Как создать героя-ребёнка... (джен)

Как создать героя-ребенка...

чтобы в него поверили читатели. Гид по самым типовым клише и советы по их исправлению

Бесчисленное количество фанфиков по Гарри Поттеру посвящено, по сути, переписыванию канона. Ну, помните эти «… как изменилась бы история, если бы Гарри воспитала нормальная семья / Снейп / аристократы / солдат в отставке / русалки на ветвях и т.д. и т.п»?

Сама по себе тема вполне увлекательная. Но 95% авторов допускают фатальную ошибку, убивая собственное произведение в первых же главах: они пишут про взрослого человека в теле ребенка. Предлагаю разобраться, чем отличается поведение ребенка от поведения взрослого и где прячутся самые неочевидные подводные камни.

Литература о детях или детям

Давайте сразу оговоримся: в этой статье речь идет о литературе о детях для взрослых. Это ключевой момент: в литературе для детей есть свои правила и законы. Ей свойственны однозначность характеров, ясность сюжета, непременное наличие морали и воспитательный элемент. Взрослая литература таких ограничений не имеет.

Формирование цели

Клише. К 11 годам ребенок уже точно знает, кто у него враги, а кто друзья, и выходит в большой мир с полностью выстроенным планом действий на ближайшие годы, которому и следует, успешно обводя вокруг пальца врагов, которые думали, что встретят «обычного мальчика».

Что не так. Каким бы умным и талантливым ни был ребенок, он именно ребенок. Работа сознания, механизмов памяти, восприятия окружающей действительности формируется постепенно. Так же, как новорожденный не может в первые же дни жизни заговорить, так и ребенок младшего школьного возраста не способен к выстраиванию и продумыванию планов действий, тем более многоходовых.

Взрослый способен видеть картину (предмет, ситуацию — не важно) целиком, а ребенок воспринимает и запоминает яркие акценты.

Классический пример: ребенок встретил очень большую собаку, испугался. Родители спрашивают, что это была за собака, какого размера, породы, цвета. Ребенок отвечает, что у нее был красный ошейник. Цветовое пятно ярко выделялось и отпечаталось в памяти, а все остальное не было запомнено вообще.

В этом возрасте очень важную роль играет эмоциональная память. Все, что произвело впечатление, запомнилось, скучно — нет.

Исходя из этого, легко догадаться, что на стратегию в полном смысле этого слова ребенок не способен. Он не видит полной картины событий, в его голове в принципе события не складываются в цепочку последовательностей. Пока ему знакомы и понятны только простые закономерности («если полоснуть по пальцу ножом, то из пальца обычно течет кровь, а если разом осушить бутылку с пометкой «Яд», то почти наверняка почувствуешь легкое недомогание» © Л. Кэррол).

Разумеется, это не значит, что дети вовсе не обладают стратегическим мышлением. При должном развитии даже маленькие дети могут хорошо играть в шахматы и выстраивать далеко идущие планы, но эти планы едва ли позволят захватить вселенную (так как целостной картины этой самой вселенной в голове еще нет). Вот, к примеру, отличный образец детского планирования.

Ребенок (5 лет) обращается к старшей сестре: «Достань игрушки, пожалуйста». Сестра достает игрушки, вместе они играют, потом мама (или сама сестра) говорят: «Так, а кто будет убирать игрушки?» Ребенок: «Тот, кто доставал».

Это стратегия, основанная на тех фактах о мире, которые ребенку известны. Сюда же относятся: выброшенная в окно невкусная каша, отлитый из кастрюли суп, задвинутые под кровать или в темный угол игрушки, которые не хочется убирать, закрашенные двойки и так далее.

Согласитесь, это все несколько отличается от стратегий, которые выдумывают герои 10-11 лет в фанфиках.

Кстати, еще одно клише сюда же — ребенок часто выбирает себе дело на всю жизнь и уверенно стремится к тому, чтобы стать в нем профессионалом. На самом деле, таких детей — не более 5-7%, это большая редкость. Для ребенка естественен поиск. Сегодня он хочет быть медиком и посвятил полчаса чтению атласа. Завтра он собрался в космос и весь день рассказывает всем окружающим строение солнечной системы. Есть более усидчивые дети и менее усидчивые. Но даже взрослый не может заниматься одним делом с такой отдачей и погруженностью, как дети в некоторых произведениях.

Осознанная жестокость

Клише. Воспитанный злодеями ребенок мучает и пытает людей, получая удовольствие от их страданий.

Что не так. Дети действительно жестоки, но у их жестокости есть несколько причин, и ни одна из них не формулируется как «получение садистского удовлетворения» (до 10-11 лет — точно, позже схема «жестокость — похвала» могут закрепиться, и удовольствие уже будет не от похвалы взрослого, а от самого факта насилия. Рефлекс закрепится, как у собаки Павлова).

