Дело в шляпе (джен)

Новоиспеченный глава Аврората Гарри Джеймс Поттер собственной персоной уныло глядел на стопку пыльных папок с бесперспективными делами, которые передавал ему предшественник, счастливо улизнувший на пенсию.

— Это то, что находится под твоим личным контролем, Гарри. Не скрою, дела сложные, да и, честно сказать, вряд ли когда-нибудь будут раскрыты. Но сдать в архив никак нельзя.

— Даже это? — Гарри подцепил пальцами верхнюю папку, потревожив толстый слой пыли на обложке, и сморщил нос — то ли от того, что его неудержимо потянуло чихать, то ли от видимой тупости всех его предшественников. На папке было написано: «Дело о пропаже Распределяющей Шляпы Хогвартса. Строго секретно».

— Да сгорела же она, эта Шляпа, — с чувством превосходства заявил он. — Прямо на голове Невилла и горела же. Лично тому был свидетелем. Право, вы б еще тело Снейпа в розыск объявили. Тоже ведь… того… сгорело…

Бывший главный аврор хмыкнул, глядя на Гарри как на неразумного младенца:

— Свидетель, говоришь, Поттер? Может, и свидетель. А вот, пожалуйста, свидетельские показания именно того лица, на голове которого вроде как, по твоим словам, Распределяющая Шляпа и горела.

Гарри недоверчиво взял протянутый ему пергамент и неуверенно, отчего-то запинаясь, прочитал:

— «Протокол допроса свидетеля. Второго мая тысяча девятьсот девяносто восьмого года, выйдя после битвы подышать свежим воздухом, потому что устал, направился к месту сражения со змеей Волдеморта с целью поискать ее голову. Там увидел фигуру человека в драной мантии, пересекающего поле битвы хромающей походкой. Человек, находящийся в поле зрения, обо что-то споткнулся, наклонился и поднял нечто, напоминающее Распределяющую Шляпу Хогвартса, при этом проговорив что-то вроде: "Ветошь-то, оказывается, и не горит. Так и знал. Асбест". После чего, спрятав предмет, удалился. Со слов Невилла Лонгботтома записано верно».

— Свидетель, — развел руками поттеровский предшественник.

— А чего же он тогда нам этого не рассказал? — обескураженно спросил Гарри.

— А вот ты, Поттер, теперь с этим и разбирайся!

И счастливый новоявленный пенсионер исчез в камине, оставив Гарри наедине с бесперспективными делами, находившимися, страшно сказать, на личном контроле Главы Аврората.

Поттер тупо посмотрел на папки и выругался грязно, по-маггловски. Выражение это он услыхал еще в отрочестве от своего кузена Дадли, и именно оно подходило к моменту лучше всего. Нервно передернув плечами, быстро пересмотрел все запылившиеся подшивки — нет ли там и впрямь дела о розыске тела Северуса Снейпа? На его счастье, такого дела не обнаружилось.

Но Невилл-то, Невилл каков? А еще друг, называется!

Несколько дней дело о Шляпе не выходило у Гарри из головы. Да и злополучная папка как специально все время попадалась на глаза, пока он обустраивался в кабинете. Наконец, Поттер плюнул и отправился в Хогвартс, поговорить с Невиллом об этом давнем и странном эпизоде.

* * *

Лонгботтома Гарри нашел в кабинете директора школы. Тот был зол и взвинчен — сидел в директорском кресле и развлекался тем, что швырял дротики в портреты бывших директоров, при этом дьявольски хохоча. Портреты разбегались и прятались.

