Чудо (гет)

Что касается Гермионы, то для нее волшебный мир всегда был местом, полным чудес. Не просто местом, где она очутилась благодаря счастливому стечению обстоятельств, а местом, которому она принадлежала по праву. Она хорошо помнила то время, когда только-только пошла в школу; странная, не слишком общительная и большей частью погруженная в себя девочка. «Дикарка», — шептались за спиной одноклассники. Да, она и тогда уже смогла стать лучшей ученицей, но ее необычность заключалась не в этом (мало ли прилежных учеников в школах) — а в том, что с ней порой происходили самые удивительные и непредсказуемые вещи. Так, однажды, на глазах у всех ребят, на голову одного из школьных хулиганов, обзывавшего ее самыми обидными прозвищами, внезапно перевернулось почти полное мусорное ведро… Мальчишка клялся и божился, что в этом виновата Грейнджер, но поверить в это было трудно — ведь она в этот момент вообще находилась в противоположном конце класса. В другой раз, выронив из рук чашку, наполненную чаем, Гермиона в ужасе ахнула и зажмурилась, ожидая звон разбитого фаянса, но, поскольку не услышала ни единого звука, опасливо приоткрыла один глаз и, к своему немалому изумлению, увидела, что злополучная чашка не только не разбилась, но из нее даже не пролилось ни капли, словно ее кто-то аккуратно поставил на пол. И только когда она получила письмо из Хогвартса, все встало на свои места и приобрело смысл. Она поняла теперь, почему так неуютно чувствовала себя в школе: потому что попросту не принадлежала ей. Обычный кусок пергамента распахнул перед ней дверь в совершенно иной мир, а манящий голос магии подействовал, как зов сирены.

А вот у Драко была совершенно другая история — выросший в семье чистокровных волшебников, он никогда не знал мира простецов и, откровенно говоря, никогда и не стремился его узнать.

* * *

Если б у нее спросили, когда она впервые взглянула на Драко совсем другими глазами, вряд ли она смогла бы дать точный ответ. Просто в один из дней поняла, что он ей небезразличен и все. А когда это произошло, она и сама не знала. Возможно, с тех самых пор, когда они стали работать в одном кабинете в министерстве, а, может, когда они впервые вместе поужинали после окончания долгого и напряженного трудового дня. То дело, которое свалилось им тогда на голову и в прямом, и в переносном смыслах, было одновременно и невероятным и нелепым: кто-то подделал официальные доклады авроров. И поэтому они всю неделю наблюдали, как мимо них, то стайками, то поодиночке, пролетают исписанные пергаментные листы. Этот инцидент стал кошмаром для связей с общественностью, не говоря уже о нарушении безопасности. Исписанные всевозможными почерками пергаменты обычно перемещались слишком быстро, но всегда было опасение, что кто-нибудь сможет прочитать часть конфиденциальной информации в тот момент, когда они пролетают слишком близко.

Именно тогда Гермиона и поняла, что работать с Драко легко и увлекательно. Они неплохо поладили, и теперь ее обязанности перестали быть обязанностями в том смысле, в каком обычно толкуют рутинные занятия. Мало того, он иногда настолько удивлял ее своими познаниями в той или иной области, что она только диву давалась. Хотя, скорее всего это происходило от того, что ни Гарри, ни Рон не могли похвастаться своим пристрастием к книгам.

Как-то раз Драко на лету подхватил и закончил вместо нее довольно редкую цитату, а в ответ на ее изумленное лицо лишь скромно улыбнулся и заметил:

— Ты не единственная, кто читал «Историю Хогвартса». Занимательная книженция, надо признать.

Он весело подмигнул ей и довольный произведенным эффектом, скрестил на груди руки.

Гермиона в притворном ужасе округлила глаза:

— Неужели ты прочел ее?! Всю, от корки до корки? Вот это, я понимаю, подвиг…

— Ха! А что бы сказала, если б узнала, что я прочел ее не один, а целых два раза? — рассмеялся Драко.

— Я бы сказала «ха-ха», — гордо заявила Гермиона. — Потому что я ее прочитала трижды!

— Эй, эй, полегче, Грейнджер, — пробормотал Малфой. — А то, я смотрю, тебе это настолько нравится, что я начинаю опасаться за твое здоровье.

