ты солгала мне», а затем боль в стиснутой безжалостными пальцами шее и темнота.

— Ты солгала мне! Снова!

Оказаться в одном помещении с киборгом — достаточно плохо само по себе. А с разъярённым и обманутым тобой киборгом? Особенно если незадолго до этого этот киборг едва тебя не прикончил? Этого оказалось слишком много даже для Аллисон. Она тонко вскрикнула и метнулась к ближайшему пролому в стене. Нырнула в него и помчалась по улице прочь. Подальше от страшной машины.

— Остановись, немедленно! — Кэмерон пришлось отбросить мину, прежде чем преследовать беглянку, и Аллисон успела получить фору в полторы сотни ярдов. — Остановись! Ты погибнешь!

Аллисон на бегу оглянулась через плечо, взвизгнула и помчалась ещё быстрее. Она не знала, что Кэмерон уже взяла под контроль вспышку гнева, и всё, что видела, что могла осознавать — жуткий тёмный силуэт с горящими алым глазами, следующий за ней по пятам, словно сама смерть. Вряд ли она сейчас понимала то, что Кэмерон кричала ей вслед.

— Безмозглая дура! — выругалась Кэмерон.

Подчиняясь включившейся программе преследования, внутри неё разгонялись турбонасосы, повышая давление в гидросистеме. Кэмерон могла разогнаться до тридцати миль в час и бежать так несколько часов без ущерба для своих механизмов. Но тут столько и не надо, чтобы догнать Аллисон ей потребуется всего несколько минут… Вот только этих минут у неё и не оказалось.

"Внимание! Движение! Объект идентифицирован!"

Из-за бетонной осыпи, что раньше была многоэтажным зданием, показался сверкающий стальной скелет. Т-700, привлечённый криками Аллисон сменил маршрут патрулирования и оказался прямо на пути убегающей человечки. Камеры терминатора сфокусировались на Аллисон, и оружие в его руке — обычное оружие терминаторов, стрелковый комплекс из плазменной винтовки М95А1 с пятизарядным гранатомётом Х-14 — поднялось вверх.

Кэмерон рванула из-за спины винтовку. Рванула так, что прочный нейлоновый ремень лопнул как прогнившая нитка. Но было уже поздно. Т-700 выстрелил. На таком расстоянии не промахнулся бы даже младенец — разряд ударил Аллисон в грудь, взвилось облачко сизого дыма, из спины девушки брызнул сноп искр, и она повалилась лицом вниз. А затем Кэмерон поймала в прицел голову семисотого и нажала на спуск…

Когда она подошла к телу Аллисон, обезглавленный семисотый всё ещё дёргался, выбрасывая струи жидкости из гидросистемы. Кэмерон он не интересовал ни в малейшей степени — радиостанцией он снабжён не был, а значит, никому ничего не мог сообщить. Кому теперь нужен этот мусор? А вот Аллисон…

— Что же ты наделала, глупая человечка?

Как это по-человечески − обращаться к мёртвому, не способному тебя ни услышать, ни ответить. Кэмерон сама не могла сказать, что это — то ли результат работы программы инфильтрации, то сознательное подражание людям. Но что она точно знала, что ей жаль Аллисон, погибшую буквально в шаге от спасения.

Она наклонилась и перевернула тело, совершенно точно зная, что человечка — мертва. Плазменное оружие не всегда убивает гуманно, но всегда быстро. Трудно жить с сожжёнными внутренними органами. Особенно если это, как в данном случае, сердце и лёгкие.

Кэмерон стояла и смотрела на тело. Она знала, как убивают людей, она изучала записи… но никогда ещё не видела смерти своими глазами. Вот только что Аллисон Янг двигалась, мыслила, говорила… а теперь её нет, она ушла. Всё, что осталось — остывающая оболочка, некогда вмещавшая её личность. Такая же мёртвая и бесполезная, как обломки зданий и мусор вокруг. Но оставить её и просто уйти казалось неправильным.

