The Black Fox (гет)

Гермиона

Война приносит только боль и страдания. Она не имеет чувств и ко всем одинаково беспощадна — мы не стали исключением. Все эти годы боролись, теряя близких... но тогда нас было много, а теперь — я только одна. Сил, чтобы встать, нет. Сколько уже тут нахожусь? Месяц? Два? Три? Сбилась со счёту. А они все мучают и пытают, после снова мучают — и так по кругу. Это адское колесо никогда не закончится. Сейчас я обессиленно лежу на полу тёмной камеры, имея в арсенале всего лишь охапку соломы да миску еды — как у скота. Неподалеку ширмочка, за которой скрывается дыра в полу — думаю, не надо объяснять, для чего.

Что я такое? Я — человек, я — немонстр. Но меня им сделали. В их глазах я выродок, убивший чужую надежду. За это меня надо пытать. А что потеряла я?! Кто спрашивал меня, что я потеряла?! Я потеряла все! Семью, близких друзей, будущее… Ничего этого больше нет. Осталась только непроглядная тьма. За что так со мной?! Я всего лишь хотела быть счастливой, любимой и нужной. Хотела обеспечить своим детям покой и радостное будущее, а что получилось в итоге?! Я уродина!

Смотря на свои руки и тело, я понимаю, что больше никогда не смогу вернуться к привычной жизни. Да, меня до сих пор не покидает надежда на свободу, на возможность сбежать! Но с такими-то увечьями я обречена до конца своих дней ходить в парандже.

* * *

— Ну что, повеселимся? — радостно закричал оборотень Фенрир, поднимая бокал с каким-то пойлом. — Сегодня мы отымеем нашу пленницу, а после я объявляю охоту! Кто за?!

Его поддержал нестройный крик множества голосов: если посмотреть, тут сплошь и рядом были оборотни. Хозяева поместья оставили дом. Люциус попал в Азкабан, а Нарцисса скончалась от горя, остался лишь наследник благородного рода — Драко Малфой, который все это время думал, в чем его предназначение? Стать Пожирателем Смерти и лишиться родителей из-за какого-то безносого ублюдка?

Но ему не хотелось больше так жить. Смотря на оборотня, Драко вспоминал, как они с отцом не раз посещали его стаю. Драко нравилось проводить время с милыми волчатами, они играли в догонялки и прятки, но все это давно закончилось. Оборотень встал на другую дорожку, совершенно противоположную той, которую избрал Люциус. Пути разошлись, и дружба превратилась во вражду. Драко с ненавистью обдумывал план мести Фенриру, а услышав про намерение разделаться с Гермионой, и вовсе озверел.

Да, он ненавидел эту грязнокровку, которая всегда себя мнила самой великой ведьмой современности. Плевала на законы чистокровных и правила. Не считалась с мнением тех, кто в этом мире родился и жил. Да, лезла в чужой монастырь с чужими правилами и попытками их переделать. Да, было много всего. И хорошего и плохого, было то, за что призерать и обвинять, но если подумат... только на минутку прикрыть глаза и задуматься, перенестись в прошлое в далёкие школьные годы и просто посмотреть, получалась такая картина от которой Грейнджер было жаль. Ведь первое — ей не кто не рассказывал о мире магов. Она читала. И что? Книжки из Хогвартса? Учебный материал? Гермиона в силу своей прожитой жизни с магглами просто не знала о том, что есть такие книги, которые обучат ее законам этого мира. Этике. Понятиям и так далее по списку. Этих книг не было в библиотеке, потому что такое должны объяснить родители. Ведь не кому не было дело до грязнокровок. Чистокровным с самого начала вбили в голову одно. Грязнокровкам не место в мире магии. Но даже так, она не заслужила такой участи, что легла на ее плечи. Почему-то только сейчас Драко это осознал. Перед его глазами предстала картина, от которой даже ему, прошедшему весь тот ужас с Воландемортом в свое время и убивающий направо и налево было плохо. Даже проклятому врагу не пожелаешь такой участи, как быть изнасилованным, а после оказаться разорванным на куски клыками оборотня. Вот и Драко не хотел такой участи для Гермионы. Дождавшись, пока Фенрир и его свора разойдутся по комнатам, он использовал мантию-невидимку, которую выкрал перед смертью Темный Лорд, и двинулся в сторону помещения, где спал, громко храпя на весь замок, оборотень.