Было что-то в сухих замечаниях Драко такое, что ее привлекало. Ей никогда не нравились чересчур эмоциональные люди, и он, со своими скупыми эмоциями устраивал ее как никто. Гермиона часто размышляла на эту тему и никак не могла прийти к какому-то определенному выводу. Почти семь лет назад, когда они учились в Хогвартсе, она его терпеть не могла, и вдруг на́ тебе… Ей и сейчас хотелось бы ненавидеть его, но она ни за что не опустилась бы до уровня Пожирателей Смерти. Тогда он был высокомерным, предвзятым ублюдком. Но это было тогда, а сейчас он стал совершенно другим.

И Гермиона с удивлением поняла, что этот новый Драко ей очень нравится. И что, возможно, она даже немного… влюблена.

* * *

Будучи противницей того, чтобы смешивать работу и личную жизнь, Гермиона никогда не стремилась к осуществлению подобной «гармонии». Сама эта идея таила в себе разного рода неприятности. Она уже насмотрелась на пары, отношения которых начинались как служебный роман и потом распадались, после чего люди больше не могли работать вместе так же плодотворно, как и раньше. Нет, в министерстве не было никаких запретов на этот счет, но она и думать не хотела о том, чтобы рискнуть и попробовать завязать роман на рабочем месте. Она слишком сильно любила свою работу, чтобы рисковать ею. Было что-то волнующее в том, что им давали дела, которые другие команды не могли решить.

«Хотя и жаль», — подумала она, наблюдая, как Драко хмурит брови и читает очередной полученный документ. Правая рука его удерживала пергамент, в то время как левая машинально поднимала и опускала на стол пресс-папье.

— Ты пялишься на меня, — неожиданно изрек он, поднимая на нее глаза.

Гермиона сперва вздрогнула, но тут же собралась.

— Ничего подобного.

— Тогда тебе нужен кофе. Потому что у тебя такой вид, будто пялишься, — рассудительно заметил Драко. Отодвинул стул и отбросил пресс-папье на стопку пергаментов. — Черный, с двумя кусочками сахара?

Гермиона потерла глаза.

— Лучше с тремя, — поразмыслив, попросила она, наблюдая, как Драко призвал к себе кофейник. — Ты прав. Должно быть, я и в самом деле пялилась. У меня такое ощущение, будто глаза вылезают из орбит.

Ничего удивительного: она грезила о Драко наяву. Вероятно, оттого, что ей и в самом деле давно уже нужно было выпить чашку кофе.

— То же самое, — признался Драко, поймав кофейник, чтобы налить себе чашку. — В последнее время у нас было столько дел, что тут любой бы не выдержал.

— Угу, — согласилась Гермиона. — И все они были очень необычными.

* * *

— Просто ужас какой-то, — проворчал Драко и поджал губы, отряхивая мантию, сплошь усыпанную мишурой и блестками. — Неслыханное унижение. Почему именно нам всегда достаются задания подобного рода? Я еще ни разу не слышал, чтобы хоть кому-нибудь из отдела повезло так же, как и нам. И как получилось, что ты не покрыта этой дрянью?

— Я вовремя отошла в сторону, — объяснила Гермиона, протягивая руку, чтобы вытащить кусочек фольги из его волос. — Если ты помнишь, в прошлом месяце мы занимались двойным убийством.

Драко вздохнул:

— А до этого были летающие пергаменты. А до них…

— Я думала, мы договорились, что никогда больше не будем упоминать об этом инциденте…

Гермиона до сих пор просыпалась иногда с диким желанием молока и кошачьего корма. А днем поглядывала украдкой на свои руки, чтобы убедиться, что они не превратились в лапы.

— Зато какой очаровательный котенок из тебя получился, — внезапно выпалила она.

— Как и из тебя.

Гермиона уже собиралась протянуть руку, чтобы смахнуть с мантии Драко остатки блесток, когда ее ладонь замерла в воздухе. Малфой смотрел на нее таким долгим и странным взглядом, что у нее в горле пересохло.

— Может быть, — быстро сказала она, отводя глаза.

— Не скромничай. Ты была великолепна, — тихо рассмеялся Драко.

Гермиона почувствовала, как от его слов у нее по спине пробежали мурашки, а сердце пропустило удар.

— Ерунда, — стараясь казаться спокойной, продолжила она. — Безусловно, ты был самым милым из всех. Иначе, почему эти дети так умилялись и тискали тебя, пытаясь отобрать друг у друга?

