Дитя Льда и Огня (гет)

Если бы лет десять назад кто-нибудь сказал Джону, что ему предстоит аудиенция у особы королевских кровей, он бы принял это за насмешку. Если бы добавили, что при этом сам он будет выступать не в качестве какого-нибудь посла, а непосредственно Короля Севера — не удержавшись, разбил бы этому шутнику нос. Однако большего мастера насмешки и иронии, чем жизнь, не придумаешь, и потому сейчас он стоит в тронной зале Драконьего Камня и слушая, как от холодных стен отскакивают бесконечные титулы Драконьей королевы, пытается отогнать ощущение, что ему здесь не место. Будто он по ошибке забрел на пир в честь правящей особы и оскорбил всех своим присутствием. Будто сейчас леди Кейтилин в ярости сожмет кулаки и сухим, не предвещающим ничего доброго голосом, тихо отдаст приказ страже отвести бастарда в его покои и проследить, чтобы он не совал оттуда носа до самого утра.

Дейнерис Бурерожденная возвышается над ним на своем троне, гордо вздернув подбородок и выпрямив спину. Она спокойна и собрана, ее улыбка фальшива, а во взгляде сталь. Он восхищается ее холодной красотой и где-то на краю сознания сравнивает ее с божеством. Молодая и прекрасная, сотканная из обжигающе холодного пламени, спустившаяся с небес на спине своего могучего дракона. Он видел слишком мало королевских особ, чтобы судить, но кажется именно такой должна быть истинная королева — аристократизм, власть и неземная красота в каждом движении и слове, в каждом отзвуке ее голоса.

Джон Сноу, бастард из Винтерфелла, ставший Королем Севера, лишь потому, что остался последним мужчиной, в чьих жилах течет кровь великих Старков. Брат ночного дозора, нарушивший клятвы, потерявший всех кому верил, потерявший дом, потерявший себя. Все, что он знает, он — щит, охраняющий Царство людей. Его долг — отразить атаку Короля Ночи. И он сыграет любую роль, чтобы добыть оружие против армии мертвых. Он собирает мысли в связные предложения о надвигающейся угрозе. Сегодня, он — Король Севера.

* * *

Ее цель — Железный трон. Она слишком долго к нему шла и ни за что не отступится. Джон Сноу это понимает. Понимает и терпеливо ждет. Размышляет о том, как показать ей серьезность ситуации.

Когда Тирион предлагает самоубийственный поход за Стену, эта идея кажется Джону находкой — он пойдет. И даже если там он встретит свою смерть — возможно, оно и к лучшему. Королева увидит опасность. Она поймет, что не сможет занять желанный Трон, если он будет окружен полчищами мертвых, сметающих все на своем пути. Ей не останется ничего другого и она приведет драконов на Север. А смерти Джон больше не боится.

* * *

Она сидит у его постели. И холод, окутавший конечности внезапно отступил. Он осмелился приблизиться к божеству, прикоснуться к ее руке, и почувствовал ее тепло. Она настоящая.

Дени.

Да, так гораздо лучше. Холодная королева Дейнерис никогда бы не прилетела за ними, никогда бы не стала спасать его, не пожертвовала своим драконом ради него. Это была не Дейнерис, его спасла Дени. Это Дени обещает, что защитит его дом, людей, что доверились ему, и его сестру. Дени поведет войско против Короля Ночи. Он с чистым сердцем и спокойной душой мысленно отрекается от короны, которую на него воздвигли, короны, которую он не просил и не заслужил. Он уверен — ее доброта и великодушие покорит сердца северян. И те слова, что он никак не решался произнести, теперь — такая простая истина:

— Моя королева.

* * *

Она его ждет. Ждет, когда он войдет в ее каюту, обнажит перед ней свои тело и душу, чтобы обратить его в новую веру.

В ее объятиях он находит спокойствие. Он шепчет ее имя как молитву, чувствуя, как с него сходит тяжкое бремя короля. Спасительница, его спасительница, даровавшая ему свободу ото всех клятв. Теперь он должен лишь верить в нее, в свою богиню. Он не знает правил обряда и потому время от времени нерешительно отстраняется, но, кажется, единственное правило, что ему положено исполнять — любить свою королеву.

* * *

Когда Серсея требует преклонить перед ней колено, Джону хочется засмеяться от услышанной глупости. Он верен и предан лишь только своей королеве. Север уже возложен на ее алтарь и никто не посмеет забрать его. Войско южан не имеет важности без Дени. Она и только она способна защитить Царство людей.

* * *

Джон больше не решает судьбу Севера — он вверил ее королеве. Придет время и Санса согласится с тем, что это верно. Когда увидит какая королева на самом деле.

Возвращение домой неожиданно подарило Джону надежду на светлое будущее: дом снова стал домом, когда он спустя столько лет снова увидел свою своенравную Арью. Он уверен — все благодаря Дени. Обращение благословило его и его дом. Он счастлив. Впервые за долгое время.

Он почти не вспоминает о Призраке, зато с тех пор как Дени позволила ему подняться с ней в небеса, увидеть мир ее глазами, ему всюду мерещатся взмахи могучих крыльев Дрогона и Рейгаля. Ему нравится гладкость зеленой чешуи и тепло, вырывающееся клубами пара из огромной пасти дракона. Рейгаль будто заглядывает ему в самую душу и ластится, точно Призрак. Джон отгоняет эти мысли и убеждает себя в том, что ему кажется.