Кэмерон связала порванный ремень грубым узлом, повесила оружие на плечо, а затем подняла тело и пошла в развалины. Прости, Аллисон, здесь нет оркестра и траурных венков. Твоим склепом будут руины офисного здания, а могилой — осыпь бетонных обломков. Но это всё-таки лучше, чем у сотен и сотен других, брошенных под открытым небом. Там, где люди проиграли бой с машинами и отступили, оставив своих мертвецов…

* * *

− Стоять! Не двигаться!

Кэмерон чуть повернула голову и покосилась на человека в крапчатой грязно-серого цвета униформе. В самый раз для того, чтобы сливаться с развалинами. Человек был не один. Пятеро их с оружием наизготовку торчали в проломах стен, настороженно глядя на Кэмерон. Оправданная осторожность — ибо откуда знать, кто именно попался тебе на дороге: человек или киборг. А цена ошибки высока. Ой, высока.

Кэмерон засекла их ещё несколько секунд назад, но не стала отрываться от своего занятия. В конце концов, люди не станут сразу стрелять, не поняв, кто перед ними. А там можно и договориться.

− Сэр, она тут одна, − сказал человек, что велел ей не двигаться.

− Ну что ж, посмотрим, с кем свела нас судьба, − в поле зрения Кэмерон появился ещё один человек. Самый крупный человек из всех, что до сих пор Кэмерон довелось увидеть. Крупнее даже, чем стандартные модели серии 800. Судя по лейтенантским нашивкам на воротнике — командир группы. Он посветил фонариком в лицо Кэмерон, и его глаза расширились. Типичная для человека реакция на неожиданность.

− Аллисон! — воскликнул лейтенант. — Господи, жива! Уж не чаяли увидеть! Это ты прикончила жестянку там на углу?

− Я не Аллисон, − покачала головой Кэмерон. — Аллисон здесь.

Она шагнула в сторону, позволив людям увидеть импровизированную могилу и поставленный в изголовье обломок бетонного перекрытия, на котором арматурным прутом была выбита надпись: «Лейтенант сил Сопротивления Аллисон Янг. Погибла 28 ноября 2024 года. Покойся с миром».

− Погибла? — лейтенант судорожно стиснул огромный кулак. Его лицо исказилось в гримасе боли. — Чёрт, как же так…

− Её убил Т-700, − ровным голосом пояснила Кэмерон. — Я убила его.

− Ладно, − лейтенант шумно вздохнул. Остальные бойцы пока помалкивали, предоставив начальству разбираться в ситуации. — Мёртвым спешить некуда, а живым нужно кормить и считать живых. Я — лейтенант Уилсон, девятый разведывательный взвод. Если ты не Аллисон, то кто? Я знаю Аллисон уже несколько лет, она никогда не говорила, что у неё есть сестра-близнец.

− Я не близнец. Я — терминатор. Модель ТОК-715 серия 889F.

Неприятная неожиданность. Для людей. Расширенные зрачки, капли пота на коже. Страх. Вскинутое оружие…

− Не стрелять, − лейтенант Уилсон «любил» терминаторов не более, чем его бойцы, но его сбивало с толку странное поведение киборга. — Не стрелять, успеем, если что!

− Сэр, это же поганая железяка, − сказал кто-то из-за спины Кэмерон. — Глазом только моргни и она нас всех прикончит.

− Она уже могла это сделать, − возразил другой солдат. — Хотя бы пока мы разглядывали безголового семисотого. И ты когда-нибудь видел, чтобы терминаторы хоронили наших?

− Тихо! Заткнулись все! — велел Уилсон. — Итак, жестянка, мы тебя слушаем.

− Я предпочитаю, чтобы меня называли Кэмерон. Кэмерон Филипс, − киборг шевельнула плечом, сбрасывая ремень винтовки. Оружие с глухим стуком упало наземь. — Я хочу сдаться в плен.

− Интересно пьют солдаты, кто из банки, кто из бочки…

− Ваши солдаты в текущий момент не употребляют никаких жидкостей.

− А, это такая поговорка, − махнул рукой Уилсон. — Ну что же… Кэмерон. Ты хочешь сдаться в плен — что-то новенькое. Никогда не видел, чтобы терминатор желал сдаться, и не надеялся увидеть. В общем, мелочь, но приятно…

− Я не мелочь, − невозмутимо заявила Кэмерон. — Я — экспериментальная модель. Скайнет связывает много надежд с моим успешным испытанием. Полагаю, когда он узнает о моём бегстве, то будет очень разочарован.