Прокравшись в комнату, Драко удалось забрать ключи, а после сломя голову побежать в подземелье, надеясь, что у него получится спасти и вызволить Грейнджер. Теперь его уже не волновала собственная участь, он не держался за жизнь, лишь бежал по темным коридорам некогда теплого и уютного мэнора, который считал домом. Атмосфера этого места заметно помрачнела после того, как хозяин, то есть Люциус, попал в Азкабан: Павлины в скором времени умерли, а ухоженный сад превратился в заросли, а некогда прекрасный мэнор — в злое пристанище Пожирателей, точнее, оборотней. Все Пожиратели, которые жили там при Волдеморте, разбрелись кто куда, и поняв, что место Темного Лорда освободилось, сумасшедший Фенрир решил стать правителем магической Британии, хотя пока его хватало только на избиение тех, кому не посчастливилось оказаться в плену. Особенно сильно эта псина отыгрывалась на бедной Гермионе.

Драко же повезло — помня старую дружбу, Фенрир не трогал его, делая вид, что младшего Малфоя и нет вовсе. Он мог ходить где заблагорассудится, главное, чтобы на глаза не попадался оборотню да козни не строил. До сего момента Драко так и жил, большинство времени проводя в своей комнате или же, в крайнем случае, сбегая из мэнора, чтобы побыть в отдалении от стайки озабоченных оборотней, которые так опостылели ему, что он не мог даже находиться с ними рядом. Возникал вопрос — почему же он не обратился в Министерство и не сдал их ко всем чертям? Ответ был прост: что бы сделали с ним, если бы он заявился в Министерство? Пожиратель, чей отец когда-то сам там работал?

Именно поэтому Драко терпел, терпел все выходки Фенрира и его своры, но вышеупомянутое заявление стало последней каплей.

Идя по коридору Драко вспоминал тот последний вздох национального героя. Ему выпала честь его убить. Он не мог отказаться. Драко хорошо помнил как его после этого тошнило. Как ему было плохо и как он мучался раскаянием. Неизвестно как он продержался на допросе у Лорда. Как смог держать холодную маску безразличия и шутить и глумиться в адрес умершего Поттера. Его юмор заставлял Воландеморта радостно смеятся. Наконец-то свершилось! Поттер умер! Пророчество свершилось и теперь ничего не помешает ему Воландеморту захватить магическую Британию!

Драко усмехался, но когда понял, что больше не может. Когда почувствовал, что его маска даёт трещины, поклонился и был таков.

Как он дошел до комнаты он помнил урывками. Перед глазами все плыло. Его била дрожь. А закрыв дверь, он тут бросился к унитазу где его вырвало. Перед глазами предстало тело Поттера. Проносились моменты их битвы. Ярость Гарри и его желание достучаться до Малфоя. Драко знал, что Поттер всегда был тупоголовым оленем. Он не задумывался над тем, что слизеринец просто НЕ МОГ отказать безумцу в лице Воландеморту иначе... Иначе вся его семья могла умереть! Эта была не схватка, а бойня.

Поттер проигрывал. Он видел это и все равно бился. Ему удалось пару раз подловить Малфоя и даже обезоружить, но рядом был Фенрир и он кинул в Гарри ступефаем, заставляя того на несколько секунд застыть, что позволило слизеринцу схватить палочку и снова напасть.

