The Black Fox (гет)

Гермиона

Война приносит только боль и страдания. Она не имеет чувств и ко всем одинаково беспощадна — мы не стали исключением. Все эти годы боролись, теряя близких... но тогда нас было много, а теперь — я только одна. Сил, чтобы встать, нет. Сколько уже тут нахожусь? Месяц? Два? Три? Сбилась со счёту. А они все мучают и пытают, после снова мучают — и так по кругу. Это адское колесо никогда не закончится. Сейчас я обессиленно лежу на полу тёмной камеры, имея в арсенале всего лишь охапку соломы да миску еды — как у скота. Неподалеку ширмочка, за которой скрывается дыра в полу — думаю, не надо объяснять, для чего.

Что я такое? Я — человек, я — немонстр. Но меня им сделали. В их глазах я выродок, убивший чужую надежду. За это меня надо пытать. А что потеряла я?! Кто спрашивал меня, что я потеряла?! Я потеряла все! Семью, близких друзей, будущее… Ничего этого больше нет. Осталась только непроглядная тьма. За что так со мной?! Я всего лишь хотела быть счастливой, любимой и нужной. Хотела обеспечить своим детям покой и радостное будущее, а что получилось в итоге?! Я уродина!

Смотря на свои руки и тело, я понимаю, что больше никогда не смогу вернуться к привычной жизни. Да, меня до сих пор не покидает надежда на свободу, на возможность сбежать! Но с такими-то увечьями я обречена до конца своих дней ходить в парандже.

* * *

— Ну что, повеселимся? — радостно закричал оборотень Фенрир, поднимая бокал с каким-то пойлом. — Сегодня мы отымеем нашу пленницу, а после я объявляю охоту! Кто за?!

Его поддержал нестройный крик множества голосов: если посмотреть, тут сплошь и рядом были оборотни. Хозяева поместья оставили дом. Люциус попал в Азкабан, а Нарцисса скончалась от горя, остался лишь наследник благородного рода — Драко Малфой, который все это время думал, в чем его предназначение? Стать Пожирателем Смерти и лишиться родителей из-за какого-то безносого ублюдка?

Но ему не хотелось больше так жить. Смотря на оборотня, Драко вспоминал, как они с отцом не раз посещали его стаю. Драко нравилось проводить время с милыми волчатами, они играли в догонялки и прятки, но все это давно закончилось. Оборотень встал на другую дорожку, совершенно противоположную той, которую избрал Люциус. Пути разошлись, и дружба превратилась во вражду. Драко с ненавистью обдумывал план мести Фенриру, а услышав про намерение разделаться с Гермионой, и вовсе озверел.

Да, он ненавидел эту грязнокровку, которая всегда себя мнила самой великой ведьмой современности. Плевала на законы чистокровных и правила. Не считалась с мнением тех, кто в этом мире родился и жил. Да, лезла в чужой монастырь с чужими правилами и попытками их переделать. Да, было много всего. И хорошего и плохого, было то, за что призерать и обвинять, но если подумат... только на минутку прикрыть глаза и задуматься, перенестись в прошлое в далёкие школьные годы и просто посмотреть, получалась такая картина от которой Грейнджер было жаль. Ведь первое — ей не кто не рассказывал о мире магов. Она читала. И что? Книжки из Хогвартса? Учебный материал? Гермиона в силу своей прожитой жизни с магглами просто не знала о том, что есть такие книги, которые обучат ее законам этого мира. Этике. Понятиям и так далее по списку. Этих книг не было в библиотеке, потому что такое должны объяснить родители. Ведь не кому не было дело до грязнокровок. Чистокровным с самого начала вбили в голову одно. Грязнокровкам не место в мире магии. Но даже так, она не заслужила такой участи, что легла на ее плечи. Почему-то только сейчас Драко это осознал. Перед его глазами предстала картина, от которой даже ему, прошедшему весь тот ужас с Воландемортом в свое время и убивающий направо и налево было плохо. Даже проклятому врагу не пожелаешь такой участи, как быть изнасилованным, а после оказаться разорванным на куски клыками оборотня. Вот и Драко не хотел такой участи для Гермионы. Дождавшись, пока Фенрир и его свора разойдутся по комнатам, он использовал мантию-невидимку, которую выкрал перед смертью Темный Лорд, и двинулся в сторону помещения, где спал, громко храпя на весь замок, оборотень.

Прокравшись в комнату, Драко удалось забрать ключи, а после сломя голову побежать в подземелье, надеясь, что у него получится спасти и вызволить Грейнджер. Теперь его уже не волновала собственная участь, он не держался за жизнь, лишь бежал по темным коридорам некогда теплого и уютного мэнора, который считал домом. Атмосфера этого места заметно помрачнела после того, как хозяин, то есть Люциус, попал в Азкабан: Павлины в скором времени умерли, а ухоженный сад превратился в заросли, а некогда прекрасный мэнор — в злое пристанище Пожирателей, точнее, оборотней. Все Пожиратели, которые жили там при Волдеморте, разбрелись кто куда, и поняв, что место Темного Лорда освободилось, сумасшедший Фенрир решил стать правителем магической Британии, хотя пока его хватало только на избиение тех, кому не посчастливилось оказаться в плену. Особенно сильно эта псина отыгрывалась на бедной Гермионе.

Драко же повезло — помня старую дружбу, Фенрир не трогал его, делая вид, что младшего Малфоя и нет вовсе. Он мог ходить где заблагорассудится, главное, чтобы на глаза не попадался оборотню да козни не строил. До сего момента Драко так и жил, большинство времени проводя в своей комнате или же, в крайнем случае, сбегая из мэнора, чтобы побыть в отдалении от стайки озабоченных оборотней, которые так опостылели ему, что он не мог даже находиться с ними рядом. Возникал вопрос — почему же он не обратился в Министерство и не сдал их ко всем чертям? Ответ был прост: что бы сделали с ним, если бы он заявился в Министерство? Пожиратель, чей отец когда-то сам там работал?

Именно поэтому Драко терпел, терпел все выходки Фенрира и его своры, но вышеупомянутое заявление стало последней каплей.

Идя по коридору Драко вспоминал тот последний вздох национального героя. Ему выпала честь его убить. Он не мог отказаться. Драко хорошо помнил как его после этого тошнило. Как ему было плохо и как он мучался раскаянием. Неизвестно как он продержался на допросе у Лорда. Как смог держать холодную маску безразличия и шутить и глумиться в адрес умершего Поттера. Его юмор заставлял Воландеморта радостно смеятся. Наконец-то свершилось! Поттер умер! Пророчество свершилось и теперь ничего не помешает ему Воландеморту захватить магическую Британию!

Драко усмехался, но когда понял, что больше не может. Когда почувствовал, что его маска даёт трещины, поклонился и был таков.

Как он дошел до комнаты он помнил урывками. Перед глазами все плыло. Его била дрожь. А закрыв дверь, он тут бросился к унитазу где его вырвало. Перед глазами предстало тело Поттера. Проносились моменты их битвы. Ярость Гарри и его желание достучаться до Малфоя. Драко знал, что Поттер всегда был тупоголовым оленем. Он не задумывался над тем, что слизеринец просто НЕ МОГ отказать безумцу в лице Воландеморту иначе... Иначе вся его семья могла умереть! Эта была не схватка, а бойня.

Поттер проигрывал. Он видел это и все равно бился. Ему удалось пару раз подловить Малфоя и даже обезоружить, но рядом был Фенрир и он кинул в Гарри ступефаем, заставляя того на несколько секунд застыть, что позволило слизеринцу схватить палочку и снова напасть.

Драко было плохо. Его несчадно мутило от этой битвы. Он чуствовал себя как не когда грязным. До этого все ему сходило с рук. Убийство Дамблдора взял на себя крестный, помощь с Поттером — отец и мать, пытки Грейнджер взяла на себя тетка Белла, но рано или поздно ему пришлось бы сделать что-то самому. И вот, он сделал. Это был нечесный бой. Поттер был ослаблен постоянными стычками с пожирателями. Ко всему прочему этот Гриффиндорский олень лез во все стычки яростно пытаясь убить побольше пожирателей не думая о своей магии и себе самом. Все это закончилось "Авадой Кедаврой" которая даже не прилитела от Малфоя. Это сделал Финрир, когда понял, что мальчишка не справится. Он был представлен следить за ним и при любом удобном случаи помогать.

Поттер покачнулся и завалился на Малфоя повалив его на землю весом своего тела. Последнее что услышал Драко это последнюю просьбу Поттера.

— Драко... Помоги, Гермионе... Поклянись!

Драко молчал. Он почувствовал как Гарри не дышит. Понял, что Поттер больше не когда не откроет глаза, не когда не скажет "слизеринский хорек" или "слизень", они больше не когда не столкнутся и не устроят стычку. Все в один миг, будто изменилось. Казалось до этого Малфой даже не осознавал, что такое убийство. Не понимал, что творится в мире и только сейчас, погрябенный под мертвое тело Поттера, он понял. Все осознал, и ему стало так страшно как не когда.

Урывками помнил он, как рыдал и выл свернувшись клубком на кровати. Как его трясло ознобом и как он не мог успокоиться. Как мучали кошмары несколько месяцев после. Он видел кресного. Видел тех погибших кто не смог спастись и все они обвиняли его в гибели того, кто мог им помочь. Все они винили Драко и говорили, что это его вина.

После этого убийства все пошло по иному. Казалось спустя пару месяцев Малфой просто перегорел. Он убивал спокойно не видя кто перед ним. Обсолютно не гнушаясь непростительными и пыточными. Драко понял одно после смерти Гарри. Спасения не будет, так не все ли равно? Главное спасти свою шкуру и родных. Вот что было для него важно.

Сейчас из-за смерти матери, он совсем не понимал, какой смысл в его существовании? Его любимые люди умирают или оказываются за решеткой. Так не лучше и ему уже отправится на покой? Да. Впервые Малфой задумался об этом. И он решил спасти Грейнджер даже если это будет цена его жизни. Главное чтобы она смогла бежать.

* * *

Гермиона

Сколько прошло времени? Я потеряла счёт месяцам; казалось, ещё чуть-чуть, и просто сойду с ума от страха. От неизвестности будущего. Сидя в застенках я не знала, что происходит с моим миром. Не понимала, кто жив, а кто мертв. Вдалеке по коридору послышались шаги, а после скрежет дверей. В камеру неожиданно ворвался Драко и быстро влил мне в рот зелье — я запротестовала, но он лишь прорычал, чтобы не рыпалась! Мне страшно стало от его сумасшедшего взгляда, в нем было столько намешено, что я даже четко сказать не могла.Послушно проглотив содержимое сосуда, я почувствовала, как волна силы разливается по моему телу, а после Малфой схватил меня за руку и принялся бежать.

— Послушай сюда! Что бы со мной ни случилось — прошу, Грейнджер, беги! Иначе они всей стаей трахнут тебя, а после устроят охоту. Я должен попытаться... Я обещал...

Я была в ужасе. Даже сама не знала больше от чего. От бессвязной безумной речи Малфоя, глаза которого сверкали форменным безумием. В этом безумии на секунду я увидела обречённость. Что он решил сделать?! Или от того, что со мной должна была сотворить стая волков. Не людей. Животных! Как то я читала в учебнике, что оборотни, животные на 50% даже в человеческом облике у них остаются замашки волков. Собственность. Неконтролируемая злоба. Слово охота заставила меня задрожать. После того, что они со мной сделают, они не отпустят пока не задерут. Будут иметь даже если я буду в полумертвом состоянии будучи животными. К горлу подкатила тошнота. Охота — это самая страшная игра оборотней.

Мы бежали по коридорам, держась друг за друга, но стоило нам оказаться за пределами стен мэнора, как он отпустил мою руку. Сзади послышались крики с воем, и я обернулась — Драко смотрел на меня. В его глазах была обречённость и страх. Я видела что он не хотел умирать.

— Прости меня за все, — тихо проговорил он. А после снова посмотрел в сторону шума. - Беги!!! — заорал он, и в него полетел зелёный луч света.

Не веря в происходящее, я попятилась назад: тело онемело, а в глазах застыли слезы. Малфой спас меня, перед глазами будто отмечалось то, как улыбается Драко. Как его глаза закрываются и он падает на пол мэнора. Я застыла не в силах поверить. Нет, нет-нет-нет, он не мог. Малфой не мог умереть. Ещё один. Нет, пожалуйста. Да, мы враги, были ими. Но сейчас... Боже, как же это все смешно. Это был такой детский сад! Но времени на раздумья не было. Оставляя ярды дистанции позади, я слышала, как за мной гонятся оборотни. Мгновение — и вот я уже бежала в облике лисицы: зрение стало лучше, запахи собак въелись так, что было трудно дышать, перед глазами проносилось счастливое лицо Драко. Я... не когда не видела, чтобы он так, счасливой улыбался!Из горла вырвался скулеж, и я набрала скорость. Нет времени. Вот спасусь, тогда и буду рыдать — но не сейчас, когда моя жизнь висела на волоске.

Никто не догадывался, что я обладала способностью перевоплощаться в животное — даже Гарри и Рон не могли предположить, что у их подруги есть другая форма. Я не хотела раскрывать свой секрет, зная, что это мой туз в рукаве. Как же я была права!

Бежать, бежать и только бежать — останавливаться было нельзя. Но силы покидали меня, я все чаще и чаще спотыкалась, а после и вовсе полетела кубарем… неизбежно проваливаясь во тьму. Единственное, что пронеслось в голове: «Это конец».

* * *

Лисица бежала по лесу, перескакивая через пни и лавируя между деревьями, но энергия ее заметно кончалась: все тяжелее дыхание, в глазах обреченность и страх вместе с проблесками надежды. Надежда на спасение… Такая яркая, что перекрывала другие чувства. Даже несмотря на то, что ей пришлось пережить, она верила. Верила со всей отдачей, что спасение будет. Надежда на спасение. Мгновение — и лисица запнулась, покатилась по земле и потеряла сознание.

Рык волков слышался все ближе — они чуяли добычу. Вожак, огромный чёрный волк со шрамом на левом глазу, облизнулся и сделал шаг навстречу своей жертве, но послышался резкий треск и шум, а после пространство будто разорвалось: из раскола полился свет, настолько яркий, что оборотни стали отступать, а из белого тумана резко вырвались несколько щупалец и дотронулись до оборотней. Те взвыли, да так, как будто с них срывали кожу, а после упали, не шевелясь смотря не видящим взглядом.

Фенрир тут же понял, что надо отступать. Бежать. Он рыкнул, и оборотни понеслись со всех лап, но щупальца потянулись к ним. В конце концов из стаи не уцелел никто. Все полегли тут же: кто дальше, кто ближе, но уже ни один волк не дышал — их взгляд навечно останется стеклянным, а из глотки больше никогда не вырвется вой.

Фенрир умер последним: вырывался, юлил, как мог, но в конце концов его тоже настигли щупальца и, следом за остальными, он упал наземь, издав последний вздох.

— Твари, что не должны жить, — провыло из раскола, а после щупальца аккуратно приподняли Гермиону, обмотавшись вокруг лисицы на манер кокона, и осторожно затащили вовнутрь — Я не дам тебе просто так умереть, Гермиона Грейнджер, даже не надейся рано уйти. Все у тебя будет хорошо, ты станешь счастлива, как никогда. Уж поверь мне…

После чего тельце лисицы скрылось под поверхностью земли, а сам раскол с громким хлопком взорвался и исчез.

Джейкоб

— Я не хочу быть вожаком, Сэм! Не хочу! Пойми ты наконец! Сколько можно заводить этот разговор? Ты прекрасно справляешься.

Тот как и всегда ощетинился. Если бы он хоть раз услышал меня все было бы по другому. Не понимаю, что резко с ним случилось? Он же был против! Мы даже подрались в прошлый раз. Его бесило, что я ему не подчиняюсь, но спрашивается с чего должен? Я сам Альфа, сам себе закон!

— Джейкоб! — уже прорычал он — род Блэк всегда был наследным альфой стаи…

— Ах вот ты как запел, — тут же среагировал я. Значит как рычать на меня и кидаться, что я не подчиняюсь его воли, так он первый, а как… — ты хотел быть альфой! Вот и будь. А я не хочу! Довольно!

— Джейк, — Улей так же быстро успокоился, как и начал орать. Ну нет у парня выдержки. Он не умеет контролировать гнев это правда. — Я был им лишь потому что ты тогда еще не был оборотнем. А сейчас ты обратился и это повлияло, после той драки я… не могу отдавать им приказы. Точнее могу, но не все слушают. Может ты…

Он не решился дальше говорить. Я тоже молчал. Что я? Что он хочет чтобы я сделал?!

— Что, я? — спросил сложив руки на груди, что он от меня то хочет?

— Поговори с ними хотя бы. Ну мы же друзья.

— Разбирайся с этим сам! — сказал как отрезал.

Я не хочу быть вожаком стаи. Мне это противно. Не хочу брать на себя такую ответственность. И разговаривать я ни с кем не буду. Это его стая, вот пусть и разбирается с ней сам.

— Я ухожу, — сразу произнес я, как только переступил порог.

— Куда ты?! — отец что-то смотрел по телевизору, но резко встал и повернулся, прищурившись. Ещё один. Сидел смотрел телевизор и стойчески делал вид, что ничего не слышит, а сейчас тут как тут. Будто только услышал. Зуб даю все слышал. Он уже привык к моим взбрыкам и побегам. Поэтому начал сразу с главного вопроса: куда я и на сколько.

— Я не хочу быть вожаком этой стаи, я ухожу, — ответил я коротко и ясно. — Двое альф на одной территории это скандалы и свора. Мне это не нужно.

— Джейк! — отец был в ярости. — Что значит: ты уходишь?! Ты же вожак! Блэк — наш правящий род! Ты не можешь!

Рык вырвался сам по себе. Вот пусть и правит раз такой умный. Ещё один умник нашелся!

— Мистер Блэк, прошу, не надо… — Лия подошла вовремя. — Он же уже не раз сбегал, есть ли смысл его останавливать? Это же Джейк! Он вернётся, я уверена.

На нее я бросил ещё более взбешенный взгляд. Какого хрена ты делаешь Лия?! Чего ты добиваешься? Все не как не успокоишься? Мой отказ был по моему достаточно ясно выражен, так почему ты до сих пор не поймешь? Чего ты ждешь? Хочешь чтобы я ещё более доходчиво объяснил?

— Я знаю, ты вернешься ко мне, — проговорила она и тепло улыбнулась, — я буду ждать тебя, Джейки.

Ясно, снова этот сладкий тон. Так бы и свернул шею. Сучка. Ну почему она не может понять, что для меня она как сестра не больше. Да мы с детства навсегда весте были. Как можно любить ту, что ты не видишь вообще в роле женщины? Лишь в роли «своего парня»? С того раза как я ей отказал, она превратилась в форменную сучку. Бесила неимоверно. Остальные не обращали внимание, а если она открыто вешалась просто отводили взгляд ибо «это не нашего ума дело»

— Лия, отойди, — я не рычал, сказал тихо, но все же применил к ней волю альфы. Рука на моем плече дернулось, а после я услышал скрип зубов. Я больше не убеждал. Не жалел. Просто показывал границы — Ещё раз подобное устроишь я тебе глотку перегрызу поняла?

Лия отошла за спину отца, во избежание. Она улыбнулась, но в глазах виднелись ярость и ревность с болью пополам. Она не отступит понял я. Даже если я волей альфы запрещу, она все равно найдет лазейку.

Будет ждать…

Понятно, говорить было бесполезно, она же просто не хочет слышать. Как говорят, хочешь побесить человека, улыбнись ему? Улыбка сама расползлась на губах. Лия ответила предсказуемо, сначала застыла хлопая глазами и непонимающе хмурясь, а когда до нее дошло, по дому прокатился тихий рык. В глазах запылала ярость. Что ж, свое дело я сделал. Развернувшись я вышел из дома. Предсказуемо меня не кто не остановил, у выхода из деревни я разделся тут же перекидываясь в волка. По телу прошла дрожь. Перекинуться было легко, потому что я как не когда был зол на Лию. Не спорю, во мне есть благодарность к её поступку, она отвлекла Билли, но так же мне было жаль её. Не повезло в жизни. Сначала Сэм, потом я… Даже интересно, кто же являлся её запечатлением и будет ли оно у неё вообще. Она единственная женщина-квилет, которая способна была принимать облик волка. Может, произошел сбой в системе, и у Лии не должно быть запечатления?

Пока мысли мои были далеки, тело неслось к обрыву, тому самому, где я любил бывать один, когда хотелось подумать. Нашёл я его случайно, но часто бывал тут после выбора Беллы. Чтобы уйти от боли, которую она не причинила. Или же просто в настроении погрустить. Остановившись у просвета я принюхался. Пахло морем и солью, других запахов не было. Прекрасно тут не кого. Если честно не очень то хотелось кого-то видеть. Вся эта обстановка меня неимоверно бесило и если бы кто-то тут присутствовал сейчас, мог нарваться. Выйдя направился к краю обрыва, лег глядя на воду, которая колыхалась, вздымаясь волнами разбиваясь о скалы с громким шумом. Вдалеке виднелись серые тучи. Стало понятно, что грядет гроза. Как то незаметно думая о Лие и ее злоключениях с запечатлением я вспомнил о своем поведении с Белой. О ом как бегал за ней. И даже было пару раз унижался. Вспоминать это было ужасно. Противно от самого себя.

Тут же возник вопрос который я ненавидел. Почему он а не я. Банальный вопрос каждого. Обида, злость и печаль на секунду снова вернулись, но я мотнул головой. Так. Я пришел сюда думать о стае, а не о Белле.

Но вместо того, чтобы эта мысль ушла, она стала только расти и множиться. Снова эти чертовы воспоминания, которые я хотел стереть в своей голове! Навсегда! Вспомнилась ночь в палатке. Слова Эдварда о том, что, если Белла выберет меня, то он отступит. А после поцелуй, который решил все. Я поторопился…

Резкий шум за спиной заставил меня вскочить и тихо зарычать. В какой то степени я был счастлив что этот звук отвлек меня от этих воспоминаний, которые мучали меня и моего волка уже долгие годы. Что-то было не так. Передо мной реальность стала будто видоизменяться. Сначала появилось что-то вроде миража, а после будто кто-то разрезал пространство ножом. Страннее я в жизни не видел. В голову закралась мысль, что я сплю. Это было удивительно! Как человек я был просто поражен, но из глотки вырывается рык. По телу проходит страх, а волк скулит испуганный странностью происходящего. Из разрыва лился белый свет, который фактически слепил. Пришлось прищуриться, но отвернуться я не рискнул. Откуда мне знать что это за чертовщина.

— Не рычи, Джейкоб Блэк, — послышался тихий мелодичный шепот. — Я не трону тебя, прошу лишь только присмотреть за ней, она перенесла много боли. Очень много.

Я непонимающе склонил морду набок.

Кто это сказал? Какого черта тут вообще происходит?!

Из света показались белые щупальца. Присмотревшись, я увидел, как они аккуратно, даже, можно сказать, нежно что-то держали. Осторожно странные отростки положили свою ношу и так же быстро исчезли. Осторожно с опаской приблизился к тому, что оставили эти странные… щупальца? Да, они были похожи чем то на них. Бросив взгляд на то, что лежит на земле я с удивлением понял, что это лисица. Её шерсть была медового окраса, а на морде, несмотря на шерсть были заметны страшные шрамы. Они пересекали всю морду, они шли возле глаз и терялись в шерсти возле уха.

Осторожно, опасаясь сделать лисе больно я ткнул мордой ей в бок. Осторожно, не сильно. Через мгновение на месте лисицы уже лежала девушка, тело которой было изуродовано: побои, укусы и даже рваные раны. Не успев удержать контроль дернулся в сторону и с опаской стал осматривать тело. Что с ней произошло?! Она вообще жива?

Поведя ухом, прислушался. Сердце билось но рвано и как то не постоянно. Жива. Но надолго ли. Неосознанно снова посмотрел на ее лицо и содрогнулся. Некогда явно красивое лицо девушки было изуродовано такими страшные шрамами, что даже шрам Эмили казался просто обычной царапиной. Аккуратно, с целью не потревожить и не причинить ей боль, я закинул её к себе на спину. Присматривая, чтобы она не упала, направился в сторону поместья Калленов. Если бы услышал в прошлом подобное рассмеялся бы в лицо тому, кто бы такое сказал. Но не мог я ее бросить.

Приблизившись к дому настолько быстро, насколько это представлялось возможным вместе с грузом, аккуратно прилег, с осторожностью сбросил девушку на землю и перекинулся. Быстро одев одежду взял её на руки. Она была обнажена, что меня удивило, но сейчас было не до этого. Страх за чужую жизнь занимал все мои мысли. Я быстро зашагал к зданию. Прислушавшись, понял, что доктор на месте.

Ресницы девушки затрепетали, она приоткрыла веки. Теперь на меня смотрели медового цвета глаза, в точности такие же как и шубка животного. Они были затуманенные болью. Но, несмотря на это, в моей голове что-то щелкнуло. Вспомнились слова Сэма, который рассказывал нам, ещё когда мы были волчатами, легенды:

«Ради неё ты станешь кем угодно, пойдёшь на что угодно — даже на смерть. Ты сделаешь всё, чтобы находиться рядом, чтобы она улыбалась, и убьешь любого, кто причинит ей боль. Она станет твоим всем: воздухом, солнцем и луной. Вся жизнь твоя будет заключена в ней».

— Я жива… — прошелестела пострадавшая и снова обмякла у меня на руках. По чужой щеке побежала слеза. Моё сердце остановилось на миг, а после болезненно сжалось. Кто посмел с ней так обращаться? Она же всего лишь ребёнок! За что они с ней так?! Конечно я тоже по годам ещё подросток, но все же на него я совершенно не похож. После обращения тело стало расти быстрее.

Зверь внутри меня яростно зарычал, готовый порвать любого, кто причинит вред его самке. Утеряв буквально на секунду контроль над бушующим зверем, тоже зарычал, но после помотал головой. Надо держать себя в руках, к тому же кровососы — сто процентов — ждут. Эдвард наверняка всем уже сказал, что я возле дома и для чего, собственно, пришёл.

Вдруг пришло осознание…

Она мое запечатление!

Я побежал к дому и постучался. Стоило только один раз ударить, как дверь распахнулась. В проёме стоял Эдвард и хмуро на меня смотрел. После перевёл взгляд на ношу в моих руках и отошёл, а мне навстречу уже показался доктор Каллен. Увидев, кого я держу, тут же кивнул и махнул в сторону кабинета. Я пошёл в указанном направлении и уложил девушку на кушетку.

Появившийся Карлайл быстро одев перчатки и достав аптечку, принялся к осмотру малышки. Осмотрев тело, он пришёл в ужас. После недолгого шока быстро стал что-то записывать в блокноте. А затем понял, что у девушки неправильно срослись рёбра, в нескольких местах повреждена рука и левая нога. Кален попросил перенести девушку в одну из свободных комнат, где оказалась операционная. Откуда у доктора операционная в доме я не стал задумываться. Все же они вампиры. Объявив мне что придется ломать заново кости, он не дал вникнуть в суть его слов и резким движением сломал. Зверь внутри меня рванул с такой силой, что я даже не успел перехватить контроль. Очнулся лишь тогда, когда напротив меня возник Эммет с битой и поиграв ей проговорил.

— Так, спокойно песик, ты же не хочешь проблем веть так?

Осознать то, что я не человек, смог спустя пару минут. Оглядевшись понял, что лоскуты одежды лежат на полу. Ого… Доктор бросил на меня печальный и извиняющийся взгляд, перевязывая тело.

— Теперь ей нужен покой, — проговорил Карлайл и, осторожно подняв девушку, перенёс в комнату поближе к своей. Я потрусил следом. Зайдя в комнату тут же лег в ногах ее кровати.

Не отойду до тех пор, пока она не придет в себя. Волк довольный моей идеей заурчал.

— Прости, Джейкоб, но так надо было. Не держи на меня зла, я только хотел помочь.

После чего Каллен покинул помещение. Мне послышалось, что в его кабинете раздался телефонный звонок, а через несколько минут доктора уже не было в доме. Наверное, снова вызвали в больницу.

* * *

Тем временем в Вольтере Аро обдумывал план, как же ему забрать у Калленов Беллу, ведь та имела такую прекрасную способность. Он подозревал, что со дня на день Каллены решат её обратить. Как только Белла обратится, он узнает об этом первым.

Кай, что сидел неподалеку, лишь хмыкнул, смотря на своего брата, который всё искал способ переманить на свою сторону Калленов, но снова и снова ничего не выходило. Сколько бы тот ни пытался, любой его план оказывался провальным.

Элис, Эдвард, а теперь и Белла никогда не присоединятся к их клану.

Джейкоб

Время шло довольно быстро, пока я неделями пропадал в стае. Пусть я и отказался стать вожаком, но должен был находиться под боком у отца. Да и провести досуг с друзьями тоже хотелось. Лия покамест была зла и подавлена. Она не прекращала попыток завоевать моё сердце. Наверное, всё ещё надеялась, что это ложь. Хотя, скорее всего, так себя оправдывала. Просто не хотела верить, что у меня есть пара. Даже запах лисицы на мне не остановил Клируотер, которая так же настойчиво лезла. И в один из таких разов я пообещал, что если та не оставит меня в покое, я больше никогда не вернусь. Пыл она тут же поубавила, но продолжала постоянно ошиваться поблизости. Не знаю, как я терпел её раньше. Теперь у меня возникало желание перегрызть ей глотку только за то, что она находилась рядом со мной. К тому же с каждым днём я нервничал всё больше.

Девушка не приходила в себя, что собственно совершенно не странно, с такими-то ранами на теле. Карлайл лишь удивлялся скорости регенерации тела. То что он писал в блокнот было специальными мазями, которые могли бы помочь хотя бы частично убрать шрамы или сделать их менее заметными, но когда он зашёл к ней в комнату и увидел заживший и сошедший почти полностью глубокий шрам на шее, понял, что она залечивает раны сама. Сначала он был поражен, потом стал расспрашивать меня где я ее нашел и при каких обстоятельствах. Пришлось все рассказать. За неделю рёбра срослись, нога и рука тоже, а шрамы стали сходить прямо на глазах. Лицо её становилось всё более и более женственным. Вспомнив, в каком виде её впервые нашёл, я просто ужасался и задавался вопросом: кто тот ублюдок, сотворивший такое с моей девушкой?! Ведь она теперь принадлежала мне… Хотела она того или же нет, а мой волк выбрал в ней свою пару. Как это необычно: пара оборотень-волк и оборотень-лисица. А оборотень ли? Глупый вопрос, ведь у неё был и звериный облик, то есть она такая же, как и я… только, видимо, из другого клана.

Каждую ночь я проводил рядом с ней. Сидел и смотрел, как она равномерно дышит, как с её тела сходят шрамы. Это зрелище было не для слабонервных, а моё сердце обливалось кровью. Волк внутри меня тихо скулил, чувствуя человеческое беспокойство…

Я резко мотнул головой, выходя из раздумий. Глянув на небо, увидел, что закат уже в самом разгаре, и, попрощавшись с Билли, быстро побежал в сторону дома Калленов, на ходу принимая облик волка. Возле дома я оказался за считанные минуты, а войдя, непонимающе посмотрел на радостную и сияющую Эсми, хмурого Карлайла и остальных, что так же лыбились. В доме была странная атмосфера… От Карлайла так и исходило напряжение вкупе с непониманием. От остальных — чистое счастье без примесей других эмоций.

Прислушавшись, услышал тихий стук сердца своего лисёнка и расслабился. Значит, с ней всё хорошо. Ну, тогда остальное не так важно. Волк довольно заворчал, понимая, что его паре ничего не угрожает. Замерев на пару секунд, я решил узнать, что же произошло.

— Что-то случилось?

Карлайл, увидев моё напряжение, помотал головой.

— Всё хорошо, просто… Как известно, Белла с Эдвардом уехали на медовый месяц, и… сегодня она позвонила, сообщив, что… беременна.

Я застыл, а мое сердце резко сжалось и на мгновение остановилось. В голове послышался звон стекла — это разрушились мои надежды и мантры, что я выстраивал месяцами. Я, чёрт побери, надеялся, что этот кровосос её не тронет. Так он мало того, что тронул, так и совместного ребёнка заделал! Она же… не сможет выносить это чудовище!

Увидев мое выражение лица, Карлайл слабо улыбнулся и ушёл к себе в кабинет. Явно был не рад такому повороту, впрочем, как и я. Я находился в полном ступоре и ужасе, поскольку даже легенду слышал про этот случай, которую мне рассказал Билли. Откуда он знал такие подробности, уж я был без понятия, но сам факт. Так что с готовностью мог сказать, что едва удерживал себя, чтобы не взвыть и не носиться по дому крича, что это «караул» и «она умрёт»!

— Что-о-о?! — опомнился я.

Перескакивая через две ступеньки, я понесся в кабинет Карлайла, чуть не снеся дверь с петель. Оказавшись в комнате, тихонько прикрыл её и сел в кресло, чем вызвал легкую улыбку на губах Каллена. После чего спросил:

— Как это…беременна? Вампиры же бесплодны! Такого не может быть! Она же человек, а он — кровосос! Такого не может быть!

Да, я решил-таки поиграть в непонимание. Хотел услышать все из уст этого вампира, который знал даже больше, чем Билли. Мой шок и бледность только подтвердили моё неведение в данном вопросе. Карлайл вздохнул и протянул мне книгу:

— Вот, — проговорил он, давая мне её, — если тебе интересно, прочитай. Могу в двух словах рассказать.

— Давайте лучше вы. Я слушаю, док, — проговорил я, сверля его взглядом, и приготовился слушать.

— Есть легенда, — начал Карлайл, сложив руки на столе, — о том, как одна смертная забеременела от вампира и родила ему ребёнка… — он замолчал внимательно всматриваясь в мое лицо. Будто ожидая чего-то.

— И? — спросил я, понимая, что это не конец, а только начало. Так же начинал рассказывать Билли, и мне не терпелось услышать что-то новое. То, что опровергнет тот ужас и смятение, что сейчас сражались за главенство внутри меня.

Тяжело вздохнув, доктор продолжил, смотря в окно, за которым уже наступила темнота, и только деревья качались, шумя на ветру. Кто бы мог подумать, что я привык к этим вампирам и тишине в их доме? В нашей стае всегда было шумно. А тут тихо и спокойно. Мертвая тишина… Как это символично для существ, что умерли очень давно…

— Этой легенде не один век, но тем не менее, — продолжил Карлайл, вырвав меня из раздумий на тему уюта в их доме. — Девушка родила, но была на волоске от смерти. Супруг смог её спасти, превратив в вампира. Ребенок же оказался полукровкой. Дампиром. Наполовину человек, наполовину вампир. При родах она испытывала ужасные муки, поскольку ребенок рос слишком быстро… Потеряла много крови…

Я тихо зарычал, поняв, к чему он клонит. Этого Билли не рассказывал. Он просто обмолвился, что была такая пара, и да, у них и вправду был ребёнок. Но чтобы так?! Нет, таких подробностей я не слышал!

— Хотите сказать, что Белла испытает то же самое?! Она будет вынашивать этого монстра, который впоследствии убьёт её. И вы думаете, что Эдвард на это пойдёт?! Да, я всё понимаю, но он не согласится на такое. Я уверен на все сто процентов, что он не захочет потерять Беллу в угоду этому чудовищу. Как будет жить с ним, зная, что из-за него погибла Белла?!

Под конец я уже орал, вскочив и бегая по кабинету. После снова сел, закрыв лицо руками, понимая — это конец. Паника взяла надо мною верх. Сейчас я просто не знал, что делать… Эмоций было слишком много, меня начало трясти… Вот только мне не хватало неконтролируемо перекинуться! Я же убью их всех к чёртовой матери!

— Сделайте что-нибудь, Карлайл, она же умрёт, если вы ничего не предпримете, — просто говорите что-нибудь, иначе я просто перекинусь. Сейчас мне обязательно требовалось, чтобы кто-то пытался опровергнуть то, что я считал кошмаром. Из горла вырвался рык зверя, изнутри царапался и выл волк, требуя освобождения.

— Я постараюсь, Джейкоб, но как бы то ни было, не нам решать за неё.

Я поднял убийственный взгляд на Карлайла, тело уже била крупная дрожь, клыки удлинились — чувствовалось, что до обращения считанные секунды. Когда я заговорил, это уже были не слова, а утробное рычание.

«Чёрт, главное, взять себя в руки. Это же Карлайл, он найдёт способ помочь — не может не найти. Вот уж да, я надеюсь на кровососа!»

«Который спас не одну человеческую жизнь!» — напомнила совесть, и я немного успокоился. Дрожь прошла, на место ярости и паники пришло отчаяние. Но всё же я проорал на грани контроля:

— Что значит: «не нам решать»?! Вы хоть представляете, что будет, если она умрёт? Вы получите убитого горем сына, а также целую стаю врагов! И я не угрожаю — я уже отказался от статуса альфы! Теперь там всем заведует Сэм. Как вы думаете, каково будет его решение, когда он узнает, что Белла умерла при родах, рожая чудовище?! И я не буду их отговаривать. Лезть в разборки стаи не собираюсь, — я так орал, что даже стёкла звенели.

Карлайл молчал и о чем-то думал.

— Я что-нибудь придумаю, Джейкоб, а сейчас иди к своей девушке, она нуждается в твоём присмотре. Не беспокойся, всё будет… хорошо, — на последнем слове его голос дрогнул, а я выбежал из его комнаты, тут же направляясь к своей паре.

Она лежала на кровати и тихо шептала:

— Нет, Драко… беги… пожалуйста… не-е-ет, — голос оборвался, она всхлипнула и сжалась в комочек.

По её щекам текли слёзы. Я подошёл к кровати и сел рядом, погладив по волосам. Моё отчаяние и холодная безнадёга была как раз к месту. Неужели она почувствовала что-то, и ей приснился кошмар?

Девушка тут же успокоилась, но всхлипывать не перестала, обняв мою руку своими и прижав к груди. Я услышал, как быстро билось чужое сердце, тяжело вздохнул и ударился затылком о стену.

За что мне всё это?! Я переживал за пару, которая так и не пришла в себя, а теперь мне надо переживать и за Беллу. А если она умрёт?! Ведь судя по рассказу Карлайла это могло случиться. Что если укус не поможет?

Сердце резко сдавило от боли. Я всегда её любил. Но после своей находки я с нежностью смотрел на девушку, которая уже не плакала. Она по-детски улыбалась, моё присутствие успокоило её. К шрамам на ее лице я даже стал привыкать. Выздоровление шло полным ходом, но шрамы с лица ещё не могли. К Белле же я давно стал относиться как к сестре. Самой любимой и самой близкой, а ещё младшенькой, хотя она и была меня на два года старше. Ну какая из нее старшая сестра, если это я ее вечно из передряг вытягивал?

А теперь её жизнь висела на волоске! И снова из-за кровососа, который причинил ей столько боли. Но она снова и снова бежала к нему. Сначала Белла чуть не умерла от Джеймса, потом от Виктории, потом новорожденные, ну, а теперь из-за его ребёнка подвергалась риску.

Ну почему она все время лезет туда, где ей суждено погибнуть? В конце оно так и будет. Эдвард обратит её — если успеет, — хотя, на мой взгляд, лучше смерть.

Я не мог потерять Беллу, как не мог потерять и ту, что предназначена мне судьбой. Я даже не заметил, как по щеке скатилась слеза.

Чёрт! Почему вокруг меня всегда что-то плохое происходит?! Зачем Белла связалась с этими кровопийцами?! Ради чего?! Я не верю, что она могла полюбить его, так ещё и забеременеть, что вовсе представлялось невозможным! Карлайл так и не рассказал как так получилось. Ведь вампиры бесплодны. Что женщины, что мужчины.