— Привет, Поттер! — Лонгботтом махнул бывшему однокурснику рукой. — Видал? Макгонагалл опять типа заболела и снова оставила меня на хозяйстве как своего заместителя, чтоб ее дракклы побрали, и замок, и весь этот бедлам! «Привыкай, мой мальчик», — издевательски передразнил он директрису, — «вот уйду на покой — останешься на моем месте…» Не, Поттер, оно мне надо? Я когда шел сюда гербологию преподавать, совсем не на то рассчитывал, а она, что она сделала, старая перечница? Она мне сразу — раз! — и Гриффиндор на шею навесила! — Лонгботтом зло посмотрел на портрет Дамблдора. — А Гриффиндор, Гарри… одно дело — если ты студент. И со-о-о-овсем другое, если ты — декан! Слабоумие, Мордред их дери, и отвага! — очередной дротик полетел прямиком в Альбуса, но тот успел присесть, с перепугу подавившись лимонной долькой.

— Твари! — резюмировал Невилл, слушая кашель и хрип Альбуса, доносящиеся с полотна. — Сущие твари, Поттер. Ни днем, ни ночью покоя нету. А теперь она еще придумала, что свалит на пенсию и меня директором оставит, ага. Попечительский совет нашел в отчетах какую-то растрату! — Невилл угрожающе помахал в воздухе стопкой пергаментов. — Министерство требует отчет по вовлечению эльфов Хогвартса в гражданскую активность! А ученики? А?! Мало мне Гриффиндора! Она хочет мне все четыре факультета на голову посадить! Вот Рейвенкло хотя бы… Только перед твоим приходом разбирался. Умные, говоришь? Ага. Они не просто умные, они хитровымудренные! Смотрит на тебя и врет! Складно так, не всякий слизеринец так сумеет. А Слизерин! О-о-о! — взвыл несчастный временно исполняющий обязанности директора. — Это ад какой-то… Взяли моду, понимаешь, весь замок… Не, ты прикинь, весь замок расписывать своими дурацкими граффити: «Снейп жЫв!» Столы, стены, потолки! Завхоз забегался оттирать. Гады! — Лонгботтом прицелился и метнул дротик в портрет директора Блэка, Блэк попытался удрать, но дротик ловко пригвоздил его за краешек мантии к какому-то предмету нарисованного интерьера. Лонгботтом хищно глянул на дергающееся изображение и снова прицелился.

— Да успокойся ты, — Гарри перехватил руку приятеля с дротиком. — Поговорить надо.

Пока Гарри пытался отобрать у Невилла дротик, Финеас Найджелус Блэк из последних сил дернулся и таки смылся за раму, оставив на обозрение оторванный кусок мантии.

— Ты лучше расскажи, ты чего это тогда после битвы в Аврорате наплел, про Шляпу?

— Чего наплел? — обиженно спросил Невилл. — Ничего я не плел. Я честно все рассказал. Решил пойти поискать голову змеи. Ты тогда спать ушел. Подошел, значит, к месту, вижу — человек какой-то, из наших или не из наших — Мерлин его разберет. Не разглядел, простите. Вроде хромал. А потом вроде как споткнулся… или просто остановился… Поднял что-то… Смотрю — на Шляпу похоже. Ну он и говорит: «А ветошь-то не горючая… Так и знал. Асбест».

— Асбест, — повторил Гарри. — Магглорожденный, что ли?

— Да кто его знает? — пожал плечами Невилл. — Может, полукровка какой. А может, просто всесторонне образованный.

— А выглядел-то, выглядел как?

— Хромал… кажется, — неуверенно пробормотал Лонгботтом, — а может, и нет. Может, просто походка неуверенная. Мантия порванная… или нет... Может, фасон такой. Да что ты пристал, Гарри? Это только в учебнике истории записано, что я после битвы ел. А я тогда ел и еще пил! И не скажу, чего больше. Больше ел или больше пил!

— Так, может, тебе просто с… кхм… усталости померещилось?

— Ну не настолько же! — возмутился победитель волдемортовой змеи. — Просто зрение было слегка расфокусированное.

— А потом?

— А потом он исчез! Все. Испарился. Растворился в туманной дали.

— Как исчез? — удивился Поттер, хотя ему как опытному аврору и вообще главе Аврората удивляться такому явлению не следовало бы.

