Доживем до Рагнарёка (джен)

Однажды над маленькой пещеркой, притаившейся под песчаниковыми склонами Холма, пошел дождь. Маленькое Зло, обретающееся в виде большой облезлой крысой с седыми волосками на морде (вот уже триста лет как поседела), и затянутым белым бельмом левым глазом заволновалось и вылезло из своей пещерки наружу, чего не делало уже несколько десятилетий. Зло жило в этой норе так долго, что не помнило точно, было ли оно Злом изначально или так случилось по велению небес, было ли оно Злом вообще, или все это только игры воспаленного воображения (правда, Маленькое Зло склонялось к версии зла — ведь как доброе существо может получать столько удовольствия от поедания сырых пауков в темноте?), было ли оно Маленьким или Большим, но рассудило, если оно живёт в норе, то, оно скорее Маленькое. Существо, называющее себя Маленьким Злом, помнило о прошлой жизни только настойчивое желание уйти в отшельники и все. Зло не имело потребности в пище, но питалось сырыми пауками в темноте, когда хотело. Что-то в оглушительном шуме этого дождя было неправильным, неподдающимся пониманию Зла. Пока оно, поминая недобрым словом Локи и разросшийся пантеон его детишек, хотя толком не помнило, кто это и почему память о нем недобрая, поскальзываясь на сыпучих камнях, собирало на себя всю паутину, накопившуюся тут за десятилетия, снаружи шел тот самый неправильный дождь.

Над долиной с Холмами проплывали тяжелые серые тучи, как бомбардировщики над затаившим дыхание городом, разряжались тихим серым шепотливым дождем. Трава намокла, глина намокла и побурела, блестел мокрый песчаник, ручейки воды стекали вниз, на голову подслеповатого Зла упала здоровая капля, и оно с визгом отпрянуло от выхода из своей пещеры.

Никаких дурных предзнаменований, которые, по идее, должен нести в себе этот дождь, если уж он побудил Зло покинуть свою насиженную норку. Ни потоков крови, низвергающихся с разверзшихся небес, ни живых лягушек, рыб, газет, черных кошек, садовых секаторов или из чего там может идти дождь. Просто тихий, почти бесшумный, стирающий пыль дождь, ударивший стеной. И он был страннее всего.