Один из нас (джен)

Первого апреля две тысячи одиннадцатого года старший из близнецов Накамура, Казуо, проснулся в холодном поту, не понимая, где находится. Ему потребовалось несколько мучительно долгих минут, чтобы осознать, что он сидит в кровати в своей комнате, сейчас полшестого утра, а ночной кошмар отпустил. Но его не покидало смутное чувство тревоги.

Они с братом попали в один и тот же класс, известный в Северном Ёми, как «проклятый». До распределения Казуо предпочитал не верить тому, что говорили об этом классе, но теперь определённые поводы для беспокойства были. Он вспомнил день, когда узнал, что будет учиться в классе 3-3 вместе с братом Ясуо и их общим другом Такаси Йокоямой.

Тогда он сильно удивился. Обычно близнецов старались распределить по разным классам — так было проще учителям. Казуо и Ясуо были похожи друг на друга, как две капли воды, и люди, не общающиеся с ними тесно, легко их путали. Казуо мог добавить ещё одну причину не распределять их в один класс: он считал, что Ясуо умнее его и спокойно может учиться в 3-1, куда брали только учеников с отличной успеваемостью.

Сразу же после распределения их собрали в актовом зале, и двое сэмпаев из предыдущего класса 3-3 рассказали им о том, что, возможно, их ожидает.

— Все вы, наверное, не раз слышали историю о Мисаки из класса 3-3, — неуверенно начал староста мальчиков, высокий худощавый парень в старомодных очках. — Но, пожалуй, стоит повторить её, чтобы избежать несостыковок в различных версиях. Тридцать девять лет назад, то есть, в тысяча девятьсот семьдесят втором году, в нашей школе в третьей параллели третьего года учился некто по имени Мисаки. Никто не знает, какими кандзи пишется это имя, так что оно вполне могло быть и фамилией.

— Если мы углубимся в детали, — раздался голос с задних рядов, — то принято считать, что это был парень по имени Мисаки Ёмияма.

Не оглядываясь, Казуо понял, кто говорит — Такео Арита, учившийся вместе с ним предыдущие два года. Невысокий паренёк, выглядящий младше своих лет, одержимый поиском мистических тайн и прочей дребедени. Наверное, среди них он единственный, кто по-настоящему был рад попасть в класс 3-3.

Сэмпай, грубо прерванный им, нахмурился, но решил продолжить:

— Так вот, все в классе обожали Мисаки, потому что он отлично учился, был мил, вежлив и представлял собой образцового ученика и друга.

— О, как скучно, когда человек без изъянов... — проныл Арита. — Лично меня воротило бы от такого «идеального» человека. И что в нём нашли все эти старпёры из семьдесят второго?

По залу прокатились смешки, а выступающий смутился. Казуо привстал со стула и развернулся назад.

— Арита, если ты сейчас же не замолкнешь, я помогу тебе покинуть актовый зал через окно!

Возмутитель спокойствия, услышав эту угрозу, лишь скривился и показал Казуо язык.

Ясуо дёрнул брата за рукав и прошипел:

— Ты и сам хорош, не разводи балаган!

Сэмпай тем временем вернул самообладание и снова заговорил, громче обычного:

— Что бы там ни было, а его все любили. И это важный момент во всей легенде. Когда Мисаки умер то ли в аварии, то ли из-за болезни...

— Сгорел в пожаре! — театральным шёпотом добавил Арита, победно глядя на Казуо.

Но тот решил махнуть на него рукой и спокойно сел обратно. В конце концов, Ясуо прав: не стоит затевать перебранку, если они хотят во всём разобраться.

— ...Остальные в классе не поверили в смерть столь популярного одноклассника, — продолжал сэмпай. — И однажды кто-то, показав на его парту, воскликнул: «Смотрите, он же здесь, с нами!». Другие, последовав его примеру, тоже стали уверять друг друга, что Мисаки до сих пор среди них. И даже учитель участвовал в этом. На выпускной церемонии ему удалось уговорить тогдашнего директора оставить один стул свободным — для Мисаки. А когда все ученики собрались, чтобы сделать совместный снимок на память, то поговаривали, что умерший ученик был среди них и запечатлелся на фотографии...