Драко вздрогнул и скривился:

— Не напоминай мне, пожалуйста…

* * *

— Ты переводишься? — недоверчиво переспросила Грейнджер. Она никак не ожидала, что Драко действительно покинет отдел. Конечно, он жаловался на загруженность делами, но, с другой стороны, кто не жалуется? Она тоже иногда позволяла себе поныть, разбирая очередные бумаги. А ведь Гермиона и вправду думала, что они сработались. — Но ты же здесь всего лишь несколько месяцев!

— Я давно хотел сказать тебе об этом, — неловко сказал Драко.

— Не смеши, — махнула рукой Гермиона. — Тебе не обязательно было ставить меня в извстность, что ты собираешься уходить.

Она лгала — ей хотелось, чтобы он сказал ей об этом: внутренние переводы утверждались исключительно начальниками отделов, и, как напарнику Драко, технически, ей вовсе не обязательно было это знать.

— У нас было так много всего. Сперва тот инцидент, потом убийства…

— Я хорошо помню наши последние дела, — чуть резче, чем намеревалась, заявила Гермиона.

— Суть не в этом, — запротестовал Драко. — Просто, я хотел бы поработать над более долгосрочными проектами. Я знаю, что тебе нравится то, чем ты занимаешься, но это так изматывает. Я понимаю, что каждый случай, над которыми мы трудились, уникален, но мы всегда оказывались в эпицентре шторма и сражались с ветряными мельницами.

— Бывало и такое…

— На мой взгляд, — Драко пожал плечами, — в этом отделе, ни одно дело не повторяется дважды.

Гермиона вздохнула. В ее памяти всплыли слова ее последней напарницы, которая сказала почти то же самое, когда уходила. Возразить было нечего.

— Ну и куда ты собираешься отправиться?

— Если прямо сейчас, то есть мысль пойти пообедать, — сказал Драко и после недолгого колебания добавил: — А еще, я подумал, что ты могла бы ко мне присоединиться.

Совершенно проигнорировав его вопрос, Гермиона приподняла бровь:

— Где ты будешь работать?

— Полагаю, в убойном отделе, — задумчиво ответил Драко. — Насколько я знаю, у них есть вакантное место. Хотя насчет обеда я не шутил. Я и вправду очень голоден, и было бы неплохо, если б мы могли перекусить где-нибудь вместе.

Гермиона задумалась. Откровенно говоря, она не была уверена, что хочет с ним пообедать, раз он собирается уходить; но, с другой стороны, ей и в самом деле нравилось его общество, и этот обед мог стать одним из последних совместных походов в кафе.

— Хорошо, — наконец согласилась она и, после небольшой паузы, попросила: — Только дай мне сперва разобрать эти бумажные горы.

* * *

Следующие несколько недель, помимо основных заданий, Драко только тем и занимался, что переносил вещи на новое место работы. Он приходил так часто, что со временем Гермиона стала подозревать: он нарочно находит предлог заскочить к ней хоть на пару минут. На эту мысль ее натолкнуло то обстоятельство, что если сначала Драко и вправду разбирал содержимое своего стола, то потом, когда переносить стало нечего, он начал появляться у нее под такими смешными предлогами, что она иногда сдерживала себя, чтобы не рассмеяться. Так случилось и сегодня.

— Что на этот раз? — спросила у него Гермиона, едва скрывая улыбку. Она начала ловить себя на том, что с нетерпением ждет его ежедневных визитов.

— Степлер забыл, — сказал Драко, протягивая руку и забирая красный степлер с ее стола.

— Ну уж нет! — воскликнула Гермиона, подскакивая на стуле и пытаясь выхватить пластикового уродца из ладони Малфоя. — Это мой!

Драко щелкнул степлером и показал ей этикетку.

— Все, что здесь находится, это собственность отдела, — проворчала Гермиона. — И ты не должен был подписывать его своим именем. Тебе, что, не выдали канцелярских принадлежностей на новом месте?

— Выдали, — согласился Драко. — Но те степлеры мне не нравятся. У них цвет не такой — синий.

Гермиона подавила смешок и снова подумала о том, что Драко и в самом деле часто бывал у нее. Почему? По какой причине? Она поймала себя на мысли, что ей все еще нравится его общество, даже несмотря на то, что они больше не работают вместе. А, если уж быть совсем честной, она и самом деле скучала по его остроумию и метким, язвительным фразам. Подняв глаза, Гермиона увидела, что Драко смотрит на нее таким же странным взглядом, как и в прошлый раз, и у нее по спине снова пробежали мурашки.

— Я… пойду, пожалуй, — заторопился вдруг Малфой, машинально сжав в руке степлер и направляясь к выходу.