Драко было плохо. Его несчадно мутило от этой битвы. Он чуствовал себя как не когда грязным. До этого все ему сходило с рук. Убийство Дамблдора взял на себя крестный, помощь с Поттером — отец и мать, пытки Грейнджер взяла на себя тетка Белла, но рано или поздно ему пришлось бы сделать что-то самому. И вот, он сделал. Это был нечесный бой. Поттер был ослаблен постоянными стычками с пожирателями. Ко всему прочему этот Гриффиндорский олень лез во все стычки яростно пытаясь убить побольше пожирателей не думая о своей магии и себе самом. Все это закончилось "Авадой Кедаврой" которая даже не прилитела от Малфоя. Это сделал Финрир, когда понял, что мальчишка не справится. Он был представлен следить за ним и при любом удобном случаи помогать.

Поттер покачнулся и завалился на Малфоя повалив его на землю весом своего тела. Последнее что услышал Драко это последнюю просьбу Поттера.

— Драко... Помоги, Гермионе... Поклянись!

Драко молчал. Он почувствовал как Гарри не дышит. Понял, что Поттер больше не когда не откроет глаза, не когда не скажет "слизеринский хорек" или "слизень", они больше не когда не столкнутся и не устроят стычку. Все в один миг, будто изменилось. Казалось до этого Малфой даже не осознавал, что такое убийство. Не понимал, что творится в мире и только сейчас, погрябенный под мертвое тело Поттера, он понял. Все осознал, и ему стало так страшно как не когда.

Урывками помнил он, как рыдал и выл свернувшись клубком на кровати. Как его трясло ознобом и как он не мог успокоиться. Как мучали кошмары несколько месяцев после. Он видел кресного. Видел тех погибших кто не смог спастись и все они обвиняли его в гибели того, кто мог им помочь. Все они винили Драко и говорили, что это его вина.

После этого убийства все пошло по иному. Казалось спустя пару месяцев Малфой просто перегорел. Он убивал спокойно не видя кто перед ним. Обсолютно не гнушаясь непростительными и пыточными. Драко понял одно после смерти Гарри. Спасения не будет, так не все ли равно? Главное спасти свою шкуру и родных. Вот что было для него важно.

Сейчас из-за смерти матери, он совсем не понимал, какой смысл в его существовании? Его любимые люди умирают или оказываются за решеткой. Так не лучше и ему уже отправится на покой? Да. Впервые Малфой задумался об этом. И он решил спасти Грейнджер даже если это будет цена его жизни. Главное чтобы она смогла бежать.

* * *

Гермиона

Сколько прошло времени? Я потеряла счёт месяцам; казалось, ещё чуть-чуть, и просто сойду с ума от страха. От неизвестности будущего. Сидя в застенках я не знала, что происходит с моим миром. Не понимала, кто жив, а кто мертв. Вдалеке по коридору послышались шаги, а после скрежет дверей. В камеру неожиданно ворвался Драко и быстро влил мне в рот зелье — я запротестовала, но он лишь прорычал, чтобы не рыпалась! Мне страшно стало от его сумасшедшего взгляда, в нем было столько намешено, что я даже четко сказать не могла.Послушно проглотив содержимое сосуда, я почувствовала, как волна силы разливается по моему телу, а после Малфой схватил меня за руку и принялся бежать.

— Послушай сюда! Что бы со мной ни случилось — прошу, Грейнджер, беги! Иначе они всей стаей трахнут тебя, а после устроят охоту. Я должен попытаться... Я обещал...

Я была в ужасе. Даже сама не знала больше от чего. От бессвязной безумной речи Малфоя, глаза которого сверкали форменным безумием. В этом безумии на секунду я увидела обречённость. Что он решил сделать?! Или от того, что со мной должна была сотворить стая волков. Не людей. Животных! Как то я читала в учебнике, что оборотни, животные на 50% даже в человеческом облике у них остаются замашки волков. Собственность. Неконтролируемая злоба. Слово охота заставила меня задрожать. После того, что они со мной сделают, они не отпустят пока не задерут. Будут иметь даже если я буду в полумертвом состоянии будучи животными. К горлу подкатила тошнота. Охота — это самая страшная игра оборотней.