— На этом ничего не закончилось, — подхватила речь староста девочек, сменив своего напарника. — В следующем году в класс 3-3 пришли новые ученики, и с ними стали происходить ужасные вещи. Каждый месяц кто-нибудь умирал. Иногда — близкие родственники учеников до второго колена. Позже выяснилось, что это происходило из-за того, что в классе был лишний ученик. Младший брат или сестра того самого Мисаки, погибший вместе с ним. И такие «лишние» ученики из числа умерших с тех пор появлялись в классе 3-3 примерно раз в два года, вызывая цепочку новых смертей. Это называют «проклятием класса 3-3». Сейчас оно действует и того реже...

Одна из девушек робко подняла руку, и сэмпай разрешила ей задать вопрос.

— Неужели никто не может обнаружить этого «лишнего» ученика?

— Уже много лет пытаются найти надёжный способ, да всё без толку. Дело в том, что когда такой ученик появляется, у всех, кто причастен к классу 3-3 (да и просто живёт в нашем городе) как бы «корректируется» память. Все думают, что этот «лишний» был в классе с самого начала. Даже он сам не помнит, что умирал. Изменения касаются и всех записей, дневников и журналов. Они, как и воспоминания людей, приходят в норму только тогда, когда заканчивается учебный год, и «лишний» исчезает.

— Мы только можем понять, что «лишний» появился, — добавил староста мальчиков, поправив очки. — Через какое-то время после начала занятий может обнаружиться, что не хватает одной парты.

— А проверить по списку, кто где сидит, и вычислить «лишнего» нельзя? — спросил Такаси.

— Ничего не выйдет. Вы просто забудете, кто на каком месте сидел, а записи, как уже сказала Минами-сан, изменятся.

— Есть ли какой-нибудь способ избавиться от проклятия, не находя «лишнего»? Что предпринимали вы? — прозвучали новые вопросы от других ребят.

— По правде сказать, предыдущие несколько лет были обычными, и «лишний» не появлялся...

— Это уменьшает наши шансы «проскочить», — проворчал Ясуо.

— Но есть одна стратегия, которую используют уже лет двадцать. Так что запомните: если в вашем году появится «лишний», выберите так называемого «несуществующего» ученика и делайте вид, что его нет и никогда не было в вашем классе. «Несуществующий» не должен участвовать в мероприятиях класса или общаться с кем-нибудь на территории школы. Впрочем, я не уверен, стоит ли за стенами школы забывать об этом правиле... Таким образом восстановится исходное число учеников и, может быть, пронесёт. Вот и всё, что нам известно...

Сведений не хватало, и Казуо до сих пор не знал, верить ли ему в слова сэмпаев. Неплохо бы найти кого-нибудь из старших, кто испытал на себе действие «проклятия». Хотя не исключено, что таких людей нет, а им попросту запудрили мозги страшными сказками.

Зато после разговора с предыдущими учениками класса 3-3 он понял, почему их с Ясуо запихнули в один класс. Если история сэмпаев правдива, то руководство школы стремится любыми способами сузить и оградить зону поражения. Умереть может не только ученик из класса, но и его родственники: родители, братья и сёстры, бабушки и дедушки. Допустим, если бы они с Ясуо попали в разные классы, и с ними что-нибудь случилось, переполошилась бы вся школа, так как проблема вышла бы за пределы класса 3-3. Но нет, нельзя даже допускать мысли об этом!..

Сейчас, лёжа в кровати и пытаясь задремать, он всё больше страшился того, что их год будет «тем самым», а они не смогут защитить себя. И не только себя, но и своих близких. Казуо беспокоился бы меньше, если бы не знал, что в июле мама родит девочку. Не вовремя родители решились на третьего ребёнка.

Проворочавшись без сна до завтрака, Казуо поднялся, привёл себя в порядок и спустился вниз на кухню, где были только заспанный Ясуо и возившаяся у плиты мама. Отец, видимо, ушёл открывать продуктовый магазин, принадлежавший их семье.

Позавтракав и получив от мамы по коробочке бэнто, близнецы вышли из дома и направились к перекрёстку, где их обычно поджидал Такаси.

— На тебе лица нет, — заметил Ясуо. — Опять мучили ночные кошмары?