— Аппарировал, наверное, — развел руками Невилл. — Что?

— Аппарировал из Хогвартса?

— Ну, если ты знаешь другой способ этак вот исчезнуть, то я нет. Пойдем, — Лонгботтом поднялся из-за стола, попутно взмахом палочки извлекая из портретов застрявшие дротики. — У меня сейчас занятие с этими дебилами хаффлпаффцами, по ходу поговорим. Ты не представляешь, Гарри, какие они дебилы. Как там покойный Седрик мог очутиться — вот ума сейчас не приложу. Я тебе так скажу, Гарри, лучше десять слизеринцев в классе, чем один тупой хаффлпаффец…

Едва они вышли из директорской, взгляд Невилла наткнулся на довольно свежую надпись о вечной живости Снейпа, сделанную на стене прямо напротив кабинета, и несчастный Лонгботтом резко поменял свое мнение о факультетах.

— О-о-о, нет! Лучше стадо хаффлпаффских баранов, чем хоть одна гадина из слизеринских подземелий. Нет, ты посмотри, а? Посмотри! Это мне наказание Мерлиново, — заявил Невилл, покаянно стуча кулаком в грудь. — За все мои художества… Понимаю Снейпа! Как я понима-аю Снейпа! Золотой ведь человек, я бы на его месте себя убил! Убил и глазом не моргнул! А он… Человечище! Педагог с большой буквы! Сил моих больше нет! Выползет Макгонагалл с больничного — все, подам заявление на увольнение! Я лучше цветами на Диагон-аллее торговать буду! Клянусь! Ханна уже и лавочку присмотрела.

Гарри понял, что от главного свидетеля он сегодня больше ничего не добьется, поэтому, сочувственно кивая, проводил друга до оранжерей и несколько минут прислушивался к громам и молниям, бушевавшим над головами бедных хаффлпаффцев. Нет, здесь точно ловить больше нечего. Но, может быть, другие тоже что-то знают — и молчат? Кстати, удивительно, что старшее поколение как-то мало беспокоилось о сгоревшей Шляпе. Он даже вспомнил, как в первые месяцы после окончания войны встретил на Диагон-аллее Хагрида, покупавшего… да, покупавшего шляпу. На все вопросы он плел что-то вроде: «Вот, Минерва, значит, сказала Шляпу приобресть… наша-то пропала. Значит, вот новую надоть как-то приспособить. А то что же это за Хогвартс, без Шляпы… А Шляпа-то туды, с концами… Пропала». Конечно, Хагрид словом «пропала» мог обозначить все что угодно, даже если бы годриковым артефактом отужинал какой-нибудь его питомец. И все же…

Недолго думая, Гарри двинулся в сторону Запретного леса.

Хагрид долго не отпирал. Когда он наконец-то соизволил впустить Поттера в хижину, наметанный аврорский глаз Гарри подметил, как полувеликан демонстративно зевает и протирает глаза, приговаривая: «Вот беда, не слыхал, старею, Гарри, старею, думал перекимарю пять минут, а уснул как убитый, хоть стадо гиппогрифов по мне топчись…» Врать Рубеус, конечно, не умел. Гарри подумал, что тут наверняка опять какие-нибудь драконьи яйца замешаны, но разбираться не хотелось.

— Дело есть, — без обиняков сказал он. — Вот когда Распределяющая Шляпа сгорела, то почему…

— Да чего же это она сгорела? — удивленно перебил его Хагрид. — Дык не могла она сгореть. Негорючая она. В ней этот… как его… асбест… вот.

— А ты-то откуда знаешь про асбест? — округлил глаза Поттер.

— Дык говорил кто-то из наших, — растерялся Хагрид. — Я уже и не упомню, кто… Асбестовые волокна, говорит, в ей, поэтому ее никакое пламя не возьмет, адское разве что, да и то…

— Кто говорит-то? — уцепился за тоненькую ниточку Гарри.