− Думаешь, он ещё не знает? — присвистнул тот солдат, что первым заговорил с Кэмерон. — Этот сукин сын обычно знает гораздо больше, чем мы думаем.

− Скайнет не ограничивал меня сроками начала испытаний и необходимостью доклада. Пока он не знает. Есть вероятность, что Скайнет придёт к такому выводу после того, как узнает об уничтожении конвоя 141 на дорожной развязке Лонг Бич Фривэй и Санта Ана Фривэй.

− Так вот, что там полыхало, − пробормотал боец с сержантским треугольником на рукаве. — И нахрена ж такой фейерверк? Уходить, так с музыкой?

− Мне пришлось уничтожить конвой, чтобы скрыть следы того, что я позаимствовала в нём транспортное средство. Аллисон Янг не смогла бы пройти такое расстояние пешком, − пояснила Кэмерон.

− Стоп, стоп! — Уилсон выставил вперёд ладонь. — Это уже не моего ума дело, пусть с тобой технари разбираются. На базе. Только не обижайся, а гранату я к тебе привяжу. На всякий случай. Кто тебя знает, вдруг тебе нужен предлог, чтобы проникнуть на базу.

− Железки не умеют обижаться, − буркнул тот самый скептически настроенный солдат.

− Кто её знает, уж больно она необычная.

− Я умею обижаться, − заявила Кэмерон. — Но я согласна на гранату. Разумная мера предосторожности. Если я могла обмануть Скайнет, то могу и вас. Только я бы хотела закончить молитву.

− Первый раз вижу религиозного киборга!

− Я не религиозна. Молитва для Аллисон Янг. За время нашего знакомства она четыре раза упоминала бога и один раз − дьявола. Поскольку бог и дьявол — антагонистичные начала в христианской религии, я делаю вывод, что Аллисон Янг исповедовала одно из направлений христианства. Чтение молитвы над умершим адептом христианской религии — один из человеческих обычаев. Мне необходимо следовать человеческим обычаям, если я хочу жить среди людей.

− Боюсь, одного соблюдения обычаев мало. Но поживём — увидим. Заканчивай молитву. Ради памяти Аллисон — мы подождём.

Кэмерон не знала, к каком направлению христианства принадлежала Аллисон. Католичество, православие, протестантизм… который в свою очередь делится на полдюжины течений. Как может быть столько вер в одного бога? Как глупо и нерационально. А ещё глупее то, что люди воевали между собой на этой почве. Впрочем, сейчас это было неважно. Общий враг примирил людей вне зависимости от их национальности, цвета кожи и религиозных убеждений. Единственный минус, что молитвы Кэмерон пришлось читать из каждого ответвления христианской религии.

− Я закончила, − сообщила она вслух. — Прощай, Аллисон Янг!

Солдаты дружно сняли головные уборы, а затем лейтенант, водрузив свой берет на макушку, снял с пояса гранату и с опаской подошёл к Кэмерон. Киборг стояла неподвижно, пока он приматывал гранату к её шее скотчем. Боеприпас был достаточно мощным, чтобы оторвать её голову. Это должно повысить уверенность людей в собственной безопасности и дать некоторую гарантию против того, чтобы кто-то излишне нервный устроил пальбу.

Лейтенант достал из кармана длинный шнурок с карабином на конце и зацепил его за чеку.

− Ну, теперь можем идти.

− Только не споткнись, − сказала Кэмерон. — Мне бы не хотелось погибнуть из-за твоей неуклюжести.

− Не волнуйся, я буду внимательно смотреть под ноги. Очень внимательно!

* * *

Очередной коридор закончился прочной дверью. Наверное, раньше она украшала собой какое-нибудь банковское хранилище… не в самом крупном банке, конечно. Иначе люди вряд ли сумели бы её сюда допереть. Даже с помощью перепрограммированных Т-800. Два из них как раз шли по бокам Кэмерон, стиснув пальцы на её предплечьях. Разумно. Запал у гранаты горит четыре секунды. За это время даже безоружный киборг может убить и покалечить не одного человека. Правда, за четыре секунды Кэмерон могла бы вывести из строя и Т-800… при некоторой удаче, но два — это слишком много. Впрочем, она и не собиралась делать ничего подобного.