— А? Да, кошмары... — пробормотал Казуо, думая о своём.

— Ты всегда излишне переживаешь, Казу-тян. Ничего с нами не случится, главное — быть бдительными.

— Да что ты! И хватит называть меня так, мы уже не пятилетки.

— Казу-тян, ты стал слишком серьёзным.

— Ну всё, задрал!

Увидев, что брат собирается его поколотить, Ясуо скорчил рожицу и пустился бегом по улице.

«Вот идиот», — подумал Казуо и рванул за ним.

Расчёт Ясуо был в корне неверен: он не ходил в секцию лёгкой атлетики, в отличие от Казуо, и быстро выдыхался при беге на длинные дистанции.

Такаси увидел их ещё издали и радостно закричал, приветственно махая руками:

— Парни! Я тоже скучал без вас!

Но близнецы с ветерком промчались мимо, игнорируя его приветствия.

— Эй, а как же я?! Подождите!

На полпути к школе, когда они пробегали мимо реки, Ясуо замертво упал в траву, и оставшуюся часть пути до школы Казуо и Такаси пришлось тащить его на себе.

После вступительной церемонии ученики разошлись по классам. Казуо с облегчением вздохнул, когда увидел, что в его классе всем хватило места. Сегодня их по-прежнему было двадцать пять человек. Как знать, может, и на этот год проклятие обойдёт их стороной.

В этом году классным руководителем в 3-3 назначили Акиру Одзаву, довольно молодого учителя математики, недавно пришедшего в их школу. Удивительно, что такому человеку доверили «самый проблемный класс» из всей параллели. Позже, дома, Казуо поделился этими мыслями с братом, но тот лишь пожал плечами и ответил: «То, что он молод и работает от силы год-два в Северном Ёми, вовсе не означает, что он неспособен справиться со своими обязанностями. Мы же ничего не знаем о его личности и прошлом».

Сэнсэй представился и довольно сухо озвучил главные проблемы в этом году: экзамены, поиски подходящей старшей школы и особое положение класса 3-3. Ученики притихли от таких безрадостных перспектив, всё больше убеждаясь в том, что их не разыгрывают.

— Объясняя вам наше положение, я вовсе не хочу вас запугать, — продолжал сэнсэй уже мягче. — Я сам когда-то был на вашем месте и прекрасно понимаю, что вы чувствуете и какие сомнения вас одолевают. Поэтому прошу вас: будьте благоразумны, не решайте ничего наспех и в любое время не стесняйтесь обращаться ко мне за помощью и советом.

Затем выбрали старост: Такаси от мальчиков и Аюми Такано — от девочек. Такано была высокой девушкой с угловатой мальчишеской фигуркой, к тому же она носила очки в прямоугольной оправе, что завершало образ идеальной невзрачной старосты. Казуо хорошо знал её — во втором классе она училась вместе с ним и Такаси и была на первых местах по успеваемости.

После того, как новые старосты вышли к доске и представились, сэнсэй произнёс:

— Отлично, можете сесть на свои места. Осталось только выбрать ответственного за безопасность. И, так как эта должность требует особой старательности и силы духа, сначала я хотел бы узнать, есть ли желающие занять её? Или снова будем голосовать?

Казуо смело поднял руку, зная, что вряд ли кто-нибудь ещё в классе добровольно согласится взять на себя обязанности главы безопасников.

— Что ж, выходи к доске и напиши своё имя.

В первый день занятий не было и, покончив с классными делами, Одзава-сэнсэй отпустил учеников домой, попросив Казуо задержаться немного. Ясуо и Такаси остались в классе за компанию.

— О, так вы близнецы... — задумчиво протянул сэнсэй, глядя на Ясуо и Казуо. — Тогда вы не будете против, если я для различия буду обращаться к вам по именам?

Они не возражали.

— Итак, Казуо-кун, ты знаешь о дополнительной библиотеке в нулевом корпусе?

— Да, конечно.

— Загляни туда как-нибудь после уроков. Там работает Тибики-сан. Кстати, столько лет уже работает! Вот с кого нам всем стоит брать пример... Он может рассказать тебе много интересного про «феномен класса 3-3», так как, подозреваю, старшеклассники поведали вам далеко не всё.