Гермиона молча смотрела, как он шагает к двери, и, неожиданно для себя самой, выпалила:

— Подожди!

Драко остановился и вопросительно посмотрел ей в глаза.

— Я думала…

Гермиона облизнула губы. Она поверить не могла, что говорит то, что говорит:

— Я подумала, что мы могли бы как-нибудь поужинать. Чтобы наверстать упущенное.

— С радостью, — сказал Драко и улыбнулся настолько теплой улыбкой, что, глядя на него, ее бросило в жар. — У тебя или у меня? Ты и представить не можешь, какой вкусный пастуший пирог я пеку.

— А вот и нет, — рассмеялась Гермиона, приходя в себя. — Ты сам мне сказал когда-то, что ужасно готовишь.

— Правда? — притворно удивился Драко. — Плохо. Значит, я не смогу тебя ничем удивить. В таком случае есть только один выход — пойти в Хогсмид.

Он поднял свой степлер повыше и взмахнул им в прощальном жесте:

— До вечера!

* * *

Косой луч солнца скользнул по ее щеке и ласково коснулся сомкнутых век. Гермиона приоткрыла один глаз, другой, лениво потянулась на своей кровати и тут же услышала сонный голос:

— Не вертись. Я все еще не теряю надежды поспать.

— Не бурчи, — усмехнулась Гермиона. — Нам все равно скоро вставать и собираться на работу.

Она до сих пор не могла поверить в то, что ночью они пришли к ней домой, ведь, говоря об ужине, ей и в голову не приходило, что это может быть что-то большее, чем просто дружеские посиделки. И все же, каким-то совершенно невероятным образом, она, можно сказать, затащила его к себе. Гермиона глянула на свою одежду, беспорядочно разбросанную возле двери, и покраснела.

— Ничего подобного, — самодовольно ухмыльнулся Драко. — Мой рабочий день начинается с девяти, так что раньше этого времени меня никто не хватится.

Гермиона нахмурилась и повернулась на бок, вглядываясь в его расслабленное лицо. В голове ее стали роиться какие-то неоформленные до конца мысли, пока вдруг ее не осенило:

— Ты… Ты перестал быть моим напарником, чтобы между нами могло произойти… это?

Она всегда считала служебные романы неприемлемыми и взяла для себя за правило никогда не встречаться с коллегами по работе. Разумеется, никому из сотрудников она об этом не рассказывала, но Малфой, с его проницательностью, и сам мог об этом догадаться.

Палец Драко, неторопливо рисующий на ее обнаженном животе круги, замер.

— Нет, — решительно качнул головой Малфой.

— Я просто подумала… — Гермиона осеклась и растерянно моргнула.

— Ну привет, — усмехнулся Драко, приподнимаясь на локте. — Вообще-то, это ты пригласила меня на свидание. Кроме того, ты прекрасно знаешь, что моя нынешняя работа нравится мне гораздо больше. Ну, не то чтобы на моей предыдущей работе у меня не было бонусов, но все же… — подмигнул он.

Гермиона закатила глаза.

— Уж если я и пригласила тебя, то только потому, что ты воровал у меня канцелярские принадлежности.

— Интересный способ пресечь расхищение государственного имущества, — протянул Малфой. — В таком случае, я непременно должен появиться в твоем кабинете еще раз, чтобы прихватить у тебя пару-тройку тетрадей.

У Гермионы от подобной наглости рот распахнулся, но не успела она вымолвить и слово, как Драко добавил:

— Иначе забронированные мной на следующую неделю места в Косом переулке пропадут впустую.

Гермиона запрокинула голову и звонко рассмеялась. Потом наклонилась и доверительно заглянула в серые глаза:

— А нам бы этого очень не хотелось, правда? — спросила она и нежно поцеловала его в щеку.

* * *

Гермиона любила свою работу, свою квартиру и почти все, что касалось волшебного мира. Было в магии что-то такое, что делало жизнь одновременно и простой и сложной. Она все еще испытывала трепет всякий раз, когда левитировала чашку кофе к своему столу или когда видела, как Малфой взмахивает палочкой, чтобы заставить посуду вымыться без участия человека. Ну и, разумеется, был еще и сам Драко, и их отношения. Отношения, которые она никогда не планировала, и — положа руку на сердце — которые, вероятно, никогда бы не начались, если б они продолжали работать вместе.

Драко тоже любил волшебный мир. Но каждый раз, когда смотрел на Гермиону, свернувшуюся калачиком рядом с ним с книгой в руках, то думал, что ее все-таки любит гораздо больше.