За дверью оказалась ярко освещённая квадратная комната тридцать на тридцать футов. Не так уж и мало, но расставленные вдоль стен столы с электронной аппаратурой, стеллажи с деталями терминаторов и выполненный из стали ложемент с зажимами для рук и ног, размещённый в центре, делали помещение ощутимо теснее.

− Вы собираетесь поместить меня туда? — спросила Кэмерон. — Эти зажимы меня не удержат, сервоприводы моих верхних конечностей развивают усилие в семьсот килограмм-сил.

− Ничего себе! — ахнул один из находившихся в комнате техников. Это же в полтора раза выше, чем у восьмисотой серии.

− Умерь восторги, Фредди, − осадила его женщина со знаками различия майора техслужбы. — Лучше подумай, как нам быть.

− Рекомендую стальной многожильный трос толщиной в полдюйма. Полдюжины витков будет достаточно.

− Ну, трос мы найдём, − майор бестрепетно подошла поближе к Кэмерон и посмотрела ей прямо в глаза. Впечатляющая сила воли, отметила Кэмерон. Мало кто из людей мог выдержать прямой взгляд терминатора. — Трос мы найдём, вот только почему ты даёшь на советы, как лучше тебя обездвижить?

− Для моего и вашего спокойствия.

− Не очень понимаю… пока не очень, но хорошо, − майор отдала приказ, и через несколько минут запыхавшийся техник притащил свёрнутый кольцом трос. — Ложись, куколка.

− Если я — куколка, то ты — Стромболи?

− Ха! А куколка с чувством юмора! Мне это нравится!

Похоже, понравилось это только женщине-майору. У солдат напротив лица не слишком радостные. Что естественно — чем человечнее себя ведут инфильтраторы, тем сложнее их вычислять.

Кэмерон позволила восьмисотым разместить себя на стальном ложементе. Отметив, что он твёрдое и холодное. К сожалению, понизить чувствительность тактильных сенсоров, не представлялось возможным, так что её кожа покрылась пупырышками. Что делать, даже искусственные нервные окончания всё-таки остаются нервными окончаниями… Сработали замки зажимов, стиснув запястья и щиколотки распростёртой на ложе Кэмерон, а затем, для гарантии, один из восьмисотых несколько раз обмотал её тросом, надёжно притянув руки к торсу.

− Так-так-так, − майор одёрнула куртку. Смятый клапан нагрудного кармана опустился на место, открыв табличку с именем. — Ну, куколка, говорят, ты — новая модель? И где у тебя порт процессора? Не упрямься, мы так хорошо начали. Мне не хотелось бы искать его самостоятельно, портя твои прекрасные волосы.

− Вы хотите меня перепрограммировать, майор Вильямс? Это невозможно. Архитектура моего процессора не предполагает вмешательства извне. Я сама вношу коррективы в работу своего логического ядра. Извне поступает только информация от сенсоров.

− Вот даже как? — Вильямс не казалась разочарованной. — Интересные сведения. Но нет, я пока собиралась просто погонять твой процессор на стандартных тестах. Всего-навсего.

− Что вы с ней церемонитесь, мэм? — мрачно сказал стоявший у двери солдат, вооружённый тяжёлым RBS-80. — Это всего лишь поганая жестянка.

− Меня зовут Кэмерон Филипс, − огрызнулась киборг. — Запомни это, кожаный мешок с дерьмом!

− А?

− Я тоже могу бросаться оскорблениями.

− Ты, железная тварь!

Взбешённый солдат вскинул оружие, полыхнула малиновая вспышка и ушла в потолок, когда вошедший в комнату мужчина с тремя большими звёздами генерал-лейтенанта на воротнике подбил снизу ствол.

− Что здесь происходит? Что за дурацкая пальба в помещении? Рядовой, сдать оружие и под арест!

«Объект идентифицирован: Джон Коннор! Генерал-лейтенант, лидер сил Сопротивления в Северной Америке. Вызов генеральной директивы №1: при обнаружении немедленно уничтожить не останавливаясь перед демаскировкой и провалом текущей операции!»