— Хорошо, сэнсэй, мы сходим туда вместе, — ответил Такаси за Казуо. — Как староста класса я считаю, что меня это тоже касается.

Одзава улыбнулся.

— Только не набивайтесь туда толпой. Старик не любит излишнее внимание к себе. И ещё, Казуо-кун, тебе предстоит набрать команду помощников. Отнесись к этому серьёзно и выбирай только тех, в ком уверен.

«Как будто я и сам не понимаю», — раздражённо подумал Казуо, но виду не подал.

* * *

Беда пришла в четверг, седьмого апреля.

До этого дня Казуо успел выбрать всего двух человек, не считая брата и старост. Первым он завербовал Сиро Коикэ, флегматичного юношу крепкого телосложения, ходившего в секцию кендо. Арита, узнав об этом, в тот же день подошёл к Казуо и скромно предложил свою помощь.

— Назови мне хоть одну причину, из-за которой я должен брать тебя в команду безопасников, — сурово ответил ему Казуо, скрестив руки на груди.

— Я знаю о классе 3-3 побольше вашего и могу давать дельные советы!

Казуо скептически хмыкнул.

— Да ладно тебе! — вступился за Ариту Ясуо. — Всё равно других кандидатов как-то не наблюдается.

— Ну, я подумывал взять ещё Нарадзаки или Тамуру...

— Как будто они подойдут лучше. Мы же не собираем команду на спортивные соревнования! По мне, так нужны разносторонние люди.

Арита с любопытством наблюдал за их спором.

— Ладно, чёрт с вами обоими. Арита, считай себя принятым, но если будешь мешаться — вышвырну вон.

— Договорились, босс! — радостно ответил тот.

В четверг первым уроком была математика, а до неё в 8:30 — утренний классный час. Близнецы и Такаси, как обычно, не особо спешили и пришли за две минуты до назначенного времени, застав картину полнейшего хаоса: все вдруг забыли, где сидят, и переругивались за каждую свободную парту.

Казуо тяжко вздохнул и, стараясь перекричать одноклассников, гаркнул:

— А ну заткнулись!

Никто не обратил на него внимания, кроме пары человек, оказавшихся рядом.

— Они не успокоятся, — сказал Арита, — пока не придёт сэнсэй и не рассадит нас.

— Но Арита-кун, нас двадцать шесть, а парт только двадцать пять, — пролепетала невысокая девушка с волосами до плеч, перевязанными красным бантом.

Её фамилия была Аоки, а имя Казуо не смог вспомнить, хоть и знал наизусть весь список класса. Чертовщина.

— Мы влипли! — обречённо пробормотал Ясуо рядом.

Такаси порылся в сумке и достал лист бумаги.

— Мои записи! Я специально пометил себе, кому какое место принадлежит, а теперь всё исчезло!

— Ладно, разберёмся с этим. Коикэ! Надо сгонять за партой и стулом. Такаси, прекрати пялиться в листок и двигай за нами.

Тем временем в класс зашёл Одзава-сэнсэй, и все притихли.

— Позвольте поинтересоваться, куда же вы собрались? — строго спросил он, преградив собой выход.

— Эмм... видите ли, сэнсэй, — ответил Казуо, — каким-то образом нам теперь не хватает парты и стула.

Сэнсэй, побледнев, пересчитал всех учеников и сказал:

— Принесёте их из нулевого корпуса.

— Зачем? В нашем есть свободные парты.

— Затем, что это часть «ритуала», — вмешался Арита.

— Мы не демонов тут вызывать собираемся!

— Арита-кун прав, — сказал сэнсэй. — Когда выберете «несуществующего», он должен сидеть за партой из старого класса 3-3, располагавшегося в нулевом корпусе. Возможно, звучит нелепо, но это... традиция, что ли. Ритуал. Один из компонентов стратегии. Называйте, как хотите.

Он устало побрёл к столу учителя и добавил:

— Накамура, Коикэ и Йокояма, отправляйтесь за партой и стулом. Остальные — рассаживайтесь в произвольном порядке. Пока что.