Но реальность опровергала мои слова. Это же, чёрт возьми, Белла! Она могла только купиться на его красоту, не заметив под ней дьявола. Сколько раз я уже испытывал чувство потери и одиночества? Но это происходило снова и снова!

Девушка медленно завозилась, приоткрыв глаза. Я застыл в ожидании её действий. Ночь уже вступила в свои права. Луна и вовсе светила с другой стороны дома, поэтому было темно, и девушка не видела меня, но почувствовала, что я рядом, села на кровати и потерла глаза. С моим звериным зрением не осталось тайной, что она начала озираться, осматриваясь. Её сердце забилось быстрее — из-за мрака она была в полнейшей растерянности, но, увидев очертания окна, успокоилась. Неужели это было связано с тем, что она тогда говорила в нашу первую встречу?

— Где… я? — голос её дрожал, как осиновый лист на ветру, а руки тряслись. Она была напугана.

Я уже хотел ответить, как дверь открылась и в проёме появился доктор Каллен. Он посмотрел на девушку и тепло улыбнулся ей. За его спиной маячил Джаспер. А он тут что забыл? В его руках был стакан с водой и какие-то таблетки. Я тихо зарычал. Девушка дёрнулась, а Джаспер, жестикулируя, показал, что эти лекарства не причинят ей вреда.

— Обезболивающие, — прошептал он настолько тихо и быстро, что стало понятно — девушка не поняла и не услышала его слова. Ну и отлично.

— Здравствуй, я доктор Каллен. Ты находишься у меня дома. Не бойся, мы не причиним тебе вреда. Всего лишь хотим помочь. Как ты себя чувствуешь?

Девушка дёрнулась и перевела взгляд на дверь. Она хочет сбежать? Кажется эта мысль на секунду отразилась на ее лице. А так же я был уверен — она не видит Карлайла, как и меня тоже не разглядела, потому что на её лице отразилась задумчивость:

— А как я… тут оказалась? Ничего не помню…

— Мы нашли тебя в лесу. Не переживай, всё будет хорошо. Здесь тебе никто не причинит вреда.

Девушка немного помолчала, а после проговорила:

— А можно мне… воды?

Джаспер тут же оказался возле неё, на что она вскрикнула. Я тут же тихо зарычал, зачем так быстро передвигаться. Даже в темноте комнаты такое быстрое появление человека рядом напугает.

— Всё хорошо, — проговорил он, — мы же обещали, что не причиним тебе вреда, разве нет? Вот, держи, выпей. Это от боли. У тебя же до сих пор болят нога и рука, а так же голова. Я прав? Выпей и ложись, тебе стоит ещё немного отдохнуть.

Он протянул ей воду и таблетку. Она положила её в рот, а потом полностью осушила стакан, после чего зевнула и, свернувшись калачиком, прошептала, уже будучи на грани сна:

— Спасибо вам… большое.

Карлайл на это лишь улыбнулся и, укрыв её, ушёл, бросив мне на прощание:

— Зайди ко мне в кабинет, есть разговор не из простых… А Джаспер присмотрит за ней. — от его слов я тут же напрягся. Оставить ее с кровососом? Да не за что. Пусть говорит тут. Я не оставлю свое запечатление с врагом! Если в случаи с Беллой я мирился с таким поворотом событий, то тут не буду. Белла выбрала свой путь. Мы не были так связаны как с этой рыжей лисой.

— Док, прости, но я… ему не доверяю, говори тут. Я не оставлю ее с ним! И даже не проси.

— Джейкоб, он уже давно научился справляться со своей жаждой, не обижай его своими подозрениями. Идём. — голос Карлайла стал жестким и хлестким как плетка. Я понял, что спорить бесполезно.

Я покосился на Джаспера и бросил ему:

— Прости, но ты же понимаешь. — говоря это я не испытывал раскаяния. Мое прости было лишь словом и Джаспер определенно это понял, но в лице он не изменился — И если я вернусь и с ней что-то случится…

— Всё нормально, Джей, иди. С её головы и волосок не упадет, клянусь.

— Посмотрим.

— Слушаю, док, — я прошёл в его кабинет и сел в кресло.

Настроение было радостное, несмотря на напряжение, которое осталось в связи с тем, что я оставил ее один на один с вампиром. — она проснулась, и с ней всё хорошо. Но какое-то чувство тревоги поселилось во мне, не давало спокойно сидеть. Какая-то затаенная паника, ждущая своего времени, чтобы ворваться на ринг и сразиться с моим спокойствием, а главное — победить. Она вернулась тогда, когда Карлайл и Джаспер зашли в комнату. Просто я не сразу обратил на это внимание.

Резко за окном началась метель. Но ведь сейчас было лето! Какого?.. Я смотрел, как поднимается ветер, от чего кроны деревьев гнулись и шелестели, на снежинки, что все быстрее и быстрее летели на землю. Сама атмосфера будто стала накалятся. Волк внутри меня завыл и заскулил, чувствуя эту странную энергию. В довершение паники, которая накрыла меня будто внезапно, в гостиной раздались звон стекла и шум.

Я выбежал туда, и моему взору предстала картина: по комнате летали тарелки и стаканы. Они падали, разбиваясь об пол и об стены. Осколки отскакивали от поверхности, отлетая в разные стороны. Эсми стояла в безопасном месте и находилась в полной растерянности. Конечно, ей не следовало бояться, от осколков вампиру ничего не будет. Им нипочем какой-то осколок, и все же на ее лице читался страх пополам с растерянностью.

— Что это? — проговорил Карлайл, смотря на летающую посуду.

Будучи увлеченный происходящим, я даже не услышал, как он подошёл, и это при моем-то зверином слухе. Но на тарелках, понятно, дело не закончилось, спустя половину разбитого сервиза Калленов в воздух стали взмывать книги. Началась суета и, даже можно сказать, паника, что меня позабавило. Вампиры паникуют? Нонсенс. Все, кто был в доме, тут же оказались в гостиной.

— Что, черт побери, тут творится?! — прокричала Розали, а с ней и Эммет, уклоняясь от вылетающих из их комнат книг и дисков.

Тут же была и Элис, она внимательно наблюдал за происходящим, пытаясь понять, в чем причина таких странностей, но не находила. Но вдруг эльфийка застыла, и взгляд её будто смотрел вдаль через всех нас, после переместился на меня, все такой же пугающий и пустой.

— Ей снится плохой сон, она нуждается а тебе…

Дважды говорить не пришлось. Я побежал в комнату, где по кровати металась девушка. Джаспера нигде не было, видно, побежал успокаивать свою благоверную. Ну это и к лучшему, не хотелось его сейчас совершенно видеть. Девушка плакала и что-то шептала, ёрзая и комкая одеяло. Я тут же лег рядом и прижал её тело к себе. Оставил ведь ее буквально на пару минут! Отошёл поговорить с Карлайлом, и что это дало?! Не надо было уходить. Хотя побитая посуда и книги с дисками, пришедшие в негодность, того стоили. Моим просьбам не вняли? Что ж, теперь пусть разбираются с беспорядком, который появился по их вине.

Девушка закричала и начала усиленно вырываться. Метель стала сильнее, ветер зловеще выл и стонал. Деревья били в окна ветками, а паника в доме достигла своего пика. Волк заскулил ещё сильнее, заставив и меня немало испугаться. Меня начало трясти. Только бы не перекинуться! Прижимая ее к себе, я пытался успокоиться. И когда я стал понимать, что уже не могу контролировать себя и свой страх, все прекратилось. Девушка тихо всхлипнула и расслабилась, повернувшись в кольце моих рук, и прижалась ближе. Ветер за окном стих, и снежинки медленно кружили в воздухе, пока не прекратились совсем. В доме повисла жуткая тишина. Даже не было слышно вампиров. Казалось, будто я оглох. Эта продлилось какое-то время, после чего до моего слуха долетел облегченный вздох кровососов. По-видимому, они затаились и ждали, пока все прекратится, и боялись даже двинуться, ибо думали, что это ещё не конец. Интересно, а Эдвард знал, что крутится в голове моей девочки? Что ей снится? Он же рассказывал, что только с Беллой у него не получается. Обратив внимание на девушку, я понял, что она успокоилась. Ее рука сжимала мою футболку, но она тихо сопела, уткнувшись носом мне в грудь.

Я попытался уйти, но она меня не пускала, цепляясь, как за спасительный круг. Хмурилась и что-то шептала. Настолько неразборчивое, что даже я со своим звериным слухом не мог разобрать.

«И все же что ей снилось? Надо бы напрячь кровососа и вызнать, что это вообще было. И Джаспера тоже подключить. Все очень интересно. Но ладно. Это я оставлю на следующую ночь. Стоило узнать наверняка».

Устроившись поудобнее, я прикрыл глаза, вслушиваясь в стук её сердца. Все проблемы отошли на задний план. Сейчас я уже не думал о Белле, о её ответе. Сейчас во всей Вселенной существовал только один человек, в сторону которого были направлены все мои мысли. Та самая девушка, что сейчас выпуталась из одеяла и прижалась ближе ко мне, потому что ей стало жарко.

Следующая ночь

Что же. Джаспер с энтузиазмом согласился мне помочь разобраться во вчерашнем состоянии моей малышки. Вампир улыбался, смотря на девушку, которая разметалась по кровати.

— Она испытывает умиротворение и счастье. Ей хорошо. Она ощущает тебя рядом с собой. Это очень интересное чувство.

Я кивнул. Вампир явно чувствовал себя счастливым рядом с нами. Хорошие эмоции заставляли его расслабиться.

— Мгм, — решил уточнить все же я, — Джаспер, а что было вчера?

Вампир посмотрел в окно, долго молчал, но все же проговорил:

— Она испытывала ужас на грани помешательства. Страх. Отчаяние. Боль. Страшную душевную боль. Это не та боль, когда ты порезал ногу или же руку, это такая боль, которая убивает твой разум. Я не могу сказать, что именно ей снилось, но… Я сбежал. Прости, Джейк. Это напомнило мне о войне, и я тут же ушел. Это было слишком — снова пропускать все это через себя. Я должен был быть с ней, пока ты не вернёшься.

Не знаю, что заставило его откровенничать со мной, возможно, это все из-за того тепла, что он чувствовал между нами. Щемящую любовь и желание заботиться от меня и уверенность и спокойствие от нее? Но я сам не заметил, как ответил:

— Ну. С другой стороны, это и у лучшему. Когда я пришел сюда, думал, что это ты что-то сделал с ней, поэтому даже во благо, что ты отсюда ушел.

Джаспер лишь приподнял брови в вопросе, но после кивнул.

— Ну да. Я же могу внушить ей все это, другой вопрос. Для чего мне это делать? С этой малышкой явно обошлись не самым хорошим образом, да что там, я могу представить, через что она прошла, и это не просто ужасно Джей, это… Отвратительно. Она ведь девушка. Но сильная, под стать тебе. А я не намеревался и близко ее мучить. Ты не поверишь, но во мне проснулось сочувствие.

— Какой кошмар, — поддел я — ты становишься человечным.

Он хохотнул и, встав, пошел к дверям, после чего повернулся ко мне, на прощание бросив:

— Карлайл ждёт тебя у себя в кабинете. Хочет поговорить. — кажется этот ребенок даже будучи без сознания примирил меня с врагами.

* * *

— Джейкоб, она отказалась делать аборт, — прошептал Карлайл, избегая встречаться со мной взглядом.

Моё сердце резко остановилось, а после нехотя забилось. А вот и оно. То, чего я так боялся. Паника победила, ворвалась и заставила меня ужаснуться. Знать и быть уверенным — это конец всему. Внутри резко заболело, предчувствуя потерю. Я снова скрыл лицо в ладонях.

— Нет, она не могла так поступить, — мой голос был надломленным.

В нём звучало столько боли. А через мгновение я ощутил, как на моём плече оказалась ладонь Карлайла, и резко нахлынуло спокойствие. Осознание.

Да, это ужасно, что Белла так поступила, но ведь, это ее выбор! Ее жизнь! Почему в всегда лезу в ее жизнь? Разве она была хоть раз этому рада? Самое главное, что я спас свое запечатление. Она жива. Спит и восстанавливается после травм и ужаса прошлого. Вот что важно! А Белла, она сама решит, как ей быть! В конце концов, кто я для нее такой, чтобы лезть в ее личную жизнь?!

Голова закружилась от противоречивых мыслей, к горлу подступил ком. Кое-как я смог сглотнуть и сделать несколько рваных вдохов-выдохов.

— Джейкоб, пойми, это её выбор, но мы постараемся. — будто озвучил мои мысли вампир. — Как только ребёнок появится на свет, мы её тут же обратим. Сделаем кесарево сечение. Сама она родить не сможет. Всё будет хорошо, Джейкоб…

Но я скинул его ладонь и выскочил из кабинета. Уже на выходе обернувшись зверем, покинув дом, я убежал в лес. Если бы волки могли плакать, уже рыдал, но из глотки вырывался лишь жалобный скулёж. Я видел каждое мгновение, что провел рядом с Беллой: слёзы и смех, тоску по Калленам, когда те бросили её, и многое другое. Эдвард причинил ей столько боли, но она всё равно оставалась с ним рядом, не бросала. Ну почему Белла была настолько глупа?! Почему настолько доверчива?!

Добежав до обрыва, я посмотрел на море, что как никогда идеально отражало мои эмоции. Я запрокинул голову и взвыл. Было слишком больно, чтобы молчать. Мне в ответ раздался вой стаи, а в голове послышались испуганные голоса друзей:

«Джейкоб, что случилось?»

«Джейкоб?»«Джейкоб?!»Я не отвечал — просто выл, смотря на луну. Мне настолько было плохо, что не был в состоянии здраво мыслить и передать слова Карлайла дословно, все смешалось в одно. Отражение спутника Земли на воде располагало к спокойствию, только мой вой нарушал тишину окрестностей. Это был вой загнанного мальчишки, вой потерявшего надежду человека. Волка, что познал смерть той, кто ещё жива.

Не прошло и двадцати минут, как меня окружила стая. Хоть я не принадлежал больше к ним, они не бросили в беде. Пришли тогда, когда мне плохо. Собрались все — даже Билли, который вышел вперед и молча сел рядом. Единственное, что он произнес, было:

«Держись, сын!» — он понимал. Знал, что я чувствовал.

«Джейкоб, что случилось?» — спросил Сэт. Огромный чёрный зверь приблизился ко мне и ткнулся мордой в бок. Я не отзывался, тихо скуля. — «Джей! Не молчи, чёрт тебя подери, это связано с твоей запечатленной?! С ней что-то случилось?!»

«Стоп. Откуда он знает о моей девочке? Хотя уже вся стая наверное в курсе».

От его вопроса мне стало легче, я вспомнил о девушке, и боль отпустила. Чувства больше не терзали меня так, как ещё минуту назад. Потому что я знал: только она имеет значение. И больше никто. И её благополучие для меня самое важное.

Я всё же решился пересказать наш разговор с Карлайлом. В воздухе повисла тишина, а после рык и тявканье.

«Неприемлемо!»

«Невозможно!»«Это запрещено»«Убить!»«Убить!»«Убить!»«Джей, это правда?!» — прорычал Билли, надвигаясь на меня.

Я потупил глаза и тихо заскулил, отошёл подальше, прячась за Сэма. Мне стало страшно, потому что в таком состоянии Билли, как и Пол, опасен.

«Почему ты ничего не попытался сделать?! Неужели не понимаешь? Появится чудовище! Существо, которое нам неизвестно и опаснее во много тысяч раз!»

«Нет!» — крикнул я. Вылетая с рыком из-за спины Сэма, я был страшно зол. Мой рык распугал чаек, которые тут же взмыли в небо испуганно крича. — «Она сделала свой выбор сама. Решила, что не хочет убивать это чудовище в себе. Каллены были против, так же как и мы, но Белла не послушала, выбрала свой путь! Мы не вправе вмешиваться!»

«Джейкоб, ты хоть понимаешь, что несёшь?!» — заорал Сэм, теперь он надвигался на меня скалясь и яростно рыча. — Она же умрёт! И на свет появится чудовище. Запрещено! Это уничтожит все то, что веками пытался предотвратить наш клан. Ты забыл, что рассказывали старейшины, когда ты был ещё сосунком?!»

«Да!»

«Он прав!»«Так нельзя!»«Надо вмешаться!»Я бросил взгляд на отца, который смотрел на меня не моргая, а после проговорил: «Прости, Джей, но у меня не остаётся выбора, кроме как убить ее. Сам подумай, она не сделает аборт! У нас нет выбора. Надо ее убить!» — он рычал, скаля на меня клыки, но в глубине глаз я видел боль. Он долго смотрел мне в глаза, но в итоге не выдержал.

Билли опустил морду и посмотрел на воду — я видел, как тяжело ему дался этот ответ. Нет, только не он! А как же Чарли? Что станет с ним, если тот узнает о смерти своей дочери?!

Я не слышал их криков, в голове бились слова отца: «Прости, Джейкоб… надо ее убить…убить… убить!» Я не мог вынести подобных слов. И это от собственного отца! От которого я ждал поддержки. Нет! Не позволю! Она сделала свой выбор, и я, как друг, буду на её стороне. Я пойду против всех и вся, но не допущу смерти ребёнка!

«Если она умрёт, Каллен сам даст вам разрешение его убить. Я в этом уверен! А ты, отец, знаешь легенду. Тогда женщина выжила, но выживет ли Белла? Этого мы не знаем».

Я бежал туда, где знал, что меня поймут. Мне было больно осознавать, что собственный отец готов убить в угоду законам. В угоду стае. Хотя чего я ожидал. Как бы Белла ни была ко мне близка, она стала чужачкой, когда решила быть с Эдвардом. Наша стая всегда защищала людей. Умрет один спасутся тысячи. А если Белла породит на свет это чудовище, умрут миллионы. Ведь ещё по легендам я знал, что за чудовища эти дампиры. Да, для меня Белла являлась младшей сестрой, и потерять её будет просто невыносимо. С появлением запечатления чувства притупились, но даже тогда я не хотел такой участи своей сестре! Сейчас меня что-то беспокоило, и это что-то заставляло бежать всё быстрее и быстрее к той, которая стала для меня всем.

В комнате девушки оказался за считанные минуты, хорошо знать быстрые дороги в лесу. Она спала, тихо постанывая. Вещи в комнате снова приподнимались от земли и других поверхностей. Снова ей снится кошмар. Джаспер тоже был тут. Сидел в кресле. Его бледное лицо было искажено гримасой боли.

— Что? — решил узнать я.

— Снова она видит эти кошмары. Снова эти эмоции, я пытаюсь их убрать. Проецирую счастье, но даже так… Тяжело. Очень. Я рад что ты пришел. Не знаю, сколько бы ещё смог продержаться. Настолько сильные эмоции. И от тебя тоже не лучше. Я должен идти. Двоих не вынесу.

Мгновение, и вот кресло уже пусто. Я остался один с девушкой. Не теряя времени, быстро забрался в постель и прижал её к себе. Вещи тут же опустились на свои плоскости, а из гостиной послышался тихий облегчённый вздох. Значит, это с ней происходило уже давно? Сколько примерно?! И что это вообще такое? Надо будет выяснить, а пока — я больше не выйду из этой комнаты, пока она не очнётся!

Гермиона

Медленно я открыла глаза и тут же зажмурилась. Уж больно яркое солнце светило. Устроившись поудобнее на подушке, осторожно приоткрыла веки снова. Передо мной в кресле сидел парень. Он казался мне знакомым, будто знала его всю жизнь. Этот темно-карий взгляд, он мне знаком, видела его когда впервые очнулась. Тогда чувствовала себя защищенной и знала, что меня не дадут в обиду. Так это был он? Индеец?

Выглядел, как один из них: загорелая кожа, накаченное тело, черты лица очень напоминали его сородичей. Единственный предмет одежды на нём — штаны. Я уже открыла было рот, чтобы спросить, но тут дверь резко распахнулась и в комнату вошёл мужчина с прекрасными золотыми глазами, да и весь он являлся воплощением красоты.

— Доброе утро. Меня ты уже знаешь, я — Карлайл. Зови меня именно так. А как зовут тебя? И как ты себя чувствуешь? Что-нибудь болит? Ты очень долго пробыла в странном состоянии сна. — как он узнал, что я проснулась? Поджидал за дверью? Он не выглядел удивленным тем, что пришел и увидел меня не спящую, не как не изменился в лице.

— Я… — пришлось прокашляться, так как голос после долгого молчания никак не хотел звучать ровно. — Гермиона Грейнджер. Нет, ничего не болит, всё хорошо.

Мужчина кивнул, после посмотрел на парня, что все ещё сидел в кресле, и улыбнулся ему, кивнув. Я заметила, как тот хмурится.

— Я Джейкоб Блэк, — произнес он. — Слушай, ты веришь, в других существ, кроме людей?

Я улыбнулась. Сразу в карьер? Я все еще в Британии? Кажется нет. И о чем он?

— Встречный вопрос, что вы знаете о… чудесах? Магии? — решила задать встречный вопрос, раз уж такой банкет намечается.

Карлайл нахмурился и посмотрел на Джейкоба, тот пожал могучими плечами. Они явно понимали, что происходит здесь, но только не говорили.

— Магия? — заговорил Карлайл. — Что-то я такое слышал где-то, очень… очень-очень давно. — он снова замолчал, после с ошеломлением выдал: — Но не помню! А четыре дня назад произошло странное. Разбушевалась природа, а после начала летать посуда и книги… по воздуху. И на следующий день тоже. Это было странно, но откуда это было не мог понять, а теперь, кажется, понял. Это же ты, я прав?

Джейкоб смотрел не менее ошеломляюще. А что тут такого-то? Ну, забыл человек. Стоп… летающая посуда и книги?! Разбушевавшаяся природа?! Неужели у меня произошел магический выброс?! По их словам, даже не один!

— Магия, — прокашлялась я, обращая их внимание на себя, — я та, кто ей владеет. До одиннадцати лет была обычным ребёнком, но потом, в день рождения, мне пришло письмо, в котором оказалось приглашение на обучение. Я закончила семь… нет… пять лет учёбы, а остальные два года мы искали крестражи, чтобы одолеть Волдеморта. Это тёмный маг, что убивал обычных людей ради власти…

— И ты… участвовала в этой войне? — спросил Джейкоб.

— Да… — и почему я все им рассказываю? Такое доверие не когда не испытывала не к кому, а тут ощущаю, что могу рассказать вообще все и знаю, что не осудят. Поддержат! Очень приятное чувство, особенно после стольких лет мучений в застенках мэнора Малфоев. — И два моих друга боролись с тёмным магом, другие тоже, но именно мы делали всю работу. Искали крестражи. В этой войне я их и потеряла, — на глаза навернулись слёзы от воспоминаний Гарри и Роне, но я быстро их смахнула, — а после… меня взяли в плен за то, что остальных светлых перебили… И по поводу летающих тарелок. М-м-м… у магов есть такая неконтролируемая способность — в тот момент, когда он напуган или зол, происходит магический выброс. Но это должна быть крайняя степень. Если боязнь, то фактически до истерики, если злость — то самая настоящая ярость.

Джейкоб подошёл ко мне и, сев на кровать, обнял. Я застыла, какое-то время будучи напряжена, а после расслабилась в кольце этих теплых и уютных рук. Я ведь даже не знала его. Почему позволяла обнимать себя? Что происходило с моим телом? А магия?! Она сама обволакивала парня, тянулась к нему, как и вся я. Что это?

— Сочувствую тебе, — проговорил он мне на ухо, обнимая крепче.

— Что ты знаешь о вампирах? — спросил Карлайл, отвлекая меня от размышлений.

«Вампиры? Что я о них знаю, да фактически ничего».

Единственное, что было мне известно, так это то, что эти существа темные твари, как и оборотни, и вейлы, русалки. Все они были на учёте в Министерстве. Знала, что есть книги о них в библиотеке Хогвартса, но не разу не смотрела их, потому что о всех существах книги были в Запретной секции. Потому что детям не надо знать о темных существах. Фр! Всегда это возмущало. Так что из-за чьих-то благих намерений я ни черта не знала о вампирах.

Я бросила на него вопросительный взор, и мужчина, тяжело вздохнув, проговорил:

— Я и вся моя семья — вампиры. А Джейкоб, он…

— Оборотень.

Я вздрогнула и попыталась выбраться из его объятий. Снова вспомнились оборотни, что гнались за мной. Он меня тут же отпустил. Я быстро вскочила с кровати и медленно начала пятиться, но запуталась в одеяле и едва не упала, если бы не Карлайл. Сердце испуганно билось, а в горле стоял ком. Ужас и страх накатывали волнами. В сознании прокручивались воспоминания. Снова и снова.

Темнота подземелья. Ужас. Боль. Унижение. Страх. Противный смех и похабные шуточки. Как я осталась тогда не тронута и не опорочена, сама ума не приложу. А теперь снова они — оборотни. Карлайл и Джейкоб что-то говорили, но в ушах стоял шум. Я даже сама не заметила, как начала задыхаться. Перед моим взором возникло новое лицо, но я не сильно-то и понимала сейчас, что происходит, но потом взглянула в золотые глаза и утонула. Я застыла, чувствуя, как страх и ужас уходят, а на месте их появляются тепло, любовь, нежность и спокойствие. Меня кто-то обнял. Я услышала рык, а после тихие слова.

— Тш-ш, мы не собираемся причинять тебе вреда, — голос был мне незнаком.

Приподняв голову, я поняла, что меня обнимает незнакомый парень, с такими же золотыми глазами, как у Карлайла. Он улыбнулся. Оказывается, это он меня обнимал, а я в него ещё и вцепилась. Покраснев, тут же выпуталась из объятий.

— Помнишь, я тебе говорил? Джейкоб не опасен, он не сделает тебе больно, поверь, — Карлайл посмотрел на меня, отмечая, что я стала спокойнее, после тише проговорил: — Так как у тебя нет документов и в целом мало что помнишь… Я хочу предложить тебе… мы могли бы удочерить тебя. Понимаю, для тебя это все может быть поспешным решением, но… Если ты не против.

Мужчина явно смутился и отвел взгляд. С чего это вдруг такая щедрость? Да, я успокоилась и смогла рационально мыслить и именно из-за этого стала подозревать неладное. Вопросов был вал. Как я тут оказалась. Где я вообще?! Почему окружена вампирами и оборотнями. Второе очень пугало, даже несмотря на то, что сейчас я не испытывала страха. Он ушел. Тот странный парень, как то повлиял на меня? Пока я размышляла над происходящим, в дверях возникло ещё одно новое лицо. Это была женщина. Её волосы спускались волнами до плеч, кукольное личико изображало радость и нежность, а золотые глаза смотрели с любовью и заботой.

— Это Эсми, — проговорил Карлайл, явно радуясь тому, что женщина подоспела вовремя, — моя жена. Именно она предложила мне этот вариант. Ты не против?

Я немного помолчала, а после покачала головой. Я не ощущала от них чего-то плохого. Эсми просияла и в мгновения ока оказалась рядом со мной, заключая в объятия.

— Я так рада. Ты можешь звать меня мамой.

На мои глаза снова набежали слёзы, и я разрыдалась, вцепившись в неё. Перед глазами встали те дни, когда мы искали крестражи. Родители и мой «обливейт», страх, боль потери. Я же потеряла их тогда. «Обливейт» нельзя обернуть вспять. Не магглам.

— Что-то не так? — прошептала она, не зная, как реагировать на мои эмоции.

— Не… не… ничего, — всхлипнула я, — просто я вспомнила своих родителей, которые умерли от рук приспешников тёмного мага.

Эсми на мгновение будто закаменела, а после прошептала:

— Теперь всё будет хорошо, теперь у тебя есть семья. Мы не дадим никому тебя обидеть.

После этого она поцеловала меня в макушку и ушла вместе с Карлайлом, бросив на прощание:

— Выздоравливай. Я подойду чуть позже и проверю, как ты. Не бойся. В этом доме тебя никто в обиду не даст. Поверь мне.

Они покинули помещение, а я осталась с Джейкобом вдвоём.

— А как часто происходят твои эти… выбросы?

Я вытерла слёзы и улыбнулась ему, хотя все ещё была настороже.

— Не часто — за всё время это первый выброс. Не считая первого, совсем детского, когда освобождается и пробуждается магия в ребенке.

— Жаль, — улыбнулся он, — ты просто не видела их лица. Они не особо любят проявления радости и вообще скупы на эмоции, но четыре дня назад это было то ещё зрелище.

Представив себе выражение семьи Карлайла, я просто расхохоталась. Мне было достаточно лиц Карлайла и Эсме. Джейкоб тоже смеялся вместе со мной, но после проговорил серьёзно:

— Что тебе снилось, Гермиона?

Я молчала. Не хотела рассказывать ему про свой кошмар — лишь попросила принести еды, и он тут же ушёл, но обещал вскоре вернуться.

Пока Джейкоба не было, я задумалась над происходящем. Если подумать логически, то я не в своем привычном мире. Где я? Этот вопрос уже второй по важности. И эти вампиры и оборотень странные. Возможно, я просто не видела вампиров в магическом мире, но все же они казались мне неправильными.

Будто... я оказалась в сказке. Добрые вампиры?! Привитые с детства страхи о темных тварях, об оборотнях, вампирах, вейлах дали о себе знать. Я очень их боялась. А ещё меня волновал тот странный парень. Как ему удалось меня успокоить?! Неужели у него есть способности легилимента? Но это странно. Насколько мне было известно из учебников ЗОТИ, у оборотней и вампиров нет магии как таковой. Она им не нужна. Но здесь же... Все совершенно по-другому! Джейкоб вернулся быстрее, чем я думала. Он притащил большой поднос с едой, тут же оказался кувшин с соком. Апельсиновый! Откуда продукты нашлись в доме вампиров, я даже спрашивать не стала. Волк смотрел на меня долгим изучающим взглядом, но попыток приблизится не делал, как, собственно, и я. Поставив на тумбочку поднос, осторожно отошёл к креслу, которое стояло неподалеку. Опустившись на него, он посмотрел на меня пристальным взглядом.

— Ты меня боишься? — скорее констатировал он, нежели задал вопрос. В его голосе явно слышалась печаль.

— Есть такое, — я не стала скрывать, но взгляд отвела.

Несмотря на страх, меня все ещё тянуло к нему. Сейчас во мне боролись две личности. Первая — трусливая девочка, которая боялась, а вот вторая… не могла понять, кто это. Хотелось подойти и обнять, почувствовать, как меня обнимают в ответ.

— Я не причиню тебе вреда, клянусь, — в его голосе плескалось столько уверенности.

Я повернула голову и посмотрела Джейкобу в глаза — в них тоже была уверенность. Я невольно ухмыльнулась, а после встала и стала расхаживать по комнате, думая, что же со мной происходило.

«Может, это магия какая-то? Приворот? Артефакт? После произошедшего я должна шарахаться от оборотней, но даже с этим страхом меня к нему тянет. Тут что-то не так. Но что, я не могу понять! Во мне с каждой минутой растет уверенность, что он не тронет. Не причинит вреда. Зла. Боли. Но страх сильнее меня. Подойти и довериться? Страшно».

Я застонала и закрыла лицо руками, он тут же дернулся в мою сторону, но остановился и застыл. А я упала на кровать и посмотрела в потолок, проговорив:

— Понимаешь, после того, как я попала в плен, меня окружали лишь оборотни, и они… они меня пытали. Я понимаю, глупо думать, что ты такой же, но… я просто боюсь, — голос сорвался на шепот, а потом и вовсе затих. — Они издевались надо мной. Проводили опыты и не только. Рассказывать об этом я не могу да и вряд ли опишу все то, что со мной творили. Думаю, ты и сам видишь все. Мое тело...

Джейкоб молчал, а я пыталась взять под контроль те чувства, что при упоминании слова «оборотень» поднимали в моих воспоминаниях ужасные вещи, заставляя сердце испуганно сжиматься.

Он кивнул и отвернулся к окну, а после встал и подошёл к нему, облокотившись о подоконник. Спустя некоторое время заговорил тихо, но с надеждой в каждом слове.

— Выслушай меня, ладно? — его голос походил на шёпот, а руки вцепились в подоконник до побелевших костяшек.

Я устроилась на кровати, сев и поджав под себя ноги, приготовившись слушать. Руки тряслись от воспоминаний, но я сжала их в кулаки. Конечно, меньше всего сейчас я хотела кого-то слушать. Хотелось снова уйти в страну снов от всего навалившегося на меня. Слишком много всего. Что-то внутри кричало, что этот момент решающий, но в чем?!

— Хорошо, Джейкоб, я тебя выслушаю, — казалось, от того, как я произнесла его имя, он вздрогнул.

Дождавшись моего «хорошо», он кивнул и продолжил:

— У нас, оборотней, есть такое понятие, как импринтинг — либо запечатление, другими словами. К сожалению, это происходит в одну сторону. На самом деле это не похоже на любовь с первого взгляда. Это больше похоже на ... гравитационные движения… внезапно. Тебя здесь больше держит не земля, а она… Ты становишься тем, кем она хочет, чтобы ты был, будь то защитник, любовник или друг. Когда оборотень запечатлевается на определенной девушке или женщине, он становится безоговорочно привязанным к ней на всю оставшуюся жизнь. Запечатлевшись мы становимся безоговорочно привязанными к девушке. Это происходит в любое время после превращения в волка. Мы не властны над этим. Не всегда это может быть девушка. Иногда случаются такие сбои, что волк находит свое запечатление в мужчины. Такое тоже бывало, но такие отношение не заходили за грань друга/защитника. Многие говорят, что человек не может отвергнуть волка, но это не правда, бывали случаи. И в таких случаях оборотень впадает в жуткую депрессию, которая приводит его к смерти. Для нас мир становиться блеклым. Пустым.

Я лишь смотрела на его напряжённую фигуру и не понимала, к чему тот ведёт. Джейкоб говорил это так, словно из своего опыта, с таким теплом, что я невольно улыбнулась, а после подошла к нему со спины и, не удержавшись, обняла. Ну не могла я это контролировать. По ощущениям всё наконец стало так, как и должно быть.

«Да пошло оно все. Мне хорошо рядом с ним. Плевать. Потом я привыкну и смогу забыть то странное что происходило со мной. Но...»

— Ты это так говоришь, будто уже испытывал, — прошептала я ему в спину, обнимая за талию.

— Да, испытал… — его голос был немного хриплым и отчасти... тоскливым.

А я не удержалась от вопроса:

— И кто же она? — помимо воли голос получился с нотками ревнивости.

Внутри поднялась какая-то странная волна злобы и обиды. Снося все плотины, я невольно прижалась сильнее. Магия тут же начала окутывать нас коконом, а после и вещи преодолели гравитацию.

«Чёрт, снова, что ли?! Так, спокойно, Гермиона, не забывай дышать. Он же ещё не договорил, а ты уже делаешь выводы, которые ни к чему хорошему не приведут. Возьми себя руки, в конце концов! Ты знаешь его всего один день, а уже готова любую порвать, за то, что она будет рядом с ним. Он оборотень! Очнись, Грейнджер!

Джейкоб повернулся в кольце моих рук, сложив их на груди, и проговорил, смотря мне в глаза:

— Гермиона, это ты. Ты та, кто является моим запечатлением.

— Ты… ты так, шутишь, да? Издеваешься?! — голос был напуганным и колючим, как утренний мороз. — Но это нереально. Я не могу!

— О чём ты? Я говорю тебе серьёзно. Неужели я похож на того, кто будет просто издеваться, признаваясь в таких чувствах?! Мы, оборотни, с таким не шутим, Гермиона, — прозвучало злобно, и его начало потряхивать. — Ты считаешь, что я мог солгать тебе о таком? После того, что рассказал?!

Я не понимала, что происходит, и на мгновение застыла — осознание резко нагрянуло, а сердце пропустила удар.

«Оборотень. Запечатлелся. На меня. Что делать? Снова эта паника и ревность, вместе взятые. Да что со мной происходит?! Я не когда не смогу полюбить оборотня. Я ненавижу их! Ненавижу же, ведь так? Или я пытаюсь себя в этом убедить?»

На моем лице, наверное, отражались все эмоции, потому что Джейк отвернул голову и, смотря в стену, проговорил тихо, надломленно:

— Прости, что напугал, я не хотел. Я понимаю и, не настаиваю. Ты можешь подумать, но, я всегда буду рядом, твоим охранником. Запомни, что мне, кроме тебя, никто не нужен. Даже если захочу — чего я ни сделаю, всё равно не смогу нуждаться в ком-то другом так же, как в тебе.

— Это ты меня прости, что усомнилась в твоих словах. Но ты должен понять, что после произошедшего со мной быть рядом с оборотнем огромная сложность. Я будто хочу быть рядом, но, страшно. Очень.

— Я понимаю тебя, — проговорил тихо Джейкоб. — Можно вопрос? Ты же не знала о том, что важнее запечатления для нас ничего нет?

Я машинально кивнула, не отрывая своего взгляда от него и не разжимая объятий. Тем временем он приобнял меня одной рукой за талию, а второй стал водить по спине, вызывая табун мурашек. Это было приятно.

— Тот облик лисицы, это же, магия, да? — голос был такой потерянный и с хрипотцой. Что его так опечалило?

Я снова кивнула, смотря в пустоту, осмысливая слова Джейкоба.

— Она прекрасна, — прошептал он, переведя на меня взгляд. Помимо воли мои щеки запылали, и я опустила веки, — и ты, тоже. Это дело рук оборотней? Твои шрамы?

Я вновь подняла на него взор — в чужих глазах плескались интерес и ярость на тех, кто такое со мной сотворил. И только сейчас я вспомнила о том, как выгляжу. Тут же разжала объятия и отошла, отвернувшись от него.

Он точно издевался надо мной. Как вообще можно говорить мне о том, что любит и что я его запечатление. Я уродина. Поверила, дура. Доверилась. Расслабилась.

— Да, это из-за пыток, — через силу ответила я. Меня трясло. На смену теплу его объятий я почувствовала кусачий холод, отчего невольно поёжилась. — Не смотри на меня. Пожалуйста, — прошептала я, а на глаза набежали слёзы, — я урод, а всё по вине того, что хотела помочь. Хотела помочь, а получилось как всегда, — невесело усмехнулась я.

Он лишь фыркнул и, присаживаясь на кровать, притянул к себе и усадив рядом, погладил меня по волосам. После лёг, вытянув за собой, прижав к себе, я отвернулась. Попытки развернуть к себе лицом не увенчались успехом, я не поддалась. Попытавшись со мной бороться, минуты через три он сдался. Просто перестал на меня давить.

— Не неси чепуху, ты прекрасна. Ещё тогда, когда я нашёл тебя на берегу обрыва. Я видел, какой ты была, и у меня не проскальзывало отвращения к тебе ни тогда, ни сейчас. Я вижу тебя такой, какая ты есть. Мне не важны твои шрамы. Не шрамы красят человека, а душа.

— А что изменилось? Такие шрамы нельзя убрать, никакая магия не справится с этими увечьями. Просто признай, что я урод. Да и душа у меня отнюдь не прекрасна. Она уже покалеченная войной и тем, что со мной творили. Не доверия, не любви не веры там уже нет. К сожалению. Я никому не могу доверять. А то, что сейчас происходит, вообще похоже на какую-то магию из раздела подчиняющих. И тот странный парень тоже. Такую истерику смог остановить. Но как?!

Он только лишь тихо засмеялся, а после проговорил на грани слышимости с рычанием:

— Я говорю тебе, что ты прекрасна. Всё остальное — ерунда и предрассудки, поверь мне. А пока поешь. После я хочу кое-что тебе показать. А тот парень — это Джаспер. С ним ты познакомишься позже.