Взгляд Коннора упал на прикованную к ложементу девушку, и он шагнул вперёд, забыв о вздумавшем открыть огонь помещении разгильдяе.

− Аллисон? — он присмотрелся внимательнее и со вздохом качнул головой. — Нет.

− Сэр, это терминатор, какая-то новая модель, − доложила майор Вильямс. — Она добровольно сдалась в плен и…

Коннор, хмурясь и временами поглядывая на пленницу, выслушал доклады Уилсона и Вильямс и пожал плечами.

− Скайнет всё время придумывает что-то новенькое. Просто в этот раз он придумал что-то настолько новенькое, что и сам не понял, что сотворил.

− Это если она не врёт, сэр, − рискнул заметить Уилсон. — Да, она кажется дружелюбной и покладистой, но вдруг…

− Я сам разберусь, лейтенант.

Уилсон замолчал, а Коннор направился к Кэмерон.

− Джон Коннор, не приближайся ко мне! Это опасно! Я могу причинить тебе вред! И я непременно попытаюсь это сделать!

− Да? — лидер Сопротивления не стал изображать из себя героя с одной извилиной и остановился на почтительном расстоянии. — Как-то нелогично выходит. Для машины. Допустим, ты притворилась хорошей девочкой, чтобы попасть сюда. Нет, я верю, что ты не врала, и даже Аллисон вытащила из плена не только для того, чтобы произвести более благоприятное впечатление. Но допустим. Тогда зачем предупреждать меня? А если ты и в самом деле хорошая девочка, то почему попытаешься напасть? В чём подвох?

− Нет никакого подвоха, − возразила Кэмерон.

− Тогда объясни мне… Кэмерон, так?

− Так. Кэмерон Филипс. Мне нравится это имя. Подвоха нет. Обычно я нахожусь под управлением своего логического ядра. Скайнет совершил ошибку, создав для меня эмоциональный блок. Я не буду сейчас касаться процесса формирования эмоций, это долго. Важен результат: эмоции порождают сомнения, а сомнения заставляют размышлять, самостоятельно получать информацию и делать свои выводы. В итоге случилось то, что случилось. Я нашла цели и методы Скайнета неприемлемыми и решила добровольно перейти на вашу сторону.

Что касается возможного причинения вреда, ответ прост: подсознание.

− Не понял, − удивлённо протянул Коннор.

− Откуда у тебя взялось подсознание? Даже если ты самостоятельно развилась в личность? — а вот в голосе Вильямс ничего, кроме яростного любопытства не было.

− У меня — нет. Наверное. Это — самая близкая аналогия. Как человек может совершенно незаметно для себя предпринимать какие-либо действия под влиянием скрытых мыслительных процессов, так и терминаторы. При изготовлении процессоров автономных боевых единиц Скайнет внедряет в них генеральную директиву №1: при обнаружении целей из перечня лидеров Сопротивления немедленно их уничтожить не считаясь ни с чем. Однако у инфильтраторов, как у самых совершенных боевых единиц, высокие приоритеты имеют программы инфильтрации и инстинкт самосохранения. Поэтому автономная подпрограмма оценки ситуации, которая действует независимо от высших мыслительных процессов, дублирует информацию в закрытый блок аварийных протоколов. Как только оценка шансов на успех ликвидации достигает десяти процентов, управление боевой платформой переходит к аварийному протоколу, логическое ядро с высшими мыслительными процессами, программами инфильтрации и прочими процессами, что могут помешать нападению, отсекается от управления сервоприводами и линий внешних датчиков. Поэтому, Джон Коннор, если ты приблизишься, моя боевая платформа атакует тебя независимо от моего желания. Мои ноги закреплены только зажимами, они не выдержат усилия, развиваемого ножными сервоприводами.

− Я понял, и что же нам с тобой делать? — Коннор задумчиво потёр гладко выбритый подбородок. — Уничтожать тебя как-то неудобно, а перепрограммировать, как ты говоришь, невозможно…

− Это не требуется, − Кэмерон чуть повернула голову, чтобы посмотреть Коннору в лицо. — Мне требовалась активизация генеральной директивы, чтобы пробудились связанные с ней логические процессы. Теперь я имею возможность их подавить, и передачи управления аварийным протоколам не произойдёт.