— Дык вот же ж он и говорит-то… говорит, асбест.

— Кто именно говорит?

— Говорит… не упомню я, Гарри, кто говорит… Старый становлюсь, все в голове путается… Может, вспомню как-нибудь на досуге… А может, и нет… Из наших кто, а кто — не помню… Вот точно помню, сидели мы как-то тут, чай пили… А он и говорит: асбест в той Шляпе… А кто говорит, чего говорит… Минерва вон говорит, что мне в Мунго нужно, целители чтобы зелье какое для укрепления памяти прописали…

Гарри битый час слушал болтовню Хагрида о склерозе, целителях и Минерве, затем плюнул, вежливо распрощался и удалился. Хагрид с облегчением выдохнул и извлек из тесного чулана развязного белобрысого субъекта, который тут же принялся ругаться:

— Да Мордред его подери, этого Поттера, я из-за него столько времени там у тебя в три погибели просидел! Даже поясницу прихватило. Чего хотел-то? С чего он к Шляпе этой привязался? Столько лет уже, как кто-то спер. Он что, не знал, что там асбест?

— Да Мерлин его знает, чего привязался! С тех пор, как аврором стал — как сдурел. Откуда ему про асбест знать? Ну, чего там у тебя по списку… Грибы, значит, и желуди…

— А того, — белобрысый субъект придвинулся поближе, — чучел сов у тебя не водится?

— Чучела-а-а со-ов… — протянул Хагрид. — Как тебе сказать… А они ему зачем?

— А я знаю, что этому вурдалаку там надо?! Не знаю и знать не хочу! Только без всего вот этого — хоть домой не возвращайся. Папаша с мамашей всю плешь проедят: «Ты знаешь, чем мы ему обязаны! Хоть с Астрономической башни головой вниз и в лепешку разбейся — а найди! Просит же! Нужно!» Тьфу!

— Чучела, значит, — Хагрид почесал нос. — У твоего папаши, кстати, связи на Мадагаскаре имеются? Зверушки там водятся такие, забавные… Иглохвостые вислоухи. Мне бы парочку…

— Твои забавные зверушки объедают человека живьем до костей за три минуты, — проворчал белобрысый. — Мало тебе неприятностей по жизни, старый дурень? — немного помявшись, он махнул рукой. — А, какое мне, собственно говоря, дело до твоих проблем? Будет тебе парочка, пусть хоть всех тут пережрут.

— Ну вот, договорились, — с довольным видом кивнул Хагрид. — Значит, чучела, говоришь? Ну, надоть чучела — будут чучела… Тару готовь.

В тот день Поттеру так и не удалось разузнать про Распределяющую Шляпу больше, чем уже было известно, кроме того, что сгореть, по всей видимости, она не могла. Все знали про асбестовое волокно, но никто толком не мог вспомнить источник этого сакрального знания. Практически аксиома, а откуда она взялась — это большинство взрослого населения Хогвартса не интересовало. Оставалось одно: дождаться, пока Минерва Макгонагалл соизволит выздороветь и прекратит мучить Лонгботтома. Бедняга Невилл от тоски завел настенный календарь и вычеркивал каждый день своего вынужденного директорства.

— Заявление об увольнении подал! — встретил он Гарри радостным воплем, когда Минерва, наконец, приступила к работе. — Как ты думаешь, подпишет? А? Слушай, а можно ее, если что, Империусом, а? Сил нет!

— Ты что, сдурел? — участливо поинтересовался Гарри. — За такое прямым ходом в Азкабан.

— Азкабан! Да здравствует Азкабан! — радостно воскликнул Невилл и хлопнул Гарри по плечу. — Ты же, если что, устроишь мне тихую камеру?

И умчался на занятия.

Лихорадочный безумный блеск в глазах Лонгботтома Поттеру не понравился.