От этих слов у меня мурашки по телу побежали, и я покраснела. Ему явно нравилось меня смущать. Я недоверчиво посмотрела на Джейкоба, но мой живот выдал меня, заурчав. Рассмеявшись, он дотянулся до подноса и отдал его мне. Как только я поудобнее устроилась на кровати, поцеловал в висок, отчего я покраснела ещё больше, и сказал:

— Позови, как доешь. Тебе необязательно спускаться, просто скажи: «Джейк, я всё», и я подойду. Тут в доме у всех прекрасный слух, и я не исключение.

После чего он ушёл. Немного посидев и посмотрев на стену, я приступила к еде. Интересно, сколько я спала? Голод был такой, будто я недели две не ела. Это уже какая-то кома!

Быстро закончив с едой, я подумала, что стоит сменить одежду. В шкафу оказалось сотни нарядов. Только откуда она? Над этим стоило подумать, но позже. Переодевшись, я позвала Джейкоба. Не прошло и пары минут, а он уже стучал в дверь. Счастливая улыбка непроизвольно отразилась на моем лице, и я вышла из комнаты. Джейкоб улыбался в ответ.

— Готова увидеть чудо? — заговорщически отозвался он как мальчишка, что задумал шалость.

— Джейкоб, не забывай, что я — волшебница и сама создаю чудеса. Ну, попытайся меня удивить.

Он лишь рассмеялся, а после, взяв меня за руку, куда-то повел. Я пыталась скрыть за волосами своё изуродованное лицо. Не хотелось, чтобы семья видела меня уродиной.

К нужному месту мы пришли довольно быстро. Из-за волос я не видела проделанную дорогу, да и не знала, куда держим путь.

Джейкоб аккуратно приподнял мое лицо за подбородок, и я увидела своё отражение. Но, к моему удивлению, там совершенно не было шрамов. Ни одного! Даже самого маленького!

Мой взгляд заволокло пеленой. Голос сорвался:

— Но как?!

Как у них это получилось?! Такое невозможно убрать. Моё лицо стало ещё лучше, чем было раньше. Мне нужно узнать, в чем дело, ведь я — будущий колдомедик! Как им это удалось.

Джейкоб лишь улыбнулся и проговорил:

— Мы ничего не делали. Ты сама. Карлайл наблюдал за тобой и только диву давался, какая у тебя сильная регенерация.

Я прильнула к нему. Сейчас мне как никогда нужны были эти объятия. А магия счастливой волной прошлась по дому, оставляя после себя запах озона.

— Спасибо тебе. От всего сердца. Ты полностью изменил мою жизнь, и я рада, что встретила в плачевном состоянии именно тебя, — я всхлипнула от переполняющих чувств счастья и радости. Было страшно подумать, что было бы, очнись я одна изуродованная в лесу? А если бы кто-то из волков — таких, как он — оказался рядом? Я бы бежала, не разбирая дороги?

— Это тебе спасибо, Гермиона. Если бы не ты, я никогда бы не узнал, что такое запечатление. И, кстати, когда будешь знакомиться с семьей? Они всё ждут твоего ответа, что же произошло четыре дня назад.

Я ужаснулась, представив, что могла наворотить магия, пока я была в бессознательном состоянии.

— Все живы? — пискнула я и сжалась.

Недоумение на лице Джейкоба немного порадовало меня, но тем не менее страх никуда не ушёл. А что, если магия покалечила кого-нибудь из Калленов?!

— Сто-о-ой, — потряс головой Джейкоб, — ты что, всерьёз считаешь, что этих кровососов можно убить ветерком и парочкой разбросанных тарелок?

— Эй, — нарочито обиделась я, — они теперь и моя семья тоже, так что не надо о них так отзываться, здоровяк, — я толкнула его в плечо, и волк рассмеялся.

— Ладно-ладно... Но, запомни: их такими штуками не убьёшь. Каллены даже ждут демонстрации твоих сил. И насчёт здоровяка: это ты ещё Сэма и Пола не видела, вот там здоровяки. По сравнению с ними я маленькая овечка.

Я невольно ужаснулась — это какого же они роста?! Шок отразился на моем лице, поэтому Джейкоб потрепал меня по волосам и ухмыльнулся.

— Не всё так страшно, Герми. А пока — давай немного пройдемся. Посмотришь, где живёт твоя семья и куда можно пойти в лесу, не против?

Покачав головой, я побежала вниз. Джейкоб не отставал от меня ни на шаг. Я была так счастлива.

* * *

А тем временем Аро, за столько веков уже потерявший надежду на завоевание нужных ему трофеев, сидел и скучал. Двери зала распахнулась, и вошла Лиззи. Она счастливо улыбалась, что не на шутку озадачило повелителя вампиров. Что её так развеселило, вынуждая чуть ли не пританцовывать? Аро тут же оживился. Эта девица знала намного больше, поскольку обладала даром ясновидения и видела будущее почти так же, как Элис, только немного меньше. Но это нисколечко не огорчало Аро, который знал, что, если Лиззи будет практиковаться, то у неё всё получится.

Подойдя, вампирша протянула руку Аро, чуть ли не прыгая от радости, а когда тот взял её ладонь в свою, сам чуть не подпрыгнул на месте от счастья. Наконец-то! Вот он — шанс! В видении Лиззи Аро слышал разговор Карлайла и Беллы с Эдвардом.

— Прекрасно! Это великолепно! — выкрикивал он, смотря счастливыми глазами на Лиззи.

Та так же счастливо улыбалась, радуясь тому, что смогла помочь своему повелителю.

— Что же тебя так обрадовало, брат? — спросил Кай, сидя, как и всегда, со скучающим видом. В отличии от Аро, он знал, что его затея провальная. Но сейчас, казалось, главный Вольтури будто светился изнутри. Что же такого показала ему Лиззи?! Неужели идиотская идея по завоеванию Калленов не провальна?! Но этого не могло быть!

— Изабелла, она забеременела! А это нарушение закона! — пропел Аро, сверкая глазами. Казалось, не будь он повелителем, сейчас бы прыгал на своём месте и хлопал в ладоши. — Она же не вампир! Иначе не смогла бы забеременеть, так как тело вампира не приспособлено для вынашивания детей! А в законе ясно прописано, что такой момент является нарушением. Из этого следует, что план удался на славу! Они сами дали нам карты в руки!

Теперь уже наступила очередь удивляться и Каю, и даже самому Марку, который вообще являлся очень пессимистичным вампиром. Ему на всё обычно было наплевать, но сейчас на лице отразился такой шок, что Аро был вдвойне счастлив. Он уже давно не видел каких-либо проявлений эмоций у своего брата. А всё после смерти его жены.

— Но этого не может быть! — закричал Кай, вскакивая. — Такого не случалось уже больше пяти столетий! Невозможно!

Аро лишь ухмыльнулся ещё сильнее и буквально промурлыкал, щурясь, как кот, объевшийся сметаны. Да, так и было!

— В этом и суть, мой дорогой брат. Таким образом, у них не будет свидетелей, и мы сможем поставить условия: или они отдают нам Беллу, Эдварда и Элис, или же…

— Ребёнок будет убит, — закончил за него Кай.

Аро снова кивнул и с облегчением выдохнул, а Кай, которому нужно было всё обдумать, лишь фыркнул и вылетел из зала, направляясь в свой сад. Конечно, он хотел смерти этим заносчивым желтоглазикам, но что-то заставляло думать о том, чтобы Каллены выжили. Что это могло быть — и сам не знал. Но его пугали такие эмоции. Он испытывал волнение и страх, что совершенно было ему не свойственно.

Аро прав: чтобы завоевать Калленов, придется идти на отверженный шаг, но он не будет убивать ребёнка. Ни за что! Это уникальный шанс получить полукровку в клан. Может, пока Аро этого и не осознавал, но зато прекрасно понимал Кай. Ребёнок Беллы будет уникален сам по себе, а Кай позаботится о том, чтобы малыш попал к ним. Проблема заключалась в одном: такие дети редко обладали какими-либо сильными способностями. Ведь в них жило ещё что-то человеческое. Поэтому Кай разрывался от противоречивых чувств. Но он обязательно сделает выбор и всё решит.

Ещё спустя четыре дня после того, как Гермиона очнулась, в дом приехали Белла с Эдвардом, что предвещало знакомство с новым членом семьи. Накануне Гермиона была озадачена и всячески готовилась к этому событию — читала книги, так как Джейкоб рассказал об уникальном положении династии. Хорошо, что благодаря интернету никто не мог видеть, чем именно занимается Грейнджер.

Она пропадала в своей комнате, даже не высовываясь. Джейкоб попросил Эсме присмотреть за ней, и та наведывалась к Гермионе несколько раз на дню, спрашивая, не голодна ли она. Та первое время отказывалась, но на второй день без еды чуть не упала в обморок. Поняв, в чем дело, Карлайл быстро провел обследование, а после приставил к ней Джаспера, который буквально силой кормил Гермиону — той не хотелось отрываться от книг. Несколько раз её навещал и Карлайл, проверял, как она себя чувствует. Гермиона что-то невнятно отвечала, смотря на экран компьютера.

— Гермиона, так нельзя. Ты испортишь своё зрение, — говорил он ей, пытаясь вернуть в реальность.

— Отец, я всего лишь хочу помочь Белле и узнать как можно больше. Вот выясню — тогда и буду спокойна.

Наставления Карлайла и Эсми ничего не давали. Джаспер всё так же продолжал силой её кормить. Гермиона даже Джейкоба не слышала, уйдя с головой в изучение трактатов и всяких старых фолиантов, которые смогла найти. Но время шло, и вот наконец четыре дня ожидания, за которые Карлайн и Эсме себе места не находили, подошли к концу.

Утром Гермиона проснулась от привычного стука Джейка в дверь и, пробурчав, что можно войти, выбралась из-под одеяла. Она была заспанной, Джейкоб, хмыкнув, подошёл к ней.

— Доброе утро, лисичка, давай одевайся и спускайся вниз завтракать, сама пойдешь или мне Джаспера попросить? Я смотрю, последнее время только он имеет над тобой контроль, — прозвучало это с ревностью, но Джейкоб быстро смог совладать с эмоциями, — а после Карлайл будет знакомить тебя с семьёй.

Быстро кивнув, она ушла в ванную, располагавшуюся в этой же комнате, что-то бурча себе под нос. Джейкоб же спустился к Эсме, которая готовила завтрак для Гермионы. Она уже привыкла это делать, так как больше было некому. Розали и Элис увлеклись вещами и модой. Джаспер и Эмметт тоже занимались своими делами, а Эдварда и вовсе не наблюдалось.

Гермиона спустилась довольно быстро. Поцеловав в щёку Эсме и пожелав ей доброго утра, она села за стол и приступила к еде. В первый раз такое проявление чувств заставило Эсме чуть ли не прослезиться. Да, она не могла плакать, но яд, проступивший на глазах, свидетельствовал, что её тронула чужая забота. После того, как Гермиона поела, к ним подошел Карлайн. Резко соскочив со стула, она, улыбаясь, направилась в гостиную, чтобы встретиться там с семью парами жёлтых — и одной карих — глаз.

— Гермиона, — проговорил Карлайл, протягивая ей руку — это Эсми, с ней ты уже знакома. А это, — он прошёл к Элис и Джасперу, которые стояли и улыбались, — Элис, а Джаспера… Его ты тоже уже знаешь не понаслышке, — тот улыбнулся Гермионе, она ответила тем же; Элис с интересом рассматривала девушку. Улыбнулась ей, обняв Джаспера. — Это Розали, а вот Эммет. Ну, и Эдвард с Беллой, которые отсутствовали какое-то время.

Гермиона всем улыбнулась, она была смущена. Эммет, в свойственной ему манере, подошёл к ней и, приподняв, закружил по комнате. Она невольно вцепилась в его плечи, боясь упасть, а он пробасил, опуская её на пол:

— Рады, что ты теперь с нами, сестрёнка.

Та покраснела ещё сильнее, чем развеселила всех. А между тем Гермиона повернула голову в сторону Беллы. Та выглядела бледной и уставшей. Грейнджер тут же решила сразу перейти к делу:

— Что-то не так ведь, да? — она всего лишь хотела помочь, но Белла покачала головой:

— Я просто устала. Перелёт дался нелегко. Мне нужно отдохнуть. — голос ее был резок и холоден. Гермиона непонимающе приподняла брови. Ее не трогал холод в голосе Беллы. И не такое слышала в свой адрес.

Все замолчали и напряглись. Гермиона нахмурилась и попросила отправить Беллу отдыхать, той это было необходимо. Эдвард тихо что-то прорычал, но она лишь улыбнулась ему и проговорила:

— Эдвард, можешь пойти с Джейкобом, он хотел с тобой поговорить. Да, Джейк?

Тот тут же согласно кивнул и вывел из дома нервного вампира. А Гермиона посмотрела на Элис:

— Скажи мне, пожалуйста, когда Эдвард отойдёт на достаточное расстояние, чтобы не слышать наш разговор, ты же можешь это?

Элис задорно тряхнула волосами; все застыли в ожидании, после чего она кивнула. Гермиона усадила Беллу на диван и села в кресло, прожигая ее взглядом. Все молчали в ожидании, пока Гермиона скажет, ради чего она спровадила Эдварда прочь. Между тем Белла легла на диван и прикрыла глаза, голова у неё кружилась.

— Вы знаете, что это, — Гермиона показала рукой на живот Беллы, — убьёт ее? Карлайл знает, ну или догадывается. Да, папа? Остальные, как вижу, нет.

Присутствующие шокированно молчали, а она, подумав недолго, продолжила:

— Я не пугаю. Я просто нашла много информации за эти четыре дня. Джаспер видел, — она улыбнулась парню, который рассмеялся, вспомнив, как силой заставлял есть эту девчонку. Даже силу свою применял, но она каким-то образом научилась бороться с ним, после первой такой попытки, после которой она спала около трёх часов. — Такие, как я, изучали область этой магии. А я хотела быть целителем, по-другому их называют колдомедиками, в переводе на нормальный язык — это врач.

Карлайл расплылся в улыбке. Белла открыла глаза и посмотрела на Гермиону.

— Я поверила во все, — хрипло заявила она. — Вампиры, оборотни… но магия? Прости, Гермиона, но я не могу в это поверить.

Та улыбнулась и призвала свою волшебную палочку, после чего проговорила:

— Люмос! — на кончике палочки появился огонек. Все завороженно смотрели на разворачивающееся зрелище. — Нокс!

Огонек погас. Но Белла всё так же скептически смотрела на неё, как бы говоря:«Думаешь этим меня удивить?»

— Экспекто Патронум! — проговорила Гермиона, откладывая палочку. Ее окутал клуб дыма, приобретая очертания лисицы, которая пробежала круг по комнате, потом запрыгнула на грудь Беллы, шутливо провела хвостом ей по носу и исчезла так же внезапно, как и появилась. Вот тут глаза Беллы приобрели шокированный вид. Теперь она была удивлена.

— Я изучала книги. За эти четыре дня накопилось много информации, но вся она ведёт к летальному исходу…— продолжила Гермиона как ни в чём не бывало. — Как же называлась та легенда, которая описывалась в книге…

Она замолчала и снова вскочила, стала расхаживать взад-вперед по комнате, что-то рыча и шепча под нос. После чего застыла посередине помещения минут на пять. Все, кто находились в комнате, непонимающе переглянулись.

— Точно! — вскрикнула Гермиона, отчего Белла подскочила на диване, затравленно на неё смотря.

После появления призрачной лисы и Люмоса она стала опасаться эту девушку. А кто её знает, может, Авадой кинет. Белла знала о магии. Все-таки фильмы про Гарри Поттера были в моде.

— Как я могла забыть об этой легенде!

— Гермиона… м-м-м… не могла бы ты нам объяснить, что происходит? — проговорила обеспокоенная Эсми.

Та тут же посмотрела на свою «маму» и ответила, сверкая глазами:

— Я смогу её спасти! Смогу сделать даже так, что она не почувствует особой боли при родах!

Все смотрели на неё, как на седьмое чудо света, Карлайл и вовсе был счастлив, он уже немного потерял надежду.

— Как ты ешь? — спросила Гермиона у Беллы, та отвела взгляд, и Гермиона всё поняла. — Ей нужна кровь. Человека! Я могу сейчас осмотреть её, магия мне даст полный ответ, что с ней не так, чего не хватает. Могу даже сказать, кто будет — девочка или мальчик.

— Что?! — вскрикнула Белла и Эдвард, который вернулся.

Гермиона бросила на Джейкоба пронизывающий взгляд, а тот развел руками, как бы говоря, чем смог — тем помог.

— Если она не будет питаться кровью человека, ребёнок убьёт её. Он выпьет все силы матери, и та умрёт! Дитя, естественно, выживет, но на руках братика окажется труп Беллы. Это обернется очень неприятно и болезненно для него самого. Так что я готова помочь, вместе с па…Карлайлом мы сможем ей помочь. Эдвард, ты за?

Повисла тишина, Карлайл обдумывал такой поворот событий, а все остальные шокированно молчали, а Эдвард и вовсе был в ярости.

— Белла не будет этого делать, — прошипел он.

— Братик, — ласково проговорила Гермиона, резко взбесившись и направляясь к вампиру, который тоже был на пределе.

Между ними встал Джейкоб. Он попытался удержать Гермиону, но Гриффиндор просто так не сдавался!

— Джейк. Отойди. Я должна ему объяснить всю ситуацию в целом.

Тот какое-то время помялся, но отошёл.

— Я будущий врач, к тому же маг. А ты… умеешь читать мысли, я права?

Гермиона уже знала о способностях младшего брата, ей рассказывали как Джейкоб, так и Джаспер. В ответ она получила кивок. Мысленно сняв щиты, Гермиона посмотрела на Эдварда и показала ему весь тот ужас, что был в интернете, симптомы и вид человека. С каждой новой картинкой лицо Эдварда становилось всё более отчаянным, а под конец он и вовсе застыл статуей, бросив взгляд на Беллу, потом на родню и только после на Гермиону, которая, сложив руки на груди, стояла, ожидая его ответа.

— Ну? Что ты на это скажешь? Так же будешь упрямиться? Способ есть, всего лишь человеческая кровь три раза в день. Ребёнок же наполовину вампир, так что ему нужна кровь. Это же логично! И к тому же… я не даю второго шанса. Я не хочу её смерти, и если ты, Эдвард, не сделаешь правильный выбор, его сделаю я. Да, как сказал папа — это её выбор, но тут есть я и есть Джейкоб, которые не дадут человеку умереть.

Эдвард невольно вздрогнул — из Гермионы получилась бы превосходная Вольтури.

— Решай, — она пожала плечами и полностью расслабилась, только глаза пылали яростью. Сознание тут же закрылось, и Эдвард уже не знал, о чем та думает, — или ты слушаешь, что тебе говорю я, и мы вместе с Карлайлом спасаем её, или же пусть всё идет, как ты хочешь, и в итоге ты получишь труп жены…

— Они хотят меня обратить, это поможет, я не умру, — проговорила Белла.

Повисла звенящая тишина, а после Гермиона повернулась медленно к Белле, проговорив:

— Ты думаешь, выживешь? Он убьёт тебя! Этот плод опасен! Твоё тело не способно такое выносить! Даже укус не поможет. Поверь.

— Не говори как Джейкоб, — прокричала Белла, — это мой выбор!

— Ты просто… просто… — Гермиона не знала, какое слово подобрать. — Простите меня все, но это… высшая степень идиотизма. Как ты не понимаешь — этот ребёнок опасен! У тебя есть два выхода, Белла: или аборт, чего я не одобряю и, смотря на тебя, вижу, что ты этого не сделаешь, или же пить кровь людей. Белла, ребёнку тоже будет плохо, если он не сможет питаться тем, что ему нужно. Обычная еда ему не подойдет!

После чего Гермиона развернулась и пошла в свою комнату. После её ухода какое-то время царила тишина.

— И где вы её такую умную нашли? — проговорила Белла тихо, но обиженно.

Она до сих пор была в ужасе от перспективы пить человеческую кровь, боялась её как огня, а тут пить?! Но помимо воли внутри неё что-то заурчало от слово «кровь», но она не придала этому значения — она не будет этим питаться, она человек!

— Прости, Беллз, но она права. Ты просто не понимаешь всей ситуации. Гермиона четыре дня сидела за компьютером и выискивала выход из ситуации, чтобы всё было хорошо, тогда ты… сможешь не быть вампиром. Эдвард, слышишь, что я говорю? — Джейкоб посмотрел на парня, тот лишь кивнул и отвернулся к окну.

Такой поворот дел его радовал, а не те картинки, что ему показала Гермиона. Они напугали до икоты.

— Но я наоборот хочу стать вампиром! — Белла была упряма.

Она знала, чувствовала, что не выживет, поэтому надеялась только на этот исход. Эдвард же видел выход, но, зная Беллу, боялся, что та откажется от крови наотрез. Потому что она её боялась, тем более человеческой. Ради семьи Карлайл сможет купить донорскую кровь. Эсми её будет разогревать для Беллы. Они привыкли уже к крови животных, поэтому соблазнов не было, а вот у остальных… Придётся им где-нибудь гулять в такие моменты.

В свою очередь Джаспер чувствовал боль и страх Гермионы, которая боялась за жизнь Беллы. Её эмоции не были настолько сильными, но все же… Элис обняла своего мужа за талию и проговорила, конкретно ни к кому не обращаясь:

— Все будет как нельзя хорошо. Не стоит из-за этого переживать. Белла сделает правильный выбор.

Эдвард лишь кивнул и исчез, Карлайл попросил присмотреть за Беллой, а сам ушёл в кабинет что-то проверять. Беллу же проводили в комнату Эдварда, где она тут же легла спать.

Гермиона

Я смотрела в окно из своей комнаты, не понимая, как так вообще произошло, что они хотели обратить Беллу. Неужели та настолько дура, что не могла понять — этот ребёнок способен убить и никакое обращение тут не поможет? Он выпьет из девушки все соки, оставив только скелет, обтянутый кожей!

За эти четыре дня я много книг перечитала, спасибо магии, которая помогла мне быстро усвоить материалы. И все сводилось к смерти, потому что человеческое тело не могло выносить вампирёныша. Вот маг мог, его тело приспособлялось, а у обычного человека — нет. Я хотела помочь, думала, что смогу спасти, а она просто ужасная непробиваемая дурочка. Эдварда, кажется, пробрало не на шутку, такого потерянного лица я не видела давно. Мне удалось его убедить, в Карлайле и Эсми я не сомневалась, остальные же просто не понимали причину отказа Беллы. Я просчитала варианты и поняла, что всё правильно преподнесла. Если бы я сказала, что аборт — это единственный вариант, мне было бы нелегко. Розали, та вампирша, явно всю свою мертвую жизнь мечтала о ребёнке от Эммета. Это же видно по её глазам. Но она не могла осуществить свою мечту, потому что вампиры не способны иметь детей. Да, конечно, встречались разные подвиды вампиров, но именно этот — не мог размножаться. Это разочаровывало не только Розали, но и Эсми, которая тоже хотела своих детей, но не могла родить, поэтому взяла приёмных. Кажется, и Элис хотела детей не меньше, но…

Я же могу им помочь! Могу! Я читала, что у одного из подвидов вампиров есть способность создания кокона. То есть, получается, я смогу воссоздать кокон и помочь им! Но это будет чуть попозже, не сейчас. Сейчас главное — спасти Беллу.

— Гермиона? — в дверь зашел Джейкоб. — Что случилось?

— Ничего, — бросила грубо я, а после опомнилась, тяжело вздохнув.

Я развернулась и, подойдя к Джейку, уткнулась ему в плечо. Девчонку было жалко до слёз. Она же глупая. Я предложила вариант, как выжить и ей, и ребёнку, но в ответ получила отказ. Чего же она хочет тогда?!

Джейкоб обнял меня за талию и прижал к себе, все проблемы тут же отступили, а я расслабилась в кольце этих рук, даже что-то промычала.

— Что тебя тревожит?

— Она. Почему она отказалась, Джейк? Я же не предложила ей аборт, всего лишь пить кровь, чтобы ребёнок смог нормально развиваться и не покалечить её.

— Она боится крови как огня.

Я невольно рассмеялась, а после просто заплакала. Джейкоб взял меня на руки и усадил на кровать, побежал за водой и только после того, как я выпила стакан, смогла взять себя в руки.

— Вампир, что боится крови? Это не смешно, это просто невозможно. Хотя… природа возьмёт своё, — я снова хихикнула, и Джекоб улыбнулся в ответ. — Что же, надо будет действовать намеченным планом, а потом уже предъявим сюрприз всей семье!

Джейк лишь кивнул, а после пригласил меня погулять вдоль побережья. Конечно, я согласилась! Провести побольше времени с Джейкобом — это то, что мне так хотелось сейчас. Побыть подальше от проблемы, что обрушилась на голову. Подумать о ней у воды, сидя рядом с близким тебе человеком, — это все, чего я хотела сейчас.

Попросив дать мне переодеться, я тут же полезла в шкаф, а Джейкоб вышел, сказав, что будет ждать меня на улице. Я кивнула и начала рыться в вещах: нужно что-то лёгкое и удобное.

Найдя подходящие вещи, я оделась и, приведя волосы в порядок, выглянула в окно: на голубом небе не было ни облачка, как в морозное утро сияло солнце, что не на шутку меня порадовало. Значит, не зря я надела шорты и майку. После чего, взяв свою палочку и положив её в карман, обула кеды и вышла из комнаты, спускаясь по лестнице. В доме было тихо. Наверное, все разошлись по своим делам, ну и хорошо. Хотя, Джейкоб рассказывал, что в доме бывает тихо, даже если все на месте. Вампиры же ходили бесшумно и быстро. Как рассказывал Джейкоб, они даже не нуждались в дыхании. Я в восторге! Мне бы такую способность!

Выйдя на улицу, я увидела, что под деревом, прикрыв глаза, сидит Джейк. Он услышал шаги и тут же открыл их, пристально осмотрев на меня с ног до головы таким взглядом, что я покраснела и сделала шаг назад. Встав, он подошёл ближе и, обняв, прошептал:

— Прекрасно выглядишь.

Он решил рушить мою стеснительность и ненависть к себе? Что ж, у него явно это получается. Приятное слово и кошке приятно, тем более если ее до этого мучили. Недоверчиво, но все же приятно. Пока рассуждала, Джейкоб успел переплести наши пальцы. Какое-то время мы так и стояли: я слушала стук его сердца и расслабилась. Он отпустил мою руку и отошёл подальше, после усмехнулся.

— Жди меня тут.

После чего ушёл в кусты. Что он задумал, интересно? Я осматривала лес и думала, какой же протяженностью эта лесополоса, как вдруг из кустов послышался тихий рык, а после оттуда вышел большой рыжий волк, выше меня ростом. Я невольно попятилась, но волк остановился и сел, а после лег, пристально смотря на меня человеческим взглядом. Я выхватила палочку. Дыхание стало рваным, сердце забилось где-то в груди. Меня начало трясти, хотелось бежать, но я не могла. Страх сковал меня по рукам и ногам. Волк печально смотрел на меня, не двигаясь. Но после все же сделал шаг ко мне. Не своим голосом я прокаркала.

— Ступефай! — отступив на шаг.

Волк так и застыл на месте, только в глазах отражались шок и ужас. Он не мог пошевелиться. Как бы ни пытался. Черт, надо бежать! Бежать как можно дальше! Где Джейк, когда он так нужен? Куда он ушел?

Я обошла осторожно оборотня, подходя к кустам. Там лежала одежда парня, но его самого не было.

— Джейк? — позвала я, все еще направляя палочку на огромного зверя. — Джейк!

Но ответа не было. Лишь шелест травы. После чего я увидела у дома Эдварда, он явно сдерживал улыбку. Что его так развеселило? Я стала осторожно двигаться назад к дому, все еще держа оборотня в поле зрении.

— Гермиона? — проговорил Эдвард и разразился хохотом. Да таким заразительным, что если бы я не было до трясучки напугана, смеялась бы вместе с ним. — Ты чего на Джейка палочку наставила?

Я удивленно перевела взгляд на оборотня. Джейк?! Щеки опалило жаром от стыда. Я что, его Ступефаем? Вот же чёрт! Заклинание я отменила тут же, как поняла. Оборотень пошатнулся и, не удержав равновесия, завалился вперед, распластавшись на земле. После чего фыркнул и сел, возмущенно смотря на Эдварда. Тот же продолжал заливаться хохотом. С яростным рыком оборотень понесся на вампира, а тот с хохотом скрылся в лесу. Тихо ворча, Джейк осторожно стал приближаться ко мне. После сел в четырех-пяти шагах от меня, настороженно косясь на палочку.

«Чё-ёрт, а если бы я кинула в него Аваду?»

От ужаса руки затряслись. Палочка выпала из ослабевших рук.

— О боже, Джейк, прости меня, — на глаза навернулись слезы, — я не хотела, правда, я не знала, что это ты!

Я сделала шаг навстречу. Тот никак не отреагировал, лишь чуть-чуть склонил голову набок. Я медленно шла к нему, боясь, но волк и не думал нападать. Он положил морду на лапы и стал следить за мной. Его хвост вилял из стороны в сторону, а уши невольно дергались на каждый мой шаг. Подойдя, я осторожно дотронулась до меха. Теплый и пушистый. Я невольно улыбнулась.

— Джейк? Это правда ты? Я читала, что оборотни в животной форме совсем теряют разум, превращаясь в животных. Поэтому я так их боюсь, ну, и из-за того что… впрочем, ладно.

Волк лающе рассмеялся, после моргнул и лизнул меня. Я взвизгнула, а он резко повалил меня на землю и стал вылизывать лицо, радостно порыкивая, напоминая тем самым щенка, а не громадного волка. Посмотрев в сторону дома, я заметила Беллу, которая улыбалась, а среди деревьев — Эдварда. Супер, мы стали всеобщем достоянием. У окна я увидела остальных, которые улыбались, наблюдая за нами. Супер!

— Джейк, прекрати! — я пыталась вырваться, смеясь и уворачиваясь от шершавого языка, но волк лишь урчал и продолжал играться.

Вскоре мне всё же удалось выбраться, и когда он снова приблизил морду, я поцеловала его в нос. Волк от неожиданности замер, а после толкнулся мордой мне в живот. Я чуть не упала на землю, но смогла удержаться на ногах. Отойдя, Джейкоб ушел в кусты, его долго не было, а когда я заглянула туда, рассмеялась до слез. Волк пытался сложить вещи в пакет, но запутался в нем. Тихо рыча и ворча, он пытался вылезти, но запутывался только больше.

— Тише-тише, — сквозь смех смогла сказать я, — сейчас помогу. Ты их сложить хочешь?

В ответ я получила согласное рычание. Быстро сложив вещи, я отошла от волка. Тот тяжело вздохнул, смерив меня мрачным взглядом, и вышел из кустов. Эдвард стоял, обняв Беллу, и хохотал в голос. Вот же… хотя я бы тоже смеялась, увидев такое зрелище. Злобный и страшный оборотень запутался в пакете, а еще его оглушила какая-то девка с палочкой. Я улыбнулась. Джейк лёг и подставил мне спину, приглашая покататься, уничижительно фыркнув в сторону Эдварда. И, кажется, что-то мысленно сказал ему, потому что в ответ услышала прилетевшее:

— Сам такой.

Детский сад, не более. Какие же они, столетние вампиры. Это дети! Я взобралась на него, после чего вцепилась в шерсть на загривке. Волк начал вставать, и я чуть не упала, поняв, что съезжаю. Он снова лёг на пузо, тихо порыкивая и ожидая, пока я не сяду получше. А я просто легла на него и обняла за шею.

Волк поднялся, но на сей раз я не падала. Немного постояв, он медленно двинулся трусцой в сторону деревьев, а после стал ускоряться, переходя на бег.Мне было уютно, я зарылась носом в мех. От него шло такое тепло, что я невольно заурчала. Помимо воли из горла вырвалось то, что я стеснялась и боялась сказать, хотя понимала — это глупо. Потому что с самого начала знала, что я принадлежу ему, а он — мне. Но всячески сопротивлялась этому, боролась, пыталась разобраться. Сейчас я поняла — это бесполезно. Просто стоило признать то, что он теперь мой, а я — его.

— Мой волк, — проговорила я.

Тот резко остановился. Хорошо, что я крепко обнимала его за шею, поэтому мне удалось не свалиться. Джейк повёл ушами, и я, не удержавшись, дунула ему в ухо. Зачем… самой бы понять. Волк невольно прижал ухо, а после снова побежал. Примчавшись на побережье, лёг. Я слезла с его спины, отряхиваясь от шерсти. Волк потрусил в кусты, а через мгновение на его месте уже был человек.

Его глаза сверкали, а улыбка так сияла, что мне стало за него страшно. Все ли хорошо? Чего это он такой счастливый? Уж больно счастливый.

Он подошёл ко мне и заключил меня в объятья, после чего зарокотал.

— Это «мой волк» и было твоим ответом на мой вопрос? — подколол меня Джейк, и я покраснела, став цветом с помидор. Он засмеялся и прошептал на ухо: — Прими облик лисички.

— За-зачем? — казалось, что краснеть дальше уже некуда. Но я недооценила возможности своего организма. Уши и щёки пылали.

— Просто так, — весело ответил он, обнимая меня. Я заглянула в его глаза, которые блестели таким счастьем и любовью, что я даже спорить не стала. —Хочу посмотреть на тебя.

Моя гриффиндорская душа вопила, что просто так ничего быть не может, но то дух Гриффиндора, а это сердце, которое радостно забилось. Нахлынула такая нежность, что я все-таки не смогла удержаться и сильнее не обнять Джейкоба. Он обнял в ответ, крепко прижимая к себе.

Было у меня такое ощущение, что, задай мне ещё раз тот вопрос, и я с радостью отвечу ему «да». Ведь Джейк стал всем для меня. Он спас меня, отвел к Калленам, которые в свою очередь помогли мне встать на ноги. Не отходил от меня ни на шаг, пока я была в лечебной коме. Да, думаю, я смогла бы назвать это любовью.

— Ну? — спросил он с рокочущими нотками в голосе. — Ты так и не ответила, твоё «мой волк» — это ответ?

Я подняла голову и посмотрела ему в глаза: в них было столько нежности и любви, что я не удержалась. Привстав на цыпочки, я поцеловала его в уголок губ, так как все равно не смогла дотянуться. Он резко наклонился и поцеловал меня сам, с нежностью, медленно. Не было в этом поцелуе ни страсти, ни напора. Одна нежность. Я приоткрыла губы, и он тут же углубил поцелуй. Я была не против, даже наоборот, обняла его за шею.

— Значит, все-таки да? — блестящими от счастья глазами спросил он.

— Да, — тихо сказала я и, смущенная, уткнулась ему в грудь.

Он лишь рассмеялся и, подхватив меня на руки, закружил, крепко прижимая к себе, а я от неожиданности завизжала как сумасшедшая, вцепившись в него. Вдруг уронит!

— Джейк! Отпусти, отпусти меня! — я вцепилась в него мертвой хваткой, боясь упасть.

— А ты примешь облик лисицы?

— Приму-приму, только отпусти-и-и-и!!! — визжать я умела дай боже.

Джейк даже головой помотал, чтобы в ушах, наверное, не звенело. После отпустил меня, и я тут же пошла в кусты. Вернувшись в облике лисички, увидела его уже волком. Он довольный лежал у обрыва, положил морду на лапы и смотрел на меня своими желтыми глазами, неотрывно.

Я невольно попятилась. Но тут его уши встали торчком. Волк вскочил, и я с визгом побежала в лес, набирая скорость. В ушах шумело. Перед глазами все было четким, но сердце билось загнанной птицей. После я услышала голос в голове: «Гермиона, не убегай».

Я притормозила, чем он и воспользовался. Подбежав ко мне, аккуратно взял меня зубами за загривок и потрусил обратно. Да, по сравнению с ним я и вправду была мелкой. Дойдя до обрыва, Джейк отпустил меня, а пока я не опомнилась, лёг и привлек меня к себе под бок. Ещё и хвостом прижал.

Рядом с ним было тепло, и я знала, что мой волк меня не обидит. Лиса успокоилась прекратив чувствовать страх. Я даже сама не заметила, как уткнулась носом ему в шерсть и, свернувшись клубочком, заснула. Услышав довольное ворчание Джейкоба, я почувствовала, как он лизнул меня в ухо, которое нервно дернулось и прижалось. Волк тихо рассмеялся лающим смехом.

* * *

— Карлайл, где Гермиона? — обеспокоенно спросилДжаспер, когда не обнаружил маленькую сестрёнку дома.

Вот они были на поляне, а он отлучился. А когда вернулись, ее и Джейкоба не было.

— Ушла гулять, наверное. Что-то не так, сын?

— Джейкоба тоже нет, если он с ней…

На это Карлайл рассмеялся, а после проговорил:

— Всё хорошо, он не сможет причинить ей вреда, он на ней запечатлен.

Повисла тишина, а после Джаспер сказал:

— Просто я думаю, что Эдвард все-таки решится принять её помощь.

— Я тоже на это надеюсь, сын. Но нам остается только ждать и верить в лучшее.

Вдруг с первого этажа послышался хруст и звон. Двое вампиров рванули вниз. Они увидели Беллу, упавшую на пол. Звук произвела ваза с цветами, которая сейчас осколками лежала на полу, а Белла сидела в луже воды, пролитой из этой самой вазы. Рядом с ней стояла Элис с отсутствующим видом. Джаспер тут же подошёл к ней, а Карлайл к Белле. Оказалось, что та, спускаясь по лестнице, споткнулась и упала, расцарапала коленку, ещё и на луже поскользнулась. Карлайл лишь печально улыбнулся и помог встать новоиспечённой Каллен, повёл в кабинет, чтобы перевязать колено.

Тем временем Джаспер смотрел на Элис.

— Что случилось, Элис? — он обнял ее, привлекая к себе.

Ту трясло: верный признак того, что дело дрянь.

— Вольтури… — прошептала та одними губами. — Они решают напасть на нас, как только ребёнок появится на свет. Они знают о том, что Белла беременна. Благодаря тому, что у них есть Лиззи, у нее такой же дар, как и у меня. Она все им рассказала…

Джаспер тут же напрягся. Все оказалось ещё хуже, чем он думал.

Проснулась я от того, что кто-то теребил меня за ухо. Приоткрыв глаза, увидела большого чёрного волка. Тело и память среагировали быстрее, чем сознание. Заскулив, я попятилась, прижав уши к голове. Наткнувшись на что-то тёплое и родное, тут же остановилась и встретилась с глазами Джейкоба, который в обличье зверя всё так же лежал рядом. В глазах его не читалось опасения, он посмотрел на чёрного волка и склонил голову набок. Тот в ответ рыкнул и ушёл в кусты. Я проводила его затравленным взглядом и, глянув на своего волка, обеспокоенно прижала уши, а затем, немного скалясь, услышала:

«Скоро вернусь, тебе не помешало бы принять нормальный облик».

Я пораженно кивнула, а он встал и побежал следом в кусты. Как он это сделал? И если мог, почему когда я ударило его Ступефаем, ничего не сделал?! Во время их отсутствия я быстро приняла человеческий облик и стала ждать. Спустя некоторое время вернулись двое: Джейкоб и… неизвестный мне парень. Они пихались и смеялись, а, подойдя ко мне, Джейк сел рядом на землю и приобнял меня за талию.

— Это она? — произнес незнакомец.

