Подарок от Аида (джен)

— К нам приехал, к нам приехал свет Аид наш дорогой! — громко запели богини. Мужская же часть олимпийцев выстроилась в линию и старательно улыбалась. Дионис к тому времени успел вернуться из Тартара и лихо подкатил к Аиду бочонок вина.

— Пей до дна, пей до дна! — громче всех почему-то горланила Деметра, прожигая взглядом ненавистного зятя.

Тому ничего не оставалось делать, как лихо опрокинуть бочонок, в один присест выпивая его содержимое. И с этой минуты мир показался ему гораздо приветливее, богини — прекраснее, а боги — да что там, Аид уже возлюбил этих прекрасных друзей всем сердцем, о чём тут же и заявил собравшимся.

— Но на первом месте для меня всегда останется моя прекрасная супруга Персефона, — быстро добавил он, заметив прищуренный взгляд тёщи. Та сухо кивнула и отвернулась.

Под громкие крики: "Хро́ния пола́!"⁽¹⁾ обалдевший, вяло упирающийся Аид был торжественно препровождён к только что отстроенному парку аттракционов. Владыка подземного царства от изумления забыл даже скорчить приличествующую случаю грозную физиономию.

Цербер, что не менее растерянно телепался сзади на прочном поводке из воловьих жил, почему-то трусливо поджал хвост и тихо поскуливал всеми тремя пастями. Впрочем, Аид быстро опомнился и привязал пса к какой-то крашеной в песчаный камуфляж стойке. Не брать же его с собой в вагонетку.

— Сидеть! — громыхнул Аид, повелительным жестом подняв руку.

Цербер с размаху плюхнулся на пузо, поднимая тучи песка. Скулить он не прекращал.

— Э-э-э... лежать, я сказал! — ловко выкрутился Аид. Цербер не шевелился, он даже глаза закрыл, чтобы не смотреть на то, куда понесёт сейчас безрассудного хозяина. — Вот так, молодец, хороший пёсик.

И именинник торжественно воссел на узенький диванчик вагонетки.

— Пристегнулся бы ты от греха-то, — негромко подсказал ему Гермес. — Мало ли...

Аид только презрительно фыркнул и даже не сделал попытки последовать здравому совету. Впрочем, ему бы это и не удалось.

Гефест шумно выдохнул: про ремни безопасности горе-монтажники, конечно, напрочь забыли. Остальные боги шустро заняли места позади Аида. Все, кроме мудрых женщин и несчастного Гермеса, вытащившего полчаса назад по жребию короткий стебель папируса из могучей длани Гефеста.

— Поехали! — азартно вскричала Афина, за неимением ничего другого махнув кубком. Багряное вино щедро оросило песок.

Гермес шустро подскочил к аттракциону и рванул рубильник. Почему-то в движение пришли не только вагонетки, но и расположенное рядом колесо обозрения. К нему-то и оказался привязанным несчастный Цербер, медленно и печально уплывая ввысь на прочном поводке — слава Зевсу, привязанному не к шеям собачьих голов. И дважды слава тому же Зевсу, что метко перерубил поводок молнией. Да, владыка Олимпа умел эффектно появляться, однако у Цербера на нервной почве случился конфуз, и он не менее эффектно обгадил своего спасителя, пока летел вниз.

— К прибыли, — поклонившись, чтобы скрыть душивший его смех, вымолвил Гермес.

— К урожаю, — подхватила Деметра.

Зевс гневно сверкнул глазами, брезгливо отряхнулся и надолго припал к амфоре с вином.

* * *

— Сплошное очарование! — восторженно умилялась Гестия.

— Я бы так не сказал, — пробормотал Аид, выходя на подкашивающихся ногах после "американских горок".

— Сам всё чуть не испортил, — сурово громыхнул Гефест. — Кто папу Кроноса звать начал, храбрец ты наш? Вот он, не разобравшись, время-то и остановил, и никто не виноват, что ты именно в это время "мёртвую петлю" проходил.

Аид обиженно отвернулся:

— Кто вообще это все придумал?

— Дорог не подарок, дорого внимание, — нахмурилась Деметра, исподтишка щипнув его. — Не позорь семью, улыбайся и благодари.