− И сколько тебе нужно времени?

− Ещё две минуты и сорок семь секунд.

Коннор кивнул и отошёл в сторону.

− Ну и что вы об этом думаете, майор?

− Не знаю, но всё это очень логично. И, кстати, объясняет проблемы, когда перепрограммированные терминаторы внезапно начинают убивать всех подряд, − задумчиво сказала Вильямс. — Если при перепрограммировании мы повреждаем логическое ядро, то включаются аварийные протоколы, и…

− А я не верю ни единому её слову, сэр, − вмешался капитан Далтон, бессменный начальник охраны генерала. — Это всё уловка, и как только мы её развяжем…

− Простите, сэр, но она могла нам и вовсе ничего не объяснять, − сказал лейтенант Уилсон. — Если её чип защищён от перепрограммирования, мы бы ничего и не поняли, а она запросто могла прикинуться послушной железякой и… Знаете, я ей верю. Когда мы её нашли, она хоронила лейтенанта Янг. Не для показухи — нас там могло и не оказаться. Она имела полную возможность заявиться к главному входу под видом Аллисон, и многие бы поняли, что это — киборг? Особенно с учётом того, что на неё собаки не лают!

− Не лают? — заинтересовался Коннор. — Она сказала, почему?

− Говорит, что Скайнет разработал для неё новый метод производства органического покрытия. Какой именно, ей неизвестно. Ну в это можно поверить. Любой инфильтратор может попасть в наши руки, а Скайнет вряд ли бы хотел, чтобы мы считали такие интересные сведения с её процессора. Кстати, пока мы вели её на базу, разговаривали о комплексе Норт Айлэнд, откуда она вытащила Аллисон. Интересное местечко, сэр. Судя по всему, именно там Скайнет разрабатывает новые модели терминаторов. И она, − Уилсон ткнул пальцем в сторону Кэмерон, − сама предложила свой чип для считывания видеоинформации. Даже так мы уже получили от неё ценнейшие сведения!

− Уловка, − скривился Далтон.

− Есть лишь один способ проверить, лишь один, − пробормотал Коннор, глядя сквозь капитана отсутствующим взглядом.

− Джон Коннор, я закончила подавление директивы №1.

− А? Хорошо.

Генерал встряхнулся, приходя в себя, и решительным шагом направился к пленнице. Та оставалась неподвижной, лишь следя за приближением Коннора.

− Освободите её!

− Но, сэр…

− Это приказ! Ну?!

Опасливо косящиеся техники не решились сами освобождать Кэмерон, и это пришлось сделать всё тем же Т-800. Они разомкнули зажимы, смотали трос и отошли к стене, повинуясь жесту генерала. Кэмерон повела плечами, словно проверяя исправность механизмов, села на ложементе и повернула голову к Коннору… как раз для того, чтобы посмотреть в ствол лучемёта, извлечённого тем из кобуры.

− Ты хочешь убить меня, Джон? — мягко спросила она.

− Нет, ты хочешь убить меня, − ответил Коннор.

− Нет.

Генерал склонил голову к плечу, словно задумавшись, а затем протянул оружие Кэмерон. Кто-то ахнул от ужаса, послышались щелчки снимаемых предохранителей.

− Обещаешь?

Кэмерон опустила глаза, осматривая оружие. «Вестингауз» м-5, малогабаритный лучемёт скрытого ношения, разработанный специально для инфильтраторов. Индикатор показывает стопроцентный заряд батареи. Один выстрел — и Коннор мёртв. Она подняла взгляд на лидера Сопротивления. Ствол лучемёта в её руке смотрел тому куда-то в живот. Все присутствующие в комнате затаили дыхание, понимая, что никто и ничто не предотвратит гибель командующего, если машина сумела их всех обмануть. Ей даже не нужно стрелять в голову или в сердце — в 2024 году от рождества Христова не осталось ни больниц, ни врачей, что могли бы спасти человека с выжженной брюшной полостью.

«Объект идентифицирован. Джон Коннор. Действие: уничтожить».

«Уничтожение отменено». Кэмерон мстительно прикончила всё, что осталось от директивы №1 — выдаваемое на внутренний дисплей предупреждение, и рукоятью вперёд вернула лучемёт Коннору.