* * *

Обратившись в веру, ты не можешь лгать своему божеству. Джон Сноу совершает исповедь своей королеве. Он смотрит на статую своей матери и слышит собственный голос, грохочущий в стенах крипты.

Эйгон Таргариен.

Имя, словно заклинание, в секунду рушит огромный алтарь, на котором возвышалась Дени. Повернувшись, он видит ее. Вовсе не Дени — Дейнерис, холодную красавицу, жаждущую Железный трон. Она почему-то стала ниже и больше не источает божественный свет. Его руки холодеют от осознания того, что в них одна кровь. Они семья, а это значит, он такой же, он тоже божество. Божество, что ближе к Железному трону, ближе к короне, возвышающееся не только над народом, но и над ней самой. Факт, разрушивший все.

Джон настойчиво гонит прочь все эти мысли. Это бред, ересь, миф, родившийся чьим-то нездоровым сознанием. Это неправда. Ложь. Он не может быть божеством. Он не хочет им быть. Он им не будет.

Дейнерис потряхивает. Она думает о том же, она тоже твердит, что это чушь, и Джон будто слышит ее мысли так же отчетливо, как и свои. Внезапно в этом безумной рое, он цепляет самую безумную:

Я не должен пережить битву с Королем Ночи.

* * *

Но он пережил.

Он ненавидит себя за это. Его миссия выполнена — он сделал все, чтобы спасти живых. И Король Ночи пал, дозора больше нет и места Джону Сноу в этом новом мире тоже нет.

Отчаянно пытаясь отыскать смысл дальнейшего существования, Джон лишь слышит в ушах отголоски божественного имени. Его собственного имени. Эйгон Таргариен. Остатки здравого смысла твердят, что корона, которую он так отчаянно отказывался надеть на свою голову, была там всегда, с самого его рождения. И эта мысль его убивает. Он мысленно рисует образ Дени, спасительницы, что может избавить его от мук.

Он пойдет за ней. Сделает для нее все, что она пожелает. Отныне в служении ей — смысл его существование. Он молится о покое и лишь она может его даровать. Он не станет задумываться над приказами, он будет лишь смиренно исполнять их. Потому что она — добрая, великодушная, мудрая и справедливая королева. Его королева.

Он ведет войско на юг словно в бреду. Словно заклинание он прокручивает в голове: «Она моя королева», — раз за разом, не оставляя себе ни секунды на сомнения. Но теперь она неприкосновенна. Джон Сноу набрасывает себе на глаза пелену, в ушах словно шмоток ваты.

Интриги Вариса пугают его. Он уже оступился, когда в минуты сомнений и слабости позволил себе раскрыть секрет своим сестрам, оступился и предал свою королеву. Недопустимо. Он больше не имеет права касаться ее. Он запретил себе — но почему-то не может вспомнить истинную причину. Дени его запрет удручает.

* * *

Это они виноваты. Они разгневали божество. Отобрали у нее все, что было ей дорого. Предали. Плели заговор за ее спиной. Гнев богов страшен, особенно гнев самых великодушных из них.

Джон Сноу потерян. Еще вчера он не видел вокруг ничего кроме лица Дени, а сегодня шагает по огромному пепелищу. В голове вместо привычной мантры — крики ужаса, от которых по позвоночнику проходит холод. Он слышит голос, произносящий речь на языке, которого он не знает, но подсознание твердит ему об опасности. Джон сопротивляется.

Он сам не заметил как оказался перед Безупречными, охраняющими камеру Тириона Ланнистера. Что привело его сюда? Почему он так отчаянно пытается оправдать ту, что заживо сожгла тысячи людей? Его взгляд проясняется, он знает, что его слова, оправдания, что он старательно выуживает из своего сознания — не более, чем сладкая ложь, в которую он отчаянно хочет верить. Джон все еще сопротивляется.

Он застает ее за восхищенным созерцанием Железного трона — ее цели, ее мечты, ее страсти. Он видит ее искреннюю счастливую улыбку и ужасается. Пелены больше нет. Сознания проясняется. Джон из последних сил пытается разглядеть в ней зерна здравого смысла, пытается найти причину оставить ее в живых и шанс спасти ее душу. Она продолжает говорить, восхищенно рисуя картину мира, обращенного в ее веру, и Джон вдруг отчетливо понимает, что она всегда была божеством для самой себя.

Я — щит, охраняющий царство людей. Царству людей всегда будет нужна защита, а значит у его жизни всегда будет смысл. И он сыграет любую роль, чтобы исполнить свое предназначение. Сегодня, чтобы низвергнуть божество, он сам должен им стать. Сегодня он — Эйгон Таргариен. Король без короны и земель, одинокий принц, что отныне не сможет принадлежать себе. Потому что у него есть народ.

Эйгон держит на руках тело Дейнерис, павшей от его руки, павшей жертвой собственного культа. Он не может удержать слезы, потому что вспоминает — она была его семьей. Дени никогда не существовало, а Дейнерис больше нет. Он снова один, ему снова нет места в этом мире, но теперь он боится смерти. Потому что он должен защищать свой народ.