Джейк лишь счастливо кивнул. Я настороженно смотрела на парня. Меня всё ещё пугал его волк, да и сам он, хоть и улыбался, излучал давящую ауру силы. От него исходила не только сила, но и отсутствие контроля. Я неосознанно призвала палочку, которую умудрилась обронить и не поднять тогда у дома Калленов. Не понимая, о чём речь, я посмотрела на Джейкоба, который, в свою очередь, перевёл взгляд на меня, а после опомнился, вскочил и сказал:

— Сэм, это Гермиона, Гермиона — это Сэм, вожак стаи и…

— Хотя им должен был стать ты…

— Сэм, я тебе уже говорил, я этого не хочу. Зачем мне это нужно вообще?! — прорычал тут же Джейкоб. От него пошла энергия, придавливающая к земле.

— Но твой отец… — парень напротив тоже тут же вышел из себя.

Меня придавило и его магией тоже, и уже тихо зарычала я.

«Какого черта, в конце концов, тут творится?!»

— Сэм! — я заметила, как его немного начала бить дрожь. — Хватит! — рыкнула я, вскочив.

Не знаю, что отразилось на моем лице, но Сэм тут же отвел взгляд, шокированно смотря в землю. Видно, он не когда еще не отводил взгляд при женщине.

Я обняла Джейка, прижавшись всем телом.

Кожа его была горячее, чем обычно, но он стал успокаиваться, что меня очень радовало. Тяжело вздохнув, сжал меня в объятиях, а я дала себе заметку узнать потом, что же случилось, что его так в дрожь бросало. Немного подумав, Джейк потянул меня вниз и, сев, прижал к себе. Я откинула голову ему на плечо и прикрыла глаза. Мне было так спокойно.

Сэм тем временем рассматривал меня пристально, буквально пробираясь своим взглядом мне в душу. Я повела плечами.

— Ты та самая, что является его запечатлением? — проговорил он строго, рассматривая меня.

Я снова кивнула, а после была схвачена в кольцо рук и прижата к широкой груди Сэма, который радостно сообщил:

— Добро пожаловать в семью!

Вырвавшись, я кинула Ступефай, после чего пробурчала виновато:

— Где-то я это уже слышала... Прости. Я немного нервная, так что... поосторожнее, братик, так ведь мне теперь тебя называть? — ехидно осведомилась я, смотря, как Сэм шокированно на меня таращится.

Джейкоб зарычал и в ту же секунду задвинул себе за спину. Зачем, я поняла чуть позже. Да он же ревновал! Я невольно рассмеялась.

— Тише, Джейк, я всего лишь обнял, ты чего.

— Руки. Держи. При. С-с-себе, — прошипел мой волк, и его тело снова начала сотрясать дрожь.

Джейк двинулся к нему, а я поняла, что сейчас будет. Тут же подошла к волку и обняла, прикрыв глаза. Теперь ему придется отцепить меня от себя, чтобы подойти к Сэму. Но он же этого не сделает, правда же?

К моей радости, не сделал. А Сэм уже давно скрылся в чаше, крикнув на прощание:

— Вот Лия-то рада будет!...

— Не то слово. Хотя она и так уже знает… только не верит и думает, что связь выдает ошибку… — прошептал Джейкоб, кривясь.

Я нахмурилась.

— А кто это?

— Ревнуешь, — рассмеялся Джейк, а я тихо прошептала: «Прокляну!» — Ладно-ладно, ну как сказать… Лия была моим другом… я так считал. А на деле она… меня любила и надеялась, когда я приму свою сущность, стать моей волчицей. Но не получилось, а тут появляешься ты, тоже оборотень и…

— Я анимаг, — холодно проговорила я, давая себе зарок объяснить этой облезлой шавке, где граница проходит. Тронет — зааважу! И не посмотрю на последствия! Я далеко от нашего Министерства.

— А разве есть разница?

— Есть. Анимаг — это волшебник, который по своему желанию может превращаться в животное. Качество это не врождённое, ему можно научиться. Так как анимаг превращается всегда в одно и то же животное, существует специальный Реестр анимагов, где указывается имя мага, животное, в которое он или она превращается, и особые приметы этого животного. Как ты понимаешь, это не с рождения, как у тебя или у другого оборотня. Это приходит со временем, когда твоя сила набирает такую мощь, что ты можешь перевоплощаться, но не каждый сможет это сделать правильно. Это сложная наука. Надо учесть, что есть проценты, которые идут на разделение сознания человека и животного. Если сделать неправильно, то может произойти неправильное слияние, из-за чего волк или другое животное будут преобладать над человеком. Ну, например, у собак весной идет период случки, и если анимаг не смог правильно обратиться в первый раз, весной животная сущность возьмет вверх над человеком, в своей нормальной форме. В общем, ты понимаешь, что будет?

— Оу... но у нас тоже не с рождения. Я, как и мои братья, превращаемся лишь тогда, когда на нашей земле появляются больше вампиров. Мы защитники этих мест. Людей от хладных, — отозвался Джейкоб. — Ну, и вот — Сэм хочет рассказать ей обо всем. Я просто боюсь за тебя. Ведь сегодня на ночь хотел пригласить тебя к нам в резиденцию, чтобы познакомить со своим отцом. Ты же не против?.. Хотя у нас с ним не лучшие отношения... я не очень горю желанием его видеть, если честно.

Я лишь покачала головой. Как можно быть против того, чтобы провести побольше времени с ним и узнать о нем побольше? Как можно обижаться на своего отца? Хотя… это я сейчас легко говорила потому, что потеряла своих родителей. Сердце снова сжалось от боли, но уже не так, не вызывая отчаяние и страх, так как теперь у меня появился Джейкоб. Я просто не могла отказать ему в такой малости, знала, что он будет от этого счастлив.

— Конечно, нет, а если она только попробует напасть… Ну, не знаю, что-нибудь придумаю. Я же маг, в конце концов.

— Если нападет — я её на куски порву и не посмотрю, что она мой друг и семья, — прорычал Джейк, — к тому же ты такая маленькая. Хочется тебя все время защищать. Хотя судя по тому, что ты сегодня мне показала, ты явно не беспомощна.

— Я не показала тебе и процент того, что могу! — гордо вздернула я подбородок.

Но тут же поникла. Что бы я ни могла, это не спасло меня и не помогло сбежать. Ведь моя магия не работала в тюрьме.

— Джейк, давай вернёмся пока к Калленам, я приведу себя в порядок и поем. Я немного проголодалась.

Джейкоб проявил молчаливое согласие и, снова обратившись в зверя, подставил спину. Он явно заметил мои перемены, но не стал ничего говорить, в конце концов, не должен же он мне все время под шкуру лезть. Я тут же вскарабкалась на него, и мы побежали к Калленам. Прибыли домой быстро, а, зайдя, уловили прекрасный запах лазаньи. Я даже облизнулась. Выглянувшая Эсми со счастливой улыбкой пригласила за стол. Я невольно вспоминала свою маму и подошла, чтобы её обнять. Она обняла в ответ. Стало сразу так хорошо. Будто домой вернулась, и весь тот ужас, что был со мной, был лишь страшным сном. Не умирали Гарри и Рон. Будто я могла набрать номер, и они ответят. Но... нет. Не ответят.

«Так, ладно. Не стоит портить настроение окружающем своей грустью. Все позади!»

Там же я обнаружила Беллу, которая на меня заинтересовано посмотрела и поздоровалась. После передо мной, Джейкобом и Беллой поставили тарелки. Я села за стол, взяла вилку и начала есть, Джейк тоже приступил к поглощению блюда, а вот Белла... Она аккуратно съела несколько кусочков, а после побледнела и, вскочив, бросилась куда-то со всех ног.

— Что с ней? — спросила я у обеспокоенной Эсми, которая прижала руки к груди, тревожно проследив глазами за Беллой.

— Не знаю, дорогая, это уже не в первый раз. Съест кусочек чего-нибудь и бежит, плохо ей.

Я посмотрела на Джейкоба, который тоже был обеспокоен, а после на лазанью.

— Ладно, разберемся, но сначала закончу трапезу. Я слишком голодна.

Покончив с едой, я тут же направилась к отцу. Надо разобраться. Сразу поняла, что Белла не пила кровь. Если бы она поступила так, как я сказала, сейчас сидела бы сытая. В дверях столкнулась с Эдвардом, который расхаживал взад-вперед по кабинету. Завидев меня, он бросился навстречу и, схватив за плечи, с беспокойством посмотрел в глаза, а после сказал:

— Помоги ей. Я понял, о чем ты говорила. Пожалуйста, я… прошу у тебя прощения за то, что не выслушал тебя тогда, а Белла… она просто сама по себе такая упёртая. Слушать не хочет. Она всегда такой была. Собой пожертвует, не слушая никого! Она слишком мне дорога, чтобы я ее потерял!

Я лишь кивнула — того, что он извинился, достаточно. Белла потом сама осознает свою ошибку.

— Карлайл, как ты предлагаешь давать ей кровь?

— Стаканчик непрозрачный, пусть так пьёт.

Я лишь кивнула, а после проговорила:

— Также можно добавлять в мясо или что-нибудь другое. Только чтобы это было с кровью, иначе будет отторгаться, ясно? И ещё. Нужна человеческая кровь, животная не подойдёт. Малыш пока не может усваивать животную кровь.

Эдвард и Карлайл кивнули.

— Отлично! Я с Джейкобом иду к Квилетам, он хочет познакомить меня со своим отцом. Карлайл, ты же не против? — я немного покраснела и посмотрела в пол, а после услышала тихий смешок.

— Конечно, нет. И, Гермиона!.. — окликнул Карлайн меня, когда я уже была у выхода из комнаты. Счастливо улыбаясь, я обернулась. — Будь осторожна. Джаспер за тебя переживает, а Элис, она… Эдвард, тебе тоже стоит это узнать. Она увидела, что после рождения ребёнка Вольтури нагрянут с визитом. Думаю, ты знаешь, чего они хотят…

Эдвард тут же изменился в лице и ушёл, а я посмотрела на картину с изображением трех мужчин. Проследив за моим взором, Карлайл заговорил дальше, немного хмурясь. В глазах его были застарелая грусть и какая-то печаль, но я не стала спрашивать.

— Да, это они и есть. Аро, Маркус и Кайус. Правители Вольтерры, самый сильный и могущественный клан. Главный — это Аро, его брат Кай и Маркус. Кай самый сильный войн, а Марк… скорее, стратег, но после смерти своей жены он совсем сник и сейчас абсолютно безэмоциональный.

— Что им понадобилось от ребёнка? — я нахмурилась и сжала кулаки. Плевать, что они главы самого сильного клана, не позволю убивать детей!

— Думаю, это из-за того, что он представляет из себя полукровку. Такого ещё не было, не считая древней легенды, которую ты уже читала. И в ней, как ты помнишь, ребенка убили. Ни одно существо такого типа не должно жить, — проговорил Карлайл с грустью. Было понятно, он не хотел, чтобы ее внучка или же внук умерли.

— Думаешь, они идут нас убить?

— Нет… Понимаешь, Вольтури давно хотят взять к себе в клан Эдварда и Элис, а теперь ещё и Беллу.

— То есть если эти трое откажутся, они убьют ребёнка?!

— Думаю, что так и будет, — проговорил тихо Карлайл, смотря в окно.

Я сжала кулаки, желание убить просто зашкаливало. От меня снова прошла волна магии. За окном поднялся ветер, вещи снова стали подниматься в воздух. Карлайл быстро повернулся и, оказавшись рядом, обнял меня, прижав к себе.

— Тш-ш-ш, не переживай, мы что-нибудь придумаем.

— Не бывать этому. Я не позволю им убить невиновного ребёнка! — прошипела взбешенная я, почувствовав, как улыбается Карлайл мне в волосы.

— Я знаю Герми, знаю.

Его объятия немного успокоили меня, насколько могут успокоить каменные холодные объятья. Он продолжал улыбаться, не торопясь меня отпускать. Даже стоя так, уткнувшись носом в его кофту, я чувствовала это. Наверное, сейчас в его глазах я выглядела как маленькая глупенькая девочка, ну и пусть.

Я — маг, всегда им была. Не позволю! Буду пытаться, учиться и вспоминать магию. Вот только придётся мне вспоминать беспалочковую магию. Азы нам преподавали в Хогвартсе. А если понадобится, поеду обратно и куплю там книги, хотя у меня и денег-то нет…

— И, Гермиона, — проговорил Карлайл, отпуская меня. Поняв, что я успокоилась и больше магия не шалит, отошёл и достал из кошелька тоненькую пластинку, протягивая её мне. Я нахмурилась, не понимая, что это такое, а Карлайл рассмеялся и продолжил: — Это банковская карточка, с неё ты можешь снимать деньги, сколько тебе нужно, и покупать, что тебе понадобится. Та комната, что я тебе отдал, в полном твоём распоряжении.

— Но я не могу принять такой подарок, — я тут же отошла подальше и спрятала руки за спину, потупилась в пол.

На это Карлайл уже смеялся от души. Наверное, его так позабавили моя красная физиономия и полностью смущенный вид.

«Я сжала губы. Не возьму! Это уже слишком. И так тут все слишком подозрительно. Я слишком запуталась, а тут ещё и карту дают с деньгами! Я не заслужила ее!»

— У каждого члена семьи есть карточка, не переживай, пожалуйста. Считай это подарком, своим отказом ты меня обидишь.

Я помотала головой. Я не хотела принимать карту, но и обидеть его не могла. Все же он приютил меня, когда я была в таком ужасном состоянии. Да он мне выбора не оставляет!

Подняв на него яростный взгляд я пискнула:

— Это нечестно! Вы мне выбора не оставляете!

И снова эта улыбка.

Тяжело вздохнув, приняла карточку, обняв Карлайла за шею.

— Спасибо, — мне все еще было неловко.

— Не за что, моя дорогая. И помни: будь осторожна, — меня аккуратно обняли в ответ.

— Буду стараться, — пробормотала я, а затем, развернувшись, быстро выбежала из кабинета и, только закрыв за собой дверь, улыбнулась.

Я быстро пошла к себе. Нужно было переодеться. Заходя в свою комнату, я увидела Джейка, что стоял у окна.

— Джейк! — радостно крикнула я. — Завтра я еду обратно. Это важно! Возможно от этого зависит жизнь Беллы!

— К-куда? — опешил тот, ведь я все это протараторила на одном дыхании.

— В Британию! Мне нужно будет приобрести книги. Я…

— Можно с тобой? — и взгляд у него стал такой проницательный.

Я лишь кивнула, прекрасно понимая, что одну он меня не куда не отпустит. Иначе себе не простит, если что-то со мной случится! На это он улыбнулся, обнял меня, поцеловал в лоб и вышел, прикрыв дверь, бросив напоследок:

— Жду на улице. Поторопись, рыжик.

Собралась я быстро и, выбежав из дома, уже видела ожидающего меня волка. На ходу я приняла облик лисицы и, перепрыгивая через волка, устремилась в лес.

«Ты куда? Ты знаешь, куда бежать?»

Волк быстро меня нагнал и, снова схватив за шкирку, ускорил бег. Я обиженно тявкнула, но Джейк не особо обратил на это внимания.

«Отпусти, — попросила я. Он остановился и аккуратно поставил меня на землю. — Просто вспомни путь и покажи его мне, так же, как разговариваешь со мной. А как у тебя это получается? И почему тогда, когда я кинула в тебе Ступефаем, ты не смог со мной говорить? Или мог, но не стал? Это же ты позвал Эдварда?»

«Ты разве не знала? У запечатленных пар, таких, как мы с тобой, есть связь. А в тот раз я не смог с тобой связаться, потому что ты закрылась от страха. Ты будто оттолкнула меня и моего волка из-за страха».

А после перед глазами пронесся путь до резервации, и я снова побежала, за мной Джейк. Мы бежали наперегонки, как дети. Победить должен был он, но он поддавался мне, шутливо клацая зубами у моего уха, отчего я невольно взвизгивала и набирала скорость. В моей голове лишь был слышен громкий смех Джейкоба, а после я выбежала на поляну. За мной мчался Джейкоб и, не успев притормозить, повалил меня на землю. Он чуть не придавил меня, но вовремя успел выставить лапы по обе стороны от меня, чтобы не упасть сверху. Я же растянулась на земле. Джейк нежно лизнул моё ухо и аккуратно ткнулся мне носом в шею.

«С тобой все хорошо? Не ушиблась, рыжик?»

Я лишь тявкнула и подняла морду. Первая, с кем я встретилась взглядом, была девушка с короткими чёрными волосами. Её глаза были черны как ночь, в них было столько ярости. Её лицо исказилось в отвращении. Джейк проследил за моим взглядом и глухо зарычал. После облизнулся и, взяв меня за шкирку, гордо пошёл к домику. Мне осталось только поджать хвост и висеть в его пасти до тех пор, пока он не решит меня отпустить. Дотащив меня до домика и отпустив на землю, он рыкнул-тявкнул. Из дома вышел мужчина. Он посмотрел на нас и расплылся в улыбке. А я зло куснула его за лапу, рыкнув.

«Зачем ты протащил меня через всю деревню, как своего щенка?! Я не щенок!»

Даже не заметила, как залаяла и заскрипела рассерженно на него. Не заметила, как улыбается отец Джейка, наблюдая за мной. Очнулась лишь тогда, когда раздался теплый смех.

— Дже-ейк, ты вернулся! Смотрю, ещё не остепенился, а твоя невеста уже мозг пилит? — после он отошёл, пропуская его в дом.

Джейк аккуратно пошёл в комнату и захлопнул носом дверь. Вышел он оттуда через пять минут. Мне не нужно было переодеваться после обращения, так что я тут же стала человеком и тряхнула головой. Волосы растрепались, и я быстро с помощью палочки сделала шишку. Кощунство. Дожила. Когда-то я презирала Луну за это, но во время обороны против Волдеморта многому у нее научилась и считала ее своей подругой. Грусть появилась в душе.

«Эх, Луна, надеюсь, твоя душа нашла покой...»

Джейк улыбнулся, не замечая моей грусти в глазах, а после, снова переплетя наши пальцы, вывел меня на улицу. Тут я опять столкнулась взглядом с девушкой.

— Ну, привет, Джейк.

В каждом её слове было столько яда. А сама она была в ярости. Но я даже не сдвинулась с места. Все так же стояла и смотрела ей прямо в глаза. В ответ она утробно зарычала, я ответила ей тем же. Джейк сжал мою руку как бы призывая угомониться, но я не собиралась.

— Шавка! — прорычала она, её тело стала бить крупная дрожь. — Да как ты смеешь!

Я поняла, что она сейчас перекинется, но тут заметила, что и Джейка тоже трясет от ярости.

— Не смей её так называть! — рявкнул он, да так что Лия, а это была явно она, тут же притихла, невольно склонив голову.

Я видела, как она не хотела этого делать. Она мимо своей воли сделала жест подчинения. Все же мой волк был, есть и будет альфой. А она? Кто тогда она?

— А что, хочешь сказать, я не права? — прошипела она и оскалилась. — Я всё время была рядом с тобой, я любила тебя, а получается, что какая-то шавка появилась и всё испортила?! Да мало того, от нее несет за милю кровососами! Где ты ее нашел вообще?!

Это было последней каплей, и Джейк моментально перекинулся и зарычал. Лия побледнела и попятилась назад, невольно принимая облик волчицы. Её явно было больно, при обороте она даже вскрикнула, но Джейк продолжал на неё надвигаться. Я слышала каждое его слово, сказанное ей.

«Ты больше никогда не скажешь ей плохого слова. Если я хоть раз услышу из твоей пасти гадость в её адрес, твоя жизнь станет адом, я тебе обещаю. Усекла?! Я не посмотрю на то, что ты моя семья!»

Тихий скулеж и прижатые уши и хвост оповестили о покорности, но оскаленные клыки показывали, что не до конца. Но тут откуда-то вылетел чёрный волк. Он встал перед Джейкобом и зарычал. Джейк зарычал в ответ, а Лия под шумок убежала.

Я стояла и думала, что мне делать? Сердце испуганно билось; боясь за Джейка, не осознавая, я встала между ними, отгораживая нас щитом, и рявкнула во всю мощь легких:

— Назад!

Двое оборотней все еще рычали. Лия, прижав уши, припала к земле и рычала, готовая напасть. Сэм защищал волчицу, скаля клыки, а Джейкоб возвышался надо мной. Я чувствовала его ярость. Щит ярким золотом светился передо мной. Волчица прыгнула, но налетела на щит и со скулежом отлетела, да с такой силой, что послышался треск костей и жалобный вой. Черный волк бросился к ней, а меня трясло от ярости. Я заметила, как вокруг послышались крики:

— Там Джейк с Сэмом сцепились…

Между снова взбешенном Сэмом и Джейкобом возник седой волк. Как я поняла потом, это был отец Джейка. Он выбежал из дома и побежал в сторону склочников разнимать их, как только услышал мой крик. Было видно, что это скорее цвет седины, чем его настоящий окрас. Волк проскочил между двумя альфами и начал скалиться то на одного, то на другого. Шерсть на его загривке встала дыбом, и он рычал, оттесняя нас с Джейкобом к дому. Сэм сдался первым и ушёл, а Джейкоб быстро ринулся в кусты и вернулся ко мне, виновато смотря. Мужчина тоже принял свой нормальный облик, но этого я не видела. Слышала только, как он кричал:

— Джейкоб, чем ты думал! Ты теперь не альфа, понимаешь?! Он мог разорвать тебя на куски!

Джейкоб лишь поморщился.

— Пап, знакомься, это Гермиона, она моя будущая жена, — проговорил он это холодно и как бы даже с вызовом, смотря индейцу в глаза.

Слова про Сэма и то, что он альфа, явно пролетели мимо ушей Джейкоба, нигде не задержавшись.

Он играет с огнем, как он это не поймет?! Мог ведь пострадать. Краем глаза я заметила, как серую волчицу оттаскивают в один из домов. Как она скулит, не в состоянии встать на лапы. Видно, сильно ее откинуло. Пусть радуется, что жива осталась.

Мужчина застыл, как и я; мы переглянулись, смотря друг на друга совершенно по-иному. Я и предположить не могла, что этот мужчина будет отцом Джейка. Уж слишком он молодо выглядел. Он улыбнулся и обнял меня, сказав:

— Я очень рад, что теперь ты часть семьи, пошли в дом.

Развернувшись, мы пошли в дом Джейка, чтобы поговорить. Вот же... дежавю, и это уже третий раз! Оказаться в семье вампиров. Теперь оборотней!

Что же на то воля судьбы. Видит бог, я заслужила хоть немного счастья в этом мире.

* * *

— Джейк, подожди меня, я возьму свою сумку и карту, и мы можем отправляться, — проговорила я, забегая в дом Калленов и резко останавливаясь.

Белла сидела бледная и осунувшаяся.

С ней что-то было не так. Животной частью себя я чувствовала, что состояние ее тела ухудшается. Ребенок голоден. Недоволен. Я чувствовала это.

Я резко изменила траекторию своего направления, решив идти в кабинет отца. Джейкоб же пошёл к Белле, чтобы узнать, что случилось.

— Карлайл! — я ворвалась в комнату, даже не подумав, что он может быть занят. К радости моей, не был. Он разбирал книги на полках. Потом повернулся, ожидая, пока я договорю. — Белла... вы давали ей кровь?

— Да, — как-то задумчиво проговорил Карлайл, а после на его лице появилось непонимание, о чем я говорю. — Что-то не так?

— Совершенно не так. Такой результат может быть, если она совершенно не пила кровь. Сколько раз в день вы ей давали? Я чую, что ребенок голоден! Мой зверь это чует. Как бы объяснить...

— Один раз, но там был полный стакан, — ещё обеспокоенно проговорил доктор, даже не дослушав. Он явно не понимал, к чему я клоню. А вот я догадывалась. — Что не так, дорогая?

— На протяжении скольких дней? Со вчерашнего вечера сколько раз?

— Три-четыре раза, — проговорил отец, и его лицо стало напоминать маску.

Я кивнула и пошла к Белле.

— Белла, ты пила кровь?

— Да, — выплюнула та, поморщившись.

— А правду?

Она бросила на меня убийственный взгляд, но снова ответила:

— Да, пила.

Я лишь хмыкнула и призвала палочку в руки, а после наставила на нее; она шарахнулась, а я тяжело вздохнула.

— Белла, вот скажи мне, ты дура? Я же сейчас применю заклятие правды, и тогда ты все как на духу скажешь. Не заставляй меня делать такое! — я уже орала от бешенства

— Да как ты смеешь!

— Я пытаюсь спасти тебя, твоего ребёнка... А ты, дура, притворяешься что пьешь человеческую кровь?! Ты себя в зеркало видела?! Если нет, то возьми и посмотри! Акцио зеркало!

К ужасу, до Беллы только сейчас дошло, что перед ней та самая Гермиона Грейнджер из книги про Гарри Поттера. Она немного отползла от палочки и сжалась в комочек.

Тут же мне в руки прилетело зеркало, и я отдала его Белле. На её лице тут же проскользнули шок и ужас. Я знала, чего она боится, знала её страхи. Стать некрасивой, страшной, старой, остаться одной. Постареть…

— Ну? Правда или силой? Как ты не поймешь, я хочу как лучше для тебя и твоего ребёнка. Эдвард себе места не находит, он постоянно торчит в кабинете Карлайла, узнавая о твоём здоровье. Если плевать на себя, то подумай хотя бы о нём!

Я помахала палочкой у её лица. Возле неё стояли я, Джейкоб и Карлайл, остальные не решались спускаться. Ну и правильно.

— Я не могу пить эту гадость.

Я лишь ухмыльнулась и проговорила, смотря ей в глаза:

— А как же ты хочешь стать вампиром, милочка? Кровь пить тебе все равно придётся.

— Но не людей!

— Разницы нет, Белла, кровь людей или кровь зверей. Это кровь! Почему с тобой так много хлопот. Почему ты такая упёртая. Если ты хочешь умереть, зачем ты мучаешь ребёнка, который страдает и голодает?! Ради чего? Это может быть только ради выгоды! Ни больше ни меньше! Запомни, Белла, если ты не будешь пить эту кровь сама, я лично буду тебя обездвиживать и заливать её в глотку. Поверь, я на это пойду. И судя по твоему лицу, ты ведь знаешь, что я это могу. И какими способами. Я многое поведала. Как уговорить таких как ты знаю. Поверь, Джеймс и Виктория тебе раем покажутся. И ребёнок не пострадает, я не физически мучить буду... — я безумно улыбнулась. — Не буди во мне зверя, не вынуждай применять силу. А если не хотела, тогда зачем, Белла? Для чего? Этот ребёнок будет страдать, так если не хочешь его, просто попроси меня, и я его умер… убью, — мой голос подвёл меня, я даже саму себя убедить не смогу, что убью его. Моя рука не поднимется на это дитя.

— Какая тебе вообще разница?! Это не твое дело! Не твоя семья! Ты не причинишь мне боль, ты не...

— Силенцио, — махнула я рукой без палочки, а сама снова закрепила ее в волосах.

— Белла! — вскрикнул Эдвард, который появился рядом с нами. — Зачем ты так? Она моя сестра. Сними это с нее! — грозно приказал он. — Ты перегибаешь.

Я махнула рукой, снимая с нее заклятье немоты. Белла задохнулась от ярости.

— Она всего лишь потеряшка, которую приютили и приняли в семью.

— Как и ты, — проговорила холодно я и улыбнулась, — ты такая же. Ты на таких же правах. Карлайл и Эсми приняли выбор Эдварда, приняли тебя в семью и считают тебя своей дочерью. А как все любящие родители, они не хотят тебе смерти и твоему ребёнку, так же, как и Эдвард. Но тебя это мало волнует, да, Белла?

— Я?! Я жена Эдварда, и я на законных основаниях принадлежу этой семье!

Сердце больно кольнуло, но я не изменилась в лице, был ли смысл говорить с той, что вынашивала какие-то планы? Да и потом это же правда. И я это знала еще с самого начала, так какой смысл реагировать.

— Возможно, и так, — проговорила я ровно, не выдавая никаких эмоций, а после прошипела: — Мне плевать на это! Но если ты не будешь пить кровь, я тебе ее силой буду заливать в глотку. Я не хочу видеть, как мой брат страдает, даже если он мне и не родной. Даже если и не брат, а левый прохожий, с которым я расстанусь спустя какую-то пару дней!

— Белла, ты что? — Эдвард буквально застыл статуей, не веря своим ушам.

— Да, Эд, она не пила кровь. Я не знаю, как у неё это получилось, но она её не пила, — прошипела я.

Эдвард никак не отреагировал на сокращение своего имени, а я, зло топая, пошла в свою комнату. За мной пошел Джейкоб, а Эдвард и Карлайл остались с Беллой, сейчас её будут пытать, ну и пусть. Джейкоб зашёл со мной вместе в комнату. Я взяла сумку и, наведя на неё палочку, прошептала:

— Капациус Экстремис.

Сумочка была маленькой, мне её презентовала Элис, но теперь она могла вместить в себя всё что угодно. Джейкоб с интересом наблюдал за мной. Я кинула в сумочку карточку и мобильный, который так же дала мне Элис, а ещё паспорт. Пошла вниз, Джейкоб хотел что-то спросить, но я помотала головой, как бы говоря: всё расскажу потом. Мы быстро прошли мимо дивана, на котором всё ещё допрашивали Беллу, и вышли на улицу. Бросив быстрый взгляд на девушку перед уходом, я увидела в её глазах слезы.

«Хм… неужели все настолько плохо? Почему она отказывается от крови? Неужели она и вправду вынашивает планы? Но для чего? Что ей это даст?! Но ладно, сейчас мне главное попасть в Косой переулок, а там уже будем думать не только о Белле, но и о Калленах и о грядущей войне. И о том, какие книги мне нужны для знания. Придётся идти и искать среди тёмных книг нужные мне…»

Когда-то я думала, что только свет спасет мир, но после смерти всех светлых в этой ужасной войне, во мне перегорела грань между светом и тьмой. Эта грань исчезла, и теперь я готова была пойти на всё, чтобы защитить свою семью.

— Джейкоб, держись крепко за меня и не отпускай, — я протянула ему руку, в другой я держала палочку. — Аппарейт!

И мы тут же с громким хлопком исчезли.

Аппарация получилась быстрой, но не особо хорошей. Джейк был бледен до синевы. Он стоял и еле держался на ногах. Хоть он и не хотел показывать слабость, она была. Я подошла к одной из скамеек рядом, что было к радости, и помогла ему сесть. Он тут же притянул меня к себе на колени и уткнулся носом в шею, неровно дыша.

«Бедный… Зря я, наверное, это сделала, надо было бы по старинке, а я как всегда не подумала. Надо было для начала объяснить. Рассказать. Гриффиндор — это диагноз, правильно Драко говорил. Снова нагрянули грусть и боль от того, что я не смогла его спасти. Да, мы были врагами, но он умер, спасая меня. Хотя я слышала, что это он убил Поттера. Так говорили волки. Это не могло быть правдой. Если он его убил, то не спас бы меня. Меня бы убили после...»

Мысль остановилась и так и не закончилась, потому что то, что я увидела, привело меня и в ужас и в трепет одновременно. Я застыла, вцепившись в Джейкоба. Из «Дырявого котла», там, где была стена, вышел Хагрид, и вел он за собой… Гарри! Маленького Гарри!

«Это ведь невозможно! Как такое может быть! Нет! Нереально. Гарри живой!»

— Гарри, не отставай! — прогремел Хагрид, и я чуть не упала в обморок. Меня трясло на семь баллов по шкале Рихтера.

«Гарри Поттер, мой друг, жив! Он сейчас только поступает в Хогвартс, но как такое случилось, где те десять лет?! Где они? Как я оказалась тут? Я же… не могла попасть в прошлое!»

— Джейкоб… Какой год был у вас?

— Две тысячи третий год… — прохрипел Джейк все ещё не открываясь от моей шеи. Его все еще мутило, как видно.

«Да что же это такое-то?! Не совпадает, мы пошли в Хогвартс в девяносто первом году, а никак не в две тысячи третьем. Что происходит? Как я вообще тут оказалась?! Темный Лорд не возродился?! Дамблдор и Северус Снейп живы?! Макгонагалл тоже… все они… живы! Боже… — на глаза навернулись слёзы. — Этого не может быть... это какая-то иллюзия? Или просто бред моего мозга?!»

Но тут Джейкоб отпустил меня. Я стала вытирать слёзы, которые безостановочно лились из глаз. Оборотень заподозрил что-то неладное.

— Что случилось, Гермиона? — кажется, ему уже стало намного легче.

— Ни-ничего, — всхлипнула я. — Это просто радость, надеюсь, всё это не повторится… надеюсь на это…

Конечно, Джейкоб ничего не понял, но и спрашивать не стал, понимая, что сейчас лучше этого не делать. Я была ему очень благодарна, что он не стал меня ни о чем расспрашивать, и всё-таки вопрос оставался серьёзным. Даже очень.

КАК такое могло случится?! Даже если просто подумать, получалось очень странная картина.

«Я оказалась в две тысячи третьем году, переместившись из своего времени. Но как я это сделала? Этот вопрос меня очень сильно тревожил. Возможно, то, что я читала в книгах по спонтанным перемещениям, правда? Когда волшебник или же волшебница находятся в серьезной опасности, магия спасает их, перемещая в безопасное место. Но одно дело переместить в другой город, и совсем другое — перетащить тело волшебника в другое время. На такое были способны лишь маховики времени, и то они задействовали силу владельца. То есть если в прошлом ты тяжело болен и сил у тебя мало, перемещение обратно может просто убить. Вернувшийся человек будет уже мертв».

Ну ладно, сейчас не об этом следовало думать. Быстро вытерев слёзы тыльной стороной ладони, я встала и, взяв за руку Джейкоба, повела его в сторону Гринготтса. План был просто снять деньги с...

«Карты. Стоп. Так в далёком девяносто первом и знать не знали о картах, — закусив губу, я задумалась, немного притормозив. — Возможно, что гоблины смогут нам помочь, но вероятность эта достаточно мала. Что ж, придется рискнуть. Другого выбора у меня не было, как и денег. Кто же знал, что вместо косого переулка две тысячи третьего я попаду в далёкие годы своего ученичества в Хогвартсе?!»

Зайдя в банк, я подошла к первому попавшемуся гоблину. Немного помявшись и наклонившись поближе, я быстро стала объяснять ему сложившееся положение. Гоблин слушал не перебивая, только глаза его становились все больше и больше по мере моего рассказа. Как только я закончила, существо кивнуло и бросилось вон из зала. Нам оставалось только ждать. Джейкоб с интересом рассматривал гоблинов. Ну действительно, он же первый раз видел всех этих существ. Хорошо ещё держался.

— Кто это? — спросил он меня, как только я отошла от стойки, где разговаривала с банкиром.

— Гоблины, — улыбнулась я — магический народ. Такие же, как оборотни и вампиры и вейлы... Ой, — прикрыла я ладошкой рот, смотря на шокированное лицо Джейка. Слишком много информации. — У нас ещё будет время все обсудить. Обещаю.

Он улыбнулся и осмотрел зал. Я заметила, как засуетились гоблины, а после меня окружили несколько банкиров и куда-то повели. Я попросила Джейка подождать у входа.

Меня привели к старому гоблину. Разговор был долгим и муторным, но мне удалось с ним договориться. Он предложил мне открыть счёт в банке. Я вытащила ту самую карту, которая и навела так много шуму.

Гоблин задумчиво рассмотрел ее, покрутил в пальцах. Положив наконец ее на стол, он решил уточнить:

— Вы из… будущего?

Я даже вздрогнула от такого вопроса: самой бы знать, откуда я.

— Я расскажу, но только под Непреложный обет. Сами понимаете, свои тайны на общее обозрение выставлять не хочу. А с вами я знакома не так уж давно, чтобы доверять.

Гоблен возмущённо загоготал, после чего постучал пальцами по столу. В его глазах появился алчный агонек. Все-таки мало ли что я могла рассказать.

— Хорошо, молодая леди. Я, Гарпик третий, даю Непреложный обет, что все, что будет сказано в этом кабинете, не будет отсюда вынесено и не рассказано ни единой душе. Устроит?

— А в стенах этого кабинета, значит, может? — спросила я.

Просечь такую мелочь было не сложно, но все же если бы я не вслушивались, упустила бы из виду такую мелочь.

— Мгм, хорошо. Даю слово, что ни единого слова об этом разговоре не будет сказано из моих уст, написано или передано другим путем, вплоть до воспоминаний.

— Принимаю клятву, — проговорила я.

На руке тут же вспыхнул рунический браслет и погас.

— Что ж, если начинать с начала, то это слишком долго. Но... я из другой вселенной нашего мира. Меня зовут Гермиона Грейнджер. Я ветеран второй магической войны с Волдемортом.

Гоблин вздрогнул и с опаской и одновременно интересом посмотрел меня.

— Темный Лорд пал, но на смену ему пришли оборотни. Еще при своем правлении Волдеморту удалось переманить их на свою сторону, и это привело к ужасным последствиям. Многие древние рода остались только в сказаниях. Погибло много людей. Я попала в плен, и меня пытали долгие месяцы и, кажется, даже годы. Я просто потерялась во всем этом. Единственное, что сообщали мне, это о смерти близких людей. Но потом я смогла сбежать.

Я замолчала, обдумывая, рассказывать ли вообще все, или достаточно и этого, но гоблин не торопил меня. Он терпеливо ждал.

— Каким-то образом мне удалось попасть в две тысячи третий год. Я оказалась в городке Форкс. Там встретила своего соулмейта. И все было хорошо, пока я не решилась вернуться, чтобы забрать некоторые магические книги, и тут случается неожиданное. При перемещении я отказываюсь во времена своего первого попадания в Хогвартс. Сейчас моей копии одиннадцать лет. Она живёт в Лондоне, и ей совсем недавно пришло письмо о поступлении в Хогвартс. Туда я попаду с Гарри Поттером и... Боюсь, все повторится вновь. Но я не могу позволить этому повториться.

У меня будет просьба. Не смейте вмешиваться в ход событий. Я понимаю, что такой род, как Поттеры, для вас очень важны, как и Блэки. Все же это древние рода и не последний звук, но вмешательство может все обернуть в страшную сторону. Я не хочу потерять то, что имею. Но если все выйдет из-под контроля, я прошу вас рассказать все моей копии. Весь мой рассказ, можете даже показать ей все в Омуте памяти. Но возьмите и с нее Непреложный обет, так как я не могу доверять Дамблдору.

Подумав немного, я добавила:

— Если всё же ситуация выйдет из-под контроля и вы расскажете моей копии все, не забудьте передать, что в Форксе меня ждёт тот, кого я буду любить всем сердцем, тот, кто будет моей душой и парой.

Гоблин лишь кивнул и сказал:

— Раз так, после того, как я всё ей расскажу, у неё будет доступ к этому сейфу, я прав?

Я снова кивнула.

Закончив с бумагами, мне выдали мешочек с галеонами, и мы с Джейкобом отправились в лавку за покупками. Джейкоб молчал весь путь, только крепко держа меня за руку. Он боялся, что я исчезну. Я лишь улыбнулась, а после проговорила: «Всё возможно».

Я не была удивлена такому событию.

Дойдя до лавки с многочисленными книгами, я зашла внутрь, а Джейкоб захотел остаться на улице. Я ходила между полками, выискивая всё, что мне было нужно. «Боевая магия», «Беспалочковая магия», «Беспалочковая магия целительства», «Подвиды вампиров и их разновидности», «Беременность от вампира и все о ней»... Да, мне повезло, я выбрала хороший магазин. Полки шли длинными рядами. Было несколько этажей, и я даже удивилась, как все это поместилось в достаточно маленьком помещении — не иначе как чары расширения!

