Безвременье (джен)

В обычное время малая гостиная выглядела уютной и милой: обитая кремовым полосатым шёлком мебель, пушистый сливочно-белый ковёр, вышитые мелкими розами шторы... Но сейчас, освещённая лишь горящим камином и парой канделябров на пять свечей, она казалась какой-то мертвенной.

— Три сикля в месяц, — зло сказал Волдеморт, просматривая отчет. — То есть, казна вынуждена еще и тратить деньги на содержание в Азкабане этих маггловских выродков?

— Согласно инструкции Министерства за номером 13/666, — осторожно ответил Яксли.

— Вы полагаете, возложить на лояльное население МагБритании затраты на содержание грязнокровок и их отродий — нормально?

— Ну, не так уж долго они там содержатся, — еще более осторожно произнес Яксли. — Естественная убыль контингента...

— Контингент должен отрабатывать свое содержание, а не бесполезно дохнуть! — отрезал Волдеморт. — Пишите указ: маггловские выродки помещаются не в Азкабан, а в трудовые лагеря, и отрабатывают все затраты!

— А те, кто в силу возраста пока не способны отрабатывать?

— Продаются с торгов, — вынес вердикт Лорд. — Мы не благотворительная организация.

— А давайте выставим на торги их всех? — вдруг вмешался Малфой. — Молодых охотнее купят: от них толку больше, они будут работать. А в довесок к ним стариков.

— Стариков на утилизацию, — холодно сказал Волдеморт, — и это не обсуждается. Нам не нужен балласт.

— Из них отличные няньки, — возразил Малфой. — Те, кто не может позволить себе эльфа, с радостью их приобретут. Вы же сами говорили, милорд, что нам нужны новые поколения волшебников — вот пусть их и няньчат! А потом и в расход. Когда поколения народятся.

— Люциус, мой скользкий друг, — издевательски протянул Лорд, — не пытайся показаться глупее, чем ты есть. Поставить грязнокровок няньками к чистокровным означает эти будущие поколения потерять! Место грязнокровок — в лагерях. Можно изымать у них приплод и воспитывать в должном смирении, но вот к детям ни один взрослый грязнокровка не приблизится.

— Зачем к чистокровным? — удивился Малфой. — Разумеется, я имел в виду полукровок, мой Лорд.

— То есть, условно лояльное население сделать нелояльным? — остро посмотрел на него Темный Лорд. — Это или глупость, или предательство!

— Так наоборот, — возразил Малфой. — Таким образом мы низводим грязнокровок до положения не людей — пускай и преступных магглов — а эльфов. А полукровкам наглядно демонстрируем, насколько велик разрыв между ними и грязнокровками, таким образом намного увеличивая их лояльность.

— Как трогательно, — издевательски протянул Волдеморт, — и какое глубокое понимание роли домовых эльфов! Люциус, мне начинает казаться, что своего домовика, которого якобы освободил Поттер, ты просто отдал мальчишке в подарок! Вероятно, из сочувствия… вот только кому?

— Милорд! — Малфой буквально задохнулся от такого чудовищного предположения. — Мальчишка просто украл этого домовика! Подло обманул меня и украл его!

— Печально, — покивал головой Волдеморт. — Мальчишка украл у тебя домовика, потом в Отделе Тайн случайно разбил пророчество... не слишком ли много случайностей, Люциус-с-с? — его голос перешел в шипение, которому тотчас откликнулась Нагини, недобро уставившаяся на Малфоя. — А нужен ли нам столь ненадежный человек?

— Милорд, — раздался голос Родольфуса Лестрейнджа. — Это не просто мальчишка. Это Гарри Поттер, справиться с которым под силу лишь вам. Стоит ли винить Малфоя в том, что у него ничего не вышло?

Злой багровый огонь в глазах Волдеморта полыхнул и неохотно погас.

— Да, — язвительно произнес Темный Лорд, — не стоит требовать от книззла того, что по силам лишь василиску. Проклятый мальчишка! — выплюнул он. — Почему его до сих пор не могут поймать?

— Кто? — с презрением спросил Родольфус. — Кому это вообще по силам — поймать мальчишку, который сбежал там, на кладбище?

— Ты предлагаешь МНЕ ловить его лично? — вкрадчиво произнес Волдеморт. — Полный Аврорат бездельников! Дайте объявление, что за голову Поттера и его прихлебателей заплатят золотом! Десяти тысяч галеонов хватит, я думаю?

— Должно хватить, — убеждённо сказал Родольфус. — Какая простая и гениальная мысль, мой Лорд!

Лорд благосклонно ему кивнул, напоследок смерив Малфоя очень недобрым взглядом, и принялся диктовать Яксли очередные мудрые указания о том, как им обустроить Магическую Британию.