— В Мунго тебе нужно… Судя по всему, у вас в семье наследственное, и Волдеморт там ни при чем, — задумчиво произнес Гарри и направился к Минерве. В отличие от Невилла, директриса выглядела хорошо и как раз растапливала камин заявлением об увольнении профессора гербологии, бурча себе под нос: «Ишь чего удумал…»

— Вы все-таки поаккуратнее с Невиллом, Минерва, — осторожно посоветовал ей Поттер. — У него ведь наследственность по части психики нехорошая…

— Да ничего с ним не сделается, — отмахнулась Минерва. — Привыкнет. Все мы через это проходили. Ты опять про Шляпу, Гарри? Что ж ты к ней так пристал… Спер ее кто-то, даже не знаю, кому она могла понадобиться. Как артефакт Гриффиндора — так ее и не продашь. Да и на любителя… Я уж думала — может, кто-то обиженный за распределение ее где-то прикопал или утопил. Сгореть-то она точно не могла. Асбест… Мы-то, конечно, написали, что сгорела. Приспособились. Начаровали тут новую, для вида.

— То есть как — для вида? — опешил Гарри. — А распределение как же?

— Ну чего — распределение? — пожала плечами Минерва. — Так и распределяем — ежели родители, к примеру, учились на Гриффиндоре, то на Гриффиндор, если все родичи слизеринцы — то на Слизерин, и так далее. Филиус, правда, потом еще функцию прикрутил, чтобы иногда пожелания студента учитывались, а то подозрительно было.

— То есть, — Гарри судорожно сглотнул, — по пожеланиям, значит. То есть, ты хочешь сказать, что мой младший сознательно выбрал Слизерин?

— Выходит, выбрал, — развела руками Макгонагалл. — Ну, бывает… Бунтуют… Себя проявляют. Большую храбрость, кстати, нужно было иметь, чтобы сын самого Поттера — и на Слизерин попросился. Ты уж его не ругай.

От неожиданных откровений директрисы Гарри даже выпал на какое-то время из разговора. Ну вот как? Спрашиваешь о Шляпе — узнаешь много нового о своем сыне. А говорила же Джинни: не нужно ребенка ни Альбусом, ни Северусом называть, проклятые, мол, имена… Так нет, сам же уперся как болван.

— А сгореть она, Гарри, никак не могла, — вынырнув из раздумий, услышал он голос Минервы. — Мы тоже долго думали, что на нее чары наложены, а потом все просто оказалось — маггловский асбест.

— Да кто, в конце концов, вам про этот асбест сказал?! — возопил Гарри.

— Не помню, — выдала Минерва уже знакомый ответ. — Совсем не помню. Все знали, а откуда оно пошло… Кажется, Альбус… нет, не Альбус. Не помню, хоть ты меня убей. Филиуса спрашивал? Гоблин точно может помнить, я ему сто галлеонов как-то задолжала, так он до сих пор помнит. Десять лет уже прошло, а он с этими галлеонами… Сейчас я его вызову.

Филиус не заставил долго себя ждать. И, как и предполагала Минерва, первым делом спросил о ста галлеонах. Правда, пока директриса привычно оправдывалась («Ох, да отдам, отдам, столько дел, в голове все не удержишь, только заплату получим и отдам»), Флитвик тут же переключился на Гарри, засыпав кучей вопросов и, к счастью Поттера, не очень требуя ответов. Наконец, Гарри успел все-таки и сам задать Флитвику интересующий его вопрос.

— Кто сказал про асбест? — искренне удивился Флитвик. — Да Северус, кто ж еще. Это он с ней как-то в отсутствие Дамблдора какие-то опыты проводил. Всегда был любопытным, всюду свой нос совал. В первый же или второй год, как преподавать пришел, до всего дело было, куда только его шаловливые ручонки не дотянулись. Дай волю — он бы тут все перепаскудил и на ингредиенты пустил. Как он еще насчет Альбуса воздержался?

— Не самая лучшая шутка, Филиус, — заметила Минерва, но гоблинское отродье было не остановить.