Все верно и правильно. Набрав около двадцати-тридцати книг, я отправилась к кассе и оплатила товар. Сложила всё в сумочку. После попыталась достать одну из них и наткнулась на листик. Достав его, я с ужасом прочитала на клочке бумаги:

«Времена меняются, Гермиона Грейнджер. Не надо тебе было рассказывать всё гоблину. Теперь твоя жизнь под большим вопросом. Встретимся ночью в твоём сне. Не бойся меня. Вреда я тебе не причиню. Всего лишь объясню твою судьбу и всё то, что с тобой теперь будет».

Дрожащими руками я опустила листочек и увидела себя же стоящей среди книг. Сердце моё ушло в пятки. Что за черт!

— Иди сюда, — шикнула она. На негнущихся ногах я подошла к своему двойнику. — Слушай сюда, у меня мало времени. Не бойся, всё будет хорошо, ты будешь счастлива. Они не умрут. Ты не потеряешь его. Ты будешь счастлива, и Белла не станет Вольтури. Всё будет хорошо. Вы подружитесь…

Она, то есть я, была одета в белое свадебное платье.

«Она… то есть я, что, сбежала со своей свадьбы?!»

Мой двойник рассмеялся:

— Да. Не переживай, он знает об этом. Он обо всём будет знать, ты ему это покажешь. Всё будет хорошо, не бойся. И не делай опрометчивых шагов. Просто иди к нему и проживи этот день как обычный. Не смей избегать сна, он все равно придёт. Удачи тебе!

Она обняла меня и исчезла. Только сейчас я поняла, как же вляпалась! А после в голове пронеслось: «Значит, и Драко тоже будет жить?!»

Я выбежала из магазина, тут же обняв Джейкоба. Меня душили слёзы, но я не давала им прорваться. Я просто стояла и обнимала его, понимая, это мой последний день с ним. Ведь я даже не знала, что будет и как он будет выглядеть потом. Он обнял меня в ответ и поцеловал в макушку, а после проговорил:

— Ну что? Назад? Домой?

— Давай проведем этот день тут, хорошо? Погуляем по Косому переулку, побываем в обычном Лондоне. Просто… побудем вместе.

— Ге-ерм, всё хорошо? Мне не нравится всё это.

— Всё отлично, — я улыбнулась, но это больше походило на оскал.

«Мои родители… они тоже живы, и если так… они тоже не умрут!»

Я просто сияла счастьем, так сильно, что хотелось кричать об этом на весь свет. Этот день будет прекрасен. Меня даже не беспокоило, что он последний, я чувствовала, что все будет хорошо.

— Гермиона, ты точно в порядке?

Я повернулась и, обняв Джейка за шею, поцеловала со всей любовью, на которую была сейчас способна. Он сначала застыл, а после с рычанием ответил, прижав к себе. Этот поцелуй не был тем нежным и спокойным, как тогда, в первый раз. Он был страстным, и было такое ощущение, что он прощается со мной. Сколько в его поцелуе было боли и затаенной тоски.

— Не надо со мной прощаться, — прошептала я, обнимая его.

— Почему? — сначала сказал он и только после этого понял, что я как бы не должна была знать, что это мой последний день. — Ты… знаешь? О том, что это последний наш день вместе?

— Да… Но мы еще увидимся, я это знаю.

Посмотрев ему в глаза, я увидела там боль. Моих сил не хватило, чтобы её выдержать. Обняв его, я прошептала:

— Всё будет хорошо, не надо по мне плакать. Мы встретимся даже раньше, чем Белла сможет забеременеть, и будем вместе намного дольше.

Попав домой, я уже еле стояла на ногах, но спать не хотелось. Я дико боялась того, что усну и больше не увижу его. Больше не смогу обнять, поцеловать, сказать, что люблю.

— Гермиона, — прошептал Джейкоб мне на ухо и подхватил на руки, так как я уже падала. Он отнёс меня в комнату Калленов и положил на кровать. Сам же лёг рядом, обняв. — Спи… я буду тебя ждать, моя девочка…

И это было последнее, что я услышала, проваливаясь в темноту. Где я была, не понятно. Вокруг была лишь тьма, но я знала, что это сон.

— Гермиона Грейнджер, — раздался голос, он исходил буквально отовсюду и звучал будто внутри моей головы. Резкий яркий свкт ослепил меня заставив прикрыть глаза.

— Кто ты? — я пыталась проморгаться. Глаза жгло, и они слезились от яркого непривычного света.

— Я? А разве это имеет значение? Я та, кто спасла тебя от оборотней, та, кто даровала тебе будущее… Зачем ты вернулась?

— Простите, но я… ничего не знала о вас. Почему я должна была оставаться там? У меня были планы по развитию своего дара! А вернувшись сюда, я вижу такое! Что происходит? Объясните?

— Да, это временная воронка. Я создала её, так как тот мир вымер. Магический мир в той реальности погиб. И восстановится лишь тогда, когда изменится история.

Я лишь кивнула. Я догадывалась, что такое может произойти… но… В смысле?

— Как это изменится история?

— А так: я отправлю тебя в твоё прошлое, на первый год обучения, и ты должна будешь всё повернуть вспять. Ты знаешь, как надо поступить. Знаешь, кто виновник всего этого. Ты должна остановить Тома, и Дамблдора, и Гарри, и… Драко, особенно его. Ты должна знать: он всего лишь следовал правилам своего рода, но… если ты сможешь его убедить, то тогда все изменится. Начнешь с него, и тогда уже и канон сдвинется. Дальше сама поймёшь, ты же самая умная девочка потока на Гриффиндоре, — в словах существа слышалась улыбка.

— Постой, — крикнула я, понимая, что она сейчас исчезнет, — а как же Джейк?

— Временная петля, девочка. Стоит тебе исчезнуть, и они о тебе забудут, а когда ты появишься вновь, все вспомнят, как будто это было вчера. Нечего у них не изменится, всё будет так же.

— Х-хорошо, я согласна.

— Кто бы тебя ещё спрашивал, — усмехнулась некто, и яркий свет полностью лишил меня зрения, а сознание уплыло.

* * *

— Гермиона, Гермиона Грейнджер, подъём! — кричал кто-то.

Я резко распахнула глаза и увидела возле себя девочку. Я невольно потерла глаза и села на кровати.

— Что…

— Поднимайся, а то опоздаешь на завтрак; все уже встали, а ты спишь. Я решила тебя разбудить, но ты не откликалась.

— Спасибо, — прошептала я и тут же убежала в ванную, чтобы привести себя в порядок.

Взглянув в зеркало, я предсказуемо увидела девочку одиннадцати лет; а ведь правы были все, зубы выпирали. Быстро наложила на себя заклинание, чтобы предотвратить обращение ко мне «бобриха», и двинулась одеваться. Ну вот, первое изменение есть. Пришлось даже себя ущипнуть, ибо я не могла поверить в то, что вернулась в Хогвартс.

Она всё-таки сделала это. Дала мне второй шанс всё исправить и спасти друзей. Что же, теперь я не упущу свой шанс, не дам погибнуть Северусу Снейпу, не дам Дамблдору погубить Гарри, а так же не дам сумасшедшему Риддлу захватить всё в магическом мире.

Наспех приведя себя в порядок, я быстро подхватила свои вещи и, переодевшись, спустилась вниз. Но не успела сделать и шагу, как врезалась в спину рыжика. Потирая ушибленной нос, я подняла глаза и застыла, встретившись с Роном и Гарри; первый был мрачнее тучи, второй — любопытный, но тоже невыспавшийся. Увидев меня, Гарри поздоровался.

Рон тут же буркнул.

— Смотри куда идёшь!

— Доброе утро, Гарри, — я улыбнулась, проигнорировав слова Рона. — Вы на завтрак? Можно с вами?

— Мы с зубрилками не водимся, — похоже, у кого-то было совсем плохое настроение сегодня.

Да, возможно, раньше я бы и расплакалась, но сейчас этого делать не собиралась. Подумав и посмотрев на ситуацию в целом, я поняла, что Рона лучше тоже убрать.

— Гарри? — спросила я.

— Мы же тебе ответили! — вспылил Рон.

— Нет, Рональд Уизли, ответил ты, а не Гарри. Я спрашивала сейчас Гарри Джеймса Поттера, не тебя. Если не хочешь — иди один. Или ты, Гарри, пойдешь с ним?

Тот, недолго думая, сделал шаг ко мне, но после остановился и как-то заторможенно ответил, смотря сквозь меня.

— Нет… Спасибо, я лучше с Роном пойду.

«Чё-то тут не так. Почему Гарри так себя повел? Он же хотел, но… Его опоили, что ли? Или почему? Похоже на действие Империуса. Надо бы присмотреться к этому «другу».

Рон тут же закинул Гарри руку на шею, улыбнулся во все зубы и повел его прочь.

Я последовала за ними в Большой зал. Собственно, в компании не сильно-то и нуждалась. Не маленькая девочка уже. Села я специально между ними, и Гарри бросил на меня благодарный взгляд. Всё ясно — Рональд уже его достал.

— Гарри, не хочешь сегодня пойти в библиотеку, я хочу тебе кое-что показать? — спросила я. — Это связано с магическими животными. Мне тут рассказали старосты, что для первокурсников есть много интересной литературы о магическом мире. Строении государства и... Ой, — я замолчала, — прости, я слишком много говорю. Так ты пойдешь?

— А? Хорошо, — заторможенно ответил Гарри, смотря куда то вдаль. Его взгляд был каким-то поплывшим, но все можно было списать на то, что сейчас раннее утро и ребенок ещё был сонный после ночи.

— Эй, мы сегодня в шахматы играть собирались, — тут же влез Уизли, и взгляд Гарри будто прояснился.

— А? О, прости, — проговорила я, — но ты можешь пойти с нами, если, конечно, захочешь.

— Что? Не-э-эт, спасибо, мне и так неплохо.

«Есть! Как я и думала, здешний Рональд ничем не отличался от того, что был со мной».

Быстро поев, я утащила Гарри с собой, незаметно бросив в него палочкой заклинание проверки, и тут же поняла, что натворила. Так, ладно, значит, на выходных трансгрессирую в Косой переулок. Мне нужен другой предмет, что может концентрировать магию. И только тут я вспомнила, что я на первом курсе и не могла ходить в Хогсмид.

«Черт, совсем обо всем забыла. Я же ребенок! Ну ладно. Ничего. У меня есть план "Бэ". Драко Люциус Малфой. В народе просто хорек белобрысый».

* * *

Остаток дня пролетел очень быстро. Наступила ночь, а мы с Гарри шли в библиотеку, чтобы понять, что с ним происходит. В коридорах было тихо. Казалось, что Хогвартс вымер. Мы тихо шли по коридору и болтали, точнее, болтала я, а Гарри непривычно хмурился. Но я не хотела спрашивать его, почему он хмурится. Долгие годы я дружила с ним, и за это время очень хорошо узнала, что не стоит лезть в его душу. Если он захочет, сам всё расскажет. Вести себя как ребенок было легло. Скинуть с себя все проблемы. Быть живой и не бояться каждой тени.

До библиотеки нам оставался всего один поворот, но тут из-за угла вышел Драко Малфой. Лёгок на помине.

— О! Шрамоголовый! Неужели в библиотеку? Невероятно, а я-то думал, что ты только и делаешь, что с предателем крови возишься.

Реакция Гарри была и сейчас отменная, да так, что Драко нехило прилетело в глаз. Я невольно отшатнулась и отступила на несколько шагов. Драко отлетел к стене и схватился за лицо. Гарри же сжимал кулаки и смотрел на задиру таким взглядом, что если бы тот мог, уже горел бы!

— Не смей так говорить о Роне! Он мой друг!

— Лучше бы с грязнокровкой дружил, она хотя бы научит тебя всему. По ней видно, она многое знает.

Я невольно вздрогнула от этих слов. Слишком давно я не слышала этого ругательства, но в то же время Драко меня и похвалил за то, что я много знаю! Я хмыкнула и, схватив Гарри за руку, потащила его в библиотеку мимо Хорька, который всё ещё стоял у стены.

«Эх, хороший ведь парень! Но нет же, надо быть таким говнюком! Да и это раньше он мне таким казался, а сейчас я понимаю одно: он много чего хорошего говорил, да только вот слушать надо было. А я не слушала».

Гарри медленно закипал, кулаки его все ещё были сжаты.

— Гарри, забей на него. Он всего лишь высокородный придурок! Не более.

Он глянул на меня из-за очков и немного расслабился.

— Мне кажется, он просто обижен.

— Ну конечно, — зло выплюнул Гарри, — я же его послал куда подальше с его дружбой.

— А что вообще произошло? — я, конечно, уже знала, но не хотела, чтобы Гарри заподозрил что-то.

— Он сказал, что предлагает дружбу. И научит меня выбирать себе друзей! Я не нуждаюсь в помощи! Я сам могу выбрать себе друзей!

— Гарри. Ты, прости, конечно, но… Мне кажется, тут он немного прав. Понимаешь, я чувствую, что Уизли, он — плохой человек.

Как я и подозревала, Гарри отшатнулся от меня. В его глазах плескалась ярость.

— Ты тоже такая же, как тот придурок?! — прорычал он.

— Нет, Гарри, я не учу и ничего не говорю. Дело твоё, но я просто так чувствую, и у меня странное ощущение. Хотела найти в библиотеке нужную информацию. Вот и всё. Пригласила тебя, чтобы ты мне помог. Думаю, что так же, как и я, ты захочешь узнать больше о волшебном мире, ведь ты тоже из магглорождённых. Ты, наверное, хочешь знать больше? Я права? Из-за того, что ты жил с тетей, ты многое упустил в магическом мире. А это все-таки плохо.

К моей радости, Гарри и вправду перестал раздражаться и, подняв очки, потёр переносицу.

— Да, прости. Ты права. Я хотел бы побольше узнать об этом мире. Особенно о маме и папе.

— Ну вот, я так и знала, — я улыбнулась ему и потащила к стеллажам.

Я знала, где нужная мне информация, и шла твердо к цели, совсем забыв о том, что не должна этого знать, ведь сегодня был всего второй день нашего обучения! Гарри тоже это понял, но делал вид, что всё так и должно быть. Я резко остановилась и завернула в другую сторону. Гарри нахмурился, но все так же пошёл следом, даже не возмущаясь.

— Гермиона, что случилось? — спросил он, когда я остановилась в следующий раз. — Ты так уверенно шла, а сейчас…

— Сбилась… Мне казалось, что нужный стеллаж должен быть там, — я указала на тот стеллаж, мимо которого мы прошли, — но… Но я ошиблась. Очень сильно и… Я… Ах да, точно, — я сделала вид, что вспомнила, и ударила себя рукой по лбу, услышав смешок Гарри. — Вспомнила, куда нам. Мы уже прошли этот стеллаж, прости, Гарри.

— Ты забавная, — увидев мой шок, он рассмеялся уже в голос и, взяв меня за руку, потянул обратно в сторону стеллажа, о котором я говорила.

Дошли мы быстро, и я взяла нужную мне книгу про заклинания и их снятие, в том числе и тёмные. На вопросительный взгляд Гарри я пожала плечами, списав на то, что якобы мне просто интересно. И тут я не соврала. После войны я много задумывалась над тёмными проклятиями и как их снять, и вот теперь у меня появился такой способ. К тому же я полагала, что мне сможет помочь в этом профессор Флитвик — он же мастер Чар, а ещё Снейп. Вот к нему особенно надо присмотреться!

Гарри же застыл в нерешительности, смотря на книги, что были на стеллаже. Я же решила уточнить, что он хочет узнать.

— Я… Я просто даже не знаю, Герми… она…

— Можешь звать Герми, если тебе так удобнее.

Гарри нахмурился, после кивнул и снова посмотрел на стеллаж.

— Читал ли ты историю магического мира?

— Н-нет.

— Хм-м… Ну тогда давай начнем с истории, пошли. А разве книги, которые давали, ты не читал?

Я схватила его за руку и потащила к тому стеллажу, что был нам нужен, вручив ему три огромных тома.

— Прочти их, а после подумаем, что будем читать дальше, — я внутренне ликовала, вспомнив, что там написано о древних родах, которые были основателями магического мира.

Таким образом он узнает о Роне, себе и Малфоях. А я буду рядом, чтобы обсудить с ним всё!

Таким образом, набрав немало книг, мы посмотрели на огромную стопку. Я немного задумалась, а после проговорила:

— Гарри, постой на стрёме.

Он понял и отошёл, стал смотреть, чтобы никого не было, а я, оглядевшись, быстро прикоснулась палочкой к стопке книг:

— Редуцио, — тут же книги уменьшились и стали примерно с размер спичечного коробка.

Я положила их в карман и, подойдя к Гарри, взяла за руку. Тот вздрогнул.

— Пошли?

Он кивнул, и мы пошли в башню Гриффиндора. Гарри всю дорогу хмурился. Мне кажется, он думал над словами Драко, над моими и, возможно, готовился к решающему шагу. Зайдя в башню, я подошла к столу и вытащив книги, сняла с них заклинание. Книги стали увеличиваться. Гарри шокированно застыл. Как я это сделала, явно не укладывалось у него в голове, но после он улыбнулся, взял все книги и посмотрел на меня.

— Я помогу донести, — он смотрел на меня, ожидая ответа.

— Гарри, мальчикам нельзя в спальню девочек. А вот наоборот… Почему-то можно…

Гарри положил книги обратно на стол. Взяв их, я снова уменьшила, чтобы было легче нести. Гарри нахмурился, а я хмыкнула и сказала, что научу его позже, пока что мне пора. Он улыбнулся и проводил меня взглядом. По дороге я столкнулась с Роном, который спускался вниз.

— С дороги, зубрилка! — фактически прорычал он, чуть не столкнув меня с лестницы.

Я отошла в сторону и посмотрела на Гарри; тот сжал кулаки и поднял глаза на Рона. Рыжий мальчишка застыл в шоке, увидев рядом с ним огромное количество книг.

— Ты… Друг, ты тоже?!

— Знаешь, Рон, я тебе скажу один раз — если ещё раз ты назовёшь Гермиону зубрилкой, я тебе врежу. А книги... Хм… Я хочу многое знать, поэтому взял их почитать. Ты живёшь в магическом мире с рождения, а я только узнал о том, что я маг! Так что если это для тебя проблема, мы не сможем дружить.

Рон задохнулся от шока и выплюнул:

— Ну и пожалуйста!

После чего ушёл. Я проследила за его уходом. После махнула Гарри и ушла в спальню, радуясь тому, что так получилось.

Но стоило мне лечь в постель, я вспомнила о Джейкобе, и мне стало очень плохо. Я лежала, сжавшись в комочек, и думала о том, как он там. После попыталась уснуть, но у меня ничего не получалось. И тогда я полезла в сундук и достала большую маггловскую тетрадь. Да, в первый свой приезд я взяла её с собой на всякий случай, а также обычную ручку. Села на кровать. Свет уже погас, так как было уже поздно, все спали. Закрыв полог и достав палочку, я наложила заклинание от прослушки и полог тишины, отвод глаз. После зажгла Люмос и положила палочку рядом с собой. Взяла ручку и стала писать. Мне показалось, что писать о каждом дне в разлуке с ним — это самое правильное, что могло мне прийти в голову.

Время бежало вперёд. Каждый вечер я неизменно записывала дни, проведённые в разлуке с ним. Моим волком.

Гарри теперь всегда был рядом, на Рона он не обращал внимания, и это очень того бесило. Особенно, когда мы шли с ним в компании и он пытался глупо шутить. Гарри лишь недоуменно приподнимал брови, не понимая его юмора. В какой-то степени меня это радовало. Одной проблемой меньше. К тому же мне удалось очистить ауру Гарри от негативных заклинаний и всяких зелий. Даже удалось создать артефакт-браслет, который защищал от ядов и всяких приворотных зелий. Я прекрасно знала, что Джинни будет пытаться опоить Гарри, ведь как-никак он должен быть её мужем! Да не бывать этому! Довольно вмешательства Дамблдора в жизнь Гарри. На создание обычного лёгкого браслета мне понадобилось уйма времени. Хорошо моей прекрасной памяти, иначе было бы сложно все успеть. Я долго искала книги по артефакторике. Увы, но детям такие книги не выдавались, пришлось обмануть охранные чары Конфундусом, и меня даже не отследили. Надо менять палочку и искать себе не следящий магический артефакт. Слыхала я о кольцах, надо бы подумать, где его приобрести.

Браслет вышел красивым. Силы в него я влила немерено, даже Конфундус получился вполне сильным, что не могло не удивлять. Все-таки сила моя была в детском теле, а слишком большая мощь могла и убить его. Не зря же нестабильность магии в детстве — страшная вещь. Я понимала, что артефакт, сделанный мной для защиты Гарри, будет работать исправно, но все же не будет таким сильным. Я же пока все-таки ребенок. Но на время пойдет, а там я придумаю способ, как обезопасить нашего национального героя.

К нашей маленькой компании нет-нет да прибивался Драко и это меня радовало. Поначалу он вел себя как дикий зверёк. Шипел, плевался ядом, как самый настоящий змей, но после постепенно стал привыкать. Гарри даже извинился перед ним за тот удар. Объяснив это тем, что он и вправду поступил глупо. Рон не тот друг, с которым стоит вообще связываться. А я была рада тому, что Драко жив. Ходил рядом и улыбался. Я ещё хорошо помнила его поступок в том будущем… Смотреть на то, как его маленькая версия улыбалась и шутила с Гарри... Это разрывало мне сердце. Прошлое все никак не хотело меня отпускать. Будь оно проклято! Когда Драко улыбался, я неосознанно видела уставший взгляд, полный отчаяния и надежды и последнюю улыбку перед тем, как Драко Люциус Малфой покинул этот мир от Авады Кедавры. И тогда я поняла, что сделаю все, лишь бы он и в будущем так же улыбался, стоя рядом со своей женой и обнимая своих детей. Я должна ему отплатить за то, что он спас меня тогда, пожертвовав своей жизнью.

А между тем, поняв, что лучший друг Гарри — это я, и, возможно, даже Драко, Рон отошёл от нашей компании, говоря за глаза гадости и строя козни. Конечно, я понимала, просто так это не кончится. Рональд не за что не отстанет и не откинет идею дружбы с национальным героем. Ну что ж, это он, конечно, зря. Всему приходит конец, и терпение Гарри не было исключением.

Однажды Рон довёл его; неуместные шутки — это полбеды, но когда Рон в порыве ярости и обиды прошёлся по мне и Драко, у Поттера, кажется, перед глазами появилась красная пелена, потому что я впервые видела Гарри таким взбешенным. Не размениваясь на слова, он просто подлетел к Уизли и с размаху врезал тому по лицу. Рон отшатнулся, держась за разбитый нос и с ужасом смотря на Гарри боясь даже пошевелиться. Кажется, понял, что перешел все грани, но уже было поздно. Он беспомощно посмотрел на меня, но я лишь сложила руки на груди. Жестоко для маленькой девочки? Возможно, но он заслужил. Поттер, схватив за грудки мелкого Уизела, прошипел чуть ли не на парселтанге, цедя каждый звук с шипящим присвистом.

— Жалкий предатель крови! Ты что, берега попутал?! Кто ты такой, чтобы так отзываться о моих друзьях? Прежде чем проезжаться по ним, посмотри на себя! Твоя семья — нищие оборванцы, предатели крови и не более того. Да вас презирают! Когда-то семья твоей матери была одной из влиятельных древних семей, а твой отец? У Уизли тоже был свой род, но ты же не знаешь, что они стали предателями крови из-за того, что родственники твоего отца связали свою жизнь с магглами, да?! Да к тому же осквернили свой род! Не тебе трогать Гермиону за чистоту крови! Не тебе осуждать Малфоя за взгляды его отца! И поверь, Уизли, ещё раз я услышу от тебя хоть слово о «грязнокровках» и «пожирательском сынке», ты пожалеешь. Я тебе обещаю. Ты не отделаешься одним ударом в нос, и твои братики тебе не помогут. Я думаю, они встанут на мою сторону, узнав, как ты называешь сына Люциуса Малфоя и Гермиону. Перси явно не захочет иметь во врагах лорда Малфоя, как и Фред с Джорджем. Они, по крайней мере, показали себя как люди, умеющие думать! А ты вот — нет! Включи голову, Уизли, и если тебе один раз сказали — отвали, значит, отвали! Оставь нас в покоя!

Да, конечно, это было серьёзное обвинение, но в тот момент Гарри и не думал. Его магия под действием эмоций и снятием всех блоков в тот момент взбунтовалась. Случился магический выброс, который разрушил всю гостиную Гриффиндора. Магия шумела в огне камина ещё долгие часы, пока Гарри не успокоился. Как ни странно, успокоить его смог только Малфой, объясняя, что если Поттер не успокоится сию же секунду, сюда явится как ненавистный ему и всей нашей компании директор Хогвартса, так и деканы всех факультетов.

Увидеть Снейпа сейчас Драко не хотел. Последнее время Северус Снейп был зол и мрачен. Он летал по школе как страшная летучая мышь, возникая из ниш и снимая баллы совсем без разбору, даже его змеям доставалось на орехи. Причину такого поведения мы не знали. Да и не хотели. У профессора было много проблем.

Мало-помалу Гарри успокаивался, и мы стали строить планы по поводу того, как нам быть дальше. Спустя несколько дней Драко выдвинул предположение, что его отец Пожиратель Смерти не по своей воле, Мы даже решили это проверить, и, как оказалось, Драко был прав. Его дед был влиятельным лордом, и именно он присягнул Тёмному Лорду как старому другу. Об этом рассказывал Драко, прочитав все это в семейной библиотеке мэнора — там хранились старые записи Абраксаса Малфря. И одна фраза заставила Драко дословно ее процитировать.

«Не ведал я, что творил тогда. Том был харизматичным молодым человеком. Лидером. Тем человеком, за котором пошли бы многие, и они шли. Но не знал никто, куда приведет их эта тропа, а я же узнал слишком поздно. Однажды я встретился с одной гадалкой, она была уже стара и находилась на грани смерти. Я спас ее, и она попросила лишь об одном: чтобы я позволил ей погадать мне на будущее. Тогда я лишь посмеялся, думая, что это обман. Но когда карты открыли передо мной истинную картину плана Тома, мне стало по-настоящему страшно. Не за себя. За своего сына и его детей. Ведь по словам Тома, Люциус тоже должен был присягнуть ему на верность, как и все дети моего рода. Все потомки, пока его план не будет выполнен. Он вел к краху. Я не знал этого и, возможно, не узнаю до конца, но самое страшное не в плане. А в том, что метку Лорда снять невозможно. Она выпивает все силы из того, у кого она есть. И если Лорд умрет, все мы, его подчинённые, будем удерживать его душу тут за счёт своей силы. Он будет жить словно лич. Позже я узнал и о том, что Темный Лорд создал крестражи, и это окончательно уверовало меня в предсказании Аиши. Покойся ее прах с миром...»

Закончив читать, Драко посмотрел на нас со страхом. Из прочитанного получалось, что и он присягнет на верность Лорду, и что Волдеморт не мертв, он просто находится в небытие, крестражи держат его от ухода в мир духов.

— То есть... Мой дед буквально насильно заставил моего отца принять метку? Насколько я могу судить, рaрa не был против лорда Марволо. Дед объяснил ему, что все, что делает Том, делается во имя чистокровных семей. Их выживания! Но я знаю, как сильно отец ненавидит Дамблдора. И есть за что, скажу я вам...

Драко прервался на полуслове, о чем-то глубоко задумавшись. А я понимала, что Люциус просто хотел защитить свою семью. Он, возможно, и сам не понимал, каким будет возродившийся Лорд.

— Насколько я могу судить по жизненным хроникам деда, Том от темной магии стал сходить с ума, на удивление, только мой отец знал причину безумия Лорда, но дед не писал, что это и почему. Единственное, что там написано, это то, что Темный Лорд стал одержим бессмертием. Он мечтал стать бессмертным, и только тогда он будет истинным правителем Британии! Насколько можно судить, ему это удалось...

Я кивнула. Да, Том нашел историю о крестражах, которые делали человека бессмертным за счёт разделения души. Эти части души помещались в предметы.

Драко продолжал читать.

«Как только Ридлл понял, как делать крестражи, его будто подменили. Он стал сумасшедшим вдвойне. Меня не могло это не пугать. Ведь чем более он безумел, тем больше доставалось его приспешникам. Он мог часами ходить по кабинету и бормотать себе под нос формулы и примерное построение чертежей. Мог часами сидеть и смотреть в одну точку, не видя никого и ничего. Мог резко вскочить и начать громить кабинет. Это пугало ближний круг людей Лорда. И меня в особенности. Кто-то даже попытался узнать, в чём причина такого поведения, но пострадал от Круцио, кинутого Лордом в момент неудачи его проекта. После этого среди УПСов и началась паника...»

Драко перевел дыхание. Гарри хмурился больше всех. Что-то ему во всем этом не нравилось однозначно.

— Вот так душа Тёмного Лорда была помещена в семь предметов: дневник Тома Риддла, кольцо Марволо Мракса, медальон Слизерина, чаша Пенелопы Пуффендуй, диадему Кандиды Когтевран и Нагайну, это змея Темного Лорда. Читая хроники деда, я понял, что эту змею он нашел, еще обучаясь в школе. Откуда он ее взял, никто не знал наверняка. Он всегда говорил, что нашел ее. Чтобы Темный Лорд больше не возрождался, нужно уничтожить все хоркруксы, ну или же... Собрать их воедино и провести ритуал, а какой, я не знаю, к таким книгам мне нет доступа. Я тут-то кое-как смог вызнать информацию!

Я тяжело вздохнула. Что ж, одно я знала точно: в этом мире ничего не поменялось. Только Драко забыл о последнем крестраже, но он и не мог о нем знать, дед на тот момент уже был мертв, а кто расскажет, что последним крестражем был Гарри? Это знала только я. Но как им рассказать об этом? Вот этот вопрос мучил меня больше всего. Детей их возраста это могло испугать. Все же сами крестражи — это темнейшая магия. Это некромантия. И на Гарри как никогда показана ее мощь. Но думать было некогда. Вдохнув и выдохнув, я произнесла:

— Драко... ты забыл ещё один...

— Что? — Драко зарылся в свои записи. — Нет, не может быть! Все верно! Я скрупулезно вчера в библиотеке мэнора копался, и вообще, ты не представляешь, как мне влетит от декана и отца, если они узнают, что наследник пробрался в мэнор в учебное время без предупреждения!

— Есть ещё один крестраж, и это... Гарри, — я замолчала, смотря на парней.

Драко непонимающе заморгал. Поттер же фыркнул.

— Этого не может быть. Правда ведь? — испуганно посмотрел он на меня. — В таком случае значит, что... я должен умереть?

Я молчала. Я знала всю легенду, но как объяснить им ее?

— Гермиона, этого не может быть! Никто не мог создать семь крестражей, это же разрывает душу на семь частей, это... от нее же ничего не останется! С чего ты вообще это взяла? — испуганно прошептал Малфой.

Я тяжело вздохнула: что ж, расскажу как знаю, ну а не поверят, пусть так.

— Однажды Трелони сказала пророчество. Оно звучало так: «Грядёт тот, у кого хватит могущества победить Тёмного Лорда... рождённый теми, кто трижды бросал ему вызов, рождённый на исходе седьмого месяца... и Тёмный Лорд отметит его как равного себе, но не будет знать всей его силы... И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой... тот, кто достаточно могуществен, чтобы победить Тёмного Лорда, родится на исходе седьмого месяца...». Под это пророчество попадали двое Гарри Джеймс Поттер и...

— Невилл Лонгботтом! — проговорил Драко.

Гарри моргнул, непонимающе посмотрев на Драко.

— Да. Эти двое попадали под пророчество, но Гарри... Не знаю почему, но Темный Лорд нацелился на семью Поттеров. Он убил родителей Гарри, но не смог убить самого ребенка, убившись об него. И наградил его шрамом, оставив свой знак. Помните эту легенду, да?

— Ну да, кто ее не знает, — фыркнул Малфой, — но это не объясняет, с чего ты взяла, что Поттер — крестраж?

Я кивнула и задала вопрос уже Гарри:

— У тебя часто болит голова?

— Начинает, когда появляется Квиррелл, — пожаловался Гарри. — а ещё мне стали сниться сны про какой-то туманный лес. Я будто... Был без тела. Я не чувствовал ног и тела, я был будто ничем.

Поттер посмотрел на меня с ужасом. Драко фыркнул.

— И ты, Грейнджер, считаешь, что это связано? Что за чушь? Сны — это не показатель!

Я лишь вздохнула. Что же, этого стоило ожидать. Кто сказал, что они поверят мне? Что ж, в глазах Гарри я видела, он мне верит. Ему страшно, я чувствовала это, но сквозь ужас и отторжение моих слов он понимал, что я права.

— Так вот почему он отправил меня к Петунии, — проговорил Гарри.

Я взглянула на друга и поняла, он зол. И готов прямо сейчас пойти разбираться с Альбусом, но мне удалось его перехватить. Не время сейчас для битья в грудь и слёзные высказывания о вере и надежде.

Успокоившись, Поттер с отчаянием понял одно: в любой момент Темный Лорд может вернуться снова. Ведь крестражи не уничтожены. И он сам один из них! Когда до Гарри дошло все, и он сразу впал в состояние, близкое к истерике, он стал выхаживать взад и вперёд, а потом его голос сорвался на банальном вопросе

— И что теперь?

Тут Драко перебил мысленные бичевания Гарри. Он схватил его за плечи и усадил обратно. Он был хмур и задумчив.

— Поттер, твой род испокон веков был светлым. Тёмный Лорд не сможет завоевать твоё тело. Ваши магические поля противоположны. В тебе тёмного нет ни грамма. Ты не сможешь даже пользоваться этой магией, совершая ритуалы или те же заклинания. Твой резерв будет пустеть в разы быстрее, да и принадлежность к определённой виде магии тоже…

— А что, если это будет ему не помеха, — перебил его Гарри. — Что, если я один в роду Поттер буду тёмным магом?! Что будет тогда?

И тут я задумалась, а не стоит ли сводить Гарри в Гринготтс? Ему уже исполнилось четырнадцать, возможно, и такое может получится?

Как-то сразу вспомнилось то, что я оставила себе в банке целое наследство под фамилией Каллен! Надо бы и вправду навестить Гринготтс. А там уже и с Гарри разобраться, ибо то, что Альбус тянул свои ручонки к его добру, это плохо. Да и защита рода Гарри явно лучше поможет, чем мой браслет.

* * *

Поход в Гринготтс был выбран в выходные, чтобы не привлекать внимания. Драко решил отправиться с нами, так как знал все тонкости мира чистокровных, и его бы гоблины не обманули. Всем скопом мы отправились в Хогсмид, чтобы не привлекать внимания. В кафе мы попросили отправить нас в «Дырявый котел», слёзно говоря, что это важно! Кое-как нам удалось упросить одного мага, и он согласился. Если честно, это было чистое везение, не иначе. И то благодаря тому, что я включилась в разговор и уговорила, давя на то, что нас пригласил брат Дамблдора.

Дальше добраться до Гринготтса нам удалось без проблем. Никто не останавливал нас. Гоблины, конечно, удивились таким гостям. Все-таки мы были ещё детьми.

Драко тут же взял все в свои руки и спустя каких то полчаса оба парня скрылись с гоблинами в одном из коридоров, а я же подошла к стойке. Перед тем, как уйти, Малфой назначил место встречи у выхода из банка.

— Здравствуйте, уважаемый, — проговорила тихо я. — Мне нужен поверенный рода Каллен.

Гоблин долго смотрел на меня очень внимательно, изучая, как будто пытаясь заглянуть в самую душу, после тихо, но отчётливо проговорил:

— У нас нет такого рода.

— Что значит нет? — буквально на секунду меня обуял страх. Только этого мне не хватило!

— У нас нет такого рода! — громче проговорил гоблин, яростно прожигая меня глазами.

— Уважаемый, я Гермиона Грейнджер! И я сейчас же требую поверенного рода Каллен! Не смейте меня обманывать!

Гоблин вздрогнул, после чего внимательно осмотрел меня с ног до головы и проговорил:

— Я вас провожу.

После чего пошел впереди, ведя меня за собой.

* * *

Два часа спустя я, Гарри и Драко стояли возле Гринготтса. Гарри преобразился, это чувствовалось по магии, Драко был немного пришибленным, но я не обращала на это внимания до тех пор, пока он не произнес:

— Никогда бы не подумал, что Поттеры — это древний род, идущий от самих Певереллов. И что Гарри будет его наследником…

— Ты хочешь сказать... — шокированно спросила я.

Вот теперь все встало на места. Стало понятно, почему Дары Смерти так хорошо слушались Гарри. Он был их владельцем!

— Да, — кивнул Драко.

— Хм… У меня тут есть идея, — я подошла к ним и зашептала так тихо, чтобы никто не услышал: — Нам надо сходить в Лютный и купить артефакты, что будут заменять нам палочки. Скажу зачем. Во-первых, палочки у нас отслеживаются, а так, не будут, во-вторых...

— Стоп? Что? — Драко фыркнул — вы заказывали у Олливандера?

— Ну конечно! Все заказывают у Олливандера, а ты разве нет? — спросила я нахмурившись. Никогда не задавалась этим вопросом, и сразу стало понятно, что зря.

— Конечно, нет, — презрительно скривился Малфой, — моя палочка была создана Григоровичем. Я бы посмотрел на тех, кто попытался бы ему в палочки жучки всунуть. Если они только самоубийцы, — он злобно захихикал.

После чего, вспомнив, видно, куда я хочу их отвести, покрутил пальцем у виска.

— Грейнджер, ты в своем уме?! Как мы туда пойдем, мы ещё слишком мелкие даже на вид, не считая возраста! Нас же сразу сдадут властям!

— Драко, не неси чушь! Им все равно, кто покупатель! Главное, чтобы деньги были, и все на том. Ты же знаешь, где продают запретные артефакты?

— Откуда мне знать, Грейнджер? Подумай своей головой, в конце концов!

— Хочешь сказать, твой отец никогда тебя туда не водил?

— Конечно, нет! — выкрикнул он, но взгляд быстро отвёл.

«Врёт! Как есть врет, хорек белобрысый!»

— Врешь! — припечатала я и повернулась к Гарри. — А ты, Гарри, что скажешь?

— Герм, я… Я с Драко!

— Ты знаешь, что ты темный маг с этого момента? — спросила я, склонив голову.

— Что?

— Твоя магия поменяла полярность, я это чувствую. Это почувствует любой, если тебя разозлить. Теперь ты темный, Гарри, ты больше не меч света. Нет, ты, конечно, можешь… Но в целом… тебе придется проводить темные ритуалы, чтобы пробудить род. Подкрепить его... В общем, об этом тебе лучше Драко расскажет, я мало об этом знаю. А твоя палочка будет отслеживаться, что само по себе будет проблемой. Что подумает министерство, узнай такое?

— Я понял тебя, Герм, но зачем нам туда?

— А вы не знали, что наши палочки прослушиваются и просматриваются министерством?!

— Вот мне интересно, откуда тебе это известно, Грейнджер? Ну ладно я, но ты-то откуда такими познаниями владеешь? Ты все-таки маглок... Магглорожденная, а такие знания есть только у чистокровных, и то лишь у тех, кто рассказывал своим детям!

— Откуда бы ни знала, это не имеет значения. Мы идём?

Парни надолго задумались, потом Гарри мотнул головой и кивнул. Драко поняв, что остался один со своим упорством, отвернулся от них.

— Как знаешь, Малфой, — проговорила я и, когда Драко повернулся, помахала ему рукой и двинулась дальше по улице.

Через какое-то время Драко все-таки нагнал нас.

— Что, все-таки решился? — ехидно спросила я.

— Как я могу вас оставить одних, да ещё в таком месте!