Нулевой корпус, самый старый, располагался за корпусом «В» и значительно отличался от других, представляя собой массивное, потрёпанное временем двухэтажное здание из красного кирпича. На первом этаже находилась дополнительная библиотека, но посетителей в ней почти не бывало. Рядом с библиотекой был кабинет рисования, куда Ясуо ходил на занятия кружка. Второй этаж пребывал в «вечном ремонте»: хлам и мусор убрали, а дальше дело не пошло.

Молодые люди в нерешительности остановились у закрытой лестницы.

— Эхм, и где нам искать старые парты? — задал риторический вопрос Такаси.

— Раз сэнсэй приказал нам тащиться сюда, значит, их хранят в какой-нибудь подсобке...

Неожиданно позади них раздался хрипловатый голос:

— Что вы здесь делаете? Скоро прозвенит первый звонок.

Они обернулись и увидели здешнего библиотекаря в старомодных очках и неизменной чёрной одежде. Старик выглядел неплохо для своих лет (а было ему под семьдесят), но уже был вынужден использовать трость при ходьбе, на которую сейчас и опирался.

— Мы из класса 3-3. Пришли за партой и стулом, — ответил Казуо. — Не могли бы вы подсказать нам, где их найти?

Тибики-сан нахмурился.

— Я предполагал, что ваш год не проскочит. Идите за мной.

Бодрым хромым шагом⁽¹⁾ библиотекарь направился куда-то в конец коридора. Ребята, переглянувшись, последовали за ним. Тибики-сан остановился у неприметной двери и, вытащив из кармана связку ключей, нашёл нужный и открыл им дверь.

— Прошу, выбирайте любую.

Казуо первый заглянул в помещение. Обычный класс, полностью уставленный обветшалыми партами и стульями. Чтобы долго не возиться, он предложил Коикэ взять ближайшую парту. Внимание Казуо привлекла полустёртая надпись на ней, нанесённая чёрной ручкой много лет назад: «Кто мёртвый?».

— Арита будет в восторге от неё, — словно читая его мысли, произнёс Такаси, тоже взглянув на надпись.

— Вот его за неё и посадим.

Когда они приволокли парту и стул на место, в классе было тихо, как на поминках. Никто не перешёптывался и не переписывался, и над всей этой неестественной замогильной тишиной восседал за учительским столом суровый Одзава-сэнсэй.

Арита заявил, что оскорблён предложением Казуо, и ему самому пришлось устроиться за принесённой партой. Первый урок прошёл вяло, как и остальные. Казуо не следил за тем, что творилось в классе. Его беспокоила необходимость выбрать «несуществующего» — одноклассники всецело полагались в этом на него как главного по безопасности. Хотя Казуо подозревал, что они просто не хотели сами решать, кому быть «изгоем».

На большой перемене к нему подсели остальные безопасники, но Казуо только рассердился на них и попытался прогнать, чтоб не мешались.

— Остынь, ты слишком много взвалил на себя, — увещевал его брат. — Мы — твоя команда. И хотим поучаствовать в выборе!

— Да? И кого вы посоветуете? — раздражённо бросил Казуо.

— Могу я присоединиться к вашему обсуждению? — внезапно вклинилась в разговор какая-то девушка, сидевшая неподалёку.

Казуо посмотрел на говорящую. Яркая внешность, хвостики с синими ленточками, взгляд беспощадного прокурора. Имя само всплыло в памяти: Идзуми Акадзава.

— Знаешь, кого предложить? Или сама хочешь быть несуществующей? — спросил он у неё скептически.

— Только в крайнем случае. Что насчёт Ёко Мисаки?

Эта девушка сейчас обедала с подружками в другом конце класса. По мнению Казуо, такие общительные ветреные девчонки, которых называют «душой компании», совершенно не годятся на роль несуществующего ученика. Даже несмотря на то, что Мисаки ходила в драмкружок и мечтала стать актрисой.

— Она похожа на человека, который может справиться с одиночеством? — Такано неприязненно взглянула на Акадзаву.

Вопрос старосты застал её врасплох.

— Н-нет, но у неё жуткая фамилия...

Вторая подозрительная девушка после Аоки.

— А, я понял, — сказал вдруг Ясуо. — Акадзава-сан хочет сказать, что её фамилия звучит так же, как имя того ученика, с которого всё началось.