Аид гневно посмотрел на любимую тещу и исчез в синем пламени. Обнаружился он через несколько минут на спине у механического минотавра. Суставы последнего немилосердно скрипели от натуги.

Разломав бедный аттракцион в щепки, Аид слегка успокоился и позволил отвести себя за пиршественный стол. Интеллектуальные развлечения Афины он гордо проигнорировал, а тир осмотрел лишь мельком, покосился на изрядно раскрасневшегося то ли от ярости, то ли от возлияний прототипа мишеней — Зевса — и пробурчал:

— День рождения, плавно переходящий в похороны? Не дождётесь!

Зевс утвердил себя в вертикальном положении и постучал черпаком по голове Пана, тот заржал и сымитировал гулкий звон.

— Мы собрались здесь, чтобы почтить... э-э-э... чтобы поздравить нашего юбиляра Аида с замечательной датой!

— Кто датый? — взревел именинник, вскидывая голову.

Десять минут спустя Громовержец ещё продолжал толкать свою божественную речь, но уже лишь самому себе, никто его не слушал. Изголодавшиеся боги с упоением поглощали всё, что было доставлено к столу силами Деметры и Диониса. Про безалкогольное застолье все почему-то благополучно забыли.

— Как здорово вы всё же придумали! — восторженно щебетала Персефона, радуясь внеочередной причине побыть на поверхности земли. — И что, Зевс вам разрешил?

— Зевс из дому — боги в пляс, — пробормотала Гестия.

— Надо Зевсу почаще отъезжать, — закивала Персефона. — И матушку мою с собой забирать.

— Так, Зевс уже, кажется, отъехал, — озабоченно нахмурилась Афина. — Кто опять постарался?

— Никто, — буркнул Гермес. — Сам налакался, отец народов.

Афродита загадочно улыбнулась. Ее самогон "слеза Амура", кажется, зашёл племяннику на ура.

Праздник стремительно набирал обороты. Смешались в кучу кони, люди... Посейдон благосклонно улыбался и тем, и другим, но целовал строго лошадиные морды.

В углу Гермес сосредоточенно вырывал распушённую сову из рук Афины.

— Ты меня... ик... уважаешь? — страдальчески изломив бровь, вопрошал он.

— Уважаю, — терпеливо и ласково отвечала Афина, пытаясь незаметно спрятать бедную птицу. — Зачем тебе сова?

— Да-а-а, сейчас... ик, вылетит птичка, — Гермес вооружился углём и направился к стенке. — И я ка-а-ак запичалею... м-м-м, нет, запечатлею вас всех!

— Этому боженьке больше не наливать! — покачала головой Деметра.

* * *

Утро красило нежным светом... склоны древнего Олимпа. Пиршественный зал до боли смахивал на поле битвы: туманы, дымы и стоны, пробудившие в конце концов ото сна Деметру.

Она с трудом приподнялась со... — скамьи? — и сейчас нервно потирала голову, не замечая цветочного горшка у себя на голове. С определением собственного положения в пространстве и самого пространства она сильно затруднялась. На автомате она поправила съезжающий горшок и негромко охнула, пытаясь осознать, чем закончился вчерашний вечер. Глаза открылись и закрылись обратно. Снова открыть их не представлялось возможным.

Вроде бы пили. А что пили? Вино пили. Так, вино выпили ещё до заката, точно. А что потом? Портвейн пили. Хороший портвейн, Аид из запасов притащил. Вот тут и закат случился, точно. Да не на небе, у пресветлого Гелиоса глазки закатились, а там и сам он закатился. Под стол, кажется... Или прямо с Олимпа скатился? Да нет, не может быть, землетрясения точно не было.

Так, а что пили дальше? Ой, кажется, зять смешивал алкогольные напитки. Деметра бессильно застонала, вспомнив дальнейшие события.

Афина играла с Гермесом в покер, откровенно жульничая, раздев несчастного бога воровства и хитрости догола. Ну, наготой богов было не удивить, а вот то, что богиня мудрости присвоила сандалики Гермеса, заставило всех открыть рты. А Аид с доченькой откровенно хихикали и пихали друг друга локтями. Фи! Разве так она учила дочь вести себя в приличном обществе?!