Так, в тишине, мы шли по Косому переулку, а после, оглядевшись, свернули в Лютный. Драко шел впереди, постоянно озираясь, а после остановился и затолкал нас в какую-то лавку.

— О! Какие лю-юди, — проскрипел голос. — Великий Гарри Поттер и его друзья!

— Здравствуй, Гуди, — поздоровался Драко, выйдя вперёд.

— О! Младший Малфой! — его тут же сцапали за шкирку. — И что ты тут забыл? А вот как я отцу расскажу?!

— Мы по поводу артефактов для замены палочек. Ты же знаешь, что палочки прослушиваются? Вот мы и решили… — он вырвался из захвата и поправил одежду. — Точнее, они решили, я-то палочку у Григоровича заказывал, а эти... Что с них взять. Они же магглокровки. А им ничего и не рассказывают.

Хмыкнув, Гуди отпустил мальчишку и посмотрел на нас троих с подозрением.

«Черт! Не надо было идти! Почему я раньше не подумала?»

— Ладно. Я не сдам вас взрослым. Выбирайте.

Он указал на прилавок. Там лежали кольца, заколки и даже браслеты с очками.

— А это тоже? — Гарри указал на очки.

— Это? Нет, юный герой. Эти очки покажут потоки и любой морок или же зелье, которое меняет облик. Если вам нужна замена палочек, то для этого годятся только кольца.

Гарри тут же указал на очки, что были прямоугольной формы, и кольцо с зелёным камнем. Продавец моргнул и достал подушечку с кольцами, а когда Гарри протянул руку, кольцо с черным камнем засияло красным.

— Интересно, — протянул маг и, достав кольцо, протянул Гарри. — Надень-ка. Это кольцо когда-то принадлежало Певереллам.

— Что?! Вы своровали родовое кольцо?

— Нет. Я его нашёл!

Малфой лишь хмыкнул прищурившись. Ну-ну, нашел. Родовое кольцо. Ага, как же. И я с ним была согласна. Кажется, Драко уже знал, как сбавить цену на это кольцо.

Гарри явно ему не поверил. Я видела это. Но кольцо надел. Резко вскрикнул, я кинулась к нему, но меня остановил Драко.

— Все хорошо. Просто кольцо узнало в нем хозяина.

Я смотрела на то, как камень на мгновение засиял красным и потух.

— Это кольцо защитит вас от всякого рода опасности, но теперь вы можете не использовать палочку. Попробуйте...

— Люмос, — прошептал Гарри и посмотрел шокированно на руку, на которой засиял огонек.

— Здо-о-орово, — прошептал Драко, а я поняла, что все делаю правильно.

Таким образом, выйдя из магазина, мы уже стали обладателями трёх колец. Драко взял кольцо с малахитом, все-таки палочка палочкой, а кольцо ему очень уж понравилось, а я взяла рубин. Гарри взял себе очки и тут же сменил их. Видел он в них прекрасно, и так же замечал теперь потоки магии и много ещё чего. Благодаря подобревшему продавцу Гарри активировал маскировку очков, и они стали как две капли воды похожи на его старые потрёпанные «велосипеды». Продавец уверил, что никто не сможет увидеть эту маскировку, как и кольцо, которое так же скрылось из виду благодаря мысленной просьбе.

— Запомните, эта маскировка уйдет только тогда, когда вы в трезвом и здравом состоянии попросите, в другом случае это бесполезно. Какое бы заклятие на вас ни использовали, предметы не поддадутся и останутся на вас!

Поход в Гринготтс открыл нам всем глаза. Гарри понял, что он всего лишь овца на заклание, Драко понял, что его просто опоили, ну, а я… Я поняла, что обязана что-то сделать. У меня даже появился план! Но для его осуществления мне пришлось бы рассказать, кто я такая на самом деле. Но так сразу я боялась… Боялась того, что они сделают. Я уже буду не их подругой, а самозванкой! Той, кто знает их секреты. Но все решилось в один день. В Рождество. Этот день, по легендам, самый волшебный в мире, и это оказалось именно так.

* * *

— Эй, Герми, — Гарри возник возле меня будто из воздуха, чем заставил меня вздрогнуть. Неожиданность такая штука… непредсказуемая.

— А, Гарри, это ты! Напугал! — я посмотрела на него и не узнала. Сейчас он был таким хмурым, что даже не походил на того веселого мальчика, каким был обычно. — Что-то случилось?

— Дамблдор не хочет отпускать меня на Рождество домой, а Драко заявил, что будет разговаривать со своим отцом, чтобы тот поговорил с директором. А я не хочу быть обузой! Но он меня не слушает, Герми!

Я лишь тяжело вздохнула. Драко как старший брат — и старший из нас — решил взять на себя обязанности взрослого, и если что, сразу давал в морду или бежал к отцу. Чаще, конечно, сам, но все же… Гарри это задевало. Он признавал это за жалость, а ее он терпеть не мог. Что за глупые мысли витали в его голове?!

— Гарри, давай дадим Драко с этим разобраться. Неужели ты не хочешь провести это время в кругу семьи?

— Я… Не считаю его родителей своей семьей…

— Что за глупость ты говоришь? Он же старается для нас, Гарри! Он хочет помочь тебе, и я тоже. Ты просто не понимаешь, что тебя ждет, если все так оставить.

Повисла тишина, Гарри смотрел в пол, сжимая кулаки, и я понимала, что с моей стороны это был лишний выпад.

«Я его обидела?»

— Я не бесхребетная тварь, ясно?!

— Что? Гарри, ты чего? Я этого не говорила! С чего ты взял?

— Я слышал. Как Уизли говорил за моей спиной, что я липовый герой. Что я бесхребетная тварь, которой все помыкают, что я…

— Поттер, — Драко как всегда возник вовремя. — Что ты тут устроил? Пошли.

Он взял его за руку и вывел из библиотеки. Я последовала за ними, чувствуя затылком испепеляющий взгляд библиотекаря.

Я шла за ними по коридору. Завидев кого-то вдалеке, Драко тут же убрал руку с плеча Гарри и шепнул ему:

— Не смей сбегать, понял? Мы должны разобраться с твоими срывами раз и навсегда.

Гарри лишь что-то прошипел на парселтанге и ускорил шаг. Что же… Оно и к лучшему. Да, мы ещё мелкие… Точнее, они, но уже было видно, что их дружба будет крепкой.

Дойдя до Выручай-комнаты, Драко пробежался мимо стены три раза, а когда открылась дверь, втолкнул туда Гарри, пропустил меня и, осмотревшись, зашел сам, захлопнув дверь.

— А теперь я тебя слушаю, Поттер, — Драко был зол, это было видно. — Что ты там в библиотеке пищал?

— Я не пищал.

— Тогда давай конкретно и без пафоса. С какого перепугу тебя волнует, что вякает Уизел? Не ты ли говорил, что плевать хотел на его сплетни и интриги за твоей спиной? А? Так с чего вдруг ты стал вопить о том, что ты обуза?! Тебе напомнить, что ты мой брат по крови и линии рода?!

— Я не хочу, чтобы вы так меня опекали, ясно? Я… Чувствую себя бесхребетным и…

— Кто? — серые глаза впились в меня, и я лишь поморщилась. — Я жду.

— Уизли, — проговорила я, — он там слухи сеет о том, что Гарри не герой, а бесхребетное чмо, которым помыкают Пожирательский сынок и грязнокровка и который в скором времени перейдет на сторону Волдеморта.

Кулаки Драко сжались, а глаза сузились, он мрачно посмотрел на Гарри.

— И ты решил перестать с нами общаться? Потому что Уизли, черт бы его побрал, сказал тебе, что ты недостойный герой?! Тебя Дамблдор, что ли, покусал? Кто сказал, что уйдет и не будет ни за добро, ни за тьму? Ты сам это сказал, и мы пошли за тобой. Мой отец ещё не знает, что я с тобой якшаюсь. Не знает, а я хочу, чтобы знал. Да ты хоть знаешь, что я хочу убежать и спрятаться от Темного Лорда, который, поговаривают, возродится. Он еще тогда говорил — отец рассказывал, — что как только я достигну совершеннолетия, он поставит мне метку. Не знал?

Гарри тут же побледнел, а я сжала кулаки от ярости. Да, я все еще помнила то, что произошло в той реальности. Помнила того Драко, но этот… Этот Драко был другой. Резко, будто кто-то щелкнул рубильником, и осознала его поведение. Он просто боялся. Он хотел рассказать, но не мог. Мы его ненавидели, и поэтому он не рассказывал. Да и сейчас все предубеждения того времени казались мне настолько идиотскими и детскими, что стало аж противно от самой себя. Мы не смогли помочь тому Драко. А родители отдали его Лорду как овцу, что растили на заклание. Так ли они отличались с Гарри? С одной стороны Волдеморт, с другой же Дамблдор. И два врага, Гарри и Драко. Два врага. Свет и тьма. Детей заставили стать врагами!

«Сволочи! Костями лягу, но обоих уничтожу!»

— Герми? — Гарри посмотрел на меня с испугом. А я пыталась успокоиться, но чем больше я пыталась, тем сильнее меня накрывала ярость. Слепящая! Всепоглощающая!

— Гарри, ложись! — Драко успел вовремя, оттолкнув Гарри и накрыв их обоих щитами.

Моя ярость достигла апогея, а в груди яростно начало жечь. Это жжение все усиливалось и усиливалось, как и ярость, хотелось убить этих двух за все, что они сделали. За смерти, за потери, за боль, что они причинили. А после — яркая вспышка, замок затрясло, а я погрузилась во тьму.

* * *

— Вот я так и знал, что этим все закончится… — услышала я через темноту печальный голос Драко. — Я только не понимаю, почему она так отреагировала? Я же вроде ничего не сказал… А она так разозлилась…

Я попыталась открыть глаза, но в теле была такая усталость, что мне оставалось только лежать и слушать их голоса.

— Так что ты думаешь по поводу Рождества в мэноре, Гарри?

— Я… Я не знаю. Я тут подумал…

— Не мямли, Потти, давай конкретно!

— Да.

Я услышала, как Драко тихо смеется, и провалилась в сон.

И снова я увидела ее. Женщина была в белом платье. Ее глаза смотрели серьезно, и в то же время там были смешинки.

— Гермиона. Время идет, — пропела она, — магия в тебе растет с неимоверной скоростью. Смотри, так ведь и умереть недолго.

— Я понимаю.

— Торопись. Иначе все изменится так, что и понять не успеешь.

Я лишь кивнула. Яркая вспышка, и я открыла глаза. Чувствовала на удивление себя прекрасно. Никакой слабости и в помине не было. Голова не болела, и я была полна энергии. Вскочив с крови, села шокированная обратно. Где я? Комната была обставлена богато. Тут было много красного и золотого. Огромная кровать, на которой я лежала. Большое зеркало у левой стены. Шкаф, комод и столик с зеркалом и пуфиком. Повернувшись, увидела огромное окно и тут же подошла туда. Где-то я уже видела этот вид… Где-то…

— О! Гермиона, ты очнулась! — я резко повернулась и увидела Драко. Он улыбался. И тут только я поняла где могла это видеть… Малфой-мэнор!

— Да. А-а… Как я тут оказалась?

Я помнила, как потеряла сознание в Выручай-комнате, и все… Потом очнулась тут.

— Мы решили перенести тебя. Гарри тоже тут. Сейчас он разговаривает с моим отцом. Тот решил… усыновить Гарри, — Драко взъерошил волосы и отвел взгляд.

«Это же потрясающе! Такой поворот многое поменяет. Да и в магическом плане родство с Перевеллами многое даёт. Хитро».

— А ему позволят? — вспомнила я то, что отец Драко — Пожиратель Смерти.

— А мы пойдем на хитрость, — Драко задорно улыбнулся. — Сегодня ночью мы проведем ритуал.

— Какой ритуал?! — вскрикнула я, в испуге смотря на Драко.

— А об этом ты узнаешь сегодня ночью. Встречаемся в холле в одиннадцать.

Ночью, ровно в одиннадцать, я стояла в холле. Чуть позже появились Гарри и Драко. Гарри был печален, Драко же сосредоточен. Что между ними случилось, я могла только догадываться.

— Ну что? Готовы?

— Готовы к чему? — вопрос был правильный, ведь меня даже не предупредили, что именно они собираются делать.

— Увидите, — улыбнулся Драко и пошел вперед.

Нам пришлось идти за ним. Гарри нервничал, это было видно по его сосредоточенному лицу. Мы дошли до нужного места довольно быстро, нам пришлось спуститься в подвал и остановиться возле массивной двери. Драко, недолго думая, подошел к ней и уколол палец, после чего приложил к ручке. Послышался скрежет, а после двери распахнулись, явив перед нами огромный ритуальный камень. Гарри попятился назад, но Драко успел его схватить за руку и потащил за собой, я зашла следом. С громким грохотом за моей спиной закрылась дверь, заставив поежиться.

— Где мы? — спросила я в звенящей тишине.

Драко улыбнулся.

— Это, Герми, камень рода. Так выглядит камень, который собирает энергию и делится энергией с мэнором.

Так вот как ты выглядишь, великий камень рода Малфоев. На удивление, я чувствовала ровный магический и сильный фон от этого места, от всего мэнора. Когда я была в плену, его не было. Мэнор будто умирал, а сейчас он цвет и жил. Удивительное чувство!

— Драко, я не уверен, — проговорил Гарри. — А вдруг что-то… пойдет не так, но ты же понимаешь! Твой отец не хотел проводить этот ритуал, неужели ты думаешь, что он…

— Зато я — да! — ответил Драко.

— О чем вы?! — я уже начинала выходить из себя. Какого они мне ничего не говорят?!

— Слушайте, я уверен в этом ритуале, ясно?! Он поможет тебе, Гарри, стать моим братом! А это важно! Так ты сможешь выжить.

— Зачем ему становиться твоим братом, если… у него… — я резко замолчала.

«Стоп… а вправду. Зачем?»

— Герми! Я хочу, чтобы отец взял над ним опеку.

— Для чего? — я посмотрела на Драко, и тот ухмыльнулся.

«Ох, и не нравится мне его эта ухмылочка… Что-то тут не так».

За это время я привыкла к его улыбке и могла с уверенностью сказать, что…

— Что вы задумали?!

— Говорю сразу, я здесь ни при чем, Герми, поверь!

Сложив руки на груди и состроив строжайшую физиономию, я посмотрела на Драко. Поттер — он такой Поттер, слова не скажет, а вот Малфой… Хотя что Малфой? Кто зачинщик? Ясно же, что он, вот пусть и отвечает.

— Гермиона!

— Драко Люциус Малфой! — мой взвизг получился слишком громким и осуждающим.

Драко сдался тут же, даже не став бороться.

— Черт, ладно! Пока ты спала, мы с Гарри побывали у моего отца. И, в общем, он сказал… Мы поговорили с Гарри, когда ты упала в обморок, и у нас созрел план. Когда Гарри узнал, что Дамблдор им помыкает, он решил, что это опекунство должно прекратиться, но для этого нужен другой опекун, а у нас… У нас на примете никого, кроме моего отца, нет, вот.

— А как же… крестный Гарри? Малфой, а не ты ли все это решил, а?

Лицо Драко пошло пятнами ярости, и он лишь махнул на меня рукой.

— Грейнджер! Ты как всегда думаешь, что я плохой?! Я хотел как лучше!

— Гермиона, Драко так и не сказал, что за план придумал. Пока ты была в отключке, мы поговорили с отцом Драко, и он придумал план. Беспалевно избавиться от опеки у нас бы не получилось. А так… Так все получается отлично: мол, Малфой захотел взять сиротку к себе под крыло, воспитать и все такое. Магия рода согласовала сей союз!

— А вы оба не подумали, что это выглядит еще более подозрительно?

— Почему? — две пары глаз и полное недоумение. Неужели они не подумали?!

— Га-арри, ты уже достаточно взрослый! Ты принял наследие, зачем тебе скрываться за спиной Люциуса Малфоя?!

Оба молчали, и я махнула рукой; ладно, раз уж они так хотят.

Все произошло быстро, Драко капнул крови на алтарь, проговорил какое-то заклинание и… Перед ним застыл… ЕДИНОРОГ?!

Он склонил голову в поклоне и подошел к Гарри, поцеловав его в лоб. Вокруг Гарри засияли искры, и на его руке появился рунический браслет.

— Это… — я решила узнать, что это за браслет.

— То же самое должно появиться у моего отца на руке, как у опекуна, а также… Ой.

Договорить ему не дал Люциус, который ворвался в ритуальный зал. Сейчас он изменился, и я даже моргнула два раза для того, чтобы прогнать этот морок, если это он, но другой Люциус никак не уходил. Вместо этого, этот другой Люциус схватил Драко за ухо и проговорил настолько холодно, что профессор Снейп обзавидовался бы.

— Драко Люциус Малфой, что ты тут наделал?! Что это такое?!

Он потряс перед лицом бумагой и настолько холодно посмотрел на сына, что Гарри отступил на два шага назад на всякий случай. Мне самой захотелось забиться в самый дальний угол и не вылезать оттуда, хотя я уже не маленькая девочка и прошла через многое.

Драко выхватил бумагу и стал быстро читать. Глаза его становились все больше и больше. А потом он побледнел. Да так, что, казалось, сейчас упадет в обморок.

— Рара… это… что? — проблеял Малфой так, что я не удержалась и хихикнула.

Лучше бы я молчала. Стоило мне издать звук, как Драко бросился ко мне.

— Г-герми, посмотри, это можно обратить?

Люциус за его спиной шокированно посмотрел на меня, после усмехнулся.

— Сын, я бы не доверял это… ей.

— Папа, сейчас не время! — вскрикнул Драко, а я посмотрела на контракт.

— Кто такая Лия Клируотер? Кто она? — спросила я всех присутствующих, а потом поняла, о ком речь.

«Нет… Только не эта стерва… Нет! Черт, а получше мироздание ты подобрать ему пару не могла?!»

— Вот и мне интересно, кто она, — фактически прошипел Люциус. — Я не знаю такой фамилии в волшебных родах. Кто эта девушка?

Я простодушно пожала плечами. Люциус цыкнул и посмотрел на Гарри.

— С этим разобрались, а теперь… Гарри, получается, я теперь твой опекун, так?

Тот кивнул, и Люциус позвал его за собой. Гарри пошел следом. Драко кинулся за ним, но я схватила его за руку, но потом вспомнила, что я же им так ничего и не рассказала, и отпустила. Он недоуменно на меня посмотрел, но я лишь покачала головой.

«Вот, значит, как мать-магия поступила, но почему их двоих? Ладно, с этим разберемся завтра, а пока пойду-ка я, пожалуй, спать…»

Уже уходя, я услышала тихий, но наполненный яростью голос главы рода Малфой.

— Драко Люциус Малфой, быстро ко мне в кабинет. За твою выходку ты получишь сполна сегодня.

* * *

Я шла по аллее парка мэнора и думала о случившемся.

«Значит, Лия. Хм-м-м… Не знаю, может, я к ней предвзята из-за Джея… но… Не могу я относиться к ней хорошо. Девчонка, которая считает, что все должно принадлежать ей. И мой волк тоже. Ни за что! Надо побыстрее уже все это заканчивать! И первым делом я просто обязана рассказать все друзьям. Сейчас раннее утро, и они, наверное, еще спят. Так что пока просто прогуляюсь, а когда они проснутся, обязательно поговорю с ними».

Я шла все дальше и дальше и передо мной оказался лес.

«Стоп. Что? Я шла по парку мэнора, как я оказалась у леса? Тут и в помине его не было. Ну да, парк был большой и даже очень, но лес?»

Я повернулась, но мэнора не было, за моей спиной была все та же чаща леса. И я вспомнила то место, где сейчас находилась. Эта поляна… Именно тут я потеряла сознание, находясь в аниформе.

«Кстати, а смогу ли я сейчас такое провернуть?»

Проговорив нужное заклинание, я не успела опомниться, как зрение резко обострилось и… стоп. Я осмотрела себя: я не стала лисой, а была все так же человеком, неужели…

Руки сами потянулись к голове, чтобы нащупать два милых лисьих ушка. О нет. Я почувствовала, как ноги что-то коснулось, и, выхватив палочку, резко повернулась, но там никого не было, а по ноге снова кто-то постучал. Я скосила глаза и застыла. У меня был хвост. Хвост!

«Так, спокойно, Гермиона, это называется частичной трансформацией. Все хорошо. Ты сможешь вернуть все как было. Ты просто не сильно сосредоточилась. Дура! Додуматься делать такое не с отчищенным сознанием! — Я в буквальном смысле схватилась за голову. — Так. Ладно. Спокойно. Надо сейчас взять себя в руки и успокоиться».

Принюхавшись, я поняла, что и запахи различаю в разы лучше, а так же… клыки?! У меня удлинились верхние резцы. Теперь они были длиннее и… острее.

— Айш-ш-ш, — проверка дала отличный результат и… порезанные язык и губу. Черт…

Мой нюх говорил, что неподалеку есть озеро, а раз озеро — значит, вода, а вода — это мое отражение. Отлично.

Я быстро шла сквозь чащу, уворачиваясь от веток и принюхиваясь. Уши ловили звук и направляли, запах вел, и я надеялась, что скоро окажусь у воды. И вот между веток появился просвет. Выйдя, я зажмурилась. Солнце ударило по обострившемуся зрению, да так, что я зажмурилась снова, отступая в полумрак веток. Блики на воде тоже резали глаза. Немного проморгавшись и придя в себя, стала осматриваться вокруг.

«Где я нахожусь-то? Откуда тут озеро? В этом лесу не было озера или было? Хотя откуда мне знать? Будто я изучала этот лес!»

Немного привыкнув к яркости света, я вышла к озеру, осматриваясь. От красоты захватывало дух. Такую бы красоту запечатлеть на телефон или на камеру, а после повесить в рамку над кроватью или камином.

Как завороженная, я двинулась к воде и только сейчас заметила, как на берегу стоит женщина в платье. Голубое платье ей так шло. Подойдя ближе, я узнала ее. Мать-магия? Не слишком ли много для нас встреч?

— Здравствуй, дитя, — проговорила она, не поворачиваясь ко мне.

Налетевший ветер растрепал ее волосы, она заложила руки за спину, сцепив их вместе.

— Здравствуйте, — я подошла поближе.

«Что она тут делает? Она приходила ко мне только во сне. Неужели случилось что-то серьезное, если она пришла ко мне в физическом воплощении? Что это, интересно, за место такое? Может, это разлом между мирами?»

— Ты спишь, милая, — будто услышав мои мысли, проговорила она.

«Вот, значит, как получается...»

— Послушай, у нас остается мало времени; расскажи им все о себе и сделай так, чтобы все сложилось так, как я устроила.

— Но Лия… — я перевела взгляд на гладь воды, медленно расслабляясь.

— Лия Клируотер была одарена способностью принимать облик волка. Она единственная женщина-квилет, кто может такое. Но, к сожалению, ее жизнь превратилась в ад…

— Ад?

Женщина посмотрела на меня синими глазами, после покрутила в руках зонтик и, вздохнув, заговорила снова:

— Хорошо, я поведаю тебе историю. Слушай. Еще новичком в школе Ли начала встречаться с Сэмом Улей и впоследствии полюбила его. У них были серьезные отношения в течение трех лет. В предпоследнем классе жизнь Ли перевернулась, когда Сэм исчез. Полиция и районные лесничии с ног сбились, но никто не мог найти ни следа. Две недели спустя Сэм вернулся. Он не объяснил свое исчезновение и с тех пор стал другим человеком. Ли знала, что он скрывает от нее что-то серьезное, но даже не представляла, что бы это могло быть. Она старалась дать ему возможность решить проблему, какой бы она ни была, и продолжала любить и поддерживать его…

Я почувствовала, как сжимается сердце.

«То есть она не всегда была такой? И почему я чувствую дежавю? Ну конечно, я так же сделала поспешные выводы о Драко. Неужели мои предвзятые чувства были необоснованными, и на самом деле она не стерва, а скорее, жертва, которая научилась скалиться и давать отпор?»

— …Немного позже кузина Ли, Эмили Янг, приехала в Ла Пуш. Эмили была самой близкой подругой Ли — почти сестрой — и часто у нее гостила. Она видела Сэма несколько раз до того визита. Но в тот раз, когда Сэм пришел увидеться с Ли, он увидел Эмили впервые с момента своего исчезновения. Ли не поняла его странного поведения. Он очень быстро ушел, но пришел позже, этим же вечером, чтобы порвать с ней. Ли видела, что он выглядит подавленным, но не могла понять, что могло случиться, чтобы он так изменился. Она стала понимать больше, когда Эмили пришла к ней и сказала с ужасом, что Сэм преследует ее. Ли, которая пыталась сохранить за Сэмом презумпцию невиновности, потому что ясно видела, что с ним происходит что-то неладное, больше не видела для него оправданий. Она была в ярости. Эмили поддержала ее, и Ли рассчитывала, что Эмили откажет Сэму.

Я хотела было спросить и даже возразить, но женщина лишь покачала головой, продолжая рассказ.

— Ли начала осознавать, что Эмили проводит много времени с Сэмом, якобы отказывая ему. У нее появились подозрения. Потом она услышала, что Эмили покалечил медведь и что Сэм был безутешен. Сначала она больше всего беспокоилась о здоровье Эмили. Однако вскоре после инцидента стало ясно, что Сэм и Эмили — пара, и Ли ожесточилась. Часть ее считала, что Эмили получила то, что заслужила.

— Но так же нельзя! Нам неподвластно выбирать, кого любить!

— К сожалению, Ли не хотела этого понимать. Эмили просила прощения, но Лия отказалась говорить с ней. Она старалась держаться подальше от Эмили и Сэма.

Время шло, и Ли начала замечать, что становится все злее, чем раньше, хотя к этому не было никаких новых предпосылок. Она впадала в ярость по самым незначительным поводам, иногда от ярости ее всю трясло. В душе она беспокоилась из-за этой перемены в себе и переживала, что, возможно, ей нужны доктор и лечение. Но еще до того, как она смогла принять какое-либо решение, она впервые перекинулась. Она ругалась с матерью по поводу своего переменчивого настроения, и отец вступил в их баталию на стороне матери. Ли была так зла, что всю ее трясло, и затем она вдруг обратилась в волка прямо в маленькой гостиной. В процессе трансформации она не тронула никого из родителей, но диван уже было не спасти. Однако шок от трансформации Ли спровоцировал сердечный приступ у ее отца, повлекший за собой летальный исход. Гарри знал об оборотнях и ожидал столкнуться с подобным однажды, но думал только о Сете; он был уверен, что только мужчины имеют потенциал трансформироваться, и не обратил внимания на перемены в дочери. Он был в полном шоке. Среагировав на весь этот хаос и ужас, младший брат Ли, Сет, также трансформировался в тот же вечер, хотя и был младше обычного для этого возраста.

— Какой ужас! — картина встала у меня перед глазами настолько ярко. — Бедная Ли, я была не права. Совершенно. Но теперь об этом ей не скажешь.

— Да, я согласна с тобой. Для Ли первые недели в качестве оборотня были очень трудными. Она только-только потеряла отца и винила себя в его смерти, хотя, конечно, специально не делала ничего, что бы навредило ему. К тому же новичкам обычно все объяснял Сэм, он же распределял роли в стае. Для Ли сложно было найти человека, с которым ей было бы труднее. Было даже хуже, потому что теперь, когда она знала всю правду, она уже не могла винить его за его поступки. У нее не было другого выбора, кроме как простить и его, и Эмили, и это было настолько тяжело, что у Ли просто не осталось больше эмоций, чтобы решать какие-то другие проблемы. Она согласилась поддержать Эмили, став подружкой невесты на их свадьбе. Она старалась не показывать, как ей было больно, но трансформировавшись в волка, просто невозможно хранить секреты.

— То есть они… все всё знали? Вся стая?!

— Да, тот факт, что волки читают мысли друг друга, был самым тяжелым моментом для Ли. Вторым по трудности было пытаться понять изменения в своем человеческом теле — остановку менструального цикла, к примеру, и что это может означать для ее будущего. Единственное, что ей по-настоящему нравилось — это быть самой быстрой из всей стаи. Вот такая она, Лия Клируотер, дитя. И ты к ней несправедлива. Хотя, думаю, Драко Малфой покажет ей то, что она не могла понять с Сэмом. А теперь пора просыпаться. Расскажи им все и не забудь упомянуть, что этот контракт нельзя расторгнуть.

Не успела я сказать спасибо за рассказ, как открыла глаза, лежа на кровати в комнате мэнора Малфоев с осознанием того, что надо делать и как мне все им рассказать. Но для этого мне нужны будут мистер Малфой и думосбор. Я расскажу им все. Покажу прошлое и то, кто я такая на самом деле.

— Мистер Малфой, здравствуйте, я хотела попросить у вас думосбор. Возможно ли… — ворвавшись в его кабинет, я начала с главного, но меня предсказуемо перебили, пригвоздив к полу взглядом.

— Зачем он вам? — таким взглядом можно было убивать.

Я невольно покраснела. Где мои манеры, черт побери?! Ворвалась как к себе домой, даже не узнала, занят ли лорд Малфой, а что, если бы у него была важная встреча?! Люциус прожигал во мне дыру и ждал ответа.

— Мне надо кое-что рассказать вашему сыну и Гарри. А лучше всего это показать, чем рассказать. Поверят точно. Хотя я сама бы не поверила, если бы мне рассказали, — затараторила я так быстро, как только, могла активно жестикулируя. Черт, надо успокоиться.

Люциус сразу заподозрил неладное, по моему поведению было видно, что что-то не так.

«Черт, никогда не умела держать маску холодности и спокойствия. Это и есть моя проблема».

Его посвящать в наши тайны я не хотела, по крайней мере пока, так что сделала самую умилительную мордашку. Он нахмурился, но после кивнул.

«Прокатило? Надеюсь, он списал это все на мое нервное потрясение после магического выброса. Да и я ребенок, что я могла показать парням? Явно ничего серьезного, какую нибудь подростковую мелочь. Надеюсь, что он думает именно так. О Мерлин и Моргана, пожалуйста, пусть это прокатит и он даст мне на время думосбор».

— Добби! Принеси леди думосбор в комнату, — как-то подозрительно быстро согласился Люциус.

Это заставило меня напрячься. Малфои не когда не делали что-то просто так. Что же он попросит взамен?

Домовик поклонился и исчез, а Люциус снова перевел на меня взгляд.

— Мисс Грейнджер, после рассказа моему сыну вы расскажете все и мне. Я прекрасно вижу, что вы что-то скрываете, заметил еще тогда, у камня.

«Ну конечно. Я че, серьезно надеялась, что он не заметит?»

Чуть не рассмеялась в голос от досады. Чертова эмоциональность. Приди я и спокойно скажи, возможно, и разговор шел бы сейчас по-другому. Совсем по-другому.

— А также я хочу знать, кто такая Лия Клиуотер.

«Откуда он понял, что я знаю, кто она такая?!»

— Я знаю, что вы поняли, кто это. По вашему лицу было видно

«Да чтобы этого всевидящего лорда!»

— Врать мне бесполезно, леди. На мне артефакты, которые сразу различат вашу ложь!

«Да он блефует! Не может сего быть. Ни поверю».

— Так что я жду вас здесь вечером. Вы свободны.

* * *

Я сидела в своей комнате. У окна стоял думосбор, а я думала, как мне все рассказать мистеру Малфою. Была бы моя воля, абсолютно бы не рассказывала. Но все же не могла поверить, что на нем есть артефакт различающий ложь. Но тогда как он понял, что я знаю кто такая Клиуотер?! Хотя мое лицо тогда все выдало. Обычная ложь, и я поверила. Видно, придется рассказать, но все выкладывать ему я не собиралась. Жирно не будет? С чего я должна ему все докладывать?! Но ладно, с этим разберемся потом, а сейчас стоило заняться другим вопросом.

Я решительно встала с кровати и вышла из комнаты, направившись в комнату Драко. Она была неподалеку, как и комната Гарри. Малфой-младший специально выбрал комнаты рядом с собой. Я тогда очень удивилась как он это сделал? Вряд ли он жил в крыле для гостей, ведь так? И зачем бы рядом с его комнатой другие пустые комнаты. Когда я стала расспрашивать Драко, то узнала много нового. Отказывается, мэнор можно попросить, как и домовиков, и они изменят планировку дома. Если по-простому, то рядом с комнатой Драко появились две пустые из гостевого крыла. Круто! Что ж, это и к лучшему.

Быстро посмотрев по сторонам, я зашла в комнату Драко и застыла у дверей как вкопанная. Драко был бледен, а Гарри сидел на кровати и дергал себя за кошачье ухо, пытаясь понять, реально ли оно. Повернувшийся на мой стук Драко заставил меня повторно впасть в ступор. Первое, что бросилось в глаза, это длинные ушки и немного раскосые глаза. Сознание поплыло, а я потянулась к нему.

Перед глазами появилась пелена, я ничего не понимала, что происходит вокруг, сделав шаг, после еще один, я утонула в этих глазах. Просто не могла прекратить смотреть на них. Тело опалило странным жаром, стало нестерпимо душно. Дышать стало нечем, а странные желания затопили разум. Хотелось дотронуться, поцеловать.

«Что со мной творится?»

Перед глазами резко возник образ Джейкоба. Я пошатнулась. Во мне шел страшный бой, меня тянуло к этим стальным глазам, к этой ауре, но резко и болезненно снова и снова я видела своего волка.

Резко все закончилось.

Мгновение, и все очарование как рукой сняло. Тяжело дыша, я привалилась к стене. Меня все еще трясло, по телу бегал жар, я покраснела, отведя взгляд от Драко.

«Твою ж матушку, вот только этого мне не хватало. Что вообще сейчас было?!»

— Что тут… — голос был хриплый настолько, что я его даже не узнала сначала, дыхание все никак не приходило в норму.

Драко от громкого звука дернул ушами и покраснел, прикрыв глаза. Он пытался не смотреть на меня.

«Черт, как стыдно-то, он явно почувствовал, как я на него среагировала! Мерлин, как же стыдно-то».

Но от самобичевания меня отвлек Гарри. С трудом я отвела взгляд от Драко, казалось будто меня магнитом манит к нему. Вот мало мне проблем было? Видимо, да. Еще вейл мне не хватало. Хотелось просто сесть и завыть. Так же, как когда то выла стая Джейкоба.

Поттер был не менее растерянный, и я бы сказала, даже потерянный. Его кошачьи уши прижались к голове, а хвост обмотался вокруг его ноги и постукивал кончиком по щиколотке.

— Черт! Я идиот, — услышала я, наконец приходя в себя, — прости Герми, я не думал, что ты зайдешь.

Малфой тоже был красный не меньше меня. Тут до меня дошла вся ситуация. Вчерашний ритуал. Вот же два идиота! Они же решили провести ритуал сами, а его должен был проводить глава рода. Доигрались.

— Я теперь вейла. — схватился за голову Малфой — Герми, смотри лучше на Поттера, если не хочешь проблем.

Я фыркнула.

— Эх Малфой-малфой, — покачала я головой. Так и знала, что что-то пойдет не так. — На твое счастье, на меня не действует твое очарование.

— Ага, — хмыкнул он мрачно, — я заметил. Да ты чуть в обморок не шмякнулась. У тебя такие глаза были... страшно.

— Ну ладно ты, — перевела я тему, почесав щеки, которые все еще были алыми. Мне было стыдно. «Черт, сразу видно подростковое тело. Оно реагирует слишком бурно. Какой ужас, а что было бы, если бы у меня не было соулмейта? Представить боюсь».

Передернув плечами, я вернулась к насущным вопросам.

— С Гарри-то что?

— Ему тоже досталось, — буркнул Драко, все так же сидя с закрытыми глазами и хмурясь. Захотелось подойти, взять его лицо в свои руки и попросить открыть глаза... Так! Грейнджер, взяла себя в руки. — он теперь анимаг. Но не полностью... что-то пошло не так.

— Идиоты, — констатировала факт я. — Что ж, Гарри, я тебя поздравляю! Ты в полуформе! Не паникуй! Усугубишь.

Гарри сидел понурив голову, я хорошо ощущала его страх. Что ж… вот и пришло время им все рассказать. Да уж, не так представляла я себе объяснения с друзьями.

— Так, дорогие мои, идемте ко мне, я вам все поведаю, и уже позже будем думать, что со всем этим делать. Предупреждаю, зрелище не для слабонервных, но вы должны это знать. Не так я представляла себе этот разговор, — бросила взгляд на Малфоя и снова зависла.

— Герми! — Гарри толкнул меня, и я вынырнула из тумана.

— Спасибо, Гарри, — искренне выдохнула я.

Быстро перейдя ко мне в комнату, парни сели на мою кровать, а я попросила их подождать. Всю радость и счастье с меня будто смыли. Все-таки я не ребенок! Уже нет. Давно нет. Да, побыть им было прекрасно, но всему приходит конец. Стало грустно. Проговорив нужное заклинание, я потянула из себя нужное воспоминание. От кольца потянулась нить. Боль я ощущала фактически физическую. Меня затрясло, но, сжав губы, я продолжила вытаскивать из памяти все. После обессиленно опустила воспоминания в чашу.

Гарри шокированно смотрел на то, что я делаю. Конечно, в Хогвартсе мы еще не проходили подобного, а мои познания слишком выбивались из моего возраста, и только Драко ухмылялся. Тот, кажется, понял, что я не та, за кого себя выдаю.

— Гермиона, откуда у тебя такие знания? — тут же вспылил он. — Этому же учат только на седьмом курсе! И то не всех!

Вместо ответа я пригласила их пройти к чаше и окунуться в воспоминания.

— Предупреждаю, зрелище не для слабонервных. Много крови, кишок и просто смертей.

Первым пошел Гарри, за ним Драко, а я села на кровать. Это надо-о-олго…

* * *

Первое, что я услышала, как только они вынырнули из воспоминаний, это звуки очищения желудков. Полоскало их нехило. И долго. За все то время, что ждала их, я погрузилась в какую то апатию. Мне бы забыть эти знания. Обратиться надо к Снейпу. Он сможет помочь. Вот только могла ли я ему доверять? Об этом стоило подумать.

Спустя где-то час после того, как ребята успокоились, я помогла им привести себя в порядок. Обессиленные, они сели рядом. Никто не хотел произносить не слова. Я не торопила. У самой слова не шли. Хотелось просто помолчать. Оплакать в тишине умерших и больше не трогать этой темы, но так не бывает.

Первым не выдержал Малфой.

— Ну я и тварь, — прошептал он. — Неужели я таким бы стал?

Я не хотела говорить. Просто кивнула. Разлепив пересохшие губы, все же прохрипела:

— Даже таким ты помог мне. Я должна была отплатить тому тебе. Поэтому не смогла стоять в стороне. К сожалению, раньше я не знала всего. Если бы знала, все было бы по-другому.

Силы закончились, и я снова погрузилась в молчание.

— Забей. Это ты из прошлого, — слабо ответил Гарри, устроив свою голову мне на коленях.

Повисла тишина. Никто не проронил больше не звука. Спустя пару минут я почувствовала, как платье намокло, и посмотрела вниз. Гарри трясло, спустя долгие минуты до меня дошло: он плакал. Беззвучно сотрясался в рыданиях. Он не знал этих людей, но будто чувствовал, что все они были ему когда-то дороги. Я его понимала. У самой на глаза навернулись слезы. Они беззвучно стекали по моим щекам. Я не стала ничего говорить, просто молча оплакивала тех, кого потеряла. Драко как-то подобрался и, сев рядом со мной, обнял за плечи, прижимая к себе. Не в силах больше сдерживаться, я взвыла, вцепившись в него. Вся боль, что копилась годами, буквально вылилась на бедного ребенка. Но он устоял. Успокаивал, что-то шептал и гладил по волосам. Я ничего сейчас не могла слышать. Боль по потерянным людям терзала сердце и сознание, подняв, то, что успокоилось за три года. Успокоилась я спустя минут сорок.