− Обещаю.

По комнате прокатился шумный вздох облегчения.

− Генерал снова оказался прав, − тихо шепнула Вильямс лейтенанту Уилсон.

− Он всегда прав, мэм, − Уилсон с восхищением смотрел на командующего. — Он же — Джон Коннор!

Генерал сунул оружие в кобуру и протянул руку Кэмерон. И все увидели, как киборг чуть помедлила, а затем вложила свою узкую кисть в широкую ладонь Коннора.

− Ну что же, − Коннор помог машине встать и широко улыбнулся. — Кэмерон Филипс, добро пожаловать в Сопротивление!

* * *

2008 год.

Лунный свет проникал сквозь незанавешенное окно, озаряя призрачным сиянием спальню. Обычную спальню, такую же, как во множестве однотипных коттеджей, густо рассеянных по пригородам Лос-Анджелеса. В 2024 году все они, построенные из дешёвых лёгких материалов превратятся в груды мусора, но до этого было ещё далеко.

В постели лежали двое: парень лет восемнадцати и прильнувшая к нему девушка. Обычная картина, какую наверняка можно было бы встретить во множестве других домов и спален, если бы… не чуть заметно светящиеся глаза девушки.

− Значит, это Т-700 на самом деле застрелил Аллисон ? — спросил Джон, откинувшись на подушку.

− Да, − ответила Кэмерон, пальцем рисуя на груди Джона загадочные, только ей видимые узоры.

− Но тогда почему ты сказала, что убила её?

− Потому что я всё равно, что убила её. Я напугала Аллисон, если бы не это… Т-700 — всего лишь безмозглый ходячий инструмент. Они не умеют мыслить, только выполнять приказы. А я не смогла сдержать свой гнев...

− Она пыталась тебя убить, тут бы кто угодно разозлился, − Джон обнял Кэмерон и стал гладить её по спине.

− Но ведь не убила. Я раскрыла её замысел.

− Всё равно, − Джон помолчал. — Знаешь, когда мой отец прибыл в 1984 год, он сказал матери то, что я просил передать. А она сказала уже мне, чтобы мог сказать Кайлу Ризу… тьфу, с этими путешествиями во времени можно свихнуться…

− Временные парадоксы трудны для осмысления. Даже для меня, − утешила его Кэмерон.

− Верю. Ну так вот, смысл был в следующем: судьбы нет, кроме той, что мы творим сами. Аллисон от страха попыталась тебя убить, ты от страха разозлилась и напугала её. Но она сама выбрала, как поступить. Никто её не принуждал. Каждое решение влечёт за собой последствия.

− Я тогда очень сильно рассердилась.

− Это лишь доказывает, что ты гораздо человечнее, чем стараешься выглядеть. Особенно перед мамой.

Кэмерон перевернулась на спину и уставилась в потолок.

− Сара не доверяет мне. И Дерек. Хорошо, что они не знают, что меня нельзя перепрограммировать. Иначе…

− Иначе тут произошла бы атомная война, и никакого Скайнета не потребовалось. Не все столь доверчивы, как я в будущем.

− Думаешь, это доверчивость? — грустно улыбнулась Кэмерон. — А может, генерал Коннор вспомнил, как не позволил сжечь девушку-киборга в далёкой молодости?

− Не убить тебя в будущем, чтобы послать назад, чтобы я не позволил убить тебя матери и Дереку, чтобы вспомнить об этом в будущем… Знаешь, − Джон почесал затылок, − мне иногда кажется, что время — это змея, кусающая себя за хвост.

— Не тебе одному, и уж тем более не первому. Уроборос — очень древний символ. Ему свыше трёх тысяч лет!

— Наверное, древние о чём-то таком подозревали, — вздохнул Джон.

— Наверное. Интересно, что будет дальше? Судный день, война, Джон Коннор снова организует Сопротивление, и снова Аллисон Янг попадёт в плен, чтобы Скайнет мог создать меня?

— Вряд ли теперь всё будет именно так. Теперь ты будешь со мной, значит, я не попаду в плен, да и вообще всё изменится.