Деметра недовольно нахмурилась, но головная боль усиливалась даже от напряжения бровей. А что было потом? Богиня плодородия усилием воли раскрыла глаза и оглядела мутным взором пространство вокруг себя. Так, она всё ещё находилась в пиршественной зале на Олимпе. Что ж, это уже было хорошо!

Мнемосина обнаружилась спящей в уголке, она нежно обнимала пустую амфору, на которой было нацарапано: "Не забыть купить крокодила". Гефест лежал на полу примерно в той же позе, но вместо амфоры он бесстыдно обнимал Гестию. Прочие соамфорники также обнаружились поблизости, олимпийцы лежали вповалку, в живописных позах и не менее живописных лохмотьях.

Под рукой обнаружилось что-то мягкое и в перьях. Несчастная сова недовольно покосилась на Деметру и свернулась обратно в плотный комок... О, верно, Гермес! Он же собирался нарисовать особо пикантные моменты юбилея!

Цветочный горшок упорно не хотел сниматься с головы, прочно застряв на ушах Деметры, и та не нашла ничего лучшего, как разбить его о стену. Прямо на голове.

Когда перед глазами перестал кружиться зал, Деметра подошла к разрисованной стене. На ней были грубо намалёваны круглоголовые пляшущие человечки... или это изображение так плыло? Деметра всмотрелась внимательнее и издала вопль, способный разбудить и мёртвого. А поскольку олимпийцы ещё пребывали в грешном мире, им ничего не оставалось, как проснуться, продрать глаза и с ужасом уставиться друг на друга.

И тут в зал вошёл... нет, всё же ввалился Аид, отличавшийся интересной особенностью: в любом состоянии души и тела ночевать он всегда уходил к себе в подземное царство, ведомый автопилотом. Лицо его исказилось в ужасе, едва он оценил масштабы разрушения.

Аид заметался по Олимпу.

— Война? Апокалипсис? Мор? Не бойтесь, друзья! Я спасу всех, я не дам вас в обиду.

Гефест с трудом поднял голову и посмотрел на похмельного героя событий одним — не подбитым — глазом.

— Ох, Аидушка, какой же ты хороший... Когда трезвый!

— А нечего было... такие сюрпризы закатывать, — смущённо пробормотал тот.

— Да уж, ответный подарочек удался, — протянула Афина. — Следующий юбилей — не раньше, чем через сотню лет! — решительно заявила она.

— Не выйдет через сотню, — сокрушённо вздохнул Аид. — Я уже обещал супруге отметить годовщину свадьбы. А она через месяц.

Боги обречённо застонали.

На вершину Олимпа взбежал запыхавшийся Пан.

— Всё пропало! Гипс снимают, клиент уезжает... То есть наоборот, приезжает.

— Кто? — простонали хором олимпийцы. — Кому жить надоело?

К подножию Олимпа к тому времени уже приближался караван маршрутных верблюдов, и в скором времени по парку аттракционов уже зашныряли... смертные?

— Кто? — проревел Зевс. — Кто посмел? Откуда?

— Так это — из Фанфиксополиса, — улыбчиво отрапортовал один из прибывших.

— Тамошние мы, — прохрипел второй, вытирая платком необъятную лысину. — Нам послание пришло — представляете, с совой, — он тоненько захихикал. — О выгодной аренде парка, ну, мы и приехали. Вам же это всё уже не нужно, верно? А у нас скоро праздник, пятнадцать лет... Эй, вы куда?

Олимп затянуло густым туманом, в котором и скрылись мигом его обитатели. Откуда-то из облака высунулась рука, чей-то голос басовито прогудел: "Извините, подотчётное имущество", и машинки для поп-корна и сладкой ваты растворились в тумане, оставив гостей из Фанфиксополиса недоумённо чесать в затылке.

Огненная колесница, битком набитая олимпийцами, стремительно удалялась по небу.

"Битый небитого везёт", — внезапно развеселившись, подумал умиротворённый Аид, косясь на Гелиоса, потом вдруг вспомнил и фальшиво загорланил:

— С юбилеем меня!

Тени исчезали в полдень. Вино исчезало в желудках. Жизнь налаживалась.

1) Хρόνια πολλά (греч.) — с днем рождения.

Вернуться к тексту