Придя в себя, я осознала, что сижу на коленях Драко, обнимая его за шею и утыкаясь ему в плечо. Гарри же, уже успокоившись, сидел рядом, смотря воспаленным взглядом куда-то перед собой. Только бы не сломался после увиденного.

Тихий хриплый голос над ухом заставил меня вздрогнуть.

— Я правда их потерял? — сломленно спросил Драко. Понять, о ком он говорил, не составило труда.

— Да, — проговорила я, вытирая слезы. — Я не знаю, как они умерли, я знаю только то, что твоя мама не смогла перенести новости, что Люциус пожизненно сел в Азкабан, а узнав о смерти жены… Люциус, он…

— Я понял, — холодно проговорил Драко, прижав меня к себе сильнее, — сломался.

И снова тишина повисла в комнате. Я чувствовала, что с этого дня все будет по-другому. Кажется, будто передо мной сидели те самые парни из прошлого. От Драко исходили власть и сила. Гарри тоже больше не ощущался ребенком. Он сидел и все так же смотрел перед собой. Уши и хвост пропали. Через какое-то время Драко проговорил:

— Ты анимаг, которому уже около двадцати пяти лет, я правильно понял?

— Да, — проговорила я.

Драко напряженно молчал. Гарри посмотрел на меня минут пять, после проговорил:

— Научишь. Опыта больше.

И снова мне осталось только кивнуть. Да, теперь все будет по-другому.

— Драко, я должна сказать тебе, что Лия Клиуотер — твой соулмейт. Она оборотень. Мой соулмейт — тоже оборотень, его зовут Джейкоб Блэк. Он глава клана оборотней, ну, должен был им стать, но отказался. И именно поэтому, Драко, на меня не подействовала твоя аура вейлы, но сидеть на твоих коленях и обнимать тебя приятно.

Он хмыкнул, потрепав меня по волосам. Но спустя секунду оба вздрогнули от громогласного крика Люциуса Малфоя.

— Что?!

Мой взгляд тут же метнулся к дверям. Захотелось куда нибудь исчезнуть. Желательно провалиться сквозь землю. В дверях комнаты застыл шокированный лорд Малфой.

Дело попахивало горелым. Захотелось сбежать, вскочить и аппарировать, но вместо этого я посмотрела в глаза лорда и мрачно вздернула бровь.

* * *

— Ни за что! Слышите?! Кем бы ты ни была, откуда бы ни пришла. Да пусть ты хоть знамение вселенной, я ни собираюсь сводить своего наследника с...

Ну все… Хватит! Я молча пришла в его кабинет. Я молчала всю его тираду, выслушивала его гневные крики и метания. Достаточно. И что на него нашло? Это великий сдержанный и холодный лорд Малфой?!

— Люциус… можно к вам так обратиться? — решила я взять все в свои руки.

В конце концов было понятно, что еще немного, и у нашего «павлина» случится нервный срыв. Он попросту был напуган.

Он застыл. Он тяжело дышал. Казалось, ещё немного, и произойдет магический выброс. Вовремя я взяла слово.

— Мой настоящий возраст схож с вашим, не обманитесь моей внешностью, — я ухмыльнулась и села в кресло, закинув ногу на ногу.

Драко застыл холодным изваянием за моей спиной. Он хотел многое высказать отцу, но молчал, предпочитая дождаться, пока тот выскажется. И вправду сильно задели его мои воспоминания. 

— Даже если вы мне не разрешаете вас так называть, давайте я объяснюсь…

Лорд хотел что-то сказать, но я магией толкнула его к креслу. Ему ничего не оставалось, как молча сверлить меня взглядом.

— Начну я, пожалуй, с начала. Я Гермиона Грейнджер, из будущего. Из одной реальности будущего. И этого брака в будущем нет, как и вас нет. И Нарциссы, и Драко, и Гарри, и Дамблдора, и самое главное, там нет Волдеморта. Он мертв.

Люциус вздрогнул.

— Гарри убил его на шестом курсе ценой своей жизни. Но смог выжить. А я попала в плен к оборотням Фенрира. Думаю, вы понимаете, о ком я говорю? — Люциус нахмурился и кивнул. — Была в плену я в вашем мэноре. В подвалах. Там меня держали как скот.

Рассказывая, я ушла в прошлое, вспоминая все с самого начала. Темный подвал, боль, унижение, шрамы и домогательства. Я была не тронута, но все же домогательства были.

— Вы после победы над Волдемортом попали в Азкабан на пожизненное, а Нарцисса умерла, не выдержав всего этого. Я не знаю, что с вами было, но, скорее всего, вы последовали за ней, а Драко, он остался в мэноре. Я знала, что он в стенах замка, но не видела, он никогда не спускался в подвал до того рокового дня. Единственные слухи, которые доходили до меня, это то, что его чествовали за убийство Гарри Поттера, мальчика, который так мешал оборотням творить беспредел.

Перед глазами снова встало лицо Драко и его последнее «Беги!!!» — а после его тело в мэноре и улыбка с пустым взглядом.

— Он спас меня. Вытащил из камеры и умер от Авады, брошенной ему в спину. Я смогла сбежать благодаря вашему сыну. Магия помогла переместиться в Форкс. В две тысячи третий год. Раньше я такого не встречала, но читала о том, что в момент опасности магия спасает своего носителя. Читала и о том, что может переместить в другой город. Но не год. После нахождения моего соулмейта я решила помочь одной девушке. Имя вам ничего не скажет.

Попытка переместиться в Косой переулок обернулось для меня шоком. Я попала в год своего поступления в Хогвартс. В книжном магазине мне подкинули лист. А ночью я встретилась с самой Магией во сне. Она объяснила мне все и прислала сюда, чтобы все изменить. Я должна остановить как Дамблдора, так и Волдеморта. А так же я в долгу перед вашим сыном за свое спасение. Я не осуждаю его. У каждого из нас есть свои планы на жизнь. А он потерялся после смерти матери и заточения отца. Я могу понять, почему он стал таким, каким был. Я уже изменила достаточно историю. Но надо ещё многое сделать. Предотвратить ситуацию на пятом и седьмом.

— А что произошло на пятом? — прохрипел лорд, смотря куда-то в стену; я понимала, что он испытывает, понимала и знала, что он ощущает. — И… как я могу вам доверять?! Может, вы все лжете!

— Я могу вам все показать в думосборе. Просто решила объяснить сама вкратце. Прошу, лорд Малфой. Попросите своего домовика перенести сей артефакт из моей комнаты. Там все знания.

— А как я могу верить в то, что это не поддельные воспоминания?!

— Я, Гермиона Грейнджер Блэк-Каллен по магии, признаю, что все сказанное мною было истинной правдой. Да подтвердит магия мои слова. Люмос, — яркий свет вспыхнул на конце палочки. — Нокс… И потом... Лорд Малфой, вы же взрослый маг, неужели вы не заметите несостыковки, если это неправда? Вы можете вызвать легилимента, и он прошерстит мою память, но при условии, что будет дан Непреложный обет. Иначе... Мозги вашего легилимента спекутся, ибо на мне защита, которую сложно пробить.

Повисла тишина. Люциус думал о том, что все это правда, а раз так, его семье и всем грозит опасность, но я знала, что сейчас он думает только о семье.

— Что значит Блэк-Каллен?

— После всего произошедшего семья вампиров Каллен удочерили меня, а мой истинный — оборотень из клана Блэк.

Зрачки Люциуса расширились, но через секунду он взял себя в руки.

— Блэки… Имеют ли они отношение к роду моей жены?

— Не смею знать, но мы сможем это узнать у них самих. Мы сможем туда съездить, но не сейчас.

— Почему? — это подал голос Гарри, молчавший до сих пор.

Он сидел в другом кресле, смотря перед собой. Он все ещё не мог прийти в себя.

— Сначала Волдеморт, потом все остальное. Магия закрепила права на Лие и вашем сыне. Она не позволит разрушить этот союз. Я могу судить по этому о том, что Драко — ее запечатление.

— Запечатление. Что это? — теперь голос подал Драко. — Это то же самое, что происходит у волков?

Я кивнула.

— У волков стаи Блэк есть такое понятие, как импринтинг или запечатление — это явление, когда волк выбирает себе пару. На этом все. Человек из стаи или же тот человек, которого выбрал волк, не сможет полюбить другого. Он будет видеть только оборотня. Это нельзя разорвать. Связь между оборотнем и человеком становится нерушимой. Так я познакомилась с Джейкобом. Обмануть такую связь нельзя. Это чувствуют двое.

— Ну и для чего же тогда ты вернулась, Гермиона Грейнджер? — осведомился лорд Малфой, придя в себя после такого потрясения.

На лице его снова появилась та чертова ледяная маска, которую я так ненавидела. Скрывал свои эмоции почём зря. Ну ему прививали это с детства.

— Чтобы все исправить. Я не допущу повторения того, что было в моем будущем. Вы поможете мне?

Люциус колебался, я это видела, но я дала ему время.

— И то, что произошло на пятом курсе. Я расскажу и об этом, чтобы вы точно решили. На пятом курсе проходил Турнир Трех Волшебников, и во время него умер Седрик Диггори и возродился Волдеморт, которого Гарри победил на кладбище, где были похоронены Гонты… Если нужно, вы можете посмотреть воспоминания. Я передам их с домовиком. Этого я не показывала мальчикам.

Люциус кивнул, и я вышла на негнущихся ногах, направляясь к себе. Накатило такое отчаяние и страх. «А что, если Джейкоб меня не узнает? Что, если Каллены меня не вспомнят? Что, если…»

«Не переживай. Все будет хорошо! Он же твой волк».

Я вздрогнула и застыла. Этот голос…

«А ты не знала, маленькая лисичка? Я в твоей голове. И ты могла связаться со мной на протяжении всего времени в этом мире».

Я затихла.

«Так. Она что, мои мысли все слышит? Так, сейчас паниковать нет смысла, надо продумать, когда тренировать Гарри и Драко и как это делать. Ведь скоро уже пятый курс. У нас год, чтобы продумать план. И нужно будет заручиться поддержкой зельевара. Нам не нужны проблемы. И насчёт участия Гарри. Надо что-то придумать. Я готова выпить оборотное и самой пойти на этот Турнир, лишь бы Гарри не умер. В конце концов, я не маленькая девочка, и знаний у меня достаточно. А что, если сыграть все так, как хочет Дамблдор? Только вот участники будут другими. Но мне понадобится помощь Калленов. Ведь Седрик Диггори так похож на Эдварда. Просто заменить их. Поменять местами. Мы поговорим с ними и все решим. Я должна спасти Диггори, ведь потом отец Седрика не раз обвинял Гарри в смерти своего мальчика. На место Гарри мы тоже поставим кого-то другого. Но вот кого? Кого поставить, чтобы он не пострадал? Ладно, над этим мы подумаем, я верю, что гоблины нам помогут и артефакторика тоже. А пока следует немного отдохнуть и уже идти к друзьям с зародышем плана, из которого получится отличный выход впоследствии, ведь на нашей стороне уже есть род Малфоев, а с остальными мы поговорим чуть позже. За год, думаю, мы все успеем. Или больше половины плана».

«Хорошая начало, милая. Очень хорошее. Правильный выбор и хорошие варианты. Обсуди это с ними, а я буду всегда рядом, чтобы помочь советом».

Все оставшиеся каникулы мы с ребятами пробыли в мэноре Малфоев. В тот же вечер Люциус пришел ко мне с флаконами моей памяти. Для меня до сих пор оставалось загадкой, почему он не послал домовика? Ведь мог.

— Извиняется, — хохотнула Несси. Так мне разрешила называть себя мать-магия. Это не ее имя, но ей нравилось это прозвище. — Сейчас сто пудов будет заговаривать зубы, чтобы ты не догадалась, что он пришел извиняться.

И вправду, Малфой говорил про то, что согласен со мной, будет поддерживать и все в том же духе. Хотя зачем он мне это говорил, я так и не поняла, ведь он ещё тогда в кабинете сказал, что не против оказать помощь.

После того дня я получила доступ к библиотеке мэнора, так как, узнав мой план, Люциус одобрил добрую его половину и сказал, что человека на замену Гарри поищет сам. Предложение о моём участии в Турнире он тут же отмел. Мы добрые два часа спорили, и лорд даже привлек Нарциссу, пытаясь с ее помощью достучаться до меня, что это не лучший выбор. Объяснение того, что я боевой маг и прошла многое, нисколько их не впечатлило и не изменило их мнения. Нарцисса согласилась с планом Люциуса, а могло быть иначе?

И Малфой начал поиски мужчины на замену Поттера. И ведь нашел! Мужчина, который стал заменой Гарри, внушал страх и ужас, а самое главное, было ясно, что его не одурачит никакой темный маг. Мужчина был из русских магов. Пользовался он только своей силой. Был хорошо сложен, имел очень сильную ауру, и при взгляде на него стало становилось понятно, что нас в Хогвартсе ничему вообще не обучают. Он был превосходным боевым магом. Как-то я попробовала с ним устроить бой и очень сильно пожалела. Он ничего не произносил, лишь делал пассы, и это выбило меня из колеи. Я потерпела поражение. Что ж, стоило у него многому поучиться. Его предупредили и попросили дать клятву. Тот кивнул и не стал отпираться. Так мы нашли того, кто заменит Гарри.

* * *

Начало года было эпичным. Ведь именно в этом году пришел новый преподаватель, Люпин. Сердце болезненно сжалось, когда я посмотрела на это уставшее и осунувшееся лицо.

Я обязана была отвезти его к Джейкобу. Это же невозможно! Волк внутри него сейчас на цепи, и это убивало его.

— Дорогие студенты! — директор Дамблдор привлек внимание всех постукиванием ложкой по бокалу с вином. — В этом году у вас новый преподаватель ЗОТИ. Знакомьтесь. Ремус Люпин.

В зале послышались слабые хлопки и шепот. Люпин встал и, применив Сонорус, проговорил хриплым, но приятным голосом:

— Мне очень приятно познакомиться с каждым из вас. Я очень надеюсь, что мы найдем общий язык, — после чего сел снова за стол, уставившись невидящим взглядом в стол.

— Что это с ним? — тихо спросил у меня Гарри.

Потом перевел взгляд на Драко, и тот скривился, поддерживая «легенду» о их вражде.

Я предсказуемо промолчала. Не хотелось говорить о прошлом, но это и не понадобилось. Гарри, видно, сам вспомнил. Он застыл, смотря куда-то в пустоту, и тут снова заговорил Дамблдор. Вот честное слово. Лучше бы он молчал. Потому что, заговорив о Блэке, он заставил Гарри сжать кулаки и что-то прошипеть на парселтанге.

«Хм, кажется, кто-то снова зол. Если Дамблдор реально был другом их семьи, то почему же не разобрался во всем? Почему не оправдал Блэка? Странно это все».

— В связи с тем, что преступник Сириус Блэк сбежал из Азкабана, территорию школы будут патрулировать дементоры.

В зале наступила тишина. Естественно, первым не выдержал Слизерин, оглушил всех криками и возмущениями, и только Драко сидел тихо и спокойно. Он уже все знал и не переживал по этому поводу. Его взгляд был холоден и задумчив. У него явно был план.

— Что? Дементоры?!

— Этот старик из ума выжил?!

— Немыслимо!

— Невозможно!

И еще тысячи возмущений, что я слышала кругом. Ученики гудели как рассерженный улей, и это очень не нравилось преподавателям, только Северус Снейп сидел мрачнее тучи и никого не пресекал. Это было странно, ведь зельевар из моего времени…

— Тихо, — это был фактически шепот, но зал погрузился в тишину. Моментально. — Значит, так. Никто никому писать не будет, успокоились. Это вынужденная мера для защиты каждого из вас. Вы должны понимать, что Сириус Блэк опасен, и не мне вам об этом рассказывать. Каждый из вас, тут находящийся, знает эту историю. За исключением разве что магглорожденных. Им эта история неизвестна.

Профессор Снейп замолчал. Никто не решился продолжить шуметь. Все сидели тихо, понурив головы, смотря каждый в свою тарелку. Гарри сидел молча, но стоило только зельевару сесть и взять кубок в руки, вскочил.

— Мистер Поттер? — спросил Дамблдор. — Вам есть что сказать?

Но Гарри ничего не ответил, он встал и молча вышел из зала, так хлопнув дверью, что слышали все. Шокированный ропот пролетел над столом, но я его не слушала, гордо встав и выйдя следом под перекрёстным огнем взглядом своего декана и Дамблдора. Я должна его была найти. И нашла его в коридоре. Он стоял и смотрел в окно, сложив руки на груди. Подойдя ближе, я положила руку ему на плечо в качестве поддержки.

— Мы должны его достать оттуда. Это все ложь, — его голос дрогнул, и он замолчал. — он не мог предать моих мать и отца. Он же моя семья. Мой второй отец. Как он мог их предать?

— Что?

«В этом времени между Джеймсом, Лили и Сириусом был заключен брак», — пронеслось шепотом в голове.

«Как интересно все обернулось. Тогда да. Он не мог предать».

— Герми, он мой отец. Гоблины показали мне мое родовое древо.

Я кивнула. Мы должны все это прекратить.

К нам подошел Драко. Он чинно вышел из зала, осмотрелся и потащил нас снова в Выручай-комнату. Шел он быстро и был явно напряжен. Зайдя внутрь, он задал один вопрос, и мы поняли: он нас слышал.

— Какой план?

— Опровергнуть все, что навешали на Сириуса. Драко, ты же знаешь, что он мой отец?

«Н-да, маска Малфоев это нечто. Не единой эмоции не промелькнуло на лице».

— Рара что-то такое говорил, но я не воспринял всерьез его слова. А в тот момент в банке меня не было рядом. Я не видел твое древо. Знать, фраза про то, что мы братья, не просто слова. Даже ближе, чем я думал.

Гарри кивнул.

«Что-то тут не так с Блэком. Надо бы все проверить».

— Ребята, сначала давайте мы его найдем и поговорим, а уже потом все решим, — вмешалась я в их разговор.

— Так, ну встречу надо проводить при отце. В мэноре...

— А ты замани его туда сначала. Так он и пошел, — отозвалась я.

— Гермиона, понадобится, я сам его за шкирку притащу в мэнор, — холодно отозвался Малфой, — он невменяемый. Сама подумай, что с ним сделал Азкабан! Это не райский курорт!

Я уже хотела огрызнуться, как вспомнила важное: момент из своего времени, когда Сириус пытался пробраться в Хогвартс, и меня будто ледяной водой облило. Стоп. Надо искать Петтигрю, а в моем времени он был где? Правильно, под боком Уизли. И тут мне пришла в голову гениальная идея.

— Гарри. С этого дня мы учимся анимагии!

* * *

Ну что можно тут сказать? Дело не из легких, но вот путем проб и ошибок месяц спустя у моих ног сидел котенок. Да, именно так! Я-то думала, да и не только я, но и Драко, что форма Гарри — это пантера, а оказалось, что черный кот. Так что сейчас у моих ног сидел котенок и обиженно фыркал, дергая ушами.

— Гарри? Ты меня понимаешь? — осторожно присела я рядом. Кот мотнул головой. Отлично, значит, все хорошо. — Пошевели лапами.

Гарри-кот осторожно поднялся на лапы и сделал неуверенно три шага, после чего запутался и упал, растянувшись на полу. Малфой сначала заржал как конь, но после замолчал. Котенок обижено фыркнул, пытаясь собрать конечности в кучку. Драко смотрел на это все с таким умилением во взгляде, что я поняла, Малфой давно хотел себе кота. Осторожно помогла котенку встать и снова попросила пройтись. На пятый раз Гарри удалось удержаться на лапах и даже пробежать немного, после чего он снова упал, но на сей раз не из-за того, что запутался в лапах, а потому, что не увидел сломанную доску в пустом классе, где мы занимались. Упал, застряв задней лапой в дыре. Попытка вытащить лапу не увенчалась успехом, и Гарри шипел от боли, пытаясь вытащить несчастную конечность. Я среагировала первой, так как Драко беззастенчиво ржал как жеребец, скатившись по стеночке на пол.

Оборжаться!

Вытащив осторожно лапу из поврежденной доски, я осмотрела ее. Вроде целая, немного поцарапанная. Вот же…

— Гарри, попробуй перекинуться обратно. Помнишь заклинание?

Он кивнул, и через минуту возле меня уже сидел человек, а не котенок. Нога была разодрана глубоким порезом. Видно, по гвоздю прошелся. Пришлось идти к мадам Помфри и выпрашивать зелье. Бурча под нос, медеведьма дала нам нужное и выставила вон, чтобы не мешали ей работать

На какое-то время мы оставили попытки тренироваться. Ну, во-первых, был риск, что пока рана не заживёт, это может ухудшить ситуацию при превращении. А во-вторых, было много дел и без тренировок по аниформе. Находиться в замке, полном дементоров, — та ещё радость. Из-за этих чертовых дементоров мне стали сниться кошмары о прошлом. Гарри тоже ходил не в лучшем состоянии, что не придавало радости. У него сильно болел шрам. А Драко и вовсе стал замкнут и холоден, будто и не с нами вовсе. Вырваться из Хогвартса сейчас было нереально.

* * *

Так прошли еще две недели. Рана уже давно зажила, а до дня «икс» оставалось все меньше и меньше времени. В один из дней Гарри сказал, что пора уже что-то делать. Ночью принял аниформу и быстро по плану полез в кровать к Рону. Крыса спала на его подушке. Один хруст клыков — и крыс был мертв. Дальше дело техники. Приняв обратно облик человека, Гарри выкинул Петтигрю из окна. В полете он видел, как крыс принимает облик человека. На сей раз мертвого человека. А на место крысы Гарри положил другую крысу, заранее найденную нами. К нашему удивлению, у крысы тоже не было пальца. Мы на всякий случай даже заклинание использовали для проверки, анимаг она или нет. К нашей радости, это была всего лишь серая крыса, которая и стала заменой Петтигрю.

Так мы убили сразу двух зайцев. Петтигрю был мертв, а значит, он не воскресит Лорда, но нам нужно было самим отправиться в леса и искать там душу Волдеморта. А так же в ту же ночь рядом с Хогвартсом я в лисьей форме учуяла пса, побежала на запах и увидела никого иного как Бродягу. Увидев меня, он бросился на меня в попытке убить как врага, но я успела его обездвижить и принять облик человека, после чего незаметно под мантией-невидимкой, которая была спрятана у меня в сумке, пробралась в замок в Выручай-комнату и оставила его там, накачав хорошей дозой снотворного. Да, к этому дню мы готовились не один день, и все было продуманно до мелочей.

* * *

Пес рычал и пытался разорвать нам глотки.

— Да что с ним такое?! Сириус! Сириус, приди в себя, это я! Гарри! — Поттер пытался всячески достучаться до мужчины, но тот был глух. Я поняла, в чем причина, почти сразу.

Драко стоял у стены, сложив руки на груди, и внимательно смотрел на пса. Очень внимательно. Волкодав перевел взгляд на Малфоя и зарычал, двинувшись к нему. Что-то резко сверкнуло во взгляде парня, и он немного переменил позу. Всего немного, но атмосфера в комнате тут же изменилась. Пёс заскулил и забился в угол, скрыв морду за лапами. Драко вышел вперед и, подойдя к псу, сел возле него на корточки.

— Сириус?

Но в ответ ноль реакции, пес все так же лежал, забившись в угол и спрятав морду под лапами. И тут Драко осенило.

— Бродяга? — позвал он. — Хороший пёс!

Пес гавкнул и, вскочив, завилял хвостом.

— Что? — Гарри не понимал, что происходит.

Я попыталась ему объяснить всю суть. Пока Драко играл с Бродягой, я попыталась полностью расписать Гарри все происходящее.

— Понимаешь? Он был в Азкабане, полном дементоров, и сейчас эти дементоры тут; нам повезло, что удалось их избежать, и тут нам помог зверь, в котором есть каждый из нас. Сириус в попытке спасти свой разум смог отдать права над телом Бродяге и так смог сбежать. Дементоры не нападают на животных, и таким образом Сириус смог скопить энергию, а после спокойно уйти из Азкабана. Сейчас он собака, и вернуть его обратно будет очень сложно. Возможно, ты сможешь его дозваться, но без помощи медиков мы вряд ли сможем.

— Но как?

— Ментальная магия. Ну, или ещё один способ. Попробуй поговорить с Бродягой. Мысленно. Попроси его вернуть хозяина. Скажи все как есть. Но для этого нужна ментальная магия, а сейчас мы на это не способны. В детских телах тоже есть ограничения.

— И что делать? — Поттер почесал в затылке.

— Я могла бы сделать нужный артефакт, я читала о нем, но не смогу сделать все зелья. А покупать у гоблинов дорого. Ладно. Сейчас нужно отправить его в мэнор Малфоев.

Я понимала, что идея так себе, но выбора у нас не было. Может, у Нарциссы получилось бы до него дозваться? Все же кузина. Родная кровь.

Драко нахмурился и о чем-то задумался, видно, моя идея и ему в голову пришла. Встав, он направился к дверям. Пёс бросился за ним, игра и наскакивая. Малфой бросил команду «сидеть» и вышел. Бродяга заскулил и улёгся на полу. Пообещав псу скоро вернуться, я потрепала его по шерсти, после чего усыпила беднягу. Нужно было перестраховаться. Конечно, я прекрасно понимала, что могу повредить животному, но что делать? Выбора пока не было.

Тяжело вздохнув, мы вместе с Гарри вышли из Выручай-комнаты. Нужно было принести псу еду, а заодно и обговорить некоторые детали.

Смерть Петтигрю всплыла наутро. Первое, что услышала чуть ли не вся школа, это женский визг, похожий на вой полицейских сирен. Что, собственно, произошло? Да ничего особенного — просто одной ученице приспичило подышать свежим воздухом. Распахнув окно и посмотрев вниз, она завизжала так, что вся женская половина подскочила на своих кроватях. Про остальных учеников Хогвартса я вообще молчу. Буквально через пару минут в гостиной Гриффиндора было не протолкнуться, все шумели и пытались узнать, что же случилось. Среди этой суматохи разве что не было меня и Гарри. За разворачивающейся картиной мы наблюдали с лестницы и в этот кошмар да толкотню вмешиваться не собирались.

«Неаккуратно спланировали. Теперь будут подозрения. Ведь Петтигрю был найден под окнами мужского общежития, а, значит, подозрения падут на Гриффиндор, а ещё Дамблдор знает, что Питер был крысой Рона», — тут же отозвалась в моей голове Несси.

Она, конечно, была права, но уже ничего не изменишь. Все обернулось так, как мы не хотели. Наше желание не привлекать внимание дало обратную реакцию. Хотя, возможно, иного исхода здесь быть и не могло.

Старосты факультета пытались угомонить испуганных первогодок, а также тех, кто просто впал в панику. Виновница этого шума сидела в кресле и всхлипывала, держа в руках чашку с успокоительной настойкой. Тут же был и Северус Снейп. Только его нам не хватало. Завидев нас, он направился к нам и прошипел:

— Поттер, что вы тут устроили?

Брови Гарри полезли вверх.

— Профессор, я, конечно, всё понимаю, но с чего вы взяли, что это я?! — тут же ощетинился Гарри.

Зря. Снейп и тут не отличался хорошим характером. Хотя то, что герой дружил с Малфоем, все же примирило его немного с Поттером.

— А кто ещё? Кто ещё может создать шум из ничего? Вы, Поттер, ходячая неприятность, и мне ли не знать, что если что-то происходит, то только рядом с вами. Не хотите объяснить, что тут происходит? — навис над ним Снейп как коршун.

Гарри уже открыл рот, чтобы ответить, но тут увидел Рона, который подходил к каждому и спрашивал: «Вы не видели мою крысу?»

Он так же подошёл к Северусу Снейпу и спросил, не видел ли тот Коросту. В ответ получил убийственный взгляд и тут же направился дальше. Рон был в отчаянии. Он так старался найти крысу-Петтигрю. Но, увы, ему её никогда больше не увидеть. И поделом. Хотя это странно, Гарри же оставил крысу на подушке? Он усыпил ее. Неужели сбежала? Чёрт!

Шум всё нарастал, и Снейпу в конце концов это надоело.

— Тихо! — его голос, кажется, затронул каждого и сработал как невербальный Ступефай — все тут же застыли. — Успокойтесь…

* * *

Но на этом наши приключения не закончились, оказалось, они только начинались, и первая проблема была…

— Дорогие студенты, в связи с сложившейся ситуацией и из-за паники родителей нам пришлось вызвать авроров — они осмотрят Хогвартс и найдут убийцу. Как бы мы ни хотели, но нам придется закрыть школу до выяснения обстоятельств. Хогвартс является местом преступления и…

Но договорить ему не дали. Резко открылись двери, и в зал вошёл никто иной, как Люциус Малфой; он чинно прошёл к столу преподавателей и, усилив голос магией, заговорил:

— Как глава попечительского совета, я обязан запечатать стены этого замка, а также отправить всех детей к их родителям. Это не обсуждается. Каждый в этом зале обязан покинуть замок до вечера. А так же, до выяснения обстоятельств, к каждому факультету будет приставлен аврор. На этом всё.

После чего он повернулся к Дамблдору, призывая его продолжить речь.

— А сейчас вы можете приступать к сборам вещей, но сначала поедим.

Люциус бросил презрительный взгляд на Дамблдора, тут же подошёл к Драко и незаметно передал ему письмо. Тот сделал вид, что ему ничего не давали, продолжая завтракать.

Ну вот и первая проблема нарисовалась. Куда нам девать Сириуса?!

Гарри тоже об этом подумал и глянул на меня. Он уже хотел, видимо, озвучить мой же вопрос, но я лишь кивнула.

— Мы найдём способ его отсюда перевести. Не переживай, Гарри.

* * *

После завтрака мы тут же отловили Драко; удалось нам это с трудом, так как авроры зорко следили за каждым нашим передвижением. Вот где было неудобство, так это тут. Драко заявил, что мы все втроем сегодня перемещаемся в его родовое поместье — и Сириус с нами.

Возражений ни у кого из нас не последовало. Мы все поняли. Выход найден.

Ближе к вечеру все мы были готовы: сумки собраны, книги упакованы, артефакты сложены. Встретится мы решили возле кабинета зельеварения: выйдя из комнаты, я быстро побежала по коридорам, но совсем забыла об аврорах.

— Куда вы так торопитесь, мисс? Всем было сказано находиться в гостиных. Пойдёмте, я провожу вас, — заявил один из авроров, что просто вышел из-за угла.

«Черт! Он помешает плану!»

И всё-таки как хорошо, что мне удалось поучиться у нашего боевого мага. Кинув невербальный Ступефай и приложив его чарами сна, я бросилась бежать дальше. Времени было мало, но я успевала.

Быстрый переход, и вот я уже бежала в облике лисицы, пытаясь быстрее добраться до комнаты зельевара. Забежав, я увидела только Гарри.

— Драко уже ушел. Давай, Герми.

Я тут же перекинулась обратно и схватила щепотку летучего порошка.

— Спасибо вам, Северус, — проговорила я и тут же зашла в камин. — Малфой-мэнор.

Последовала зелёная вспышка, и меня затянуло в камин.

* * *

Появившись в мэноре, я первым делом решила спросить, где Сириус, но увидела его сидящим на диванчике и пьющим чай с Нарциссой, которая о чём-то его расспрашивала. Как ей это удалось? Что же, с одним разобрались, но надо ещё подумать о том, как нам вернуть его память и вообще выяснить, кто же на самом деле сотворил это. Надо расспросить Нарциссу попозже. Мы знали, что зачинщик Петтигрю, но не представляли, ради чего он это сделал…

«Я могу рассказать тебе его историю. И ты поймёшь. У него не было выбора», — проговорила Нэнси, и я решила уйти и сразу лечь спать, уж больно мне хотелось знать о Петтигрю.

— Нарцисса? — я подошла и узнала, где моя комната.

Она тут же позвала домовика и снова стала разговаривать с Сириусом, а Добби повел меня по коридорам к той самой комнате, где я была в прошлый раз. Отлично.

— Добби, могу я попросить сменную одежду?

— Конечно, мисс Грейнджер. Все будет.

Кивнув, я пошла сразу в душ.

«Что со мной не так, раньше я защищала домовиков, а сейчас сама же пользуюсь их помощью?»

«Ты поняла, что они — часть этого магмира, и ты не можешь ничего с этим поделать, детка», — снова проговорила мать-магия.

Да, пожалуй, она права. Тут я ничего не могла сделать. Так есть и так будет, а со своими законами в чужой монастырь лезть не положено.

Выйдя из душа, я обнаружила на столе поднос с едой и сменную одежду. Быстро переоделась, и всем моим вниманием завладел поднос с едой. Как-то я даже не заметила, что проголодалась за время, что прошло; в школе мне было не до этого: я собирала сумки, да и мысли мои все время переходили на то, что будет с Сириусом, а сейчас, когда все разрешилось, голод подступил с новой силой, и я тут же приступила к обеду.

Но не успела я доесть, как в комнату постучали и вошли Драко и Гарри. Первый был расстроен чем-то, а вот второй рад и счастлив.

— Что случилось?

— Мы отправляемся в Форкс.

* * *

Сердце сдавило тисками.

«Форкс? Джейкоб… Но тут же другой мир? Он не узнает меня. И подождите, сейчас? Мне надо поговорить с Нарциссой. К тому же меня беспокоит Дамблдор. Как то все гладко прошло. Легко исчез Гарри и его не попытались остановить?»

«Не переживай, дорогая, он узнает тебя, просто будь осторожнее с ним».

«Легко сказать, да так трудно сделать; хотя сейчас я выгляжу как маленькая девочка, вряд ли он узнает во мне ту, что спас…»

— Когда мы выдвигаемся? — перевела я тему.

Драко скривился.

— Завтра.

— Что? Но мы же только сюда приехали, а как же отдохнуть? — спросила я, даже не подумав. Потом, помолчав, задала другой вопрос, намного важнее: — Где мы будем жить?

— Отец купил там небольшой домик. С нами поедут Сириус и Люпин…

— ЧТО? — заорала я так, что сама испугалась.

Люпин? Но… он же у нас еще не преподавал, где он, мы не знаем, или же тут что-то изменилось? Где он сейчас? Как он? Да и Сириус. Да они с ума, что ли, сошли?! Один только после Азкабана в себя ещё не пришел, только в человека превратили, интересно только как, а второй свою сущность презирает и пытается уничтожить!

Вопрос на вопросе, но Драко заметил, что я мучаюсь, поэтому, тяжело вздохнув, опустился рядом с моей кроватью, прямо на пол.

— Что ты знаешь о Ремусе Люпине?

— То, что он преподавал в Хогвартсе в моем времени. Его жена и он сам мертвы. Он оборотень и презирает это в себе. Уничтожал волка на протяжении всей жизни, травил зельями и пытался уничтожить его вместо того, чтобы найти с ним общий язык. Как я со своей лисой.

Я глянула на Гарри. Вспомнилось, как волки говорили о том, что Гарри бросился мстить за смерти и сам был убит, как и Рон и его семья. Я не смогла ничего сделать тогда. Я уже сидела в темнице на тот момент. Видела, как они притащили труп Гарри. Они кинули его в соседнюю камеру. Тогда я не могла поверить в этом. Кричала. Пыталась его дозваться, но, естественно, мне никто не ответил.

Перед глазами предстал тот день, когда за ним пришли.

Оборотни выволокли его; я бросилась тогда к решетке в попытке узнать, куда его тащат, но Фенрир оскалился, буквально за секунду оказался рядом и схватил меня за шею. Хватка у него была мертвая, а попытки вырваться не увенчались успехом. Он усмехнулся моим потугам, после чего прорычал, чтобы я не смела открывать свой поганый рот. Я уже задыхалась от хватки на шее. Когда мое сознание стало уплывать, он разжал руку, и я упала кулем на землю, заходясь в кашле.

— Куда ты его тащишь? — смогла я выдавить через силу. Мне нужен был этот ответ.

— Ты и сама знаешь.

Его смех до сих пор звучал у меня в ушах, а страх, некогда уничтоженный Джейкобом, снова поднял голову. Я смотрела на Гарри, а перед глазами стояло его истощенное тело после битвы, его заплаканные глаза и просьбы избавить его от этой боли потери. Глаза заволокла пелена. Гарри нахмурился и подошёл поближе.

— Герми, ты чего?

Но я лишь помотала головой; я не хотела, чтобы они знали. Не хотела, но Драко тоже заметил то, с каким взглядом я смотрю на Гарри, и не смог не спросить тоже, что именно меня гложет.

— Я помню Люпина как доброго человека, который не причинил никому вреда. Все свое время, пока был жив… — я вздохнула, пытаясь подавить спазмы. Горло сдавливали рыдания, а взгляд мой был направлен в потолок.

Я должна была успокоиться. В таком состоянии я не смогу им ничего рассказать.

Драко и Гарри стали ждать, а после, поняв, что это надолго, Малфой позвал Добби. Домовик появился быстро, склонившись в поклоне. Так некстати вспомнился его труп, и я все-таки разразилась слезами и рыданиями.

— Добби, успокоительную настойку срочно и воды.

Домовик поклонился и исчез. Я это услышала по хлопку, перед глазами все ещё была пелена слез. Появился он так же быстро, а после мне влили в рот настойку.

— Глотай, — приказал Драко, стоя рядом и буквально вливая в меня зелье силой.

Я с трудом смогла проглотить то, что он в меня влил.

Какое-то время мы сидели в полнейшей тишине. Драко сидел рядом, гладя меня по волосам и уложив мою голову себе на плечо, бормоча что-то о том, что все будет хорошо. Я лишь кивала. Гарри завозился, а потом взял мою руку в свои.

— Герми, пожалуйста, расскажи нам.

Немного успокоившись, я снова заговорила.

— Мне известна история Мародеров моего времени. Было четыре друга. Джеймс Поттер, Питер Петтигрю, Сириус Блэк и Ремус Люпин.

Поттер и Блэк были знакомы ещё с детства, так как жили в магическом мире. А вот Ремус и Питер… Питер жил со своей семьёй в магическом мире, насколько я знаю. Но в бедной семье, в то время как Поттеры и Блэки являли собой эталон аристократии. Люпин же был человеком, но в одну из ночей на него напал оборотень и укусил его.

Отец Ремуса был магом и работал в Министерстве, и он при всех сказал Фенриру Сивому в лицо о том, что оборотни «бездушные злобные существа, которые не заслуживают ничего, кроме смерти». Эти слова дорого обошлись Люпинам. В ночь полнолуния Ремус был укушен Фенриром, тем самым: тот отомстил так Лайелу за слова, что тот бросил в Министерстве. В полнолуние Ремус чуть не напал на своих родителей, а после все время пил антиоборотное зелье и скрывался в полнолуние в цепях под домом. Удерживая себя, боясь навредить людям. Видя такое, трое друзей нашли выход. Чтобы Люпину не было одиноко, они научились превращаться в животных…

— Анимаги, — кивнул Гарри, и я тоже кивнула на это.