— Не только поэтому, — девушка с благодарностью посмотрела на Ясуо. — Обычно, если в 3-3 есть Мисаки, он (или она) обречён стать одной из жертв.

— Откуда такие сведения? — спросил Казуо.

— Я ходила к Тибики-сэнсэю в дополнительную библиотеку.

— Даже если так, — не унималась Такано, — я против. Посмотрите на Мисаки! Она не продержится и дня.

— Может быть, Аоки? — предложил Арита. — Мы вместе ходим в литературный клуб, так что я знаю, о чём говорю. Она прекрасно чувствует себя одна, и не похоже, чтоб у неё были друзья, по общению с которыми она бы скучала.

Действительно, даже сейчас Аоки сидела за своей партой в полном одиночестве, увлечённо читая книжку и жуя булочку.

— Неплохая идея. Что скажете? — Казуо обвёл взглядом остальных.

— Согласен. Кроме неё, разве что Коикэ можно назвать нелюдимым, — ответил Такаси.

Тот хмыкнул и пробасил:

— Если Аоки не согласится, я готов стать «несуществующим».

— Тогда тема закрыта.

На следующей перемене Казуо присел за соседнюю с Аоки парту. Она, как обычно, взахлёб читала книжку и не обращала внимания на происходящее рядом с собой. Какие-то иностранные ужастики, судя по обложке на английском.

— Аоки, есть минутка?

Она сразу же отложила книгу и спросила, склонив голову набок:

— Да, что такое?

— Помнишь, что говорили нам старшеклассники в марте?

Аоки непонимающе покачала головой.

— Мы собирались в актовом зале. Сразу же после того, как посмотрели списки новых классов, — напомнил Казуо.

— Я тогда немного захворала и не пришла в школу, — сказала девушка после недолгих раздумий.

— Они рассказали нам о «проклятии класса 3-3» и мерах предосторожности. Понимаешь, о чём я?

— А, так вот о чём сэнсэй вещал всё утро? Я ничего не поняла.

Казуо кивнул, едва сдерживаясь от тяжкого вздоха, и повторил для неё всё, что говорили старшеклассники.

— ...Так что мы решили выбрать тебя на роль «несуществующего» ученика. Но если ты чувствуешь, что не справишься, насильно заставлять не будем, — этими словами он закончил объяснительный монолог.

Аоки долго не отвечала, переваривая услышанное.

— Ладно, не торопись с решением. Как только определишься...

— Я смогу, — сказала она и странно, недобро улыбнулась.

* * *

На собрании после уроков Казуо Накамура объявил о том, что со следующего дня Аоки станет «несуществующей». Одзава, услышав об его решении, на секунду помрачнел, но этого почти никто не заметил.

Сегодня ученики покинули класс удивительно быстро, кроме одной девушки, и в обычное время никуда не спешившей.

— Аоки, не пора ли тебе домой? — поторопил её Одзава.

Девушка вскочила со своего стула, как ужаленная, и, взяв сумку с тетрадями, в нерешительности подошла к столу учителя.

— Сэнсэй, сегодня мама испекла ваш любимый ягодный пирог...

— Опять она за своё! Ты же знаешь, что я не могу прийти. Твой отец меня терпеть не может.

— Он просто притворяется, чтобы вы не расслаблялись. Ну пожалуйста, сэнсэй! Может быть, это последний раз, когда мы с вами сможем поговорить...

Она отвернула раскрасневшееся личико в сторону и задрожала.

— Каэдэ! Я приду, только не реви.

— Ура! — воскликнула она и кинулась на шею учителю.

— Отпусти... задушишь... — прохрипел несчастный, отцепляя девушку от себя. — Мы же договаривались, что в школе ты будешь вести себя подобающе.

— Сэнсэй, вы такой зануда!

— Ну-ну, иди. А мне ещё нужно зайти в учительскую.

Ему предстоял долгий и непростой разговор с учителями, преподающими в классе 3-3.

— Хорошо. Но вы обещали! Не придёте — обижусь.

Радостно мурлыкая какой-то мотивчик, Каэдэ Аоки выпорхнула из класса.

— Умеешь же ты играть на чужих чувствах... — проворчал Одзава, собирая бумаги в портфель.

1) в стиле Паниковского.

Вернуться к тексту