* * *

— Ты зачем заступаться за Малфоя полез? — спросил Родольфуса Долохов, когда они остались после собрания одни. — Тот совсем с ума сошел — так подставляться, но ты вроде был поумнее?

— А что он мне сделает? — пожал Родольфус плечами. — Убьёт? Так не то чтобы я был сильно против.

— Ну, раньше смерти умирать тоже не дело, — заметил Долохов. — И все же зачем?

— Ты сам сказал: Люциус идиот. Не знаю, с чего его вдруг так понесло, но у него жена и сын — пришлось вступиться.

— Это его проблемы, — равнодушно бросил Долохов, — а не твои.

— Он мой зять, — возразил Лестрейндж. — А его сын мне племянник — и единственный ребёнок на всех нас. Мне не всё равно.

— Ну, кровь в нем не твоя, — задумчиво сказал Долохов, — хотя... лучше хреновая родня, чем никакой. Тогда хоть врежь Малфою по-родственному, чтобы не высовывался так. Впрочем, ему не поможет, а сам только устанешь зря.

— Не поможет, — согласился Родольфус и попросил: — Может, ты с ним поговоришь? По-своему, — он слегка улыбнулся. — Я не большой мастер морды бить — порезать могу, а вот так...

— Знаешь, — криво ухмыльнулся Долохов, — мне покойный отец успел передать только две заповеди: никогда не пить с утра и не учить дураков. А я постоянно нарушаю вторую, хотя лучше бы нарушал первую.

— Так тем более, раз всё равно нарушаешь... а вообще, мне, пожалуй, понравилась эта мысль. Про нянек, — протянул он задумчиво.

— Тебе-то зачем? — искоса посмотрел на него Долохов. — Хотя... не мое дело, конечно.

"Неужто бастарда завел? — подумал Долохов. — И когда успел только? Или это младший братец постарался? Вот дела…"

— Да как-то... забавно, что ли, — протянул Лестрейндж, и его взгляд стал сперва очень внимательным, а затем подчёркнуто ленивым. — Представляешь: ходят у тебя по дому люди. И служат. Как эльфы.

— Если бы у меня был дом, — тоскливо произнес Долохов, — я бы многое мог представить. Но чего нет, того нет. А по чужому дому хоть гарпия летай.

— Так заведи, — предложил Лестрейндж. — Сейчас-то тебе что мешает? Нас оправдали по всем статьям, и деньги есть...

— Руди, вот не начинай, а? — поморщился Долохов. — Мы все смертники, сам не понимаешь? Какой дом, зачем?

— Тебе не хочется иногда сделать что-то... не разрушительное? — помолчав, спросил его Родольфус.

— Построить дом, посадить дерево и вырастить сына? — усмехнулся Долохов. — Так я уже совсем опоздал. Да и ты, похоже, тоже… почти опоздал. Если хочешь совет — спасай тех, кого еще сможешь, да поскорее.

— Я этим и занимаюсь, — кивнул Лестрейндж. — А ты спрашиваешь, зачем я полез. Но идея определённо хороша...

— Магическая Франция чудное место, — задумчиво сказал Долохов, глядя в потолок, — вот только не самое безопасное. За океаном, пожалуй, будет лучше всего. Да и семья с няньками никаких подозрений не вызовет.

— В каком смысле? — озадаченно спросил Родольфус.

— Да ни в каком, — пожал плечами Долохов, — старею, наверное, говорю что попало. Забудь.

"Вот ты тупой, — подумал Долохов. — Тебе говорят — увози своего бастарда, или кто там у тебя, да грязнокровками его прикрой, чтобы не нашли и не убили, а ты..."

Родольфус ещё какое-то время смотрел на него удивлённо, потом, видимо, махнул рукой и кивнул:

— Пожалуй, ты прав. Пойду поговорю с Люциусом.

— Поговори, — согласился Долохов, — а то скормит его Лорд своей змеище, неудобно получится.

— Да не должен, — не слишком уверенно сказал Родольфус.

— Кому он должен, те на свете не заживутся, — буркнул Долохов. — Ладно, до завтра. Завтра нам опять выслушивать, как нам стало лучше и веселее жить. Хорошо Трэверсу, ему все по барабану.

— Завтра у нас выступает Яксли, — напомнил Родольфус. — С предложениями. И как бы даже не программой.

Долохов кратко и емко ответил, что он думает о Яксли, его предложениях и его программе, и, махнув рукой, ушел к себе.

В свете отчего-то чадящих магических светильников его тень то двоилась, то металась по стенам, а то исчезала вообще — как у вампира из маггловских страшилок.

Как и положено в самый глухой час полуночи.

В час безвременья, которое поглотило Магическую Британию от Дувра до Оркнеев.