— Абсолютно верно. Анимаги. Они пошли на это, не сказав ничего ни Дамблдору, ни кому-либо ещё, тайно в полнолуния сбегая в Визжащую хижину, и вместе с Люпином бегали по лесу. Эта история схожа, но не та. На третьем курсе к нам в школу заявился Люпин, в этом году как раз бежал Сириус из Азкабана и к нам в школу прислали не кого-нибудь, а дементоров. Эти существа превратили нашу жизнь в школе в ад. Все боялись убийцу Сириуса Блэка, но в этот же год в стенах школы появился новый учитель по ЗОТИ — с мистером Люпином мы встретились ещё в вагоне поезда, когда ехали в Хогвартс, он тихо спал у окна. Тогда, как я помню, в вагон ворвался один из дементоров, искавший Сириуса, и напал на нас, я помню этот холод, с которым из нас высасывали жизнь. Все хорошее, что было в нашей жизни, будто в один миг съели. Люпин отогнал дементора «Экспекто Патронум». Дементор тут же исчез, а Люпин протянул нам по шоколадке и ещё проверил, как мы себя чувствуем.

Прибыв в школу, Люпин стал преподавать у нас ЗОТИ, его пригласил Дамблдор, так как у нас все время пропадали учителя с этой должности. Ходил слух, что Том Марволо Риддл проклял это место, так как сам хотел преподавать ЗОТИ, а Альбус отказал ему. Северус Снейп отреагировал на него очень негативно — оно и ясно, ведь стайка Мародеров глумилась над ним на протяжении всех школьных годов, — но все-таки согласился готовить для Люпина аконитовое, ближе к полнолунию.

Гарри, узнав, что Ремус знал его родителей, а так же видя, как Люпин отогнал дементоров, попросил научить его защите от дементоров. Помню, он еще организовал клуб. Потом в ночь убийства Клювокрыла — это гиппогриф — мы все вместе были в Визжащей хижине, Сириус тоже был с нами, а Люпин выследил нас по карте Мародеров и попал в Визжащую хижину. Туда нас привел Питер, он в виде крысы пробрался. После того, как Гарри узнал всю правду, Люпин и Сириус превратили Питера обратно в человека и подняли палочки, чтобы убить его. Гарри, тем не менее, остановил их и предложил отвести Петтигрю в замок, чтобы доказать министру невиновность Сириуса. Но стоило нам выбраться из хижины, Ремус, забывший принять противоядие, превратился в волка. Крестный Гарри, превратившись в собаку, увёл его подальше от нас, а Питеру удалось сбежать. На следующий день Лунатик покинул Хогвартс, а Сириусу мы помогли бежать, он улетел на гиппогрифе, которого мы тоже спасли, с помощью хроноворота.

— Лунатика? — Гарри вопросительно посмотрел мне в глаза.

— Да, у них были, скажем так, такие клички. Люпина звали Лунатиком. Поттер был Сохатый — его анимагическая форма была олень, Сириус был Бродягой — собака, и наконец Петтигрю, его кличка была Хвост, а аниформой — крыса. Полезная способность, можно везде пролезть, но он использовал свою способность во вред. К сожалению, выбрав не тот путь…

Я на какое-то время замолчала, вспоминая тот момент, когда мы бежали по лесу, пытаясь скрыться от Люпина. Вспомнила, как Гарри пропал, а после рассказывал, как видел своего отца на озере, который спас его от дементоров. Рассказывал о огромном олене, который спас его. Впоследствии, конечно, Гарри понял, что это был он же, только из будущего, но на тот момент был уверен, что его спас никто иной, как Джеймс Поттер.

— Знаешь, Герми, — проговорил Драко. — Это не тот Люпин… Я расскажу тебе, что знаю об этом мужчине.

Ремус стоял рядом с отцом. Тот привел его впервые на работу. Было интересно посмотреть на то, как работают волшебники, ведь он тоже будет когда-то волшебником, в этом он не сомневался. Ведь его отец был магом! Самым настоящим, тем человеком, что мог сотворить чудо!

Они стояли и ждали лифт, когда к ним подошли ещё несколько людей. Ремус с интересом осмотрел каждого волшебника, но не увидел ничего необычного. Обычные люди, в обычных костюмах. Поднявшись на нужный этаж, Лайелл стал рассказывать своему сыну о том, чем занимается министерство магии. Ремус с интересом слушал и кивал. Ему было интересно все. Структура, понятия, методы. Абсолютно все.

Дойдя до кабинета, Ремус увидел человека со шрамом, а тот подошёл к его отцу и что-то спросил. Что именно, младший Люпин не расслышал, так как в этот момент Лайелл отошёл от сына на небольшое расстояние, но зато прекрасно услышал ответ отца.

— …Бездушные злобные существа, которые не заслуживают ничего, кроме смерти…

Мужчина со шрамом что-то хотел сказать, но Люпин-старший снова его перебил, попросив уйти. Ремус увидел, как у незнакомца появляются длинные звериные когти, и понял одно: это все не к добру. Когда брюнет повернулся к мальчику, тот увидел жёлтые звериные глаза, а после услышал рык.

— Ты об этом ещё пожалеешь, Люпин.

После чего незнакомец ушел. Ремус был удивлен, он ещё не когда не видел других существ, но, глянув на отца, понял, что тот напуган, но не подаёт виду. Лицо его было восковой маской, а вот в глазах зарождалась ненависть.

— Кто это был, отец?

Но Лайелл не успел ответить, к ним подбежал один из волшебников, что был в Отделе по контролю опасных видов. Что-то сказал, но Ремус услышал лишь имя.

— Фенрир Сивый…

* * *

— Папа, а кто такой Фенрир Сивый? — спросил Ремус уже после того, как они вышли из министерства магии. На улице уже была ночь. Небо превратилось в черную пропасть, и не одной звёзды не было видно на небосклоне.

— Оборотень… — тихо ответил Лайелл, думая, как бы рассказать сыну так, чтобы тот понял.

— Я читал о них, — тут же встрепенулся Ремус. — Это те люди, которые превращаются в зверей в полнолуние?

— Да. Ты прав, сын. Это они.

Тем временем к ним подъехал «Ночной рыцарь», и разговор был отложен до того, как они не попадут домой.

Дома, в привычной обстановке, все поели и легли спать. Ремус знал, что то, что он сегодня услышал, должно остаться в тайне и не коснуться ушей матери. Она была магглой и даже не знала, где работает отец. Тот часто говорил, что работает в одном офисе, место не говорил, а она и не спрашивала. Ей было главное то, что семья целая и они живут хорошо.

— Спокойной ночи, сынок, — мама поцеловала Ремуса в лоб и выключила свет.

— Спокойной… — тихо проговорил мальчик, когда дверь была закрыта.

В комнате повисла тишина. Из окна на стену падали отблески веток, и это было немного жутко. Ремус отогнал эти мысли и, укутавшись в одеяло, закрыл глаза. Он должен был уснуть, завтра у него был тяжёлый день. Завтра у него день рождения, и они с родителями собирались отпраздновать его как следует.

Закрыв глаза, он не заметил, как провалился в сон.

 

— Ты об этом ещё пожалеешь… жалеешь… ешь… — эхом пронеслось в темноте, а после во тьме сверкнули жёлтые звериные глаза. Ремус вздрогнул. — Ты будешь таким же, — донеслось сзади, — таким же, как я. Оборотнем!!!

Последнее уже прокричали. Ремус испуганно вздрогнул, закрыв глаза, а когда открыл, увидел огромного черного волка, который стоял перед ним. В его глазах читалось лишь желание мести; оскаленная пасть, и готовность к прыжку показывали что намерения у него что ни на есть серьёзные. Рык ознаменовал, что Люпину пора бы бежать, иначе он умрет.

Развернувшись, Ремус бросился бежать. Он бежал сквозь ветки, не разбирая дороги, продирался через бурелом и знал, что ему в затылок дышит оборотень. В голове всё ещё стучали его слова. Такой же, как он — никогда! Ремусу было страшно, он все бежал и бежал, пока не упал на землю.

Подняться у него не получилось, так как сверху на него прыгнул огромный волк, придавил его к земле и зарычал, нависнув сверху.

— Отпусти меня… Пожалуйста.

— Нет. Ты будешь таким же, как я. Это моя месть твоему отцу. Пусть посмотрит, каким бывают монстры.

— Но я же не в чем не виноват!

После Люпин почувствовал, как в его плечо впиваются зубы. Острые, они прорвали плоть. Ремус закричал и…

 

Проснулся. Вскочив на кровати. Люпин-младший пытался привести дыхание в порядок. Было утро, солнце озаряло всю комнату, пели птицы, а его трясло так, будто он только что был в ледяной воде. Руки тряслись. Он испуганно ощупал плечо и в ужасе понял, что там шрам в виде полумесяца.

— Нет… — тихо выдохнул мальчик, он бросился к зеркалу и, глянув, отскочил от него, в ужасе ощупывая шрам.

Там были следы зубов, что затянулись, оставив лишь след. След острых звериных зубов. Такие мог оставить только волк. След был очень похож, Ремус ходил на охоту с отцом, тот любил обычную охоту по выходным, поэтому знал, как выглядят следы волчьих зубов. Бывало, отца не раз кусал хищник, и тогда Ремус обрабатывал ему раны, а сейчас на его плече красовался точно такой же узор, за одним изменением: это был укус оборотня, не обычного волка.

В дверь постучали, и Ремус быстро нашел кофту и надел ее.

— Войдите, — откашлявшись, проговорил он. В дверь вошёл Лайелл и, осмотрев с тревогой сына, улыбнулся.

— С днём рождения тебя, сын. Сегодня тебе исполнилось восемь, и я хотел бы отвести тебя туда, где ты не был. В Косой переулок. Маме я сказал, что мы вернемся ближе к обеду, а потом все вместе погуляем по магазинам, хорошо?

Ремус радостно улыбнулся. Наконец-то! Он дождался этого момента. К тому же он сможет купить книгу про магических существ, в которой будут и оборотни. Сам того не заметив, Ремус потёр плечо; отец не обратил на это внимания, лишь сказал, что через пару минут ждёт его внизу, после чего ушел, закрыв дверь.

«Неужели тот сон был реален?»

Ремус все ещё думал, что спит, потому что осознания того, что он оборотень, пугало его очень сильно. Что ему делать, если это так? Если он реально является одним из таких, как Фенрир Сивый?

Мысли витали в его голове весь завтрак и половину прогулки по Косому переулку. Лайлле стал подозрительно коситься на сына: что-то было нет так. Он заметил это ещё тогда, когда зашёл к нему в комнату. Сын был напуган и бледен, но не подавал виду, что же произошло?

Дойдя до книжного магазина, Ремус остановился.

— Отец, а это только один магазин?

— Нет сын, есть ещё магазины в Лютном переулке, но туда нельзя, это запрещённое место.

— Отец, я хочу туда сходить и посмотреть, что там за книги, можно?

— Нет.

Ответ Лайелла был резким и грозным. Ремус впервые слышал такое от отца. Обычно тот ему позволял сходить и посмотреть, а сейчас… Что же было в том переулке такого, что он не хотел пускать туда сына?

— Отец, но ты же со мной. Я просто хочу посмотреть, правда.

— Ремус, там темные маги, это место запрещено посещать таким, как мы.

Немного подумав, Люпин сделал для себя вывод. Он пойдет туда тогда, когда отец будет на работе. Он проскользнет в Лютный и посмотрит книги там. Интерес — штука страшная, а когда родители говорят тебе — нельзя, ты назло сделаешь иначе. Это было в каждом ребенке, но не каждый умел это контролировать. Ремус был из тех, кто любил делать назло. Он хотел знать, а ему запретили, значит, он должен был узнать сам, прокравшись в Лютный один.

Тяжело вздохнув, он извинился перед отцом и зашёл в книжный магазин Косого переулка. Что же, он хотя бы посмотрит книги здесь. Лайелл разрешил ему выбрать любую книгу, и Ремус выбрал большой том «Темные существа и все о них»; он был уверен, что именно там он найдет все об оборотнях, но не стоило доверять этим книгам, а ещё посмотреть в Лютном, что скажут в тех книгах?

Подойдя к кассе, он очень удивил отца своим выбором. Тот смотрел с интересом на сына, а когда они вышли за двери магазина, задал вопрос, что вертелся у него в голове все время оплаты покупки.

— Почему именно эта книга, сын?

— Потому, что вчера ты говорил с Фенриром Сивым.

— Что? Откуда ты…

— Я слышал, что сказал тот мужчина после того, как подбежал к тебе. Это был тот мужчина. Он оборотень, а так же… Он сказал, что ты поплатишься за свои грубые слова, отец. Я хочу знать, кто такие оборотни и есть ли способ с ними бороться.

Лайелл побледнел. Ремус все слышал, каждое слово. Его слова он тоже слышал, а это значило, что сын будет копать и искать способ обезопасить семью. Сегодня как раз было полнолуние. Люпин-старший очень боялся этой ночи, а сын ещё и масла в огонь подлил, сказав про это.

— Идём, — холодно бросил Лайелл, — нам надо побыстрей домой. Мама заждалась уже нас, наверное.

Оставшийся путь они проделали в гробовом молчании. Ремус прижимал к себе книгу и думал о том, как бы ему все так провернуть, чтобы отец не узнал о шраме, что красовался на его плече.

* * *

Весь остаток дня после прогулки с родителями Ремус провел в своей комнате с книгой в руках. Он читал об оборотнях и понимал, что ему нужно противоядие. По крайней мере, в книге значилось, что есть такое зелье, как аконитовое. То, что ему нужно. Но вот как ему узнать, как оно делается и где купить…

Отец несколько раз заходил к нему в комнату и находил его неизменно сидящего с книгой: когда пришло время ужина, Лайелл позвал сына спускаться. Встав и убрав книгу, Ремус выглянул в окно и тут же побледнел. На небо медленно выползала луна. Она была полная, и это заставила внутри него что-то зарычать. Что-то животное было внутри него, и ему было страшно. Он стал себя странно чувствовать. Стали ныть десны, болеть все тело. Неосознанно он вцепился в подоконник, в голове стучали слова Фенрира

— Ты теперь будешь таким же, как я… Таким же чудовищем!

Ремус в ужасе стал обдумывать ситуацию. Страх разгонял по венам кровь, дыхание сбилось, и он сжал подоконник ещё сильнее; надо было успокоиться, иначе отец узнает о том, что он укушенный. На него начнется охота. Конечно, Ремус не верил, что отец сдаст его, но страх все-таки был.

— Ремус? Все хорошо?

Он вздрогнул. Да, ему нужно спускаться, иначе он привлечет внимание к себе. В дверях стояла мама. Ремус улыбнулся через силу и быстро вышел из комнаты, спускаясь вниз. Женщина закрыла дверь, не обратив на подоконник никакого внимания. Луна осветила темную комнату, на подоконнике были следы острых когтей.

Быстро спустившись вниз, Ремус сел за стол, получив подозрительный взгляд от отца. Тот был очень напряжен, казалось, сделай что-то не так — и он схватится за ружье. Пристрелит и даже не раскается. Да что там, в глазах Люпина-старшего были откровенный страх и ненависть к родному сыну. Ремус съежился под этим взглядом, что-то внутри него отозвалось рыком и злобой, такой сильной, но мимолётной. Будто животное просто ждало своего часа.

Мама молчала, лишь обеспокоенно смотрела на сына. В ее глазах тоже поселился страх. Ужас.

«Она знает, — догадался Ремус, — все знает».

Сегодня он обратится. Он знал это. Помнил сон и происходящее ночью. Огромный черный волк и клыки, что разрывали кожу. Его пометили. Заклеймили, как какое-то животное. Сделали подобному себе. Он не человек, и такие взгляды от родных... он заслужил их. Так думал Ремус, считая, что родители правы.

«…Первые несколько полнолуний оборотни не умеют держать себя в руках. Они слишком агрессивны и выходят из себя по любому поводу. Если не пить определённые зелья и не тренироваться, это может закончиться плачевно для окружения молодого волка, а так же для него самого, ведь, как известно, оборотни — опасные существа, поэтому министерство магии позаботилось о безопасности обычных магов…»

Слова из книги пронеслись в голове Люпина за несколько секунд. Он знал, как маги избавляются от неуравновешенных оборотней. Охота. Они находили охотников, и те устраивали настоящую охоту на оборотня. Они загоняли его в ловушку, а после убивали. При этом их не волновало, маг он или же просто маггл, который просто получил ликантропию по наследству, или же его укусили, не спрашивая его разрешения. Да и кто в здравом рассудке позволит себя убить? Да, кого это вообще волновало? Ремус прекрасно помнил слова отца о том, что все оборотни — твари, которые не достойны жить. Говоря это, тот был уверен в своих словах и даже не подумал о том, что тот же Сивый живёт с семьёй. У него есть семья. Жена. Дети. Он был таким же магом, как и его отец! Да, со способностью принимать облик волка в полнолуние! Но они жили в своем мире. В отдалении от людей. Близко к ним в полнолуние не приближались. Почему их надо истреблять? Это же их дар, как у магов способности в легилименции или же в зельях. Дар к трансфигурации или же другой магии!

Ремус знал, что дары магии причудливы, она не спрашивала, хочет тот или иной человек быть магом, оборотнем, вампиром, вейлой… Да, сегодня Ремус успел прочесть не только про оборотней, но и заглянул в такие подразделы, как вейлы и вампиры. Что было плохого в том, что у тебя окажется вторая сущность?

Ремус мог рассуждать над этим часами, но, к сожалению, он сидел не в своей комнате, а за столом с родителями. Те заметили его задумчивость. Ощутив на себе пристальный взгляд, Ремус вздрогнул.

— Мам? Пап? — он перевел взгляд с одного родителя на другого

— Ремус, всё хорошо? Весь день сердцу неспокойно как-то, — тяжело вздохнула миссис Люпин, прижав руку к груди.

Ремус молчал. Что он мог сказать? Что его покусал во сне Сивый? Или то, что отец перешёл дорогу этому оборотню? Он не мог. Как и отцу сказать не мог. Страх подстёгивал вскочить и убежать. Отец не сводил с него тяжёлого взгляда. Молчал и смотрел.

— Все хорошо, мам, с чего ты взяла, что что-то произошло? — произнёс Ремус, отрезав кусочек мяса и взяв его в рот, но ответа не услышал.

Внутри что-то зарычало, и он набросился на мясо с жадностью голодного зверя. Сейчас было все равно, что он за столом. Зверь рычал и требовал крови. Ему нужна была теплая кровь. Мясо было вкусное, но все перебивали специи. Он хотел крови.

— Рем? — напряжённо спросил Лайелл, увидев, как его сын с жадностью ест мясо с овощами. С такой яростью и животным голодом, что становилось страшно.

— М-м-м-м? — уточнил тот, жуя мясо.

— Что с тобой сегодня не так? — фактически прорычал он.

Лайелл знал, что ночью в дом пробрался Сивый. Знал, кто теперь его сын, но до конца не мог поверить в это. Но сейчас стал осознавать, что это правда. Его сын уже не человек.

— Да, я просто… Проголодался, — проговорил Ремус, пытаясь проглотить большой кусок, после запил всё это водой.

Лайелл предпочёл поверить сыну и закрыть глаза на его манеры: ведь сегодня у мальчика день рождения, так почему бы и не сделать поблажку? Глянув на жену, он увидел в её глазах неподдельный страх и панику и решил поговорить с сыном после ужина. Он устал бороться со страхом и отвращением. С одной стороны, это его сын и он больше не человек, с другой же... Это оборотень, которого надо убить. Все его инстинкты кричали о том, что надо убить тварь, поселившуюся в теле его мальчика!

Остаток ужина прошёл нормально. Ремус тут же ушел к себе в комнату, сославшись на головную боль… Но если бы это была она, к сожалению, дело было не в головной боли, а в странном состоянии. Он чувствовал ярость, неконтролируемую злость и боль. Казалось, она была повсюду. В деснах, в костях, во всем теле, а особенно сильно болела голова. Перед глазами все плыло. Зайдя в комнату и закрыв дверь, Ремус пошатнулся и упал. Сознание резко уплыло, и он потерял сознание.

* * *

Лунный диск засветил в окно, играя на бледном лице ребенка. Ремус был без сознания, но вот он открыл глаза. Это были не глаза Ремуса Люпина, а глаза волка, они будто переливались золотым, как языки пламени в камине. Существо застыло на время, после посмотрело на луну. Мгновение, и послышался жуткий вой и звук ломающихся костей. Лайелл бросился наверх, перескакивая через ступени с палочкой наготове, внизу стояла его жена. Она была бледная как мел. Руки её тряслись, крик донёсся из комнаты её мальчика. Что произошло?!

Женщина хотела уже кинуться вслед за мужем, но крик: «Стой!» заставил её остановиться.

Лайелл распахнул дверь и застыл, увидев огромное серое… существо. По-другому это назвать было нельзя. Длинные задние и передние конечности, серая шерсть, вытянутая морда и уши, а глаза… Лайлле застыл, не зная, как реагировать. Существо лежало в углу и скалилось. Оно не нападало, и он осторожно стал приближаться.

«Оборотень… — пронеслось в голове Люпина-старшего. — черт, я был прав. Он оборотень».

Как назло, в голове пронеслись слова Сивого. По спине прошлись мурашки, и ужас застрял в горле.

— Р-ремус? — тихо спросил он, указывая палочкой на сына.

Оборотень заворчал и оскалился на палочку в руках мага.

Поняв претензии, Лайелл осторожно положил магический инструмент на пол. Казалось, оборотень только этого и ждал. Он оскалился и прыгнул.

Благодаря подготовке Аврората, старший Люпин успел уйти с траектории движения зверя, после чего схватил палочку. В обороны полетели безобидные заклятья. Лайелл пытался остановить оборотня. Снизу раздался женский визг, а после удар. Лайелл тут же бросился вниз за оборотнем и увидел выломанную дверь. Посмотрев чуть вбок, он увидел на полу тело. Его жена была без сознания, а существо исчезло. Лайелл кинул взгляд на дверь и бросился к жене. Он надеялся, что она не пострадала.

— Дорогая? — он сел возле бесчувственной жены, проверяя ее жизненные показатели.

Та была жива, просто упала в обморок от увиденного. Вдалеке послышался унылый вой волка, и Люпин понял страшное. Как бы он ни хотел, а его сын и правда оборотень. Как бы он ни пытался отнекиваться, это правда.

* * *

Волк бежал по лесу, принюхиваясь. Он нет-нет, да менял направление и снова бежал.

Вскоре он оказался на окраине леса. Люпин взвыл, подняв голову. Сначала было тихо, а после его вой подхватили ещё с десяток волков. Из-за деревьев вышел черный волк, но выглядел он совсем по-другому. Он был похож на нормальное животное своего вида, чего о Люпине сказать было нельзя. Он был совершенно другим. Чёрный волк приблизился, а Ремус сделал шаг назад, настороженно скалясь. Так они и застыли друг напротив друга, смотря друг другу в глаза. Люпин не выдержал, первым отведя взгляд, и склонил морду перед волком.

— Молодец, признал своего вожака, — прорычал Сивый и повел Люпина за собой…

* * *

Утро для Ремуса было ужасным. Голова жутко болела, всё тело ныло. Казалось эта странная боль поселилась в костях. Открыв глаза, он увидел, что находится не дома, но где тогда? Он стал озираться по сторонам в поисках того, что объяснило бы ему, где он. Но вокруг была лишь комната с низким потолком и маленьким окном. Оно было заляпано грязью, и узнать, что же на улице, было просто невозможно. Из-за этого в комнате был полумрак. Убранство комнаты тоже было так себе. Кровать, шкаф, стул, стол — и на этом всё.

Осторожно поднявшись, Люпин схватился за голову. Та адски болела, а что произошло ночью, он и вовсе не помнил. Сев на кровати, мальчик схватился за голову, от перемены положения тела она ужасно закружилась. От такого Люпин чуть не упал с кровати, но успел вцепиться в край, удерживая свое положение. Со стоном он снова лег на подушку. К горлу подступил ком тошноты. Закрыв глаза, он стал считать до десяти, размерено дыша. Постепенно головокружение ушло, тошнота отступила. Стоило только ему более-менее прийти в себя, как дверь открылась и в комнату зашел мужчина. Он был одет в обычный магловский костюм.

— Здравствуй, Ремус.

Люпин насторожился, внутри него будто что-то зарычало, злобно. Враждебно. От этого мужчины исходило зло. Ремус даже себе не мог объяснить. Но зверь рычал и требовал убраться подальше от этого странного типа.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался он, пересиливая себя.

— Ох, прости мне мои манеры. Я профессор Дамблдор.

Ремус непонимающе нахмурился. Кто такой Дамблдор? Он слышал от отца, тот что-то говорил про Альбуса Персиваля Вульфрика Брайана Дамблдора. Мог ли это быть он? О нём Ремус знал лишь то, что он учитель по трансфигурации и заместитель директора.

— Вы же профессор Дамблдор? Из Хогвартса?

Мужчина улыбнулся.

— Да, ты абсолютно прав. Вот твое письмо, — он протянул Ремусу конверт.

Тот недоверчиво посмотрел письмо, после чего открыл его.

— Сегодня ночью в Министерстве поднялся шум. Твой отец ищет тебя по всей магической Британии…— проговорил Альбус, смотря на то, как мальчик читает письмо. — О своем поспешном поступке он не проронил ни слова, но, кажется, был напуган.

Ремус продолжал читать письмо, а сам думал о том, как бы ему пробраться в Лютный переулок. Он вспомнил всё, кроме ночи, и знал, что ему нужно скрыть свою сущность. Во что бы то ни стало.

— Профессор, я могу прямо сейчас пойти за нужными учебниками? — спросил он.

— Нет, Ремус, сначала ты должен встретиться со своим отцом, он будет ждать тебя в своём кабинете. Пойдем, я провожу тебя.

Ремус категорически не хотел идти к отцу. Он осознавал, что тот прекрасно знает, кто он, и довериться не мог. Зверь внутри него выл и рычал, скаля клыки, показывая свое отношение и к Дамблдору, и к отцу Люпина. Он чувствовал опасность в виде ошейника. Чувствовал и то, что его могут и вовсе убить. К сожалению или счастью, Ремус знал, где работал его отец. Что они делали с такими, как он.

— Спасибо, профессор, но я сам. Спасибо за то, что принесли мне письмо. Дальше я справлюсь сам. Понимаете, мне нужно время, чтобы прийти в себя, я так слаб. Как только приду в себя, обязательно навещу отца.

Дамблдор добро улыбнулся, но эта улыбка не коснулась его глаз, те продолжали смотреть холодно и с затаённым интересом.

— Мальчик мой, твой отец попросил меня…

Но договорить ему не дали, в дверь постучали, и в комнату зашел ещё один мужчина. Он посмотрел на Дамблдора, после перевел взгляд на Люпина и проговорил:

— Прошу прощения, если помешал вам, — его взгляд вперился в Дамблдора.

Альбус улыбнулся.

— Ничего страшного. Я, пожалуй, пойду, — он бросил взгляд на Ремуса, — мальчик мой, не забудь навестить своего отца, он хочет с тобой поговорить. До встречи в Хогвартсе.

После чего так же быстро ушел. Мужчина же остался стоять на месте, проводя Альбуса взглядом. После чего застыл, прислушиваясь. Когда он услышал, как волшебник аппарировал, он повернулся наконец к Ремусу.

— Ремус Лайелл Люпин?

— Да, это я.

— Отлично. Я из стаи Сивого.

Люпин вздрогнул. Тут же он вспомнил сон.

— Он прислал меня проследить за тобой и все рассказать. Обучить тебя. Держи.

Мужчина протянул Ремусу браслет.

— Что это? — сам не поняв, почему, прорычал это мальчик, отодвигаясь подальше от браслета. Волк внутри обеспокоенно заворчал, боясь ошейника.

— Ключ аппарации, он настроен на определённое время. В определённое время тебя будет переносить ко мне. Но чтобы для тебя это не было неожиданностью, я сделал так, что камень будет темнеть по приближении аппарации. Так что следи за ним.

Ремус прищурился.

— А почему я должен вам верить? Я впервые вас вижу! Почему я должен верить в то, что вы от Сивого и не хотите причинить мне зла?!

Он медленно закипал.

— Я, Лаур Гейт, говорю правду о том, что Фенрир Сивый стаи Кровавой зари не причинит вреда Ремусу Люпину и обязуется помогать ему как новоиспечённому щенку в стае, несмотря на жестокое обращение Лайелла Люпина, — последнее было произнесено с рычанием и осуждением, — а также то, что я, Лаур Гейт, новый учитель Ремуса Люпина, не обижу его ни делом, ни помыслом, ни намеком и не наврежу ему ни в физическом, ни в ментальном плане. Люмус. Нокс.

Ремус увидел, как на кончике палочки засветился яркий ровный свет. Люпин знал, что есть такой способ подтверждения правдивости слов.

— И что он хочет взамен?

Лаур Гейт усмехнулся.

— А вот этого я уже не знаю, Ремус. Что же… А теперь пойдем в Лютный, ты же хотел туда?

— Откуда ты... вы?

Лаур Гейт постучал себя по уху. Люпин почувствовал себя идиотом. Щеки стали горячими. Черт, как же глупо. Спрашивать у оборотня, откуда он знает, что он говорил...

Кивнув, Гейт встал.

— Сначала поешь. Я позову прислугу, а после пойдем с тобой в Лютный, как я и обещал.

Он вышел, а через пару минут пришла женщина с подносом еды.

На подносе стояли тарелка с супом, компот и пюре с кусочком отбивной. Ремус удивлённо посмотрел на еду, но быстро всё съел. Организм требовал еды после вчерашней ночи. Еда оказалась на удивление вкусной и в меру посоленной. Зверь довольно заурчал. Напряжение отпустило. Глаза стали закрываться. Навалилась усталость. Ремус широко зевнул, потерев глаза. Выпив компот, он потянулся. Стоило ему отставить бокал, как дверь снова открылась.

— Закончил? — уточнил Лаур, хотя это больше походило на констатацию факта.

Ремус кивнул и встал с кровати, оставив поднос на тумбочке.

— Как ты себя чувствуешь? — уточнил оборотень, осматривая ребенка.

Люпин прислушался к себе. Волк сыто урчал, он был спокоен. Страх ушёл, беспокойство тоже. Все тревоги отступили и перестали волновать Ремуса, сейчас его волновало лишь одно — знания!

— Отлично! — Ремус даже бледно улыбнулся. Все же он был ещё сильно уставшим.

— Ничего, все будет хорошо, юный волк. Первый оборот — это очень большие затраты сил, — проговорил Лаур. — Обычно волчат готовят к этому времени за два года. Подготавливают. Обучают. Объясняют, как контролировать своего волка в первый оборот. Как не дать ему взять над собой контроль. Очень хорошо, что твой волк в порыве страха завыл в лесу. Мы смогли тебя найти, иначе тебя могли пристрелить.

Лаур подтолкнул Ремуса в спину. Тот впал в ступор от такой прямолинейности. Ему было больно осознавать, что отец готов его убить. Это же его папа! Неужели он пойдет на это? Да, пойдет. Хоть Ремус и пытался отнекиваться в глубине души он знал, что пойдет.

Спустившись по лестнице, они вышли из гостиницы. Лаур повел Ремуса мимо незнакомых домов.

— Куда мы идём? — решил уточнить тот.

— В Лютный.

Ремус сначала похолодел, но после понял, где же ещё ему, оборотню, найти все для себя? Конечно, только там. Ведь в Косом переулке подобное не купишь. Теперь он один из тех темных тварей, которых так боялся с рождения.

* * *

Дамблдор задумчиво смотрел на всполохи огня. Люпин был оборотнем, это он видел с помощью своих очков. Они показали ему всё и без диагностических чар. Что же. Мальчику всё равно надо учиться. Он присмотрит за ним, чтобы он не навредил детям. Теперь Альбус понимал, почему Лайелл развёл панику в поисках сына. Всё вызвано тем, что его сын оборотень! Профессор знал, как Лайелл не любил оборотней. Он их люто ненавидел. Причиной тому — смерть его матери. Ходили слухи, что Лора была убита оборотнем. Её растерзанный труп был найден рядом с лесом. Маленький Лайелл это видел и с тех пор ненавидел оборотней и открыто это показывал, но стычка с Сивым не прошла бесследно. Ребенок стал оборотнем, пробудив старый страх Лайелла. Что же… Оставалось надеяться, что тот не возглавит охоту на своего родного сына и наследника. Альбус как никто знал, чего Люпин только не делал в поиске защиты от оборотней. Он изучил все древние манускрипты, проводил ритуалы и покупал очень дорогие артефакты, Альбус наблюдал за метаниями Лайелла и понимал, что тот медленно скатывается в безумие от страха, но в один из дней всё как-то прекратилось.

Дамблдор не был дураком, чтобы радоваться такому затишью. Он знал, что до добра такое не доводит, и понял почему, когда увидел, как Люпин объявил о том, что полюбил магглу. Вот тогда всё и прояснилось. Он решил уйти из магического мира, чтобы обезопасить себя и своих детей. Хоуп была девушкой из бедной семьи, но знала этикет. Была начитана и мила. После знакомства с девушкой Лайелл изменился. Он перестал искать что-то об оборотнях и вообще ничего о них не говорил, погрузившись в семейную жизнь.

Когда у них родился сын, Альбус понял сразу: ребенок одарён. Не мог он быть не одаренным с таким отцом. Сам же Лайелл души не чаял в своей жене и ребенке. Но как бы он ни хотел уйти из магического мира, он остался в министерстве магии, в отделе «Явлений Нечеловеческих Духов».

— Что же, видимо, у Лайелла на роду написано быть близкими с оборотнями…

Тихо потрескивал камин, а Дамблдор пил сливочное пиво и обдумывал план того, с кем бы познакомить ребенка, чтобы тот не причинил вреда здоровью людей. К тому же он готовился начать промывать ребенку мозги, чтобы объяснить, что он должен пить зелье в полнолуние. Вести затворнический образ жизни и много чего ещё.

* * *

— Почему Сивый решил мне помочь? — Ремусу был очень интересен этот вопрос.

Лаур скосил на него глаза и долго молчал, думая о том, что можно рассказать ребенку, а что нет.

— Слова твоего отца очень взбесили вожака. Сначала он хотел убить тебя. Настолько он был зол на Лайелла, у них с ним свои счета, но потом… Как бы тебе сказать…

Ремус нахмурился. Что значит: хотел убить?! За что?! Он же ни в чем не виноват. Это говорил отец, а не он. Почему надо было убивать его? Лаур будто услышал слова мальчика, он снова посмотрел на него.

— Ты самое дорогое, что у него есть, ты его наследник. А раз так, то он бы привил тебе ненависть к нам. Тварь надо убивать в зародыше.

Ремус сжал кулаки. Его что, считали тварью? Он же ребенок! Обычный ребенок!

— Я чувствую твою злость. Послушай, вот как бы поступил ты? Давай разговаривать как взрослые люди, окей? Ты не такой дурак, каким можешь показаться на первый взгляд. Что бы сделал ты, угрожай твоей ст… Семье опасность? Что бы сделал ты? Представь, что в этой семье есть дети. Взрослые мужчины и женщины? Представил? А теперь представь, что на эту семью напали, убивая без разбора. Как бы поступил ты, убей кто твою дочь, жену?

Ремус резко прекратил злиться. А ведь и вправду, если подумать… Его отец ненавидел оборотней, он хотел, чтобы их истребили. И не раз говорил об этом сыну. Что бы было, если бы он не стал оборотнем? Он бы тоже захотел их уничтожить? Конечно, Ремус не сильно-то и слушал отца, но понемногу начинал относиться к этим существам с опаской.

— Ну вот видишь? — оборотень улыбнулся, заметив, что Ремус понял, о чём ему говорят. — А убивать он не стал тебя потому, что его волк не позволил убить ребенка. Для нас дети — это самое важное. Мы прислушиваемся к голосу волка. А те защищают своих детей до последнего. И чужих тоже.

— Так вот почему он… — в горле Ремуса встал ком.

Чужой человек, не смог убить его, а родной отец устроит на него охоту. Он знал это.

— Да, — Лаур взглянул на Ремуса, и на мгновение тот увидел, как светятся желтым его глаза.

Он завороженно смотрел в глаза мужчины. Тот усмехнулся и моргнул, возвращая глазам прежний вид.

— Ты тоже так сможешь, щеночек.

— Я не щенок! Я Ремус! — тут же рыкнул он.

Гейт рассмеялся. А вот Ремус насупился и нахохлился.

— Послушай, — проговорил Лаур, отсмеявшись, — первое твое испытание будет таким: научиться превращаться не только в полнолуние. Хоть ты и ликантроп, а не истинный оборотень, всё же они тоже так могут, но для этого нужно постараться. Тебе же нравится твой волк?

Ремус не знал. Если честно, он боялся этого дополнения в себе. Ему было страшно тогда, а сейчас, рядом с Лауром, он чувствовал спокойствие и что-то родное. Он не знал что это. С малого возраста отец прививал ему страх к оборотням. К этим животным. К монстрам, которые убивали в полнолуние.

Увидев задумчивость на лице Ремуса и напряженно закушенную губу, Лаур лишь хмыкнул. Он понимал, что мальчику нужно время для того, чтобы понять, что он может и какие у него есть возможности. Свыкнуться с этим дополнением, найти общий язык с волком. Одним словом, его надо было расположить к себе. Показать ему всё и объяснить ситуацию в целом. Показать способности. Показать, что они умеют контролировать себя.

— Я… Не знаю, — наконец подавленно ответил Ремус, смотря перед собой.

— Ничего. Всё еще впереди, парень, — Лаур похлопал Люпина по плечу, и они завернули за угол. Прикоснувшись к стене, Лаур что-то прошептал, и в стене образовался проход.

— Ух ты. Как в кабаньей голове! — восторженно проговорил Ремус.

Лаур лишь ухмыльнулся.

— Лучше.

* * *

— С чего бы ты хотел начать, волчонок? — в карих глазах плескался интерес.

— С контроля. Это для меня самое важное.

— Что ж, у тебя правильный подход ма... Ремус, — Лаур задумался. После кивнул и широко улыбнулся. — Я знаю один магазин, в котором есть нужные нам зелья, к тому же я буду учить тебя медитациям и контролю. Я видел тебя прошлой ночью. Твой волк… Какой-то неправильный. И я даже знаю, с чем это связано. Ликантропы при первом обращении не всегда могут принять правильный облик волка. Контроль пропадает, как только они увидят луну. Тебе повезло, что ты не убил свою мать.

— Откуда вы знаете, что происходило ночью?!

— Ты сам всё рассказал нашему вожаку. Точнее, он прочитал это в твоём сознании.

Ремус застыл, не шевелясь, и Лаур остановился, наклонив голову немного набок, ожидая снова криков от этого парня. Но Люпин лишь кивнул и, тряхнув головой, пошёл дальше за учителем. Он должен был научиться защищать сознание. Он не мог позволить кому бы там не было лазить в своем сознании, даже если это было сделано во благо.

— А как он узнал… О моих мыслях? — решил узнать Ремус.

Если он узнает, как это делает вожак, он сможет это контролировать. Если конечно, от него что-то зависело.

— Хм, хочешь узнать всё сейчас, волчонок?

— Это логично, что у меня появилось много вопросом, мистер Гейт, — Ремус пожал плечами, — узнать все и сразу нереально. Но вопросов от этого меньше не становится. Не правда ли?

— Да, ты прав. Узнать все нереально. Но на вопросы я попробую ответить. И можешь звать меня просто Лаур. Все-таки мы из одной стаи.

Ремус кивнул. Дальше они шли в тишине. Лаур не хотел рассказывать ему, как у Сивого получилось знать о нём всё. Он понимал, что эта новость скорее всего отпугнёт ребенка. Да и кто он такой, чтобы разглашать секреты вожака. За это и глотку разорвать могли. К тому же ребенок еще не проверенный временем. Кто знает, что он учудит.

Но увидев нужный магазин, Лаур решил подумать об этом позже. Все-таки сейчас было важнее купить нужные зелья. Успеть все сделать до ночи и отвести Ремуса обратно в тот отель.