— Да какая там шутка! Дотошное же создание… А хорошо все-таки, что я его там, в зале, не убил… Знай я всю историю, ежели честно, я б ему еще и на башне помог… Ну ладно… Жаль, конечно.

— Жаль, — печально согласился Гарри, стремясь закончить не самый приятный разговор. — Пусть покоится с миром.

— Покоится? — хихикнул Флитвик. — Ну-ну… Покоится… Хых… Слышала, Минни? Северус — и покоится. Два несовместимых понятия, как гений и злодейство.

То ли Гарри отвык от атмосферы Хогвартса, то ли повзрослел, но при каждом посещении замка у него все чаще создавалось впечатление, что он находится в психиатрическом отделении Мунго. Он даже начал подумывать, что милые родственнички Дурсли, возможно, в чем-то были правы, когда считали его ненормальным. Этими парадоксальными размышлениями он и поделился в тот же вечер со своим верным другом Роном, завалившись к нему выпить.

— Все мы ненормальные, — философски заметил Рон, — мы по-своему, магглы — по-своему, а еще есть магглорожденные, так они на обе половины головы бахнутые, как моя фурия, слава те Мерлин — бывшая… Пусть она теперь всей магической Британии голову морочит, а не одному только мне. Надо выпить!

В Норе было на удивление тихо. Старые Уизли гостили у Билла и Флер, Джордж с семьей отправились куда-то по своим делам, а счастливый разведенка Рон наслаждался покоем.

— Дети у госпожи министра, — удовлетворенно сообщил он. — Мы с ней цивилизованно разошлись, какое-то время они проводят с ней, какое-то у нас, в Норе. Я, конечно, мог бы и поартачиться, она ведь все равно их на эльфов сбросит. Но… надо быть современными людьми. И то, у меня тоже может быть личная жизнь. Что, ведьм вокруг мало?

— Найди себе на этот раз кого-нибудь попроще, — посоветовал Гарри, но Рон упрямо замотал головой:

— Беда у меня, друг, понимаешь, на умных тянет… Вот чем Лаванда плоха была, помнишь? Видите ли — дура… Тут, правда, Джордж в магазин одну рейвенкловку нанял, ничего так… Присматриваюсь… Кстати, видал, что Джордж папаше на день рождения подарил? — и Рон торжественно ткнул в зеркальную черную панель на стене. — Маггловский… этот… как его… тиливизер… Мы тут подшаманили чуток — и все в норме. Папаша не нарадуется. Лучше радио в сто раз. Бывшая-то моя — видал, с чем ходит? Ноутбук. Ну, ей нужно, она с маггловским премьером на прямой связи. Тоже тот еще хмырь… Хочешь, новости посмотрим? А еще тут канал футбольный есть, матчи разные, магглы с ума сходят, конечно, не квиддич, но глянуть интересно…

Рон явно захмелел и продолжал трепаться о футболе (о котором Гарри знал куда больше, чем его закадычный друг), об очередной эпидемии у магглов, которые где-то сожрали недожаренную летучую мышь, и теперь у нормальных людей Рождество, а у них какие-то карантины.

Пожалуй, меньше всего Гарри после всех прошедших встреч и разговоров сегодня хотел бы слушать о недожаренных летучих мышах, поэтому просто уткнулся в экран, где симпатичная маггла делала обозрение предпраздничных курьезов в мире. Но уже через пару минут он почувствовал, как у него открывается рот, а глаза медленно вылезают на лоб. В далекой, забытой всеми богами восточноевропейской столице на главной елке страны красовалась… Гарри мог побиться с кем угодно об заклад… красовалась их Распределяющая Шляпа!

— О, гляди! — заржал Рон. — Придурки какие! Шляпу на елку надели… А похожа, кстати. Эй, Гарри, ты куда?..

— В Аврорат! — на ходу кивнул Рону Гарри. — И это, бывшей своей Патронус, что ли, отправь. Мне срочно нужен портал. Дело под моим личным контролем!