Гриндилоу (джен)

Флер подставляла лицо солнечным лучам — она была из того редкого типа блондинок, у которых естественный загар ложится ровным персиковым оттенком и лишь украшает, оттеняя светлые локоны, выгорающие на солнце до золотисто-белого цвета. В Англии и так слишком мало света, чтобы упускать возможность позагорать. Из-под длинных ресниц Флер следила, как дурачатся на берегу озера Билл и Виктуар. Как же хорошо отдыхать вот так, втроем, без многочисленных родственников Уизли, с которыми отношения так до конца и не сложились. Но Флер понимала, что не ей винить остальных миссис Уизли — вейла на четверть все равно вейла.

Мало кто знал, что Флер почти до умопомрачения любила мужа. Такая вот особенность всех, в ком есть хоть капля вейловской крови — да, мужчины теряют голову от одного взгляда на такую девушку, но уж если она сама влюбится, то это будет всепоглощающее чувство. Так мама любит отца. Так сама Флер любит Билла. Так будет любить Виктуар, когда придет ее время. Наверное, поэтому месье и мадам Делакур ни слова поперек не сказали дочери, когда она, едва закончив Шармбатон, рванула в Англию, кошмарную страну с ужасным климатом, холодными людьми, чужими нравами, да еще и накануне гражданской войны. Нет, Флер, хоть и производила впечатление блондинки, которую больше заботит, сочетается ли ее мантия со шляпкой, дурой вовсе не была. Но ей было плохо от одной мысли, что она здесь, а Билл — там. Он же решительно не желал покидать ни родную страну, ни свою семью в такой трагический момент. И даже свадьбу они сыграли в Англии, хотя, что и говорить, во Франции вряд ли торжество было бы испорчено налетом Пожирателей… Впрочем, без нужды Флер не любила вспоминать тот кошмарный первый год своего замужества. Она привычно отмахнулась от неприятных воспоминаний. Сейчас все было хорошо.

Если не считать, конечно, того факта, что отдыхали они у озера. Билл решил показать малышке Виктуар свое любимое место. Флер решительно не понимала — они живут на берегу моря, и, кажется, девочке вполне хватает знакомства с водной стихией. После второго тура Тремудрого турнира Флер очень не любила английские озера. Казалось бы, не первый год живет тут, но ознакомиться со всей нечистью, которую можно встретить в Британии, не представлялось возможным.

— Флер, не волнуйся, все будет хорошо. Озеро совершенно чудесное, я думаю, Вики там очень понравится. Я сам присмотрю за ней, — сказал тогда Билл, и она согласилась.

Что ж, он был совершенно прав. Почти идеально круглое, с прозрачной водой, озеро казалось волшебным. К одному из берегов подбирался светлый лес из лиственных деревьев, а вот второй прекрасно подходил для пикника. Уизли, как выяснилось, частенько отдыхали здесь, ведь до Норы было рукой подать. И они чудесно проводили время, но Флер все равно с опаской смотрела на прозрачные и спокойные воды озера. Виктуар же была в восторге. Она с удовольствием носилась за стрекозами, шлепала голыми ножками по воде, ловила сачком головастиков и тягала их сначала маме, но та почему-то не оценила улов, а потом уже и папе. Билл же с энтузиазмом рассматривал всю эту живность, смешил дочь забавными историями, а та звонко смеялась и болтала сразу на двух языках. Флер же просто загорала, отлавливая лучи нещедрого английского солнца.

— Милая, я отойду на минутку. Присмотри за Вики.

— Конечно, только возвращайся скорее.

— Зов природы, — хохотнул Билл и поспешил к лесу.

Флер тут же подошла к дочери.

— Виктуар, пойдем, я почитаю тебе про принцессу.

— Неть! — возразила дочь, увлеченная вылавливанием камешков из озера. — Смот’и, какие кг’асивые!

Блестящие мокрые камешки действительно светились на солнце, как самоцветы. И маленькая упрямица не собиралась менять досуг. Напротив, Виктуар заходила в воду все дальше и дальше, видимо, решив проверить, как далеко простираются ее возможности и терпение матери. Уговоры не действовали на нее совершенно, и Флер послушно брела рядом с дочерью, заткнув юбку за пояс, чтобы не намочить. Коротенькое платьице Виктуар все равно давно промокло. Девочке было воды по грудь, Флер — чуть выше колена, когда малышка вскрикнула:

— Мама!

Сердце заколотилось, как бешеное. Кто, кто посмел напасть на ее малышку? Одной рукой Флер вытаскивала мокрую перепуганную дочь из воды, второй пыталась нащупать палочку, но та осталась на берегу. Перед глазами мелькала то посиневшая от холода сестренка Габи, то гриндилоу, который тогда напугал ее до полусмерти и не дал завершить испытание. Но Виктуар она никому не отдаст! Флер не очень соображала, что она делает, но, придерживая одной рукой на бедре плачущую Виктуар, свободной она ломала тонкие, как ветки, пальцы зеленого чудовища, которое ухватилось за пятку девочки. В ушах смешался плач дочери, писк гриндилоу и отвратительный хруст его пальцев.

В себя Флер пришла уже на берегу. Она, как сумасшедшая, стискивала дочь в объятьях, а Билл, который вернулся сразу же, как услышал шум, пытался успокоить скорее жену, чем дочь.

— Флер, Флер, что случилось? Ну же, милая, все хорошо!

— Гриндилоу, — едва смогла выговорить она.

Виктуар, увидев отца, успокоилась совершенно и снова рвалась к воде. Но тут уже ее никто не слушал. Надо отдать Биллу должное, он прекрасно понял, что пережила жена, и они поспешили домой. Пока Билл рассказывал дочери о гриндилоу, Флер успела успокоиться и привести себя в душевное равновесие. Незачем создавать у ребенка фобии, вполне достаточно, что они есть у нее.

Ночью, когда Виктуар сладко спала в своей кроватке, а Билл тоже видел десятый сон, Флер тихонько плакала на кухне. Она сегодня едва не убила живое существо голыми руками. И сделает так снова, если ее любимым будет угрожать опасность. Ей бы гордиться собой, она поборола свой давний страх, защитила свое дитя, но отчего же ей так горько?