Итак, причины:

1.Исследовательский интерес. Когда ребенок рвет бабочке крылья и смеется над тем, как она ползет по земле, он не садист. Он исследователь. У бабочки есть крылья, а у него нет. Что будет, если у бабочки тоже не будет крыльев?

2.Имитация. Ребенок имитирует модель поведения окружающих. Неумело, недостоверно, но имитирует. Собственно, повторение — один из важных способов познания мира. Если ребенок растет в неблагополучном окружении, он будет перенимать модель поведения старших. Отец бьет мать? Ребенок тоже будет бить тех, кто слабее. Не потому что он хочет мести или тренируется, чтобы потом дать отпор. Он повторяет закрепленную модель: сильные бьют слабых. Старший друг топит котят? Ребенок будет делать так же. Постепенно, не встречая ограничений и не получая других моделей поведения, ребенок вырастет в подростка, который уже найдет в жестокости удовольствие.

3.Защита. Помните маленького Тома Риддла, занесенного Дамблдором с самого начала в категорию подозрительных детей из-за воровства и «странных случаев», жестокости? Увы, профессор расписался в своей педагогической некомпетентности. Ему можно это простить — в 36-м году прошлого века еще была популярна теория «врожденного дурного характера». На деле жестокость Тома была естественным ответом на действия окружающей среды.

Как это работает: ребенок испытывает проблему — он пробует разные типы реакций — запоминает действенную — повторяет. Этот механизм формируется в очень раннем возрасте, в 2-4 года. В этом возрасте дети, например, часто закатывают родителям истерики не из-за того, что им действительно плохо, а в поисках действенных способов достижения желаемого. Схема: «Мне одиноко — Я плачу — На меня обращают внимание». «Я хочу игрушку — Я плачу — Мне ее дают».

У Тома действовал тот же механизм: «Меня обижают — Я делаю так-то и так-то — Меня не трогают».

Важно. Категории «плохо» и «хорошо» не врожденные. Ребенок усваивает их по мере взросления, и моральные устои складываются до 12-ти, а то и до 14 лет. Очевидная для нас логическая цепочка, к примеру, «воровать плохо» ребенку неизвестна. Он узнает ее в ходе социальных контактов, набирая опыт. Если ему показывать обратное (например, он украл вещь — ему ничего не сказали или похвалили), то он будет уверен, что воровать хорошо.

Важно-2. Само понятие аморальных поступков, того же воровства, для ребенка неочевидно. Примерно до 4 лет мир не разделен для ребенка на свое и чужое. Собственно, у него все — свое, мир принадлежит ему. К тому же, у детей практически отсутствует эмпатия, они не способны сопереживать другим. Поэтому причинение боли другому живому существу также не кажется неправильным поступком.

Чувство стиля

Клише. Ребенок выбирает дорогую одежду, стильные аксессуары и думает о том, какое он произведет впечатление.

Что не так. Собственно, размышления о своей внешности свойственны не детям, а подросткам, обычно они возникают после 12-13 лет. До этого времени ребенку, по сути, не важно, как он выглядит, ему важно показать свое место в социуме. Характерно желание быть «как все» или иметь все «не как у всех». Одежда для ребенка — признак принадлежности к группе или способ выделиться из нее. То есть самостоятельно ребенок (даже очень умный) вещи выбирает по одному из двух критериев: «Как у… папы/друга/героя/того парня на улице» и «У него/нее/них такого точно нет». Причем второй вариант характерен для детей старше, 13-14 лет.

Дружба

Клише: ребенок собирает вокруг себя команду друзей, которые готовы пройти с ним огонь и воду.

Что не так. возраст 7-12 лет — это время формирования социальных навыков. В этот период жизни люди легко заводят друзей и легко их теряют. Общее увлечение, идея, вражда «против кого-то» сплачивают детей в группы, но малейшие разногласия приводят к ссоре. Большие группы в этом возрасте редко образуются, дети дружат по двое-трое. В 9-12 лет у девочек появляются так называемые «подружки», с которыми они ходят повсюду (и продолжается это лет до 13-14). У мальчиков формируются команды. Но эта дружба недолговечна. Сегодняшний друг завтра станет главным врагом. Помните ссоры Гарри, Рона и Гермионы? Нет, это не потому что Рон — завистливый и злобный гад, а потому что они дети. Не будь у Поттера и его товарищей совместных приключений, их детская дружба не продержалась бы, возможно, и года.

Полезные связи

Клише. Ребенок быстро понимает, с кем дружить, чтобы достичь своей великой цели.

Что не так. Дети понимают дружбу из корысти. Безусловно. Но выглядит она для них не так, как для взрослых. Когда ребенок начинает дружить с Машей, потому что она угощает всех конфетами, это нормально. Когда он заводит знакомство с племянником крутого чиновника, который в будущем поможет движению сюжета… Скажем так, рояль в кустах выглядит логичнее такого сюжетного поворота. Дружба детей основывается либо на общих интересах, либо на стремлении получить что-то хорошее и приятное.