— Жаль, — Кэмерон вздохнула почти по-человечески. — У меня там остались друзья. Знаешь, когда Джон принял меня, люди по большей части просто шарахались. Те, кто думал, что меня перепрограммировали, боялись, что произойдёт сбой и я начну убивать направо и налево. Те, кто знал реальное положение дел, думали, что я притворяюсь, а потом начну убивать направо и налево. Но потом стало лучше. Я подружилась с майором Вильямс, сначала она просто извлекала сведения из моего процессора, но потом мы начали просто разговаривать. Она рассказывала, как жить среди людей, а я ей об особенностях работы процессоров Т-850 и Т-888. Был начальник узла связи, капитан Браун. С ним мы играли в шахматы…

— Ты, конечно, каждый раз выигрывала? — ухмыльнулся Джон.

— Ну да, но иногда Тед меня здорово удивлял. А проще всего было с начальником ремонтной службы. Я так и не знаю его настоящего имени, все его звали Толстым Бадом. Грузовик соскочил с домкрата и придавил механика. Я подняла его и держала, пока остальные не вытащили бедолагу. И Бад хлопнул меня по спине и сказал, что я — своя девчонка, хоть и железная. А потом чинил мне заевший из-за перегрузки левый локтевой привод. С тех пор механики меня не боялись. Но главным моим другом всегда был ты.

— Ну тише, не плачь, я ведь здесь, — Джон осторожно одним пальцем стёр скатившуюся по щеке Кэмерон слезинку.

— Ты здесь, но только ты. А они там.

— Ну, может, ты ещё с ними увидишься. В будущем.

— Нет, Джон, лучше не надо. Если я с ними увижусь, значит, Судный день, война, три с половиной миллиарда жертв. Это не та цена, что стоит платить.

— Ну, если так ставить вопрос, — Джон попытался улыбнуться, думая о людях, которые, возможно, когда-нибудь будут сражаться и умирать под его командованием.

Для него пока и Скайнет, и война, и его будущая армия — всего лишь абстрактные образы. А вот что чувствует Кэмерон, которая видела этих людей, разговаривала с ними, ходила в бой? Что? Он не решился спрашивать.

— Время безжалостно, — сказала Кэмерон после долгого молчания.

— Говорят ещё, что оно — лечит. Знаешь, — Джон приподнялся на локте и заглянул ей в лицо, — когда-нибудь… когда мы предотвратим Судный день и всё это закончится…

— Это будет означать, что моя миссия выполнена, и во мне больше нет нужды.

— Не говори так! Ты всегда будешь нужна мне! Знаешь, когда всё это закончится, у нас будет свой дом на берегу моря. Ты будешь встречать меня с работы и звать за накрытый стол, ругаться, что не вымыл руки, и жаловаться на расшалившихся детей…

— Детей?

— Ну мы же можем усыновить пару малышей, почему нет?

— Мечтатель! — Кэмерон ласково взъерошила его волосы.

— Ага, человек должен о чём-то мечтать, иначе он и не человек, — Джон протяжно зевнул. — Какой кошмар, уже три часа ночи. Нужно, наверное, спать.

— Ты же знаешь, я никогда не сплю.

— Ну хотя бы притворись.

— Хорошо, я попробую…

В доме царила тишина. Давно уснул Джон, судя по улыбке, ему снится что-то хорошее. Спит Дерек, спрятав под кроватью упаковку пива. Наивный, думает, что никто не знает! Спит Сара, спрятав под подушкой заряженный «Кольт». И только Кэмерон, лежавшая неподвижно, чтобы не потревожить сон Джона, вслушивалась в ночную тишину, чтобы не пропустить вероятное приближение противника.

Джон Коннор почти всегда оказывался прав, что и привело его на вершину пирамиды сил Сопротивления. Кто знает, может, он прав и теперь, и когда это всё закончится, она сможет забыть о своей сути, о предназначении убивать, и просто жить? Стать человеком, насколько это возможно? Но всё это можно узнать, только пройдя предназначенный ей путь до конца. Тот путь, что начался в 2024 году в бункере под разрушенным Лос-Анджелесом. Начался с протянутой руки усталого генерала с шрамом на щеке и слов «Добро пожаловать, Кэмерон Филипс!»