Мы бежали по коридорам, держась друг за друга, но стоило нам оказаться за пределами стен мэнора, как он отпустил мою руку. Сзади послышались крики с воем, и я обернулась — Драко смотрел на меня. В его глазах была обречённость и страх. Я видела что он не хотел умирать.

— Прости меня за все, — тихо проговорил он. А после снова посмотрел в сторону шума. - Беги!!! — заорал он, и в него полетел зелёный луч света.

Не веря в происходящее, я попятилась назад: тело онемело, а в глазах застыли слезы. Малфой спас меня, перед глазами будто отмечалось то, как улыбается Драко. Как его глаза закрываются и он падает на пол мэнора. Я застыла не в силах поверить. Нет, нет-нет-нет, он не мог. Малфой не мог умереть. Ещё один. Нет, пожалуйста. Да, мы враги, были ими. Но сейчас... Боже, как же это все смешно. Это был такой детский сад! Но времени на раздумья не было. Оставляя ярды дистанции позади, я слышала, как за мной гонятся оборотни. Мгновение — и вот я уже бежала в облике лисицы: зрение стало лучше, запахи собак въелись так, что было трудно дышать, перед глазами проносилось счастливое лицо Драко. Я... не когда не видела, чтобы он так, счасливой улыбался!Из горла вырвался скулеж, и я набрала скорость. Нет времени. Вот спасусь, тогда и буду рыдать — но не сейчас, когда моя жизнь висела на волоске.

Никто не догадывался, что я обладала способностью перевоплощаться в животное — даже Гарри и Рон не могли предположить, что у их подруги есть другая форма. Я не хотела раскрывать свой секрет, зная, что это мой туз в рукаве. Как же я была права!

Бежать, бежать и только бежать — останавливаться было нельзя. Но силы покидали меня, я все чаще и чаще спотыкалась, а после и вовсе полетела кубарем… неизбежно проваливаясь во тьму. Единственное, что пронеслось в голове: «Это конец».

* * *

Лисица бежала по лесу, перескакивая через пни и лавируя между деревьями, но энергия ее заметно кончалась: все тяжелее дыхание, в глазах обреченность и страх вместе с проблесками надежды. Надежда на спасение… Такая яркая, что перекрывала другие чувства. Даже несмотря на то, что ей пришлось пережить, она верила. Верила со всей отдачей, что спасение будет. Надежда на спасение. Мгновение — и лисица запнулась, покатилась по земле и потеряла сознание.

Рык волков слышался все ближе — они чуяли добычу. Вожак, огромный чёрный волк со шрамом на левом глазу, облизнулся и сделал шаг навстречу своей жертве, но послышался резкий треск и шум, а после пространство будто разорвалось: из раскола полился свет, настолько яркий, что оборотни стали отступать, а из белого тумана резко вырвались несколько щупалец и дотронулись до оборотней. Те взвыли, да так, как будто с них срывали кожу, а после упали, не шевелясь смотря не видящим взглядом.

Фенрир тут же понял, что надо отступать. Бежать. Он рыкнул, и оборотни понеслись со всех лап, но щупальца потянулись к ним. В конце концов из стаи не уцелел никто. Все полегли тут же: кто дальше, кто ближе, но уже ни один волк не дышал — их взгляд навечно останется стеклянным, а из глотки больше никогда не вырвется вой.

Фенрир умер последним: вырывался, юлил, как мог, но в конце концов его тоже настигли щупальца и, следом за остальными, он упал наземь, издав последний вздох.

— Твари, что не должны жить, — провыло из раскола, а после щупальца аккуратно приподняли Гермиону, обмотавшись вокруг лисицы на манер кокона, и осторожно затащили вовнутрь — Я не дам тебе просто так умереть, Гермиона Грейнджер, даже не надейся рано уйти. Все у тебя будет хорошо, ты станешь счастлива, как никогда. Уж поверь мне…

После чего тельце лисицы скрылось под поверхностью земли, а сам раскол с громким хлопком взорвался и исчез.