Любовь

Вот с этим совсем все плохо. Даже если произведение очень хорошо во всех остальных аспектах, оно с громадной долей вероятности споткнется на любовных отношениях. Потому что подводных камней здесь очень много.

1.Характер любви. Влюбляются дети и в три года, и в пять, и в двенадцать. Собственно, в раннем возрасте любовь — это один из этапов принятия мира. Мальчики девочек, а девочки — мальчиков любят в период до пубертата очень своеобразно. Это чувство сродни любви к семье, игрушкам, любимым мультфильмам/занятиям. Эта любовь не вызывает никакого смущения (если его не вызывать искусственно, общественным порицанием), быстро проходит, характеризуется простыми, но очень трогательными поступками друг ради друга. Вместе с тем девочки и мальчики учат гендерные социальные роли. Например, мальчики защищают любимых девочек, потому что они «сильные» и «защитники», девочки помогают мальчикам в учебе, потому что они «ответственные».

В раннем пубертате принадлежность к полу осознается на физическом уровне. Что интересно и важно, любовь в этом возрасте возникает часто, но она, во-первых, никак не связана с сексуальностью, а во-вторых, вызывает замешательство и страх.

2. Проявление любви. Дети 3-5 лет из благополучных семей чаще всего говорят про тех, в кого влюбляются: «мы поженимся». Они копируют модель отношений родителей. Родители любят друг друга? Они муж и жена? Значит, и у них, у детей, будет все то же самое. Дети более старшего возраста, 9-11 лет, под воздействием общества начинают скрывать свои привязанности. В этом возрасте появляется убеждение, что «с девчонками не о чем говорить», «мальчишки — идиоты» и так далее. Здесь в ход идут менее приятные способы ухаживания, направленные, в первую очередь, на привлечение внимания объекта таким образом, чтобы не выставить себя в невыгодном свете перед социумом: толчки, обзывания, задирание друг друга. Но описывая отношения в этом возрасте, нельзя перегнуть палку: поддразнивания и «дерганье за косички» — это одно, а травля, запугивание и буллинг — совсем другое.

Любопытно, что в этом возрасте причины любви звучат для взрослых странно и нереалистично. «Потому что он высокий», «Потому что у нее рыжие волосы», «Потому что у него классный телефон».

Влюбляться в этом возрасте дети могут и в старших — учителей, друзей семьи, дальних родственников и родственников друзей. В этом случае ребенок вряд ли будет как-то показывать свои чувства, скорее, постарается как можно чаще находиться рядом с предметом своей любви. Примерно в 12-13 лет возникает застенчивость. Изменения в организме, вызванные взрослением, вызывают стеснение, самооценка снижается. Рядом с девочками, в которых влюблены, мальчики все чаще начинают молчать. Девочки тоже стесняются, но в этом возрасте чаще проявляют инициативу, скрывая смущение за энергичностью и бурной деятельностью того или иного характера. Одни начинают прогуливать учебу, оказываясь в этом деле заводилами, другие, напротив, возглавляют кружки и группы по интересам.

Очень важный момент. Лет до 14-16 (хорошо, до 13-14 с учетом акселерации) любовь — платоническая. Восторг, восхищение кумиром (мальчиком/девочкой из соседнего класса, звездой, спортсменом — не важно) — все это платоническая любовь, не имеющая и не требующая сексуального выражения. Иногда эта любовь кажется такой сильной, что пугает родителей.

«Моя дочь с ума сошла — у нее вся стена завешана плакатами с этим актером/певцом. О чем она вообще думает?» — типичная реакция. Однако на деле родители должны молча радоваться. Пережить платоническую любовь, осознать ее, возможно, сделать какие-то шаги навстречу любимому (-мой), не встретить ответа — необходимо для взросления. Более того, насильственное прерывание подобной любви, запрет на неё — верный путь к тому, что, став взрослым, человек не сможет испытать страстную любовь.

Параллельно с этим происходит половое созревание. Очень-очень-очень важный момент: в этом возрасте объект любви и объект желания зачастую разные. Подростковая любовь — первая осознанная, и, пожалуй, самая светлая. Она не приемлет никаких недостатков и полутонов. Любимый — однозначное средоточие всех мыслимых и немыслимых достоинств. При этом искренняя любовь к девочке может совершенно не мешать мальчику-подростку фантазировать о героинях взрослых фильмов.

Что забавно. В этом возрасте очень сильно действует «стадное чувство». И если в коллективе образовалась влюбленная парочка, скорее всего, следом за ней появятся и другие.

Пожалуй, в этой статье не хватает еще нескольких ключевых пунктов: об отношениях с родителями, о детских травмах, о природе травли в детском коллективе и др. Возможно, со временем будет вторая часть.